Научная фантастика - Цветкова и др.

Чужие (новеллизация фильмов) 1-4

   Мария Цветкова и др.

   ЧУЖИЕ (новеллизация фильмов) 1-4, 4a


   ЧУЖИЕ
   ПЛАНЕТА ОТЧАЯНЬЯ
   НАШ МИР - ТЮРЬМА
   КОНТАКТ
  Чужой-4: Воскресение. вариант





  ЧУЖИЕ
  Часть первая
  ОДИНОЧКА

   Новеллизация Глеба Киреева по фильму Ридли Скотта "Alien"

   (С) Глеб Киреев, 1994.
   Новеллизация написана по заказу
   Творческой мастерской "Второй блин" (Харьков)

   "Не то чтобы не стало ужаса,
   не продолжались убийства,
   Не то чтобы я подумала, что
   больше не будет Отчаяния,-
   Но некая прозрачность открыла
   мне некую
   Благословенную непохожесть,
   которая и была блаженством..."
   Дениз Левертов
   1
   "Вы, кто лезет сюда за романтикой и "смыслом жизни", вы - наивные де-
генераты. В этой черной чужой пустоте, где висят мириады звезд и крутит-
ся Бог знает сколько планет, ни черта романтического нет. Даже на  самой
отдаленной планете нет ничего, кроме шахт, роботов, полезного продукта и
никому не нужных отвалов. И как выяснилось после  многих  лет  освоения,
главное - это не "жажда знаний", а звонкая монета.
   Много болванов искали себе место в подобных краях, но больше  монеты,
правда, очень неплохой, ничего не находили.
   Ах, любовь к знаниям! Ах, любовь к непознанному! Вперед, к неведомому
миру! НЕТ, ЕСТЬ ЕЩЕ ТАКИЕ БОЛВАНЫ!!! И их ловят умные и ловкие вербовщи-
ки, как дуру-лягушку на подцепленный к крючку листик. Но когда речь идет
о кармане... Кушать, понимаете ли, хочется вкусно, пить много, а тут еще
девочки... И тогда уже совсем не важно,  сколько  парней  свернуло  себе
шею. Цель! Великая, сияющая цель для каждого из тех, кто  лезет  в  этот
холодный звездный ад, манит и зовет. Благосостояние! Земля! И больше ни-
когда и никуда! Эта цель оправдывает любые средства".
   (Сектор 137. Текст 14. Запись воспроизведена с бортового дисплея шлю-
па категории "S". Автора и время выдачи информации  установить  не  уда-
лось).

   "Транспортник - это тоже человек, и работа - как и тысячи других  ра-
бот. Улетели - и баиньки до места назначения. Прилетели, месяц, как  со-
леные зайцы, по двадцать часов в сутки повкалывали,-  ну,  разгрузиться,
починиться, умыться,- вышли на орбиту, выставили автопилот  отдуваться,-
и снова баиньки, сил набираться, готовиться к новым подвигам.  Но  дома,
конечно, отдыхаем".
   (Сектор 006. Текст 11. Запись произведена в баре  "СМА",  порт  №  7,
застава корпуса "СОЛО". Автор: офицер-навигатор, личный № 348 2765).

   Громада в сто миллионов тонн  мерно  плыла  в  пространстве.  Корабль
спал. Странное чувство возникает, когда видишь эту картину. Кажется, что
этот гигантский саркофаг несет смерть и бесконечный покой.  Тишина.  Она
пугает больше всего. Но первое впечатление обманчиво. В каютах полумрак.
Тиканье часов с механическими игрушками в виде  трогательных  и  смешных
куриц навевает мысли о далеком доме, где бьет ключом жизнь, не  останав-
ливаясь и не засыпая. Здесь живут люди. Настоящие.
   Бесшумно открылся люк. Свежий поток воздуха,  словно  вынырнувший  из
чащи соснового леса, прошелестел бумагами на столе и  улетел  в  глубину
кают и коридоров мести несуществующую пыль. Кресла, шлемофоны, навигаци-
онное оборудование - все дремлет и ждет своего часа.
   Щелчок.
   Сотни лампочек индикации рассыпались фейерверком по  панелям  ходовой
рубки. Экран проснулся и стал изливать  в  пространство  ровный  зеленый
свет. После недолгого раздумья дисплей высветил:
   "Nostroma - транспортный звездолет"
   "экипаж - 7 человек"
   "груз - 20 000 000 тонн минеральной руды"
   "курс - Земля"
   В лакированной поверхности шлемофона отражались  цифры  и  диаграммы,
плывущие по экрану.
   Щелчок.
   Каюта вновь погрузилась в тишину и полумрак. Будто ничего и не возму-
щало ее величественное спокойствие.  Наверно,  это  случайно  налетевшее
компьютерное сновидение ошиблось адресом и пригрезилось  не  спящему,  а
мертвому. Просто беспризорный сон. Ведь техника тоже  спит,  раз  у  нее
есть разум, пусть и механический.
   Свет появился внезапно. Как вспышка молнии.  На  спящем  корабле  это
всегда выглядит как молния. Мертвое голубое свечение сна  ушло.  Обшивка
стен и переборок приобрела приятный цвет кофе с молоком.
   Автоматические замки зашевелились, отпирая  изломанную  линию  шлюза.
Волна света и свежего воздуха покатилась дальше,  оккупируя  белоснежную
залу. "Спальня" была невелика. Боксы  анабиозных  камер  со  стеклянными
крышками располагались по кругу как лепестки удивительного цветка,  пес-
тиком которого была такая же белоснежная колонна жизнеобеспечения анаби-
озного комплекса.
   Свет рождал Жизнь. Колонна заиграла огнями, как рождественская  елка,
пневматика фыркнула, и цветок стал раскрываться. Прозрачные колпаки бок-
сов поползли вверх, обнажая спящих пленников. Датчики выбросили  послед-
ний импульс - ДОБРОЕ УТРО - в спящие тела и отключились.
   Сознание пробуждалось медленно, подобно тому как густой туман рассеи-
вается с появлением утреннего тепла.
   Кейн поднял руку. Рука потянулась к лицу, ощупала лоб, легла на  гла-
за, сошла по носу на щеку и подбородок. Прикосновение  холодных  пальцев
быстро возвращало к реальности. Она вспыхнула ярким  светом  сквозь  еще
сомкнутые веки. Животное чувство существования поглотило все эмоции, ос-
тавив место лишь болезненному голоду и холоду разбуженной жизни.
   Рука двинулась по шее и груди, сметая на своем пути присоски датчиков
и путаясь в эластичных проводах. Наверное,  правильно  придумали  делать
"спальню" белой: только что пробудившийся мозг с  трудом  перерабатывает
поступившую информацию.
   Кейн сел. Стопы ощупали тепло пола, тело слушалось легко,  но  как-то
лениво. Ребята тоже проснулись, задвигались. Паркер попытался заговорить
и, как всегда, начал с непристойностей.
   Спина затекла, но ходить не мешала. Кейн натянул рубаху.
   На холодном после анабиоза теле она казалась просто горячей.  Во  рту
было, как в Большом Каньоне в июльский полдень.
   Через четверть часа в кают-компании собрался весь экипаж. После тако-
го сна аппетит у всех был зверский, да и пить хотелось  страшно.  Больше
всех на еду налегал толстяк Паркер. Долгий сон явно истощил его силы. Он
ел все подряд. Настроение у всех было бодрое, все с удовольствием погло-
щали пищу.
   Бретт хрустел кукурузными хлопьями, запивая их горячим кофе.
   - Ну что, как вы себя чувствуете? - Даллас явно был в хорошем  распо-
ложении духа.
   - Холодно. Я замерзла как собака,- Ламберт нервно курила и грела руки
о чашку с горячим молоком.
   - А ты горяченького внутрь залей, легче будет,- утешил ее Эш.
   - Да, это точно,- хмыкнул Паркер.- Может, погреешься чем-нибудь  пок-
репче?
   Он протянул ей банку с пивом. Ламберт поморщилась:
   - Ты же знаешь, я не выношу это пойло.
   Толстяк расплылся в улыбке, на его черном как сажа лице  вылезли  два
бильярдных шара глаз и частокол жемчужных зубов, перемалывающих хот-дог.
   - Не приставай к человеку! - Кейн выхватил банку из его руки.- У тебя
что, никаких других проблем нет?
   Эш, ухмыляясь, покусывал фильтр сигареты.
   - А какие проблемы? - Паркер чуть не подавился.- Просто прежде чем мы
вернемся, нам следует обсудить все ситуации, возникшие в этом полете.
   - Ты уже сам забыл, о чем говоришь,- вмешался в разговор капитан.
   - Ладно-ладно,- Паркер потянулся за  новым  бутербродом,надеюсь,  что
скоро этот контракт закончится, и с ним у меня отпадут все проблемы.
   - Угу,- промычал Бретт,- я тоже надеюсь, что нового контракта с  этой
братией мы не подпишем. Или капитан так не считает?
   Даллас расплылся в улыбке:
   - Я привык ни с кем не портить отношений. По крайней мере,  в  рейсе.
Здесь я уравновешен и лоялен.
   Он привычным жестом провел по усам и бородке.
   - Зачем искать проблемы там, где их нет?
   - Согласна,- кивнула в ответ Рипли.
   Ламберт затушила окурок и потянулась за очередной сигаретой.
   - Говорю как специалист,- назидательно изрек Эш, подмигнув  Паркеру,-
курить так много после продолжительного сна вредно, особенно  для  такой
хрупкой очаровательной девушки.
   Ламберт уже готова была огрызнуться, но ее остановил  звук  вызова  в
ходовую рубку.
   - Ну, вот,- Даллас поднялся из-за стола,- меня вызывают.
   - Спасибо за кофе,- сказал Кейн, подымаясь и сбрасывая в  мусоросбор-
ник банку из-под пива.
   2
   Хорошие ребята, но подустали. Много  работали,  много  спали.  Плохо,
когда всего этого не в меру. Сейчас бы что-нибудь для души. Какое-нибудь
небольшое, захватывающее ЧП, аврал часов эдак на двенадцать-шестнадцать.
Пораскинули бы мозгами, проветрили запасные чердаки. А там и дом  рядом.
Пока обсудили, проанализировали, что случилось, были  бы  уже  на  базе.
Почтенно, весело, хорошо. Стоп! Рейс хороший? Да. Заканчивается хорошо и
тихо? Да. Вывод: нечего тешить капитанскую жажду славы. Еще и правда  ЧП
накличешь. Полета осталось на неделю с небольшим. И все. После  каранти-
на, конечно. Так что чем быстрее, тем лучше.
   Работали лишь периферийные блоки бортового компьютера; основной  мозг
еще не включился.
   Даллас открыл бронированный шкаф и  извлек  три  дискеты  центральных
ключей оперативного контроля. Кассетоприемники бесшумно поглотили  квар-
цевые диски, и мозг вышел из комы.
   Шлюзовой люк ухнул, и миниатюрная каюта  с  одним  креслом  вспыхнула
сигнальными индикаторами. Даллас лениво плюхнулся в кресло  и  привычным
жестом набрал комбинацию на клавиатуре. Дисплей  залился  приветственной
трелью, и экран вспыхнул.
   - Доброе утро, "мама". Характеристики матрицы.
   Компьютер зашелся щебетом и выплеснул на экран:
   "Почему вы называете меня матерью?"
   "Никакого чувства юмора",- подумал Даллас.
   По экрану поползли ровные столбцы цифр и квадраты  диаграмм.  Капитан
смотрел на дисплей и не верил своим глазам. Рука  автоматически  набрала
код повтора информации - и вновь поползли те же данные.
   Ошибка в программе? Сбой в системе? Не  похоже,  да  и  маловероятно.
Вмешательство извне?.. Полный бред...
   3
   - Ты очень интересный собеседник, Рипли,- сказал Эш и попытался изоб-
разить смущение на лице.
   - Все мурлыкаете? - Паркер оперся на спинку кресла и дышал Эшу  прямо
на ухо.- Разрешите, офицер, это мое место.
   - Прошу...- Эш поморщился, но встал.
   Временами Паркер действительно  раздражал.  Его  упитанная  фигура  в
расстегнутом на груди комбинезоне и с голубой повязкой на широком  плос-
ком лбу появлялась всегда в самый неподходящий  момент.  Эта  счастливая
особенность великолепно сочеталась с поистине  "ангельским"  характером.
Он либо ехидно шутил, препирался по пустякам и цеплялся к каждому слову,
либо был мрачен и с вылезшими из орбит  глазами  угрюмо  отстаивал  свою
точку зрения.  Команда  воспринимала  его  как  печальную  неизбежность.
Единственным его другом был Бретт, хотя я никак не могла понять, как они
сошлись и находили общий язык. Толстый негр и  сухощавый  ирландец  были
самой странной парой, какую я когда-либо встречала. Будь я центре  БЕЗО,
на один корабль я бы их не поставила. В противоположность Паркеру, Бретт
находился всегда в состоянии загнанного кролика. Его сухощавое тело  не-
естественно двигалось, и временами казалось, что сначала начинает  шеве-
литься его  одежда,  и  лишь  потом,  повинуясь  ей,  движется  он  сам.
Единственным его увлечением, о котором мне было известно, была ретротех-
ника. Ей он посвящал все свободное время,  мог  часами  копаться  в  ка-
ком-нибудь хламе. Однако на посту он всегда был крайне собран и внимате-
лен, практически  не  реагировал  на  разговоры,  не  касающиеся  непос-
редственно работы. Большой козырек бейсболки, которую он вечно таскал на
голове, наполовину скрывал его лицо. Я никак не могла  рассмотреть  цвет
его глаз. Тонкий прямой нос и тонкие губы в сочетании с острой  челюстью
придавали ему вид серьезного, уверенного в себе человека. Он походил  на
сорок первого президента. Почему-то он ассоциировался  у  меня  исключи-
тельно с президентом и с кроликом.
   4
   - У меня новость,- объявил Даллас, появляясь в каюте.- Пока мы спали,
"мамочка" поработала с кем-то.
   - Поработала? - глаза Кейна широко раскрылись.
   - Да, шло самое настоящее общение,- продолжал капитан, поглаживая бо-
роду.- "Мамочка" вела переговоры.
   - А что случилось-то? - глухо спросил Паркер.
   - Мы не вышли на место. Конечно, надо еще проверить.
   - Что это была за информация? - Рипли привстала в кресле.
   - Неизвестно.
   - А с кем был контакт? Это можно установить?- спросил Бретт; эта  ис-
тория нравилась ему все меньше и меньше.
   - Нет. Вся передача туда и обратно длилась двенадцать  секунд.  После
чего была послана команда об изменении курса.
   - Бред какой-то...- Ламберт закурила.
   - Согласен. Основной терминал был отключен, ключи находились в сейфе.
Следовательно, проход сигнала просто немыслим. А об изменении курса "ма-
мочка" должна была доложить сразу же после пробуждения. Так что...
   - Но тогда в какой системе мы сейчас? - Рипли  всматривалась  в  лицо
Далласа.
   - Нужно выяснить. Я дал запрос "маме". Сейчас можно  сказать  одно  -
очень далеко от Солнца.
   - Это могли быть разумные существа!
   - Если только "мамуля" в порядке...
   - Пришельцы - здесь? - Кейн пожал плечами.- Сомневаюсь.
   - Ты что, Эш, соскучился по приключениям? У тебя все в порядке, и те-
бе явно не хочется домой? Тебе надо срочно выпить на брудершафт с  иноп-
ланетянином?!
   - А вдруг они похожи на нас?
   - Разумеется,- Паркер с трудом сдерживал смех,- и они такие умные,  и
у них одна мечта - познакомиться с кем-нибудь; они прямо спят  и  видят,
как мы их обнимаем и хлопаем по плечу!
   - Я согласен с Эшем,- кивнул Даллас.
   - У меня в контракте нет пункта, в котором сказано, чтобы я рвал зад-
ницу ради какого-то сигнала, посланного неизвестно кем и, что самое  ин-
тересное, неизвестно с какой целью. Ты его даже проверить не можешь. Я -
транспортник, а не ковбой из косморазведки.
   - А если это действительно шанс? - Рипли взяла Паркера за руку.
   - Да ну вас,- он отдернул руку,- лезете не в свое дело...
   - Ну что, проверим? - Даллас обвел взглядом присутствующих.
   - Надо посмотреть,- как бы нехотя согласился Кейн.
   - Ты еще у Джонси спроси,- привычно съехидничал Паркер; теперь, когда
решение было принято, он смирился и расслабился.Может, пойти поискать?
   - Ладно,- подытожил Даллас и, хлопнув ладонью по столу,  скомандовал:
- Кончай базар, по местам!
   5
   - Как система? - Даллас усиленно щелкал клавишами.Отклонение от  кур-
са?
   - На полтора квадрата,- ответил сидящий рядом серьезный Кейн.
   - Тебе это о чем-нибудь говорит, Рипли?
   - Пока нет, но если дашь разметку...
   На экране поплыла точка, отслеживаемая радаром.
   - Есть планета!
   - Хм, только одна...- Ламберт нервно дергалась в кресле, но  говорила
медленно и спокойно, даже, пожалуй, чересчур спокойно.- Мы в другой сис-
теме.
   - Приехали,- Даллас откинулся на спинку кресла.- Эш, ты слышал?
   - Да, дело серьезное.
   - Рипли-и-и, мы в другой системе.
   - Спасибо, дорогая.
   На корабле чувствовалось оживление. Все соскучились по настоящей  ра-
боте. Даже отклонение от курса было воспринято как хороший знак. В  кос-
мосе, а тем более у дальнобойщиков, существовала примета: слишком хорошо
- это тоже плохо. Так что подобная непредвиденная ситуация подтверждала,
что жизнь, черт побери, все-таки продолжается.
   - Планета третьей величины, атмосфера для дыхания не пригодна.
   - Скорректируй курс. Зависнем на стационаре, а там разберемся.
   Даллас монотонно посылал импульсы радиовызова, но эфир молчал. Плане-
та не проявляла никаких признаков жизни.
   - Дайте развертку излучения. Да, и  определите  координаты  источника
сигнала в момент "мамочкиных" шашней. Да, конечно, надо учесть, что  ко-
рабль шел старым курсом, и выяснить его координаты.
   - Кэп, есть точка,- как-то не к месту обрадовалась Ламберт.
   - Корректировка на три градуса - и мы на месте,- сказала Рипли и сня-
ла шлемофон.
   - Ну-ну, удачи вам,- Паркер развернул кресло и встал.- Если  понадоб-
люсь, вызовете.
   - Сколько летаю - и всякий раз какая-нибудь лажа. И всякий  раз,  как
нарочно, при возвращении. Просто слов не хватает. На этот  раз  точно  -
вернусь и больше никогда никаких гребаных контрактов! Черт! И подберется
же команда из одних олухов, только и мечтающих где-нибудь  на  задворках
свернуть себе шею. "Давай! Летим! Жизнь!" Хрена им, а не жизнь! Прямо на
каждой сраной планете сидят разнообразные разумные, конечно, очень  дру-
жественно настроенные. А-а-а!..- Паркер махнул рукой.
   Раздался щелчок, и голос "мамочки" проворковал:
   - Мистер Паркер, вас просят к капитану!
   - Я так и знал,- Паркер хлопнул себя по ляжкам.-  Этот  черт  плевать
хотел на мое мнение! И за это я его люблю. А тебя я люблю за то,-  обра-
тился он к рыжему коту Джонси, который щурил глаза, развалившись в крес-
ле,- что ты, гнусный котишка, все понимаешь, но никогда ни с кем не спо-
ришь.
   6
   - Ну, что у нас?..- Даллас опять был строгим и  подтянутым."Мамочка",
если все в норме, давай отчет с "полсотни".
   Экран вспыхнул: "Хорошо, кэп, начинаю".
   "Когда и у кого она успела нахвататься этой фамильярности?" - подумал
Даллас.
   "Сейчас стартуем" - появилось на экране, после чего затолпились цифры
десятых и сотых секунды.
   "9; 8; 7; 6; 5; 4; 3; 2; 1; 0!"
   - Ненавижу эти старты! - процедил Паркер сквозь зубы.
   Шесть сегментированных захватов отошли в проем переходной консоли.
   - Наш гроб на полпути в ад,- зловеще пошутил Кейн.
   - Ребята, можете расслабиться. Мы будем лететь  еще  двадцать  четыре
минуты,- облегченно вздохнула Рипли.
   - Кейн, старина,- Паркер вытер ладонью лоб,- еще пару таких  шуточек,
твою мать, и по возвращении на корабль я тебе настоящий гроб устрою, по-
нял?..
   - Я нем как рыба,- огрызнулся Кейн и прикрыл рот ладонью.
   7
   Угловатая коробка челнока неслась к планете на всех шести  плазменных
двигателях. С каждой секундой гигантские очертания корабля  уменьшались,
поглощаемые бархатной темнотой. А в фиолетовом  свете  звезды  проступал
серый диск планеты.
   - Даю минутную готовность,- зашипел в  наушниках  голос  Эша.Контроль
прекращаю, двигайтесь самостоятельно. Вы входите в атмосферу.
   - О'кей,- привычно откликнулся Даллас и пробежал пальцами по  клавиа-
туре.
   Экран вспыхнул, выписывая траекторию движения шлюпки.
   - Десять секунд до входа в атмосферу.- Ламберт была на удивление соб-
рана.- Полная готовность!
   - Интересный шарик,- Рипли задумчиво глядела на  экран,атмосфера  как
кисель.
   - Боюсь, что этот кисель - черничный,- язвительно подметил Паркер.
   - Почему черничный? Судя по анализу проницаемости, скорее...Бретт, не
поняв, собрался прочесть лекцию по оптике и метеорологии.
   Но Паркер, не обратив на него внимания, продолжил:
   - Ну вот я и боюсь, что после посадки у нас у  всех  будет  приличный
запор.
   - Ребята, вошли в атмосферу.
   Из боковой стенки приборного щита выполз планетарный штурвал.
   - Беру управление на себя.
   Челнок начало трясти, как в лихорадке.
   - Вот черт! - Паркер вцепился в подлокотники.- Ненавижу перегрузки!
   - Как у вас дела? - спросил Эш.
   Он был спокоен и, склонившись над экраном, наблюдал за мерцающей точ-
кой, погружающейся в темноту плотной атмосферы планеты.
   - Пока жить можно,- Даллас криво улыбнулся.- Даю коррекцию. Выходим в
соседний квадрат к предполагаемому источнику сигнала.
   - Мы движемся по очень странной траектории.  До  контакта  с  поверх-
ностью тридцать шесть секунд. Все нормально,отрапортовала Рипли.
   Челнок затрясло с невероятной силой, как будто корабль старался  выб-
росить людей, находившихся в нем, чтобы облегчить  свое  падение.  Каза-
лось, что он дышит, как впавший в агонию зверь. Листы обшивки вибрирова-
ли, приборы и щиты управления бились в истерике, дергаясь из  стороны  в
сторону и грозя вот-вот рассыпаться. Перегрузка наваливалась  и  душила,
терзая экипаж, выворачивая наизнанку внутренности. Планета явно не  была
рада непрошенным гостям.
   - Включаю тормозную систему,- Даллас изо всей силы вдавил  клавишу  в
рукоять штурвала.- Держитесь, ребята!
   Ухнули дюзы, голубое пламя рванулось наружу, остановив  на  мгновение
челнок. Агония усилилась. Корабль дергался, как эпилептик.
   - Дьявольская дыра,- хрипел Паркер,- всю душу вытрясет!
   - До контакта десять секунд... девять...
   На экране вспыхнули зубья горных пиков,  передаваемые  через  полевой
сканер. Скалы толпились плотным частоколом, не давая  возможности  поса-
дить челнок на более-менее ровную поверхность.
   - Малоприятная фифочка. Сейчас раскроим себе брюхо, как  крокодил  на
колу,- рычал Кейн.
   - Нашла местечко! - весело закричала Ламберт.
   - До контакта четыре... три... две...
   Трехпалые стойки опор выпали из чрева шлюпки. Гул и грохот  тормозных
двигателей перекрывал голоса.
   - Включаю навигационные огни... Есть касание...
   Стальные пальцы врезались в грунт. Двигатели смолкли. Шлюпку  встрях-
нуло, наклоняя на правый борт. Лязгнула обшивка, повело  и  разнесло  на
части корпуса силовых щитов. Воздух наполнился едким дымом и треском го-
рящей проводки.
   Паркер и Бретт пулей вылетели из кресел, выхватывая на ходу огнетуши-
тели. Даллас, чертыхаясь, выключил питание. Освещение погасло; лишь мер-
цали индикаторы приборов, и слышалось шипение работающих  огнетушителей.
Система кондиционирования с трудом справлялась с задымленностью.
   - Ну, умница, нашла куда задницу усадить?! - не унимался Паркер, отш-
выривая пустой баллон огнетушителя.- Тебе это место надо отбить за такую
посадку!
   - Степень повреждения установить не могу. Нет индикации. Но компьютер
жив.- Рипли барабанила по клавишам, вызывая Эша.
   Его голос доносился сквозь шум помех и звучал глухо:
   - Что у вас случилось?
   - Ерунда! Сели прямо на ежа голой  задницей,-  процедил  сквозь  зубы
Даллас, освобождаясь от перегрузочных ремней.
   - Что? - голос Эша почти тонул в зыбком море помех.
   - У нас нет индикации. Посмотри, что у нас там.
   Из-за дверцы появился Паркер, держа в руке обгоревший кусок кабеля:
   - Мы круто застряли. Тут ремонта на сутки. Не меньше.
   - С твоими темпами можно и неделю провозиться!
   - Что же делать? - Ламберт принялась судорожно искать сигареты.
   - Ни черта. Работать. Теперь уж придется попотеть.  Будет  все  время
темно и тепло. У нас нарушена терморегуляция.
   - У вас проблема? - прорезался голос Эша.- По данным "мамочки", у вас
есть восемь часов на ремонт.
   - А как сама планета? - осведомился Даллас.
   - Не из привлекательных милашек.- Шелест помех перекрывал голос.- По-
рода состоит из твердых кристаллов, и  кругом  полно  тяжелых  металлов.
Странное место.
   - Какой идиот, кроме нас, сюда полезет? -  задумчиво  изрекал  Бретт,
ковыряясь в платах. Только мы, сумасшедшие герои...
   - Ладно.- Даллас встал.- Раз прилетели, пойдем посмотрим на эту экзо-
тику. Эш проследит за нами. Со мной пойдут Кейн  и  Ламберт.  Остальные,
естественно, лечат малышку.
   - О'кей, кэп.- Паркер улыбнулся. Подвигов уже не требовалось, и к не-
му возвращалось хорошее расположение духа.
   8
   Шлюзовой отсек выдохнул воздух и разошелся в стороны. Земная атмосфе-
ра с шумом покинула шлюз, уступая место тягучему туману планеты.
   Даллас встал со скамьи и пошел к краю спускового лифта.
   - Как у вас дела? - в наушниках голос Эша трещал и свистел.
   - Пока все в норме, но пейзаж, как в аду, к тому же ветерок  силой  в
хороший ураган.
   Скалы, окружавшие шлюпку, были погружены в фиолетовый полумрак. Через
внешнюю связь было  слышно  зловещее  завывание  ветра,  перемешивающего
плотные и липкие облака серого тумана.
   Лифт взвизгнул лебедками, и стальная платформа понесла троих людей  в
это топкое серо-зеленое болото. Вокруг все рычало  и  хрипело,  встречая
незнакомцев.
   Моторы стихли. Кейн спрыгнул с платформы, погрузившись по щиколотку в
мягкую пыль, и крикнул:
   - Видимость хреновая, кэп!
   Даллас тоже слез с платформы и огляделся.
   Коробка челнока почти целиком утонула в тумане,  который  вытекал  из
проемов между скалами и заливал корпус корабля. С трудом просматривались
стойки опор, и мучило предчувствие, что вот-вот туман оживет  желеобраз-
ным монстром и безвозвратно поглотит хрупкое создание человеческих  рук.
Но все оставалось по-прежнему, ничего не происходило, скалы  стояли  не-
подвижными часовыми,- и это успокаивало. Сигнальные огни слабо  мерцали,
пробиваясь сквозь туман. И вскоре люди  настолько  пришли  в  себя,  что
смогли практически не обращать внимания на пейзаж.
   - Пока ничего не произошло. Все в порядке.- Кейн поежился.
   - Если верить "мамочке", нужно идти на  северо-запад,Ламберт  указала
рукой в сторону трехзубой вершины, грызущей серую муть.
   - Тогда пошли,- скомандовал Даллас и запрыгал по камням.
   - Большие помехи, но картинка есть,- появился из пустоты голос  Эша.-
Вы под контролем, ребята. Как вы там?
   - Как в загробном мире,- снова замогильно пошутил Кейн.
   - Это не самое худшее.
   - Да, приходи в гости, и мы все посмеемся.
   - Не психуй, все под контролем...- и голос Эша снова съели помехи.
   9
   Рипли настраивала систему подачи кислорода в двигательный  отсек.  За
поворотом коридора послышались шаги, и у клапана, фыркающего сжатым воз-
духом, появились Паркер и Бретт.
   - Послушай, детка, тебе не надоели выкрутасы нашего уважаемого Далла-
са? - Паркер вытирал руки сухим мылом.- По-моему, если я не стал еще за-
конченным склеротиком, у меня в контракте нет записи о том, что я обязан
ломать себе шею в системах, не указанных в путевом листе.
   Рипли повернулась к нему и пристально посмотрела в глаза:
   - Но ведь ты прекрасно знаешь, что говорится  в  другом  документе  -
"Космическом кодексе": "...все сигналы, получаемые кораблем, должны под-
вергаться тщательному анализу. При обнаружении вероятности  5,89%  того,
что сигналы посланы разумными существами, источник сигналов должен быть,
по возможности, тщательно исследован..." Продолжать?
   - Я это знаю, учил. Но вот... шкурный вопрос... Очень я беспокоюсь  о
сохранности моей задницы. Или один-два идиота, отдавшие богу душу,  ни
в... ни во что не ставятся?!
   - Знаешь, что! - Рипли отшвырнула отвертку.- Если ты так настаиваешь,
то я заявляю тебе как офицер безопасности:  вам  гарантировано,  что  вы
вернетесь живыми. Это моя работа.
   - Ну, раз так...- Паркер закатил глаза.- У меня  с  души  прямо  упал
большой кирпич!
   - А тебе этого мало?
   - Что ты! Даже много! Получить гарантии безопасности от такой  очаро-
вательной девушки всегда приятно. Но что будет, если ты вдруг, ай-ай-ай,
погибнешь?
   - Тогда о вашей жалкой безопасности позаботится другой  смелый  чело-
век.
   - А он тоже - ай-ай-ай...
   - Глупец.
   Рипли повернулась и быстро пошла в сторону грузовых отсеков.
   - "Куда вы, девушки, идете, совсем меня не замечая..." - затянул зло-
радно Паркер, хлопая Бретта по плечу, и восхищенно добавил: - Вот сучка!
Конь с яйцами, а не баба! А насчет гарантий, хе-хе...
   Паркер прикрутил кран с кислородом - струйка живительной смеси,  про-
бивавшаяся сквозь клапан, иссякла - и язвительно добавил:
   - Их мне может дать только Господь Бог.
   - Угу,- поддержал его Бретт,- или страховой полис.- Жизнь -  она  как
этот кран: то он открыт и живи-наслаждайся, а потом  -  легкое  движение
чьей-то руки,- и, будь добр, сдохни быстро и без возражений.
   - А насчет полиса, так это ты врешь, брат. Я не страхуюсь на  полет.-
Паркер открыл вентиль, и коридор наполнился шумом вырывающегося кислоро-
да.
   - Пойдем промочим горло. Жарковато.

   - Здесь усиление поля,- Ламберт указал на индикаторы прибора.
   - Обходить скалу очень долго,- прикинул Даллас,  глядя  на  окутанный
туманом край скалы.
   Ветер усиливался, туман отрывался рыхлыми клочьями и словно  огромные
вязкие шары летел прочь. Порывы ветра срывали с уступов песок  и  мелкие
камни, которые падали на идущих колючим дождем. Этот твердый дождь коло-
тил по скафандрам, затрудняя и без того нелегкое продвижение вперед.
   - Попробуем пройти через эту пещеру. Так, по-видимому, будет безопас-
ней. Иначе через четверть мили мы будем  лежать,  избитые  камнепадом  и
обессиленные.
   10
   - Вы что, в прятки играете? - Голос Эша вновь пробудился через помехи
эфира.- Вы вышли из-под контроля системы. Что у вас?
   - Сам смотри. Здесь был мощный экран. Мы попали в каменный дождь.
   Пещера закончилась, и внезапно перед ними открылось  песчаное  плато,
усеянное обломками скал. Туман здесь был редкий и с каким-то голубоватым
отливом. И посреди этого мрачного безмолвного великолепия лежал огромный
подковообразный корабль. Пепельная обшивка, состоящая из тысячи  прямоу-
гольных сочленений, как чешуя неведомого чудовища мерцала  в  фиолетовом
свете звезды.

   - Что это? - вдруг зазвенел голос Эша.- Такого я  никогда  не  видел!
Подобных кораблей никогда не делали на Земле.
   - Рогалик какой-то с крыльями,- попытался  объяснить  увиденное  Лам-
берт.
   - Хорош рогалик! Миллиона на три измещением.
   - Будьте осторожны. Возле этой штуки усилились помехи. Вас  почти  не
видно. Этот гигант, может быть, еще жив.
   11
   - Эш, как дела у ребят? Их почти не слышно.
   - Они нашли кое-что. Рипли, дорогая, как чинитесь?
   - Well. Успеем. Парни подключили меня к "маме", но только  на  графи-
ческом уровне.
   - Отлично!
   - Эш, я еще раз дала запрос на расшифровку этого диалога. Он никак не
идет у меня из головы.
   - Ну и как, неужели что-нибудь...
   Помехи.
   - Мне кажется... я еще не уверена... но этот сигнал скорее напоминает
предупреждение об опасности.
   - Что? О какой еще опасности? Тебя плохо слышно!
   - Да. Сигнал можно классифицировать как формулу стандартного  предуп-
реждения об опасности.
   - Ерунда! Ведь все нормально.
   12
   Вход находился на внутренней стороне подковы. Два ноздреобразных  от-
верстия зияли огромными подвалами.
   - Неплохая дверца. Здесь фунтов сорок,- оценил Даллас, запрокинув го-
лову. Он пытался разглядеть скрытый в тумане верх шлюза.
   - Ребята, здесь открыто! - Кейн взобрался на валун, подбираясь к  ог-
ромному тоннелю.- Там вдали есть свет.
   - Может, еще кто-нибудь уцелел?..
   - Может... Но надо быть очень осторожными. Лучше держать оружие наго-
тове.
   13
   Три силуэта приблизились к ноздрям входа, и изображение  исчезло.  Эш
усилил мощность сигнала. Еще... Но тщетно. Обшивка чужого  корабля  пол-
ностью экранировала любые волны. На центральном экране "мамочки"  высве-
тилась крупно набранная фраза: "Прохождение сигнала невозможно".
   14
   Тоннель был неправильной, почти круглой, формы. Пол,  стены,  потолок
состояли из сегментных блоков различной длины и высоты. Места стыков бы-
ли покрыты черным как уголь веществом, которое напоминало пустотный  на-
полнитель термозащиты. Все  вокруг  пропиталось  влагой.  Ощущение  было
сродни ощущению пребывания в облаке.
   Ламберт тронула стену, и пара тягучих капель осела на ее перчатке.
   - Все это крайне странно... Кажется, это не вода...
   - Это чужой корабль, Даллас, совсем чужой!
   - Да, на наши традиционные корабли это слабо похоже.
   Свет прожекторов скафандра с трудом вырывал из липкой пустоты участки
тоннеля. Еще шагов тридцать - и они оказались в тупике.

   - Черт побери! - Кейн ощупывал стену руками, пытаясь найти  лазейку.-
Ага, вот!
   Луч света выхватил черную пустоту над головой и  растворился  в  ней.
Кейн подтянулся на руках, вцепившись в скользкие складки стены.
   - Сюда!
   Даллас и Ламберт тоже взобрались на гигантскую ступеньку и, пройдя по
следующему коридору за Кейном, выбрались в огромный зал.
   Увиденное потрясало своими размерами и нечеловеческой грандиозностью.
Исполинское помещение было освещено слабым желтым светом, льющимся прямо
из стен и потолка. Как и входной тоннель,  оно  состояло  из  непонятных
сочленений блоков стального цвета. Лучи галогенов отражались в  мириадах
капель влаги, осевших на них. Посредине этого мрачного великолепия  воз-
вышалось странное сооружение, похожее на гигантский башмак с сильно заг-
нутым кверху носком. Наверху красовалось аляповато посаженное  членистое
голенище громадного сапога, наклоненное набок.
   - Что это может быть? - Ламберт подошла поближе к матово-черной  гро-
маде.
   - Похоже на огромное оружие,- оценил Даллас, всматриваясь в  витиева-
тые сочленения неизвестной конструкции.
   - Боже! - Ламберт вскрикнула и отпрянула в сторону.
   Луч прожектора вырвал из желтоватого  полумрака,  напоенного  тягучей
влагой, восковую фигуру  существа,  полулежащего  на  черном  искрящемся
кресле.
   - Инопланетянин,- выдохнул Кейн. От неожиданности  у  него  захватило
дыхание.
   - Видно, он провел здесь много времени. От него  остался  практически
один скелет,- спокойно заметил Даллас. Он поднялся по отходящим от крес-
ла выступам к самой мумии.
   Продолговатые кости были  покрыты  коричневым  налетом  разлагающихся
тканей. Трехпалые конечности, вытянутые вдоль тела, лежали на  подлокот-
никах кресла. Плоская лобная часть черепа  резко  переходила  в  ротовую
щель, носовые ходы отсутствовали. Глазные впадины находились  по  бокам;
сами яблоки глаз не высохли, а по-прежнему смотрели в пространство ниче-
го уже не выражающими красными зрачками. Казалось, что это  величествен-
ное и ужасное существо крепко спит. И лишь огромная дыра в центре  груди
не допускала подобного утверждения.
   - Он куда-то смотрит? - поморщившись, спросила, Ламберт.
   - Нет, гляди,- Даллас указал на дыру в груди существа.
   - Похоже, что его просто пристрелили из какого-нибудь такого же  ору-
дия.- Кейн потрогал развороченные края дыры.
   - Нет, такое впечатление, что его со страшной силой разорвало  изнут-
ри...
   - Давай уходить отсюда,- вдруг завизжала Ламберт. Ей было явно не  по
себе в этом огромном космическом склепе.
   - Не хотел бы я встретиться с этой куколкой в узком коридоре и  неча-
янно наступить ей на ногу.
   - Нет, ты лучше погляди, какая отличная пушка! Из нее всего пару зал-
пов по "Ностроме" - и от нас ничего не останется!
   - Докаркаешься!.. Нет, хорошо все-таки прилетать вовремя...
   - Ладно. Пойду посмотрю, что там дальше,-  Кейн  спрыгнул  с  угловой
консоли и медленно пошел вглубь зала.
   Желтоватый полумрак поглотил его, и лишь  узкий  свет  прожектора  на
скафандре давал возможность не потерять его из виду.
   - Ты видел что-нибудь подобное раньше? - Даллас взял Ламберт за руку.
   - Только не говори, что ты каждый день ужинаешь с подобными  тварями.
Очень курить хочется.
   - Когда я был на стажировке, после второй ступени... Ну так вот,  там
для студентов есть игра "Путешествие внутри себя". Это что-то вроде  за-
нимательной анатомии.
   - И что ты этим хочешь сказать?
   - Уж больно этот корабль напоминает желудок. Я никак  не  могу  отде-
латься от ощущения, что нас съели и мы внутри какого-то организма.
   - Мне наплевать,- заорала Ламберт, дергаясь как  марионетка,что  это!
Лишь бы эти органы нас не переварили... И вообще, хватит меня пугать!..
   Звонкий голос Кейна подействовал отрезвляюще:
   - Ребята! Сюда! Идите ко мне! Скорее ко мне!
   Луч его прожектора маячил шагах в тридцати левее огромной пушки.

   - Что ты там нашел?
   - Идите и сами взгляните на это.
   Кейн стоял у квадратного отверстия, уходившего  в  пол.  Провал  зиял
черной пастью, готовой, казалось, наброситься на стоящих возле него  лю-
дей и сожрать их с жадностью голодного  монстра.  Даже  луч  галогенного
прожектора не мог нащупать дна этой бездны.

   - Я попробую спуститься,- сказал Кейн.- Только  нужна  лебедка.  Края
совершенно гладкие, и все в этой отвратительной слизи.
   - Хорошо,- Даллас кивнул.- Ламберт на подстраховке. Смотри за тросом.
Только, Кейн, будь крайне осторожен.
   - О'кей, кэп, не беспокойтесь.
   Он улыбнулся и подмигнул Ламберт, которая стояла рядом с каменным вы-
ражением лица.
   15
   Эш сидел на подлокотнике кресла и всматривался в мерцающий экран,  на
котором виднелся корпус корабля пришельцев. В нем сейчас были живые  лю-
ди. Последний диалог с Рипли выбил его из равновесия.
   "Девчонка явно слишком настырная. Постоянно лезет не в свое дело".
   По лбу Эша прошла волна судороги.
   "Сейчас главное - тянуть время. Еще час - и все  будет  кончено.  Они
вернутся на корабль..."
   16
   Кейн защелкнул карабин на поясе:
   - В порядке. Даллас! Опускай!
   Лебедка с шуршанием разматывала трос, и Кейн начал медленно  исчезать
во тьме провала.
   - Ты видишь что-нибудь?
   В глубине колодца суетливо бегал луч фонаря Кейна.
   - Пока нет. Здесь все стены покрыты слизью.  Не  за  что  ухватиться.
Мерзость какая-то.
   - Не молчи.
   Даллас склонился над черным квадратом и наблюдал за  спуском.  Прошло
еще несколько минут, и свет прожектора Кейна почти растворился в темноте
проема. Его голос монотонно описывал стены колодца. И вдруг:
   - Стоп! Теперь я вижу. Пещера. Нет! Несколько пещер! Матерь  Божья...
Это похоже на пещеру в тропиках, но размеры...
   Кейн спускался по полукруглой, ребристой, как стиральная доска, стене
зала, размеры которого пугали и одновременно восхищали. Даже самая  сме-
лая фантазия земного архитектора не смогла бы создать подобное  сооруже-
ние.
   - Похоже на огромный коридор. Даллас, ты любишь хоккей?
   - Люблю. Ты в порядке?
   - Да. Помнишь манеж в Лос-Анжелесе? Так вот, это совсем не похоже и в
несколько раз больше!
   Зал разделялся на секции, каждая размером с поле для  игры  в  регби.
Голубой туман окутывал пол, не давая возможности рассмотреть дно.  Нави-
сающие складки аркады светились тем же желтоватым светом,  что  и  стены
верхнего этажа. Вдали виднелась огромная светящаяся впадина. Это, по-ви-
димому, было либо продолжение исполинского коридора, либо переход в сле-
дующий зал.

   - Не молчи! Что там у тебя? - задребезжал в наушниках голос Далласа.
   - Все в порядке, кэп, продолжаю спуск. Еще метра три - и стоп. Я нем-
ного прогуляюсь, осмотрю достопримечательности.
   Кейн коснулся пола и оказался погруженным по колено в  голубой  туман
на перемычке между секциями. Перемычка была узкой, но по ней вполне мож-
но было идти, осматривая зал. Под тонким слоем голубого  тумана  шевели-
лись желтые клубы пара, исходившие из яйцеподобных предметов.
   - Даллас, здесь тысячи каких-то яиц. Странное зрелище. Похоже на  ка-
кой-то космический инкубатор.
   - Они что- живые? Ради Бога, будь осторожен.- Голос Ламберт дрожал  и
срывался.
   - Все в порядке, детка. Посмотреть бы на наседку. Кэп, продолжаю  ви-
зуальный осмотр.
   Пауза.
   - Продвижение затруднено. Весь пол в чертовой слизи..
   - Возьми пробу этого дерьма.
   - Есть, кэп.
   Кейн достал микроконтейнер, набрал код забора пробы  и  опустился  на
колено. Раздался свист, и в щель нырнула маленькая струйка вязкой  субс-
танции. Рука прошла сквозь тонкий слой голубого сияния и на  перчатке  с
шипением начали исчезать комочки грязи и слизи.
   - Черт... Кэп, знаешь, а сразу и не скажешь, что они  настолько  чис-
топлотны...
   - Ты это о чем? Мне спуститься к тебе?
   - Как хочешь. Здесь все хозяйство накрыто рассеянным лазером.  Хитрые
ребята. Стерильно, как в операционной. Наверное, и вправду дети.
   Кейн включил фонарь на полную мощность, пытаясь разглядеть содержимое
ниш. Ботинок, увязший в слизи, пополз, ранец за спиной  тоже  отнюдь  не
придавал устойчивости - и Кейн кубарем скатился в желтоватый туман.
   - Мать!
   - Что с тобой?
   Голос Далласа звучал приглушенно. Очевидно, защитный  экран  создавал
помехи.
   - Ничего. Просто поскользнулся.
   Кейн поднялся, утопая в мягкой искристой пыли инкубатора-аквариума.
   - А здесь все-таки не шибко чисто.
   Странные предметы окружали его. Напоминающие  пещерные  сталагмиты  с
обрубленными вершинами, они громоздились один возле другого, образуя тем
не менее правильные ряды. Взяв фонарь, Кейн приблизился к одному из них.
В ярком свете лампы можно было разглядеть оболочку, под  которой  что-то
пульсировало и переливалось оранжевыми и желтыми  бликами.  Теперь  было
видно, что "это" состоит из множества чешуек, схожих со змеиной кожей.
   - Какие странные... По-моему, там внутри есть жизнь. Кажется, они ды-
шат... Будь крайне осторожен!
   - Все нормально. Не беспокойтесь.
   Он провел рукой над верхушкой яйца - и четырехлепестковый зев, лосня-
щийся алой, мерцающей в рассеянном свете влагой, вздрогнул. Кейн  отдер-
нул руку и направил фонарь на основание яйца. По  позвоночнику  пробежал
липкий озноб: под чешуей оболочки отчетливо просматривалось медузоподоб-
ное существо. Оно играло веерами розовой ткани.
   - Боже! Оно действительно живое. Это настоящая органическая жизнь!
   От основания кокона прошла волной судорога, и четырехстворчатый  вен-
чик покрылся белесоватой слизью. Словно лепестки цветка, раскрылись  мя-
систые створки купола, обнажая розовую шарообразную  оболочку  с  белыми
прожилками. Смотреть на это было тяжело и страшно.  Пот  заливал  глаза.
Шар пульсировал, словно передавая биение невидимого сердца.
   - Кейн! Почему ты молчишь? Мы спускаемся!
   Голос Ламберт с трудом пробивался в  затуманенное  сознание.  Зрелище
настолько захватило человека, что забыв об  осторожности,  он  приблизил
лицо к загадочному цветку. Мгновение - и своды пещеры  огласились  непо-
нятным верещащим звуком и чавканьем. Что-то вырвалось наружу как  чертик
из табакерки, и человек отлетел к стене, хватаясь за шлем. Мгновение - и
вновь тишина затопила просторы зала...
   17
   Ветер налетел сверху, обрушивая на идущих град песка и  камней.  Ноги
увязали в песке по голень. Идти даже налегке было практически  невозмож-
но. А еще нести тело... Даже отключив внешние микрофоны и  оказавшись  в
звенящей тишине скафандра, с трудом собираешься с мыслями. Шум собствен-
ного дыхания и грохот сердца, готового вот-вот вырваться из груди, пуга-
ли еще больше, чем окружающая действительность. За все время пути Даллас
не проронил ни слова. Он просто шел, и это приводило меня  в  ужас.  Мне
казалось, что я слышу скрежет его зубов. Это поистине ад. Проклятая пла-
нета. Бедняга Кейн!.. Наверное, это была истерика. Но мысль о  том,  что
Кейн не выживет, была нестерпима. Страх парализовал меня. Только  бы  он
выжил! Нет сил! Руки уже не держат!.. И этот  пот,  заливающий  глаза  и
приклеивающий комбинезон к телу, брр... Боже, помоги мне! Боже, если  ты
есть, спаси Кейна и помоги мне! Если только ты... Помоги мне! Проклятье!
До чего же хочется курить! Где же этот чертов челнок?! Сколько можно ид-
ти в этом фиолетовом ревущем кошмаре?! Сколько? Сколько? Сколько?..
   - Ламберт, девочка, ты в порядке? - голос Далласа вернул меня  к  ре-
альности.- Мы на месте. Осторожно. Положим его прямо  на  платформу,  не
урони.
   - Да, сэр.- Я была безмерно рада вдруг возникшему из тумана челноку и
благодарна спасшему меня от навязчивого бреда Далласу...

   Экран вспыхнул. Лицо Эша было спокойно и не выражало волнения.
   - Ты где, крошка?
   - Я на своем месте. У нас все в порядке.
   Рипли убрала ногу с приборной панели и придвинулась к пульту.
   - Не спи, милая, ты слишком расслабляешься. Они возвращаются.
   18
   Даллас втянул тело Кейна в шлюз и закрыл внешний  люк.  Ламберт  бес-
сильно привалилась к стене рядом.
   - Уже все. Мы дома. Рипли, у нас проблема с Кейном.
   Загудели насосы, выкачивая из переходного шлюза воздух чужой планеты,
чавкнули форсунки, из щелей потек дезинфицирующий  газ.  Ламберт  подня-
лась. Ее шатало. Казалось, что она спит на ходу.
   - Открывай дверь, Рипли, пусть они войдут,- сказал Эш.
   Его лицо на экране было по-прежнему спокойно.
   Розовая сетка лазерной очистки завершила туалет. Вдруг индикаторы  на
переборке замигали всеми цветами радуги. Экран высветил: "Осторожно! Чу-
жая форма жизни!"
   Рипли включила камеру в шлюзе. Даже через искривляющее  стекло  шлема
было видно, что Даллас измотан.
   - Что с Кейном? Даллас, что с ним произошло?
   - Впусти их,- вмешался в разговор Эш.
   Рипли отключила видеоканал "Ностромы".
   - Что у вас? Ты меня слышишь?
   - Да. На Кейна прыгнуло какое-то странное существо. Там, на  корабле.
Но он еще жив.
   - А снять его?..
   - Невозможно. Оно в его скафандре. Прямо на лице. Открывай.
   - Подождите! Вы что, действительно притащили  на  корабль  чужеземное
существо?
   - А что же нам было делать? Открывай скорее! Мы обязаны его спасти!
   - Нет! Я не имею права пускать на корабль чуждую форму жизни!
   - Ты что, собираешься держать нас здесь, изучая, как пауков в банке?!
Ведь Кейн может погибнуть! Сейчас каждая минута на счету!
   - Успокойся, Даллас! Я ничего не  могу  сделать.  Я  только  соблюдаю
инструкцию о космических исследованиях. Ты сам знаешь, как это опасно.
   - Но мы не можем торчать здесь, Рипли! Мне осточертел этот  скафандр!
Впусти нас сейчас же!
   - Да поймите вы! Эти правила придумала не я! Но  мы  все  обязаны  их
соблюдать, если хотим добраться до дома! Или вы думаете, что у меня  нет
сердца?! Это существо не может попасть на борт до тех пор, пока я не бу-
ду уверена в его безопасности. Это моя работа!
   - Сука! Ты что, нас здесь сгноить хочешь?
   - Даллас! Успокой ее сейчас же! Сейчас не время для истерик!
   - Так ты все-таки решила до возвращения держать нас на карантине?
   - Я офицер безопасности и должна это сделать.
   Даллас всматривался в черный глазок  камеры.  Эмоции  и  противоречия
разрывали его. С одной стороны, рядом рыдала Ламберт и лежало  неподвиж-
ное тело Кейна, а с другой - высились бастионы инструкций и  капитанских
обязанностей.
   19
   Пара плат аккуратно легла в ячейку.  Бретт  держал  щупы  тестера  на
клеммах:
   - Проверь питание.
   - Даю,- Паркер соединил разъем.
   - Норма.- Бретт закрыл крышку панели и стал  завинчивать  болты.-  Ну
все, еще минут десять - и мы сможем покинуть это проклятое место.
   - Скорей бы,- сказал Паркер и отправил в  рот  жевательную  резинку.-
Лучше быстрей рвать отсюда когти. Я нутром чую дерьмо. А мое нутро  меня
ни разу не подводило. Лучше уж отбросить копыта на орбите,  чем  в  этой
гребаной дыре. В космосе я чувствую себя куда увереннее, чем на  твердой
почве, если, конечно, это не Земля.
   - До нее еще ползти и ползти.
   - Доползем. Ребята вернутся и...
   - Дай Бог...- Бретт произносил эти  слова,  а  сам  думал  о  другом.
Странное чувство тревоги сидело внутри него: оно то затихало, будучи пе-
ресилено явью сознания, то рвалось наружу,  больно  давя  на  диафрагму,
словно он получил прямой удар в солнечное сплетение.
   20
   - Черт! Черт! - лицо чертыхавшегося дергалось.
   Эш перебирал комбинации выхода на дисплей Рипли, но "мама" лишь  пос-
тоянно отвечала: "Видеовход заблокирован. Графический вход свободен". Он
слышал все переговоры, но вмешаться не мог, и это его просто бесило.
   "Чертова девчонка, она все погубит! Это уникальный шанс. Такой  шанс!
Лезет со своими идиотскими инструкциями. Ей бы сейчас рыдать над умираю-
щим,- так нет же, читает выдержки из правил и обязанностей  первопроход-
цев. Черт!.."
   Он вновь набрал на клавиатуре код доступа, "мамочка" зачирикала, и по
экрану заструились строчки:
   "Доступ разрешен:
   1. Станционное оборудование;
   2. Энергосистема;
   3. Навигационная система;
   4. Система шлюзования:
   а) внешняя;
   б) внутренняя"...
   - Есть! - взревел Эш.- У тебя нет шансов, крошка!
   По тонким бледно-розовым губам пробежала судорога улыбки:
   - Они - мои, Рипли, и только мои!
   Трель компьютера превратилась в равномерное кудахтанье.
   - Четвертый пункт - на матрицу! - гаркнул Эш.
   21
   - Даллас, Ламберт! Я отвечаю не только за ваши жизни,- есть еще  Пар-
кер, Бретт...
   Замки чавкнули, и створки люка разошлись в стороны. Дисплей выплюнул:
"Шлюзование завершено".  Рипли  лихорадочно  забарабанила  по  клавишам,
включая видеосвязь с "Ностромой". Волна гнева захлестнула  ее,  и  голос
Далласа звучал как во сне:
   - Я рад за тебя, крошка. Спасибо тебе, что вовремя одумалась!  Готовь
медицинский бокс!
   Лицо Эша было по-прежнему спокойным.  Он  щурился,  подпирая  ладонью
подбородок:
   - Здесь безопасность кончается, Рипли. Что произошло,  то  произошло.
Начинается голая наука. И это, между прочим, мой долг и моя работа.  Так
что, дорогая...
   - Черт!..- она стукнула кулаком по экрану.- Сукин ты сын!
   - Твои эмоции - это твои эмоции, а пока  обязанности  капитана  здесь
временно выполняю я. И прошу готовиться к старту. По  данным  "мамы",  у
вас все готово. Через три четверти часа я вас возвращаю.
   Объяснить такое поведение Эша Рипли не могла. Эта  бесцеремонность  и
наплевательство на законы и устав, тем более со стороны офицера по  нау-
ке, никак не укладывались у нее в голове. Четкость действий и безаппеля-
ционность решений создавали впечатление, что он  действовал  по  заранее
продуманному плану. Но это полный бред! Рипли  пыталась  прийти  в  себя
после вспышки. О последствиях страшно было даже подумать, но думать было
необходимо... Слишком мало информации...
   - Получасовая готовность к старту!
   Рипли, казалось, совсем успокоилась и четко ответила:
   - Даю отсчет!
   В рубке появился Даллас. Вид у него был усталый, под глазами -  синие
мешки, щеки запали, подбородок и нос заострились. Рипли поразилась, нас-
колько эта прогулка измотала всегда такого выносливого капитана.
   - Я оставил Кейна в изоляторе. За ним наблюдает Ламберт.
   - Хорошо,- кивнула Рипли.- Эш уже готовит все необходимое на корабле.
Ты плохо выглядишь.
   - Надо постараться его спасти. Понимаешь, я хочу дать ему шанс.

   22
   Рейдер вспыхнул оранжевым факелом правого борта и притормозил. Фиоле-
товая звезда холодно и как-то простуженно-тускло освещала оспины и шрамы
на обгоревшем теле корабля. На фоне фиолетового диска проступила точка.
   - Я, № 73011, вышел к планете  LB  -  426.  Жду  приказа,отрапортовал
смуглый офицер, всматриваясь в экран.
   С каждой секундой точка росла.
   - Приказ № 24KL7 по системе планеты LB -  426,-  заговорил  компьютер
приятным мужским голосом,- по достижении углового размера 10 и дальности
4, открыть огонь на поражение.
   Точка росла, превращаясь в подковообразный корабль.
   Наконец картинка замерла.
   Рука перебросила пульт дистанционного управления на  журнальный  сто-
лик.
   Человек поднялся с кресла и ткнул в силуэт корабля концом еще не рас-
печатанной дорогой сигары:
   - Кроме этого пустого хлама, у вас есть еще что-нибудь стоящее?

   - Есть перехват их радиограммы.
   - Она расшифрована? - На этот раз говоривший был явно заинтересован.
   - Приблизительно. Мы можем ознакомить вас с текстом.
   Человек кивнул.
   - Что еще?
   Зашуршала обертка, лязгнули сигарные ножницы, пламя вспыхнуло  и  по-
гасло. Терпкий тягучий дым пополз по залу.
   - Мы не получали инструкций,- сказал другой человек, в  строгом  дву-
бортном костюме.
   - Ну-ну,- пухлая рука опустилась на его плечо,- я  знаю.  Надо  иметь
свою голову. Вас держат здесь не только для выполнения  приказов,  но  и
для выполнения того, чего не приказывали. Шевелите же  тем,  что  у  вас
есть в голове, хоть иногда самостоятельно.
   - Мы предприняли рейд... В отчете все указано.
   - Все знаю,- проговорили пухлые губы и выпустили толстое кольцо дыма.
- Послушайте, вы ведь уже немолоды...
   Глаза собеседника вспыхнули желтизной, по морщинистому лбу  пробежала
судорога, и губы зашевелились в еле заметной улыбке.
   - Я всегда выполнял порученные мне задания и никогда не лез  в  чужие
дела. Правда, в отношении отдыха на помойке я не успел подумать.
   - Это, конечно, похвально,- пухлая рука скользнула во внутренний кар-
ман, извлекая платок, и, промокнув им мясистый, гладко выбритый затылок,
вернула на место,- но на этот раз придется поработать головой. Помойки я
не обещаю, но закончить последние дни в ассенизаторной  вы  можете.  Мне
нужны образцы! Понятно?
   - Сколько времени в моем распоряжении?
   - Нисколько. Чем скорее, тем лучше. Но чтобы ни-ни...- пухлый  указа-
тельный палец прижался к губам.
   - Я понял, сэр.
   - Посредников не надо! Об этом знаем только вы и я. И помните, что  у
меня есть выход на любой борт. Так что для вас в этом отношении  ограни-
чений нет. Помните это.
   - Да, сэр.
   Человек в строгом двубортном костюме вышел из кабинета и с очень оза-
боченным лицом твердым шагом проследовал по коридору.
   Юркий парнишка в форме козырнул и отступил в сторону.
   - Данные обо всех кораблях, проходящих в  радиусе  трех  парсеков  от
системы LB - 426.
   Парнишка кивнул, снова козырнул и исчез в боковом отростке коридора.
   Пухлый палец нажал кнопку на коммуникаторе, и толстые губы  произнес-
ли:
   - Программа не должна дать сбоя. Это слишком опасно для нас.
   Пауза.
   - Материалы уже подготовлены, будем запускать программу.
   Пауза.
   - Очень хорошо,- пухлая рука скользнула во внутренний карман...
   23
   - Включить третий маршевый,- скомандовал Бретт и откинулся в  кресле,
наблюдая за суетливой беготней огоньков по приборному щиту.
   - Отлично.- Довольный Паркер выставил большой  палец  и  причмокнул.-
Уходим.
   Челнок вздрогнул и затрясся.
   - Компьютер показывает, что все в норме. Один километр в секторе.
   - Ненавижу я эти взлеты, впрочем, как и посадки,- негр потуже затянул
перегрузочные ремни.
   Уши заложило звенящей плотной ватой. В голове пел и пульсировал океан
свинцовой крови. Пропитанные ею веки закрыли глаза, и не осталось  ниче-
го, кроме этого огромного красного тяжелого океана в голове. Сквозь  его
грохот тело не слышало никаких приказов мозга. Оно лишь безвольно  лежа-
ло, раздавленное перегрузкой.
   По экрану плыли цифры: "2", "1", "0".
   Значок "А" на экране погас. И внезапно вернулась прежняя легкость.
   - Вот и все! - Паркер заулыбался.
   После этой фразы все оттаяли и принялись оживленно переговариваться.
   Рипли по привычке подобрала под себя ноги и поежилась:
   - Я раньше никогда не видела такой жуткой планеты.
   - Ладно, девочки, расслабьтесь,- Паркер поставил перед Рипли  и  Лам-
берт по банке с пивом.- Все. Наша прогулка закончена.
   - Как сказать,- хмыкнул Даллас.
   - Будет, кэп, теперь можно открыть форточку и подышать свежим  возду-
хом.
   24
   Конечно, все волновались! Мало сказать! И ситуация была не из  прият-
ных.
   Паркер сидел, прильнув к стеклопластику, и следил за  происходящим  в
боксе, а Ламберт и Бретт бегали взад-вперед по коридорчику и дымили, как
два психованных паровоза. Рипли появилась из капитанской  рубки  и  тоже
подошла к стеклу:
   - Паркер, что у них там?
   - Не знаю. Они заблокировали дверь и уже с полчаса не  выходят.  Даже
внешние микрофоны выключили.
   - Конспираторы! Время идет, а они все еще ничего не сделали!  -  Лам-
берт фыркнула, пуская дым в разные стороны.
   Из-под прожженного шлема Кейна выпирал членистый  хребет  незнакомого
существа. Уцелевшая часть линзы изменила цвет и из прозрачной  преврати-
лась в матово-белую. Этот зловещий странный  шар  Эш  пытался  разрезать
ультразвуковым резаком. Монокристаллическая оболочка,  по  прочности  не
уступавшая  алмазу,  с  трудом  поддавалась  даже  действию  импульсного
ультразвука. Наконец треск резака смолк, и шлем распался на две половин-
ки, обнажая то, что заставило похолодеть Эша и Далласа.
   - О, мой боже! - вырвалось у Далласа при виде этого кошмара.
   Лицо Кейна полностью  закрывал  плоский  членистоногий  инопланетянин
воскового цвета. Кожа существа лоснилась и блестела в  свете  бестеневых
ламп медицинского отсека. Было совершенно  непонятно,  как  пострадавший
дышит, но то, что он дышит, было очевидно, так как грудная клетка равно-
мерно поднималась и опускалась. На щеках лежали какие-то плоские пульси-
рующие мешки, а вокруг шеи обвился длинный хвост, состоящий  из  плоских
колец. Часть головы от ушей до макушки обнимали кольца четырех пар щупа-
лец.
   - Что это может быть? - побледнел Даллас.
   Страшная картина четко встала перед его глазами и почти  закрыла  ре-
альность. Он представил себе брюхо твари, усеянное сотнями мелких, как у
пираньи, зубов, впившихся в лицо Кейна и рвущих его плоть.
   Капитан поправил пластиковую маску фильтра на лице, прогоняя наважде-
ние. Между тем Эш начал действовать. Он подошел к автоклаву и начал под-
бирать инструменты.
   - Надо попробовать снять с него это чудовище!
   - Что ты хочешь делать?
   - Не знаю, что обычно делают в подобных случаях. Но я попробую  снять
щупальца. Согласен?
   - Пожалуй, это разумно. Но осторожно. Действуем очень аккуратно.
   - Проверь давление.
   - Слабое.
   - Ну, начали...
   Стальной зажим с треугольными губками блеснул в  руке  Эша  и  плотно
обхватил одно из щупалец. Но стоило только холодному металлу  попытаться
оторвать щупальце от головы Кейна, как пульсация мешков на щеках  усили-
лась, хвост существа вздрогнул, и заструились кольца на шее,  перекрывая
доступ кислорода. Кадык пострадавшего дернулся, заходили желваки и  нап-
ряглись мышцы, тело сковало судорогой.
   - Осторожно! Оно затягивает петлю!
   Бесполезный зажим отлетел на пол.
   - Да, нельзя. Пока мы будем снимать щупальца, оно задушит его.
   - Что ты думаешь по этому поводу? - спросил Эш, указывая на  стеклян-
ный гроб сканера.
   - Ты - специалист по науке, ты и решай. Мне главное - чтобы он выжил.
В остальном я не компетентен.
   - Ты же понимаешь, что гарантировать я ничего не могу.
   - Понимаю. Кроме того, мы должны подумать, что нам делать дальше.
   Эш подошел к пульту управления сканером и начал  набирать  программу.
Прозрачный колпачок сканирующего бокса бесшумно открылся, и стол, на ко-
тором лежал Кейн, въехал в нишу.
   Сканирующий луч начал свое медленное путешествие вокруг тела. На  эк-
ране появились алые русла кровеносных сосудов, голубоватая пустота  тка-
ней, желтые пятна костей. Но голова была лишь сплошным черным пятном. Эш
увеличил интенсивность импульса, но это ничего не дало: экран так и  ос-
тался непроницаемо черным.
   - Видишь, даже рентген не пробивает это существо.
   Темнота сменилась чем-то непонятным, но все равно ничего нельзя  было
разобрать.
   - Ты видишь? Что это за ужас у него на шее?
   - Нет, я ничего не могу разобрать из-за этого чертова хвоста.
   Эш склонился над приборами: точка кардиометра еле дергалась на  синем
поле экрана, самописцы энцефалограммы давали почти прямую линию.
   - Ничего утешительного. Но, кажется, эта штука качает в  него  кисло-
род. Потому он и не задохнулся там, на планете.
   - Вижу. Мы можем поддерживать в нем жизнь, но только в состоянии  ко-
мы.
   - Это не может долго продолжаться.
   - Да. Еще два-три часа - и сердце может не выдержать...
   - Нужно погрузить его в анабиоз.
   - Правильно! Может, это усыпит не только Кейна, но и эту тварь. Тогда
мы сможем легко снять ее, обрезав  щупальца.  Она  даже  ничего  не  по-
чувствует. Кроме того, это может приостановить  химические  реакции.  Мы
ведь даже не знаем, что еще это существо с ним делает. Кислород кислоро-
дом...
   - Я буду готовить все необходимое...
   Обстановка все больше и больше накалялась. Неизвестность была слишком
серьезным испытанием. Бретт и Ламберт устали бегать и  теперь  останови-
лись возле Рипли и Паркера. Правда, они по-прежнему не выпускали изо рта
спасительных сигарет. Все выглядели не лучшим образом. Движения  Паркера
стали резкими, а Рипли то и дело с силой проводила  ладонью  по  щеке  и
подбородку. Все всматривались в глубину медицинского отсека, пытаясь хо-
тя бы по губам определить, что там происходит, но лишь смутно  угадывали
отдельные слова.
   - Братишки, что вы обо всем этом думаете? - первым не  выдержал,  как
обычно, Паркер.
   - На сколько же их там хватит?
   - Понятия не имею.
   - Думаю, что они скоро закончат,- Рипли указала на  Далласа,  который
возился возле криогенной установки, пока Эш накладывал датчики.
   Глаза Паркера полезли из орбит; он  заколотил  кулаком  в  стеклянную
дверь:
   - Что вы делаете! Ведь он замерзнет!
   - Не психуй! - резко одернула его Рипли.- К тому же они тебя не  слы-
шат.
   - Нет, вы видели? - не унимался толстяк.- Они заморозят его!  Заморо-
зят, как свиную тушу...- но на его истерику уже никто не обращал  внима-
ния.
   25
   Даллас застегнул последнее крепление на поясе Кейна и открыл вентиль.
Баллон со слабым шипением выпустил дымящийся газ, несущий холод  космоса
в фольгированный конверт.
   - Подожди. Подожди! - рука Эша легла  на  вентиль.-  Может  быть,  мы
слишком торопимся. Может быть, мы не имеем права... Надо подумать... что
мы можем еще сделать с этим...
   - Мы можем только уничтожить его.- Голос Далласа звучал внушительно и
твердо и не допускал возражений.- Лучше всего - жидким кислородом.
   - Пожалуй, у нас не так много времени...
   - Да, а мне важно спасти его.
   - Ну что же... Мы, конечно, испробуем все варианты.
   26
   Экран переливался разноцветными полосами сетки: "Процесс  заморажива-
ния завершен. Состояние анабиоза достигнуто".
   Даллас взглянул на индикаторы состояния организма и проговорил:
   - Все нормально. У нас есть восемь часов.
   Эш взял лазерный скальпель и включил накопитель импульса:
   - Сейчас попробуем перерезать щупальца.
   - Только ради бога, осторожно.
   - Наверное, удобнее всего вот здесь. Сделаем разрез по суставу,- раз-
мышляя, он ловко взял марлевый тампон, подставил его под  предполагаемое
место разреза и поднес скальпель.
   Лазер блеснул зеленой вспышкой, и струйка слабо фосфоресцирующей жид-
кости полилась из ранки. Марлевый тампон в руках Эша зашипел, испаряясь.
Струйка стекла на пол. Белоснежный пластик покрытия начал таять как  лед
в кипятке. Жидкость быстро добралась до стальных перекрытий.
   - Черт, она разъедает металл!
   - Надо посмотреть, что на нижнем этаже,- Даллас бросился к шлюпке, на
ходу разблокировал выход и побежал по коридору, чуть не сбив с ног  Лам-
берт. Все бросились за ним следом. Бежали так, будто от  этого  зависела
чья-то жизнь. Кубарем скатились с лестницы и...
   - Проходит! - Даллас нашел прожженное отверстие в отсеке со  скафанд-
рами.
   В помещении висел легкий дымок, в потолке зияла ажурная дыра с бахро-
мой по краям. С этой бахромы капал расплавленный  металл,  как  весенняя
веселая капель под мартовским солнцем. Скафандр, оказавшийся под  дырой,
уже дымился и расплывался серебристым киселем по быстро  размягчавшемуся
полу.
   - Посмотрим еще ниже! - Даллас бросился к лестнице.
   Этот отсек был завален старым испорченным оборудованием. Паркер  отк-
рыл шлюз, вбежал внутрь и заметался между грудами хлама, глядя  в  пото-
лок:
   - Где?!
   И тут он увидел тонкую струйку дыма. Металл потерял  форму  и  весело
капал на пол.
   Подошел Даллас:
   - Господи! Это уже третий этаж!
   - Не стой под этим,- Паркер отстранил его рукой.
   - Странное вещество,- заметила, подходя, Рипли.
   Подоспели и остальные. Металл тяжелыми каплями отрывался от потолка и
падал на пол, застывая неправильной формы лужей. На краях дыры стали об-
разовываться длинные сосульки.
   - Ты только взгляни на это, дружок,- обратился Паркер в Бретту.
   - Дай мне металлический щуп, быстро! - протянул руку Даллас.
   Бретт подал индикатор волноводов.
   Щуп нырнул в отверстие в потолке.
   - Капитан, руку потерять не боишься?
   - Помолчи,- нервно бросила Рипли.
   Тем временем капитан уже вынул оплавленную  и  дымящуюся  железку  из
рваной дыры в потолке.
   - Реакция остановилась,- он задумчиво разглядывал индикатор.Это  выг-
лядит, как сверхкислота...
   - Это его кровь? - спросил Бретт и с трудом проглотил  ватный  комок,
не выпускавший слова из горла.
   - А, может - защитный механизм? - Огромные белки глаз на черном  лице
блестели в темноте.- Существо почувствовало, что вы хотите его убить...
   - А как насчет Кейна? - напомнила Рипли.
   - Подумаем. С ним Эш. Может быть, он разберется.
   27
   Стены и потолок излучали мягкий белый свет, и в  этом  белом  ослепи-
тельном безмолвии медицинского бокса лежал на столе Кейн. Казалось,  что
он спит. Грудная клетка плавно подымалась и опускалась, было слышно ров-
ное дыхание спящего. И лишь сидящий на лице отвратительный монстр портил
идиллию и наводил ужас.
   В глубине медицинского отсека сидел Эш и  делал  какие-то  пометки  в
журнале, изредка поглядывая в окуляр микроскопа. Над его головой на  эк-
ране дисплея двигались сильно увеличенные частицы крови.
   Рипли подошла бесшумно, по-кошачьи.
   - Эш, послушай,- она произнесла эти слова тихо, но в тишине они проз-
вучали, как удар колокола; офицер по науке дернулся, но не обернулся,  а
продолжал писать, но голос не давал ему заниматься  работой.-  Зачем  ты
это сделал?
   Он поднял голову и, слегка улыбнувшись, посмотрел  в  ее  глаза.  Его
правая рука коснулась клавиатуры, и экран погас; левой он захлопнул жур-
нал.
   - Что ты там видишь? - спросила она, садясь на стол возле микроскопа.
   - Я вижу там то, чего еще не знаю,- спокойно ответил Эш; он не  спеша
встал из-за стола и потянулся, разминая затекшие после  долгого  сидения
мышцы.- Тебе что-нибудь нужно?
   - Да, я хочу поговорить с тобой.
   - О том, что я сделал?
   - Да, об этом. А еще, может, ты хочешь рассказать мне о нашем госте?
   - Только тебе, дорогая.
   - Я польщена. И я не шучу.
   - Ну что ж... Тогда и я - тоже. Понимаешь, рано или поздно мы выясним
все об этом существе.
   - Я не об этом. Зачем ты впустил его на корабль?
   - Я сделал это, потому что не мог оставить живого  человека  снаружи.
Ну подумай сама. Что бы было, если бы я не открыл дверь? Что? Я  уверен,
что поступил правильно.
   - Конечно. Откуда ты мог все знать? А тут еще эта чертова кислота...
   - Это мелочи. У нас на корабле достаточно средств, чтобы держать  под
контролем любую непредвиденную ситуацию.
   - "Условия нам позволяют",- передразнила Рипли.- Это просто смешно, и
ситуация легко может выйти из-под контроля.- Она склонилась над окуляром
микроскопа.
   - Не смотри туда! - вдруг заорал Эш; синие жилы вздулись на его  шее,
взгляд не фиксировался и бегал, руки сжались в кулаки, короче,  выглядел
он отвратительно. Рипли даже на мгновение  показалось,  что  он  вот-вот
набросится на нее.
   - Извини,- она отпрянула от окуляра, и Эш приобрел свой обычный вид.
   - В этом существе интереснейший набор  элементов.-  Он  заметил  свой
прокол и постарался сменить тему разговора.- Я никогда  не  видел  такой
комбинации. Это делает его почти неуязвимым. Кроме всего прочего, у этой
твари практически мгновенная регенерация. Ее можно уничтожить...-  Вдруг
глаза его опять забегали.
   - Так значит, эта тварь...
   - Послушай,- перебил ее Эш, опять меняя тему,- в тот момент я был ка-
питаном "Ностромы".
   - Подожди. За безопасность корабля и экипажа в любом  случае  отвечаю
я.
   - Что ты хочешь этим сказать?
   - Только одно: ты нарушил кодекс космических перемещений и исследова-
ний и поставил под угрозу жизнь всего экипажа и благополучное завершение
рейса!
   - А что же ты хотела? Чтобы он остался там? Оставить его на  планете,
не оказать помощи - это такое же нарушение кодекса!
   - Ради того, чтобы гарантировать жизнь всех остальных, его нужно было
оставить! - Она встала и очень серьезно добавила: - Ради этого необходи-
мо было пожертвовать Кейном.
   - Ты так считаешь? Серьезно? - На секунду он замолк.- Так вот,  я  бы
никогда не простил себе этого.
   - А теперь, если ты угробишь всех, тебе что, будет лучше спаться?
   - Я не думаю, что это так опасно,- он вдруг заговорил очень спокойно.
   - Но ведь все это - огромный риск. Вы же  научный  офицер  и  должны,
нет, обязаны понимать, что значит проникновение неизвестного  внеземного
существа на корабль. Об этом знают даже курсанты первой ступени.
   Эш встал, подошел вплотную к Рипли и тихо, но твердо произнес:
   - Вы делаете свою работу. Позвольте и мне заниматься своей.
   28
   Классическая  музыка  заполнила  маленькое  помещение  ходовой  рубки
"шаттла", заваленное старой аппаратурой и разнообразным  мелким  хламом,
натасканным сюда Бреттом. Это было самое уютное место на огромном кораб-
ле. Здесь красиво сочеталось уютная надежность маленькой рубки и безгра-
ничная глубина космоса, которую можно наблюдать в обзорный иллюминатор.
   Даллас сидел, сгорбившись в кресле второго пилота, и  слушал  музыку,
льющуюся из трансляционных динамиков. Одиночество и эти  плавные  нежные
звуки позволяли хотя бы на время забыть о том, что происходит на  кораб-
ле...
   Сирена заглушила музыку верещащей трелью. На панели  горел  индикатор
вызова в медотсек. Еще не совсем придя в себя, Даллас лениво потянулся к
кнопке коммуникатора.
   - Слушаю.
   - Даллас, что-то случилось с Кейном.
   - Что с ним?
   - Иди и посмотри сам. Иди сейчас же!
   - Что с ним случилось? Он жив?
   - Да. Приходи. Здесь что-то очень для тебя интересное.
   - Хорошо,- Даллас расправил затекшую спину,- сейчас приду.
   29
   - Ну и где же оно? - Даллас оторвался от прозрачного стеклопластика.
   - Я понятия не имею. Пять минут назад оно было на нем. Никто не  вхо-
дил туда без нас.- Эш набирал код, чтобы открыть дверь; вот она  зашипе-
ла, как испуганная кошка, и ушла в нишу.
   - Ребята, будьте крайне осторожны.- Капитан  первым  на  полусогнутых
ногах вошел в каюту, осматриваясь по сторонам.
   Тишина, в которой писк кардиостимулятора  казался  грохотом  тяжелого
дизеля. Рипли медленно, по-кошачьи, ступала  по  белоснежному  пластику,
приближаясь к столу, на котором лежал Кейн. В полумраке его  лицо  каза-
лось мертвым. Знакомые, привычные черты, только нос  заострился,  а  под
глазами набухли желтоватые мешки.
   - Посмотри,- Рипли тронула за плечо Далласа,- на нем ни одной царапи-
ны! Дышит?
   - Судя по показаниям прибора, он еще в анабиозе, но центральная  фаза
уже прошла.
   - А где эта штука?
   Даллас пожал плечами, а Эш подошел к компьютеру и стал шарить по пус-
тующим нишам отделений для хранений инструментов.
   - На,- он протянул Далласу длинный металлический  щуп  со  светящимся
наконечником.- Это - электрошок.
   - А вдруг не поможет? - Рипли скептически смотрела на тоненькую,  как
карандаш, трубочку.
   - Поможет. Эта штука с одного касания бизона свалит.
   Даллас уважительно кивнул, принимая маленькое, но грозное оружие.
   - Где же оно? - Рипли присела, заглядывая под стол, на котором  лежал
Кейн.
   - Попробую включить освещение,- Эш потянулся к кнопке.
   Рука задела кювету с инструментами, и жуткий грохот падающего металла
и разлетающегося на куски пластика разбил  напряженную  хрупкую  тишину.
Рипли, взвизгнув, отлетела к стене, а Даллас бешено взмахнул щупом.
   - Извините! - Эш исподлобья посмотрел на них и включил свет.Я случай-
но.
   Рипли прикрыла глаза и облегченно вздохнула.
   Лампы вспыхнули, наполняя отсек яркой белизной зимнего дня.
   Ничего не произошло. Лишь во сне слабо вздрогнули веки Кейна. Эш воо-
ружился большой пластиковой коробкой, в которую он  собирался  поместить
исчезнувшее существо, и принялся осматривать пустующие углубления шкафов
и ниш с аппаратурой. Рипли перегнулась через метровый шкаф искусственно-
го сердца, пытаясь заглянуть за заднюю панель, как вдруг что-то холодное
и липкое коснулось ее шеи. Реакция была мгновенной. Руки толчком  отбро-
сили что-то в сторону. Крабоподобное существо с длинным гибким  хвостом,
выпавшее из вентиляционной щели, попыталось зацепиться щупальцами за  ее
голову. Рипли, вереща, отбросила нападавшую тварь и отскочила в угол ка-
юты под стойки шкафов компьютера. Даллас одним прыжком оказался рядом  и
закрыл собой бьющуюся в ужасе девушку. Правая рука его вылетела  вперед,
выставляя, как фехтовальщик шпагу, прутик электрошока с искрящимся нако-
нечником. Существо глухо шлепнулось на пол и замерло,  вытянув  хвост  и
поджав четыре пары щупалец.
   - Все в порядке? - заботливо спросил Эш, присаживаясь рядом с лежащей
без движения тварью.
   Рипли молча закивала, убирая с лица прядь волос. Она никак  не  могла
прийти в себя после неожиданной встречи с инопланетянином.

   - Будь осторожен,- Даллас недоверчиво  покосился  на  валяющуюся  не-
чисть.
   - Оно прыгнуло откуда-то сверху,- сказала Рипли, тяжело дыша.
   Незнакомец неподвижно лежал на спине и не подавал  никаких  признаков
жизни. Эш ткнул электродом в  багрово-красное  брюшко  прямо  между  щу-
пальцами. Фаланги резко дернулись и опять вернулись в прежнее положение.
   - Осторожно! - вскрикнул Даллас; в последнее время это стало его  лю-
бимым словом, да оно и понятно: существовала реальная угроза,  и  нельзя
было недооценивать ее.
   Выступившие на лбу Эша капли пота скатились по переносице  на  кончик
носа и упали на пол. Он еще раз потрогал щупом существо; оно не  шевели-
лось. Взглянув на перепуганных товарищей, Эш улыбнулся и сказал:
   - Это рефлекторный ответ. Бояться нечего. По-моему, оно мертвое.
   Он переложил тельце в заранее приготовленную кювету и поставил ее  на
стол под свет софитов.
   Пространство между щупальцами занимали багровые складки  желеподобной
ткани. На первый взгляд они походили на густо  сросшиеся  жабры  личинки
тритона. Эш пинцетом согнул центральную тонкую складку.
   - Странно,- рассуждал он  вслух,-  никаких  признаков  ротовой  щели.
Только мембранные соединения. Невероятная конструкция!
   - Это же отлично,- почему-то вырвалось у Рипли.
   - Да? - Эш поднял брови и взглянул на Рипли, на мгновение  отвлекшись
от исследования.- Может быть. Наверное, через эти жабры  оно  дышало.  А
может быть, и нет. Снаружи похоже на жабры рака. Точнее  я  скажу  после
вскрытия.
   - Ты собираешься его резать?
   - Конечно, надо же в этом, черт возьми, до конца  разобраться!  А  ты
что, против? - Он удивленно поднял голову и взорвался: - Твою мать, Рип-
ли, ты понимаешь, что это же первый раз, первый раз за всю историю чело-
вечества, когда мы имеем прямой контакт с внеземной формой жизни! Такого
может больше никогда не случиться! Это же  уникальное  стечение  обстоя-
тельств.
   - Да, но может так случиться, что об этом  уникальном  случае  некому
будет рассказывать на Земле! Откуда мы знаем, что оно еще может сделать?
Что оно уже сделало с Кейном? По-моему, лучше уничтожить его. Ты же даже
не знаешь, умерло оно или нет. А эта кислота внутри него?
   - Вы что? - Глаза Эша заблестели, и взгляд переметнулся  на  Далласа,
ища у него поддержки.- Это безумие! Это банальный живой страх. Вы просто
не отдаете себе отчета. Вы понимаете, что мы можем потерять? Мы же циви-
лизованные люди! Придите в себя! Это существо архиважно для всей мировой
науки. Капитан, что ты все-таки думаешь?
   - Я не могу гарантировать безопасность.- Рипли смотрела на загадочное
маленькое существо.- Мы все многим рискуем. Я не могу  быть  уверена  на
все сто процентов, что эта тварь безвредна и безопасна. А значит, не мо-
гу допустить ее пребывания на борту.

   - Мы на пороге великого открытия,- не унимался Эш.-  Это  взрыв.  Это
переворот в мировой науке. Это же новый принцип построения живого  орга-
низма! В этом существе - миллион Нобелевских премий!
   - Мы на пороге великой проблемы. А насчет взрыва это ты хорошо  заме-
тил! - парировала Рипли.
   - Ну только вскрытие! И все,- неожиданно спокойно попросил Эш.-  Пара
анализов и проб тканей. Ребята, это действительно нужно.
   - Я настаиваю на немедленном уничтожении.- Рипли была непреклонна.
   - Хорошо,- поставил точку Даллас.- Я даю тебе сутки на  исследование.
А там посмотрим.
   Глаза Эша загорелись. Это была его победа.
   30
   Выписка из <185>117 международного положения о космических исследова-
ниях и возможных контактах с ВЦ. Пункт 45. Уложение.
   1. Все возможные образцы органических и  неорганических  форм  жизни,
обнаруженные на иных планетах или в открытом космосе, должны быть специ-
ально исследованы комиссией службы безопасности, состоящей не менее  чем
из 19 членов, представляющих все факультеты подразделения "гамма"
   2. Защита объекта и место его пребывания должны соответствовать кате-
гориальной группе "А" код "0000" и выбираются комиссией службы  безопас-
ности с обязательным утверждением объединенного правительства.  По  воз-
можности все исследования должны проводиться за пределами Солнечной сис-
темы на специально оборудованных для подобных целей орбитальных комплек-
сах или, при отсутствии таковых, на планетарных базах в режиме  "С"  при
гарантированной полной автономности объекта.
   3. Обязательное условие проведения подобных исследований - исключение
прямых и косвенных контактов населения Земли с исследуемым объектом. Ес-
ли таковой контакт будет обнаружен, то он будет рассматриваться как  аг-
рессия в отношении всей планеты, и объект  в  этом  случае  должен  быть
уничтожен.
   4. Лица, находившиеся в контакте с представителями ВЦ, должны  пройти
самый тщательный биоконтроль, который может обеспечить современная  нау-
ка, с обязательным сканированием до и после контакта.
   Присутствие в зоне, считающейся карантинной, лиц, не принадлежащих  к
категории "контактеров", категорически запрещено.
   Нарушение этого пункта карается по поправке к статье №739/02  кодекса
космических путешествий и исследований.
   5. О кардинальных изменениях в структуре, форме и количестве исследу-
емых объектов ВЦ должно быть немедленно сообщено в координационный совет
исследовательского центра №23К.
   6. Все данные об исследуемых объектах ВЦ  заносятся  в  память  гене-
рального компьютера, после  обработки  записываются  на  кристаллические
диски памяти и хранятся в международном архиве №23
   31
   Капитан шел по лесу. По самому настоящему лесу.  Была  ранняя  осень.
Шумели сосны, легкий ветерок приятно освежал разгоряченное  лицо.  Вроде
бы откуда-то потянуло грибами... Если закрыть глаза  и  постараться  за-
быть, где ты находишься, то иллюзия была полной. Те  же  запахи,  те  же
звуки... Просто здесь место такое.  Открыв  глаза,  конечно  же,  видишь
просто зеленые полосочки бумаги, висящие на вентиляционных щелях,  кото-
рые и шуршат-то так, как шуршит бумага на сквозняке. Но вот когда закро-
ешь...
   Даллас шел по этому мнимому  лесу  и  подставлял  лицо  под  бодрящие
струи. Ему было не по себе после разговора в медотсеке. На душе  остался
тяжелый осадок, и от этого было неуютно в собственном теле.
   Шаги Рипли замерли. Он на ходу обернулся. Стоит, сложив руки на груди
и облокотившись на переборку. Стоит, сучка, и смотрит. Спокойно так под-
нимает руки, нажимает клавишу. Вот в чем дело!  Тяжелая  плита  раздели-
тельной перегородки выползает из ниши прямо перед его носом. Стоп!  Дал-
лас хмыкнул и, тяжело вздохнув, обернулся. Господи, как ему вдруг  захо-
телось оказаться где-нибудь в другом месте! Даже в клетке с тигром,  на-
верное, было бы более комфортабельно, а кроме того - почти ничего не на-
до было бы делать.По коридору медленно шла Рипли. Тело -  словно  сжатая
пружина, губы плотно сомкнуты, лицо превратилось  в  неподвижную  маску.
Даллас через силу улыбнулся и нарочито спокойно произнес:
   - Рипли, дорогая, не надо ссориться, пожалуйста.
   Она остановилась и произнесла чужим хрупким голосом:
   - Даллас!
   - Я не могу изменить своего решения.
   - Послушай, что ты делаешь? Ты теряешь контроль  над  ситуацией.  Это
крайне опасно. Это огромный риск. Ты же капитан! -  Вдруг  в  ее  голосе
прозвучало сочувствие: - Объясни мне, я не понимаю, почему ты  пришел  к
такому решению? Зачем ты оставил это существо живым на корабле?
   - Живым? Неужели ты и вправду думаешь, что эта  дохлая  мелкая  тварь
может хоть как-то повлиять на нас или на корабль?
   Время шло. Они разговаривали - и ничего  не  менялось.  Бессмысленный
пустой разговор уже утомил обоих, но каждый считал, что  выполняет  свой
долг.
   - Нет, это ты рассуди здраво! Нападение на Кейна - раз. Или ты счита-
ешь, что это существо пролезло в скафандр для того, чтобы получше  расс-
мотреть, кто к нему пришел? Взгляни еще раз на этот скафандр, может  это
тебя отрезвит. А мы даже не знаем, как оно это  делает.  Кислота  вместо
крови - два. Мало? Тебе надо посмотреть, что  будет  на  три,  четыре  и
пять?
   - Я знаю, что делаю! - не выдержав, заорал Даллас.
   И ему сразу стало стыдно. Он понял, что поступил глупо; сорвался, как
истерический мальчишка, но отступать сейчас уже было бы  непростительной
слабостью, недостойной мужчины, а тем более - капитана. Надо  было  ска-
зать что-то серьезное и неопровержимое. Любая чушь о долге и чести  кос-
мического исследователя подошла бы, но какая-то темная жаба в  груди  не
давала сосредоточиться и только давила, давила...
   Рипли почувствовала его замешательство и великодушно сбавила обороты:
   - Так значит, ты не хочешь его уничтожить?
   - Ты пойми,- он погладил бороду,- не надо опекать всех  и  вся.  Пока
что я - капитан, и я принимаю решения, несу ответственность за все  про-
исходящее на корабле. А ты, пожалуйста, делай то, что входит в твои обя-
занности.
   - Я это и делаю. Пожалуйста, командуй кораблем, принимай решения.  Но
решения должны быть правильные! И не забывай, что мои обязанности -  это
обязанности офицера безопасности.
   - Да, согласен. Я, между прочим, прислушиваюсь к тебе и помню, что ты
офицер безопасности. Но он,- Даллас указал в  сторону  медотсека,-  тоже
офицер по науке.
   - Тем более! Ты же видишь, что он делает совершенно недопустимые  ве-
щи. Он поступает, мягко говоря, преступно странно. Кстати, откуда он во-
обще взялся? Я никогда о нем не слышала.
   - Кажется, он новичок. Я тоже о нем ничего раньше не слышал. Он заме-
нил офицера, который должен был лететь с нами, за два дня до  старта.  Я
даже толком не поговорил с ним там, на Земле.
   - Я ему не доверяю,- произнесла Рипли.
   - Я тоже, но это субъективно. Обязанности свои он выполняет. Пока  он
ничем не скомпрометировал себя.
   - Ну это как сказать!
   - Так и есть. Это его мнение, он на него имеет право и просто защища-
ет свою позицию.
   - Ладно, оставим. Но мы должны хоть что-то делать. Бездействие сейчас
хуже смерти.
   - Не преувеличивай! Кроме того, что мы сейчас можем делать? Вот завт-
ра, после того как Эш проанализирует информацию...
   - Завтра может быть уже поздно. Надо быть полностью уверенным в безо-
пасности экипажа и корабля. Надо принять в этом направлении соответству-
ющие меры.
   - Ладно. Но прежде всего мы должны прийти к общему решению этой проб-
лемы.
   - Согласна. Но решение это надо принять быстро.  Даллас,-  она  вдруг
заговорила совсем по-другому,- мы же с тобой всегда понимали друг друга!
   - Мы все просто устали, и нам нужен отдых,- ответил капитан.
   Рипли тронула клавишу, и люк медленно открылся.
   32
   Бледно-розовая панель плавно ушла в стену. Когтистая четырехпалая ла-
па коснулась синей клавиши контрольного доступа к центральному компьюте-
ру. Вспыхнули индикаторы на стене. Луч  сканирующего  лазера  прошел  по
жесткому узловатому телу, отражаясь в искрящемся блестящем панцире.  Чи-
риканье анализатора продолжалось всего несколько  мгновений.  Затем  все
стихло.
   Бронированный щит распался на части, которые утонули в нишах. В каюте
стало светло, и индикаторы на переборках замигали как сумасшедшие. Экран
вспыхнул, и по зеленому полю  побежали  символы.  Целый  водопад  знаков
мелькал и переливался, но вот он остановился, и на дисплее появилось:
   "Чужой"
   "Вторжение в центральную сеть"
   "Доступ к информации ограничен"
   "Доступ к информации закрыт"
   "Все каналы центральной системы блокированы извне"
   "Экстренное уничтожение информации на матрицах"
   "Переход системы в режим уничтожения информации"
   "Предупреждение экипажу: на корабле обнаружено присутствие чужеродной
мыслящей субстанции 47-го класса по шкале Ван-Стафа"

   "Чрезвычайная опасность"
   "Компьютер отключен. Информация уничтожена".
   Жилистые пальцы разжались, и на пол с шипением упал  блестящий  нако-
нечник, рассыпая осколки волноводов. Индикаторы ослепительно вспыхнули и
стали взрываться один за другим, наполняя каюту едким дымом.  Экран  по-
гас. Лапа поползла по клавишам, оставляя на них сгустки прозрачной  сли-
зи. Рев сирены расколол тишину корабля, и нежный женский голос  речевого
синтезатора запричитал: "Команда, срочно приступить к эвакуации. Включе-
на система уничтожения корабля. До взрыва тридцать минут. Отсчет времени
пошел. Двадцать девять..."
   Голос начал искажаться и через мгновение утонул в  реве  заработавших
маршевых двигателей.
   Вспыхнул  экран:   "Курс   изменен.   Нынешнее   положение   корабля:
756456765298787671211438565430 7685..."
   Экран взорвался. Осколки стекла зацокали по панелям, срезая  колпачки
индикаторов, ручки тумблеров; раскалывая корпуса клавиш,  царапая  пере-
борки и потолок. Панель центрального терминала отлетела,  обнажая  пучок
вьющихся щупалец, пробивающихся сквозь пыльные кристаллы и платы.
   Вспышка.
   33
   Бретт трудился над самокруткой, глядя в толстый доисторический журнал
с инструкцией по изготовлению этого чуда. Согласно руководству он  акку-
ратно расправил клочок бумажки, насыпал в нее табаку и старательно  сво-
рачивал теперь в тонкую трубочку. Потом требовалось смочить слюной  край
и заклеить самокрутку. Но мокрая от слюны  бумага  почему-то  не  хотела
клеиться, табак рассыпался, и вот уже в который раз  ничего  не  получа-
лось. Сидящие рядом с интересом наблюдали за процессом.
   - Черт, наконец! - Бретт быстро вставил получившуюся сигарету в рот и
подкурил ее.
   Едкий липкий дым пополз по кают-компании.
   - Фу, ну и гадость же ты вечно вычитаешь в своих дрянных журналах!  -
сказала, поморщившись, Рипли.- Прочитал бы хоть когда-нибудь  что-нибудь
стоящее.
   - А-а-а...- отмахнулся он,- это и есть самое стоящее!
   - Да, конечно, это самое стоящее дерьмо из всего дерьма, что есть  на
свете!
   - Ты, между прочим, утверждала, что такого вообще не может быть!
   Дым резал глаза.
   - Лично мне хочется здоровым долететь до дома,- вдруг сказал Паркер.
   - Друг, что ты? Ты ведь тоже нет-нет, да курнешь! - удивился Бретт.
   - Да я не об этом. Меня интересует, что мы будем делать  с  этим  су-
ществом?
   - Правильное решение можно будет принять, когда мы хорошенько все об-
думаем,- глубокомысленно изрек знатный курильщик и исчез в клубах дыма.
   - Слушай,- Рипли наклонилась к нему,- а ты знаешь, что постоянно  го-
воришь "правильно"?
   - Правильно!
   - Нет, ну что можно думать о человеке, который всегда  говорит  "пра-
вильно"?
   - А он родился таким "правильным",- хихикнул Паркер.
   Сидевший рядом капитан с задумчивым видом гладил бороду.
   - Во, правильно! - довольный Бретт поправил бейсболку.
   К веселой компании подошла Ламберт. До этого она сидела в глубине ка-
юты и с каменным лицом смотрела прямо перед собой. Выглядела она ужасно.
Коротко подстриженные светлые волосы были взъерошены, щеки впали,  блед-
но-желтая кожа обтягивала широкие скулы.  Под  большими  серыми  глазами
проступили серо-синие полумесяцы, а тонкий прямой нос заострился  и  те-
перь напоминал клюв большой птицы. Она обвела присутствующих пустым  ис-
пуганным взглядом и еле заметно напряженно улыбнулась.
   - Ладно, хватит. Заткнитесь! - разрушил идиллическое веселье Даллас.-
Нужно занять свои места и заняться делами.- Он встал и пошел  к  выходу,
но по дороге наткнулся на Ламберт и остановился возле нее.
   Глядя сквозь капитана, она заскулила:
   - Неужели вы забыли о том, что находится у нас на корабле? Ведь,  мо-
жет быть, это правда, что опасность чрезвычайна!
   Причитания прервал зуммер селекторного телефона. Рипли  потянулась  к
микрофону и щелкнула тумблером:
   - Да, слушаю.
   - Даллас! - позвал восторженный голос Эша.
   - Что? - отозвался капитан.
   - Даллас, приходи немедленно посмотреть на Кейна. Он открыл глаза.
   - О Боже...
   34
   Кейн сидел на столе и усиленно тер глаза. Черные точки зрачков  сузи-
лись и почти исчезли в голубых глазах, не пропуская свет. Веки набухли и
вздулись тяжелыми багровыми неповоротливыми мешками. Кожа на  щеках  об-
висла, а губы пересохли и потрескались. На широком с горбинкой носу выс-
тупили крупные капли пота. Вообще все его лицо было измято и  истерзано,
как будто по нему долго били. В накинутом на плечи одеяле и с чашкой го-
рячего какао в руках Кейн больше всего напоминал бездомного с  благотво-
рительным ланчем под Рождество.
   - Как ты, братишка? - спросил заботливый Паркер,- как обычно, он  ус-
пел первым сделать то, что собирались сделать все, и задал вопрос, кото-
рый хотели задать все.
   Кейн устало щурился и отхлебывал из чашки.
   - Глупый вопрос. Ужасно, просто ужасно. Как  может  чувствовать  себя
человек после этого? Наверное, как новорожденный. Очень холодно.
   Эш подошел к нему и подал новую чашку с горячим какао.  Кейн  с  жад-
ностью стал пить, и по его лицу было видно, что кипяток  доставляет  ему
настоящее удовольствие.
   Рипли и Даллас  стояли  рядом  и  переглядывались.  Им  не  терпелось
расспросить Кейна, и наконец они решили, что настал подходящий момент  и
можно задать пострадавшему несколько вопросов. Первым  подошел  к  столу
Даллас:
   - Ты помнишь что-нибудь, что было с тобой на той планете?
   - Нет. Если кто-нибудь расскажет мне о том, что со мной произошло, то
я тому по возвращении сотню презентую. Ребята, я...-  он  замер,  взгляд
его остановился, мышцы на лице напряглись, и на лбу  появились  глубокие
морщины. Увидев его состояние, все замолчали и замерли.
   - Я-я-я,- протянул он,- помню... Что-то странное. Что-то как в страш-
ном сне. Я помню только, что что-то ужасное происходило с нашей "мамой".
Что со мной? - Кейн вдруг заговорил высоким ломающимся голосом  и  начал
беспокойно оглядываться.- Где я сейчас? Вообще, где мы все?
   - Все в порядке!
   - Все в полном порядке! Мы на пути домой.
   - Нас уже давно нет на той планете.
   - О-о-о,- Кейн потряс головой,- нет, я больше не хочу туда.
   Большие капли пота выступили на его лбу. Было видно,  что  воспомина-
ния, оставшиеся у него, были не из приятных. Подошел Эш с очередной чаш-
кой:
   - Ты еще не оттаял?
   - Спасибо, Эш, это то, что мне сейчас нужно.
   - И все же,- не унималась Рипли,- если  можешь,  напрягись,  вспомни,
что там было.
   - Ну я же говорю тебе. Мы идем этими жуткими коридорами, ну,  Даллас,
Ламберт и я. Идем... А потом что-то... Как во сне. Какой-то ужас творил-
ся с "мамой". Непонятно, как вы все остались живы. Здесь все  сломалось.
Это просто невообразимо.
   - Так ты говоришь, с "мамой" что-то произошло?
   - Нет! Боже.. Я же сказал, что все было как во сне. Вы все..
   - Ну что ты к человеку пристала? - вмешался в разговор Паркер. Он по-
дошел к Кейну, обнял его за плечи и встряхнул.- У человека мозги еще  не
оттаяли, а ты его вопросами мучаешь,- он погрозил Рипли  толстым  черным
пальцем и обернулся к Далласу: - Кэп, после всего этого надо перекусить.
Может, устроим вечеринку?
   - Устроим,- Даллас кивнул,- но по-моему, ты уже приступил к  подкреп-
лению своих сил.
   - Ну...- Паркер опустил глаза и спрятал за спину пакетик  с  какой-то
едой,- мой растущий молодой организм постоянно  требует  подпитки.  Я  с
этим ничего не могу поделать.
   - Вот уже сколько лет я жду, когда он у тебя вырастет,съязвил Бретт.
   - Между прочим, нам по такому случаю  полагается  царский  обед!  Даю
добро, будем праздновать,- резюмировал Даллас.- Как ты, Кейн?
   - Я не против, даже наоборот, я чертовски проголодался! В желудке как
в пустом бочонке.
   - Отлично, отлично, дружок,- заревел Паркер,- пошли, нечего тебе  тут
делать. С остальным начальство и без нас разберется.
   Все галдя направились в кают-компанию, считая своим долгом непременно
похлопать по плечу шатающегося Кейна и сказать ему  что-нибудь  ободряю-
щее.
   В переходнике Рипли задержала Далласа, поймав его за рукав комбинезо-
на:
   - Ну, что ты скажешь?
   - Ну что... Ничего не скажу! - Радость от  того,  что  все  кончилось
благополучно, переполняла его, и он  не  хотел  разговаривать  с  мрачно
настроенной Рипли.
   - Подожди, ты обратил на него внимание?
   - На кого? На Кейна? Конечно! Он...
   - Нет. На Эша.
   - А что Эш?
   - Он ни на что не реагирует.
   - То есть?
   - У него каменное выражение лица. Никаких  эмоций.  Улыбается  только
ртом, а глаза холодные, бегают, но ничего не выражают.
   - Это не показатель. Он все время торчит в лаборатории. Тоже человек,
не выспался, как ты и я, а может, и побольше нашего. Не забудь,  он  все
это время не отходил от Кейна.
   - Не отходил-то он не отходил... А это он сканировал Кейна после  то-
го, как эта тварь отклеилась от него?
   - Нет.
   - А почему?
   - Слушай, пойди и спроси его об этом сама.  Только  после  обеда.  Не
порть людям аппетит. Я могу сказать только одно:  выглядит  Кейн  вполне
прилично.
   - Да, но он ничего не помнит.
   - Слушай,- Даллас скрипнул зубами и с размаху ударил кулаком о  пере-
борку,- Рипли, если бы тебе на лицо присосалось что-то подобное, то, ин-
тересно знать, как бы ты реагировала?  Тут  забудешь  что  хочешь!  Даже
собственное имя. Так что, по-моему, он еще хорошо отделался.
   - Нет, Даллас, все это очень странно.
   - Да с чего ты взяла?!
   - Он помнит только высадку на планету. И все! А потом только какие-то
галлюциногенные видения. Мне кажется... Нет, я уверена,  что  эта  тварь
стерла у Кейна память!
   - Послушай, брось все это. Это - ерунда, бред. Потом! Дай парню прий-
ти в себя. Сначала эта тварь, потом кома, анабиоз. И ты хочешь, чтобы он
что-то помнил? Ему нужен отдых и серьезная реабилитационная  терапия.  Я
говорю это как специалист. Ему нужно отдохнуть. Да и нам  всем  тоже  не
помешает. Пошли к ребятам. Вот увидишь, он сейчас  поест  и  ему  станет
намного легче.
   - Да, наверное. Но мне что-то неспокойно. Я не чувствую, что мы все в
безопасности,- Рипли встряхнула головой.- А может, ты и прав,  надо  от-
дохнуть, расслабиться... Ладно, пойдем.
   35
   Круглый огромный стол в центре кают-компании был весь завален  чашка-
ми,  баночками,  пакетиками,  тюбиками  с  разнообразной   синтетической
снедью. Веселье было в самом разгаре. Все ели и весело  болтали.  Паркер
шутил не переставая, хохотал и подмигивал Ламберт, которая, как  всегда,
курила больше, чем ела, и пила кофе. Сигарета в ее руках дрожала,  роняя
пепел прямо на скатерть.
   Кейн ел за четверых, и сидящий рядом с ним Паркер не мог упустить та-
кого повода для шуток:
   - Эй, парень! Может, мне лучше отсесть? А то ты  и  меня  проглотишь!
Он, наверное, устал, вот и проголодался!
   - Чего пристал,- заступился Эш и пошутил с совершенно каменным лицом:
- Может, он сейчас лопнет от еды!
   Но Кейн не обращал на них никакого внимания; он сосредоточенно  жевал
и только бубнил с открытым ртом:
   - Первое, что я сделаю, когда вернусь на Землю, так это просто объем-
ся какой-нибудь натуральной жратвой. О... совершенно неважно  какой,  но
это будет только натуральная пища.
   - Да, конечно,- весельчак Паркер был всегда рядом,- а я буду загорать
на пляже в Майами. И, между прочим, мне будет насрать решительно на все.
   - Ну, так уж и на все? - подмигнул Эш.
   - Ну, почти на все.  Само  собой,  веселиться  я  буду  в  свое  удо-
вольствие. Что ж я - монах какой-то, что ли? Но зато  на  все  остальное
мне будет насрать, это точно!
   - Послушай, заткнись! - добродушно посоветовал  Даллас  разошедшемуся
Паркеру.- Ты начинаешь мне надоедать, да и девушки вон не могут спокойно
кушать,- и он указал на Ламберт, которая  так  смеялась,  что  очередной
глоток кофе застрял у нее в горле и не шел ни туда, ни  сюда;  и  теперь
девушка делала героические усилия, чтобы вдруг не оказалось "сюда".Проб-
лемы своего пищеварительного процесса и перистальтики обсуди,  пожалуйс-
та, в другом месте. Хорошо?
   - Да, сэр,- отрапортовал негр и скорчил совершенно невозможную рожу.
   Ламберт согнулась над столом, и кофе выплеснулся у нее изо рта вместе
со взрывом хохота. Смех душил ее. Хоть скатерть и рукава ее  комбинезона
были мокрые, она хохотала как полоумная, ни на что не обращая  внимания.
Рипли выронила вилку и качая головой, смотрела на  Паркера,  который  от
смеха чуть не падал со стула. Эш молча что-то  жевал  и  как-то  странно
улыбался одними губами. Даллас делал вид, что сердит, но тоже улыбался в
бороду.
   - Можно подумать, что ты давно не ел так вкусно,- перешел  Паркер  ко
второму действию концерта.- Ты же знаешь, что все  здесь  искусственное.
Так что ешь пока то, что дают!
   Все были так увлечены клоунадой, что даже не заметили, как Кейн  пок-
раснел как рак и склонился над столом со страдальческой гримасой на  ли-
це. Он захрипел, изо рта его стали  вываливаться  куски  непроглоченного
салата, глаза вылезли из орбит, вены на шее и висках вздулись, а кожа на
скулах вытянулась, рискуя вот-вот лопнуть. Руки свела  судорога,  пальцы
скрючились и рвали ворот футболки. Улыбка мгновенно слетела с лица  Пар-
кера, и недоумение сменило буйную радость. Он пару раз похлопал  ладонью
Кейна по спине, но тот зашелся еще больше.
   - Эй, Кейн, что с тобой? Что случилось? Тошнит от  такого  количества
пищи? Да?
   Кейн привстал и, схватившись за горло, повалился на стол.
   - Да что с тобой, парень? - Паркер схватил его за  плечи  и  поднял.-
Что с тобой?
   Кейн рвался из рук, как испуганное животное, глухо кричал и хрипел.
   - Держите его! Положим его на стол!
   На помощь подоспел Даллас. Вместе они уложили Кейна на спину.
   - Бретт! Ложку! Разожми ему рот, чтобы он не задохнулся!
   Кейн дергался и извивался, словно его положили на горячие угли.  Жел-
тая пена хлопьями вырывалась из его рта, забрызгивая все вокруг.
   - Аккуратно! Не дай ему прикусить язык!
   - Так не удержим! Помогай!
   Паркер уселся сверху, как ковбой, усмиряющий дикого быка. Но все было
тщетно. Его огромное тело, весившее не меньше центнера, швыряло из  сто-
роны в сторону.
   Кейну было совсем худо. Клокочущий рев вырывался из его горла  вместе
с приобретшей алый оттенок пенистой слизью.
   - Он умирает! - воскликнула Рипли и обернулась к  Эшу.  Тот  стоял  в
стороне, держась за спинку стула. На мгновение она даже забыла, чего  от
него хотела. Ее просто шокировало то спокойствие, с каким Эш наблюдал за
происходящим.
   - Да сделай же что-нибудь, сукин сын! - заорала она, запуская  в  Эша
жестянкой из-под пива.
   Эш медленно повернул голову в ее сторону, и Рипли показалось, что  он
улыбается ей.
   - Твою мать! - вырвалось у Паркера,- и он отбросил перекушенную  над-
вое стальную ложку.
   Тело Кейна выгнулось дугой, и толстяк полетел на пол, увлекая за  со-
бой орущую Ламберт.
   - Держите его! - шипел Даллас, стараясь удержать  товарища,  но  Кейн
вырвал руки и вцепился пальцами в пластик стола.
   Глаза у него закатились. Вместе с животным  ревом,  похожим  на  крик
агонизирующего зверя, из него вырвался фонтан крови, забрызгавший Далла-
са и Паркера с головы до ног. Эш подскочил к Ламберт и помог вылезти  ей
из-под туши негра. Тело Кейна забилось в мелких, как от удара тока, кон-
вульсиях. Футболка на груди треснула и покрылась кровью. Даллас отпрянул
в сторону, не понимая, что происходит. Пятно и отверстие походили на ог-
нестрельную рану, нанесенную из оружия огромного калибра. Тело еще  пару
раз вздрогнуло - и вдруг грудь Кейна разорвалась, словно от взрыва  гра-
наты. Обрывки ткани вперемешку с кусками мяса и потоками  крови  окатили
всех присутствующих. Ламберт схватилась за лицо и  завыла  как  пожарная
сирена. На фоне этого постоянно нарастающего воя из разорванной в клочья
груди появилось странное существо, походившее на огромного  тупоголового
червя. Оно открыло маленький зубастый рот и заверещало.
   Наступила тишина. Лишь слабо свистела залитая кровью глотка умирающе-
го Кейна. Его тело чуть заметно  вздрагивало  в  смертельных  судорогах.
Алые капли крови скатывались с блестящего тела существа и  собирались  в
ручейки, обнажая бледную с голубоватым отливом кожу. Существо  поднялось
на членистом хвосте, и тупая морда медленно  повернулась,  на  мгновение
останавливаясь на каждом из присутствующих. Маленькие глазки твари  были
полуприкрыты, но создавалось впечатление, что она внимательно всех расс-
матривает. На короткой толстой шее билась какая-то жилка,- очевидно, су-
щество дышало. Червь поднялся из своего убежища еще на несколько дюймов,
собирая в тугую пружину длинный хвост.
   - Что это? - шепотом произнесла Ламберт, после чего вдруг дико заора-
ла. Существо мгновенно отреагировало, развернув  голову  в  ее  сторону.
Паркер схватил со стола нож и бросился между тварью и девушкой. Он  под-
нял свое оружие над головой и уже собрался нанести удар,  как  вдруг  Эш
схватил его за руку:
   - Нет, нет! Не нужно его убивать!
   Паркер опешил. Такого от Эша он никак не ожидал. Выпучив глаза и  тя-
жело дыша, негр замер с занесенной рукой, в которой  был  зажат  нож,  и
только переводил удивленный взгляд с извивающейся твари на Эша,  вцепив-
шегося в его руку, и дальше, на Далласа, который  как  заколдованный,  с
перекошенным лицом смотрел на непонятное животное. Пауза явно  затягива-
лась.
   Маленькие недоразвитые конечности существа никак не помогали ему  пе-
редвигаться, поэтому мощный хвост выполнил  функции  отсутствующих  лап.
Тварь ударила хвостом, еще раз обдав всех кровью, и, выскочив как чертик
из табакерки, покинула растерзанное тело Кейна и  бросилась  удирать  по
столу, вращая хвостом из стороны в сторону с невероятной быстротой.
   - Нет! Нет! - все еще орал Эш; он висел на руке Паркера, не давая ему
сделать и шага.
   Существо, расшвыривая посуду, как маленький кораблик с писком пронес-
лось по столу, спрыгнуло на пол и скрылось в  отверстии  вентиляционного
люка. Писк исчез, поглощенный обшивкой переборок. Гробовое молчание  по-
висло в каюте. Лишь в дальнем углу еле слышно скулила Ламберт, судорожно
оттирая от крови лицо и руки носовым платком. Даллас медленно подошел  к
останкам Кейна и, тяжело вздохнув, уселся рядом на стул. Он взял со сто-
ла догоравшую сигарету Бретта, успевшую прожечь  пятно  на  пластике,  и
глубоко затянулся.
   36
   Эш закрыл змейку пластикового мешка и запаял шов.  Ламберт  стояла  у
входа в шлюзовую камеру и нервно курила,  еле  сдерживая  слезы.  Рипли,
прикрыв глаза, шепотом читала молитву. Паркер и Бретт переложили  импро-
визированный гроб на самодвижущуюся тележку катапульты.
   - Извини, парень, если что не так,- Паркер разгладил складки  пласти-
ка.
   - Пошли,- тихо сказал Бретт.- Рипли, передай Далласу, что у  нас  все
готово.
   Красные огоньки мигалок вспыхнули на потолке шлюзового отсека. Основ-
ное освещение погасло.
   Рипли вошла в капитанскую рубку. Даллас сидел на своем месте и  смот-
рел на экран.
   - Кэп, все на местах. Сидят у своих дисплеев. Пора начинать.
   - Да, пожалуй.
   На экране светился  перекрещенный  пятигранник  шлюзового  створа.  В
верхнем углу бежали, приближаясь к нулю, цифры.
   - Никогда себе этого  не  прощу,-  Рипли  нервно  теребила  платок  в
пальцах.- А Эшу не прощу и подавно.
   - У нас не было времени для исследований,- ответил капитан.
   - Я не об этом. Это - преступление.
   - Сейчас очень легко искать виноватого. Не всегда, дорогая, все полу-
чается так, как хочется.
   - Да, не всегда. Но сканирование необходимо.
   - Эш производил вскрытие,- Даллас положил руку на клавишу,  открывав-
шую шлюз.- Мы вряд ли что-нибудь увидели бы.
   - Это почему?
   - Судя по нарушению тканей в теле Кейна, эта тварь образовалась в нем
всего за несколько минут.
   - Что ты хочешь этим сказать?
   - То и хочу, что от микроскопического яйца или эмбриона до  той  ста-
дии, когда существо покинуло тело, прошло не более двадцати минут.
   - Боже! - вырвалось у Рипли, и холодная волна  покатилась  по  спине,
собирая в комок мышцы.
   На экране оранжевым светом замерцал символ шлюзования. "5", "4", "3",
"2", "1", "0". Створки шлюза плавно разошлись, и белоснежный кокон выле-
тел в пустоту. Всего несколько мгновений, пока свет навигационных  огней
освещал его, он был в поле зрения. Еще секунда - и он исчез, поглощенный
бездонным мраком космоса.
   - Прощай, наш друг,- вполголоса произнес Даллас.- Ты  уже  ничего  не
сможешь нам сказать.
   - Покойся с миром,- добавила Рипли и вышла из рубки.
   37
   Может, это страх? Да нет. И страхом трудно назвать это  непонятное  и
смутно томящее ощущение во всем теле. Но до чего мерзко! Это чувство по-
хоже на то, что возникает в ожидании хорошей трепки. Организм  готовится
к борьбе, трудностям, страданиям - и отравляется, поддерживая  в  каждой
клетке боевой дух. Ничего не происходит, и становится еще более муторно,
появляется какая-то пустота.
   Наверное, я уже слишком долго морочу себе этим  голову;  может  быть,
лучше было бы просто бояться. Да, пожалуй, это никем не уважаемое  заня-
тие очень украсило бы мое вынужденное бездействие. Но самое жуткое в та-
кой ситуации - это понимать необходимость и срочность принятия  каких-то
мер.
   А тварь носится сейчас где-то по нашему  кораблю,  гадит...  а  может
быть и нет. Может, она уже сдохла давно, как та, предыдущая,  и  воняет,
разлагается в каком-нибудь вентиляционном ходу.
   В голове бред, какая-то каша.  Из  темного  болота  гнетущей  пустоты
вдруг выплывают нестерпимо яркие, почти реальные образы и  картины.  Они
вспыхивают лишь на мгновение и гаснут. И я даже не успеваю осознать их.
   Ни о чем не хочется думать. Не надо думать. Просто лечь бы  сейчас  и
заснуть, а проснуться уже в Мемфисе ярким апрельским утром.  Да,  мечты,
мечты... Одна радость, что на них пока еще есть время и  можно  спокойно
помечтать.
   38
   Бретт положил на стол длинную тонкую стальную трубку с  набалдашником
странной формы с одной стороны и пистолетной рукояткой - с другой:
   - Можно попробовать вот это.
   - А она...- Даллас скептически поглядел на хрупкую конструкцию.
   - Все, что есть. Это единственное серьезное оружие, которое я нашел.-
Он взял трубку, нацелил в потолок и нажал на стальную петлю, расположен-
ную у рукояти. Голубая молния  слетела  с  набалдашника,  выбросив  сноп
искр, врезалась в угловую балку потолка. Сталь загудела, по серебристому
металлу пошли радужные вспышки, и он стал осыпаться мелкими кусками неп-
равильной формы, как раздавленное стекло.
   - Это может убить его. Конечно, гарантии я дать не могу.
   Бретт передал оружие Паркеру. Тот взял его, покачал на руке,  как  бы
взвешивая.
   - Может, огнеметы лучше?
   - Нам нужно сначала найти его,- проговорила Ламберт, гася  окурок  об
угол стола.
   - Ты права, милая. Нам нужен вот  этот  прибор,-  Эш  поднял  с  пола
большой ящик с длинным раструбом с одной стороны и узкой шкалой  и  сиг-
нальной лампой с другой.- Это тепловизор. Он ведь теплокровный.
   Эш нажал клавишу пуска и поднес руку к раструбу. Миниатюрная  стрелка
на шкале вздрогнула, вспыхнула алая лампочка, и слабый,  но  настойчивый
писк наполнил каюту.
   - Вот. Видите, как действует? Мы пойдем с ним. Здесь есть  регулятор.
Максимальное расстояние, на которое он действует,пять метров.
   - Негусто,- разочарованно присвистнул Паркер.- Ты видел, как эта  за-
раза слетела со стола? И пискнуть не успеешь, как она прогрызет  в  тебе
дыру!
   - Заткнись! - одернула его Рипли со злостью.
   - Ладно! Пора действовать.- Даллас  вышел  на  середину  каюты.Рипли,
Паркер и Бретт обследуют все каюты и палубы.
   - Будем стараться! - Бретт поправил бейсболку и взял у Паркера элект-
ропрожектор.
   - Эш остается в рубке. Принимает сообщения. Обо всем происходящем не-
медленно докладывать ему.
   - Есть, сэр.
   - А мы с Ламберт выйдем через "маму" на датчики противопожарной  сис-
темы и попробуем переориентировать их так, чтобы они  работали  как  ги-
гантский тепловоз, на весь корабль,если, конечно, у них хватит  чувстви-
тельности.
   - Пошли, надо работать.- Рипли взяла коробку тепловизора  и,  хлопнув
Бретта по спине, вышла из каюты.
   39
   Длинные, бесконечные коридоры палуб опоясывали  технические  рубки  и
отсеки. Сотни и сотни метров узких и низких, широких и высоких,  обшитых
пластиком и мерцающих индикаторами коридоров, похожих на шипящие  и  из-
вергающие пар коридоры из фильмов ужасов,- и, напротив, глотающие каждый
шелест и звук шагов помещения.
   - Дай Бог, чтобы эта штука помогла нам. Тяжелая, мать ее...глаза Пар-
кера блестели в полумраке коридора.
   - Поможет. Тебе же объяснили,- Бретт перебросил свое оружие из руки в
руку,- она чувствует тепло.
   Рипли остановилась у  шлюзового  люка  с  люминесцентным  номером  на
стальном корпусе: "35". Паркер стал ковыряться в блоке управления.
   - А я тебе, дураку, говорил,- чертыхаясь, ворчал он,- Бретт, старина,
будь так добр, почини все люки и освещение на нашем корыте!
   Бретт обиженно опустил голову и лишь молча  подавал  инструменты.  Из
коробки посыпались искры, контакты замкнулись,  магнитные  замки  разош-
лись, и дверь ушла в потолок. Рипли подняла тепловизор и направила его в
проем. Индикатор вздрогнул, лампочка вспыхнула и тут же погасла.
   - Ребята,- прошипела Рипли сквозь зубы,- кажется, здесь что-то есть!
   - Что, барахлит? - не расслышал Паркер.
   Бретт дернул его за штанину и выставил  вперед  свою  пушку.  Толстяк
застыл на месте, медленно поворачивая голову в сторону зияющего чернотой
провала каюты.
   - Сейчас дам свет.
   Лампы мигнули и залили рубку голубоватым светом. Рипли короткими  пе-
ребежками двинулась вперед, выставив перед  собой  раструб  тепловизора.
Стрелка слабо отклонялась, показывая наличие в рубке чего-то живого,  но
где конкретно - установить было невозможно. Бретт шел рядом, оглядываясь
по сторонам, то и дело замирая и прислушиваясь к каждому шороху.
   - Да что вы как бойскауты какие-то. Нету тут никого!
   Рипли провела раструбом  перед  прямоугольной  дверцей  электрошкафа,
встроенного в переборку. Стрелка дернулась  и  быстро  побежала  к  пре-
дельной отметке на шкале, лампочка вспыхнула,  и  слабый  писк  наполнил
рубку.
   - Он здесь, Паркер. Приготовьтесь! - прошипела Рипли.
   Паркер снял с пояса аккуратно сложенную сеть и развернул ее.
   - На счет "три" - открывай,- сказал  Бретт  и  выставил  перед  собой
электрожектор.- Раз, два...
   Рипли взялась за ручку дверцы.
   - Три!
   Дверца распахнулась, луч света ворвался в мрак шкафа и  высветил  два
желтых глаза и огромную шипящую пасть.
   - Вот он! Быстро! - взревел Паркер.
   Бретт ткнул в шкаф набалдашником, блеснула молния, разноцветные искры
брызнули во все стороны. Рипли отшатнулась, роняя тепловизор. Рыжий  ко-
мок ярости с воем пронесся мимо, обогнул расставленную Паркером  сеть  и
исчез в коридоре.
   - Не дайте ему уйти!
   - Да стойте, стойте, вы,- орал Бретт.- Это не он! Это кот!
   - Что? - Паркер нервно хихикнул.- Это был Джонси?
   - Да!
   Все расхохотались, выпуская из глубины легких набранный для  рывка  и
борьбы воздух.
   Первой успокоилась Рипли. В ее глазах снова появилась тревога.
   - Черт! Нам надо поймать его!
   - Для чего? - Бретт непонимающе посмотрел на нее.
   - Эта тварь может сожрать беднягу.
   - Точно,- влез с комментариями Паркер - он все  еще  веселился,-  эта
штука закусит нашим Джонсом на завтрак. Она получит  великолепный  рыжий
завтрак!
   - Да. Но самое главное - не это. Джонс - лишняя тепловая  мишень  для
нас. Мы же не собираемся целую вечность гоняться по  кораблю  за  котом?
Кроме того, ведь ты и сам, Бретт, мог попасть в него из своей пушки.
   - Верно.
   - А раз верно, значит сбегай и поищи его. Он далеко  не  уйдет,сказал
Паркер, прилаживая сеть обратно к поясу.
   - Вы думаете, я сюда нанимался кошколовом? - обиделся Бретт и полез в
карман за сигаретой.
   - Но ведь вы же большие друзья, и ты наверняка знаешь, где он.- Рипли
закрыла шкаф.
   - Да, знаю,- прищурился он.- Ну и что?
   - Ничего.
   - Ладно. Все понял,- уголки  рта  Бретта  поползли  вниз.-  Это  была
только шутка. Я пошел.
   Он натянул на глаза бейсболку и зашагал к выходу. У люка он  обернул-
ся:
   - Только если вместо Джонса я найду эту тварь, то нести ее за шиворот
сюда я не буду.
   - О'кей,- улыбнулся Паркер.
   - Давай быстро,- кивнула Рипли.- Мы сейчас здесь все уберем, а ты ло-
ви его в темпе. Еще ведь полно работы.
   40
   Перехватывает горло, и пить страшно хочется. А еще больше хочется  на
все плюнуть. Зачем рисковать  собственной  шкурой  ради  какой-то  рыжей
хвостатой твари, когда другая, тоже имеющая хвост дрянь может прожрать в
тебе дыру любого калибра.
   Каждый шаг по этим пустым темным коридорам дается с  величайшим  тру-
дом. Гул собственных шагов одновременно пугает и взводит до предела. Тут
и без того боишься собственной тени. Иногда даже оборачиваешься на  звук
собственного дыхания, отраженный соседней переборкой. А  этот  треклятый
тоннель все тянется и тянется. И лезут, лезут какие-то  дурацкие  мысли,
видения. А может, этот проклятый червяк уже сожрал Джонси? Фу ты,  вечно
какой-то бред. Не успел он его сожрать за две минуты! Бред!.. Сколько ни
смотрел этих фильмов, ни читал этого дерьма с морем крови,всегда  предс-
тавлял себя главным героем. И всегда понимал, что облажаюсь. А  тут  го-
раздо хуже! Когда башкой не думаешь, извилинами не шевелишь, то  ничего.
Даже эти плохо покрашенные стены во мраке кажутся не такими угрюмыми;  а
когда, не дай Бог, хоть четвертинкой извилины, хоть одной клеточкой вос-
паленного мозга сообразишь... Хана! Господи! Что я делаю?!  Хочется  за-
биться куда-то и просто ждать, когда все это кончится. Желание вырваться
из остохреневшего замкнутого пространства охватывает с такой силой,  что
еле сдерживаешь себя, чтобы не заскулить и не побежать с  воем  по  этим
чертовым коридорам. Кажется, это называется клаустрофобия... Ну да  нач-
хать, как это называется, но штука это на  редкость  дерьмовая.  Это  уж
точно. Послать бы все ко всем чертям и укатить в горы.  К  горной  реке,
где холодная родниковая вода, и  среди  покрытых  мхом  камней  плещется
во-о-от такая вот форель. И чтобы Паркер от удовольствия хлопал  лопухо-
выми губищами: "Well!". А-а-а!...
   Бретт махнул рукой и медленно переступил через порог отсека, где хра-
нились транспортные вертолеты и автопогрузчики. Дежурное освещение могло
лишь слабо разбавить густой мрак; голубой свет  напоминал  лунный.  Было
тихо-тихо. Каждый шаг звучал, как удар колокола. Металлические стены от-
ражали звук, усиливали его и искажали до неузнаваемости.
   - Джонси, кис-кис, где ты? - позвал он.
   Голос был чужим и незнакомым. Липкая волна страха подкралась к Бретту
и набросилась на него, захлестнула, заполнила вязким холодом грудь.
   - Кис-кис-кис, Джонси, ну, отзовись!
   Он прошел в центр зала. Полумрак и  страх  преображали  нагромождения
техники в диковинных спящих монстров. Бретт натянул бейсболку на глаза и
подошел к шлюзу, ведущему в следующий зал. Идиотское занятие. До чего же
идти не хочется! Дверь как бешеная взлетела  вверх,  освобождая  проход.
Теплый песочный свет заливал тридцатифутовый тоннель. С переборок свиса-
ли муфты кабелей и плоские сочленения переходных коробок  с  сигнальными
индикаторами.
   - Джонси, сукин кот, куда же ты пропал?!
   Приглушенное урчание раздалось из соседней рубки. Бретт быстро  побе-
жал по коридору. Огромные стальные жалюзи витиеватого створа были слегка
приоткрыты. Это был зал обработки топливных элементов. С потолка свисали
цепи, на которых подвешивали контейнера. Здесь всегда темно  и  холодно.
Терморегулирующая обшивка в помещениях, прилегающих к двигательному бло-
ку, облегчена, и холод космоса конденсирует на темно-каштановых перебор-
ках влагу в кристаллики льда. Посредине зала  возвышалось  прямоугольное
сооружение разгруженного топливного контейнера.
   - Джонс...- Голос Бретта осекся.
   Серое пятно с шипением метнулось из-под ног в сторону и исчезло в бо-
ковом тоннеле.
   - Черт! Джонси! Еще пара таких выходок, и я сам сверну тебе шею!
   Он подбежал к черному провалу прохода.
   - Слышишь меня, Джонси? Кис-кис-кис! Если ты собираешься  поиграть  в
догонялки и попутешествовать по кораблю, то ты выбрал  не  самое  лучшее
время. У меня сегодня очень плохое настроение. Так и знай,  оторву  твою
дурную башку!
   Бретт тщательно, дюйм за дюймом, стал ощупывать стену в поисках  вык-
лючателя. Здесь не было дежурных ламп, и зал освещался только  тем  све-
том, который просачивался через окошко люка. Там, где  находился  Бретт,
было совсем темно. Рука коснулась чего-то липкого и холодного, как  сту-
день. Ну и мерзость! Возись здесь, мать твою! Где ж этот проклятый  вык-
лючатель! Ага! Зажужжали дроссели, и проход осветился  мерцающим  светом
неоновых ламп. Бретт отдернул руку от стены и взглянул на нее.  Прозрач-
ное желе гигантской амебой сползало с пальцев. Выключатель и  часть  об-
шивки стены были забрызганы такой же дрянью.
   - Черт! - он вытер руку о комбинезон.- Это что еще за дерьмо?

