на разных континентах. Даже ранчо тебе, видимо, нужно только для разве-
дения лошадей. Ах да, понимаю, у тебя, наверное, есть и другие хобби -
ну, например, кружок твоих воздыхательниц!
- Какую же скучную, серую жизнь ты для меня сочинила, - пробормотал
он с кривой усмешкой. - Будешь что-нибудь на десерт? - И позвал официан-
та.
- Только фрукты. И кофе. Кстати, сегодня плачу я.
Люк посмотрел на нее с такой свирепостью, что сердце у нее ушло в
пятки.
- Ты мой гость, - коротко сказал он.
- Да, но если ты не разрешаешь мне работать, то по крайней мере я бу-
ду сама за себя платить!
- Что ты предлагаешь? - вызывающе спросил он, и глаза его на фоне
темно-синей рубашки для игры в поло и белых шорт казались ослепительно
синими. - Хочешь подработать у меня в отеле? Поваром? Горничной?
- Я вообще не уверена, что здесь задержусь. Но если уж задержусь, то
не буду возражать против места помощника твоего шеф-повара, как, впро-
чем, и любого другого, - шутливо ответила она.
- Да что ты говоришь? - Он откинулся на спинку стула, постукивая
длинным загорелым пальцем по белой скатерти. - Хочешь помочь мне разбо-
гатеть? А как ты смотришь на то, чтобы временно поработать... в качестве
моего личного помощника?
Верити почувствовала, как щеки ее стали пунцовыми, она с трудом вы-
держивала его взгляд.
- Я бы не возражала против более полного списка имеющихся вакансий, -
ледяным голосом парировала она.
- Помнишь, что я тебе говорил? Расслабься, - медленно произнес Люк
после долгой паузы. - Ты слишком напряжена, Верити. Слишком серьезно все
воспринимаешь. Где твое чувство юмора?
- Я его забыла в Лондоне, - согласилась Верити, опуская глаза под его
проницательным взглядом и переводя их на чудесный вид за террасой.
Люк неожиданно сменил тему разговора:
- А может, у тебя в Лондоне остался мужчина? Может, я, сам того не
желая, оторвал тебя от сердечных дел?
Понять, что он имел в виду, было просто невозможно. Голос его звучал
ровно, почти безразлично. Верити больше не могла сносить такое беспар-
донное вмешательство в свою личную жизнь. Она никак не могла понять, что
это: альтруизм или игра в кошки-мышки? Как бы то ни было, ее личная
жизнь его вовсе не касается!
- Скажем, я считаю, что мы еще не настолько близкие друзья, чтобы ты
получил право копаться в моей личной жизни, - произнесла она ровным го-
лосом. - Да, тебе удалось выманить меня сюда на полное содержание, но
это еще не основание для того, чтобы совать свой нос в мои дела...
Она была совершенно права, но почему-то вдруг почувствовала угрызения
совести. Слегка встряхнув головой, она с неуверенной улыбкой посмотрела
на Люка.
- Извини, сегодня такой хороший день. Я вовсе не хотела быть... ба-
бой. Может, поговорим о чем-нибудь другом?
- Ради Бога. Заключим еще одно перемирие, - сказал он язвительно. -
Тебе понравилось нырять?
- Еще как! - согласилась Вериги, сердясь на себя за то, что ей так
приятно об этом вспоминать. - Я и не подозревала, что там такая красота.
Мне очень понравились те желтые и фиолетовые веточки... как, ты гово-
ришь, они называются?
- Веер Венеры.
- Веер Венеры... - повторила она с серьезным лицом, вспоминая других
подводных обитателей, о которых он ей много рассказывал. Там были и
морские ежи, и морские огурцы, и морские звезды - "живые ископаемые",
как назвал их Люк, не претерпевшие никаких изменений за миллионы лет. А
все эти рыбы самых невероятных расцветок: от малюсеньких пескарей до
морских ангелов, плавающих парами, и косяки рыб-хирургов, и похожие на
палку хищные рыбы-трубачи, и огромные страшные барракуды...
Люк много знал о подводном мире. И колкость относительно его предан-
ности поло была, видимо, неуместной. Она прикусила губу, но не стала
возвращаться к этой теме. Лучше уж болтать о ничего не значащих вещах,
решила она, не переходя на личности.
