расходится бесплатно. Возможны, конечно, и утечки того и другого, но большую
часть потерь следует отнести за счет внелегалов, крадущих воду и
электричество. Большинство внелегалов не платят за эти услуги, и в итоге для
законопослушных плата растет.
С другой стороны, основную часть легального сектора составляют предприятия,
которые просто слишком велики или слишком известны, чтобы скрываться в тени.
Обремененные громадными правительственными требованиями, эти предприятия
требуют взамен все больше привилегий. Их низкая эффективность и нужда в
привилегиях есть следствия описанного выше порочного круга. Это можно
наблюдать даже на примере легальных экспортных фирм, которые облагаются весьма
высокими налогами. Невыгодность их положения может быть поправлена лишь в
случае, если правительство Перу компенсирует в форме субсидий или льготного
кредита ту избыточную часть налогов, которые ложатся на них из-за массивности
теневого сектора. (Ситуацию еще усложняет тот факт, что эти привилегии
нарушают международные соглашения по тарифам и торговле, запрещающие
субсидирование экспорта и оправдывающие ответные действия стран-импортеров в
форме антидемпинговых законов или компенсационных пошлин.) Чистый итог
сводится к росту налогов на неэкспортные отрасли легального сектора, которые,
в результате, просто исчезают.
Искажение продолжает нарастать. С ростом налогов неэффективность налоговой
системы обнажается. Налог на занятость препятствует найму рабочих, налог на
добавленную стоимость снижает инвестиции в предприятия легального сектора в
целом и т. д., и т. п. По нашим расчетам, если этот порочный круг и прочие
условия останутся неизменными, то к 2000 г. теневое производство достигнет
61,3% валового внутреннего продукта.
Скованность технического прогресса
По ряду причин существование теневого сектора подрывает технический прогресс.
Главные причины -- малые размеры теневых предприятий, низкий уровень
кооперации производства, невозможность защиты технических инноваций.
Мы видели, что опасение быть обнаруженными, отсутствие прав собственности,
ненадежность контрактов обусловливают малые размеры теневых предприятий. Хотя
экономисты расходятся в оценках размеров, при которых предприятия способны
осуществлять инновации, нет сомнений, что относительно восприимчивые к
техническим новшествам предприятия должны быть заметно крупнее, чем это
возможно в теневом секторе. Мы знаем также, что типичнейшим результатом
инноваций является увеличение объема продаж. Но для предприятия, вынужденного
прятаться, нет смысла делаться больше -- его найдут.
Поскольку внедрение технических новшеств полезно для общества в целом, потери,
порождаемые относительной редкостью инноваций, ложатся не только на теневые
предприятия, но на страну в целом. Ведь она могла бы извлекать выгоды из
технического прогресса.
Трудности формулирования макроэкономической политики
Макроэкономические решения правительства, -- например, относительно размеров
бюджетного дефицита или темпов денежной эмиссии, -- в значительной степени
зависят от оценки эффективности экономики. Существование теневого сектора
крайне затрудняет получение точной информации о состоянии национальной
экономики и вносит элемент чрезмерной спекулятивности в процесс принятия
политических решений.
Если бы доля теневого сектора относительно всей экономики была постоянной,
величина возможной ошибки оказалась бы не столь значительной. Однако теневая
деятельность, по меньшей мере в некоторых областях, развивается значительно
быстрее, чем легальная, что занижает показатели роста. Институт обнаружил, что
в 1985 г. Перу был на 28,7% богаче, чем свидетельствовала национальная
статистика. Это явление того же сорта, что и переоценка неполной занятости,
безработицы и инфляции, поскольку некоторые рабочие места не регистрируются, а
относительно низкие цены теневых сделок не принимаются в расчет.
Хотя разработчики макроэкономической политики заведомо осведомлены об этом
явлении, масштабы и рост теневого сектора затрудняют достаточно точную оценку
уровня экономической деятельности и решительно усиливают неопределенность при
выборе макроэкономической политики.
Правовая система предопределяет развитие
Итак, мы видим, что перуанцы вынуждены принимать на себя крайне высокие
издержки, если они намерены действовать легально, а если они на это не
способны, им приходится выходить за границы системы. Следовательно, они не
могут пользоваться преимуществами разумных законов страны, то есть
инструментами, предлагаемыми законом для повышения эффективности экономической
и социальной деятельности: правом собственности, контрактным и внеконтрактным
правом.
Предлагаемые законом инструменты развития
Значение права собственности подчеркивалось многими экономистами, которые
полагали, что взрыв технологических новшеств на Западе и громадные инвестиции,
сделавшие его возможным, начались лишь в конце XVIII в., когда права
собственности были усовершенствованы и получили автономность от политики.
Дуглас Норт, например, представил многочисленные свидетельства того, что
главные изобретения в Европе появились лишь когда для защиты прав
интеллектуальной собственности была создана система патентов.
Важность патентной системы в том, что за исключением совершенно случайных
открытий большинство изобретений требуют дорогостоящих исследований и хорошего
образования, иными словами, расходов, на которые можно пойти, если уверен, что
они позднее окупятся. До начала промышленной революции эти затраты были
больше, чем получаемые позднее выгоды. И только когда появился остроумнейший
инструмент закона -- исключительное патентное право, возникла и законная
основа для определения прав интеллектуальной собственности. Патентное право не
только облегчило проведение исследований, нацеленных на инновации, но к тому
же создало мощный стимул для увеличения инвестиций в образование, исследования
и поиск новых решений технологических проблем.
