подведомственных ему лагерях находились десятки тысяч евреев, а во всех
местах заключения, лагерях и ссыльных поселениях страны -- сотни тысяч. О
них в первую очередь, а не о чекисте Левинсоне, надо было думать, говоря о
"еврейской этнической группе", -- за ними стояла миллионная распыленная
масса, лишенная своего голоса, подавленная анонимная масса. Это ее произвел
г. Дикий в "правящий класс России". Какое ему дело до еврейской
действительности? Она его не интересует, он ее не знает и знать не хочет.
Он я не обязан ее знать, с ее историей, чаяниями, литературой, религиозными
и социальными движениями... но тогда и за писание книг о ней браться не
следует. Единственный вывод, который читатель может сделать из его
погромной книги, это что Гитлер был прав.
В числе писем, полученных мною по опубликовании моей книги о советских
лагерях, было одно от старика, парижского шофера, знавшего лучшие времена.
Он выразил мне свое сочувствие, но тут же прибавил, что по делом вору и
мука. Силлогизм у него получался такой: евреи создали лагеря -- Марголин
еврей -- значит, он из создавших лагеря, он причастен к преступлению.
Силлогизм не годится, так как первая посылка неверна, а термин "евреи" в
первой и второй посылке употреблен в разном смысле. Это та ошибка, которая
в элементарной логике называется "кватернио терминерум". Но дело не в
логических ошибках и не в фальшивых утверждениях и подобранных цитатах г.
Дикого. Эта книга -- психологический документ, продиктованный потребностью
его сердца. Не стоит входить в ее разбор, но можно рекомендовать ее
каждому, кто хочет познакомиться -- не с историей евреев в России, какая
она была на самом деле и близится к трагическому завершению, -- а с образом
антисемитизма, какой он был, есть и до сих пор сохраняется в известных
кругах российской эмиграции.
Ю. Марголин
О СТАТЬЕ Ю. МАРГОЛИНА "ХАБУРА"
(Напечатанной в выходящей на русском языке, газете "Новое Русское Слово").
Статья "Хабура" -- это своеобразный "отклик" на мой исторический очерк
"Евреи в России и в СССР", вызвавший неудовольствие г. Марголина, который
не мало пишет статей для некоторых эмигрантских газет и журналов, выходящих
на русском языке вне пределов СССР, всегда и неизменно выступая, как
адвокат своего племени и обвинитель всех и вся, кто не согласен с
расистско-шовинистическими установками сионистов и ставит под сомнение их
право на "двойное подданство".
Прочитавши статью Ю. Марголина, я вспомнил старую латинскую пословицу:
"когда бушуют страсти -- разум бездействует". Человек тогда не может ни
логично мыслить, ни здраво рассуждать. Бушующие эмоции этому препятствуют,
делают человека "одержимым", толкают на слова и высказывания, делающие
невозможным какай либо диалог или объективное и хладнокровное обсуждение
спорного вопроса...
Расово-шовинистические сионистские установки г. Марголина делают его
неспособным вести какой либо спор или дискуссию, если только вопрос, прямо
или косвенно, касается еврейского племени...
Как "страстно и безумно влюбленный" не видит никаких недостатков в предмете
своей любви, несмотря на совершенно объективное наличие таковых, -- так Ю.
Марголин не видит и не желает видеть никаких недостатков в своем племени и
его поведении, и действиях. Евреи всегда правы. Все остальные люди земного
шара -- всегда неправы в их конфликтах с "избранным народом". Во все
времени и со всеми народами...
А если кто в этом дерзнет усомниться -- у Марголина для такового готов
целый поток слов, называемых попросту "ругательствами".
Так, например, в 1968 году Ю. Марголин, недовольный высказываниями о
действиях Израиля людей с мировыми именами, Жан Поль Сартра и Арнольда
Тойнби, написал и поместил статью "Столпы мудрости" в газете его
единоплеменников "Новое Русское Слово". В этой статье Марголин назвал,
несогласных с ним Сартра и Тойнби "учеными дураками"... Потому, что Сартр
обратил внимание всего мира на положение арабских беженцев, изгнанных из
Палестины евреями, и на применение напалма во время "шестидневной войны", а
Тойнби, по словам Марголина, высказал мнение, что "евреи с их Библией
худшие расисты, чем Гитлер".
