уже находящегося на складах, оружия, то возникает вопрос, нас-
колько уместна пропаганда такого рода" (25).
В одной из бесед наедине Гитлер хотя и признал, что я
прав, но - как мне вскоре же пришлось услышать - он отнюдь не
отказался от обещаний нового "чудо-оружия". Поэтому 2-го нояб-
ря я писал Геббельсу: "Мне представляется нецелесообразным
вселять в общественность надежды, при том6 что на обозримое
время нельзя с определенностью гарантировать их исполнение...
Поэтому позволяю себе просить Вас принять меры к тому, чтобы
впредь в ежедневной печати и в специальных изданиях избегать
всякого рода намеков на еще только предстоящие достижения на-
шей промышленности вооружений".
После этого Геббельс действительно пресек всякую информа-
цию о новом виде оружия. Но странное дело - слухи стали только
еще сильнее. Лишь на Нюрнбергском процессе я узнал от Фриче,
одного из ближайших сотрудников министра пропаганды, что Геб-
бельс создал специальную группу для распространения этих слу-
хов. Они далеко предвосхищали будущее развитие. Мы часто про-
водили по вечерам в своем кругу нечто вроде конференций по
перспективным вопросам развития военной техники и рисовали се-
бе самые смелые картины. Обсуждались при этом возможности и
эффект применения и атомной бомбы. Нередко в этих заседаниях
принимали участие и близко стоящие к Геббельсу журналисты,
присутствовали они и на неофициальных вечерних посиделках
(26).
Слухи падали на благоприятную почву - время было напря-
женное, и все охотно предавались упованиям. И напротив, газеты
уже давно утратили всякое доверие. В отличие от них в послед-
ние месяцы войны, при том что масса людей отчаявшихся все уве-
личивалась, успехом пользовались астрологические издания. А
так как они во многих отношениях были зависимы от министерства
пропаганды, то - как мне рассказал об этом Фриче - они и были
использованы как средство воздействия на общественное мнение.
Ловко скроенные гороскопы вели речь о долинах, которые надо
пересечь, оракульствовали о предстоящих внезапных поворотах,
изощрялись во всякого рода обнадеживающих намеках. Место для
режима, и впрямь, оставалось только в астрологической газетен-
ке.
Глава28
Обвал
Вся промышленность вооружений и боеприпасов, объединенная
с весны 1944 г. под руководством моего министерства, начала
уже с конца осени снова дробиться. Не только потому, что про-
изводство тяжелых ракет, рассматривавшееся как приоритетное и
решающее, отошло к СС; существеннее было то, что некоторым га-
уляйтерам удалось добиться передачи под их ответственность
производства вооружения в их административных округах. Гитлер
одобрил подобную инициативу. Так он дал согласие Заукелю, до-
бивавшемуся разрешения на строительство в его гау Тюрингии
крупного подземного завода для серийного выпуска одномоторного
реактивного истребителя, окрещенного Гитлером "народным". Но
мы все равно уже вступили в начальную стадию экономической
агонии, так что это раздробление ничему уже не могло повре-
дить.
Одновременно с этой тенденцией возникали вдруг - что было
показательно для нарастающего общего смятения - надежды на то,
что мы и с примитивным вооружением добьемся успехов и тем са-
мым сможем выравнять наше отчаянное военно-техническое положе-
ние. Техническая эффективность оружия должна-де отступить на
второй план по сравнению с мужеством отдельно взятого челове-
ка. В апреле 1944 г. Дениц поручил вице-адмиралу Хайе, челове-
ку, богатому идеями, возглавить производство одноместных под-
лодок и некоторых других боевых судов. Но пока удалось выйти
на значительные количественные показатели, наступил уже ав-
густ, высадка союзников уже стала фактом и было уже вообще
слишком поздно для подобных планов. Гиммлер в свою очередь за-
думал создать подразделение смертников, которые на самоле-
тах-ракетах сбивали бы бомбардировщики противника прямым тара-
ном. Еще одним примитивным оружием являлись так называемые
"фаустпатроны", маленькие ракеты, выстреливаемые с рук, кото-
рые должны были заменить недостающие противотанковые пушки.
