На палубе "Елизаветы" в плетеных креслах сидели Мэгги и Вивиана. На
коленях Вивиана держала корзину с апельсинами, а вокруг ее кресла суети-
лись четверорукие обитатели острова - обезьяны. Одна из них сидела на
спинке кресла и с упоением грызла большой апельсин. Другая, подсев к Ви-
виане, копалась в корзине, выбирая самый сочный и зрелый плод. Три дру-
гих, уморительно гримасничая, вертелись вокруг молодой женщины в ожида-
нии новой подачки.
- Уйди отсюда, Джилли, - сказала Мэгги обезьяне, сидевшей на спинке
кресла, и, обращаясь к Вивиане, добавила: - Он обрызгает вас соком
апельсина. Иди ко мне, малыш! - И Мэгги сняла обезьяну и усадила к себе
на колени.
- Что же было дальше, Мэгги? - спросила Вивиана.
Мэгги продолжала рассказ о своей жизни на Острове после отъезда Гат-
лингов. Вивиана внимательно слушала, продолжая кормить обезьян.
Вдруг, прервав Мэгги, Вивиана испуганно спросила:
- Кто это?
Мэгги посмотрела в направлении взгляда Вивианы. К "Елизавете" прибли-
жался человек в парусиновом костюме, с длинными волосами до плеч и
большой бородой.
- Это новый? Я не видала этого человека.
- Это "дикий человек", - ответила Мэгги. - Так прозвали его острови-
тяне. Я хотела и о нем рассказать вам, но он сам напомнил о себе. Мы
нашли его на Новом Острове. С диким человеком было много хлопот. Он всех
боялся, забивался в угол и сидел там, как волчонок. Он ел только сырую
рыбу, глотая, как зверь, целыми кусками. Он был грязен, зол, угрюм, не-
доверчив. За все время, пока он на Острове, от него никто не услыхал
слова. Он немой. Почему-то только к старику Бокко он относился доверчи-
во. Бокко уговорил его помыться и надеть этот костюм. Но остричь ему во-
лосы и ногти так и не удалось.
- Он не опасен? - спросила Вивиана, следя за приближающимся к ним
незнакомцем.
- Нет, он очень тихий. Удивительно, что он идет сюда. Вероятно, ваш
костюм, необычный на острове, привлек его внимание.
Дикий человек взошел на палубу, приблизился к сидящим женщинам и стал
внимательно, в упор смотреть в глаза Вивианы. Она не могла выдержать
этого пристального взгляда. Ей стало жутко.
- Идем в каюту, - сказала она Мэгги. И, оставив обезьянам корзину с
апельсинами, на которую те набросились шумной, крикливой гурьбой, Вивиа-
на спустилась в каюту. Мэгги последовала за ней.
- Какое странное впечатление оставляет этот туземец!.. Да нет, у него
белый цвет кожи и черты лица европейца. Это скорее одичавший человек.
Почему он так странно посмотрел на меня?
Вивиана взволнованно ходила по большой кают-компании.
- Он похож на один из этих погибших кораблей" - продолжала она. - Мо-
жет быть, и он" как эти обветшалые развалины, блистал когда-то моло-
достью, жил полной жизнью...
- Стоит ли так волноваться! Успокойтесь. Сыграйте мне что-нибудь. Я
так соскучилась по музыке! - предложила Мэгги, желая отвлечь Вивиану.
- Да, это хорошо, я буду играть, - согласилась Вивиана.
Она быстро подошла к роялю, склонив голову, немного подумала и начала
играть патетическую сонату Бетховена.
Вдруг кто-то вошел, и Вивиана, прервав игру, откинулась назад и уви-
дала перед собой лицо незнакомца. Это лицо с всклокоченными волосами бы-
ло страшно. Глаза незнакомца широко раскрылись, он тяжело дышал, нижняя
челюсть судорожно тряслась.
Как вошел он сюда? Мэгги сидела спиной к двери и не слыхала его ша-
гов, заглушенных музыкой.
Вивиана быстро поднялась, оперлась на рояль и, еле владея собой,
смотрела на незнакомца. А он, не спуская с нее напряженного взгляда, пы-
тался что-то сказать.
- Бе-бее-ее... ххо..! - Его хриплая речь была похожа на блеяние.
И вдруг, словно забыв о Вивиане, незнакомец, весь согнувшись, раскрыв
длинные скрюченные пальцы, стал жадно осматривать клавиши рояля, - как
коршун, готовый впустить когти в добычу. Дальше произошло нечто еще бо-
лее странное и неожиданное. Незнакомец сел за рояль и стал играть.
