- Что такое?
- Что случилось?!
Никаких чудовищ не было видно, и это озадачило всех еще сильней.
- Тут живой, живой! - нервно закричала Вера. Крик быстро привел ее в
себя. Мгновенный испуг улетучился, снова уступая место тупой обреченнос-
ти.- Один из них живой...
- Тише! - Эйпон оттолкнул ее в сторону и, прищурившись, заглянул в
открывшиеся глаза мальчика.- Не беспокойся. Мы пришли за вами.
Мальчик негромко застонал сквозь зубы. Его лицо исказила гримаса бо-
ли.
- Все будет хорошо,- произнес Эйпон традиционную для таких случаев
фразу.
Мальчик посмотрел на него глазами, полными ужаса.
"Неужели эти люди не знают...- его мысли текли настолько же вяло,
насколько сильно билось сердце - единственный орган, у которого еще хва-
тало сил работать.- Их нужно предупредить..."
Он попробовал что-то произнести, но одеревеневший язык не подчинялся,
скованный бессилием прочнее, чем до этого - застывшей слизью.
- Не волнуйся, все будет хорошо,- повторил Эйпон.
"Нет! Нет!!!" - На лице мальчика отразился протест.
Где бы найти эти необходимые капли силы для того, чтобы сказать самые
нужные слова?
Только Рипли заметила замершую в его глазах просьбу уйти - и по ее
позвоночнику тотчас пробежали мурашки. Она догадалась, что это могло оз-
начать.
"Нужно, это нужно сделать",- собрав в кулак остатки воли, приказал
себе полумертвый подросток.
- Пожалуйста,- каждое слово уходило из него с крупинкой жизни,- убей-
те меня! Убейте!..
Его отчаянный крик был не громче шепота.
"Истерика. Такое часто бывает с много выстрадавшими людьми",сделал
заключение Эйпон.
Мальчик снова приоткрыл рот, но больше не смог выдавить ничего. Из-
нутри поднималась боль, которой он так страшился и которая означала ско-
рый конец.
Слова, забравшие последние силы, оказались не теми!
Его не поняли.
Это был конец.
- Успокойся, мальчик,- продолжал утешать его Эйпон, не замечая ужаса
в глазах подростка.- Все будет хорошо.
"Отойди, что ты делаешь?!" - молил его беспомощный взгляд.
Забыв обо всем, Эйпон шептал мальчишке слова утешения. Люди были живы
- ничто другое его больше не волновало. Все в порядке: сейчас они их вы-
тащат из слизевых обмоток, отвезут к челноку, переправят на корабль...
Чего еще желать от этой операции? Были бы спасены люди, а с остальным
пусть разбираются ученые, разумеется, уже без их помощи.
"Уйди! Заклинаю, молю, отойди!" - продолжал мысленно умолять мальчик,
но крика без слов не слышали.
- Давай сюда руку,- расчувствовавшийся Эйпон, оказывается, был спосо-
бен говорить и нежно,- сейчас мы тебя снимем...
"Нет! Не..." - Страшная боль пронзила изможденное тело. Мальчик зак-
ричал, захлебываясь от собственного крика, и, согнувшись пополам, почти
вывалился на руки десантников - лишь одна из слизевых полос удержала
его.
Его тело изгибалось, как изгибается, высовываясь из куколки, стреко-
за. Мальчика гнуло, ломало во все стороны так, что трудно было поверить,
что человеческое тело способно на такое,- можно было подумать, что
мальчику в спину воткнулось что-то и теперь пронзает его насквозь, ста-
раясь найти в живой преграде более короткий путь.
- Что с ним?! - замерла на месте Вера.
- Конвульсии,- пожал плечами Эйпон. Это несколько обескуражило его,
но не убавило оптимизма. Раз нашелся один живой, значит, удастся выта-
щить и остальных,- а об их здоровье пусть уже позаботятся врачи.
- Что?
- Какие-то судороги...- Эйпон призадумался: что же нужно делать в та-
кой ситуации?
Тем временем конвульсии стали резче, крик, окончательно задохнувшись,
смолк.
Это была агония, но агония странная: уже обвисла на ослабевшей шее
голова, глаза потухли, черты лица заострились и замерли, но тело, осо-
бенно его нижняя часть, продолжало дергаться во все ускоряющемся темпе.
