цветов.
- Мне скоро надо будет уйти, любимая, - шептал он, неотрывно вгляды-
ваясь в ее сияющий внутренним светом лик. - Я мог бы остаться здесь с
тобой, навсегда, но не могу забыть о всех остальных людях, жалко мне их,
они ведь все такие же создатели, такие же боги, как и я. У каждого из
них есть бесконечный мир, как и у меня, и каждый из них достоин жить
вечно, не боясь смерти и пустоты в этой своей бесконечности. Я должен
донести это свое изобретение людям, иначе ведь столько бесконечных миров
погибнет. Но я вернусь, жди меня...
- Да, я буду ждать, если надо я целую вечность буду ждать тебя, Дима!
* * *
И вот очнулся он в лучах желткообразной жидкости, и лучи эти показа-
лись ему теперь блеклыми, тусклыми, безжизненными. А потом, когда он
дернулся вверх и вывалился на холодный, твердый пол - какой же отврати-
тельной, безжизненной показалась ему комнатка, в которой провел он дол-
гие годы истощив свое тело и обратив все порывы, все радости юности в
научные изыскания! И за окном, как и вчера, как и на прошлой неделе, все
падал и падал плотный снег, и летящий волнами воздух сбивал его с подо-
конника в морозное серое марево. Теперь за стеной, в соседней квартирке
кто-то кричал и ругался, слышны были удары чего-то.
- Люди, люди, - зашептал, заплакал он, - что же вы беситесь в своих
маленьких, узких норах?! Что же вы, кроящие в себе бесконечные миры, так
легко примеряетесь с окружающим вас? Почему живете вяло, так много дума-
ете о всем этом плотском, низменном, почему вы не способны изменить все?
Почему вы так мало творите и расходуете свои эмоции в пустоту, в нич-
то...
Дубовый стул с тяжелым гулом задвигался по полу, дверь начала откры-
ваться и из темноты коридора уже доносился голос бабушки.
Но Дмитрий, не понимая, не желая понимать ее слов, рассмеялся и про-
говорил:
- Что - еда... ты зовешь меня есть... а ты знаешь, что пока ты разог-
ревала мне в пятый раз завтрак я создал целую бесконечность. И ты, ба,
не хуже меня, понимаешь, ты тоже можешь теперь создать свою бесконеч-
ность и жить в ней вечно и не совсем больше не думать о завтраках и обе-
дах! И каждый человек сможет... скоро, скоро так и будет... Хотя, ты ме-
ня не понимаешь...
* * *
- Ну-ну... - в сотый уже, наверное, раз повторил полный мужчина, об-
ладатель отвислых щек и редких усов, которые делали его похожим на хомя-
ка. При встрече с Дмитрием он представился Андреем Николаевичем, первым
приемщиком новых изобретений концерна "Электра" - крупнейшего концерна
по выпуску новейшего электронного оборудования. Тогда, при встрече, этот
похожий на хомяка человек без всякого удивления перевел взгляд с Дмитрия
на черную сферу, которую ввез в широкую дверь робот погрузчик - видать,
часто привозили к нему изобретения таких необычных форм.
Теперь же, спустя час с небольшим, он только и повторял это свое бес-
конечное: "ну-ну..." и судорожно скрещивал пальцы; наконец он неровным,
возбужденным голосом перебил Дмитрия:
- Ну... вы изобрели... Как вы меня то в нее усадили, я ведь думал
что, может, - вы уж простите теперь меня, - думал, может сумасшедший ка-
кой, думал, может и убьет меня в этом... ну такая уж у меня работа... ну
вы гений... вы хоть понимаете, что изобрели?
- Да понимаю - я ведь всю жизнь к этому стремился.
- Нет вы еще не понимаете - вы говорите эта жидкость...
- Это не совсем жидкость, - в нетерпении прервал его слова Дмитрий, -
там больше световой энергии, она проникает во все клетки организма и за-
щищает их от старения и разрушения...
- Ну-ну...
- ... Я всегда сравнивал это с солнцем, и это действительно как солн-
це, многие миллиарды лет может провести человек в центре этой сферы -
лучи ведь не стареют, и человек не постареет, как в утробе матери, как
цыпленок в яйце он будет прибывать там в своем мире, не заботясь ни о
чем, получая и чувствуя все, что он захочет, - никогда Дмитрий не гово-
рил так красноречиво, но сейчас так долго хранившиеся в нем, невысказан-
ные слова сами вылетали из него.