Обвинения Марголина остались без ответа. Те, кого он назвал "учеными
дураками" сочли ниже своего достоинства не только вступать с Марголиным в
полемику или вести диалог, но и вообще обратить внимание на "грозного
критика" из Иерусалима. Заряд Марголина пропал даром... А статья "Столпы
мудрости" вряд ли вплела новые лавры в венок этого "зарубежного
израильтянина", занимающегося писаниями на русском языке. И забывшего, что
"ругательство -- не есть доказательство". Ругаться не хуже Марголина умеют
и одесские "биндюжники", но они скромнее Ю. Марголина и свой "произведения"
не печатают на страницах газет.
Второй пример, новейший. Ю. Марголин не согласен с позицией, занятой
Францией во время "шестидневной войны", отказом Франции помогать своему
бывшему "союзнику" -- Израилю и признанием Францией действий Израиля
агрессией (что признало и мировое общественное мнение -- Генеральная
Ассамблея Объединенных Наций).
Ликуя при известии об уходе Де Голя, Марголин пишет статью "Де Голь капут",
в которой называет Де Голя "маниакально-злостным и склеротически упрямым
стариком" и сообщает читателям "Нового Русского Слова" (в щ от 9 мая 1969
г.), что среди причин, заставивших миллионы бывших его почитателей
отвернуться от него, "в какой-то мере была и его антиизраильская политика".
По мнению Ю. Марголина, позиция, занятая Де Голем после июня 1967 года --
это "политическое распутство" этого человека, который, как пишет Марголин,
"потряс Израиль, когда в решающую минуту испытания очень просто и совсем
неожиданно -- повернулся к "союзнику" спиной и непристойно ЗАГОЛИЛСЯ"...
Не "заголился" ли этими выражениями журналист Марголин перед культурными
миром и не продемонстрировал ли он своими установками ту особенность своего
племени, которая всегда, во все времена и у всех народов вызывала
отталкивание от евреев коренного населения. Ту "юдофобию", которую, по
словам и еврея Спинозы, и англичанина Тойнби, евреи приносят с собой в
страну, в которой они появляются.
Отрицать это вряд ли решится даже Ю. Марголин. А объяснения этого явления
тем, что все евреи -- "хорошие", а все не-евреи -- "плохие" и что
антиеврейские настроения -- результат пропаганды "антисемитов и
черносотенцев" не выдерживает никакой серьезной критики.
Попытки борьбы с антиеврейскими настроениями путем отрицания наличия
таковых или ругательствами по адресу всех тех, кто не согласен или кто
дерзает критически высказаться о деяниях Израиля -- это попытки с негодными
средствами и напрасно к ним прибегает Ю. Марголин. Лучше бы он подумал о
причинах, порождающих эти настроения. И немножко умерил свои эмоции и свой
расово-шовинистический пыл и попытался обсуждать спорный вопрос на
достойном культурных людей уровне, обуздавши бушующие страсти. Это было бы
полезнее и для дела установления истины, и для всего "избранного народа".
Но для этого нужно видеть не только чужие ошибки, но подумать и о своих, о
причинах (подлинных, а не воображаемых) извечных конфликтов евреев всей
диаспоры и коренного населения стран рассеяния.
Но, к сожалению, на эту тему наложено "табу", нарушить которое не может или
не хочет и Ю. Марголин, а потому все его писания, поскольку касаются
"еврейского вопроса", страдают отсутствием объективности и чрезмерной
расовой эмоциональностью и на серьезного культурного читателя не производят
впечатления, на которое, надо полагать, рассчитывал автор, трудясь над
своими статьями.
На них не откликнулся никто. Ни "ученые дураки" (Сартр и Тойнби), ни
"непристойно заголившийся" Де Голь, ни многочисленные читатели "Нового
Русского Слова", которое напечатало ругательства и своеобразные словечки
Марголина о "заголении" Де Голя.