   Он дошел до конца коридора и набрал код. Глухо вздохнула  пневматика,
и пятилепестковая чаша люка открылась.
   - Джонси, кис-кис, Джонси, где ты?
   Бретт почесал затылок и поправил съехавшую на нос бейсболку.
   Это был самый большой зал, находившийся в правом крыле  корабля.  Не-
когда в нем размещался центральный холодильный  комплекс.  Но  последние
шесть полетов его использовали как склад для списанной с рудников техни-
ки и отработанных блоков самого корабля.
   - Послушай, ты,- голос Бретта тонул в море наваленного металла и про-
чего хлама и звучал глухо,- если ты сейчас же не выйдешь...
   Мяуканье раздалось где-то совсем рядом.
   - Мать твою, Джонси, выходи, кис-кис-кис!
   Бретт подошел к встроенному в стену техническому  модулю.  Ручки  ру-
бильника ушли в чрево станины. Ровный  сиреневый  свет  наполнил  прост-
ранство. Рыжий кот сидел в проеме  между  колесами  ржавого  гусеничного
скрепера.
   - Джонс, мне это уже порядком надоело! Еще немного - и  я  могу  плю-
нуть! Пусть тобой завтракает кто хочет, дерьмо кошачье!
   Желтые глаза кота блеснули маленькими фонариками, он вытянулся, пыта-
ясь прошмыгнуть мимо. Бретт медленно протянул к нему руку. Кот  замер  с
поднятой лапой.
   - Ну-ну, все хорошо, иди, дурашка!
   Он склонился над котом, но тот отскочил на пару  футов,  сел  и  стал
умываться, усиленно работая языком. Бретт, чертыхаясь, встал  на  четве-
реньки и начал ползти к нему. Еще "шаг" - и  рука  вляпалась  во  что-то
липкое и холодное. Бретт посмотрел вниз. На металлическом листе пола ле-
жало что-то отдаленно напоминавшее кожу змеи,  только  в  несколько  раз
больше и совершенно другой формы. Эту странную молочно-белую кожу покры-
вал слой какой-то прозрачной, терпко пахнущей слизи. Бретт вспомнил пят-
но на стене у выключателя. Он расправил резиноподобную кожицу. Она вели-
колепно передавала конфигурацию тела ее  хозяина.  Четко  просматривался
длинный, как у краба на лице Кейна, хвост, состоящий из множества  рого-
вых колец. Головная часть шкуры была разорвана надвое и походила на рас-
пущенную кожуру банана. Он брезгливо взял ее двумя пальцами и  отшвырнул
в глубину зала. Джонси завершил свой туалет и не спеша  проследовал  под
пустые емкости из-под топлива для машин.
   - Черт! Куда!
   Бретт сорвался с места, как бегун  с  низкого  старта.  Но  ноги  его
разъехались в разные стороны, оскальзываясь на слизи,  и  тело,  потеряв
равновесие, полетело вперед. Пирамида пустых баков дрогнула и стала осе-
дать на него, заваливая и не давая выхода. Жесткое  ребро  стальной  ка-
нистры обрушилось на голову Бретта, и он потерял сознание...
   ...Свет исходил откуда-то сбоку.  Голова  нестерпимо  болела,  что-то
теплое стекало по лбу и вискам тонкой струйкой, опадая со щек на  комби-
незон. Бретт с трудом освободил одну руку и запустил ее  под  бейсболку.
От прикосновения пальцев по голове прошла волна тупой боли. Бретт поднес
руку к глазам. Теплой и вязкой жидкостью была его собственная кровь.
   - Вот не везет! - огорченно поморщился Бретт.
   Движения были затруднены. Все тело, кроме одной свободной руки,  было
погребено под баками. Бретт попытался отодвинуть один из них, но тщетно.
Силы оставили его.
   - Ну, что теперь, а, Джонси? Подлец рыжий, что мне теперь делать?!  -
Бешенство накатило на Бретта.- Вот я выберусь отсюда и вытряхну тебя  из
твоей гнусной шкуры!
   Он закрыл глаза и бессильно опустил  голову.  В  чувство  его  привел
приближающийся глухой звук шагов.
   - Кто здесь, ребята? Вытащите меня! Я здесь, в завале. Эта рыжая бес-
тия чуть не угробила меня!
   Тощая рука просунулась в щель между баком; Бретт  ухватился  за  нее,
напрягая мышцы всего тела. Сила была огромной. Тяжелые емкости с  грохо-
том разлетелись в стороны, и тело как мотылек выпорхнуло  из-под  них  и
легло на пол.
   - Ого, здорово!
   Бретт  открыл  глаза  и  обмер.  Перед  ним  стоял  человек  с  лицом
точь-в-точь как у него самого. Бейсболка была натянута  на  лоб  и  чуть
наклонена набок.
   - Привет!
   Человек протянул руку. Бретт ответил. Рукопожатие было сильным и чуть
не сломало кости, больно защемив хрящи в ладони.
   "Я схожу с ума,- мелькнуло в голове Бретта.- Точно! Либо я  двинулся,
либо уже умер".
   Но боль в голове и во всем теле и явно живое рукопожатие  опровергали
последнее предположение. Бретт от кого-то слышал,  что  когда  умираешь,
можно видеть себя со стороны. Но, правда, говорят, что тогда  чувствуешь
себя легко и свободно. А тут ощущения в теле были по-прежнему реальны  и
отвратительны. К тому же видеть себя со стороны -  это  одно,  а  здоро-
ваться за руку - совсем другое. Человек с его лицом внимательно  смотрел
на Бретта и улыбался. Бретт закрыл глаза и протер их руками. Вновь  отк-
рыв их, увидел то же самое.
   - Ну и как это понимать? - совершенно некстати вырвалось у него, хотя
собирался он произнести что-то совсем другое.
   - Никак,- человек пожал плечами.- Твой кот побежал  в  сторону  цент-
рального блока.
   - Не-е-ет, ребята, вы, конечно, разыграли меня хорошо, но это,  пожа-
луй, уже слишком.- Он нервно хохотнул.
   - Я и не собирался тебя разыгрывать. Ты попросил о помощи,  вот  я  и
помог.- Человек улыбнулся.
   Все смешалось в ноющей голове Бретта, и,  развалившись  на  полу,  он
принялся хохотать.
   - Не корчь из себя сумасшедшего! Бретт, дружище, тебе это не идет!
   Человек опустился рядом на пол и подобрал под себя ноги.
   - Что ты хочешь сказать этим, Даллас? - сквозь смех процедил  Бретт.-
Только ради такой хохмы незачем было бороду брить. Она тебе шла! А грим,
наверное, Рипли и Ламберт наштукатурили? Но это сейчас немного не по те-
ме.
   Он привстал, опершись на локоть, и потрепал собеседника по щеке.  Че-
ловек поправил бейсболку и, достав из кармана на груди платок,  протянул
его Бретту.
   - На, у тебя кровь. Вытрись! Только я не Даллас. Я - это я,  то  есть
ты.
   - Хватит.- Бретт протянул руку и пощупал сначала свое лицо,  а  потом
лицо своей копии.
   Ощущения были совершенно одинаковыми. Чужое лицо было  теплым  и  без
малейших признаков грима. На ладони остались лишь капельки пота. Чьи?
   - Черт! - Глупая ненужная улыбка сползла с лица Бретта,  он  отдернул
руку и ничего не понимающим взглядом посмотрел на нее.
   - Да,- кивнул собеседник,- я - это ты, а ты - это я. Просто нам никак
не удавалось поговорить друг с другом. А ведь есть о чем!
   - Что? - Бретт протер ладонью вспотевший лоб.
   - Ведь уже сколько лет мы с тобой как проклятые мотаемся по этому хо-
лодному пустому пространству и никак не можем просто сесть,  поговорить,
повспоминать. Нет времени.
   - А что вспоминать?
   - Ну как - что? Например, можно вспомнить о том, что  тебя  уже  семь
лет нет на родной планете, в родном доме. Или ты считаешь, что это  пус-
тяки? Да, зарабатывание денег - вещь хорошая, но...
   Бретт сел. Нахлынувшая вдруг волна  отталкивающего  страха  сменилась
ощущением пустоты и глубокой тоски, щемящей душу. Перед глазами  поплыли
картинки.
   Малиновый лендровер, вечно пахнущий свиным навозом и бензином,  стоял
у порога дома. Уставшее лицо отца.  Его  сгорбленная  фигура  застыла  в
кресле как статуя. В руке догорала сигарета. Это все  необычайно  прочно
стояло перед глазами, и у Бретта защекотало в горле.
   Дом. Старый дом. После майских дождей потолок весь покрывался мокрыми
разводами. Крыша прохудилась, а денег на починку не хватало. Да и  когда
их хватало? Приходилось вкалывать на трех работах. С  утра  ковырялся  в
грязных грузовиках дальнобойщиков, менял прогоревшие  клапана  и  сливал
отработанное масло в старое пластиковое ведро. Днем,  с  отваливающимися
руками, еле перебирая пальцами, чинил разный домашний хлам  в  маленькой
каморке, вечно прокуренной и пропитанной  дымом  перегоревшей  изоляции.
Доход от этого дела был поменьше, но  почему-то  к  этому  труду  тянуло
больше всего. Душа лежала, что ли? А уже почти ночью у старого заброшен-
ного дока резал автогеном ржавую сталь списанных посудин. Около часа но-
чи, еле передвигая ноги, полумертвый приползал домой и с час  сидел  под
струями холодной воды, отхлебывая из банки теплое пиво.
   - Но ведь так было не всегда,- собеседник печально улыбнулся и  опус-
тил глаза.
   - Нет, всегда! Боже мой, как я тогда психовал. Я  и  сейчас  не  могу
простить ему, хотя уже могу понять все, что он тогда делал.

   Отцу нравилась такая жизнь, и он ничего не хотел менять. Ему нравился
дом, стоящий черт знает где, на какой-то грязной свалке.  Нравилось  то,
что у нас не было ни холодильника, ни телевизора,  ни  даже  нормального
сортира. Единственное, что он позволил мне соорудить,  так  это  душ  из
старой канистры, куда перед каждым купанием приходилось закачивать воду.
Но он говорил, что ему, а значит, и мне, только эта жизнь и подходит.
   - Да, по сей день я чувствую обиду.
   - Конечно! Он же мог все это легко изменить. У него  было  прекрасное
образование, и он мог найти непыльную работу, за которую очень  прилично
платят. А-а-а...- Бретт махнул рукой.Не повезло.
   - Но ведь так было не всегда,- еще раз повторил двойник.
   - Да. Отец умер, оставив всего три тысячи да безумную тетку  в  одной
из частных клиник в Огайо, за которую тоже надо было платить. Ну а потом
я по глупости попал в армию.
   - Скажешь тоже! По  глупости!  Все-таки  хорошая  жратва,  одевали  и
деньги обещали немалые. А как я радовался хоть какому-то обществу  после
стольких лет вынужденной изоляции!
   - Но чего это мне стоило в конце концов! Шесть лет прошло в  постоян-
ной беготне с сорока килограммами за спиной. Кормил  малярийных  комаров
на западе. Бегал по барханам в Аравии. Неделями не спал под  непрерывным
огнем арабов, когда даже сходить под куст было большой  проблемой.  Зап-
росто можно было получить пулю в голый розовый зад. А если честно, то  и
кустов-то там не было. Вот тогда тоже хотелось все  бросить,  плюнуть  и
вернуться. Но разрыв контракта грозил выплатой неустойки. Да и было  это
только однажды. Еле удерживал себя в сознании; оно все  норовило  погас-
нуть. И тогда вышедшее из-под контроля тело бежало бы, бежало, бежало...
   - Разве ты не помнишь, после чего это было?
   - Как не помнить?! Тогда меня накрыло полутонным фугасом,  и  я  двое
суток пролежал под полуметровым слоем земли. Удивительно, как вообще ос-
тался жив! Повезло, если, конечно, не считать вдребезги разбитого бедра.
Нашли почти случайно, ты же помнишь. Местные разбирали железо после оче-
редного наступления, и какого-то черномазого пацана очень заинтересовали
мои классные ботинки, торчащие из земли. Потом два  месяца  лихорадки  и
бреда с выворачивающей наизнанку тошнотой. Но все прошло, и с горем  по-
полам мне удалось перебраться к нейтралам. Да, тогда единственный раз  в
жизни мне сказочно повезло.
   - А потом "Пурпурное сердце" и досрочная демобилизация,закивал  собе-
седник.- А в Айдахо я встретил Менгу.
   - Да, на вечеринке у боевого друга я встретил Менгу,-  эхом  повторил
Бретт.- Она была тогда чертовски хороша в голубом платье с белым платком
на талии. Это были райские дни.
   - Потом удачная работа в космопорте. Это, конечно, был  мой  звездный
час!
   - Да. И большие деньги. Через полгода  я  позволил  себе  сделать  ей
предложение. Купил собственный дом. Всего за пятьдесят тысяч в рассрочку
на десять лет. Сказочное было время. Мария появилась зимой. Помнишь, она
рожала в пожарной машине: не успели доехать до госпиталя. Замело дороги.
   - Да. А еще через год родился Марк. Славный такой, с большими, как  у
Мэг, глазами.
   - И голосом таким же звонким.
   - Да, таким же. И тут начались трудности.
   Бретт закрыл глаза, достал сигарету и протянул пачку собеседнику. Тот
взял тоже, и оба закурили.
   - А ты помнишь, когда она в первый раз сказала, что больна?
   - Конечно. Это было в марте. Мы все тогда ездили к ее родителям. Они,
да и я, были просто убиты этим известием.
   - Но ведь все это случилось не сразу.
   - Да. Прошло еще два года. Ровно два года, день в день.
   Слезы выступили на глазах Бретта и его собеседника.
   - Ее родители забрали детей к себе, и я каждую неделю мотался  к  ним
через три штата.
   - А интересно, они меня еще помнят?
   - Нет, наверное. Уже и лицо, пожалуй, забыли.  Ведь  сколько  времени
прошло! Марк уже колледж заканчивает... А может, и  помнят.  Марк  делал
вырезки из газет, где упоминались названия кораблей, на которых я летал.
   - Подожди, сколько я уже здесь?
   - На "Ностроме"? Уже почти девять лет. Господи,  как  хочется  отдох-
нуть. Забрать ребят и осесть в своем доме. Можно купить магазинчик. Вер-
нусь, там видно будет.
   - Ничего не выйдет! Я ведь уже не раз пробовал.
   - Почему это не выйдет?
   - Не могу. Как увижу их, вспоминаю Мэг. Так недельку-две промаюсь,  и
если не уйду в рейс, то рискую загреметь в психушку. Отделение погранич-
ных состояний так и зовет. Вот и выбираю эту чертову неспокойную жизнь.
   - Нет. После этого рейса все-таки попробую еще раз.
   - Удачи тебе,- собеседник вдруг улыбнулся.
   - Сейчас нам всем нужна удача,- вспомнил Бретт и прикрыл глаза.-  По-
быстрей бы прихлопнуть эту проклятую тварь - и спать. А там...
   Зал был пуст, лишь слабо гудели лампы под потолком. Бретт протер гла-
за. Голова отчаянно болела. Тупая боль сползла с темени на виски и остро
отдавалась в глазницах.
   "Что это было? Черты знакомые. Сходство со мной все-таки есть.  Может
действительно розыгрыш? Не похоже.  Скорее,  все-таки  галлюцинация.  От
удара по голове, что ли?.."
   Еле слышный кошачий писк донесся из глубины коридора.
   - Джонси, кис-кис-кис, иди сюда, прохвост, я тебе  дам  что-то  вкус-
ненькое!
   Бретт с трудом поднялся и шатаясь пошел к выходу. Коридор  был  пуст.
Он прошел в следующий зал. С потолка  из  системы  пожаротушения  мелким
дождем срывалась вода.
   - Гребаные испытатели! - Бретт поморщился, подставляя лицо под  струи
холодной воды.- Не умеете - не беритесь. Все умников из себя строят. По-
дождать не могут, лезут. Потом чини... Никуда этот ваш монстр не  денет-
ся, а чувствительность у системы будет хреновая!
   Вода глухо барабанила по шапке. Он снял ее. Холодные капли  ощущались
израненной кожей как удары палкой. Но вот наконец волосы намокли, и этот
холодный компресс чуть облегчил боль. Перед глазами вдруг  снова  возник
образ появившегося неизвестно откуда собеседника, и в ушах в такт ударам
капель застучали его последние слова:
   - У-да-чи те-бе!
   Бретт резко обернулся. Вот он! Рыжий  кот  сидел  между  сочленениями
труб.
   - Ах вот ты где! На это раз тебе не уйти! Иди, иди ко мне!  Тебя  все
ждут!
   Бретт встал на колени и протянул руки. Кот сделал несколько маленьких
шажков ему навстречу и замер. Уши прижались к голове, шерсть на загривке
и спине встала дыбом, тело выгнулось в мост, пасть  оскалилась,  обнажая
клыки, и кот угрожающе зашипел.
   - Что с тобой, Джонси? Успокойся!
   Он попытался ухватить кота за шиворот, но тот забился  в  угол  между
переборкой и трубой.
   Поведение всегда дружелюбного кота насторожило Бретта, но причины  он
сразу определить не мог. Что-то странное  было  во  взгляде  Джонси.  Он
смотрел не на человека, а куда-то за его спину; там его что-то пугало  и
заставило принять оборонительную стойку. Странное чувство охватило Брет-
та. Он медленно, как во сне, поднялся  с  колен  и  лишь  сейчас  ощутил
чье-то присутствие за спиной. Он развернулся и окаменел. В полумраке за-
ла стояло что-то огромное и тянуло  к  нему  свои  тощие  руки.  Тяжелый
горький ком застрял в горле, не давая возможности произнести  ни  звука.
Огромная белоснежная с голубым отливом голова в гладком  роговом  шлеме,
начинающемся ото лба и уходящем далеко назад, склонилась над ним. Потоки
склизкой вонючей жидкости вывалились изо рта и забрызгали Бретту  комби-
незон. Он отшатнулся. Руки сжали оружие. Ощущение холодной ребристой ру-
коятки электрожектора немного успокоило его. Палец лег на  спуск.  Целый
фонтан голубых молний вырвался из ствола и охватил  лоснящегося  разноц-
ветными искрами монстра. В ушах стоял монотонный треск выстрелов,  палец
занемел на спусковом крючке... Картинка застыла. Время  шло;  ничего  на
происходило. Бретт опустил взгляд. Пустые  пальцы  судорожно  дергались.
Оружия в них не было.
   "Забыл у баков",- пронеслось в голове.
   Эта мысль полоснула как острием ножа; Бретта  парализовала  беспомощ-
ность.
   Голова твари метнулась к нему, узловатые лапы вцепились в шею, подни-
мая тело над полом. Огромная пасть открылась, обнажая  частокол  редких,
но острых, как у крыс, зубов. Челюсти раздвинулись. За первым рядом  зу-
бов оказался еще один, также сидящий на челюсти, за ним - еще и еще. Во-
допад слизи омывал всю эту невообразимую конструкцию, и она искрилась  в
сиреневом свете.
   "Удачи тебе!" - снова вспыхнула фраза в голове Бретта и погасла вмес-
те с сознанием.
   Увенчанный крупными зубами ребристый поршень последней пары  челюстей
распахнулся и набросился на жертву: пробил голову, разнес в клочья бейс-
болку вместе с  черепной  коробкой,  судорожными  движениями  расплескал
плоть мозга.
   Бретт вскрикнул, но это уже был не крик живого человека. Скорее  лег-
кие выпустили свой последний вздох через сведенные предсмертной  судоро-
гой связки. Поршень втянулся, и следующая пара челюстей плотно вцепилась
в жертву. Лапы разжались; безжизненное тело повисло в зубах чудовища.
   Кот вжался в переборку и хрипло рычал, наблюдая  за  происходящим.  В
его огромных желтых глазах отражался, как в линзах фотокамеры,  изломан-
ный силуэт исчезающей во мраке дыры в потолке. Лишь мелкие шипящие лужи-
цы едкой смердящей слизи напоминали о происходящем здесь.
   Спустя некоторое время Джонси успокоился и ушел.
   41
   Старинные часы с маятником мерно отбивали  секунды,  лишь  своим  ти-
каньем нарушая тяжелую тишину.
   Душащая как удавка тоска и ощущение того, что  без  твоей  помощи  не
обойдутся, что она нужна, и то, что ты хочешь помочь, но не знаешь,  как
это сделать, и чувство, просто оглушающе сильное чувство,  что  помогать
уже некому,- уничтожают все другие  чувства.  Остается  только  какая-то
бесконечная тоска и беспомощность. Невозможно даже пошевелиться;  дерга-
ешься бессознательно, дергаешься, как младенец.
   Первым очнулся Паркер. Он взвыл, ударил кулаком о переборку и заорал:
   - Он был моим другом! Господи! Восемь лет! Восемь лет как один день!
   К нему подошла Рипли и положила руку на плечо:
   - Не надо! Он исчез...
   - Мы все-таки должны что-то придумать! - Ламберт вытащила изо рта си-
гарету и стряхнула пепел прямо на пол. В ее больших глазах стояли слезы.
- Может, он еще жив?
   - Нет,- Рипли покачала головой,- не может быть такой удачи. Паркер  и
Даллас четыре часа лазили по всему правому  крылу,  пытаясь  найти  хоть
что-нибудь. Ты же сама все это знаешь!
   Даллас поднялся и заходил вокруг стола:
   - Да. Ничего. Только электрожектор. Но похоже, что он его просто  за-
был еще до трагедии. И никаких следов. Ни крови, ничего.
   Рипли посмотрела на Паркера.
   - Сколько лет я его помню,- со вздохом сказал тот,- он всегда был хо-
рошим парнем.
   Это прозвучало как прощальное слово на похоронах. Все надолго  замол-
чали.
   В наступившей тишине раздался голос Далласа. Это было то, чего  ждали
все.- слово капитана. Казалось, что он размышлял вслух:
   - Нам нельзя оставить его в живых. Никак нельзя.- Он поднял голову. В
его взгляде было что-то такое, что  заставляло  слушать.-  Это  существо
должно умереть. Мы находимся на пути в Солнечную систему,  и  везти  его
туда было просто безумием. Будем вести поиск.
   - Тогда кто пойдет? - спросил Паркер.- Кто будет  теперь  искать  это
чудовище? Кто будет следующим?
   - Может быть, я? - спросил Эш.
   Не обращая на него внимания, негр продолжал:
   - Нам нужно какое-нибудь оружие. Настоящее, действенное.  То,  что  у
нас есть,- просто детская забава.
   - Эш, скажи, что мы должны делать, чтобы себя обезопасить? -  обрати-
лась Рипли к офицеру по науке.
   - Я не знаю. Мы же ничего не знаем о нем. Я  не  могу  объяснить  его
увеличения. Но то, что это уже не тот червь, что  убил  Кейна,  так  это
точно. Мы даже не знаем, каких размеров он сейчас и каких  размеров  еще
может достигнуть. Понятно только, что для такого быстрого роста ему нуж-
на какая-то органическая пища, и, скорее всего, он Бретта  просто  съел.
Понимаете, ему просто нужен материал для постройки своего  организма,  и
поэтому, естественно, что от Бретта ничего не осталось. Для него  сейчас
любое биологическое существо слишком ценно, от первой до последней клет-
ки. Это уникальный материл.
   - Пожалуй, ты рассуждаешь здраво,- кивнула Рипли.- Но что же мы долж-
ны делать? Сейчас мы не можем просто поймать его и посадить в клетку.  У
нас нет ни времени, ни возможности сделать это. Скажи лучше, как мы смо-
жем его уничтожить?
   Эш продолжал:
   - Паркер, ты проверил систему противопожарной защиты?
   - Да. Конечно, если собрать то, что хотели сделать Ламберт и  Даллас,
то кое-что мы все-таки увидим, но не везде, да и чувствительность  будет
хреновая. Нужен достаточно мощный сигнал. А мы не знаем, обладает ли  он
таковым. Так что не могу понять, для чего все это может нам пригодиться?
   - Для многого. Мы попытаемся найти это. Я проверил на компьютере...
   - Ну и что тебе сказала "мама"?
   - Учитывая все аспекты, можно предположить, что это  существо  карди-
нально изменяет свою структуру примерно каждые двадцать минут.
   - Каждые двадцать минут? - переспросила Ламберт; ее глаза забегали, а
сигарета чуть не выпала из трясущихся пальцев.
   - Меня больше интересуют не его изменения. Меня интересует, что можно
сделать, чтобы убить его,- не унималась Рипли.
   - Нет.- Даллас поднялся, оборвав разговор, и все обернулись к  нему.-
Никто не имеет права идти.
   - Почему? Мне было бы интересно поохотиться на это существо,потер ла-
дони Эш.
   - Это не смешно,- остановил его Даллас.- Ты - наука,  а  ты,  Рипли,-
безопасность. Без Паркера,- не дай бог какая поломка,- мы просто не  до-
летим до дома. Вы должны оставаться здесь!  Я  несу  ответственность  за
всех вас, и поэтому я принял решение. На поиски пойду я.  Обсуждению  не
подлежит. Это приказ.
   - Без истерики, капитан! - вдруг заорала Рипли.- Ты ведешь  себя  как
мальчишка! Здесь не нужна показуха! Это не пикник бойскаутов!
   - Я отдаю себе отчет в своих действиях! -  заорал  в  ответ  Даллас.-
Прошу всех через пятнадцать минут собраться в ходовой рубке. Эш, Паркер,
подготовить "мамочку" и тепловизор. Все подключить!
   Он медленно развернулся и вышел из каюты.
   - По крайней мере это право каждого из нас,- многозначительно заметил
Эш.
   42
   Писк анализатора смолк, и люк открылся.  Даллас  плюхнулся  в  кресло
оператора и опустил руки на клавиатуру. Экран дисплея вспыхнул. По цент-
ру прошла серебристая развертка ключа кода доступа. Даллас набрал код  и
задал первый вопрос:
   "Информация 20-37. Степень опасности для экипажа и корабля?"
   Световая точка пробежала по дисплею, выплескивая буквы.
   "Опасность необъяснима"
   "Информация 20-37. Что ты можешь сделать для того,  чтобы  определить
местонахождение пришельца?"
   "Что означает "пришелец"?"
   - Черт! Дурацкая железяка! - взорвался Даллас.
   "Информацию 20-37 на экран"
   Компьютер заверещал, выбрасывая новые символы.
   "Информация заблокирована. Компьютер не может выдать эту информацию"
   "Какой может быть ответ с его стороны на агрессивные действия?"
   "Компьютер не может ответить на этот вопрос"

   Даллас был готов разнести терминал  вдребезги,  но,  сдерживая  себя,
продолжал выводить на дисплее:
   "Каковы мои шансы?"
   "Уточните запрос"
   - У, сука, еще издеваешься,- заскрежетал зубами капитан.
   "Каковы мои шансы уничтожить чужака?"
   "Компьютер не может ответить на этот вопрос"
   Дверь плавно опустилась за его спиной, и свет в рубке  погас.  Только
на экране светились слова:
   "Компьютер не может ответить на этот вопрос"
   .................................................................
.......
   "Компьютер не может ответить на этот вопрос"
   .................................................................
.......
   "Компьютер не может ответить на этот вопрос"

   Тяжелое чувство охватило капитана. Ситуация явно вышла из-под контро-
ля. Он не мог объяснить ничего. Ни того, что происходило на корабле,  ни
того, что происходило с компьютером, ни куда все-таки пропал Бретт! Жут-
кое раздражение превращалось в животную ярость. Он вырвал из кассетопри-
емника на стене кодовую дискету и запустил ее в окошко люка компьютерно-
го блока. Стеклопластик спружинил, диск отскочил,  ударился  о  соседнюю
переборку и упал на пол.
   43
   - Проверьте систему! Я готов! - Даллас  поправил  ремень  огнемета  и
включил галогенный переносный фонарь.
   - Все в норме. Система готова,- услышал он в наушниках голос Ламберт.
   - Отлично. Открывайте первый створ.
   Круглая стальная диафрагма заскрежетала,  освобождая  проход.  Даллас
направил в образовавшийся проем фонарь, и луч света  вырвал  из  полного
мрака зеленоватую облицовку стеклопластиковых труб,  висящих  на  стенах
практически квадратного коридора. Сплюнув, капитан  направил  в  темноту
ствол огнемета и нажал на спуск. Желтое пламя  с  шипением  рассерженной
змеи облизало своды и погасло.
   - Чисто! Ну, я пошел!
   Встав на четвереньки и постоянно задевая головой потолок,  он  пополз
по тоннелю к следующей шлюзовой диафрагме.
   - Мы тебя видим! - прозвучал в наушниках радостный голос Ламберт.
   Экран высвечивал сетку  квадратов,  которыми  обозначались  отделения
разводящих тоннелей.
   Паркер и Эш славно поработали, подключив к системе тепловых  датчиков
противопожарной защиты комплекс по поиску теплокровных объектов. Правда,
для этого пришлось практически полностью разобрать тепловизор и доломать
систему пожаротушения.
   Яркая точка светилась на экране в первом переходе,  куда  только  что
вошел Даллас. Ламберт изменила проекцию и дала вид  сбоку.  Точка-Даллас
как бы висела в воздухе, удаляясь в сужающуюся к горизонту сетку квадра-
тов.
   - Пока все в порядке. Открывай следующую дверь.
   Общая длина этих тоннелей на "Ностроме" составляла порядка ста  миль.
Они в шесть рядов опоясывали весь корпус корабля,  неся  в  своем  чреве
трубы, кабели и волноводы, дающие жизнь каждому  органу  грузовоза.  Это
была как бы кровеносная и нервная система гигантского сооружения. Даллас
пробирался по первому стоярдовому отрезку этого бесконечного  тоннеля  и
проклинал всех святых вместе с Создателем. Воздух  внутри  был  затхлый:
вентиляция здесь не была предусмотрена, а факел горелки огнемета пожирал
и без того скудные запасы кислорода. Фонарь клочьями вырывал части  тон-
неля, но тот был пуст. Можно было двигаться дальше.
   - Как там у вас? - Даллас поправил сползающий микрофон.
   - Тебя видим, но чужака пока нет.
   - Закрой за мной дверь.
   - Хорошо. Слушаюсь,- проговорил в наушниках голос Рипли,  но  тем  не
менее приказ остался невыполненным.
   - Закрой,- повелительно повторил Даллас.
   Стальные лепестки, плотно прилегающие друг к другу, сошлись  -  диаф-
рагма отрезала путь к выходу. Еле двигаясь, Даллас подполз к  следующему
створу. И, с трудом шевеля языком, сказал:
   - Открывай следующую.
   Вставив в образовавшееся отверстие ствол огнемета, он нажал на спуск.
Огромный факел доел остатки кислорода, и дышать стало совсем нечем. Воз-
дух с трудом просачивался через миниатюрное отверстие закрытой  диафраг-
мы. В легких вспыхнул пожар, голова гудела от недостатка кислорода и ча-
да сгоревшего бензина.
   - Черт! - Даллас лег в проходе, подложив под голову  фонарь.Если  эта
тварь не появится через пять-шесть переходов, то вы меня здесь и похоро-
ните.
   - Что случилось? - прорезался в наушниках голос Ламберт.- С тобой все
в порядке?
   - Пока да. Просто мне нужно передохнуть. Мы не  учли  одну  маленькую
деталь.
   Паузы между словами становились все длиннее и длиннее. Это насторожи-
ло Рипли.
   - Что у тебя там? Даллас, не молчи!
   - Детка, не психуй! Здесь практически нет воздуха и пользоваться  ог-
неметом равносильно самоубийству.
   - Это не проблема. Я открою люки и пущу тебе  воздух,  но  на  всякий
случай будь наготове.
   Рипли набрала коды замков. Жалюзи на несколько  секунд  раскрылись  и
вновь сошлись. После удушливого смрада поток  затхлого  теплого  воздуха
показался благоуханным источником жизни. Даллас набрал полную грудь и  с
наслаждением выпустил воздух  из  легких.  Тошнота  пропала,  но  голова
по-прежнему была ватной. Кровь с сухим шуршанием пульсировала в  висках,
иногда перекрывая шелест помех в наушниках.
   - Спасибо. Мне уже лучше.- Даллас подобрал фонарь и пополз дальше.
   - Есть! Он появился! - заверещала Ламберт.
   Капитан вздрогнул, весь собрался в комок и прислушался. Было тихо.
   - Где он? - шепотом спросил Даллас.
   - Он на два этажа ниже тебя. Видна четкая точка объекта. Будь осторо-
жен, он очень быстро передвигается.
   - Закрой все люки. Немедленно!
   - Они закрыты. Я не знаю, как он проходит через секции! Он прошел уже
три! Нет, четыре! - голос Ламберт срывался на крик.
   - Спокойно! Все хорошо! Спокойно! - Даллас говорил это  скорее  себе,
чем Ламберт.
   Он подполз к следующему шлюзу.
   - Открой дверь!
   - Есть! Готово!
   Лепестки стали расходиться.
   - Оно не двигается. Оно сейчас прямо под тобой, на две палубы ниже.
   Даллас перебрался через затвор и стал фонарем нащупывать люк перехода
на нижний ярус. Факел пламени вылизал зияющею внизу пустоту.
   - Спускаюсь вниз. Проверил. Свободно. Где чужак? Что он делает?

   - Он прошел еще два перехода. Сейчас он  уходит  от  тебя  в  носовую
часть.
   - Есть. Понял.
   Ноги коснулись пола нижнего тоннеля. Крышка переходного люка над  го-
ловой захлопнулась.
   - Чужак остановился. Он в пяти переходах влево под тобой.
   Шарканье ботинок и глухие удары металла огнемета о покрытие  коротким
эхом отдавались в переборках. Даллас нашел еще один люк и стал снимать с
него фиксирующие зажимы.
   - Пожелайте мне удачи. Открываю люк. Пойду еще ниже. Сейчас  попробую
пообщаться с этим поганцем.
   Крышка отошла в сторону, и залп огнемета окатил пламенем темный  про-
вал. Голос Рипли нарочито спокойно произнес:
   - Не спеши. Будь крайне осторожен. Возможно, шлюзы выведены из строя.
Помни: Чужой слева от тебя.
   - Понял.
   Капитан спрыгнул в тоннель и дважды выстрелил в обе стороны от  себя.
Языки пламени отразились от стен и погасли. Волна  раскаленного  воздуха
ударила в лицо, опалив волосы. Даллас выронил огнемет и со стоном закрыл
обожженное лицо руками.
   - Черт!
   - Что там у тебя? Отвечай!
   - Да ерунда. Немного не рассчитал мощность. Угодил под свое же угоще-
ние.
   - Даллас, уходи! - От крика голос Ламберт исказился до  неузнаваемос-
ти.- Уходи немедленно! Он приближается к тебе! Ты слышишь?! Твою мать! -
ее руки сами потянулись к зажимам люка над головой.
   - Быстрее, он в двух переходах от тебя!  Это  опасно!  Остался  всего
один переход!
   Крышка люка отлетела, глухо ударившись об пол.  Ухватившись  за  края
шлюза, Даллас подтянулся на руках и забрался на верхний этаж.  Он  встал
на колени, установил фонарь так, чтобы луч освещал участок нижней палубы
прямо под люком, и приготовился к бою. Огнемет оттягивал руку.
   - Чужак остановился! Он прямо под тобой!
   Указательный палец лег прямо на спусковой крючок.
   Что-то теплое коснулось его плеча. Даллас  вздрогнул,  сердце  бешено
заколотилось, горло перехватил спазм. Внезапно он упал на  правую  руку,
перекатился и, вывернув огнемет, нажал на спуск. Пламя с воем рвалось из
форсунки, пожирая все пространство тоннеля до самого шлюза. В его  узком
дергающемся свете стоял силуэт человека! Человек горел, но ни крика,  ни
стона слышно не было. И вдруг, как гром среди ясного неба:
   - Хватит, чего зря горючку жечь? - как ни в чем  не  бывало  спокойно
проговорил человек.
   На мгновение Далласу показалось, что он уже где-то слышал этот голос.
Но где? Когда? От неожиданности он опустил огнемет и прислушался, всмат-
риваясь в бушевавшее пламя. Человеческое тело сидело перед ним  на  кор-
точках. Фигура медленно гасла, наполняя тоннель смрадом сгоревшего мяса.
Еще мгновение - и силуэт погас окончательно,  исчез  во  мраке  тоннеля.
Даллас поднял фонарь и осветил то, что находилось совсем  рядом  с  ним.
Увиденное не укладывалось в его затуманенной удушливым дымом  и  духотой
голове. Луч фонаря, как фокусник из волшебного ящика,  вытащил  из  тьмы
его самого. Второй Даллас сидел на полу и приветливо улыбался.
   "Галлюцинация, наверное",- мелькнуло в голове капитана.
   - Да нет,- снова прозвучал голос; казалось, он шел из наушников.
   - Что? - ошарашенно произнес оригинал. Тело перестало его  слушаться,
а руки и ноги парализовала судорога.
   Двойник привстал, подполз ближе к отверстию люка, заглянул в  темноту
провала и поморщился.
   - Плохо дело.
   Фонарь осветил задумчивое лицо, слегка опаленное огнем. Губы  дрогну-
ли:
   - Ты - это я.
   Капитан истерически расхохотался:
   - Я просто сошел с ума! Ребята, слышите, у меня галлюцинации.  Навер-
ное, это последствия удушья.
   Прикосновение к губам теплых пальцев привело его в себя. Другой  Дал-
лас протянул к нему руку.
   - Перестань! Ведешь себя хуже Ламберт!
   Это было как сон. Но - наяву. Смотреть на себя  со  стороны,  слышать
свой голос, да еще вдобавок и ощущать свое же  прикосновение.  Бред.  Но
стоп. Такого трехмерного бреда не бывает. Кроме того, почему-то сохрани-
лись все краски, все ощущения. Хотя черт его знает, как все это происхо-
дит! А если - не галлюцинация,  не  бред?  Тогда  это  что?  Вторая  ре-
альность? Петля времени?
   - Брось! Не выдумывай! - Казалось, что двойник чувствует себя как до-
ма: он сел и опустил ноги в люк.- Что-что, а фантазия у нас что надо. Но
успокойся, я так же реален, как ты. Надеюсь, ты в этом уже убедился.
   - Боже! - Даллас вытер рукавом взмокший лоб; оцепенение прошло и сме-
нилось страхом, который метался в теле, не находя уголка для пристанища.
- Но кто же ты тогда, если не галлюцинация? Он?!

   Копия согнулась пополам от приступа смеха. Потом он успокоился и про-
тянул, скорчив огорченную мину:
   - Ну... Я был о тебе лучшего мнения!
   - Ламберт, Рипли, вы слышите меня?
   Наушники молчали. Даллас потрогал микрофон. Микрофона не было.
   - Черт бы все это побрал! - Он снова схватился за огнемет.
   - Подожди, я сейчас уйду, и ты продолжишь. А пока послушай:  ведь  ты
шел сюда за смертью?
   - Если ты - это я, то какого дьявола ты задаешь эти вопросы? Сам зна-
ешь: его надо убить!
   - Нет. Не обманывай себя - не получится! Тебе нужна совсем не  смерть
того, кто находится здесь внизу. Ты шел за своей смертью. Да?  Думал  ею
оплатить жизнь всех остальных?
   - Ребята, где сейчас... Тьфу ты, забыл!
   - Ну-ну, перестань! Прекрати сейчас же эту истерику! Я - это ты. Мы -
вместе, все хорошо. Ну сам подумай, надо же когда-то высказать хоть  са-
мому себе, что накипело, что камнем лежит на душе...
   - Ты знаешь,- вдруг совершенно спокойно заговорил капитан,это  как  в
детской игре. Я - это ты, ты - это я. Кто из нас дурак?
   - Слава богу! Хоть одна здравая мысль! И кстати, я  знаю  разгадку.
Я... Мы - дураки. В первый раз мы ими оказались, когда сели на эту трек-
лятую планету. Так?
   - Так.
   - Второй - когда оставили эту мразь на корабле. Так?
   - Послушай, провокатор, я не мог допустить...
   - Не ори! Так! И сейчас мы снова, в третий раз, в полном  дерьме.  По
уши! Друг мой, тебе не кажется, что на этот раз мы уже  дураками  так  и
останемся? Навсегда?
   - Ерунду несешь! Чего тебе надо? Уходи! Или...
   - Или доблестно спалишь себя и меня? Не стоит,- двойник тяжело вздох-
нул и закашлялся.- Дышать-то здесь как-то тяжело!
   - Проникся?
   - А еще тяжелее разговаривать с самим собой! С тобой!  Видно,  ничего
не получится. Психологическая несовместимость, что ли?  -  Он  встал  на
четвереньки и, ворча, пополз в глубину тоннеля.
   - С кем? С тобой? Совсем сбрендил?
   Двойник остановился, сел и продолжил разговор:
   - Мне ничего не нужно. Я просто хочу напомнить тебе слова Кейна  там,
в медотсеке. Ведь он был прав, черт возьми!
   - Я понял! Подожди, но зачем ты все-таки появился?
   - Не задавай дурацких вопросов, ладно? Я хотел поговорить с тобой, да
видно...
   - Я сам знаю, что натворил много ошибок, и мне надо исправить их. Са-
мому исправить. И я не нуждаюсь ни в помощниках, ни в исповедниках!
   - Конечно! Я понимаю. Уж кого-кого, а тебя я  очень  хорошо  понимаю.
Раз облажался - давай! Спасай весь экипаж, все человечество, спасай даже
тех, кто уже погиб! Но вот проблема. Если ты погибнешь, кто будет  зани-
маться всем этим вместо тебя? У нас мало времени, а твои подвиги  -  это
безрассудство и истерика, недостойная капитана!
   - Я перебрал все решения! И это было лучшим.
   - Конечно, лучшим! Для тебя лучшим. Твоя смерть снимет с тебя  всякую
ответственность!
   - Почему?
   - Еще один  дурацкий  вопрос.  Объяснить?  Пожалуйста!  Конечно,  это
больно, мучительно больно - видеть, как гибнут все они. Но капитан  дол-
жен покидать корабль последним. А ты сбежал как последний  трус,  просто
воспользовавшись своим служебным положением. Ты оставил корабль без  ко-
мандования. Кто заменит тебя? Ты подумал? Эш? Сомневаюсь. Он целиком за-
нят этой тварью, готов ее из ложечки кормить любым из нас, лишь бы  сох-
ранить для своих исследований. Рипли? Она, конечно,  девочка  серьезная,
но ты же сам всегда говорил, что на баб полагаться нельзя!  А  "мама"...
Сам знаешь!
   Даллас опустил огнемет:
   - Что же ты можешь предложить?
   - Ничего. Я - это ты. То есть, и думаю так же, как и ты. А значит...
   - Ты прав. Значит, нужно возвращаться. Это было не самое удобное  ре-
шение проблемы.
   - Но тогда нужен будет другой способ, чтобы уничтожить эту тварь.
   - Найдем. В конце концов, можно просто поочередно  разгерметизировать
все отсеки, и если эта тварь дышит, то она  просто  задохнется.  Перепад
давления тоже может ее убить, просто разорвать на части. Может быть  это
и есть выход?
   - Вот видишь! А ты говоришь, что нет лучших решений. Они есть;  нужно
только хорошенько подумать, и все сразу станет ясным. Действуй! Когда ты
вернешься, Сьюзен будет рада увидеть тебя живым и здоровым.
   - Сьюзен!.. Господи, я совсем забыл о ней!
   - Ведь она всегда приезжает встречать тебя. Каждый раз.
   - Проклятье. Как я мог забыть?
   - Сам удивляюсь.
   - Послушай, ведь она должна была, наверное, уже родить.
   - Да. Наверное, приедет вместе с сыном. Мы вместе дали ему имя еще до
полета.
   - Да, Артур.
   - А венчание я хотел устроить сразу после возвращения. В отпуске  для
этого как раз хватит времени. Я уверен, что в нашем батальоне помнят  об
этом и уже готовят подарки.
   - Боже,- Даллас обнял голову руками.- Самого важного не помню. Голова
не соображает.
   - Не удивительно. Скоро уже пятый год, как мы носимся по  космосу.  И
ты, брат, зациклился на обязанностях капитана и забыл  о  совсем  других
обязанностях.
   - Забыл.
   - Вот видишь.
   - Но я прежде всего солдат, и мне нравится моя работа.
   - Ты МНЕ это будешь говорить! Сколько времени и  нервов  требовалось,
чтобы попасть на эту службу.
   - Да. Отец был категорически против, а для матери, наверное, не  было
большей трагедии в жизни.
   - Еще бы. Тебя ждала великолепная юридическая карьера.  Ведь  у  тебя
были и способности, и возможности стать неплохим адвокатом в Чикаго.
   - Но мне не нужно было дело отца. Мне не нравится эта работа.
   - Помню. Папа был вне себя от бешенства. Я, наверное, зря сказал ему,
что перевожусь из университета в военную академию именно в  тот  момент,
когда он замахивался клюшкой, чтобы ударить по мячу.
   - Он тогда проиграл три тысячи своему компаньону.
   - И сломал о мою спину четыре свои лучшие клюшки.
   - О! Это было незабываемо! Мать лечила меня, наверное,  месяц  втайне
от отца. Он даже слышать обо мне ничего не хотел.  Его,  конечно,  можно
понять. Все-таки единственный сын, продолжатель рода и дела. Он возлагал
на меня слишком большие надежды. Но черт побери, он сам  учил  меня  так
жить!
   - А-а-а, ты об этом. "Если быть, то быть лучшим". Да, тогда это  было
важно. А то, другое, было так же неважно, как и сегодня.
   - Я понял, о чем ты. Когда я вернулся из первого  полета,  то  застал
его уже совершенно седым. А ведь прошло всего две недели. Но  тогда  это
было неважно. Он сам бы перестал меня уважать, если бы я обратил на  это
внимание.
   - Знаю. Тем более, что это мне очень понравилось. Новые друзья, новая
легкая жизнь, легкие деньги, риск. Им, в конце концов, тоже было приятно
осознавать, что их мальчик вырос.
   - Короче, они успокоились.
   - Внешне... да. Помнишь, мать очень быстро  стала  стареть.  Начались
какие-то странные, неизвестно откуда взявшиеся  болезни.  После  второго
полета я нашел дома двух стариков. Отец, правда, еще работал, но  я  ви-
дел, что это дается ему с большим трудом.
   - Да. У его дела больше не было продолжателя, и оно стало ненужным. В
общем, они смирились.
   - Да, единственное, что их по-настоящему обрадовало  и  утешило,  так
это то, что я встречался с Сьюзен. И что у меня  были  в  отношении  нее
очень серьезные намерения.
   - Еще бы! Папа давно вел дела с ее  отцом.  Кажется,  они  даже  были
друзьями.
   - Но Сьюзен была крепким орешком. Она ничего не хотела слышать о  за-
мужестве. К тому времени у нее тоже было свое дело, и я только и слышал:
"Моя работа, работа, работа..."
   - Боже правый, как я ревновал ее к этой проклятой работе!
   - И сейчас ревную. Надеюсь, что Артур не даст маме заниматься ею.
   - Да...- улыбка сошла с лица двойника.- А мы сидим в этой дыре и ждем
смерти.
   - Что? - Прежнее состояние тревоги вернулось к Далласу.Нужно  уходить
отсюда!
   - Пора. Эта тварь может в любую минуту сожрать нас, как  уже  сожрала
Бретта.
   - Нет! - взревел Даллас.- Эта мерзость не дождется такого ужина. Ухо-
дим, мать ее!
   - Действуй, брат,- прозвучал голос двойника угасающим эхом  откуда-то
из-за спины.
   Капитан подобрал фонарь и пополз к люку. Что-то липкое и вонючее про-
мелькнуло перед самым лицом. Он отпрянул в сторону, выставляя вперед ог-
немет и нажимая на спуск. Пламя ухнуло, освещая следующий отрезок  пере-
хода. Духота и смрад снова навалились на Далласа,  перед  глазами  опять
заплясали разноцветные круги. Еще шаг - и рука поползла по какой-то лип-
кой желеподобной слизи. Фонарь выскочил из рук и,  ударившись  о  трубу,
торчащую из стены, погас. Лишь коптящий факел  огнемета  тускло  освещал
пространство, искажая формы. Чье-то присутствие отчетливо ощущалось всем
телом.
   - Послушай, друг, тебе не кажется, что мы здесь не  одни?  -  спросил
Даллас.
   Но в ответ неожиданно раздался голос Ламберт:
   - Что у тебя там? Не молчи!
   Капитан схватился руками за голову. Наушники были на месте,  микрофон
тоже. Только сейчас он услышал привычный шелест эфира. Словно, ничего  и
не было.
   - Чертовщина какая-то,- прохрипел он.- Ребята, кажется, я все  понял!
Дерьмо! Это все - огромное вонючее дерьмо!
   Даллас нажал на спусковой крючок.

   ...Рипли и Ламберт сидели у дисплея.  На  черном  поле,  расчлененном
клетками, отчетливо мерцали две точки. Красная - Далласа, белая -  чужа-
ка.
   - Даллас, что там? Он прямо над тобой! Отвечай!
   - У меня все в порядке.
   Рипли со все возрастающей тревогой всматривалась в  экран.  Что-то  в
картине беспокоило ее, что-то было не так. Наконец она спросила:
   - Ламберт, как ты определяешь, где тут верх, а где низ?
   - Что? - Большие глаза подруги непонимающе посмотрели  на  нее.-  Это
зависит от полярности подключения... А вообще...
   - Черт! Даллас, у нас проблема! Ты слышишь? -  Рипли,  как  безумная,
орала в микрофон.
   - Я не понял! Ребята, в чем дело? Чужака здесь нет!
   - Боже! - заверещала Ламберт.- Даллас, уходи  оттуда  немедленно!  Он
идет за тобой! Слышишь, уходи!
   - Куда? Где он? - Даллас застыл в переходе  между  двумя  уровнями  и
размахивал огнеметом, пытаясь факелом пробить темноту.
   Взгляд Ламберт перебегал то на Рипли, то на экран.  Расстояние  между
капитаном и монстром неумолимо сокращалось.
   - Даллас! Уходи куда-нибудь!
   Белая точка исчезла и через мгновение появилась в  одном  квадрате  с
красной.
   - О боже, беги! Он рядом с тобой!
   - Что у тебя там, Даллас, отвечай! - Рипли кусала губы и сжимала  ку-
лаки: сознание собственного бессилия было невыносимо.
   - Вот дерьмо! - ревел в динамиках голос капитана.
   Непонятный грохот и рев вдруг заполнили эфир. Красная точка слилась с
белой, образуя размытое пятно, которое вдруг исчезло вовсе.
   - Нет! Нет! Даллас! - Ламберт сорвала микрофон и закрыла лицо руками.
   Рипли тоже сняла наушники с микрофоном и тихонько положила их на стол
рядом с уже бесполезным дисплеем.
   - Этого не должно было случиться,- всхлипывала Ламберт, пытаясь заку-
рить, но руки не слушались, и сигарета постоянно оказывалась развернутой
фильтром к зажигалке.- Это я! Я не понимала, куда ему идти. Может что-то
со связью, может у него есть еще шанс?
   - Слишком поздно. Далласа больше нет.
   44
   Глаза Паркера лезли на лоб, капли пота блестели на  пухлом  лице.  Он
возвышался над столом, опираясь на руки. Мышцы во всем теле  напряглись,
из-под них вылезли узловатые сухожилия и разветвляющиеся борозды вен.  В
своей неподвижности он походил на вырезанную из черного дерева статую.
   - Мы в ловушке! - Его голос звучал холодно и нервно.-  Даллас  исчез.
Ни крови, ничего! От капитана совсем ничего не осталось!
   Он резко выпрямился, оттолкнувшись  от  стола  руками,  метнулся  как
взбешенная горилла к Рипли и замер возле нее.
   - Ну, кто мне скажет, что теперь делать?
   - Надо думать.- Она сидела и смотрела прямо перед собой, не  фиксируя
взгляда ни на ком и ни на чем.- Может быть, у кого-нибудь найдется хоро-
шая идея. Я знаю только одно: нам нужно подождать и  закончить  то,  что
задумал Даллас.
   - Что? - Ламберт взвизгнула и подпрыгнула на месте.- Ты  что,  хочешь
рисковать всеми нами? Тебе еще не надоели эти игры?  Надо  быть  слепым,
чтобы не видеть, насколько все это опасно. Мы уже потеряли Кейна,  Брет-
та, Далласа, а тебе все мало? Мы даже не можем определить  местонахожде-
ние монстра!
   - Я могу продолжать? Или у тебя есть еще и какие-то идеи?
   - Есть! Конечно, есть! Нам нужно немедленно покинуть  этот  проклятый
корабль! - Ламберт уже не говорила - она выла сквозь слезы на одной  но-
те, ее лицо дергалось и искажалось, оно почти потеряло свои прежние чер-
ты, из глаз в три ручья лили слезы.- У нас есть космический челнок, и мы
должны воспользоваться им! Немедленно! Это наш единственный шанс!
   Рипли не пошевелилась. Она лишь подняла глаза и пристально посмотрела
на Ламберт.
   - "Шаттл" не возьмет четверых в дальний рейс. А до Земли еще  неблиз-
ко...
   - А-а! Вы - как хотите! Можете оставаться и ловить здесь это  чудови-
ще! А я хочу исчезнуть отсюда! Сейчас же! Раз и навсегда!
   Она вскочила с кресла и направилась к выходу. Но  у  самого  люка  ее
поймал Паркер и, схватив за плечи, одним движением вернул на место.
   - Успокойся, не надо так психовать,- сказал он ласково.
   - Хорошо.- Рипли хлопнула ладонью об стол.- Нам нужно серьезно  обсу-
дить, как мы сможем уничтожить это существо.
   - Я не собираюсь охотиться за ним! Это безумие, бред!
   Ламберт снова поднялась и забегала по кают-компании.
   Нужно было действовать, и действовать решительно и быстро.  С  каждой
секундой огромный корабль, несший в своем чреве  смерть,  приближался  к
Земле. О последствиях этого Рипли было  страшно  подумать.  Поэтому  она
злилась на всех и вся и еле сдерживала себя. Драгоценное  время  шло,  а
все только трепали друг другу нервы. Конечно, смерть Далласа всех выбила
из колеи. Кроме того, корабль остался без командира. Но в конце  концов,
надо же хоть немного отдавать себе отчет в происходящем - и действовать!
Рипли не выдержала:
   - Заткнитесь все! - Она так не кричала  никогда  в  жизни.Перестаньте
скулить! Затрахали, мать вашу!
   Ламберт, как испуганный ребенок, спряталась в кресле  и  теперь  лишь
утирала платком глаза и нос, судорожно всхлипывая и глубоко  затягиваясь
сигаретой.
   - Что ты предлагаешь? - спросил Паркер.
   Невероятно! Всегда расхлябанный веселый негр сейчас был  на  редкость
собран и серьезен. Судя по его тону, он собирался действовать и был  го-
тов на все. Пожалуй, это был единственный человек  в  команде,  которому
можно доверять. И Рипли стала говорить только для него:
   - Я знаю только одно: эта тварь использует тепловые лучи. Тоннель, по
которому шел Даллас, звуконепроницаем; услышать его шаги с нижнего  яру-
са, а тем более через два-три,- невозможно. Тварь явно  чувствовала  его
тепло, излучаемое телом, или, скорее всего, тепло, излучаемое огнеметом.
   - И что мы в этом случае должны предпринять?
   - Мы должны поднять температуру на корабле до температуры тела, чтобы
слиться с тепловым фоном. Я считаю, что это повысит  нашу  безопасность.
После этого мы должны по двое обойти весь  корабль.  Облазить  все,  что
только возможно, найти это существо  и  уничтожить  его.  Или,  если  не
удастся уничтожить,- выбросить в космос.
   - Боже мой! Это же варварство! Ни в  коем  случае  нельзя  уничтожать
его! - быстро заговорил Эш, до этого все время сидевший на столе за спи-
ной Рипли.- У этого существа уникальный...
   - Заткнись! - огрызнулась она.- Мы должны были сделать это уже давно!
И вообще, все это уже давно проблемы безопасности, а не науки!
   Эш встал, повернулся к ней и заговорил, четко произнося слова:
   - На повышение температуры у нас уйдет три часа. Не меньше. И еще не-
известно, как эта тварь отреагирует на повышение температуры.
   - Да, но если мы будем продолжать следовать твоим советам и нянчиться
с этим монстром, то последствия будут куда более серьезными, чем  голов-
ная боль у Чужого. Его самочувствие меня не интересует.  Даже  наоборот.
Меня интересует, как я могу ухудшить  его  настолько,  чтобы...  Паркер,
сколько у вас есть сегментов без постоянного факела запала?
   - Пара-тройка действующих наберется. Но не больше.
   - А что еще есть?
   - А почти ничего. Ресурс практически исчерпан. Мы же грузовоз,  а  не
истребитель. Ну, есть еще четыре бочки с напалмом на дальнем  складе  на
правой стороне.
   - Негусто.- Рипли задумалась.- Тогда бери Эша и...
   - Нет,- перебил ее Паркер.- Я возьму Ламберт. Нужно равномерно  расп-
ределить силы. Два мужика и две бабы - это нечестно. Пошли, крошка! - он
поманил ее толстым черным пальцем.- Там работы-то - кот наплакал.
   Ламберт затушила сигарету прямо об угол стола и подошла к нему. Толс-
тяк обнял ее за талию и повел к выходу, напевая себе под  нос  что-то  о
красавице Мэри.
   - Через четверть часа начнет теплеть. Попотеем,- бросил он через пле-
чо и исчез в коридоре.
   Эш проводил их взглядом, и ехидная улыбка, пробежав по лицу, исчезла,
оставив каменную маску. Рипли по-прежнему сидела к нему спиной и,  начав
говорить, даже не повернулась, даже не пошевелилась, уверенная  в  своем
авторитете и своей правоте:
   - Эш, у тебя есть какие-нибудь предложения?
   - Нет. Я до сих пор раздумываю.
   - Что? Что ты делаешь? Раздумываешь?! О чем же, позволь узнать!

   - Я обдумываю твои предложения.
   - Наверное, уже хватит. Уже не время думать. Уже  время  действовать.
Понимаешь?
   - Нам необходимо сначала все тщательно выяснить, и на основании полу-
ченных данных принимать решения. Иначе можно наломать дров. А твои  бур-
ные эмоции в этом деле вряд ли помогут.
   - Хватит мне дерьмо на уши вешать! Мы слишком многих потеряли.  И  не
без твоего участия! А ведь этих потерь можно было избежать.  Я  не  могу
больше тебе доверять.
   - Но ты ведь тоже при всем при этом присутствовала! Что же,  по-твое-
му, я должен был делать?
   - Я знаю, что ты СЕЙЧАС должен делать. Ты должен сейчас помогать мне,
а свои исследования засунуть себе в задницу!
   - Извини, но этого я не могу сделать при всем твоем желании.
   - Послушай! Сейчас я командую "Ностромой", и ты должен выполнять  мои
приказы. Так вот, это - приказ. Все исследования отложить и объект  исс-
ледований уничтожить как потенциально опасный для экипажа корабля и  на-
селения Земли.
   - В таком случае, капитан,- в голосе Эша отчетливо звучали  насмешли-
вые иронические нотки,- у меня есть пара-тройка вопросов.
   - У меня есть ответы на любые твои вопросы! Но сейчас  не  время  для
дискуссий.
   - Есть! - Эш вытянулся, козырнул и вышел из кают-компании.
   Рипли тяжело вздохнула и закрыла глаза. Неистовство и гнев  сменились
усталостью, которая бомбой разорвалась в теле. Голова пухла от роившихся
в ней мыслей, обрывков разговоров.  Комбинации  и  варианты  уничтожения
твари сменялись как слайды в проекторе. Но одни были неосуществимы, дру-
гие... А-а-а! Все металось в сознании, искало себе места,  но  из  всего
этого клокочущего океана никак не возникало ничего путного, стоящего.
   45
   Анабиозные комплексы сократили  бесполезное  пребывание  в  бездонных
просторах Вселенной до минимума. А с внедрением искусственных псевдобио-
логических систем (ИПБС) широкого  профиля  было  значительно  сокращено
время бодрствования экипажа за счет увеличения производительности  труда
и уплотнения графика. Таким образом, была достигнута предельная экономия
человеческих ресурсов.
   Искусственные псевдобиологические системы, применявшиеся на  кораблях
всех классов и видов, а также на некоторых земных работах,  были  венцом
научных разработок Компании. Они значительно упростили жизнь людей и об-
легчили их пребывание в космосе, особенно в длительных полетах.
   ИПБС подразделялись на три группы, отличающиеся друг от друга  назна-
чением, интеллектуальными и физическими возможностями.
   Первая состояла из систем специального обращения и  включала  в  себя
стационарные модульные компьютерные сети, облегчающие безотказную работу
всех механизмов и систем корабля. Они облегчили процесс  работы  челове-
ка-оператора, и ранее ненадежная система "человек-машина" перестала  да-
вать сбои и стала исключительно стабильной, но вместе с тем гибкой  сис-
темой. Интеллектуальные способности ее  позволяли  принимать  различные,
порой крайне неординарные решения и выходить из самых сложных ситуаций с
наилучшими результатами для экипажа и корабля. Система обладала кристал-
лической и биологической памятью.
   Вторая группа состояла из системы, не имеющей интеллектуального блока
и работающей в режиме жесткой программы, записанной прямо в молекулярную
структуру системы управления. Такие системы были  узко  профилированы  и
использовались на тяжелых монотонных физических работах, а также  в  аг-
рессивных средах и там, где была опасность для здоровья и  жизни  членов
экипажа. Они не нуждались в специализированных хранилищах, могли  долгое
время сохраняться практически в любой среде. Для этого система вводилась
в режим частичного анабиоза ключевым  словом,  воздействующим  прямо  на
центральный процессор.
   Третья группа была очень малочисленна. Это были  чрезвычайно  дорогие
системы с ограниченными интеллектуальными способностями, которые тем  не
менее в три-двенадцать раз превышали способности среднего  человека.  Их
использовали в лабораториях и секретных подразделениях Компании и созда-
вали только по специальным заказам для выполнения определенного задания.
   Системы класса "ГИПЕРГАММ - 12-82" имели полное  внешнее  сходство  с
человеком. Компания использовала эти системы для сверхсекретных исследо-
ваний, объектом которых чаще всего были  люди:  их  реакции,  поведение.
Данные об этих исследованиях не подлежали рассекречиванию даже  по  про-
шествии очень большого срока.
   46
   Рипли подошла к контрольно-пропускному сейфу и набрала код. Крышка  с
легкостью отошла в сторону, обнажая внутренности. Кассетоприемник погло-
тил диск кодовых ключей, и ниша анализатора вспыхнула сигнальными  огня-
ми. Луч пробежал по телу, анализатор зачирикал, и дверь  в  каюту  цент-
рального терминала открылась. Рипли вошла, устало опустилась в кресло  и
стала не спеша нажимать клавиши на клавиатуре. Экран молчал. Ее охватило
недоумение: на запрос с ее личным номером компьютер даже  не  включился.
Рипли набрала код доступа Далласа и принялась  ждать.  Панели  терминала
непривычно долго играли индикаторными огоньками, но вот экран  вспыхнул,
высвечивая угловатый многогранник ключа.
   "Доступ разрешен"
   Пальцы забегали по клавишам:
   "Запрос. Информация 20-37".
   Экран высветил:
   "Опасность"
   "Научные условия уничтожения пришельца?"
   "Компьютер не может ответить на этот вопрос"
   "Основание для отказа?"
   "Специальный приказ № 937. Распоряжение офицера по науке"
   Рипли, кусая губы, смотрела на дисплей. Этого не могло  быть!  Кто-то
сошел с ума. Офицер безопасности должен иметь доступ к любой информации!
К любой! А тем более к этой! Это даже не несоблюдение субординации. Это!
.. Гнев и страх поочередно накатывались на Рипли. Она даже не  предпола-
гала, что может очутиться в подобной ситуации. Не веря уже в успех,  она
набрала:

   "Запрос по специальному каналу доступа 100-375".
   "Канал заблокирован в соответствии с приказом № 937"
   Так и есть! Мать! Сукин сын! У Рипли появилось страстное желание  за-
пустить в экран чем-нибудь очень тяжелым.
   "Отмена приказа № 937"
   "Данные не принимаются"
   "Причина отказа?"
   "Приказ № 937 может быть отменен только офицером по науке, при совпа-
дении личного номера с показаниями сканера"
   "Возможные воздействия пришельца на организм человека?"
   "Данных недостаточно. Необходимо провести дополнительные всесторонние
исследования пришельца для получения необходимых данных"
   - Черт! - Рипли ударила кулаком по клавишам и только  собралась  ска-
зать что-то еще, как голос Эша указал ей направление,  куда  можно  было
выплеснуть всю злость:
   - Ну что? Получила информацию от компьютера?
   Она обернулась. Он стоял, сложив руки на  груди,  и  улыбался.  Рипли
взглянула на дверь. На маленьком табло по-прежнему горели ее инициалы  и
цифра "1", обозначающая количество человек, прошедших через сканер  ана-
лизатора.
   "Как он мог пройти через контроль терминала незарегистрированным?"  -
промелькнуло у нее в голове, но эту мысль мгновенно поглотил ураган гне-
ва.
   Рипли как пружина вылетела из своего кресла и вцепилась в ворот  ком-
бинезона Эша. На нее было страшно смотреть: безумные глаза, на шее взду-
лись вены. Она встряхнула его и спросила:
   - Зачем ты сделал это? Зачем ты заблокировал информацию о нем? -  Она
трясла Эша за шиворот и шипела, как загнанная в угол кошка.-  Ты  можешь
мне сказать? Зачем?!
   Рипли последний раз встряхнула его и,  разжав  кулаки,  отшвырнула  в
сторону, прямо на мигающие индикаторы панели. Голова Эша мотнулась  впе-
ред, потом резко отлетела назад и прошлась затылком по индикаторам, раз-
нося их вдребезги.
   Улыбка исчезла с его лица, но гримасы гнева, которой можно было  ожи-
дать, не возникло. Он продолжал спокойно смотреть на нее, ничего не  го-
воря.
   Слезы душили ее, спазм перехватил горло, затрудняя дыхание. Она резко
развернулась на каблуках и выбежала из каюты терминала.
   "Предательство! Подлое предательство!" - клокотало в ее мозгу.
   Ближайший селектор находился в конце коридора, как раз перед шлюзовым
отсеком. Она подбежала к нему, ударила по клавишам, еще и еще. Индикатор
не реагировал. Сквозь пелену гнева начал прорываться животный страх. Бо-
язнь необъяснимого, неведомого. Ощущение невидимой  опасности,  которое,
вероятно, было развито у пещерного  человека,  захлестывало  воспаленное
сознание.
   Объяснить поведение Эша она не могла, да и не хотела. У нее  не  было
времени на долгие рассуждения, поиск мотивов и тому  подобные  вещи.  Но
зато Рипли четко осознавала, что это опасно, и  понимала,  что  источник
опасности должен быть как можно скорее нейтрализован. Для  этого  у  нее
уже был готов план действий. Во-первых, необходимо было  срочно  вызвать
Паркера и Ламберт. Во-вторых, срочно отстранить Эша от любых дел на  ко-
рабле, разблокировать "мамочку" и вообще попытаться исправить то, что он
уже натворил. Она подбежала к другому селектору, нажала  кнопку  вызова.
Работает.
   - Паркер! Ламберт! Где вы? Срочно зайдите в кают-компанию!
   И побежала дальше по коридору, но тяжелая плита разделительной  пере-
борки опустилась прямо перед ее лицом.  Рипли  отпрянула  и  обернулась.
Тоннель был пуст. Она бросилась в соседний коридор, но и там  плита  уже
опускалась, преграждая дорогу. Еще один выход. Переборка опускалась.  Не
успеть.
   "Команды подаются из каюты терминала!" - сообразила она.
   - Эш! - прошипела Рипли и бросилась обратно.
   Люки поочередно захлопывались за ее спиной.
   Эш стоял в проеме входа в терминал, обколотившись о переборку  скани-
рующего определителя. Лицо его было по-прежнему спокойно. Оно совершенно
ничего не выражало, никаких эмоций. Рипли остановилась и, переведя  дух,
медленно пошла к нему. Чем ближе она подходила, тем отчетливее проступа-
ла в ее голове мысль, что что-то не в  порядке,  что  возникла  какая-то
непредвиденная проблема.
   - Эш, с тобой все в порядке? Что ты делаешь?
   Она опасалась, что он просто спятил. Но вдруг... То, что она  замети-
ла, никак не хотело укладываться в голове. В виске Эша торчал  пластико-
вый осколок индикатора, и из-под него из рассеченной кожи  вытекала  то-
ненькая струйка - но не крови, а какой-то  зеленоватой  фосфоресцирующей
жидкости.
   Крик так и не вылетел из открытого рта Рипли. Она подошла  еще  ближе
и, вытянув руку, толкнула Эша в корпус. Рука наткнулась не на мягкое те-
ло, а на жесткую, как плотный картон, стену. Внутри его тела  послышался
легкий звенящий гул. Рипли протянула руку к его голове и дотронулась  до
волос. Резким толчком он отстранил ее. Клок  жестких  волос  без  всяких
усилий остался в ее пальцах. Она взвизгнула и отлетела, растянувшись  на
полу. Эш подошел к ней и, схватив за шиворот и пояс штанов, отшвырнул  в
сторону. Сила броска была огромной. Рипли перелетела через стол,  сбивая
головой оставленную на нем посуду. Почти теряя сознание, она  попыталась
отползти в проход между стеной и стойкой шкафа, но спрятаться ей не уда-
лось.
   - Перестань, Эш, опомнись!
   Его движения стали резкими, как у плохо отлаженной машины. Он  что-то
бормотал, резко и бессмысленно поворачивал голову из стороны в  сторону,
бешено вращал косившими глазами и медленно приближался к Рипли. Шаг, еще
шаг...
   - Убьет,- промелькнуло в голове Рипли, и она  попыталась  уползти  от
него на четвереньках.
   Но тиски рук Эша сжали ее, оторвали от пола - и она полетела на стой-
ки шкафов, больно ударившись головой. Тяжелый гул хлынул  в  уши,  глаза
затопила чернота, и Рипли потеряла сознание.
   47
   Что-то нехорошо мне после этих разборок. Это же надо,  как  отделала!
Вот, помехи пошли, как белый дождь в старом саду за окном...
   "Сбой в эмоциональном блоке"
   РЕЖИМ: КОРРЕКЦИЯ ЭМОЦИОНАЛЬНОГО БЛОКА.
   Ладно, главное сейчас - не это. Сейчас сделаю запрос. Так. Какова ве-
роятность невыполнения  специального  задания  при  отсутствии  активных
действий?
   "Вероятность 89,33%"
   "Запрос: причины, мешающие выполнению специального задания?"
   "Офицер безопасности Рипли, отказ системы пожарной защиты"
   Так. "Меры по устранению?"
   "Нейтрализация вплоть до уничтожения  офицера  безопасности;  починка
системы пожарной сигнализации либо усиление бдительности"
   Фу ты! Что такое? Что это, интересно, с изображением?
   "Вышли из строя третий,  четырнадцатый,  двести  девяностый  участки.
Повреждения необратимы. Необходима срочная замена элементов"
   "Причины повреждения?"
   "Агрессивные действия в отношении системы. Источник агрессии - офицер
безопасности Рипли. Рекомендуется уничтожение"
   РЕЖИМ:
   ПОДГОТОВКА ЖЕСТКОЙ ПРОГРАММЫ.
   Глупо. Совсем глупо. Не то сейчас надо. Нет, определенно  она  что-то
не то с шеей сделала. Правая сторона лица практически не  действует.  Но
все-таки как она хороша! Кожа мягкая и бархатистая. У нас такой не быва-
ет. Пластиплоть - и все дела. Какое все-таки  блаженство  прикасаться  к
ней.
   "Неточность работы эмоционального блока"
   РЕЖИМ:
   КОРРЕКЦИЯ ЭМОЦИОНАЛЬНОГО БЛОКА.
   "Аварийное включение системы  "генеральный  резерв".  Расход  энергии
увеличился в 16 раз"
   Черт! Нужно срочно действовать! Стоило только раз бахнуться  -  и  на
резерв сел! Действовать! Времени осталось...
   РЕЖИМ:
   ПОДГОТОВКА ВАРИАНТА "УНИЧТОЖЕНИЕ".
   "Ответьте на предлагаемые вопросы:
   1. классификация объекта:
   биологический, технический?
   2. биологический объект:
   человек, животное?
   3. человек; выбор средства уничтожения:
   оружие, применение личной силы?
   Ну вот, глупышка, сама нарвалась. Теперь уже все. Паровозик укатил, и
куда дальше, чем в Читанугу. А жаль. Мне всегда нравился твой образ мыс-
лей. Пожалуй, мне бы даже было приятно, если бы ты  любила  меня.  Черт!
Опять изображение пропадает. Пожалуй, еще пара минут - и я вообще перес-
тану видеть. Мне всегда нравилось разговаривать с тобой. Но теперь  при-
дется попрощаться, и, вероятно, навсегда. Прощай, прощай, любовь моя,  я
никогда не смогу забыть...
   "Сбой в эмоциональном блоке"
   РЕЖИМ:
   КОРРЕКЦИЯ ЭМОЦИОНАЛЬНОГО БЛОКА.
   ПОДГОТОВКА К ОТКЛЮЧЕНИЮ.
   Ну,  все.  Рассусоливать  некогда.  "Запрос:   наиболее   эффективные
действия?"
   "Экстренное уничтожение всего экипажа, включение автопилота"
   А все-таки неприятно знать час собственной  смерти.  Этот  длинный  в
центре так и говорил, мол, не волнуйтесь, если  что  не  так  с  эмоцио-
нальным блоком. Это, говорит, осложнения разума.  Поделать  с  этим  все
равно ничего нельзя, не разрушив личность. Но для облегчения работы эмо-
ционального блока можно обратиться к робопсихологу. Это к нему, то есть.
Ох уж эти неполадки!.. Как подумаю о ней - жалею, что не  человек.  Нет,
нельзя же такую милашку так просто, грубо убить. Варварство!
   РЕЖИМ:
   ОТКЛЮЧЕНИЕ ЭМОЦИОНАЛЬНОГО БЛОКА.
   "Подготовка к отключению системы и  работе  в  режиме  "Уничтожение".
Эмоциональный блок отключен"
   Что со зрением? Я уже почти ничего не вижу.
   "Повреждение необратимо. Отключить камеру"
   РЕЖИМ:
   ОТКЛЮЧЕНИЕ КАМЕРЫ ВНЕШНЕГО ОБЗОРА.
   "Ориентация системы в пространстве происходит на  основании  информа-
ции, поступающей от других датчиков"
   Через несколько секунд включится программа. Все. Отключай.
   "Интеллектуальный блок отключен на 90%"
   РЕЖИМ:
   УНИЧТОЖЕНИЕ.
   "Выбор средства уничтожения..."
   48
   Правый люк открылся, и в кают-компанию вошли Паркер и Ламберт.
   - Мы обошли весь правый портал,- пусто. Задраили намертво все люки...
   Паркер осекся, увидев представшую перед ним картину. Рипли лежала  на
стойках аппаратуры, бешено молотя ногами и судорожно дергая руками,  пы-
таясь дотянуться до Эша, который стоял над  ней  и  методично  ввинчивал
свернутый трубочкой журнал в открытый рот Рипли. Она задыхалась,  движе-
ния постепенно становились все менее четкими и  целенаправленными.  Лам-
берт вскрикнула:
   - Боже мой! Какой ужас!
   Эш даже не обернулся, продолжая спокойно душить Рипли журналом.
   - Эй, парень, ты что делаешь? - Паркер подскочил к нему и схватил  за
руку.- Ты в своем уме?
   Эш медленно повернул голову: его лицо  не  выражало  никаких  эмоций,
лишь чуть-чуть дергалась правая щека, а глаза косили и не реагировали на
свет. Зрачки были расширены. Ламберт вцепилась в его шею, пытаясь  пова-
лить, но Эш стоял, как  монумент.  Она  повисла  на  нем  и  беспомощно,
по-детски, болтала ногами.
   - Да что же ты? - напряженно шипел Паркер, отрывая руку  обезумевшего
Эша от Рипли.
   Рука, казалось, жила своей собственной жизнью. Она вдруг поддалась  и
нежно, медленно легла на грудь Паркера. Он опешил. Внезапно пальцы  нап-
ряглись, и негру показалось, что Эш хочет вырвать из его грудной  клетки
ребра. Он взвыл от боли и отлетел в сторону. Кусок  футболки  остался  в
скрюченных пальцах Эша.
   Ламберт продолжала висеть на шее Эша, оглушительно визжа и молотя но-
гами, но все было тщетно. Тот поначалу не обращал на нее никакого внима-
ния, но потом встряхнулся всем телом, как мокрая собака, и Ламберт  сле-
тела с его шеи так же легко, как слетает с дерева лист, сорванный  осен-
ним ветром.
   Руки Рипли упали, ноги, до этого отчаянно молотившие воздух,  остано-
вились, и она замерла.
   - Скорее! Она умирает! Сделай же что-нибудь!
   Паркер вскочил с пола, взгляд его упал на лежащий в углублении стойки
баллон огнетушителя... В этот удар толстяк вложил всю свою силу.  Баллон
обрушился на голову Эша, и звонкий  гул  наполнил  кают-компанию.  Руки,
державшие журнал, разжались. Ламберт, тихонько подвывая сквозь стиснутые
зубы, бросилась вытаскивать бездыханную Рипли  в  коридор,  одновременно
пытаясь привести ее в себя.
   Эш пошатнулся, разворачиваясь на месте. Фонтан фосфоресцирующей зеле-
новатой жидкости хлынул из горла офицера по науке, заливая комбинезон  и
пол. Эш вдруг завертелся как волчок вокруг своей оси, расплескивая жижу.
Что-то надсадно верещало в его внутренностях, как в магнитофоне с испор-
ченной лентопротяжкой.
   - Боже, что это?! - воскликнул Паркер, и его глаза полезли из орбит.
   Мгновение - и Эш оказался возле него; руки, вытянутые, как два негну-
щихся манипулятора, пытались нащупать объект для воздействия.
   - Черт!
   Паркер увернулся и, подняв баллон над  головой,  нанес  второй  удар.
Что-то негромко хрустнуло, и голова Эша оторвалась вместе  с  шеей.  Она
повисла сзади, за его спиной, на тонких проводах,  а  из  образовавшейся
дыры выливались тонкие струйки той же странной жидкости. Повисшие  части
тела посерели и приобрели пепельный оттенок. Тело Эша рухнуло  навзничь;
стрекотание продолжалось еще некоторое время, а потом стихло. Пальцы рук
еще совершали хватательные движения, которые постепенно угасли.  Обрывки
проводов и трубок торчали из раны.
   - Он робот!
   Паркер озадаченно смотрел на останки. На блестящем черном лбу  высту-
пил крупными каплями холодный пот. Он утер лицо, размазывая по нему лип-
кую жижу, выплеснувшуюся из разбитых внутренностей Эша.
   Паркер не верил своим глазам. Он даже не предполагал, что  робототех-
ника шагнула так далеко. Это был какой-то фантастический кошмар.
   Подойдя к телу Эша, продолжавшему извергать потоки искусственной кро-
ви, он потрогал края раны. Останки вдруг вздрогнули, и мертвые вроде  бы
руки вцепились в горло Паркера. Толстяк отшатнулся, потерял равновесие и
вместе с вновь напавшим на него роботом полетел на пол,  где  они  снова
начали отчаянно бороться. Голова  Эша  по-прежнему  болталась  сзади,  и
дрянь, выливающаяся из внутренностей искусственного существа, заливала и
без того измазанное лицо негра. Казалось, что это не закончится никогда,
- даже разобранный на части, Эш будет продолжать сражаться.
   Из коридора появилась Ламберт. На удивление, она совсем недолго вопи-
ла и бегала вокруг дерущихся. Вовремя сообразив, что  надо  делать,  она
схватила стоявший в углу каюты электрожектор и, собрав все силы, вонзила
его в спину робота. Сноп искр и клубы дыма вырвались из-под его комбине-
зона, запахло горелой изоляцией; тело Эша еще раз дернулось  и  замерло.
Паркер, тяжело дыша и чертыхаясь, вылез из-под груды искореженного  хла-
ма, бывшего некогда офицером по науке. Он отдышался, встал; руки его бы-
ли исцарапаны, тело блестело, перемазанное зеленоватой кровью робота. Он
подошел к столу, сел на край, закурил и тихо, словно размышляя про себя,
проговорил:
   - Зачем Компании нужно было посылать с нами робота? Чего они хотели?
   Голова гудела, как колокол. Рипли глухо застонала  и  открыла  глаза.
Вкус крови во рту вызывал тошноту. Вокруг было  тихо,  только  откуда-то
издалека, видимо, из кают-компании, доносилось  негромкое  поскуливание.
Наверное, это Ламберт. Яркой вспышкой перед глазами  мелькнуло  то,  что
произошло совсем недавно. Рипли подползла к стене и, оперевшись на  нее,
ухитрилась подняться на ноги. С трудом передвигаясь и держась  за  пере-
борку, она вошла в кают-компанию.
   Ламберт сидела, скрючившись под столом, и, уткнув  голову  в  колени,
выла:
   - Какой ужас! Неужели все это произошло с нами? Почему? Или это прос-
то сон? Проснуться бы, а?
   - К сожалению, это не сон,- покачал головой Паркер.- От этого сна  мы
можем запросто не проснуться. Вылазь, маленькая, с этой проблемой мы уже
справились.
   - Видимо, он служил в отделе вооружений,- прохрипела  Рипли:  ей  все
еще было тяжело разговаривать.- У него, по-видимому, было какое-то  спе-
циальное задание.
   - С воскресением,- приветливо осклабился Паркер.
   Из-под стола появилась взъерошенная голова Ламберт и прошептала:

