тупорыла с номером "1" на шее. Гарри вытащил из мешочка то, что там
осталось: венгерского шипохвоста под номером "4". Он посмотрел на
своего дракончика – шипохвост расправил крылышки и обнажил миниатюрные
зубки.
– Ну вот! – провозгласил Шульман. – Теперь каждый знает своего
соперника, а номер на шее означает порядок выхода на поле, понятно? Я
сейчас уйду, потому что я комментирую состязания. Мистер Диггори,
когда услышите свисток, просто выходите на поле и всё, хорошо? Что
ещё... Гарри? Можно тебя на два слова? Снаружи?
– Э-э-э... конечно, - ничего не соображая, ответил Гарри,
поднялся и вслед за Шульманом вышел из палатки. Тот отошёл на
некоторое расстояние, остановился между деревьями и по-отечески
повернулся к Гарри.
– Как себя чувствуешь, Гарри? Может, тебе что-нибудь принести?
– Что? – даже не понял Гарри. – А... нет, спасибо.
– У тебя есть план? – Шульман заговорщицки понизил голос. –
Потому что, если не возражаешь, конечно, я с радостью поделюсь с тобой
кое-какими идейками. Я имею в виду, - продолжал Шульман, понижая голос
ещё сильнее, - ты же у нас малолетка, Гарри... и если я могу чем-то
помочь...
– Нет, - отрезал Гарри, да так поспешно, что его ответ
прозвучал грубо, - нет, я... уже знаю, что делать. Спасибо.
– Никто не узнает, Гарри, - подмигнул Шульман.
– Нет, спасибо, всё хорошо, - произнося эти слова, Гарри
удивился, почему он их без конца повторяет, в то время как на самом
деле ему ещё ни разу не было так плохо. – У меня есть план, и я...
Где-то вдалеке прозвучал свисток.
– Батюшки, мне надо бежать! – спохватился Шульман и умчался.
Гарри пошёл к палатке и увидел выходящего Седрика, ещё более
позеленевшего. Проходя мимо, Гарри попытался пожелать ему удачи, но
выдавил из себя только странный гортанный хрип.
Он вернулся в палатку к Флёр и Круму. Спустя пару секунд
снаружи донёсся рёв толпы, видимо, означавший, что Седрик вошёл в
загон и оказался лицом к лицу с живым прототипом своей фигурки...
Гарри не мог себе и представить, что сидеть и ждать будет так
ужасно. Публика, как единое многоголовое существо, вскрикивала...
визжала... ахала, выражая свою реакцию на то, что проделывал Седрик,
чтобы пробраться мимо шведского тупорыла. Крум упорно глядел в пол.
Флёр вместо Седрика меряла шагами палатку. А комментарии Шульмана
только усугубляли общее состояние... Жуткие картины возникали в голове
у Гарри, когда он слышал: "о-о-о, чуть не попался, совсем чуть-
чуть"... "вот рисковый парень!"... "хороший ход – жаль, не
помогло!"...
А затем, минут через пятнадцать, раздался оглушительный гул,
который мог означать только одно: Седрик обошёл дракона и схватил
золотое яйцо.
– Очень, очень хорошо! – кричал Шульман. – А сейчас – что нам
скажут судьи?
Но он не стал произносить оценки вслух; видимо, судьи
показывали публике таблички.
– Один закончил, осталось трое! – заорал Шульман, когда вновь
прозвучал свисток. – Мисс Делакёр, прошу вас!
Флёр дрожала с головы до ног. Когда она выходила из палатки с
высоко поднятой головой и крепко зажатой в руке палочкой, Гарри даже
почувствовал к ней некоторую симпатию. Они с Крумом остались вдвоём,
сидя у противоположных стен и избегая встречаться взглядами.
Повторилось всё то же самое... "О, не уверен, что это разумно!"
- доносились до них весёлые вопли Шульмана, - "О!... Почти что...
Теперь осторожно!... Святое небо, я думал, она его схватит!"
Через десять минут трибуны разразились аплодисментами...
Значит, Флёр тоже выполнила задание. Пауза... судя по всему,
показывают оценки Флёр... снова рукоплескания... потом, в третий раз,
свисток.
– На поле выходит мистер Крум! – провозгласил Шульман, и Крум
косолапо удалился, оставив Гарри в одиночестве.