- Следующий шаг - акваланг, - сказал Люк с кислой усмешкой, заметив,
как она обрадовалась смене темы. - Благодаря аквалангу можно увидеть
намного больше. После нескольких часов в подводном мире невесомая, как
рыба, наблюдая за игрой солнечных бликов на дне океана и забыв обо всех
земных проблемах, ты станешь настоящей амфибией, как я. А пока - на фу-
никулер и на гору, - бодро закончил он.
Люк оплатил счет прежде, чем она успела раскрыть рот, и, обойдя стол,
положил руку на ее обнаженное плечо. Верити вздрогнула, как от электри-
ческого тока, и отстранилась, старательно избегая его взгляда. В конце
улицы Люк остановил ее, взял за руку и притянул к себе.
- Верити... ведь мы уже договорились, что между нами совершенно ниче-
го нет, даже тени взаимного влечения, - заявил он безжалостно. - А ты
всякий раз дергаешься, как нервная лошадь, стоит мне до тебя дотро-
нуться. Неужели я настолько отвратителен?
- Отвратителен? - неожиданно для себя переспросила она и тут же
смолкла, почувствовав на себе его пристальный насмешливый взгляд. Щеки
ее зарделись, и она даже перестала дышать, желая только одного: чтобы он
выпустил ее руку.
- "Отвратителен" звучит несколько мелодраматично, - в тон ему ответи-
ла она. - Но мне бы хотелось, чтобы ты не очень-то давал волю рукам!
Люк медленно разжал пальцы и поднял руки, сдаваясь.
- Очень постараюсь этого не забыть, Вериги, - сказал он с откровенной
насмешкой.
Вероятно, есть какое-то физическое объяснение тем эмоциям, которые он
в ней пробуждает, думала она в смятении, пока они поднимались на фунику-
лере и наслаждались поразительным видом: зеленые, теряющиеся в дымке
холмы и бесконечная бирюзовая гладь океана. Как магнит, который то при-
тягивает, то отталкивает... Но если она поддастся этому воздействию, то
всю жизнь будет страдать от унижения...
Домой они вернулись далеко за полдень. И когда Люк отлучился по своим
делам, она вдруг почувствовала огромное облегчение, смешанное со страш-
ной усталостью.
Оставшись наконец одна, она попыталась скинуть с себя изматывающее
напряжение. Для начала - в бассейн, затем она поваляется на солнышке и
подремлет в кровати, а уж после всего этого - душ и подготовка к ужину.
Первую часть плана она выполнила без труда, а вот со второй получилась
заминка: незаметно для себя она уснула в шезлонге под пальмой и просну-
лась, только когда Паблито осторожно коснулся ее плеча и сказал, что
солнце здесь быстро садится и очень скоро станет совсем темно.
Вечер был полон каких-то загадочных звуков. Вдыхая пьяняще-ароматный
воздух, Вериги направилась к своему домику. После душа она почувствовала
себя освеженной и в прекрасном настроении, несмотря на труднейший день в
компании Люка и на предстоящую пытку за ужином вдвоем. Может, все дело в
особой атмосфере Гаити? По крайней мере в одном она не сомневалась, надо
обязательно освободиться от своего напряжения и не отвечать на колкости
Люка. Просто не обращать на них внимания. Если ей удастся продержаться и
не разругаться с ним, то она выполнит свой долг перед Сарой, так пережи-
вающей за их фирму...
Именно поэтому надо надеть что-то такое, что придаст ей уверенности в
себе, поможет выдержать постоянные холодные насмешки. Шифон с рисунком
из роз и тонкими золотыми бретельками - это то, что надо, решила она на-
конец, извлекая платье из чемодана и встряхивая его. Оно несколько
risque, (Рискованный, вызывающий (франц.) но что делать, надо же оправ-
дать представление Люка о ней как о femme fatale (Роковая женщина
(франц.) к тому же сегодня день ее рождения. Уже этого достаточно для
того, чтобы надеть то, что хочется, и не обращать никакого внимания на
Люка Гарсию...