   - Я здесь боюсь, я хочу домой. Мне все надоело.
   - Да. Не волнуйся. Просто мы все немного устали. Слишком многое прои-
зошло за эти часы.
   Рипли сидела прямо на полу возле люка и тяжело дышала. Головная  боль
заполнила череп, не давая оформиться ни одной мысли. Ламберт привидением
замерла возле стола. Лицо ее было испуганным и мертвенно-бледным.
   - Девочки, по-моему, нам всем нужен отдых. Мы  плохо  выглядим.  Если
сказать честно, просто дерьмово выглядим! Как вы смотрите на  то,  чтобы
часок-другой вздремнуть?
   - Я не усну, ни за что не усну,- слабо засопротивлялась Ламберт.- Мне
все время будут сниться кошмары. Я боюсь!
   - Ничего, детка. Я спою тебе колыбельную песню и все время  буду  си-
деть возле твоей постели, отгоняя страшные сновидения. Надо немного пос-
пать! Пойдемте,- скомандовал Паркер.- Я зайду в душ, а вы притащите  че-
го-нибудь пожрать. Поедим и ляжем спать.
   - Нет,- подала голос Рипли.- Мы не можем терять зря так много  време-
ни. Не надо забывать, что монстр - это наша главная проблема, и  он  еще
до сих пор жив. Мы должны не расслабляться,  а,  наоборот,  мобилизовать
все силы и убить его.
   - Нечего тебе мобилизовывать. Тебе надо пожрать и поспать, а потом уж
выходить на охоту. Тоже мне, Диана задрипанная!
   - Наплевать! Мы должны немедленно...
   - Заткнись! - как рассерженная горилла взвыл Паркер.- До тех пор, по-
ка ты не придешь в себя, я не буду выполнять твоих приказаний. Иначе  ты
с дурняка такого наворочаешь!.. Короче: сейчас я тебе не доверяю!
   - Паркер, ты сумасшедший?
   - Не я, а ты. Неизвестно, сколько еще времени мы потратим на  поиски.
Зато известно, что через час мы все свалимся без сил, и тварь сможет  не
напрягаясь позавтракать нами. Спать! И немедленно!
   - Она все равно сожрет нас, как только мы уснем,-  слабо  сопротивля-
лась Рипли.
   - Ты сильно ударилась головой. Я покараулю. И... Все, без возражений!
Девочки, шагом марш!
   49
   Я иду по длинным коридорам, ведущим в темноту. Из стен  торчат  куски
вывороченных труб и обрывки вырванных кабелей. С потолка  мелким  дождем
капает вода. Идти немного неудобно: то и дело на  стальных  плитах  пола
попадаются прожженные дыры. Металл напоминает весенний снег,  изъеденный
проталинами. Но это неудобство меня не очень  расстраивает.  Переступаю,
прыгаю через эти раны. Иду. Многие двери искорежены и проломлены.  Плас-
тиковая обшивка коридора вообще куда-то исчезла, не осталось ни кусочка.
Останавливаюсь и поднимаю голову. Матерь Божья! Деформированный  потолок
напоминает грозовое небо. Кто же обладает такой силой,  чтобы  оставлять
подобные вмятины на сверхтвердом межуровневом перекрытии?  Начинаю  дви-
гаться дальше и только сейчас замечаю на всех  поверхностях  следы  пуль
различного калибра. В НЕГО, наверное, стреляли. В тишине слышится только
гул моих шагов и удары капель падающей воды. Замелькали  переборки,  люк
и... Хорошо иду, быстро.
   Палуба за палубой. Двенадцатый этаж, пятнадцатый. И все та же  карти-
на. Везде валяются в беспорядке вещи, поломанная мебель собрана в барри-
кады. В черных обгоревших провалах люков боковых коридоров  бушевал  по-
жар. Где же люди? Откуда-то возникает чувство тревоги и  щемящая  ноющая
тоска. Куда могло деться столько людей? Что с ними могло  случиться?  Но
тишину ничто не нарушает. Здесь никого нет. Я давлю в себе приступ  сен-
тиментальной скорби. В конце концов, я здесь именно для того, чтобы  по-
мочь им. А значит - все будет хорошо.
   Три здоровенных лба маячат за спиной и тяжело дышат в затылок. За  их
громким дыханием прячутся те звуки, которые  необходимо  услышать.  Инач
е... Поэтому приходится часто останавливаться и  прислушиваться.  Стволы
наших тяжелых автоматических винтовок прощупывают воздух, готовые в  лю-
бой момент начать плеваться смертоносными кусками стали.
   - Не психуй. Все у вас будет хорошо,- говорит Даллас, появляясь в ко-
ридоре откуда-то из темноты.
   - Привет,- говорю я ему, ничуть не удивляясь.
   Точно знаю, что неплохо было бы удивиться, но чему -  никак  не  могу
понять. Он, как всегда, весел и привычным движением поглаживает  бороду.
Голубой туман окутывает его полуобнаженное тело.
   - Вам нужна полная разгерметизация. Только она спасет вас,- он  приб-
лизился к парням и весело засмеялся.- А эти штуки,- он указал на винтов-
ки,- лишь раздразнят его. Он - совершенство. Это истинный дьявол!
   - Спасибо.
   Его прищуренные глаза вспыхнули на мгновение алым светом,  и  голубой
туман рассеялся вместе с Далласом, но его приглушенный  смех  еще  долго
звучал у меня в ушах.
   Пластиковая карта легла на стол с легким шуршанием. Смотрю. Черт  его
знает, так ли мы должны действовать? Молодой капрал поправляет  каску  и
смотрит мне прямо в глаза. На его  губах  появляется  нежная  загадочная
улыбка. Он явно что-то хочет сказать, но не решается. В итоге он  произ-
носит совсем не то, что думал:
   - Здесь мы будем в относительной безопасности.
   Я осматриваю изуродованное помещение. Кто знает, что  такое  "относи-
тельная безопасность"? Это утопия. Те, кто пропал из этих комнат,  тоже,
наверное, считали, что находятся в "относительной безопасности". Бред! Я
считаю, что безопасность или есть, или ее нет. Она либо абсолютна,  либо
ее нет вообще. Хотя я не боюсь. Мне сейчас нечего бояться. Со мной ниче-
го не может произойти. И мне легко и спокойно.  Да.  В  таких  ситуациях
каждый думает об одном: как остаться в живых. Хотя, конечно,  переживает
и за всех тоже. Одиночество - уж больно тяжелая штука в такой  обстанов-
ке.
   ...Развороченные взрывами подвалы и дождь. Я бегу, бегу. Надо  успеть
забрать их с собой. Я могу спасти их всех, надо только разыскать их. Уже
целую вечность, задыхаясь, в поту ношусь по этому мертвому городу.
   Это последний дом - последняя надежда. Больше и спрятаться-то  негде.
Вхожу... Вниз ведет осыпь битого кирпича, перемешанного с кусками  бето-
на, металлической арматурой и осколками стекла. Неужели их засыпало?
   - Эй, выходите! - зову, кричу изо всех сил, срывая голос.
   Вот. Появились. Выползли.
   - Скорее! Бежим! Еще немного - и мы не успеем! Когда будет  другая  -
неизвестно!
   ...Тишина. Полная гробовая тишина. Пустота складской  рубки,  забитой
поломанной мебелью и блоками аппаратуры, звенит в ушах. Иду, и под нога-
ми мягко пружинит почва старой свалки. Воздух сырой  и  вонючий.  Пахнет
ржавым металлом, разложившимся пластиком - ненавижу  этот  запах  старой
органики - и еще чем-то мерзким, умирающим. Мои ноги чавкают в темно-бу-
рой жиже, нарушая этот гробовой покой. Стены отражают и усиливают  звук.
Кто это? Резко оборачиваюсь, держа наготове огнемет.  Никого.  Такая  же
стальная стена. А-а-а, понимаю, это...
   Где же люди? Опять все куда-то подевались. И опять я задаю себе  этот
надоевший вопрос без ответа. Медленно  подхожу  к  баррикаде  из  строи-
тельного мусора. Останавливаюсь и прислушиваюсь.  За  ней  что-то  есть.
Нет, ничего не видно и не слышно. Просто ощущается  чье-то  присутствие.
Начинаю разбирать эти завалы, чтобы добраться до того, кто... Руки  цеп-
ляются за доски и трубы, разбрасывая их. Жижа с чавканьем поглощает  все
падающее на пол, пузырится. Появляющиеся шары лопаются, выпуская из себя
удушливый, выворачивающий наизнанку смрад гнилого мяса.  Странная  труба
торчит из середины сооружения. Хватаюсь, дергаю, еще, она  поддается,  и
вся гора хлама оседает, падает бесформенной лавиной.  Мраморно  белеющая
кисть руки торчит из хаоса досок, металла и листов пластика.  Она  слабо
подрагивает, - наверное, еще живая! Хватаю ее... Она рассыпается, словно
была сделана из пепла...
   Их собралась целая толпа, человек пятнадцать-двадцать. И,  как  будто
кто-то невидимый скомандовал: "Вперед", все сорвались с места и  побежа-
ли. Побежали по мертвому городу, по пустым разрушенным улицам, как стадо
оленей, испуганных неожиданным выстрелом. Через  несколько  минут  страх
остался далеко позади. Мы обогнали его. Теперь этот бешеный  галоп  дос-
тавлял удовольствие и радость. Развалины домов и островки  пожаров  были
такими родными, что их жалко было покидать.
   Вот она, небольшая площадь. На ней почти нет обломков, которыми усея-
ны улицы. Она маленькая, аккуратная, чистенькая, как только что  вымытое
блюдечко. Это финиш.
   Яркая вспышка слепит глаза, превращаясь в радужные круги, но  я  даже
не зажмуриваюсь. Это то, что нужно. Посредине этой асфальтированной  лу-
жайки возник летательный аппарат непривычной формы.
   - Это за нами. Пойдемте.- Оборачиваюсь и вижу, что нас всего пятеро.-
Где...
   Но на это уже нет времени. Открылся люк, опускаются сходни - светяща-
яся желтая лестница. Я командую:
   - Вперед! Быстрее!
   Но в их глазах страх.
   - Неужели вы хотите остаться здесь?
   Я прыгаю на первую ступеньку, и она несет меня вверх. Это  эскалатор!
За мной - еще двое. Слава Богу, хоть эти!..
   Вот мы уже на борту. Люк мягко захлопывается. Все. Теперь точно  все.
Мы успели. Мы спасены...
   ...Рипли открыла глаза. Хорошо. Спокойно. Этот сон  всегда  вселял  в
нее уверенность в том, что рано или поздно все  закончится  хорошо.  Это
все снилось ей уже на протяжении нескольких лет, и всегда после  пробуж-
дения ее охватывало чувство безмятежного покоя.
   Паркер сидел у закрытого люка прямо на полу и клевал носом. Полуприк-
рытые веки на его глазах вздрагивали. В руках он сжимал  огнемет.  Рипли
бесшумно соскочила с кушетки, подошла к нему и тронула за плечо. Он дер-
нулся и открыл глаза.
   - Ты проснулась? - негр расплылся в ослепительной улыбке.Как спалось?
   - Спасибо. Хорошо. Почему только так жарко?
   - Забыла? Ты же сама приказала  перенастроить  тепловой  режим.Паркер
поднялся с пола и начал разминать затекшие ноги.
   - Ах, да! Теперь эта тварь не должна нас чувствовать.
   - Что будем делать? Прошло шесть часов. Время летит быстро!
   - А этого,- Рипли сделала загадочное лицо, обводя каюту рукой,- ну, в
общем, ЕГО - не было?
   Последние слова она произнесла шепотом. Паркер сделал страшную  морду
и также шепотом ответил ей:
   - Нет. Все тихо.
   Ламберт спала на соседнем  топчане,  положив  под  голову  скомканное
шерстяное одеяло. Мышцы на ее лице изредка подрагивали,  глазные  яблоки
под закрытыми веками дергались.
   - Ей тоже что-то снится.- Рипли отвела взгляд.
   - Вы обе хороши, подруги. Разбудить ее?
   - Не надо. Может, сам поспишь хоть часа три, а я посторожу? Я  уже  в
норме.
   Рипли потянулась к огнемету, но Паркер отстранил ее руку.
   - Спасибо. Я не устал. Мне удалось одним глазом вздремнуть. Мне  хва-
тит. Так ее будить?
   - Нет. Не надо. Пусть еще поспит.
   - А что мы будем делать? Так и сидеть на страже?
   - Нет. Мы займемся Эшем.
   Рипли подошла к встроенному в переборку шкафу и вынула из него  сумку
с инструментами. Паркер перебросил огнемет из руки в руку и открыл люк.
   - Ладно. Пойдем разбираться с этим дерьмовым роботом.
   50
   Тонкие гибкие пальцы Рипли ловко скручивали оборванные провода и при-
соединяли их к туловищу. Пара трубок вошли в горло Эша, подавая воздух к
речевому аппарату. Паркер нервничал и расхаживал по кают-компании взад и
вперед, барабаня пальцами по корпусу огнемета.
   - Нужно узнать, какое задание он выполнял и чье!
   Рипли подпаяла еще пару проводов к контактам на шее, подняла голову и
установила ее на столе с лежавшим уже там телом.
   - Сейчас все узнаем, еще пара...
   - Рип, слушай, а это не опасно? Все же эта чертова кукла была на ред-
кость агрессивна!
   - Не волнуйся, я не буду реанимировать  ее  двигательные  центры.  Он
сможет только разговаривать с нами. Помолчи минутку.
   Она что-то сосредоточенно прилаживала, паяла - и вот наконец ее  рука
легла на клавишу выключателя питания.
   - Ну, все готово. С Богом!
   Тело вздрогнуло, судорожно сжались кисти рук. Рипли отошла в  сторону
и спросила:
   - Эш, ты слышишь меня?
   Веки робота вздрогнули, и глаза открылись. Нижняя челюсть  дернулась,
и изо рта с хрипом вылилась струйка  зеленоватого  вещества,  освобождая
глотку. Взгляд стал осмысленным, пробежал по каюте и остановился на Рип-
ли.
   - Я ничего не смогу сказать тебе,- его голос звучал непривычно, в нем
откуда-то появился надтреснутый металлический тембр.
   - Какое у тебя было специальное задание?
   - Я думаю, что вам не удастся точно выяснить это.
   - Что ты должен был сделать?
   - У меня был приказ.
   - Какой приказ? От кого?
   - У меня был приказ посадить этот корабль на LB - 426 -  и  я  сделал
это.
   - А кто отдал приказ?
   - Я не помню. Информация об этом не поступает из моей памяти.  Черный
ящик вы не откроете. Все, что там есть,  просто  самоликвидируется.  Так
что вам лучше даже не пытаться.
   - Да и не надо! И так все ясно! - взревел Паркер.- Это все  проклятая
Компания! Наши жизни их не интересуют!
   - Кто отдал приказ?! - настаивала Рипли.
   - Я повторяю: я не помню.
   - Хорошо. Это сейчас уже не так важно.- Она подумала и  задала  новый
вопрос: - Мы сможем уничтожить этого инопланетянина каким-либо способом?
   - Нет,- спокойно ответил Эш,- вы ничего не сможете с ним сделать. Это
биологический шедевр.
   - Нам надо сжечь его,- не унимался Паркер,- и  эту  железяку,  и  эту
тварь! Это наш единственный шанс уцелеть в сложившейся ситуации!
   - Нет,- улыбнулась голова Эша.
   - Что? - Рипли наклонилась над останками.- Ты знаешь как?
   - Наверное, знаю. Но эта информация ни для меня, ни, тем  более,  для
вас недоступна.
   - Он еще издевается! - толстяк замахнулся прикладом огнемета.
   Но Рипли повисла на его руке и оттолкнула к стене.
   - Не кипятись! Еще повоюешь!
   Эш спокойно продолжал рассказывать:
   - Это прекрасный, совершеннейший организм. Вы все равно погибнете,  и
я считаю, что мне можно немного рассказать о нем.
   - Откуда такая уверенность?
   - Я - машина. И я вычислил вероятность вашего спасения. Ее практичес-
ки не существует. Корабль в любом случае  достигнет  Солнечной  системы.
Изменить курс вы не сможете. Я заблокировал компьютер.
   51
   Небо было сплошь покрыто муаровыми разводами облаков, быстро  бегущих
по нему и меняющих форму. Багровое солнце лениво сползало в ущелье, цеп-
ляясь своими краями за острые макушки скал, одетых  снегом.  Издали  они
походили на диковинные подсвечники с гигантскими оплывшими свечами. Воск
лавин оплывал на величественные отроги гор, сползая витиеватыми змейками
по ущельям в долину, где под дневным зноем плавился, превращаясь в проз-
рачные ручейки живой влаги, узкими лентами льющейся в обрамленный  круп-
ной галькой и сиреневым песком бассейн прозрачного озера. Мелкие барашки
вздымались на его золотой глади от легкого дуновения ветра,  прорывавше-
гося через проплешины густого малахитового леса. Трава и кустарник подк-
радывались к воде, словно охотились за этим маленьким водяным чудом.
   Рухнул кряжистый тис, поднимая бурлящие волны. Его темный ствол  мед-
ленно поплыл по золотой глади. Торчащие из воды толстые суковатые  ветки
с мясистыми розовыми листьями и белыми шарами цветов походили на нежные,
но сильные руки русалок. Корни грозными змеями выползли из зияющей  раны
в земле и застыли огромным запутанным шаром.
   Плети кустов с пурпурными цветами на сиреневых веточках разошлись,  и
на искрящийся песок грациозно вышли два единорога. Их ослепительно белая
шерсть лоснилась в лучах угасающего светила, приобретая розовый оттенок.
Их серебристые гривы плескались на ветру и мерцали бриллиантовыми  пере-
ливами. Удивительные животные шли рядом, плечом к плечу.  Казалось,  они
были увлечены своей беззвучной беседой. Возле кромки воды они  останови-
лись и стали принюхиваться, раздувая ноздри, фыркая и прядя  ушами.  Как
они прекрасны и совершенны! Удивительные творения, созданные чьей-то во-
лей. Сколько же, интересно, их здесь? Единороги опускают головы  и  пьют
янтарную влагу мягкими бархатными губами.
   Утолив жажду, существа отходят от воды. Жеребец проходит  по  берегу.
Его ультрамариновые копыта взрывают прибрежный песок,  оставляя  на  нем
глубокие следы. Движения его совершенны и грациозны.  Глаза  горят,  как
раскаленные зеленые угли. Он медленно опускается на  колени  и  начинает
купаться в прибрежном песке, нежась в последних теплых лучах  заходящего
солнца...
   Джонси прошелся по постели, оставляя на белоснежной  простыне  четкие
кровавые следы. Страшно захотелось сбросить его  оттуда,  но  он  лезет,
ластится и тихо мурлычет. И мордашка у него такая маленькая...
   - О, нет! Зачем, Бретт? Зачем ты оторвал Джонси голову?!
   Рыжий кот сел и стал умываться, слизывая  пятна  запекшейся  крови  с
заскорузлой шерсти.
   Но почему у него лицо Бретта?
   Кот смотрит тусклыми печальными глазами и, кажется, плачет.  Нет,  не
плачет. Просто он хочет, чтобы его почесали за ухом.
   - Нет, Джонси, я не могу, я боюсь!
   Боль, какая жуткая, всепоглощающая боль! Пламя хлещет, обжигая  лицо,
визг пуль наполняет душный воздух каюты. Они носятся от стены  к  стене,
разрывая на куски блеклую облицовку. Грохот  выстрелов  рвет  барабанные
перепонки.
   - Хватит!
   Голова ныряет под одеяло. Пот ручьями  стекает,  пропитывая  подушку.
Тонкая ткань над головой почему-то кажется броней, хотя сквозь  нее  от-
четливо видны яркие вспышки выстрелов и... Волны горячего воздуха  нака-
тываются на тело, при вдохе горят легкие и горло. Руки рвут ткань...
   Голубой бархат накидки отошел, и из паланкина  выглянула  молоденькая
девушка. Ее пепельные глаза смотрели на окружающих с любопытством и лег-
ким кокетливым испугом. Молодой герцог подошел к этому хрупкому средству
передвижения и с поклоном подал девушке руку в изящной перчатке,  богато
украшенную перстнями. Девушка грациозно оперлась на этот живой  поручень
и, подобрав подол длинного платья, переступила через  узорчатый  порожек
носилок. Ноги сразу утонули в пушистом ковре, как в густом  мхе.  Герцог
поднял глаза и приветливо улыбнулся.
   - Как вы доехали? Надеюсь, что этот путь не очень утомил вас?  -  его
голос напоминал шум прибоя штормящего моря.
   Она вздохнула и улыбнулась.
   - Мы заждались. Все будут в восторге, увидев вас на нашем  празднест-
ве. Пойдемте, я отведу вас...
   Он крепко сжал ее ладонь, и они двинулись по  узкому  длинному  залу,
ведущему вглубь дворца. Стены были сплошь украшены гобеленами великолеп-
ной работы с изображением сцен сражений, в которых участвовали  знамени-
тые предки молодого человека. Тусклый свет проникал через цветные стекла
витражей, покрытые толстым слоем пыли. Звук шагов гас в пушистом  ковре,
и движения людей были бесшумными и невесомыми.
   Дубовые двери, разукрашенные тонкой резьбой и золотыми  пластинами  с
искусной гравировкой, распахнулись, и они погрузились во мрак гигантско-
го зала. Казалось, что он занимает все  внутреннее  пространство  замка.
Высоко под сводами горели сотнями свечей огромные люстры,  сделанные  из
целых бивней слонов и оленьих рогов. Свет таял в  огромном  пространстве
под сводами, освещая только роспись потолка. Лихая охота неслась по кру-
гу, огибая центральную люстру и напоминая змею, которая кусает собствен-
ный хвост. Казалось, что лишь эта картина здесь реальна,- она была самым
ярким и красочным пятном. Все остальное пространство было  погружено  во
мрак. Стен не было видно. Они  только  обозначались  тусклыми  огоньками
свечей в навесных канделябрах. Каменный пол не был покрыт ковром, и гул-
кие шаги сопровождали любого, рискнувшего погрузиться в это темное  пус-
тое пространство.
   Нам необходимо было пройти через зал, чтобы подойти к столу, ярко ос-
вещенному, заставленному золотой посудой и тяжелыми подсвечниками с мно-
жеством зажженных свечей.
   Гулкое эхо шагов, теплая рука юноши, этот огромный дворец с его бога-
тым убранством...
   Вот мы прошли уже половину пути. Вдруг герцог остановился,  побледнел
и, упав на одно колено, начал неистово целовать мою руку. И, о чудо! Зал
зазвенел, тихая музыка заструилась из стен, начала  потоками  прекрасных
звуков падать с потолка. Он поднялся и, властно схватив меня  за  талию,
закружился в страстном и нежном вальсе...
   Ультрамариновые копыта ударились о мраморную мозаику пола.
   Движения белоснежных тел были необыкновенными, настолько грациозен  и
совершенен был их танец, что... Они поднимались на дыбы, взбрыкивали пе-
редними ногами, выбивая четкую звонкую дробь. Звук их  шагов,  легкий  и
звонкий, как голос первого весеннего ручейка, пел о вечной весне и  веч-
ной любви этих существ друг к другу. Их  большие  глаза  горели  зеленым
пламенем, как раскаленные волшебные угли, которые долго ласкали руки ог-
ня. Единороги то замирали, то медленно кружились, то неслись вскачь.  Их
шерсть лоснилась и блестела, словно обсыпанная алмазной пылью. И не было
ничего на свете, кроме двух танцующих любящих  сердец  и  всепоглощающей
темноты зала, лишь на мгновение выпустившего эти прекрасные тела из сво-
его...
   Сияние люстр становилось все нестерпимее, все ярче.  Наконец  исчезли
лошади, псы, пропала, умчалась вдаль царская охота. Вместо  всего  этого
само Светило заглянуло в темные пустые владения... От одного его взгляда
стены закровоточили склизкими грязными потоками мерзости, и я  оказалась
одна в этом грязном колодце.
   Ужас охватил меня, сердце сжала ледяная лапа...
   Ламберт!
   Я обернулась на голос. Вокруг не было никаких  стен,  ничего.  Только
безграничная пустота мокрого бетонного поля. Навстречу мне  шел  Паркер.
Лицо его спокойно, и только тихая легкая улыбка светится в уголках губ и
глаз. Алый диск Солнца, как привязанный, плывет за его спиной,  погружа-
ясь в розовую дымку. Стоит необычайно глубокая тишина. Ветер треплет во-
лосы.
   Мгновение - и солнце падает за горизонт, как будто сорвавшись с  дер-
жащей его нити. Порыв налетевшего ветра принес запах сырого болота. Небо
раскололось. Вспышка молнии и крупные капли дождя полетели из  непонятно
откуда взявшихся свинцовых туч. Мы побежали, но очень,  очень  медленно,
как в замедленном кино. Шаг, другой, третий...
   Наши тела раздуваются, но я ничего не чувствую. Почему-то мне  совсем
не страшно.
   И вот грохот взрыва прозвучал первым громовым раскатом. Тела разлете-
лись на кусочки, вспышка пламени гудящей волной устремилась вперед.
   Сознание свернулось в белый шар и, как снаряд, пробило несуществующие
уже кости черепа. Оно рвануло вверх, навстречу холодным струям  дождя  и
бездонному мраку неба...
   52
   Ламберт появилась в рубке почти  бесшумно.  Ее  заспанное  лицо  было
встревожено, в больших глазах стояли слезы. Паркер неожиданно  обнял  ее
за плечи. Она испуганно взглянула на него, потом перевела взгляд на Эша.
   - Мы в дерьме, детка, но попробуем из него выбраться,прошептал Паркер
ей на ухо.
   Эш продолжил рассказ о чужаке:
   - В этом существе такая комбинация генов, что любая рана,  нанесенная
ему, заживет за несколько минут. Его можно...- Эш запнулся: по-видимому,
программа режима выдачи информации дала сбой, но  вовремя  остановилась.
-...Мы нашли их на том корабле годом раньше. И когда сообразили, что нам
попалось, то решили взять один экземпляр для  исследований.  И  Компания
получит его! Моя программа практически выполнена.
   - Ты хоть понимаешь, что ты сделал? - еле слышно проговорила Ламберт.
   Эш посмотрел на нее свысока и произнес:
   - Меня не волнуют ваши человеческие эмоции. У меня свое задание.  Они
должны остаться в живых. Это будущее всей Галактики.  С  их  помощью  мы
сможем покорить всю Вселенную! Они умнее, хитрее и, главное, беспощаднее
вас. При таких ставках жизнь экипажа не имеет значения.
   - Так для чего же ты пытался убить меня?
   - Ты была главным препятствием для выполнения программы, а к тому  же
пыталась вывести меня из строя.
   - Жалко, что я этого не сделала раньше! Я никогда не могла  полностью
доверять тебе. Я чувствовала, что ты что-то скрываешь! Дерьмо!
   - И еще одна важная вещь. Я всегда любил тебя, Рипли.  Ты  была  моей
симпатией.
   Лицо Рипли исказила гримаса гнева, она схватила со стола  паяльник  и
воткнула его в рот робота. Сноп искр рассыпался фейерверком,  и  струйка
вонючего дыма поползла по каюте.
   Ламберт рыдала, уткнувшись в грудь Паркера, а он пытался ее утешить:
   - Не расстраивайся, детка! - он погладил ее по голове, а потом повер-
нулся к Рипли.- Ну, что же мы теперь  будем  делать?  По-моему,  от  его
рассказов никому легче не стало.
   - Ладно, пошли отсюда! К черту эту кучу хлама!
   Рипли быстрым шагом устремилась к выходу.  Паркер  отпустил  Ламберт,
взял со стола огнемет и пошел следом. В дверях он остановился, в послед-
ний раз посмотрел на Эша и, весело подмигнув ему, нажал на спуск огнеме-
та. Пламя залило каюту. Дверь закрылась навсегда, как дверь склепа...
   Движения Рипли были четкими и резкими, как у  марширующего  на  плацу
солдата. Ламберт с трудом поспевала за ней, хотя почти бежала. Их догнал
Паркер. Он все время оглядывался назад, держа оружие наготове.
   - Мы должны взорвать корабль,- в  голосе  Рипли  звучала  решимость.-
Нужно уничтожить эту тварь вместе с кораблем. А  мы  сами  рискнем  доб-
раться до пограничных маяков нашей системы на "шаттле". Других вариантов
я не вижу.
   - Да, ты права,- тихонько скулила Ламберт, стараясь не отстать.
   - Помните: эта тварь сейчас нас не чувствует, и мы можем действовать,
но все равно мы должны быть крайне осторожны. Она  может  оказаться  где
угодно и напасть в любую секунду. Нам надо запастись кислородом и подго-
товить систему самоликвидации корабля. Этим займетесь вы.
   - Есть, мэм,- улыбнулся Паркер.
   - Помните, что сказал этот ублюдок.  Она  очень  умная.  Значит,  все
должно произойти настолько быстро, чтобы эта тварь не заподозрила нелад-
ного и не опередила нас. Сейчас вы быстро идете на склад и забираете от-
туда баллоны с кислородом. Сколько сможете унести. А я  подготовлю  чел-
нок, активирую бортовой компьютер и введу в него информацию с "мамочки".
   - Понял,- кивнул Паркер.- Пошли.
   Он взял Ламберт за руку и потащил к выходу.
   - Подожди,- остановила его Рипли,- ты еще должен будешь зайти в каюту
Далласа. Там в сейфе лежат детонаторы. Их надо отнести в реакторный блок
и... Сам знаешь.
   - Не беспокойся.
   53
   - Я сейчас. Подождешь меня в своей  каюте.  Только  хорошо  закройся;
запри даже вентиляцию.- Он снял огнемет и протянул его Ламберт.- Это  на
всякий случай. Через пять минут я зайду за тобой.
   Она неуклюже взяла оружие и подошла к двери. Пока люк отходил в  сто-
рону, она обернулась.
   - Иди, иди. Все будет хорошо.
   Люк за его спиной захлопнулся.
   Паркер еще некоторое время постоял в коридоре, глядя на дверь. Потом,
развернувшись, он быстро зашагал в сторону капитанской  каюты.  Хотя  он
оставил оружие Ламберт, но все равно был уверен, что этот его поход  за-
кончится удачно. И он благополучно вернется к насмерть перепуганной  де-
вушке. Он был уверен на все сто. Но все-таки страх мешал  ему  двигаться
легко и свободно.
   Коридоры, коридоры. Эти проклятые коридоры будут  сниться,  наверное,
до конца жизни. Если, конечно, удастся выжить. Они такие разные - и  та-
кие одинаковые. Но вот беда, похожи они тем, что в любом  из  них  может
поджидать тебя косая старуха с приглашением пересесть в другой  корабль,
который никуда не летит. Вернее, летит в никуда...
   Так. Вот она - дверь с надписью "Даллас". Посмотрим.
   Паркер нажал кнопку, и панель ушла вверх. Жаль, парень, что тебя  уже
нет с нами. Ты был бы нам ох как нужен! Лишний мужик никогда не  помеша-
ет, а ты не умел быть лишним.
   Сейф. Да какой там сейф! Слово только тяжелое. Небольшой шкафчик воз-
ле дисплея. Открывается только через "мамочку". Сверхсекретности - как в
банке пива.
   Он подошел к пульту:
   "Приказ открыть сейф".
   Терминал пропищал что-то по-своему и выплюнул на экран:
   "Слово доступа:..."
   - Хренова железяка! - выдохнул Паркер и набрал:
   "Красный замок".
   "Кодовое слово принято"
   Дверь сейфа ушла в нишу, и Паркер извлек из него  небольшой  чемодан-
чик.
   - Ну, нашел. Сейчас мы приготовим один небольшой сувенир.
   Он шел по пустым коридорам, слабо освещенным  дежурными  фонарями,  и
думал о том, что сказала бы обо всем этом Элизабет Лой Чегерон - его се-
дая черная добрая мама. Наверное, она бы  просто  зарыдала,  утирая  нос
кружевным платком, причитая всякий вздор, который он уже  слышал  тысячу
раз. А может, она уже совсем ничего не увидит, ведь  времени  прошло  ой
сколько, а последняя трансляция с корабля была хрен знает когда. Не  хо-
чется думать о ее смерти, когда сам в  любую  минуту  можешь  сыграть...
Нет. Сейчас точно не сыграю, я знаю, что все будет хорошо. Пока  хорошо.
И старушка пока жива. Сидит дома и пялится в ящик, попивая свой  любимый
айвовый сок. Хотя какой там сок! Если Паула и Сей еще не забыли  ее,  то
пить сок ей некогда. Ребятишек бросят - и вперед, задницами крутить. Ох,
вернусь я! Сколько раз говорил: старый человек, не может она  справиться
с такой толпой мелкотни. Да и привычки у нее к этому  нет.  Я-то  у  нее
один был...
   Тоннель кончился, и Паркер вышел в широкий зал, покрытый белоснежными
плитами термоизоляции. Он поднялся по узкой лестнице,  не  решаясь  вос-
пользоваться лифтом, и подошел к огромной оранжевой двери с черным цвет-
ком из зловещих треугольников.  Ярко-алая  надпись  гласила:  "Внимание!
Опасно для жизни! Реакторное отделение. Вход только в комбинезонах клас-
са "S"".
   - А-а-а. Черт с ним, делов-то на три минуты!  Дома  подлечимся,  если
что.
   Паркер открыл блок доступа и набрал код. Шлюз открылся. Прохлада тща-
тельно вентилируемого зала ударила по лицу.  Лампы  вспыхнули,  наполняя
реакторный отсек светом. Мощные галогены, вмонтированные в потолок, сла-
бо гудели, освещая матовый пол, состоящий из свинцовых плит  и  серо-ко-
ричневых квадратов металлокерамики.
   ...Мне в жизни крупно повезло и не повезло одновременно. В нормальных
семьях, с достатком выше среднего, было принято иметь три-четыре  ребен-
ка. Но в в семье Чагеронов получилось наоборот. Мать вышла замуж за мое-
го папеньку, царство ему небесное, уже будучи старушкой. Тридцать  шесть
лет - это уже, конечно, не самый подходящий возраст для... Нет. Она, ко-
нечно, не была какой-нибудь там дурнушкой или "синим чулком". У нее была
самая стандартная семья, с девятью детьми, из которых она была  седьмой.
И воспитание она получила самое обыкновенное,  то,  которое  дают  своим
черномазым девочкам толстые черномазые мамаши.
   О своей молодости она практически никогда не рассказывала. Когда  ра-
ботала в одной из фармофирм, в тридцать шесть лет подцепила где-то моего
отца. Он был моложе ее на восемь лет. Потом у них появился я.  Все  были
рады и счастливы, но папа, будучи в нездравом уме от большой любви к ма-
муле, вдруг заявляет, что больше такого - и показывает на меня - в  доме
не будет. Мол, дети - это, конечно, великолепно, но они, мол, отнимают у
мамаши все силы и время. А он хочет, чтобы у нее была  счастливая,  спо-
койная жизнь. И он сдержал свое слово...
   Паркер подошел в алой крышке системы ликвидации, встроенной в пол за-
ла. Люк напоминал могильную плиту, только вместо имени и дат рождения  и
смерти чернела надпись: "Опасность". Тяжелый чемоданчик опустился рядом.
   Четыре блестящих диска помещались внутри, сияя провалами детонаторных
луз. Паркер открыл чемоданчик и взял в руку первый цилиндр. Холод искря-
щегося металла возбуждал в душе чувства возникающие, наверное, у сапера,
копающегося во внутренностях взведенной бомбы. Опасности не было. Но  на
сердце скребли кошки.

   Паркер вставил детонатор в отверстие диска и вкрутил его  до  отказа.
Подняв глаза, он пробежал взглядом по табличке, прикрепленной к обратной
стенке крышки.
   "Опасность" - гласила первая надпись.
   "Автоматическое уничтожение корабля"
   "После установки детонаторов нажать клавиши на панели..."
   Последний цилиндр занял свое место.
   "После включения системы корабль будет уничтожен через 10 минут"
   Пальцы толстяка пробежали по клавишам, встроенным между дисков  взры-
вателей. Отжатые кнопки начинали светиться бледным желтым светом.
   "Система подготовлена" - высветилось на небольшом экране.
   Паркер стер с лица пот и вновь взглянул на таблицу.
   "По экстренной необходимости автоматическая ликвидация корабля  может
быть отдалена на 5 минут"
   Кривая улыбка застыла на лице Паркера.
   - Нет, ребята, откладывать мы не станем.- Он поднялся с колен и подо-
шел к шлюзу.
   ...Отец погиб нелепо, случайно. Какой-то дурацкий  случай.  Мне  было
тогда четыре года.  Он  переходил  дорогу  вблизи  Ричард-авеню,  и  его
подстрелила полиция, приняв за какого-то опасного типа,  но...  Я  почти
ничего не помню. И отца слабо помню. Мама рассказывала, что я его  очень
любил. Она чуть с ума не сошла. Даже в психушке пролежала месяца три. Но
этого я тоже не помню. Помню только, что долго пробыл у бабушки.
   До сих пор не помню, почему мать не вышла замуж еще раз. Мужики  вок-
руг нее косяками ходили. Всех цветов и размеров. Иногда даже  попадались
такие, которые неплохо относились ко мне. Но, похоже, она любила  только
его, и любит до сих пор...
   Оставив внешний шлюз открытым, Паркер спустился по боковому  коридору
на третью палубу и пошел по противоположной стороне корабля. Если у этой
твари развит нюх и она напала на его след, то может устроить  засаду,  и
идти другой стороной безопаснее.
   Мама, мама! Что с тобой будет, не дай Бог что? Хорошо еще,  что  хоть
внуки останутся. Их у тебя даже слишком много. Но ты сама виновата.  Кто
мне говорил: "Жениться тебе еще рано, маленький еще. Если  девочка  нра-
вится, приведи домой, познакомишь - а там поговорим". Вот,  а  теперь  -
пожалуйста, наприводил! Дома такой бедлам развел... Но что делать, я  их
люблю, они - меня. Еле выпер их всех. Так все равно: только уйду в  рейс
- опять все у тебя на голове сидят! Хорошо бы хоть сидели - может, и по-
могли бы чем. Хотя тебе как раз поможешь! Сыну родному не даешь  пальцем
пошевелить... Все у тебя маленьким хожу. А маленькому уже тридцать  пять
годочков. У самого скоро десяток ребятишек будет, а ты все...
   Ноги поехали на чем-то скользком, и он чуть не  растянулся  на  полу,
цепляясь руками за выступающие трубы. Под ногами  была  лужица  какой-то
прозрачной едко пахнущей слизи. Он встал и  осмотрелся.  Уходящий  вдаль
коридор был пуст. Боковые переходы они с Ламберт задраили еще раньше,  и
теперь они светились индикаторами закрытых замков.
   "Неужели вляпался? У самого финиша так наколоться! Обидно!"
   Но вокруг было тихо, и всего футов сто оставалось до конца тоннеля; а
там - спасительный люк, каюта Ламберт. Нужно рискнуть. Хоть и жарковато,
не погода сегодня для пробежек, но попробуем. Три, четыре...
   Грохот шагов наполнил тоннель, уши заложило, сердце бешено стучало.
   - Сейчас, детка, я уже почти...
   Кулак впечатал кнопку, замки щелкнули, и обливающийся  потом  толстяк
ввалился в каюту. Ламберт сидела в кресле и  курила;  услышав  за  своей
спиной грохот, она вздрогнула, резко обернулась, и  сигарета  выпала  из
разжавшихся пальцев. Люк закрылся.
   - Ты видел его? - спросила Ламберт, подскакивая и хватая со стола ог-
немет.
   - Нет,- задыхаясь, выдавил он,- не видел, но  дерьма  он  по  кораблю
раскидал предостаточно. Надо спешить.
   Паркер поднял с пола сигарету и сунул ее в рот. Он отдышался,  забрал
у нее огнемет и открыл люк.
   54
   Пот заливал лицо. На корабле было жарко, как в  джунглях,  и  так  же
влажно. Дышать тяжело, и раскалывается голова. Ну еще  немного...  Рипли
двигалась короткими перебежками от одной стены к другой,  держа  огнемет
наготове и зорко вглядываясь в глубину  коридора.  Слабый  свет  голубых
ламп отражался в никелированных деталях конструкций. Вот и шлюзовая  ка-
мера ангара с челноком. Вроде пусто. Она нырнула внутрь. После жары  ко-
рабельных переходов здесь было как в холодильнике. Задраив люки и  поло-
жив на приборную доску огнемет, она медленно опустилась в ледяное  крес-
ло. Терморегуляция организма стала восстанавливаться, прохлада придавала
сил, и подплавленные жарой мысли стали оформляться и  приобретать  более
или менее упорядоченный характер. Челнок был рассчитан на двоих.  Управ-
ление им не требовало больших знаний и специфических навыков. Внутренний
компьютер имел достаточные возможности, и быстродействие - не хуже,  чем
у "мамочки". А запасы топлива позволяли совершать достаточно долгие  пе-
релеты. Кроме всего прочего, челнок был не совсем черепахой  и  позволял
развивать приличную скорость.
   Рипли одну за другой вводила системы "шаттла" в действие. Спустя нес-
колько минут приборные панели сияли всеми цветами радуги. Ее руки бегали
по кнопкам терминала, набирая координаты корабля и задавая  предполагае-
мый курс.
   Огромный поддон ушел в чрево "Ностромы", освобождая хрупкую  скорлуп-
ку.
   "Корабль к полету готов"
   Рипли встала и осмотрелась. В маленьком помещении было  очень  тесно.
Разнообразный хлам громоздился посреди каюты. Она подошла поближе и  по-
чему-то вспомнила, что в "шаттле", в кресле пилота, очень  любил  сидеть
Даллас, что натащил все это сюда Бретт и что вообще кораблик был  любим-
цем всего экипажа. И надо же было  так  случиться,  что  теперь  это  их
единственная надежда.
   Рипли стояла над кучей коробок, поломанных блоков и механизмов  неиз-
вестного назначения, как вдруг одна из коробок  отлетела  в  сторону,  и
что-то быстро и бесшумно метнулось под кресло. Она пронзительно  вскрик-
нула и отскочила в сторону. Практически не останавливаясь, Рипли как мя-
чик прыгнула к приборной доске, схватила огнемет и  клацнула  тумблером.
Мощные лампы, расположенные на полу и под потолком,  вспыхнули,  заливая
каюту ровным белым светом.
   Сердце бешено колотилось где-то в  горле,  ладони  вспотели,  и  одна
мысль как молот стучала в голове:  "Сейчас  пластиковые  ручки  огнемета
выскользнут из рук - и тогда..." Она медленно, крадучись, подошла к тому
месту, куда исчезло нечто, и...
   Под креслом сидел Джонси и настороженно шевелил ушами.
   - Боже! Джонси, мальчик мой, как ты меня напугал! Еще минута  -  и  я
сожгла бы тебя!
   Кот поднял голову и мяукнул.
   - Милый, глупый котишка! - нежно ворковала она.- Как ты забрался  сю-
да? Ты тоже собрался домой?
   Кот стал пятиться.
   - Джонси, не уходи, глупый, не нужно убегать!
   Она влезла на кучу хлама, подбираясь к шкафу со  скафандрами.  Открыв
его, подняла с пола контейнер с откидной крышкой, служивший для перенос-
ки инструмента и образцов.
   - Джонси, дай мне поймать тебя, иди сюда. Кис-кис-кис...
   Она отстегнула крышку и поставила контейнер рядом. Кот подошел, обню-
хал ее руки.
   - Ну вот и молодец,- Рипли потрепала его по голове.- Посиди пока тут.
   Она закрыла замки на крышке.
   - Здесь тебе будет безопасно, дурашка!
   Рипли сама себе не смогла бы объяснить,  зачем  она  занимается  всем
этим, теряя на Джонси драгоценное время. Но странное предчувствие  гово-
рило ей, что если кот будет рядом, то с ней ничего не случится, и она не
могла заставить себя бросить этот рыжий пушистый талисман.
   55
   Переходы были пусты. Паркер короткими осторожными перебежками двигал-
ся вперед, до боли в глазах всматриваясь в погруженные в полумрак  стены
и потолок. Ламберт ковыляла сзади, толкая перед собой тележку для транс-
портировки баллонов.
   - Заберем кислород в хранилище, а потом спустимся в шлюзовой отсек  и
снимем все регенерирующие установки со  скафандров,тяжело  дыша,  хрипел
Паркер,- все равно это по пути.
   Ламберт кивнула, налегая на край тележки. Двигатель надрывно  жужжал,
но металлическая конструкция все равно ехала слишком медленно, и ее при-
ходилось все время подталкивать руками.
   В огромном зале горели нежным голубым светом лампы дежурного  освеще-
ния.
   - Вот сюда, скорее,- позвал Паркер.
   На стальных решетках, слабо поблескивая, громоздилась пирамида  голу-
бых баллонов. Ламберт подогнала механического ослика прямо к стеллажу и,
забравшись на сваленные на полу ящики, стала сбрасывать баллоны с кисло-
родом на руки негру, который складывал их на тележку.
   - Осторожно, постарайся не уронить!
   - Я аккуратно! - шипела Ламберт, вытаскивая руками холодный  металл.-
Как ты думаешь, сколько времени нам понадобится, чтобы добраться до Зем-
ли?
   - Не знаю.- Паркер перевел дух.- Если хорошо разогнаться и  не  влип-
нуть в поле какой-нибудь планеты, что вполне может быть,  то  я  считаю,
что месяца за два - два с половиной мы долетим. А может быть, и быстрее.
   - Кошмар! - Ламберт вытерла рукавом мокрое от пота  лицо.Послушай,  а
сколько в челноке камер?
   - Не помню точно. По-моему, там всего два пилотских кресла.
   - Значит, и камеры две.
   - А какая разница? Нам надо скорее рвать отсюда когти. Лично мне пле-
вать, где спать: под колпаком с датчиками или на полу, прикрывшись одея-
лом. Лишь бы эта штука не сожрала нас.
   - А вдруг она узнает, что мы задумали, и попытается помешать нам?
   - Брось, Лам! - хохотнул Паркер.- Эта тварь не настолько умна!
   - А я думаю, что нет. Помнишь, что сказал Эш: она хитрая и  беспощад-
ная,- девушка побледнела.
   - Этот урод просто хотел напугать нас! Сволочь!
   Последние баллоны легли на тележку. Ламберт  потерла  ладони  друг  о
друга. Руки, особенно запястья, ныли.
   - Пошли отсюда! Что-то мне не по себе,- она поежилась и осмотрелась.-
Какие-то нехорошие предчувствия...
   Паркер тоже притих. Тишина в зале нарушалась только гудением ламп.
   - Нет здесь никого. Пошли!
   Паркер пнул тележку и включил  двигатель.  Слабое  урчание  наполнило
воздух, Ламберт ухватилась за тележку,  и  процессия  двинулась.  Паркер
обогнал Ламберт с тележкой и подбежал к дверям грузового лифта.  Лебедки
натужно взвыли, подтягивая платформу. Двери бесшумно разошлись.
   - Быстрее вперед,- скомандовал он, подтягивая тележку и запихивая  ее
в кабину.
   Пара баллонов соскочила и, грохнувшись об пол, откатилась в угол.
   - Черт! Еще взлетим, чего доброго...
   Толстяк нажал на клавишу, и двери захлопнулись. Открытая  кабина  по-
ползла вниз. Ламберт прикрыла глаза руками и без сил опустилась на  кор-
точки.
   Двери неожиданно раскрылись. Паркер метнулся вперед, выставив оружие.
Коридоры были пусты.
   - Быстрее, не спи!
   Он рванул тележку, выкатывая ее из лифта. Ламберт вскочила на ноги и,
вцепившись в нее руками, покатила к шлюзовым боксам.
   Комбинезоны, жесткие и мягкие скафандры, числом около дюжины, ровными
рядами висели в отсеке у центрального люка переходного  бокса.  Руки  не
слушались. Ранцы регенерирующих установок падали на пол, звонкими удара-
ми разрывая плотную тишину.
   Паркер подбежал к иллюминатору. На мерцающем сером фоне  громады  ко-
рабля светились пятнышки бортовых огней "шаттла".
   - У Рипли уже все готово,- тяжело дыша выговорил он.
   - Еще пара минут.
   Ламберт бросила ранцы на пирамиду баллонов и откатила тележку к пере-
ходному люку.
   - Можно идти через генератор.- Она рукавами  стирала  струившийся  по
лицу пот.
   - Для чего? Там может быть опасно,- бросил через плечо Паркер, всмат-
риваясь в темноту длинного перехода.- Мы пройдем через  седьмую  палубу.
Там намного безопаснее. Открой дверь.
   Ламберт возилась с панелью переключения, но дверь  упорно  не  хотела
открываться.
   - Заело, черт!
   Ее пальцы набирали различные  комбинации  на  панели,  но  автоматика
упорно не собиралась выпускать ее оттуда.
   - Ну, давай, давай! Нам нужно выйти, выбраться  из  этого  проклятого
отсека! - Ламберт нервно всхлипывала, и слезы начали капать на ее щеки и
комбинезон.- Ну, пожалуйста! Господи, ну хоть бы пошевелилась эта  прок-
лятая дверь!
   - Не психуй! Я сейчас гляну, может что-то не в порядке с  проводкой.-
Паркер забросил огнемет за спину и полез в распределительный блок  пита-
ния.- Траханая мама! Здесь все разворочено. Впечатление, что его  кусала
бешеная собака. Сейчас я попробую восстановить хоть частично все это хо-
зяйство. А ты пока попытайся открыть дверь вручную.
   Луч фонаря, установленного на тележке, четким кругом освещал  хрупкое
неуклюжее тело Ламберт. Она возилась с огромным металлическим  штурвалом
ручного управления двери, пытаясь повернуть его и открыть створки.  Тень
мелькнула, загородив на мгновение свет.
   - Паркер, отойди!
   Но навязчивая тень снова загородила свет и на этот  раз  не  исчезла.
Ламберт разозлилась и, резко обернувшись, произнесла:
   - Паркер!..
   Остальные слова застряли у нее в горле.
   Гигантская фигура монстра черной громадой стояла перед ней.
   Мощный череп блестел и искрился. Чудовище тихо  приближалось  к  ней,
протягивая длинные руки, покрытые роговыми пластинами.
   - Нет! - заорала Ламберт, вжимаясь в крышку люка.
   Паркер, возившийся в боковой нише,  обернулся.  Увиденное  было  нас-
только неожиданным, что с трудом укладывалось в сознании.
   Монстр поднял голову и раскрыл первую пару челюстей, обнажая ряд  но-
вых зубов. Липкая слизь стекала с них, падая на пол. Он  почти  вплотную
подошел к Ламберт, как бы рассматривая свою  жертву.  Она  стояла  перед
ним, как кролик перед удавом, и только слезы текли по ее обезображенному
ужасом лицу.
   - Нет, не надо! - тихо шептала она, медленно оседая на пол и закрывая
голову руками.
   Инопланетянин продолжал склонять над ней свою ужасную голову.
   Негр рванулся вперед, на ходу вытаскивая из-за спины оружие.
   - Ламберт, беги! Беги влево, там есть еще люк!- заорал Паркер, наводя
на чудовище огнемет и щелкая тумблером.- Беги же!
   Девушка упала на четвереньки и быстро поползла. Чудовище занесло было
лапу, но тут Паркер вскочил и нажал на спусковой крючок. Из сопла  выле-
тел шар пламени, разбился о спину монстра и  погас.  Больше  огнемет  не
стрелял.
   - Божья мать!
   Паркер ожесточенно нажимал на спуск, но огнемет молчал. Негр взглянул
на индикатор количества смеси и увидел, что тот прилип к нулевой  отмет-
ке.
   В это время чужак развернулся, оставив на мгновение Ламберт в  покое,
и ударом длинного хвоста сбил Паркера с ног, отшвырнув к стене.  Огнемет
вылетел из рук, звонко ударившись о переборку.
   Как рассерженный дракон, чудовище вращалось на месте, рассыпая в раз-
ные стороны удары хвостом. Один из ударов задел тележку с  баллонами,  и
она рассыпалась, как картонный домик. Баллоны заскакали по полу.
   - Беги, я сам! - вопил Паркер, пытаясь подняться. Но монстр  метнулся
к нему и словно куклу поднял за плечи в воздух. Человек дергался,  пыта-
ясь освободиться от железных объятий,  но  руки,  упирающиеся  в  теплое
скользкое тело, слабели, а захват Чужого становился все плотнее. Челюсти
с каскадом острых зубов быстро раскрывались, вонючая слизь фонтаном лила
на лицо, заливая и разъедая глаза. Но Паркер уже не чувствовал боли.  Он
хрипел, пытался слабо отбиваться, но силы уже покинули его.
   - Чертов ублюдок! Ишь, вымахал!
   Ребристый поршень вырвался из бездны смердящей пасти, раскраивая  че-
репную коробку.
   - Нет! Нет! - истерически хохоча, заорала Ламберт.
   Ее вопль эхом раскатился в пустых коридорах. Она схватила с пола кис-
лородный баллон и, открыв вентиль, бросила его в фигуру монстра.  Он  не
долетел, упав всего в паре футов. Клапан отломился, и тугая  струя  сжи-
женного кислорода ударила вверх, наполняя окружающее пространство холод-
ным густым паром.
   Существо отпустило тело Паркера и отскочило в дальний угол,  спотыка-
ясь о валявшиеся на полу баллоны.
   Ламберт, вопя и подвывая, бросилась бежать в темный коридор,  ведущий
к кают-компании. Страх сковывал тело, и она, с трудом  перебарывая  его,
двигалась как во сне через плотный, ватный воздух.  В  глубине  перехода
вспыхнула алая лампочка селектора, и голос Рипли позвал:
   - Паркер! Ламберт! Где вы? У меня все готово!
   Девушка бросилась к коммуникационному устройству и стала колотить ку-
лаками по всем клавишам:
   - Рипли! На помощь! Он тут! Он уже убил Паркера! На помощь!  Он  идет
за мной!
   Гигантская фигура чудовища появилась в другом конце тоннеля.
   56
   - Ламберт! Ламберт! Ответь!
   Рипли несколько раз нажала на  клавишу  связи,  но  селектор  молчал.
Слышны были только неясные всхлипывания, повизгивания и какое-то  унылое
хрюканье. Потом все смолкло, и через несколько  мгновений  она  услышала
быстрые удаляющиеся шаги.
   Прежде чем Рипли успела осознать, что делает, руки схватили  огнемет,
повесили его на плечо, и тело опрометью рванулось к сходням,  ведущим  к
шлюзу.
   "Только бы успеть. Седьмая палуба. Они, наверное, еще там. Если..."
   Горячий воздух плотно обнял тело. В голове практически сразу появился
непроглядный туман; казалось, что она бежит сквозь него; тело  устало  и
не слушалось приказов.
   "Только бы успеть, только..."
   Коридор. Длинный коридор. Теперь направо. Господи, ну и пекло! Теперь
люк. Открыт. Давай. Давай! Наверх. Лестница. Вот. Ноги, черт бы их  поб-
рал! Еле идут. Так. Вперед. Третья палуба. Вперед,  чертова  кукла!  Ус-
петь. Еще выше. Только бы успеть! Люк. Черт! Закрыт.  Ну  давай,  давай,
быстро. Коридор направо. Люк. Коридор. Лестница. Нужно  успеть.  Чертова
развалина! Опять коридор. Люк. Еще люк. Так. Теперь сюда. Гребаный  пар!
Влево. Еще раз. Быстро, быстро. Бегом.
   Рипли остановилась, опершись о переборку, и с трудом  перевела  дыха-
ние.
   "Где-то здесь. Где?"
   57
   Ламберт, вжимаясь в стену, медленно двигалась в сторону  лифта.  Стук
собственного сердца грохотал в ушах, заглушая окружающие звуки.
   - Еще немножко. Надо уйти отсюда. Надо,- шептала она себе, беспокойно
оглядываясь по сторонам.- Сейчас вот только доберусь до лифта...
   Чья-то тень мелькнула в дальнем конце перехода.
   - Опять! Боже! - Ламберт стоило больших усилий удержать  ускользающее
сознание, но двигаться она не могла: страх сковал тело,  ноги  отказыва-
лись служить, и она начала оседать на пол.
   - Ламберт! Паркер! Где вы? - долетел до нее слабый отзвук голоса Рип-
ли.- Отзовитесь!
   "Она! Она пришла! Услышала!"
   Словно проснувшись, Ламберт вскочила и побежала по коридору  на  звук
удаляющегося голоса.
   - Я здесь! Рипли! Сюда!
   Шаги гудели, отражаясь от стен и перекрытий.
   "Еще немного... Там... Еще шагов двадцать..."
   Тонкое членистое щупальце с роговыми наростами заструилось из  венти-
ляционной решетки.
   - Рипли! Рипли!
   Острый наконечник, как удар молнии, вошел в спину Ламберт, проламывая
грудную клетку, разнося вдребезги ребра и позвоночник. Тело, словно  по-
саженное на кол, извивалось и  дергалось,  из  груди  вырвался  страшный
вопль. Жесткий хвост чудовища обвился вокруг останков и  быстро  потащил
их вверх, в вентиляционный ход. Ударившись о потолок,  тело  развалилось
пополам и упало вниз.
   58
   Рипли резко остановилась и обернулась. Откуда-то доносились  странные
хохочущие звуки. Откуда? Звуки повторились. Это из бокового тоннеля, ко-
торый остался сзади. Она бросилась туда.
   - Паркер! Ламберт! Где вы?
   Освещение тоннеля было настолько слабым, что казалось, будто он через
десяток футов обрывается в серую пустоту. Она побежала по этому мрачному
коридору. Пройдя совсем немного, она увидела, как из серой каши вынырну-
ло более темное пятно.
   Ближе, ближе... Рипли двигалась все медленнее и медленнее и  в  конце
концов остановилась.
   Перед ней лежало тело Ламберт. Оно было разорвано пополам, и  верхняя
половина тела лежала горой на изломанных,  с  торчащими  острыми  углами
костей, ногах. Из туловища, словно распиленного гигантской пилой,  выва-
лились внутренности, и все это страшное  месиво  еще  кровоточило.  Было
видно, что трагедия произошла совсем недавно. Лицо было почти нетронуто,
если не считать выбитого глаза, который висел на тонкой  ниточке  нерва,
но страшная гримаса до неузнаваемости исказила знакомые черты.
   Рипли прикрыла ладонью рот, чтобы заглушить рвущийся из  груди  вопль
ужаса.
   Стены и пол были залиты кровью, а на потолке остался огромный  крова-
вый след, как от гигантской раздавленной  мухи.  Вентиляционная  решетка
отсутствовала, вместо нее в темном заляпанном кровью провале  шевелилось
что-то живое и громадное.
   Рипли отскочила назад, вскинула огнемет и, не переставая поливать ог-
нем потолок коридора, побежала прочь из  злосчастного  тоннеля,  который
стал могилой для еще одного члена экипажа.
   "Где же Паркер? Может быть, он еще жив? Бред, конечно! Он ни  за  что
не оставил бы Ламберт одну! Так... В этом коридоре пусто".
   Она выстрелила в серую глубину одного из боковых тоннелей.  Он  осве-
тился кроваво-красным светом, и покрытие стен загорелось,  ярко  освещая
длинный переход.
   "Пусто. Если так, то какого черта я ношусь  здесь,  как  ополоумевшая
кошка? Мне что, жить надоело? Может, здесь?.."
   Следующий коридор осветил свое чрево горящей облицовкой.
   "А вдруг он все-таки жив? Вдруг лежит где-то раненый, истекая кровью?
А к нему приближается эта тварь. Я не смогу! Не смогу  так  просто  уле-
теть, пока не удостоверюсь... Что это?"
   Что-то валялось на полу прямо перед шлюзовым отсеком. Подбежав ближе,
она увидела, что это голубой баллон с кислородом.
   - Паркер! Ты здесь? Ты слышишь меня?
   В шлюзовом отсеке царил страшный  беспорядок.  Пол  был  густо  усеян
разбросанными кислородными баллонами. Тележка, разбитая вдребезги, лежа-
ла на полу кучкой металлолома.
   - Паркер! Паркер! Где ты?
   Она подняла с пола фонарь. На удивление, он был исправен. Луч побежал
по стенам, потолку, полу.
   Паркер сидел в дальнем углу и, казалось, дремал,  подобрав  под  себя
ноги. Она бросилась к нему и, подбежав, опустилась на  колени,  отложила
фонарь и оторвала его плечи от стены.
   Голова Паркера упала на грудь, расплескивая на Рипли  перемешанные  с
кровью мозги. Купол черепной коробки был разбит, и внутри, как  в  чаше,
собралась кровь...
   59
   "Все. Теперь - совсем все. Никого не осталось на этом  проклятом  ко-
рабле! Только я и ЭТОТ. И мы бегаем, бегаем друг за другом по этой  гро-
маде. Теперь вот и Паркер и Ламберт. Оба. Сразу. Как по  мановению  вол-
шебной палочки. Исчезли из этой проклятой жизни. Что же теперь? Господи!
Они ведь исчезли по моей вине! Это же просто невозможно. Я не должна бы-
ла их отпускать! Хотя бы Лам. Она ведь совсем еще девочка. Совсем забыла
- это у нее то ли второй, то ли третий рейс. И так  нелепо.  Глупо!  Это
тело, разорванное и обезображенное! Нет...
   И Паркер! И он! Всегда был такой жизнерадостный! А теперь словно  ус-
нул - и половины черепа нет. Могла же его не пускать! Нет, не могла!.. А
дома у него мать и целая толпа детей. Нет, не могла! Никуда не деться от
этой проклятой необходимости, съедающей человека за человеком.
   Но Бретт, Даллас... Там-то уж точно всего этого могло бы и  не  быть!
Не пошел бы Бретт ловить кота!.. Ведь это я послала его! Я! А он не  хо-
тел. Чувствовал, наверное! Так и сказал: "Не буду эту мразь сюда за  ши-
ворот нести!" Дерьмо! Чувствовал! И ничего. Даже бейсболки своей любимой
не оставил! Съели!..
   ...Как у тебя только рот поганый открылся такое сказать! Чучело меха-
ническое! Паяльник тебе в рот! Правильно! Нечего на корабле такое дерьмо
разводить! Сука!
   Даст Бог, доберусь до Земли! Эту траханую Компанию с дерьмом  смешаю!
Никаких монстров не захотят! Исследователи поганые! Сколько людей  поло-
жили ради "будущего всей Вселенной"!
   Слышал бы все это Даллас! Нет! Хорошо, что не слышал! Даллас! Даллас!
В этом рейсе все офицеры не выполняют своих обязанностей. Не  получилось
у меня уберечь тебя. Ни тебя, ни  всех  остальных.  Офицер  безопасности
сейчас пытается обеспечить только свою безопасность!  Простите,  ребята!
Не судьба!"
   Она опустилась в кресло и зарыдала. Вид  пульта  управления  "шаттла"
привел ее в себя.
   "Как я здесь оказалась? Дверь!.."
   Рипли обернулась. Люк был задраен по всей форме.
   60
   Рипли сидела перед дисплеем компьютера и, ломая ногти о клавиши,  на-
бирала:
   "Приказ: запустить систему самоуничтожения "Ностромы"".
   "Система самоуничтожения не работает"
   "Господи! Паркер! Он не успел вставить детонаторы! Я совсем забыла...
Боже! Где они? Наверное, так и остались в каюте Далласа!"
   "Причина невыполнения приказа?"
   "Этот приказ не может быть выполнен в соответствии с приказом  №  937
офицера по науке"
   "Гад! И сюда влез! Ладно. Очевидно, Паркер все-таки сделал свое дело.
Значит, можно отправляться прямо в реакторный отсек. Иначе  он  захватил
бы детонаторы с собой. А чемоданчика там,- она вздрогнула,- я не замети-
ла".
   - Джонси, пойдем! - Она взяла коробку с котом и пошла к люку.- Сейчас
мы им!..
   Тоннели тянулись длинной чередой один за другим.
   - Проклятая тварь! Она почувствовала, что мы хотим ее  уничтожить,  и
начала охоту за нами. Теперь мы с тобой остались одни и ни в коем случае
не должны облажаться. Понимаешь? Иначе она все-таки долетит до Солнечной
системы - и тогда там такое начнется, что нам еще все будут  завидовать.
Или проклинать.
   Джонс! Мы с тобой справимся с этой проблемой, правда? Ты  мне  обяза-
тельно поможешь! Нами так просто не позавтракаешь!
   61
   Лифт медленно поднял Рипли к площадке входа в реакторный  зал.  Цент-
ральный люк был открыт. Яркий свет исходил из  проема,  наполняя  прост-
ранство. Рипли вбежала в зал и осмотрелась.
   Крышка блока самоликвидации была открыта. Стержни детонаторов,  поса-
женных на никелированные блюдца, искрились в свете окружавших их индика-
торных лампочек.
   - Умница! - У нее отлегло от сердца.-  Все-таки  ты  успел!  Спасибо,
черный толстячок! Просто умница!
   Рипли склонилась над крышкой, вчитываясь в инструкцию.
   "Где же эта проклятая строка? Где, где?.. А, вот! Есть".
   "Для введения системы самоликвидации в рабочий режим произвести  сле-
дующие операции..."
   Рипли бросилась к панели управления, вмонтированной в  металлокерами-
ческую облицовку стены. Плита отошла. Крышка коробки с  большим  красным
стержнем внутри отлетела.
   "Отжать" - гласила надпись на стержне.
   Рипли потянула его вниз обеими руками. Вслед за движением рук  взгляд
опустился в нишу, закрытую листом пуленепробиваемого стекла, под которым
были спрятаны два рубильника бордового цвета.
   Пальцы бешено закрутили рубчатые головки  длинных  болтов,  державших
крышку.
   - Ну, ну! Мать вашу!
   Крышка с грохотом полетела на пол. Рипли отскочила.
   - У-у, зараза!.. Продолжим.
   Производя операции, она бормотала себе под нос, как плохо отрегулиро-
ванный автомат:
   - Отжать до отказа. Услышав щелчок, набрать  на  панели  модуля  код:
736500173,- она повторяла и повторяла это без конца.Надо  помнить.  Надо
помнить. На себя до отказа... Не-а! Так. Код, код, код: 7365...
   Обе руки вцепились в массивную рукоять одного из рубильников.
   Рубильник поддавался с трудом. Рипли уперлась ногами в стену,  повис-
нув всем телом на неподатливой рукоятке.
   Что-то грохнуло в глубине зала.  По  свинцовому  полу  прошла  мелкая
дрожь.
   - Нужно набрать код: 736500173.
   Движения были точны и молниеносны. Секунда - и  Рипли  уже  сидела  у
блока с детонаторами, которые начали выползать вверх, поднимаясь на  те-
лескопических втулках дисков.
   - Потом, Джонс, мы с тобой улетим. И эта тварь сгорит  здесь,  дотла,
без остатка,- обратилась Рипли к коту, сидевшему в коробке у центрально-
го люка.
   Маленький экран сменил индексы:
   "Автоматическая система уничтожения включена".
   Зал наполнился пронзительным воем сирены. Освещение погасло.  Оранже-
вые шары мигалок выдвинулись из стен, мерзким, режущим глаза светом  на-
полняя зал. Центральный компьютерный терминал включил внешнюю  связь,  и
мощные динамики, вздохнув, заговорили спокойным женским голосом,  перек-
рывая вой сирены:
   - Внимание! Внимание! Срочная эвакуация всего  экипажа!  -  Ее  голос
звучал сейчас злой насмешкой.- Включена система  автоматического  самоу-
ничтожения корабля!
   - Джонси, уходим!
   Рипли схватила с пола коробку и выскочила из реакторного зала.
   Голос спокойно продолжал:
   - Внимание! Корабль будет уничтожен через десять минут.
   Рипли вбежала на платформу лифта, на ходу вдавливая кнопку. Ей  каза-
лось, что кабина не движется, а стоит на месте, лишь слабо вибрируя.
   "Если идти до челнока не торопясь - это шесть минут.  Если  бежать  -
три",- думала она, нервно кусая губу.
   Платформа остановилась.
   "Только без паники и нервов. Все будет в полном  порядке.  Джонси  со
мной, значит, ничего не случится. Все будет в полном порядке".
   Коридоры дрожали от воя сирены, и казалось, что они двигаются и изви-
ваются в такт мигающим под потолком шарам.
   62
   Большая тень мелькнула впереди и исчезла в одном из боковых ответвле-
ний.
   - Черт! - Рипли прижала коробку с котом к груди и вжалась  в  стенку.
Таких свиданий она не планировала для этой прогулки. Она медленно двину-
лась вперед, то переходя на бег, то замирая у темных провалов  ответвле-
ний.
   - Вперед, только вперед,- шептала она, выставляя ствол огнемета.
   Белый купол черепа-шлема блеснул впереди. Рипли нырнула в нишу, пыта-
ясь восстановить участившееся дыхание. Чувства были обострены до  преде-
ла, и она всем телом ощутила приближение Чужого. Осторожными и  быстрыми
шагами она пробиралась в глубине зловещей темноты, бившейся в  оранжевой
истерике мигалок. Нога запуталась в ползущем по  полу  кабеле,  и  Рипли
стала терять равновесие, падая на спину.  Руки  инстинктивно  вытянулись
вперед, пытаясь схватиться за несуществующую опору.  Тяжелая  коробка  с
котом вырвалась из слабеющих пальцев и кувыркаясь полетела вперед,  гро-
хоча и подпрыгивая на жестком полу тоннеля.
   Как кошка развернувшись в воздухе, Рипли упала на живот,  ухитрившись
не выронить при этом огнемет.
   Тупая морда чудовища появилась в проходе, медленно склоняясь над  ко-
робкой и рассматривая ее.
   - Не смей его трогать, сволочь, не смей! - заорала  Рипли,  направляя
ствол огнемета в потолок и нажимая на спуск.
   Пламя ухнуло, расползаясь по потолку, кровавым плотным языком  слизы-
вая полимерное покрытие. Гигантская  голова  издала  хохочущий  вопль  и
скрылась.
   Только сейчас Рипли осознала, что она видела в проеме  коридора.  Это
уже совсем не тот слабо пищавший, бьющий хвостом червяк, вырвавшийся  из
растерзанного тела Кейна, а гигантское чудовище,  превосходящее  его  по
размерам по меньшей мере втрое. Страх сдавил сердце и на мгновение пара-
лизовал тело.
   - Нет! Врешь, сволочь, я так просто не сдамся,- скрипя зубами, проши-
пела она, подползая к коробке с жалостно мяукающим Джонсом.

   Рука почти коснулась коробки, как вдруг что-то скрюченное и  страшное
опустилось сверху и вырвало ее из пальцев. Чужак сжал лапами металличес-
кую коробку и, словно гигантский кенгуру, в три  прыжка  преодолел  тон-
нель, скрывшись в проходе, ведущем к реакторному блоку.
   - Нет! Джонс! Малыш! Нет!
   Отчаяние исказило лицо Рипли, она давила и давила на спуск  огнемета,
и оранжевые клубы метались по пустому коридору.
   Голос "мамочки" вновь перекрыл вой сирены:
   "Внимание! До автоматического уничтожения корабля осталось  пять  ми-
нут!"
   Рипли с трудом поднялась с пола и побежала вперед. Слезы застилали ее
глаза, спазм, перехвативший горло, мешал дышать.
   "Зачем тебе кот, сволочь? Зачем? Ведь я знаю, не за ним ты  охотишься
сейчас! Ты голоден? Ненасытные внутренности просят пищи? Ты ищешь  меня!
Или ты просто хочешь поиграть в эти кровавые игры? И Джонс - это  просто
приманка? Но нет, я не настолько глупа, тварь! Я не доставлю тебе такого
удовольствия. Нужно успеть, нужно!.. Так, теперь направо. Сюда. Люк. Ко-
ридор длинный. Без Джонса будет совсем плохо. На него была вся  надежда.
Как же я теперь? Ну, мразь! Это будет  твоя  последняя  жертва  на  этом
проклятом корабле! Я уж постараюсь! И в этой жизни тоже! Последней!.." -
обрывки мыслей и какого-то фантасмагорического бреда мелькали в  голове,
явь сливалась с бредом, а бред - с явью...
   ...Рипли рухнула в кресло. Непослушные пальцы забегали  по  клавишам,
кнопкам, тумблерам, приводя челнок в рабочее состояние. Вой сирены здесь
был почти не слышен.
   Наконец на дисплее вспыхнула надпись: "К запуску готов".
   Палец завис над большой клавишей запуска двигателей.
   Вой сирены неожиданно смолк. Рипли застыла с поднятой рукой,  вслуши-
ваясь в наступившую тишину.
   "Что это? Галлюцинация или действительно тишина?"
   Она отменила программу запуска и набрала запрос:
   "Причина отказа системы самоуничтожения?"
   "Отключение питания автоматики реакторного блока"
   "Причина?"
   "Информация не может быть выдана в соответствии с приказом № 937 офи-
цера по науке"
   - Черт! - Рипли бессильно откинулась на спинку кресла.- Что это может
быть? Заклинило автоматику? Бред, система надежна на все сто.  Неполадок
быть не может. Что тогда? Что?.. Чужак? Нет, бред! Полный бред! Эта зве-
рюга не может быть настолько разумна. Или может? Если только это так, то
дело плохо. Надо пойти проверить. Или это опять проделки этого сумасшед-
шего робота? Будь он проклят! Все равно никуда не денешься. Надо идти!
   Рипли открыла люк и медленно выбралась из челнока. Полумрак  окутывал
все вокруг. Аварийные лампы горели вполсилы, освещая  лишь  пространство
вокруг себя.
   - Это гораздо хуже, чем я думала,-  проговорила  Рипли  и  испугалась
собственного голоса, гаснущего в темноте слабым гудящим эхом. Держась за
стену, она стала медленно подниматься по крутой  и  почему-то  скользкой
лестнице. В техническом блоке было так же темно, как и во всем  корабле.
Отыскав большой шкаф с инструментами, Рипли сняла с полки переносные фо-
нарики и, повесив пару на ремень, двинулась дальше.  Яркий  свет  слепил
уже привыкшие к полумраку глаза.
   63
   Ночь подкралась незаметно. Сопки, поросшие голубыми елями, почернели,
напоминая своими очертаниями пушистую задремавшую собаку.  Дневной  воз-
дух, раскаленный солнцем, перемешивался с прохладой, исходящей от горной
реки, извилистой змейкой петляющей между рядов сопок,  и  превращался  в
слабый ветерок, нежно ласкающий тело. Он приносил запах теплого сосново-
го леса и трав, растущих вдоль берега.
   Рипли расправила плечи, вдыхая полной грудью этот  волшебный  настой.
Где-то в глубине зарослей зашуршали ветки и вскрикнула разбуженная  этим
шумом птица.
   - Отличная вода!
   Он улыбнулся и, присев рядом, накинул себе на плечи полотенце.
   - Не хочешь окунуться? Вода - как парное молоко.
   - Нет,- Рипли поежилась, обнимая ладонями собственные плечи.
   - Тебе холодно? Я принесу одеяло.
   Он поднялся.
   - Нет. Не стоит. Просто ветер.
   - Да. Правда, здесь великолепно? Такое место я искал три года. Кругом
уже на сотни миль все загажено. Понаставили кемпингов, бензоколонок.  Ты
знаешь, мне даже кажется, что здесь в реке водятся русалки.
   - Русалки? О-о-о,- Рипли хитро прищурилась,- и наверное, они  ласкали
тебя там?
   Она указала на блестящую серебром полоску реки.
   - Наверное.- Он сел у нее в ногах и опустил мокрую голову на ее коле-
ни, обхватив их влажными руками.- И еще мы танцевали и пели. И они расс-
казывали мне, что хотели бы хоть раз в жизни выкупаться в том,- он  ука-
зал на небо,- звездном море.
   - Ты мелкий льстец.- Рипли погладила  его  холодные  пряди  кончиками
пальцев.
   - Это было бы слишком глупо с моей стороны.
   "Я действительно люблю это небо,  люблю  его  мрак.  Холодный  черный
мрак, таящийся за голубым одеялом моего дома. И только ночами я чувствую
себя легко, видя этот бездонный колодец, эту  чернильницу  с  блестящими
вкраплениями звезд".
   - Ты слышишь меня?
   - Конечно.
   - По-моему, ты никогда меня не слушаешь.
   - Слушаю. Мне больше некого слушать. Только тебя.
   - Нет. Ты слушаешь себя и разговариваешь, как всегда, только с собой.
   - Извини. Я больше не буду. Это, наверное,  усталость.  Уже  все-таки
ночь.
   "И опять ночь. Он знает, что я люблю это время суток, вот  и  вытащил
меня сюда. Правильно. Всегда возникает такое чувство, что вся планета  -
это космический корабль, и ты сидишь возле иллюминатора, и во всей  Все-
ленной - только ты и звезды, и мы смотрим друг другу в глаза. То есть мы
- одно целое, просто как две стороны одной монеты, но  ничего  не  знаем
друг о друге, и не можем существовать друг без  друга,  и  смотрим  друг
другу в глаза.

   Поэтому сегодня ночь, а завтра рейс. И в принципе это одно и  то  же.
Приходящие день, работа, суета. И вечный холодный покой, космос, ночь.
   А он, бедняга, все психует, психует. Не понимает, как я ему благодар-
на..."
   - Скажи мне что-нибудь. Пожалуйста. Ты всегда так  красиво  и  хорошо
говоришь.- Рипли откинулась на спину, распластывая тело  по  влажной  от
вечерней росы траве.- Скажи мне что-нибудь хорошее.
   Небо было здесь, рядом. Рукой подать. Оно было чистым, а его  мрак  -
глубоким и прохладным. Небо...
   Он подполз к ней и обнял:
   - О чем же сказать?..
   64
   ...Реакторный зал был темен и пуст. Луч фонарика слабо пробивал  кро-
мешный мрак, вырывая участки пола, обшивку стен. Рипли медленно  подошла
к нише с детонаторами. Никелированное покрытие стержней блестело  жутким
мертвенным светом. Индикаторы молчали. Все погрузилось в спокойный  ров-
ный сон, которому, казалось, не будет конца.
   - Это ты сделал, ублюдок?! - вскрикнула Рипли.
   Голос ее прозвучал тяжелым набатом, искажаясь в плитах  обшивки.  Она
подошла к панели. Рубильники были возвращены в первоначальное положение.
Струйки прозрачной слизи, искрясь в слабом  свете  фонарика,  стекали  с
бордовых рукоятей, опадая на пол, и застывали, превращаясь в желе.
   "Боже, он действительно страшно хитер и умен. Он, может быть,  совсем
рядом!" - от этой мысли Рипли бросило в холодный пот, а по спине забега-
ли мурашки.
   Она продолжала не шевелясь смотреть на залитые  слизью  рукоятки  ру-
бильников, и чем больше она на них смотрела, тем больше ей хотелось убе-
жать, закрыв глаза и зажав руками уши. Бежать к челноку, оставив все как
есть. Просто улететь. Но только одно удерживало ее. "Нострома" продолжа-
ла нестись с гигантской скоростью, с каждой минутой приближаясь  к  Сол-
нечной системе, неся в себе это страшное существо.
   И она - как офицер безопасности, как солдат и просто как житель Земли
- должна была выполнить свой долг, если не перед своими погибшими  това-
рищами, то перед теми, кто ждал их на Земле.
   - Ненавижу! - дико, истошно заорала она.
   Рипли отшвырнула огнемет и вцепилась руками в скользкие вонючие руко-
ятки, потянув их на себя. Она рычала, как дерущийся дикий зверь,  и  эхо
несло по пустым коридорам этот воинственный клич. На этот  раз  рукоятки
поддались необыкновенно легко. Ей не  понадобилось  практически  никаких
усилий. Казалось, механика испугалась  этого  вулкана  страшного  гнева,
клокочущего внутри маленького женского тела и  готового  снести  все  на
своем пути.
   Оранжевый свет и рев сирены снова потрясли корабль, съедая в один миг
мрак и тишину, установившиеся на нем, казалось, навечно.
   Рипли оторвала руки от рубильников и долго стояла  неподвижно,  глядя
на клочья слизи, ничего не говоря, не двигаясь и лишь тяжело дыша, широ-
ко раздувая ноздри.
   Ее "разбудил" голос "мамочки", такой спокойный и нежный,  чистым  ру-
чейком льющийся из динамиков:
   - Внимание! До автоматического уничтожения корабля осталось 5  минут.
Включена вторая линия системы самоуничтожения.
   - Нет, стоп!
   Она подбежала к коробке с детонаторами. Все индикаторы горели. Телес-
копические втулки продолжали плавный подъем стержней, с каждой  секундой
приближая смерть корабля. Уже ничем не отвратимую смерть.
   "Из-за отсутствия питания произошел  сбой  в  процессоре.  Самопроиз-
вольно включилась вторая линия системы, откладывающая взрыв на 5  минут.
Мне крупно повезло. Второго такого случая быть не может.  Финишная  пря-
мая. Или я добегу до финиша и  спасусь,  взорвав  корабль,  или  погибну
вместе... "Или" быть не должно! Вперед!"
   - До автоматического уничтожения корабля осталось 4 минуты 30 секунд.
   - Черт! - Она заскулила от собственного бессилия.- Четыре с половиной
минуты - и все. Потом будет поздно. Что делать?  Чужак  может  повторить
свой маневр, но тогда возврата уже не будет. Если система еще раз  будет
обесточена, то это все равно не спасет его, а лишь отсрочит  взрыв.  Ко-
рабль взорвется, просто не хватит энергии на нормальную инициацию, и она
будет тянуться, тлеть неизвестно сколько. Это может  произойти  и  через
положенное время, а может затянуться на долгие годы -  и  тогда  корабль
точно успеет прийти в Солнечную систему... То есть выхода уже не  будет.
Что же делать? Просто закрыть дверь и закодировать  замок?  Этого  мало.
Если он настолько умен, то ему начхать на эти хитрости. Что, если... На-
палм! На дальнем складе. На тележке туда и обратно, погрузить, и...  Че-
тыре минуты. Всего. Не успеваю. Время..."
   Ее взгляд бегал по залу, освещенному беснующимися оранжевыми огонька-
ми, но ни на чем не останавливался. Рипли бросилась к выходу.  Там  тоже
было пусто и мерзко, и рябило в глазах. Голова разболелась и совсем  ни-
чего не соображала. Даже инстинкт самосохранения притупился, и Рипли шла
по кораблю, не обращая внимания на то, что где-то рядом могла притаиться
смерть.
   Мозг отказывался работать и только прокручивал одни и те же уже  заб-
ракованные варианты, как мигалки на потолке. Ничего нового упорно не хо-
тело приходить в голову, она была пуста, и никакого  нужного  решения  в
ней не находилось.
   Динамики снова вздохнули:
   - Внимание! До автоматического уничтожения корабля осталось 4 минуты.
   "Рискнуть? Идти прямо на "шаттл"? Нет. Я должна быть уверена  на  все
сто, что этот мерзавец уничтожен".
   Она никак не могла сделать выбор и бестолково металась в шлюзе  реак-
торного блока. Вдруг она бросилась обратно в зал.
   Стержни упрямо ползли и ползли вверх. Ее глаза вновь лихорадочно  за-
бегали по залу, но тщетно. Ничего. И вдруг  -  как  вспышка  молнии!  Ее
взгляд упал на сигароподобный бак, стоящий в правом углу от люка.  Рипли
остановилась и после секундного раздумья медленным шагом подошла к нему.
На сером пластике корпуса от руки было выведено: "Ракетное топливо.  Ру-
ками не трогать. Чрезвычайно опасно". Перед глазами четко и ясно всплыла
страница учебника истории космоплавания: "...применялось на первых  кос-
мических кораблях... пары ядовиты и легковоспламенимы, в связи с этим  в
настоящее время снято с производства, так как..."
   Что эта штука делала здесь, в реакторном отсеке, Рипли понять не мог-
ла, да и в данную минуту это было неважно. Она нашла то,  что  нужно.  И
благодарила за это Провидение и Бретта, который, по-видимому, и притащил
сюда эту доисторическую горючку.
   Вот она, крышка сливного клапана. Она находилась почти в самом  низу,
стальной обод резьбовой заглушки от времени проржавел и не хотел  прово-
рачиваться. Рипли изо всех сил пыталась провернуть вентиль,  но  тщетно.
Сил явно не хватало даже для того, чтобы хоть на миллиметр сдвинуть  его
с мертвой точки. Подобрав огнемет, она принялась прикладом сбивать  вен-
тиль. После дюжины хороших ударов старый металл поддался, и вентиль  вы-
пал из клапана.
   Тягучая, как мед, жидкость, чавкая,  полилась  из  емкости,  медленно
растекаясь по свинцовым плитам. Ядовитое тяжелое зловоние  стало  запол-
нять зал. Рипли задержала дыхание и побежала к выходу.
   Руки сами набрали код замка, но плита осталась на прежнем месте.

   - До автоматического уничтожения корабля осталось три минуты  30  се-
кунд.
   - Проклятый корабль! - заскрежетала зубами Рипли,  бросаясь  к  узкой
лестнице, ведущей к коридорам.
   На первой ступеньке  она  остановилась  и  добросовестно  залила  все
пространство реакторного отсека пламенем из огнемета.  Ракетное  топливо
мгновенно вспыхнуло.
   Рипли двинулась вниз и внезапно поскользнулась, чуть  не  свалившись,
но чудом успела ухватиться за поручень. Только сейчас она заметила,  что
ступени и поручни лестницы забрызганы  все  той  же  прозрачной  слизью,
правда, уже успевшей изрядно загустеть.
   "Теперь мне должно только везти! Только! Нет больше  времени!  Или  -
или! Нет ничего, кроме меня и "шаттла"! И никого. И  плевать  на  всякую
мразь! Есть цель - и я должна успеть!"
   Рипли неслась по коридорам, не видя никого и ничего. Она не замечала,
да и не хотела замечать, что было темно, она не  слышала  воя  сирены  и
ровного отсчета минут "мамочки". Впереди был "шаттл" - жизнь. И  необхо-
димо было успеть во что бы то ни стало. Черт возьми! Понукая собственное
тело, как наездник коня, Рипли чувствовала, что силы уже на исходе, но и
это было все равно. Уже нельзя было обращать внимания на подобные  мело-
чи. Можно было либо умереть сейчас же, либо бежать, бежать...
   "Скотина чертова! Шевелись, дура! Шевелись! На  тебя  сейчас  смотрит
вся страна, все человечество! Давай! Это твой забег! Выиграв его, ты по-
лучаешь все!"
   Дыхание сбивалось, грудь захлебывалась горячим воздухом.
   "Что это? Что там такое лежит! Господи!.."
   На площадке перед лестницей, ведущей к нижней и верхней палубам,  ле-
жала на боку покореженная металлическая коробка. Она была настолько обе-
зображена, что складывалось впечатление, что по ней проехали грузовиком.
Свет мигалок то вынимал ее из мрака, то погружал обратно.
   Рипли притормозила, но, не удержав поехавшую по полу ногу,  упала  на
колени прямо перед коробкой. Толстый слой липкой слизи покрывал ее стен-
ки, застекленная крышка была покрыта паутиной тонких трещин. Рипли пыта-
лась сквозь эту кашу разобрать, что находится внутри.
   Рыжий кот, совершенно целый и невредимый, сидел на дне, собравшись  в
плотный пушистый шар. Сквозь оглушительный вой сирены его голоса  слышно
не было, но по его широко разинутой пасти Рипли поняла, что он перепуган
и орет во все горло.
   - Джонси, милый! Ты жив! Он не тронул тебя, не обидел?  Ты  снова  со
мной, мой маленький рыжий котик! Я нашла тебя, мой пушистый талисман!
   Находка придала ей сил и уверенности. Ей казалось, что  теперь-то  уж
точно все будет хорошо. Если даже Джонс вернулся, то разве может  что-то
плохое произойти с ними? Она поднялась с пола и, схватив коробку, броси-
лась в колодец перехода, перескакивая через две-три ступеньки. Ноги сами
легко и быстро несли ее прочь.
   "Нам надо успеть, мой мальчик! Во что бы то ни стало! Главное, что ты
опять со мной! Что тебя не съел этот проклятый монстр!"
   Коробка больно била неровными краями по бедру, но Рипли,  не  обращая
внимания на это, бежала дальше, к спасительному челноку.

   Тело было необычайно легким и гибким, как будто вовсе  не  было  этих
долгих часов кошмара и охоты неизвестно за кем, беготни,  перенапряжения
воли и физических возможностей. Джонс  стал  для  нее  новым  источником
энергии. Тяжелое чувство одиночества прошло, и теперь опять  можно  было
сражаться.
   Рипли вбежала в узкий тоннель, где можно было двигаться только боком.
Выставив вперед огнемет и держа сзади драгоценную коробку, которая  была
для нее дороже любой вещи на свете, она, спеша и  спотыкаясь,  двигалась
вперед.
   Мигалки здесь располагались на большом расстоянии друг  от  друга,  и
идти приходилось практически в полной темноте. Сейчас она пожалела,  что
выбросила фонари в реакторном блоке.
   В этом узком коридоре воздух был спертый, и пахло  какой-то  странной
кислятиной. Рипли сделала еще шаг и вдруг остановилась, увидев перед со-
бой какой-то странный отблеск. Источника у этого отблеска  не  было.  Он
возник сам по себе. И сразу исчез.
   Она отреагировала раньше, чем успела сообразить, что же все-таки про-
изошло. Рука сжалась в кулак, чуть не раздавив рукоять  огнемета.  Пламя
вспыхнуло, вырываясь из сопла. В его неясном свете Рипли  увидела  перед
собой огромную фигуру. Верещащий хохот заполнил  тоннель,  перекрыв  рев
сирены и спокойный голос "мамочки".
   Ресницы горели. Рипли на мгновение прикрыла глаза, а когда снова отк-
рыла их, то уже никого не было.
   - Сукин сын! Плевала я на тебя! Я с тобой сегодня в прятки играть  не
буду! Пойдем, Джонс!
   И по горящему тоннелю, где не оставалось  ни  капли  воздуха  -  лишь
смрад от сгоревшей органики,- она пошла дальше.
   "Еще немного. Сейчас... выйдем... вон уже... там  светло  и  лампы...
там..."
   Она выбралась наконец в широкий коридор. Здесь было как в раю.
   "Вперед! Теперь уже совсем рядом! Тут уже рукой подать! Теперь-то  уж
мы точно успеем! Должны успеть! Шанс! Только бы его не упустить! Это наш
шанс!"
   "До автоматического уничтожения корабля осталось две минуты".
   Впереди в полумраке коридора мелькнуло что-то огромное. Рипли побежа-
ла медленнее, всматриваясь вперед и стреляя из огнемета во  все  боковые
проходы.
   "Вот! Опять! Проклятое чудовище! Вот, в том левом переходе! Сейчас!"
   Подкравшись к очередному переходу, Рипли, притаившись  и  собравшись,
выскочила из-за угла и пустила длинную струю пламени  в  темный  провал.
Там было пусто.
   "В который раз! И все одно и то же! Куда же он прячется? Нет! Не пой-
маешь меня на эту муру! Думаешь, я расслаблюсь?! Ничего не выйдет!  Вот!
Слева!"
   И опять пусто. Переход за переходом, коридор за коридором, все  ближе
и ближе к спасительному "шаттлу". Но все меньше и меньше кислорода оста-
ется в горячем воздухе  тоннеля.  Опять  отказывается  работать  голова,
опять горят легкие, и кровь стучит в ушах.
   "Эта проклятая работа! Эта проклятая охота! Больше никогда!  Господи,
как хочется, чтобы опять было светло! Настохерело! Романтика дальних пе-
релетов - пока не съедят. Надоело! Он! Ну подожди, зараза!"
   65
   -...Скажи мне что-нибудь. Пожалуйста. Ты всегда так красиво и  хорошо
говоришь,- Рипли откинулась на спину, распластывая тело  по  влажной  от
вечерней росы траве.- Скажи мне что-нибудь хорошее.
   Небо...
   Он подполз к ней и обнял:
   - О чем же сказать? Ты сама уже давно все сказала, и за  себя,  и  за
меня...
   66
   Пламя хлестало из огнемета, пожирая коридор. Пластик покрытия пола  и
потолка изменил структуру и потек, как топленое молоко,  темно-охристыми
ручейками. Огонь разъедал мягкую основу наполнителя облицовки.  Она  под
воздействием высокой температуры испарялась, наполняя  воздух  удушливым
газом.
   - К чертям все! - орала Рипли.
   Огонь коснулся серого облака, огромной бесформенной массой  выползаю-
щего из бокового тоннеля,- и нестерпимо яркая  вспышка  взрыва  ослепила
ее. Плотный шар пламени несся  навстречу,  с  гулом  и  скрежетом  ломая
стальные основания стен, разнося в клочья металл труб, конструкций и со-
единительных балок.
   Рипли отшвырнула огнемет и, собрав остатки сил, как  пловец,  бросаю-
щийся со старта в воду бассейна, нырнула в люк челнока. Коробка с котом,
зажатая в руке, прогромыхала по сходням и, как живая, прыгнула  на  свое
место в нишу под пультом. Пальцы впились в кнопку,  и  люк  захлопнулся,
отрезая помещение космического челнока от умирающего в агонии пожара ко-
рабля.
   Центральный терминал "Ностромы" монотонным женским голосом произнес:
   "До автоматического уничтожения корабля осталась одна минута".

   Рипли на четвереньках подползла к креслу.  Тело  отказывалось  подчи-
няться, сведенные судорогой ноги не двигались, и их  приходилось  тащить
за собой, как лишний, ненужный груз. Она подтянулась на руках и  села  в
кресло пилота. Прохладная обшивка бодрила и придавала сил. Руки  потяну-
лись к панели управления...
   Минута. Всего-навсего шестьдесят секунд, шестьдесят маленьких  капель
времени, безостановочно падающих одна за одной. Шестьдесят капель -  это
даже не глоток. Этим нельзя напиться. Но  иногда,  упав  на  благодатную
почву, они могут разбудить Жизнь.

   Великолепное простое устройство запуска системы сейчас казалось неле-
пым нагромождением клавиш и тумблеров. Вдруг пальцы ожили и забегали со-
вершенно самостоятельно по панели управления. Они исполняли какой-то су-
масшедший бешеный танец, и Рипли никак не могла сообразить,  то  ли  она
делает, что надо. Но вот на экране появились голубые буквы:  "Готовность
к запуску подтверждается". Последним аккордом этого  соло  на  приборной
доске большая клавиша запуска двигателей ушла в панель.
   Захваты, державшие "шаттл" в объятиях, с гулом отошли, и челнок повис
в пространстве, отделившись от корабля.
   "Отстыковка закончена",- сообщил компьютер.
   Голос "мамочки" вновь наполнил пространство рубки: "До автоматическо-
го уничтожения  корабля  осталось  тридцать  секунд".  Двигатели  тяжело
вздохнули, и "шаттл", медленно  ускоряясь,  пополз  под  брюхом  громады
звездолета. "Начинаю отсчет".
   "Двадцать восемь". Перегрузка навалилась на  измученное  тело  Рипли.
Громадная масса корабля не хотела выпускать челнок из пут своего тяготе-
ния.
   "Двадцать семь". Днище корабля все быстрее и быстрее мелькало над го-
ловой, как шоссе под колесами автомобиля.
   "Двадцать шесть". Казалось, этому не будет конца.
   "Двадцать пять". На дисплее высвечивались значения растущей перегруз-
ки.
   "Двадцать четыре". Рипли напрягла все мышцы тела,  оттягивая  широкую
рукоятку форсажа на себя.
   "Двадцать три". Быстрее туда, в спасительные бездны, в холодную  при-
ветливую пустоту.
   "Двадцать два". Корабль над головой все несся и несся прочь.
   "Двадцать один". Значение перегрузки росло, приближаясь к "10g".
   "Двадцать". Двадцать шесть миллионов тонн смерти все еще  висели  над
головой.
   "Девятнадцать". Голос, производивший  отсчет  времени,  отвратительно
дребезжал.
   "Восемнадцать". Бортовые огни превратились в одну сплошную  белоснеж-
ную полосу.
   "Семнадцать". Хрупкая женская фигурка в маленькой скорлупке  пыталась
преодолеть притяжение огромного корабля.
   "Шестнадцать". Время остановилось. Нет, правда, невозможно, чтобы эта
мука длилась бесконечно...
   "Пятнадцать". Господи! Помоги! Если не ты, то кто же?  Это  уже  выше
человеческих сил, которых не осталось совсем...
   "Четырнадцать". Еще немного - и эта проклятая перегрузка убьет...
   "Тринадцать". Хорошо бы не видеть, заснуть, отключиться, забыть...
   "Двенадцать". Челнок вырвался из поля корабля!
   "Одиннадцать". Стена перегрузки рухнула, оставляя в теле ноющую волну
напряжения... Глоток, еще один...
   "Десять". Господи, спасибо тебе! Только ты всегда можешь...
   "Девять". "Нострома" превратилась в маленькую точку на бархатном чер-
ном покрывале космоса.
   "Восемь". Дальше, как можно дальше от этого проклятого...
   "Семь". Это межпланетное кладбище с беснующимся на нем дьяволом...
   "Шесть". Главное, что это уже никогда не повторится!
   "Пять". Жить - это не так плохо, как иногда кажется!
   "Четыре". Двигатели надсадно ревели, выплевывая плазму.
   "Три". Прощай, "Нострома". Пусть тебя упокоит эта черная бездна!
   "Два". Господи, прими их души!..
   "Один". Господи!..
   Пространство раскололось, холодный  мрак  космоса  исчез  за  ослепи-
тельной вспышкой. Волна взрыва  подбросила  легкий  челнок  и  принялась
трясти его, как в лихорадке. Казалось, еще миг - и тонкая обшивка не вы-
держит такой взбучки, лопнет.
   Даже сквозь сомкнутые веки был виден гигантский взрыв. Всепроникающий
жар пожирал пространство, проникая через толстые  тройные  монокварцевые
стекла иллюминаторов. Новое солнце разгоралось позади. "Нострома" умира-
ла в адском пламени ядерного пожара. Ослепительный шар пылал,  разбрасы-
вая во все стороны кривые хвосты протуберанцев. Казалось, что все демоны
Вселенной собрались на шабаш и пляшут  вокруг  своего  ночного  ад-ского
костра, деля легкую добычу и стараясь урвать кусок побольше,  проглотить
в своем огненном ненасытном чреве всю материю мира.
   Шар разрастался все больше и больше и наконец рассыпался на множество
разлетающихся во все стороны радужных ошметьев. Свет  взрыва  постепенно
умирал, уступая место вечному ледяному мраку космоса. Лишь легкое облач-
ко радиоактивной пыли мерцало в этой бездне,  как  памятник  гигантскому
космическому кораблю "Нострома".
   - Я все-таки успела,- прошептала Рипли, утирая со лба пот.Голова рас-
калывается...
   Боль пульсировала в висках четкими тугими щелчками. Она оторвала  го-
лову от подголовника кресла и посмотрела на  коробку  с  котом.  Джонси,
свернувшись калачиком, лежал на дне и, слабо щурясь, шевелил усами. Рип-
ли встала с кресла и, раскрыв коробку, вытащила его.
   - Иди ко мне, мой красавец!
   Рипли прижала теплый пушистый комок к груди.
   - Джонси! Ты со мной, и мы победили его!
   Она поцеловала кота в мокрый нос и почесала  за  ухом.  Кот  щурился,
мурлыкал и подставлял загривок под ее ласковые пальцы. После  грохота  и
воя сирен на умирающем корабле пощелкивание приборов и урчание навигаци-
онной системы успокаивали, как стрекот цикад солнечным летним днем.  Ти-
шина и ритмичная работа приборов наполняли голову рыхлой и пушистой, как
шерсть Джонса, умиротворенностью.
   Рипли открыла крышку анабиозного бокса. Приятный желтый свет наполнил
камеру. Она посадила кота внутрь. Джонс сразу нырнул в теплую нишу бокса
и принялся медленно вращаться на одном месте, мелко перебирая  передними
лапами.
   - Делаешь себе гнездо? - Рипли улыбнулась.- Я сейчас приду. Жди.
   Она опустила прозрачный лепесток колпака и опустилась рядом  на  пол,
расшнуровывая ботинки. Шнурки путались в уставших пальцах, зажатое голе-
нище не хотело отпускать их, и ей никак не удавалось ослабить тугую  пе-
ревязь, вьющуюся через стальные кольца. Рипли поднялась, подошла к шкаф-
чику в стене и вынула из него тяжелый армейский нож. Острая сталь в одно
мгновение решила все проблемы. Ботинки с перерезанными шнурками упали на
пол. Прохлада пола освежала. Рипли пошевелила пальцами.
   Теперь - комбинезон. Он был весь забрызган кровью.
   "Это Паркер,- подумала Рипли.- Когда я подошла к нему..."
   Пуговицы запеклись в темной густой жидкости и практически срослись  с
петлями. Расстегнуть их не было никакой возможности.
   "Придется резать".
   Она медленно, по одной, срезала застежки и бросала их на пол.
   Змейка, находившаяся под пуговицами, тоже пропиталась кровью и не хо-
тела выпускать тело из грязного мешка комбинезона. Рипли просунула нож в
воротник и, перерезав его, начала распускать ткань. Проделав  разрез  от
плеча к стопе, она вынула из негнущегося рукава руку и  принялась  осво-
бождать другую. Комбинезон задубел и снимался с трудом,  но  ей  все  же
удалось содрать его с себя. Покончив с этим, Рипли собрала останки одеж-
ды и запихнула их в жерло мусоросборника. Под комбинезоном  была  надета
футболка. Она вся пропиталась потом и мокрой вонючей тряпкой повисла  на
теле. Рипли поступила с ней так же, как и с комбинезоном:  просунув  под
ворот нож, она разрезала ее до самого подола и с отвращением  выбросила.
Разрезанные на боках трусы полетели следом. Рипли вернула нож на место.
   - Ну, все. Теперь - в душ!
   Она вошла в небольшое помещение, нажала на стенке кнопку - и с потол-
ка пошел дождь. Рипли подставила лицо под прохладные  струи  и  замерла,
закрыв глаза...
   67
   ...Небо было ясным, лишь слабое белое марево ползло  над  горизонтом.
Легкий теплый ветер приносил запах цветущего жасмина, нежно ласкал  рас-
пущенные волосы и лицо невидимыми руками.
   Оркестр отыграл гимн академии. Полковник отошел от флагштока, продол-
жая держать руку в приветствии и косясь взглядом на трепещущий  звездно-
полосатый флаг. Его морщинистое лицо было спокойно, и лишь в уголках губ
и глаз сияла тщательно скрываемая улыбка. Он  медленно  и  торжественно,
как на параде, поднялся на внешнюю палубу боевого  грейвера,  специально
для этого случая украшенную всяческой яркой мишурой. Подойдя к  импрови-
зированной трибуне, откашлялся в кулак. Затем прищурился и посмотрел  на
выстроившихся на бетонном поле курсантов.
   - Сегодняшний день,- его голос, усиленный мощными динамиками, гремел,
эхом разносясь по порту и многократно отражаясь от блестящих  на  солнце
бортов разнокалиберных кораблей,- вы будете вспоминать всю свою  будущую
долгую жизнь как самый счастливый из всех дней.
   Висевший над рядами слабый шепот затих. Все с трепетом вслушивались в
слова начальника академии, ощущая значительность и  неповторимость  этой
минуты.
   - От имени Президента и всего народа нашей страны поздравляю вас, до-
рогие мои, с успешным окончанием академии! Шесть лет вашего обучения за-
кончились. Много сил и времени потратили вы и ваши учителя, чтобы в без-
донных и опасных глубинах космоса вы  чувствовали  себя  уверенно.  Были
спокойны, вооруженные знаниями и навыками в обращении со сложной  техни-
кой. Мы обучили вас правильно и без ошибок управлять ею. Мы передали вам
все, что знали сами, все то, что имелось в нашем распоряжении.  Пользуй-
тесь этим для блага нашей страны и для блага всей планеты.
   Он отошел от трибуны и, козырнув, примкнул к группе учителей и  воен-
ных чиновников, приглашенных на церемонию выпуска.
   Рыжеволосая девчонка тихо зашипела сквозь зубы:
   - Наша "Швабра", как обычно, напустил дымовую завесу!
   Рипли, чуть повернув голову, одними глазами показала  свое  согласие.
Стоящий через два человека капрал скосил глаза и беззвучно зашевелил гу-
бами, сжимая руку в кулак. Рыжеволосая мгновенно встрепенулась  и  стала
смотреть в затылок впереди стоящему.
   "Все, хана Пейт! - подумала Рипли, и теплый ветер на мгновение  пока-
зался ей ледяным.- Капрал этого ей не простит. Перед отъездом он ей нер-
вы попортит..."
   По очереди вызывали всех курсантов. Процедура длилась уже часа полто-
ра и сильно утомила всех.
   - Приглашается курсант восьмого отделения Элен Скотт Рипли.
   Эти слова, разносимые динамиком по полю космопорта академии, как вед-
ро холодной воды обрушились на голову Рипли, переворачивая все  внутрен-
ности и заставляя бешено колотиться сердце. Казалось, еще мгновение -  и
оно выпрыгнет из груди и поскачет по бетону, как мячик.
   Шаги звонким цоканьем отдавались в бетоне полосы. Поднявшись на палу-
бу, она вдруг заметила, что руки ее дрожат. Пришлось приложить уйму сил,
чтобы скрыть свое волнение. Она даже не ожидала от себя такой  сентимен-
тальности.
   Полковник подвел Рипли к микрофону и, улыбаясь  одними  глазами,  все
так же громогласно и торжественно проговорил:
   - Правительство Соединенных Штатов вручает вам эти офицерские нашивки
и диплом об окончании академии "Нордстар".
   Полковник протянул ей раскрытую коробочку, в  которой  лежали  погоны
офицера безопасности, и большую алую папку с дипломом. Рипли  взяла  все
это и прижала к груди, боясь, что выронит эти сокровища из дрожащих рук.
Полковник на полшага отступил от микрофона и проговорил вполголоса, так,
чтобы это слышала только она:
   - Не дрейфь, красотка, ради этого стоило отмотать шесть лет.
   Он лихо подмигнул ей. Рипли оцепенела, она никак не ожидала  услышать
такие слова от самого полковника, всегда серьезного и сдержанного, кото-
рый ни разу за все время ее учебы в академии даже не  улыбнулся.  Слова,
которые она хотела сказать в эту минуту и разучивала целую неделю,  сов-
сем вылетели из головы, и она лишь улыбнулась, шепотом произнеся:
   - Спасибо.
   Полковник поморщился и протянул руку. Рукопожатие напоминало  гидрав-
лические тиски. Он подтолкнул Рипли к микрофону.
   - Скажи хоть пару слов,- прошипел он.
   Рипли подняла глаза, и тут ей стало совсем плохо.  Но  деваться  было
некуда, и, набрав полную грудь воздуха, она произнесла:
   - Что у меня есть самое любимое? Это моя страна, мой дом, моя  семья.
Но сейчас я хочу сказать о стране. Именно  она  позволила  мне  получить
знания и заниматься тем, что мне нравится. И я считаю, и со мной  согла-
сятся все мои товарищи, что оборона страны  и  обеспечение  безопасности
наших граждан есть наш долг. Для защиты страны мы с радостью и гордостью
отдадим все знания и силы - как если бы мы защищали наш дом. Небрежность
к стране была бы просто признаком неблагодарности и бескультурья. Защита
ее есть защита нашего образа жизни и наших духовных ценностей.  Поэтому,
получая эти нашивки и диплом, я еще раз благодарю свою родину  и  людей,
верно служащих ей, за это. Спасибо!
   Рипли опустила голову и отошла от микрофона.
   "Господи, о чем это я?"
   На площади и палубе грейвера стояла мертвая тишина. Лишь ветер  слабо
гудел в сложных переплетениях бортовых конструкций. Ее взгляд забегал по
присутствующим. Речь напугала ее:
   "Вот так сказанула! Ишь, как обалдели. Не шевелятся..."
   Ей казалось, что она лишь открывала рот и выпускала воздух через  го-
лосовые связки, а говорил за нее кто-то другой.
   И тут грохот аплодисментов разорвал тишину.
   Полковник подошел к ней и сказал:
   - Я много слышал речей, но эта... Даже губернатор расчувствовался!
   Тут он улыбнулся, обнажая ряды белых зубов.
   - Жди хорошего назначения, девочка!
   Рипли всматривалась в эту улыбку. Что-то настораживало ее, что-то по-
казалось жутким, до боли знакомым и наводящим животный страх.
   Губы полковника стали утоньшаться, обнажая розовые десны  с  алыми  и
белыми прожилками. Сами зубы росли,  изо  рта  полились  потоки  вонючей
прозрачной слизи, придавая острым, как у крысы, резцам стальной оттенок.
   - Жди хорошего назначения! - повторил этот жуткий рот, и челюсти рас-
пахнулись.
   Рипли подняла взгляд. Перед ней стоял гигантский монстр. Его  молото-
видная голова-шлем нависала над все уменьшающейся и уменьшающейся фигур-
кой Рипли. Чудовище сделало шаг навстречу и протянуло длинные  узловатые
руки. Она попятилась назад, и нога, соскочив с помоста и не найдя опоры,
провалилась. Рипли кубарем покатилась по ступеням, больно ударяясь  всем
телом...
   68
   ...Потоки воды лились и лились на разгоряченное лицо.
   В каюте было тихо. Аппаратура отстрекотала  свое,  положив  челнок  в
дрейф, и отключилась. Лишь  механический  хронометр  на  переборке  чуть
слышно тикал, придавая всему помещению корабля какой-то удивительно  до-
машний уют.
   Рипли вышла из душа, вытирая мокрую голову полотенцем. Джонс свернул-
ся клубком посредине анабиозной постели и спокойно спал.
   Дисплей слабо мерцал разноцветными цифрами телеметрии. Рипли  набрала
код и переориентировала систему, переложив челнок на новый  курс  и  дав
задание автопилоту. На экране появилось:
   "Информация принята. Задание выполняется. Режим: автопилот".
   "Запрос: расчетная продолжительность полета!"
   "При отсутствии помех, искажающих траекторию движения корабля, дости-
жение пункта назначения возможно через 67,3 суток"
   Теперь оставалось только ждать.
   Рипли подошла к шкафчику и достала из его прохладной глубины  запеча-
танный пакет со сменным комплектом белья.  Разорвав  хрустящую  обертку,
она вытряхнула прямо на пульт управления длинную футболку, майку и  тру-
сы. Так и не одевшись, она подошла к кондиционеру и включила его на пол-
ную мощность, задав режим охлаждения воздуха. Еле слышно загудела систе-
ма искусственного климата. Леденящие струи полились из отверстий агрега-
та. Немного постояв под холодным воздухом, Рипли подошла к пульту, натя-
нула трусы и майку. До чего хорошо после таких долгих часов, проведенных
в жаре, в пыли, не имея возможности даже на минуту снять обувь,  умыться
и, ощущая собственную легкость  и  чистоту,  надеть  совершенно  чистое,
только что вытащенное из пакета белье. У него даже запаха  нет.  Совсем.
Никакого.
   Рипли подняла футболку и поднесла ее к лицу. Да. Так и  есть.  Что-то
странное. Что это было? Откуда? Она провела  ладонью  по  лбу.  Странное
ощущение нереальности происходящего мучительно вспыхнуло и... Мозг восп-
роизводил какую-то кашу, состоявшую из  обрывков  мыслей,  воспоминаний,
придуманных образов, снов, странно и причудливо закручивая их  в  единое
целое. Она отключила кондиционер и, принюхавшись, направилась к дальнему
концу помещения. Ее взгляд скользнул по панели, не задерживаясь на блес-
тящем белоснежном полусферическом шлеме. Рука потянулась к нише и дотро-
нулась пальцами до чего-то теплого и скользкого. Рипли отдернула руку  и
взглянула на пальцы. С них сползала голубоватая, резко  пахнущая  слизь.
Она отшатнулась. Шлем вздрогнул. Огромная когтистая лапа,  состоящая  из
множества роговых сочленений, покрывавших ее как латы рыцаря, выпала  из
ниши. Это было хуже,  чем  в  страшном  сне.  Рипли  кричала,  не  слыша
собственного крика. Горло свело судорогой, тело отказывалось  слушаться,
а голова не хотела поверить в то, что это все-таки произошло.
   Шлем в нише начал разворачиваться; показалась отвратительная, брызжу-
щая слюной пасть. Маленькие кроличьи глазки на небольших наростах по бо-
кам головы слабо поблескивали алым  светом.  Казалось,  монстр  с  любо-
пытством рассматривает ее тело. Первая пара челюстей раскрылась, обнажая
следующую, и чудовище замерло.

   "Эш не соврал. Этот чужак действительно дьявольски  хитер  и  не  так
глуп, как хотелось бы. Что делать?! Главное - держаться  и  думать,  ду-
мать!"
   Тело вышло из ступора. Рипли метнулась в сторону, падая на пол и при-
жимаясь к стойкам аппаратуры. Отступать было некуда. Крохотная скорлупка
во мраке космоса была западней. Спрятаться в "шаттле" тоже было  затруд-
нительно: маленькая каюта, наполовину  заваленная  хламом,  двигательный
отсек с раскаленными докрасна излучателями и шкаф с жесткими  скафандра-
ми...
   Шкаф!
   Скафандры!
   Рипли перебралась через гору барахла и нырнула в проем двери. Издале-
ка она осмелилась посмотреть на существо, все еще лежавшее в нише.
   Шлем молотоподобной головы оставался неподвижным,  по-прежнему  держа
внешнюю пару челюстей открытыми.
   "Действовать, и действовать мудро! Когда  наступает  время  действия,
главное не торопиться и не натворить глупостей".
   Медленно-медленно, словно во сне, Рипли стала вползать  в  прохладный
панцирь скафандра. Движения ее были точны и хирургически  аккуратны.  Не
бряцнул ни один замок, ни разу не зашуршала металлизированная ткань.
   "Тише, как можно тише, чтобы он не услышал, если только у  него  есть
слух..."
   Пригнувшись, Рипли просунула голову под висевший на стойке купол шле-
ма. Тихо зашипели присоски, притягивая комбинезон  к  пластикату  сферы.
Кварцевое стекло слегка искажало изображение. Включать систему регенера-
ции воздуха было опасно. Посторонний шум мог вспугнуть чужака.
   Монстр вдруг раскрыл ряды челюстей. Рипли, задержав дыхание, замерла,
всматриваясь через начинающее запотевать стекло.
   - О боже!
   Ребристый поршень медленно выплыл из пасти, выбрасывая сгустки слизи.
Миниатюрные челюсти, которыми  заканчивалось  это  странное  сооружение,
щелкнули, и поршень убрался в разинутую склизкую пасть чудовища. Мерзкая
морда скрывалась в темноте ниши, оставив снаружи только белоснежный кос-
тяной затылок шлема...
   69
   ...То, что я видел, мне совсем не нравилось. Совсем. Это существо яв-
но перестало думать. Оно несло какую-то чушь, а я никак не мог понять, к
чему все это? И кушать очень хочется. Скорей бы  все  закончилось.  Сиди
тут, сиди... Неудобно. А тут еще неизвестно, чем все  закончится.  Сразу
хочется брюшко почесать.
   Этот двуногий так хотел убить меня, что кроме этого намерения я ниче-
го не мог прочесть в его голове. А теперь там просто пустота. Может,  он
совсем глупый? Тогда на что же я надеюсь? Но не может же ЭТО жить  прямо
здесь, в таком маленьком помещении. Любые живые могут долго жить  только
вместе с другими живыми. Это точно. А то, что эти твари - живые,  я  уже
точно определил.
   Эх, надо было все-таки доесть тех. Ну, потерпел бы немного - хоть го-
рячо, хоть душно, но сыт бы был. Правда, невкусные  они...  А  есть  все
сильнее и сильнее хочется. Может... Нет! Нельзя. Хоть  бы  брюшко  поче-
сать, сразу бы легче стало. Может, только кусочек, вон тот, которым  оно
так дергает. Нет. Может, оно без этого жить не сможет, и тогда мы никуда
не прилетим. А домой хочется! Может, это у него просто запасы  пищи?  Но
тогда ее очень мало. Надо экономить.
   Путаюсь я в этом во всем. Куда летим, зачем? Хорошо бы домой...
   А сначала они все мне показались такими родными. Особенно тот,  кото-
рого съел до того, как съел последних.
   О! Увидело меня. Смотрит. И почему-то опять хочет  убить.  И  боится.
Никак я понять их не могу. Когда я совсем вырасту и научусь ощущать  все
так же странно... Но уродливые они все!.. Хотя  они,  кажется,  такие  и
должны быть... Но я просто слизью обливаюсь, когда эта дрянь ко мне при-
касается. Холодные какие-то и то ли шершавые, то ли пушистые. А тот еще,
который маленький, тот еще и воняет, даже есть  его  не  хочется,  такой
противный. Ну что, насмотрелся? Я никого не ем, не трогаю даже.  Значит,
меня можно оставить. Сами так думали, когда я появился. Я  хороший,  ма-
ленький и никого не трогаю. Можно оставить. Так? А оно все хочет чего-то
нехорошего. И придумывает всякое, одно страшней другого. То обжечь хоте-
ло. Думает, если пища, то можно издеваться? Злится, злится. Вот, убежала
куда-то, зверюга дурная. Ну, чего боишься? Злись, злись. Все равно  этой
горячей штукой тут не поорудуешь. Тут места мало. Так что...
   Лучше бы брюшко себе почесало, все легче было бы. Наверное, давно че-
шется, раз так психует...
   70
   Тварь зашевелилась, издала какие-то пищащие звуки и замерла.
   Рипли сделала шаг в сторону и взяла из ниши гарпунный пистолет, заря-
женный тонким стержнем с набалдашником, распускающимся лепестками  крюч-
ков. Хоть слабое, но все-таки оружие. Хорошо, что  хоть  такое  нашлось.
Она распахнула дверь и вышла из шкафа.
   - Удачи мне, удачи. Она мне сейчас ой как нужна,- еле  шевеля  губами
шептала Рипли, приближаясь к креслу пилота.
   Чудовище вновь подняло голову, разворачивая длинный панцирь  шлема  и
оскаливая брызжущую слизью пасть.
   "Для начало надо выманить его оттуда. Но как? Огнеметом не получится.
Только включив факел, я сожгу дотла весь "шаттл". Тогда...  Думать,  ду-
мать..."
   Монстр был совершенно спокоен и  практически  неподвижен.  Он  лежал,
вращая головой и попискивая, не проявляя никакой активности.
   "Может, ты слепой? Друг, ты видишь меня? Пора обедать, зараза! Чем же
тебя вытащить оттуда? Хотя... Паркер... ты не расист, значит это... Кис-
лород! Да! Сейчас попробуем! Там был разорвавшийся баллон, я  точно  это
помню. Может, это шанс?!"
   Рипли медленно опустилась в кресло, неотрывно следя за существом. Ру-
ки сами нащупали и застегнули зажимы ремней безопасности. Пальцы в толс-
тых перчатках были почти бесполезными обрубками. Они практически не  ше-
велились.
   - Сейчас,- тихим, как дыхание, голосом, шептала Рипли,сейчас мы  поп-
робуем тебя оттуда вытащить...
   Чужак продолжал вращать головой, слабо попискивая.
   - Тебя напугал газ, вырывающийся из баллона? Так? Обычный сжатый воз-
дух? Сейчас мы тебе устроим!
   Пара клавиш утонула в панели управления.
   Клапана на переборке зашипели, выпуская тугие струи воздуха чуть  ле-
вее от места, где спрятался монстр.
   - Черт! Где же?
   Рипли продолжала нажимать клавиши на панели. Еще два клапана выпусти-
ли струйки живительного газа, но уже с другой стороны от чужака. Тот на-
чал беспокойно оглядываться.
   - Спокойно! Спокойно. Сейчас... Ну же!
   Два потока рванулись прямо в глубину ниши, где сидело  существо,  на-
полняя окружающее пространство густым туманом.
   - Ага! Есть!
   Монстр забился в конвульсиях, судорожно молотя конечностями по  пане-
лям и пытаясь выбраться из-под шипящих струй.
   - Что? Не подходят тебе эти штучки? Давай, давай, побегай! Разомнись,
чертова кукла!
   Гигантская молотоподобная голова свалилась с приборных щитов,  встро-
енных в нишу, своим весом перетягивая все тело и увлекая его  за  собой.
Монстр отталкивался ногами, отползая от шипящих струй воздуха,  пока  не
вывалился из ниши прямо на пол. Хвост, состоящий из  множества  шипастых
сочленений, бил по аппаратуре, переборкам, разнося все вдребезги.  Чужак
барахтался на полу, пытаясь оттащить  свое  громоздкое  тело  от  белого
растворяющегося облака. Он подтянул под себя ноги и, вцепившись  когтями
в пол, поднялся, расправляя тело.
   Увиденное потрясло Рипли. Это существо наполняло  душу  невообразимым
страхом и одновременно вызывало  восхищение  грандиозностью  сооружения,
созданного иным неведомым миром.
   Чужак высотой почти в два человеческих роста стоял посреди каюты. Ги-
гантская голова, покрытая белоснежным лоснящимся панцирем,  походила  на
молот, с одной стороны обрывающийся тупым щитком лба, который  переходил
прямо в зубастую пасть, а с другой - огромным острым панцирем,  защищаю-
щим спину. Мощная шея удерживала на весу всю эту невообразимую конструк-
цию. От нее к плечам спускались твердые роговые пластины. Широкую  грудь
охватывали песочного цвета кольца таких же роговых пластин, под которыми
отчетливо виднелась бурая пульсирующая плоть.
   Кольца сходились на спине, утолщая и образуя панцирь, из-под которого
торчало четыре трубы, своей извилистой формой напоминавшие  нерасправив-
шиеся после выхода из кокона крылья бабочки. По-видимому, это были орга-
ны дыхания. Клубы тумана, не успевшего раствориться, втягивались в них с
одной стороны тела, а с другой прозрачный воздух смешивался с белым  об-
лачком, отгоняя его.
   Передние конечности были покрыты серебристыми  щитками,  испещренными
витиеватыми бороздками, каждая из которых заканчивалась  шиповидным  на-
ростом.
   От пояса к бедрам шли широкие и,  по-видимому,  твердые  пластины,  в
мельчайших  подробностях  повторяющие  конфигурацию  набедренных  щитков
средневековых рыцарей. Колени и голени покрывали узкие ребристые пласти-
ны с алыми разводами, углублениями и шипами.
   Но вся эта конструкция, смотревшаяся нелепым  нагромождением  жестких
тяжелых деталей, была неимоверно подвижна.
   Чужак ловко развернулся на месте, протягивая длинные руки  в  сторону
сидящей Рипли. Хвост твари метался из стороны в сторону,  как  убегающая
ящерица, разбрызгивая липкую прозрачную слизь, обильно стекающую со все-
го тела, и разнося вдребезги все, что попадалось на его пути.
   Рипли вжалась в кресло, сжимая в руке гарпунный пистолет.  Страх  ги-
гантскими тисками сдавил тело, не позволяя даже  глубоко  вдохнуть.  Она
закрыла глаза и принялась читать молитву.
   Чужак застыл над ней, наклоня голову и распуская зубастый хищный цве-
ток челюстей.
   -"...ибо Твоя есть воля, и сила, и слава..."
   Рипли открыла глаза.
   Последняя пара челюстей раскрылась, обнажая щелкающий  поршень.  Рука
метнулась к пульту. Кулак опустился на панель.  Взвыла  сирена.  Створки
шлюза разлетелись в стороны, выпуская  атмосферу  "шаттла"  в  бездонный
алчный мрак. Грохочущий вихрь сорвал с места гору хлама, возвышавшуюся в
глубине каюты, повлек ее за собой, тасуя, ломая, корежа,  и  выбросил  в
жадный зев люка.
   Огромная конструкция тела монстра  пошатнулась  и  медленно  поползла
следом. Он взревел, заглушая грохот и вой улетучивающейся атмосферы. Тя-
желый бак, устремившийся на свободу из маленькой тюрьмы челнока, врезал-
ся в грудь чудовища.
   Чужак завис в створе люка, цепляясь лапами за его края, пытаясь  соп-
ротивляться ураганному потоку.
   Рипли подняла пистолет. Лепестки на болванке  распустились,  стальная
стрела со свистом вылетела из ствола и  врезалась  в  роговые  пластины.
Взрыв разорвал панцирь, разбрасывая в стороны осколки хитина,  и  крючья
гарпуна погрузились в грудь чудовища.
   Чужак разжал лапы и вылетел в зияющую бездну космоса. Катушка с  тро-
сом бешено завращалась, разматывая стальную нить. Гарпун, вырвавшись  из
рук Рипли и чуть не сорвав перчатку скафандра, отскочил и, ударившись  о
дальнюю панель, пробил обшивку и застрял в ней.
   Монстр повис на тросе, беспомощно барахтаясь, как пойманная на крючок
рыба. Створки люка захлопнулись.
   Рипли отсегнула ремни и подбежала к иллюминатору.
   Чужак вращался волчком, медленно подтягиваясь  к  фюзеляжу,  цепляясь
хвостом и лапами за выступы двигательных дюз. Еще миг - и он уже пытает-
ся сорвать листы отражателя, проделывая себе дорогу внутрь челнока.
   Рипли одним прыжком очутилась возле  центральной  панели  управления.
Рука вцепилась в ручку форсажа, оттягивая ее на себя. Кулак разнес вдре-
безги клавишу зажигания. Натужный рев  двигателей  заполнил  все  прост-
ранство "шаттла". Поток плазмы вырвался из дюз.
   Монстр вспыхнул, как пропитанный спиртом клочок ваты, и слетел с  дюз
во мрак. Его тело,  охваченное  огнем,  вращалось  в  пространстве,  все
дальше и дальше отлетая от челнока. Наконец трос лопнул, и зловещая  фи-
гура исчезла в безднах космоса. Створки шлюза закрылись окончательно.
   Рипли сорвала шлем скафандра, хватая ртом воздух, как попавшая на су-
шу рыба. Сердце просто выпрыгивало из груди, руки дрожали.
   В рубке было очень холодно и одновременно еще душновато. Система  ре-
генерации натужно гудела, накачивая кислород. Разреженная атмосфера  на-
поминала высокогорье, кровь стучала в висках, а в ушах как будто работа-
ли отбойные молотки.
   Рипли расстегнула скафандр на груди и опустилась на пол рядом с  бло-
ком анабиозной камеры, в которой как ни в чем не бывало спал Джонси.
   Бортовой компьютер, слабо попискивая, выбрасывал на экран  разноцвет-
ные цифры и графики. Его трель сливалась с монотонным постукиванием  ча-
сов над пилотским креслом.
   "Системы корабля в норме. Утечка атмосферной среды  составила  47%",-
высвечивал дисплей.
   Рипли выбралась из скафандра и подошла к пилотскому креслу.
   В кончиках пальцев еще оставалась еле ощутимая дрожь. Руки  совершали
самостоятельные движения, приводя в  действие  записывающее  устройство,
переносившее информацию на кристаллическую решетку матрицы. Рипли откры-
ла камеру и взяла кота на руки. Джонс поднял голову  и  зевнул,  разевая
розовую пасть и потягиваясь. Мягкий шар рыжей  шерсти  приятно  согревал
руки.
   - Мы все-таки победили его, Джонси. Теперь  -  по-настоящему  победил
и...
   Рипли почесала кота за ухом. Джонси  замурлыкал,  жмурясь  и  топорща
усы.
   Рипли медленно гладила его по спине, глядя в бездонный мрак  космоса,
мерцающий яркими точками звезд. Тонкий кварцевый диск вращался в  прием-
нике диктофона.
   - Эту экспедицию завершаю я, Элен Скотт  Рипли,  офицер  безопасности
грузового транспорта "Нострома". Транспортный звездолет "Нострома" унич-
тожен вместе с грузом. Кейн, Паркер, Ламберт, Эш, Бретт и капитан Даллас
погибли. Попавшее на наш корабль  инопланетное  существо,  найденное  на
планете LB - 426, послужившее причиной смерти всех членов экипажа, унич-
тожено мной. Я надеюсь достичь пределов Солнечной системы за два месяца,
и, как показывают расчеты, проведенные мной, это вполне возможно. Допол-
нительная информация записана на твердых элементах. Код доступа  -  "Чу-
жак". Конец передачи.
   Рипли закрыла глаза и всхлипнула, прижимая к груди кота.
   - Ну что, Джонси, пошли?
   Она поднялась с кресла и, подойдя к анабиозной камере, набрала  прог-
рамму режима длительного гиберсна.
   Прозрачный колпак бесшумно опустился, принимая под свою защиту спящую
девушку и свернувшегося на ее груди кота.
   Их ждала Земля...



   ПЛАНЕТА ОТЧАЯНЬЯ

   (С) Мария Цветкова, 1994.
   Новеллизация по фильму Д.Камерона "ALIENS" написана по заказу
   творческой мастерской "Второй блин" (Харьков).

   1

   Ни разу за все время работы в спасательной бригаде у  Тедди  не  было
такого гнетущего настроения. Даже клочья космической  пыли  на  обзорном
экране вызывали у него тревожные  мысли.  Пыль,  туман,  тайна...  Какую
мрачную тайну прятал в себе туман, опутывающий подступы к этой Богом за-
бытой планете?.. Если тайна и была, то не менее гнусная, чем этот  прок-
лятый туман. Туман в космосе?!. Неожиданно возникшая на  экране  капсула
заставила его вздрогнуть: ее очертания напомнили  Тедди  изображенный  в
стиле кубизма собачий череп. Беловатый, почти костяной,  блеск  металла,
симметричные пятна глазниц. Череп в тумане!
   Еще неуютней Тедди почувствовал бы себя внутри капсулы. Она  казалась
вымершей. Покрытые слоем синей изморози пульт, части систем жизнеобеспе-
чения и обтекаемый верх анабиозной камеры выглядели почти нереальными  в
голубоватом мертвенном свете. Но пока Тедди всего этого еще не видел.
   Тедди поднес микрофон к губам:
   - Внимание, приближаемся!
   "Неужели на этот череп придется посылать людей?"  -  сжалось  у  него
что-то внутри от предчувствия беды. Или от возможного соприкосновения  с
чьим-то горем?
   Бок планеты, раскрашенный наугад воздушными  течениями,  занял  почти
весь экран, вытесняя из поля зрения череп капсулы.
   Стыковка прошла быстро и четко. Так как вероятные  обитатели  капсулы
не подавали никаких признаков жизни, люк начали резать лазером. Но  даже
сноп брызг расплавляемого металла не  мог  разрушить  мертвенный  покой.
Ничто не изменилось, когда на пороге  показались  фигуры  разведчиков  в
скафандрах. Резкие конусы фонариков расплывались от притаившихся в сине-
ве струй тумана - теперь уже почти настоящего. Пустота подавляла.
   Они двигались неестественно медленно, словно по дну гигантского аква-
риума.
   Синяя слизь прилипала к подошвам. Остановились возле анабиозной каме-
ры. Старший, Майк, провел ладонью по защитному стеклу. Слизь?.. Нет, из-
морозь.
   Под колпаком виднелось лицо. Неподвижное  лицо  женщины,  бледное  от
внутренней подсветки. Сложенные на груди руки делали ее похожей  на  му-
мию. Даже анабиоз не сгладил до конца следы  пережитых  страданий.  Майк
поспешил отвести взгляд от ее лица.
   Обычно эмоции на лице запечатлевает смерть. Майк  не  поверил,  когда
глазок биодатчика подмигнул ему светлым огоньком.
   - Биоритмы функционируют,- произнес напарник.- Она, кажется, жива.
   - Ну что ж.- Майк вздохнул и провел рукой по  шлему,  словно  вытирая
пот со лба.- Теперь пусть ею займется спасательная группа.