Он как-то особенно чутко ощущал своё тело; ощущал, как сильно
бьётся сердце, как от страха сводит пальцы... и в то же время, глядя
на стены палатки и слушая, как бы очень издалека, шум толпы, он словно
бы находился вне самого себя...
– Очень смело! – орал Шульман. Гарри услышал кошмарный,
пронзительный вопль китайского огнешара. Публика судорожно вдохнула. –
Вот это храбрость!... И... Есть! Он добыл яйцо!
Рукоплескания осколками разбитого стекла рассыпались в зимнем
воздухе. Крум закончил выступление – сейчас наступит черёд Гарри.
Он встал, заметив мимоходом, что ноги превратились в желе, и
стал ждать. Прозвучал свисток. Он вышел из палатки. Ужас его достиг
крещендо. И вот уже, миновав рощицу, он вошёл в загон.
Открывшуюся перед ним картину он увидел как будто бы в очень
ярком, цветном сне. С трибун, магически воздвигнутых здесь с того дня,
как он в последний раз стоял на этом месте, смотрело великое множество
лиц. А с другой стороны загона злобными жёлтыми глазами на него
уставился шипохвост, с полусогнутыми крыльями склонявшийся над кладкой
яиц. Чудовищный чешуйчатый ящер молотил по земле шипастым хвостом,
оставляя отметины длиною в ярд. С трибун нёсся жуткий шум,
приветственный или нет, Гарри было всё равно. Пришло время сделать то,
что нужно сделать... нужно сконцентрировать всю волю на том, в чём его
единственное спасение...
Гарри поднял палочку.
– Ассио Всполох! – прокричал он.
И стал ждать, всеми фибрами души надеясь, молясь... вдруг не
получится... вдруг метла не прилетит... от окружающего его отделяла
какая-то зыблющаяся, прозрачная, жаркая завеса, и от этого загон и
лица людей будто бы плавали в воздухе...
И вдруг Гарри услышал – к нему со страшной скоростью неслась
метла. Он повернулся и увидел стремительно приближающийся из-за леса
"Всполох". Метла ворвалась в загон и выжидательно повисла перед ним.
Публика зашумела сильнее... Шульман тоже что-то кричал... но слух у
Гарри больше не работал так, как надо... слушать было не нужно,
неважно...
Он вскинул ногу на древко и оттолкнулся от земли. И, почти в то
же мгновение, случилась чудесная вещь...
Как только он полетел вверх, как только ветер начал ворошить
его волосы, как только лица публики сделались не более чем булавочными
головками телесного цвета, а дракон уменьшился до размеров собаки,
Гарри понял, что не просто покинул землю, но и оставил внизу свой
страх... он очутился в своей стихии...
Это – очередной квидишный матч, вот и всё... обычный квидишный
матч, а шипохвост – особо мерзкая команда противника...
Он посмотрел вниз на кладку, надёжно защищённую передними
лапами дракона, и сразу увидел среди цементного цвета яиц одно,
сверкающе-золотое. "Итак", - сказал сам себе Гарри, - "отвлекающий
манёвр... поехали..."
Он нырнул. Голова шипохвоста повернулась за ним; он знал, что
нужно делать, и вовремя вышел из пике; огненный снаряд пролетел как
раз в том месте, где бы был сейчас он, если бы не свернул... но Гарри
было наплевать на опасность... всё равно что увиливать от Нападалы...
– Великий Скотти, да этот парень умеет летать! – заорал
Шульман, перекрывая визги и охи. – Мистер Крум, вы это видели?
Гарри кружил в вышине; шипохвост следил за ним, вертя длинной
шеей – если продолжать так достаточно долго, голова чудовища
закружится – но лучше не медлить, не то он опять дохнёт огнём...
Едва шипохвост открыл пасть, Гарри начал спускаться, но на этот
раз ему не так сильно повезло – огнём, к счастью, не опалило, но
дракон ударил хвостом, Гарри шарахнулся в сторону, и один из шипов
задел его по плечу, пропорол робу...
Он почувствовал боль, услышал крики и стон с трибун, но порез
вроде бы был неглубокий... он просвистел позади дракона, и ему в
голову пришла одна мысль...
Шипохвостиха не хотела взлетать, она слишком боялась за кладку.
Она вертелась, извивалась, сгибала и разгибала крылья, не сводя с
Гарри страшных жёлтых глаз, но покинуть своих детёнышей боялась... и
тем не менее, надо заставить её это сделать, а то ему никогда не
добраться до золотого яйца... трюк в том, чтобы сделать это медленно,
осторожно...