Вопреки широко распространенному в Латинской Америке мнению, экономическое
значение прав собственности не в том, что они приносят пользу исключительно
владельцам, а в том, что они стимулируют собственников увеличивать ценность
своих ресурсов путем инвестирования, инноваций или соединения их с ресурсами
других собственников -- для процветания и прогресса общества в целом.
Эту идею иллюстрирует хорошо известный пример богатого рыбой озера. Пока озеро
ничейное, оно ценится только как место ловли, но не место разведения рыбы.
Рыбакам нет никакого смысла ограничивать улов, пока они не удостоверятся, что
кроме них никто этой рыбы не выловит и поэтому, в расчете на долгосрочную
перспективу, поскольку рыба размножается, выгодней ограничивать сегодняшний
улов. Наиболее вероятное будущее для бесхозного озера -- исчезновение рыбных
запасов. С другой стороны, если озеро кому-то принадлежит, этот кто-то будет
заботиться о разведении рыбы. Соображения личной выгоды заставят владельца
ограничить улов и максимально повысить ценность запасов рыбы. Потенциальная
коммерческая выгода есть главная движущая сила инвестиций и попыток
прогнозирования экономических тенденций, которые влияют на относительную
ценность ресурсов. Естественно, общество в целом также заинтересовано в том,
чтобы процесс прогнозирования и инвестирования велся разумно и завтра не
случилось нехватки рыбы.
Этот пример, при прочих равных, применим к любым видам ресурсов, для которых
не определены права собственности, например, к пустующей государственной земле
в пригородах, которая может быть использована как для социальных (жилищное
строительство), так и для хозяйственных нужд (мастерские, фабрики, склады).
Захваты земли, улиц и дорог были в некотором смысле спонтанными методами
создания законных прав собственности при отсутствии хорошего закона. Если бы
внелегальная система не порождала этих прав, то у внелегалов не было бы
стимулов разрабатывать ресурсы, придавать им экономическую и социальную
ценность.
Прослеживая историю контрактов, Дуглас Норт и Роберт Пауль Томас отмечали в
своей мастерски написанной книге, что промышленная революция в Европе стала
возможна вследствие существенного повышения государствами надежности
контрактов и сокращения частных издержек на их исполнение (Douglas С. North
and Robert Paul Thomas, The Rise of the Western World, London: Cambridge
University Press, 1973). Контрактная система не была создана государством.
Просто с годами власти осознали, что обычная торговая практика частного
сектора, в значительной степени внелегального, эффективна и хорошо налажена, и
подкрепили эту практику силой закона, так что стало возможным обжаловать в
суде любое нарушение условий контракта. Как мы увидим в конце этой книги,
данная процедура весьма эффективна: вместо того, чтобы загонять реальность в
желаемую форму, государство узаконило практику, подтвердившую свою надежность.
Эта надежность отчасти являлась результатом усилий нотариусов,
специализировавшихся на должном оформлении и регистрации контрактов и
посредничестве в торговых спорах, и гарантировавших тем самым, что соглашения
между производителями и торговцами будут исполняться более надежно.
Установленные ими правила и модели взаимоотношений, позволявшие адаптировать
контракты к конкретным условиям почти любых сделок, облегчали ведение
переговоров.
Благодаря всему этому сегодня, когда легальным предпринимателям, и прежде
всего в развитых странах Запада, нет необходимости скрывать свою деятельность
от властей, уверенность, создаваемая возможностью добиваться исполнения
контракта через суд, повышает готовность людей к риску. А контракты стали
обязательным условием долгосрочных инвестиций. Инновации -- самое рискованное
вложение средств, и если правительство не может дать своим гражданам надежных
прав собственности и эффективных средств для их организации и передачи, а
именно контрактов, -- оно, тем самым, лишает их одного из основных стимулов к
модернизации и совершенствованию своей деятельности. Именно это и происходит в
теневом секторе.
Рынки капитала в развитых странах не могли бы функционировать так эффективно,
если бы государство не было готово требовать силой закона уважения к условиям
кредита. Суды постепенно пришли к тому, что простые и переводные векселя и
аккредитивы являются законными документами. Когда законодатели согласились,
что такие инструменты могут выписываться на предъявителя, а не на конкретное
лицо, они создали условия для ускорения финансовых операций. Кредиторы
получили возможность передавать активы третьей стороне, и благодаря этому
экономическим агентам был дан действенный механизм платежей и кредитования.
Это сделало возможным охватывать одной сделкой сразу выдачу товара или ссуды,
и позднее -- оплату товара или кредита. Поэтому с ростом правовой защищенности
сделок росли объемы торговли, возможности финансирования производства и
внедрения новой технологии и техники, новые люди получали доступ к
производительной деятельности.
Другими словами, модернизация рыночной экономики, сопровождающаяся
специализацией труда и производства и ведущая к усложнению трансакций, стала
реальностью потому, что закон позволил сократить издержки трансакций. В эти
издержки включается все то, что необходимо для их осуществления, а именно:
издержки на проведение переговоров или исполнение контракта, на предоставление
и передачу собственности, на передачу капитала, наем рабочей силы,
распределение риска или страхование, но прежде всего сюда входят -- издержки
доступа к легальной системе или издержки работы в теневом секторе. Судя по
нашим данным, в Перу издержки осуществления сделок (как в легальном, так и в
теневом секторе) абсурдно высоки, что ведет к громадному растранжириванию
ресурсов, и покончить с этим может лишь правовая система, если она начнет
эффективно снижать издержки.
Очевидно, что отсутствие надлежащим образом понятых и применяемых