Дергался живот, совершенно невероятным образом выпирая вперед огромным
скачущим пузырем: вспух, втянулся, опять раздулся, на этот раз сильнее;
вытянулся кишкой, опять втянулся. На серо-зеленых губах вспенилась кровь
и потекла струйкой - лопались под давлением невидимой силы внутренности.
Рипли первая стряхнула с себя оцепенение.
- Отойдите! - закричала она в микрофон.- Скорее отходите назад!
Ее крик уже был бесполезен: все стоявшие возле подростка и так отско-
чили, не выдержав чудовищного зрелища.
- О Боже! - пролепетал Дитрих.
Хадсон медленно пятился назад, уперев невидящий взгляд в табло. "Я не
должен смотреть туда... Не должен,- уговаривал он себя.- У меня другое
задание..."
Благодаря "другому заданию" он единственный из десантников был избав-
лен от созерцания последовавшей за этим чудовищной сцены.
Какой бы тягучей ни была мускулатура человеческого живота, у любого
материала есть предел сопротивляемости. Разбрызгивая вокруг кровь и жид-
кое содержимое кишок и желудка, живот прорвался.
Вывалившаяся оттуда бронированная голова, охристо-желтая и блестевшая
словно под слоем лака, лязгнула в воздухе кривыми зубами, расположенными
во рту несколькими рядами. Монстр еще не полностью вырвался на свободу,
но уже был готов убивать.
Он брыкался, стараясь стряхнуть ставшую ненужной человеческую оболоч-
ку, и маленькие подслеповатые глазки хищно впились в будущую пищу.
На людей.
- О Господи! - снова простонал Дитрих.
- Черт! - вырвалось у Дрейка.
- Дерьмо...- почти завороженно покачала головой Вески.
- Всем отойти назад! - резко скомандовал Эйпон.
- Убейте эту тварь! - завопила Вера не своим голосом. Тупая обречен-
ность при виде реального противника оставила ее, словно вытолкнула из
таких же помертвевших слоев слизи, заставив потерять равновесие.
Эйпон поднял огнемет:
- Получай, сволочь! - Из ствола огнемета с гулом вырвался столб пла-
мени.
Чудовище завопило. Назвать по-другому дребезжащий, режущий нервы звук
было трудно.
Остатки человеческого тела обуглились, членистые когтистые лапы судо-
рожно задергались в воздухе.
Пламя с шипением било по прямоугольной лакированной морде, и она чер-
нела под его напором, теряла блеск, и обжигаемые десны плавились на гла-
зах - не сгорали, а именно плавились, позволяя зубам обнажаться и высы-
паться, вспыхивая на лету.
Монстр подыхал. Его тело корчилось в огне почти так же, как за минуту
до этого тело подростка, разрываемое им изнутри.
"Меня это не касается... Меня это не ка..." - Хадсон похолодел: на
индикаторе, у самого края табло появилась светящаяся кромка. Он зажму-
рился, снова открыл глаза - размытое пятнышко не исчезло, мало того, то-
ненький писк индикатора долетел до его ушей (несколько секунд назад нес-
лышный из-за общего шума, он заглушал собой все и отзывался в гудящей
голове Хадсона, как звон колоколов).
- Движение,- не своим голосом выдавил Хадсон.
С индикатором происходило что-то невероятное: по мере того как писк
усиливался, в движение пришла сама сетка. Задрожали полукружья, поплыли
во все стороны радиусы, но расплывчатые язычки все глубже вгрызались в
синее поле, сливаясь от вращения в один полупрозрачный круг-каемку.
"Или я схожу с ума, или..." - Хадсон сглотнул. Его позвоночник сла-
бел, ноги начинали дрожать.
- Откуда? - издалека донесся голос Эйпона.
Хадсон не понял, как сумел выговорить в ответ более или менее члено-
раздельное предложение.
- Я не могу твердо зафиксировать... множественные сигналы.
Наконец карусель на табло остановилась. Огромное расплывчатое пятно
занимало уже почти весь внешний сектор и продолжало распространяться,
как разливающаяся по полу вода. Высунувшийся вперед потек-"язычок", по-
том его утолщение - и вот уже скрыт полностью еще один участок.
- Уходите...- едва слышно проговорила Рипли.- Бегите оттуда...
В микрофонах ее голос превратился в неясный, похожий на помехи шум.
