санкционирует необходимые для этого издержки через цену. Затраты выше этого
уровня обществом не признаются правомерными. О. н. з. т. определяются
экономическим механизмом взаимоотношений потребителя и производителя. О. н.
з. т. формируются на пересечении двух конструктивных напряженностей, т. е.
производителей и потребителей. Для воспроизводства производителя необходимо
увеличение массы прибыли, что давит в сторону повышения цен и (или)
снижения издержек, т. е. в конечном итоге снижает О. н. з. т. Для
воспроизводства потребителя необходимо то же самое, что требует снижения
цен и опосредованно снижения О. н. з. т. Давление потребителя в идеальном
экономическом механизме сильнее, так как он обладает выбором производителя,
ассортимента товаров и т. д. Поэтому давление на цену вниз сильнее, во
всяком случае до тех пор, пока производители могут снимать издержки.
Отсутствие экономического механизма и господство системы монополии на
дефицит коренным образом меняет положение. Конструктивная напряженность
производителя как монопольного держателя дефицита довлеет над потребителем.
Потребитель не только не в состоянии оказывать давление на снижение цены,
но и достаточно часто не слишком заинтересован в этом, так как его
конструктивная напряженность нацелена на воспроизводство через получение
определенного набора материальных продуктов независимо от их цены.
Более того, он часто заинтересован в росте цены, так как это увеличивает
его позитивно оцениваемые обществом, показатели работы, показатель вала.
Потребитель и производитель, кажется, объединяются в борьбе за повышение
цен, роя себе и обществу могилу. В этой ситуации общество не только не в
состоянии обеспечивать снижение О. н. з. т. по каждому товару, но лишено
возможности даже видеть этот процесс, так как отсутствует механизм, который
превратил бы его в проблему конкретных людей.
В этой ситуации на первый план, естественно, выступают внерыночные
механизмы административного давления и ограничения, регулирование всех
потоков ресурсов. Однако попытки в этом направлении на разных этапах, хотя
и отличались разной степенью последовательности, тем не менее показали: то,
что возможно в крестьянском хозяйстве, невозможно в обществе большой
сложности. Отсюда попытка совместить господство натуральных механизмов
регулирования с существованием денег. Деньги стали абстрактным
ограничителем затрат, вынуждающим как потребителя, так и производителя
считаться, хотя далеко и не всегда, с тем, что платежные возможности
ограничены, что издержки надо держать в некоторых пределах. Однако в рамках
этого механизма могли происходить крайне негативные для тех или иных
производителей и потребителей события.
Власть под давление двух противоположно направленных сил отступила перед
производителем, идя навстречу его стремлению повышать издержки даже выше
отпускных цен и одновременно шла навстречу потребителю, ограничивая рост
цен. В последнем случае невозможно было не учитывать мощное давление
многомиллионной массы потребителей, которые, вообще говоря, не вписывались
в эту систему, но тем не менее все громче о себе заявляли. В результате
всего этого власть под давлением двух противоположно направленных
гигантских сил пошла по пути создания системы цен для производителя
(относительно высоких) и для потребителя (относительно низких). Этот
фантастический абсурд возможен лишь в одном случае, т.е. когда государство
заполняет растущую дыру за счет бюджета.
Сложилась система, когда высшее руководство должно было постоянно
перебрасывать ресурсы на угрожающие направления, давать гигантские дотации
на мясо, молоко, предприятиям различных отраслей. Отсюда вытекает важное
следствие. Тем самым так называемые О. н. э. т. для отдельного товара
теряют даже тень смысла. Но наличие денежного ограничения означает, что
рост издержек, потеряв смысл для отдельного товара, вовсе не потерял смысл
для всей гигантской натуральной общины, т. е. общества в целом. Сложившаяся
система постоянного покрытия убытков создавала иллюзию благополучия, пока
высшая власть обладала для этого ресурсами. Но обезличенный процесс
неизбежно включает в издержки производства потери за счет воровства,
фантастической бесхозяйственности, включения в издержки производства затрат
на сельское хозяйство, другие отрасли и т. д. Это с необходимостью
порождает дистрофию, движение ко всеобщему экономическому краху, так как
рано или поздно неизбежно истощение источников для спасения производителей
не способных воспроизвести себя.
Подобная ситуация является результатом отсутствия, недоразвитости
экономических типов конструктивной напряженности, господства системы
монополии на дефицит, нацеленной на стремление сообществ закрепить свое
господство над социальной средой через систему дефицита, псевдоэкономики.
Избавиться от этой системы невозможно чисто экономическими средствами. Ее
глубинные причины лежат в мощном влиянии доэкономического менталитета.
ОБЪЯСНЕНИЕ СОЦИАЛЬНЫХ ЯВЛЕНИЙ - Объяснение равнозначно способности
осмыслять новое социальное явление, значимое для субъекта, через уже
сложившуюся (субкультуру, ее представления, понятия, что не исключало в
процессе объяснения дальнейшего развития, углубления культуры. В различных
культурах могут иметь место существенные различия в принципах О. По
Леви-Брюлю, О. древним типом мышления требует указания на вмешательство
"невидимо присутствующей сверхприроды" в обычное течение опыта".
Сегодня этот принцип широко распространен в попытке объяснения социальных
явлений скрытыми элодеями (см. Зло, Фетишизм крайностей, Заговор).