- Это гениальное, но и опасное изобретение - ведь вы это понимаете,
Дми... - Дмитрий, да?
- Опасное, в чем же? Ведь...
- Нет, ну мы непременно начнем его выпуск - сегодня же собирается
весь наш директорат - я думаю, все наши проекты будут закрыты, все силы
будут брошены на освоение вашего изобретения, но ведь вы понимаете, что
стоимость его должна быть очень высока - невозможно допустить, чтобы это
стало общедоступным....
- Нет, вы не понимаете! Мое изобретение должно стать общедоступным,
все люди - все кто живет на этом свете должен заполучить себе такую сфе-
ру!...
- Ваше изобретение гениально, но все же вы подумайте, что будет, если
каждый сможет заполучить это? Кто останется тогда здесь, кто будет рабо-
тать?...
- Каждый человек, независимо от того сколько у него этих бумажек -
денег, достоин жить вечно и созидать свой бесконечный мир! Каждый, слы-
шите вы - каждый, а не только эти ваши избранные! - с гневом выкрикнул
Дмитрий и схватился за голову, которая раскалывалась от боли.
- Это ведь вы меня вернули, Дмитрий? Она ведь слушается вашего голо-
са? А ведь если бы не вернули вы меня я бы там навсегда и остался - все,
что я хотел стало там явью, я мог все чувствовать и уже назад хочу. Нет,
вы понимаете, как это сильно - сильнее всяких наркотиков, я уже и забыл
зачем жил здесь, жизнь здесь показалась мне блеклым пятном, прозябанием
в болоте по сравнению с жизнью там! У меня ведь жена и дети, которых я
люблю, так вот - я встретил их там и они были лучше, совершеннее чем
здесь, я их всегда хотел такими увидеть. И я уже хочу назад - ведь я
знаю, что я серьезный, деловой человек, и вот, как мальчишка какой рвусь
туда!
- А я думаете не хочу - думаете стоял бы я здесь перед вами? Да я бы
мог сейчас летать среди галактик, я бы в миры нырял, я бы... да что го-
ворить, но я отдаю его вам, изучайте, а я буду ждать...
* * *
На кухне шипели и булькали сковородки - там бабушка готовила ужин,
Дмитрий же сидел в своей комнате и смотрел на экран старого, впервые за
несколько лет включенного телевизора. Там мелькали кадры старого фильма
- кто-то убивал кого-то, кто-то куда-то бежал... "Ведь меня могут "уб-
рать", как в этом блеклом, мертвом фильме" - решил он, когда на экране,
"хороший" совершил убийство нескольких "плохих".
В это время с кухни раздался привычный голос бабушки:
- Отвез сегодня это... свое? Ну и как?... Ну иди, а то ужин уже го-
тов.
Вот он сидит на кухне, ковыряет вилкой вареную картошку и не видит ни
этой картошки, ни кухни, ни бабушки, которая как всегда крутится у плиты
и перебирает там посуду.
Голова кружилась - страстно хотелось поскорее вернуться туда, в нас-
тоящий, его мир. Все же окружало его в этом мире представлялось ему зас-
тывшим и мертвым, уродливым даже.
- А ты хотела бы жить вечно? - спросил он вдруг глухо, не к кому не
обращаясь.
Но ему отвечала бабушка, и он слышал ее голос, но не понимал, что она
говорит; и казалось ему, что он разговаривает со всем человечеством.
- Жить вечно... так всем ведь людям изначально бессмертная душа дана,
- отвечал этот голос.
