га, как Ставрос, полагался по меньшей мере один юноша-секретарь, чтобы
помогать ему и избавлять от нежелательных посетителей; и эта обязан-
ность теперь принадлежала Эвансу. Дункана держали на расстоянии; Став-
рос, еще недавно близкий ему человек, стал внезапно официально-вежли-
вым: максимум, на что Дункан мог рассчитывать - это случайное приветс-
твие, когда они встречались в холле. Даже доклад, который Дункан
представил после своего возвращения, попал к Ставросу через вторые ру-
ки: ученых, медиков и военных.
Дункан решил, что он впал в немилость. Ставросу пришлось усту-
пить регулам, которые ненавидели Дункана и опасались его влияния. И
что его ждет в дальнейшем, Дункан не знал.
Это было концом всех его надежд. Используя благосклонность
Ставроса, Дункан мог бы занять какой-нибудь высокий пост в колонии. За
пять лет полной опасностями службы на Кесрит ему причиталась довольно
круглая сумма и гарантированное возвращение домой, а если одобрит гу-
бернатор, можно было поселиться на самой Кесрит. Что ж, тогда он ре-
шил, что ему невероятно повезло и некоторое время даже почти верил в
это. Дункан согласился, не задумываясь: во время войны он практически
достиг своего служебного потолка. Тогда ему казалось, что теперь у не-
го будет больше шансов остаться в живых.
Он снова выжил; выполнив задание Ставроса, покрытый шрамами и
обожженный солнцем, он вернулся из пустынь Кесрит, где сгинул бы любой
из недавно прибывших землян. Он единственный из землян изучил Кесрит;
и он побывал среди мри и вернулся живым, что до него не удавалось ни-
кому.
И после всего пережитого он рассказал Ставросу правду о том,
что узнал.
И это было его самой большой ошибкой.
Дункан прошел мимо апартаментов Ставроса в свою по-спартански
обставленную комнату без обязательной маленькой передней, считавшейся
среди регулов Нома признаком солидного общественного положения. Кос-
нувшись переключателя, он запер дверь, одновременно отодвинув штормо-
вые экраны. Открылся вид на дорогу, по которой он пришел; на присевший
на своем островке "Флауэр" - половинку яйца на опорах; на рыжева-
то-красное небо, которое, по крайней мере, сегодня, было безоблачным.
Уже несколько дней не было бурь. Природа Кесрит, подобно всем живущим
на планете, казалось, исчерпала свою силу.
Дункан разделся и тщательно протер тело химическим кондиционе-
ром - на Кесрит из-за едкой пыли процедура далеко не лишняя, а лечив-
ший Стена врач просто требовал этого, и переоделся в свой корабельный
мундир. Он направился в библиотеку, расположенную на другой стороне
Нома, куда можно было попасть через коридор нижнего этажа; библиотека
являлась частью университетского комплекса регулов, которым теперь
владели земляне.
Там он проводил свои дни и вечера; и все, кто знал Стэна Дун-
кана в прошлом на Земле, нашли бы это неслыханным. Особой тяги к заня-
тиям за ним никогда не замечали. А в своем деле он был неплохо подко-
ван. Он мог без труда разобраться в корабельных и артиллерийских сис-
темах, немного знал геологию и экологию, умел работать с компьютерами
- словом, мог все, что требовалось для эффективного ведения боя. К
этому его готовили с юности: Дункан был сиротой, и все его мысли были
направлены на то, чтобы выжить. Его учили лишь тому, что было необхо-
димо; инструкторам он нужен был живым только для того, чтобы убивать
врага.
Но все это было еще до того, как он увидел, что его война за-
кончилась - до того, как увидел, что регулы уничтожили его врагов; по-
пал к уцелевшим мри; или увидел гордого мри в руках землян.
Двадцать веков записей, карт и пленок лежали в библиотеке ре-
гулов; где-то здесь, в лабиринтах языка и тайн регулов, скрывалась ис-
тина. Дункан изучал все это. Сведения о том, чем были мри на Кесрит,
чем они были где-нибудь в других местах, интересовали его куда больше,
чем ученых "Флауэра".
