Главная · Поиск книг · Поступления книг · Top 40 · Форумы · Ссылки · Читатели

Настройка текста
Перенос строк


    Прохождения игр    
Roman legionnaire vs Knight Artorias
Ghost-Skeleton in DSR
Expedition SCP-432-4
Expedition SCP-432-3 DATA EXPUNGED

Другие игры...


liveinternet.ru: показано число просмотров за 24 часа, посетителей за 24 часа и за сегодня
Rambler's Top100
Политика - Альберт Шпеер Весь текст 1215.43 Kb

Воспоминания

Предыдущая страница Следующая страница
1 ... 32 33 34 35 36 37 38  39 40 41 42 43 44 45 ... 104
Наши лица и руки казались  неествественно  красными.  Внезапно
Гитлер сказал  одному  из  своих военных адъютантов:"Похоже на
поток крови. На этот раз без применения силы не обойтись".
     Еще несколькими  неделями  ранее  центр интересов Гитлера
заметно переместился в военную область.  Часто в  многочасовых
беседах с одним из четырех своих военных адъютантов (полковник
Рудольф Шмундт от руководства вермахта, капитан Герхард Энгель
от сухопутных  сил,  капитан Николаус фон Белов от люфтваффе и
капитан Карл-Йеско фон Путкаммер от  военно-морского  флота  -
Гитлер стремился  добиться ясности в своих собственных планах.
Молодые и не скованные казармой офицеры  были,  повидимому,  к
нему особенно приближены, тем более что он, все время искавший
поддержки своих планов, находил ее среди них легче, чем в кру-
гу скептических генералов, отвечавших за конкретные участки.
     В те же дни, сразу же после обнародования германо-русско-
го пакта, адъютанты, однако, были заменены политическими и во-
енными ведущими лицами Рейха, включая Геринга, Геббельса, Кей-
теля и Риббентропа. Геббельс первым заговорил открыто и с оза-
боченностью о вырисовывающейся военной опасности. Странным об-
разом этот, в остальном столь радикальный пропагандист, считал
риск очень серьезным и пытался рекомендовать окружению Гитлера
мирную политическую линию,  он позволял себе весьма несдержан-
ные высказывания  о  Риббентропе,  которого   считал   главным
представителем партии войны.  Мы, из частного окружения Гитле-
ра, видели в нем,  как и в Геринге,  выступавшим также за под-
держание мира,  слабых  людей,  разложившихся  в благоденствии
власти, просто не желающих ставить на карту приобретенные при-
вилегии.
     Хотя именно в эти дни под откос  была  пущена  реализация
главного дела моей жизни,  я полагал, что решение вопросов на-
ционального масштаба должны иметь приоритет над частными инте-
ресами. Мои  сомнения перекрывались самоуверенностью,  которую
излучал в те дни Гитлер. Он казался мне героем античной леген-
ды, который  без колебаний,  сознавая свою силу,  пускается на
самые рискованные приключения и с гордой независимостью  прео-
долевает все преграды (3).
     Собственно военная партия,  кто бы помимо Гитлера и  Риб-
бентропа к ней ни принадлежал,  оперировала следующей аргумен-
тацией:"Допустим, что сейчас мы, благодаря нашему быстрому пе-
ревооружению, имеем соотношение сил 4 к 1.  Со времени оккупа-
ции Чехословакии  противная  сторона  сильно  вооружается.  Но
прежде, чем  ее  военное  производство  полностью развернется,
пройдет полтора - два года.  Только начиная с  1940  года  она
начнет ликвидировать наше солидное превосходство. И лишь когда
она выйдет на наш количественный уровень нашей военной продук-
ции, начнется  постепенное  ухудшение  превосходства немецкого
потенциала. Ибо,  для того,  чтобы сохранить его, нам пришлось
бы учетверить объемы производства. Но это нам не по силам. Да-
же если противник выйдет на половину  нашей  продукции,  общее
соотношение постепенно будет меняться не в нашу пользу. К тому
же именно сейчас у нас во всех родах войск поступает  вооруже-
ние нового  типа,  тогда  как у противной стороны - устаревшая
техника" (4).
     Соображения такого рода вряд ли подействовали на принятие
Гитлером решений как главный  аргумент,  но  они,  несомненно,
повлияли на выбор момента. Поначалу он говорил: "Я задержусь в
Оберзальцберге возможно дольше,  чтобы набраться  энергии  для
надвигающихся тяжелых дней. Только когда дело дойдет до приня-
тия роковых решений, я поеду в Берлин".
     Но уже несколькими днями позднее колонна автомашин Гитле-
ра двинулась по автобану в Мюнхен.  Десять машин с большими, в