Затаив дыхание, все теперь слушали Хадсона, глядящего на индикатор
движения живых организмов вытаращенными от страха глазами.
В зале было тихо.
Стволы лишенных своего жала винтовок поникли и виновато смотрели
вниз.
Пятно на табло продолжало расти.
Вместе с ним росли напряжение и страх.
Если бы Хадсон описывал это движение, может быть, всем стало легче,
но он молчал, не в силах выдавить из себя ни звука.
Ничто так не угнетает, как неизвестность, идущая рука об руку со
смертью. Такое молчание было способно убить; разве что предыдущее явле-
ние монстра спасало некоторых от неминуемого сумасшествия: теперь, по
крайней мере, можно было представить себе, кто именно собирается идти на
них в атаку.
- Хадсон, говори, говори! - закричал Эйпон.
Хотя на самом деле молчание длилось всего несколько секунд,
большинству показалось, что прошли часы.
- Хадсон, все слушают!
Хадсон часто задышал, стараясь понять, что именно происходит с инди-
катором. Вращение могло означать только одно: заданного направления для
того, чтобы зафиксировать все движущиеся объекты, не хватало.
"Что у них там, черт побери, происходит?" - напрягся в кресле Горман.
От волнения лейтенант начал быстро потеть. Мониторы ответа не давали -
по ним было видно только то, что десантники почему-то замерли на одном
месте.
-Хадсон!
- Множественные сигналы...- Хадсону показалось, что за него говорит
кто-то другой: душе добраться из пяток до голосовых связок нелегко.- По-
хоже, нас окружают...
- Что-о-о-о? - взвыл Дитрих.
Если бы нервное напряжение можно было трансформировать в электричест-
во, зал давно превратился бы в огромный электрический стул.
- Нас окружают! - комментировал Хадсон.- Приближаются к нам...
- Горман, сделайте же хоть что-нибудь! - прошептала с места Рипли.
- Внимание, тревога! - собрал свои силы Эйпон.
Его лицо приняло решительный вид, ствол огнемета угрожающе нацелился
в сторону коридора.
Сантименты не для боя. Ими можно мучиться в более подходящее для это-
го время.
- Что там такое, Эйпон? - сжимавшая подлокотник рука лейтенанта зад-
рожала.
"Ничего, ребята тоже сейчас придут в себя,- уверенно сказал себе Эй-
пон,- не в первый раз!"
Страх с каждым новым вздохом уходил из него, сменяясь хладнокровной
готовностью убивать.
- Эйпон, что там происходит? - гудел в наушниках голос лейтенанта.
- Зафиксировано движение. Хадсон говорит - со всех сторон.
- Эйпон, на мониторах ничего не видно!
Горман никак не хотел поверить в происходящее. Ну почему этим гадам
пришло в голову начать атаку именно здесь?
- Сигналы на всех датчиках: и спереди, и сзади,- отрапортовал Эйпон,
заглядывая и в свой индикатор, подтверждающий слова Хадсона.
- Откуда? - Взгляд Гормана бешено прыгал с монитора на монитор. Он не
знал, как ПРАВИЛЬНО вести себя в этой ситуации, и от этого терял способ-
ность хоть как-то соображать.- Я ничего не вижу!
"М-да,- прищурился Берт,- фильм бы из этого вышел великолепный, но
что поделаешь..."
- Горман, выводите оттуда людей,- подсказал лейтенанту Бишоп.
- Эйпон, выводите людей! - послушно повторил Горман. Ему было жарко,
и происходящее словно отстранялось от него, окончательно вырываясь
из-под контроля.
Самым обидным было то, что на мониторах не было ничего угрожающего.
Оба коридора хорошо просматривались, и, вопреки индикаторам, никакого
движения там не было заметно.
Приблизительно об этом подумал и Фрост, вглядываясь в даль коридора,
из которого они только что пришли.
"Неужели эти чудовища к тому же и невидимки?" - вздрогнул он.
- Где они?
- Сигналы и спереди, и сзади. На всех датчиках.
- Откуда? - взывал Горман.
- Я ни черта не вижу! - сообщил спереди Дитрих.
- Сзади ничего нет,- отозвался Фрост,- я вам говорю, ребята!
Эйпон оказался прав - оцепенение быстро спадало, опыт и тренировки
брали свое.
Снова на корабле была не группа психопатов, а десантники, начавшие