Он принялся летать перед её носом сначала в одну сторону, потом
в другую, не настолько близко, чтобы она попыталась отогнать его
огнём, но всё-таки достаточно для того, чтобы дракониха не отводила от
него глаз. Её голова с оскаленными зубами, мотаясь из стороны в
сторону, следила за ним вертикальными зрачками...
Гарри взлетел выше. Голова шипохвостихи поднялась вслед за ним,
шея вытянулась во всю длину, качаясь как змея перед факиром...
Гарри поднялся ещё на несколько футов, и чудище издало
разочарованный рёв. Он был чем-то вроде мухи, мухи, которую ей так
хотелось прихлопнуть; она забила хвостом, но ей было не достать до
Гарри... дракониха плюнула огнём, но он увернулся... челюсти широко
распахнулись...
– Давай же, - понукал Гарри, гипнотизирующе вертясь перед ней,
- давай, поймай меня... вставай, лентяйка...
И тогда она села на задние лапы, расправила наконец огромные
кожистые крылья – размах их был как у небольшого самолёта – а Гарри
спикировал вниз. Раньше, чем дракониха поняла, что случилось и куда он
исчез, Гарри на умопомрачительной скорости подлетел к земле, к кладке,
не защищённой когтистыми передними лапами – отпустил древко – схватил
золотое яйцо...
И, прибавив скорости, был таков. Он мчался над трибунами,
надёжно зажав под нераненной рукой тяжёлую добычу. Ему показалось, что
кто-то вдруг снова включил громкость – в первый раз за всё время он
нормально слышал шум с трибун. Там вопили и рукоплескали так же
громко, как ирландские болельщики на кубке мира...
– Посмотрите на это! – кричал Шульман. - Вы только посмотрите!
Самый юный чемпион первым добыл яйцо! Что ж, это уравнивает шансы
мистера Поттера!
К шипохвосту сбегались драконозагонщики, чтобы успокоить
чудовище. От входа в загон к Гарри, радостно размахивая руками,
спешили профессор МакГонаголл, профессор Хмури и Огрид. Даже с
большого расстояния было видно, как они улыбаются. Он полетел над
трибунами обратно – барабанные перепонки разрывались от грохота – и
мягко приземлился, чувствуя на душе такую лёгкость, какой давно не
чувствовал... Он прошёл через первое испытание и не погиб...
– Это было потрясающе, Поттер! – закричала профессор
МакГонаголл, как только он слез с метлы – что с её стороны было весьма
удивительной похвалой. Потом она показала на его плечо (Гарри заметил,
что у неё трясутся руки): - Тебе надо срочно пойти к мадам Помфри, ещё
до того, как судьи объявят результат... сюда... она уже, наверное,
закончила с Диггори...
– Молодчина, Гарри! – хрипло выговорил Огрид. – Просто
молодчина! Против шипохвоста, это ж надо, ты ж знаешь, Чарли сказал,
это самый страш...
– Спасибо, Огрид, - громко перебил Гарри, чтобы Огрид не
проговорился.
Профессор Хмури тоже был очень доволен, его волшебный глаз
танцевал в глазнице.
– Быстро и чисто, Поттер, - рокочуще похвалил он.
– Всё, Поттер, в медпункт, пожалуйста, - велела профессор
МакГонаголл.
Гарри вышел из загона, всё ещё не в силах отдышаться, и, в
дверях соседней палатки, увидел озабоченную мадам Помфри.
– Драконы! – с отвращением воскликнула она, затаскивая Гарри
внутрь. Палатка была поделена на отсеки; сквозь полотно он мог
различить силуэт Седрика, тот вроде бы не был сильно ранен, по крайней
мере, он сидел. Мадам Помфри, безостановочно ворча, осмотрела рану на
плече у Гарри: - В прошлом году дементоры, теперь драконы, хотелось бы
знать, что ещё они собираются притащить в школу? Ну, тебе очень
повезло... рана неглубокая... только нужно продезинфицировать перед
тем, как я её залечу...
Она продезинфицировала порез пурпурной жидкостью, которая
щипала и дымилась, а потом ткнула в плечо палочкой, и рана сразу
затянулась.
– А сейчас посиди минутку спокойно – посиди, я сказала. Успеешь