- Да нет - это ведь сказки, людям просто хочется верить в то, что
после смерти их ждет вечная жизнь в раю, и надо только не грешить и тог-
да и попадешь в этот рай. Но ведь это люди придумали, когда поняли как
ужасно ничто, пустота, которая идет за смертью. Это ведь действительно
ужасно, а людям свойственно находить себе утешение, а если нет его, так
придумывать такое утешение, надеться, что кто-то добрый, светлый все
сделает, спасет всех от зла! Какая это красивая сказка и как многие были
обмануты ею! Ну чем мы, люди, лучше тех же собак или кошек? Ну скажи
чем? Ну знаем мы всякие формулы да интегралы, цифры да деньги считать
умеем, машины строим, ну и этим ли мы зверей лучше, скажи мне? Вон бе-
жит, торопится куда-то по улице деловой человек, и что за мысли у него в
голове - как бы заработать побольше денег, да еще как бы успеть по всем
своим делам, а потом уже прокручивает в голове, как он вечер проведет в
компании со своей девушкой, может, в ресторан ли с ней сходит, предста-
вит, как он есть там будет! А потом он ее целовать, да лапать будет! -
со злостью и безумными, горькими слезами на глазах выкрикнул он, - а вон
рядом с ним и собака - тоже ведь думает где еду найти, о щенятах своих
думает, ведь она тоже чувствовать может так же как и человек; а человек
этот, чтобы совесть свою облегчить, когда убивает ее, говорит что у него
вот есть душа, а у собаки нет! Да и деревья не хуже, а то и лучше этого
человека, просто стоят безмолвные, единые с этим огромным миром, растут
всю жизнь, а под их корнями мелькают, бегают эти двуногие да всю жизнь
думают, как бы заработать побольше денег, облапать кого-нибудь, да по-
меньше грехов совершить, чтобы жить потом вечно. Так все и движется и
умирает и уходит в некуда... И я понял это однажды, и ужаснулся, и решил
восстать и все-все изменить. Ведь этот рай - это прекрасная задумка, но
ведь его надо создать и я его создал! Я сам могу быть богом! Что, ты
скажешь на это? Что ты можешь на это сказать?
В налившейся тяжестью голове его били колокола и он все ждал ответа -
ждал, что же может она сказать против того, во что верил. Но она долго
ему ничего не отвечала, а потом он почувствовал горячий дух парного мо-
лока, который теплой успокаивающей волной коснулся его мозга. И она на-
конец заговорила где-то совсем рядом; говорила она негромко, но проник-
новенно:
- А помнишь, внучек Дима, как мы в деревню ездили? Ты тогда еще ма-
леньким был и глазки у тебя так и светились, ну прямо, как две росинки
были. Помнишь - мы шли по лугу к храму, что на холме стоял? И так то ты
все радовался и смеялся и смех у тебя прямо, как колокольчик был. Пришли
мы в храм божий, и лик у тебя прямо, как у ангелочка был, когда ты на
образа то древние смотрел и на голубя и на облака. А потом, вышли мы из
храма, ты по сторонам то на свет посмотрел и засмеялся, внучек. Там и
собачка была, приютил ее сторож церковный, так ты собачку ту обнял и
глазки то у тебя, как росинки сверкали.
- А ведь люди тот храм сделали, слышишь - люди, а не этот бог, о ко-
торым ты сейчас начнешь толковать! Да, люди, я то их хоть и с собаками
сравниваю, а все ж и люблю и жалею безмерно, ведь эти все храмы и карти-
ны, все это из них вырывается в лучшие минуты их жизни, они хоть и звери
развитые, но создавать могут. И несправедливо, что пустота, а не беско-
нечность ждет их в конце! Понимаешь?! Люди это и собаки и боги в тоже
время!
- Ох, внучек, забил ты себе голову. Ведь все так просто...
- Нет, не говори, все сложно, все очень сложно! Тебе не переубедить
меня! Да теперь уже и не изменишь ничего, все - поздно, великий перелом
скоро ждет все человечество...
Он вскочил из-за стола и бросился в свою комнату и, упав там на кро-
вать, провалился в какую-то черную пропасть, в которой не было ничего.
* * *
- Наш концерн собирается выпустить несколько сотен этих аппаратов,
кстати название им вы, как изобретатель, можете придумать сами.
Эти слова говорил сытым голосом, высокий подтянутый мужчина неопреде-
ленного возраста - глава всей корпорации "Электра", спустя полгода после
того памятного дня. Человек этот представился, но имя его Дмитрий не ус-
лышал, так как оно ничего не значило.
- Почему так долго? - хрипловатым голосом выдохнул бледный, страшный,
похожий на мертвеца Дмитрий, - вы знаете, что я пережил за это время?