целях безопасности, интервалами. Моя жена и я где-то в середи-
не. Было прекрасное безоблачное  воскресение  уходящего  лета.
Население необычно  тихо реагировало на проезд Гитлера.  Почти
никто не махал приветственно руками.  И в Берлине,  в  окрест-
ности Рейхсканцелярии  было  на редкость спокойно.  Обычно же,
как только над зданием поднимался личный штандарт Гитлера, из-
вещавший о его прибытии, здание осаждалось людьми, приветство-
вавшими его при въезде и выезде.
     От дальнейшего хода событий я, естественно, оказался иск-
люченным; тем более,  что в эти напряженные дни распорядок ра-
боты Гитлера существенно смешался.  С переездом двора в Берлин
все его время было занято сменявшими  одно  другим  совещания.
Совместные трапезы  по большей части выпадали.  Среди наблюде-
ний, которые удержались в моей памяти, со всей свойственной ей
прихотливостью, сохранилась четкая, в чем-то комическая карти-
на: итальянский посол Бернардо Аттолико за несколько дней  пе-
ред нападением на Польшу,  хватая воздух на бегу,  врывается в
Рейхсканцелярию. Он примчался с известием,  что Италия на пер-
вых порах не сможет выполнить своих союзнических обязательств.
Дуче облек этот отказ в  невыполнимые  требования  немедленных
поставок такой  массы  военных и народнохозяйственных товаров,
следствием которых могло быть только резкое ослабление  воору-
женных сил Германии.  Гитлер высоко оценивал военный потенциал
Италии, особенно ее военного флота, реорганизованного и распо-
лагавшего большим количеством подводных лодок; того же мнения
он был и относительно итальянских ВВС. На какой-то момент Гит-
леру показалось,  что  гибнет вся его стратегия,  поскольку он
исходил из того,  что решимость Италии вступить в войну допол-
нительно припугнет  западные  державы.  Заколебавшись,  он  на
несколько дней отложил нападение на Польшу,  о котором уже был
отдан приказ.
     Отрезвление тех дней уже вскоре сменилось,  однако, новым
эмоциональным подъемом  и  интуитивно  Гитлер пришел к выводу,
что даже и при выжидательном поведении Италии объявление войны
Западом отнюдь не предрешено.  Предложенная Муссолини диплома-
тическая инициатива была им отвергнута:  он не позволит  более
удерживать себя  от  решительных действий.  Войска,  уже давно
приведенные в боевую готовность нервничают,  сезон благоприят-
ной погоды  быстро промелькнет,  следует помнить и о том,  что
при затяжных дождях соединениям будет угрожать  опасность  за-
вязнуть в польской грязи.
     Произошел обмен дипломатическими нотами с Англией по  по-
воду Польши.  Гитлер выглядел переутомленным,  когда в один из
вечеров в зимнем саду канцлерской резиденции он в узком  кругу
с убежденностью  заявил:  "На  этот  раз мы не повторим ошибки
1914 года. Теперь все дело в том, чтобы свалить вину на сторо-
ну противника.  В  1914  году это было сделано по-дилетантски.
Сейчас все бумаги министерства иностранных дел  просто  никуда
не годятся. Я сам пишу ноты лучше". При этом у него в руке бы-
ла исписанная страница, возможно - проект ноты из министерства
иностранных дел.  Торопливо он попрощался,  не приняв участия в
ужине, и исчез в верхних помещениях.  Впоследствии, в заключе-
нии я прочитал этот обмен нотами; при этом у меня не сложилось
впечатления, что Гитлер преуспел в своих намерениях.
     Ожидание Гитлера,  что  после капитуляции в Мюнхене Запад
снова проявит уступчивость было подкреплено секретной информа-
цией, согласно  которой  некий офицер британского генерального
штаба проанализировал потенциал польской армии и пришел к  вы-
воду, что  сопротивление Польши будет быстро сломлено.  С этим
Гитлер связывал надежду,  что генеральный штаб сделает все для
того, чтобы  отсоветовать  своему  правительству  ввязываться в
столь бесперспективную войну. Когда же 3-го сентября за ульти-
матумами западных  держав все же последовало объявление войны,
Гитлер, после короткого  замешательства,  утешал  себя  и  нас
мыслью, что Англия и Франция,  очевидно, объявили войну только
для видимости, чтобы не потерять лица перед всем миром. Он со-
вершенно уверен,  что, несмотря на объявление войны, до боевых
действий дело не дойдет.  Поэтому он приказал вермахту придер-
живаться оборонительной линии и, приняв это решение, мнил себя