Это была жуткая музыка, такая же нечленораздельная, как его речь.
Длинные ногти мешали ему играть. Незнакомец нетерпеливо рычал, прерывал
на мгновение игру, отгрызал мешавший ноготь зубами и опять продолжал иг-
рать.
И как ни была чудовищна его игра, все же в ней можно было узнать па-
тетическую сонату Бетховена. Не могло быть сомнения в том, что этот че-
ловек когда-то изучал музыку.
Ошеломленная Вивиана отошла в сторону, опустилась в кресло и стала
слушать. И - удивительное дело - музыка скоро увлекла ее. На ее глазах
совершалось просветление человеческого сознания. Чем больше играл неиз-
вестный, тем правильнее становилась его игра, тем более четко выделялись
музыкальные фразы. Правда, огрубевшие пальцы и теперь плохо слушались
его, но он все больше овладевал инструментом. И наряду с грубыми ошибка-
ми неповинующихся рук вырывались места необычайной выразительности.
Был обеденный час. Гатлинг, услышав звуки рояля, зашел в каюту поз-
вать Вивиану и, как вкопанный, остановился у двери. Вивиана сделала мужу
знак, чтобы он не нарушал игры.
Не дождавшись к обеду Гатлингов, в каюту пришли один за другим Том-
сон, его ассистенты, Флорес, Людерс и, наконец, Симпкинс. Сыщик был
грустен, почти подавлен. Но тем не менее и он с большим интересом, даже
с большим, чем другие, наблюдал за игрой незнакомца. Все молчали и зата-
ив дыхание слушали.
А незнакомец продолжал играть. Кончив одну сонату, он начинал другую,
третью, четвертую. Лицо его просветлело, глаза загорелись мыслью, а на
устах появилась скорбная улыбка. Прошел час, другой, незнакомец все иг-
рал. И вдруг, оборвав музыкальную фразу на половине такта, он откинулся
назад и упал замертво.
Неизвестный пролежал в обмороке полчаса. Когда стали уже беспокоиться
о том, что его не удастся привесит в чувство, он открыл глаза. Он был,
по-видимому, еще во власти звуков. Потом он сел на диван, осмотрел всех
и, увидав женщин, стал застегивать ворот рубахи.
Музыка произвела удивительное действие. Незнакомец начал говорить,
хотя своего имени и прошлого он еще не мог вспомнить. Он стал общи-
тельнее, но вместе с тем как-то застенчивее. Охотно позволил остричь се-
бе волосы и ногти, сбрить бороду и усы.
Когда он, одетый в один из костюмов Слейтона, гладко выбритый, приче-
санный, умытый, явился в кают-компанию, это был новый человек.
"На кого он похож? - думала Вивиана, глядя на лицо незнакомца. -
Где-то я видела такой нос, подбородок. Или нет, не совсем такой. У этого
более правильные черты лица". - И вдруг вспомнила. И, чтобы проверить
догадку, обратилась к Симпкинсу:
- Не правда ли, он похож на капитана Слейтона?
Эти слова почему-то сильно подействовали на Симпкинса.
- Эге, - оживленно ответил он. - Я недаром-таки приехал на Остров!
Когда незнакомец вышел, Симпкинс, обратившись к Гатлингам, сказал:
- Теперь мне кажется, можно открыть всем тайну капитана Слейтона, ко-
торая и привела меня на Остров. Здесь я нашел больше того, на что расс-
читывал. Не могу сказать, что и сейчас для меня уже все ясно, но главные
нити преступления Слейтона в моих руках. А вот и Флорес... Садитесь и
слушайте. Вам, Флорес, тоже будет интересно узнать про вашего соперника.
И, усевшись удобнее в кресло, Симпкинс начал.
- Когда я был на Острове в первый раз, в качестве потерпевшего круше-
ние, то по своей профессиональной привычке заинтересовался личным архи-
вом губернатора Слейтона. Уверенный в полной своей безопасности, губер-
натор был не очень осторожен и хранил бумаги в ящике письменного стола.
- Симпкинс, неужели вы?..