   2

   Доктор Хедди вошла в палату. Рипли не спала - ее  глаза  настороженно
наблюдали за каждым движением вошедшей.
   - Привет, Рипли,- улыбнулась негритянка. Пациентку надо было  во  что
бы то ни стало развеселить, по крайней  мере,  окончательно  вывести  из
нервного шока. Депрессия часто развивается у людей, долгое время провед-
ших в анабиотическом сне, но зная послужной список Рипли, доктор ожидала
более быстрого выздоровления.- Как мы себя чувствуем?
   - Ужасно.- Рипли заставила себя немного расслабиться.  До  каких  пор
она будет еще ожидать появления чудовища?
   - По крайней мере, лучше, чем вчера,- снова улыбнулась доктор и  про-
верила аппаратуру.
   "Зачем столько медицинской техники? - вскользь отметила про себя Рип-
ли.- Или они что-то подозревают? Но тогда..."
   - Где я? - уже не в первый раз спросила она, приподнимаясь в кровати.
Опять в глубине души ожило ощущение опасности, дернулось мерзким червяч-
ком... Или это пошевелился страшный эмбрион? При мысли об этом по  спине
Рипли пробежали мурашки.
   - Все в порядке, вы в безопасности,- мягким голосом произнесла Хедли.
- Через пару дней вас переправят на земную  станцию.Заметив  появившуюся
на лице пациентки гримасу и истолковав ее по-своему, она  продолжила:  -
Поначалу будет кружиться голова, но это быстро пройдет.  О,  кажется,  к
вам гости!
   Рипли ощутила, что нервы вновь собираются в комок. Как она  могла  не
заметить, что дверь открылась? А если там...
   В проеме двери возник человек. Молодой, одетый с иголочки.  "Это  еще
зачем?" - внутренне содрогнулась Рипли, но вдруг заметила у него в руках
рыжего Джонси. Кот, похоже, был вполне доволен тем, что его куда-то  не-
сут.
   - Джонси, иди ко мне, миленький! - ожила Рипли. Он, единственный  ма-
ленький друг, снова был с ней! С этой секунды ни доктора, ни незнакомого
гостя для нее не существовало. Она прижала Джонси к себе, и  прикоснове-
ние к мягкой теплой шерстке придало ей силы.
   - Ну, как ты? Глупый кот! Как себя чувствуешь? - спрашивала она, заг-
лядывая в родные зеленые глаза.- Где ты был?
   Гость поправил галстук и усмехнулся. Психологи верно рассчитали,  что
этот зверек поможет начать разговор. Нужно только дождаться, пока слегка
стихнет радость от первой встречи. Берт придвинул стул  и  сел  на  него
верхом.
   - Кажется, вы с ним знакомы? - спросил он Рипли наконец посмотрела  и
на него.- Меня зовут Картер Берт. Я работаю в Компании, но не  начальни-
ком, конечно.
   "В Компании? - В душе шевельнулся червячок боли.- Значит, в Компании,
в той самой, пославшей нас на смерть".
   - Вам нехорошо?- сочувственно переспросил Берт, уловив изменение в ее
лице.- Не волнуйтесь, слабость скоро пройдет. У вас ведь кружится  голо-
ва? Ничего удивительного - после такого затяжного сна! Вы еще  держитесь
молодцом.
   "О чем он? Почему - затяжной сон?" Она не могла понять, о чем он  го-
ворит; необходимость прислушиваться к себе лишала ее возможности  полно-
ценно следить за нитью разговора. Все же внутри что-то шевелилось.  "Это
просто желудок",- пробовала убедить себя Рипли, но чем больше она сосре-
доточивалась, тем сильнее становился страх. "Затяжной сон..."
   - Сколько времени я находилась в анабиозе?
   - Вам не говорили?
   Рипли с вымученным раздражением уставилась на Берта.
   - Сколько?
   Берт неопределенно хмыкнул.
   - Вначале это может вас поразить, но вы спали очень долго.
   - Сколько?!
   "Что еще за шутки? Зачем он оттягивает ответ? Что все-таки произошло?
" - продолжала нервничать Рипли.
   - Вы проспали пятьдесят семь лет.
   - Что?! - выдохнула она. Это казалось невероятным. Что могло произой-
ти за это время? Она не удивилась бы сейчас, если бы ей сказали, что Чу-
жие уже уничтожили Землю, и эта станция - все, что осталось  от  прежней
цивилизации. Уж не это ли от нее хотят скрыть?
   - Ваш корабль унесло с заданного курса,-  начал  объяснять  Берт,-  и
выбросило на замкнутую орбиту. Спасатели наткнулись на капсулу совершен-
но случайно. Вам просто повезло. Вы могли остаться там навечно...
   "Там... А кто сказал, что там - хуже? Во сне ничего  не  чувствуешь,-
думала она вслед за его мыслями.- А что, ждать, пока чудовища ворвутся и
сюда,- лучше? Они могут быть всюду, на каждом  корабле,  на  любом.  Раз
спасатели подобрали меня, они подберут и кого-то другого, если не сдела-
ли это уже сейчас. В какую из дверей вломятся сейчас  эти  твари?"  Руки
Рипли инстинктивно сжали Джонси. От боли кот зашипел.
   Перед глазами Рипли мелькнули оскаленные белые клыки, и нервы не  вы-
держали - она закричала.
   Эмбрион внутри шевельнулся, тело пронзила боль, разрывающая мышцы жи-
вота и выпускающая чудовище наружу. Разбрызгивая во все стороны кровь  и
слизь, взметнулась над ее телом прямоугольная морда жуткой ящерицы,  по-
кидающей трепещущую от боли и еще живую человеческую оболочку. Леденящее
душу рычание потрясло палату.
   - Что с вами? - долетел откуда-то голос Берта.
   "Неужели я жива?" - корчась в конвульсиях, думала  Рипли.  Зверь  еще
был в ней: хвост и когтистые задние конечности елозили внутри,  причиняя
все новую боль.
   - Доктор, скорее, сделайте хоть что-нибудь! - закричал  Берт,  глядя,
как Рипли бьется в судорогах на кровати.  Только  что  каменное  и  лишь
слегка морщащееся от неудовольствия лицо  превратилось  в  отталкивающую
маску боли, отчаяния и безотчетного страха.- Скорей же! Скорей!
   "Почему этот монстр застрял во мне?  Сколько  времени  будет  продол-
жаться эта боль?" - стонала Рипли. "Почему они не стреляют?  Неужели  им
не ясно, что я уже мертва?!"
   - Убейте меня! - отчаянно завопила она. Чудовище лязгнуло зубами, его
когти сжались, вырывая внутри клочья мяса.- Нет!  Нет!!!  -  Сумасшедший
вопль раздирал Рипли, как когти  монстра.  "Сколько  это  будет  продол-
жаться?"- Боль перешла за предел чувствительности, давая  ей  передышку,
достаточную для того, чтобы провалиться в беспамятство.

   "Неужели это была галлюцинация?" - спрашивала себя  Рипли,  очнувшись
вечером на той же кровати. Ничто вокруг не подтверждало реальности  кро-
вавой драмы. Все прибрано, чисто, спокойно... Улыбаясь, к ней  подходила
Хедли. Что-то тяжелое лежало на ногах; приподняв  голову,  Рипли  убеди-
лась, что это был Джонси.
   - Вы уже успокоились? - обыденно поинтересовалась доктор.- Я принесла
вам снотворное...
   - Я достаточно спала,- покачала головой Рипли. Ей нужно было прийти в
себя и разобраться в собственных чувствах.  Разобраться  самой  -  поло-
житься было не на кого.
   "Итак, со мной просто случился истерический припадок.  Но  значит  ли
это, что Чужих действительно нет? Может быть,  тот  был  последним...  А
скорее всего, о той планете просто забыли. Или узнали о нашей  судьбе  и
решили прекратить ее исследование. Пусть будет так. В конце концов, если
бы об этих тварях знали, они были бы намного осторожней со мной.  Скорей
всего, просто не рискнули бы меня подобрать".
   Ее мысли сложно было назвать глубокими, но на другие сейчас она  была
не способна. Достаточно и того, что они успокаивали.
   Для большей уверенности Рипли притянула кота к себе.
   - Ну что, дуралей? Все в порядке? В порядке, миленький,принялась  она
убеждать Джонси (а скорее - саму себя).- Все в  порядке.  Все  позади...
Все позади...

   3

   На заседании комиссии присутствовал сам Глава Компании. Новый.
   Конечно, 57 лет назад его не могло быть...
   Он занимал мысли Рипли недолго - как только на экране появилась  зна-
комая компьютерная запись, она забыла обо всем.
   Она была спокойна, глядя в глаза погибшим товарищам.  Спокойна,  нас-
колько это было возможно. Пока долг  не  выполнен,  переживания  обязаны
отойти на второй план. Собрав все силы, Рипли отвечала ровно и  сдержан-
но. Ни в коем случае трагедия не должна была повториться. Ни в коем слу-
чае. Чужие должны быть уничтожены, Разум должен восторжествовать. В кон-
це-концов, в Компании работают неглупые люди. Может, подлые, но, во вся-
ком случае, не дураки...
   И все же...
   За три с половиной часа мнение членов комиссии ничуть не изменилось.
   - Еще разочек, пожалуйста,- привычно вежливо  повторил  один  из  них
оператору, отвечающему за полученную с корабля Рипли запись.- Вот именно
этот отрывок. Мне бы хотелось вернуться к тому моменту...
   Вряд ли хоть кто-то мог выдержать это спокойно.
   - Я ничего не понимаю! -  В  голосе  Рипли  от  напряжения  появилась
дрожь. Она с трудом сдерживала себя.- Сколько  раз  можно  пересказывать
одно и то же?!
   "Какие равнодушные у них лица",- словно только теперь  заметила  она.
Сидящие за длинным столом члены комиссии были удивительно похожи друг на
друга: за все время беседы Рипли запомнила только Главу Компании  и  ка-
кую-то женщину, лицо которой показалось ей особо неприятным.
   Смертельная угроза Человечеству? Кого это  здесь  волнует?  Деньги  и
только деньги, зашифрованные словами "интересы Компании".
   - Вы признаете, что вы, выключив двигатель, уничтожили довольно доро-
гой звездолет? - задал вопрос Глава Компании. В его голосе слышались ле-
дяные нотки.
   "Конечно! что бы еще их волновало!"
   - Сорок миллионов международных долларов,- глядя через стол  в  глаза
Рипли, уточнил Глава Компании.- Это довольно большая сумма. Да, конечно,
записи на компьютере подтверждают кое-что из вашего донесения, а именно:
в силу неизвестных причин корабль сел на планете LB - 426; в те годы это
была неисследованная планета. Затем он возобновил курс и потерпел аварию
по неизвестным причинам...
   Для Рипли было ударом в спину.
   - Что значит "по неизвестным причинам"?! - взвилась она.- Я  вам  уже
сказала: по приказу мы сели на планету, чтобы добыть эту штуку,  которая
чуть не уничтожила весь персонал и меня... Точнее, уничтожила всю коман-
ду и ваш корабль...
   Рипли понимала, что спорить с ними уже бесполезно.
   Они не признаются в том, что отдали этот приказ. Гораздо  проще  сва-
лить вину на того, кто слаб и не может защищаться.
   Но почему не может?
   Она справилась с чудовищем, потому что не  стала  отступать.  Точнее,
потому что боролась до конца. И если борьба еще не  кончена,  она  будет
бороться снова и снова.
   - Дело в том, что у нас нет никаких подтверждений существования  соз-
даний, о которых вы нам рассказывали,- перебила ее женщина из  комиссии.
Рипли поняла уже, что в ней отталкивало: она смотрела на всех с чувством
неоспоримого собственного превосходства.
   - Это потому, что я вышибла последнего из них через воздушный шлюз! -
"Иначе вам бы пришлось увидеть его клыки собственными глазами",- чуть не
добавила Рипли, но вовремя успела остановиться.
   Глава Компании снисходительно взглянул на нее, потом на женщину.

   - Скажите, а такие враждебные организмы, описанные Рипли,  обнаружены
на LB - 426?
   - Нет,- женщина подобрала губы.- Там ничего нет. Только скалы  и  ка-
мень.
   Глава Компании сплел пальцы и снова взглянул на Рипли.
   Собрав последние силы, Рипли продолжила:
   - Я тоже вам говорила: там нет своей фауны и флоры. Там находился ко-
рабль инопланетян. Мы приземлились на его бакен и нашли то,  чего  никто
не находил...- Рипли говорила медленно, словно  диктовала,-  никогда  за
триста лет Космической Эры...
   - Существо, которое проникает в человеческий организм? - переспросила
женщина.
   - Да!
   - По вашим словам.
   - Да!
   - Существо, у которого вместо крови - концентрированная кислота?
   - Совершенно верно,- жестко пответила Рипли.- Я понимаю, куда вы кло-
ните. Я вам говорю, что эти твари существуют.
   - Подождите, офицер Рипли, вы меня не  выслушали...-  раздался  голос
Главы Компании, но остановить ее уже было нельзя.
   - Кейн, член нашего экипажа, который был на этом объекте,  видел  там
тысячи яиц...
   - Тысячи?
   Глава Компании кивнул секретарю, и тот что-то черкнул на бумаге.

   - Тысячи, черт побери! - перешла на крик Рипли. И это еще не все! По-
тому что если одно из этих существ спустится сюда, все будет кончено,  и
вся ваша бумага, которой вы придаете столько значения, никому  не  будет
нужна! - Да, борьба еще продолжалась; Рипли убеждалась в  этом  хотя  бы
потому, что ее сердце билось сейчас так же часто, как тогда, на корабле.
Она замолчала.
   Члены комиссии уже начали вставать с мест: пока Рипли кричала,  табло
компьютера высветило надпись "Дело закрыто".
   На какую-то секунду она остолбенела. Значит, все зря? Доказательства,
крики... Зря?!
   Рипли ошарашенно смотрела на уходящих. Да, она  говорила  в  пустоту.
Все проходили мимо, словно ее вовсе не существовало. Только Берт на  се-
кунду задержался возле нее. Благополучный, с иголочки одетый Берт...
   - Жаль, все могло бы пройти более удачно,- неопределенно произнес  он
дежурную фразу.
   Рипли посмотрела мимо него. С ним не о чем было говорить...
   Берт отошел. Рипли стояла, все еще не в силах уйти.
   Неужели все закончилось?
   Она понимала, что надежды больше нет. Ее никто не услышит...
   Но разве так должно быть? Она не удивилась, когда возле нее задержал-
ся Глава Компании. Может, все-таки понял?
   Рипли была готова в крайнем случае оказаться "самой виноватой" - лишь
бы опасность, дремлющая где-то в глубине космоса, не проснулась снова.
   Шеф смотрел на нее свысока, но слабая надежда не позволила  ей  гордо
отвернуться.
   - Знаете что, Рипли,- снисходительным тоном начал он, но она перебила
его:
   - Почему вы не поверите в LB - 426?  -  Это  был  последний  и  самый
серьезный аргумент.
   - А в этом нет необходимости,- недовольно ответил Глава Компании. Это
был совсем не тот разговор, на который он рассчитывал.- Там уже двадцать
лет живут люди, которые не жаловались, что там есть какие-либо  враждеб-
ные организмы.
   Последняя реплика обдала Рипли жаром.
   - Какие люди?! - изменившимся голосом переспросила она.
   "Люди... там..." - об этом страшно было даже подумать.
   - Как - какие люди? Инженеры, которые установили  там  процессор  для
изменения атмосферы,- спокойно - (спокойно!) - пояснял Глава  Компании,-
чтобы она стала пригодной для дыхания. Они находятся там уже более двад-
цати лет. Это колония.
   - Сколько там колонистов? - резко спросила Рипли. Она все еще не  ве-
рила своим ушам.
   "Колония..."
   - Колония - большая? - снова спросила она, потому что ей  показалось,
что Глава Компании пропустил ее вопрос мимо ушей.
   - Не знаю точно, шестьдесят или семьдесят семей... Разрешите пройти?
   Рипли только тут заметила, что стоит на самом  проходе  и  что  Глава
Компании остановился только поэтому. Но не это занимало сейчас ее мысли,
жгло изнутри огнем. Люди, люди на планете...
   - Семей?! - замирающим голосом переспросила она, чувствуя,  что  лицо
каменеет, как у приговоренного к смерти.- Боже мой!
   Что она могла еще сказать?..

   4

   Сигарета в руке дымилась, все уменьшаясь, и дым, попетляв  немного  в
воздухе, таял.
   Сколько раз Рипли сидела вот так, бессмысленно глядя на дымок?  Отве-
тить на это было сложно. Сигарета таяла, осыпалась пеплом. Так же  таяла
жизнь.
   Сколько прошло с того времени - месяц? год? Неважно. Ее личное  время
давно остановилось.
   Рипли не отреагировала на раздавшиеся в коридоре шаги: к ней уже дав-
но не приходили.
   По коридору шел Берт с моложавым человеком, от которого так  и  несло
военной выправкой. Жесткие черты лица  были  натренированно  неподвижны,
что совсем не прибавляло его виду  интеллектуальности;  сквозь  короткую
стрижку поблескивал череп.
   Замяукал Джонси, почуявший гостей, прогудел входной  звонок,  и  лишь
тогда Рипли подняла голову и взглянула на дверь.
   Кто пришел, ее не интересовало, как не интересовало вообще  все.  Она
механически открыла дверь (даже если бы там  ее  поджидал  Чужой,  Рипли
вряд ли проявила бы сейчас больше эмоций) и впустила гостей.
   Пустой взгляд Рипли мало смутил Берта, но все же он предпочел  сперва
представить своего спутника.
   - Добрый день, Рипли. Это лейтенант Горман из колониальных  космичес-
ких войск.- С непосредственностью очень самоуверенного человека, которая
была больше похожа на нахальство, Берт решил не тратить времени на всту-
пительные разговоры.- Рипли, мне нужно с тобой поговорить.  Мы  потеряли
связь с колонией на LB - 426.
   Он сказал это так, словно речь шла о чем-то привычном и будничном.
   На секунду Рипли замерла, переваривая услышанное, потом повернулась и
пошла за кофе: это давало ей возможность найти ответ.
   Догадаться, чего от нее хотят, было несложно.
   - Ушам своим не верю,-  язвительно  произнесла  Рипли,  отвечая  злым
взглядом на изучающий взгляд Берта.- Сперва вы уличили меня  во  лжи,  а
теперь хотите снова отправить туда? Нет уж, спасибо. Я  не  полечу.  Это
меня не касается.
   Нельзя сказать, что горячность Рипли была вызвана чувствами достаточ-
но глубокими. Берт просто был ей неприятен и вызывал скорее раздражение,
чем ненависть.
   Зачем ее хотят вытащить из этого почти уютного, надежного существова-
ния, почти небытия с крошечной комнаткой и вечной сигаретой?
   Все сгорело, ей осталось только тлеть...
   Впрочем, Рипли была не слишком честна перед собой: под пеплом еще ос-
тавалась старая обида, да и шрам пережитого потрясения зарубцевался нас-
только грубо, что сразу бросался в глаза.
   - Я могу закончить? - переглянулся с лейтенантом Берт.
   - Нет, я сказала. Я не полечу!
   - Рипли, вы полетите вместе с солдатами, с воинами, вам гарантирована
безопасность. Это космический пехотный десант, специально обученная  ар-
мия; в их силах абсолютно все. Так, лейтенант?
   На лице Гормана промелькнула довольная улыбка. В конце концов,  Рипли
была для него еще и интересной женщиной.
   - Да.- Голос лейтенанта Гормана был ровным, как у  робота.Нас  специ-
ально готовят к таким ситуациям.
   - В таком случае я вам не нужна,- резко ответила Рипли. Она вдруг по-
няла, что действительно очень не хочет ввязываться в  это  дело.  Просто
существовать - это так удобно... Зачем рисковать в  драке,  которая  все
равно окажется бесполезной? - Я не солдат...

   - Но мы не совсем понимаем, что там происходит,- подхватил Берт.- Мо-
жет, на этой планете просто испортился передатчик, оборвалась связь.  Но
если ситуация сложилась по-другому, вы будете нам нужны  как  консультан
т...
   Берт изучал реакцию Рипли на эти слова, словно перед ним  был  неоду-
шевленный объект.
   - Извините, мне некогда с вами разговаривать,- попробовала  поставить
точку Рипли. Эти двое уже надоели ей.- Мне нужно идти на работу.
   - Я слышал, вы устроились на погрузчик? - спросил Берт.
   Эта профессия не считалась престижной.
   - Да.- Рипли постаралась не заметить унижающего подтекста.
   - Управляете погрузчиком, транспортером? - не отставал Берт.
   - Ну и что? - холодно спросила Рипли. Во всяком  случае,  эта  работа
немного спасала от тяжелых воспоминаний. Мощь погрузчика, частью которо-
го она становилась всякий раз во время  работы,  заставляла  забывать  о
собственной слабости, словно это ее собственные руки  шутя  поднимали  и
переносили многотонные грузы.
   - Ничего.- Шпилька не сработала, и Берт изменил тактику.- Я рад,  что
вы снова занимаетесь нормальной деятельностью. Вам повезло, что  удалось
найти хоть такую работу. В этом нет ничего плохого.- Он  присмотрелся  к
выражению ее лица и решил, что можно продолжать.- А что бы  вы  сказали,
если бы вас восстановили в звании  летчика-астронавта?  Компания  готова
вернуть вам ваше звание и вашу работу...
   - В том случае, если я полечу на эту планету?
   Вопрос Рипли был скорее риторическим. Лишь на какую-то  секунду  гор-
дость взыграла в ней, но груз воспоминаний задавил эту гордость на  кор-
ню.
   Окровавленная морда монстра, разрываемые тела, безысходность, от  ко-
торой некуда было деться,-  можно  ли  сравнить  с  этим  мелкие  детали
карьеры, которая никому не нужна, в том  числе  и  ей?  Жизнь  дороже...
Только идиот может сравнивать подобные вещи.
   - Да, в том случае, если вы полетите,- улыбнулся Берт. Он был уверен,
что добился своего. Он всегда добивался  своего.-  Вам  дают  прекрасный
шанс. Слетаете туда, посмотрите,- я думаю, для вас это будет лучше всего
и поможет вам избавиться от ужасов.
   - Спасибо,- отрезала Рипли.- Я только что была у психиатра.
   - Я знаю,- ослепительно и нагло ухмыльнулся Берт.- Я  читал  заключе-
ние: каждую ночь вы просыпаетесь от кошмаров, мокрая от пота...
   - Я сказала: я никуда не полечу,- перебила его Рипли. Что он  копался
в ее личных делах, знает то, что не предназначено для третьих лиц, взбе-
сило ее больше всего.- И на этом разговор окончен, так что,  пожалуйста,
уйдите.
   Лейтенант Горман вопросительно посмотрел на нее.
   "И все же она симпатичная".
   - Я туда не вернусь! - не унималась Рипли.- Но даже если  бы  я  туда
полетела, то ничем бы не смогла помочь.
   - Ну хорошо, хорошо.- Берту не хотелось показывать  Горману,  что  он
терпит поражение, и поэтому он поспешил сделать вид, что  решение  Рипли
вполне его устраивает. Во всяком случае, почти.
   Теперь ему осталось только сказать последнее  слово,  которое  обяза-
тельно должно было остаться за ним.
   - Будьте добры, подумайте все-таки об этом предложении...
   - Спасибо за кофе,- глуховатым голосом сказал лейтенант, поднимаясь.
   Рипли молча посмотрела им вслед.
   Нарушители покоя удалились, но их визит сдвинул что-то в ее душе.
   Зачем они заставили все вспомнить?
   Рипли села, продолжая смотреть на дверь. Ей не хотелось  больше  идти
на работу. Пусть выгоняют... какая разница, если жизни  все  равно  нет,
если в душе навсегда поселился эмбрион тоски и страха.
   Эмбрион? Даже ассоциации все еще те...

   5

   На этот раз ей снился целый город. Чьи-то квартирки с мирно  сидящими
за столами семействами: нарядные дети, матери в хрустящих  белых  перед-
ничках, солидные отцы семейств, раскуривающие трубки, мудрые лица  деду-
шек и добрые - бабушек... И всякий раз потолок в комнате начинал стекать
на пол тягучей слизью, стены трещали под ударами когтистых лап,  пока  в
проем не врывались, снося все на своем пути, знакомые чудовища, и  белый
цвет накрахмаленной скатерти скрывался под кровавыми остатками  их  пир-
шества.
   Эти добрые люди, родные, хотя и  незнакомые,  приглашали  ее  в  свои
семьи - и она приводила к ним смерть. Смерть шла за ней по пятам и  дос-
тавалась другим - невинным, чистым, не созданным для подобных зрелищ...
   Впервые Рипли закричала не оттого, что оказалась в объятиях щупалец и
"птичьих" когтистых лап, а оттого, что в них попадали другие, а она была
бессильна помешать этому.
   Только самые первые кошмары отличались такой силой и яркостью.
   Некоторое время Рипли тяжело дышала, сев  на  кровати.  Где-то  возле
кормушки возился Джонси. Тоже своего рода член семьи.
   Ее семья... Джонси и она - двое,  которые  по-настоящему  нужны  друг
другу.
   И снова Рипли почувствовала душевную боль, но уже другую,  щемящую  и
почти нежную. Семья... как ей не хватало семьи! Того, что  является  не-
отъемлемой частью жизни каждого человека. То  инопланетное  чудовище  не
лишило ее конкретных родственников - оно отняло возможность иметь их во-
обще. Она не сможет стать частью чьей-то семьи,  чтобы  не  взвалить  на
других свою вечную боль.
   А как же те семьи, которые остались на LB - 426? Ведь между теми, кто
там живет, существует эта полная ласки и добра связь, именуемая  семьей;
там есть дети, там кто-то любит, там дарят друг другу свою любовь и теп-
ло... Если там еще кто-то живет. Рипли показалось вдруг, что она предала
тех людей, что только она виновата в их гибели.
   Не доказала своей правоты. Сдалась.
   Не только черствость и неверие других приговорили жителей  колонии  к
смерти,- ее собственная слабость.
   Дрожа от нетерпения, Рипли набрала номер видеофона Берта.
   Представитель Компании сидел в ванной; мокрые растрепанные волосы де-
лали его жалким.
   - Алло, Рипли? В чем дело?
   Рипли вздохнула. И вот с этим человеком она должна выступить рука  об
руку в смертельной схватке со злом Чужих?
   - Скажи мне только одно, Берт... Вы  летите  туда,  чтобы  уничтожить
этих тварей, да? Не для того, чтобы их изучать? Не для того, чтобы  при-
везти их на Землю?
   Вопрос чуть было не застал Берта врасплох. И лишь сознание того,  что
от этого ответа зависит согласие Рипли, позволило ему заговорить сразу.
   - Да.
   - Вы летите для того, чтобы всех их уничтожить? - продолжала  допыты-
ваться Рипли.
   - Да! - еще более уверенно подтвердил Берт.- У нас именно такой план.
Даю вам слово.
   Рипли снова вздохнула. Она уже слишком хорошо поняла его,  чтобы  ве-
рить.
   - Ну, хорошо... Тогда я лечу...
   - Я дума...- начал что-то Берт, но Рипли отключила свой аппарат.
   Итак, решение принято. Про себя Рипли горько усмехнулась. Сколько че-
ловек спаслось в первый раз? Она одна? Смешно надеяться на то, что везе-
ние повторится.
   "А не все ли равно? - спросила она себя.- Что я теряю? Даст Бог,  все
обойдется, а нет... кто будет обо мне грустить? Разве что Джонси..."
   Она взяла кота на руки и уже в который раз прижала его к  себе.  "Мо-
жет, взять его с собой? - мелькнула мысль.- Нет, ему-то зачем рисковать,
он ничего и никому не должен..."
   - А ты, миленький дуралей, останешься  здесь,-  ласково  шепнула  она
Джонси, словно своему ребенку.
   Рипли прижимала кота к себе, гладила его шерстку и никак не могла из-
бавиться от ощущения, что прощается с ним навсегда.

   6

   Вооружение корабля торчало со всех сторон жесткой и  грубой  щетиной.
Он выглядел скорее уродливо, чем внушительно; от неровных боков,  покры-
тых наростами локаторов, прицелов и прочей аппаратуры, безжалостностью.
   Таких монстров космотехники не отправляют в развлекательные круизы.
   Изнутри корабль был несколько "человечнее"; даже все то же  голубова-
тое освещение не казалось мертвым. Подсветка датчиков  анабиозных  камер
мирно белела, придавая обстановке ощущение уюта. Корабль спал.
   Первым ожил автоматический регулятор сна. Сразу  на  всех  анабиозных
камерах поднялись страховочные герметизирующие крепления, вслед за  ними
откинулись прозрачные лепестки колпаков, открывая тела с приставшими пи-
явками датчиков.
   Зажегся свет, прогоняя остатки сна и покоя. Сразу со всех сторон раз-
дались бодрые голоса. Рипли, испугавшаяся было по выработавшейся за пос-
леднее время привычке, быстро расслабилась. Кругом была жизнь.
   Кто-то кашлял, кто-то вздыхал. Грудной женский  голос  с  не  слишком
женскими интонациями негромко выругался. Другой,  мужской,-  этот  голос
принадлежал блондину с резкими и по-своему пикантными чертами лица  кос-
мического вояки,- пробормотал:
   - Черт побери! Переспал...
   Неловко и медленно  блондин  поднялся,  поднялась  и  женщина.  Рипли
вспомнила, что она носит странное имя Вески.
   - Ну и морда у тебя, Дрейк! - оскалилась Вески.
   Третий десантник, Хигс, тоже встал и  принялся  прислушиваться  к  их
разговору.
   - Посмотри на себя,- добродушно огрызнулся Дрейк.
   - Это что? шутка? Хигс! - позвала Вески и снова повернулась к блонди-
ну: - Дрейк, ты выглядишь точно так, как я себя чувствую!

   - Ну ладно, вы, умники! - подошел к ним сержант Эйпон, массивный негр
с рельефной мускулатурой и жидкими курчавыми усами.-  Чего  ждете?  Чтоб
вам подали завтрак в постель?
   Даже не зная его звания, по одному только голосу можно  было  опреде-
лить, что это говорит сержант.
   На черной бычьей шее Эйпона ярко выделялись бусы и цепочка.  Подобные
украшения были почти у всех членов отряда. Шутки ради  Хадсон  предпочел
аналогичное украшение нарисовать и ходил, гордый своей выдумкой.
   - Вставайте, дорогие мои,- издевательски продолжал Эйпон.День  в  ка-
зармах космического десанта - все равно, что день на ферме. Каждые  пол-
часа - завтрак, каждые два дня - парад... Люблю я эту службу! -  Как  ни
странно, последние слова прозвучали искренне.
   - Ой, черт, пол какой холодный!
   - Тебе что, принести теплые тапочки?
   - Если принесешь, я буду очень благодарен!
   Десантники вставали один за другим. Короткие шорты  цвета  хаки  были
призваны не столько прикрывать определенные части тела, сколько оттенять
развитые мускулы этих переполненных жизненной энергией людей.
   Среди них, дышащих здоровьем и силой, Рипли стало немного неуютно; но
их энергии, казалось, хватает на всех.
   Даже шутки этих людей отличались здоровой  грубостью  и  своеобразной
сочностью. Рипли никогда не умела так шутить.
   - Пошевеливайтесь,- подгонял задержавшихся лежебок Эйпон.
   "Это люди без комплексов",- грустно отметила про себя Рипли. Как  лю-
бому человеку, перенесшему психическую травму, ей было и слегка завидно,
и немного неприятно быть с ними рядом, ежесекундно получая подтверждения
собственной ущербности.
   - Ненавижу я эту службу,- проговорил Хадсон, так и не дождавшийся та-
почек.
   - Быстро, быстро, пошли! - не прекращал подгонять десантников Эйпон.-
Разминаемся, разминаемся...
   Они разминались. Крепко сложенная, с хорошо  развитой  грудью,  Вески
принялась подтягиваться на турнике;  почти  сразу  к  ней  присоединился
блондин Дрейк. Рипли прошла мимо  них,  стесняясь  своей  изнеженной,  в
сравнении с ними, фигуры.
   Со всех сторон ее окружали хорошо натренированные тела. Натренирован-
ные для... чего? Чтобы стать мясом?
   Рипли поспешила отойти в сторону. Ей не хотелось чувствовать на  себе
их взгляды.
   Сильные, здоровые десантники продолжали резвиться.
   - Секции рассчитаны на пятнадцать человек,- проходя,  сообщил  лейте-
нант Горман.- Быстрее занимайте свои места.
   Пользуясь случаем, Рипли проскользнула к ряду шкафчиков с  одеждой  и
принялась искать свой.
   - Кто эта Белоснежка? - покосилась в ее  сторону  Ферроу,  женщина  с
овечьей мордашкой и короткой стрижкой.- Эй, Вера, ты не знаешь?
   - Какой-то консультант, вроде,- ответила та.- Судя по всему, она  ви-
дела когда-то этих монстров!
   - А!..- протянула Ферроу голоском на удивление более нежным,  чем  от
нее можно было ожидать.
   Рипли с трудом сделала вид, что их не слышит.
   - Странно,- встрял в разговор Хадсон,- они ее встречали и выжили?
   От этой очередной грубой шутки Рипли вспыхнула.
   Тем временем возле турника тоже продолжали хохмить. Дождавшись, когда
Вески устроит себе передышку, Дрейк, скаля зубы, поинтересовался:
   - Эй, Васкес, тебя никогда не принимали за мужчину?
   - Нет. А тебя? - отпарировала  она  и  продолжила  свое  занятие.  На
сильных руках Вески ритмично вздувались мускулы, которые могли бы  укра-
сить и мужчину.
   - А неплохо, Вески! - вставил Хигс.- Язычок у тебя как бритва.
   После обмена "любезностями" Дрейк опять присоединился к Васкес. Шутки
и обрывки разговоров постепенно слились в общий ровный гул.
   В другом месте говорили о "более серьезных" вещах.
   - Эй, сержант!..
   - В чем дело?
   - У нас спасательная миссия! - ухмыльнулся лейтенант.- В колонии было
много молодых девушек,- так вот, мы должны их спасти от их  девственнос-
ти!..
   - Неплохо!
   Постепенно разговоры переместились в другую часть отсека: получив  из
автоматов свои порции еды, члены экипажа разместились за столами.
   - Что это за дерьмо нам дали? - попробовав, оттолкнул тарелку Хадсон.
   - Ты еще не пробовал, что мы в прошлом полете ели! -  почти  радостно
отозвался Фрост. В отличие от Эйпона, черты его лица были несколько  бо-
лее европейскими.
   - По-моему, нам дали кукурузный хлеб.
   - В прошлый раз мы вообще ели каких-то пиявок.
   - Да,- немедленно добавил Дитрих,- только та, что ты ел, была не  пи-
явка, а глиста.
   Хадсон, как новичок, не знал, верить этому или нет, а над его головой
уже собирались новые тучи.
   Кто-то подмигнул проходящему мимо Бишопу, тот отставил поднос, и поч-
ти сразу же натренированные руки схватили Хадсона за шею.
   Бишоп прижал его ладонь к столу.
   - Не надо, ребята! - еще не понимая в чем дело, на всякий случай зап-
ротествовал бедняга Хадсон, но было уже поздно.
   В воздухе мелькнул нож и ударился острием в поверхность  стола  между
пальцами Хадсона. Бедняга принялся вопить. Нож прыгал между его растопы-
ренными пальцами все быстрее, дикий крик  не  прекращался.  Нож  выбивал
дробь. Кругом смеялись.
   - Ну ладно, ребята,- еле отдышавшись от хохота произнес Хигс.
   - Кончаем!
   - Здорово! - хихикнул кто-то.
   - Ну, спасибо! - выдохнул Хадсон, убедившись, что опасность  осталась
позади.
   - На, ешь спокойно,- передал ему кто-то тарелку.
   - Это было совсем не смешно, ребята! - все еще  ошарашенно  глядя  по
сторонам, заключил Хадсон.
   Между тем освободившийся Бишоп направился с подносом к  "начальствен-
ному" столу.
   - Лейтенант Горман...- Тарелка опустилась на стол.
   - Угу.
   - Мистер Берт...
   Глядя на них с едва прикрытым отвращением, как нередко смотрят на на-
чальство, не заслужившее доверия или, наоборот,  заслужившее  самую  па-
костную репутацию, Дрейк процедил сквозь зубы:
   - Что-то этот новый лейтенант слишком нос дерет...
   Судя по гримасам, об этом подумал не один он.
   На какую-то секунду реплика убрала веселье. Дерет нос - это  было,  в
общем-то, мелочью. Но, с другой стороны, от командира зависела их жизнь.
Сможет ли он достойно встретить опасность бок о бок с ними,  если  изна-
чально ставит себя в исключительные условия? И пусть под этими "условия-
ми" подразумевался всего лишь отдельный столик,- большинству это показа-
лось не лучшим предзнаменованием.
   - С нами есть не хочет!
   - У них там свой клуб,- заметил Хигс.
   - Эй, Бишоп! - постарался перевести разговор с  этой  темы  на  более
приятную Дитрих.- Я думал, ты никогда не промахиваешься, а ты,  оказыва-
ется, порезался! - Он вытер со стола пару капель белесой жидкости.
   Рипли внимательно посмотрела на Бишопа и отвела глаза. Все те же вос-
поминания заставили ее слегка содрогнуться.
   - Почему меня не предупредили, что у нас  на  борту  робот?  -  резко
спросила она.
   - Я даже не подумал,- растерянно пожал плечами  Берт.  Ему  казалось,
что поднимать шум (а именно это пробовала, на его взгляд, сделать Рипли)
из-за такой ничтожной причины было смешно.- У нас это обычная практика -
мы всегда берем с собой синтетических людей.
   - Я лично предпочитаю термин "искусственных людей",поправил  биоробот
Бишоп.
   - Хорошо,- согласился Берт.
   - А что, какая-то проблема? - Бишоп присел на свободный стул.
   - Я даже не знаю, почему я...
   "...должен оправдываться",- хотел сказать Берт, но Рипли его  переби-
ла:
   - Потому что во время последнего моего полета  искусственный  человек
на борту корабля...
   - Корабля Рипли,- уточнил для Бишопа Берт,-...испортился, и  возникла
кое-какая проблема.
   - Да, испортился, и несколько человек погибли,- сухо добавила Рипли.
   - Какой ужас! - произнес Бишоп.- Это, наверное, была старая модель?
   - Да, система "Гипергамм - 12-82",- пояснил Берт.
   - Тогда все понятно,- не без затаенной гордости (что поделать, и  ис-
кусственные люди не лишены  своих  слабостей)  сказал  Бишоп,12-82  были
очень капризные. Со мной такого произойти не может.  В  нас  закладывают
программу, специально рассчитанную на то, чтобы мы ни в коем  случае  на
могли причинить вред ни одному члену экипажа и вообще ни одному  челове-
ку. Хотите хлеб?
   Рипли грубо оттолкнула тарелку. Внутри у нее все кипело. Вся затея  с
каждой минутой нравилась ей все меньше; увидев же, с кем приходится идти
на задание, она растерялась окончательно.
   Скользкий и самоуверенный до тупости Берт, неотесанный дубоватый лей-
тенант, эти здоровые примитивы,- может, и неплохие в чем-то  ребята,  но
явно не отличающиеся умом и даже не представляющие, что их  в  ближайшее
время ожидает; теперь еще и робот...
   - Ты, Бишоп, ко мне лучше не подходи,- зло выговорила она.Понял?
   За столом десантников сцену с роботом восприняли по-своему.
   - Кажется, им тоже кукурузный хлеб не по нутру! - не  без  злорадства
прокомментировал Хадсон.

   7

   - Взвод, строиться!
   Под металлическими сводами корабля команда прозвучала особенно громко
и гулко. Так же гулко отдавались шаги двух десятков пар ног.
   Одетые по традиции в пятнистые защитные комбинезоны, десантники  выг-
лядели сейчас настоящими солдатами. Казалось, общая  форма  еще  сильнее
объединяла их. У людей, мало знакомых с  военным  делом,  такая  слишком
пестрая окраска ткани вызывала недоумение. "В однотонном они  смотрелись
бы еще лучше", - отметила Рипли. Как  ни  странно,  причиной  сохранения
древней формы была не столько  традиция,  сколько  элементарная  суевер-
ность. В свое время пятнистая одежда увеличивала шансы  на  спасение,  и
это знание передавалось из поколения в поколение; а, как  известно,  кто
много рискует, тот придает большое  значение  приметам.  Бывали  случаи,
когда из-за дурного предчувствия пилота-разведчика отменяли рейсы; в си-
лу суеверий верило даже начальство. По крайней мере - как  в  сильнейший
фактор самовнушения.
   - Быстро! быстро! пошевеливайтесь! - подгонял  Эйпон.Пошевеливайтесь!
- Дождавшись, когда все выстроились в линию, он продолжил:  -  Внимание,
теперь слушаем командира.
   Лейтенант Горман внимательно осмотрел взвод. Десантники ему не нрави-
лись. "С ними будет масса трудностей,- заметил он для себя.-  Дисциплина
явно хромает".
   Главной причиной для этого глубокомысленного вывода послужили  в  ос-
новном две детали: красная повязка на голове Вески, придающая  ее  внеш-
ности определенную экзотичность, и одетая задом наперед кепка  рядового,
фамилии которого он не мог вспомнить, что ему тоже очень  не  нравилось.
Да и строй продержался недолго: не дожидаясь очередной  команды,  многие
самостоятельно расслабились. Но других людей у него не было.
   - Доброе утро,- привычно командным голосом произнес он.- К сожалению,
у меня не было времени сообщить вам о вашей миссии перед вылетом...
   - Сэр! - нахально перебил его десантник в перевернутой кепке, который
успел уже облокотиться на какую-то цепь (в оборудовании космических  ко-
раблей Горман разбирался слабо).
   "Как же зовут этого негодяя? - напрягся он.- Как-то на  "Х"...-  Что,
Хигс?
   Десантник в неправильно надетой кепке растянул рот до ушей. В нем бы-
ло что-то клоунское.
   - Я Хадсон,- довольный ошибкой командира, заявил он.- Хигс - это он.
   Слева от клоуна Хадсона стоял парень, которого можно было без натяжки
назвать красивым.
   "Хадсон - клоун,- внес в "систему запоминания" лейтенант.Хигс -  кра-
савчик... Хоть этих двоих не буду путать..."
   - В чем дело? какой вопрос?
   - Скажите, а это у нас что  будет,  настоящая  боевая  операция,  или
опять будем охотиться за вирусом? - Рожа Хадсона приняла еще  более  ду-
рацкое выражение.
   - Мы знаем только одно: с колонией на LB - 426 по-прежнему нет связи;
возможно, дело касается ксеноморфов.
   - Не понял,- обнял цепь Хадсон,- а что это такое - зеноморфы?
   - Опять вирусы какие-то,- подсказал кто-то.
   - А!..
   - Вообще!..
   По остаткам строя прокатилась волна высказываний в  адрес  вирусов  и
нелепых заданий.
   - Короче говоря, с чем мы имеем дело, расскажет консультант,остановил
разговоры лейтенант Горман.- Рипли!
   Рипли вышла вперед. Как бы объяснить им подоступнее?
   - Я расскажу вам только то, что мне  известно  самой,-  начала  она.-
Тогда мы сели на планету LB - 426. Когда один из членов  нашего  экипажа
вернулся на борт,- она специально старалась подбирать слова  так,  чтобы
воспоминания не выбили ее из колеи,к его лицу прилепился какой-то  пара-
зит. Неизвестный нам паразит. Мы вначале пытались его отодрать, но потом
он отвалился сам и, кажется, умер. Эйджес поначалу чувствовал себя хоро-
шо, мы вместе с ним ужинали, но оказалось, что этот  паразит  отложил  у
него в горле какое-то яйцо или какой-то эмбрион, и Кейн начал...
   - Слушай,- вызывающе выступила вперед Вески.- Мне надо  знать  только
одно: где эти твари?
   Не без определенной бравады она изобразила руками, что целится по не-
известному чудовищу.
   У Рипли поведение Вески вызвало двойственное чувство: с одной  сторо-
ны, ее слегка покоробило такое как бы несерьезное отношение к делу, но с
другой... Разве не это было единственным  верным  подходом  к  проблеме?
Прицелиться и уничтожить... Именно этого хотела она, Рипли.
   Реакция десантников была попроще.
   - Отлично, Васкес! - оскалился Дрейк. От улыбки его хищное лицо стало
еще более своеобразным.
   - Класс!
   - Так их!
   - С тобой - куда угодно, в любое время,- продолжал Дрейк.
   - Да,- подтвердил Хигс,- когда говорят про инопланетян или про Чужих,
она только спрашивает: "Куда стрелять?"
   - Иди к черту! - смачно выругалась Вески.
   - Ладно, вы закончили? - спросила бледная от волнения Рипли.  Энтузи-
азм десантников по-своему напугал ее.
   "Неужели они совсем не понимают, какая опасность  их  поджидает?  Мяс
о... здоровое мясо... Нет, так нельзя",- спохватилась она через секунду.
   - Надеюсь, вы правы,- голос Рипли  звучал  вымученно.-  Надеюсь,  все
уладится. Надеюсь...
   - Я тоже надеюсь,- слегка отстранил ее Горман.- Спасибо, Рипли. У нас
имеется записанный на диске отчет Рипли, прошу вас его изучить...
   "Что - все? Опять мне не дали сказать?! - удивилась  Рипли.Но  почему
не дали?"
   - Одна из этих тварей,- громко и быстро, опасаясь, чтобы ее не  пере-
били, заговорила Рипли,- за двадцать четыре часа уничтожила всю мою  ко-
манду. Если колонисты нашли этот инопланетный  корабль,  то  неизвестно,
сколько человек подверглись нападению этих существ и сколько из них  по-
гибли. Вы поняли?
   - Во всяком случае, донесение Рипли записано на диске,  и  вы  можете
его прослушать,- несколько развязно вставил Берт.
   - Вы можете его просмотреть и прослушать,- подтвердил лейтенант  Гор-
ман.- Еще есть вопросы?
   - Хм-м-м-м...- выдавил нечто неразборчивое Хадсон.
   - В чем дело, рядовой? - нахмурился Горман. Ему показалось, что "кло-
ун" решил отколоть очередную шуточку.
   - Ответьте, как выбраться из этой говенной роты, сэр? - без малейшего
намека на юмор выпалил Хадсон.
   - Ты, Хадсон, пожалуйста, придержи язык за зубами,- процедил Горман и
подумал, что с этим подчиненным еще придется намучиться.
   - Ну, ладно,- почесался Хадсон.
   - Так,- лейтенант Горман обвел глазами взвод.- А теперь слушайте меня
внимательно. Вы будете действовать так, чтобы все прошло гладко и четко,
как в аптеке,- при этих словах Хигс  и  Дрейк  переглянулись.  Им  обоим
(как, впрочем, и многим другим ранее) пришла в голову одинаковая  мысль:
от лейтенанта будут одни неприятности. И где только находят таких  дура-
ков? - К трем часам - подготовить все оружие, проверить все  тактическое
вооружение, оборудование, аппаратуру, транспортные средства. Начинайте!
   - Вы слышали, что он сказал? - спросил Эйпон, догадавшись, о чем  ду-
мают его ребята.- Вы знаете процедуру!
   - Начинайте тренировку. Хадсон, иди сюда, не стой дураком...
   "Ну вот, теперь он меня запомнил...- невесело подумал Хадсон.- Только
этого мне и не хватало..."
   "Да, с этим типом будет много хлопот",- в очередной раз мысленно пов-
торил лейтенант.
   "Страшно подумать, чем все это может закончиться",- проводила их  пе-
чальным взглядом Рипли.

   8

   В руках Вески тяжелая, длиной больше полутора метров, ручная  автома-
тическая комбинированная бронебойная пушка - специальное оружие  десант-
ников - казалась детской игрушкой. Вески любила оружие и любила  себя  с
оружием: так она казалась сама себе  значительной  и,  в  ее  понимании,
привлекательной. Ей посчастливилось  правильно  угадать  свой  жизненный
путь; несмотря на постоянный риск и все сложности военной  жизни,  Вески
ни разу не пожалела о своем выборе. Она была на своем месте, и одно  это
вызывало у ее сотоварищей восхищенные взгляды. Впрочем, в ловкости  и  в
особой красоте разрушителей здесь все были равны. Точные движения,  кра-
сивые рельефы мускулов - все было если не совершенным, то довольно близ-
ким к совершенству.
   Чем больше Рипли смотрела на них, тем сильнее ощущала свою боль:  она
казалась себе ничтожной и лишней здесь. Никем не замеченная  (десантники
были слишком увлечены своим занятием), Рипли проследовала в ангар. Здесь
тоже кипела работа, но более понятная ее сердцу и более знакомая.
   Трудно было поверить, что на корабле могло найтись столько почти пус-
того места. В ангаре находились бронетранспортер, несколько  летательных
аппаратов-челноков, и все равно он был  почти  пустым.  Довольно  быстро
Рипли нашла взглядом автопогрузчик. Этот механизм, по обыкновению выкра-
шенный желтой краской, был словно грубой пародией на человека. Собствен-
но, он и должен был быть продолжением того, кто находился  внутри;  ноги
помещались внутри металлических грубых ног; руки словно продолжались по-
добием рук, но небывало длинных и заканчивающихся клешнями захватов, ко-
торые шутя поднимали несколько тонн; и наконец все это соединялось  кор-
пусом и венчалось относительно небольшим шлемом, приделанным скорее  для
законченности формы, чем для защиты человека от возможного падения  гру-
за.
   Профессиональный  взгляд  Рипли  отметил  и   другое:   автопогрузчик
действовал недостаточно ловко. Вот этот ящик надо было  захватить  пониж
е... Развернуться нужно было на пару секунд  раньше...  Нельзя  сказать,
чтобы им управлял полный дилетант, но опыта у работающего на  погрузчике
явно недоставало. Ту же работу можно было сделать в несколько раз  быст-
рее.
   Рипли обернулась; как она и предполагала, здесь был и второй автопог-
рузчик, для которого водителя еще не нашли.
   Тем временем в работе произошел какой-то сбой, и Рипли услышала разд-
ражительный голос лейтенанта:
   - Мне плевать, что вы там думаете, но главное, чтобы все работало...
   Что-то не ладилось или с люком, или с самим погрузчиком: груз  торчал
из брюха челнока самым неудобным образом. Когда ящик  кое-как  пролез  в
проем, Горман сердито приказал:
   - Сейчас же загерметизируйте этот люк!
   Автопогрузчик начал разворачиваться. Рипли  подошла  к  лейтенанту  и
стоящему возле него сержанту поближе.
   Ее не замечали.
   - Сколько у вас там? - спрашивал кого-то Горман.
   - Одна...
   - Поднимай!
   Со скрежетом и лязгом крышка люка сдвинулась с места.  Заныли  блоки.
Одного гула, в котором невозможно было разобрать ни слова,  было  доста-
точно, чтобы понять, насколько неправильно  работает  аппаратура.  Новый
шум привлек внимание к погрузчику - он снова что-то задел. Эйпон  напра-
вился в его сторону, бросив на ходу:
   - Лейтенант, проверьте третий.
   Ему навстречу шагнула Рипли:
   - Здравствуйте. У меня тут сложилось впечатление, что я бездельничаю,
когда могу вам помочь.
   - Интересно, а что вы умеете? - немного свысока поинтересовался  Гор-
ман. Его взгляд скользнул по фигуре Рипли.
   "И на что может быть способна такая неженка? - казалось, говорил он.-
Хотя женщина, признаться, интересная..."
   - Ну, по крайней мере, я  могу  командовать  этим  погрузчиком,решила
проигнорировать недоверие Гормана Рипли.- У меня второй класс.
   - Что ж, тогда попробуйте.
   Рипли отвернулась и направилась к машине. Какое ей дело, что думает о
ней этот лейтенант? Плевала она на его мнение! Ее умение всегда при ней,
и оно лучше любых препирательств докажет ее необходимость быть здесь.
   Легко и привычно Рипли вскарабкалась на рабочее  место.  Тонкая  рука
легла на рукоятку управления, вторая нащупала кнопки.
   Одна из кнопок вошла в углубление, и почти сразу же раздалось негром-
кое стонущее ворчание: механизм автопогрузчика просыпался. Массивная но-
га со ступней-утюжком тяжело поднялась и опустилась  на  блестящий  пол.
Автопогрузчик зашагал по ангару, еще неуклюже, словно разминаясь, но все
энергичней и энергичней. Рипли сосредоточилась. Теперь руки и ноги  пог-
рузчика стали ее собственными руками и ногами: она отдавала им мысленный
приказ - они подчинялись; легкие движения настоящей руки можно  было  не
считать. В ее руках была невиданная мощь, которой разум придавал  осмыс-
ленность и легкость. Если бы автопогрузчик не был таким уродом, его дви-
жения можно было назвать почти изящными.
   - Ты гляди, чего творит баба,- удивленно  шепнул  Эйпон  проходившему
мимо Хигсу. В ответ тот промычал что-то неразборчивое, но одобрительное.
   Рипли работала. Управление погрузчиком вернуло ей более оптимистичес-
кое расположение духа. Она была сильна. Ее знания пригодились. Но... Как
хорошо было бы иметь такую силу в схватке с Чужим! Как ей тогда этого не
хватало...
   Работа постепенно налаживалась. Во всяком случае, стала более  скоор-
динированной. "Ну что ж...- через некоторое время заключила Рипли,-  мо-
жет быть, все еще и обойдется..."

   9

   Вески выскочила в коридор с ручной автоматической  пушкой  наперевес.
Дуло описало в воздухе обычную при стрельбе дугу. "Ну,  сейчас  мы  этим
тварям покажем!" - сгорая от азарта, думала она. Полет подошел к  концу;
оставалось только спуститься на саму планету. Вслед за Вески в  коридоре
прыжком очутился Дрейк. Нетерпение жгло и его. Впереди ждали приятно ще-
кочущий нервы страх, который нужно было прищучить, и ни с чем не сравни-
мая радость боя. За Дрейком проследовал Хигс, сдержанный и сосредоточен-
ный против обыкновения. Как и многие мальчишки, он с  детства  мечтал  о
подвиге. Если верить этой Рипли, у него сейчас был шанс.  Главное  -  не
погибнуть в двух шагах от победы, а для этого нужно  ни  на  секунду  не
распускаться. "И чего они так резвятся? - неодобрительно  думал  Эйпон.-
Дело как дело. И ни к чему это всякое ребячество..." На лице Веры  отра-
жалась сдерживаемая ярость. Нет, не по отношению к предполагаемому  про-
тивнику - ему она была почти благодарна за лишнюю  возможность  доказать
всем, что она не хуже других: "моя победа многим  утрет  нос..."  Совсем
иные мысли занимали Хадсона. "Ну какого черта я ввязался в  это  грязное
дело? Это ведь даже не люди,- монстры, чудовища, уроды проклятые...  Они
сметут нас в одну секунду! Не проще ли выбросить все это оружие и  доло-
жить инопланетянам: "Ваш завтрак прибыл...">
   Возле челнока перед взводом очутился Горман. "Черт его знает, что  из
всего этого выйдет,- у него на душе скребли кошки.Если  дело  выгорит  -
это повышение и успех, но кто его знает... Уж слишком темное дельце".
   Чтобы его колебания не стали заметными подчиненным, он сухо произнес:
   - Так, беспокоиться не о чем.
   - Ага, высаживаемся, побеждаем и улетаем,- прокомментировал кто-то.
   - Все понятно? - грозно переспросил лейтенант.
   В ответ раздалось дружное "да".
   - Акция будет развиваться по плану. Никаких отклонений...Взвод  начал
выстраиваться в жалкое подобие шеренги.- Как сказано: высаживаемся,  по-
беждаем и улетаем.- (Горману понравилась эта фраза. Для себя  он  решил,
что обязательно запишет ее в блокнот.) - Поняли?
   В строю зашумели.
   - Внимание, готовность! - скомандовал Горман.- Посадка!
   Раздавшиеся возгласы чуть не заглушили  команду.  Перед  лейтенантом,
казалось, находилась полудикая, охваченная жаждой крови орда.
   - Все - быстро в транспортер! - выкрикнул он.
   - Еге-е-гей!
   - Ура!
   - Ура! ура! ура!
   - Давай!
   - О-го-го! - звучало со всех сторон.
   Трудно было поверить, что так могут вести себя  специально  обученные
для подобных заданий люди.
   Собственно, даже для простого взвода такое поведение нельзя было наз-
вать обычным; позже, в полете, кое-кто удивлялся  и  своим  выходкам,  и
несдержанности товарищей. На деле почти все, в большей или меньшей  сте-
пени, ощущали необычность этого задания, возможно, не встречавшуюся  ра-
нее опасность. Так или иначе, нервное состояние  прорывалось  у  каждого
по-своему. Крики были своего рода клапанами, позволявшими слегка  выпус-
тить пары нервного напряжения.
   - Быстро, все! Быстро! - подгонял сержант Эйпон.
   - Ура-ура-ура!
   - Го-го-го-го!!!
   Шум не умолкал.
   - Полные олухи! - заорал лейтенант Горман.- Быстро в транспортер!
   Вопреки кажущемуся беспорядку, команду-таки исполняли: к этому момен-
ту большая часть десантников успела скрыться в брюхе приземистой и  ост-
ромордой "в профиль" машины.
   - Так, свои места при боевом расчете вы знаете,- продолжал лейтенант.
- Оружие закрепить! Всем занять места, сесть и успокоиться!
   Общая горячка передалась и ему. Он вынужден был признаться себе,  что
волнуется немного сильнее допустимого, и это его злило.
   Возгласы десантников постепенно перешли в нечленораздельное  бормота-
ние и начали стихать.
   - Закрепить запоры! - уже с водительского  места  скомандовал  лейте-
нант.
   Металлические дуги страховки опустились с ноющим ворчанием, словно  и
они переживали вместе со всеми.
   "Вот и начался наш конец",- тупо глядя перед собой,  подумала  Рипли.
Если бы от нее хоть что-то зависело, она остановила бы сейчас  операцию.
Слишком много времени прошло, чтобы на планете хоть кто-то мог  уцелеть.
А раз так - зачем спускаться,  рисковать  жизнью  этих  здоровых  ребят?
Только для того, чтобы доказать ее, Рипли, правоту? Не слишком ли  доро-
гая получается цена? Думать об этом было противно.
   - Так, лейтенант?
   - Бишоп, начинаем!
   - Понял!
   С глухим урчанием транспортер въехал в люк челнока.
   - Все готовы?
   - Поехали!
   - Готовы? - еще раз переспросил Горман.
   - Да!
   Лейтенант медленно вдохнул воздух и сцепил пальцы.
   Из микрофона донесся голос Ферроу:
   - Начинаем процедуру запуска!
   Гудение и особый механический шорох заполнили внутреннее пространство
челнока.
   - Шасси поднято.- Казалось, что говорит робот. В такие минуты  Ферроу
действительно ощущала себя машиной. Одна команда, другая...
   - Ы-ы-ы-ы-ы - заныло шасси.
   - Зажигание включено.
   - Ш-шу-шу-шшшшшшшу - зашуршал механизм.
   - Так, давайте сюда данные о станции...
   - Все шлюзы загерметизированы.
   - Все?
   - Все, кроме одного выходного, загерметизированы.
   - Так, готовность. Десять секунд. Девять, восемь...
   Веселье сползло с лиц десантников. С этого момента начиналась работа.
   Отсчитывающий секунды до старта и... кто знает, чего еще, голос  Фер-
роу звучал неумолимо, как судьба.
   - Семь, шесть...
   "Вот и жизнь уходит так же..." - тоскливо думала Рипли.
   - Пять...
   - На скоростном лифте отправляемся прямо в ад! - экзальтированно зая-
вил Хадсон. Он старался изобразить веселье, но страх сковывал мимические
мышцы, и вместо улыбки на его лице возникла гримаса.
   - Четыре, три...
   "Как долго она считает,- недовольно сказал себе Хигс.-  Только  нервы
треплет... А, черт, нужно было выспаться как следует, а то эта  канитель
затянется надолго..."
   - Два, один... Поехали!
   На уши десантников  обрушилась  какофония  скрипов,  гудений,  лязга,
скрежета и шипения - открывался шлюз.
   Полускрытое очками лицо Ферроу еще больше  стало  похожим  на  овечью
морду.
   - Переключаю пеленг показательного радиуса...
   - Два-четыре, профиль виден,- ответили с корабля.
   - Все ясно. Курс взят...
   Челнок летел свободно, словно падал; это вызвало не слишком  приятные
ощущения, похожие на те, что человек испытывает при сильном страхе.
   - Включи, пожалуйста, ускоритель,- посоветовал Бишоп, наиболее  четко
угадавший природу этих ощущений - большинство было  склонно  приписывать
их, вопреки всему предыдущему опыту, нервам.

   - Включаю,- Ферроу взялась за рукоятку.-  Эй,  все  берегите  головы:
немного потрясет.
   "Немного" - было  сказано  очень  мягко.  Только  непродолжительность
тряски избавила от необходимости убирать результаты охватившей всех тош-
ноты.
   "Это какой-то конец света!" - мысленно  простонал  Хадсон,  чувствуя,
что еще секунда - и кишки вылезут изо рта. Большинство других вообще  на
это время лишилось способности о чем-либо думать.
   Наконец тряска осталась позади;  челнок  выровнялся,  шум  поутих,  и
спустя некоторое время десантники и прочие члены экипажа, к которым  от-
носились также Рипли и Берт, опять не знали, чем  отвлечься  от  мрачных
мыслей.
   "Хватит! Меня все это больше не колышет!" - решил  про  себя  Хигс  и
закрыл глаза, настраиваясь на сон. Тихоня Кроу принялся  мурлыкать  себе
под  нос  какую-то  песенку,  что   окончательно   привело   Хадсона   в
расстройство.
   Дрейк уставился на бюст Вески. Молодая женщина  притягивала  его  как
магнит, но он считал слабостью в этом признаться.  Вески  хмуро  изучала
лейтенанта. Командир нравился ей все меньше.
   - Эй, лейтенант,- наконец не выдержала она.-  Лейтенант,  сколько  вы
вылетов сделали?
   - Тридцать восемь,- ответил Горман и, опасаясь, что  его  неправильно
поймут и уличат во лжи, уточнил: - Тренировочных.
   При этих словах даже у невозмутимой Вески внутри что-то сжалось.

   Хадсон тихо застонал.
   - А боевых?
   - Два.- И снова уточнил: - Считая с этим.
   - О, черт! - выдохнула Вески.
   - Идиотизм,- прошипел кто-то.
   - Кранты всем...
   - Да бросьте... чего там...
   - Ну и ну!
   "Я так и знала",- обреченно подумала Рипли.
   - Данные - ноль четыре, переходим на конечный спуск,объявила  Ферроу.
Ее слова никому энтузиазма не прибавили.
   Притворяться было не перед кем и незачем. Мысли о победе и  ожидаемых
наградах сами по себе улетучились. Предстоящее дело обещало только опас-
ности - и ничего больше.
   - У меня что-то плохое предчувствие,- пробормотал Дитрих.
   - У тебя всегда плохое предчувствие,- огрызнулся Фрост.- Если с тобой
что-то случится, я, вернувшись, позвоню твоей маме.
   Этот короткий диалог окончательно настроил всех на мрачный лад.
   Чтобы отвлечь десантников от подобных разговоров, способных полностью
уничтожить остатки боевого духа, Горман снова заговорил:
   - Хорошо, давайте проверим мониторы. Так,  вижу  всех;  все  выглядит
неплохо.- На глаза лейтенанту попался спящий  Хигс.Дрейк!  Поправь  свою
камеру! Что-то я тебя не вижу...-  По  монитору  ползли  пестрые  волны.
Дрейк стукнул по камере - волны пропали. Не догадываясь о его "маневре",
лейтенант довольно отметил: - Вот так уже  лучше...  Немного  наклонись,
чтобы я мог тебя видеть... Так, хорошо. Через две  минуты  садимся.  Го-
товьтесь!
   - Угу, сейчас!
   - Эй, кто-нибудь, разбудите Хигса!
   Вместе с Хигсом проснулся и механизм выпуска атмосферных крыльев.
   Челнок стал похож на огромного металлического скорпиона  с  угрожающе
поднятыми клешнями.
   Скорпион полз по облакам, рваным и мрачным, ожидая встречи с  достой-
ным противником. Внизу намечались контуры станции,  такие  же  хмурые  и
жесткие на вид.
   Станция - во всяком случае, определенная ее часть - лежала в объятиях
уродливых железных рук остатков корабля инопланетян. Летающий "скорпион"
выглядел на его фоне жалкой букашкой, слишком много вообразившей о себе.
Станция казалась мертвым гигантом; ничто не говорило о том,  что  в  ней
еще теплится жизнь. Молчал эфир, не регистрировались обычные  помехи  от
мощного электромагнитного поля; не было заметно ни одного  движения,  ни
одного огонька. "Неприятно",- подумала Ферроу, глядя на  внушительную  и
тоскливую картину. Действительно ли от нее веяло ужасом,  или  это  было
игрой нервов,- но смотреть на станцию было нелегко.
   - Спускаемся! - Даже голос Ферроу показался  немного  чужим.-  А  где
этот чертов бакен? Ага, вижу.
   Она говорила вслух скорее сама для себя, чтобы отделаться от сковыва-
ющего волю предчувствия. Вряд ли можно было назвать другой вылет, в  ко-
тором так бы не хотелось участвовать большинству профессионалов.
   "А ведь станция красива. Во всяком случае, грандиозна.  Она  способна
поражать воображение... Но, Господи, зачем на нее  обрушилось  это  нес-
частье?!"- застонала в душе Рипли.
   - Это и есть атмосферный процессор? - Рипли повернулась к  Берту.  На
его лице расцвела довольная улыбка. Похоже, только он один выпал из  об-
щего настроения. Представитель Компании был почти весел, во всяком  слу-
чае, доволен жизнью.
   - Да-да,- гордо сообщил он.- Удивительное сооружение; полностью авто-
матизировано. Это производит наша Компания.
   Он почти умиленно посмотрел в иллюминатор. Тягостное ощущение от  не-
подвижности станции миновало его. Берт не видел  гиганта,  трагичного  в
своей беспомощности - перед ним была просто автоматизированная  система,
по какой-то причине находящаяся в нерабочем режиме.
   Глядя на лицо Берта, Рипли вдруг явственно ощутила, что  очень  хочет
врезать ему по морде.
   Корпуса процессора замелькали совсем рядом - полет подходил к  концу.
Теперь все зависело от Гормана. Он  собрался  с  мыслями,  подтянулся  и
приступил к выполнению своих обязанностей, то есть снова принялся  отда-
вать команды. "Я не ошибусь... Я не ошибусь..." - внушал он себе.
   - Так, Ферроу, сажаешь транспортер у главного корпуса колонии и сразу
возвращаешься назад на корабль.- Чтобы не молчать, Горман  констатировал
то, что не нуждалось в констатации: - Никакой видимой жизни нет.
   - Всех сожрали,- прошептал себе под нос Хадсон.
   - Подожди, Ферроу,- снова заговорил лейтенант,- сделай  сначала  круг
над комплексом, поняла?
   Этого времени, по расчетам Гормана, было вполне достаточно, чтобы по-
давить в себе остатки неуместных эмоций, но вид пустующей станции только
усилил тревогу.
   Правда, именно на этом облете удалось заметить небольшие следы жизни:
в одном из зданий комплекса все-таки горел свет, не замеченный сверху.
   "Может, там еще кто-нибудь есть",- Рипли с надеждой подалась  вперед,
чтобы получше разглядеть окна.
   - По-моему, ничего не повреждено,- сообщила Ферроу.- У них по-прежне-
му есть электричество...
   - Все, Ферроу. Садишься на посадочной площадке и сразу же улетаешь; а
мы остаемся.
   - Приготовиться!
   Челнок пошел вниз; лобовое стекло потемнело от дождевых капель -  по-
года всячески старалась соответствовать настроению.
   - Посадка произведена,- доложила Ферроу, когда челнок в очередной раз
качнулся и замер.
   - Даю десять секунд,- на повышенных нотах скомандовал лейтенант  Гор-
ман.- Хорошо... А теперь, ребята, будем действовать аккуратно  и  четко.
("Ну что ты шумишь",поморщился Хадсон.) Быстро, быстро! не теряем ни се-
кунды! прочесываем территорию!

   10

   Было сумрачно, несмотря на дневное время. Шел дождь. Атмосферный про-
цессор поработал на славу, дышалось почти так же легко, как и внутри ко-
рабля.
   Они высадились слаженно и быстро: привычная работа. По идее, человек,
оказавшийся вне защиты хотя бы такой  относительно  надежной  вещи,  как
бронетранспортер, должен был чувствовать себя покинутым  и  растерянным.
Опасность могла таиться за любым углом. Тем не менее ничего  подобного,-
может, за исключением Хадсона,- никто не ощущал.
   Их жизнь была целиком в их руках, а защищать ее учили всерьез. В  та-
кой ситуации нет времени для сантиментов - спасти могла только  постоян-
ная готовность защищаться. Кроме того, брала свое  и  привычка;  обычные
действия: высадиться, подбежать под прикрытием других товарищей к двери,
встать по обе ее стороны на тот случай, если оттуда выскочит враг,-  де-
лали более обычной и саму предстоящую операцию. Разве так уж важно,  две
ноги у противника или десять? Есть противник - но есть и  оружие.  Пожа-
луй, больше всех волновалась Рипли, наблюдавшая за их действиями со сто-
роны.
   Неожиданный удар членистых щупалец; резко высовывающаяся в самом нео-
жиданном месте слюнявая пасть... Где и  когда  произойдет  эта  встреча?
Сможет ли оружие хоть что-нибудь сделать с этими тварями?
   Рипли казалось, что она там, на улице, по-прежнему безоружная и  без-
защитная...
   - Первая группа, двигайтесь вперед! - скомандовал Горман.
   Они побежали, разбрызгивая чавкающую под сапогами грязь. Мрачное небо
продолжало выжимать над ними тучи, и было неясно, от чего блестели  лица
- то ли от дождя, то ли от выдавленного  нервным  напряжением  холодного
пота... Остановились у входа в корпус. Все развивалось по привычной схе-
ме.
   - Шевелитесь! - негромко подгонял Эйпон.- Хадсон!
   - Я! - вздрогнул тот. Неужели его решили подставить первого?
   - Открой замок. Расшифруй код.
   - Вторая группа,- крикнул в микрофон Горман,- располагайтесь по флан-
гам.
   Короткими перебежками, пригибаясь,  словно  неведомые  монстры  могли
открыть огонь, десантники сосредоточились у двери, возле которой работал
дрожащими руками Хадсон.
   - Вторая группа, выполняйте приказ!
   Дверь поддалась довольно быстро - колонисты явно не опасались  взлом-
щиков с Земли. Открывшийся коридор был почти полностью погружен во тьму.
   Хигс вошел первым. Дуло автоматической винтовки обвело помещение  пе-
реходника, не обделив своим вниманием ни одно из темных пятен,- но в по-
лутьме ничего не шевельнулось.  Решетчатый  пол  мокро  блестел,  словно
дождь каким-то чудом ухитрился побывать и здесь.
   По знаку за ним последовала вся группа.
   Следующий за переходником коридор был освещен лучше, но масса боковых
дверей и громада аппаратуры делали его более опасным: враг мог выскочить
с любой стороны.
   У Рипли, взгляд которой был прикован к мониторам,  перехватило  дыха-
ние. В коридоре пахло опасностью,- она ни секунды в этом не сомневалась.
Чужой или (нет, только не это!) Чужие не заставят себя долго ждать.  Мо-
жет, пропустят немного вперед, чтобы напасть с тыла, но, так или  иначе,
нападут с секунды на секунду...
   Запах опасности ощущала не только она. Хадсону показалось,  что  даже
кожа чешется от чьего-то враждебного  взгляда,  направленного  сразу  со
всех сторон. Сжимающие винтовку руки потели; от  этого  пластик  казался
особенно холодным.
   Десантники шли медленно, приникая к стене у каждой двери или  поворо-
та. Коридор, да и вся станция хранили зловещее молчание.
   Электрический свет был мертвен. Его источник не был  заметен,  и  это
усиливало эффект загадочности царящей на станции атмосферы.  Здесь  было
страшно - может быть, именно потому, что ничего еще не происходило.
   На мониторе мелькнуло бледное, окаменевшее лицо Хигса.
   Решительность капрала заморозила на время мимические мышцы; Хигс  был
готов к бою. Хадсон от напряжения еле сдерживался, чтобы не начать стре-
лять по собственной тени (если бы таковая имелась). Сейчас его никто  не
назвал бы клоуном: искаженное страхом лицо не может вызвать улыбку.  Хо-
лодный пот капля за каплей сползал ему на глаза, но чтобы вытереть  его,
нужно было отпустить одной рукой винтовку. "Этот  чертов  монстр  специ-
ально ждет, чтобы я опустил руку... Он набросится именно на меня",-  от-
чаянно думал он.
   Напряжение росло. Уже не только Хадсон думал о том, что чудовища спе-
циально задались целью вымотать нервы и напасть уже  после  этого.  Даже
Хигс, внешне самый сдержанный, был уже убежден, что за  ними  наблюдают.
"Если так, почему они не нападают? - рассуждал он.- Скорее всего,  ждут,
когда наше внимание ослабнет. Они хотят застать нас врасплох. Во  всяком
случае, я на их месте сделал бы то же самое".
   Не способствовала поднятию боевого духа и капающая изо всех щелей во-
да. Неясно было, откуда она вообще могла взяться. Уж не монстр ли специ-
ально нарушил систему водоснабжения? Или она была нарушена во время дра-
ки? Так или иначе, вода капала сверху и неприятно журчала в вентиляцион-
ных и прочих служебных межуровневых каналах.
   А может, монстр сидел там, под водой, прямо у  них  под  ногами?  Вот
сейчас тонкая решетка взлетит вверх, выбитая из своих  пазов,  и  оттуда
выскочит он, бронированный суперубийца?
   Мысль об этом заставила Хадсона почувствовать жжение  в  пятках.  Или
это Чужой дохнул на него снизу?
   Рипли заметила, что страх сдавливает  ее  голову  невидимым  обручем.
Мысли начали путаться; теперь она хотела, чтоб все, если уж ему  суждено
начаться, началось как можно скорее, пока есть еще силы терпеть...
   - О, черт! - простонал Дитрих. Он споткнулся, и страх  воспользовался
этим, чтобы ошпарить его с ног до головы. Почти у  всех  уже  покалывало
кожу из-за переизбытка скопившегося в крови адреналина. Страх царапал их
снаружи и высасывал силы изнутри.
   Время шло. Монстр не нападал.
   За спиной Рипли кто-то хмыкнул. Берт смотрел на экраны со  скептичес-
кой ухмылкой. Лицо Гормана ничего не выражало: операция шла по плану,  а
существование инопланетного чудовища представлялось ему  проблематичным.
Да и ему ли рассуждать об этом? Если встретится - будет бой, если  нет,-
тем лучше. Можно будет доложить, что все в порядке.
   "Ну зачем я пошел в десантники? - тоскливо  спрашивал  себя  Хадсон.-
Черт, как бы выбраться из этой проклятой переделки?"
   Коридор главного корпуса привел их к закрытой двери одной из секций и
свернул к лифту.
   Чудовище все еще не нападало.
   - Вторая группа, зайти в здание! - скомандовал Горман.- Хигс,  подни-
майтесь на второй этаж!
   Повторяя все маневры первой группы, группа  Эйпона  вошла  в  здание.
Вески шла впереди; ее, едва ли не единственную, еще разбирал азарт. "Вот
я задам этим гадам!" - неслышно повторяла она, сжимая полные губы. Дрейк
старался держаться к ней поближе. Во время операции  он  стал  смелее  в
"побочных мыслях": "Кретинизм... трахнуться не успеешь, как сожрут..."
   "Чужой нападет на них,- кусала губы Рипли,- нужно было запретить Гор-
ману посылать их... впрочем, кто стал бы меня слушать?!"
   Ее взгляд прыгал с монитора на монитор. Теперь пропустить начало кон-
ца было проще - монстр мог напасть на любую из групп.
   Коридор верхнего этажа, где находилась группа  Хигса,  был  похож  на
первый как две капли воды: та же развороченная аппаратура, та же  капаю-
щая сверху вода, те же мокрые решетки на полу, те же колючие клочья про-
водки...
   С монитора Эйпона виден совсем другой  участок:  Рипли  не  заметила,
когда и в какую сторону свернул  сержант.  Судя  по  изображению,  Эйпон
разглядывал что-то на стене...
   - Сержант Эйпон!
   Заслышав голос Гормана, Эйпон поднял голову - изображение прыгнуло.
   - Сэр, здесь отверстия, оставленные пулями мелкого калибра.  Судя  по
всему, здесь была какая-то перестрелка...- помолчав секунду, он  пересп-
росил: - Вы меня видите и слышите?
   - Да.
   Послышался легкий шум, совсем близко от микрофона,-  судя  по  всему,
Эйпон вздохнул.
   - Следов людей нет...
   Пулевые отверстия уходили внутрь какого-то отсека  (или  выходили  из
него - установить это направление было сейчас нелегко); скорее,  все  же
выходили: отсек мог быть для колонистов укреплением против Чужих. С дру-
гой стороны (думать об этом не хотелось), это лишний раз доказывало, что
Чужих было несколько. Несколько! Рипли содрогнулась. Сколько  их  вообще
может здесь прятаться? Двое, десять, сотня, тысяча? Если из каждого яйца
вышло по одному чудовищу, то...
   ...То зачем тогда рискуют жизнью эти люди?
   Рипли переключила внимание на монитор Хигса. Не время сейчас  гадать.
Совсем не время...
   На мониторе мелькнуло странное пятно на решетке,  издали  похожее  на
тень. Рипли дернулась. Лейтенант бросил в ее сторону удивленный взгляд.
   - Так. Хигс, Хадсон, включите, пожалуйста, индикаторы движения  живых
организмов...
   Пятно исчезло из поля зрения.
   Табло индикатора движения представляло собой  прямоугольник,  расчер-
ченный концентрическими полукружьями и выходящими из одной точки лучами.
Ничего, кроме них, на индикаторе не вспыхнуло.
   Четверка Хигса продолжила движение.
   Сколько еще предстояло им идти, прежде чем Чужие пойдут в атаку?

   "А может, их здесь и нет? - уже начал сомневаться Хигс.- На их  месте
я бы напал у лифта... Хотя они просто могут  быть  не  в  этом  корпусе.
Станция, прямо скажем, не маленькая..."
   Коридор вывернул к перекрестку. "Вот сейчас и начнется",пробежали му-
рашки по спине Хадсона.
   - Что показывают индикаторы?
   - Ничего нет,- глянул на табло Хигс.
   - Ни черта,- процедил сквозь зубы Хадсон.
   - Делимся пополам,- после недолгого колебания принял  решение  Хигс.-
Будем прочесывать крест-накрест,  чтобы  охватить  все  четыре  стороны.
Фрост и Дитрих, идите наверх...
   Тем временем группа Эйпона добралась до какого-то помещения. В  отли-
чие от служебных коридоров, оно казалось покинутым только что: на  столе
еще виднелись остатки завтрака, разложенные бумаги- не брошенные в спеш-
ке, а именно разложенные. В таком виде стол оставляют, когда выходят не-
надолго: Сверху все было залито водой. Грязные струйки все падали и  па-
дали в переполненную чашку...
   Через монитор Дрейка было видно, как Вески покачала головой...
   На мониторе Хигса опять возникло пятно странной формы, словно  кто-то
плеснул на пол черной краской. Или не краской?
   - Стойте! - закричала Рипли.- Постойте  минутку!  Скажите,  чтобы  он
и...- Рипли запнулась и замолчала, но ее желание было угадано правильно.
   - Алло, Хигс? Хигс, вы меня слышите? Остановитесь и посмотрите напра-
во, вот так.
   Теперь пятно приобрело четкость. Сомнений не  оставалось:  не  краска
залила металл решетки - сама решетка стекла вниз, прожженная кислотой.
   - Здесь все в порядке,- жестко произнес Хигс. Остановка могла отвлечь
от приближения чудовища и поэтому вызвала у него законное  недовольство.
Вдруг монстр только этого и ждал? Хадсон - хороший парень, но полагаться
на него полностью было нельзя.
   - Видите? - подалась вперед Рипли.
   - Это, наверное, плюнул один из знакомых Рипли.-  Чтобы  хоть  как-то
подбодриться, попробовал сыронизировать Хигс.
   - Значит, та самая кислота вместо крови? - уставился на дыру  Хадсон.
Открытие поразило его настолько, что он забыл на миг о своей винтовке.
   - Вот сейчас я сделаю то, что вам очень понравится,- снова попробовал
сострить Хигс.- Увидите...
   Он плюнул. Комочек слюны исчез в дыре и помчался между этажами - про-
вал оказался практически бездонным. Проследив за полетом плевка, оба де-
сантника невольно посмотрели вверх: с потолка свешивались тускло поблес-
кивающие, а местами совсем утратившие блеск, сосульки металла. Дыра про-
низывала станцию сверху донизу.

   - Ну, хватит валять дурака,- донесся сбоку голос, заставивший Хигса и
Хадсона вздрогнуть. Это подошли Фрост и Дитрих.
   - Вторая группа, что у вас там? -  разочарованно  перевел  взгляд  на
другой монитор Горман.
   - Только что закончено прочесывание,- доложил Эйпон.- Никого нет.
   - Понятно...- задумчивым тоном протянул лейтенант.
   - Сэр, здесь нет никого,- повторил Эйпон.- Если  здесь  что-нибудь  и
случилось, то мы с вами опоздали...
   "Опоздали,- звуком похоронного колокола отозвались в голове Рипли его
слова.- Конечно, опоздали..."
   - Так, хорошо, территория  безопасна,-  громко  и  уверенно  произнес
Берт, о существовании которого Рипли, увлекшись наблюдением, почти забы-
ла.- Проходим к компьютеру. Нам нужно просмотреть их записи.
   Берт встал. Встал и Горман.
   - Как это - безопасна? - ошарашено переспросила Рипли.
   - Я говорю вам, Рипли,- немного насмешливо  повторил  Берт,территория
безопасна.
   - Вторая группа, идите к компьютеру,- снова приказал  лейтенант  Гор-
ман.- Хигс, встречаешь нас у южного шлюза, мы заходим в комплекс.
   Хигс и Хадсон переглянулись.
   - Ах, он заходит в комплекс?  -  бросил  исполненную  сарказма  фразу
Хигс.- Мне прямо-таки полегчало от этого!
   - Тихо ты,- огрызнулся Фрост.- Мало нам одного дурака!

   11

   "Во всяком случае, это лучше, чем смотреть на их гибель со  стороны,-
ведь это я привела их сюда",- обреченно думала Рипли. Теперь страх почти
отпустил ее: неизбежность может только угнетать, а пугает  больше  неиз-
вестность. Обреченность не связывала ей руки,-  наоборот,  сказав  себе,
что все кончено, Рипли получила свободу человека, которому можно уже де-
лать все что угодно: все и так  решено.  Если  выжить  невозможно,  надо
прихватить с собой на тот свет как можно больше тварей, и сделать это  с
холодным расчетом. Трезво поразмыслив, Рипли пришла  к  выводу,  что  их
должно быть не больше двух с половиной сотен. ("Не больше? - Рипли криво
усмехнулась.- Ну-ну...") Семьдесят семей, умножить на три...  Правильней
было бы сказать, что монстров всего двести, но лучше  переоценить  опас-
ность, чем недооценить.
   Поражало спокойствие Берта - неужели он рассчитывал на то, что  Чужих
остановит авторитет Компании? Или он настолько самоуверен, что полностью
отупел и вообще не видит опасности?
   Эйпон открыл перед ними дверь в отсек. Помещение хранило следы полно-
го разорения.
   - Сэр, вот это крыло было запечатано,- обратился Эйпон к лейтенанту.-
Все двери были закрыты и завалены  мебелью.  Похоже,  колонисты  сделали
здесь баррикаду, но ее прорвали. Здесь был ожесточенный бой.
   - Да, похоже,- поежилась Рипли.
   - Трупы найдены? - поинтересовался Горман.
   - Нет. Ничего нет.
   Зеленоватый свет делал отсек похожим на аквариум. Плеск воды усиливал
это сходство.
   Несколько секунд вошедшие сосредоточено озирались, изучая  помещение,
которое на некоторое время должно было стать их убежищем,- не исключено,
что и последним.
   - Так, хорошо,- в который раз произнес лейтенант Горман.Дрейк,  сюда!
Я думаю, мы можем закрыть двери снаружи, открыть вот эти и  восстановить
функции аппаратуры в этом отсеке.
   Дрейк склонился над замком второй двери. Стало  настолько  тихо,  что
можно было явственно слышать тяжелое дыхание друг друга.
   - Проклятое место,- неразборчиво прошептал кто-то.
   Пальцы Дрейка двигались медленно,  тяжелое  дыхание  становилось  все
громче, так что у многих возникло подозрение, что им в такт дышит  подк-
равшийся к отсеку Чужой. Направленные на  выход  стволы  подрагивали  от
напряжения в уставших руках десантников. Сколько времени они  уже  здесь
находятся? Им казалось, что несколько часов.
   Чудовища явно были где-то рядом: разгром в отсеке и баррикады не  ос-
тавляли больше ни каких сомнений. Атака могла начаться в любую  секунду.
Неужели Чужие решили-таки взять их измором?
   Наконец дверь поддалась.
   Следующее помещение отсека тоже оказалось зеленым, но здесь были  уже
настоящие аквариумы, точнее, лабораторные банки, внутри которых  темнели
издали похожие на крабов существа...
   Табло индикатора движения живых организмов молчало. "Интересно,-  по-
думала Рипли,- а сработает ли оно, если Чужой притаился и  сидит  непод-
вижно?"
   Горман зашел внутрь, за ним Берт, потом Бишоп... За каким  из  столов
мог прятаться монстр, если он прятался там вообще?..
   Рипли сделала шаг внутрь помещения и на мгновение обмерла.  Чужие  не
прятались,- они были выставлены на всеобщее обозрение.
   - Лейтенант! - негромко позвал Берт, наклонясь  к  одной  из  банок.-
Горман!
   В жидкости, которую нельзя было с уверенностью назвать водой, спиртом
или формалином, висели остатки разорванного на части существа, с первого
взгляда похожего на гибрид паукообразного с осьминогом. Существо  оказа-
лось безглазым (вероятно, глаза были "выбиты" при поимке). Противные па-
учьи лапы сходились основаниями к кожистому брюху со щелью ротового  от-
верстия. Свисающие щупальца сильно напоминали змеиные хвосты. Сбоку све-
шивались странные клочья,- по-видимому, остатки  выпотрошенных  внутрен-
ностей.
   Берт перевел взгляд на другую банку, которую уже изучал Бишоп.
   Собрав в себе все мужество, Рипли  подавила  отвращение  и  прошла  в
центр лаборатории.
   - Это они? - заметив ее, спросил Берт.- Таких вы видели?
   Его глаза отыскали экземпляр, который выглядел наиболее целым, и Берт
направился к нему.
   Светлое охристое тело Чужого было неподвижным. На кожистом брюхе вид-
нелись мелкие пятнышки. Берт смотрел на неземное существо совершенно за-
чарованно. Загадочная форма жизни... Невероятная куча денег  от  Компани
и...
   Неожиданно в экспонате что-то изменилось. Берт не понял, что  именно.
Сосредоточенность на брюшном участке не дала возможности уловить первое,
почти незаметное движение щупалец.
   Чужой жил!
   Берт широко раскрыл глаза. Ничто, казалось, не  могло  заставить  его
отойти сейчас от лабораторной банки.
   На брюхе, чуть ниже рта, зашевелилась, вздуваясь изнутри, кожа, и от-
туда выпало нечто, похожее на удлиненную грыжу (у лейтенанта  ассоциация
оказалось гораздо более тривиальной и пошлой). Почти тут же, мотнув  вы-
ростом, существо кинулось на Берта. Дернулись в жидкости щупальца, стре-
мительно взметнулись, и... существо врезалось в стекло.
   Берт вскрикнул и отшатнулся.
   - Осторожно, Берт! - запоздало закричала Рипли.
   Вытаращенные глаза Берта полезли на лоб. Страх сумел ошпарить и его.
   Теперь на него смотрели все. Берт потер виски, убирая со лба кудрявые
волосы. Испуг на несколько секунд лишил  его  возможности  говорить.  Он
словно только сейчас понял, что вовсе не является неуязвимым.
   Существо в банке продолжало дергаться.
   Берт попятился и отвел взгляд. Перед ним была другая, точно такая  же
банка, и точно так же, от одного его взгляда, существо  в  ней  засучило
лапами, и раскрутившиеся, как лассо, щупальца ударились в стекло.
   - Похоже на любовь с первого взгляда,- пробормотал подошедший Хигс.
   - Да, Берт, вы ему понравились,- заметил Бишоп, закончивший  к  этому
моменту предварительное изучение лаборатории.- Так, из всех  находящихся
тут существ двое живы, остальные мертвы.
   "Удалены хирургическим путем до имплантации эмбриона",прочитал  он  в
лабораторном журнале.
   Все переглянулись.
   "Двести пятьдесят минус два, три, четыре..." - провела  бессмысленный
подсчет Рипли. Пусть их бесконечно много, пусть  справиться  не  удастся
даже с половиной, все равно было легче думать, что их уже меньше хоть на
несколько штук. "Двести пятьдесят минус девять",- закончила она.
   - "Пострадавшая, Мэри Джордан, погибла во время операции",прочел  Би-
шоп. Убийца неизвестной им колонистки продолжал дергаться.
   Продолжать разговор после этой фразы было как-то неловко.
   Смерть заявила о себе скупыми строчками в журнале  настолько  ясно  и
недвусмысленно, что последние надежды на то, что, люди может быть живы и
где-то скрываются, рассыпалась в прах. Даже Берт испытывал сейчас непри-
вычную неловкость.
   Смерть смотрела на них со всех сторон.
   Молчание нарушил срывающийся от страха голос Фроста:
   - Эй, Хигс, здесь, кажется, что-то шевелится!
   Его голос прозвучал как удар грома.
   Дождались!
   Лицо Берта дернулось.
   Хигс сжал кулаки.
   Напрягся, готовый к прыжку, Горман.
   - Здесь что-то ходит,- не отрывая взгляда от табло индикатора, повто-
рил Фрост.
   "Не долго же заставила нас ждать  смерть",-  покосившись  на  журнал,
свидетельствовавший о смерти Мэри Джордан, констатировала про себя  Рип-
ли.
   Индикатор пищал. У внешнего радиуса на синем поле появилось  расплыв-
чатое светлое пятно. Оно приближалось. Понемногу, словно невидимый  враг
подбирался ползком.
   - Оно идет за нами,- сообщил Фрост. Его лоб начало заливать  холодным
потом.
   Под попискивание индикатора пятнышко прошло через верхний полукруг  и
поползло ко второму.
   Вески вскинула автоматическую пушку, направляя ее  на  дверь.  Группа
людей ощетинилась стволами.
   - Может, это кто-то из наших? - спросила Вера.
   - Эйпон, где люди? - быстро заговорил Горман.- Есть кто-нибудь в бло-
ке Д?
   - Нет, мы все в оперативном центре,- покачал головой посеревший  сер-
жант.
   Горман махнул рукой; волнение не давало ему возможности  четко  выра-
зить команду, но люди и так знали свое дело. Медленно шаг за  шагом,  не
сводя глаз с прицелов, взвод двигался в сторону двери. Только Фрост сто-
ял, уставившись на табло.
   - Поговори со мной, Фрост,- с трудом выдавил Горман.
   - Эта штука движется,- не своим голосом ответил тот.
   Враг приближается. Напрасно Фрост с  надеждой  ждал,  когда  пятнышко
наткнется на очередную дугу; ему очень хотелось, чтобы оно  застряло  на
четкой линии, но, к сожалению, рисунок на табло не  мог  никого  остано-
вить.
   - В какую сторону?
   - Прямо на нас...- Фрост закусил губу.
   "Вот и все...- подумала Рипли и опустила голову.- Вот и все..."
   Десантники миновали дверь и вышли в уже знакомый коридор.
   Коридор был пуст.
   Дрейк шел первым. Державшие винтовку  голые  руки  покрылись  буграми
вздувшихся мускулов.
   Индикатор продолжал пищать.
   По коридору двигались не люди - комки обнаженных нервов.
   - Он один?
   - Да...
   Десантники шли по коридору, стараясь держаться ближе к стенам. Перед-
вигались по одному: пока кто-то выбегал на несколько шагов  вперед,  ос-
тальные сливались с винтовками, готовые в любой момент начать  стрельбу.
Практика риска приучила их в минуты опасности становиться как бы  частью
оружия, чувствовать его как продолжение рук и тела,  и  теперь  винтовки
будто горели от напряжения вместе с ними.
   Пятнышко на индикаторе приближалось к последнему полукругу. Противник
был совсем рядом.
   Затаив дыхание, десантники всматривались в полумрак коридора.
   Вдруг в вентиляционном проходе что-то  мелькнуло,  из  автоматической
винтовки Хадсона вырвался столб пламени и ударил в потолок - Хигс подбил
ствол снизу.
   На секунду мелькнувшее перед глазами существо было существом  челове-
ческим.
   - Черт! - выругался Хадсон. Удар со стороны Хигса окончательно  выбил
его из колеи.
   - Тише! - приглушенно процедил Хигс.- Не стрелять! - Он сосредоточил-
ся, вспоминая секундное видение. Нет, сомнений быть не могло:  крошечная
фигурка была человеческой.
   - Рипли! - негромко позвал он.
   Ее пропустили вперед. Чувствуя на  спине  взгляд  десантников,  Рипли
прошла по коридору к воздушной шахте.
   За решеткой явно кто-то был. Очень маленький;  достаточно  маленький,
чтобы свободно продвигаться по вентиляционным каналам.
   "Неужели ребенок?" - обдало жаром Рипли.
   Она наклонилась к решетке и приоткрыла заслонку. Из-за  металлических
конструкций на нее уставились расширенные от ужаса глаза.
   Только глаза. Рипли не видела ничего, кроме них.
   Серо-голубые, почти круглые глаза.
   - Эй... все в порядке...- изменившимся голосом прошептала Рипли,- все
в порядке... Не волнуйся...
   Глаза были детскими,- в этом она уже больше не сомневалась.
   Да, здесь, на этой проклятой всеми станции, прятался ребенок. Это ка-
залось невероятным, но это был факт.
   Обмен взглядами длился недолго. Ребенок попятился и быстро побежал на
четвереньках по шахте. Копна волос, спутанных и давно потерявших  перво-
начальный цвет, подсказала Рипли, что перед ней была девочка.
   "Еще и девочка!" - содрогнулась она.
   Девочка убегала. Что же заставило ее так пугаться людей? Каким  чудом
она продержалась столько времени в этом страшном месте?
   Рипли встала на четвереньки и поползла за ней.
   За поворотом они снова встретились. Теперь Рипли видела все ее  личи-
ко,- нет, не личико - затравленную мордашку маленького зверька, не дове-
рявшего больше никому и ничему. Полосы грязи не давали  хорошо  рассмот-
реть ее черты, но Рипли угадала, что малышка должна быть симпатичной.
   Сзади Рипли почувствовала движение. Девочка напряглась.
   - Осторожно, капрал! - предупредила Рипли и опять заговорила с девоч-
кой: - Ты не бойся, выходи, мы тебя не обидим...
   Девочка не верила. Сжатые в узелок губки и настороженные  глаза  нед-
вусмысленно свидетельствовали об этом.
   - Все хорошо... все в порядке,- продолжала Рипли, потихоньку протяги-
вая вперед руки,- не надо бояться... Не бойся нас... Все хорошо...
   Рука Рипли уже чувствовала тепло ее грязных щечек, когда вдруг девоч-
ка резко развернулась и впилась зубами в ее руку.
   Рипли закричала.
   Хадсон снова чуть не нажал на спусковой крючок.
   - О, черт! Она меня укусила!
   Шум в шахте говорил о поспешном бегстве. Пронзившая руку боль не дала
возможности Рипли заметить, в какую сторону сбежала девочка.
   - Осторожней, не упускайте ее! - вскрикнула она почти  инстинктивно.-
Не выпускайте!
   Призывать к этому было бесполезно: вряд ли кто-нибудь смог бы  пройти
сейчас сквозь стену и очутиться в вентиляционном канале.
   - Куда она сбежала?
   - О, черт! - донеслось со стороны коридора.
   - Куда она побежала?
   Рипли скрипнула зубами. Полагаться можно было только на себя.
   - Ее здесь нет! - заорала в коридоре Вески.
   - Дайте свет!
   Заливший коридор электрический свет позволил Рипли заметить карабкаю-
щуюся по проходу фигурку.
   - Здесь она! - крикнула Рипли.- Она здесь!
   Девочка удирала. Ловкость, с которой она бегала на четвереньках, тоже
была почти звериной.
   В шахту полезло сразу несколько человек.
   - Не пугайте ее! Отойдите! Так мы упустим ее, черт вас побери! - кри-
чала Рипли.
   Девочка откинула еще одну заслонку - на этот раз цельную и очень  ма-
ленькую - и исчезла за ней.
   Обдирая коленки о неровный пол, Рипли подползла к ее убежищу. Лаз вел
в небольшой закуток непонятного предназначения: по размеру он больше со-
ответствовал комнате, но таковой не являлся. Ни окон, ни дверей в убежи-
ще девочки не было,- одна только дверь-заслонка  в  полуметре  от  пола.
Рипли проскользнула в отверстие и чуть не  вскрикнула,  упав  на  что-то
жесткое и ударившись коленями о банку.
   Девочка забилась в угол. Ее взгляд  выражал  бессильную  ненависть  к
незнакомке, столь нагло ворвавшейся в ее жилище.
   Жилище больше всего походило на разграбленный склад. Пола как таково-
го не было,- точнее, он весь был скрыт огромным количеством беспорядочно
наваленных вещей. Одежда, консервные банки, бесчисленные коробки и паке-
ты, книжки, кассеты, бумага, обломки мебели, игрушки - все было  свалено
в общую кучу. На торчащей из стены металлической рейке висели бусы - на-
ивная попытка приукрасить жуткое обиталище.
   Спотыкаясь об этот хлам, Рипли попробовала приблизиться к девочке. Та
молча перебежала в другой угол и снова прижалась к стене.
   - Ну, не бойся,- прошептала Рипли. Ее сердце колотилось.
   "Бедный ребенок! Как это ужасно!"
   Глаза девочки расширились от страха. Дальше бежать ей было некуда.
   Рипли подходила к ней медленно, боясь снова спугнуть.
   Бусы на рейке весело поблескивали.
   Девочка кусала губы.
   Ее взгляд теперь был устремлен на что-то, находящееся сбоку от Рипли.
   Женщина взглянула в ту сторону.
   Девочка смотрела на фотографию.
   Рипли протянула руку и взяла снимок.
   Хорошенькая девчушка с длинными волосами  и  белым  бантом,  аккурат-
ненькая и нарядная, весело смотрела с фотографии. Доверчивая. Открытая.
   "Ребекка Джордан" - гласила надпись внизу.
   "Ребекка Джордан",- повторила про себя Рипли. Фамилия была  знакомой.
Ребекка Джордан, Мэри Джордан...
   Рипли вздрогнула и подняла глаза.
   Ребекка скрючившись, сидела, в уголке.
   Ее родственница - мать или сестра - погибла. И  напоминала  другим  о
смерти. Ребекка, маленький отважный ребенок,- пусть она трясется  сейчас
от страха, но выжить в этом аду мог только отважный человек,-  напомина-
ла, что есть и жизнь.
   И снова в груди Рипли что-то сжалось от  нежности  и  тоски:  неужели
цветущая девчушка с фотографии и этот пугливый зверек были одним  и  тем
же человеком? Через что она прошла, что вытерпела? Взрослые, то есть те,
кто должен был ее защищать, быть надеждой и опорой,- погибли.  Наверняка
погибли. Конечно, Ребекка восприняла их слабость как предательство  тех,
в кого она верила. С родителями ничего не страшно! Да?  Ничего  не  ска-
жешь, девочка имела полное право ей не доверять...
   - Все в порядке,- уже более твердым тоном произнесла Рипли. Теперь ей
хотелось одного - просто прижать этого детеныша к себе и согреть.- Все в
порядке. Не бойся! - Она подползла ближе и обняла девочку за плечи.
   Ребекка протестующе замычала.
   - Ну, успокойся,- прижала ее к себе Рипли. Худенькое  тельце  девочки
казалось горячим.- Все будет хорошо теперь...
   Рука Рипли принялась гладить девочку по голове. Как она понимала  ее!
Те страдания, через которые им пришлось пройти обеим, сблизили, породни-
ли их.
   Пусть кругом творится все что угодно, пусть рушится мир: они  вдвоем,
и в настоящий момент их ничего не касается.
   Рипли гладила Ребекку по голове и ощущала, как под ее рукой тает  лед
враждебности. Никогда в своей жизни Рипли не знала такой  всепоглощающей
нежности, какая прорвалась у нее к этой несчастной девочке с  перемазан-
ной грязью мордашкой и спутанной соломой волос на голове. Никогда...
   Постепенно Ребекка прекратила мычать и стонать и расслабилась.  Впер-
вые за долгое время чудовищной игры в прятки от всего ставшего  враждеб-
ным мира. Повинуясь новому порыву, девочка сама прижалась к  незнакомке.
Они замерли, обнявшись и не желая думать ни о чем...

   12

   Ребекка сидела на столе, уставившись невидящим взглядом в одну точку.
   В отсеке на нее нашло какое-то оцепенение. Рипли смутно догадывалась,
что она должна была ощущать,- совсем недавно она сама шла сюда,  заранее
примирившись с ужасной участью. Теперь к ней вернулась надежда,- к  ней,
но девочка ее утратила. Незваные защитники лишили  ее  возможности  спа-
саться самой, а их собственная способность защищаться  вызывала  большие
сомнения. Кроме того, девочке явно было не до расспросов.
   - Как ее зовут? - поинтересовался Горман, подходя поближе.
   - Ребекка. Ребекка Джордан,- ответила Рипли: Ей  не  хотелось,  чтобы
девочке сейчас докучали, но уж слишком многое могло зависеть  от  сведе-
ний, прячущихся в ее нечесанной головке.
   - Так, Ребекка, постарайся сосредоточиться,- неловко начал лейтенант.
Он явно не знал, как надо разговаривать с детьми. А  с  другой  стороны,
кто знает наверняка, как следует говорить с ребенком,  пережившим  такой
кошмар?
   - Расскажи нам с самого начала... Где твои родители?
   При этих словах девочка вздрогнула, и взгляд ее заметался  в  поисках
выхода.
   Возле двери стоял и кривил губы одетый в клетчатую рубашку Берт.

   - Ребекка, ты должна постараться! Ребекка,  вспомни!  -  не  унимался
лейтенант.
   - Горман, дайте ребенку передохнуть! - не выдержала Рипли.
   Горман выпрямился и сказал в сторону:
   - Похоже, у нее что-то не в порядке с головой. Может,  у  нее  просто
отшибло память?
   - По-моему, у нее все нормально,- с трудом сдержав готовые  сорваться
с языка ругательства, возразила Рипли.
   Ее "поддержала" Вера:
   - Никаких травм я не нашла. Пойдем. Зря только время тратим...
   Горман кивнул и направился к выходу.
   Берт сплел руки на груди. Рипли бросила на него уничтожающий  взгляд.
Тот скривился, но все же вышел.
   Теперь Рипли и Ребекка снова остались вдвоем. Поглядывая на  девочку,
словно застывшую на своем месте, Рипли взяла чашку и медленно  приблизи-
лась к Ребекке:
   - Выпей-ка вот это.- Почему-то она  была  уверена,  что  девочка  по-
чувствует ее особое отношение.- Это горячий шоколад.
   Девочка исподлобья посмотрела на Рипли. "Чего хочет от меня эта  жен-
щина? - мучительно соображала она.- Чего они все от меня хотят?"
   Из чашки вкусно пахло. Истосковавшаяся по горячей  пище  Ребекка  по-
чувствовала, что живот сводит от желания выпить этот предлагаемый  напи-
ток; рот заполнила слюна.
   Рипли поднесла чашку прямо к ее губам.
   Когда-то, непередаваемо давно, ее так кормила мама. Она сажала ее  на
колени и поила вот так, сама, а ей оставалось только приоткрывать рот  и
сглатывать. Обычно ей давали так горячее молоко. Ребекка не слишком  лю-
била его, но пила, потому что так уютно было сидеть в маминых объятиях и
знать, что ей всегда помогут сильные мамины руки.
   Но где они теперь?
   Воспоминание вызвало у Ребекки боль. Она мало плакала, когда все  на-
чалось: необходимость спасаться, прятаться, бежать не давала на это вре-
мени. А теперь она была готова заплакать, но от слез ее отвлек запах шо-
колада... Как и всякий ребенок, она не могла еще удерживать в себе  нес-
колько разных чувств сразу.
   "Какой приятный запах",- подумала она.
   Край чашки ткнулся в ее губы. Как когда-то давно, Ребекка  приоткрыла
рот и глотнула. Шоколад был сладким. Она  уже  не  помнила,  когда  пила
что-нибудь такое вкусное. Через секунду ни о чем, кроме вкуса  шоколада,
она уже не думала. Она осторожно глотала его, стараясь  подольше  растя-
нуть удовольствие, и пролившиеся мимо струйки приятно ползли по  ее  ма-
ленькому подбородку. Но вот напиток закончился, чашка исчезла,  и  перед
ней опять оказались чужие люди и  комната,  в  которой  спрятаться  было
просто негде.
   Рипли смотрела на девочку с улыбкой. Ее переполняла изнутри все та же
пугающая своей силой нежность. Рипли не знала, что это чувство было нор-
мальным для всех женщин, узнавших, что такое материнство.  Ребекка  была
ей дочерью, подаренной общим горем. Если бы она была старше или сильней,
она стала бы ее сестрой. Но ей было слишком мало лет - как раз  столько,
сколько могло бы быть ее настоящему ребенку, решись Рипли в  свое  время
обзавестись семьей.
   - Вот так, умница,- улыбнулась она девочке, когда та закончила пить и
в голубых детских глазах снова засветился огонек настороженности.  Пере-
пачканная шоколадом мордашка Ребекки выглядела почти смешно и  по-своему
трогательно. Рипли улыбнулась снова, поддавшись мгновенному чувству.
   Через секунду Рипли уже протягивала девочке руку  с  платком.  Платок
вытер не только шоколад - подбородок Ребекки оказался светло-розовым,  а
вовсе не смуглым, как казалось поначалу. Грязь не только разрисовала  ее
мордашку темными полосами и разводами, но и  качественно  поменялац  вет
кожи.
   - О, оказывается, я расчистила только пятнышко,- ласково сказала Рип-
ли.- Теперь тебе надо вытирать полностью...
   Несколько секунд Ребекка настороженно смотрела на нее, готовая в  лю-
бой момент спрыгнуть со стола и удрать куда глаза глядят, но потом, пос-
ле недолгих колебаний, согласно кивнула.
   Она оказалась прехорошенькой, и даже кошмарная прическа не могла это-
го скрыть. Пухлые щечки, чуть вздернутый носик, маленький ротик.  И  тем
тяжелее было видеть на нежном, несформировавшемся еще  личике  серьезные
глаза, во взгляде которых не осталось ничего детского.

   13

   - Мотать отсюда надо, пока нас всех не  прикончили,-  хмуро  произнес
Хадсон.
   - Рядовой Хадсон, прекратите сеять панику! - прикрикнул на него  лей-
тенант.
   - По-своему он прав,- заметил Хигс.- Мы только зря теряем здесь  вре-
мя. Не похоже, чтобы в колонии кто-то уцелел...
   - Это как раз можно проверить,- ответил сидящий возле дисплея Эйпон.
   - Для того чтобы обойти этот дурацкий комплекс целиком,  понадобиться
не меньше суток. Может случиться так, что мы все здесь свихнемся, прежде
чем найдем чьи-нибудь объедки... если сами к тому времени не превратимся
в чужое дерьмо.
   - Посмотрите сюда. Это схема комплекса.
   - Вы что, собрались вычислить по изменению теплового фона, не затяги-
вается ли там кто-нибудь сигареткой? - не унимался Хадсон.
   - Да, действительно,-  наморщился  Хигс,-  я  слышал  про  такое.  На
СХ-4-09 такую штуку называли "ловушкой для курящих"... Курить там  кате-
горически запрещалось: в воздухе была слишком высокая концентрация  гре-
мучего газа; а курящие, известное дело, выкручивались, как могли...
   - Курящие или некурящие,- это все равно!..- заявил Горман.
   - Так, здесь, кажется, что-то есть... Нет, ошибся...
   Лейтенант подсел к Эйпону и постепенно оттеснил сержанта от  дисплея.
Действительно, на схеме не было  видно  никаких  посторонних  сигналов,-
лишь иногда проскакивали пятнышки, вызванные плохой наладкой аппаратуры,
или следами деятельности какого-нибудь не слишком вредного компьютерного
вируса.
   - Что вы ищете? - поинтересовался подошедший Дрейк.
   Ответил Берт, которого почему-то почти никто сейчас не замечал,  хотя
инициатива такой проверки исходила именно от него.
   - Мы ищем датчики индивидуальной жизнедеятельности. У  каждого  коло-
ниста был такой датчик, их имплантировали в организм.  Пока  что  мы  не
нашли ни одного...

   14

   Рипли взяла девочку за руку и заглянула в глаза. Что  нужно  сделать,
чтобы вернуть ее доверие?
   - Не знаю, как тебе удалось остаться в живых, но во всяком случае  ты
- смелый ребенок, Ребекка.
   - Ньют,- раздался чуть слышный тоненький и нежный голосок.
   "Ньют... Головастик... Не понимаю. Может, мне это просто послышалось?
Конечно, о каких еще головастиках может идти речь?!."
   - Что?
   - Ньют,- повторила девочка и,  заметив,  что  ответ  вызвал  у  Рипли
только недоумение, пояснила: - Меня зовут Ньют. Меня никто  не  называет
Ребеккой. Только мой брат.
   Ну конечно же! Рипли улыбнулась. Большая голова, круглые  глазенки  -
настоящий головастик. Можно было и догадаться. Было  бы  только  желание
догадываться.
   - Ньют,- повторила Рипли.- А мне нравится это имя. Меня зовут  Рипли.
Очень приятно с тобой познакомиться.
   - А это кто? - спросила Рипли, указывая на куклу,  прижатую  к  груди
Ньют. Кукла была не чище самой девочки, тоже светловолосая, голубоглазая
и почему-то почти такая же серьезная.
   - Кейси,- тоненьким голоском ответила Ньют. Она говорила тихо, словно
боялась, что их подслушают.
   - Привет, Кейси,- Рипли пожала пластмассовую ручку, не заметив, с ка-
ким укором посмотрела на нее Ребекка. "Вот они всегда так, эти взрослые.
Рядом чудовища, а они играются, будто совсем маленькие,  да  и  играться
по-настоящему не умеют..." - А твой брат, как его зовут?
   - Тимми.
   - Тимми тоже где-то здесь?
   Ньют отрицательно покачала головой.
   - Может, он, как и ты, где-то прячется?
   - Нет,- едва слышно выдохнула Ньют.
   Только что налаженный контакт трещал по швам и был готов исчезнуть  в
любую минуту.
   - А сестры у тебя тоже есть? - продолжала допытываться Рипли.
   Ньют плотнее прижала куклу к себе. Рипли пугала ее.
   - А мама и папа где? - не замечая изменения в настроении девочки,  не
унималась Рипли. Ньют отвернулась и сжалась. Нет, ничто не  заставит  ее
ответить на этот страшный вопрос!
   - Ньют, посмотри на меня! Где твои папа и мама?
   Ньют посмотрела. У взрослых такой взгляд был бы назван  уничтожающим,
но детское личико не было создано для выражения таких чувств; Рипли  оп-
ределила его как просто странный.
   "Она не отвяжется от меня,- озлобленно подумала девочка.- Не отвяжет-
ся, пока не узнает".
   - Погибли они, умерли, понятно?! -почти с  вызовом  выкрикнула  она.-
Теперь вы довольны? Теперь мне можно уйти?
   Ее слова ударили Рипли, как пощечина. Какое она имела право так ковы-
ряться в незажившей ране? Собственные переживания не  давали  ей  такого
права, как казалось ей вначале. Не давали. К тому же и утраты их не были
равны: Рипли потеряла всего лишь  друзей,  коллег,  но  не  единственных
по-настоящему близких людей.
   "Это дочь той самой Мэри Джордан... Конечно, ее дочь",сгорая от  сты-
да, повторила она про себя. Ньют имела полное право возненавидеть ее  за
такой вопрос.
   - Прости меня, Ньют,- искренне произнесла она.  Теперь  главным  было
заставить девочку остаться здесь до прилета челнока.
   - А тебе не кажется, что с нами тебе будет надежнее и не так страшно?
Эти люди прилетели сюда, чтобы защитить тебя. Они солдаты.
   Рипли сама почти поверила своим собственным словам. Ньют угадала это.
   Женщина говорила искренне и сочувствовала ей  тоже  искренне.  Только
все взрослые были точно такими же: сами верили в свои  глупые  сказки  и
упорно не хотели признавать сказки настоящие, в которых было, по крайней
мере, больше правды. Они не верили, что есть драконы и чудовища, они  не
верили, что эти чудовища могут их съесть,- и что с ними стало? Ее, Ньют,
никто не хотел слушать. Даже свои. Так можно ли ожидать этого от  совер-
шенно чужой женщины? Конечно, она просто ничего не понимает.
   - Ничего они не сделают,- уверенно сказала Ньют.
   Ну как же заставить этих взрослых ей поверить?

   15

   Бишоп взял пинцет и оттянул кожу в сторону. Он  уже  начал  понимать,
как устроена физиология этого удивительного существа.
   Сложнее всего было понять, зачем существу, настолько отличному от че-
ловека, нужен был нормальный животный белок. Он  не  мог  поверить,  что
тварь с концентрированной кислотой в крови может  иметь  биохимию,  хоть
отдаленно похожую на человеческую. Поначалу Бишоп  думал,  что  органика
должна окисляться в организме Чужих до простого  углерода.  Но  в  таком
случае почему они, во-первых, не ели бесчисленные органические полимеры,
из которых состояла добрая половина внутреннего оборудования станции;  а
во-вторых, для чего им нужны были люди в качестве промежуточного хозяина
- носителя эмбриона? Это говорило о том, что Чужие должны быть вовсе  не
такими уж "чужими".
   Анатомированный препарат дал на это почти элементарный ответ: кислота
в организме Чужих была всего лишь защитным механизмом. Помимо  двух  ос-
новных пронизывающих весь организм систем - кровеносной и лимфатической,
эти "милые зверушки" имели еще и третью систему, аналогичную  молочникам
некоторых земных растений.
   Кроме того, и настоящей серной кислоты в организме существа оказалось
гораздо меньше, чем следовало ожидать. То, что было поначалу принято  за
нее, на поверку оказалось уникальной в своем роде  органической  сульфо-
кислотой - высокомолекулярным соединением, окислительные способности ко-
торого на порядок превышали таковые у обычной серной кислоты.
   "А ведь это логично,- подумал Бишоп.- Такая кислота не так легко про-
ходит через мембраны стенок сосудов и поэтому не травит само существо...
Нет, это поистине чудесное создание  природы:  уникальный  окислитель  в
свободном состоянии, целлюлоза в качестве запасного источника энергии...
кстати, она легко преобразуется в хитин,  покрывающий  существа  сверху;
наконец, мыло вместо жиров... Надо будет проверить - почти наверняка эти
твари выжрали весь запас мыла... Хорошенький деликатес для  инопланетян!
Ну а сульфат-ион и четырехвалентный азот в белковой связи вообще  приве-
дут всех земных физиологов в дикий восторг..."
   - Тебе еще что-нибудь нужно? - раздался голос Хадсона, подкатившего к
лабораторному столу каталку, обычно именуемую "сервировочным столиком".
   Бишоп прихватил пинцетом сосуд-"молочник" и принялся счищать  опутав-
шие его кровеносные сосуды.
   - Привет, Бишоп! - громко повторил Хадсон.- Я только что  тебя  спро-
сил: тебе еще что-нибудь нужно?
   "...А вот в желудке у них должна быть  щелочная  среда...  Во  всяком
случае, с кислотностью, смещенной в ту сторону..." - его рука потянулась
к индикатору. Теперь главной задачей  было  препарировать  желудок  так,
чтобы его среда не была нейтрализована избытком ионов водорода из  лимфы
и крови.
   - Эй, Бишоп! - начиная терять терпение, позвал Хадсон.
   - Что?
   Индикатор подтвердил его догадку, теперь можно было на  секунду  отв-
лечься.
   - Я уже третий раз тебя спрашиваю, тебе еще что-нибудь нужно?
   - Нет,- пожал плечами Бишоп.
   Хадсон подошел поближе и заглянул ему через плечо.
   "Кишки как кишки,- удивился он про себя,- только  что  кровь  другого
цвета, а так - обычная пакость!"
   - Симпатичная штучка! - хмыкнул он.
   - Да, великолепная,- совершенно серьезно ответил Бишоп.
   "А вместо гемоглобина у них должно быть совершенно другое вещество...
Интересно, хватит ли здесь реактивов, чтобы это доказать? Судя по  неко-
торым деталям, этой твари нужно гораздо больше  кислорода,  чем  другому
существу таких же размеров..." - продолжил свои размышлениия Бишоп.
   Убедившись, что разговаривать с искусственным  человеком  бесполезно,
Хадсон развернулся и пошел искать более общительного собеседника.
   Нужно же было высказать кому-нибудь, что он думал по поводу этого за-
дания, да и десантской службы вообще...

