звучавшей в его голосе, до еле заметного минимума.
К вящему изумлению Гарри, оказалось, что он прав.
На следующий же день кудрявая третьеклассница из "Хуффльпуффа",
с которой Гарри ни разу не обмолвился и словом, попросила пригласить
её на бал. Гарри настолько перепугался, что, не успев ничего
сообразить, ответил "нет". Девочка ушла обиженная, а Гарри всю историю
магии терпел всевозможные поддёвки по её поводу от Дина, Симуса и
Рона. На следующий день к нему обратились ещё две девочки,
второклассница и (о ужас!) пятиклассница. Последняя подошла с таким
видом, как будто намеревалась дать ему по морде, если он откажется.
– А она, между прочим, ничего, - признал Рон, отсмеявшись.
– Она же на фут выше меня, - пролепетал Гарри, всё ещё не в
себе от потрясения. – Представляю, как бы мы с ней выглядели на балу.
Ему вспоминались слова, сказанные Гермионой о Круме. "Они
бегают за ним только потому, что он знаменитость!" Гарри очень
сомневался, чтобы какая-нибудь из этих девочек захотела бы, чтобы он
пригласил её на бал, если бы он не был чемпионом. А потом задумался:
волновало бы его это, если бы к нему подошла Чу?
В целом, приходилось признать, что, после того, как он
благополучно покончил с первым испытанием, жизнь стала значительно
лучше – даже если учесть то неприятное обстоятельство, что ему
предстоит открывать бал. В коридорах его больше не дразнили, чем, как
подозревал Гарри, он был во многом обязан Седрику – у него создалось
впечатление, что в благодарность за подсказку о драконе Седрик велел
хуффльпуффцам оставить Гарри в покое. Значки "Поддерживайте СЕДРИКА
ДИГГОРИ" тоже стали попадаться реже. Драко Малфой, разумеется, не
переставал при каждом удобном случае цитировать статью Риты Вритер, но
реакция публики на это становилась всё более равнодушной – и, словно
для поддержания у Гарри чувства, что жизнь удалась, в
"Прорицательской" так и не появилось статьи об Огриде.
– По правде сказать, не больно-то ей было интересно про всяких
существ, - признался Огрид, когда на последнем занятии по уходу за
магическими существами Гарри, Рон и Гермиона поинтересовались, как
прошло интервью с Ритой. К величайшему облегчению всего класса, Огрид
больше не настаивал на прямых контактах с драклами, и сегодня они
спокойно сидели позади хижины за деревянным столом и готовили
очередную еду, которая должна раздразнить аппетит мерзких созданий.
– Она про тебя хотела поговорить, Гарри, - вполголоса продолжал
Огрид. – Ну, я ей и рассказал, что мы давно друзья, с той самой поры,
как я тебя забирал от Дурслеев. "И за все четыре года вам ни разу не
приходилось его ругать?" - это она спросила. Я говорю, нет, только это
ей, кажись, не по нраву пришлось. Похоже, она рассчитывала услышать,
что ты ужас что такое, Гарри.
– Так оно и есть, - подтвердил Гарри, бросив пригоршню
драконьей печёнки в большой металлический таз и взяв со стола нож,
чтобы нарезать ещё. – А то сколько можно писать о бедном трагическом
герое, это скучно.
– Ей нужен новый угол, Огрид, - поучительно произнёс Рон,
облупляя скорлупу с саламандровых яиц. – Надо было сказать, что Гарри
– малолетний маньяк.
– Какой же он маньяк! – Огрид был искренне шокирован.
– Ей надо было взять интервью у Злея, - хмуро сказал Гарри. –
Он бы такого порассказал. Поттер нарушает все возможные правила с
самого первого дня пребывания в школе...
– Это он так говорил, да? – спросил Огрид, в то время как Рон с
Гермионой засмеялись. – И то, кое в чём ты точно идёшь против правил,
Гарри... но вообще-то ты у нас молодец.
– Твоё здоровье, Огрид, - ухмыльнулся Гарри.
– А ты на бал придёшь, а, Огрид? – поинтересовался Рон.
– Может, и приду, чего ж нет, - пробасил Огрид. – Должно быть
здорово. А ты, Гарри, будешь открывать танцы? Кого пригласишь-то,
знаешь уже?
– Пока нет, - Гарри почувствовал, что снова заливается краской.