- Лазаю по чужим столам? - ответил Симпкинс Гатлингу. - Цель оправды-
вает средства, дорогой мой! Да, я делал это в отсутствие Слейтона. По-
добрать ключ-дело пустое. Я просмотрел его переписку и узнал любопытней-
шие вещи. Остальные сведения я получил уже на континенте. В результате
моих розысков получилось "дело о гражданине Гортване, именующем себя
Слейтоном". Если изложить обстоятельства этого дела стилем обвинительно-
го акта, получится приблизительно вот что.
В Канаде, провинции Квебек, в городе Монреаль проживал пароходовладе-
лец Роберт Гортван, занимавшийся перевозкой грузов и пассажиров по реке
святого Лаврентия. У Гортвана было два сына. Старшего звали Авраам,
младшего - Эдуард. Два человека, родившиеся на двух концах земли, меньше
могут походить друг на друга, чем эти два брата. Младший - Эдуард - был
хорошим сыном, добрым человеком и необычайно талантливым музыкантом.
Старший - Авраам - вел так называемый "рассеянный образ жизни". А так
как отец был порядочный скопидом, то Авраам однажды запустил руку в от-
цовский письменный стол. Этого мало. Когда кража была обнаружена, Авраам
свалил вину на брата. Отец, однако, не поверил Аврааму, да он скоро и
сам проболтался где-то под пьяную руку. Отец лишил его наследства, заве-
щав весь свой капитал младшему сыну, Эдуарду. Старик скоро умер от огор-
чения и, кажется, ожирения сердца. Эдуард стал богатым наследником. В то
время он кончил консерваторию и готовился концертировать по Европе. По
своей доброте, Эдуард выделил значительную часть полученного наследства
брату. Но тот прокутил все и стал снова нуждаться. Тогда Авраам придумал
план, как воспользоваться всем богатством брата.
Получив при помощи шантажа несколько тысяч долларов от одного монре-
альского банкира, Авраам пустил деньги "в оборот": подкупил врачей,
кое-кого из судебных чиновников и добился того, что Эдуард был признан
душевнобольным, а он, Авраам, назначен опекуном. Бедного музыканта заса-
дили в сумасшедший дом, а Авраам, взяв в свои руки имущество брата, по-
вел опять разгульный образ жизни. Но скоро ему не повезло. Он не сумел
отчитаться в опекунском совете. А не сумел потому, что, в связи с парла-
ментскими выборами, в совете оказались новые люди, с которыми он, по-ви-
димому, не сошелся в цене. Аврааму угрожало раскрытие всех его махинаций
с братом. Вдобавок, в сумасшедшем доме появился новый врач-чудак и идеа-
лист, не признававший взяток. Этот врач, освидетельствовав Эдуарда, на-
шел его здоровым. Тогда Авраам решил перевести брата куда-нибудь по-
дальше, пока все уляжется, и сговорился с одним врачом, имевшим частный
пансион на Канарских островах. Во время переезда их настигла буря и при-
несла на Остров Погибших Кораблей. Спаслись в шлюпке только трое: Авра-
ам, Эдуард и санитар, который скоро погиб, - едва ли не Слейтон помог
ему расстаться с бренным миром. А брата Авраам оставил на Новом Острове,
куда их первоначально прибило, сам же на шлюпке ночью перебрался на Ост-
ров Погибших Кораблей, заявив, что он - единственный из спасшихся. Эду-
ард, без шлюпки, не мог перебраться на большой Остров. Но Авраам, по-ви-
димому, изредка навещал его, - узнать о его здоровье.
- Но почему же он не убил брата? - спросил Гатлинг.
- Завещание было составлено так, что в случае смерти Эдуарда, все
имущество переходит в пользу Говардского университета, где учился Эду-
ард. И Слейтон решил так: продержать брата на Новом Острове, пока тот
совсем не одичает. Тогда ненормальность Эдуарда не будет вызывать сомне-
ний. Вот почему Слейтон сам и не предпринимал экскурсий на Новый Остров.
Собрав на Острове огромные богатства, которые во много раз превышали
состояние его брата, Авраам предоставил Эдуарда самому себе...
- Я не знал точно одного: жив ли еще Эдуард. Теперь мы знаем и можем
спасти несчастного. Стоило ли ради этого заглянуть в чужой стол?
- Но ведь вы не знали, что найдете там, - ответил Гатлинг.
- Чужого мне не надо, я человек бескорыстный. Теперь нам нужно только
овладеть Слейтоном. Это нетрудно. После тщательных поисков я уже нашел
его.
- Нашли? Неужели?! - сразу воскликнули слушатели.
- Да-с, нашел, рискуя собственной жизнью, - скромно ответил Симпкинс.
