- ведь я целый, не покалеченный, да еще и герой! Редкой бабе тогда такое
счастье выпадало. Но очень боится, что завистливые стервы-соседки
расскажут про всех мужиков, что у нее бывали за четыре года, про то, что
она горя не знала не из-за моего офицерского аттестата... ты ведь и
сейчас не понимаешь меня наполовину, верно? А я вдруг увидел. Все, сразу.
И чем больше на нее смотрел, тем больше видел. В деталях, в подробностях.
И не только всех ее мужичков - от гнид-спекулянтов до таких же, как я,
вояк, через госпитальный забор в самоволку сиганувших... И как она
полковнику одному шепчет: “Да он, небось, давно уже в земле гниет...” -
тоже услышал... Кстати, полковник тот оказался человеком. Настоящим.
Встал с кровати, врезал ей по морде, оделся и ушел.
Он налил водки, быстро, не дожидаясь Антона, выпил, снова наполнил рюмки.
Сказал:
- Вот с тех пор я такой и стал. Как ушел из своего дома - под звон
медалей и рев Вилены: “Они тебе все наврали, сучки, я верной была!” Шел
по улице, и что-то в душе выгорало. Это май был, Антон. Май сорок пятого,
меня Гесер сразу после капитуляции Германии с фронта выдернул, сказал:
“Нынче твой фронт здесь, капитан Теплов”. А люди тогда были... другие они
были, Антон. Лица светились у всех. Темных тварей было до черта, что уж
скрывать! Только и Света было много. И когда я по улице шел, вокруг
ребятишки сновали, на мой иконостас нагрудный заглядывали и спорили,
какая медаль за что. Мужики руки жали, звали выпить с ними. Девчонки
подбегали... и целовали. Просто так, ничего особого в уме не имея.
Целовали, как своих парней, не вернувшихся еще или уже сгинувших. Как
своих отцов, как братьев своих. Иногда ревели, целовали и дальше шли.
Понимаешь? Нет, вряд ли... Вот ты ведь тоже о стране болеешь, думаешь,
как все плохо сейчас, в какой мы все дыре... Переживаешь, почему Светлые
в глобальных масштабах России не помогут. А ты ведь настоящей дыры и не
знаешь, Антон. Мы - знаем!
Игорь выпил снова. Антон молча поднял рюмку, кивнул, поддерживая
непроизнесенный, но понятный без слов тост.
- Вот тогда я стал таким, - повторил Игорь. - Магом. Оперативником. Вечно
молодым. Который любит всех... и никого. Я уже и решил для себя, что
никого не полюблю. Никогда. Подруги - одно, любовь - другое. Человека
нельзя любить - человек слаб, Иного нельзя любить - Иной либо враг, либо
боевой товарищ. Вот такой жизненный принцип я себе составил, Антошка. И
следовал ему как мог. Вроде как я до сих пор тот молодой парнишка, с
фронта вернувшийся, которому влюбляться совсем еще рановато. Одно дело -
с девчонкой на танцульке покрутиться... - он тихо засмеялся, - или на
дискотеки в кислотном прикиде под ультрафиолетовой лампой попрыгать...
какая разница - джаз, рок или трэш, какой длины юбка и из чего чулки
сделаны... Это - все хорошо. Это можно, это правильно. Видел такой
американский мультик - про Питера Пэна? Ну, так я стал вроде него. Только
не глупый малец, а глупый юнец. И было мне хорошо... долго было. Тот
срок, что человеку отпущен, я уже вроде как прожил. Жаловаться грех - не
было ни старости беспомощной, ни прочих проблем. Так что не переживай
зря, Антон. Антон сидел, держась за голову. Молчал. Будто отворил дверь -
и увидел там что-то... нет, не запретное... нет, не постыдное...
Совсем-совсем чужое. И понял, что за каждой дверью, если не приведи Свет,
удастся ее открыть, увидит что-то столь же чужое... личное.
- Я свой путь прошел, Антон, - почти ласково сказал Игорь. - Не грусти ты
так. Я понимаю, ты ехал с надеждой меня растормошить, глупости из головы
выкинуть, наказы исполнить. Только не получится. Я и впрямь влюбился
сдуру в Темную. Убил ее. И себя, выходит, тоже.
Антон молчал. Пусто все было. Накатила чужая тоска, чужое горе, и
выходило так, что не передачу больному другу он принес, а сидит с ним на
его же поминках...