Было настолько жарко, что она решила не сушить только что вымытые во-
лосы феном, а оставить их сохнуть на воздухе. Обув на босу ногу золотые
босоножки на высоком каблуке, задумчиво и критически осмотрела свою то-
ненькую фигурку в зеркале - и не узнала саму себя. Откуда этот воздушный
вид? От сказочной обстановки на острове, от ощущения, что она далеко от
всех проблем? Волосы у нее блестели больше обычного, а линии тела каза-
лись четче выделенными. А может, она просто тоньше стала чувствовать
свое собственное тело, особенно после того, как провела полдня почти на-
гишом, плавая под водой и загорая на солнце?
Втерев в щеки немного персиковых румян, она слегка подвела губы ко-
ричневато-коралловой помадой. Тонкий слой золотистых теней на веки и ко-
ричневой туши на ресницы - вот и весь макияж. Набросив на плечи прозрач-
ную золотистую шаль, она медленно пошла по звеневшему от цикад саду,
проводя боевую перегруппировку своих эмоций.
Люк в легком бежевом смокинге и голубой бабочке сидел возле стойки
бара, держа в руке стакан и прижимая плечом к уху телефонную трубку. Но
тут раздался новый звонок, и Паблито опять протянул ему трубку. Маши-
нально ее приняв. Люк не сразу поднес ее к уху, глядя на Верити прищу-
ренными глазами. И под этим пристальным взглядом Верити странным образом
ощущала каждую клеточку своего тела. Ей вдруг показалось, что шифоновое
вечернее платье, стало прозрачной ночной сорочкой, и она с трудом пода-
вила в себе желание проверить, все ли на ней в порядке и достаточно ли
она хорошо одета для ужина.
- Hola, buenas noches, Верити, - пробормотал он слегка охрипшим голо-
сом. Сердясь на себя за собственную стеснительность, она одарила его од-
ной из самых своих ослепительных улыбок, надеясь укрыться за ней, как за
щитом.
- Добрый вечер, Люк, - беспечно ответила она, усаживаясь на ближайший
к нему табурет. - Продолжай, продолжай, не буду тебе мешать...
Она улыбнулась и Паблито, который тут же расплылся в широчайшей улыб-
ке и даже прекратил на какое-то мгновение вытирать бокал большой белой
салфеткой, очарованный исходившим от нее золотистым теплом.
- Buenas noches, senorita. Que quiere? (Добрый вечер, сеньорита. Чего
желаете? (исп.)
- Hola, Паблито. Можно попробовать то же самое? - и она показала на
стакан Люка.
Люк с некоторым, как ей показалось, раздражением еще несколько секунд
поговорил по телефону, повесил трубку и решительно сказал:
- Сегодня вечером меня больше ни для кого нет, Паблито. - И повернул-
ся к Верити, с удовольствием потягивавшей напиток. - Нравится?
- Ммм... чудесно! Что это?
- Это сауэр: ром, лимон, яичный белок, мускатный орех и лед.
- Прекрасный коктейль! - Она сделала еще один глоток и с довольным
выражением лица огляделась: на террасе за столиками, освещенными свеча-
ми, уже начали собираться элегантно одетые гости, официанты плавно
скользили среди них, раздавая меню.
Люк задержал на ней долгий таинственный взгляд и наконец сказал:
- Ты прекрасно выглядишь.
- Спасибо!
Она тут же склонила голову, пытаясь скрыть мгновенно залившую ее щеки
краску и хваля себя за то, как лихо разыгрывает веселое безразличие.
Люк вытащил из внутреннего кармана смокинга длинный узкий пакетик из
золотистой бумаги и с непроницаемым лицом вручил его Верити.
- Я хотел сделать это во время ужина, но не могу больше ждать. С днем
рождения, Верити.
В его глазах было что-то такое, от чего у нее на секунду перехватило
дыхание: саднящий, голодный взгляд, от которого у нее тут же засосало
под ложечкой. Но уже в следующее мгновение, когда взгляд его опять стал
непроницаемым, она решила, что ей показалось.
Люк наклонился и сдержанно чмокнул ее в щеку твердыми холодными губа-
ми; сердце у нее затрепетало.
Держа пакетик дрожащими пальцами, она неуверенно рассматривала его.
- Люк, это... То есть, я хочу сказать, незачем было это покупать...
- Открой.
- О'кей. Но я не могу принять этого.
- Можешь, - сказал Люк холодным, не терпящим возражений голосом.
Пожав плечами, Верити глубоко вздохнула и развернула пакетик. В длин-