   16

   Берт сидел в кресле сбоку от дисплея главного компьютера и смотрел на
Эйпона - только потому, что тот находился ближе всех.
   "Интересно, смогут ли эти парни изловить живьем  хоть  одну  взрослую
особь таких тварей? Ждать, пока промежуточная форма отложит свой эмбрион
и пока тот разовьется,- долго и накладно.  Взрослое  чудовище  содержать
тоже будет нелегко, зато это будет полным триумфом для всех. Наша Компа-
ния - единственный обладатель животного из других миров! Это станет луч-
шей из всех возможных реклам!.. Вот только как убедить в этом  солдатню?
Зря им дали столько воли в этом деле. Если бы операция не  проходила  по
документам как военная, я смог  бы  заставить  их  постараться  заманить
инопланетянина в ловушку. Так, на  какую  сумму  может  клюнуть  Горман?
Только бы эта сумасшедшая Рипли не убедила из  взорвать-таки  планету  -
такая потеря будет невозместима..."
   Как  ни  странно,  собственная  безопасность  его   мало   волновала.
Единственный риск, к которому Берт привык, был чисто  экономическим.  Он
мог заработать деньги, не заработать и, наконец,  полностью  разориться.
То, что здесь речь шла о жизни, почти не укладывалось в его  голове.  Во
всяком случае, он относил себя к той категории людей, с которыми  ничего
такого произойти не могло.
   Косморазведчики могут погибнуть в катастрофе - на то они и  космораз-
ведчики. Солдат может быть убит в бою - на то он и солдат. Каждому чело-
веку угрожает не просто смерть, а его собственная, специфическая смерть.
Представитель столь уважаемой Компании может умереть только от  старости
или от болезни, скорее всего, тоже солидной и уважаемой. Ну,  в  крайнем
случае, может покончить собой, если дела примут совсем дурной оборот. Но
представитель Компании, которого съедает монстр,- это уже что-то из  об-
ласти анекдотов... не говоря уже о том, что достаточно неглупый  человек
может выкрутиться в любой ситуации.
   Несмотря на такую внешне наивную позицию, Берта сложно  было  назвать
дураком. Во всяком случае, он был далеко не первым из людей, упорно  от-
казывающихся верить, что прискорбные события происходят именно  с  ними.
Вот и сейчас то, что творилось вокруг, представлялось Берту частью  зах-
ватывающего фильма ужасов, лично к нему не имеющего, как  и  все  прочие
фильмы, никакого отношения. Почти никакого, если быть точным:  так,  для
режиссера фильм и в жизни играет немалую роль,- но совсем не ту, что для
его персонажей.
   Берт, следуя этой аналогии, причислял себя к "съемочной группе". Пер-
сонажами были десантники, Рипли и обитатели колонии. Берт тоже был  уве-
рен, что их нет в живых, но, как о персонажах фильма, переживал о них не
сильно.
   Заявление Эйпона заставило его едва ли не разочароваться.
   - Эй, бросайте все, я их нашел! - закричал тот, отрываясь от экрана.
   На участке схемы, начерченной белыми светящимися  линиями,  виднелось
мутное большое пятно, состоящее, при более внимательном рассмотрении, из
множества слившихся пятнышек.
   - Живы? - рванулся в его сторону Горман.
   - Этого уж я не знаю,- ответил Эйпон.- Но похоже, все они собрались в
одном месте.
   - Где?
   - Возле процессорного комплекса. Если точнее, возле  главной  системы
охлаждения...
   - Что у них там, общегородское собрание? - предположил Хигс.
   "Что-то тут не так,- думал Берт.- Допустим,  что  Рипли  была  права.
Есть инопланетяне, похожие  на  пауков,  которые  кидаются  на  людей  и
действительно откладывают там, внутри человека, эмбрионы. Но  что  будет
дальше? Из эмбриона должна вылупиться точно такая же тварь! Если  курица
отложила яйцо, из нее выходит цыпленок, который превращается точно в та-
кую же курицу, а не в собаку и не в кошку. Конечно, когда из брюха чело-
века лезет паукообразная гадость, можно свихнуться, тем более, если  все
это происходит с выпусканием кишок!
   Рипли после такой сценки начали мерещиться  членистоногие  динозавры,
кому-то другому после этого могло прийти в голову  желание  перестрелять
всех подряд... По-видимому, так оно и было".
   Берту даже самому понравилось собственное предположение. "Из яйца ку-
рицы может выйти только курица,- повторил он.- Из эмбриона осьминогопау-
ка - только осьминогопаук. Остальным пусть займутся психиатры".
   - Ну что ж, Эйпон, будем действовать,- выпрямился  лейтенант  Горман.
Было заметно, как он внутренне подтянулся.
   - Ясно, сэр.- Эйпон тоже встал.
   - Ну что ж...- последовал их примеру Хигс и про себя подумал: "Будь я
на месте этих монстров, я бы тоже взял заложников и выставил  возле  них
надежную охрану..."

   17

   "Вот бы уехать отсюда далеко-далеко и больше никогда не возвращаться.
Они могут это сделать, но не понимают, насколько это хорошо.- Ньют разг-
лядывала спину Бишопа, сидящего за рулем бронетранспортера, и все крепче
прижимала к себе куклу.- Зачем они едут в самое логово  этих  чудовищ?..
Хорошо еще, что на машине. Может, она ездит так быстро, что мы сможем от
них удрать, и ничего они нам тогда не сделают..."
   Ньют зажмурилась и представила себе, как чудовища гонятся  за  транс-
портером по пустынному комплексу, по улицам, так  хорошо  знакомым.  Она
часто видела похожий сон: они гнались за ней, но она в последний  момент
взлетала в воздух и летела, летела, летела...
   В этой мечте ей не надо было бежать  самой,  ощущая  в  ногах  преда-
тельскую слабость. Чудовища гнались за транспортером, но он ехал быстро,
намного быстрее; вот они бегут, воют от бессилия - но  ничего  не  могут
сделать: у бронетранспортера вырастают крылья, и он взмывает вверх перед
самыми уродливыми мордами, и летит туда, где небо  -  ярко-голубое,  где
растут зеленые деревья, а солнце светит совсем ласково: летит на планету
из сказок, которая называется Земля...
   Взрослые говорили Ребекке, что Земля - это не сказка, но они все мог-
ли перепутать. Ведь говорили же они, что чудовищ не бывает. Так можно ли
им верить, что Земля - не выдумка? Можно... потому что уж очень хочется!
   Ньют тихонько вздохнула. Нет, Земля все же  должна  где-то  существо-
вать. Иначе будет совсем грустно жить...
   - Не волнуйся, Кейси, все будет хорошо.- Как  совсем  недавно  Рипли,
она успокаивала себя, обращаясь к кукле.
   "Какой она еще ребенок",- закусила губу Рипли, глядя на Ньют.

   "А станция у них, прямо скажем, не маленькая,- думал  лейтенант  Гор-
ман, глядя в окно.- Просто невозможно пересчитать все места,  где  можно
устроить засаду..."
   О будущем он старался не думать:  сомнения  всегда  отбирали  у  него
слишком много сил. Он не задумывался о результате именно потому, что  от
него слишком многое зависело. По своей натуре лейтенант был  честолюбив.
Деньги его не интересовали - его интересовала слава. В свое время у него
было немало возможностей пойти по гражданской линии и  сделать  неплохую
карьеру. Не особо талантливый, но достаточно усердный и порой  даже  пе-
дантичный, он не сделал бы быстрого взлета, но постоянной  выслугой  лет
дорос бы, возможно, до руководителя крупного отдела. Но такую перспекти-
ву Горман отмел сразу же. Ему не хотелось быть благополучным дельцом. Он
жаждал славы сейчас, как можно скорее. Ему хотелось ощущать на себе вос-
торженные  взгляды.  Он  мог  бы  заняться  наукой,  но  трезвая  оценка
собственных способностей подсказала ему, что никакие гениальные открытия
ему не светят. Он мог бы стать артистом, но не имел актерского  таланта.
Наконец, он мог бы стать простым военным и мирно дослужиться к  старости
до генерала, но все то же честолюбие толкнуло его в самое опасное  место
из всех возможных - в десантные войска. Да, он знал,  что  рисковал,  но
знал и то, что прославиться здесь можно было буквально во время  первого
же боевого вылета. "Отважный капрал Горман спасает планету от  обезумев-
ших экстремистов", "Отважный сержант Горман  усмиряет  бунт  заключенных
"...- виделись ему заголовки. Что бы написали об этом деле в случае  по-
беды? "Отважный лейтенант Горман ценой своей жизни спасает  человечество
от гибели"?
   Последнюю мысль Горман тут же отогнал. Во-первых, его  не  устраивала
формулировка "ценой своей жизни", во-вторых, страшно было сглазить  уда-
чу. И если первая поправка вызывала у него  легкие  сомнения  (для  того
чтобы остаться в истории спасителем человечества, он все  же  готов  был
умереть), то вторая вытекала из его непреложного правила: не  загадывать
наперед.
   Транспортер обогнул вспомогательный корпус и подъехал к  ангару  про-
цессорного комплекса. Въезд был низким - пушку пришлось опустить.
   Надоедливый мрачный дождь еще не кончился.
   Транспортер замедлил ход и остановился.
   "Что, опять идти? - ныл про себя Хадсон.- "Сколько можно! Почему этим
людям не прийти сюда самим? Позвонить бы им, что ли... Так нет,  застав-
ляют нас рисковать..."
   Заметив выражение лица приятеля, Хигс вздохнул.  Он  чувствовал  себя
несколько виноватым перед Хадсоном: в десантные  войска  они  записались
оба по давней договоренности. В свое время Хигс и Хадсон учились в одной
школе и были приятелями, несмотря на то, что между ними было мало  обще-
го. Хигс родился в семье интеллигентов, мечтавших, что их сын непременно
будет адвокатом. Родители Хадсона были механиками, людьми неплохими,  но
грубоватыми, без особых комплексов. Хадсон был похож на них - не столько
внешне, сколько своей простотой и нетребовательностью к  жизни.  Сам  он
вряд ли додумался бы искать счастья в космических десантных войсках.  Он
вообще не был расположен что-либо искать, но загорался первой же подска-
занной идеей, лишь бы она выглядела интересной.
   В отличие от него, Хигс просто бредил десантными  войсками.  С  одной
стороны, его звали туда все прочитанные книги (он был без ума от приклю-
ченческой литературы и долгое время ничего другого просто не  читал),  с
другой - военная служба виделась ему избавлением от мелочной тирании ро-
дителей. Как-то раз после очередного домашнего скандала, желая выглядеть
в собственных глазах решительным и сильным, он  и  принес  торжественную
клятву стать по окончании школы десантником. За компанию к  этой  клятве
присоединился и Хадсон...
   И все же он был удивлен, узнав, что Хадсон повторил-таки его путь че-
рез два года. На самом деле за все это время его приятель о своем обеща-
нии даже и не вспоминал. Хигс не знал, что не  эта  клятва  (точнее,  не
только она) оказалась для Хадсона основной причиной.  Как-то  спьяну  он
представился одной девушке знаменитым рыцарем космоса, а потом, протрез-
вев, убедился, что она не из тех, кто прощает обман. Вот такая  дурацкая
причина и привела его в этот ад. Разочаровывать Хигса при первой встрече
ему не захотелось, и Хадсон продолжал жить, надеясь, что о его  слабости
никто не узнает; зато теперь собственное поведение казалось  ему  совер-
шенно идиотским.
   "Бедняга Хадсон,- думал Хигс,- я не прощу себе, если с ним что-нибудь
случится..."
   Короткими перебежками они нырнули в здание. Здесь коридоры были прос-
торнее и вода журчала где-то снизу - вся разница на  этом  и  заканчива-
лась.
   Снова было запустение, снова был страх, от которого все уже устали до
отупения и поэтому перестали ощущать его с прежней остротой. И еще  были
мысли. Друг о друге...
   "Странно... вот эти люди сейчас рискуют жизнью,  они  могут  не  вер-
нуться,- рассуждала Рипли, не сводя взгляда с монитора.- И я  никогда  о
них ничего не узнаю. Вот я здесь - потому что Чужие первыми ворвались  в
мою жизнь и разрушили ее, моя девочка - товарищ по  несчастью;  у  Берта
свои цели. У нас есть причины, по которым мы здесь. А вот для чего  рис-
куют они? Только из-за того, что им кто-то приказал? Как это непонятно и
странно..." Нервная напряженность и усталость не давали ей думать  ясно.
"И кем они останутся для меня, когда уйдут из жизни,-  только  надписями
на экранах мониторов? Эйпон, Дрейк, Фрост, Веспаски, Кроу... этих я даже
не запомнила. Хадсон, Хигс, Вески... Как это ужасно! О Господи, как  все
это ужасно!"
   Они продвигались медленно. Казалось, прочесыванию  корпуса  не  будет
конца.
   Сержант Эйпон заговорил в микрофон, не столько для  того,  чтобы  ре-
ально доложить о своем местонахождении,- на мониторе эти данные так  или
иначе были уже высвечены,- сколько для того, чтобы вырваться из тяжелого
молчания, притуплявшего все чувства.

   - Проходим по второму уровню. Координаты - шесть-шесть-четыре.

   Горман откашлялся.
   - Начинайте фильтровку.- После напряженного молчания голос его  никак
не хотел давать полный звук - приказ прозвучал сдавленно и глухо.
   "Лучше бы я пошел с ними,- переживал он,- там, рядом,  сложно  допус-
тить ошибку, которую потом нельзябыло бы оправдать. Здесь  же  я  просто
нарываюсь на неприятности: если что-то случится, мне нечего  будет  ска-
зать в свою защиту. Если бы я имел дело с людьми! С этими гадами  невоз-
можно что-либо рассчитать наверняка... Кто знает, что может прийти им  в
голову?!"
   - Налево-направо - разошлись! - скомандовал где-то в глубине  корпуса
Эйпон. Гормон почти завидовал ему в этот момент. Вот уж действительно  -
прирожденный вояка, человек на своем месте...
   - Все данные давайте на мониторы,- напомнил о себе лейтенант.
   "Козел этот наш новый командир! Как мы можем их не давать?" - презри-
тельно подумала о нем Вески.
   Нет, процессорный комплекс все же отличался от первого здания. Помимо
лифтов с крупными цифрами, обозначающими уровень, здесь была масса  дру-
гих деталей, по меньшей мере неприятных. Больше оборудования, больше по-
дозрительных закутков, больше углов, за которыми могла скрываться  заса-
да...
   - Переходим на третий уровень,- отчеканил команду Эйпон.
   Эйпону нравилось командовать. Еще мальчишкой  он  обладал  задиристым
характером, доводил до слез своими придирками младших сестер и  братьев.
Эйпон был уличным мальчишкой в самом худшем смысле  этого  слова.  Очень
многие считали, что он плохо кончит. Драки, разборки по поводу сфер вли-
яния, новые безмотивные драки - такой была его жизнь до вступления в ар-
мию. Как-то раз Эйпон с дружками перестарались  -  один  из  противников
скончался сразу после выяснения отношений  и  над  ними  нависла  угроза
предстать перед судом. Чтобы избежать этого, Эйпон подался туда, где, по
его мнению, его никто не стал бы искать - в армию.
   Как ни странно, армейская дисциплина пришлась ему по  вкусу.  Возмож-
ность совершенно законно командовать другими и требовать беспрекословно-
го подчинения примирила его с мелкими неудобствами от потери части  лич-
ной свободы, и он быстро прижился. К риску он относился  как  к  чему-то
естественному, сражения были его родной стихией, и до этого  самого  дня
ему ни разу не приходило в голову жалеть о выборе профессии.  Сейчас  же
даже его грызли нехорошие предчувствия. "Ребята слабоватые, что и  гово-
рить,- думал он, провожая всех по очереди взглядом.- Неплохие, но не для
такого дельца. Разве что Дрейк, да еще эта, Вески...  Хигс  -  маменькин
сыночек и интеллигент, Хадсон - паникер, которого я бы и  близко  к  де-
сантным войскам не подпустил, Фрост - мечтатель, а потому дурак, Вера  -
вообще баба... Дитрих? Сентиментален, может распсиховаться в  неподходя-
щий момент... Сандро - неплох, но неповоротлив; у остальных мало  опыта.
Ну, ничего, все еще впереди!"
   - Пошли? - спросил Хадсон Хигса, пристраиваясь к нему  в  пару.  Хигс
кивнул.
   - Пошли. Хадсон, ты знаешь, куда? Понял?
   - Хигс! - окликнул его Эйпон и грозно посмотрел на  Хадсона.Следи  за
оставшимися. Первым идет Хадсон.- Проследив за выполнением,  он  продол-
жил: - Так, спокойно! За углы не задеваем, проверяем все закоулки...
   - Распределяйтесь равномерно,- загудел голос Гормана.
   "А командир слабоват,- снова подумал Эйпон.- Только мешает".

   "Нет, этот лейтенант положительно кретин!" - снова промелькнуло в го-
лове у Вески.
   "Наша Вески - очаровательная амазонка,- ухмыльнулся про себя  Дрейк.-
Столько злости в прекрасных глазах... уж не обо мне ли она думает с  та-
кой страстью?"
   Они повернули в коридор, где булькало сильней, и голоса,  словно  под
слоем воды, звучали глухо.
   - Тут связь идет с перебоями,- нечетко, но гулко прозвучал в  наушни-
ках голос.- Это мешает конструкция...
   "Будь оно все проклято!" - обреченно вздохнул  Хадсон  и  заглянул  в
схему. То, что выглядело на дисплее центрального компьютера мутными пят-
нышками, на ней превратилось в яркие точки.
   - Огоньки! Уровнем ниже...
   - Спускайтесь на этаж ниже и  продолжайте  по  инструкции,скомандовал
Горман.
   "По инструкции" было удобной формулировкой. В крайнем случае виновата
будет она. Если кто-то нарушает инструкцию -  виноват  нарушитель,  если
плоха инструкция,- виноват тот, кто ее составлял. И в  том  и  в  другом
случае с командира, приказавшего действовать по ней, взятки гладки.
   - Понятно,- протянул Хигс.
   Коридор вывел их к несколько странно выглядевшему шлюзу: дверь  каза-
лась самодельной.
   То, что открылось за ней, было ни на что не похоже.
   Можно было подумать, что десантники вошли в  кинематографический  па-
вильон со странными декорациями.
   Каждая деталь помещения, которое с некоторой натяжкой еще можно  было
считать коридором, была настолько непривычной на вид, что невозможно бы-
ло даже подобрать ей определения.
   Все бока коридора занимали конструкции со сглаженными углами и  изог-
нутыми ребрами. Ребрами скорее в анатомическом,  чем  в  конструкторском
понимании: и стены, и сам коридор чем-то напоминали внутренности необыч-
ного животного. Совершенно неясно было, для чего жителям  колонии  могла
понадобиться в процессорном комплексе такая загадочная пристройка.
   - Я не понимаю, что здесь такое, Хадсон,- рассеянно озираясь,  прого-
ворил Хигс.
   Хадсон, не поднимая глаз от схемы, пробормотал:
   - Я здесь работаю, а не изучаю...
   Прибор явно говорил о том, что колонисты  были  где-то  здесь.  Может
быть, за ближайшим поворотом опять-таки странно выгнутого коридора.
   - Я не знаю, что это такое,- опять услышал Хадсон пару секунд  спустя
и, поддавшись любопытству, взглянул-таки на то, что его окружало.
   После первого же взгляда, вскользь брошенного на  странные  конструк-
ции, Хадсон обмер.
   От этого места веяло чем-то враждебным и чужим.
   Конструкции были закреплены максимально  стационарно  -  трудно  было
представить, как они могли бы двигаться, но ему показалось, что они  го-
товы в любой момент ожить и сдавить всех со страшной силой, превращая  в
кровавую кашицу.
   От стен несло мощью - чужой и непоколебимой.
   Уж не забрались ли они впрямь внутрь какого-то  чудовища,  приняв  за
дверь его пасть?
   Вот это, полукругом выпирающее из стены рубчатое образование из  ока-
меневшего пластика,- не подозрительно ли оно похоже на трахею?
   А эта неровная труба - тонкая кишка или кровеносный сосуд?
   Вода под ногами... кто сказал, что это вода, а не слюна? Или желудоч-
ный сок?..
   Что они, ничтожные людишки, могут сделать  чудовищу  таких  размеров?
Оно слишком велико, чтобы обращать на них внимание;  оно  не  станет  их
убивать, просто переварит - и все...
   - Что это такое? - прозвучал сдавленный внезапным открытием еще  один
голос.
   Десантники продолжали входить в пасть загадочного монстра.
   - Не знаю...- так же тихо ответил Фрост.
   Помещение не вызвало у него столько зловещих ассоциаций, как у Хадсо-
на, но все равно потрясло своей непривычностью.
   Чем оно могло быть? Ни один нормальный конструктор не  станет  делать
внутри помещения полукруглых стен. В крайнем случае, их можно  встретить
в свободном тоннеле, но на тоннель, хотя  бы  благодаря  ответвлениям  и
расширениям, это не было похоже. Кроме того, ни для  одного  нормального
сконструированного человеком помещения не была характерна  такая  неров-
ность всего: расстояния между ребрами "трахеи" были неодинаковыми, боко-
вые стены бугрились, порой совсем нелогично, и во всем  этом  невозможно
было отыскать хоть одну безоговорочно прямую линию.  Так  кое-как  могла
быть сооружена доисторическая пещера, но никак не осмысленное произведе-
ние рук современного человека, вооруженного массой техники и штампующего
детали любой конструкции заводским методом.
   Но не это беспокоило взвод больше всего.
   Почти каждый ощущал, что здесь их поджидает что-то  новое  и  вдвойне
опасное по сравнению со всем, с чем они встречались раньше.
   - Дьявольщина какая-то! Что за проклятое место?! -  негромко  сказала
Вера. Дрейк бросил быстрый взгляд в ее сторону.
   "Неужели к финишу окажется, что я был в одной команде с тремя бабами,
две из которых - весьма ничего, и ни с одной не трахнулся?!  Прискорбный
факт".
   - Черт...- тихо, словно боясь  разбудить  помещение-монстра,  выдавил
Фрост.
   - Ну и местечко!
   "Вот был рядом с двумя бабами..." - назойливо вертелось  в  голове  у
Дрейка. Мысль об этом так его раздражала, что он не слишком переживал по
поводу того, что глагол "быть" принял у него форму прошедшего времени.
   "Я отсюда не вернусь",- вдруг безо всякого страха, как  об  очевидном
факте подумала Вера. На протяжении многих лет ее семья  была  связана  с
десантными войсками; каждый ее член, начиная с прадеда, отдавал  военной
службе хоть несколько лет, не говоря уже о тех, кто отдал жизнь.  Теперь
она чувствовала, что наступил и ее черед. Конечно, ее задел легкий холо-
док страха, но все равно молодая женщина осталась спокойной.  Раз  так,-
значит, так...
   "Сейчас случится что-то нехорошее",- глядя на мониторы,  сказал  себе
лейтенант Горман.
   Действительно, хотя еще ничего не происходило, чувствовалось, как над
десантниками сгущались невидимые тучи.
   Тревога жгла Гормана изнутри все сильнее.
   Вот сейчас сбудутся наихудшие его ожидания...
   - Продвигайтесь внутрь,- приказал он. В горле першило.
   Ему никто не ответил. Только звук шагов, неторопливых  и  глуховатых,
доносился с мониторов.
   Десантники продвигались вперед и без его команд.
   Рипли затаила дыхание. В каком месте этого инопланетного корабля наш-
ли тогда яйца? Первый раз был поворот налево, потом... Нет, все это  не-
важно. Скорее всего, это был совершенно другой  вход.  В  чужом  корабле
что-то изменилось. Может, это была просто другая его часть, но  может...
Нет, это казалось уже совершенно невероятным.
   Рипли с тревогой покосилась на девочку. Ньют сосредоточенно  молчала,
глядя на мониторы. Похоже, корабль Чужих не вызывал у нее никаких  ассо-
циаций.
   Под ногами десантников плескалась вода.
   Они продолжали идти.
   "Итак, где я могу допустить ошибку? Что я могу пропустить, не предус-
мотреть? - решал трудную задачу Горман.- Пока все идет согласно инструк-
ции, но... что они могли напортачить? Так, они чуть не застрелили девоч-
ку, нервы у них напряжены до предела, а значит... Там ведь есть люди!"
   - Без нужды не стрелять,- произнес  в  микрофон  Горман.Целиться  как
следует. Помните, что здесь могут быть живые люди...
   "Этот командир - настоящий идиот,- окончательно убедился Берт.- Разве
это и так не ясно, что они живы? Датчики работают -  значит,  их  сердца
еще бьются... Впрочем, все это неважно. Главное - придумать, как к  нему
подлезть и заставить сделать то, что нужно мне".
   Рипли пропустила слова лейтенанта мимо ушей. У нее зародилось смутное
подозрение, что есть еще одна опасность, пока неясная, но не относящаяся
к Чужим. Пусть это простое предчувствие, но Рипли знала, когда ему можно
доверять.
   Если Чужие подготовили ловушку, то в чем ее суть? Почему они  выбрали
именно это место?
   Интуиция подсказала Рипли, что опасность исходит от самого процессор-
ного комплекса.
   Большего, сколько бы она ни напрягалась, понять ей не удавалось.

   Десантники шли. Коридор инопланетного корабля расширился,  из  перек-
рестка вело сразу несколько выходов. Изменился и свет.  Откуда  он  шел,
было непонятно, и именно это заставило Фроста, оказавшегося впереди, ос-
тановиться перед выходом на пустое пространство. Все ответвления коридо-
ра были пусты. Как бы странно ни выглядело то, что  можно  было  условно
назвать оборудованием этого корабля, в нем было одно неоспоримое преиму-
щество: за него сложно было спрятаться так, чтобы опытный взгляд не  за-
метил засады.
   - Спокойнее! - рука Эйпона легла Фросту на плечо.- Фрост, пройди впе-
ред...
   Фрост мотнул головой.
   Теперь уже остановились почти все.
   Многим чудилось, что из пустых коридоров идет воздух, подгоняемый чу-
жим дыханием.
   Коридоры дышали враждебностью и злобой
   - О Господи! - тихо простонал Хадсон и, чтобы не видеть всего  этого,
уставился снова на табло схемы.
   Колонисты должны были быть в нескольких метрах от них - в той  сторо-
не, куда вел самый широкий из коридоров.
   - Проклятье!
   - Я сказал, спокойнее!
   Эйпон пошел вперед. Остальные последовали за ним. Коридор  вел  их  к
какому-то новому помещению, которое, по идее, должно  было  соответство-
вать отсеку, но напоминало его крайне мало, зато по необычности  превос-
ходило все, виденное раньше. Потом коридор снова  сузился,  пропустил  и
х... Пожалуй, аналогов увиденному трудно было подобрать.
   - Здесь что-то странное,- произнесла обогнавшая почти всех Вера.
   - Это какое-то убежище?
   Хадсон поежился. Хигс обвел взглядом товарищей и пришел к выводу, что
пора пошутить. Когда шутишь, самому перестает быть страшно...
   - Убежище - от кого? - переспросил он.
   Намек никто не понял. На Хигса недоуменно посмотрели - и только.
   - Никто ничего не трогает! - грозно предупредил Эйпон, поглядывая  на
стену, составленную из подобия  переплетенных  между  собою  окаменевших
корней.
   - Странные дела...
   Хадсон хмуро смотрел на табло. Его все больше  смущала  одна  деталь:
никто из колонистов не сдвинулся с места за все  время  поиска.  Неужели
они лежали там связанные? Или они действительно находились, еще живые, в
желудке чудовища?
   Если было правильным второе предположение, выхода отсюда не было. Ес-
ли первое... в таком случае колонисты были приманкой для них, а может, и
для других землян, которые обязательно прилетят им на помощь.
   Хитрая система: эти твари догадались, что пока живы свои, земляне  не
станут сбрасывать бомбы. Система старая, но надежная: пока есть заложни-
ки, можно и поторговаться... Так вот и прислали бы для  переговоров  ко-
го-нибудь из начальства, а не заставляли других совать голову в петлю!
   - Как здесь жарко...- пробормотал Дитрих, продолжая путь.
   Под ногами чавкала грязь, похожая на слюну или слизь.
   - Зато жара - сухая,- снова попробовал шутить Хигс.
   - О, черт!
   - Тихо, Хадсон!
   - Пошли, пошли,- подгонял всех Эйпон. В его голосе все яснее  звучала
тревога.
   - Пошли...
   Рипли закрыла глаза. Так что же ее так волновало? Ловушка,  засада...
нет, не это!
   - Лейтенант,- встрепенулась она, словно после дремы.
   - Что? - вздрогнул лейтенант. Неужели он допустил какую-то ошибку,  и
эта женщина сумела ее заметить?
   - Что у них за оружие?
   Лейтенант расслабился. Тревога оказалась ложной.
   - Десятимиллиметровое, бронебойное,  стандартное,-  упирая  на  букву
"р", отчеканил Горман.- С разрывными пулями.
   Разумеется!.. Рипли горько усмехнулась. Если оно пробьет потолок -  а
после сказанного в этом можно было не сомневаться,-  всем  станет  очень
"весело".
   - Между прочим, ваша команда проходит сейчас  возле  теплообменников,
точнее - под ними.
   - Ну и что? - пожал плечами лейтенант.
   На лице Берта впервые появилась озабоченность.
   Представителей Компании не едят, но и они не бессмертны.  Совсем  не-
давно был случай, когда глава аварийной комиссии взлетел в воздух вместе
с инспектируемым объектом.
   Такая перспектива Берта не устраивала.
   - А то,- вместо Рипли начал отвечать он,- что если они  начнут  стре-
лять там, то могут разрушить систему охлаждения.
   - Ну и что? - продолжал недоумевать Горман.  Компания  заверила  его,
что за нанесенные оборудованию повреждения он  материальной  ответствен-
ности не несет, и какие-то системы охлаждения его в этом плане совершен-
но не волновали.
   - Рипли совершенно права,- продолжал развивать свою мысль Берт.-  Вся
станция, этот процессор,- в принципе, один большой ядерный реактор.
   - Не понимаю.- Разговор начал вызывать у лейтенанта раздражение.
   Его люди были на боевом  задании,  в  скором  времени  им,  возможно,
предстояло защищать свои жизни. Причем здесь разговоры о реакторе и про-
чей дребедени?
   "Это конец... Неужели эти твари настолько умны, что  смогли  все  это
рассчитать?!" - ужаснулась Рипли.
   - Может возникнуть ядерный  взрыв,-  с  трудом  сдерживаясь,  пояснил
Берт.- И тогда - adios muchachos!
   "Прекрасно.- Горману показалось, что его ошпарили  кипятком.Вот  оно,
наихудшее!"
   Если ребята начнут защищаться и станция взорвется, никто  не  простит
ему такой "халатности". Но с другой стороны, если он сейчас прикажет  не
стрелять, а на них нападут,- чем можно будет оправдаться тогда? Кто смо-
жет тогда просто подать ему руку? Ему доверили жизни этих людей,  он  за
них в ответе. Да разве сам себе он сможет простить,  что  послал  их  на
убой?
   - Дерьмо...- процедил лейтенант сквозь зубы.
   Да, он сидел по уши в дерьме. Личный долг, долг морали, требовал что-
бы он не мешал людям выполнять свое задание.
   Но... будет ли им лучше, если станция взлетит  на  воздух?  Это  тоже
смерть, и, в отличие от первой, уже не оставляющая даже мизерного  шанса
на спасение. Пока можно еще приказать ребятам повернуть  назад,  отойти,
прийти к ним на выручку, наконец... Пусть уцелеют хоть немногие...
   Но это - позор. Конец карьере, конец всем мечтам. Даже если  Компания
избавит его от ответственности и найдет другую работу...
   А красивая смерть - кто сказал, что она будет именно красивой?  Гово-
рят, что мертвым все равно. Мертвец из Гормана получился бы  неважный  -
он был согласен отправиться на тот свет только в  том  случае,  если  бы
поступок был оценен надлежащим  образом.  Там,  на  Земле,  будут  знать
только одно: станция взорвалась. И все. Значит, задание не выполнено.  А
кто виноват, если все участники операции погибли? Разумеется,  командир.
Горман сжал кулаки. Его сознание разрывалось на две части. Если бы  хоть
кто-то мог принять на себя ответственность за этот выбор!
   Ну почему бы, например, представителю Компании не взять это на  себя?
Он - власть, он имеет право...
   Но нет, решать должен командир. Он и только он. В этом и сила, и сла-
бость любой военной операции.
   - О черт...- в очередной раз пробормотал Горман.
   Тянуть время до принятия решения было уже невозможно.
   - Горман, что с вами? - внимательно посмотрел на лейтенанта  предста-
витель Компании.
   Горман рассеянно кивнул.
   Итак, его смертный час пробил. Из двух решений нужно было выбрать то,
что кажется наименьшим злом.
   Единственный его шанс заключается в том, что атаки со стороны Чужих в
этом месте не будет. Надежды на это были весьма иллюзорными,  но  второй
вариант не оставлял даже таких.
   - Внимание...- Горман незаметно для всех зажмурился. Ему  показалось,
что он собрался нырнуть в речку неизвестной глубины, на неизвестной пла-
нете, совершенно не умея плавать.- Эйпон!
   - Что, сэр? - Эйпон остановился.
   Десантники находились в небольшом закутке, из которого был уже  виден
очередной "зал" или "отсек".
   - Эйпон, вы не можете стрелять там, где вы находитесь.
   - Что? - ошарашенно переспросил Эйпон.
   - Вы поняли меня? - От волнения Горман не слышал его ответа.
   - Нет,- удивленно поднял брови Эйпон.
   - Повторяю. В том месте, где вы находитесь, стрелять опасно!  Понятно
теперь? Я прошу забрать у всех патроны.
   Эффект, произведенный его словами,  можно  было  сравнить  только  со
взрывом бомбы.
   Десантники переглянулись. Всем показалось, что они ослышались.
   - Что? - еще раз переспросил Эйпон, хотя как раз у него таких  сомне-
ний не было.
   Ему почудилось другое: командир попросту спятил. Иначе чем еще  можно
было объяснить столь дурацкий приказ?
   Побелевший от ужаса Хадсон был близок к обмороку. Мало того, что их и
так пригнали на верную гибель,- их еще и превращали в скотину,  посылае-
мую на убой безо всяких шансов на сопротивление! И кто? Собственный  ко-
мандир!
   "Вот уж какая забота об этих  монстрах!  -  подумал  Хигс.Переживают,
чтобы они не попортили о нас зубки..."
   - Вы что, не слышите приказа, Эйпон? - снова спросил Горман.
   - Слышу, сэр.- Эйпон облизнул пересохшие губы.
   Ему вдруг показалось, что сразу за проходом, в "зале",  что-то  шеве-
лится.
   Там была смерть, и она имела сейчас полное право над ними посмеяться.
   - Он что, с ума сошел, что ли? - покачала кудрявой головой Вески.
   Даже она вынуждена была признаться себе, что страх на этот раз захва-
тил ее врасплох.
   Одно дело - рисковать, когда знаешь, что твоя жизнь  в  твоих  руках,
что все зависит от твоей ловкости и от того, как скоро и насколько точно
ты выстрелишь, и совсем другое - ждать смерти, которая  станет  хозяйкой
положения, и против которой не поспоришь. При  таких  условиях  и  самый
смелый человек легко превратится в труса - но можно ли будет его в  этом
упрекнуть?
   - И чем же мы будем стрелять? - все еще не веря своим  ушам,  выдавил
Дитрих.
   - Интересно!..- выпучив глаза пробормотал  Эйпон.-  А  чем  мы  будем
действовать? Матом, что ли?
   - Я сказал, сержант.- Необходимость вести спор  окончательно  убедила
Гормана в правильности принятого решения. Точнее, это  теперь  стало  не
самым важным на данный момент. Решение  принято,  приказ  отдан,  теперь
главным было не допустить неподчинения. Если десантники сейчас  взбунту-
ются, это будет хуже обоих первых вариантов. Во всяком случае, лично для
него. Лейтенант был обязан в этой ситуации настоять на  своем,  чего  бы
это ни стоило.- Приказываю обойтись без стрельбы и не пускать в ход гра-
наты. В крайнем случае чего, используйте огнеметы.
   Эйпон шумно выдохнул. Его выбор был куда проще: или подчиниться  иди-
отскому приказу старшего по званию, или устроить  бунт.  Первое  ему  не
нравилось по весьма понятным причинам, но второе... К бунтам, восстаниям
и прочим массовым беспорядкам Эйпон, несмотря  на  свое  прошлое,  питал
глубокое и врожденное отвращение.
   Что ж, раз уж начальству так нужна их кровь, то...  какое  право  они
имеют не подчиняться?
   - Вы слышали, дорогие? - повернулся сержант к  своей  команде.Давайте
мне магазины.- И, убедившись, что его команду  выполнять  не  торопятся,
добавил на более высоких нотах: - Вынимайте! Кому сказано?!
   Хадсон повиновался автоматически, как в бреду. Ему  пришла  в  голову
очередная сумасшедшая идея. Трудно поверить, что человека в его  состоя-
нии можно было напугать еще сильнее, но это с ним произошло: Хадсону по-
думалось, что с транспортера приказ отдал НЕ их лейтенант. В самом деле,
кто знает, на что способны эти твари? Почему бы одной из них не  принять
образ лейтенанта Гормана и не отдать его голосом убийственный  для  всех
приказ? Может, настоящего лейтенанта уже и на свете-то нету... Или, пом-
нится, говорилось, что со связью здесь могут быть неполадки. Вот этим  и
могли воспользоваться подлые инопланетные чудища...
   "Здесь что-то не так,- рассуждала, глядя на ствол своей пушки, Вески.
- Или мы что-то недопоняли, или этот приказ - предательство.  Во  всяком
случае, я еще не настолько спятила, чтобы ему подчиниться!"
   Она призадумалась. За невыполнение приказа неминуемо  ждал  трибунал.
Но, черт побери, это еще не причина сдаваться! Пусть  будет  так,  пусть
судят, пусть выгоняют, но просто так отдать свою жизнь чудовищам  ее  не
заставит никто!
   Вески закусила губу. Интересно, будет ли Эйпон их обыскивать? На вся-
кий случай она всегда брала второй магазин. Кроме того, у нее был  прип-
рятан еще и пистолет с разрывными пулями. Игрушка, конечно, по сравнению
с бронебойной автоматической пушкой, но все же лучше, чем ничего...
   Заметив ее колебания, Эйпон остановился прямо перед ней.
   Вески затаила дыхание: обыщет или не обыщет?
   - Вески, а ты чего встала? Быстренько!
   Глядя в упор в глаза сержанта, Вески отстегнула магазин.
   Эйпон взял его и подозрительно окинул ее взглядом. Вески почувствова-
ла, что он догадался о ее маленькой хитрости.
   "Она хочет меня обмануть,- отметил про себя Эйпон.- Что у  нее  может
быть? Нож? Нет, их пока не запретили... Пистолет? Наверняка. Ну  что  ж,
пусть это останется на ее совести. Мне самому этот приказ не по душе".
   Дуэль взглядов окончилась - Эйпон отвел глаза в сторону. Вески облег-
ченно вздохнула. Эйпон не предатель, он все понял...
   - И вы тоже! - обратился Эйпон к Фросту и Дитриху,  стоявшим  рядом.-
Давайте! Быстренько, торопитесь! Вынимайте патроны!
   Он говорил почти скороговоркой - это помогало не думать  над  смыслом
собственных слов и действий...
   Хигс наморщил лоб и мучительно соображал, как ему поступить.  Маневра
Вески он не понял - волнение не позволяло ему тратить время на  наблюде-
ние за другими. Из прохода дышала смерть, и об этом  нужно  было  думать
сейчас в первую очередь. Совсем рядом жило и двигалось  что-то  враждеб-
ное; ощущался запах, неприятный и весьма подозрительно напоминающий  за-
пах какого-то живого существа. "Небось наблюдает, гад, за  тем,  как  мы
разоружаемся... Или ждет, когда наш любезный лейтенант пожелает ему при-
ятного аппетита". От страха  волосы  на  затылке  Хигса  тянуло,  словно
кто-то пощипывал их невидимой рукой, и это побуждало его придумывать но-
вые черные остроты.
   "Погибать - так весело,- сказал он себе и решил не отступать от этого
принципа.- Кажется, я разгадал маневр лейтенанта. Вот сейчас сержант  со
всей этой кучей боеприпасов отправится вперед, милая зверушка его  прог-
лотит со всеми потрохами, и вот уже у нее в брюхе наш доблестный сержант
подожжет все боеприпасы и гордо взлетит на воздух  вместе  с  ее  кишкам
и..."
   - Фрост, давай! - раздался голос Эйпона совсем рядом.
   Это подтолкнуло Хигса к принятию решения.
   - А это я на всякий случай оставлю при себе,- произнес  он  негромко,
засунув под одежду запасной магазин и свой любимый крупнокалиберный  об-
рез. Эйпон оглянулся в его сторону, но Хигс быстро показал ему нож и по-
яснил: - Для близких контактов.
   "Ну-ну,- хмыкнул про себя сержант,- обманывайте... Я ничего не вижу и
ничего не слышу. Надо будет и себе что-нибудь оставить на всякий случай,
но приказ пока есть приказ, и его надо выполнять... Тут уж  кто  хитрее,
тот и выиграл".
   - Понятно,- с завистью посмотрел на Хигса Сандро. Он упустил  удобный
момент и теперь злился на всех за собственную несообразительность. "Все,
небось, что-нибудь оставили, кроме меня, дурака..." - подумал он.
   - Ну, давайте сюда...
   "Арсенал" Эйпона уже с трудом умещался в его руках.  Глядя  на  него,
все разом ощутили свою внезапную беззащитность.
   - Ну, пошли,- неуверенно произнес Эйпон, сваливая боеприпасы в висев-
шую на его поясе объемную походную сумку. Приказы - приказами, но  нужно
идти дальше, и к тому же вести за собой на верную смерть безоружных  лю-
дей. Он чувствовал себя виноватым, и это мешало командовать в полный го-
лос.
   "Но почему я должен стыдиться,- уговаривал себя Эйпон.- Разве  я  сам
не в таком же положении? Огнемет - это так, игрушка... Или я просто  бо-
юсь? Во всяком случае, мне еще ни разу не приходилось идти в бой в таких
заведомо неравных условиях... И ладно бы там были люди, которым в  край-
нем случае можно взять и сдаться в плен. Но - чудовища, которые и так во
много раз превосходят нас силой? Будь я проклят, если хоть что-то в этом
деле понимаю..."
   - Вперед,- пробормотал он.
   Никто не сдвинулся с места.
   Одно дело - погибать для того, чтобы спасти чью-то жизнь или  десятки
жизней, и другое - когда единственной причиной гибели  является  нелепая
прихоть командира, который не сделал пока ничего, чтобы заслужить их до-
верие.
   Но время шло, никто не двигался с места, и Эйпону  надо  было  что-то
делать.
   - Хадсон!
   - Да! - не своим голосом ответил бедняга.
   - Посмотри на индикатор - что-нибудь движется?
   Хадсон отрицательно покачал головой. Говорить ему было слишком  труд-
но.
   - Хадсон!
   - Ничего,- хрипло выдавил он. Табло прыгало у него перед глазами; ка-
кие-то пятна на нем все же двигались, и ему понадобилось  несколько  се-
кунд, прежде чем он понял, что это у него просто рябит в глазах.- Датчи-
ки молчат...
   Первым с места сдвинулся Хигс. Шагнул - и тут  же  пожалел  об  этом:
спрятанный обрез обжег его, как украденный. Выходило, что вел безоружных
людей в неизвестность именно он.
   Первый послушавшийся нелепого приказа всегда словно подписывается под
ним.
   Глядя на Хигса, двинулась вперед и Вески. "Ничего, вставить магазин -
две секунды. Достать и в гнездо..." - на ее лице с крупными  чертами  на
секунду промелькнула злая усмешка.
   "Ну, молодец баба! Все трусятся, а ей - хоть бы что! - бесшабашно ух-
мыльнулся Дрейк.- Что ж, раз так, то и мне стыдно отлынивать...  Вперед,
моя амазонка!"
   "Какая разница? - думала Вера, устремляясь за ними.- Хоть  так,  хоть
этак... все равно конец".
   "Почему молчит датчик? - размышлял о своем Эйпон.-  Будь  я  проклят,
если сомневаюсь, что там, в нескольких шагах, что-то есть... Этот запах,
этот странный ветер... Неужели датчик засекает только людей, а не  иноп-
ланетян? Хороший подарочек!"
   Хадсон, как во, сне сдвинулся с места. Его  взгляд  застыл  на  табло
датчика, но замеченное боковым зрением общее движение увлекло его за со-
бой.
   Страшно идти вперед, но оставаться здесь одному  и  без  оружия  было
намного страшнее.
   Вдруг по нервам ударил короткий звук, похожий на испуганный вздох при
сильном потрясении.
   Вздохнула Вески, увидев... впрочем, открывшееся им зрелище заслужива-
ло особого описания.
   Проход вывел их в зал - достаточно большой, чтобы вместить в себя как
всех прежних обитателей колонии, так и пару сотен яиц метровой высоты, и
оставить при этом достаточно места для небольшого отряда десантников.
   Да, все колонисты были здесь, и при виде их самый мужественный  чело-
век мог потерять самообладание.
   С первого взгляда тяжело было сказать, живы они или мертвы:  для  лю-
дей, находящихся в таком положении, критерии жизни и смерти не были раз-
работаны.
   Со всех сторон потеками и космами свешивалась серая застывшая  слизь,
уродливой паутиной оплетая тела и склеивая их в общую массу, спрессован-
ную и сформированную в виде уродливых неровных колонн, ведущих к  потол-
ку. Большинство людей все же сохраняли вертикальное положение. Некоторые
из них были видны из клейкой массы почти целиком, у других наружу  могла
торчать кисть руки или носок ботинка. Лица одних казались лицами  спящих
или, бесконечно уставших, но лишь на минуту закрывших глаза людей.  Дру-
гие застыли в гримасах, полных страдания и отчаянья.
   И те и другие лица от покрывающей их слизи казались серо-зелеными.
   В некоторых местах слизь высохла и осыпалась трухой, отдаленно  напо-
минающей сигаретный пепел.
   В других она еще блестела и казалась вязкой,  способной  приклеить  к
чудовищным колоннам новые жертвы.
   "Да, сказал же я - кушать подано,- ошалело пошутил  Хигс  про  себя.-
Это настоящий пудинг из свежей человечины... Конечно, оружие в этом блю-
де окажется излишней приправой..."
   - О Боже, что это? - прошептал от ужаса Хадсон.
   От чудовищных кожистых яиц тянуло сладковатой гнильцой.
   Слизь, опутавшая мертвых колонистов, пахла сыростью.
   Но все ли люди были мертвы?
   Ответить на это было сложно.
   Склизкая масса дышала. Запах исходил от нее не ровным облачком, а на-
катывался периодическими волнами.
   От фонариков десантников слизь мерцала. И казалось, что она  шевелит-
ся, высвобождая невидимые щупальца, готовые  в  любой  момент  метнуться
навстречу почти безоружным людям.
   От этого страшного зрелища трудно было оторваться. Оно подавляло сво-
им уродством и завораживало своей грандиозностью.
   В своем роде это была поэма смерти, ее квинтэссенция, вытащившая  на-
ружу и выставившая напоказ все уродство человеческого  перехода  на  тот
свет.
   Нет, в колоннах были слеплены все же мертвецы:  при  более  детальном
рассмотрении оказалось, что у некоторых висели выпущенные кишки, вытяну-
тые и смешавшиеся с потеками слизи, подкрашенной застывшей кровью. Слов-
но через стекло, глядели из ее толщи перекошенные лица вытаращенными по-
мутневшими глазами - похоже, люди, утопленные в слизь  поглубже,  просто
задохнулись.
   Женщины, мужчины, подростки, дети - все слились в одно, как автомоби-
ли в "Длительной стоянке" Армана. Их стоянка была не просто  длительной.
Вечной.
   Горман наклонился вперед, к ближайшему монитору.
   Рипли вцепилась в подлокотники водительского кресла.
   "А я еще считала, что страшней того, что видела я, уже ничего не  мо-
жет быть",- было написано на ее лице.
   "Жутко. Страшно",- поставил себе диагноз искусственный человек Бишоп.
   Даже для робота это зрелище было невыносимо.
   Боковым взглядом Рипли уловила возле себя какое-то движение и вздрог-
нула.
   Маленькая Ньют, вытаращив глазенки, всматривалась в  экран,  ища  ко-
го-то взглядом.
   - Ну-ка, Ньют,- севшим голосом окликнула ее Рипли,- пересядь вперед.
   Ньют отрицательно мотнула нечесанной головкой.
   "Что они понимают... Ведь там - все мои. Я должна их увидеть,  должна
убедиться,- может, хоть кто-то еще жив... или не жив, но  все  равно,  я
должна это знать". Надежда и боль настолько переплелись между собой, что
стали единым целым,- таким же, как люди  там,  на  корабле  инопланетян.
Ньют смотрела молча. Детское личико застыло и обострилось от  совершенно
недетского напряжения.
   - Я сказала, сядь вперед! - более решительно приказала Рипли.
   Ньют взглянула на нее. Взгляд девочки был сухим и застывшим.
   Было ясно, что в ее душе появился еще один намертво  выжженный  учас-
ток.
   На этот раз девочка молча повиновалась. Рипли была знакома эта  сухая
боль.
   С потолка зала капала жидкость, густая  и  вонючая.  Может,  это  был
раствор все той же слизи...
   Проход между цепочкой кожистых яиц и "человеческим пудингом" был усы-
пан трухой неясного происхождения.
   Тянуло сыростью.
   "Так, должно быть, пахло в старинных склепах",- подумал Хигс.

   - Спокойно, ребята, спокойно,- бодрясь из последних  сил,  проговорил
Эйпон. Его слова звучали фальшиво.- Не забывайте, что мы по-прежнему де-
сантники, что у нас есть задание. Идем, ничего не боимся...
   Эйпон первым вступил в проход между  яйцами  и  колонной.  Искаженные
смертью лица людей качнулись и поплыли навстречу  камере  монитора;  при
виде их Горман и Рипли непроизвольно отшатнулись.
   За Эйпоном с хладнокровием мертвеца отправилась Вера. Ее саму немного
удивляло собственное отношение к возможной скорой смерти. Возможно, пси-
хологи подобрали бы ее состоянию какой-нибудь умный  медицинский  термин
вроде "потери чувствительности при сверхпороговом раздражителе  на  фоне
общего нервного переутомления". Сама она знала  только  одно:  появилось
предчувствие, что смерть не заставит себя долго ждать, и она поняла  это
и согласилась. Как ни странно, это вызвало даже облегчение:  теперь  она
могла делать что угодно. Приговоренные люди - самые свободные из всех.
   - Мне кажется, на нас кто-то смотрит,- буркнул Фрост себе под нос.
   Нервы выкидывали фортели не только у  Веры.  Опасность  действительно
переваливала за все разумные пределы, и зашкаливало понемногу у всех.
   "Все это сон,- неожиданно принялся убеждать себя Дитрих.- Мне все это
привиделось. Обыкновенная иллюзия. Разве так бывает в  жизни:  чудовища,
эти склеенные люди? Конечно же это сон. Так чего я должен бояться?"
   "Если бы я был на месте этих тварей,- размышлял Хигс, посматривая  то
на "пудинг", то на яйца,- то я бы в первую  очередь  позаботился,  чтобы
жертва не испортилась... Может, для этого они и притащили людей в  район
охладительных систем? Или эти консервы еще живы?  Оглушили  и  извлекают
поштучно к каждому обеду?.."
   Хадсон гипнотизировал взглядом индикатор движения живых существ. Гла-
за болели, и время от времени ему начинало казаться,  что  полукружья  с
радиусами на табло начинают вращаться. Серые пятна  перед  глазами  тоже
несколько раз чуть не сбили его с толку, но распознать их было  несложно
- стоило только зажмуриться.
   "Мы - братья,- отстраненно думала Вера, разглядывая серо-зеленые, по-
сыпанные "пеплом" высохшей слизи лица.- Мы так же скованны  своей  безо-
ружностью, и нам только кажется, что мы еще свободны и идем..."
   Одно из лиц, наиболее сохранившееся,  привлекло  ее  внимание.  Из-за
витка слизи, посеревшей и потерявшей видимую клейкость и почему-то напо-
минавшей легкий газовый шарф, смотрело изможденное лицо подростка, слов-
но на секунду забывшегося от долгих страданий. Вера наклонилась к нему и
разглядывала тонкие черты, которые могли принадлежать как мальчику,  так
и молодой женщине. Прямой нос, короткая челка, тонкие искусанные губы...
   Хигс разглядывал яйца. Кожистые, рыхлые мешки с неровной поверхностью
изнутри, казалось, были выложены обнаженным мясом, еще свежим и влажным,
лишь местами запекшимся, как на ссадинах. Уродливые лепестки взорвавшей-
ся изнутри толстой плоти вызывали тошноту. От них и пахло плотью,  но  к
запаху примешивался незнакомый оттенок, не имевший земных аналогов. Даже
опустев, эта "скорлупа" была полна  хищной  издыхающей  зрелости  и,  по
контрасту с мертвецами в слизевой колонне, отличалась наглым торжествую-
щим здоровьем...
   От постоянного вглядывания в индикатор у Хадсона начала кружиться го-
лова.
   "М-да, любопытная скульптура,- протянул про себя Берт.- За такую идею
можно было бы сорвать пару миллионов. Что ж, это хорошая идея для созда-
ния памятника погибшим колонистам. Редкий уровень трагичности и экспрес-
сии".
   Между тем Вера дулом винтовки отвела "шарф" от лица подростка. Все же
это скорее всего был мальчик; так показалось и подошедшему ближе Эйпону.
   - Смотрите-ка!
   Хигс, тоже дулом винтовки, поднял валявшийся рядом уплощенный,  будто
выпотрошенный, скелет осьминогопаука.
   "Пустая хитиновая оболочка,- отметил Бишоп.- Странно... а  как  тогда
могут передвигаться двуногие формы - "ящеры"?  Неужели  у  них  действи-
тельно нет скелета?.. И все равно - жутко!"
   "Сколько лет этому мальчишке?" - спросила себя Вера, продолжая  отди-
рать клочья слизи. Слизь лопалась с негромким, но неприятным, как зубная
боль, треском.
   Неожиданно мертвая голова дернулась и открыла  глаза.  Это  произошло
так неожиданно, что Вера закричала.
   Все разом обернулись к ней. Ей еще повезло, что у винтовки Хадсона не
было магазина: на этот раз отбить дуло было некому.
   - Что такое?
   - Что случилось?!
   Никаких чудовищ не было видно, и это озадачило всех еще сильней.

   - Тут живой, живой! - нервно закричала Вера. Крик быстро привел ее  в
себя. Мгновенный испуг улетучился, снова уступая место тупой обреченнос-
ти.- Один из них живой...
   - Тише! - Эйпон оттолкнул ее в сторону и,  прищурившись,  заглянул  в
открывшиеся глаза мальчика.- Не беспокойся. Мы пришли за вами.
   Мальчик негромко застонал сквозь зубы. Его лицо исказила гримаса  бо-
ли.
   - Все будет хорошо,- произнес Эйпон традиционную  для  таких  случаев
фразу.
   Мальчик посмотрел на него глазами, полными ужаса.
   "Неужели эти люди не знают...- его мысли  текли  настолько  же  вяло,
насколько сильно билось сердце - единственный орган, у которого еще хва-
тало сил работать.- Их нужно предупредить..."
   Он попробовал что-то произнести, но одеревеневший язык не подчинялся,
скованный бессилием прочнее, чем до этого - застывшей слизью.
   - Не волнуйся, все будет хорошо,- повторил Эйпон.
   "Нет! Нет!!!" - На лице мальчика отразился протест.
   Где бы найти эти необходимые капли силы для того, чтобы сказать самые
нужные слова?
   Только Рипли заметила замершую в его глазах просьбу уйти -  и  по  ее
позвоночнику тотчас пробежали мурашки. Она догадалась, что это могло оз-
начать.
   "Нужно, это нужно сделать",- собрав в кулак  остатки  воли,  приказал
себе полумертвый подросток.
   - Пожалуйста,- каждое слово уходило из него с крупинкой жизни,- убей-
те меня! Убейте!..
   Его отчаянный крик был не громче шепота.
   "Истерика. Такое часто бывает с  много  выстрадавшими  людьми",сделал
заключение Эйпон.
   Мальчик снова приоткрыл рот, но больше не смог выдавить  ничего.  Из-
нутри поднималась боль, которой он так страшился и которая означала ско-
рый конец.
   Слова, забравшие последние силы, оказались не теми!
   Его не поняли.
   Это был конец.
   - Успокойся, мальчик,- продолжал утешать его Эйпон, не замечая  ужаса
в глазах подростка.- Все будет хорошо.
   "Отойди, что ты делаешь?!" - молил его беспомощный взгляд.
   Забыв обо всем, Эйпон шептал мальчишке слова утешения. Люди были живы
- ничто другое его больше не волновало. Все в порядке: сейчас они их вы-
тащат из слизевых обмоток, отвезут к челноку, переправят  на  корабль...
Чего еще желать от этой операции? Были бы спасены люди,  а  с  остальным
пусть разбираются ученые, разумеется, уже без их помощи.
   "Уйди! Заклинаю, молю, отойди!" - продолжал мысленно умолять мальчик,
но крика без слов не слышали.
   - Давай сюда руку,- расчувствовавшийся Эйпон, оказывается, был спосо-
бен говорить и нежно,- сейчас мы тебя снимем...
   "Нет! Не..." - Страшная боль пронзила изможденное тело. Мальчик  зак-
ричал, захлебываясь от собственного крика, и, согнувшись пополам,  почти
вывалился на руки десантников - лишь одна  из  слизевых  полос  удержала
его.
   Его тело изгибалось, как изгибается, высовываясь из куколки,  стреко-
за. Мальчика гнуло, ломало во все стороны так, что трудно было поверить,
что человеческое тело способно  на  такое,-  можно  было  подумать,  что
мальчику в спину воткнулось что-то и теперь пронзает его насквозь,  ста-
раясь найти в живой преграде более короткий путь.
   - Что с ним?! - замерла на месте Вера.
   - Конвульсии,- пожал плечами Эйпон. Это несколько  обескуражило  его,
но не убавило оптимизма. Раз нашелся один живой, значит,  удастся  выта-
щить и остальных,- а об их здоровье пусть уже позаботятся врачи.
   - Что?
   - Какие-то судороги...- Эйпон призадумался: что же нужно делать в та-
кой ситуации?
   Тем временем конвульсии стали резче, крик, окончательно задохнувшись,
смолк.
   Это была агония, но агония странная: уже обвисла  на  ослабевшей  шее
голова, глаза потухли, черты лица заострились и замерли, но  тело,  осо-
бенно его нижняя часть, продолжало дергаться во все ускоряющемся  темпе.
Дергался живот, совершенно невероятным образом выпирая  вперед  огромным
скачущим пузырем: вспух, втянулся, опять раздулся, на этот раз  сильнее;
вытянулся кишкой, опять втянулся. На серо-зеленых губах вспенилась кровь
и потекла струйкой - лопались под давлением невидимой силы внутренности.
   Рипли первая стряхнула с себя оцепенение.
   - Отойдите! - закричала она в микрофон.- Скорее отходите назад!
   Ее крик уже был бесполезен: все стоявшие возле подростка и так отско-
чили, не выдержав чудовищного зрелища.
   - О Боже! - пролепетал Дитрих.
   Хадсон медленно пятился назад, уперев невидящий взгляд в табло. "Я не
должен смотреть туда... Не должен,- уговаривал он себя.- У  меня  другое
задание..."
   Благодаря "другому заданию" он единственный из десантников был избав-
лен от созерцания последовавшей за этим чудовищной сцены.
   Какой бы тягучей ни была мускулатура человеческого живота,  у  любого
материала есть предел сопротивляемости. Разбрызгивая вокруг кровь и жид-
кое содержимое кишок и желудка, живот прорвался.
   Вывалившаяся оттуда бронированная голова, охристо-желтая и блестевшая
словно под слоем лака, лязгнула в воздухе кривыми зубами, расположенными
во рту несколькими рядами. Монстр еще не полностью вырвался на  свободу,
но уже был готов убивать.
   Он брыкался, стараясь стряхнуть ставшую ненужной человеческую оболоч-
ку, и маленькие подслеповатые глазки хищно впились в будущую пищу.
   На людей.
   - О Господи! - снова простонал Дитрих.
   - Черт! - вырвалось у Дрейка.
   - Дерьмо...- почти завороженно покачала головой Вески.
   - Всем отойти назад! - резко скомандовал Эйпон.
   - Убейте эту тварь! - завопила Вера не своим голосом. Тупая  обречен-
ность при виде реального противника оставила ее,  словно  вытолкнула  из
таких же помертвевших слоев слизи, заставив потерять равновесие.
   Эйпон поднял огнемет:
   - Получай, сволочь! - Из ствола огнемета с гулом вырвался столб  пла-
мени.
   Чудовище завопило. Назвать по-другому дребезжащий, режущий нервы звук
было трудно.
   Остатки человеческого тела обуглились, членистые когтистые лапы судо-
рожно задергались в воздухе.
   Пламя с шипением било по прямоугольной лакированной морде, и она чер-
нела под его напором, теряла блеск, и обжигаемые десны плавились на гла-
зах - не сгорали, а именно плавились, позволяя зубам обнажаться и  высы-
паться, вспыхивая на лету.
   Монстр подыхал. Его тело корчилось в огне почти так же, как за минуту
до этого тело подростка, разрываемое им изнутри.
   "Меня это не касается... Меня это не ка..." -  Хадсон  похолодел:  на
индикаторе, у самого края табло появилась светящаяся кромка.  Он  зажму-
рился, снова открыл глаза - размытое пятнышко не исчезло, мало того, то-
ненький писк индикатора долетел до его ушей (несколько секунд назад нес-
лышный из-за общего шума, он заглушал собой все и  отзывался  в  гудящей
голове Хадсона, как звон колоколов).
   - Движение,- не своим голосом выдавил Хадсон.
   С индикатором происходило что-то невероятное: по мере того  как  писк
усиливался, в движение пришла сама сетка. Задрожали полукружья,  поплыли
во все стороны радиусы, но расплывчатые язычки все глубже  вгрызались  в
синее поле, сливаясь от вращения в один полупрозрачный круг-каемку.
   "Или я схожу с ума, или..." - Хадсон сглотнул. Его  позвоночник  сла-
бел, ноги начинали дрожать.
   - Откуда? - издалека донесся голос Эйпона.
   Хадсон не понял, как сумел выговорить в ответ более или менее  члено-
раздельное предложение.
   - Я не могу твердо зафиксировать... множественные сигналы.
   Наконец карусель на табло остановилась. Огромное  расплывчатое  пятно
занимало уже почти весь внешний сектор  и  продолжало  распространяться,
как разливающаяся по полу вода. Высунувшийся вперед потек-"язычок",  по-
том его утолщение - и вот уже скрыт полностью еще один участок.
   - Уходите...- едва слышно проговорила Рипли.- Бегите оттуда...
   В микрофонах ее голос превратился в неясный, похожий на помехи шум.
   Затаив дыхание, все теперь слушали Хадсона,  глядящего  на  индикатор
движения живых организмов вытаращенными от страха глазами.
   В зале было тихо.
   Стволы лишенных своего жала  винтовок  поникли  и  виновато  смотрели
вниз.
   Пятно на табло продолжало расти.
   Вместе с ним росли напряжение и страх.
   Если бы Хадсон описывал это движение, может быть, всем  стало  легче,
но он молчал, не в силах выдавить из себя ни звука.
   Ничто так не угнетает, как неизвестность,  идущая  рука  об  руку  со
смертью. Такое молчание было способно убить; разве что предыдущее  явле-
ние монстра спасало некоторых от неминуемого  сумасшествия:  теперь,  по
крайней мере, можно было представить себе, кто именно собирается идти на
них в атаку.
   - Хадсон, говори, говори! - закричал Эйпон.
   Хотя  на  самом  деле  молчание  длилось  всего   несколько   секунд,
большинству показалось, что прошли часы.
   - Хадсон, все слушают!
   Хадсон часто задышал, стараясь понять, что именно происходит с  инди-
катором. Вращение могло означать только одно: заданного направления  для
того, чтобы зафиксировать все движущиеся объекты, не хватало.
   "Что у них там, черт побери, происходит?" - напрягся в кресле Горман.
От волнения лейтенант начал быстро потеть. Мониторы ответа не  давали  -
по ним было видно только то, что десантники почему-то замерли  на  одном
месте.
   -Хадсон!
   - Множественные сигналы...- Хадсону показалось, что за  него  говорит
кто-то другой: душе добраться из пяток до голосовых связок нелегко.- По-
хоже, нас окружают...
   - Что-о-о-о? - взвыл Дитрих.
   Если бы нервное напряжение можно было трансформировать в электричест-
во, зал давно превратился бы в огромный электрический стул.
   - Нас окружают! - комментировал Хадсон.- Приближаются к нам...
   - Горман, сделайте же хоть что-нибудь! - прошептала с места Рипли.
   - Внимание, тревога! - собрал свои силы Эйпон.
   Его лицо приняло решительный вид, ствол огнемета угрожающе  нацелился
в сторону коридора.
   Сантименты не для боя. Ими можно мучиться в более подходящее для это-
го время.
   - Что там такое, Эйпон? - сжимавшая подлокотник рука лейтенанта  зад-
рожала.
   "Ничего, ребята тоже сейчас придут в себя,- уверенно сказал себе  Эй-
пон,- не в первый раз!"
   Страх с каждым новым вздохом уходил из него,  сменяясь  хладнокровной
готовностью убивать.
   - Эйпон, что там происходит? - гудел в наушниках голос лейтенанта.
   - Зафиксировано движение. Хадсон говорит - со всех сторон.
   - Эйпон, на мониторах ничего не видно!
   Горман никак не хотел поверить в происходящее. Ну почему  этим  гадам
пришло в голову начать атаку именно здесь?
   - Сигналы на всех датчиках: и спереди, и сзади,- отрапортовал  Эйпон,
заглядывая и в свой индикатор, подтверждающий слова Хадсона.
   - Откуда? - Взгляд Гормана бешено прыгал с монитора на монитор. Он не
знал, как ПРАВИЛЬНО вести себя в этой ситуации, и от этого терял способ-
ность хоть как-то соображать.- Я ничего не вижу!
   "М-да,- прищурился Берт,- фильм бы из этого  вышел  великолепный,  но
что поделаешь..."
   - Горман, выводите оттуда людей,- подсказал лейтенанту Бишоп.
   - Эйпон, выводите людей! - послушно повторил Горман. Ему было  жарко,
и происходящее  словно  отстранялось  от  него,  окончательно  вырываясь
из-под контроля.
   Самым обидным было то, что на мониторах не было  ничего  угрожающего.
Оба коридора хорошо просматривались, и,  вопреки  индикаторам,  никакого
движения там не было заметно.
   Приблизительно об этом подумал и Фрост, вглядываясь в даль  коридора,
из которого они только что пришли.
   "Неужели эти чудовища к тому же и невидимки?" - вздрогнул он.

   - Где они?
   - Сигналы и спереди, и сзади. На всех датчиках.
   - Откуда? - взывал Горман.
   - Я ни черта не вижу! - сообщил спереди Дитрих.
   - Сзади ничего нет,- отозвался Фрост,- я вам говорю, ребята!
   Эйпон оказался прав - оцепенение быстро спадало,  опыт  и  тренировки
брали свое.
   Снова на корабле была не группа психопатов,  а  десантники,  начавшие
выполнять свои прямые обязанности.
   - У нас, по датчикам, что-то движется...-  заглядывая  Хадсону  через
плечо, продолжил Эйпон,- так... двигается вокруг нас, со всех сторон...
   "Таки невидимки! Вот сволочи!"
   "Интересно, а что бы я делал на их месте, если бы  хотел  подкрасться
поближе? - задумался Хигс.- А черт его знает, что бы я делал! Все же я -
не они..."
   - Движется... движется...
   На Эйпона накатывала новая волна растерянности. В самом деле, по  ло-
гике вещей, эти твари давно должны были появиться.  Просто  мистика  ка-
кая-то!
   "Ну, пусть только сунутся! Чихать мне на начальство",агрессивно оска-
лилась Вески.
   Хигс потрогал припрятанный магазин. Что ж, похоже, пора...
   - Ребята, вы нас не пугайте!
   Улучив момент, Хигс вставил магазин в гнездо и оглянулся: никто ниче-
го не заметил.
   - Да я говорю,- отчаянно пролепетал Хадсон,- они со всех сторон!
   По сторонам все было тихо. Беззвучно испускали запахи лопнувшие  буг-
ристые яйца Чужих, безмолвно таращились со своей "вечной стоянки" оцепе-
невшие мертвецы. Выжженное в колонне углубление теряло черный цвет,  за-
текая выдавившейся из соседних тел кровью и сукровицей.
   Мертвецы не шевелились.
   В бронетранспортере Рипли наморщила лоб. Снова в ее голове  вертелась
какая-то смутная мысль, на этот раз похожая на воспоминание.
   "Тот монстр всегда появлялся неожиданно, хотя многие  коридоры  прос-
матривались так же хорошо, как этот зал. Откуда же он мог нападать?"
   Рипли напрягла свою память. Вдруг, если она найдет ответ, этим  людям
удастся помочь?
   "Коридор, аппаратура, взмах щупалец, зубы... он свалился как снег  на
голову... Как снег на голову?! ...Они именно валились на голову.  Падали
сверху. То есть, не они, а он..."
   - А может, они вообще не появятся? - с надеждой вздохнула Вески.- Мо-
жет, это какая-то неисправность?
   - Лейтенант,- негромко позвала Рипли,- скажите им...
   Огромное лоснящееся тело с членистыми щупальцами, забившимися в  воз-
духе как лассо, оттолкнулось от потолка и свалилось прямо на Веру. Клац-
нули в воздухе ужасные челюсти - почти акульи - на прямоугольной змеиной
голове.
   Щупальца сомкнулись, обхватывая молодую женщину сзади.
   Вера закричала. Отчаянно, во весь голос:  теперь  ей  снова  хотелось
жить. Щупальца сдавили ее  еще  сильней,  тело  судорожно  дернулось,  и
пальцы сами нажали на спуск огнемета.
   Вылетевший со свистом язык пламени врезался в Сандро, поджигая на нем
одежду и сбивая с ног.
   - А-а-аа-ааа! - ударил по барабанным перепонкам новый истошный вопль.
   Загоревшийся человек попятился и неожиданно сорвался в открытую  шах-
ту. Он летел, изгибаясь в воздухе и разбрызгивая во все стороны сверкаю-
щие искры.
   Крик быстро удалялся, только эхо гуляло по нижним уровням, угрожающее
и жуткое.
   "О Господи! Это конец!" - схватился за голову Горман.
   Новое движение монстра переломило молодой женщине хребет.  Она  неес-
тественно изогнулась в его щупальцах и лапах и обмякла.
   На чудовищной морде появилось некое подобие хищной улыбки.
   Но тут же по морде чудовища хлестнул факел пламени: сжав зубы,  Эйпон
бросился в бой.
   Перед ним был враг, и его надо было уничтожить!
   Где-то слева свалился с потолка еще  один  монстр  и  получил  в  нос
вспышкой из огнемета Дрейка.
   Хитиновая броня мелькала в пламени, сразу наполнившем, казалось,  все
помещение.
   Воплощенная в зубах, когтях и острых копьеобразных щупальцах мощь Чу-
жих билась в струях ненависти землян, отстаивающих свою жизнь.
   Из огнеметов било не пламя - ярость.
   Но ничто, казалось, было не в силах остановить монстров: их кожа  ло-
палась, разбрызгивая кислоту, конечности отлетали, хрустя и трескаясь  в
воздухе, морды чернели и оплавлялись, но они продолжали наступать.
   - Эйпон! Эйпон! - орал в микрофон лейтенант и не получал ответа.  Еще
одно тело - тонна мышц и брони - по-кошачьи ловко  спланировало  на  пол
прямо перед Фростом. Огонь вспорол монстру брюхо - оттуда  потекла  жел-
то-зеленая кашица, но из последних сил чудовище  прыгнуло,  вцепилось  в
крошечного темного человека и вновь подцепилось к потолку, волоча добычу
в последний путь.
   Выплеснувшаяся из разорванных жил чудовищ кислота с шипением проедала
пол.
   "Так их! Так их, гадов!" - ликовала Вески, когда ей удавалось попасть
в маленькие злобные глазки или сжечь очередное щупальце.

   - Сволочи! Гады! - орал где-то рядом Дрейк.
   - Эйпон, Эйпон, что у вас происходит? Что  происходит?  -  взывал  из
транспортера Горман.
   Мелькание на мониторах не позволяло толком ничего рассмотреть. К  мо-
ниторам незаметно подобралась Ньют. Детские глазенки сосредоточенно  ус-
тавились на огненно-кровавую картину.
   На некоторых мониторах изображение  пропадало,  заволакиваясь  серыми
мелькающими волнами.
   - Эйпон, да отзовитесь же вы!
   - Дерьмо! - Эйпон поджег еще одного  монстра.  "Неужели  этот  кретин
Горман не понимает, что сейчас не до него?!"
   - Эйпон!
   Попавшая под струи огня кислота превратилась в дым, который вместе  с
чадом горелого мяса пробирался в легкие и мешал дышать.

   Хадсон, окончательно очумев, палил во все стороны, приподнимая ствол,
лишь когда под прицелом оказывались человеческие фигуры.
   - А-а-а-а!
   - Гады!
   - Суки!
   - Дерьмо!
   - Эйпон, да отзовитесь же вы!
   Еще один Чужой скорчился на полу, разрывая в  агонии  бока  ближайших
яиц.
   - Заткнитесь, сэр!
   - Эйпон! - Горман не заметил хамства.- Эйпон, что там происходит?
   - Люди выбывают...- с трудом сдерживая себя, прохрипел Эйпон.-  Кроу,
Сандро, Фрост...
   Рипли поджала губы. Именно их имена  погасли  на  мониторах  первыми.
Изображение с фамилией, высвеченной внизу, мелькание, и -  серые  волны,
уволакивающие на дно небытия очередную жизнь.
   Эйпон не договорил.
   Монитор с его именем захлебнулся все теми же серыми волнами.
   "Стрелять, стрелять, стрелять..."
   - О, черт!
   Они стреляли, не помня себя.
   Их крики не несли никакой смысловой нагрузки - в древности они, веро-
ятно, выкрикивали бы какой-нибудь девиз или установленный  клич,  но  за
отсутствием таковой практики в современной армии из их глоток вырывались
не обращенные ни к кому ругательства.
   - Сволочи! Суки!
   Еще один отчаянный вопль... Треск огня. Прыгающие в прицеле фигуры  -
то человеческие, то ящероподобные.
   В зале был ад. Самый настоящий: скакали звероподобные черти,  изнемо-
гали в пламени люди, вываливались из чудовищной  пирамиды  освобожденные
огнем от слизи скелеты, воняло серой...
   Пламя обжигало лица стреляющих, палило им волосы, капли  кислоты  ос-
тавляли на коже язвы, мгновенно проходившие почти до костей,но боли ник-
то не чувствовал.
   Даже Хадсон забыл свой страх и палил  из  огнемета  в  непередаваемом
словами исступлении.
   Таяла случайно попадающая под огненные струи слизевая пирамида.
   Чужие продолжали ползти: уже не только по потолку - по полу, по  сте-
нам, как угодно и где угодно, сливаясь в общую  волну  тупой  ненависти,
силы и брони.
   Сегменты щупалец щелкали, когти скрепели; трещали, задевая друг  дру-
га, хитиновые тела.
   - Сволочи!
   - Ва-ва-ва-ва!
   - А-ааааааааа!
   Еще один монитор подернулся серыми волнами.
   "Веспаски",- заметил Горман.
   Ньют подкралась к Рипли и ухватила ее за руку. Рипли стиснула ее руку
в ответ. Отогнать девочку сейчас у нее не было сил.
   Бойня на корабле продолжалась.
   "Стрелять, стрелять, стрелять..."
   Била из стволов ярость.
   Молча пялились на адскую картину  мертвецы,  ожидая,  пока  очередной
случайный хвост огня выжжет им глаза.
   Вопли, стоны, гул рвущегося наружу огня сливались в общую жуткую  ка-
кофонию.
   - Веспаски! Веспаски! - кричал Хигс, стараясь сжечь чудовище, у  него
на глазах рвущее в клочья очередное человеческое тело.
   "Да сколько же можно с ними в игры играть!" - зло сказала себе  Вески
и, забросив за спину огнемет, поудобнее перехватила свою  автоматическую
пушку. Бронебойные снаряды мгновенно сделали свое дело: монстр буквально
взорвался в воздухе, разлетевшись на мелкие брызги слизи, кислоты и  ра-
зорванной плоти.
   У всех сидящих в транспортере при виде этого застыла кровь в жилах.
   Вот это был настоящий конец!
   - Охладители, лейтенант! - прошипела Рипли. Ньют негромко вскрикнула:
женщина слишком сильно сдавила ее ручонку.
   - Приехали...- негромко произнес побледневший Берт.
   - Кто там стреляет, черт возьми? - подскочил Горман.
   Неужели это действительно был конец? Может, выстрелы Вески еще не ус-
пели достичь системы охлаждения? Если она прекратит...
   - Эйпон! - заорал лейтенант.- Эйпон!
   Эйпон не отозвался. Происходящее в зале  не  давало  времени  Горману
приглядеться к надписи на экране монитора. Он звал сержанта, обращаясь к
капралу Хигсу.
   - Кто там стреляет? Я же приказал не стрелять!!!
   "Стрелять! стрелять! стрелять!!!"
   - Что у вас творится, вы можете мне ответить?!
   - Они спускаются по стенам! - заорал Хигс в ответ. Говорить нормально
в таком аду он был не в состоянии.- Эти твари на стенах!
   - А-а-а-ааааааа! Так вам! - вопила Вески, продолжая стрелять.
   Чудовища одно за другим разлетались на куски, что вызывало у нее поч-
ти восторг.
   Вот один упал, вот у второго отвалилась отсеченная  очередью  голова,
вот у третьего брызнули во все стороны зубы, а потом и  что-то  полужид-
кое, похожее на мозги...
   Она стреляла упоенно, испытывая почти вдохновение,  и  уж  во  всяком
случае - азарт.
   - Эйпон, я требую прекратить подавляющий огонь! - Горман сжал кулаки,
словно был готов впрыгнуть прямо на место событий и навести там порядок.
   - Интересно,- голос Берта слегка дрожал, но тем не  менее  представи-
тель Компании не полностью потерял свой самоуверенный вид хозяина  поло-
жения,- сколько времени у нас остается до взрыва?
   "Успеем ли мы захватить с собой хотя бы один экземпляр?" - подтекстом
звучало в его словах.
   - Все зависит от того, что именно и как повреждено,- почти невозмути-
мо ответил Бишоп.
   - Эйпон!
   - Вески, кому сказано - не стрелять?! - В общей  мешанине  разобрать,
кто именно сказал последние слова, было невозможно.
   - Эйпон, вы меня слышите, Эйпон? - надрывался Горман.  Он  уже  слабо
понимал, что именно кричит, но не мог остановиться. Нужно было  выкручи-
ваться, а для этого необходимо в первую очередь не выпустить из рук ини-
циативу: пока он командовал и его командам хоть как-то подчинялись, лей-
тенант мог еще считать себя командиром. Только бы удалось прекратить эту
убийственную для всех стрельбу!
   - Сейчас же перестраивайтесь взводом!
   - Что-что? - Хигс даже не расслышал команду: в  общем  кавардаке  она
промелькнула как что-то странное и нелепое и тут же выскочила из памяти.
   - Я же сказал: прекратить подавляющий огонь и двигаться к выходу!
   Последняя команда была излишней - десантники и  так  отступали  в  ту
сторону, но по одной-единственной причине: монстров оказалось в той сто-
роне несколько меньше, и выстрелы Вески почти полностью расчистили путь.
   Очертания зала потонули в чадящем смрадном дыму, чудовища выскакивали
из него как призраки.
   Что-то грохотало, зубастые морды клацали зубами прямо перед  камерами
мониторов.
   Где-то в глубине наклонилась и рухнула подпаленная и растаявшая у ос-
нования колона "человеческого пудинга".
   Бой продолжался.
   - Эйпон! Эйпон! Скажите хоть что-нибудь!
   - Да нет его! - огрызнулся Хигс, переводя винтовку в  режим  стрельбы
бронебойными пулями.- Он погиб уже!
   - Что? - лицо Гормана исказилось.
   На мониторах тряслась каша из дыма, огня и мелькающих  вперемежку  то
конечностей монстров, то человеческих рук и оружия.
   Разобраться в происходящем со стороны  было  невозможно.  Даже  более
опытный командир, чем Горман, вряд ли смог бы указать  сейчас,  на  чьей
стороне был перевес, где сколько было потерь и чем все это могло  закон-
читься.
   - Минус тридцать два, минус тридцать три,- вела свой условный  отсчет
численности врагов Рипли. Она не  заметила,  что  начала  шептать  цифры
вслух. Впрочем, кроме Ньют, казалось,  навсегда  утратившей  способность
удивляться, этого никто не замечал.
   - Эйпон!
   - ...тридцать четыре...- Рипли вдруг замолкла. Очередной крик Гормана
словно отрезвил ее.
   - О черт!
   - Так их, так! - орали микрофоны десантников.
   "Что же мы сидим? Они там гибнут, а мы..." - кровь  ударила  Рипли  в
лицо, заливая краской стыда.
   На бронетранспортере можно проехать по коридору до самого лифта - ко-
ридор достаточно широк для этого. Буквально один поворот,  пара  стенок,
которые можно просто смести по пути,- и им останется совсем  немного  до
нас. Главное, чтобы они сейчас вышли оттуда.
   "Так что же я сижу?!" - снова спросила Рипли себя и не нашла  ответа.
На один из мониторов навалилась масса щупалец и когтей - точь-в-точь как
она наблюдала на своем корабле.
   - Сейчас же выводите всех оттуда! - перекрикивая  всех,  приподнялась
Рипли.
   - Что?! - вытаращился на нее Горман.
   Крик - плохое доказательство твердости, но тем  не  менее  он  звучал
достаточно убедительно, чтобы Горман тотчас подумал  о  бунте  и  угрозе
собственной власти.
   - Я вам приказываю! - громыхнула Рипли.
   - Замолчите! - подскочил Горман. Значит, он не ослышался? Им команду-
ют - и кто?! Задерганная консультантишка? Даже не военный -  гражданское
лицо, человек почти посторонний?! - Внимание.
   Резким движением Рипли выхватила у него микрофон:
   Всем внимание! Выходите немедленно! Мы ждем вас на третьем уровне!
   "А из нее получился бы неплохой военный,- отметил про себя Берт.-  Во
всяком случае, я бы предпочел, чтобы командиром была она, а не  этот,  с
позволения сказать, лейтенант..."
   - Замолчите! - выговорил Горман с тихим отчаянием в голосе.
   Впервые за всю службу в армии он подвергался такому неслыханному  ос-
корблению - и когда? В тот момент, когда решалась его судьба как  коман-
дира, когда он одинаково мог попасть как в герои, так и в последние под-
лецы. Выходка этой посторонней  здесь  бабы  делала  первую  возможность
весьма маловероятной. Хорош "герой", если  первый  попавшийся  штатский,
тем более - слабого пола, может во время сражения перехватить инициативу
и начать диктовать свои требования!
   - Вы мне мешаете,- отрезала Рипли.
   Тем временем, несмотря на неразбериху, по мониторам стало можно опре-
делить, что бой переместился в уже знакомый проход. Его высота не позво-
ляла Чужим беспрепятственно бегать по потолку и валиться на людей сверху
- здесь им приходилось двигаться скрючившись и по одному.
   - Вот дерьмо!
   - Суки! - продолжали отругиваться и  отстреливаться  десантники.  Так
как враг теперь был виден хорошо и стал почти знаком, ярость ослабевала,
переходя в менее импульсивную, но стойкую форму.
   Сзади было свободное пространство, было спасение - если пустая  стан-
ция не приготовила им новых сюрпризов. Оставалось только  пройти...  не-
важно, сколько: с одной стороны, любая дорога в такой  обстановке  пока-
жется вечностью, но с другой - у нее тоже будет конец.
   Вновь возникшая надежда на спасение  дала  им  возможность  перевести
дух: стрелять в поочередно высовывающихся из прохода чудовищ мог  теперь
и один человек, остальные нужны были  скорее  для  подстраховки.  Теперь
можно было устроить небольшую перекличку.
   - Где Эйпон? Куда делся Эйпон? - все еще кричал  Дрейк,  хотя  грохот
уже почти утих.
   - Погиб,- снимая очередью еще одного монстра, бросил ему Хигс.

   - Где Веспаски?
   Дрейк не мог успокоиться. Ему все еще не верилось, что  он  уцелел  в
этой заварухе.
   Или до конца ее было еще далеко, а передышка оказалась временной?
   - Они погибли, погибли! - завопил полупришедший в  себя,-  во  всяком
случае, обретший способность снова паниковать и нервировать окружающих,-
Хадсон.- Скорее, ребята, линяем отсюда!
   В бронетранспортере мониторы продолжали гаснуть. То  ли  по  основной
причине, то ли просто от подогрева изображения исчезали одно за другим.
   - Быстрее! Быстрее! - кричала в микрофон Рипли.
   Глядя на нее, Берт тихо ухмылялся: "Цирк... сущий  цирк!  Вот  только
определить бы время до взрыва!"
   На оставшихся мониторах изображение потеряло  четкость:  среди  массы
помех и волн, время от времени накрывающих экран, двигались  уже  только
расплывчатые пятна, идентифицировать которые казалось невозможным.
   "Неужели они все погибли? - ужаснулся Горман.- И  приказ  нарушен,  и
система охлаждения наверняка повреждена, и сами они не спаслись...  Неу-
жели все беды сразу решили обрушиться на меня? Чем я провинился?"
   Улучив момент, он снова выхватил у Рипли микрофон.
   - Хадсон! Хадсон! - принялся выкрикивать он первое  пришедшее  на  ум
имя.
   "Его звали по имени. Кто? Монстры-оборотни?!"
   Хадсону снова пришло в голову, что начальство может  быть  монстрами,
превратившимися в людей. Трезво думать он был не в состоянии. И  бедняга
Хадсон замер от страха.
   "Неужели и Хадсон погиб?" - глотнул воздух Горман.
   - Вески! Вески?!.- почти безнадежно позвал он.
   Из динамиков еще доносились звуки, отдаленно  напоминавшие  выстрелы,
но перегревшиеся контакты не позволяли их слышать достаточно  отчетливо,
чтобы не спутать с чем-либо другим.
   "Да будь он проклят, этот идиотский лейтенант!" - Вески прицелилась в
очередную клыкастую морду и с наслаждением  всадила  между  зубами  нес-
колько пуль.
   - Ип! Ип?! - Горман кричал, не будучи даже уверен в том, что во взво-
де кто-то носил это имя. Вроде кто-то кого-то из них так называл. А  мо-
жет, не так, а может, не в этом вылете...
   Так или иначе, его призывы не получали никакого отклика.
   Рипли, скрипя зубами, пялилась на Гормана,  готовая  в  любой  момент
снова отпихнуть его, но пока в этом не было необходимости.
   Сейчас нужно было другое - подвести бронетранспортер поближе к  выхо-
ду. Неужели Горман этого не понимает?!
   К сожалению, мысли о загубленной карьере и собственное фиаско оконча-
тельно лишили лейтенанта возможности думать о чем-либо другом. Он прова-
лил операцию, люди погибли, система... как там ее? вот-вот  взорвется  -
тут было от чего потерять голову!
   - Как так? - бессмысленно вопрошал он.- Вы меня слышите? Я  не  пони-
маю!
   Из динамиков что-то звякало, вякало, трещало, скрипело, стучало, гро-
хотало, но ничто не подсказывало Горману, что там творится, и есть ли  у
него хоть один шанс выкарабкаться из сложившейся ситуации.
   От жалости к себе лейтенант готов был зарыдать. Уж лучше бы он  нахо-
дился там! Лучше погибнуть, чем пережить такой позор...
   - Они не отвечают! - сквозь зубы простонал он.
   - Да их же отрезало! - взвилась с места Рипли.- Вы что,  забыли,  что
связь здесь прерывается? Эй, вы! Сделайте же что-нибудь!
   Она говорила взволнованно, но твердо.
   Совсем недавно переполненные страданием, глаза теперь смотрели  вызы-
вающе и решительно, меча молнии в сторону трясущегося лейтенанта.
   - А?.. Что?..- взгляд Гормана прошел сквозь нее.
   Он больше ничего не видел и ничего не соображал.
   Рипли почувствовала, что ее изнутри наполняет твердая решимость.

   Она не имела права сидеть сложа руки, когда рядом гибли люди!
   Хватит, один раз она уже имела наглость выжить. Пора возвращать долг.
   "Ну, лейтенант, это твой последний шанс!"
   - Горман, не стойте как болван!
   Слова пролетели мимо его ушей.
   Рипли сжала губы.
   Теперь она имела право  действовать:  молчанием  и  тупым  блуждающим
взглядом Горман признал свою неспособность принимать решения.
   Одним прыжком Рипли оказалась в водительском кресле.
   Берт и Бишоп молча уставились на нее.
   "Ну, ничего! Еще ничего не кончено!" - снова скрипнула зубами Рипли.
   - Ньют, держись,- коротко и сухо приказала она.
   Металлические дуги страховки опустились, накрывая собой девочку.

   Горман растерянно заморгал. Похоже, до него начало доходить, что  хо-
чет натворить эта женщина.
   - Рипли! - завопил он не своим голосом.
   Двигатель взвыл, быстро набирая обороты.
   Скрипнули и высекли пригоршню искр о стальной пол колеса.
   Транспортер рванулся с места, чуть не опрокинув Гормана на спину.
   - Ньют, держись! - повторила Рипли.
   Управлять транспортером было несложно. Даже  погрузчик  имел  гораздо
более сложную систему управления. Горман вскочил на ноги  и  бросился  к
ней.
   Его нисколько не заботило то, что транспортер, оставшись без  водите-
ля, на полном ходу может потерпеть аварию,-  его  охватила  дикая  нена-
висть, вызванная, похоже, инстинктом самосохранения, принявшем у бедняги
столь извращенный вид, как сохранение карьеры. Он видел в  Рипли  только
препятствие на своем пути, нарушившее все планы,- теперь  Горману  стало
казаться, что он их имел. Препятствие нужно было убрать как угодно,  лю-
бой ценой... Пусть дело уже сделано, но на этой женщине  можно  хотя  бы
душу отвести!..
   Горман вцепился в Рипли и почти выдернул ее из водительского  кресла.
От резкого рывка у нее помутнело в глазах. В стукнувшихся о край страхо-
вочного пояса коленях вспыхнула боль.
   Транспортер вильнул.
   - Да что вы делаете! - подскочил с места Берт.
   Только аварии ему и не хватало! Этот идиот Горман  сумел  вывести  из
себя даже его.
   Окрик чуть не осадил Гормана. На миг его руки разжались, и Рипли  ка-
ким-то чудом, успела перехватить руль и отвести машину от угла, столкно-
вение с которым могло закончиться для всех плачевно.
   Но налитые кровью глаза Гормана снова уставились на  нее,  и  сильные
натренированные руки опять вцепились ее хрупкие плечи.
   Рипли напряглась, ожидая новой боли, но ее не было:  подошедший  Берт
отшвырнул Гормана в сторону.
   - Вы не имеете права! - завопил лейтенант.
   Новое оскорбление застало его врасплох и окончательно уничтожало  мо-
рально. Вмешательство Берта он воспринял как предательство,  коварное  и
подлое: ведь разве не от Компании исходила  инициатива  проведения  этой
операции?
   И если представитель Компании, пославшей его на это дело, мешает  ему
же... все, на карьере можно ставить крест. Это была последняя капля...
   - Горман, вы сами ничего не можете делать, так не мешайте ей! - нази-
дательно проговорил Берт.
   Он был сейчас очень доволен собой за то, что сохранил самообладание в
такой ситуации. Десантник-профессионал сплоховал, а он, по сути управле-
нец, вел себя мужественнее и сдержаннее всех. Что ж, этим можно было  по
праву гордиться.
   Сама опасность казалась ему едва ли не забавной: вера  в  собственную
неуязвимость позволяла ему смотреть на все как бы со стороны. Трезвый ум
всегда может многое и многого стоит, даже если его трезвость проистекает
из другого опьянения.
   При несколько иных обстоятельствах Рипли наверняка подарила бы  Берту
благодарный взгляд. Но сейчас глаза ее всматривались в дорогу.
   Умение умением, а на такой скорости внимание не должно ослабевать  ни
на секунду. Что, если очередную преграду не удастся пробить?
   Рипли была сейчас в таком состоянии, что будто ощущала  издалека  ис-
тинную толщину перегородок, врезаясь в одни и огибая другие. Она не зна-
ла и не задумывалась над тем, как это у нее выходило,- она  должна  была
приехать к лифту прежде, чем у людей кончатся патроны и их накроет  адс-
кая погоня.
   Наверное, один только Бишоп остался в этой схватке  безучастным.  Ко-
нечно, он понимал, что здесь, несмотря на отсутствие крови, тоже решают-
ся судьбы, но пока не видел оснований для вмешательства: мгновенно  про-
веденный расчет подсказывал ему, что настоящие люди в состоянии сами ра-
зобраться между собой.
   Острая бронированная морда транспортера, которой мог бы  позавидовать
любой монстр, с потрясающей легкостью крушила стены и перегородки.
   Транспортер мчался на помощь.

   18

   В ущелье пахло Чужими. Из-за слишком ровных стен  этому  месту  и  не
следовало особо доверять, но весь город двуногих состоял только из  них.
Запах Кривому не понравился: почему-то он не наталкивал на мысли о  еде,
а тревожил. Коротколапый тоже был от запаха не в  восторге,  его  ноздри
нервно шевелились.
   Кривой взглянул на собрата меньшим глазом. Оба видели одинаково  пло-
хо, так что ущербность Кривого была скорее внешней, и звался он  Кривым,
чтобы хоть как-то выделяться из общего Роя. То же самое можно было  ска-
зать о Коротколапом: одно из его щупалец было на сегмент короче,  чем  у
остальных. Зато оба обладали слухом, в то время как большинство особей в
Рое были глухими. Это, уже более серьезное отклонение от нормы,  сделало
их разведчиками.
   Пока основной Рой прохлаждался у кокона с едой, они и  еще  несколько
им подобных должны были обшаривать город.
   На этот раз в городе что-то происходило. К запаху, неприятному и рез-
кому, добавился еще и звук, тоже не похожий на те, что  обычно  издавали
двуногие. На этот раз пришельцы рычали. Совсем рядом, за углом.
   Неизвестное существо выскочило из-за угла очень быстро.  У  него  был
четыре... нет, шесть нелепых крутящихся  конечностей  и  ни  одной  нор-
мальной. На спине торчали неодинаковые уши, зато глаза на морде с остры-
ми скулами или носом - точно описать части тела этой твари было сложно -
выглядели на удивление красивыми. Кривой был готов залюбоваться ими,  но
Коротколапый вдруг с отвращением хмыкнул. "Что такое?"  -  посмотрел  на
него Кривой. "Фальшивка. Двуногие",- ответил жестами его приятель.  Пос-
ледовавшие за этим эмоции Кривого словами передать трудно, но они  явля-
лись крайне отрицательными. В самом отдаленном приближении их можно было
бы определить как возмущение, вызванное кощунством чужаков, спрятавшихся
в существо с очаровательными глазами. Или  Коротколапый  ошибся?  Может,
они были просто паразитами, забравшимися внутрь другого существа, хоть и
более чуждого, но сразу вызвавшего симпатию?
   Существо, а может, скорлупа двуногих, улетело за угол. Кривой  поспе-
шил в ту сторону, но щупальце Коротколапого остановило его. "Ты что, за-
был, что мы собирались пойти за город, посмотреть на Летающего?" -  ска-
зал он. Кривой возразил. То, что кто-то усмотрел вещь, которой и быть  в
природе не может, совсем не означает, что он, Кривой, должен все бросать
и идти туда. Может быть, летало как раз вот это,  оседланное  двуногими,
существо. И вообще, за этими двуногими нужно понаблюдать: может, удастся
понять, почему они такие неправильные.
   Последнее Кривой, как и его друг, знал от рождения.  Словно  из  снов
или забытья у них всплывали совсем другие образы двуногих, которые  были
нужны и почти симпатичны. О них нужно было заботиться, укладывая в коко-
ны. Этих тоже надо было укладывать в такие же коконы, но им  это  нрави-
лось еще меньше, чем когда приходилось их есть. И еще, что было уже сов-
сем неправильным, они убивали на  расстоянии.  Инстинкты  говорили,  что
этого двуногие уж совсем не должны были делать. Так  что  Кривому  очень
сильно хотелось понять, что здесь не так. К тому же  эти  двуногие  были
новыми, не теми, которых он знал. А вдруг именно они  и  окажутся  "пра-
вильными"?
   Коротколапый замахал щупальцами: "делай, что хочешь". Летающий казал-
ся ему намного интересней. Подумаешь, скорлупа-носитель двуногих -  кому
не ясно, что такое должно было существовать? Раз у  них  есть  носители,
значит, они должны быть у всех - это выглядело само собой  разумеющимся.
Уж если изучать двуногих, то только для  того,  чтобы  разгадать  секрет
убивающих на расстоянии палок... Другое дело, когда речь идет  о  совер-
шенно небывалом явлении вроде полета: такое разве что в  самых  странных
снах увидишь.
   Собственно, понятия "сна" как такового у них не было, но в минуты от-
дыха перед глазами порой проносились расплывчатые картины  из  тех,  что
при всем желании не спутаешь с реальностью.
   Сны были не у всех - у них да еще у некоторых, тоже держащихся в  Рое
особняком.
   "Ну, я пошел?" - спросил жестами Коротколапый.
   "Иди",- махнул ему Кривой и прыжками помчался вслед за носителем дву-
ногих.
   "Вот бы вытащить их и посмотреть на эмбрионы: убивающие  палки  нахо-
дятся при них, или они выискивают их потом, в пещерах города?"  -  думал
он, стараясь догадаться, где у существа откидывающаяся крышка.
   "Лишь бы он не отложил свои эмбрионы в меня,- подумал Кривой на ходу.
- Как я тогда смогу путешествовать?"

   19

   - Идем! - кричал Хигс полуосипшим голосом.- Уходим!
   Они шли уже не на втором дыхании - на четвертом, если не на  десятом.
То ли от усталости, то ли от газа, выделяющегося  при  сгорании  кислоты
Чужих, то ли от долгого движения спиной вперед головы  у  всех  четверых
кружились, а руки и ноги с каждым шагом  наливались  свинцом.  Казалось,
что они движутся уже не сами, а по схеме автопогрузчика: кто-то  невиди-
мый внутри мозга нажимает на кнопки, и потерявшие  чувствительность  ко-
нечности механически подчиняются его приказам.  И  руки  -  не  руки,  и
пальцы - не пальцы, а так, механическая конструкция,  дублирующая  их  и
пришедшая им на смену.
   "Стрелять, стрелять, стрелять..."- даже эта мысль стала тупой, отошла
на второй план, как для человека в нормальном состоянии  -  звук  ударов
собственного сердца. Есть, бьется - и ладно. И этот безмолвный  самопри-
каз бился где-то в глубине, сливаясь с  биением  сердец  и  не  достигая
больше разума. Есть, так есть...
   - Идемте!
   Почти не глядя по сторонам (когда сзади лезут все новые и новые  клы-
кастые морды, не слишком-то полюбуешься на виды интерьера), они  все  же
ощутили, что находятся на своей (относительно,  разумеется)  территории.
Корабль пришельцев кончился. Они двигались по станции колонистов.
   Говорят, в своем доме и стены помогают. Здесь стены  помогали  только
врагу: широкий коридор вернул им возможность напасть более широким фрон-
том.
   "Чудесно. Вот тут-то нас и сожрут",- послал струю пламени Дрейк.
   - Черти проклятые!
   Монстры прыгали на стены и лезли на потолок. Теперь стрелять приходи-
лась быстрее, но одеревеневшие руки - даже сила воли и специальная  под-
готовка не могут до конца справиться с законами физиологии - подчинялись
с трудом.
   - Отходим! Скорей!
   Внезапно Хадсон  спиной  почувствовал,  что  сзади  находится  что-то
большое. На секунду обернувшись,  он  издал  радостный  вопль:  это  был
транспортер.
   - Сюда! - во весь голос заорал он.- Эй!
   Хигс и Вески обернулись - этой секунды  оказалось  достаточно,  чтобы
одно из чудовищ спрыгнуло прямо в центр их  группы.  Пламя  из  огнемета
Дрейка тотчас выжгло твари глаза, еще через мгновение Хигс прикончил чу-
довище выстрелом в упор.
   - Давайте, давайте! - кричал он.
   Броневик был в двух шагах, но  спасение  все  еще  оставалось  весьма
проблематичным: стены, потолок и весь коридор сзади  покрылись  сплошной
хитиновой массой с десятками щупалец и зубастых  голов.  Теперь  монстры
были и сверху, и сбоку, и они спокойно могли разорвать десантников преж-
де, чем те успеют запрыгнуть в люк, который, к тому же был еще закрыт.
   - Откройте люк! - во весь голос заорала Вески.
   - Откройте! - не прекращая стрельбу, поддержал ее Хигс.
   - Мы уходим! Уходим! - с идиотским восторгом перекрыл их голоса  Хад-
сон.
   - Они здесь,- сообщила Рипли остальным пассажирам бронетранспортера.
   Ее рука легла на кнопку, но дверь почему-то не открывалась. Рипли за-
кусила губу - только этого сейчас и не хватало!
   - О черт! - пробормотал Дрейк.- Да эти твари повсюду!
   Положение снаружи осложнялось с каждой секундой: чудовища были  прямо
над головами уцелевших десантников, они шли с разных сторон, и  их  было
так много, что четверых здесь было явно недостаточно, будь даже все  они
вооружены автоматическими винтовками.
   "Может, я нажала не на ту кнопку?" - мучительно соображала Рипли.
   Ей казалось, что если сейчас по ее вине кто-то погибнет,  она  просто
не переживет этого.
   - Отходим! Отходим, ребята! - истерически вопил Хадсон.
   "Что, и эта проклятая дверь против меня? Так получай!"
   Язык пламени лизнул металлическую обшивку.
   "Нет, ошибиться я не могла... стоп, кажется, дверь  просто  взята  на
предохранитель!"
   - Берт, снимите дверь с предохранителя!
   - Хадсон, прикрой рот!
   - А-а-а-а-а!
   И снова между ними возникло свалившееся с  потолка  чудовищное  тело,
почти подмяв под себя Дрейка.
   Несколько выстрелов в упор оторвали монстру голову; брызнувший из шеи
фонтан кислоты накрыл Дрейка. Убийственные капли падали ему на руки,  на
лицо, вгрызаясь в кожу и мышцы и сдирая их с костей. Дрейк завопил,  от-
чаянно и дико. За  доли  секунды  его  рука  сгорела  до  костей,  пятна
разъедения закрыли лицо и глаза.
   Он еще кричал, когда Хадсон первым почувствовал открывшийся за спиной
простор для отхода: проклятая дверь наконец распахнулась!

   Ее створки горели. Подскочивший было с огнетушителем Бишоп  отпрыгнул
назад, давая дорогу уцелевшим.
   - Скорее!
   - Загружайтесь!
   - Скорее!!!
   Они влетели в транспортер втроем: Дрейк, продолжая  вопить,  корчился
на земле.
   Сверху падали, гулко ударяясь о железо пола, новые чудовища.
   - Закрываю! - предупредительно крикнула  Рипли,  ища  нужную  кнопку.
Створки двери поехали друг другу навстречу.  Но  они  двигались  слишком
медленно,- во всяком случае, для теперешних обстоятельств.  В  последний
момент, не давая им закрыться до конца и раздвигая обратно,  между  ними
вклинился наиболее резвый монстр.
   Клацнули челюсти, взмахнула в воздухе лапа.
   - Отцепи меня, отцепи! - изо всех сил заорала Вески, снаряжение кото-
рой зацепилось за что-то у самой двери.
   Почти сразу же Хигс прыгнул к двери. Пасть раскрылась ему навстречу.
   "Ах, ты так? - Он выхватил свой обрез и сунул ствол  в  пасть.Ну  так
получай!"
   Чудовище взорвалось изнутри.
   Хигс инстинктивно отшатнулся и поднял  руку,  прикрывая  глаза,только
это его и спасло. Лишь несколько брызг обожгли его руку.
   Тут же обе створки двери с лязгом захлопнулись.
   Вески издала неясный звук - не то стон, не то рычание. Хигс обеспоко-
енно повернулся к ней.
   - Дрейк!..- осипшим голосом выдавила она.- А как же Дрейк?
   - Забудь о нем,- ровным голосом ответил ей Бишоп.- Он мертв...
   Что-то тяжелое ударилось в дверь бронетранспортера; машину тряхнуло.
   - Рипли, поехали,- приказал Берт.
   Вески отвернулась.
   Ей не хотелось, чтобы кто-то мог увидеть ее слабость. Как ни странно,
она сейчас готова была заплакать и поэтому изо всех сил старалась  прев-
ратить внезапно захлестнувшую ее горечь в злость.
   Кто бы мог подумать, что Вески,  цветущая  и  привлекательная  особой
красотой амазонки, может так страдать от одиночества из-за потери  одно-
го-единственного друга, с которым она больше ругалась, чем нежничала. Но
это было так; она сама не ожидала, что гибель Дрейка так ее потрясет.
   Она не протестовала против решения Берта ехать - чувства не заглушили
в ней голос рассудка.
   Дрейку уже не помочь, и это не причина кончать жизнь самоубийством, а
любое промедление в этом деле закончилось бы общей гибелью.
   И тем не менее ей было горько как никогда.
   "Ну ничего, я еще с ними поквитаюсь! -  наконец  справилась  с  собой
Вески.- Я им еще покажу!"
   Когда она подняла голову и обернулась к остальным, на  ее  лице  было
как раз то выражение, которое она хотела у себя вызвать. Блестящие  чер-
ные глаза и энергичные черты лица говорили теперь об одном: Вески  пере-
полняла холодная мстительная ярость, перед которой ничто не могло  усто-
ять.
   Тем временем Рипли обнаружила одну прискорбную деталь: проход, по ко-
торому броневик только что проехал, оказался заполненным новыми полчища-
ми чудовищ.
   Транспортер, скрипя колесами о железо, развернулся. Сбивающий с двери
пламя Бишоп с трудом удержался на ногах.
   Тяжелый ящик с запасными частями для ремонта  транспортера  слетел  с
полки, обрушившись Горману на голову. Лейтенант молча  ткнулся  носом  в
пол.
   Этого никто не заметил.
   Бронетранспортер горел.
   Проезд был закрыт десятками массивных хитиновых тел.
   Спереди надвигалась стена.
   "Будь что будет!" - зажмурилась Рипли, направляя транспортер прямо на
нее.
   Огонь или что-то другое мешало ей почувствовать на  расстоянии  плот-
ность преграды. Впрочем, это как раз было нормальным,  скорее  следовало
бы удивляться тому ненадолго возникшему ощущению, когда  она  могла  это
сделать.
   Расстояние до стены быстро сокращалось.
   Ньют прижала к себе Кейси.
   - Все в порядке,- без звука шепнули губы девочки.
   В следующую секунду транспортер налетел на  стену.  Его  тряхнуло  со
страшной силой.
   Хотевший было что-то сказать Хадсон взвыл: он чуть  не  откусил  себе
язык. Приподнявший голову лейтенант снова потерял сознание.
   Темный обломок стены на миг закрыл обзор и тут же исчез.
   Дорога была открыта...

   20

   Кривой притаился на округлой башне.
   Носитель двуногих будто нарочно несся его в сторону.
   От нетерпения коричневые щупальца Кривого начали дергаться. Он  видел
схватку издали, но слабое зрение не позволило ему разобрать подробности.
Если все было так, как ему показалось,носитель тоже был неправильным.
   Нормальный носитель должен перенести эмбрионы в нужное место  и  уме-
реть. Кривой решил не доверять своим глазам - иначе ему пришлось бы счи-
тать, что это существо с красивыми глазами сделало  нечто  противополож-
ное: забрало двуногих внутрь себя.
   От любопытства кожа Кривого зачесалась.
   Неужели такие чудеса могут быть? Это почище Летающего!
   "Вот бы вскрыть эту штучку!" - сжался он в готовый действовать комок.
   Существо приближалось.
   Кривой почти восхищался им: и силой, с которой оно снесло преграду на
своем пути, и этими прозрачными большими глазами, которых он  сейчас  не
видел, но которые запали в его память.
   "Ну что ж, сейчас посмотрим, что у него внутри!"
   "Неужели все уже позади?" - не верила себе Рипли, глядя на открывший-
ся свободный путь.
   Неужели теперь они дождутся челнока, поднимутся  на  орбиту,  и  всем
кошмарам придет конец?
   "Не расслабляться! - скомандовала она себе.- Пока мы не  поднялись  в
воздух, пока эти гады еще живы, ты не имеешь такого права! Не говоря уже
о том, что неизвестно, когда может произойти взрыв".
   "Ну кто бы сказал мне, насколько повреждены эти проклятые охладители?
- снова и снова мысленно взывал Берт.- Какое из решений мне  лучше  при-
нять?"
   Кривой напрягся и приготовился к прыжку: бронетранспортер был на под-
ходящем для этого расстоянии.
   "О нет!" - чуть не закричала Рипли, когда коричневато-желтое тело чу-
довища взметнулось в воздух и тяжело обрушилось на крышу.

   "Вот он, вход",- вблизи Кривой рассмотрел прозрачную пленку,  которая
оказалась хрупкой и бьющейся: под ударом его лапы боковое стекло  разле-
телось.
   "Только не это!"
   В выбитое окошко сунулась уродливая зубастая морда.
   Хигс поднял обрез и с ужасом понял, что если  он  выстрелит,  кислота
зальет пульт управления - если вообще при этом не разлетится вся  перед-
няя часть транспортера.
   "Нет!"
   Рука Рипли сама легла на тормоз.
   Транспортер пролетел юзом несколько метров  и  встал  как  вкопанный.
Инерционный толчок сбросил Кривого наземь.
   "Теперь - вперед!" - приказала себе Рипли.
   Монстр поднимался. Без прежней ловкости,- удар о землю все же оглушил
его,- но достаточно бодро.
   "Ну что ж, я, похоже, все-таки попался",- понял Кривой, глядя в  упор
в красивые глаза чужого существа.
   Он ждал его с определенным фатализмом.
   Носитель имел право на выполнение своей задачи. Лишь в последнюю  се-
кунду до него вдруг дошло, что это неправильное существо вовсе не  соби-
рается выполнять свои природные обязанности,- оно летит на  него,  чтобы
просто убить.
   Кривой встрепенулся, но было уже поздно: колеса подмяли его тело  под
себя, размазывая плоть по поверхности дороги.
   "Так его, дерьмо такое!" - возликовала Вески.
   "Что ж, еще одним стало меньше",- запомнила Рипли.
   "Странно, мне показалось, что этот был несколько другой формы",-  по-
думал Бишоп.
   Попытка провернуть зрительную память назад ничего не дала: из-за ско-
рости картинка отпечаталась смазанно.
   "Наверное, почудилось",- заключил робот.
   - Внимание, приготовиться! - негромко предупредила Рипли. Перед  ними
снова была стена.
   "Она тонкая,- сказала Рипли себе.- Она наверняка  тонкая...  Наверня-
ка".
   Она не ошиблась.
   Удача снова поворачивалась к ним лицом.
   И снова в усталых глазах людей, истощенных долгим напряжением и  чуть
живых после пережитого потрясения, загорелся огонек надежды.
   Все самое страшное уже позади.
   Они выбрались из враждебного подземелья. Они отбили невиданную атаку.
Они смогли сбежать.
   Даже стены пропускали их вперед, к окончательному спасению.
   Все еще было впереди.
   А пока судьба дает передышку, грех этим не воспользоваться!