* * *
Не оставил без внимания Ю. Марголин и мой очерк "Евреи в России и в СССР",
в котором приведено множество имен, фактов и событий, опровергающих
утверждения всех евреев всего мира и их подголосков, что евреи всегда были
жертвой "антисемитизма" русского народа во все времена и при всех режимах.
Книга моя Марголину определенно не понравилась. Но опровергнуть, то что в
книге приведено и превратить "бывшее" в "небывшее" Марголин даже и не
попытался, понимая, что это была бы попытка с негодными средствами и
привела бы его самого к немалому конфузу.
Не разразился он и ругательствами по моему адресу, как это он сделал, когда
ему не понравились высказывания Сартра, Тойнби и Де Голя. Спасибо и за
это!...
Подобно сентиментальной дамочке, которая при чтении книги, дойдя до мест
неприятных, считает, что это все "не интересно" и чтение прекращает, Ю.
Марголин пишет: "Большинство читателей, дойдя в предисловии до страницы,
где автор повествует о "не имеющем прецедента в истории" превращении евреев
в правящий класс Советской России", книгу отложит и дальше читать не
станет"... Но сам Марголин книгу не отложил и прочитал ее до конца, даже
все "приложения" со списками многочисленных его единоплеменников, достигших
"вершин власти" в СССР, в том числе и множество, не только "дипломатов", но
и вдохновителей и руководителей красного террора и разрушения культурных
ценностей русского народа...
Не будучи в состояния ни опровергнуть точность "списков", ни найти
оправдание действий разных палачей русского народа -- своих
единоплеменников -- Ю. Марголин прибегает к старому способу: все отрицать.
"Так это же не евреи, а отщепенцы" -- пишет Марголин... Способ простой и
доказательств не требует...
Но достаточно ли он убедителен? Не следовало бы поинтересоваться мнением
всего населения России о деятельности этих "отщепенцев"? Той деятельности,
в результате которой за 30 лет пребывания евреев в СССР на положении
правящего класса погибло пятьдесят миллионов коренного населения.
(Подробный список помещен в этом сборнике ниже).
А что мнение всего населения России, которое не делило евреев на
"отщепенцев" и "не отщепенцев" выявилось в росте и усилении антиеврейских
настроений, о которых велась речь на 8-ом всероссийском съезде советов, --
об этом пишет С. Познер в ежегоднике на 1939 год "Еврейский Мир" (стр. 260)
следующие строки: "Молотов говорил о наличии в стране и, как можно было
заключить из его слов, в советской администрации, антисемитских чувств, но
от имени правительства он грозил за оказательство их смертной казнью".
(Написавши "оказательство" вместо слова "проявления" или "высказывания", С.
Познер продемонстрировал свое недостаточное знание русского языка).
Как же совместить и согласовать, приведенное выше с утверждением Ю.
Марголина об "отщепенцах"?... И почему об "отщепенцах заговорили только
теперь, а полстолетия не только молчали, но роль евреев в СССР всячески
замалчивали?
А когда, в начале 20-х годов, некоторыми евреями был поднят вопрос об
отмежевании от деятельности их единоплеменников в России -- на поднявших
этот вопрос обрушилось многочисленное еврейство, пребывающее вне СССР... И
вопрос замяли, замолчали... Угроза смертной казни за "чувства" (не за
действия, а именно за "чувства", как написано в "Еврейском Мире", за
чувства "антисемитические", без уточнения, как их надлежит обнаруживать)
подействовала. Население всей России не только замолкло и перестало
высказываться по "еврейскому вопросу", но старалось о нем даже и не думать
-- чтоб не выявить свои "чувства" под хмельком или даже во сне.
И повторилось на всех просторах многоплеменной России то, о чем
повествуется в еврейской истории -- Библии, в "книге Эсфирь", когда в один
день, по желанию царской наложницы, "царицы" еврейки Эсфири и под
руководством ее дяди Мардохея, было уничтожено 75.000 коренного населения в
127 областях, из которых состояло царство Артаксеркса. Уничтожено без суда
и следствия, а только по той причине, что, по мнению евреев, эти коронные