Ставросу это не нравилось. Регулам подобный интерес казался
нездоровым, и они с видом оскорбленной невинности считали это новой
политикой землян. Ставроса, чей авторитет в новой колонии Кесрит был
огромен, такие фокусы смущали и злили.
Но Дункан по-прежнему пропадал в библиотеке все свободное вре-
мя, которого у него теперь вдруг оказалось невероятно много. Сначала
он надоедал ученым "Флауэра", которые рылись в библиотеке, готовя под-
борку пленок и записей для дальнейшего изучения в лабораториях Эла-
га-Хэйвена и Зороастра. Дункан искал обрывки записей, касавшихся мри,
и оказался неожиданно полезным некоторым ученым "Флауэра", которых
этот вопрос тоже интересовал. Его собственные отрывочные познания в
языке регулов мало чем могли помочь ему в расшифровке пленок или карт;
но он обращался к специалистам. Со всем присущим ему упорством Дункан
пытался заставить их понять то, чего не понимал сам.
Изучить тех, с кем он воевал всю свою жизнь; их нравы, быт,
жилье - то, что он прежде видел лишь полностью уничтоженным.
Взяв свои записи и собственноручно сделанный словарь, Дункан
уже собирался уходить, когда на панели интеркома вспыхнула лампочка
вызова.
- Помощник Стэн Дункан,- голос регула назвал его прежним титу-
лом помощника Ставроса. Дункана это удивило.- Помощник Стэн Дункан.
Он нажал клавишу для ответа, встревоженный тем, что кто-то в
Номе захотел переговорить с ним, разрушить его безвестность. И это
произошло именно тогда, когда ему более всего хотелось остаться одному
и дождаться очередного назначения, чтобы высокопоставленные персоны
поскорее забыли о его существовании.
- Я здесь,- сказал он регулу.
- Его превосходительство бай Ставрос велит тебе немедленно по-
дойти к нему в его кабинет.
Дункан заколебался; сердце сжалось в предчувствии того, что
период ожидания закончился. Где-то в недрах "Флауэра", должно быть,
подписаны бумаги, объявляющие его пригодным к службе; где-то в Номе
готово его новое назначение. Все для пользы колонии Кесрит!
- Передай его превосходительству,- сказал он,- что я иду.
Регул что-то невежливо буркнул и прервал связь. Дункан швырнул
свои записи на стол, распахнул дверь и шагнул в коридор.
Ставрос не случайно вызывал его именно сейчас. Дункан придер-
живался своего привычного распорядка дня: в полдень, закончив лечебные
процедуры, он возвращался к себе в комнату, а оттуда направлялся в
библиотеку.
И именно его визиты в библиотеку вызвали подобное недовольст-
во.
Он начал лихорадочно обдумывать самое худшее, что могло его
ожидать: выговор, приказ прекратить посещение библиотекиЄ или ему зап-
ретят появляться на "Флауэре" и у мри. Он уже вызвал недовольство
Ставроса; и теперь стоило ему не выполнить приказ, как он навсегда
окажется на орбитальной станции или на крейсере "Сабер", который охра-
нял Кесрит.
~Занимайся своими делами~,- скажет ему, наверное, Ставрос.-
~Оставь мри ученым~.
Он шагал по ведущему вниз коридору, грубо расталкивая плечами
на поворотах еле ползущих молодых регулов. Регулы тоже не спешили из-
виниться перед ним: человека можно было не бояться. Вслед ему летело
гневное шипение, многие юноши останавливались, чтобы свирепо посмот-
реть ему вслед.
Кабинет Ставроса, опять-таки, согласно статусу регулов, нахо-
дился на первом этаже Нома, за широкими дверями, через которые могли
без труда проехать тележки регулов.
Двери кабинета оказались распахнутыми. Секретарем в приемной
Ставроса был землянин, офицер с "Сабера", назначенный на этот пост
из-за своих особых лингвистических способностей, которые были беспо-
лезны на этом посту; что ж, по крайней мере, Ставрос был по-прежнему
осторожен и не поставил на этот пост юношу-регула, где можно было
слишком много подслушать - а уж регул бы запомнил все слово в слово.