Поздней осенью 1944 г. Гитлер лично вмешался в производс-
тво противогазов и назначил особого уполномоченного, непос-
редственно ему подчиненного. Самым срочным порядком была раз-
работана программа с целью защитить все население от угрозы
применения отравляющих газов. Хотя в соответствии с приказом
Гитлера об утроении производства противогазов от октября 1944
г. удалось изготовить 2,3 млн противогазов, для решения проб-
лемы защиты городского населения от отравляющих газов требова-
лись многие месяцы. Поэтому партийные издания охотно давали
советы по применению простейших средств самозащиты - например,
по использованию бумаги в качестве фильтров.
Гитлер говорил в то время об угрозе газовых атак против-
ника на немецкие города (1), но д-р Карл Брандт, с которым у
меня сложились дружеские отношения, не исключал того, что эти
лихорадочные приготовления связаны с применением газов с нашей
стороны. В числе наших "чудо-вооружений" появился отравляющий
газ "табун", от него не могли защитить фильтры всех известных
тогда противогазов и даже минимальный прямой контакт с его
осадками оказывался смертельным.
Роберт лей, химик по профессии, после какого-то совещания
в Зонтхофене, пригласил меня на обратную дорогу в свой ва-
гон-салон. Как это было у него заведено, мы проводили время за
крепкими напитками. Его и обычно-то спотыкающаяся манера речи
выдавала на этот раз особое волнение: "У нас есть теперь этот
новый газ. Фюрер должен это сделать. Он должен применить его.
Теперь же должен! Момент крайний! И Вы тоже должны объяснить
ему, что самое время!" Я молчал. По-видимому, Лей уже имел бе-
седу с Геббельсом, поскольку тот сделал соответствующий запрос
у коллег из химической промышленности относительно этого газа
и его поражающих свойств. От также склонял Гитлера к введению
этого нового газа в дело. Прежде Гитлер всегда отвергал развя-
зывание войны с применением газов, но сейчас на одной из "си-
туаций" в ставке он дал понять, что на востоке газы смогли бы
приостановить продвижение советских войск. Он предавался смут-
ным надеждам на то, что Запад примирится с их использованием
на востоке: ведь английское и американское правительства на
данной стадии войны заинтересованы в том, чтобы наступление
русских захлебнулось. Но так как никто из присутствующих не
поддержал его, он уже никогда более к этой теме не возвращал-
ся.
Было очевидно, что генералитет страшился непредсказуемых
последствий. Я сам писал 11 октября 1944 г. Кейтелю, что из-за
развала в химической промышленности запасы исходных для "табу-
на" веществ циана и метанола исчерпаны (2). Поэтому с 1 ноября
его производство приостанавливается, а - иприта сокращается до
одной четверти производственных мощностей. Кейтель, правда,
заручился приказом Гитлера ни в коем случае не снижать произ-
водство отравляющих газов. Но теперь такие распоряжения не
имели уже ничего общего с действительностью. Не ответив в вер-
ха, я стал самостоятельно распределять поставки основной хими-
ческой продукции.
11 ноября мне пришлось в дополнение к моим бесчисленным
запискам о сокращении производства горючего добавить еще одно
тревожное донесение: уже более полутора месяцев как Рурский
индустриальный район отрезан от остальной территории из-за
сильнейших сбоев на транспорте. "Принимая во внимание общую
экономическую структуру Рейха, самоочевидно, - писал я Гитле-
ру, - что отпадение рейнско-вестфальского промышленного регио-
на подорвет немецкую экономику в целом и в перспективе сделает
невозможным успешное продолжение войны. С важнейших оборонных
заводов сообщают, что они непосредственно находятся под угро-
зой остановки. Возможности избежать ее при данных обстоятель-
ствах нет".