чрезвычайно умным и тонким.
     За суматошностью  последних  дней августа последовало ка-
кое-то странное затишье.На некоторое время Гитлер  вернулся  к
своему обычному дневному ритму,  он даже вновь заинтересовался
архитектурными делами.  В своем кругу за столом  он  объяснял:
"Мы хотя и находимся с Англией и Францией в состоянии войны, но
если мы с нашей стороны уклонимся от активных боевых действий,
то все  уйдет в песок.  И напротив,  если мы пустим на дно ка-
кое-нибудь судно и будут многочисленные жертвы,  то  там  уси-
лится партия войны.  Вы понятия не имеете, каковы эти демокра-
ты: они были бы рады как-нибудь выпутаться из этой истории.  А
Польшу они просто бросят в беде!" Даже когда немецкие подлодки
оказались в выгодной позиции против военного французского  ко-
рабля "Дюнкерк", Гитлер не дал разрешения на атаку. Британский
налет на Вильгельмсхафен и гибель "Атении" ничего не  оставили
от его расчетов.
     Ничему не наученный,  он оставался при своем: Запад слиш-
ком жидок,  слишком дрябл и упадочен для серьезной войны. Воз-
можно, ему было очень неприятно признаться себе и своему  бли-
жайшему окружению в том,  что он ошибся. У меня свежо воспоми-
нание о том удивлении,  с которым было  встречено  известие  о
вступлении Черчилля  в качестве военно-морского министра в во-
енный кабинет.  Со злосчастным сообщением прессы в руке Геринг
появился на  пороге из апартаментов Гитлера,  плюхнулся в бли-
жайшее кресло и сказал устало: "Черчилль в кабинете. Это озна-
чает, что война действительно начинается.  Теперь у нас с Анг-
лией война".  Поэтому и некоторым иным наблюдениям можно  было
понять, что  такое начало войны не соответствовало предположе-
ниям Гитлера.  Временами он заметно  терял  так  успокоительно
действовавшую ауру непогрешимого фюрера.
     Иллюзии и принятие желаемого за действительное связаны  с
нереалистическим складом ума и способом работы Гитлера. На де-
ле он ничего не знал о своих противниках и отказывался пользо-
авться той  информацией,  которая была в его распоряжении.  Он
больше полагался на свои спонтанные озарения,  как бы ни  были
они, взятые по отдельности,  противоречивы.  В соответствии со
своей поговоркой,  что всегда существуют две  возможности,  он
хотел войны  в этот как-будто бы самый благоприятный момент ив
то же время не готовился к ней должным образом. Он видел в Анг-
лии, как он однажды выразился, (5) "Нашего врага номер один" и
все же надеялся на мирное урегулирование" с ним.
     Я не верю, чтобы Гитлер в те первые сентябрьские дни пол-
ностью отдавал себе отчет в том,  что он непоправимо  развязал
мировую войну. Он просто хотел сделать еще один шаг вперед; он
был готов,  как и год назад,  во время чехословацкого кризиса,
рискнуть, но  он  только  и  готовил  себя  к  риску,  а  не к
собственно большой войне.  Его программа перевооружения  флота
была намечена  на  более поздний срок,  боевые корабли,  как и
первый авианосец еще только строились.  Он знал,  что эти суда
смогли бы  в  полной  мере  показать  противнику  свои  боевые
свойства, действуя только в примерно равноценных по составу  и
силе соединениях. К тому же он также столь часто говорил о не-
дооценке подводного оружия в первой мировой войне, что он вряд
ли бы сознательно начал Вторую,  не выставив сильный флот под-
лодок.
     Но все тревоги, казалось, рассеялись в первые же дни сен-
тября, когда польский поход принес немецким  войскам  ошеломи-
тельный успех. Вскоре к Гитлеру как будто бы вернулась его бы-
лая уверенность, а позднее, в самый разгар войны я неоднократ-
но от него слышал, что польскому походу обязательно нужно было
быть кровавым:  "Вы что думаете,  это было бы счастьем для ар-
мии, если  бы  мы заняли Польшу снова без борьбы,  после того,
как мы заполучили Австрию и  Чехословакию  без  боя?  Поверьте
мне, этого не вынесет и самая лучшая армия.  Победы без проли-
тия крови деморализуют.  Так что это было не  просто  счастье,
Предыдущая страница Следующая страница
1 ... 32 33 34 35 36 37 38  39 40 41 42 43 44 45 ... 104
Ваша оценка:
Комментарий:
  Подпись:
(Чтобы комментарии всегда подписывались Вашим именем, можете зарегистрироваться в Клубе читателей)
  Сайт:
 

Реклама