Секретарь встрепенулся, отгоняя скуку, и сдержанно поприветствовал
Дункана. Офицеры регулярной армии уважали Дункана, хотя тот и принад-
лежал к планетарной разведке.
- Губернатор просил вас сразу войти,- произнес офицер, и, по-
косившись на закрытую внутреннюю дверь, добавил:
- Там бай, сэр.
Хулаг.
Старейший из регулов на Кесрит.
- Благодарю,- сказал Дункан сквозь зубы.
- Сэр,- проговорил секретарь.- Прошу прощения: губернатор со-
ветует вам войти тихо. Он так и сказал, сэр.
- Хорошо,- сказал Дункан с видимым усилием - чтобы заметил
секретарь. Он знал: все на Кесрит считают, что он попал в немилость
из-за своей опрометчивости. А как вести себя среди дипломатов, он знал
куда лучше, чем любой интендант из регулярной армии.
Сейчас было не время для выражения чувств. Если он окажется на
"Сабере", это будет полная победа бая регулов. Несколько неосторожных
слов по отношению к Ставросу или баю - и Дункан мог потерять все ос-
тавшееся влияние, которое можно было бы использовать, чтобы помочь
мри. И он решил держать себя в руках. Регул не сможет понять разногла-
сий между стариком и юношей; а Ставрос, даже если почувствует какой-то
намек на возражение, сделает вид, что не заметил его.
Секретарь нажатием кнопки открыл дверь, и Дункан не торопясь
вошел демонстрируя покорность и должное уважение к двум правителям
Кесрит.
- Дункан,- укоризненно воскликнул Ставрос. Странно похожие те-
ла землянина и бая регулов утонули в металле тележек. Ставрос был
очень стар; половина его тела была парализована почти сразу после при-
лета на Кесрит. Этот недуг до сих пор мешал ему говорить, и для разго-
воров с регулами ему приходилось пользоваться дисплеем тележки. Но с
людьми он старался разговаривать сам. Сила понемногу возвращалась в
частично парализованное тело, но Ставрос пока что не спешил покидать
сделанную регулами тележку - символ старшего регула. Дункан понимал
практические соображения, по которым Ставрос отказывался покинуть ма-
шину: скорость, мощь, мгновенный доступ к любому контуру в Номе, но он
ненавидел политику, которую тот осуществлял - приспособление человека
к регулам, подражание отношениям регулов.
- Сэр,- негромко отозвался Дункан, отвечая на приветствие; и в
следующее мгновение он посмотрел на бая Хулага, внешне - сама учти-
вость, и дрожащий от гнева внутри, улыбнувшись, когда встретился со
взглядом маленьких темных глаз старшего регула. Вид огромного неуклю-
жего монстра, закутанного в расшитый серебром газ, покрытого многочис-
ленными складками жира, под которыми, особенно в нижних конечностях,
почти полностью атрофировались мускулы, вызывал у Дункана отвращение.
Темное, как и остальная кожа регула - правда, не такое гладкое,- лицо
было похоже на костяную тарелку. Симметричные черты делали его похожим
на человеческое, но каждая из черт по отдельности была абсолютно чуж-
дой. Коричневые круглые глаза утонули в складках морщин. На месте носа
остались щели, которые могли раздуваться или полностью закрываться.
Рот с поджатыми губами напоминал заживающую рану в нижней части костя-
ной тарелки. Сейчас ноздри Хулага были плотно сжаты: бай не хотел по-
казывать свое неудовольствие. У регулов быстрые выдохи соответствовали
нахмурившемуся лицу человека.
Хулаг внезапно демонстративно повернулся спиной к Дункану и
улыбнулся Ставросу; глаза и ноздри регула расслабились, рот немного
приоткрылся. Является ли такой жест естественным для регула или это
всего лишь попытка подражать человеку, сказать было трудно.
- Как хорошо, что юноша Дункан вернулся,- пророкотал Хулаг на
базовом языке.
- Да,- громко ответил Ставрос на языке регулов. Установленный
на его тележке дисплей повернулся к Дункану; на нем появились слова на