Например, появление кооперативов объясняется как результат
империалистического заговора врагов перестройки и т. д. Неспособность
объяснить явление порождает дискомфортное состояние, которое может вызвать
различные реакции: от поисков иной картины мира через ее углубление
(медиацию) либо упрощение ( инверсию) до изменения мира социальных
отношений. Удачное О. с точки зрения принципов одной культуры, например
мифологической, может быть абсурдным с точки зрения другой, например
научной, как и наоборот. Человек как субъект воспроизводства постоянно
нуждается в объяснении всех явлений. В этом заключается условие и
предпосылка человеческого самосознания, необходимый элемент воспроизводства
жизни личности, всех сообществ, общества в целом.
Специфика О. с. я. заключается прежде всего в необходимости соблюдения
презумпции объяснения социальных процессов, в объяснении через понимание
субъекта. 1) Объяснение означает преодоление дуальной оппозиции; некоторая
система комфортных представлений, теория - подлежащее объяснению социальное
явление, т. е.
нечто необъясненное. О. с. я. - поиск фокуса, меры между, с одной
стороны, например, любой исторической концепцией социальных явлений - от
волюнтаристских, где все объясняется произволом вождей, до веры в
историческую предопределенность, с другой стороны, до подлежащих объяснению
эмпирических - псевдоимпирических - явлений. Объяснение лежит через
взаимопроникновение полюсов дуальной оппозиции.
2) О. о. я. включает интерпретацию явления через культуру, через
представления о движущих силах социальных явлений, через сложившиеся
представления о социальной причинности и т. д. Одновременно оно включает
рассмотрение интересующего явления в формах культуры, как процесса
преодоления и одновременно возникновения дуальных оппозиций. 3)
Интересующее нас явление всегда должно объясняться через систему
социальных, отношений, т. е. как находящихся в сфере ответственности
определенного социального субъекта, в системе его общения. 4) Интересующее
нас явление должно быть объяснено через воспроизводство,
воспроизводственную деятельность соответствующего субъекта, через его
способность преодолевать социокультурные противоречия между социальными
отношениями и культурой, следовать социокультурному закону. 5) Объяснение
всегда включает поиск некоторой меры, некоторого фокуса, отвечающего
специфике проблемы в рамках дуальной оппозиции: абстрактное - конкретное.
Например, дезорганизация в мире может быть объяснена общим законом
энтропии. Существование дезорганизации в обществе требует иного уровня
объяснения, опирающегося на предшествующий, т. е. на представление о
способности человека преодолевать эту дезорганизацию, о том, что эта
способность может отставать от реального уровня дезорганизации в обществе и
т. д. Эта проблема может быть конкретизирована для любого сообщества,
например, Госплана как предприятия, для малой группы, для сообщества,
которое еще должно быть создано для решения совершенно новой задачи, и т.
д. в зависимости от решаемой проблемы. Эта задача составляет сердцевину
поиска адекватного объясняемому явлению субъекта. 6) Объяснение через
культуру, социальные отношения, поиск меры, через воспроизводственную
деятельность субъекта в конечном итоге означает О. с. я. через целое, через
всеобщее. Здесь выявляется вся сложность процесса О., так как всеобщее не
задано исследователю, но всегда результат сложных диалогических процессов;
0. всегда проблематично. 7) О. с. я. требует выявления уровня исторической
необходимости соответственно поставленной проблеме. Очевидно, решение этой
задачи может потребовать качественного углубления понимания исторической
необходимости, например перехода от истолкования исторической необходимости
как своевременного приспособления к циклам истории, к осмыслению путей
преодоления инерции истории. Это означает выход на более глубокий уровень
человеческих способностей, движущих сил истории.
Презумпция объяснения социальных процессов требует изучения культуры
рассматриваемого субъекта как противоречивого единства объяснения и
понимания. Необходимо изучение таких характеристик культуры
рассматриваемого субъекта, как его конструктивная напряженность,
соотношение инверсии и медиации, масштабов ответственности, менталитета,
включая отношение к прогрессу, к государственности и т. д., способности
следовать социокультурному закону.
Наиболее распространенными ошибками О. с. я. можно назвать: а)
неспособность найти реального субъекта процесса, которого следует искать в
носителе некоторой (суб)культуры, подмена его некоторым тотемом, например
первым лицом; О. целого через часть, части - игнорируя целое; б)
фетишизация, т. е. сведение оснований социального процесса к некоторому
якобы естественному его аспекту, например (псевдо)экономике; в)
редукционализм, т. е. сведение социального к биологическому; г) отказ от
анализа культурных механизмов, мотивов деятельности; д) рассмотрение
общества как социума, т. е. как бессубъектного, где субъект сведен к
объекту.
ОЗЛОБЛЕНИЕ - один из результатов дискомфортного состояния, связанный с
социальным, эмоциональным возбуждением личности, группы, толпы и т. д.
против тех, кто, по их мнению, является носителем порчи жизни, кто ее якобы
разрушает, дезорганизует, порождает потоки опасных новшеств. О. может
приобрести массовый характер, толкает к Инверсионному взрыву, к погрому,
бунту, к возникновению косы инверсии, что сокрушает воплощение зла. Их
избиение в соответствующей культуре может считаться оправданным, неизбежным
и необходимым актом уничтожения метастазов зла, не сдерживаться никакими
нравственными нормами, состраданием и т. п. При этом выбор врага может быть
продуктом случайности.
В связи с эмоциональным характером инверсии как массового социального
действия О. является ее непосредственной движущей силой. Медиация,
наоборот, требует отказа от О., замещения его спокойной интеллектуальной
работой.
ОППОЗИЦИЯ - идеологическое, политическое, социальное движение,
направленное на разрешение назревших проблем путем смещения ранее
сложившегося консенсуса поддерживаемого правящей элитой. О. добивается
этого разными путями, методами - от насильственного исключения из
консенсуса различных групп (богачей, некоторых этнических групп и т. д.) до
провозглашения идеалов диалога и плюрализма.