   21

   После причудливых конструкций городских зданий, четких линий  и  пра-
вильных геометрических форм загородная долина смотрелась весьма странно.
Можно было подумать, что транспортер выехал в другой  мир,  где  торчали
скалы и мягко закруглялось к горизонту небо и где было спокойно и  тихо.
Место, где можно было быть собой...
   Все они действительно становились собой: после нервного напряжения  и
постоянной готовности защищаться возникшие вновь чувства были словно яр-
че обычных, как краски после дождя. И пусть еще мышцы рефлекторно напря-
гались при каждом резком движении соседа, пусть руки были  готовы  схва-
тить оружие, а ноги - умчать подальше, главная гроза отшумела,  и  после
нее дышалось легко, несмотря на душную гарь.
   Быстрая езда помогла сбить пламя, но  в  обшивке  еще  что-то  тлело,
внешняя же двуствольная пушка и вовсе слетела во время очередного столк-
новения со стеной, и ее гнездо тоже дымилось.
   Все это были мелочи; главное - они за городом, вдали от  Чужих,  и  с
проклятой планетой вскоре можно будет распрощаться.
   Даже Берт поддался общему настроению и радовался вместе со всеми, что
опасность миновала. Сложно соучаствовать в сражении  и  не  проникнуться
его духом. Так что "наконец-то выбрались" звучало у него наравне с  мыс-
лями о том, как же протащить Чужого на борт корабля, а затем  на  Землю.
Впрочем, для этого у него был в запасе один почти  беспроигрышный  вари-
ант. В конце концов, роботов программировали в их Компании...
   - Все в порядке,- ободряюще сказал он Рипли.- Мы прорвались!  Вы  от-
лично действовали, Рипли, вам за это медаль нужно дать!
   Про себя Рипли поморщилась: медаль - от Компании? Ну уж нет!  Но  де-
монстрировать свое отношение и портить настроение другим не  стала.  Она
просто нажала на тормоз, и транспортер остановился.
   Хадсон вздохнул. До него медленнее других доходило, что все позади.
   В душе Вески, к тому времени успевшей пройти через  горе  и  пережить
радость спасения, теперь проснулась новая злость.  "Если  бы  начальство
было хоть немного умнее... Да этот мерзавец лейтенант нас попросту подс-
тавил!"- незаметно для других кипятилась она.
   Рипли встала с места и поискала глазами Ньют. Только сейчас она заме-
тила, что девочка выскользнула из кресла и ехала всю дорогу, забившись в
щель между скамейкой и ящиком для инструментов.  Собственно,  Головастик
проделала этот маневр еще раньше, пока Горман  старался  вытащить  Рипли
из-за руля, и просидела там всю дорогу.
   - Ну, как ты? - с трудом сдерживая нахлынувшую вдруг нежность,  спро-
сила Рипли, поймав себя на том, что хотела добавить к этому вопросу  еще
и обращение - "дочка".
   На запачканном (когда она  только  успела?!)  личике  Ньют  появилась
светлая улыбка.
   - О'кей! - девочка подняла в подтверждение большой палец.
   - Действительно! - подтвердила Рипли.
   Ньют улыбалась - могло ли что-либо служить более действенным  доказа-
тельством этих слов?
   Ребекка Джордан, маленькая девочка, победившая своей ловкостью и  из-
воротливостью чудовищ, перед которыми спасовали взрослые  опытные  люди,
потерявшая всех близких и приобретшая самый мощный, хотя и страшный опыт
борьбы за свою жизнь,- она снова могла улыбаться, и эта победа, пожалуй,
стоила всех остальных.
   - А здорово все же...- встряхнул головой Хигс.
   "Ну, теперь я выскажу этому мерзавцу все, что о нем думаю!" - поиска-
ла лейтенанта взглядом Вески.
   - Дерьмо! - вырвалось у нее.
   - Успокойтесь, успокойтесь, успокойтесь,-  потирая  руки,  по  салону
транспортера прошелся Берт.
   - Ну, слава Богу! - непонятно кому улыбнулся Хигс. По  его  лицу  еще
тек не успевший испариться холодный пот. Голове под каской  было  жарко,
он поправил ее и снова улыбнулся. Руку, правда, пекло, но  это  -  мелоч
и...
   "Так куда делся этот гад?" - Вески тоже встала.
   Лейтенант обнаружился в заднем конце салона.  Он  лежал  с  закрытыми
глазами, и возле него на корточках сидел искусственный человек.
   "Ах, так он без сознания? - на губах Вески промелькнула хищная усмеш-
ка.- Окочурился от страха? Ох, какие мы нежные! Небось, и обделаться ус-
пел..."
   Человек, бросивший их на произвол судьбы и ставший в ее глазах винов-
ником гибели самых лучших людей, лежал теперь перед  ней,  молчаливый  и
беспомощный. Хорошо еще, что его глаза были закрыты:  такого  откровенно
ненавидящего взгляда Горман не встречал, должно быть, ни разу.
   "Вот я его сейчас!"
   Рука Вески рассекла воздух, но ударилась о неожиданно выросшую  перед
ней преграду - подошедший Хигс успел поставить блок.
   Вески бросила на него раздраженный взгляд. Хигс был  хорошим  парнем,
он это доказал, но неужели он не соображает, кого собрался защищать?
   - Руки убери,- огрызнулась она.
   - Успокойся.- Хигс посмотрел на нее спокойно и строго.
   Вески отступила - так смотреть мог  только  командир.  Настоящий,  не
только по званию.
   "Ну ничего,- сказала она себе,- я до этого мерзавца еще доберусь!"
   - Лейтенант,- обратился к лежащему Хигс, но оборвал сам себя  на  по-
луслове.- Бишоп... что случилось с Горманом?
   - Не знаю.- Бровь искусственного человека поехала вверх. У Бишопа бы-
ла странная мимика, утрировавшая нормальную человеческую, с одной сторо-
ны, и мало соответствующая реальному эмоциональному состоянию, с другой.
Со стороны казалось, что он пользуется ею совершенно произвольно. Склад-
ки морщин и брови шевелились по одному ему  понятному  принципу.-  Может
быть, сотрясение мозга, но, по крайней мере, он жив.
   "Вот и теперь он отлынивает от принятия решений... сотрясение мозга у
него, видите ли! - бесилась Вески.- Было бы еще, что сотрясать!"
   Улучив момент, когда Хигс слишком углубился в изучение мимики робота,
Вески снова ухитрилась схватить Гормана за плечо.
   - Эй, ты! - зашипела она.- Просыпайся, сволочь, не то убью!
   Она действительно была готова убить его в эту минуту и  вполне  могла
это сделать: состояние бравого лейтенанта было сейчас более чем  жалким,
и несколько резких рывков легко прервали бы его жизнь.
   Беднягу снова выручил Хигс.
   - Тихо! - он схватил Вески за плечи.- Тихо! Отойди, тебе говорю!
   Вески была отстранена, и Бишоп вновь вернулся на свое место.
   - Кто-нибудь, дайте мне набор первой помощи!  -  попросил  он,  держа
лейтенанта за запястье,- его пульс едва прощупывался. Из ссадины на  лбу
после встряски поползла струйка крови.
   Между тем Хадсон остался один. Ввязываться в назревающий конфликт ему
совсем не хотелось - едва завидев, что Вески затевает драку, а Хигс  го-
тов в нее включиться (так он воспринял сцену удар-блок), он поспешил ре-
тироваться в самую отдаленную часть салона.
   Середина была занята Рипли, которая обменивалась ласковыми  взглядами
с девочкой,- им сейчас ни до кого не было дела, но Хадсон этого не пони-
мал. Он оказался на водительских местах, точнее, возле  системы  монито-
ров.
   Мертвые экраны тускло поблескивали. Хадсон принялся изучать и  систе-
му. "Нижние - для передачи изображения с места  действия,-  замечал  про
себя он,- верхние... кажется, для того, чтобы фиксировать  биотоки  мозг
а... нет, точно - передавать электрокардиограмму..." Некоторые из  мони-
торов еще работали. Видимость давно была нулевой, но на верхних  экранах
змеились светлые ломаные линии, чертя сердечные проблемы.
   "Один, два, три, четыре, пять...- посчитал Хадсон.- Как - пять?"
   Цифра была неправильной. Из ушедшего на задание взвода вернулось  три
человека. Вместе с оставшимися в бронетранспортере людей становилось во-
семь. Допустим, без девочки,- ее могли  не  успеть  зарегистрировать  на
компьютере,- и без робота... все равно цифра не сходилась.
   Хадсон на миг зажмурился, потом снова открыл глаза. Пять. Не три,  не
шесть, а пять. Стоп... но ведь передатчики-то находились в форменном об-
мундировании!
   Хадсон перевел взгляд на светлое табло  со  схемой  комплекса.  Кроме
светившегося раньше "городского собрания" на "вечной  стоянке",  на  ней
светилось еще две точки.
   Не веря своим глазам, Хадсон снова поднялся и посмотрел на мониторы.
   На них должны быть написаны имена. Крутнув ручку настройки,  он  уви-
дел, как вспыхнули синие буквы.
   "Хадсон, Хигс, Эйпон..."
   "Эйпон?!"
   - Ой, смотрите, смотрите! - закричал Хадсон.
   Рипли резко развернулась, Вески одним прыжком оказалась возле  лежав-
шей на скамье пушки, Хигс потянулся за пистолетом.
   - Сержант и Дитрих,- продолжал кричать Хадсон,- они  же  не  погибли!
Датчики все еще действуют!
   Это известие вызвало у всех секундный шок.
   Значит, они ушли раньше времени, бросили товарищей в беде!  Необходи-
мость спасать себя не была оправданием для вставшей на дыбы при этом из-
вестии совести. Для разума - да, но совесть - это нечто совсем другое.
   Рипли шумно втянула воздух - от этого заявления у нее закружилась го-
лова и в висках застучало.
   - Ничего себе...- беззвучно  прошептала  Вески.  Собственное  бегство
сразу заставило ее выбросить дурака лейтенанта из головы.
   Чем она оказалась лучше его?
   - Может, вернемся за ними? - неуверенно предложил Хигс.
   Он очень хотел, чтобы это было возможным, но разум говорил о  другом.
Что они могут сделать? Красиво погибнуть из солидарности? Прямо  скажем,
незавидная перспектива.
   "Хмм... а вообще-то это хороший предлог вернуться",- подумал Берт.
   - Еще чего! - вырвалось у Хадсона.
   Да, он и сам дорого бы заплатил, чтобы Эйпон и Дитрих оказались  сей-
час с ними целыми и невредимыми, но - ехать туда снова? Уж увольте!  Ду-
раков нет. Лучше сразу застрелиться.
   "Это безумие,- сказал себе Хигс,- но все  равно...  Разве  мы  сможем
жить спокойно с таким грехом на совести? Бесчестье хуже смерти". Послед-
няя фраза ему самому показалась слишком красивой, но что сказано,- пусть
даже про себя,- то сказано, и никуда его не денешь.
   - Мы не имеем морального права оставлять  там  живых  людей,отчетливо
проговорил он.
   Решительность маской застыла на его лице.
   Рипли медленно подошла к нему и положила руку на плечо.
   - Вы ничем им не поможете. Ничем. Они погибнут так  же,  как  погибли
колонисты. Считайте, что их уже нет. Так будет проще для вас.
   - Но датчики...- голос Хигса утратил прежнюю уверенность.
   Его не нужно было убеждать - он понимал все и сам. Но все  же...  Что
поделать, если совесть живет и мучается вместе с человеком! Куда ее  де-
нешь...
   - Датчики будут действовать, пока у них бьется сердце,  вот  и  все.-
Из-за сдержанности  голос  Рипли  прозвучал  еще  трагичнее.Как  у  того
мальчика, там...
   - Нет! - Хигс чуть не застонал. Разум и сердце вступили между собой в
жестокую борьбу, перед которой и схватка в  комплексе  могла  показаться
легкой разминкой.
   Пойти - погибнуть и погубить всех без толку.
   Бросить - предать.
   - Я не верю...
   Чувства разрывали его на части. Это была не та  боль,  к  которой  он
привык,- Хигс четко осознал в этот момент, что вызванный ею ожог не  за-
живет уже никогда, даже если эту боль удастся пересилить.
   - Нет! - вырвалось у Хадсона. На одну секунду он представил, что там,
на месте Дитриха и сержанта мог быть и он сам... Значит, случись  с  ним
такое, помощь не пришла бы и к нему? Но как можно жить, зная, что в слу-
чае беды не на кого будет опереться, зная, что для тебя никто не рискнет
собой и не сотворит в последний момент чудо? Хадсону показалось, что  он
уже находится там, в общем слизевом коконе, а перед ним набухает и рвет-
ся  по  крестообразному  верхнему  надрезу  кожистое  яйцо.  На  секунду
мелькнувшая в возбужденном мозгу картина настолько ошарашила его, что он
снова испытал шок. Лицо Хадсона побелело, губы затряслись, лоб  покрылся
испариной.
   - Нет! - истерически выкрикнул он.- Я не верю! Не верю, что все так!
   - Хадсон,- только и смог выдавить из себя Хигс.  Он  снова  заливался
потом, но его лицо покрыла не бледность, а краска стыда.
   Действовать - бессмысленно.
   Не действовать - подло.
   И пусть эта подлость была  подлостью  обстоятельств,  если  не  самой
судьбы,- все равно кто-то должен был держать за  нее  ответ.  По  мнению
Хигса, этим кем-то должен был стать он сам.
   - Сволочи,- процедила сквозь зубы Вески.- Ненавижу!
   "Какое право имеют эти твари так поступать?" - так можно  сформулиро-
вать поднявшуюся в ее душе бурю эмоций. И  единственный  вывод,  который
Вески могла извлечь для себя: этим тварям ничто не должно сойти с рук.
   Пусть платят полной мерой. Ни одна из них не имеет права на спасение.
Все, все они обязаны сдохнуть!
   - Ну ладно,- жестко произнесла Вески. В ее черных глазах горел непри-
миримый холодный огонек.- Месть, только месть, за Дрейка, за  всех!  Нас
осталось все-таки несколько человек,- она не привыкла  говорить  длинные
речи и с трудом подбирала слова.Допустим, бомбы с серным газом...
   - Что - бомбы? - не понял Хадсон.
   - Подняться. Сбросить. Прибить этих гадов! - лицо Вески исказила гри-
маса.
   - А ты думаешь, серный газ на них подействует? -  нахмурился  Хигс  и
почувствовал, что рука у него зачесалась. Вроде  бы  просто  от  прежних
ожогов брызгами кислоты, но, может... "Ну, черт бы их всех  побрал!  Раз
нельзя помочь товарищам, то ведь можно хотя бы рассчитаться!"
   "Я сижу в коконе, и вместо спасения меня хотят взорвать... ничего се-
бе перспектива!" - лицо Хадсона опять нервно задергалось.
   - Я не могу, нет! Не надо!
   Вески удивленно посмотрела на него:
   - В чем дело?
   "Ты что, не хочешь им отплатить?" - спрашивал ее взгляд.
   - Ну давайте будем считать, что мы с ними квиты. Хватит  этой  крови,
этой грязи, этой смерти, наконец! Сколько можно?! - нижняя челюсть  Хад-
сона двигалась то влево, то вправо, словно  на  ней  выросли  добавочные
мышцы с единственной целью - дать ему возможность корчить самые  неверо-
ятные гримасы. Даже мимика искусственного человека при виде этих  гримас
начинала казаться сдержанной и логичной.- Что мы там вообще потеряли?
   Хигс понимающе покачал головой. Бедняга Хадсон!
   - Я считаю,- в нем снова заговорил командир, рассудительный  и  реши-
тельный,- что мы должны взлететь, подняться  на  космическую  станцию  и
уничтожить эту планету. (Так! - утвердительно кивнула Вески.) Мы  должны
взорвать ее с орбиты. Это единственный выход.
   Брови искусственного человека удивленно поднялись: "Что за  нелепость
- взрывать то, что все равно должно вскоре взорваться?"
   Выражение его лица осталось незамеченным.
   "Только этого идиота мне и не хватало!" - похолодел Берт.
   - Действительно,- Рипли обвела взглядом всех присутствующих,эту  пла-
нету необходимо уничтожить. Двух мнений тут быть не должно.
   Страх, мучения, тревоги, боль - все это поднялось за  фасадом  внешне
спокойного лица. Источник всех бед должен быть взорван, чтобы и следа не
осталось от него,- только тогда можно будет спать  спокойно,  зная,  что
все позади.
   Только тогда...
   - Одну минуточку! - Берт встал и вышел вперед, чтобы его все видели.-
Одну секунду! Вы хоть представляете себе, что вся  эта  установка,  этот
комплекс, имеет большую цену в долларах?
   Обычно этот аргумент действовал безотказно.  Вся  жизненная  практика
Берта приучила его к тому, что упоминание о  стоимости  того  или  иного
предмета может круто изменить направление любого разговора.
   Однако Берт рано возрадовался, что нашел нужный ход: сейчас перед ним
были люди другого сорта.
   - Ну что ж, пусть мне пришлют счет! - иронически бросила Рипли.
   Берт вытаращил глаза.
   Неужели его не поняли? Кажется, сказано было  достаточно  ясно.  Если
планета уцелеет, на нее можно будет послать еще одну экспедицию и испол-
нить, наконец, задуманное... Или все же попытаться объяснить  им  ситуа-
цию, как ее видел он сам? Вдруг они поймут тогда?
   - Ладно,- быстро затараторил Берт. Такая тактика ведения разговора  с
нижестоящим часто давала  хорошие  результаты:  когда  говоришь  быстро,
смысл текста подсознательно воспринимается как нечто само собой разумею-
щееся, и выводы вытекают потом  из  установок,  подброшенных  в  первой,
"быстрой" части речи.- Мы понимаем, что у нас сейчас напряженный момент,
все мы очень устали, нам трудно, эмоционально трудно.-  Чтобы  текст  не
обгонял мысль и не сбил с толку его самого, он специально повторял вари-
анты одной и той же фразы, пока обдумывал следующую.- Тем  не  менее  не
нужно язвить и постоянно принимать необдуманные решения. Вы поймите, что
мы имеем дело с очень важными для развития науки организмами,  представ-
ляющими огромную ценность для всей науки, для нескольких наук.  И  никто
из нас не имеет права в волюнтаристском порядке уничтожать их...
   Последняя сентенция была высказана гораздо медленнее всех предыдущих:
она должна была служить резюме.
   Берт замолчал, ожидая реакции своих "подопечных".
   На долю секунды в салоне воцарилось молчание.
   - Да?! - подбоченилась за его спиной Вески, готовая  в  любой  момент
кинуться в драку. Идиота Гормана пытался заменить другой  идиот  -  дать
другую оценку заявлению Берта она просто не могла.

   - Не имеем права? - холодно переспросила Рипли и сплела руки на  гру-
ди. Берт шестым чувством ощутил, что  она  не  станет  драться,-  просто
убьет его, если так будет надо. Спокойные одержимые всегда опаснее  явно
агрессивных психопатов...
   - Не имеем права? - шагнул к нему и Хадсон. Его нижняя челюсть запры-
гала из стороны в сторону.- А ну, посмотри мне в глаза! Ты  что,  совсем
очумел? Мне плевать на их научную ценность, нам шкуру сохранить надо!
   Берт отступил на полшага. По правилам  хорошего  тона,  если  хочешь,
чтобы в разговоре последнее слово осталось за тобой,  подобные  движения
нужно исключить, но ситуация была особенной: Берту надо было  защититься
от кулаков, которые могли в любой момент взвиться в воздух.
   Чего еще можно было ожидать от этих психованных грубиянов?
   Берт в надежде покосился в сторону Хигса. Молодой командир  сдерживал
свои эмоции: его лицо, хотя и влажное, выглядело спокойным и  не  носило
следов окаменения, как у Рипли; но по мрачному взгляду Берт  понял,  что
ожидать поддержки с этой стороны нечего.
   Оставался Бишоп. Но что мог сделать один робот, не имеющий даже права
голоса?
   - Я тоже не слепой,- снова зачастил Берт, на этот раз от волнения,- я
вижу, что происходит, но я не могу санкционировать такие действия, такой
курс...
   По окаменевшему лицу Рипли пробежала тень другого чувства, но тут  же
скрылась подальше от чужих глаз.
   Рипли повернулась к Хигсу.
   - Насколько я понимаю, сейчас командовать должен капрал Хигс.
   "Что еще задумала эта сумасшедшая?" - внутренне содрогнулся Берт.
   - Капрал Хигс? - переспросил он.
   - Да,- с напором проговорила Рипли.- Эта операция проводится по воен-
ной линии, а Хигс по званию - следующий за лейтенантом и сержантом. Пра-
вильно, Хигс?
   "Интересно, когда они успели  сговориться?  Почему  я  это  упустил?"
Впрочем, особого потрясения это открытие у Берта не вызвало. Что-что,  а
неожиданно всплывающие сговоры нередко встречаются и в бизнесе...
   - Совершенно верно,- спокойно подтвердил капрал.- Я старший  по  зва-
нию.
   И снова на секунду все замолчали.
   Вески за спиной Берта улыбнулась одними уголками губ,- она  полностью
одобряла решение сделать командиром Хигса. Уж он-то не из тех, кто пани-
кует почем зря и выдумывает всякие несусветные глупости, как этот штатс-
кий из Компании.
   Берт одним вздохом набрал в легкие побольше воздуха.
   "Что ж, раз они не поняли... Если назвать конкретную  сумму,  до  них
быстрей дойдет".
   - Рипли, послушайте... Поймите же вы наконец, что это сооружение сто-
ит много миллионов долларов. Повторяю: много миллионов. И Хигс не  может
принимать такие решения. Он просто солдафон. И не нужно обижаться.
   После этих слов Берт напрягся, ожидая удара. Конечно, драться на рав-
ных с профессионалами он долго не сможет, но для спорта он всегда  нахо-
дил немного времени и в паре случаев на совете директоров Компании  выс-
тупал в роли вышибалы.
   - Я и не обижаюсь.- Хигс просто отвернулся от него.
   Пусть говорит, что хочет. Операция военная, и этот  человек  здесь  -
ничто. Пустое место. Во всяком случае, должен стать  таковым  на  время,
пока операция не будет закончена: ничего, кроме лишней траты  времени  и
нервов, его выступления дать не могут.
   - Ферроу, ты меня слышишь? - спросил он в микрофон.
   Берт растерянно захлопал глазами. Снова поведение его "подопечных" не
укладывалось в привычные рамки. Он ожидал если не согласия, то вспышки и
возмущения, короче, реакции, любой - от уважения до  презрения,-  но  не
того, что его могут просто проигнорировать.
   Впервые представитель Компании чувствовал себя не  просто  неуютно  -
глупо.
   - Да,- прозвучал голос Ферроу.
   - Подготовься, пожалуйста,- вежливо, но тоном, не допускающим  возра-
жений, произнес Хигс.- Нам нужна срочная эвакуация. Снимай нас с  плане-
ты.- Хигс замолчал, повернулся к Рипли, улыбнулся  ей  одними  глазами.-
Так... Мы снимаемся с планеты, возвращаемся на нашу станцию на орбите  и
взрываем все это к чертовой матери.
   Берт зажмурился.
   "Все пропало..."
   "Не понимаю,- снова наклонился над неподвижным лейтенантом Бишоп,-  к
чему такой шум? Сколько там осталось до взрыва реактора?.."

   22

   Коротколапый прислушался и встал на задние лапы, опираясь  на  хвост.
Что-то жужжало, и с каждой секундой все громче.
   Ничего не было видно. Коротколапый сделал несколько прыжков и наконец
уцепился за скалу.
   Он не очень любил долину: лазить по ней можно было только внизу, ред-
кие же скалы своей неровностью только мешали передвигаться. Другое  дело
- Логово. Вдвоем с Кривым они иногда устраивали особые спиральные  гонки
в тех частях помещения, где коридор был особо одинаков. Разгонялись  изо
всей силы - и мчались, переворачиваясь на ходу. До чего же это было здо-
рово - скорость и резкая перемена пространственных ориентаций...
   Вскарабкавшись на скалу, Коротколапый снова приподнялся. Да, на  этот
раз он не ошибся: невдалеке действительно  блестело  что-то  интересное.
Немножко похоже на кончик щупальца, но более гладкое и короткое, да  еще
и вывернутое под странным углом. И цвет такой можно было встретить разве
что в жилищах двуногих.
   Любопытство Коротколапого некоторое время боролось с врожденной осто-
рожностью и наконец победило.
   Конечный сегмент "щупальца" оказался прикреплен  к  ровному  гладкому
отростку, идущему прямо из тела, удивительно  слитного  и  гладкого.  Из
другого бока торчал в точности такой же отросток; вниз спускались стран-
ной формы лапы - разведчик никак не мог понять, в каком месте они сгиба-
ются. Или Летающему ноги вообще не нужны? Тогда почему они есть?
   Коротколапый приблизился еще на несколько шагов.  Летающий  стоял  на
площадке, похожей на остальные произведения Чужих. Что ж, он  не  сомне-
вался, что Летающий мог быть только Чужим. На то он и Летающий...
   И все же в нем было что-то знакомое, его вид вызывал какие-то смутные
ассоциации.
   Конечно - Летающий был похож на носителя двуногих: те  же  прозрачные
участки, которые можно было разбить на мелкие кусочки, те же цвета,  тот
же блеск и даже запах. Но - носитель, способный летать? Коротколапый был
удивлен.
   На улицах ему не раз встречались мертвые оболочки носителей, уже отс-
луживших свое. У них тоже не было ног, точнее, вместо ног были прицепле-
ны кругляшки, и лишь  тот,  остромордый,  гулявший  сегодня  по  ущелью,
объяснил ему, как они передвигались. У некоторых на кругляшки была натя-
нута членистая лента - эти носители на вид были  особо  неповоротливыми.
Но такого, как этот, Коротколапый еще не видел.
   Как он может лететь? Как он может вообще летать?
   Хвост Коротколапого закрутился в воздухе, пощелкивая сегментами,-  он
понял, что не может уйти отсюда, пока не заглянет внутрь. Любой ценой.
   Весь его предыдущий опыт говорил о том, что носители двуногих рассчи-
таны на несколько эмбрионов, и места  в  них,  если  подобрать  хвост  и
сжаться, вполне достаточно. Главное - найти вход или выход, короче - лю-
бую дырку, через которую можно проникнуть внутрь.
   Можно, конечно, выбить прозрачные пластины, но - как знать, вдруг Ле-
тающий тогда не сможет подняться в воздух?
   Эмбрионы двуногих мало отличались с виду от взрослых особей. Хотя Ко-
ротколапый не мог сформулировать это словами, у него было на  этот  счет
особое мнение: вдруг носитель выполняет еще  и  функции  хозяина-няньки?
Этим мнением Коротколапый гордился. Он сам придумал его,  и  оно  многое
объясняло.
   Подобравшись еще ближе, Коротколапый припал к земле и  пополз.  Возле
носителя стоял эмбрион,- скорее всего, дозревающий, потому  что  он  уже
мог выходить наружу, но еще не покинул носитель навсегда.
   Разведчик пригляделся: он не ошибся, внизу, на брюхе носителя, темне-
ло отверстие, достаточное, чтобы пролезть внутрь...

   23

   - Эй, Спортмайер, пошевелись, мы летим за ребятами! -  крикнула  Фер-
роу.
   -Подожди,- механик заглянул в  багажный  люк:  во  время  полета  там
что-то булькало, а он не любил никаких посторонних  звуков.  По  рабочим
шумам можно определить неисправности механизмов челнока, и в первую оче-
редь надо позаботиться о том, чтобы ничто не мешало их слышать.
   Булькавший баллон он перезакрепил, но теперь его снова что-то  волно-
вало. Не сильно, на уровне предчувствия,- но это предчувствие не  давало
ему спокойно выбраться из отсека. Что именно это было - он не  знал.  То
ли среди багажа появилось что-то лишнее, то ли,  действительно,  к  шуму
мотора добавился какой-то призвук.
   Спортмайер сосредоточился, перебирая в уме, что могло случиться, но в
голову ничего не приходило.
   Просто что-то было не в порядке.
   "Наверное, нервы. Недоспал",- сделал он наконец вывод.
   - Сколько раз можно тебя звать?
   И все же что-то волнует, значит...
   Пусть это были выходки подсознания: когда пилоты или механики отказы-
вались верить собственной интуиции - и погибали в тот же вылет.
   Не случайно же на космофлоте с давних  времен  существовало  правило:
если пилот говорит, что его мучают плохие предчувствия -  лучше  его  не
посылать.
   Впрочем, у него не было выбора. Здесь не центральный порт с десятками
дублеров и хорошим запасом кандидатов на их должности.

   И все же, что это было?
   Писк. Тоненький и странный, он раздавался непонятно откуда. Ему пока-
залось даже, что пищит его собственная одежда.
   Нервы.
   Слуховая галлюцинация.
   У часов другой звук, а, кроме них, в одежде ничего пищать не могло.
   - Ты что, оглох?
   - Подожди секундочку, здесь что-то такое...
   Спортмайер приподнял руку. Пищал рукав или что-то под ним.
   - Я тебе говорю - садись,- все сильнее кипятилась Ферроу.Нечего время
тянуть.
   Часы.
   Разумеется, они. Что-то случилось с будильником, вот и все.  Спортма-
йер взбежал по трапу и закрыл за собой люк.
   - Где ты, черт тебя раздери?
   Он протиснулся в пилотскую рубку. Ферроу уже включила зажигание;  мо-
тор взревел во всю свою громкость.
   Под рукавом, на индикаторе движения живых организмов, ползло  светлое
пятнышко. Спортмайер совсем забыл о существовании этого прибора.
   Вспомнить о нем он уже не успел: неожиданно сзади раздался свист рас-
секающего воздух щупальца...

   24

   По долине гулял ветер. Он бил в лицо и трепал волосы маленькой групп-
ке людей, вздумавших вдруг прогуляться под открытым небом.  Ничтожные  и
мелкие на фоне огромных каменных глыб и  невеселого,  покрытого  пятнами
облаков неба, они медленно шли, таща что-то длинное и тяжелое.
   Со стороны это выглядело именно так.
   Где-то за их спиной тлели остатки бронетранспортера. Им еще повезло -
успели выскочить до того, как пламя охватило его целиком. И все же труд-
но было сказать, что члены этой небольшой  группки  слишком  печалились.
Ведь до освобождения от страхов и неприятностей оставалось так мало!
   Горман на носилках тихо застонал: запнувшись за камень,  Хадсон  чуть
не упал, тряхнув свою ношу.
   - Держи его, держи, Хадсон! - Хигс тоже споткнулся и через пару шагов
приказал остановиться. Между двумя глыбами серого камня было  достаточно
места для того, чтобы там мог приземлиться челнок.
   - Опускайте,- махнул он рукой.
   Гормана опустили.
   Ветер усиливался. Каждый новый его порыв делался все холоднее.  Приб-
лижался вечер.
   "Обидно",- поморщился Берт, оборачиваясь в сторону купола. Ну,  ниче-
го, главное пока - улететь, а там, на корабле, он еще покажет, кто здесь
хозяин. Там - связь с центром, там - поддержка капитана корабля, да мало
ли чего еще там есть...
   "Неужели мы действительно улетаем? Даже не верится",-  Рипли  ласково
сжала руку Головастика. Теперь расставание с этой жуткой планетой заста-
вило ее испытывать почти щемящее чувство, похожее на тоску.
   Так всегда бывает при прощании с прошлым - Рипли знала, что сейчас  в
ее жизни заканчивается очередной этап и начинается новый. Другой. И  не-
важно, что он будет лучше - просто потому, что хуже быть уже не  может,-
Рипли думалось, что она теряет сейчас какую-то часть себя, а это  всегда
вызывает боль.
   Ветер крепчал. Между камнями с  легким  свистом  просеивались  мелкие
песчинки.
   "Да, в этом есть все же что-то романтичное",-  подумал  Хигс,  глядя,
как ветер треплет волосы Рипли.- Напряжение боя, риск,  потери,  радость
спасения и этот ветер... Да и красивые девушки к тому же".
   "Дрейк... Как жаль, что его сейчас нет с нами",- думала,  вглядываясь
в темнеющее небо, Вески.
   Ветер свистел...
   - Летит,- тихо прошептала Ньют.
   Действительно, на фоне неба возникла маленькая блестящая точка, кото-
рая быстро приближалась, увеличиваясь в размерах  и  принимая  очертания
челнока.
   "Вот и все?" - почти одинаково подумали все сразу, вкладывая, разуме-
ется, в этот вопрос свои особые оттенки и намеки.
   Все!
   Челнок был уже совсем близко, когда его траектория вдруг резко  изме-
нилась.
   В первую секунду никто ничего не понял.
   Летательный аппарат вдруг резко пошел вниз, почти накренился набок  и
проехал брюхом по вершине скалы. Брызнули во все стороны оторванные  де-
тали шасси.
   Новый рывок заставил его выпрямиться, но ненадолго: челнок падал, во-
лоча за собой дымный шлейф. Он еще летел и вполне мог дотянуть до  места
посадки, но было видно, что его корпус разваливается на лету.
   Вместо спасителя к ним мчалась огромная бомба - можно было не  сомне-
ваться, что до взрыва остались считанные секунды.
   Этот новый поворот судьбы оказался слишком уж неожиданным  -  на  ка-
кое-то мгновение все оцепенели.
   Вот это уже действительно было концом: взрыв челнока  не  пощадил  бы
никого.
   Превращаясь на лету в огненный шар, челнок несся прямо на них.
   Вырвавшись из лап смерти зубастой и когтистой, они могли с секунды на
секунду стать добычей смерти огненной.
   - Бегите! - пронзил воздух отчаянный крик.
   Они бросились врассыпную, кто куда, не разбирая дороги.
   Единственное, что запомнила из всего этого Рипли,- это как она стара-
лась прикрыть девочку собственной спиной. Они так и упали, вдвоем, когда
взрывная волна догнала их и швырнула на камни: Ньют снизу, а Рипли свер-
ху, закрывая ее своим телом от посыпавшихся обломков.
   Раздался грохот, по спинам прокатил жар, замельтешили в воздухе куски
летательного аппарата; набухли, вытянулись вверх и рассыпались  огненные
клубы, и наконец все стихло.
   Запахло гарью.
   Свистящий ветер уносил ее в сторону города; опадали на  землю  черные
хлопья.
   Казалось, кроме них и неровного клочковатого огня на месте аварии, на
всем ландшафте не двигалось ничто. Все  замерло,  покрывшись  копотью  и
изуродованными кусками металла. Да и сам огонь  слабел,  стараясь  спря-
таться вглубь щелей и под более крупные обломки.
   Одиноко и пронзительно свистел ветер.
   Медленно уползало за горизонт солнце. Его отблески на металле и окнах
оставшегося где-то далеко купола гасли один за другим.
   Но пауза, полная молчания, продлилась недолго. Шумно встал, сбрасывая
с себя обгоревшие  обломки,  Хадсон,  повертел  головой,  отыскивая  ос-
тальных, и выругался.
   В голове у него шумело.
   Неизвестно, сколько потрясений подряд должен испытать человек,  чтобы
"сойти с нарезки": у одних это не получается вообще,  другим  достаточно
одного раза; Хадсон уже несколько раз срывался, но всякий раз снова при-
ходил в себя. На этот раз истерика охватила его всерьез и надолго.
   После ругани он коротко хихикнул и побрел, пошатываясь на ходу и сры-
вая с себя остатки верхней куртки. Нарисованный на ремне череп вылез на-
ружу - казалось, он скалился, потешаясь над хозяином.
   Осторожно привстала и Рипли: посмотрела, все ли в порядке с Ребеккой,
и лишь тогда поднялась на ноги.
   Пейзаж, секунду назад мертвый, оживал на глазах. Потирая руки и  шею,
встал Берт. Его взгляд рассеянно прыгал из стороны  в  сторону,  выдавая
полную растерянность. Он не просто не знал, как вести себя сейчас,- пос-
ле удара в голове шумело, и Берт слабо соображал, что вообще происходит.
Впрочем, рассудок и самообладание возвращались к нему  быстро.  Пожалуй,
только искусственный человек опередил его в этих качествах -  но  он,  в
отличие от остальных, и был запрограммирован на то, чтобы не  потеряться
в какой бы то ни было ситуации. Поправив одежду, он  сразу  же  принялся
откапывать лейтенанта.
   - Великолепно, а? - заговорил Хадсон. Со стороны можно было подумать,
что он был пьян в стельку: ужимки и интонации, с которыми он начал  свое
выступление, не могли принадлежать трезвому человеку. Пошатывание только
усиливало этот неожиданный эффект.- Просто лучше не бывает, да? Вот здо-
рово! Только этого нам не хватало! А? Все слышали? Что теперь будем  де-
лать, а? Могу всех поздравить - мы теперь в полном дерьме!
   Он говорил первое, пришедшее на ум. То ли от удара, то  ли  от  иного
потрясения все его мысли спутались и крутились в голове почти бессвязным
набором слов и чувств. Он больше не придумывал странных версий, не выис-
кивал дополнительных причин для страха - он просто ничего не  соображал,
кроме того, что они действительно "сидят в дерьме", и выбраться из  него
невозможно.
   Хигс провел рукой по жестким взъерошенным волосам.
   Ему было не до выслушивания чужих истерик.
   У Хигса не было ни готовых сверхустойчивых программ, как у робота, ни
веры в собственную неуязвимость, если не бессмертие, как у Берта, ни да-
же детской способности привыкать вообще ко всему и жить настоящим момен-
том, как у Головастика. У него было другое.
   Долг.
   Может быть, в одиночку Хигс и сплоховал бы - но теперь  такого  права
он не имел.
   В первую очередь нужно было привести Хадсона в порядок.
   Пусть он - бывший приятель, пусть в его поведении есть  доля  и  его,
Хигса, вины, сейчас об этом следовало забыть.
   Резким движением Хигс схватил Хадсона за рубаху и притянул к себе:
   - Ты все сказал?
   Хадсон ошарашенно уставился на него. Во взгляде  Хигса  было  столько
решительности, что готовые сорваться с его языка ругательства застряли в
горле.
   Ньют была почти спокойна.
   Что ж, еще одна сказка оказалась всего лишь сказкой. Сбываются только
самые страшные из них - остальные придумывают, чтобы было не так  груст-
но. Сказка кончилась, теперь надо было сновав  жить,  а  значит,  успеть
спрятаться. И только.
   - Значит, мы теперь отсюда не улетим.- Сложно было  понять,  спросила
ли она об этом или просто констатировала факт.
   - Извини меня, Ньют,- Рипли заглянула девочке в глаза.
   - Не надо, ты не виновата,- спокойно возразила Ньют.
   Это же было естественно...
   Хигс отпустил Хадсона и встал, подставив лицо  ветру.  Свежий  воздух
помогал прояснить мысли.
   Воспользовавшись моментом, Хадсон снова заныл:
   - Ну что? Что? Игра закончена! Что мы теперь будем  делать?  Что  де-
лать, хотел бы я знать?
   "Да, ситуация интересная, и я бы даже сказал, что в ней что-то  есть!
- подумал Берт.- Ну что ж, еще не все  потеряно.  Если  повести  себя  с
умом..."
   - Может, разложим костер, сядем и споем пару песен? - предложил  Хад-
сон.- Давайте попробуем!
   Берт посмотрел на него, как на идиота.
   "Не иначе как все сразу спятили... о чем это он?"
   Ньют осторожно тронула Рипли за рукав.
   - В чем дело, малышка? - заставила себя улыбнуться Рипли.
   - Знаешь,- Головастик говорила тихо, словно их могли подслушать,- нам
лучше вернуться домой... назад, в комплекс, а то скоро стемнеет,  а  они
выползают в основном в темноте...- На секунду она замолчала, словно  пе-
репроверила мысленно собственные воспоминания,- и повторила с нажимом: -
В основном...
   Рипли кивнула и жестом подозвала Хигса.
   Темнело быстро, так что терять времени не стоило.

   25

   В лаборатории и близлежащих помещениях  все  оставалось  по-прежнему.
Похоже, монстрам было недосуг заглянуть сюда.
   "Странно, очень странно... будто и не  уходили",-  заметил  про  себя
Хигс.
   Занялись обследованием помещения - теперь в нем искали не  притаивше-
гося врага и не документы, проливающие свет на грязные  тайны  проклятой
планеты, а просто проводили  инвентаризацию:  перепроверяли,  что  здесь
есть и для чего это  можно  использовать.  Вески  ухитрилась  обнаружить
склад продуктов,- правда, через пару минут Ньют заявила, что давно знала
о его месторасположении, так как им пользовалась. Нашлась и вода.
   Вообще обстановка казалась почти раздражающе мирной,- будто  и  прои-
зойти здесь ничего необычного не могло,- и это тоже по-своему действова-
ло на нервы. Выходило,  что  комплекс  их  обманывает,  притупляет  бди-
тельность, ведь ни для кого же не секрет, что за "милые зверушки"  ходят
где-то рядом за относительно тонкими стенами. Перекинувшись  парой  слов
на этот счет, Рипли и Хигс решили отвлечься от расслабляющего покоя ком-
нат. Впрочем, и без этого оружие проверять было надо: как-никак оно было
главной гарантией если не безопасности (о какой безопасности здесь вооб-
ще могла идти речь!), то во всяком случае - возможности постоять за себя
и хотя бы погибнуть с честью.
   Собрав всех около большого лабораторного стола, Хигс разложил на  нем
все уцелевшие боеприпасы и оружие, за исключением личного оружия  (Вески
вообще предпочла спрятать свой пистолет с разрывными пулями подальше).
   Автоматические винтовки, ленты, коробки и магазины представляли собой
довольно внушительное зрелище. Все же человеческий ум всегда был  горазд
на выдумки относительно приспособлений для уничтожения себе подобных - и
не подобных.
   Матово поблескивал металл и пластик винтовок.
   Тем не менее, несмотря на солидный вид,  при  ближайшем  рассмотрении
оказалось, что большей частью оружия воспользоваться  не  удастся:  даже
неспециалист мог заметить большие или меньшие поломки.  Когда  со  стола
было убрано все лишнее, Рипли озабоченно спросила:
   - Это что - все что у нас осталось, да?
   - Да, все, что осталось,- подтвердил Хигс,  слегка  разводя  руками.-
Все остальное разбито вдребезги...
   "Вдребезги..."- эхом отдалось в мозгу у стоящего неподалеку  Хадсона.
От любого разговора на эту тему его мутило, и он старался держаться  по-
дальше. От этого выходило только хуже: отойти далеко и  остаться  одному
ему было страшно,- как знать, в какой момент эти твари сюда  доберутся?!
- а находиться в комнате и ничего не слышать было и вовсе невозможно.
   Для того чтобы хоть как-то отвлечься, Хадсон затребовал у  компьютера
техническую документацию и тупо смотрел на нее, стараясь понять, хотя бы
на каком языке она написана.
   Ему не удавалось даже это.
   Ньют заглянула Хадсону через плечо. Его  занятие  показалось  девочке
скучным, и ей ничего не оставалось, как подойти  поближе  к  группе  ос-
тальных взрослых и разглядывать в щели между их  телами  разложенный  на
столе арсенал.
   - У нас четыре винтовки,- подводил итог Хигс,- и четыре  магазина  на
каждую...
   "Четыре винтовки на восемь человек",- подсчитал Берт.
   "Четыре винтовки на шестерых",- Рипли исключила Ньют  и  чуть  живого
лейтенанта.
   "Четыре винтовки на троих... не так уж  мало,  хотя  все  равно  дело
дрянь,- по-своему подвела итог Вески.- Если добавить  сюда  Белоснежку,-
на четверых..."
   Ей и в голову не пришло включать в расчет  робота  или  представителя
Компании. Берт был для нее просто штатским, точнее,  штатским  начальни-
ком, то есть существом, ни на что серьезное не  годным.  С  такими,  как
Берт, всегда нужно было носиться, как с малыми детьми,- говорил весь  ее
прежний жизненный опыт.
   "А неплохо бы и мне прибить кого-нибудь из этих  чудовищ",-  с  любо-
пытством изучала винтовки Ньют. Эти  люди,  претендующие  на  то,  чтобы
стать ее друзьями, относились к такому убийству как к норме, и даже  как
к своему долгу. Кроме того, даже во всех сказках, из которых, по  словам
тех же взрослых, нужно было всякий раз извлекать мораль для практической
жизни, чудищ тоже убивали, и это более чем одобрялось. Так почему бы  ей
не попробовать сделать то же самое? Вот было бы здорово!
   - На каждого - не так уж много...- закончил свою мысль Хигс.- Дальше:
у нас есть пятнадцать гранат М-4,- он поправил на  столе  маленький  ци-
линдрик.
   "Ух ты... неужели это и есть граната?" -  уставилась  на  него  Ньют.
Граната лежала у самого края стола.
   Стоило только протянуть руку...
   Головастик подалась вперед, и маленькие пальчики сжали заветную  "иг-
рушку".
   Ну, теперь она покажет этим чудищам, как нападать на людей!
   - Не трогай, пожалуйста,- одернул ее Хигс.- Это опасная штука.
   "Можно подумать, я этого не понимаю",- укоризненно посмотрела на него
Ньют и вернула гранату на место.
   Со взрослыми лучше не спорить.
   Проще улучить момент и сделать все по-своему.
   - А это что, единственный огнемет? - указала Рипли на еще одно орудие
убийства с тяжелой на вид приставкой и толстым стволом.
   - Да,- подтвердил Хигс.- Единственный работающий.  Другой  поврежден,
третий... даже не знаю.
   Он замолчал. Может быть, об оружии можно было сказать еще что-то,  но
что именно, он себе не представлял.
   "Да, и это все при том, что станция в любой момент может взлететь  на
воздух... Интересно, как можно высчитать, сколько осталось? -  вспомнила
Рипли.- Надо будет спросить у Бишопа. Хоть он и робот, но в этом он дол-
жен, просто обязан разбираться. И еще - стоит ли говорить  об  этом  ос-
тальным? Хадсон не выдержит, это точно... Да и стоит ли  раньше  времени
тревожить людей? И без того им несладко..."
   - Как скоро мы можем ждать спасательную экспедицию?  -  спросила  она
вслух.
   - Что? - не понял резкого перехода на другую тему  Хигс.-  Вы  что-то
спросили?
   Рипли кивнула.
   - Да. Я спросила, на сколько мы должны тут задержаться, чтобы за нами
выслали спасательную команду?
   - Семнадцать дней,- ответил Берт и осекся. Цифра напугала его самого.
   "Семнадцать... но за сколько времени реактор придет в  полную  негод-
ность? Сколько нам осталось РЕАЛЬНЫХ дней? Два? Или всего пару часов?"
   - Семнадцать дней? - подпрыгнул на месте Хадсон. Ему показалось,  что
он ослышался. Да не может такого быть, это  шутка,  сумасшествие!  Какие
еще семнадцать дней! Издевательство какое-то...- Вы психи! Я не  собира-
юсь участвовать в вашем параде, мы здесь и семнадцати часов  не  продер-
жимся!
   Последние слова прозвучали почти как нечленораздельный  вопль.  Глаза
Хадсона вышли из своих орбит, челюсть снова заходила из стороны в сторо-
ну.
   "Какой он чудак,- посмотрела на него Ньют, выискивая удобный  момент,
чтобы стянуть гранату. Хигс не спускал с оружия глаз, и ей пришлось пока
удовлетвориться лежащей поодаль каской Хадсона. Каска налезла девочке на
глаза и все время сползала, зато чужие голоса отдавались в ней по-особо-
му гулко, и это было забавно. Ньют подняла голову Кейси и подмигнула ей:
посмотри-ка, как браво я выгляжу!
   - Хадсон! - резко закричала на снова впавшего в  истерику  десантника
Рипли.- Хадсон! Посмотри на нее,- ее палец указал на Ребекку.-  Эта  де-
вочка продержалась здесь куда больше семнадцати дней! Одна, без оружия и
без вашей специальной подготовки...- Хадсон замолчал и слушал ее, поэто-
му Рипли сбавила тон: - Правильно, Ньют?
   Ньют улыбнулась и отдала честь замурзанной ручонкой.
   - Так точно, сэр! - звонко и четко прозвучал бодрый детский голосок.
   - Что это за детский спектакль? - ошалело вытаращился на нее Хадсон.
   Его покинули последние сомнения в том, что весь мир сошел с ума.

   Семнадцать дней в этом аду, теперь какие-то дети...
   - Хадсон, прекратите истерику! - Рипли запнулась,  решая,  чем  можно
угомонить этого психопата хотя бы на некоторое время. Лучше всего - зап-
рячь его в какую-нибудь полезную работу. Но - в какую? Что нужно? Забар-
рикадировать, запаять двери, но сперва... Конечно, пусть он этим и  зай-
мется. Твердым командным голосом она продолжила: - Слушай, ты нам нужен,
и мне надоела эта вот твоя... ерунда. Так  вот...-  Рипли  остановилась,
чтобы придумать наиболее удобную формулировку приказа,-  ты  должен  ка-
ким-нибудь образом раздобыть чертежи. Чертежи  всей  конструкции,  всего
комплекса. Мне совершенно неважно, как ты их достанешь, но я хочу  знать
все. Расположение воздушных шлюзов, электроканалов, подвалов, все ходы и
выходы из комплекса. Мы должны тут забаррикадироваться,  и  у  нас  мало
времени. Ты все понял?
   - Да,- буркнул Хадсон. Приказ действительно несколько  отрезвил  его,
зато порядком озадачил Берта.
   "Она что, тоже тронулась? - спросил он про себя.- Разве мы не  вместе
разбирали по плану, где находятся колонисты? Куда он  мог  деться?  Нет,
это у нее что-то с головой".
   Рипли заметила его изумленный взгляд и жестко усмехнулась. Пусть  ду-
мает что хочет. Главное - пристроить Хадсона. Чем больше он будет занят,
тем меньше времени у него останется на истерики и панику.
   - Хорошо.- Рипли снова повернулась к Хадсону. Похоже, с ним все в по-
рядке...
   - Ладно, я пошел искать.- Приказ Хадсона вполне устроил. Это было де-
ло, и дело нужное. Кроме того, разве это не выход?  Может,  этим  тварям
еще и не удастся прорваться.
   "А она молодец,- подумал о Рипли  Хигс.-  Прирожденный  руководитель.
Здорово же она его обломала!"
   - Хадсон,- негромко позвала Рипли, когда он уже повернулся, чтобы ид-
ти к главному пульту управления.
   - Что еще? - обернулся Хадсон.
   - Главное - не психуй.
   Хадсон вздохнул.
   Дожил, называется: кто попало имеет право делать ему  такие  замечани
я... И самое обидное,- она права.
   "Бедняга Хадсон",- подумал ему вслед Хигс.
   Увидев, что он смотрит в другую сторону, Ньют снова потянулась к гра-
нате.
   Хигс оглянулся.
   Рука Ребекки тотчас вернулась на свое место.
   "Во всяком случае, я тут ни при чем",- заявляло своим невинным  видом
ее личико.
   До сих пор молча наблюдавший Бишоп повернулся к Рипли. Его брови  хо-
дили вниз и вверх, складки гуляли по лицу.
   Если бы Бишоп был человеком, выражение можно было назвать удивленным.
   Для робота эта мимическая игра обозначала беспокойство.
   - Я буду в лаборатории.- Спокойный голос резко контрастировал с  пры-
гающими бровями и подергиванием уголков рта.- Проверю состояние  Гормана
и продолжу анализы.
   Как ни странно, он обратился именно к Рипли.
   "И этот не в порядке... ну ничего, с  ним-то  я  всегда  могу  разоб-
раться",- отметил про себя Берт.
   Для него все  складывалось  замечательно.  Если  забаррикадироваться,
внешней опасности можно не бояться, а здесь, в лаборатории, есть  чудес-
ные живые экземпляры этих уникальных животных. Теперь главное - найти, с
кем можно договориться. Пусть только все успокоятся.
   Хигс, конечно, солдафон, но сейчас главный не он,- эта женщина. А она
уже один раз приняла подачку от Компании, согласившись лететь сюда. Зна-
чит, ее можно будет подкупить или уболтать еще раз. Ему не привыкать за-
ниматься такими делами!
   Рипли сейчас авторитет, раз даже искусственный человек  это  признал.
Что ж, с ней и придется поладить. Во что бы то ни стало.
   - Хорошо, займись этим,- ответила Рипли Бишопу.
   "Ну-ну",- сказал себе Берт.

   26

   Стол экран-планшета чем-то напоминал бильярдный. Размеры, форма, сде-
ланные "под дерево" пластиковые бортики,  голубовато-зеленая  подсветка,
кажущаяся мягкой и бархатистой... только что лузы забыли приделать.
   Склонившиеся над его плоскостью люди только увеличили сходство.
   "Что за идиотизм - смотреть всем вот так, в одну точку..." -  косился
по сторонам Хадсон.
   "Беспечность" сотоварищей его пугала. Как знать, с какой стороны  мо-
жет прийти сейчас смерть; неужели так сложно было выставить хоть  одного
часового? Может, пока они любуются сейчас этими картинками, какой-нибудь
монстр уже приготовился к прыжку и сейчас выбирает  наиболее  аппетитную
жертву...
   - Значит, этот служебный тоннель...- рука Рипли зависла над вычерчен-
ной белыми линиями схемой. Подсветка затемнила неровности потрескавшейся
кожи, оставив ее абрис, изящный и женственный. "А ведь она  красива!"  -
невольно подумал Хигс и тут же отогнал эту  мысль  как  несвоевременную.
Даже если и так, какая разница? К делу это не имеет ни малейшего отноше-
ния... И вместе с тем изящная и беззащитная на вид голая  рука  на  фоне
светящегося поля вызывала у него почти такую же  щемящую  нежность,  как
личико девочки у самой Рипли. Ему захотелось прикрыть ее, обнять,  защи-
тить, убрать, наконец, отсюда... Подняв  глаза  выше,  он  наткнулся  на
строгий, устремленный на схему взгляд. Да, еще неизвестно кто кого защи-
тит. Во всяком случае, мужества и силы воли у этой "нежной девушки" хва-
тит и на двоих простых людей: она вполне может сражаться в их отряде  на
равных.- ...используется в одну сторону,- продолжала говорить  Рипли,  и
Хигсу пришлось сосредоточиться, чтобы догнать ее мысли.- Так?
   - Совершенно верно,- подтвердил Берт.- Он соединяет процессор  с  ос-
тальным комплексом. Вот здесь у нас подвальные помещения...
   - Значит, эти твари перебираются через канал? - сердитым тоном задала
вопрос Вески. Ее распирало желание пойти  и  прикончить  хоть  несколько
этих гадов. Даже мысли о собственной безопасности  не  занимали  ее  так
сильно.
   - Может быть,- проговорил Хигс.
   Рука Рипли исчезла с экрана и сразу на глазах огрубела. Как ни стран-
но, это только усилило нежность Хигса.
   "О чем это я? Она гораздо старше меня, и вообще...- попробовал  снова
переубедить себя он, но тут же возразил: - Ну и что? Какая разница?"
   "Вот мы стоим тут, а они крадутся, крадутся, подползают все ближе..."
- фантазировал Хадсон.
   "Неужели это наш комплекс?" - с удивлением таращилась Ньют.
   Рисунок казался ей даже отдаленно не похожим.
   "А они все ближе, присматриваются, облизываются..." - Хадсону  однов-
ременно было и жарко, и холодно. Лицо его блестело: выделение  пота  пе-
решло, похоже, в хроническую форму.
   "Хорошо, а если..." - Рипли прищурилась,  разглядывая  схему.  У  нее
только что мелькнула какая-то мысль, но тут же исчезла, и это  раздража-
ло. Что-то такое очевидное, простое...
   - На секунду верните изображение назад...
   Поле экран-планшета поползло, открывая  только  что  увиденный  узел.
Длинная одинокая полоса канала занимала добрых две трети всего изображе-
ния.
   Так что же это была за мысль?
   Рипли нахмурилась.
   "А они смотрят на нас и облизываются... Смотрят и облизываются..."  -
повторял про себя Хадсон.
   - Рипли, вы что-то хотели сказать? - голос Берта  казался  приглушен-
ным.
   "Похоже, я просто хочу спать... Сколько же времени мы здесь?"
   Усилием воли Рипли прогнала сонливость.
   Нужно было срочно принимать какое-нибудь решение. Чудовища еще рядом.
Время не ждет.
   Если позволить себе расслабиться сейчас,  позже  расслабляться  будет
уже некому.
   "Смотрят и облизываются...- глаза Хадсона закрылись, перед ним заклу-
бился туман. Из  тумана  на  него  уставились  крошечные,  горящие,  как
угольки, глазки. Из зубастой пасти высунулась вторая пасть, и между  зу-
бами заходил раздвоенный змеиный язычок.- И облизываются..."
   Монстр тихо зарычал.
   "Так что же я сижу?!" - встрепенулся Хадсон.
   Прямо перед ним бархатисто светился бильярдный стол экран-планшета.
   По нему водила рукой Рипли.
   Между ней и Бертом просунула головку с сонными глазками Ньют.
   Монстра не было.
   "Ну вот,- грустно подумал Хадсон,- уже и глюки пошли..."
   - Да...- отозвалась Рипли. Сон отступил.- Так вот,  здесь  дверь  под
давлением, в самом конце,- предложения получались корявыми, но к  мыслям
вернулась ясность - этого было достаточно.- Кажется, ее можно закрыть, и
мы отсечем себя от этих тварей на какое-то время.
   - Дверь может не выдержать,- возразил Хигс.
   Его взгляд вернулся к лицу Рипли. Было видно, как  она  осунулась  за
эти часы, если не постарела на пару лет за один день.
   "Не женское все это дело",- подумал Хигс. Теперь его начали одолевать
всякие романтические грезы. Опять полезли мысли о таинственной и  злове-
щей планете, на которой он сражается с чудовищами вдвоем с красивой жен-
щиной... пусть не вдвоем,- все равно. Зловещая планета  в  наличии  име-
лась, красивая женщина - тоже (может быть, на Земле у него были и  более
интересные подружки, но те не в счет. Рипли была сейчас для него и  кра-
сивой, и единственной,- почему-то в его глазах Вески воспринималась  как
мужчина, боевой товарищ). Так чего же еще не хватало?
   Перед глазами Хигса промелькнула та сцена, когда все стояли  на  фоне
зарева, обращенные лицом к ветру. Экзотические и романтические  оборван-
цы, чудом ускользнувшие от смерти, робинзоны чужих миров...
   "Стоп! Хватит! - приказал он себе.- Что это еще за фантазии в рабочее
время? А ну, прекратить! Смирно!"
   - Ничего, мы восстановим баррикады, созданные колонистами в этих двух
секторах,- возразила Рипли.- Вот здесь,- красивая рука  снова  легла  на
экранное поле,- заварим автогеном... Входы здесь,  здесь  и  здесь  тоже
закроем, и тогда оперативный центр и лаборатория будут отсечены от  всех
остальных помещений.
   - Прекрасно...
   "Вот с кого надо бы брать пример... Она  прекрасно  держится.  Просто
стыдно раскисать в такой компании".
   Сзади раздался тихий звук, похожий на стон.
   Все обернулись на Ньют.
   Девочка зевала.
   Если бы ее не вытянули из прежнего убежища, она бы давно  уже  спала.
"Одни только беспокойства от этих взрослых",- сонно думала она.
   - Это ясно, как в игре в карты,- неизвестно зачем ляпнул Хигс.

   Рипли пропустила его бессмысленную реплику мимо ушей.
   Хигс посмотрел на девочку извиняющимся взглядом, шагнул к ней и поса-
дил на стол.
   Рипли проследила взглядом за его движениями и отметила про себя  сов-
сем уже не относящуюся к делу деталь: волосы Хигса показались  ей  очень
светлыми. Намного светлее, чем было на корабле.
   Это не было иллюзией, вызванной неправильным освещением,- не  пугаясь
и не впадая в панику, Хигс поседел. Почти половина  его  волос  утратила
свой естественный цвет.
   "Ну и что? Скорее можно удивляться, как мы все до единого не  поседе-
ли!" - подумала Рипли и отвернулась.
   Ньют, сидя на экран-планшете, снова зевнула.
   "А они смотрят и облизываются..."

   27

   Створки двери с усеченными углами сошлись и замерли.
   Хадсон бросил на дверь недоверчивый взгляд: неужели она сможет выдер-
жать, когда на нее навалятся тяжелые тела бронированных чудовищ?
   Снова ему почудилось, что он ощущает на себе враждебный взгляд.
   "Скорей бы!.." - едва ли не кричал он про себя, ожидая нужного прика-
за.
   "Чего они ждут? Пока эти твари вломятся сюда?"
   На него смотрели. Оттуда. Прямо через дверь.
   "Не успеем... Можно даже не пытаться - они уже тут",обреченно подумал
он, отступая на шаг от двери.
   Чем он может защититься от этого страшного взгляда? Автогеном? Просто
смешно... его специально послали сюда, в конец туннеля, чтобы отдать  на
съедение...
   "Стоп,- приказал он себе.- Тебе же сказано - не  психовать!  Не  нас-
только же они выжили из ума... Нет, они просто  дураки  и  не  понимают,
насколько это опасно. Эти твари ведь рядом".
   - Так, герметизируем тоннель,- раздался голос Хигса.Быстро...
   "Быстро...- передразнил его Хадсон.- Раз быстро, то чего  ты  столько
времени тянул со своей командой?"
   Язычок пламени ударился в место смыкания створок.  Сразу  же  во  все
стороны брызнули яркие синеватые искры раскаленного металла.

   "Так его... так!" - подгонял себя Хадсон, в упоении водя по шву авто-
геном.
   Эти проклятые точки глаз, которые глядели сквозь дверь,  должны  были
ослепнуть от блеска. Должны исчезнуть...
   "Так им!" - продолжал Хадсон водить пламенем по металлу.
   Дверь была сделана на совесть - металл плавился медленно  и  с  явной
неохотой.
   "Да что же это она не поддается?" - испугался Хадсон, в какой-то  мо-
мент убедившись, что работа продвигается медленней, чем ему бы хотелось.
   Проклятые точки глаз вспыхнули снова.
   Напрасно Хадсон убеждал себя, что это галлюцинация: из-за двери так и
дышало враждебностью. Сквозь шипение автогена он разобрал звенящие  шаги
хитиновых лап - чудовища приближались.
   "Что за проклятая дверь!"
   В одном месте металл поддался - образовавшийся шов смотрелся надежно,
- но дальше, книзу...
   "Не думать о них, не думать!" - Хадсон направил раструб  автогена  на
незапаянный участок.
   Точно, чудовища были рядом. Он явственно различал шуршание  хитиновых
панцирей и смех, ехидный, противный смешок существа,  издевающегося  над
тщетностью усилий людей.
   Смех? Перед глазами у Хадсона все поплыло.
   Выходит, это все же был бред: разве монстры могут смеяться? Не хвата-
ло только сойти с ума. Лучше уж пусть сожрут - это не так унизительно.
   "Нет, хватит. Пора ставить на этом точку. Я не боюсь! С этой минуты я
больше ничего не боюсь",- стиснув зубы твердил себе Хадсон.
   Вот и еще на одном участке металл вздулся  и  залил  собою  тоненькую
черточку щели.
   Эта работа была гораздо заметнее другого события, произошедшего в ду-
ше одного из членов маленькой компании: Хадсон снова  почувствовал  себя
человеком.
   Что ж, не все великие победы оказываются на виду!

   28

   "Что ж, я всегда говорил, что человек должен  уметь  все,сказал  себе
Берт, пропуская вперед Ньют с ребристыми упаковками консервов. Это заня-
тие казалось ему забавным: он, всеми уважаемый бизнесмен, таскает короб-
ки вместе с маленьким ребенком.- Надо будет рассказать об этом шефу -  я
думаю, он хорошо посмеется. Кажется, он придерживается на этот счет того
же мнения, что и я. Да, грузчик из меня получился бы неплохой...  А  вот
что делать с основной целью? Будь я проклят, если  понимаю,  как  именно
надо разговаривать с этой женщиной. Совершенно дикий  и  непредсказуемый
тип. Ну ладно, в прошлый раз ей обещали  восстановить  звание  лейтенан-
та-астронавта. Что может привлечь ее теперь? Послать на курсы, назначить
капитаном корабля? Нет, этого мало. Деньги... Нет, на  нее  это  не  по-
действует - она из породы идеалистов-бессеребреников. Бесполезно. Но что
тогда?"
   Берт не верил, что человек может быть неподкупен. Если кто-то кажется
таковым, значит, "покупавший" сплоховал, не нашел нужного  хода.  А  раз
так, то в первую очередь нужно получше все рассчитать.
   Но как? В чужую душу не заглянешь.
   Берт выгрузил ящики на стол и,  вслед  за  девочкой,  пошел  в  новый
"рейд".
   Кстати, вот взять, например, эту девочку. Рипли к ней, похоже, привя-
залась. Разве она не захочет обеспечить ей будущее? Малышка может  полу-
чить образование в лучших учебных заведениях Земли,  сделать  карьеру...
Вот только как оценить степень привязанности Рипли: что тянуло ее к  ре-
бенку - взыгравший материнский инстинкт или надуманный долг:  мол,  я  -
женщина, значит, обязана ее пригреть? Действительно, как знать...
   "Ну хорошо,- думал дальше Берт,- а если попробовать обойтись без нее?
Она не бессмертна, а здесь всякое может случиться. Лучше всего было  бы,
если бы я остался один. Точнее, вдвоем с роботом, но  он  не  в  счет...
Вопрос: как это может произойти? Нет, это слишком сложно. Конечно,  Ком-
пания меня вытянет в любом случае, но грязную работу шеф не любит.  Нет,
это крайний вариант, и тот еще надо продумать. Но, черт побери, эту Рип-
ли обойти будет не так просто! Или вот что, я дам ей шанс. Поговорим  по
душам, я выложу ей все как есть. Если она согласится -  прекрасно.  Если
нет... что ж, пусть пеняет на себя".
   Последняя мысль вернула ему хорошее настроение.
   Через пару минут Берт уже мурлыкал себе под нос старое танго: кто-то,
кажется, Эйпон,- впрочем, Берт не был в этом уверен,напомнил не так дав-
но о нем короткой цитатой: "Прощайте, мальчики!". Адьос, мучачос!
   Впрочем, в голове у Берта вертелась несколько иная строчка:
   "Ля феста, ке чи торна" - праздник, который еще вернется...
   Что ж, жизнь покажет, чей это будет праздник.

   29

   "Зачем я думаю о ней столько времени? - ругал себя Хигс и  ничего  не
мог с собой поделать. Обманывать себя, что Рипли интересовала его только
как самозванное, но достойное начальство? Он очень быстро признал за ней
право командовать как за более опытной по части общения  с  Чужими  (так
же, как и сама Рипли - за маленькой Ребеккой). Рипли ему нравилась.  Од-
нажды заметив это, он никак не мог избавиться от этой мысли.-  Ну  какое
право я на это имею? Сейчас, когда мы в любой момент можем  погибнуть...
Это просто наваждение какое-то! Но, с другой стороны,  не  избавляет  ли
опасность от необходимости прикидываться и обманывать себя? Если  любишь
- люби. Так должно быть, и так будет. Помнится, Дрейк жаловался  мне  на
то, что всякий раз в критические моменты ему вспоминались все те романы,
которых он так и не начал... Бедняга Дрейк, он всегда старался выглядеть
перед другими циником, чтобы скрыть свою застенчивость.  Он  ведь  любил
Вески. И что? Кому стало лучше от того, что он ни  разу  ей  в  этом  не
признался? Ведь как знать, если бы это произошло, они могли бы стать за-
конными мужем и женой и не попасть в этот дурацкий вылет. И из-за  чего?
Из-за того, что все мы привыкли слишком мудрить с чувствами.  Разве  это
естественно? Вот сейчас пойду к Рипли и все ей скажу. Я не найду для се-
бя более подходящей подруги, чем она. Уж слишком она...  настоящая.  Вот
прямо сейчас пойду - и признаюсь... Назло всем этим тварям,  что  где-то
скалят зубки!.."
   Так или иначе, Хигс решил отыскать Рипли. А там уже - как получится.
   Рипли перебирала документы. Ее мысли были отнюдь не возвышенны. Поче-
му-то ей в голову запала одна мелкая деталь, о которой раньше как-то  не
думалось: почему вдруг трагедия произошла уже после ее доклада комиссии?
Если до этого прошло несколько лет... Что-то здесь было не так,  и,  пе-
ресматривая документ за документом, она старалась найти  на  это  ответ.
Постепенно подозрения приобретали все более конкретный характер.
   Для того, чтобы разыгралась эта трагедия, нужно было, чтобы кто-то из
колонистов прошел на корабль. Если бы это было сделано в  самом  начале,
пока они просто обживали планету, в этом не было бы ничего  удивительно-
го. Сколько времени можно потратить  на  изучение  местности?  Несколько
дней, месяцев, даже год. Они прожили здесь долго, достаточно долго, что-
бы можно было с уверенностью сказать, что корабль чужаков их не  интере-
совал. Чем же был вызван их визит туда? Судя по всему, процессор работал
в своем режиме и не требовал  расширения.  Начинать  новые  исследования
местности было незачем. Тем не менее кто-то это сделал - и уже после то-
го, как ее собственная история стала известна Компании. Значит, был  дан
приказ специально пойти на этот инопланетный корабль.  Пойти  для  того,
чтобы проверить ее, Рипли, слова. И тот, кто отдал этот приказ, прекрас-
но осознавал, что ставит под угрозу жизнь десятков людей.
   Теперь Рипли искала этот приказ. В том, что он будет  обнаружен,  она
не сомневалась.
   В комнату кто-то вошел. Рипли на секунду приподняла голову - это  был
Хигс - и снова углубилась в свое занятие.
   "Какое у нее усталое лицо,- подумал Хигс.- И как она занята... Может,
лучше ей не мешать?"
   Решительность быстро покидала его. Одно дело - размышлять о таких ве-
щах наедине с собой, а другое - сказать человеку вот так, в  глаза.  Тем
более, что ее мысли заняты чем-то другим.
   Что будет, если он начнет как-то не так? Она не просто посмеется, она
разочаруется в нем как в человеке несерьезном, способном  тратить  время
на пустяки в такой момент. "Но ведь для меня это не пустяки!"  -  запро-
тестовал он против собственной же мысли.
   Нужно было или уходить, или начинать разговор. "Но что я могу ей ска-
зать? Что она мне нравится? Боже, до чего это глупо звучит!"
   Рипли перевернула еще один лист, и вдруг ее лицо словно заострилось.
   Перед ней лежал тот самый приказ.
   "Чему ты удивляешься? - спросила она себя.- Разве не его ты искала?"
   Его. Но доказательство подлости сильнее действует  на  человека,  чем
простое подозрение в ней. Пока его нет, можно еще заставить  себя  пове-
рить, что мир не так уж плох.
   Документ лежал перед ней.
   "Лучше бы его не было",- с отвращением посмотрела на лист бумаги Рип-
ли.
   "Что с ней? - подался вперед Хигс.- Ей нехорошо?"
   "Что же мне делать теперь? - подумала Рипли, продолжая изучать страш-
ную бумагу.- Устроить скандал? Как это мелочно и глупо... За это полага-
ется суд. Да, законный суд и законный приговор. Я буду не я, если  этого
не добьюсь! Пока же... Нет, шума  поднимать  не  надо.  Здесь  он  может
только повредить. У нас у всех и так уже зашкаливают мозги от  перегруз-
ки. Если добавить сюда взрыв реактора, который может грянуть в любой мо-
мент, и еще это... Кому под силу будет это выдержать?"
   "Я не могу смотреть, как она переживает.  Что  же  такое  она  нашла?
Спросить? Нет, лучше не надо. Если надо, она расскажет и так. Я не  имею
права требовать от нее отчета. Однако ее крепко задело..."
   "Но как сохранить этот документ? Пожалуй, ради этого одного стоит вы-
жить. Не чудовища виноваты во всем - точнее, не ЭТИ чудовища, а  другие,
которые именуют себя людьми. И вот с ними-то и нужно поквитаться,  унич-
тожив сперва Чужих. Во всяком случае для одного  человека  сей  документ
означает смертный приговор, а для остальных мерзавцев  послужит  хорошим
предупреждением. Ну, Компания, теперь берегись!"
   Рипли сложила лист бумаги. Его нужно было спрятать, но почему-то  она
не могла этого сделать, хотя бумага почти физически жгла ей руки.
   Словно ища поддержки, она подняла голову и посмотрела на Хигса.
   "Ну вот,- напрягся он,- теперь я просто обязан ей что-то сказать.  Но
что?"
   - Ну что ж,- начал он,- что могли, мы сделали.- "О чем это я? - ужас-
нулся он.- Только такого дурацкого доклада и не хватало..."
   - Что? - переспросила Рипли, словно очнувшись ото сна.
   "Хватит нервов. Сейчас у тебя две задачи: донести  доказательство  до
сведения суда и позаботиться о девочке. Ни о чем  другом  ты  не  имеешь
права думать",- дала она себе новую программу.- "Вот только выяснить бы,
когда может грянуть этот проклятый взрыв..."
   "Ну чего я тяну? - спрашивал себя Хигс.- Решил сказать, значит..."
   Несколько секунд он искал, с чего бы  естественней  начать  разговор.
Вдруг ему в голову пришла хорошая идея, и он невольно  улыбнулся  самому
себе, радуясь своей находчивости.
   - Пожалуйста, надень это на себя, Рипли,- Хигс протянул ей браслет  с
небольшим циферблатом, который Рипли в первое мгновение приняла за часы.
   - А что это? - недоумевая взяла она в руки предложенную вещицу.
   - Это локатор, маркер. Индивидуальный передатчик и одновременно  при-
емник. У меня есть второй такой же, и я буду всегда знать твое  местона-
хождение.
   - Да? - приподняла брови Рипли. Мысль о каком-то маркере никак не ук-
ладывалась в ее голове - для нее просто не было места.
   Впрочем, вещичка могла оказаться полезной: мало ли какие сюрпризы го-
товила им еще эта планета. Иметь возможность всегда найти человека  было
совсем неплохо.
   - Это на всякий случай,- пояснил Хигс, все больше  смущаясь.  Он  уже
был уверен, что так и не сможет признаться ей  в  своем  чувстве.  Может
быть, когда-нибудь - но не сейчас.
   - Спасибо,- кивнула Рипли. Она так и поняла его жест: на всякий  слу-
чай. Если бы всем раздать такие маркеры...
   "И все же дать ей маркер - это красиво,- размышлял Хигс.Просто симво-
лически. Раньше дарили друг другу кольца... Правда, это как-то  нескром-
но: "обручальный маркер". Совсем даже нескромно".
   - Это, конечно, не значит, что мы помолвлены,- поспешил заметить  он,
пока такая же мысль не успела прийти ей в голову.Это не кольцо...
   "Хороший все же парень этот Хигс,- усмехнулась про себя Рипли,- такой
скромный. И за что ему все это досталось? Жаль его..."
   О том, что он десантник, профессионал, выбравший свой жизненный  путь
самостоятельно, ей сейчас как-то не думалось...
   30
   Ньют почти ничего не весила - во всяком случае, удивительно мало  для
своего возраста.
   Рипли пронесла ее на руках через всю лабораторию к  небольшой  койке,
поставленной некогда, по-видимому, для дежурного.
   Ребекка засыпала на ходу, но было видно, что она борется со сном  изо
всех сил.
   "Несчастный ребенок",- в сотый раз повторяла про себя Рипли,  уклады-
вая ее на кровать.
   "А ведь всего этого могло и не быть... И я, быть может, носила бы вот
так, на руках, собственного ребенка... Да о чем я говорю - разве  теперь
Ньют не моя девочка?! Бедная дочка..."
   Рипли ласково провела рукой по ее лбу и поправила подушку.
   - Давай, ложись, укрывайся, вот так,- она  укрыла  девочку  одеялом.-
Хорошо... И теперь лежи и засыпай: ты же очень устала.
   Ребекка пристально посмотрела на нее. "Как по-доброму она  это  гово-
рит... почти как мама".
   Словно впервые Ньют ощутила, насколько ей не хватает ласки.  Странно,
разве она еще не отвыкла от нее? Несколько добрых слов, несколько  опас-
ных часов, проведенных вместе - и она смогла доверять. А тому, кому  до-
веряешь, можно и позволить приласкать себя. Это ведь так хорошо... да  и
кто может жить без этого? И иной взрослый за ласку или каплю доброты го-
тов на все.
   Рипли улыбалась. Светлая улыбка разгладила ее лицо, вернув ему откры-
тость и искренность, свойственные молодости. Но в глазах светились  спо-
койная мудрость и зрелость женщины, почувствовавшей себя матерью, и  это
делало ее старше. Да и сколько ей было в действительности лет?
   У того, кто сражается и мстит, нет возраста.
   - Я не хочу спать,- приподнялась на подушке Ньют. Голубые глаза  без-
молвно просили: "Не покидай меня хоть ты!.. У меня же больше  никого  не
осталось..." - Мне страшно. Я сны вижу, страшные очень...
   "Как она смотрит..."
   На миг Рипли призадумалась, что же ей сказать. Да нужно  ли  в  таких
случаях думать?
   Пусть подскажет сердце.
   - Не сомневаюсь,- ласково сказала Рипли, включая освежитель  воздуха.
Взгляд упал на головку куклы.- А вот Кейси наверняка не  видит  страшных
снов.- Она поймала куклу рукой и покачала ее, чтобы та открывала и  зак-
рывала глаза, пока, наконец, не оставила ее в "спящем"  виде.-  Вот  ви-
дишь, не так уж и страшно. Постарайся вести себя, как Кейси...
   Похоже, Рипли сказала что-то не то: взгляд малышки стал  почти  испу-
ганным.
   "Ну вот... и она такая, как все. Зачем она старается меня обмануть? -
Ньют почувствовала, что еще немного - и на глаза  накатятся  слезы.-  Ну
зачем? Почему меня все стараются обмануть? Разве я маленькая и не  пони-
маю, что это всего лишь игрушка? Или... или это они не понимают?  Навер-
ное, так. У них все наоборот, как с чудовищами. Им только  кажется,  что
они знают, что сказка, а что нет, а на самом деле взрослые в этом  пута-
ются сильнее всех".
   После такого вывода не простить Рипли она уже не могла. Разве она ви-
новата, что так ошибается?
   - Рипли,- как младшему брату или другим детям, оказывавшимся иной раз
на ее попечении, серьезно начала объяснять она,- у нее не бывает  плохих
снов потому, что это просто пластмассовая кукла!
   "Ты поняла это или нет?" - испытующе заглянула девочка в глаза Рипли.
   "Моя бедная взрослая крошка...- вздохнула про себя Рипли.Прости меня,
дуру. Разве с тобой можно говорить ТАК?"
   - Правильно,- Рипли грустно покачала головой.- Ты извини меня, Ньют.
   "Поняла! - обрадовалась Ребекка.- Она все поняла!"
   Она почувствовала всем своим существом, что за это  нужно  ее  как-то
отблагодарить. Но как? Обнять? Поцеловать?
   Мама учила, что это нескромно, да и не то это...
   Эта взрослая женщина уже дважды попросила у нее прощения. Значит, она
ее уважает. Ее, ребенка.
   Может быть, ей можно доверить свой сокровенный вопрос, основу всех ее
сомнений?
   Наверное, да.
   К тому же, вдруг она сможет ответить?
   - Слушай, Рипли,- в душе у молодой женщины снова защемило от  недетс-
кого взгляда маленького ребенка.- Моя мама всегда говорила, что  никаких
чудовищ не бывает, но, оказывается, они есть.
   Слова Ребекки не прозвучали как вопрос; тем не  менее  Рипли  догада-
лась, что они значат для Ньют нечто большее, чем просто вопрос, и,  воз-
можно, от ответа зависят все их дальнейшие взаимоотношения.
   "А ведь Ньют спросила меня, можно ли мне  верить!"  -  поняла  она  и
опять задумалась.
   "Мама сказала" - мать всегда является для ребенка  большим  авторите-
том. Ей будет тяжело услышать, что ее мать ошиблась, она и сама это  по-
нимает. Если хочешь, чтобы верили тебе - не заставляй сомневаться в дру-
гих...
   - Да, они существуют,- осторожно ответила Рипли.
   Взгляд девочки проникал в самую глубь ее души и нестерпимо жег.
   Она говорила правду, и тем не менее Рипли казалось, что она старается
обмануть Ребекку. Разве вот такая уклончивая формулировка не была  обма-
ном?
   - Тогда зачем детям говорят, что их нет? - напрямик спросила Ньют.
   Ей казалось, что Рипли просто не поняла ее первого вопроса.
   "Милая девочка... да как же тебе объяснить? Мы ведь сами в это  вери-
ли, как во все, во что хотелось верить. Это же один из самых философских
вопросов: кто знает, для чего мы обманываем себя!"
   - Потому что по большей части это все-таки правда,- ответила она, со-
вершенно озадачив девочку такой формулировкой.
   "Что она хотела этим сказать? Как это - по большей части? Что это  за
привычка все запутывать?.. Наконец догадалась: Чудовища просто  встреча-
ются очень редко. Так и надо было сказать. Ведь есть  на  Земле  истории
про животных, которые непонятно - есть или нет. Одни думают так,  другие
- по-другому. Вот и все".
   Это небольшое открытие успокоило ее.
   Ньют поудобнее устроилась на подушке. Теперь ее взгляд смотрел не так
остро,- глаза слипались,- но все равно он говорил о том, что Ньют не хо-
чет, чтобы Рипли уходила.
   "И все же мне надо идти. Жаль".
   Она случайно посмотрела на свои руки и тут же наткнулась взглядом  на
подарок Хигса.
   "Чудесно. Это именно то, что надо".
   - Ладно,- сказала Рипли и взяла девочку за  руку.-  Надень  это.  Для
удачи.- Она помогла застегнуть браслет.
   Он явно не был рассчитан на такие маленькие ручонки и  спадал.  Рипли
пришлось проколоть застежкой еще одну дырочку.
   Ньют с любопытством уставилась на маркер: "А это еще зачем?"
   Впрочем, этот вопрос ее не очень занимал. Рипли ей что-то дала  -  то
есть сделала подарок. А подарок - это всегда залог дружбы.
   - Ну, все.- Рипли встала и включила настольную лампу, на тумбочке.
   Мало ли где хорошо - дела не ждут.
   - Не уходи! - подскочила Ньют на кровати.- Не уходи!
   Неужели Рипли может бросить ее сейчас одну? В этот миг такой поступок
казался Ньют почти предательством.
   "Девочка моя,- мысленно взмолилась Рипли,- ты думаешь, я хочу от тебя
уходить?"
   - Ньют,- произносить слова ей было тяжело, словно и она чувствовала в
них привкус предательства.- Я буду в соседней комнате.  Видишь  вот  эту
камеру, вон там? - она указала на небольшую серую коробку с темным круж-
ком объектива.- Мне будет видно тебя через нее, и я буду  знать,  что  с
тобой, и все ли в порядке.- Заметив, что Ньют смотрит на нее все  еще  с
недоверием, хотя и не лишенным сомнения, Рипли добавила: -  Я  это  тебе
совершенно серьезно говорю. Я тебе обещаю!
   "Она не врет,- после недолгих колебаний заключила  девочка.Ей  вообще
можно верить".
   И все же, что ни говорил разум, чувства требовали своего.
   "Не надо ей мешать, а то еще обидится",- решила она, но тут же  захо-
тела окончательно удостовериться в правдивости слов Рипли.
   - Ты клянешься? - торжественно произнесла она.
   Может быть, в другой обстановке тон, каким это было сказано,  рассме-
шил бы Рипли. Но сейчас он вызвал только дополнительную волну нежности.
   - Клянусь всем святым,- серьезно ответила она.
   - А если соврешь, то чтоб ты сдохла? - продолжала допытываться Ньют.
   "Ох, милая ты моя!"
   - Да, если совру, то чтоб я сдохла,- подтвердила Рипли -  и  Ньют,  в
знак полного доверия к ее словам, закрыла глаза.
   Мирно блестел, наблюдая за этой сценой, круглый  значок  объектива  -
маленький залог правдивости ее слов.
   Рипли тихо поднялась и вышла, оставив девочку под его присмотром.

   31

   Голова Гормана почти целиком была скрыта под бинтами. Назвать его вид
цветущим можно было разве что в насмешку. Изредка сознание  возвращалось
к лейтенанту, но с ним приходила и головная боль, снова увлекающая  Гор-
мана в беспамятство.
   Время от времени к нему подходил Бишоп, щупал пульс, заносил  измене-
ния в тетрадку и снова углублялся в свои занятия.
   Биохимия этих существ все еще не давала искусственному  человеку  по-
коя: снова и снова он проводил экспресс-тесты на совместимость тканей, и
каждый раз результаты оказывались все более удивительными, если не  ска-
зать невероятными. Взять хотя бы то, что чуждому существу  для  развития
эмбриона необходимы именно  человеческие  гормоны  роста.  Совместимость
совместимостью, но из этого следовало, что человек входил в ЕСТЕСТВЕННЫЙ
путь развития. Но где же они могли брать людей там, у себя?  Или  у  них
были аналоги людей, существа, по всей вероятности, не  обладающие  разу-
мом?.. Но тогда откуда взялся этот инопланетный корабль?  Точно  так  же
влип в эту историю, как и колонисты, и дрейфовал в космосе, пока не  на-
шел здесь последнего пристанища? Но с другой стороны, у большинства  па-
разитов смерть хозяина, пусть даже промежуточного, обозначала тупик. Или
придется поверить, что на какой-то планете с этими существами существуют
триллионы человекоподобных - иначе Чужие быстро вымерли бы. Но чем в та-
ком случае питаются предполагаемые гуманоиды? Да и сами Чужие?

   "Я, кажется, выхожу за рамки своей компетенции,- одернул себя  Бишоп,
поняв, что ответить на эти вопросы не может.- Мое дело - собирать факты,
группировать их и делать первичные выводы.  Теоретизацией  и  обобщением
пусть занимаются ученые на Земле..."

   - Ну, как продвигаются дела? - заглянула в лабораторию Рипли.
   - Идут потихоньку,- кивнул Бишоп в сторону препаратов.
   - Что это вы вообще с ними делаете?
   - Ну как - что... провожу полный анализ биохимических компонентов.
   - И что?
   Взгляд Рипли остановился на неподвижном теле Гормана.
   Видеть осьминогопауков ей очень не хотелось. Как, впрочем, и робота.
   - Эмбрионы располагаются в районе легких человека и  потом  прорывают
диафрагму.
   - Ну, это мы... видели.- Рипли почувствовала легкий приступ дурноты.
   "Уж лучше бы этот робот занялся чем-нибудь толковым".
   - Кроме того, можно утверждать, что  эмбрионы  поглощают  ферменты  и
растворенные питательные вещества, используя их в своем обмене веществ.
   Он хотел добавить, на какие выводы это наталкивает, но  не  успел:  -
Рипли, поморщившись, перебила его:
   - Это все очень интересно, Бишоп, но эти знания ни к чему не ведут. Я
хочу понять, с чем мы имеем дело, то есть, чего от  этой  дряни  следует
ожидать и как с ней бороться. Давай лучше еще разок все посмотрим.  Зна-
чит, они хватают колонистов, переносят их туда, в свое логово, и  обезд-
виживают для того, чтобы эти самые эмбрионы могли в них попасть при  по-
мощи осьминогопауков. И это означает, что паразитов там очень много. Ко-
лонистов было сто пятьдесят семь человек, из них  почти  треть  погибла:
кто во время боя, кто был съеден... Если подсчитать оставшихся, то полу-
чается, что этих тварей как минимум сто.
   "И то еще хорошо, я думала, их там намного больше",- заметила она про
себя.
   - Да, совершенно верно,- подтвердил Бишоп.
   Конечно, этот разговор совсем уводил его от собственной  темы,  но  в
нем что-то было. Свежий подход никогда не будет лишним - так было  запи-
сано и в его программе.
   - Но вот что еще интересно,- сердитым тоном  произнесла  Рипли.  Сама
необходимость спокойно обсуждать этих монстров вызывала у нее  раздраже-
ние.- Все они, то есть эти паразиты, возникают из яиц. Каждый - из яйца.
Все яйца находятся там, на чужом корабле. Но кто ответит, откуда они там
взялись? Кто откладывает эти яйца?
   Вопрос застал Бишопа врасплох. Он не успел еще подумать об этом.

   И в самом деле, откуда? Если учесть размер яиц и сравнить его с  раз-
мерами взрослых особей... даже если учесть, что большая часть  яйца  за-
полнена воздухом, как надувной шарик, неясно, как эти существа могут  их
вынашивать.
   Бишоп включил фотографическую память. Ни на одном из снимков с Чужими
не было заметно, что у них есть яйцеклады или что-либо подобное.
   "Стоп. Кажется, один немного отличался",- вспомнил он и вызвал  изоб-
ражение Кривого.
   Нет, и этот не подходил.
   - Ну и что ты скажешь об этом? - спросила Рипли.
   - Вот этого я пока не знаю. Какое-то другое существо, которого мы еще
не видели...
   Он замолчал.
   Если виденные до сих пор чудовища казались ужасными,  то  как  должна
была выглядеть их матка?
   Учитывая размеры яиц...
   "Ничего себе! - ужаснулась и Рипли.- Если таковы детки, то какова  же
их мамаша?" Ее мысли шли сейчас почти параллельно мыслям Бишопа.
   Вызванный разгоряченной фантазией образ ничем  не  уступал  чудовищу,
созданному расчетами Бишопа.
   А ведь это сверхчудовище должно находиться где-то здесь!
   Рипли почувствовала, что ее волосы вот-вот встанут дыбом. "Вот  уж  с
кем лучше не встречаться!" - подумала она, стараясь отогнать это  страш-
ное видение.
   "Интересно, каких размеров может достигать матка? Если подсчитать об-
щее количество яиц..."
   "О Боже! Нет!!"
   Рипли резко повернулась к Бишопу. Ее приглушенный голос словно прика-
зывал ему:
   - Бишоп, я хочу, чтобы, как только вы закончите анализы, эти существа
были уничтожены.
   Она с отвращением посмотрела на осьминогопауков.  Неизвестно,  внутри
какого из них может скрываться зародыш такого суперчудовища.
   Бишоп сделал несколько энергичных движений бровями. Он прекрасно  по-
нимал причины такой реакции Рипли, но... что взять  с  настоящих  людей,
раз они по своей природе склонны больше слушаться своих эмоций, чем  ра-
зума.
   - Но мистер Берт сказал, что их необходимо оставить в живых.
   - Что-о? - Рипли изменилась в лице.
   Берт? Снова этот негодяй!..
   В ее душе всколыхнулись все чувства, вызванные недавним открытием.
   Берт... Преступник и ничтожество, какое право он имеет снова подстав-
лять под удар чужие жизни?
   "Глупый робот,- поморщился Берт, наблюдая, какую  реакцию  вызвало  у
Рипли произнесенное Бишопом имя.- Впрочем, какая разница?  Я  все  равно
уже решил - так пусть будет или-или. Если она задумается и поймет все  -
прекрасно, если нет - пусть пеняет на себя".
   Берт давно уже незаметно вошел в комнату и наблюдал за их  разговором
издалека.
   Брови Бишопа еще немного походили по лбу.
   - Он сказал, что их нужно сохранить, чтобы потом доставить  в  земные
лаборатории.
   - Это Берт тебе приказал?
   - Он дал мне совершенно конкретные указания.
   - Ах, даже так?
   Кулаки Рипли инстинктивно сжались.
   "Все. Довольно. Сейчас я отыщу этого мерзавца и скажу ему все, что  о
нем думаю".
   Искать "этого мерзавца" не пришлось.
   - А вы сами подумайте,- выступил он вперед. Весь  его  уверенный  вид
говорил: "ну и что в этом такого?" - Эти два организма - настоящий клад.
Они будут стоить миллионы!.. В нашей лаборатории биооружия...-  На  лице
Рипли появилась гримаса отвращения.Если мы будем  действовать  умно,  то
станем героями и, кроме того,  будем  материально  обеспечены  до  конца
дней. ("Не могу понять,думала Рипли,- он совсем идиот или только  прики-
дывается? Неужели нормальный человек в такой ситуации  может  думать  ОБ
ЭТОМ?") Нам заплатят большие деньги. Просто огромные.
   Берт почти заискивающе улыбнулся.
   "Ну что ж, я сказал достаточно для того, чтобы она могла решать сама.
Теперь все зависит от нее,- думал он, глядя  на  Рипли.Любой  нормальный
человек на ее месте клюнул бы на это предложение. Во  всяком  случае,  я
сделал для нее все, что мог... Или стоит уточнить цифру? Зачем? Как ска-
зал один мой знакомый: для нищего все, что больше  ста  тысяч,-  миллион
ы... Пусть лучше она сама представит себе цифру,  удобную  для  понимани
я..."
   "Ну что, сказать ему, что я о нем думаю? - терзалась Рипли.Или еще не
время? Лучше промолчать. Если он будет знать о том, что я знаю, он  сде-
лает все, чтобы я не долетела до Земли... Или он и так это сделает? Нес-
частный идиот! Хоть бы о своей жизни задумался - или он настолько привык
выделять себя из толпы, что считает себя сверхчеловеком? Нет, он  просто
ненормальный!.."
   - Берт, вы сумасшедший, вы это знаете? - как можно спокойней ответила
она, стараясь не выдать ему кипящую в душе бурю  чувств,  вызванных  его
особой.
   "Нет, мне надо уходить отсюда... Еще немного, и я все скажу!" - вдруг
осознала она.
   "Ну, кто из нас сумасшедший, еще надо разобраться",ухмыльнулся Берт.
   - Ну почему же?
   "Маньяк... Форменный маньяк: кто еще стал бы так играть с жизнью  че-
ловечества? Нет, об этом пока не надо... Можно проще, по-другому..."
   - Вы действительно думаете, что сможете провезти  таких  опасных  су-
ществ через карантин земной зоны?
   На лице Берта ухмылка перешла в довольную улыбку.
   "Прекрасно. Если ее волнуют только эти технические  детали,  беспоко-
иться не о чем. Главное, что она, похоже, клюнула".
   - А откуда карантинный контроль узнает об этом, если ему никто ничего
не скажет?
   При этих словах глаза Рипли расширились. Неужели он серьезно  рассчи-
тывает на это?
   "Но... что же мне делать?" - спросила она себя.
   Отказать сразу и резко - он придумает новый способ.
   Тогда - что?
   Притвориться союзником?
   Все существо Рипли восстало против такой мысли.
   Хватит опускать руки и притворяться!
   Берт - мерзавец, и пора называть вещи своими именами.
   На лице Рипли тоже появилось подобие улыбки, холодной и жесткой.

   - Они узнают,- медленно проговорила она.
   - Но откуда?
   - Я им скажу.- Рипли вдруг почувствовала, что не может больше сдержи-
ваться. Ненависть и страх за людей прорвали внутренний заслон  и  вырва-
лись на волю. Каждое новое ее слово звучало громче и  резче,  Рипли  уже
совершенно не контролировала себя. Она говорила правду,  она  больше  не
притворялась - пусть же все это знают. А что будет потом -  еще  посмот-
рим! - Так же, как сообщу им, что вы отвечаете за смерть 157 колонистов!
   На лицо Берта устремился полный бешеной ненависти взгляд.  Представи-
тель Компании опешил.
   - Одну секундочку...- пробормотал он, теряя самоуверенный вид.

   "Откуда она могла это узнать?"
   На мгновение Берту показалось, что земля уходит  из-под  его  ног,  а
Рипли продолжала читать свой приговор.
   - Это вы отправили их на тот инопланетный корабль!
   "Пусть он теперь оправдывается, пусть делает, что хочет. Будь моя во-
ля, я бы лично, сейчас, убила его на месте!"
   Он угадал ее мысли и побледнел. Бежать было некуда. Торговаться - не-
возможно.
   "Будь проклята эта одержимая и все одержимые вместе взятые!"
   - Вы ошибаетесь! - уже не надеясь, что ему поверят, выкрикнул Берт.
   В глазах Рипли бушевал огонь. О, с каким удовольствием она  поджарила
бы на нем Берта, если б могла!
   - Я проверила журнал,- безапелляционно сообщила она.- Там было указа-
ние, подписанное Бертом. Джейком Артуром Бертом.- При этих словах предс-
тавитель Компании снова поежился. Он боялся:  признаваться  в  содеянном
ему не хотелось, но и скрыть правду было уже невозможно. Рипли  говорила
- словно вбивала гвозди в дверь клетки, запирая его  там  на  века.-  Вы
отправили их на этот инопланетный корабль, ни о чем не предупредив.
   Ей не хватило воздуха, и она на секунду замолкла.
   Что ж, главное все равно уже высказано.
   Теперь Берт не сможет отпереться.
   Почти сразу же на Рипли навалилась усталость.  Словно  только  сейчас
она заметила, насколько тяжела стала ее голова.
   "Еще бы - столько дряни приходится в ней носить",- уже несколько оту-
пело подумала она.
   Берт истолковал ее молчание в свою пользу.
   Раз ему предоставляют шанс оправдаться - что ж, он молчать не станет.
   - Одну минуточку,- зачастил Берт. Было похоже, что каждое  его  слово
торопится выскочить изо рта именно первым, забыв о положенном порядке  и
субординации.- А если бы этого корабля  не  существовало?  Я  мог  и  не
знать... ("Что он мелет? - поразилась Рипли.- Кто из нас бредит - он или
я?") Мне нужно было оценить ситуацию. Если бы я сказал, что в том  месте
находится инопланетный корабль, поднялся бы большой шум, и никто  бы  не
дал разрешения это проверить. Я принял решение, чтобы колонисты сами ос-
мотрели этот корабль и убедились, что на нем есть, а чего нет. Это  было
неверное решение, но это не злой умысел, а просто ошибка...
   "Ошибка?" - Рипли не могла поверить своим ушам.
   И ЭТО он мог называть ошибкой?! Как у него вообще язык повернулся го-
ворить о своем преступлении так спокойно! Это просто  чушь,  идиотизм...
Даже логика его откровений была логикой сумасшедшего.
   Она могла бы еще простить сумасшедшего.
   Она могла бы понять, что маньяк -  больной  человек,  которого  нужно
скорее лечить, чем наказывать.
   Что бы там ни было, ни один  сумасшедший  не  назовет  свои  действия
ошибкой. На это способен только здоровый подлец, для  которого  в  жизни
нет ничего святого. Именно поэтому Рипли  сразу  и  решительно  прогнала
мысль о том, что Берт  страдает  психическим  заболеванием.  Загубленные
жизни, исковерканные судьбы, люди, спрессованные в  чудовищный  слизевой
кокон, боль и отчаяние разрываемых изнутри маленькими монстрами людей  -
что, ЭТО - ошибка?
   - Просто ошибка? - повторила Рипли, и боль от ожога, вызванного  этим
словосочетанием, заставила ее закричать во весь голос, не  считаясь  уже
ни с чем.- Но эти люди погибли, Берт! Погибли! Все!!! Вы хотя бы понима-
ете, что вы наделали? Я сообщу об этом на Земле, и вас поставят к  стен-
ке! Поставят к стенке - вам будет не уйти от  этого!!!  Понятно?  -  она
схватила представителя Компании за ворот комбинезона и трясла, как  тря-
пичную куклу, жалея, что у нее не хватает сил растерзать его тут  же  на
месте.- Это вам с рук не сойдет!!! Вы погубили людей!
   В исступлении Рипли бросила его спиной на стену. Берт  поморщился  от
удара.
   Внутри у него тоже все кипело.
   Что же, договор не получился. Ну ладно... Она сама выбрала  войну.  И
время покажет, кто в ней уцелеет.
   Едва отступив, страх превратился в мстительную  злость.  Теперь  Берт
хотел уничтожить Рипли не просто как препятствие на пути к  своей  цели,
нечто бездушное и, можно сказать, абстрактное. Берт, спокойный и  благо-
получный Берт, ощутил вкус ненависти.
   Она хочет его уничтожить?
   Что ж, она сама выбрала свою судьбу...
   Ненависть была ему приятна. В этом есть особый вкус - не просто погу-
бить врага, но и сделать его смерть своим союзником. Смутный до сих  пор
план принял в его голове ясные очертания.
   Берт шагнул вперед и оперся рукой о косяк. Для того чтобы  сосредото-
читься окончательно, он принялся долбить пластик кулаком.
   Да, все будет так, как он решил...
   Tеперь нужно было сказать несколько слов на прощанье - чтобы  послед-
нее из них оказалось за ним.
   - Рипли,- нехорошо глядя на молодую женщину и  не  прекращая  стучать
кулаком по косяку, заговорил Берт.- Знаете, я думал, что вы способны  на
большее,- представитель Компании отбивал кулаком  ритм  своих  фраз.-  Я
считал, что вы окажетесь умнее.
   Рипли уничтожающе посмотрела на него.  Смертельная  вражда  уже  была
объявлена, но и в первом, словесном, туре нельзя было ему уступать.
   - Так вот,- с ледяным ехидством ответила она,- я очень рада, что  вас
разочаровала!

   32

   Вид из окна был странным и экзотичным; такой  город  мог  привидеться
разве что во сне. Усеченные конусы труб-зданий в лучах заката  приобрели
розоватый нереальный оттенок и, казалось, висели в воздухе.  Между  ними
клубился пар. Пожалуй, самой привычной деталью выглядели черные черточки
перил над плоскими верхушками.
   Вид пара убаюкивал и заставлял думать о том, что все это  снится.  То
тут, то там прорывающийся красный свет придавал пейзажу оттенок тревоги.
Наверное, сон того, кто придумал этот вид, был кошмарным.
   Замершее лицо искусственного человека казалось задумчивым и  отрешен-
ным. Можно было подумать, что он не занят своей, пока мало понятной  ос-
тальным, работой, а просто созерцает. Но вот его рука напряглась, махну-
ла в воздухе - и у самого подножия ближайшего конуса  ярким  фейерверком
взметнулся к красно-фиолетовому небу взрыв.
   Звукоизоляция заглушила его, был виден только сноп огня и мерцающие в
тишине искры.
   Некоторое время все  смотрели  туда  как  завороженные.  Потом  Рипли
вздохнула. (Ее голова была настолько тяжелой,  что  долго  смотреть  ку-
да-либо у нее уже не оставалось сил).
   - Это очень красиво, Бишоп, но чего мы ждем?
   Рипли заморгала - не от яркости крутящегося возле подножия конуса ог-
ня - для того, чтобы стряхнуть с отяжелевших век сонливость. Это помога-
ло, но ненадолго.
   - Этот взрыв должен привлечь внимание со стороны,- отвернулся от окна
робот.- Это взрыв тревоги.
   - Сколько он будет гореть? - глядя на огонь, спросил Хигс.
   - Четыре часа.- Бишоп сделал паузу и принялся  докладывать  все,  что
знал по этому поводу и что считал нужным сообщить: - Радиус  свечения  -
тридцать километров, мощность - около сорока килотонн...
   Хадсон еще раз бросил взгляд в сторону окна и скривился:
   - Ни черта нам это не даст.
   - Почему? - посмотрел на него Хигс.
   Хадсон вроде бы психовать не собирался; в нем говорил обычный  песси-
мизм.
   - Нас никто не заметит.
   - Я не верю в это,- возразила Рипли неизвестно кому. Невыносимо хоте-
лось спать.
   - А почему мы не можем взорвать планету прямо отсюда? - невпопад  по-
интересовался Хигс.
   Он чувствовал себя не лучше.
   - Потому что мы сами взорвемся вместе с ней,- невозмутимо пояснил Би-
шоп.
   "А может, и лучше было бы: взорваться - и все,- снова начал  хандрить
Хадсон.- Во всяком случае, не придется долго ждать  развязки.  Раз  -  и
все..." Его понесло:
   - Еще четыре недели ждать! Да мы тут все сдохнем!  Лучше  гробы  себе
делать...
   - Заткнись,- огрызнулся Хигс. Меньше всего ему  хотелось  разбираться
сейчас с чужими истериками.
   "С ними всеми что-то происходит,- отметил искусственный человек,- Хо-
тел бы я знать - что..."
   - Да, ждать еще целых  четыре  недели,-  незаметно  поежилась  Рипли.
Смотреть, засыпая, в окно было уже невозможно -  движение  пара  и  дыма
действовало не хуже сильного снотворного. Что-то она  хотела  сказать...
Ага, вот: - Мы должны вызвать с орбитальной станции второй челнок.
   Хадсон нервно промычал что-то неразборчивое. Можно было подумать, что
у него внезапно разболелся зуб.
   - Ну, и как мы его вызовем? - заговорил он голосом, готовым  в  любой
момент сорваться на крик.- У нас передатчик не работает!
   "Зачем я кричу? - одернул он себя тут же.- Так нельзя... Хватит!"
   - Неважно, как именно,- упрямо мотнула  головой  Рипли.-  Надо  будет
что-то придумать.
   - Ни черта тут не придумаешь! Все равно все - к чертям!  -  снова  не
сдержался Хадсон.
   Хигс метнул в его сторону раздраженный взгляд.
   - Заткнись! Заткнись!!!
   - А как обстоят дела с передатчиком, который был в колонии? - поинте-
ресовался Берт.
   Рипли поджала губы. Само существование этого человека вызывало у  нее
нервное содрогание. Что бы он ни говорил, у нее возникало  желание  бро-
ситься на него и задушить на месте.
   "Нет, не сейчас... Все равно он не уйдет от расплаты!" -  уговаривала
она себя, но не могла в это до конца поверить.
   Он спокоен - значит, у него есть что-то про запас. Что-то особо мерз-
кое - на другое он не способен. Но как его замыслы разгадать?
   "Ну-ну, смотри, смотри на меня, милая!  -  мысленно  поддразнил  Берт
Рипли.- Что, учуяла предстоящее веселье? То-то! Главное сейчас - это  не
застрять тут надолго. А вот потом уже поговорим".
   "И все равно, что б ты ни придумал, к стенке ты станешь. Это я  гово-
рю!"
   И еще один тур безмолвной дуэли взглядов и потаенных мыслей окончился
вничью.
   - Тот передатчик я проверял,- проговорил Бишоп, возвращая их к насто-
ящему моменту.- Он поврежден. То есть поврежден канал связи. Мы не можем
связаться со станцией напрямик, нужно будет кое-что переделать.
   "Ну ладно, Берт, мне сейчас не до тебя. Еще посчитаемся!"
   Рипли кивнула.
   - Тогда кто-то должен пройти через тоннель...
   - О, да! - взвыл Хадсон и, прочитав в  глазах  командира  все  то  же
"заткнись", стушевался.
   - ...починить передатчик,- продолжила Рипли,- и перевести его на руч-
ное управление.
   Хадсон хотел прокомментировать ее предложение парочкой выражений пок-
репче, но снова перехватил предостерегающий взгляд Хигса.
   - Очень интересно,- вместо заготовленной фразы выдавил он.Ну и кто же
захочет стать покойником? Как хотите, а я не пойду.  Можете  сразу  меня
вычеркивать...
   - Я пойду,- негромко, но решительно заявил Бишоп, но его слова  пото-
нули в возмущенных возгласах: заявление Хадсона вызвало довольно  бурную
реакцию.
   Шум прекратил Хигс, подняв руку.
   - Хорошо, мы тебя вычеркиваем, Хадсон.
   В его глазах появилось презрение - Хадсон, заметив его, чуть не пожа-
лел о так откровенно сорвавшихся с языка словах. Ну кто его  просил  так
подставляться? Разве легче жить, зная, что тебя презирают?
   - Я пойду,- повторил Бишоп.
   Хадсон с умилением посмотрел на него.
   "Да здравствует тот, кто придумал роботов!"
   - Что ты сказал, Бишоп?
   Хигс никогда не смотрел на искусственного человека как на  возможного
подчиненного, которому можно отдавать приказы и посылать на  задания,  и
поэтому был немало удивлен его заявлением. В первую секунду он  даже  не
поверил, что эти слова сказал именно робот.
   - Я пойду! - Брови Бишопа застыли в "псевдоудивленном"  положении.  В
другое время его вид мог бы показаться комичным - сейчас же он мог  тро-
нуть и более черствые сердца. Спокойствие  робота,  удивленно-несчастный
вид, особые, совершенно человеческие черты лица уставшего человека сред-
них лет,- во всем этом сквозила какая-то неподдельная трагичность.
   - Бишоп...
   - Я единственный, кто имеет право вызывать со станции корабль.
   Перенапряжение и измотанность заставили большинство  услышать  в  его
словах отзвук обреченности.
   Человек вызвался идти на подвиг - это выглядело так.
   Даже Рипли забыла в этот момент, что перед ней всего лишь  робот.  Да
разве может быть у машины, пусть даже  совершенной  и  человекоподобной,
такое выражение лица?
   Один только Хадсон, и то скорее из-за растерянности, чем от природно-
го цинизма, смог брякнуть:
   - Правильно, пусть идет Бишоп!
   И тут же прикусил язык.
   Большие выразительные глаза искусственного человека обвели  притихших
людей.
   - Поверьте мне,- это казалось странным, но в его голосе тоже  звучали
почти неприкрытые тоска и боль,- я бы предпочел не браться  за  это.  Я,
конечно, синтетический человек, но я не дурак.- При этих  словах  Хадсон
отвернулся, чтобы скрыть от всех заливающую его лицо краску.- Я понимаю,
как это опасно.
   За окном в свете зарева продолжали подниматься над местом взрыва клу-
бы дыма, но в этот момент они ни на кого не смогли бы навеять сон.

   33

   Вески окинула Белоснежку равнодушным взглядом и пропустила ее к  тру-
бе. "Ладно, черт с ней... вроде она нормальная баба..."
   За ней проследовал Бишоп.
   Рипли старалась не видеть его больших темных глаз  -  вопреки  логике
она чувствовала себя виноватой перед ним. Можно сколько угодно  убеждать
себя, что робот - не человек, что хорошей или плохой у него  может  быть
только программа, и именно она, а не высокие чувства, заставляет его ид-
ти сейчас почти на верную смерть: все равно Бишоп жертвовал собой для их
спасения, и деться от этого было некуда.
   "А ведь я готова просить у него прощения",- поймала она себя.

   Вески поднесла автоген к блестящей поверхности  трубы,  столь  звучно
поименованной на схемах тоннелем.
   С легким шипением язычок пламени погрузился в металл, полетели искры.
   Бишоп внимательно наблюдал за работой.
   Ему было немного не по себе. Люди назвали бы такое  состояние  плохим
предчувствием или просто страхом.
   Чтобы никого не смущать, он отключил мимические квазимышцы  на  лице,
но добился этим едва ли не противоположного результата -  так  иной  раз
застывают лица приговоренных к смерти.
   "Ну надо же,- сочувственно посмотрела на него Вески,-  робот,  а  так
переживает".
   Рипли вообще тратила все силы на то, чтобы не думать на эту тему.
   Овальный круг, вырезанный на гладкой поверхности,  потерял  последний
связующий с трубой участок и со звоном упал в образовавшуюся дыру.
   Бишоп молча извлек его и сел, опустив ноги в тоннель.
   - Сколько времени это займет? - чуть подрагивающим голосом  поинтере-
совалась Рипли.
   Очень опытный наблюдатель смог бы различить за этими словами  затаен-
ное: "Вернись".
   "А я ему не доверяла",- укоряла ее совесть.
   - Длина туннеля - около ста восьмидесяти метров,- сухо проговорил Би-
шоп, но за этой сухостью мерещилось тщательно скрываемое волнение.- Зна-
чит, ползти я буду около сорока минут. Потом, чтобы починить и настроить
антенну, понадобится еще минут тридцать, и еще тридцать  минут  -  чтобы
вызвать челнок. На то, чтобы он долетел сюда, уйдет  еще  минут  пятнад-
цать-двадцать.
   Рипли кивнула.
   Бишоп просунул ноги чуть дальше и, изловчившись, одним движением  во-
шел в тоннель.
   Окаменевшее лицо выглядывало из двери, как из скафандра.
   "Да, не позавидуешь ему",- снова подумала Вески. Поддавшись внезапно-
му порыву, она поспешно вытащила свой припрятанный до  поры  до  времени
пистолет и протянула его роботу. Бишоп повертел в руках оружие,  покачал
головой и вернул пистолет Вески.
   "Вернись... друг",- мысленно благословила робота Рипли.
   Ее сердце тоже сжималось от нехорошего предчувствия. Может быть, при-
чиной были всего лишь нервы, но ей казалось, что  тучи  над  ними  снова
стали сгущаться.
   Какая-то новая беда точила свои зубы совсем рядом.
   - Ну, желаю удачи,- немного не своим голосом произнесла Рипли.

   Лицо Бишопа в щели слабо улыбнулось.
   "Совсем как человек!" - вздрогнула Рипли.
   - Мы скоро увидимся,- пообещал робот.
   Вески подняла выпавший кусок металла и приладила  на  прежнее  место.
Бишоп придержал его изнутри.
   Рипли отвернулась.
   Зашипел автоген. Противно, тревожно...
   Нервы!
   - Прощай,- одними губами выдохнула Рипли и вскрикнула мысленно: "Нет!
До свидания!"
   - Осторожно, пальцы,- гулко прозвучал внутри трубы голос Бишопа. Вес-
ки кивнула и переместила автоген.
   - Завариваю!
   "Да,- словно спохватилась Рипли.- А как же взрыв? Надо  было  спросит
ь... Хотя зачем? Разве Бишоп пошел бы, если б это было бесполезно?  Надо
полагать, мы еще успеем отсюда вырваться... Надо полагать!"
   Может быть, это и удастся. Лишь бы Бишоп  смог  починить  передатчик.
Лишь бы только он не погиб раньше времени.
   Лишь бы он вообще не погиб. Хватит этих нелепых смертей.
   "А ведь есть еще и Берт... Что он может выкинуть в ближайшее время?"-
вспомнила она.
   "Да, рано еще надеяться, что все окончится хорошо... Но кто на это не
надеется?"

   34

   "Ну все! Сейчас или никогда!" - Хигс шагнул Рипли навстречу.
   В помещении они были одни.
   "Какой чудак этот парень,- посмотрела на  него  Рипли,-  такой  моло-
денький..."
   Усталость спутала все ее чувства - она готова была  и  к  нему  отно-
ситься как к ребенку. Командир, десантник, человек, у которого уже посе-
дели волосы,- все это сейчас ее уже не волновало. Молодой человек с  ус-
тавшим лицом, черты которого еще даже не успели до конца огрубеть,-  вот
все, что она видела.
   - Рипли...
   Сердце Хигса учащенно билось.
   "Неужели я снова не скажу?"
   - Да?
   "Вы мне нравитесь, Рипли. Я уважаю вас. Я  восхищаюсь  вами.  Я  хочу
стать вашим другом - слушайте меня!"- мысленно произнес он.
   Рипли несколько раз моргнула, стряхивая этот сон. Не спать  с  каждой
минутой становилось все труднее.
   "Как он смотрит...- поплыли неотчетливые мысли.- Какие у него  добрые
глаза... Неужели человек с таким взглядом мог выбрать для себя профессию
убивать? Невероятно! Откуда и зачем в его взгляде столько тепла?"
   - Рипли- Хигс ощутил, что ему жарко. Во всяком случае,  его  лицу,  и
особенно щекам.
   "Похоже, его что-то смущает. Что?"
   - Я слушаю тебя, Хигс.
   "Какая она бледная..."
   - Вы неважно выглядите. ("Что я несу!") Рипли, когда вы спали в  пос-
ледний раз?
   Про себя Рипли улыбнулась, но на лице  от  улыбки  отразилась  только
тень: усталость не пропустила ее наружу.
   "Приятный парень этот Хигс. Заботливый. Хорошо, что люди бывают и та-
кими: благодаря им начинаешь думать лучше обо всем нашем мире и  забыва-
ешь про подлецов".
   - Не помню.
   - Вы не спали около суток. Так нельзя. Вам надо пойти и прилечь. Хоть
на часок.
   - Спасибо, не надо,- покачала головой Рипли.
   "Как хочется спать!.."
   - Зачем вы себя так мучаете, Рипли? Сейчас  у  вас  есть  возможность
расслабиться.
   "Мне жаль вас. Я хочу, чтобы вы выглядели молодой и бодрой.  Я  хочу,
чтобы вам было хорошо",-  излучал  он  безмолвные  сигналы  всем  телом,
взглядом, каждым отдельным жестом.
   "Спасибо",- тоже без слов просигнализировала Рипли.
   "Уснуть... как это было бы хорошо! Но не здесь. Здесь - нельзя. Слиш-
ком велик риск проснуться поздно или не проснуться вообще. И все равно -
спасибо. Ты славный парень, и в другой обстановке  мы  могли  бы  подру-
житься..."
   - Я слишком хочу жить, чтобы позволить себе это.
   - Но, Рипли!..- в его глазах промелькнуло беспокойство.
   "Почему он так переживает за меня? Или... неужели он ко мне  неравно-
душен?"
   Рипли почувствовала, что это ее задело. Неужели она настолько  зацик-
лилась на всей этой борьбе, что совершенно забыла о том, что она -  жен-
щина? Сколько лет назад она в последний раз была с  мужчиной?  Перед  ее
глазами всплыло воспоминание о мускулистых плечах и грубоватом бородатом
лице... Когда же это было? Неужели даже такой инстинкт  оказался  подав-
ленным?
   "Страшно подумать, в кого превращает нас эта постоянная  ненависть  и
борьба!"
   - И все же пойдите и прилягте ненадолго. Мы все еще на ногах, и ваше-
му сну ничто не будет мешать.
   "В точности так же я уговаривала Ньют",- вспомнила Рипли.
   - Спасибо, Хигс.- Она на секунду замолчала. "Ну что  ему  можно  ска-
зать? Сейчас просто не время... А потом? До этого еще надо дожить".
   И все же сказать что-то было нужно.
   - Хигс...
   - Что? - с готовностью напрягся он.
   "Неужели она поняла?!"
   - Обещайте мне одну вещь...- губы Рипли чуть заметно дрогнули.- Я  не
хочу умереть так, как погибли остальные. Если нам придется туго, то...
   Она замолчала.
   Хигс кивнул. Он прекрасно ее понял.
   Женщина, которая ему  нравится,  позволяла  ему  распоряжаться  своей
жизнью,- это ли не ответное признание? К врагу или просто чужому челове-
ку с такой просьбой не обращается никто.
   "Я обещаю тебе, Рипли",- торжественно подумал он.
   - Так ты поможешь?
   - Да,- твердо произнес Хигс.- Если дело дойдет до этого, я убью и те-
бя, и себя. Только... нужно постараться, чтоб до этого не дошло.
   Рипли послала ему взгляд настолько благодарный, что сердце Хигса  ек-
нуло.
   "А ведь мы-таки признались друг другу в любви,- вдруг догадался  он.-
И это одно из самых замечательных признаний в мире. Если бы я вел  днев-
ник, я бы записал в нем, что это один из самых счастливых  дней  в  моей
жизни!