Впрочем, Огрид не стал развивать тему.
В последнюю неделю семестра события развивались бурно – чем
дальше, тем больше. Повсюду носились слухи о Рождественском бале, хотя
Гарри не верил и половине из них – скажем, тому, что Думбльдор закупил
у мадам Росмерты восемьсот баррелей глинтмёда. Впрочем, слухи о том,
что он ангажировал знаменитых Чёртовых Сестричек, вроде были вовсе и
не слухами, а истинной правдой. Кто или что такое Чёртовы Сестрички,
Гарри понятия не имел, поскольку у него никогда не было доступа к
колдовскому радио, но, по безумному ажиотажу среди тех, кто вырос,
регулярно слушая КВН (Канал Волшебных Новостей), он заключил, что это
сверхпопулярная музыкальная группа.
Некоторые учителя, например, маленький профессор Флитвик,
оставили попытки обучать детей чему-нибудь, когда их мысли явно
находятся где-то в другом месте; в среду он разрешил играть в игры и
провёл большую часть урока, беседуя с Гарри о том, насколько идеально
тот выполнил Призывное заклятие на первом состязании. Другие учителя
не были способны на подобное благородство. Так, профессора Биннза
ничто не могло заставить отказаться от тщательного перепахивания
записей о восстаниях гоблинов – впрочем, такое ничтожное событие как
Рождество и не могло помешать учительствовать тому, кто не позволил
этого сделать даже собственной смерти. Удивительно, но Биннзу
удавалось рассказывать о кровавых, злодейских бунтах так, что они
становились скучнее, чем отчёт Перси о днищах котлов. Профессор
МакГонаголл и Хмури заставляли класс работать до самой последней
секунды, а Злей, разумеется, скорее усыновил бы Гарри, чем позволил
играть у себя на уроке. С премерзким видом оглядев класс, он уведомил
всех, что на последнем уроке семестра намерен проверять противоядия.
– Злыдень, вот кто он такой, - горестно вздохнул тем же вечером
Рон в гриффиндорской гостиной. – Устроить контрольную на самом
последнем уроке. Испортить последние денёчки дурацким повторением.
– М-м-м... нельзя сказать, чтобы ты особо перенапрягался, -
заметила Гермиона, взглянув на него поверх тетрадки по зельеделию. Рон
в это время сосредоточенно строил замок из колоды взрывающихся карт –
по сравнению мугловыми с картами занятие куда более интересное, потому
что всё сооружение могло в любую секунду взорваться.
– Сейчас ведь Рождество, Гермиона, - лениво проговорил Гарри;
сидя в кресле у камина, он в десятый раз перечитывал "Полёты с
Пушками".
Гермиона и его одарила свирепым взглядом.
– А тебе, Гарри, следовало бы заниматься чем-нибудь более
конструктивным, даже если ты не хочешь повторять противоядия!
– Например? – небрежно полюбопытствовал Гарри, увлечённый тем,
как игрок "Пушек" Джой Дженкинс бросает Нападалу в Охотника
"Недотёпских нетопырей".
– А яйцо? – прошипела Гермиона.
– Да ладно тебе, до двадцать четвёртого февраля у меня ещё куча
времени! – отмахнулся Гарри.
Золотое яйцо было спрятано в сундуке, и после вечеринки в честь
первого состязания он ни разу не открывал его. В конце концов, впереди
ещё два с половиной месяца, чтобы разгадать загадку скрипучего
завывания.
– Но на то, чтобы разгадать загадку, тебе может понадобиться
много недель! – воскликнула Гермиона. – Представь, каким идиотом ты
будешь выглядеть, если все будут знать, в чём заключается второе
задание, а ты нет!
– Оставь его в покое, Гермиона, он заслужил отдых, - вмешался
Рон, помещая последние две карты на вершину замка, после чего всё
сооружение немедленно взорвалось, опалив ему брови.
– Отлично выглядишь, Рон... это здорово пойдёт к твоей парадной
робе!
Подошли близнецы. Они сели за столик к ребятам. Рон в это время
наощупь определял нанесённый бровям ущерб.
– Рон, можно нам взять Свинринстеля? – попросил Джордж.
– Нет, он сейчас улетел с письмом, - ответил Рон. – А зачем
вам?
– Затем, что Джордж хочет пригласить его на бал, - съязвил
Фред.