- Антон, ты не уходи сегодня, - попросил Игорь. - Я все равно спать не
буду... скоро насовсем отосплюсь. У меня там еще три бутылки водки в
холодильнике... если честно. Да и ресторан пятью этажами ниже.
- Тогда за столом уснем.
- Ничего, мы же Иные. Выдержим. Я поговорить хочу. Поплакаться
кому-нибудь в жилетку. Я стал бояться темноты. Веришь, нет?
- Верю. Игорь кивнул:
- Спасибо. У меня тут гитара есть, споем что-нибудь. Или я сам спою.
Знаешь, для себя самого петь - все равно что... ну, понимаешь. И еще.
Антон посмотрел на Игоря - голос того вдруг стал собраннее. Сильнее.
- Я все-таки дозорный. Этого я не забыл - можешь не сомневаться. И мне
кажется, что я во всей этой заварушке - просто пешка... нет, наверное, не
пешка... Офицер, который сбил чужую фигуру и стал на простреливаемое
поле. Только я в отличие от фигуры умею думать. Надеюсь, что ты тоже не
разучился. Мне уже все равно, Антон. Но вот чья будет партия - для меня
небезразлично! Давай подумаем вместе.
- С чего начнем? - спросил Антон. Спросил, внутренне поражаясь себе
самому. Неужели он принял слова Игоря? Согласился считать его снятой с
доски фигурой... ну, пусть не снятой, но уже обреченной, к которой
тянется рука невидимого игрока...
- Со Светланы. С Мела Судьбы. - Игорь внимательно смотрел, как меняется
лицо Антона. Довольно рассмеялся: - Что, и впрямь угадал? У тебя те же
мысли?
- И у Гесера те же... - прошептал Антон.
- Гесер - голова, - согласился Игорь. - А мы? Ну что, попытаемся разок не
своими руками, а собственной головой подумать?
- Попытаемся, - кивнул Антон. - Только... Он нашарил в кармане амулет,
который дал ему Гесер. Сдавил маленький шарик, почувствовал, как кольнули
кожу тонкие костяные иглы. Ничто не дается без боли... Сказал:
- В течение двенадцати часов нас никто не увидит и не услышит.
- Уверен? - уточнил Игорь. - А отсутствие информации Инквизицию не
насторожит?
- Отсутствия не будет, - сказал Антон. - Насколько я понимаю, если здесь
есть их наблюдательные приборы или следящие заклятия - по ним пойдет
фальшивка. Очень качественная липа.
- Гесер - голова, - с улыбкой повторил Игорь.
Эдгар сидел у окна, курил и медленно потягивал из стакана выдохшееся
шампанское. Все равно вкусно...
Его подруга, умиротворенная и удовлетворенная, мирно спала в соседней
комнате. Славная девочка оказалась. Немецкая студентка, да еще с
какими-то скандинавскими корнями, в меру страстная, в меру веселая. На
взгляд Эдгара, впрочем, слишком затейливая в сексе. В отличие от
большинства своих коллег Эдгар был весьма консервативен в этом вопросе.
Не участвовал в оргиях, не заводил малолетних подруг, а из всех поз
предпочитал классическую, “католическую”.
Зато в ней - нельзя было не признать - достиг совершенства.
Сладко потянувшись, Эдгар осторожно приоткрыл раму. Встал, вдыхая
холодный, морозный воздух. Начался новый день, и возможно, уже сегодня
вечером Трибунал вынесет приговор. Тогда можно будет спокойно провести
праздники, не забивая голову интригами.
И все-таки, чья же это интрига... Дневного или Ночного Дозора?
А самое главное - какая роль отведена ему? Неужели и впрямь, как намекал
Юрий, та же самая роль жертвы, что и Алисе?
- Вот, гляди... - Игорь раскинул на столе большой лист бумаги, достал из
кармана пачку фломастеров-маркеров. - Я такие схемы уже чертил... и
кое-что сходится. Это у нас - Светлана.
Антон задумчиво посмотрел на круг, нарисованный толстой желтой линией.
Сказал:
- Не слишком-то похожа. Игорь усмехнулся:
- Ладно... не остри. Гляди, каков расклад. У нас с Темными было
равновесие, пусть шаткое, но было. Вот маги первого-третьего уровня Силы
с нашей стороны... вот равноценные им Темные... И действующие, и те, кого
можно легко мобилизовать на службу.
Бумага быстро покрывалась мелкими кружками. Размашистым движением Игорь
перечеркнул лист напополам. Над одной половиной написал “Гесер”, над
другой - “Завулон”. Объяснил:
- По сути, они вне игры. Они шахматисты, а нас интересуют фигуры.