Поскольку уголь больше нельзя было транспортировать в ос-
тальные регионы Рейха, продолжал я, запасы имперских железных
дорог быстро тают, существует угроза остановки газовых заво-
дов, заводы по производству растительного масла и маргарина
накануне закрытия, даже снабжение больниц коксом стало неудов-
летворительным 4 < >.
Все действительно шло к концу. Появились первые признаки
анархии. Эшелоны с углем уже не достигали своих мест назначе-
ния, а задерживались и реквизировались гауляйтерами для собс-
твенных нужд. В Берлине здания не отапливались, газ и электри-
чество подавались только в определенные часы. Из рейхсканцеля-
рии пришла возмущенная жалоба на то, что наше Имперское управ-
ление по углю отказалось в полном объеме выполнить обязатель-
ства по фондам на остаток зимнего периода.
В связи с таким положением мы более были не в состоянии
реализовывать наши программы, а лишь пытались производить
комплектующие части. Если бы запасы иссякли, это означало бы
конец оборонного производства. При этом я, как, вероятно, и
противник, разрабатывавший свою воздушную стратегию, недооце-
нивал то, что на заводах скопились большие запасы деталей и
узлов 5 < >. Тщательная проверка показала, что, правда, лишь в
течение нескольких месяцев, можно по-прежнему рассчитывать на
значительный объем производства вооружений. Гитлер воспринял
факт последней "Чрезвычайной и дополнительной программы", как
мы ее назвали, со спокойствием, производившим зловещее впечат-
ление. Он не проронил ни слова о последствиях, хотя на этот
счет не было никаких сомнений.
Примерно в это время Гитлер на оперативном совещании зая-
вил в присутствии всех генералов: "Нам повезло, что нашими во-
оружениями занимается гений. Это Заур. Уж он-то преодолеет
действительно все трудности". Генерал Томале заметил Гитлеру:
"Мой фюрер, министр Шпеер здесь". "Да, я знаю, - ответил он
коротко, недовольный тем, что его перебили. - Но Заур - тот
гений, который справится с положением". Как ни странно, я при-
нял этот умышленный афронт без волнения, почти безучастно: я
начал прощаться.
12 октября 1944 г., когда положение на Западном фронте
вновь укрепилось и снова можно было говорить о фронте, а не о
беспомощно убегающих людях, Гитлер после оперативного совеща-
ния отвел меня в стороны, взял с меня слово молчать и затем
объявил мне, что он собирается провести на западе большое нас-
тупление, объединив для этого все имеющиеся силы: "Для этого
Вы должны сформировать из строителей-немцев строительный от-
ряд, имеющий в своем распоряжении достаточно транспортных
средств, чтобы, даже в том случае, если прекратится работа же-
лезнодорожного транспорта, быть в состоянии строить различные
мостовые сооружения. При этом придерживайтесь организационных
форм, уже зарекомендовавших себя в западной кампании 1940 г. 6
< >. Я обратил внимание Гитлера на то, что мы едва ли распола-
гаем достаточным количеством грузовиков для выполнения такого
задания. "В этом случае все остальное следует отодвинуть в
сторону", -энергично решил он. "Совершенно безразлично, каковы
будут последствия. Это будет мощный удар, который должен при-
нести успех".
Примерно в конце ноября Гитлер еще раз заявил, что он все
ставит не это наступление. Поскольку он был убежден в его ус-
пехе, он беспечно добавил, что это его последняя попытка. "Ес-
ли она провалится, я не вижу иной возможности благополучного
завершения войны... Но мы прорвемся", - добавил он и немедлен-
но пустился во все более далекие от реальности фантазии:
"Единственный прорыв на Западном фронте! Вы увидите! Это при-
ведет к краху и панике у американцев. Мы осуществим прорыв в
центре и овладеем Антверпеном.Так они лишатся своего порта
снабжения. И огромный котел образуется вокруг всей английской