– Нам надо послать письмо, тупица ты невозможная, - объяснил
Джордж.
– А кому это вы всё пишете, а? – продолжал расспросы Рон.
– Носик прочь от наших дел, Рон, а то я тебе и его опалю, -
пригрозил Фред, помахав палочкой. – Итак... вы уже нашли себе
партнёрш?
– Не-а, - ответил Рон.
– Тогда поторопитесь, друзья, хороших быстро разбирают, -
усмехнулся Фред.
– А сам с кем пойдёшь? – полюбопытствовал Рон.
– С Ангелиной, - тут же без тени смущения ответил Фред.
– Как? – новость застигла Рона врасплох. – Ты её уже пригласил?
– Хороший вопрос, - проговорил Фред. Он повернул голову и
крикнул через всю гостиную: - Эй! Ангелина!
Ангелина, болтавшая у камина с Алисией Спиннет, посмотрела на
него.
– Что? – прокричала она в ответ.
– Пойдёшь со мной на бал?
Ангелина удивлённо подняла брови.
– Ну давай, - согласилась она, повернулась обратно к Алисии и
продолжила беседу, незаметно улыбаясь.
– Вот так, - сказал Фред Гарри и Рону, - дело в шляпе.
Потом встал, зевнул и прибавил:
– Тогда, Джордж, пойдём, возьмём школьную сову....
Близнецы ушли. Рон перестал щупать брови и поверх дымящихся
останков карточного замка поглядел на Гарри.
– А знаешь, надо бы нам поторопиться с этим... пригласить кого-
нибудь. Фред прав. Мы же не хотим в конечном итоге остаться с парочкой
троллих.
Гермиона чуть не подавилась от возмущения.
– Простите, с парочкой... кого?
– Ну, сама понимаешь, - пожал плечами Рон, - лучше пойти в
одиночестве, чем с... ну, скажем, с Элоизой Мошкар.
– Между прочим, прыщи у неё уже проходят – и потом, она очень
милая!
– У неё нос набок, - отрезал Рон.
– Ах, вот как! – взвилась Гермиона. – Понимаю! Получается,
лучше пригласить наиболее симпатичную девочку из тех, что согласится с
тобой пойти, даже если она клиническая идиотка?
– М-м-н-э... примерно так, - признал Рон.
– Я иду спать, - рявкнула Гермиона и, не сказав более ни слова,
бросилась к лестнице, ведущей к спальням девочек.
* * *
В это Рождество преподавательский состав "Хогварца" задался
целью показать замок иностранным гостям в наилучшем виде. В процессе
украшения школы к празднику Гарри успел не один раз подумать, что
такой красоты он ещё ни разу не видел. Перила мраморной лестницы
запорошили нетающие снежинки; ежегодно устанавливаемые в Большом зале
двенадцать ёлок были увешаны всеми возможными украшениями, начиная от
светящихся ягод остролиста и заканчивая живыми, ухающими, золотыми
совами. Рыцарские доспехи заколдовали таким образом, что, стоило к ним
приблизиться, они начинали исполнять рождественские гимны. Это было
что-то – вдруг услышать из-под пустого шлема, знающего, ко всему
прочему, только половину слов, "Придите, все верующие". Смотрителю
Филчу несколько раз приходилось извлекать из доспехов Дрюзга,
повадившегося там прятаться. Он заполнял промежутки лирикой
собственного сочинения, отличавшейся редким похабством.
А Гарри до сих пор не пригласил Чу на бал. Они с Роном оба
начали сильно нервничать, хотя, по справедливому замечанию Гарри, без
партнёрши Рон выглядел бы отнюдь не так глупо, как он сам – ведь Гарри
вместе с остальными чемпионами предстоит открывать бал.
– На крайний случай, всегда есть Меланхольная Миртл, - хмуро
проворчал он однажды, имея в виду привидение, являвшееся в туалете для
девочек на втором этаже.
– Гарри! Надо сжать зубы и сделать это, - торжественно объявил
Рон в пятницу утром. По его тону можно было предположить, что они как
минимум собираются штурмовать неприступную крепость. – Давай
договоримся – вечером мы должны вернуться в спальню, уже зная, с кем
идём на бал, хорошо?
– М-м-м... хорошо, - помявшись, согласился Гарри.
Но всякий раз, когда он в течение дня встречал Чу – на
переменах, потом во время обеда, и один раз по дороге на историю магии