Посмотри, что изменилось с появлением Светланы?
- Смотря за какую фигуру ее считать, - осторожно сказал Антон. - Сейчас
она волшебница первого уровня... была ею, точнее.
- Ну и? Посмотри, сколько магов имеет близкий к ней уровень!
- Она пешка, - сказал Антон, сам удивляясь своим словам. - Светлана не
более чем пешка, еще долгие и долгие годы! Наращивать Силу, учиться
управлять своими способностями, приобретать опыт... Она сильнее меня...
была.
Но я бы с ней справился, если бы стоял по другую сторону фронта.
- Именно, Антон. - Игорь ловко плеснул себе водки из второй бутылки,
первая давно уже была под столом. - Именно! Светлана очень значительно
усилила Ночной Дозор. И в будущем вполне может стать в один ряд с
Гесером. Но это вопрос десятков, а то и сотен лет!
- Тогда к чему такая активность Темных? Они почти нарушали Договор, лишь
бы извести Свету.
- Подумай. - Игорь заглянул ему в глаза. - Давай уж шахматные аналогии до
конца доведем...
- Пешка, дошедшая до конца доски...
- ...превращается в любую фигуру. Антон развел руками:
- Игорь, это и так ясно. Все мы пешки, но у некоторых есть шанс стать
ферзем. У Светланы - есть. У тебя нет, у меня нет, у Семена нет... Но
путь до конца доски очень долог, и Темным нет нужды так спешить, устраняя
Светлану!
- Мел Судьбы, - сказал Игорь.
- И что - Мел? Гесер собирался использовать мальчика без судьбы, Егора,
чтобы сотворить из него...
- Кого?
Антон пожал плечами:
- Пророка, философа, поэта, мага... Не знаю. Кого-то, кто поведет за
собой человечество к Свету. А может быть, Зеркало? Такое же Зеркало, как
Виталий Рогоза, но только пришедшее на нашу сторону?
- Но Светлана не захотела вмешиваться, - кивнул Игорь. - Мальчик Егор
оставлен наедине со своей судьбой.
- Зато... - Антон осекся. Он не знал, вправе ли говорить Игорю, пусть
даже под защитой амулета, ту правду, которая ему открылась.
- Зато Ольга второй половинкой Мела Судьбы переписала чью-то судьбу, -
усмехнулся Игорь. - Это уже секрет полишинели...
- Полишинеля, - машинально поправил Антон.
- Пускай. Главное то, что операция все-таки удалась. Не вышло у Светланы
- вышло у Ольги. Да еще попутно Гесер сумел реабилитировать Ольгу.
- Попутно? - Антон покачал головой. - Ладно, пускай попутно... Но это
второй слой правды. Уверен, что есть и третий.
- Третий - чью судьбу переписала Ольга. Как только Завулон узнал о ее
реабилитации, он понял, что его провели. Что он попался на обычный
отвлекающий маневр. И Темные стали искать. Егорку, беднягу, раз десять
проверяли - вдруг ему дважды Книгу Судьбы переписали...
- А ты откуда знаешь?
- Я присматривал за мальчиком. Гесер поручил - ясно было, что Темные
станут искать подвох.
- Ну и?
- Нет, с Егором все честно. Судьбу переписывали не ему.
- Кому тогда?
Игорь молчал, глядя в глаза Антону. Ждал. Будто не имел права произнести
этих слов сам.
- Светлане? - воскликнул Антон, прозревая. И тут же подумал, что любой
Темный на его месте завопил бы: “Мне?”
- Похоже на то. Гениально красивый ход. Вокруг нее бушевал такой океан
Сил, что заметить операции с ее Книгой Судьбы было просто невозможно. И
проверить Книгу ее Судьбы Темные не могут - это все равно, что объявление
войны.
- Гесер хочет ускорить превращение Светланы в Великую Волшебницу?
- Исключено. Это нарушает Договор. Копай глубже. Антон посмотрел на
кружочки. Взял фломастер и провел ярко-алую линию вверх от Светланы,
завершив ее еще одним кружочком. Пустым.
- Да, - сказал Игорь. - Именно. Ты понимаешь, какое сейчас время?
- Конец тысячелетия...
- Две тысячи лет со дня рождения Иисуса Христа, - усмехнулся Игорь.
- Иешуа был величайшим Светлым магом, - сказал Антон. - Даже не знаю,