   35

   Они прошли в узкую, похожую на замкнутый отрезок  коридора  подсобку.
Предыдущий разговор и признания остались позади; не то чтобы  они  забы-
лись - такие вещи забыться не могут,- просто дела более насущные завлек-
ли их в свой круговорот. И все же между Хигсом и Рипли установилась поч-
ти такая же невидимая связь, как между ней и девочкой.
   - Я хочу познакомить тебя с действием вот этого оружия,положил он  на
стол винтовку и нежно погладил ее ствол рукой в сторону приклада и "слу-
жебной части", состоявшей из спускового крючка, кнопок и добавочных  ме-
ханизмов.
   - Вот это - М-44, пульсатор,  с  тридцатимиллиметровым  гранатометом.
Вот взгляни сюда... А здесь - патроны с бронебойными пулями. Теперь поп-
робуй!
   Он протянул ей винтовку.
   Рипли вздохнула - опять-таки скорее от усталости, чем  по  какой-либо
другой причине.
   Как ни странно, винтовка оказалась намного  легче,  чем  казалось  со
стороны. Металлизированный пластик создавал  полную  иллюзию  тяжести  и
массивности настоящего металла - из-за обманутого ожидания винтовка  ка-
залась даже легче, чем была на самом деле.
   - Хорошо. Как это приводится в действие?
   - Оттяни здесь... Взяла?
   Хигс зашел ей за спину, чтобы помочь правильно взять оружие, но вдруг
отшатнулся - его смутила близость ее тела, теплого  и  защищенного  лишь
тонкой тканью. Его вдруг охватило сильное желание прижать Рипли к себе.
   Большим усилием воли он подавил в себе возбуждение.
   "Нет, так нельзя..."
   - Да.
   - Теперь прижми фиксатор... Прижала?
   Он снова сделал попытку приблизиться, и снова остановил себя всего  в
нескольких сантиметрах от ее тела.
   - Да.
   - Теперь быстро вставляешь магазин и ломаешь сверху, поняла?
   Рипли кивнула. Перезарядка винтовки у нее получилась с первого  раза,
будто она всю жизнь только этим и занималась.
   Взглянув на нее, Хигс поразился: и это ее  называли  Белоснежкой?  Да
она же - одна из них, лишь по какому-то недоразумению занявшаяся не сво-
ей работой.
   Те же движения, те же мышцы, обозначившиеся под белой кожей,  тот  же
взгляд, устремленный через прицел на пока невидимого врага.
   - А это что? - спросила Рипли.
   - Это гранатомет.- По всему телу Хигса снова прокатилась  волна  воз-
буждения. Чтобы случайно не выдать его лишним жестом или словом, он  ре-
шил прекратить урок: - Я думаю, тебе это пока не нужно знать.
   Рипли на миг нахмурилась.
   "Что с ним случилось?"
   - Раз ты начал объяснять, то давай, покажи мне все. Я  уж  как-нибудь
разберусь. ("Еще бы!" - подумал Хигс). Я кое-что изучала, и за себя пос-
тоять сумею.
   "Зато я могу не устоять перед тобой!"
   - Да, я это уже заметил...- сказал Хигс и отвел глаза  от  ворота  ее
майки...

   36

   Рипли шла по коридору, когда навстречу ей вывалился  Горман.  Повязка
на голове, нетвердая походка. В нем оставалось совсем немного от бравого
командира - так себе, уставший и несчастный человек.
   Не только удар ящиком отбросил его на этот  уровень,-  пожалуй,  крах
надежд и планов сыграл в этом не меньшую роль. Медленно приходя в  себя,
Горман думал, думал, думал...
   Наверное, у каждого человека в жизни встречается  период,  когда  все
его мировоззрение и даже нечто большее, чему психологи еще не смогли по-
добрать адекватное название, меняется в корне.
   Человек, вышедший навстречу Рипли, уже не был тем  прежним  Горманом,
которого она когда-то знала.
   Она сразу же заметила изменение в нем, но определить  его  причину  и
качественный характер не смогла.
   "Здорово же его задело",- отметила она, глядя на запавшие глаза,  ут-
ратившие обычный блеск.
   - Как вы себя чувствуете?
   Вопрос был задан скорее из вежливости: злость в адрес  Гормана  никак
не оставляла ее.
   Лейтенант угадал ее мысли.
   Она имела право так думать. Признавать это было  обидно,  тяжело,  но
это было так.
   - Вроде ничего, только немного голова побаливает.
   Рипли машинально кивнула и пошла дальше.
   Горман поморщился.
   Голова действительно болела, на душе было тяжело.
   - Рипли! - окликнул он, спохватившись.
   - Что?
   - Я хотел извиниться...
   "Какая разница... зачем?"
   Уголок губ Рипли слегка дернулся.
   - Неважно.
   Она прошла мимо.
   Ее реакция царапнула Гормана как новая обида, но тут же  он  напомнил
себе, что она имела на это право.
   Это он, чуть всех не погубивший, не должен был больше требовать ниче-
го для себя. На что он обиделся? Что она не прочитала в его душе раская-
ния и повела себя так, как будто его и не было?
   Глупо.
   Коридор на миг заволокло туманом,- у Гормана закружилась голова.
   Может, он поторопился встать?
   "Надо было дождаться Бишопа",- подумал он.
   - Рипли!
   - Чего еще? - обернулась она.
   - Ты не знаешь, где Бишоп?
   - Там,- она мотнула головой в неопределенную сторону.
   - Не понял?..
   - Он чинит антенну. Передатчик, чтобы мы могли связаться с кораблем.
   Ей не хотелось продолжать разговор, но оправдываться перед  собой  за
свою невежливость,- лейтенант все же был слишком болен на вид,- ей хоте-
лось еще меньше.
   "Чинит передатчик...- мысленно повторил Горман.- Даже Бишоп..."
   Ему было стыдно.

   37

   "С какой стороны они могут напасть?"
   Рука Бишопа потянулась к синему проводку.
   "Спаять здесь, присоединить к трансформатору... В сроки укладываюсь",
- размеренно текли его мысли, и лишь одна, как компьютерный вирус,  выс-
какивала то и дело из глубины... души? Программы? Неважно. Бишоп спраши-
вал себя, откуда можно ожидать нападения, и всякий раз после этого  воп-
роса все остальное уплывало.
   "Наверное, что-то сломано и у меня... Это очень неприятно,заметил Би-
шоп.- Надо будет провериться, когда вернусь. Если вернусь целым".
   Темнота за городом сгущалась, но отсветы вызванного взрывом пожара  и
электрического зарева, пропущенные через рвущийся из поврежденных  охла-
дителей пар, прекрасно освещали панель передатчика.
   Вообще пейзаж выглядел сейчас еще более фантастически, чем прежде, но
любоваться им было некогда.
   Особый колорит придавали ему ярко-голубые молнии, по неизвестной при-
чине выписывавшие причудливые зигзаги вокруг наиболее высоких  конструк-
ций. Что-то творилось с комплексом, если не с самой природой:  казалось,
все вокруг дышало, вздыхало; где-то одиноко лязгал  кусок  металлической
трубы, бьющейся в металлическую же стену, где-то стонала  и  всхлипывала
рассыпающаяся аппаратура.
   Бишоп ничего не замечал.
   "Зачистить контакт... присоединить... закрепить,- скользили его  мыс-
ли.- И все же интересно, с какой стороны могут напасть эти существа?.. О
чем я думал перед этим? так, присоединить, закрепить... Потом проверюсь.
Странно, почему я не могу определить, что это у меня сломалось  -  вроде
бы я цел?.."
   Искусственный человек продолжал работать, так и не поняв, что  беспо-
коило его. Настоящие люди назвали бы такое состояние страхом...
   А на корабле его стараниями челнок уже готовился к старту...

   38

   Этот участок лаборатории был отгорожен прозрачной стеной - Рипли спе-
циально выбрала его для Ньют как самый тихий уголок.
   "Она, наверное, уже спит". Рипли направилась к кровати,  ожидая  зас-
тать там самую мирную их всех придуманных природой  картинок  -  спящего
ребенка.
   Первый же взгляд на кровать заставил ее похолодеть.
   Девочки не было.
   Рипли закрыла глаза и снова открыла.
   Никого.
   "Она не могла никуда уйти... Я бы знала",- сердце Рипли бешено  зако-
лотилось; сказанные ею самою слова не успокаивали.
   Мало ли, что не могла! Куда же она тогда подевалась?
   Рипли затаила дыхание. Если здесь побывал Чужой и унес  девочку,  мо-
жет, удастся в тишине услышать шорохи его движений.
   "Нет, Ньют, не надо!" - взмолилась она, и тут же отогнала  сразу  все
мысли: они могли помешать слушать.
   В какой-то момент ее слух обострился настолько, что она услышала лег-
кий шум выдыхаемого воздуха.
   Ну конечно! У нее отлегло от сердца. Она могла поспорить, что это ды-
шал во сне Головастик: равномерно, легко, тихо... Но  куда  она  спрята-
лась?
   Рипли окинула взглядом лабораторные столы. Нет, где-то ближе...
   Ну точно! Она нагнулась и заглянула под кровать.
   Девочка лежала на полу, скрючившись и обняв головку Кейси.  Согнавший
напряжение и готовность удрать сон разгладил черты ее  личика  -  теперь
Ребекка выглядела совсем крошкой.
   "Милая моя девочка!" - Рипли встала на колени и протиснулась под кро-
вать, повинуясь внезапному сильному желанию обнять ее.
   "Спит... А может, и мне  прилечь  на  минутку?  Что  может  случиться
здесь? Ньют знает, что делает - моя маленькая учительница...  Даже  если
Чужой придет, он нас не заметит..." - она уже и сама  с  собой  говорила
так, как обращалась бы к девочке.
   Положив винтовку на кровать, Рипли пристроилась сбоку от Ньют и осто-
рожно прижалась к ее крошечному тельцу. Ньют тихо посапывала.
   "А как хорошо все же иметь возможность вот так прилечь...почти подда-
ваясь сну, сказала себе Рипли.- Ну хотя бы на одну минуточку..."
   Ее глаза закрылись.
   Действительно, замечательно лежать вот так, вдвоем, ничего не  опаса-
ясь... Ничего? Рипли заставила себя открыть глаза. Все-таки она заснула!
Сколько прошло времени? Час? Два? Она окинула  взглядом  комнату.  Пусть
это формальность, которая ничего не дает, но все же...
   Внезапно ей на  глаза  попалась  деталь,  вызвавшая  шок  куда  более
сильный, чем пару часов назад исчезновение Ньют.  Можно  было  подумать,
что в ее сердце и позвоночник разом воткнули пару дюжин иголок.
   Прямо напротив кровати покачивалась на полу стеклянная банка.
   "Нет, только не это!" - из воткнувшихся иголок в тело полился холод.
   В таких банках сидели осьминогопауки!
   Банка еще качалась: обитатель покинул ее несколько секунд назад.

   Но где он?
   Рипли приподнялась на локтях, напряженно всматриваясь в доступный для
обозрения участок.
   Никого.
   Он здесь, но его не видно. Нет ничего хуже опасности, когда  не  зна-
ешь, с какой именно стороны она грозит.
   Осторожно, стараясь не делать резких движений, Рипли подняла  руку  и
попыталась нащупать лежавшую на кровати винтовку. Это ей никак не удава-
лось, и тогда женщина осторожно привстала. Значит, это... Но времени  на
раздумья уже не осталось.
   Рипли снова прислушалась.
   Ничего, кроме тихого посапывания Ньют.
   Дрожащей рукой Рипли схватила девочку за плечо. Глаза Ребекки  откры-
лись, и снова перед Рипли оказался дикий зверек, сразу же учуявший опас-
ность.
   На миг прижав палец к губам, Рипли привстала и снова выглянула  из-за
кровати. Почти сразу же перед ее глазами мелькнули оранжевые плети щупа-
лец - маленькое чудовище поджидало совсем рядом и не замедлило прыгнуть!
   Рипли среагировала не раздумывая: руки ее сами вцепились  в  одну  из
отвратительных конечностей и отшвырнули мерзкое существо в сторону.
   - Ньют, беги!
   Девочка выпрыгнула из-под кровати  и  проворно  кинулась  к  стеклян-
но-пластиковой двери.
   Осьминогопаук быстрым аллюром промчался по комнате и  скрылся.  Рипли
вскочила на ноги и побежала вслед за Ребеккой.
   Их поджидал новый неприятный сюрприз: дверь не открывалась!
   "Нет, этого не может быть!" - Рипли изо всех сил вцепилась в створку,
Ньют - во вторую; пальцы побелели  от  напряжения,  по  ним  заструилась
боль,- но все было напрасно: дверь не сдвинулась ни на дюйм. После  нес-
кольких секунд бесплодной борьбы за выход Рипли застонала и  повернулась
спиной к стеклу.
   Ньют последовала ее примеру.
   Во всяком случае, так можно было избежать нападения со спины.
   "Берт! Это он!" - причиняя новые мучения, возникла догадка. Исчезнув-
шая винтовка, опрокинутая лабораторная банка,  угрожающие  взгляды,  его
самоуверенность - и эта  дверь...  Сомнений  в  том,  что  ловушка  была
подстроена специально, уже не оставалось. Рипли даже увидела  свою  вин-
товку, оставленную Бертом у входа в отсек,- но поворачиваться в ту  сто-
рону она не могла.
   Да и какая разница, если ее все равно не удастся достать!
   Они были вдвоем в комнате наедине с чудовищем - безоружные женщина  и
маленький ребенок. Они - и смерть. Страшная, жестокая, отвратительная...
   Бежать было некуда. Оставалось только надеяться на чудо - или на  то,
что к ним кто-нибудь прийдет на помощь.
   "Стоп! - приказала себе Рипли.- А камера?"
   Для того чтобы попасть в поле ее действия, нужно было  оторваться  от
спасительной стены,- но это был их единственный шанс.
   Одним прыжком Рипли оказалась напротив объектива.
   "Лишь бы он слышал и посмотрел сюда!"
   - Эй! - изо всех сил заорала она.
   - Помогите! - на высоких нотах, казалось, готовых перейти в  ультраз-
вук, закричала Ньют.
   - Хигс!
   Рипли замахала руками, прыгая перед камерой.
   "Лишь бы он посмотрел!"
   - Помогите!!!
   - Хигс!!!
   Каждая секунда могла оказаться последней - и Рипли и Ньют кричали изо
всех сил, в исступлении размахивая руками.
   Они не могли видеть и слышать того, что происходило в координационном
центре.
   Хигс, к которому отчаянно взывала Рипли, сидел в наушниках и  перего-
варивался с Бишопом; сейчас его больше ничто не волновало.

   - Так, Бишоп, хорошо... Ты уже набрал вызов?
   Берт прошел за его спиной, и ему показалось,  что  на  экране  что-то
мелькнуло.
   - Очень хорошо... Мы будем ждать тебя здесь с челноком...
   К нему стыдливо подсел Горман. Хигс бросил на него быстрый  взгляд  и
перевел глаза на Вески.
   - Понял,- прогудел в наушниках голос Бишопа.
   Хигс незаметно вздохнул. Хоть с этим - слава Богу...
   - Помогите! Спасите! - надрывалась Ребекка.
   "Ага, запрыгали!" - равнодушно зафиксировал Берт, глядя  на  скачущие
фигурки.
   - Ну, что там? - наклонился к Хигсу Хадсон.
   - Бишоп уже набрал код и вызвал челнок.
   Хигс повернулся.
   Берт почувствовал его движение и воровато нажал кнопку - экран погас,
перечеркивая последнюю надежду двух обреченных.
   Возле пульта связи улыбался ни о чем не подозревающий Хигс.
   - Помогите! - размазывая слезы по лицу вопила девочка.
   - Хигс! Хигс! - вторила ей Рипли.- Разбейте стекло!
   Время шло - и каждая секунда, уходя, прокатывалась по спине Рипли ко-
лючими мурашками.
   Сколько можно кричать? Может, там уже не осталось никого в живых...
   - Разбейте стекло! - в последний раз  крикнула  в  пустоту  Рипли.  И
только тут до нее дошел смысл собственных слов. Неужели она  кричала  об
этом самой себе? Их подсказала интуиция, и они вырвались в крик случайно
- но предназначались они скорее ей самой.
   Быстрым порывистым движением она схватилась за ножку железного столи-
ка. Беззащитность собственной спины обжигала ее.
   Или это жег взгляд Чужого?
   Рипли размахнулась и изо всех сил ударила по стеклу.
   Ничего, еще, может, удастся разбить его...
   Удар, еще удар...
   Рипли била столиком по стеклу изо всех сил: ножки гнулись, летели  во
все стороны невесть откуда взявшиеся осколки - но на проклятом  стеклоп-
ластике не оставалось даже царапин!
   Ньют, пятясь, снова очутилась возле пластикового стекла и жалась  те-
перь спиной к его гладкой поверхности.
   Еще один удар - и столик разлетелся в руках Рипли.
   Неужели это конец?
   Она отбросила ставший ненужным обломок  и  тоже  прижалась  спиной  к
стеклу. Комната хранила враждебное молчание. Осьминогопаук  выжидал.  Ни
звук, ни неосторожный шорох не выдавали его присутствия.
   Медленными шажками Рипли стала продвигаться вдоль стены. Ньют копиро-
вала ее движения.
   - Рипли, мне страшно,- прошептала девочка, подбираясь  к  ней  ближе.
Рипли на мгновение обожгли жалость и стыд за то, что ей не удалось защи-
тить доверившегося ей ребенка, но страх и необходимость хоть из инстинк-
та защищаться не дали ей прочувствовать это глубоко.
   Надо следить за комнатой, чтобы быть готовой отразить  новое  нападе-
ние.
   Пока Чужой не обвил щупальцами шею, его  еще  можно  отбросить.  Если
удастся протянуть время, их найдут и спасут.
   Если удастся...
   Два переполненных страхом сердца бились в унисон.
   - Мне тоже страшно, Ньют...
   "Так, его нужно просто успеть схватить...  если  быть  наготове,  это
удастся... Но долго ли мы сможем продержаться? и что будет, если он  на-
падет на Ньют? Успею ли я перехватить его на ней? Пусть уж лучше он  на-
падет на меня!" - последняя мысль заставила Рипли содрогнуться, но  само
то, что она вновь могла о чем-то думать и что-то соображать, было утеши-
тельно.
   Только бы продержаться!
   Сколько?
   Несколько минут, час, два?
   Сколько времени понадобится Хигсу, чтобы обнаружить ее  отсутствие  и
забеспокоиться?
   Только смерть может ждать свою жертву годами...
   Нужно было срочно что-то делать. Но что?
   Страх мешал думать.
   "Неужели даже ради своего спасения я не смогу найти  ответ?  Сосредо-
точься, Рипли",- внушала она сама себе.
   Легко сказать...
   "Думай! Думай! Ну же! Ну!!!"
   В углу что-то шевельнулось. Ньют вздрогнула. Рипли напряглась -  если
это было возможно для человека, чьи мышцы давно собрались в комок.
   "Скорее же! Думай!!!"
   Догадка пришла, как удар молнии.
   Рипли шагнула вперед, к датчику противопожарной системы, и поднесла к
нему зажигалку.
   Тысячи струй брызнули с потолка, заливая все вокруг себя. Завыла  си-
рена. На стене замигала красная лампочка. Все, дело сделано -  теперь  в
координационный центр должен поступить сигнал, и они придут...
   Дикий вопль Ньют заглушил вой сирены: вода залила Рипли глаза, и  она
не заметила, что к ней со  страшной  скоростью  помчался  осьминогопаук.
Лишь ощутив на себе его цепкие лапы, Рипли поняла, что пропала:  попытка
схватить его не удалась. Мокрое скользкое тело чудовищного существа уда-
рилось в ее губы. В последний момент Рипли удалось все же  схватить  его
за панцирь, но змеящиеся щупальца уже оплели шею.
   Морщинистый кожистый отросток высунулся из отверстия на брюхе  осьми-
ногопаука и потянулся ко рту быстро слабеющей женщины.
   Рипли задыхалась.
   Она еще могла держать его на расстоянии, не позволяющем всунуть в рот
откладывающий эмбрионы орган, но от асфиксии в голове  темнело,  и  руки
слабели.
   "Нет! Я не хочу! Господи, помоги!"
   Мокрый отросток снова дотронулся до ее губ -  Рипли  откинула  голову
назад, содрогнувшись от отвращения.
   Сознание уходило.
   "Нет! Я не хочу! Я хочу жить!!!" - кричала ее душа,  тело  корчилось,
сопротивляясь убийственным объятиям впившихся в кожу щупалец.  Наверное,
если бы не хлещущая с потолка вода, она потеряла бы сознание сразу,- те-
перь же оно уходило медленно, позволяя получше прочувствовать весь  ужас
обреченности.
   Вот осьминогопаук снова дотронулся до лица, вот его орган приблизился
еще на полдюйма.
   Его щупальца сдавили горло еще сильнее; Рипли упала на спину.
   "Бесполезно... Это уже конец",- пронеслась гаснущая мысль.
   "Нет! Нет!!!" - жизнь не хотела уходить. Рипли снова открыла глаза  и
из последних сил отодвинула пакость от своего лица.
   Ньют продолжала визжать.
   Сирена выла.
   - Хадсон, Васкес, немедленно в лабораторию! - на ходу прокричал Хигс.
- Пожар!
   "Вот и все..." - Рипли поняла, что больше не в силах сдерживать напор
монстра. Сдавленное горло не давало ей возможности даже кашлять,  только
чудом можно было объяснить то, что она еще жила - но и у чудес есть свои
пределы.
   Снова Рипли рванула с себя паразита - но это движение было  уже  кон-
вульсивным.
   "Ну что ж... Зато хоть Ньют останется в живых",- успела еще  подумать
она, ослабляя захват и сжимая губы поплотнее, чтобы хоть на пару  секунд
отдалить неизбежный конец.
   Тем  временем  до  смерти  перепуганная  Ньют,  совершенно  забыв   о
собственной безопасности, кинулась к Рипли и застыла  в  двух  шагах  от
нее: на малом лабораторном столе возник второй паразит. Взрослый мог  бы
не поверить своим глазам, но лишенная  извращений  взрослого  воспитания
девочка поняла все в один момент и разразилась новым отчаянным воплем.
   Цепкие рыжие лапы зацокали по столу, подбираясь к ней.
   Уши Ньют заложило от собственного крика:  раз  уж  Рипли,  большая  и
сильная, упала в тисках его щупалец, что может сделать она, ребенок, ес-
ли сбежать и спрятаться уже нельзя?
   Неожиданно раздался треск, и стекло разлетелось,- это Хигс успел при-
вести подмогу.
   Зацепившийся за край стола хвост на секунду замедлил смертельный пры-
жок и сбил его точность - дулом винтовки Хадсон успел отшвырнуть парази-
та в угол, и очередь бронебойных пуль разорвала его на куски,  а  сквозь
разбитое стекло в комнату уже прыгали Горман и Вески.
   Еще не придя в себя, Ньют пальцем указала в сторону Рипли  -  та  еще
держалась, намертво стиснув зубы. Напрасно тыкался в ее  губы  эмбрионо-
вод. Хигс выхватил панцирь осьминогопаука из уже безвольных рук и  потя-
нул на себя, подоспевший в этот момент Горман принялся отгибать  членис-
тые холодные щупальца.  Они  поддавались  с  трудом;  удивительно  было,
сколько сил скрывалось в этом небольшом на вид существе...
   "Неужели я еще жива?" - в полубеспамятстве спросила себя  Рипли.  Да,
она была еще жива, и даже шея больше не болела, только чесалась...  "Или
это уже... то, что после смерти?" - Рипли приоткрыла глаза. Как в полус-
не, она увидела склоненные лица Хигса и Гормана и рядом, возле самых  ее
глаз - все те же щупальца.
   Одно их них выскользнуло из рук Гормана и снова усилило захват.
   Картина поплыла перед глазами Рипли.
   Черты ее лица начали заостряться.
   "Мэри Джордан,- вдруг вспомнил запись в лабораторном  журнале  Хигс,-
умерла во время операции..."
   Неужели они опоздали и Рипли, его Рипли, сейчас уйдет?
   От бессилия Хигс издал короткий стон.
   "Ну нет!"
   Горман еще раз с силой рванул за щупальце. Оно неожиданно поддалось.
   - Готов? - не поверил себе Хигс: тело осьминогопаука повисло у него в
руках.
   - Да!
   - Давай! - прокричала Вески, поднимая дуло винтовки.
   - Хадсон? - все еще не веря, выдавил из себя Хигс.
   - У меня все в порядке,- Хадсон кивнул в сторону останков другого па-
разита.
   - Стреляй!
   Тело осьминогопаука взвилось в воздух, и новая очередь разнесла его в
клочья, отшвырнув брызжущие кислотой останки к стене.
   "Кончено!"
   Хигс склонился к Рипли. Она, казалось, не дышала.
   "Ну что же ты..." - сжал он зубы.
   - Где остальные? - спросил над его ухом Горман.
   - Все, все в порядке! - отозвался Хадсон.
   "Рипли, ну что же ты!" - Хигсу казалось, что он сейчас заплачет. Неу-
жели он все потерял?
   Слезы не казались ему позором - он заслужил свое право на них,  никто
не мог бы упрекнуть его в трусости или малодушии.
   - Боже мой...- прошептал он, беря в свои ладони обмякшую руку Рипли.
   Рука была теплой. Пульс еще бился.
   Рипли втянула в себя немного воздуха и вздохнула. Жива? Да...
   Сквозь беспамятство она вспомнила, что ей срочно нужно  что-то  сооб-
щить им, что-то очень важное, касающееся всех. Что? Ах, да...
   - Ымммм,- слова застряли в передавленном горле.
   - Рипли! Что?
   - Это...- каждый звук давался ей с трудом,- Берт...-  Она  приоткрыла
глаза и снова закрыла их.- Их выпустил Берт!

   39

   Когда они вошли в помещение координационного центра, их лица были ка-
менными. Хигс сунул дуло винтовки Берту в подбородок.
   Представитель Компании подался назад, но его не пустило кресло.
   "Так, кажется, мои дела плохи",- промелькнуло у него.
   На то и было похоже: лица предвещали нешуточный разговор.
   "Не повезло..."
   Мысли Берта заметались в поисках выхода. Можно ли еще  обмануть  этих
людей, отвертеться? Если не сплоховать, то - да...
   Природа все же не обидела его мужеством - несмотря на  угрозу,  мысли
его не потеряли до конца своей ясности.
   Хуже было другое: он не знал, что можно сказать. Просто не знал.

   - Я предлагаю поставить эту сволочь к стене,-  процедил  сквозь  зубы
Хадсон.
   Одна мысль о том, что Берт мог проделать это с кем угодно, вызывала у
него дикую ярость.
   - Правильно,- поддержала его Вески,- расстрелять его!
   Берт попробовал отклониться от больно въехавшего в подбородок дула  -
из-за этого на его лице появилась гримаса. В другой ситуации можно  было
бы подумать, что он насмехается над своими судьями.
   "Что им сказать? Что?!" - крутилась на одном месте его мысль.

   Ответа не существовало. Такие преступления не прощают...
   "Будь проклята эта Рипли!"
   Она, его враг, стояла тут же и с отвращением смотрела на него.
   - Это глупость! - выдавил Берт.- Что вы слушаете кого попало...  Мало
ли что может выдумать эта женщина!
   - Он решил, что ему не провести Чужих через карантин,-  Рипли  встала
над ним, непреклонная, как сама судьба. Ее голос был одновременно  холо-
ден и страстен, но ненависть загнала все лишние интонации и обертоны да-
леко вглубь.- Однако он придумал другой способ: чтобы один из нас нес  в
себе зародыш, и тогда можно будет протащить его внутри спящего. Никто бы
и не узнал, что я или Ньют несем в себе эмбрион.
   - Но мы бы знали! - возразила Вески.
   Ее лицо было хищно оскалено.
   "Выход... в чем же выход?" - металась мысль Берта.
   - У него и это было продумано,- продолжал вещать  грозный  прокурор.-
Он, скорее всего, собирался по дороге домой вывести из  строя  несколько
гибернаторов - тех, в которых лежали бы вы. Он избавился бы  от  вас,  а
потом рассказал бы первую попавшуюся историю.
   "Так, что меня еще может спасти? Главное - ускользнуть сейчас  от  их
судилища... Потребовать, чтобы меня судили по закону, а там -  адвокаты,
поддержка Компании..." - думал Берт, а по его спине полз ноющий холодок.
   Все это легко сказать, но ведь и они прекрасно догадываются  о  такой
возможности... Да, суд - не гарантия спасения- только шанс. Или  отсроч-
ка, за которую придется заплатить потом долгим мучительным ожиданием.  И
все же - пусть лучше будет суд. Пока есть жизнь, есть и надежда.  А  вот
разрывная пуля в голову...
   Берту показалось, что по возможной траектории пули пролетел щекочущий
внутренний ветерок и поднял волосы на затылке.
   - Ты - покойник, понял? - вызверилась на него Вески.- Я  тебя  сейчас
пришью!
   - Да все это ерунда! - зачастил Берт. Щекотка  на  "траектории  пули"
усилилась; он все еще боялся. Не только у хороших  людей  сильно  развит
инстинкт самосохранения: такой борьбе позавидовала бы и Рипли.  Все  его
силы, все мысли были сосредоточены сейчас на одном - спастись!
   - Это психоз! Послушайте сами, что она говорит... У нее паранойя! Это
бред! Что она придумала,- очень нужно было все это затевать!..
   - Ну и жалкий же ты тип,- уничтожающе и презрительно взглянул на него
Хигс.
   Снова взгляд Берта отчаянно заметался. "Если бы  здесь  был  Бишоп...
Может, Хадсон? Он испуган и потому зол. Вески?.. Нет. Это не  женщина  -
зверь в человечьем обличье, ждать жалости от нее нелепо.  Хигс...  Вроде
натура потоньше, но сейчас совершенно не в себе -  видно,  Рипли  успела
его накрутить. Горман? Он мог бы помочь, но вряд ли сделает это.  Горман
слишком крупно лажанулся с операцией в процессорном комплексе и,  скорее
всего, рад будет свалить на него и свою вину. Кто станет обвинять лейте-
нанта, если есть готовый "предатель рода человеческого"".
   Дуло продолжало упираться  в  подбородок,  сверля  его  своим  пустым
взглядом.
   Спасения не было.
   - Берт, ты понял,- Рипли-обвинитель продолжала свою речь,что на  этих
организмах можно сделать большие деньги, а ради денег  ты  пошел  бы  на
все.
   - Хватит! - Черные глаза Вески агрессивно сузились.-  Мы  его  сейчас
расстреляем!
   "Нет, только не сейчас! - взмолился Берт.- Не надо! Нет!!!"
   Бесполезно. Этих людей ничем не убедишь. Сейчас они  сдернут  его  со
стула, толкнут к ближайшей стене, а потом боль - и конец...
   "Бог, дьявол, помогите хоть кто-нибудь!"
   Хигс рывком заставил представителя Компании  подняться  и  поволок  к
стене. "Пощадите... я не хочу!" Ноги у Берта подкашивались, но  мысли  и
сейчас работали так же четко, развертывая перед ним все  ужасы  близкого
конца.
   "О дьявол, я отдам тебе душу, только помоги!"
   - Нет! - раздался вдруг голос Рипли, и  Берт  радостно  встрепенулся:
вдруг жажда полностью насладиться местью или дурацкое пристрастие к пол-
ной законности заставят ее потребовать той отсрочки, о которой он молил?
- Подождите...
   Рипли не договорила.
   Произошло нечто, доказывающее, что призывы Берта были услышаны,- нео-
жиданно погас свет.
   Хадсон, успевший вцепиться в Берта, толкнул его в сторону стола.

   Стало тихо.
   Очень тихо.
   Было слышно дыхание каждого.
   - ОНИ отключили электричество,- уже другим голосом произнесла Рипли.
   - О нет!! - застонал Хадсон.
   Темнота была неполной - тусклый свет за окном и зловещее багровое ми-
гание ламп аварийного освещения позволяли различать одинаково серые, ис-
каженные заставшим их врасплох страхом лица.
   Все кошмары любят темноту.
   - Как они могут отключить свет? Они же животные! - заговорила  Вески,
сама уже не веря своим словам.- Они - не разумные существа!
   Ее слова никому не были нужны. Реальностью была темнота, и  только  с
ней стоило считаться.
   - Проверьте все углы!
   Хигс первый начал исполнять собственное приказание.
   - Горман, следите за Бертом! - скомандовала Рипли.
   - Да, я его не отпущу,- глухо отозвался лейтенант. Что ж,  больше  он
не имеет права на ошибку. Если она стала командиром  -  он  подчинится,-
авось судьба подарит ему шанс оправдать новое доверие к себе. Он  больше
не растеряется - ему уже нечего терять...
   "Прекрасно!" - возликовал про себя Берт. Темнота была его  союзником.
"Главное - улучить момент, когда Горман отвернется, а это наверняка про-
изойдет: когда начнется заварушка, ему станет не до меня... Дальше.  Ла-
бораторию можно закрыть изнутри, а из нее  есть  еще  один  выход.  Пока
монстры будут драться с этими людьми, пока откроют дверь, челнок уже бу-
дет здесь... А потом можно будет и вернуться..."
   Горман мрачно уставился на Берта из-под повязки.  Такой  взгляд  иной
раз можно встретить у сторожевых собак породы ротвейлер.
   "Ну ничего",- усмехнулся про себя Берт. Хладнокровие быстро возвраща-
лось к нему.
   - Ньют, не убегай от меня слишком далеко! - крикнула Рипли.
   Девочка присела за ближайшим столом на корточки и испуганно  выгляды-
вала оттуда вытаращенными глазенками.
   - Ну, я им покажу! - прошептала Вески, направляя  ствол  винтовки  на
дверь. Ее автоматическая пушка давно вышла из строя.

   - Я тоже! - поддержал ее Хадсон.
   И снова на некоторое время воцарилась тишина.
   Ее нарушил слабый писк индикатора.
   При его звуке все вздрогнули. Шаткая надежда на то,  что  свет  погас
сам по себе, исчезла.
   - Что-то движется! - почти шепотом проговорил Хадсон, поднося к  гла-
зам синее табло.
   На внешней дуге действительно обозначился туманный участок.
   - Может, ты засек меня? - облизывая внезапно пересохшие губы, спросил
Хигс.
   Хадсон покачал головой:
   - Нет, это не ты... датчик засек другое...- Пятнышко на табло обозна-
чилось отчетливей.- Эти твари таки пролезли к нам! Они уже внутри  пери-
метра комплекса!
   Внутри! Неужели они не смогли отсечь себя от остальной станции?!

   Мысль об этом возникла у всех одновременно, жаля одних и оглушая дру-
гих.
   Внутри!
   - Хадсон, успокойся! - прикрикнула Вески.- Ну конечно же, этот психо-
ванный что-то напутал! Откуда им тут взяться?
   - Вески! - оборвал ее Хигс, направляясь к застывшему на месте  Хадсо-
ну.
   Пятно на табло вылезло на внешнюю дугу и  теперь  неумолимо  расширя-
лось.- Да, Хадсон, кажется, прав...
   - Возвращайтесь оба! - не выдержал Горман.
   Он еще смотрел на Берта, но происходящее в дальней части  лаборатории
то и дело приковывало к себе его внимание.
   "Смотри туда, смотри..."- внушал ему Берт.
   Хигс отступил вглубь комнаты. У двери сейчас стоял только Хадсон.
   Перемещение светлых пятен на табло целиком  поглощало  его  внимание;
все вокруг, кроме синего прямоугольника, начало исчезать.
   По синему полю полз похожий на потек краски язычок. Он был большим  -
намного больше, чем следовало ожидать. А рядом уже вырастал второй, тре-
тий...
   - Сигналы усиливаются! - Хадсону казалось, что за него говорит кто-то
другой: он сам состоял только из устремленных на индикатор глаз.- По-мо-
ему, их несколько, и они движутся по всему комплексу...
   - Приготовиться к боевой операции! - резко,  как  выстрел,  прозвучал
голос Хигса.
   Берт тихо сдвинулся с места и начал  протискиваться  в  проход  между
столами.
   Взгляд Гормана остановил его.
   - Двери! - закричала Рипли.- Скорее заваривайте двери! Быстро!
   Не дожидаясь следующего приглашения, Вески схватила лежавший на столе
автоген и скользнула к двери.
   С тихим шипением посыпались во все стороны огненные брызги.
   - Прикрой глаза, Ньют, не смотри на вспышку,- бросила Рипли,  заметив
высунувшуюся из-за стола головку девочки.
   - Сигналы идут чистые,- продолжал  комментировать  Хадсон.Движение...
Расстояние до нас - двадцать метров...
   Светлое пятно ширилось и густело. Язычки шевелились, как  псевдоподии
у амебы: вытянулись, разбухли, таща на себя остальную массу, опять вытя-
нулись...
   - Неужели мы не все загерметизировали? - вырвалось у Рипли.
   - Нет, мы заделали все ходы!
   - Четырнадцать метров...
   По табло ползло пятно. По спинам - мурашки.
   - Может, они лезут над потолком или под полом?
   - Черт их знает...
   "Пусть лезут,- подобрался Берт.- Вот сейчас Горман отвернется..."
   - Рипли!
   - Да?
   - Они уже за баррикадами!
   - Пойдем отсюда! - раздался жалобный голосок Ньют. Она  смотрела  те-
перь на заслонку вентиляционного канала.
   "Ну чего же они ждут? Еще ведь можно удрать! Так, сейчас  Горман  от-
вернется... ползите, ползите, дорогие!"
   - Двенадцать метров...- Хадсон осекся: на табло  вспыхнуло  еще  одно
пятнышко, более мелкое, но зато на расстоянии меньше  шести  метров.  Он
метнул испуганный взгляд в сторону двери, и ругательство чуть не  сорва-
лось с его языка: индикатор засек движение  Вески,  запаивающей  дверной
шов.- Вески, отойди! Так... одиннадцать метров, сигнал очень четкий...
   - Вески, как дела? - спросил Хигс, прикрывая лицо рукой от света сва-
рочного огня.
   - Говори, Вески!
   - Все в порядке, сейчас заканчиваю...
   Она провела автогеном еще раз и отключила пламя.
   Тут же послышался невразумительный возглас Хадсона.
   - Что такое? - все обернулись к нему.
   На лице Хадсона появилось ошалелое выражение.
   - Они уже здесь!
   - С чего ты решил?
   - Десять метров...
   Нервы его снова начинали сдавать. Не сразу он  смог  снова  полностью
переключиться на наблюдение за табло.
   - Они здесь? - переспросил Хигс.- Сколько было отсюда до двери?
   Вся комната - около двадцати метров; с того места, где стоял  Хадсон,
до двери - шесть или семь...
   - Где же они? - Вески медленно отступала назад, в ее руках снова была
винтовка; автоген повис на боку.
   - Эдвард, помните, стреляем только с близкого расстояния.Рипли шагну-
ла к Хигсу. Они касались друг друга локтями, но ни это, ни то,  что  она
впервые назвала его по имени, ни на миг не заставило забыть об  опаснос-
ти.
   - Девять... ("Да замолчи ты! Кто это?.. Ах, да, это же  я  сам  гово-
рю!") Восемь, семь...
   Цифры падали из его рта, будто забивали  гвозди  в  гробы  охваченных
ужасом людей.
   - Шесть...
   - Так они уже внутри комнаты? - спросил Хигс неизвестно кого. От нап-
ряжения у него пересохло в горле, звуки получались сдавленными. По  этой
же причине Рипли кашлянула.
   Пятившийся от двери Хигс поравнялся с ними.
   - Пять...
   - Ты, наверное, неправильно толкуешь показания,- скривилась Вески.
   - В прошлый раз все было правильно,- ответил за Хадсона Хигс.
   Берт, прищурившись, посмотрел на Гормана: тот уже увлекся наблюдением
за надвигающейся грозой, но еще не  настолько,  чтобы  не  заметить  его
бегства, хотя бы боковым зрением.
   - Четыре!
   - Господи, да что же это...
   Невидимый враг в четырех метрах... Да, было от чего стынуть  крови  в
жилах.
   - Где?
   - Три...
   Невольно взгляды, один за другим, переместились на потолок.
   Он был чист.
   Нерушимо стояла дверь, никто не полз по потолку, и лишь индикатор пи-
щал тревожно и нагло.
   Монстры были здесь - теперь можно было услышать негромкое похрустыва-
ние членистоногих суставов,- но никого не было видно.

   Сколько же можно ждать? Почему медлит эта невидимая смерть?  Где  эти
чудовища?!
   Разве только у Берта не зашевелились на голове волосы от этой  жуткой
безмолвной угрозы.
   Шорох и похрустывание приближались, становились все явственней.  Хигс
снова посмотрел на потолок,  сложенный  из  прямоугольных  металлических
пластин.
   - Помогите-ка! - он пододвинул стул под ту самую пластину, у  которой
сбоку была видна щель - по-видимому, эта плита служила люком,-  и  вска-
рабкался наверх, приподнимая крышку дулом винтовки.
   - Фонарь!
   Вески протянула ему фонарь.
   Хигс направил луч света в темноту проема и чуть не вскрикнул от  ужа-
са: на него катилась масса, состоящая из чудовищного переплетения  щупа-
лец, членистых суставов, заканчивающихся четырехпалыми корявыми  лапами,
и длинных змеиных шей с тяжелыми клыкастыми головами, жесткими и  рубча-
тыми, как у скелетов насекомых.
   - О Боже! - прошептал он.
   От лампочки маленькие глазки чудищ загорались красноватыми огоньками.
   Они приближались.
   Хигс скатился со стула, направляя подхваченную тут же винтовку на по-
толок.
   - Всем отойти от люка!
   Рипли вцепилась в руку Ньют и поволокла ее подальше от центра  предс-
тоящих событий.
   Вот сейчас они подползут к самому люку, он откроется, и...
   - Давайте все сюда!
   К Хигсу присоединились Хадсон и Вески.
   С их скоростью передвижения до щели им осталось... Резкий треск прер-
вал все догадки и расчеты: потолок не выдержал. С гулким грохотом свали-
лась на пол вылетевшая пластина, за ней, на лету хватая когтями  воздух,
упал Чужой.
   Несколько очередей и пылающий факел огнемета рассекли темноту.
   - Они здесь!
   - Стреляйте!
   Возгласы утонули в шуме выстрелов, грохоте металла и падающих  сверху
бронированных тел.
   - Сделайте же что-нибудь! - заорала Рипли, таща девочку к выходу.
   - Так их! Так! - кричала Вески, посылая пулю за пулей в  лакированные
хитиновые тела.
   Горман присел за столом, словно опасаясь ответного огня, и оттуда бил
очередями.
   "Прекрасно! - вскочил Берт.- Сейчас - самое время..." Никем не  заме-
ченный в начавшейся неразберихе, он метнулся по короткому коридорчику...
   - Черт бы их подрал!!!
   - В лабораторию! - закричала Рипли, увлекая Ньют  за  собой.Скорее  в
лабораторию!
   Перед ними прямо с потолка свалился Чужой. Ньют завизжала, но  Рипли,
не успев даже испугаться, разнесла врага на куски длинной очередью.
   Схватив Ньют Рипли помчалась по коридору; толстые створки двери  зах-
лопнулись прямо перед ними. В последний момент ей показалось, что за ни-
ми мелькнуло знакомое лицо.
   "Ну все... пронесло",- расслабился Берт, оглядываясь  на  закрывшуюся
дверь. Теперь можно уже спокойней  пройти  через  еще  один  отсек  -  и
дальше; минут через пять он будет снаружи. Сколько там осталось до  при-
лета челнока?
   - Нет! Нет! - со слезами на глазах Ньют бросилась на дверь.
   Неужели спасения не было?
   - Берт?! - срывающимся  от  перенапряжения  голосом  заорала  Рипли.-
Берт, открой дверь! Открой! Открой сейчас же!
   "Ну как же, моя милая... я еще не выжил из ума!" -  усмехнулся  Берт,
устремляясь в проход между столами.
   - В лабораторию, быстрее! - кричал где-то Хигс.
   - Вот вам, сволочи, вот  вам!  -  стрелял  Хадсон.  Разве  не  лучшее
средство против страха - убить, уничтожить его источник?
   Он вдохновенно стрелял по бронированным чудовищам, вымещая на них все
свое прежнее бессилие.
   - Берт! Открой, гад! - исступленно билась в дверь Рипли.
   - Сволочи!
   - Все сюда!
   - Бей их!
   - Дерьмо!
   - Сюда!
   - Вот так! - злорадно выкрикивал Хадсон.- И тебе? Тебе мало, да?  По-
лучай! Чтоб ты сдох!
   Хадсон стоял у самого прохода. Мимо него пробежала  Вески,  подскочил
лейтенант... Глаза Хадсона пылали сумасшедшим огнем ярости.
   - Пошли! - не прекращая отстреливаться,  к  Хадсону  подбежал  Хигс.-
Пошли, пошли, вперед!
   - Дерьмо!
   Неожиданно возле Хадсона встало на дыбы чудовище.  Несколько  быстрых
движений - и тело десантника оказалось похороненным в хитиновых  объяти-
ях.
   Через секунду монстр, схвативший его, был  разнесен  на  куски  огнем
Хигса, но было уже поздно - смерть заполучила себе еще одну жертву.
   Медлить было нельзя, и Хигс перепрыгнул через корчащиеся останки.
   - Скорее, Горман! - приказал он лейтенанту,  который  первым  попался
ему на глаза.- Заваривай дверь!
   Горман мгновенно подчинился. Не время сейчас было разбираться в  тон-
костях субординации.
   - Открой, Берт! Открой, подлец!
   Рипли едва не выла. К ней подскочили Вески и Хигс; Ньют отпрыгнула  в
сторону. Благодаря общим усилиям и вгрызшемуся в замок пламени  автогена
дверь поддалась.
   "Быстро же они..." - подумал Берт, закрывая следующую дверь. Они сно-
ва оказались в ловушке: бежать вперед было некуда, а сзади  створки  уже
трещали под напором чудовищ.
   - Бежим!
   - Дерьмо!
   Они влетели вглубь лаборатории, направили винтовки на только что  за-
варенную Горманом дверь и приготовились к неминуемому...
   "А я выбрался!" - ликовал Берт, устремляясь к  последней  из  дверей,
ведущей наружу. Что ж, челнок наверняка уже ждет его...
   Створки двери разъехались и... Но что это?!  Берт  не  поверил  своим
глазам: перед ним извивались змееподобные щупальца, готовясь обвить  его
и утащить за собой. Морда чудовища оскалилась,  обнажая  десятки  кривых
зубов.
   Берт обмер.
   "Неужели все было зря?!"
   Щупальца упали на него как бревна, но обхватили почти нежно.
   Чудовищам он был нужен живым...
   ...Последняя преграда пала, открывая монстрам дорогу в лабораторию.
   Крики, выстрелы возобновились, но что они могли уже дать? Спасения не
было - на чудо тоже можно надеяться не без конца.
   Вдруг, перекрывая все шумы, раздался тоненький детский голосок:
   - Сюда! Давайте сюда!
   Ньют открыла вход в вентиляционный канал.
   Вентиляционный канал был достаточно широк для того, чтобы в него про-
лез ребенок и даже взрослый. Но с тем же успехом в  него  могло  протис-
нуться и чудовище.
   - Все сюда! - скомандовала Рипли, быстро  становясь  на  четвереньки.
Крики и выстрелы не отдалялись - видимо, их примеру последовали все. По-
вернув за угол, Ньют вскочила на ноги - здесь уже можно  было  нормально
бежать. Рипли шла за ней почти след в след, лишь изредка  притормаживая,
чтобы оглянуться назад: все ли целы.
   Вот Горман,- его хорошо видно по повязке... Вот яркий платок на голо-
ве Вески... Вот Хигс...
   - Сюда! - звенел путеводным колокольчиком голосок Ньют.Скорее!
   Рипли пробежала еще один пролет и снова оглянулась.
   Хигс ближе всех, Горман - за ним, Вески прикрывает отход...
   - Сюда! - продолжала звать Ньют.
   "Ну, твари, погодите!" - Вески в очередной раз нажала  на  спуск,  но
выстрелов почему-то не последовало.
   "Это еще что за чертовщина?" - взгляд Вески упал на счетчик боеприпа-
сов. В окошечке светились одни нули...
   Она потянулась к магазину, но на ходу передумала: чудовище находилось
слишком близко, чтобы успеть перезарядить винтовку. Вески выхватила пис-
толет.
   Монстр навалился ей на ноги, щупальца начали свой размах.
   "Врешь! Не возьмешь!" - Вески сжала зубы и направила дуло прямо в ос-
каленную пасть.
   Монстр взревел и откатился, брызгая во все стороны желто-зеленой кис-
лотной мерзостью. Брызги накрыли ноги Вески, и она взвыла - ни разу  еще
ей не приходилось испытывать боль такой силы!
   - Вески!
   Горман остановился. "Неужели и она погибла?" Нет, Вески была еще  жи-
ва: он видел из-за поворота, что она пытается двигаться.
   "Ну, все... сейчас или никогда. Или я спасу ее, или погибну!"
   Лейтенант быстро пополз назад. Перед ним был единственный шанс  смыть
позор, и он предпочел бы скорее погибнуть, чем упустить его.
   Пусть он был плохим командиром, но никто не сможет  упрекнуть  его  в
трусости и малодушии.
   - Что с тобой? - наклонился он над корчащейся Вески.
   В глубине коридора среди дыма и пара уже опять начал  прорисовываться
контур приближающегося монстра.
   - Иди,- сквозь зубы процедила Вески.
   Боль от ожога кислотой была  так  сильна,  что  выходила  за  пределы
чувствительности, становилась нереальной.
   - Ньют, где ты? - спотыкаясь, бежала по каналу Рипли.
   - Теперь вверх, сюда! - звенел голосок.
   - Хигс?
   - Я здесь...
   - Горман?
   - Скорее! - подгоняла Ньют. Рипли снова рванулась с места.
   - Уходи,- одними губами, без звука прошептала  Вески.  Горман  бросил
взгляд на ее раны - часть ноги держалась на тонкой полоске  кожи,  кость
была оплавлена - и отрицательно мотнул головой. Его пальцы нащупали гра-
нату и сорвали чеку. Лейтенант обнял Вески за плечи, зажал рукой гранату
и принялся ждать.
   Монстр приближался.
   - Ты всегда был болваном, Горман,- простонала Вески; лейтенанту в  ее
голосе почудился оттенок благодарности.
   Костлявая морда вынырнула прямо перед ними. Горман разжал руку, взры-
ватель сухо щелкнул. Помирать - так с музыкой!
   "Лейтенант Горман  героически  погиб,  прикрывая  отход  товарищей",-
мелькнула в его голове идиотская фраза, и тут же грянул взрыв...
   - Сюда! - Ньют выскочила на открытое пространство, если это можно бы-
ло так назвать: хотя сверху виднелось неровно окрашенное  заревом  небо,
вокруг теснилась масса механизмов, образующих  "металлические  заросли",
пробраться через которые было не так просто.
   И все же они были снаружи; рядом виднелся главный  вход  в  комплекс.
Чернели цифры на шахтах лифтов: "27", "28"...
   - Осторожно!
   Хигс поддержал Рипли сзади, и они пошли по шатким металлическим  рей-
кам.
   Над комплексом сверкали молнии. Пар рвался уже изо всех возможных ще-
лей, гудение и шум далеких обвалов усиливались.
   "А вдруг это - реактор? - похолодела Рипли.- Нет, об этом думать сей-
час нельзя..."
   Ньют нырнула в просвет какой-то металлической конструкции, шагнула на
медленно вращающийся барабан, и тут же по ушам Рипли и Хигса ударил  ис-
тошный визг.
   Как именно она очутилась под полом, никто из них не понял,скорее все-
го, сам механизм резко сдвинулся с места, утаскивая девочку за собой.
   - Ньют! - рванулась к ней Рипли.
   - Рипли! - отчаянно закричала девочка.
   Она висела на секции барабана, изо вссех сил цепляясь за рейку.
   - Ньют! - Рипли сделала попытку ухватить ее,  но  барабаны  качнулись
под ее тяжестью. Девочка снова визгнула, и только страх смерти помог  ей
не разжать пальцы.- Хигс! Хигс, лови ее скорее!
   Хигс повис на конструкции, но его рука не доставала до девочки.
   - Я сейчас упаду! - Рипли, рискованно перегнувшись, потянулась к  Ре-
бекке, Хигс еле успел подхватить ее сзади.
   Между пальцами Рипли и ручонкой Ньют оставалось не больше дюйма.

   - Держись, Ньют!
   Дернувшись вперед, она ухватила ее ручонку, но слабо, одними  пальца-
ми. Удержать на них вес человеческого тела, пусть даже такого  маленько-
го, как у девочки, было невозможно.
   - Рипли, не отпускай руку!
   - Я падаю! - Пальцы девочки снова ускользнули.
   - Держись! Дай руку!
   Детские силенки невелики - вопреки воле Ньют  ручонка  начала  разжи-
маться.
   Скользкая рейка вывернулась из-под пальцев девочки. Удаляющийся  визг
звучал всего пару секунд и смолк вместе с плеском воды.
   - Ньют! - Уши Рипли заложило от собственного крика.- Нет!
   Неужели она ее потеряет? Ну нет!
   Рипли вскочила на ноги и перемахнула через сетку  труб.  Что  угодно,
только не это; девочка должна жить, должна вернуться с ней  на  Землю...
Разве можно бросить своего ребенка?!
   - Ньют! Никуда не двигайся - мы идем за тобой!
   - Рипли, постой! - Хигс кинулся за ней.
   Рипли прыжками подбежала к входной  двери  и  помчалась  по  лестнице
вниз. Второй уровень... Должно быть, девочка здесь...
   Ньют привстала и огляделась. Она была в странном закутке между  уров-
нями. Вокруг поблескивали мокрые трубы. Грязная зеленоватая вода доходи-
ла ей почти до пояса. Сверху капали мутные струйки.
   Потолок был дырявым - собственно, это и потолком-то нельзя было  наз-
вать.
   Вместо него над Ньют светилась решетка, по которой мчались, гулко то-
пая ногами, две фигуры.
   Ньют присела. Но нет, на чудовищ они не были похожи - слишком малы.
   - Ньют!
   Голос прозвучал прямо над ней.
   - Рипли! - радостно закричала девочка. "Прекрасно, теперь они  знают,
где она. Чудовищ вокруг вроде нет, значит, еще можно спастись..."
   "Бедная девочка... где же ты?" - кусая губы, Рипли опустилась на кор-
точки.
   - Хигс, сюда!
   Сердце ее радостно заколотилось - нашли!
   Громко топая, Хигс подбежал к ней.
   - Все в порядке?
   - Да, она здесь! Ньют, ты где?
   Ньют подпрыгнула на месте. Однако решетка, достаточно редкая для  то-
го, чтобы пропускать свет, была все же слишком  густой,  чтобы  Рипли  и
Хигс могли рассмотреть девочку. Одно дело,  когда  глядишь  на  просвет,
другое - вниз, в темноту.
   Девочка огляделась. Неужели союзник-комплекс изменил ей? Она ведь вы-
жила только благодаря тому, что для нее всегда в нужный  момент  находи-
лись дырки и щели... Так неужели в теперешней обстановке не найдется  ни
одного помощника?
   Помощник нашелся быстро: им оказалась толстая грязная  горизонтальная
труба. Ньют вцепилась в ее скользкий бок и сделала попытку  подтянуться.
Лежащая в кармане голова Кейси больно врезалась ей в живот, рука  неожи-
данно соскользнула, и Ньют снова свалилась в воду; но  решение  уже  все
равно было найдено.
   - Ты где? Ты слышишь меня, Ньют? - прозвучал сверху голос Рипли. "Она
не бросила меня! - возликовала девочка.- Только бы удалось взобраться на
эту трубу..."
   - Да! Я здесь! Я слышу!
   Она снова попыталась подтянуться. На этот раз ей это удалось. С  тру-
дом сохраняя равновесие, девочка выпрямилась на трубе и протянула  вверх
руки.
   При виде появившихся в щелях пола крошечных пальчиков  даже  у  Хигса
защемило сердце.
   Рипли бросилась к ним, как самка к  своему  детенышу.  На  усталом  и
жестком лице появилось выражение радостной нежности.
   "Нашла!"
   - Ньют, как ты?
   Рипли приникла к полу, стараясь разглядеть девочку.
   Ничего, кроме светлой макушки и тех же выставленных  наружу  пальцев,
видно не было.
   - Все в порядке?
   - Да!
   От нетерпения Ньют запрыгала на месте и чуть не свалилась  обратно  в
воду.
   - Ньют...- Рипли вложила в одно короткое слово все: и надежду, и  лю-
бовь, и нежность, и тревогу,- все, что может  испытать  настоящая  мать,
чуть не потеряв, но вновь приобретя своего ребенка.
   - Я здесь! - снова подпрыгнула Ньют.
   - Сейчас мы  разрежем  металл...  тогда  сможешь  вылезти.  А  сейчас
спрячься, дорогая...
   - Хорошо.
   Ньют осторожно спрыгнула в воду, присела и стала наблюдать, как пада-
ют вокруг, темнея на лету, брызги расплавленного металла.  Чтобы  сокра-
тить ожидание, девочка достала куклу и показывала ей, как взрослые рабо-
тают над их спасением.
   - Хигс, поторопись! - подгоняла Рипли, изредка бросая взгляды в кори-
дор.
   "Как знать, вдруг Чужие напали на их след... И этот свет - откуда он?
Если электричество не работает... почему тогда  светло,  как  днем?  Или
впрямь время пролетело настолько незаметно, что уже наступил день?"
   Рипли взглянула в сторону выхода. Сквозь пролом в стене виднелся  ку-
сочек неба. Он был темно-коричневым...
   "Кстати, а откуда здесь взялся этот пролом? Его раньше не  было...  И
что это за гул?"
   "Смотри, Кейси, сейчас они нас спасут..."
   - Торопись, Хигс, торопись...- Рипли показалось, что она снова  заме-
тила чужой взгляд. Нет, не взгляд - просто присутствие Чужого.
   - Они рядом, Хигс...
   - Тише. Я знаю...
   На решетке уже чернело три разреза и четвертый был готов  отсоединить
вырезанный кусок, когда Ньют услышала за спиной странный плеск.
   - Ньют, сюда!
   Рипли бросилась помогать Хигсу отдирать решетку:  даже  почти  совсем
разрезанная, она поддавалась туго.
   Ньют подняла голову. "Кейси, смотри..."
   Никто не увидел, как из воды медленно  поднялось  покрытое  хитиновой
чешуей огромное тело Чужого. Знакомый  свист  щупалец  заставил  девочку
рвануться в сторону, но было уже поздно:  лассо  затянулось  вокруг  ма-
ленького тельца.
   Услышав дикий визг, Рипли оттолкнула Хигса и выбила решетку ногой.  С
тихим плеском вырезанный кусок металла плюхнулся в воду.
   Когда Рипли нагнулась, заглядывая в проем, никого уже не было, только
головка куклы розовела, погружаясь в мутную воду.
   - Нет! - Рипли чуть не оглохла от своего крика, в котором не осталось
ничего человеческого.- Ньют! Ньют! Ньют!!! Отзовись!
   Казалось, она обезумела.
   - Ньют!!!
   Все чувства, все мысли были раздавлены внезапно обрушившейся  на  нее
новой бедой.
   Найти девочку и тут же ее снова потерять - что может быть страшнее?
   Хигс обнял ее за плечи.
   - Рипли, пошли!
   - Нет!
   Она рванулась, но сильные руки десантника удержали ее.
   - Рипли... успокойся, нам пора уходить... Мне тоже  очень  жаль,  по-
верь, но ей мы уже ничем не поможем...
   - Нет!!!
   Рипли снова рванулась. Хигс больно сжал ее руки и поволок  в  сторону
лифта - по лестнице бежать было бы сложней и дольше: индикатор снова на-
чал пищать.
   Враг шел за ними по пятам.
   - Ньют!.. Пусти меня!
   - Пошли!
   Хигс грубо зашвырнул ее в лифт. Пусть выживет хоть она... Хигс  знал,
что Рипли никогда ему этого не простит, но выбора не было. От того,  что
она отдалась бы в щупальца чудовищ, девочке не стало бы легче.
   Лифт тронулся с места тяжело и неуклюже. Шахта трещала, в  нее  то  и
дело вваливались клубы пара.
   Сквозь сетку было видно, как ползут перекрытия этажей.
   Неожиданно в нее ударилось что-то большое и  тяжелое,  сетка  прорва-
лась, и в лифт сунулась слюнявая клыкастая пасть.
   Челюсти клацнули, скользя по металлическому нагруднику Хигса.
   Каким-то чудом Рипли вывернула дуло  винтовки  в  нужную  сторону,  и
выстрел оторвал чудовищу голову.
   Брызнула, заливая нагрудник Хигса, желто-зеленоватая кислота; десант-
ник закричал, срывая с себя нагрудник и комбинезон, но было уже  поздно:
чернела и вздувалась под попавшим на тело каплями кожа.
   Остатки нагрудника быстро таяли на полу.
   Мертвая голова в последний раз лязгнула челюстями и замерла.
   Хигс продолжал кричать: из прожженных ран на одежду лилась сукровица.
   Лифт с грохотом остановился, створки дверей со скрипом разъехались  в
стороны.
   Крик оборвался; десантник осел на пол.
   "Ну зачем..." - Мысли Рипли путались. Она подхватила теряющего созна-
ние Хигса на руки и поволокла.
   Она не знала, откуда взялись у нее на это силы, и на сколько их  хва-
тит: боль за Ньют жгла ее изнутри. Если бы она была  сейчас  одна,  она,
конечно, кинулась бы ее искать, но теперь на  нее  свалилась  новая  от-
ветственность. Кроме нее спасти Хигса не мог никто.
   Спотыкаясь и пошатываясь, она потащила его мимо  старых  проржавевших
бульдозеров и грузовика.
   Комплекс трещал по швам, молнии метались,  не  переставая.  Откуда-то
летели куски металла и обрывки проводов; бешеный ветер сносил их в  сто-
рону.
   По небу двигалось что-то непонятное. Ветер и забившие глаза слезы  не
позволяли Рипли разобрать, что именно.
   Бишоп, сидя за пультом управления челнока, включил программу посадки.
   "Похоже, я подоспел вовремя",- отметил он.
   Как в бреду, почти механически, Рипли взбежала по едва ли не под ноги
легшему пандусу. Веса Хигса она не замечала - теперь он казался ей  лег-
ким как перышко.
   Она была в таком состоянии, которое робот назвал бы  включением  ава-
рийной программы - в ней включились все внутренние резервы.
   - Прекрасно. Вы успели, Рипли,-  прозвучал  ей  навстречу  голос  ис-
кусственного человека...

   40

   "Неужели Ньют действительно больше нет?" - спросила себя Рипли, и  от
боли у нее потемнело в глазах.
   "Нет, так не должно быть! Так нельзя!"
   - Бишоп!
   - Что такое?
   - Сколько времени до взрыва?
   - Двадцать минут...
   - Мы никуда не улетаем... Ты понял, Бишоп? Тебе придется высадить ме-
ня и подождать...
   Хигс приоткрыл глаза. Сознание то и дело покидало его,  но  последние
слова он расслышал уже хорошо.
   - Рипли,- негромко позвал он.
   Рипли собирала винтовку, заряжала гранатомет и пристегивала  запасные
обоймы.
   - Что?
   - Рипли, я верю, что она осталась жива, но пойми, мы ничего не  можем
для нее сделать. Нужно лететь.
   - Нет! - крикнула она.- Бишоп, останови...
   Хигс негромко застонал, не то от боли, не то от бессилия ее удержать.
   Челнок летел между конструкциями комплекса, повылезавшими из  осыпав-
шихся стен. Главный корпус треснул почти пополам, образовав пролет, дос-
таточный для того, чтобы челнок мог свободно пролететь через него.
   Молнии, казалось, совершенно спятили - все пространство  вокруг  было
исчерчено голубыми зигзагами.
   - Все. Дальше не идем. Останавливаемся здесь,- Рипли указала на плат-
форму напротив лифта под номером "27".

   41

   Лифт трещал. Комплекс гудел. Что-то непрестанно сыпалось.
   Станция агонизировала - ее последние минуты были мучительными.  Рипли
застывшим взглядом провожала межэтажные перекрытия. Она  еще  продолжала
разбираться с оружием, но делала это уже машинально.
   "Пристегнуть... перекинуть через плечо... закрепить".
   Возможно, такие мысли были бы и у Бишопа, окажись он на ее месте. Де-
ло, дело, дело...
   Покрытые синяками и налипшей копотью руки быстро и точно, как манипу-
ляторы автомата, свинчивали, крутили, вставляли.
   "Хватит ли зарядов?.. Должно хватить!"
   Лицо Рипли превращалось в маску. Предстоящий бой - если ее ожидал бой
- должен был стать в ее жизни чем-то особенным. Может быть,  апогеем  ее
существования, может - крахом.
   "Скорее всего, они унесли ее на корабль. Туда, к кокону, точнее  -  к
тому, что от него осталось".
   Еще несколько движений... Кажется, все...
   Рипли проверила вооружение еще раз. Вся экипировка была в полном  по-
рядке.
   "Так, сперва огнемет..."
   От нетерпения мышцы гудели.
   Да, в этот момент Белоснежкой ее не назвал бы никто.
   Нулевой уровень... первый... второй...
   Ее надо искать где-то в районе третьего уровня. Не надо было улетать!
..
   Рипли холодно сердилась на себя за то, что не сразу сообразила  оста-
новить челнок. Состояние Хигса, ее собственный шок - теперь из-за  этого
оставалось так мало времени...- Всем, всем...спокойный женский голос ин-
формационного канала центрального компьютера резко контрастировал с пос-
ледними стонами умирающего комплекса.- Необходима немедленная  эвакуация
с планеты; до взрыва комплекса осталось пятнадцать  минут...  Пятнадцать
минут на то, чтобы все вышли из опасной зоны...
   Она уже переживала когда-то этот момент:  тревога,  ожидание  взрыва,
этот мерный голос, равнодушно обещающий смерть... Все это было.
   Когда? Во сне? Наяву?
   Неважно.
   Рипли стиснула зубы. Она вспомнила. Очень похоже на  ситуацию  тогда,
на ее корабле. Но - ничто не повторяется: тогда ей просто следовало  бе-
жать, она была хозяйкой себе. Сейчас удрать она не имела никакого права.
   Ньют погибает, потому что доверилась ей!
   Ньют - единственное близкое существо в этом мире.
   Если ее не будет, незачем вообще спасаться.
   Лифт с лязгом и скрежетом остановился. Рипли выстрелила в  приоткрыв-
шуюся щель - никто не упал с потолка и не зарычал: дорога была свободна.
   Третий уровень.
   Рипли бросила взгляд на личный маркер. Локатор слабо пищал - Ньют бы-
ла далеко.
   Где-то неподалеку послышался грохот обвала: комплекс продолжал разру-
шаться.
   "Безумие... Чужой давно мог задушить ее, но и без  этого  Ньют  имела
десятки шансов погибнуть под каким-нибудь обвалом. Да и кто сказал,  что
пятнадцати оставшихся минут достаточно для того, чтобы ее отыскать?.."
   "Нет, ты не имеешь права думать об этом! Ньют жива! Жива!!!"
   Рипли быстро дошла до ближайшего угла, выпустила в потолок, потом  за
угол струю пламени из огнемета, замерла на миг, ожидая реакции, и повер-
нула.
   Писк на локаторе маркера усилился: она шла по верному пути.
   "Она жива!.."
   Рипли убеждала себя, сжав до боли зубы: одна мысль о том, что ей при-
дется найти маленькое мертвое тельце, заставляла ее обмирать.

   "Ньют жива!!!" - твердила Рипли, не в силах поверить себе до конца.
   Снова поворот, снова струя огня.
   Рипли поняла вдруг, что больше не боится  за  себя.  Пусть  нападают,
рвут на части, жрут живьем - но лишь тогда, когда девочка будет в  безо-
пасности. До этого она не имеет права погибнуть.
   Где-то сзади шумно закрылся лифт.
   Синие молнии, время от времени выскакивая из  столбов  пара,  слепили
глаза.
   Рипли шла по шаткому мостику мимо какой-то  шахты.  Она  не  помнила,
чтобы это место хоть раз мелькнуло на мониторах за время изучения  комп-
лекса.
   В шахту валились и валились металлические балки  и  плоские  железные
листы. Шум от их падения был настолько глух и далек, что шахта  казалась
бездонной.
   Мостик вывел в узкую коробку переходника. Впереди  клубился  особенно
плотный сгусток пара - огненная струя разнесла его, словно  материальное
препятствие.
   Сзади раздался грохот: одна из балок свалилась прямо на мостик, в  то
самое место, с которого Рипли только что стреляла.
   - Внимание, внимание... Немедленная эвакуация, просьба всем собраться
у взлетных площадок. До взрыва осталось двенадцать минут.  Просьба  всем
поторопиться...
   Верхние нотки сливались с далеким звоном бьющегося стекла. Рипли сно-
ва взглянула на маркер и прислушалась. Да, она не  ошиблась:  Ньют  была
где-то недалеко, но, похоже, внизу: при некоторых поворотах зуммер  зву-
чал четче.
   Рипли опять шагнула на шаткий мостик. Какая-то из секций  перил  была
выбита: они ходуном ходили под рукой.
   "А пропади оно все пропадом!" - подумала она, перепрыгивая через пол-
зущие под ногами щели: конструкция  колебалась,  то  увеличивая  их,  то
уменьшая. Добравшись до нормальной площадки, она швырнула на мостик гра-
нату.
   Полетевшие во все стороны обломки  подтвердили,  что  пока  нападения
сзади можно не ожидать. "Лишь бы лифт уцелел",подумала Рипли, сбегая  по
металлическим ступенькам, которые тоже трещали и рвались по швам.
   На третьем уровне пар мешался с дымом  -  отчетливо  и  тяжело  пахло
гарью.
   Обстановка становилась все более экзотической: развалины  конструкций
мешались здесь с потеками растаявшего под действием кислоты Чужих метал-
ла. Чудовищные металлические сталактиты делали  этот  участок  комплекса
похожим на корабль инопланетян. По ним стекала вода - уже настоящая.
   Пар вокруг сгущался. Любой из монстров мог спокойно спрятаться в нем,
не опасаясь быть замеченным. К счастью,  участки  с  максимальной  плот-
ностью пара находились под шахтой, а в способности к левитации Чужие за-
мечены не были.
   Рипли метнулась в проход, наиболее свободный от пара, но  и  наиболее
искаженный причудливыми следами прежней драки.
   Несколько раз женщина чуть не упала: под ногами вились непонятные ме-
таллические образования, напоминавшие спутанные корни.
   Неожиданно сквозь запах пара Рипли ощутила еще один: здесь пахло  Чу-
жими.
   Где-то в глубине вздрогнуло ее сердце - или не сердце? - но это  было
неважно...
   Чужие были где-то здесь.
   Рипли выпустила струю огня. Наугад.  Впереди  ничто  не  шелохнулось.
Женщина прислушалась. Ничего. Только еще сильнее разошедшийся писк  мар-
кера, да все тот же гул, и дальний грохот. Если впереди и ждала  засада,
то монстр решил себя ничем не выдавать.
   Осторожно, напрягаясь при каждом движении как пружина,  Рипли  прошла
через очередную секцию коридора.
   Перед ее глазами, мешая нормально различать детали, мелькал свет "ми-
галки"- комплекс всеми силами кричал о своем конце.
   "Черт бы побрал эту штуку!" - почти  беззлобно  выругалась  про  себя
Рипли: все резервы ее ненависти и ярости были направлены на притаившихся
где-то рядом чудовищ.
   "А ведь они спокойно могут наброситься сзади... Ну нет!"
   Рипли достала еще одну гранату и швырнула в оставшийся позади проход,
в котором пар начал уже играть роль дымовой завесы.
   И снова только грохот металла о металл и - ничего.
   Завернув за угол и обработав  огнеметом  пространство  впереди  себя,
Рипли очутилась в помещении, совсем уже потерявшем первоначальный облик.
   Здесь было светло. Во всяком случае, достаточно светло для того, что-
бы рассмотреть и металлические "корни", и линялую радугу цветов на  ста-
лактитах.
   Дыма и пара тут было немного; лишь у самого покореженного пола вились
жидкие белесые струйки.
   Местами сталактиты переходили в металлические комья совершенно  неве-
роятной формы. Не исключено, что внутри них таились полностью  погребен-
ные под потоком расплавленного металла более обыденные предметы, но при-
ход Чужих превратил их в неузнаваемых уродов.
   Здесь все принадлежало Чужим: и фантасмагорический интерьер, и  общая
атмосфера, и запах.
   Да, здесь запах был особенно силен.
   С локатором началась почти истерика - он вопил о присутствии  девочки
во весь голос.
   Рипли огляделась - ни одного живого существа не было видно.
   Локатор указывал прямо на пол. Неужели Рипли снова ошиблась этажом?
   Она посмотерла вниз, себе под ноги, и сердце словно пронзило  спицей:
на полу среди металлических "корней" лежал маркер. Его ремешок был обор-
ван.
   Рипли негромко застонала и тут же подавила стон.
   Все было кончено. Ей больше не хотелось жить.

   42

   Верхушка яйца набухла, выдулась пузырем и треснула, выворачивая нару-
жу почти ровными лепестками мясистую плоть.
   Глаза Ньют расширились от страха: она знала, что последует за этим.
   "Не надо, пожалуйста... ну прошу тебя, не надо!" - просила  она  сама
не зная кого.
   Кто-то мог бы возразить, что в таком возрасте дети еще не могут осоз-
нать, что такое смерть; может, Ньют и не понимала этого до конца, но  ей
приходилось видеть, что это такое, со стороны; кроме того, и  инстинкты,
срабатывая на экстремальную ситуацию, заставляли ее сжиматься от страха,
- настолько, насколько ей позволял это опутывающий руки и ноги кокон.
   Серая застывшая слизь тяжело пахла. У Ньют кружилась и болела голова.
   В образовавшейся на верхушке яйца щели что-то  зашевелилось;  высуну-
лись, расправляясь, оранжевые лакированные щупальца. Осьминогопаук пере-
валил через край, мокро шлепнулся на пол и вприпрыжку направился к ней.
   Ньют завизжала истошно и отчаянно,- это тоже было работой инстинкта.
   Визг вывел Рипли из оцепенения. Вначале она не поверила:  ей  показа-
лось, что она сходит с ума и звук был плодом галлюцинаций, но он звучал,
настолько рядом и так страшно, что она вскочила и  бросилась  в  сторону
его источника.
   Осьминогопаук прыгнул на кокон, совершая свой  привычный  путь.  Ньют
запрокинула головку и дернулась, но ее крепко держали слизевые пряди.
   Рипли поняла все с первого взгляда. К счастью, кокон  Ньют  находился
действительно рядом.
   Быстро поддев мерзкое существо стволом огнемета, Рипли отбросила  его
в сторону, и через секунду его останки корчились в огне.
   - Рипли! - едва отдышавшись от визга, выдохнула Ньют.
   - Ньют...- у Рипли тоже перехватило дыхание. Она все еще  не  верила,
что девочка нашлась.
   Спеленутая сзади лентами слизи, грязная и мокрая,  Ребекка  счастливо
улыбалась.
   - Рипли!
   - Ньют...
   - Я знала, что ты за мной придешь!
   На перепачканных щечках появились ямочки.
   Веки Рипли задрожали, задерживая подступившие горячие слезы.
   "Но что же это я стою?!" - выругала себя  Рипли  и  принялась  руками
рвать космы слизи. Слизь рвалась с мягким треском.  Когда  Ньют  наконец
была освобождена, от слабости она буквально упала в протянутые руки Рип-
ли и та крепко прижала ее к себе, пряча свое лицо в  грязные,  пропахшие
Чужими волосы девочки.
   "Я больше ее не отпущу,- Рипли подняла ее на руки.- Я  никому  ее  не
отдам!.."
   Ньют доверчиво и нежно прильнула к ней.
   - Ньют... родная моя девочка...- почти беззвучно прошептала Рипли.
   - Всем, всем, всем... Немедленная эвакуация,  просьба  поторопиться,-
донесся до них мерный голос компьютера.
   До взрыва комплекса осталось девять минут...
   Голос вернул Рипли к реальности. Надо было срочно бежать,  иначе  все
эти сантименты окажутся никому не нужными.
   Держа винтовку с прикрепленным к ней огнеметом в свободной руке, Рип-
ли побежала. Ньют была легкой, словно не весила вообще ничего.
   То, что она смогла почувствовать взгляд  Чужого,  было  почти  чудом.
Рипли зафиксировала взглядом ребристую блестящую морду; ей  еще  показа-
лось, что монстр какой-то слишком "ушастый". Рипли не помнила, как  бро-
сила в его сторону гранату. Она даже не помнила, ссаживала  ли  Ньют  на
пол. Морда - бросок - взрыв...
   - Держись! - крикнула она девочке, прижимая к себе ее  тельце,  когда
шахта позади начала оседать после взрыва.
   "Бежать... бежать отсюда!"
   Она побежала - тяжело, но быстро. Цепкие ручонки Ньют  плотно  обвили
ее шею.
   Бежать... Куда? Рипли не слишком присматривалась к дороге. Главное  -
добраться до какого-нибудь лифта, а там...
   Коридор вывел ее в новое помещение; с разбегу влетев  в  него,  Рипли
встала как вкопанная.
   Зрелище было неожиданным, грандиозным и при этом - самым  ужасным  из
тех, что она могла себе представить. Вся комната и проход был  заполнены
свежими яйцами. Количество их было огромно - Рипли  показалось,  что  их
здесь сотни. Здесь, на построенной людьми станции. Блестящая поверхность
яиц свидетельствовала о том, что они были отложены совсем недавно.
   Рипли сделала еще один неуверенный шаг и снова стала.
   Если есть яйца, должно быть и существо, их отложившее",вспомнила  она
разговор с Бишопом.
   "Если яйца только что отложены, оно должно было быть где-то рядом. Но
какое чудовище могло отложить СТОЛЬКО яиц?!
   "Только бы оно не заглянуло сейчас сюда..." - подумала  Рипли.  Вдруг
волосы ее зашевелилсь: матка Чужих была не где-то - она была ЗДЕСЬ. Рип-
ли не заметила ее потому, что та была слишком громадна.  Длинный  желтый
мешок яйцеклада медленно пульсировал, проталкивая к выходу свое содержи-
мое. Его бока лоснились. Больше всего он был похож на  вывернутую  наиз-
нанку кишку.
   Кишка шла вдоль стены, переходила на потолок и скрывалась под черными
ребрами хитина. Огромные ноги, похожие на кости почерневшего и залакиро-
ванного в таком виде скелета, окружали относительно небольшую головку  -
размером как у рядовых монстров, но увенчанную хитиновым гребнем неверо-
ятной конструкции. По-своему он был даже красив. Ящер не ящер, насекомое
не насекомое,- существо, которому земная систематика не могла  подобрать
подходящего имени, смотрело на Рипли свысока. Мало  ли  что  там  делает
двуногая мелочь - у матки была своя задача. Из конца "кишки" вылез купол
зеленовато-серого мокрого яйца... Что-то  чмокнуло...  яйцо  продвинулос
ь...
   Рипли уставилась на это  зрелище  как  завороженная.  Напрасно  голос
центрального компьютера продолжал вещать  свое:  "...Необходима  срочная
эвакуация: до взрыва осталось семь минут..."
   Рипли смотрела.
   Перед ней был главный враг, источник всех ее бед.
   Ручонки Ньют судорожно сжались: девочка  не  выдержала  высокомерного
взгляда чудовища.
   Не отводя взгляда от врага, Рипли поставила Ньют на пол - девочка тут
же нырнула за ее спину.
   В коридоре что-то зашевелилось: подошел монстр - охранник матки и за-
мер, ожидая безмолвного приказа.
   "Ну что ж ты смотришь, гадина?" - рот Рипли дернулся от отвращения.
   Чудовище зашевелилось: пришли в движение  ноги-кости  матки.  Челюсти
приоткрылись, и оттуда на миг выдвинулся второй - "вставной" - рот.
   Клацнули зубы.
   Рипли и Ньют замерли.
   Сложно сказать, о чем думала матка, но она вдруг ощутила, что в  этих
двух маленьких существах таится опасность.
   "Не подходите ко мне!" - клацнули квадратные челюсти внутреннего рта.
Негромкое шипение, словно кто-то выпустил пар, донеслось до ушей Рипли и
Ньют.
   "Ты не посмеешь ее тронуть!" - бросила мысленный вызов Рипли, прикры-
вая собой девочку.
   "Уходи, здесь мои дети!" - снова выпустила пар матка.
   Друг перед другом стояли две самки, готовые до конца защищать друг от
друга собственных детенышей. Пусть яйцо еще не было полноценным  сущест-
вом, пусть Рипли не родила Ребекку,- в этот момент это не  имело  значе-
ния. Обе ненавидели, потому что любили.

   Первой пришла в себя Рипли: тот, кого природа обделила физической си-
лой, всегда изворотливее и быстрее соображает.
   "Ты не посмеешь тронуть Ньют!" - стиснув зубы, прошептала она, подни-
мая винтовку.
   "Так... лучше разрывными..."
   Пули ударили по яйцекладу, разбрызгивая во все  стороны  желтую  жид-
кость. Одно яйцо разорвалось внутри - "кишка" в этом месте  осела;  вто-
рое; третье...
   Стрелять! Матка застонала. Стон был похож на рык... "Хватит этих кош-
маров! Хватит этих убийств!" - Рипли посылала в чудовище пулю за  пулей.
Страдали только яйца: бронебойные снаряды не были  рассчитаны  на  такую
броню.
   Монстр-охранник сделал шаг в комнату - и тут  же  забился  в  агонии.
Рипли не щадила никого - от этого зависела жизнь вообще. Во всяком  слу-
чае - жизнь одной маленькой девочки.
   Постепенно Рипли приходила в ярость. Вновь подключив огнемет, она по-
лоснула по черной морде струей пламени и  широким  движением  выплеснула
огонь полукругом, охватывая им всю комнату.
   Яйца загорелись с чадящим дымом и треском.
   Матка снова застонала, движения ее стали активней. Стройное тело  чу-
довища подалось вперед, приклеенный к хитину яйцеклад начал  отрываться.
Челюсти снова щелкнули.
   Начиная пятиться, Рипли продолжала поливать огнем яйца.
   "Так вам, так!.."
   "Опять бронебойными..." Рипли заглянула в окошечко счетчика боеприпа-
сов: зарядов осталось мало.
   - Бежим! - завопила пришедшая в себя Ньют.
   Матка продвигалась вперед.  Единственное,  что  ее  удерживало,  были
клейкие нити, которыми она еще была прикована к мешку яиц,  из  которого
продолжала течь вязкая жидкость. После очередного попадания матка завиз-
жала - иначе издаваемые ею звуки назвать было нельзя.
   Рипли продолжала пятиться.
   Матка рванулась, нити лопнули, мешок остался.
   Дрожащими руками Рипли нащупала гранату.
   "Ну, тварь, держись!"
   - Бежим! - в голосе Ньют было слышно отчаянье. "Ну зачем  Рипли  мед-
лит? Ведь некогда... Если скоро произойдет большой взрыв, то и  чудовища
не уцелеют..."
   - Бежим! - Рипли подхватила девочку и потянула к выходу. Сзади полых-
нуло пламя взрыва гранаты.
   - Бежим...
   Рипли несла девочку на руках, не веря до сих пор,  что  она  рядом  и
спасена.
   Сзади из дымовой завесы что-то вынырнуло.
   Рипли оглянулась: это была матка. Не время было гадать, как та  ухит-
рилась выжить, но она была цела, во всяком случае, на вид: даже  кислота
не лилась ниоткуда.
   "Зачем же я потратила на нее столько времени?!"  -  ужаснулась  вдруг
Рипли. Если бы матка не оторвала мешок, можно было бы уйти почти спокой-
но. Теперь же за ними гнался самый страшный из врагов.
   Поддавшись на миг чувству ненависти, Рипли, похоже, погубила и  себя,
и Ньют.
   Если бы она только бежала... Если бы она полностью сосредоточилась на
своей главной задаче... Победившее в ней на миг зло - пусть даже зло оп-
равданное и закономерное - вызвало к жизни новую опасность, справиться с
которой было более чем проблематично.
   Рипли выстрелила. Бесполезно.
   - Бежим! - требовательно звенел голосок Ньют.
   - Сейчас, дорогая...- Рипли пробежала еще несколько  метров  и  снова
оглянулась.
   Матка спешила за ними. Раскачивался, разгоняя  пар  и  дым,  огромный
черный гребень.
   - Персоналу срочно эвакуироваться: до взрыва комплекса остается четы-
ре минуты...- рассыпаясь эхом по опустевшим покореженным коридорам, зву-
чал голос центрального компьютера.
   "Бежать..."
   Матка двигалась относительно медленно: размеры не позволяли  ей  раз-
вить максимальную скорость в тесном лабиринте коридоров. Рипли бежала со
всех ног. Как в полусне мелькнула замеченная  боковым  зрением  надпись:
"3-й уровень". Рипли сама не заметила, как промчалась по лестнице.
   "Еще одну гранату..."- Взрывная волна мягко ударила в спину.
   Они бежали по новому коридору. Рипли не разбирала дороги: все помеще-
ния сливались в ее сознании в  одно  -  нелепое,  бесконечно  вытянутое,
уродливое... В какой-то момент ей показалось, что погоня осталась далеко
позади. Рипли бросила быстрый взгляд назад и  убедилась,  что  матки  не
видно. Зато было видно другое: совсем  рядом  темнела  решетка  лифтовой
шахты. "28" - белели на двери крупные цифры.
   Неужели?!
   Рипли боялась поверить в спасение. Слишком уж много сюрпризов подбра-
сывала им эта проклятая планета.
   Не отпуская Ньют, она нажала кнопку. Створки двери лифта  разъехались
в стороны.
   "Неужели  мы-таки  выберемся?  Нет,  что-то  случится...   Я   просто
чувствую, что еще что-то случится..."
   Рипли нащупала кнопку с нужным этажом и надавила. Механизмы лифта за-
урчали, но дверь не двинулась с места.
   "Вот оно, предчувствие..." - похолодела Рипли и шагнула вперед, к вы-
ходу,- и тут же замерла на пороге.
   Из коридора появилась матка. Она в упор смотрела на  скорчившихся  от
страха внутри небольшой коробки людей - бежать им было уже некуда.
   Страшные челюсти раздвинулись, и помещение наполнилось странными зву-
ками, больше всего похожими на хохот. Чудовище праздновало  свою  победу
над маленькими истребителями яиц.
   "Во всяком случае, она разорвет нас сразу". Рипли хотела зажмуриться,
чтобы не видеть этих последних секунд, но не смогла.
   Вместо этого она, уже ни на что не надеясь, заколотила кулаком по не-
действующей кнопке.
   Чудовище приближалось почти не спеша. Жертвы были в  ловушке  -  куда
торопиться?
   Ньют молчала. Она не могла сейчас ни визжать, ни кричать,- и это было
для нее самым тяжелым.
   Помощи ждать было неоткуда.
   Вокруг все громыхало. Даже если бы одна смерть миновала их, другая не
заставила бы себя долго ждать. Рипли не знала, сколько времени прошло  с
последнего предупреждения о взрыве станции. Тогда оставалось четыре  ми-
нуты. После них прошла вечность.
   Усилившиеся гудение и грохот изнутри комплекса  говорили,  что  конец
уже начался.
   Спасения не было, и на этот раз - уже окончательно.
   Или...
   Нет, чудеса еще не исчерпались: створки двери  сорвались  с  места  и
съехались снова, отрезая их от приближавшейся морды чудовища!
   "Не может быть!"
   Рипли и Ньют переглянулись. Лифт ехал.
   Внизу раздавался странный звук. Продолжала смеяться матка,  но  в  ее
смехе была тяжелая горечь: ее враги исчезли!
   Замолчав, матка обвела подслеповатыми глазами помещение. Ну  уж  нет,
им так не уйти!
   Еще через пару секунд она уже знала, что делать...

   - До взрыва остается две  минуты!  Срочно  заканчивайте  эвакуацию...
"Две минуты... целых две... Если лифт не заклинит,- они спасены. А  если
заклинит?.."
   Еще несколько этажных перекрытий, из которых в лифт пригоршнями сыпа-
лись искры, уползло вниз.
   Еще один уровень... Лифт едет нормально... Еще  один...  еще...  Лифт
остановился. На этот раз двери  открылись  быстро.  Внизу,  под  шахтой,
что-то полыхнуло, но Рипли и девочка уже были на твердой земле.
   Твердой?
   Земле?
   Пол под ногами раскачивался, как корабельная палуба во время  шторма.
Шаталось все здание.
   Рипли снова подхватила девочку на руки: ноги  у  Ньют  дрожали,  даже
когда она стояла на месте.
   И все равно они были уже наверху. Теперь оставалось сесть в челнок, и
- прощай, проклятая и несчастная планета!
   Что еще может случиться? Полутора минут достаточно, чтобы отлететь на
безопасное расстояние. Может, немного тряхнет,- но и только.
   - Бишоп! - крикнула Рипли, выбегая из-под навеса.
   Вся платформа была перед ней - плоское металлическое поле,  огорожен-
ное тонкими перилами.
   Челнока на ней не было.
   Замедляя ход, Рипли подбежала к краю платформы.
   Никого.
   Челнок исчез. Скорее всего, Бишоп решил, что ждать их уже бесполезно,
и улетел. Он ведь не знает эмоций - только расчет: зачем подвергать рис-
ку жизнь уцелевшего пассажира ради тех, кто уже  не  имеет  шансов  вер-
нуться.
   Может быть, верный приказу, он ждал до последнего. До тех  пор,  пока
железная логика не приказала ему спешить.
   Может быть.
   Для двух оставшихся это уже не имело значения.
   Рипли не ощутила ни боли, ни разочарования,- только пустоту.
   Не надо верить в спасение раньше времени. Смерть слишком хитра.
   Она замерла, продолжая прижимать к себе Ньют.  Потоки  разгоряченного
воздуха били ей в лицо. Хигс, находись он рядом в нормальном  состоянии,
мог бы подумать, что их гибель обставлена достаточно романтично. Красный
цвет поднимающегося зарева убирал с их лиц мертвенную бледность. Женщина
и девочка, слившиеся воедино, были сейчас прекрасны...
   Медленно, как в полусне, Рипли развернулась. Скрипел и стонал умираю-
щий комплекс, и в его стонах прибытие лифта номер "27"  осталось  совер-
шенно незамеченным.
   "Неужели там оставался кто-то еще?" - мелькнула у Рипли мысль при ви-
де открывающейся двери.
   Вряд ли хоть что-нибудь, в том числе и это, могло сейчас ее по-насто-
ящему удивить.
   Створки распахнулись, и Рипли увидела втиснутое в крошечную коробку и
поэтому сложенное невероятным образом черное членистое тело. Голова мат-
ки высунулась из лифта, за ней последовали лапы. Чудовище вылезло, чтобы
сократить последние секунды жизни двух и без того обреченных людей.
   Механически Рипли взглянула в окошечко счетчика боеприпасов.  Ничего,
кроме нулей.
   "Ну, вот и все..."- Ньют стало больно от ее  полусудорожных  объятий,
но девочка не вскрикнула. Она тоже понимала, что они - последние.
   Чудовище вылезло, потянулось и двинулось к ним.
   Рипли отвернулась, глядя через перила: может разом покончить со  всем
этим? Прыжок в бездну - и...
   Она чуть не вскрикнула от удивления: из бездны, разгоняя дым,  выныр-
нула крышка челнока!
   Мираж? видение? галлюцинация?!
   Теплый ветер от его движения обдал с ног до головы. С жужжащим  гуде-
нием к ним потянулся трап.
   Рипли и Ньют не заставили себя долго ждать.
   Через секунду дверь была закрыта, а матка Чужих огласила комплекс от-
чаянным злобным воем: ее добыча ускользала, и на этот раз, похоже,  нав-
сегда...

   43

   - Ну что, Ньют, видишь, все получилось! - улыбнулась Рипли и не пове-
рила, что смогла сделать это: сил на улыбку уже не должно было остаться.
   - Я знала, что ты за мной придешь,- доверчиво шепнула Ньют.
   - Внимание, приготовьтесь, выходим из атмосферы...предупредил  Бишоп,
почти сразу же после его слов челнок тряхнуло, и внизу,  на  поверхности
планеты вспух ослепительный огненный шар.
   "Вот теперь, похоже, все позади",- с легкой грустью  подумала  Рипли.
Притихла и Ньют.
   Где-то позади, внизу, на планете, догорали остатки отшумевшего кошма-
ра.
   "А ведь это... хорошо",- Рипли не смогла подобрать лучшего  определе-
ния своим чувствам. После всего ей было просто хорошо: что жива она, что
жива Ньют, что жив Хигс, что не будет больше новых  смертей.  Во  всяком
случае, таких ужасных. Что просто можно наконец  расслабиться  и  отдох-
нуть. Пусть потом вернутся грусть и боль об ушедших друзьях и о  людской
подлости - сейчас ей было хорошо. Пусть неизвестно, что ждет их впереди,
пусть неясно, как примет их спасенная Земля (последние слова можно  было
произнести "без кавычек"). Пусть, все - пусть... Рипли ласково, без слов
потрепала головку Ньют. "Вот расчесать бы ее и приодеть..."
   Летели недолго. Во всяком случае, Рипли так показалось. Едва выйдя из
шока, она еще не могла правильно оценивать промежутки времени.
   Служебный ангар космической станции показался ей удивительно  родным,
словно она возвратилась в места своего детства. "Ну надо же, все на сво-
их местах!" - глупо радовалась она, оглядываясь по сторонам. По  пандусу
трапа спускался Бишоп. Как ни странно, он тоже улыбался.
   "А Хигс? - словно проснулась вдруг Рипли.- Что с ним?"
   - Бишоп...
   - Все в порядке, Рипли.
   - Скажи... а что с Хигсом?
   Брови Бишопа удивленно приподнялись.
   - Он поправится... Я сделал ему укол обезболивающего, он  сейчас  без
сознания.
   У Рипли отлегло от сердца.
   - Мне помочь его перенести?
   - Нет-нет, без носилок это не получится.
   - Хорошо,- Рипли улыбнулась. На глаза ее наползали предательские сле-
зы. Может быть, это были слезы счастья.
   "Нас трое... и это отлично!"
   - Извините, что я вас напугал,- из-за приподнятых бровей улыбка Бишо-
па казалась удивленной,- но та платформа стала слишком непрочной, и  мне
пришлось сделать несколько кругов, прежде чем я вас нашел.
   - Бишоп...- голос Рипли прозвучал удивительно нежно: она любила  сей-
час всех уцелевших, независимо от их  естественного  или  искусственного
происхождения. Разве Бишоп на доказал, что он настоящий  товарищ?  -  Ты
отлично поработал!
   - Серьезно?
   - Да.
   Бишоп казался ей сейчас милым и забавным малым.
   Ну взять хотя бы его ужимки...
   - Прекрасно...
   Бишоп хотел сказать что-то еще, но внезапно его голос перешел в хрип.
В первую секунду Рипли не поняла, что произошло.  Искусственный  человек
согнулся, неестественно рванулся вперед, и из его живота что-то вылезло.
Не молодой монстр - что-то похожее на наконечник копья.
   Рипли испуганно отшатнулась, и тут раздалось страшное и знакомое  ры-
чание отчаявшейся матки.
   Щупальце продвинулось глубже через тело робота, выпучившего до преде-
ла глаза; вторая конечность подхватила его снизу - и тело разорвалось на
две половинки, разбрызгивая во все стороны мутный сохраняющий  бионапол-
нитель. Чудовище проделало это с завидной легкостью; так в точности Рип-
ли разрывала застывшую слизь. Обрывки тела глухо шмякнулись на пол.
   С ненавистью глядя на испуганную Рипли, матка захохотала.
   - Бежим! - оглушительно завопила Ньют.
   "Вот видишь,- всем телом показывала матка,- я и с  тобой  сейчас  это
сделаю..."
   - Ньют, беги!
   Матка сделала выпад в сторону девочки.
   Ньют убегала. Быстро, но все же не настолько быстро,  чтобы  уйти  от
огромного чудовища. Вот неровные пальцы звериной  лапы  схватили  воздух
совсем рядом с ней, вот просвистело убийственное щупальце...
   - Стой, тварь! Убирайся оттуда! Уходи! - закричала Рипли, кидаясь  за
чудовищем. Ничем не защищенная, безоружная, она хотела только  одного  -
хоть на минуту привлечь внимание монстра к себе,  чтобы  девочка  успела
скрыться.
   - Иди ко мне! Иди, ты, скотина!
   Матка оглянулась. Опешив на миг от такой невиданной наглости, она ри-
нулась на Рипли.
   - Беги, Ньют!
   Матка зарычала. Как ни странно, Рипли не чувствовала  в  этот  момент
страха. Можно было подумать, что она все рассчитала заранее: прежде  чем
прыжок матки успел ее настичь, Рипли ухитрилась  очутиться  возле  самих
ворот ангара, ткнула пальцем в кнопку, закрывающую вход,  и,  когда  щу-
пальца рассекли воздух над ее головой, Рипли упала и покатилась в быстро
сужающуюся щель.
   Вновь оставшись без жертвы, матка разразилась дребезжащим рыком.

   Тем временем Ньют удалось открыть люк, ведущий в небольшую  щель  для
жидких стоков, и девочка нырнула в него, закрывая за собой металлическую
решетчатую пластину.
   Чудовище устремилось за ней. Ньют сжалась в  узкой  щели,  в  которой
сложно было встать даже на корточки.
   Матка зарычала снова. Она не видела девочку, но ощущала, что та нахо-
дится совсем рядом, почти прямо перед ней.
   После секундного раздумья матка ударила лапой об пол,  поддевая  одну
из решеток.
   Ньют взвизгнула и откатилась в сторону.
   Когтистая лапа с четырьмя пальцами неодинаковой длины  схватила  лишь
воздух в щели и убралась, не дотянувшись до добычи.
   Ньют снова завизжала. Она понимала, что этого делать нельзя, но сдер-
жаться не могла: слишком близко от нее были эти ужасные кривые пальцы.
   Услышав ее отчаянный визг, Рипли закусила губу. Неужели  она  сбежала
слишком рано? Нет, этого не может быть!..
   Новая пластина вылетела из пола - и снова пальцы матки цапнули пусто-
ту. Ньют ползала быстро - настолько, насколько способно было на это  че-
ловеческое существо, привыкшее, что  от  его  скорости  зависит  и  сама
жизнь.
   Но сколько это могло продолжаться? Даже девочка понимала, что  спасе-
ние возможно, только пока пол не разобран до конца. И матка могла быстро
об этом догадаться. И точно: она выбила третью решетку, за ней - четвер-
тую, отсекая девочку от центра ангара и тесня ее к стене.
   Матка не просто разбирала пол - в ее действиях прослеживалась  систе-
ма. Чудовище предпочитало действовать наверняка.
   Туловище Бишопа, волоча за собой механические кишки, все еще пыталось
ползти, подтягиваясь на руках.
   Еще одна пластина поднялась в воздух и громко ударилась о стену.

   Теперь Ньют закрывал совсем небольшой участок, и он таял на глазах.
   Ньют визжала. Визг уже не имел никакого значения. Он не мог ни спасти
ее, ни погубить.
   Еще одна пластина, еще...
   Ньют сжалась, ожидая прикосновения уродливых лап, но  шипение  откры-
вавшейся двери заставило матку прервать свою охоту.
   Дверь ангара поднималась.
   "Второе существо вернулось",- злорадно подумала матка, готовясь  идти
в атаку. Того, что Ньют может сбежать, она не опасалась.  Монстр  сделал
шаг навстречу двери и вдруг замер.
   Возникшее на пороге существо показалось матке чудовищем. Оно повторя-
ло основные черты человеческого строения, но было как минимум в три раза
крупнее, а огромные клещи на концах длинных металлических рук могли вну-
шить ужас кому угодно.
   Металлический пол задрожал под шагами его тяжелых  ног  с  массивными
ступнями.
   Два гиганта стояли друг напротив друга, готовясь к невиданной  схват-
ке. Один был подвижен, ловок, но подслеповат и защищен  только  хитином.
Второй был неповоротлив и тяжел, но выглядел более чем грозно; пролегшая
на пол-ангара вытянутая черная тень подчеркивала его внушительность.
   Противники стоили друг друга.
   Автопогрузчик шагнул вперед. Матка тоже.
   Дверь с легким шуршанием поехала вниз, отрезая все пути  к  отступле-
нию.
   Что-то подсказывало матке, что  металлическое  чудовище  возникло  не
просто так, а в результате странной метаморфозы сбежавшего  существа,  и
это ее злило.
   "Ну посмотрим теперь, кто кого",- с ненавистью смотрела из  открытого
шлема Рипли.
   Окатив друг друга враждебными взглядами, они начали сходиться.
   Одна потеряла все и больше ничего не боялась. Вторая  боялась  только
одного - потерять своего ребенка.
   Гиганты начали обходить друг друга полукругом - можно было  подумать,
что они танцуют чудовищный ритаульный танец смерти.
   Глаза в глаза, клешни - против клешней и щупалец, ненависть -  против
ненависти.
   Матка замахнулась щупальцем-копьем - зажимы  автопогрузчика  разъеха-
лись на максимальное расстояние, готовясь принять и стиснуть самый  нео-
бычный из своих грузов.
   Когти и хвост скользили то по решетке, то по гладким участкам пола.
   Плоские автоматические ступни автопогрузчика тяжело переступали.

   Враги ждали, кто первым допустит ошибку.
   Пока соревновались не темпераменты - выдержки. Первой сорвалась  мат-
ка. Куда ей было тягаться с металлическим существом, ведомым человеком с
решительностью, сделанной из еще более прочного материала.
   У Рипли не было выбора - победить или погибнуть,-  она  обязана  была
только победить. Больше это сделать за нее было некому.
   Ящероподобное насекомое кинулось вперед, вкладывая в свой прыжок  все
силы.
   С точностью, рассчитанной до доли секунды, Рипли поочередно мягко на-
жала две кнопки.
   Клешни пришли в движение и сжались, захватывая хитиновое тело.
   Рипли нажала третью кнопку в  надежде,  что  мощности  автопогрузчика
хватит, чтобы раздавить эту тварь на месте, но тут же поспешно  отменила
команду: из чудовища могла хлынуть кислота и выжечь участок, который  не
удастся заделать. Только такого вот "веселья" в открытом космосе ей и не
хватало.
   Крепко зажатая между металлическими штырями клешней,  матка  все  еще
пробовала бороться.
   Да, она не ошиблась, считая, что перед ней все тот же маленький враг:
сейчас ей удалось рассмотреть за металлическими обручами и рейками  лицо
Рипли.
   Свободное щупальце метнулось к нему, Рипли чуть пригнулась;  щупальце
ударилось в стенку шлема, затем отскочило и повторило атаку. "А ведь она
меня может и достать",- подумала Рипли, в очередной раз уворачиваясь  от
острого хитинового наконечника.
   Матка извивалась. Теперь ее голова с опущенным гребнем была  напротив
лица Рипли.
   Выдвижной внутренний рот с квадратными челюстями выехал вперед.  Зубы
защелкали перед самым носом Рипли. Она ощутила запах слюны, сырой и  тя-
гучий. Хитин скользил по металлу.  Страшные  зубы  начали  приближаться.
Рипли поспешно набрала нужный код, и навстречу оскаленной морде  ударило
пламя газовой горелки. Матка завизжала, извиваясь и  пытаясь  увернуться
от яростного голубого пламени.
   Нажимая кнопку поворота, Рипли ослабила захват - не  ожидавшая  этого
матка гулко шлепнулась на пол.
   "Ну, берегись!" - злорадно подумала Рипли, включая ходовую часть пог-
рузчика на полную скорость.
   Новое движение клешнями - и  матка  оказалась  опять  зажатой  в  ги-
гантских "руках".
   Пальцы Рипли легли на  небольшой  рычажок  дистанционного  управления
грузовым шлюзом.
   Створки люка разошлись, открывая шахту и выходной люк, который - пока
закрытый - вел в открытый космос.
   Рипли остановилась у самого края шахты, автопогрузчик разжал  клешни.
Матка вскрикнула на лету: вступая даже в  заведомо  смертельную  борьбу,
никто не хочет погибать.
   В самый последний момент ее щупальца захлестнулись  вокруг  одной  из
металлических ног, и она полетела дальше, увлекая за собой и врага.
   "Вот и все!"- Рипли зажмурилась на лету. Но несильный  удар  и  рывок
привели ее в чувство.
   Невидимый ангел-хранитель снова помог ей: автопогрузчик, повернувшись
боком, застрял в сужающемся к выходу люке.
   Рипли не стала долго искушать судьбу. Извернувшись, она  выскользнула
из погрузчика и вцепилась в металлические скобы служебной лестницы.
   Матка взревела.
   "Врешь, не сбежишь!"- щупальце метнулось ей вслед и обвило щиколотку.
   Удержалась на лестнице Рипли только чудом.
   "Ну нет! - заставила рассердиться себя она.- Я выберусь!"
   Изо всех сил напрягая мышцы, Рипли поднялась еще на  одну  ступеньку.
Щупальце хорошо работало в движении, но мощность его при  растяжке  была
невелика. Сегменты члеников выдвигались один из другого, и чудовище  ни-
чего не могло поделать с собой.
   Нельзя сказать, что Рипли было от этого легче. Она сама не знала, от-
куда у нее взялись силы на этот подъем. Но вот и то, к чему она  стреми-
лась. Рипли опустила одну руку и потянулась  к  щитку  с  резервным  ру-
бильником сброса.
   Чудовище дернуло ее снизу с новой силой, но было поздно:  рука  Рипли
успела лечь на нужную рукоятку.
   Наружный люк распахнулся, и на существ, застрявших в его проеме,  на-
летел ураган: воздух устремился из корабля в космос, таща все за собой.
   Автопогрузчик со скрипом повернулся, вылетел наружу и стал удаляться,
быстро тая на фоне звезд.
   Ветер отбросил от стены вылезшую из своего укрытия Ньют и поволок  ее
к шлюзу. Корчащееся тело Бишопа уцепилось одной рукой за какую-то скобу,
вторая успела ухватить готовую скатится в шлюз девочку.
   Рипли показалось, что ее сейчас разорвет на части:  потерявшая  опору
самка Чужих повисла на ее ноге.
   - Нет! - простонала Рипли, мертвой хваткой сжимая металлическую скобу
ступеньки. Ее тело быстро заполняла боль. По жидкости,  поползшей  вдоль
тела от подмышек и сзади колен, она поняла, что кожа начала лопаться.
   - Нет! - снова застонала она, зная, что еще  через  секунду  потеряет
сознание, и тогда - конец...
   Но слабело и чудовище. Грозные щупальца не  были  созданы  для  того,
чтобы на них висеть: мягкие внешние суставы не могли закрепиться мертвой
хваткой. Щупальце начало разжиматься.
   - Нет! - Рипли дернулась изо всех сил и  сквозь  приступ  невыносимой
боли все же почувствовала внезапно наступившую легкость:  с  рычанием  и
воем матка полетела в пространство.
   Теперь оставалось совсем немного. Рипли попробовала подтянуться. Каж-
дое новое движение грозило ей беспамятством. "Нет, надо...  надо...  над
о..." - твердила себе она.
   Боль отнимала разум... И все же Рипли ползла наверх, вопреки  боли  и
рвущемуся навстречу ветру.
   Последним рывком она перевалилась через край и потянулась к щитку.  И
вдруг все стихло: шлюз закрылся. Рипли зажмурилась. Ей  подумалось,  что
никакая на свете сила не заставит ее больше сдвинуться с места.
   - Рипли! - чуть отдышавшись, вскочила с пола Ньют, и измученная  жен-
щина открыла глаза и села. Девочка улыбалась ей.
   - О Господи...- тихо выдавила она.
   Верхняя часть тела Бишопа поднялась на локтях. На  лице  робота  тоже
появилась улыбка.
   - Неплохо... Совсем неплохо для настоящего человека...выговорил он  и
снова повалился на спину...

   44

   Свет лучился удивительно мягко, заранее настраивая на сон. Рипли  по-
могла Ньют залезть в гибернационную камеру. Расчесанная  и  умытая  Ньют
выглядела прехорошенькой.
   Рядом уже спал анабиотическим сном Хигс, где-то  еще  бодрствовал  за
пультом управления полетом капитан; но для них все заканчивалось  именно
сейчас.
   - И мы с тобой будем спать до самого дома?
   - До самого дома,- ласково улыбнулась Рипли.
   - А сны видеть можно?
   От нахлынувшей теплой нежности у Рипли защипало глаза.
   - Да, дорогая, я думаю, мы с тобой теперь  можем  видеть  сны...  Спи
крепко!
   - Ладно... Я поняла,- после секундного раздумья сообщила девочка.
   Через несколько минут они уже спали.
   Где-то далеко их ждала Земля.




    НАШ МИР - ТЮРЬМА


   (С) Григорий Панченко, 1994.


   Новеллизация фильма "Aliens 3" выполнена по  заказу  творческой  мас-
терской "Второй блин" (Харьков).

   ПРОЛОГ
   ...Было ли это видение, галлюцинация или сон - кто знает... Да  разве
вообще возможен сон в гиберсне, в анабиозе, когда едва различимая искор-
ка жизни чуть заметно пульсирует между бытием и  небытием?  Но  так  или
иначе, откуда-то из смутных глубин памяти, будто сквозь туман, проступа-
ют образы: страшная, нечеловеческая рука-лапа медленно поднимает сочащу-
юся багровой слизью кисть, похожую на кисть ободранного трупа... Сустав-
чатые пальцы хищно скрючиваются, наливаясь силой и жизнью, - потом удар.
Слепым движением лапа обрушивается на  заиндевевшее  стекло  анабиозного
саркофага, раскалывая его, как яичную  скорлупу,  и  человеческое  тело,
плавающее в этом саркофаге, несколько раз передергивает смертная судоро-
га... Не удержавшись, все еще полуживая лапа соскальзывает - и  огромная
бесформенная туша мягко валится на покрытый льдом пол криогенной камеры,
конвульсивно извергая потоки едкой жидкости,  насквозь  проедающие  лед,
пол из стали и сверхстойкой синтетики... Вот уже  кислота  добралась  до
изоляционной обмотки кабеля... Ровный, спокойный голос системы аварийно-
го оповещения прорезает тишину; он кажется совершенно нереальным на фоне
сумасшедшего мелькания огней, гула и лязга пробудившейся автоматики.  Но
даже грохот металла не может заглушить еще один звук - пронзительно  вы-
сокий, скрежещущий вопль, проникающий во все закоулки корабля. Что-то он
напоминает, этот вопль, - но скованное гиберсном  сознание  не  в  силах
дать ответ. Клубы жгучего химического дыма окутывают  коридоры,  кое-где
уже пробиваются огоньки пламени, но корабельная система пожаротушения не
действует, так как она в числе первых вышла из строя, разъеденная кисло-
той. И сквозь грохот и скрежет,  сквозь  пар,  дым,  огонь  спасательная
шлюпка уходит в пусковую шахту, покидая обреченный корабль.
   Несколько томительно-долгих минут лишенное управления суденышко  бес-
помощно кувыркалось в пустоте космоса. А  затем  на  экранах  автопилота
возник контур ближайшей планеты, оказавшейся как раз в пределах досягае-
мости.

   ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
   1
   Будь у автопилота выбор, он не мог бы избрать худшую планету. Но  вы-
бора не было, да и не дано автоматике права ВЫБИРАТЬ.
   Фиорина-261 - было ее название. Это имя дал ей много десятилетий  на-
зад первооткрыватель, капитан космического корабля, в честь своей супру-
ги Фиорины Барре, которая отнюдь не обрадовалась бы этому,  знай  она  о
дальнейшей истории планеты. Двадцать лет спустя была предпринята  первая
попытка колонизации, и с подачи одного из немногих уцелевших колонистов,
сумевшего продержаться до подхода спасательного звездолета,  планету  по
созвучию окрестили Фурия - в честь древнегреческой богини ярости. В этой
форме название не закрепилось, так как мало кто из  космопроходцев  имел
представление о греческой мифологии. Но смысл его оказался настолько со-
ответствующим действительности, что с тех пор иначе, как Ярость, планету
никто и не называл.  Даже  в  галактических  справочниках  общеупотреби-
тельное название уже ставилось на первое место, и лишь  те,  кто  читает
мелкий шрифт в конце сообщения, видели в названии планеты  имя  Фиорины,
давно умершей женщины...
   В настоящий момент на Ярости находилось всего два объекта:  оловянный
завод и мужская тюрьма особо строгого режима,  причем  оба  пребывали  в
состоянии почти полного запустения. Вернее  сказать,  это  был  все-таки
один объект - завод-тюрьма. Никто, кроме заключенных, не  согласился  бы
работать в таких условиях даже за бешеные деньги. Зато арестанты  труди-
лись на нем не покладая рук, ибо только плавильные печи и литейные стан-
ки завода остались им от цивилизации и только работа помогала им  сохра-
нять человеческий облик при отбывании громадных, подчас пожизненных сро-
ков.
   А на Ярость попадали лишь обладатели таких сроков: тех, кто  совершал
не очень тяжкие преступления, закон никогда бы не позволил отправить  на
самый предел освоенного человечеством мира, где само существование  воз-
можно только внутри тюремных коридоров и заводских цехов, слитых  воеди-
но. Стоит высунуться наружу - и за считанные часы погибнешь  от  мороза,
если еще раньше не принесет гибель буран,  швыряющий  снежный  заряд  со
скоростью двухсот миль в час, или гигантский смерч,  нередкий  гость  на
равнинах Ярости.
   Один из таких смерчей и настиг шлюпку №26-50 как раз в момент ее  за-
хода на посадку.
   Автопилот не смог вывести суденышко из штопора, и удар о  поверхность
планеты был страшен. Шлюпка глубоко врезалась  в  кристаллический  снег.
Корпус из сверхпрочного сплава лопнул, как перезревший арбуз,  и  сквозь
трещину можно было различить мешанину разорванной проводки, битых прибо-
ров и человеческих тел внутри.
   Это случилось в шесть часов утра по местному времени.
   По счастливой случайности столкновение произошло именно в  этот  час,
предшествующий очередному резкому перепаду температуры, во время которо-
го никто бы не решился  высунуть  нос  из  отапливаемого  помещения.  По
счастливой случайности шлюпка рухнула все-таки рядом с  территорией  тю-
ремного завода, едва не задев его и взметнув фонтан снежной пыли всего в
тридцати метрах от крайнего цеха. И по счастливой случайности сила  соу-
дарения снесла замок входного люка шлюпки, потому  что  некому  было  бы
открыть его изнутри.
   Впрочем, все это не обернулось счастьем ни для тех, кто  вырвался  на
шлюпке из горящего корабля, ни для старожилов Ярости. Но это  выяснилось
много позже.
   Когда снаружи раздался грохот и в воздух взвился столб потревоженного
снега, заместитель директора Аарон Смит, по прозвищу  Восемьдесят  Пять,
обреченно подумал: "Ну вот и все... Доигрались!". Он знал, что  оборудо-
вание завода давно уже находится в аварийном состоянии, а  на  предприя-
тии, занимающемся добычей металла, обязательно есть чему  взорваться.  И
лишь когда рабочие утренней смены, толкаясь и отпихивая друг друга, уст-
ремились к выходу, он понял, что причина грохота -  не  производственная
авария. Конечно, ему надлежало самолично расследовать странное  событие,
не отдавая инициативы в руки заключенных. Но если бы Смит  был  способен
принимать собственные решения, он бы служил не на Ярости, а на какой-ни-
будь гораздо более престижной планете. Поэтому он тут  же  нажал  кнопку
вызова, но вспомнив, что система связи в тюрьме не работает, чертыхнулся
и заспешил к комнате директора.
   Шлюпку обступили толпой, но вой ветра перекрывал человеческий  гомон,
так что были слышны голоса только тех, кто проник в открытый люк.
   - Господи, Боже, это что такое? Они что, на этой скорлупке через кос-
мос летели?!
   - Да нет, не на ней. Сам корабль, наверно, накрылся, а эта  шлюпка  -
спасательная.
   - Не очень-то она "спасательная"... Ничего себе посадочка!  Тут  хоть
кто-то жив остался?
   - Не похоже...
   Внутри шлюпки царил хаос. Те, кто первыми забрался туда, с трудом пе-
редвигались, путаясь в обломках аппаратуры, вырванных из пола  с  корнем
сиденьях пилотов и каких-то вовсе неопознаваемых фрагментах.
   - Сколько здесь вообще людей-то было?
   - Черт разберет... Вроде трое-четверо.
   - Давайте скорее, сейчас мороз ударит. Вы что, хотите здесь  копаться
при минус сорок? - прорезал всеобщий гвалт уверенный голос.
   Голос этот, скрипучий и властный, принадлежал директору тюрьмы Эндрю-
су. Директор стоял в проеме люка, за его спиной высился Аарон  Смит:  он
был выше директора на полголовы, но при этом ухитрялся смотреть на  него
снизу вверх.
   Эндрюс прилег не более двух часов назад, поэтому он был  зол.  Больше
всего он злился на своего бестолкового  помощника,  вечно  беспокоившего
его по мелочам. Впрочем, в данном случае это действительно была  не  ме-
лочь.
   - Так. Ты и ты - осмотрите тот угол, там должны быть эти...  саркофа-
ги. А здесь кто - не вижу. Бак? Бак, где-то рядом с тобой пульт управле-
ния - отойди, пока не задел чего-нибудь! Живо!
   Бак не торопился выполнить приказ; он  ошалевшими  глазами  уставился
внутрь шлюпки, откуда уже  волокли  страшно  изуродованный  человеческий
труп.
   - Ну и смерть...- прошептал он. И тут же вздрогнул от ужаса, различив
в зияющей ране на месте оторванной руки блеск металла и пластика. Он  не
сразу сообразил, что труп не был человеческим, да и вообще это не  труп,
если на то пошло...
   - Братья, бросьте его - это же робот, андроид! Людей искать надо!
   Заключенные с некоторым недоумением осмотрели свою  находку.  Андроид
был чудовищно растерзан: нижняя часть тела от пояса вообще  отсутствова-
ла, одна из рук вырвана вместе с плечом, снесена левая половина  лица...
Неужели он так разбился при посадке? А если раньше - то зачем экипаж ко-
рабля вообще таскал его с собой, кому нужен этот хлам?!
   - Бак, отойди, кому сказано!
   Но Бака вывел из оцепенения не окрик директора, а тот факт, что отку-
да-то сверху свалился, мокро шлепнув его по  бритому  затылку,  какой-то
комок переплетенных трубочек, измазанных не то в слизи, не то в какой-то
липкой жидкости. Что это - деталь жизнеобеспечения системы анабиоза? Или
чьи-то выпущенные внутренности? Бр-р-р!.. Бак  брезгливо  вытер  рукавом
голову и отодвинулся подальше.
   - Эй, начальник, здесь вроде кто-то живой еще!
   - Давай, давай, тащи, осторожнее. Кто там рядом - помогите же ему! Да
уберите свою проклятую собаку!!!
   Последнее восклицание относилось к  тюремному  ротвейлеру  по  кличке
Спайк: тот стоял рядом со шлюпкой, время от времени  порываясь  ринуться
внутрь, и лаял так истошно, что закладывало уши. В лае его проскальзыва-
ли какие-то злобно-испуганные нотки, что удивило директора: прежде  этот
пес иногда злился, но бояться ему не случалось ни разу в  жизни.  Нечего
было собаке бояться на Ярости. Эндрюс проследил, куда направлен  собачий
взгляд, но ничего не смог различить в полумраке.
   - А кассету бортжурнала брать? - крикнули ему из этого полумрака.
   - Берите, пригодится. Ну что, зацепили? Пошел!
   Огромная стрела заводского крана  повернулась  и  как  мячик  подняла
шлюпку, повисшую на натянутых тросах. Продолжая поворот,  кран  медленно
повел свою ношу в сторону складского помещения, прочь от набирающих силу
вихрей и крепчающего мороза. И на всем пути это движение сопровождал не-
умолкающий лай собаки...
   2
   Заместитель директора сидел перед главным компьютером.  То  есть  это
лет пять назад данный компьютер был главным, а  сейчас  он  стал  вообще
единственным, и только на нем можно было  прочитать  данные  бортжурнала
таинственной шлюпки. По правилам полагалось для просмотра дождаться Энд-
рюса, но на Ярости давно уже ничего не делалось по правилам. К  тому  же
директор сейчас в госпитале - лично пошел вместе с врачом относить  туда
единственного из уцелевших. Странное дело, почему  бы  не  поручить  это
заключенным? Аарон недоуменно пожал плечами. Потом  он  надавил  клавишу
ввода - и экран осветился.
   ...Робот, оказывается, был серии "Бишоп", номер 341-б.  Неплохая  мо-
дель - правда, уже устаревшая.
   Молодой парень, чье раздавленное тело нашли под обломками  одного  из
саркофагов, оказался из корпуса звездных  коммандос.  Фамилия  его  была
Хигс, личный номер 65341. Конечно, эти данные ничего не говорили  Аарону
Смиту.
   О следующем из погибших в журнале не оказалось вообще никаких данных.
Это была девочка лет примерно двенадцати. Она, конечно, не могла входить
в состав экипажа - особенно экипажа, набранного из  звездных  коммандос.
Случайный пассажир? Похоже, что так и есть,- поэтому ее и  не  внесли  в
бортжурнал. Но на рейсовых звездолетах ведь не бывает случайных пассажи-
ров, это же не допотопные калоши, перевозящие эмигрантов  на  предназна-
ченные для колонизации планеты... впрочем, все равно.
   Кто там еще?! Лейтенант Рипли? Ага, это тот, кого отнесли в  лазарет.
Ну-ка, проверим...
   На экране показалось лицо - женское лицо. Еще довольно молодое,  кра-
сивое, но с застывшим страданием в уголках глаз.
   Лейтенант Элен Скотт Рипли. Личный номер 0456170.
   Аарон Смит чуть не выпал из кресла.
   3
   Общее собрание проходило в подсобном помещении одного из цехов, слиш-
ком маленьком для двух с половиной десятков взрослых мужчин. Поэтому те,
кому не хватило стульев, разместились где попало.  Кто-то,  чтобы  лучше
слышать, даже забрался на стеллажи, где  были  грудой  свалены  запасные
части станков. Обычно официальное выступление  тюремного  начальства  не
вызывало такого ажиотажа (по правде говоря, оно вообще никогда не  вызы-
вало никакого ажиотажа). Впрочем, последнее выступление имело место нес-
колько лет назад и было посвящено заурядному случаю:  нарушению  техники
безопасности, из-за чего в кипящем олове заживо сгорел один заключенный.
Обычное дело. Правда, потом возникли некоторые  сомнения,  действительно
ли он свалился в плавильный чан только по собственной неосторожности, но
если и нет - то это тоже было здесь самым обычным делом.
   Однако сейчас человеческая масса слитно гудела, обсуждая недавние со-
бытия. И действительно, не каждый день  на  голову  валятся  космические
гости. На Ярости уже начинали забывать, что обитаемый мир не ограничива-
ется стенами их "исправительного заведения", затерянного в студеных пус-
тынях планеты...
   - Итак, мы - как это в правилах нашей администрации  -  излагаем  все
факты с предельной точностью, чтобы пресечь возможные  домыслы.  Кое-кто
из вас уже знает, что во время работы утренней смены  на  контролируемой
нами территории произошло аварийное приземление одного  из  спасательных
судов, а именно - шлюпки №26-50. Не составляет секрета и то, что два че-
ловека из трех, находившихся в шлюпке, погибли, а андроид разбит, и  по-
чинить его в наших условиях невозможно. Подозреваю, что это известно да-
же не части из вас, а всем вам, так как слухи в наших условиях распрост-
раняются с немыслимой скоростью. Однако кое-чего вы еще не знаете.
   Эндрюс сделал паузу и самодовольно усмехнулся,  предчувствуя  реакцию
слушателей.
   - Оставшийся в живых член экипажа - женщина!
   - А-а-а! - выдохнула толпа.
   Один из заключенных - тот, что устроился на стеллаже, - чуть не  сор-
вался оттуда на головы сидящих внизу, как получасом ранее Аарон Смит ед-
ва не упал со своего сиденья.
   Несколько мгновений в подсобке стояла потрясенная тишина. Первым  на-
рушил молчание тот, что повис на стеллажах:
   - Женщина? А я вообще-то дал обет безбрачия.- Он вдруг  пакостно  ус-
мехнулся.- Я хочу сказать, что это женщин тоже касается!
   Только сейчас директор узнал его, выделив из наголо обритой и  одина-
ково одетой человеческой массы. Это был Ян Голик, один из самых жестоких
и непредсказуемых субъектов в колонии. Впрочем, Эндрюс умел  справляться
с такими типами - иначе не быть бы ему  директором.  Однако  сейчас  его
вмешательство даже не понадобилось: Голик явно пошутил  в  недобрый  для
себя час, затронув одну из наиболее болезненных проблем тюрьмы. В  ответ
сразу изо всех углов подсобки на него разом  яростно  рыкнули  несколько
глоток с недвусмысленным предложением заткнуться, а не то, мол, они  ре-
шат вопрос с "обетом безбрачия" за его счет, причем прямо сейчас  и  все
вместе одновременно. Быть может, эту угрозу тут же и попытались бы  реа-
лизовать, но из рядов сидящих поднялся, блеснув стеклами  очков,  рослый
широкоплечий негр в потертой зеленой робе. Он решительным движением под-
нял руку, показывая, что собирается говорить, и в подсобке тут же стихли
крики, замерло движение.
   Негра звали Дилон. Он был признанный вождь, неформальный лидер заклю-
ченных - "пресвитер", как его называли здесь. Даже директор  предпочитал
без крайней нужды не вступать с ним в конфликт.
   - Наш брат, конечно, сказал глупость. Но все же  в  его  словах  есть
зерно истины. Зерно это заключается в том,- голос у него  был  глубокий,
хорошо поставленный,  как  у  настоящего  проповедника  пресвитерианской
церкви,- что всем нам решительно не нравится политика администрации, ко-
торая позволяет находиться в нашем спаянном коллективе чужакам, неверую-
щим. Особенно если это - женщины! Все помнят, с каким трудом нам удалось
достигнуть гармонии. И сейчас наше единство снова под угрозой...
   Эндрюс с некоторым облегчением перевел дух: он ожидал худшего.  Пожа-
луй, Дилон даже тайком решил подыграть ему,- во всяком случае, он вирту-
озно перевел вопрос со скользкой почвы межполовых отношений  на  гораздо
более безопасную тему.
   - Да, я вполне согласен с вышеизложенными соображениями. Именно  поэ-
тому я уже связался по официальному каналу со  спасателями.  Они  должны
прибыть примерно через неделю. Доктор, в каком она состоянии?
   Врач, несколько удивленный тем, что директор вдруг обратился  к  нему
без всякого перехода, пожал плечами.
   - Это еще неясно. Она пока что  без  сознания,  но,  судя  по  всему,
серьезных повреждений нет.
   - Диагноз?
   - Диагноз еще не готов.
   Эндрюс нахмурился. Он не очень разбирался в медицинских  вопросах  и,
подобно множеству облеченных властью людей, считал, что современная тех-
ника снимает с врачей вообще все трудности, как в определении  характера
болезни, так и в лечении ее. Впрочем, современной техники тут как раз  и
не было.
   - Но она выживет?
   - Скорее да, чем нет.
   Опять эта двусмысленность! Нахмурившись еще сильнее, директор  твердо
опустил руку на плечо врача.
   - Запомни, если она придет в себя и  сможет  самостоятельно  передви-
гаться, она никоим образом не должна выходить  из  лазарета.  Во  всяком
случае, без сопровождающих - то есть без  тебя  или  моего  заместителя.
Вопросы есть? - Врач снова пожал плечами, как бы случайно сбрасывая  при
этом руку начальника.Вот и хорошо. В остальном, джентльмены,  распорядок
жизни и работы в колонии не меняется.- (Слово "джентльмены" Эндрюс  про-
изнес с непередаваемой иронией.) Договорились?
   - Да,- ответил Дилон за заключенных.
   - Да,- ответил врач за всех остальных, то есть, по  сути,  за  самого
себя, так как лейтенант Элен Рипли лежала в глубоком обмороке и  догова-
риваться с ней пока не представлялось возможным, а Аарону Смиту не пола-
галось иметь собственного мнения. Да он не очень-то и представлял  себе,
что это такое - собственное мнение.
   4
   Наполняя шприц, врач уронил одну из ампул.  Она  разбилась  с  тонким
звоном, по госпитальной палате поплыл запах лекарства  -  острый  и  ка-
кой-то пряный. Врач покосился на свою пациентку: не  очнулась  ли?  Нет,
лежит неподвижно, до горла закрытая простыней. Веки смежены, черты  лица
заострились, но дыхание ровное.
   Строго говоря, диагноз не представлял никакого секрета: резкий, трав-
матический выход из гиберсна всегда сопровождается временным впадением в
кому. Вопрос состоял как раз в том, насколько "временной" эта кома  ока-
жется. Она может продлиться часы, может - дни, а может - десятки лет. Но
предсказать это заранее невозможно.
   Врач протер спиртом внутреннюю сторону предплечья лейтенанта  (трудно
представить: женщина -лейтенант! Впрочем, это ему трудно представить та-
кое - после многолетнего затворничества в мужской компании).  Но  он  не
успел приблизить иглу к обозначившейся вене - рука, только что  расслаб-
ленно лежащая вдоль тела, вдруг взметнулась и  остановила  его  движение
хваткой за запястье. В хватке этой чувствовалась неженская сила.
   Лейтенант Элен Рипли смотрела на него в упор. Обычно у только что вы-
шедших из комы взгляд бывает бессмысленным, но сейчас... Или  она  давно
уже пришла в себя? Притворялась? Зачем?
   - Что это? - Врач впервые услышал ее голос.
   - Это - специальный коктейль моего собственного изобретения.
   - Зачем? - Рипли все еще продолжала удерживать его запястье.
   - Ну разумеется, чтобы отравить вас. Или лишить вас собственной воли,
превратив в зомби. Или ввести вам в кровь набор инопланетных  паразитов.
(При этих словах женщина вздрогнула, что не укрылось от внимания врача.)
А если серьезно, то это - транквилизатор,  восстанавливающий  силы.  Вам
нечего бояться: если бы у меня и возникло желание причинить вам вред,  я
бы сделал это уже давно.
   - Вы врач?
   Этот вопрос был понятен. Рипли видела перед собой человека с тюремной
стрижкой "под ноль" и в робе, отличающейся от тюремной одежды только ме-
ховой оторочкой (осознав это, она поежилась - в помещении было  прохлад-
но). Помещение тоже весьма отдаленно напоминало госпиталь, - по  крайней
мере, с точки зрения лейтенанта космофлота. Хаотическая планировка, кой-
ки застланы покрывалами достаточно серыми, чтобы не быть  белыми,  почти
никаких признаков медицинского оборудования...
   - Моя фамилия Клеменс. Я здесь главный врач, а  также  санитар,  мед-
сестра и паталогоанатом, если до этого дойдет. Все в едином лице.
   - Здесь - это где? - в голосе Рипли еще сохранялась настороженность.
   - "Здесь" - это Ярость-261. Планета-тюрьма, причем из самых  строгих.
Ну, теперь, когда ваше любопытство удовлетворено, быть может, вы  позво-
лите мне сделать то, что я собирался?
   Пальцы, сдерживающие руку  Клеменса,  обмякли.  Игла  легко  пронзила
гладкую кожу, сразу же найдя вену.
   - Не волнуйтесь, это просто приведет вас в чувство,- Клеменс  следил,
как поршень, миллиметр за миллиметром, уходит в шприц, медленно обогащая
кровь целебной смесью. Потом он с каким-то  исследовательским  интересом
прикоснулся к прическе женщины.- У вас великолепные волосы. К сожалению,
вам придется их лишиться,- сказал он безжалостно.- У нас здесь  проблемы
с... паразитами.- И снова женщина вздрогнула, и снова это не укрылось от
внимания врача.- Нет, нет, ничего экзотического:  Ярость  лишена  жизни.
Вши. Обыкновенные земные вши, бич нашей тюремной системы.  Никак  их  не
выведем.
   Уголком глаза Клеменс следил за своей пациенткой, которая снова лежа-
ла неподвижно, прислушиваясь к своим ощущениям. Сейчас она, конечно, за-
хочет узнать, каким образом ее занесло в тюрьму. Ну, так и есть:
   - Как я попала сюда?
   - На спасательной шлюпке. Судьба корабля неизвестна, но о ней нетруд-
но догадаться: от хорошей жизни на шлюпках в открытый космос не выходят.
Если не секрет, что это был за корабль? И откуда вы летели?
   И тут возникла заминка. Маленькая такая заминка, неуловимая,  но  не-
сомненная для цепкого восприятия медика.
   - Не знаю. Я последние две недели болела - не помню ничего...
   Она уклонилась. Уклонилась от самого безобидного вопроса, за  которым
вовсе не было какой-то задней мысли.
   - Однако то, что вы болели именно две недели, вы помните...  Впрочем,
хотя вы и в тюрьме,- но отнюдь не в качестве осужденной. И уж во  всяком
случае я - не следователь. Так что воля ваша.
   Некоторое время они молчали. Клеменс, отвернувшись, перебирал на сто-
лике инструменты.
   - А где остальные? Те, что были со мной в шлюпке? - спросила Рипли.
   Врач наконец вложил шприц в гнездо,  тщательно  упаковал  аптечку.  И
только после этого оглянулся через плечо.
   - Им не повезло,- просто сказал он.
   Оба они знали, что это означает. Однако спустя некоторое время женщи-
на все же решилась уточнить:
   - Они...
   - Да. Погибли.
   Они снова помолчали. Потом врач, все еще  стоявший  спиной  к  Рипли,
уловил за собой какое-то движение.
   - Мне надо идти... Идти к шлюпке.
   - Послушайте, транквилизатор, конечно, творит чудеса, но ходить вам я
все же пока не...
   Шорох отодвигаемой ткани, скрип койки за его спиной... Врач  обернул-
ся.
   Рипли стояла перед ним, выпрямившись во весь рост. И ничего теперь не
прикрывало ее тело, даже простыня.
   У Клеменса перехватило дыхание.
   Нет, конечно, он уже видел ее наготу - в  те  первые  минуты,  когда,
спешно вскрывая саркофаг, определял, кто живой, кто мертвый, и какая по-
мощь потребуется живым, если они есть. Но на  тот  момент  никаких  иных
мыслей, кроме связанных с медициной, не возникало: пациент есть пациент.
Однако сейчас...
   Без тени испуга или смущения она выдержала его взгляд.
   - Вы дадите мне одежду? Или мне идти так?
   Нет, не бесстыдство светской львицы сквозило в ее позе - четкое осоз-
нание некой цели, Долга (да, именно с большой буквы!), который нужно вы-
полнить во что бы то ни стало. Да, ради этого она  действительно  готова
была пройти обнаженной сквозь ряды уголовников - с тем же осознанием не-
обходимости, как пройдет она босиком по раскаленным углям, если  возник-
нет в том нужда.
   И врач понял, что остановить ее он не в силах. А еще к нему откуда-то
из глубины пришла вдруг ясная уверенность в том, что женщина эта обрече-
на. И он даже не удивился этой своей уверенности.
   Покорно он шагнул к стене, раскрыл встроенный шкафчик. Внутри  оказа-
лась обувь, белье, рабочий комбинезон.
   - Учитывая характер здешних э-э-э... туземцев,  я  бы  предложил  вам
все-таки одеться. Иначе реакция  их  будет  непредсказуемой,  а  точнее,
вполне предсказуемой. Ведь никто из них многие годы не видел женщин...
   Не глядя на Рипли, врач подал ей одежду.
   - Между прочим, и я тоже,- прошептал он так тихо,  что  едва  услышал
сам себя.
   5
   Когда они вышли за пределы госпиталя, Рипли сразу  поняла,  куда  она
попала. Какая-то громада стальных конструкций, местами поеденная ржавчи-
ной, пересечение различных ярусов, шахтные колодцы,  рельсы,  направляю-
щие... Все это явно было предназначено для жизни и работы огромного  ко-
личества людей. Именно "было", потому что сейчас на всей обстановке  ле-
жала явственная печать запустения.
   - Сейчас здесь всего 25 человек, а сравнительно недавно было пять ты-
сяч! - рассказывал ей врач, когда они шли по коридору, время от  времени
прижимаясь к стене или наклоняя голову, когда свободное пространство пе-
ред ними оказывалось перегорожено ржавой  трубой,  балкой  или  еще  ка-
ким-нибудь металлоломом.
   - Почему?
   - Так уж получилось...
   Рипли в очередной раз пригнулась и, следуя за Клеменсом, почти  полз-
ком двинулась по резко сузившемуся тоннелю.
   - Быстрей, быстрей, не останавливайтесь, скоро можно  будет  встать.-
Клеменс перемещался гораздо легче ее: он, конечно, знал  здесь  все  как
свои пять пальцев. О заданном вопросе он как будто забыл, но когда  жен-
щина уже подумала, что он вообще отвечать не будет, последовал ответ:
   - У нас было литейное предприятие,  Рипли.  Добывали  олово  из  недр
Ярости. Впрочем, и сейчас добываем, но это уже так  -  чуть  ли  не  для
собственного развлечения. Его стоимость едва окупает содержание  тюрьмы.
А раньше все было поставлено на широкую ногу: трижды  списанная  дешевая
техника, дешевый труд заключенных... Как при  такой  дешевизне  Компания
умудрилась прогореть - ума не приложу! Надо было уж  очень  постараться.
Так или иначе, однажды было решено, что добыча олова здесь  экономически
невыгодна. И почти все перебазировали: и производство, и тех,  кто  тру-
дился на нем. Сейчас вы увидите лишь остатки былой роскоши. Вот сюда,  в
эту дверь.
   За дверью - огромной, железной, с массивными запорами - был цех. Кле-
менс шагнул туда и будто растворился в  мерцающем  свете,  исходящем  от
плавильных печей. Женщина тоже сделала шаг следом - но вдруг  остановила
занесенную над порогом ногу.
   - В чем дело? - врач снова возник в проеме двери,  озаренный  красным
сиянием, словно дьявол, выглядывающий из ада.
   - Вы назвали мое имя - Рипли,- отчетливо выговаривая слова, произнес-
ла женщина.- Откуда вам оно известно?
   Клеменс удивленно глянул на нее:
   - Нам удалось спасти ваш бортжурнал. А что, собственно, вас испугало?
   - Нет. Ничего. Вам показалось. Пошли?
   Медленно они продвигались по литейному цеху,  сквозь  грохот,  дым  и
крик. Аналогия с адом усиливалась: жерла плавильных печей зияли, как во-
ронки котлов, в которых терпят мучения грешные души. Оттуда несло жаром,
клокотание лопающихся пузырей кипящего металла напоминало далекий  стон.
А дюжина черных от копоти заключенных, колдовавших  вокруг  этих  печей,
вполне сошла бы за нечистую силу.
   На них не обратили внимания: все орали друг на друга, стремясь перек-
ричать производственный гул, и никто не заметил,  как  по  окраине  цеха
быстро прошли две фигурки, одетые в тюремную униформу.
   - Что это? Из-за чего такой шум?
   - Кажется, какая-то локальная авария. Ничего, ее быстро уладят. Такое
у нас почти каждый день случается...
   - А куда вы меня ведете?
   - Сейчас увидите.
   Они прошли цех насквозь. Захлопнув за собой выходную дверь (тоже  тя-
желую, массивную), Рипли бросила взгляд вперед - и замерла на месте.
   Шлюпка. Их шлюпка, бортовой номер "26-50". Вернее, то, что от нее ос-
талось...
   Только сейчас она поняла, насколько жестким было приземление. А поняв
это - поверила доктору. Действительно, чудо еще, что она  сама  осталась
жива.
   Внутри шлюпки почти ничего уже не было, кроме анабиозных саркофагов -
битых, разломанных. И один из этих саркофагов  был  значительно  меньше,
чем два других.
   Этот маленький саркофаг был разбит. Разбитым оказался и один большой.
Целым остался лишь второй большой саркофаг. ЕЕ саркофаг...
   Рипли, конечно, понимала, что это значит. Да и в  словах  Клеменса  у
нее не было оснований сомневаться. Но все же окончательно  она  поверила
ему только теперь.
   - Где...- голос ее сорвался,- где тела?
   - В морге. У нас здесь есть собственный морг.
   Клеменс помолчал, а потом добавил, сам не зная зачем:
   - Тела ваших товарищей пробудут там до прибытия спасателей и следова-
теля.
   - Следователя? - Рипли вдруг остро взглянула на него,  и  врач  поче-
му-то смутился, хотя повода для смущения у него не было.
   - Ну, в таких случаях всегда прибывает следователь.  Здесь  требуется
уяснить причины аварии, смерти... Хотя на этот раз, по-моему,  задача  у
него будет довольно простой.
   - Да.- В уголках губ Рипли легли скорбные тени.-  В  этот  раз  будет
простой...
   Как завороженная она смотрела на искалеченную шлюпку.
   - Какой смертью они умерли?
   - Коммандос - он, кажется, был в  чине  капрала  -  просто  разбился,
грудную клетку ему раздавило, как орех. (Услышав  это,  женщина  коротко
вздохнула, судорожно сжав кулаки.) А девочка, по-видимому, утонула, зах-
лебнулась в антифризной жидкости, когда разбилась охлаждающая система ее
капсулы.
   - А андроид?
   - Разбит, не функционирует. Вместе с прочими поломанными приборами мы
вынесли его в другой отсек - тот, где у нас находится свалка.
   Клеменс проследил за взглядом Рипли и понял, что смотрит она даже  не
на шлюпку вообще, а только на меньший из саркофагов.
   - Я думаю, она так и не успела прийти в  сознание.  Это  была  легкая
смерть, мгновенная и безболезненная. Если  смерть  вообще  бывает  легко
й...- врач замолчал. Он каким-то шестым чувством вдруг ощутил,  что  эта
женщина знает о жизни и смерти много больше, чем он сам, хотя ему  и  не
раз случалось видеть гибель.Мне очень жаль,- неловко сказал  он,  поняв,
что попытка утешить не удалась.
   Он увидел слезы на глазах женщины, услышал ее шепот: "Прости меня..."
и, отступив на шаг, отвернулся, чтобы не видеть,  как  Рипли  склонилась
над пустой оболочкой саркофага, словно мать над детским гробиком.
   Клеменс ощутил даже некоторое разочарование: ну вот, сейчас она,  ко-
нечно, разрыдается - обычная женская, бабья реакция. А он уж  было  дума
л...
   Но рыданий все не было, и врач счел для себя возможным снова  бросить
взгляд на свою бывшую пациентку. И тут он заметил такое, чего  никак  не
ожидал.
   Фигура Рипли была согнута от горя, но уже не горе читалось в ее  гла-
зах, а... Что? Кажется, тревога. А может быть, даже не тревога, а готов-
ность к смертельной схватке. И уверенность в том, что  этой  схватки  не
избежать.
   Клеменс был убежден, что он не ошибается: уж  в  лицах-то  он  читать
умел. Приходилось ему это делать как в бытность тюремным врачом, так и в
течение предшествующих нескольких лет: иначе бы он не выжил.
   Сейчас ему не хотелось вспоминать об этих годах, и  он  усилием  воли
оттеснил эту мысль, выбросил ее из сознания.
   - В чем дело? - спросил он официальным тоном.
   Рипли выпрямилась.
   - Где, вы сказали, находятся тела?
   - В морге.
   - Я должна увидеть...
   Клеменс пожал плечами:
   - Пожалуйста, если вы считаете это необходимым. Хотя... Ну хорошо,  я
покажу вам их. Но должен сразу предупредить вас, что труп капрала предс-
тавляет из себя очень неприятное зрелище.
   Рипли не дрогнула при этих словах.
   - Его мне и не нужно осматривать. Я хочу видеть  ее.  Девочку.  Верне
е...- Рипли сглотнула, словно у нее пересохло в горле, но тут же овладе-
ла собой.- Вернее, то, что от нее осталось.
   Клеменс снова пожал плечами в полном недоумении.
   - Ну, хорошо, идемте.
   Приглашающим движением он распахнул перед ней дверь, ведущую к моргу.
   Что же ее встревожило?
   Пропуская Рипли вперед, врач бросил  быстрый,  но  цепкий  взгляд  на
меньший из саркофагов. И не увидел ничего особенного.  Пробитая  крышка,
разорванные прозрачные трубопроводы внутри... А на боковой грани  -  ка-
кой-то странный след, больше всего похожий на  химический  ожог.  Такой,
как если бы на стенку плеснули крепкой кислотой.
   Но Клеменс не придал этому значения. Мало ли  что  могло  здесь  слу-
читься несколько часов назад, когда внутри все лопалось, горело и плави-
лось...
   6
   ...Спайк, поскуливая, с трудом полз по коридору. Он так и  не  понял,
что произошло. Что-то вызревало внутри него, страшно и бессмысленно  во-
рочаясь в его могучем теле, черном, с рыжими подпалинами. Что-то  незна-
комое, чужое давило на внутренности, сковывало дыхание и заставляло спо-
тыкаться на каждом шагу от внезапно подступавшей слабости.
   Чужое...
   Он почувствовал его - нечто чужое, враждебное - еще в первые  минуты,
когда странная штуковина, похожая на те,  которые  доставляют  продукты,
ударилась о заснеженный грунт. Он тогда поспешил наружу вместе с  двуно-
гими, хотя мороз нещадно кусал его сквозь короткую  шерсть,  -  и  вдруг
ощутил присутствие внутри чего-то такого, отчего  эта  шерсть  мгновенно
встала дыбом.
   Как ощутил: увидел? услышал? почуял? Пес не смог бы этого определить,
даже умей он манипулировать такими понятиями. Просто  внутри  находилось
нечто, бывшее чужим, - и для шлюпки, и для Ярости, и вообще для всего.
   Тогда он всеми силами пытался обратить на это  Чужое  внимание  своих
двуногих друзей. Но они не понимали его - кричали,  суетились,  а  потом
главный из двуногих и вовсе попытался его отогнать. Он не ушел  -  оска-
лился, зарычал, и прогонявшие его отступили, удивленные его  поведением.
Однако Спайк ничего не смог им объяснить, и они подняли эту штуку  стре-
лой крана, перенесли в одно из внутренних помещений...
   Влекомый отчасти мучительным любопытством, отчасти желанием  защитить
своих друзей и свой мир (Спайк ощущал себя вожаком здешней стаи,  равным
по значению тем вожакам двуногих, которые называли себя "Дилон" и  "Энд-
рюс"), ротвейлер направился следом. С некоторым трудом он нашел незакры-
тый проход в это помещение и сразу же почувствовал, что  Чужое  все  еще
там, внутри. А потом...
   Он не помнил, что было потом.
   И вот теперь он скуля полз по темным закоулкам,  чтобы  добраться  до
мест, где регулярно проходят двуногие. Он уже не рассчитывал помочь  им,
защитить, спасти от неведомой беды. Теперь он сам ждал от них  помощи  и
спасения.
   Раньше, сразу после основания тюрьмы, по всем ее коридорам патрулиро-
вали свирепые конвоиры с еще более свирепыми псами на поводках. Но вско-
ре даже до тюремного начальства, явно снабженного  мозговыми  аппаратами
облегченного образца,  дошло,  что  патрулирование  служебными  собаками
здесь - очевидное излишество. Большую часть волкодавов после  этого  вы-
везли в другие ис-правительные заведения, а оставшиеся удивительно быст-
ро превратились из тренированных убийц во всеобщих баловней и любимцев.
   Спайк был таким "домашним любимцем" уже в четвертом  поколении.  Пять
лет назад, при расформировании тюрьмы, он был еще крошечным щенком  -  и
его скрыли, спрятали в тайнике, когда вывозили всех еще остававшихся  на
Ярости собак, которые считались тюремным имуществом. И теперь  существо-
вание на планете огромного пса оставалось  одной  из  немногих  отдушин,
согревавших души заключенных. Поэтому, хотя Спайка не было  видно  всего
несколько часов, кто-то уже обеспокоился его отсутствием и пошел на  по-
иски.
   - А, вот где ты, малыш! - раздался голос. Ротвейлер с трудом повернул
отяжелевшую морду к люку, в котором возник человеческий силуэт.- Где  же
ты пропадал так долго? Я тебя повсюду ищу! - В ответ раздалось еле слыш-
ное поскуливание.- Иди, иди ко мне. Эй, с тобой все в порядке? - Человек
склонился над ним.- Ну-ка, ну-ка,- загрубевшие пальцы осторожно  переби-
рали черную шерсть.- Что это?! - руки человека замерли.
   Он сам не мог сказать, чем было то, что он увидел: кожа у собаки лоп-
нула от угла рта, длинный разрыв сочился сукровицей. Ниже,  на  груди  и
шее, виднелись еще какие-то раны. Что это - ожог? Или след когтистой ла-
пы?
   - Кто это сделал, Спайк, малыш? - в  голосе  человека  звучал  непод-
дельный ужас.- Обожди... обожди меня здесь, малыш. Я сейчас - я за  док-
тором! - И человек бросился к выходу, бормоча про себя на бегу: -  Какой
зверь мог так поступить с собакой?!
   Ответа на этот вопрос не было: все знали, что на  Ярости  не  водятся
звери. Не мог оказаться "зверем" и кто-то из заключенных. Во-первых,  ни
у кого не поднялась бы рука, а во-вторых, не так-то легко  справиться  с
пятипудовым ротвейлером.

   7
   Размеры морга поражали воображение: казалось, в нем мог  одновременно
уместиться весь некогда пятитысячный контингент тюрьмы. Не морг, а целая
гробница.
   Пустые ячейки (лишь две из них были закрыты, по числу погибших) блис-
тали холодной чистотой. Даже простыня, покрывавшая детское тело, -  Кле-
менс тут же открыл ближайшую из ячеек, переместив на прозекторский  стол
ее страшное содержимое, - даже эта простыня была белее, чем в госпитале.
   Да, Ярость была добрее к своим мертвым, чем к живым.
   - Прошу! - и врач слегка театральным жестом, словно занавес, отдернул
мертвенно-белую ткань.
   Под ней, вытянувшись, лежала Ребекка Джордан, по прозвищу Головастик.
Не Ребекка, а ее мертвое тело, труп.
   Железная целеустремленность Рипли вдруг куда-то исчезла.  Перед  Кле-
менсом снова была просто женщина, сломленная навалившимся вдруг горем.
   - Вы можете оставить меня с ней одну? На несколько минут.
   - Да, пожалуйста,- Клеменс поспешно отошел в сторону.
   Глаза девочки были открыты, бессмысленно уставившись в никуда. Страха
в них не было, ей действительно досталась легкая смерть. Однако ее  две-
надцатилетняя жизнь была столь ужасна, что ничто не  могло  этого  смяг-
чить. Да и вообще, любая гибель в двенадцать лет - дикая, чудовищная не-
лепость. И от этой гибели Рипли не сумела  ее  уберечь.  Хотя  оберегала
много раз, и девочка, конечно, уверилась, что так будет всегда.
   - Прости меня...- снова прошептала Рипли. Как несколько минут  назад,
при виде изуродованного саркофага, который и вправду стал саркофагом, то
есть гробницей. Но теперь перед Рипли стояла задача, более  важная,  чем
ее горе или даже ее жизнь. И, усилием воли отключив в себе  все  эмоции,
она занялась тем, ради чего пришла в морг.
   Врач не видел этого, хотя сперва он и решил  пронаблюдать  за  Рипли:
что-то странное почудилось ему в ее  будто  внезапном  желании  посетить
морг. Поэтому он, для приличия отвернувшись, продолжал  посматривать  на
откинутую под углом крышку одной из  ячеек-трупоприемников.  Эта  крышка
была отшлифована до зеркального блеска, и в ней, как в настоящем  зерка-
ле, можно было увидеть все происходящее возле прозекторского стола.
   Однако именно в этот момент к нему подбежал один из заключенных и го-
рячо задышал в ухо: "Клеменс... Мне сказали, ты в  госпитале...  Я  едва
нашел..."
   Сперва Клеменс не прислушивался к шепоту, но потом  он  осознал,  что
речь идет о необычном событии. К тому же Спайк был и его любимцем тоже.
   - Ранен? Да нет, брось, кто тут может быть чужой... Это, наверное,  в
ком-то из наших общих знакомых, садистов-маньяков, зверь проснулся.  Где
ты, говоришь, его нашел?
   Но собеседник Клеменса уже стоял неподвижно, открыв  рот.  Он  увидел
Рипли.
   Сперва Клеменс подумал, что это само лицезрение  женщины  лишило  его
дара слова, превратив в живой столб. И только заметив, как оцепенение  в
глазах заключенного сменяется ужасом, только  услышав  его  приглушенный
возглас: "Господи, что она делает?!", Клеменс повернулся к столу. К  со-
жалению, не только он не следил за действиями Рипли, но и она не следила
за их разговором. Иначе даже одно уловленное слово - "чужой" - могло  ей
многое объяснить. Но все ее внимание уходило на другое.
   Странными, непонятными движениями  она  прощупывала  девочке  грудную
клетку: нажимала, постукивала в области ребер, над ключицами, в  области
диафрагмы.
   Быстрым шагом врач подошел к ней. Она была так сосредоточена на своем
занятии, что даже не повернулась на стук его обуви о плиты пола,  отчет-
ливо раздававшийся в тишине морга.
   - Ну, все о'кей? - спросил Клеменс.
   - Нет.- Рипли, не разгибаясь, смотрела на него снизу вверх.Надо  сде-
лать вскрытие.
   Клеменс не удивился. Он уже ждал подобного предложения.
   - Зачем? - спокойно спросил он.
   - Я хочу знать, что ее убило.
   Врач бросил быстрый взгляд на труп. Что-то в нем было не так как  по-
ложено. Нет, наоборот, все было именно как положено: у девочки оказались
закрыты глаза. А он, по правде сказать, и не вспомнил, что следует опус-
тить веки. Для этого понадобилось женское чутье...
   - Я же сказал вам, что она утонула,- произнес Клеменс чуть более мяг-
ко, чем намеревался секунду назад.
   В зрачках Рипли застыло непоколебимое упорство.
   - Я должна увидеть ее внутренности.
   - Зачем? - снова переспросил Клеменс. На сей раз он уже  не  был  так
спокоен.
   - У меня есть причины для этого.
   Некоторое время они молчали.
   - Может быть, вы поделитесь ими со мной?
   Рипли думала недолго. У нее было мало надежды обмануть врача,  однако
если рассказать ему правду, то он почти  со  стопроцентной  вероятностью
решит, что она сошла с ума. К тому же чем меньше людей будет знать прав-
ду, тем лучше.
   - Возможно... есть вероятность инфекционного заболевания.
   - Какого, если не секрет?
   Вот она и попалась... Она знала  о  возможных  заболеваниях  столько,
сколько полагалось лейтенанту космофлота. Этого знания не хватало, чтобы
дать правдоподобное объяснение.
   - Холера! - ответила Рипли наобум.
   Очевидно, это был наихудший из возможных ответов. Врача даже передер-
нуло:
   - Что?! Двести лет уже не было отмечено ни единого случая холеры!
   У Рипли уже не оставалось ни доводов, ни сил, чтобы спорить.
   - Ну, пожалуйста... прошу вас,- прошептала она еле слышно.
   И тут, совершенно неожиданно для нее, врач вдруг сдался.  Он  сам  не
мог бы сказать, что подействовало на него: убежденность Рипли или холод-
ная логика. В самом деле, наблюдать вскрытие, особенно вскрытие близкого
человека, - тяжело. Вдвойне это тяжело для женщины. И втройне - если эта
женщина только что встала на ноги после серьезнейшей аварии.
   Уж конечно, не для своего удовольствия берет она на себя эту тяжесть.
   Клеменс наскоро ополоснул  хирургические  инструменты,  перебрал  их,
словно любуясь их хищной четкостью. И внезапно одним  точным  профессио-
нальным движением вспорол детское тело от грудины до лобковой кости. По-
том незаметно покосился на Рипли.
   Нет, она не упала в обморок - лишь содрогнулась на миг.  И  врач  по-
чувствовал, как с каждой секундой в нем крепнет уважение к этой странной
женщине. Но профессиональное чувство взяло верх.
   - Вот...- Клеменс пошевелил внутренности скальпелем.- Все в  порядке.
Ни малейших следов инфекции вообще. И холеры в частности.
   - Грудь...- это слово Рипли тоже произнесла еле слышно.
   - Что?!
   - Вскройте ей грудную клетку.
   Врач пожевал губами. Кажется, от его доверчивости  требовали  слишком
многого.
   - Послушайте, если вы хоть самую малость  знаете  о  холере,  то  вам
должно быть известно, что в грудной полости ей делать нечего. Впрочем...
ладно.- На этот раз он выбрал инструмент с умыслом.  Это  был  огромный,
жуткого вида секироподобный нож. Конечно, проникнуть в  грудную  полость
можно и гораздо проще. Это тоже делается одним точным, почти  мгновенным
движением, когда лезвие ланцета как сквозь масло проходит сквозь неокос-
теневшие части ребер там, где они примыкают к грудине. Но пусть уж  тот,
кто заказал вскрытие, получит все, чего ожидает!
   Обеими руками подняв за углы дугообразный клинок,  Клеменс  испытывал
даже некоторое злорадство. Потом лезвие пошло вниз и как топор палача со
страшным хрустом врезалось в неживое тело; во все стороны  брызнули  ос-
колки хряща...
   И снова Рипли не потеряла сознание. Она смогла превозмочь  дурноту  и
приняла ужасное зрелище как надо. А Клеменс снова ощутил,  что  уважение
опять возвращается к нему.
   - Осторожнее! - сказала Рипли, и врач увеличил осторожность движений,
хотя абсолютно не представлял, что здесь может ему угрожать.
   Последовал еще один удар, на этот раз не сопровождающийся внешним эф-
фектом. Потом короткое режущее движение. И грудная клетка раскрылась как
коробка для обуви, обнажив свое содержимое.
   - Вот это легкие. Они необычайно раздуты: их по самые бронхи заполни-
ла жидкость. Как я вам уже объяснял, девочка утонула. Вернее,  захлебну-
лась, когда жидкость хлынула в ее дыхательные пути.
   Клеменс выждал несколько минут.
   - Ну, а коль скоро я не полный идиот,- сказал он, понизив голос,- мо-
жет быть, вы мне все-таки объясните, что вы искали на самом деле?
   Он почувствовал, что еще немного - и Рипли расскажет ему  все.  Но  в
этот момент громко, по-хозяйски хлопнула входная дверь, затем она  хлоп-
нула повторно,- раздался топот, словно от стада слонов...
   На самом деле к ним направлялись всего двое: директор  тюрьмы  и  его
помощник. Директор ступал размашисто, с подчеркнутой уверенностью впеча-
тывая каблуки в пол. Смит подсознательно подражал ему во всем: в  движе-
ниях, в интонациях голоса, даже в производимом грохоте, явно не  догады-
ваясь, что тем самым производит впечатление карикатуры.
   - Мистер Клеменс? - Судя по тону, это был не вопрос, а чуть ли не ог-
лашение смертного приговора.
   - Господин директор? Да, вы, кажется, не представлены. Это  лейтенант
Рипли. Лейтенант, познакомтесь,- директор тюрьмы Эндрюс, а это -  замес-
титель директора, Восемьдесят Пя... э-э-э... мистер Смит.
   Эндрюс был отнюдь не глуп и уловил оттенок иронии, проскользнувший  в
голосе, но счел неуместным придавать этому значение.
   - Что здесь происходит, мистер Клеменс? - спросил он с  железным  ли-
цом.
   - Да, что здесь происходит, мистер Клеменс? - подголоском  вступил  в
беседу помощник. Но Эндрюс только раз глянул на него - и  тот  заткнулся
настолько глубоко, что больше вообще не открывал рта на всем  протяжении
разговора.
   - Ну, прежде всего, лейтенант Рипли чувствует себя намного  лучше.  А
во-вторых, в интересах общественной безопасности мне пришлось  пойти  на
риск вскрытия.
   - Без моего разрешения? - Лицо Эндрюса все еще  оставалось  железным,
голос он тоже не смягчал.
   - Видите ли, в свете тех данных, что сообщила лейтенант, мне  показа-
лось, что у нас нет времени спрашивать разрешения. Но, к  счастью,  наши
опасения как будто не оправдались.- Широким  жестом  Клеменс  указал  на
разрезанный труп.- Результат вскрытия не показал признаков заразной  бо-
лезни.
   Директор проследил за рукой врача без малейшей  брезгливости,  словно
смотрел на испортившийся станок.
   - Хорошо. Ранее уже было сказано, что лейтенанту Рипли не  рекоменду-
ется выходить из госпиталя без сопровождения. Согласен, сопровождение  -
это вы, мистер Клеменс. Но,- Эндрюс по-прежнему говорил подчеркнуто офи-
циальным тоном,- в дополнение к своим прежним распоряжениям скажу следу-
ющее: я бы настоятельно просил вас, лейтенант, вообще не покидать  отве-
денное вам помещение и не разгуливать по территории тюрьмы  без  крайней
необходимости. А вам, доктор, я советую о любом изменении состояния  ва-
шей пациентки докладывать мне. И немедленно!
   Впервые с момента начала беседы с директором Рипли подала голос:

   - Мы должны кремировать тела.
   - Ерунда! - холодно отрубил Эндрюс, даже не повернувшись к ней.
   - Согласно всем правилам, трупы должны храниться в морге до  прибытия
следственной группы.
   - Но... это нужно сделать в интересах общественной безопасности,- ух-
ватилась Рипли за магическую формулу, которую только что произнес врач.
   - Это в каком смысле?
   - В смысле здоровья вашего контингента...
   Дальнейшее зависело от Клеменса. Он мог поддержать игру, а мог  и  не
поддержать.
   Уловка сработала. Директор перевел взгляд на  врача.  И  тут  Клеменс
снова сделал свой выбор. Как и в тот момент, когда он решился на  вскры-
тие, ему трудно было объяснить,  что  толкнуло  его  на  этот  поступок.
Только ли сочувствие к своей недавней подопечной? Или он  подсознательно
принял мысль, что Вселенная может таить  какую-то  опасность,  известную
случайному человеку, но неведомую для него, профессионала?
   - Лейтенант хочет сказать, что возможность инфекции еще не исключена.
   - Но вы же утверждали...
   Врач кивнул:
   - Да, судя по всему, непосредственной причиной смерти  ребенка  стало
утопление. Однако это вовсе не позволяет отрицать самого факта  болезни.
Возможно, холерный вирус действительно присутствует в тканях тела девоч-
ки, и наверняка мы этого не узнаем: у нас ведь  нет  лаборатории,  чтобы
произвести соответствующее исследование. А в свете  того,  что  сообщает
лейтенант... Видите ли, я думаю, что вспышка холеры очень плохо  смотре-
лась бы в официальных документах.
   Возможность провести исследование на Ярости была:  для  этого  вполне
хватило бы обыкновенного микроскопа. И холера вызывается вовсе не  виру-
сом - просто термин "вирус"  звучит  внушительнее,  чем  "бактерия"  или
"вибрион".
   Но директор этого не знал.
   Впрочем, он почувствовал нажим, но поддался ему отнюдь не от  слабос-
ти:
   - Не пугайте меня официальными документами. Во-первых, я не из пугли-
вых, во-вторых, есть вещи и пострашнее. Я хочу, чтобы вы поняли,  Рипли:
у нас здесь двадцать пять заключенных, а не заключенных  -  всего  трое.
Ну, считая вас, теперь четверо. И мой - как вы выразились - контингент -
отнюдь не невинные овечки, попавшие в сети правосудия. Это  убийцы.  На-
сильники. Насильники детей. Мразь, подонки человечества - каждый из  них
десятикратно заслуживает смертной казни, и мне искренне  жаль,  что  она
отменена. И то, что они пять лет назад ударились в религию, не делает их
менее опасными. Поэтому я не хочу нарушать уставный порядок. Я не  хочу,
чтобы в самой гуще этого сброда, среди которого, кстати, почти  половина
была осуждена за сексуальные преступления, разгуливала женщина!
   - Понятно,- Рипли не отрываясь смотрела ему в  глаза.-  Для  моей  же
собственной безопасности, не так ли?
   - Именно так! - Эндрюс с грохотом обрушил кулак на столик  с  инстру-
ментами. Кювета, содержащая ланцеты и хирургические ножницы, подпрыгнула
в воздух, и одновременно с ней от неожиданности подпрыгнул Аарон Смит.
   - Между прочим, сожжение покойников -  тоже  отклонение  от  обычного
ритма жизни. И мне теперь приходится выбирать,  что  приведет  к  худшим
последствиям: возможная болезнь или беспорядки, которые  могут  последо-
вать за кремацией!
   Он помолчал некоторое время, а когда заговорил вновь,  голос  у  него
был усталым:
   - Итак, вы по-прежнему настаиваете на кремации?
   Рипли выдержала его взгляд:
   - Да.
   - Ну что ж, пусть будет так.
   И тут же из голоса директора исчезла усталость. Он заговорил -  будто
лязгнула сталь:
   - Провести кремацию я поручаю вам, мистер Клеменс. В десять часов,  в
главном цехе. Обеспечьте стопроцентную явку заключенных.  Разрешаю  вос-
пользоваться печью!
   Эндрюс резко повернулся, и ботинки его загрохотали по  направлению  к
выходу. Смит поспешил за ним.
   8
   Над печным жерлом стоял столб мерцающего багрового света. Это  сияние
исходило из раскаленного нутра печи. На сей раз она напоминала не адский
котел, а кратер действующего вулкана. И толпящиеся  вокруг  люди  теперь
были похожи не на обитателей преисподней, а скорее на  членов  какого-то
религиозного братства, собравшихся тут для свершения некой страшной  це-
ремонии. Впрочем, так ведь оно и было... А грубые накидки с  капюшонами,
наброшенные поверх повседневной тюремной одежды, вполне сошли бы за  мо-
нашеские балахоны. Однако сейчас эти капюшоны были  откинуты  на  плечи,
обнажая головы. В шапке оставался только Смит. Несколько  раз  он  ловил
скрещивающиеся на нем взгляды, но не мог осознать их причину, пока  Кле-
менс, придвинувшись вплотную, не шепнул ему что-то  прямо  в  ухо.  Лишь
тогда Смит, спохватившись, торопливо сдернул свою шапчонку и спрятал  ее
в карман.
   Торжественным голосом директор читал  вслух  полагающийся  для  этого
случая текст, близоруко щурясь сквозь очки. Очки он надевал  только  при
чтении, и последний раз ему пришлось их надеть около полугода назад.
   Не отрываясь, Рипли смотрела в воронку кратера. Поэтому речь  Эндрюса
долетала до нее отдельными фрагментами.
   - Мы передаем этого ребенка и этого мужчину тебе, о Господи... Их те-
ла уходят из мира - из нашего бренного мира, отныне над ними не  властны
тьма, боль и голод... И самая смерть уже не властна над ними, ибо...
   Странный, какой-то неуместный в этой обстановке звук пролетел по цеху
- это был лай собаки. Врач досадливо сморщился: за всеми хлопотами он не
смог вовремя сходить туда,  где,  как  ему  сказали,  находился  раненый
Спайк, а когда наконец улучил момент, его уже там не было. Действительно
ли с псом что-то не в порядке, или это кому-то почудилось второпях?
   - ...И вот теперь они уходят за грань нашего существования. В тот по-
кой, который вечен... - Эндрюс перевернул листок и, моргая, всмотрелся в
последние строки.- Из праха ты создан, в прах ты обратишься,- с  видимым
облегчением завершил он наконец свое выступление и уже повернулся к сто-
ящим возле печи, готовясь отдать команду, но замер, остановленный движе-
нием, возникшим в толпе.
   Из группы заключенных выступил вперед Дилон, и все разом  повернулись
к нему.
   - Мы не знаем, почему Господь карает невинных,- звучно заговорил он.-
Не знаем, почему так велики приносимые нами жертвы. Не знаем, за что нам
дана такая боль...
   И снова собачий лай, переходящий в визг, раздался в  воздухе,  но  на
сей раз его не услышал никто: сильный мужской голос наполнял  собой  ог-
ромный цех, как гул церковного колокола наполняет здание собора.
   - ...Нет никаких обещаний, ничего не  известно  наверняка.  Мы  знаем
лишь одно: они покинули нас. И девочка, с которой мы  сейчас  прощаемся,
никогда не узнает горя и страданий, которыми полон этот мир.-  Рипли  не
сразу осознала, что это проповедь, но теперь и она внимательно  слушала,
как в грохочущей тишине цеха чеканной медью звучит речь Дилона.- Мы пре-
даем эти тела в Никуда с радостью, потому что...
   В эти минуты собака яростно билась,  каталась  по  полу  в  одном  из
дальних закоулков, лишенная уже сил даже скулить. Грудь ее  раздавалась,
пульсировала, живя собственной страшной жизнью, отдельной от жизни всего
тела. Затем черная с рыжим подпалом шкура треща лопнула, рвались  мышцы,
сухожилия, ребра...
   - ...В каждом семени есть обещание нового цветка. В каждой жизни, да-
же самой малой, хранится новая жизнь, новое начало!
   Из растущей раны собаки хлестала липкая жидкость, судороги ротвейлера
становились все слабее...
   Рипли вдруг почувствовала странное  покалывание  в  висках.  Кровяное
давление, что ли, скачет? Ну да, вот в носу лопнул один из мелких  сосу-
дов.
   - Амен! - громоподобным голосом произнес Дилон, выбросив вперед  пра-
вую руку.
   И без команды кто-то нажал на кнопку, наклонив платформу подъемника.
   Два окутанных пластиком тела - большое и маленькое, похожие на  блес-
тящие куколки, кружась полетели в вулканические недра печи.
   И в тот самый миг, когда клокочущий металл принял в себя тела капрала
Хигса и Ребекки Джордан- Головастика, из ноздри  Рипли  ударила  струйка
крови.
   Одновременно с этим собачья грудь наконец лопнула, и  наружу  высуну-
лась страшная, неописуемая голова, покрытая бесцветной слизью. И  долгий
скрежещущий крик прорезал воздух...
   Чужой вновь пришел в этот мир.
   Клеменс посмотрел на Рипли, и она поспешно вытерла кровь рукавом.
   9
   Шумела вода в душе, но тюремная звукоизоляция была ниже всякой крити-
ки. Даже упругий плеск водяных струй не заглушал голоса за стеной.  Сна-
чала Рипли не очень прислушивалась, но потом поняла, что разговор идет о
ней,- и замерла, улавливая доносящиеся до нее обрывки фраз.
   - ...Странно это все-таки: во всем экипаже - одна женщина.  И  именно
она и осталась в живых! Не понимаю...
   - Чего ты не понимаешь? - вмешался другой голос, грубый  и  хриплый.-
Бабы - это дерьмо. Все, без исключения. Вот поэтому-то они всегда выплы-
вают. Уяснил?
   - Нет. Что-то тут иначе.- Обладатель первого голоса, похоже, не  уто-
лил свои сомнения.- Быть может... Ну, не знаю...
   - Чего ты не знаешь, умник?
   - Может быть, на ней лежит какое-нибудь  предначертание  Господне?  -
наконец решился выговорить первый.
   Его собеседник даже задохнулся от возмущения:
   - На ком? На бабе?! Ну, ты даешь! Женщина - сосуд  греха,  вместилище
мерзости, не веришь мне - спроси у Пресвитера!
   За стенкой по другую сторону от Рипли тоже говорили:  гогоча,  хлопая
по мокрому телу, сочно причмокивая:
   - А задница у нее ничего - крепкая, сразу видно. И вот здесь тоже все
в порядке, как надо!
   - Да что там болтать! Я тебе вот чего скажу, давай...
   Говорящий инстинктивно понизил голос, и его  перестало  быть  слышно.
Потом тишину прорезало слитное ржание двух мужских глоток.
   Рипли поежилась. К счастью, те, кто конструировал тюрьму, душевые ка-
бинки догадались сделать отдельными. Но коридор был общим для всех.  По-
жалуй, ей следовало поспешить, пока к ней в  кабину  не  ввалилась  пара
уголовников, одетых только в татуировку. Она быстро накинула комбинезон,
протерла запотевшее зеркало, чтобы причесаться. Но  из  зеркала  на  нее
глянуло совершенно незнакомое лицо: осунувшееся, с тенями под глазами  и
с непривычно голой кожей там, где должны быть волосы.
   Рипли осторожно тронула пальцем свою наголо обритую  голову.  Что  ж,
теперь ей придется привыкать обходиться без расчески.
   Она усмехнулась при этой мысли. Без чего только ей не приходилось об-
ходиться!
   Медленно, стараясь ступать неслышно, Рипли выскользнула  из  душевой,
осторожно пробираясь между облицованными блестящей плиткой стенами.  Они
казались такими надежными, массивными - имитация бетона и кафеля. На де-
ле это был тонкий пластик, который, как выяснилось, звук не держит и  от
вторжения, конечно, тоже не защитит.
   Внезапная мысль остановила Рипли. Выходит, на этой планете запираться
бессмысленно? Получается, что  так.  Несмотря  на  бронированные  двери,
стальные переборки, замки  и  засовы...  В  старом,  обветшавшем  здании
тюрьмы, среди хаотического переплетения комнат, коридоров, рабочих поме-
щений обязательно найдется какой-нибудь незамеченный ход. И  уж  конечно
эти тайные тропки не являются тайными для тех, кто провел на Ярости зна-
чительную часть жизни. Значит...
   Значит, надо с самого начала поставить себя так, чтобы запираться  не
пришлось.
   Окончательно эту мысль Рипли додумала, уже подойдя к  госпиталю.  Там
ей, согласно распоряжению директора, полагалось дожидаться обеда,  кото-
рый кто-то (наверное, тоже заключенный?) должен принести из общей столо-
вой. (Неужели сейчас только обед?.. Час дня по местному времени.  Немно-
гие десятки минут отделяют ее от катастрофы, гибели товарищей, от невоз-
можных, несуществующих воспоминаний о произошедшем в  гиберсне...)  Рука
ее уже легла на дверь. Но Рипли так и не вошла в госпитальный отсек.
   Круто повернувшись, она направилась к столовой.
   10
   Одновременно в столовой обедало двенадцать человек - вся смена.  Даже
сейчас они не стремились разместиться друг возле друга - каждый сидел за
отдельным столиком. Горстка людей рассредоточилась по обширному  помеще-
нию, из-за чего оно казалось еще больше. Столовая, как и морг,  сооружа-
лась из расчета максимальной заполняемости тюрьмы.
   За обедом и так почти не разговаривали, а когда на  пороге  появилась
Рипли, над столиками повисла мертвая тишина.
   Рипли обвела столовую взглядом. Потом она направилась  к  окошку  для
выдачи пищи, как бы не обращая внимания на то, что творится вокруг.
   Она слышала, как клокочет слюна в глотке  ближайшего  из  заключенных
(уже пожилой костистый мужчина с резко выступающими скулами): он поперх-
нулся, но сдерживал кашель, не решаясь нарушить всеобщее  молчание.  Его
сосед просто замер, согнувшись над столом и пожирая взглядом женскую фи-
гуру. Третий, самый молодой с виду, вдруг истово перекрестился, но крест
помимо его воли вышел "тюремный": последним движением он далеко не  бла-
гочинно провел рукой от плеча к плечу, будто чиркнул себя поперек  горла
большим пальцем. Так клянутся уголовники "на зарез".
   Рипли подумала, что сейчас в столовой наверняка должны  находиться  и
те, чьи голоса она слышала сквозь стенку душевой кабины. Кто же из  них?
Быть может, именно тот, кто крестится, говорил о ее особом  предначерта-
нии? А скуластый выдвигал версию о сосуде греха? Кто знает...  Возможно,
и наоборот. Ведь ей неизвестны характеры. Впрочем, по  крайней  мере  об
одном из них она кое-что знает...
   И именно к нему Рипли и подсела за столик, взяв свою порцию. К  тому,
кого знала.
   К Дилону.
   Дилон тоже сперва не сумел совладать с собой:  при  виде  женщины  он
явственно вздрогнул. Однако почти тут же обуздал свои чувства.
   Чтобы облегчить ему возможность контакта, Рипли заговорила с ним пер-
вой:
   - Я хотела бы поблагодарить вас за то, что вы сказали на похоронах...
на кремации.- Она немного помедлила.- Мои товарищи оценили бы это,  если
бы только могли слышать. Во всяком случае, в последний путь их сопровож-
дали не сухие казенные фразы.
   Дилон поднес к губам стакан, отпил, снова поставил на столик.
   Пальцы у него дрожали.
   - Не знаю, что тебе обо мне известно, но явно не истина, - сказал  он
резко, но спокойно.- Я - убийца. И вдобавок насильник женщин.  Как  тебе
это понравится?
   - Жаль.- Рипли пожала плечами.
   - Что?
   - Жаль. Потому что из-за этого  вы,  должно  быть,  очень  неуверенно
чувствуете себя в моем присутствии.
   Похоже, она сделала удачный ход. Некоторое  время  Дилон  молчал,  но
когда заговорил, голос его был неожиданно мягок.
   - Сестра, - сказал он,- у тебя есть Вера?
   Рипли внимательно посмотрела на него:
   - Наверное, есть немного.- Она все-таки сохраняла осторожность.
   - А у нас много Веры. Так много, что и на тебя хватит, если ты  поже-
лаешь вступить в наш круг.
   Дилон снова говорил звучным, хорошо поставленным голосом, и Рипли по-
няла, что она вновь слышит проповедь. Интересно, искренен ли он в стрем-
лении обратить ее, или просто "играет роль" перед своей паствой?
   - Правда? А я было подумала, что женщины не  могут  вступать  в  ваше
братство.
   - Отныне - могут! - Дилон обвел взглядом окружающих,  словно  ожидая,
что кто-то посмеет возразить.- Просто раньше не было такого  прецедента,
но лишь потому, что не было женщин. А сами мы ни для кого не делаем иск-
лючений. Мы ко всем относимся терпимо. Даже к тем, к кому нельзя терпимо
относиться.
   - Спасибо! - с неожиданной горечью ответила Рипли.
   - Нет, это просто наш принцип,- Дилон поспешил  сгладить  впечатление
от своей последней фразы.- Это не касается лично  тебя...  или  еще  ко-
го-нибудь.- Он снова обвел взглядом тех, кто прислушивался к их разгово-
ру.- Видишь ли, сестра, с твоим прибытием у нас возникнут дополнительные
проблемы. Но мы уже готовы смириться с ними, не возлагая на  тебя  вину.
Не так ли, братья?! - вдруг рявкнул он почище Эндрюса.
   - Так... так...- ответили ему со всех сторон.
   Рипли ничего не могла понять:
   - Вину?
   - Да, сестра,- продолжал Дилон по-прежнему звучно и одновременно мяг-
ко.- Ты должна понять, что до тебя у нас  здесь  была  хорошая  жизнь...
Очень хорошая.
   Нет, он явно был искренен, а не  играл  роль  "доброго  пастыря".  Но
смысл его слов опять ускользал от Рипли.
   -Хорошая жизнь...- медленно повторила она.
   Дилон улыбнулся.
   - Не было искушений,- просто сказал он.
   И, опустившись на стул, вновь поднес к губам стакан с эрзац-кофе.
   11
   Клеменс демонстративно указал на аптечку, но Рипли покачала головой:
   - Спасибо, не нужно. Я уже принимала лекарство.
   Врач не поверил ей, так как лекарство содержало изрядную  дозу  снот-
ворного. Это было сделано по прямому приказу директора: он, конечно,  не
надеялся все время  до  прибытия  спасателей  продержать  свою  незваную
гостью в состоянии полудремы, но всерьез рассчитывал таким образом  сба-
вить ее активность. Клеменсу, естественно, не нравилось  это  распоряже-
ние, поэтому он особо и не настаивал.
   Рипли опустилась на край койки.
   - Вы лучше расскажите мне о Вере,- попросила она.
   Врач перевел взгляд на вход в госпитальный отсек. Да, дверь закрыта.
   - Дилон и прочие...- он усмехнулся.- Словом, они обратились  к  рели-
гии. Назревало это давно, но качественный скачок произошел  чуть  больше
пяти лет назад.
   Рипли внимательно наблюдала за Клеменсом.
   - И что это за религия?
   Клеменс помедлил с ответом.
   - Ну... мне трудно сказать,- он снова усмехнулся.- Думаю, это мудрено
определить и самому Дилону, а  уж  его  пастве  -  и  подавно.  Пожалуй,
все-таки Вера - это сводный, обобщенный вариант христианства. Во  всяком
случае так, как они его здесь представляют. "Не  убий  ближнего  своего,
ибо он, как и ты, уже совершал убийства, что и низвергло  его  в  пучины
Ярости" - что-то в этом роде.- Врач  задумался,  припоминая.-  Так  вот,
когда тюрьму было решено ликвидировать,  Дилон  и  все  остальные...  То
есть, говоря "все", я имею в виду теперешний состав заключенных, а тогда
этими идеями прониклась лишь малая часть тюремной публики... Короче  го-
воря, все верующие - они называют друг друга "братья" - решили  остаться
здесь.
   Клеменс присел на койку напротив Рипли.
   - Но ведь они не могли просто так вот взять и остаться, верно? - про-
должал он.- Им разрешили это сделать, но  на  определенных  условиях.  А
именно: с ними здесь остаются директор, его заместитель - один из  млад-
ших офицеров - и врач. То есть я. Фактически мы втроем представляем  всю
тюремную администрацию. Но таким образом она - то есть  администрация  -
сохраняет видимость существования.
   - И как вам удалось получить такое завидное назначение?
   - А как вам нравится ваша новая прическа? - ответил врач вопросом  на
вопрос.
   Рипли машинально подняла руку, коснувшись бритой головы.
   - Нормально,- она нахмурилась,- но при чем здесь...
   - Вот именно, что ни при чем,- Клеменс посмотрел на нее  с  некоторой
иронией.- Просто я хотел показать вам, что не вы одни имеете право,  из-
вините за выражение, пудрить мозги.
   Рипли прекрасно поняла его, но молчала в ожидании продолжения.
   - Итак, из-за вас я серьезно нарушил свои отношения с Эндрюсом, а от-
ношения эти были хотя и не сердечными, но достаточно  дружескими.  Кроме
того, ввел вас в историю нашей планеты, а также  прочитал  краткий  курс
лекций на религиозно-философскую тему.
   Клеменс подался вперед, почти соприкоснувшись лицом с Рипли.
   - Может быть теперь, хотя бы в виде благодарности за потраченные тру-
ды, вы мне все-таки скажете - что мы там искали? - проговорил  он  тихо,
но очень раздельно.
   Вместо ответа на губах Рипли показалась улыбка.
   - Вы мне нравитесь,- просто сказала она.
   Врач выпрямился:
   - В каком это смысле?
   - В том самом...
   Клеменс ошарашенно смотрел на нее.
   - Вы очень откровенны,- наконец выговорил он.
   - Я очень долго была оторвана от людей, доктор... Почти столь же дол-
го, как и вы.
   И когда она потянулась к нему, Клеменс сжал ее в  объятиях  -  и  все
странности последнего дня, вся тревога, все проблемы перестали для  него
существовать...
   12
   Раз за разом метла со скрежетом проезжалась по железу, сметая в  кучу
пыль и сажу. Время от времени прутья застревали в решетчатом перекрытии,
и тогда Джон Мэрфи наклонялся, чтобы их освободить. Пыль липла к потному
телу, оседала на одежде, но он не жаловался: работа как работа. Он  даже
напевал вслух, благо гул огромного вентилятора,  нагнетающего  воздух  в
печь, заглушал его пение. Это было действительно кстати, потому что сло-
ва в песне были весьма скабрезными. Нет, Пресвитер  -  настоящий  лидер,
без него - никуда, да и без Веры здесь не проживешь: только  она  крепит
душу, не позволяя впасть в скотское состояние. И уж во всяком случае при
Дилоне куда лучше, чем тогда, когда тюремная жизнь Ярости-261  проходила
под властью "паханов". Да, Братство - это не хрен собачий...  А  кстати,
где собака, где Спайк? Помнится, он скулил где-то в отдалении  во  время
похорон. А потом, на обеде, Мэрфи краем уха уловил фразу, будто пес  по-
калечился. Жалко!
   Но все же... Все же так хорошо, что можно сейчас спеть такую  разуха-
бистую песню - сейчас, когда слышишь себя только ты сам, когда  не  надо
беспокоиться, что заденешь соленым словечком чье-то  религиозное  чувств
о...
   Метла вновь застряла, и Джон снова нагнулся, чтобы ее освободить.  Да
так и замер в согнутом положении.
   Прутья наткнулись на... что? Мэрфи не мог этого определить. Все  ком-
поненты здешнего мусора он за много лет знал наизусть.  Пыль,  будь  она
трижды проклята, - да. Копоть, шлак, обломки руды - да! Собачье (а порой
и человеческое) дерьмо - да, да! Но это?..

   Перед ним, на полу одного из боковых ответвлений, лежал  пласт  слизи
площадью в несколько раз больше ладони. Слизь не растекалась, она сохра-
нила свою форму даже тогда, когда Мэрфи взял ее в руки,  чтобы  рассмот-
реть поближе. Похоже, как если бы отломился кусок какой-то липкой шкуры.
   Внезапно он почувствовал жжение в кончиках пальцев. Ого!  Она  еще  и
едкая в придачу! Вот дрянь!
   Он с отвращением отбросил свою находку. Слизистые лохмотья  ударились
о решетку пола - и что-то шевельнулось под этой решеткой, едва  различи-
мое в темноте.
   Джон присмотрелся повнимательней, но ничего не  смог  разглядеть.  Во
всяком случае, это не человек был там, внизу: нечего делать  человеку  в
этом чертовом лазе. А раз не человек, значит... Ну да,  прочие  варианты
попросту отсутствуют.
   - Эй, Спайк, Спайк! - Мэрфи встал на колени, сунувшись лицом к решет-
чатому перекрытию.
   - Спайк! Ты здесь? Что ты здесь делаешь?
   Темная масса внизу шевельнулась - и Мэрфи понял, что это не Спайк. Он
успел рассмотреть блестящую от липкой слизи голову, разворачивающуюся  к
нему страшную пасть - и это последнее, что ему довелось увидеть.  Потому
что тугая струя кислоты, вдруг брызнувшая из пасти, пройдя сквозь решет-
ку, ударила ему в глаза.

   - А-а-а!
   Дикий крик не услышал никто - так же, как никто не слышал пения. Обе-
зумевший от боли Джон Мэрфи, прижав обе руки к остаткам лица, слепо  по-
пятился, сделал назад шаг, другой - и рухнул прямо в главный ствол  вен-
тиляцинной шахты.
   Бьющий ему навстречу поток разогретого воздуха был столь  силен,  что
существенно замедлил падение, однако человек, упав с большой высоты,  за
десять метров свободного полета набрал такую скорость, что инерция паде-
ния пересилила мощь воздушной струи.
   ...И гудящая сталь вентилятора приняла его тело.
   13
   Освещение было приглушено, и в госпитальной  палате  царил  полумрак.
Они лежали, тесно прижавшись друг к другу, на больничной койке, где было
бы тесно и одному. Рипли не хотелось ни говорить, ни шевелиться. Впервые
за очень, очень долгий срок ей было хорошо.
   Похоже, аналогичные чувства испытывал и Клеменс. Но  все-таки  именно
он первым разомкнул губы.
   - Спасибо...
   Рипли не ответила. Клеменс замялся: несколько секунд он  не  мог  ре-
шить, стоит ли ему говорить то, что он задумал.
   - Я очень благодарен тебе, но...
   Рипли посмотрела на него, подперев рукой голову:
   - Но?
   - Но признайся: ты все-таки преследуешь какую-то свою цель?
   Клеменс огляделся в поисках одежды. Одежда оказалась разбросанной  по
всему полу - и это он-то, с его почти маниакальной тягой к аккуратности!
Да, страсть обрушилась на него, как оголодавший зверь...
   - Я хочу сказать вот что.- Одеваясь, он запрыгал на одной ноге.-  При
всей моей благодарности я не могу не замечать: ты уклонилась от  ответа,
причем уклонилась дважды, не считая нашей первой беседы. Первый раз - во
время вскрытия, когда последовала... ну, скажем так: неловкая  дезинфор-
мация. И второй раз - сейчас. Хотя, согласен, сейчас ты сделала это  го-
раздо более очаровательным способом.
   Клеменс через голову накинул форменную робу и теперь возился со змей-
кой-молнией. Молнию заело.
   - Поэтому меня гложет одна очень неприятная мысль. Скажи, неужели  ты
даже в постель со мной легла - чтобы не отвечать на вопрос? И что же это
за тайна такая в этом случае?!
   Спохватившись, Клеменс посмотрел на Рипли почти испуганно.
   Но ничего страшного не произошло. Женщина улыбнулась ему улыбкой  об-
легчения:
   - Да, было так. Но сейчас - нет.  Ты  мне  по  настоящему  нравишься.
Правда! А что касается тайны... Ну, давай считать так: в гиберсне я уви-
дела страшный сон, поэтому мне нужно было точно знать, что убило  девоч-
ку. Но я ошиблась. Да, к счастью, я ошиблась...
   Врач недоверчиво хмыкнул:
   - Сон - в анабиозе... Не знаю. По-видимому, сейчас ты совершаешь  еще
одну ошибку, не желая мне открыться.
   - Возможно. Но если так, то это - моя третья ошибка, не вторая.
   - И что же было второй?
   Рипли смотрела на Клеменса уже серьезно, без улыбки.
   - Близость с заключенным. Физическая близость. По-моему,  это  против
правил тюрьмы.
   Врач взглянул на нее с легким удивлением.
   - Я - не заключенный.
   Ничего не ответив, Рипли выразительно провела рукой по затылку.  Кле-
менс автоматически повторил ее жест. Пальцы его ничего  не  нащупали  на
собственной голове,- кожа, острая щетина пробивающихся волос,- но он по-
нял...
   Да, ему следовало сообразить это раньше. Но что делать, если он и сам
уже забыл (потому что стремился забыть) о татуировке. Обычной,  полагаю-
щейся административными правилами татуировке, которая наносится на заты-
лок каждому из арестантов и содержит его  личный  номер  и  указание  на
досье.
   Его номер был К-1144-085...
   - О! - произнес Клеменс без волнения, - ты наблюдательней, чем я счи-
тал. Да, у меня тоже есть своя тайна. Хотя, в отличие от твоей, она шита
белыми нитками.
   Некоторое время он стоял в раздумье, потом улыбнулся.
   - Это действительно нуждается в объяснении. Сейчас я  пока  не  готов
его дать; если ты не возражаешь - позже. Хорошо?
   Рипли кивнула.
   В этот момент под потолком голубой вспышкой полыхнула сигнальная лам-
почка, и чей-то голос - хриплый, неузнаваемый, вдвойне искаженный волне-
нием говорящего и плохим качеством списанного динамика  -  прозвучал  по
системе внутреннего оповещения. Это был единственный  работающий  канал:
кабинет директора - госпиталь.
   - Мистер Клеменс!
   - Мистер... Аарон? - Клеменс тоже скорее угадал, чем узнал, кто гово-
рит.
   - Да. Директор Эндрюс считает, что вам необходимо срочно  подойти  на
второй квадрат двадцать второго уровня... У нас там несчастный случай.
   - Что-нибудь серьезное? - переспросил врач немного скептически.
   - Да, пожалуй, что так...- Говоривший слегка помедлил.Одного из наших
заключенных разрубило на куски.
   - О, черт! Иду.- Клеменс  одним  движением  застегнул  заупрямившуюся
молнию, втиснул ноги в ботинки, нажал кнопку отключения интеркома -  все
это за долю секунды. Потом он оглянулся на Рипли:
   - Извини, дорогая, мне нужно идти. "Пожалуй, что так!" Вот уж  дубина
восемьдесят пятого размера!..
   Прежде чем захлопнуть за собой дверь, он оглянулся еще раз.
   Женщина сидела на койке, придерживая на груди одеяло, и в  глазах  ее
застыл уже изжитый было ужас. Не просто  ужас  -  тоска,  целеустремлен-
ность, сложная гамма чувств. Клеменс уже видел раньше такое у нее в гла-
зах, но надеялся, что все это миновало.
   Однако теперь ему действительно необходимо было спешить.
   Прикрыв дверь, он бегом устремился по  коридору,  отчетливо  понимая,
что его вмешательство, - во всяком случае, в качестве  врача  -  уже  не
потребуется.
   14
   Уши закладывало от неумолчного рева вентилятора, но отключить его бы-
ло нельзя: останавливался производственный цикл. Да  и  незачем,  в  об-
щем-то, было его выключать: тело прошло сквозь лопасти как  вода  сквозь
ред-кое сито, и вся шахта теперь была забросана  кусками  окровавленного
мяса.
   - Кто это был? - проорал Эндрюс, перекрывая гул.
   - Мэрфи! - тут же крикнули ему в самое ухо.
   Клеменс всем корпусом повернулся к ответившему:
   - А ты-то откуда знаешь?!
   Вопрос был резонным: действительно, еще не было  времени  пересчитать
оставшихся, проверить, все ли на местах. А опознать погибшего  представ-
лялось уже вовсе невозможным: нечего тут опознавать. Значит, имя его мог
знать тот, кто...
   Однако подозрения оказались напрасны - директору сразу же то  ли  ус-
лужливо, то ли с издевкой сунули прямо под нос кусок ботинка (кажется, в
нем еще оставалась часть ноги). Отвернув верх, Эндрюс  прочитал  на  его
внутренней стороне имя и номер  (устаревшая,  но  прижившаяся  традиция,
идущая с тех времен, когда заключенных было много и в тюрьме  процветало
внутреннее воровство).
   - Да, Мэрфи. Как он оказался в шахте? И какого черта  его  понесло  к
вентилятору?
   Вообще-то эти вопросы следовало  задавать  по  отдельности,  но  при-
сутствовавший там Аарон Смит попытался ответить сразу на оба.

   - Это я его назначил туда, сэр, очищать проходы. Но он был  неосторо-
жен, наверное, - вот его и засосало. Я...
   - Вы ни при чем, мистер Аарон, никто вас не винит,- сказал директор с
подчеркнутой резкостью, чтобы исключить саму возможность обсуждения. По-
том он повернулся к врачу: - Ну, что вы можете сказать по этому поводу?
   Клеменс только покачал головой:
   - Смерть наступила мгновенно.
   - Да ну?! - сарказм директора был  нескрываем.-  Уж  это  мы  и  сами
как-то поняли!
   Шагнув вперед, врач наклонился, приглядываясь. В это время в разговор
снова вклинился заместитель:
   - Да, совершенно правильно, его засосало мгновенно. Такое и  со  мной
чуть не случилось год назад, на десятом уровне. Сколько  раз  я  говорил
ему: "Мэрфи, держись подальше от вентилятора!"
   Аарон старался быть как можно убедительнее, поэтому голос его  звучал
с невыразимой фальшью. Это было тем более нелепо, что сейчас он  говорил
чистую правду.
   - Я сказал - СМЕРТЬ была мгновенной,- поправил его врач, не  разгиба-
ясь.- А вот засосать его не могло. Ветер был в ту сторону. Его бы вообще
отбросило, если бы он падал с высоты меньшей, чем полтора яруса.
   Смит вздрогнул, словно услышал обвинение, хотя он был равно невиновен
и в том случае, если бы Мэрфи засосало, и в том, если тот сорвался вниз.
   - Что это? - Эндрюс, не обращая внимания на своего помощника, смотрел
на врача. Тот все еще внимательно разглядывал какой-то  обрубок  челове-
ческой плоти у себя под ногами, вроде бы ничем не отличающийся от кусков
мяса, разбросанных вокруг.
   Клеменс распрямился.
   - Не знаю,- развел он руками.
   - Не знаешь...- прошипел директор негромко, но столь сильно, что  эти
слова были слышны даже сквозь вентиляторный рев.
   - Мистер Клеменс, я жду вас у себя ровно через тридцать минут.  Перед
этим доставьте в морг все, что вам удастся соскрести с  пола,  стенок  и
потолка. Постарайтесь уложиться в предложенный  вам  получасовой  регла-
мент.
   Проговорив это, Эндрюс развернулся и направился к выходу обычной сво-
ей грохочущей походкой.
   Все смотрели ему вслед.
   15
   Да,  Рипли  действительно  ошиблась.  Но  не  тогда,  когда  поверила
сну-галлюцинации, а наоборот, когда позволила убедить себя, что  бояться
нечего. Но так ведь хотелось поверить, что все, связанное с Чужими,  ос-
талось в прошлой жизни...
   Оказывается, нет. Оказывается, прошлое не отпускает от себя, намертво
вцепившись кривыми когтями.
   Оказывается, оно даже не становится прошлым.
   Ну что ж, значит, пришла пора исправить свою ошибку. Чего бы  это  ни
стоило...
   Рипли все еще плохо ориентировалась в  тюремных  лабиринтах,  поэтому
ход, ведущий к шлюпке, ей удалось найти почти случайно. Но все-таки уда-
лось. Все здесь было по-прежнему - никто не появлялся тут со времени  ее
прошлого прихода сюда с Клеменсом.
   Она взглянула на саркофаг Ребекки  -  разбитый,  обожженный  кислотой
(да, это, похоже, действительно была кислота) - и с трудом смогла  прог-
лотить подступивший к горлу ком. Но руки ее уже делали нужное дело.
   Заключенные не придали внимания аппаратуре шлюпки, хорошо, хоть борт-
журнал догадались взять, сообразили, что это такое. "Черный ящик" был  в
неприкосновенности, жестко вмонтированный в боковую стену. Рипли и  сама
не знала, почему бортовой компьютер называют "черным ящиком", - это была
какая-то забытая традиция. Во всяком случае, он был  подключен  ко  всем
фиксирующим устройствам не только в шлюпке, но и по всему кораблю.
   К счастью, в неприкосновенности сохранился и ремонтный набор,  причем
не только хитроумные электронные тестеры, но и обыкновенные гаечные клю-
чи, отвертки, даже ножницы по металлу. Опытные космолетчики посмеивались
над этим  хозяйством  (и  действительно,  трудно  представить,  что  при
серьезной аварии поможет молоток или отвертка) - но всегда возили его  с
собой. На всякий случай.
   Например, на такой...
   Рипли довольно быстро сумела отделить "ящик" от стены: где  развинтив
крепления, а где - просто обрезав листовой металл. Держа компьютер в од-
ной руке (он оказался неожиданно легким), она уже было шагнула к выходу.
Но выход был закрыт: перегораживая проем люка, в нем стоял человек.
   Внешне Рипли не выдала испуга; она остановилась, пристально глядя  на
стоящего. Но только когда она в тусклом освещении узнала Клеменса, у нее
действительно отлегло от сердца.
   - Вот ты где, оказывается,- медленно произнес он. Рипли молча показа-
ла "черный ящик".- Вижу. Но думаю, что для директора это - слабое оправ-
дание твоей одиночной прогулки. Директор Эндрюс будет очень-очень  недо-
волен. Я, конечно, ему ничего не скажу, но у него,  видишь  ли,  есть  и
другие... каналы информации.

   Однако Рипли теперь не была расположена поддерживать этот разговор.
   - Расскажи мне об этом несчастном случае,- сказала  она  почти  тоном
приказа.
   - Чего тут рассказывать... Погиб один из заключенных.
   - Кто его убил?
   Ожидая ответа, Рипли внутренне сжалась, уже  готовая  услышать  самое
худшее.
   - Вентилятор,- хмуро ответил Клеменс.
   - ?!
   - Его затянуло в трехметровый вентилятор, обслуживающий воздухозабор-
ники печи.
   Клеменс решил пока что придерживаться официальной  версии.  В  данный
момент его интересовало не с какой стороны угодил Мэрфи в вентилятор,  а
каким образом это с ним произошло.
   На миг Рипли овладело чувство почти эйфории: неужели это самый  обык-
новенный несчастный случай? И значит, прошлое действительно  осталось  в
прошлом?!
   Но она не поверила своей успокоенности. Слишком уж часто ей  приходи-
лось убеждаться, что судьба связала ее с Чужими навсегда и расслабляться
нельзя ни на минуту.
   К тому же Клеменс тут же вернул ей прежнее беспокойство, если бы  оно
даже и исчезло:
   - Я кое-что обнаружил там. Одну непонятную вещь... непонятную  и  до-
вольно неаппетитную. Скажи, тебе не станет дурно?
   Он говорил все тем же медленным голосом, выдающим задумчивость.
   Рипли отрицательно покачалаг оловой.
   - Верю.- Клеменс, видимо, вспомнил сцену в морге.- Значит слушай: те-
ло этого бедняги разрубило на куски, буквально  разнесло  в  клочья.  На
первый взгляд, по этим фрагментам вообще ни о чем судить  нельзя.  Но  я
все-таки сумел рассмотреть нечто... Вот тут и  начинается  неаппетитное.
Приготовься.
   Клеменс немного помедлил. Не то он, как и обещал, давал  Рипли  время
приготовиться, не то и сам не мог решиться.
   - В общем, один из фрагментов показался мне подозрительным. Я пригля-
делся к нему. Это был кусок лица: надбровье, глазница, скуловая кость. И
вот эта кость блестела, обнаженная. Мне это показалось странным: лопасти
не должны так обдирать ткань. Присмотревшись, я увидел, что  лицо  и  не
было ободрано, - такое впечатление, что Мэрфи еще при жизни  плеснули  в
глаза кислотой.  Причем  очень  сильной  кислотой,  способной  мгновенно
разъесть мягкие ткани до костей. Вот тут я и вспомнил об этом химическом
ожоге, который так тебя встревожил.
   Врач осторожно провел по по подтеку на стенке меньшего из саркофагов.
Он явно рассчитывал, что Рипли сейчас хоть  как-то  прокомментирует  его
слова. Но она молчала.
   Так и не дождавшись от нее ответа, Клеменс заговорил сам:
   - Послушай, можешь мне поверить: в любом случае я на твоей стороне. Я
хочу тебе помочь - даже больше хочу именно помочь тебе, чем  разобраться
во всей этой истории. Но как раз для этого мне нужно знать, что происхо-
дит. Во всяком случае, твою версию происходящего.
   Да, у Рипли был соблазн открыться ему, но она все-таки  не  решилась.
Даже если не думать ничего плохого (впору и подумать:  чего  стоит  одна
лишь тюремная татуировка, так  и  оставшаяся,  кстати,  непроясненной!),
Клеменс все-таки медик, представитель замкнутой  касты.  Как  знать,  не
сработает ли у него даже сейчас профессиональный соблазн увидеть в расс-
казе пациента "навязчивые идеи". А доказательств ведь никаких нет.  Воз-
можно, потом, когда эти доказательства будут получены...
   - Знаешь что, если ты действительно хочешь мне помочь, найди для меня
компьютер с аудиосистемой.
   Она вновь демонстративно приподняла на  весу  "черный  ящик".  Однако
Клеменс без раздумий отрицательно качнул головой:
   - Не получится.
   - Очень тебя прошу, постарайся мне помочь. Я еще и сама  не  уверена,
но если мне удастся подтвердить одну догадку, я тебе тут же сообщу "свою
версию". Ну... хочешь, мы вместе прослушаем запись?
   Она говорила с Клеменсом как с ребенком. Но тот лишь смотрел  на  нее
сочувствующим взглядом.
   - Постараюсь я или не постараюсь - особой роли не играет. Ты,  кажет-
ся, не вполне осознаешь, куда ты попала. Так вот, знай: НИЧЕГО ПОДОБНОГО
на этой планете НЕТ. Даже если мы возьмем в заложники Эндрюса и под  уг-
розой сбросить его в печь потребуем выдать нам  аудиоприставку,  нам  ее
все равно не получить. Она попросту  отсутствует  в  радиусе  нескольких
световых лет.
   Врач тоже говорил с ней как с ребенком: подчеркнуто спокойно,  убеди-
тельно.
   Рипли растерялась. Такого оборота событий она и представить  себе  не
могла. Ситуация выглядела безвыходной. Неужели все сорвется из-за техни-
ческой отсталости этого межзвездного захолустья? Но тут же  она  поняла,
где находится выход из этого положения.
   - А Бишоп?
   - Бишоп? Ну, есть тут у нас один такой, осужден за два  убийства.  Но
он-то чем тебе поможет?!
   Рипли едва сдержалась, хотя ей и было ясно, что врач тут ни при чем.
   - Робот-андроид серии "Бишоп", был с нами, разбит, по твоим словам  -
выброшен на свалку. Где это? - отчеканила она на одном выдохе.
   - Ты хочешь воспользоваться его аудиоприставкой? А разве это  возмож-
но?
   - Где свалка? - Рипли с трудом удерживала себя от крика, от безобраз-
ной женской истерики. На ее скулах играли желваки: каждая секунда  может
оказаться роковой, а тут еще этот бессмысленный разговор... Клеменс  уже
не был для нее посторонним, но теперь ее не хватало ни на любовь, ни  на
простую вежливость.
   Клеменс спрятал улыбку:
   - Я могу указать тебе дорогу, но не могу пойти  с  тобой.  Во  всяком
случае, прямо сейчас. Мне через пару минут предстоит одно не  очень  лю-
бовное свидание.
   ...Когда Рипли, узнав путь, сразу же направилась  в  сторону  свалки,
врач несколько секунд с сомнением смотрел ей вслед. В какой-то момент он
почти решился пойти за ней, но тут же представил себе, какое лицо  будет
у Эндрюса, и, круто развернувшись, шагнул в полутемный коридор,  ведущий
к директорскому кабинету. Однако уже на втором шаге  он,  как  в  стену,
врезался в чью-то широкоплечую фигуру.
   - Идешь к директору? - пророкотал знакомый  голос,  который,  однако,
Клеменс не смог распознать в первую секунду.
   Над воротом зеленоватой тюремной робы, казалось, отсутствовало  лицо:
черная кожа была неразличима в полутьме. Только поблескивала оправа  оч-
ков.
   - Да, я иду к директору, но сначала я иду к тебе,  Дилон.  Нам  нужно
поговорить.
   - Слушаю тебя,- ответил Дилон. Похоже, он  ждал,  что  будет  сказана
именно эта фраза.
   16
   Эрзац-кофе был налит в два стакана. Один из них стоял рядом с  дирек-
тором, а другой, по логике вещей, должен был предназначаться  врачу.  Не
Смиту же! Смит высился тут же, за спиной директора, широко разведя  ноги
и расправив плечи; выглядел он очень внушительно, но, конечно, восприни-
мался Эндрюсом лишь как предмет обстановки, вроде стенного шкафа.
   Однако Эндрюс, похоже, забыл о своих первоначальных планах. Когда  он
наклонился вперед, перегибаясь через стол, он буквально кипел от ярости.
   - Слушай меня, ты, дерьмо собачье,- начал он без всяких предисловий.-
Если ты мне еще раз такую штуку выкинешь - я тебя пополам разрежу и ска-
жу, что так и было, понял меня?!
   Клеменс не впервые присутствовал при таком приступе бешенства, поэто-
му он и не подумал оскорбиться. Тут действовал принцип  "на  больных  не
обижаются", причем действовал в самом прямом смысле этого слова: Эндрюс,
конечно, не был вполне вменяем, - во всяком случае,  во  время  подобных
припадков.
   - Боюсь, я не совсем понимаю...
   - Брось, все ты понимаешь! - Эндрюс сам поддерживал накал собственной
злости, не давая ей остыть.
   - И все-таки я ничего не могу понять. Может быть, вы  соизволите  мне
объяснить, господин директор? - в последнюю фразу Клеменс вложил  изряд-
ную порцию яда. У него был соблазн тоже перейти с директором на  "ты"  и
тем ввести его в состояние, близкое к инсульту. Однако цель его была  не
поддразнивать Эндрюса, а извлечь из него всю возможную информацию. Да  и
держать его подольше здесь, в этой комнате, тоже было  бы  неплохо:  кто
знает, нашла ли уже Рипли то, что искала, в грудах выброшенного на свал-
ку хлама или нет?
   - В семь часов утра с нами связались по каналу высшего уровня  комму-
никации. Понимаешь, высшего, во всех  аспектах:  срочности,  значения  и
секретности! Да мы за все существование колонии не получали такого вызо-
ва!
   Врач не отвечал. В мозгу его происходила  лихорадочная  работа:  семь
часов утра - это до вскрытия или после? Нет, много раньше: в  морге  они
были уже около девяти. Вот почему эта парочка  прибегала  туда  уже  "на
взводе"...
   - Им нужна эта женщина, это стерва! Требуют, чтобы  мы  присматривали
за ней, нянчились с ней, оберегали от всех возможных опасностей!  -  Ди-
ректор будто выплевывал эти слова - с гневом и отвращением. Он уже  было
успокоился, но теперь снова начинал входить в раж.
   Клеменс все еще продолжал молчать, обдумывая услышанное.
   - Зачем? - спросил он наконец.
   - Не знаю, да и плевать мне на это! Это меня не интересует. Меня  вот
что интересует: какого черта ты выпустил ее из лазарета?!
   Клеменс вздернул брови в несколько показном удивлении:
   - Я полагал, что этот вопрос уже выяснен. Хорошо, если вы  хотите,  я
повторю. В морге она была со  мной,  а  необходимость  ее  прихода  туда
объясняется...
   - Ты думаешь, что можешь водить меня за нос? - Эндрюс злобно  ощерил-
ся.- Я не про морг тебе говорю, господин доктор! Она минимум еще  дважды
выходила! Один раз - в столовую, а второй - уж не знаю,  куда,  но  было
это сразу же после гибели Мэрфи!
   Все это директор выпалил без передышки. Сделав новый вдох, он загово-
рил уже тоном ниже:
   - Только не надо делать мне удивленные невинные глаза. Учти,  я  знаю
все, что творится в этой тюрьме. Все! А если я  и  не  всегда  показываю
свое знание - то это уж другой вопрос... Господи, этот  несчастный  слу-
чай! Наши идиоты и так заведены, а тут еще эта сука среди них разгулива-
ет... Вот еще горе на мою голову!
   Да, он знает все. Клеменс и раньше понимал, что  директор  не  так-то
прост, что носимая им личина властного и недалекого хама -  лишь  маска,
соответствующая должности. Хотя надо признать: эта маска пришлась Эндрю-
су настолько к лицу, что едва ли она уж вовсе не совпадает с его подлин-
ной сущностью.
   - Ну что ж, не буду спорить - она выходила. Хотя оба раза  это  дела-
лось без моего ведома и даже вопреки моим указаниям. Но  не  силой  ведь
мне ее удерживать! И не запирать же ее на замок, верно? В  конце-концов,
это ваша забота. Я не тюремщик, я - врач.
   Упираясь костяшками пальцев в стол, директор приподнялся, нависая над
Клеменсом. Теперь они едва не соприкасались лицами.
   - Мы оба прекрасно знаем, кто ты такой на самом деле,проговорил  Энд-
рюс негромко, но очень выразительно.
   Такого оборота врач не ждал. Он отшатнулся, бледнея.
   - Я думаю, мне лучше уйти... Мне этот разговор становится  неприятен,
и я имею полное право его не поддерживать.
   - Ну иди, иди, господин доктор,- насмешливо буркнул  директор.-  А  я
пока расскажу твою подлинную историю твоей новой подружке. Просто так, в
целях ее образования.
   Клеменс, так и не встав окончательно с сиденья, замер в  полусогнутой
позе.
   - Сядь! - приказал Эндрюс.
   Врач снова опустился на стул. Эндрюс пододвинул ему стакан с кофейным
напитком. Жест примирения? Или, наоборот, попытка окончательно закрепить
свою власть?
   Нет, скорее, это все-таки действительно примирение.  Директор  и  сам
чувствует, что перегнул палку, но открыто признаться в этом -  выше  его
сил.
   Клеменс огляделся вокруг - и будто впервые увидел директорский  каби-
нет.
   "Кабинетом" это помещение можно было назвать лишь с натяжкой: тесная,
полупроходная комната, совмещавшая функции рабочего места и спальни; все
пространство загромождено стеллажами с  документацией.  Директор  Эндрюс
был одет в такую же тюремную робу с меховой оторочкой, что и его  замес-
титель (да и сам Клеменс), сквозь расстегнутый ворот виднелась застиран-
ная нательная рубашка. И - тот же эрзац-кофе в стакане мутного стекла.
   Да, они все здесь в равной степени заложники обстоятельств. От дирек-
тора до последнего из заключенных.
   - Итак,- Эндрюс придвинулся к врачу вплотную, и его маленькие колючие
глазки вдруг стали внимательными, - есть ли  что-нибудь,  что  я  должен
знать, но не знаю?
   17
   Свалка была огромна, она потрясала своими размерами даже больше,  чем
морг или столовая. Не зал, а целая пещера, вырубленная в скальной  поро-
де. В сущности, даже пятитысячная колония не нуждалась в такой свалке. И
действительно, помещение сперва замышлялось как еще один цех (тогда  как
раз подумывали о расширении производства). Но грянуло сокращение тюрьмы,
и новый цех стал не нужен: едва хватало сил справляться с тем,  что  уже
было. И теперь все это обширное пространство было завалено грудами  вся-
кого хлама; неровные, идущие грядами с одного края свалки на другой, они
напоминали волны. Местами из этих груд, словно  купальщики,  зашедшие  в
море по плечи, высились железные скелеты-остовы станков, которые  так  и
не собрались демонтировать.
   Рипли ожидала чего-то вроде этого, так что она не пала духом.  Конеч-
но, обшарить все эти кучи (иные из них вдвое-втрое превышали  человечес-
кий рост) было невозможно, однако этого и  не  требовалось.  Разумеется,
тот "хлам", о котором говорил Клеменс, должен находиться  где-то  совсем
рядом со входом, ведь не потащили же его вглубь  свалки.  Вдобавок  надо
искать там, где слежавшаяся, запыленная поверхность "волны" будет  нару-
шена свежим мусором.
   И все же она едва не прошла мимо андроида. Он был засыпан весь, цели-
ком. Только рука, оцепеневшая в последнем движении, торчала вверх сквозь
мусор.
   Рипли пришлось  приложить  некоторое  усилие,  чтобы  заставить  себя
взяться за эту руку. Странно - ей куда проще было коснуться тела  погиб-
шей девочки. Но там, по крайней мере, все было ясно: мертвое есть  мерт-
вое. А здесь... Мертвое, которое  еще  можно  заставить  говорить,  дви-
гаться, но живым оно при этом не станет. Впрочем, сейчас не до абстракт-
ных рассуждений.
   Зажмурившись, она крепко сжала запястье Бишопа  и  рванула  изо  всех
сил.
   Робот смотрел на нее остановившимся левым глазом. Веки  правого  были
смежены; но слева век вообще не осталось, и фотоэлемент зрачка  оранжево
поблескивал.
   Без особого труда Рипли взвалила Бишопа себе на плечо. То, что от не-
го осталось, имело менее половины человеческого веса. Однако  уже  через
десяток-другой шагов эта ноша согнула спину Рипли ощутимым грузом  -  не
столько из-за тяжести, как из-за неудобства.
   Она упрямо брела, на каждом шагу по колено увязая в мусоре, как в зы-
бучем песке. Лежащий на спине андроид придавливал ее к земле. Рипли мог-
ла смотреть только вниз и перед собой - поэтому  она  не  сразу  поняла,
когда в поле ее зрения попали чьи-то ноги. Ноги человека, стоящего у нее
на дороге.
   Рипли уже было сделала шаг в обход возникшего препятствия, но тут еще
кто-то выдвинулся сбоку, преграждая ее движение. И только тогда она под-
няла глаза.
   Путь ей заступили четверо. Они стояли цепью поперек коридора, явно не
собираясь уступать дорогу и молча уставившись на Рипли. В  слабом  свете
был различим лихорадочный блеск в глазах ближайшего из них,  пальцы  его
судорожно сжимались и разжимались...
   Все было совершенно ясно, но Рипли, как  сомнамбула,  развернулась  к
ним спиной и, по-прежнему держа на плече андроида, все тем же неторопли-
вым шагом направилась к другому выходу,  словно  будучи  уверенной,  что
никто не бросится за ней вслед.
   Уловка сработала: пораженная ее  отступлением,  четверка  замерла  на
месте и потеряла несколько драгоценных секунд. Рипли была уже возле  за-
пасного выхода.
   Но тут ей вновь пришлось  остановиться.  Молодой,  холеный  красавец,
стоявший в дверном проеме, потянулся было сдвинуть со лба на глаза  чер-
ные очки-"консервы", но не стал этого делать, понимая, что уже все равно
будет узнан. Тогда он, слегка усмехнувшись, кошачьим  шагом  двинулся  к
Рипли. В движениях его сквозила упругая, хищная гибкость - мощный,  без-
жалостный зверь, опытный в деле насилия...
   Не шевелясь, даже не положив Бишопа, Рипли следила, как он приближал-
ся. И когда заключенный, уверенный в  своей  способности  одолеть  любую
женщину, будь она хоть трижды лейтенант космофлота, не оберегаясь протя-
нул руки, чтобы схватить ее, - она, всем телом качнувшись к нему,  резко
выбросила вперед колено, метя ему в пах.
   Удар пришелся чуть выше, чем следовало, однако все же  швырнул  напа-
давшего на пол, в груду мусора. Сбоку метнулись  тени  (значит,  в  этом
проходе ее тоже ждали не в одиночку), за спиной раздался многоногий  то-
пот - это бросились те четверо. Но положение все же не было таким безна-
дежным, как мгновением раньше.
   - Держи, держи суку! Уйдет!
   Да, Рипли успела бы уйти, но для этого ей пришлось бы бросить андрои-
да. Однако, если ей не  удастся  использовать  аудиосистему  Бишопа,  ее
жизнь вообще потеряет смысл, да и продлится она недолго. Впрочем, как  и
жизни подстерегавших ее негодяев. Но они об этом не знали...
   В нее вцепились сразу несколько человек - повалили, мешая друг другу,
поволокли на выступающую над уровнем свалки плоскую плиту. Толпясь и ма-
теря друг друга хрипнущими от похоти голосами, они уже рвали с нее одеж-
ду...
   Рипли отбивалась так, что им при всех их усилиях не удавалось стащить
с нее комбинезон. Тогда тот самый красавчик, которого она сбила  с  ног,
выхватил нож и двумя точными ударами рассек застежки.
   Кто-то из напавших включил на  полную  громкость  портативный  плейер
(даже об этом подумали!) - и музыка заглушила крики и возню.
   - Ну, кто первый? Ты, Грегор?
   Грегором, очевидно, звали молодого красавца.  Нехорошо  усмехнувшись,
он выдвинулся вперед.
   - А-а, стерва, ты покусилась на мое главное сокровище!  -  проговорил
он нараспев.- Ну, так ты об этом пожалеешь. Очень сильно пожалеешь!
   И он, как забрало шлема, опустил очки на глаза - чтобы даже его това-
рищи не видели, каким безумным блеском полыхают его зрачки.
   Рипли рванулась с неведомой для нее самой силой - и  почти  освободи-
лась от державших ее рук. Но все-таки - лишь почти.
   Она слышала, как красавчик, наваливаясь на нее, загодя издал  пронзи-
тельный вопль восторга. Однако этот вопль  внезапно  оборвался  коротким
взвизгом: громадный черный кулак, врезавшись  в  скулу  Грегора,  свалил
его, как кеглю.
   Над группой борющихся, сцепившихся тел стоял Дилон. Он шагнул  вперед
- и еще кто-то опрокинулся от  его  кулака.  Следующего,  кто  попытался
встать на его пути, Дилон отшвырнул пинком, как собачонку. А потом в его
руках появился обрезок трубы - тут уж врассыпную отскочили все, спасаясь
от со свистом рубящего воздух металла. Булькнув, оборвалась  музыка:  по
плейеру пришелся случайный удар.
   - Ты в порядке? - уголком рта шепнул Дилон Рипли. Она, все  еще  лежа
на полу, быстро кивнула.- Уходи отсюда, сестра. У нас сейчас будет  вос-
питательное мероприятие для кое-кого из  братьев.  Мне  придется  заново
внушить им некоторые ценности духовного порядка... О добре и зле, о том,
что есть служение Господу - и что есть отказ от него...
   В ходе схватки Дилон вскочил на ту самую плиту, куда повалили  Рипли,
и теперь возвышался над своей оробевшей паствой как монумент. Глаза  его
сверкали, голос гремел, железная дубинка подрагивала в опущенной руке  -
сейчас он больше чем  когда-либо  напоминал  проповедника  первых  веков
христианства.
   Придерживая одежду, Рипли поднялась на ноги.
   "Черный ящик" и робот валялись рядом - там же, где она вынуждена была
их бросить. Но теперь еще кое-что лежало между ними. Даже  не  "что",  а
"кто" - оно медленно, тупо шевелилось, пытаясь подняться.
   Грегор теперь уже не был прежним красавцем: огромный  выпуклый  синяк
закрывал ему пол-лица. И смотрел он на Рипли не прежним  нагло-уверенным
взглядом, а с испугом, как побитая дворняжка.
   И Рипли, стиснув зубы, ударила его наотмашь. Ее  кулак  впечатался  в
правую скулу Грегора с такой же хлесткой силой, как минуту  назад  кулак
Дилона - в левую. И Грегор снова ткнулся лицом в мусор.
   18
   Нет, то, что устроил Дилон на свалке, конечно,  нельзя  было  назвать
"воспитательным мероприятием". Да, он остался победителем, но  трубой  и
кулаком он вколотил лишь страх в тела нескольких подонков. А  это  нена-
дежно, да и ненадолго, а до прилета спасателей - еще  неделя.  И  вообще
после того, как Рипли исчезнет из их мира - всем остальным  еще  жить  и
жить на Ярости...
   Полагайся Дилон только на силовые методы, ему  бы  никогда  не  стать
Пресвитером. Но он стал им, причем стал сам -  вопреки  планам  тюремной
администрации и вопреки желанию воровской "элиты".
   Итак, теперь ему надлежало уже не вбить страх, а  привить  понимание.
Причем на этот раз - не телам, а душам.
   Трудная задача.

   - 173... 174... Итого, у нас еще 176 свечей остается,- сказал  кто-то
из темноты. Кажется, это был Рейнс. Сказал - и зачавкал жевательной  ре-
зинкой.
   Полукруг зажженных свечей странным созвездием мерцал во мраке.  Общие
собрания заключенные проводили сами, в потайном месте, скрываясь от пос-
торонних глаз. Эти собрания традиционно проводились в "Кольце очищающего
света" - так здесь называли площадку, огороженную пламенем горящих  све-
чей. Это была их давняя традиция, о которой не полагалось знать тюремщи-
кам.
   - Ты можешь потише жевать? - раздраженно спросил Дилон.
   - А чего? - ответила темнота.
   И снова раздалось чмоканье резинки.
   - А ничего! Просто я пытаюсь посчитать, хватит ли 176  свечей,  чтобы
замкнуть круг достаточной площади. И я не  могу  думать,  когда  ты  так
усердствуешь над своей жвачкой!
   На секунду наступило безмолвие. Но тут же его  нарушил  гулкий  звон:
где-то вдали, за пределами освещенного круга, с грохотом упала и покати-
лась пустая бочка из-под топлива.
   - Опять?! - рыкнул Дилон.
   - Это не я,- поспешил заверить Рейнс.
   - Ребята, может, вы там что-то зацепили? Бомс? Голик?
   - Нет... нет...- ответили два голоса из тьмы. А больше никого в  этом
отсеке и не было.
   - Что за черт?! - Пресвитер приподнялся.- Эй, кто там?!
   Сперва ответом была тишина. Потом будто бы кто-то быстро пробежал  по
самой грани  освещенного  пространства.  Потревоженный  воздух  колыхнул
свечные огоньки, задув из них один или два.
   И тут Дилон, даже не шестым, а  каким-то  двадцатым  чувством  ощутил
опасность. Это не было рациональное чувство - просто страх перед Неведо-
мым паучьими лапами пробежал у него по спине.
   Он тут же устыдился этого страха и шагнул в направлении странных зву-
ков. Но за эту секундную заминку его успели опередить. Ближайший из зак-
люченных - это был Бомс, самый надежный, единственный среди  собравшихся
здесь, на кого Дилон мог положиться при любых обстоятельствах,- уже дви-
нулся в сторону шума. Зажженный им от свечи факел чадил и плевался  иск-
рами.
   Через несколько секунд сидящие могли видеть только этот факел, огнен-
ной точкой прорезающий мрак. Все остальное проглотила тьма.

   - Что там, брат?
   - Ничего...
   Бомс шел не скрываясь. Он отчетливо знал, что здесь некому ему  угро-
жать, и был абсолютно уверен, что вскоре обнаружит кого-нибудь из  своих
"союзников", который тайком пробрался в отсек и сейчас пытается  подслу-
шать их разговоры. А обнаружив - легонько, без злобы даст ему по  физио-
номии, за шкирку приволочет в "Кольцо" и поставит перед  Пресвитером  по
стойке "смирно". И поделом! Не умеешь шпионить - не берись!
   Что-то метнулось от него в сторону, на четвереньках  пробежало  вдоль
штабеля бочек.
   - Ну-ну, шутник,- Бомс пригнулся, всматриваясь, - и далеко ты собрал-
ся?
   Теперь ему, прячущемуся, не уйти: Бомс отлично видел, что тот  -  кем
бы он ни был - сам загнал себя в тупик, образуемый рядами бочек и  изги-
бом стены.
   - Вылезай! - рявкнул Бомс, загораживая единственный путь к  отступле-
нию.
   Он продвинулся чуть вперед - и обомлел. Факел хорошо освещал закуток,
куда скрылась метнувшаяся тень. И там не было никого. Лишь под  потолком
зиял шестиугольник вентиляционного отверстия, но до него  не  дотянуться
даже в прыжке, а уж тем более не сделать это бесшумно, да еще за считан-
ные секунды.
   Стоя прямо под этим отверстием, Бомс озадачено озирался. Нет, никакой
потайной лазейки...
   Легкий плеск привлек его внимание. Он опустил глаза. Оказывается,  он
стоял на самом краю какой-то мелкой лужицы, в которую,  одна  за  другой
срываясь сверху, падали капли. Очередная капля скользнула по его ботинку
- и кожа под ней сразу сморщилась, зашипела,  разлезаясь.  Острый  запах
кислоты коснулся его ноздрей.
   Бомс поднял взгляд к потолку.
   И увидел то, что недавно видел Мэрфи. А больше ему, как и  Мэрфи,  не
довелось увидеть вообще ничего.
   Зато те, кто остался в "Кольце", увидели, как падучей звездой прочер-
тил пространство факел Бомса, услышали жуткий крик - и подскочили, слов-
но ударенные током.
   - Что там такое? Что с тобой?! Отвечай!
   Вместо ответа вновь раздался крик, но теперь он звучал глуше и словно
из другого места. И еще какой-то звук наложился на него - не то визг, не
то скрежет, рвущий уши, пронзительный...
   Трое - Рейнс, Дилон и Голик - затравленно озирались. Они не могли по-
нять, с какой стороны доносятся крики, не могли понять,  следует  ли  им
броситься на вопль или - прочь от него. И уж вовсе они не могли  понять,
что такое случилось с Бомсом. Не то что понять -  представить  это  было
невозможно.
   Первым опомнился Пресвитер:
   - Быстро, рассредоточиваемся! Я проверю этот проход, ты - вот этот, а
ты, Ян, посмотри за штабелем!
   - Нет, нет! - выкрикнул кто-то из его  товарищей,  скрытый  темнотой,
как маской.
   И Дилон понял: никакая сила не заставит их сейчас  обшаривать  темные
закоулки в одиночку.
   - Хорошо. Вы, двое, пройдитесь вдоль штабеля, я сам проверю проходы!
   Сказав это, Пресвитер тут же бросился бегом в том  направлении,  где,
как ему казалось, в последний раз слышался крик.
   Он ошибался - его обмануло многократное преломляющееся эхо. Но  выяс-
нилось это далеко не сразу...
   19
   Двое начали обшаривать окрестности штабеля, действуя  с  подчеркнутой
методичностью и откровенно не торопясь. Но  тут  до  них  донесся  новый
вопль, еще более приглушенный, однако на этот раз - не из-за расстояния.
В нем явственно проступало предсмертное хрипение...
   Рейнс и Голик посмотрели один на другого в свете единственного остав-
шегося у них факела (второй забрал Дилон). Ни единого слова  произнесено
не было, но они поняли друг друга... Краска залила их лица - стыд  пере-
силил страх.
   - Брат! Держись, мы идем!
   Они понеслись в темноте, спотыкаясь и оскальзываясь; неслись извилис-
тыми коридорами, перепрыгивали через бочонки и ящики, не замедляя  хода.
Факел освещал им путь, тускло и неверно отражаясь  в  металлической  по-
верхности и запыленном пластике. На бегу они со звоном распахивали перед
собой незапертые решетки, пригибались, когда  потолок  становился  ниже;
боком проходили мимо работающих вентиляторов...
   Внезапно Голик - он бежал первым - резко остановился, и  его  спутник
чуть не налетел на него.
   - Ну, что там еще?!
   Голик молча указал вниз. Палка какая-то... Нет, не палка - факел. Тот
самый факел, который выронил Бомс.
   - Значит, это здесь. Иди же!
   Но собственный факел задрожал в руке Голика - возвращался уже забытый
было страх.
   - Дай сюда! - сказал Рейнс тоном приказа, протягивая ладонь.
   Голик с видимым облегчением отдал ему светильник. Они поменялись мес-
тами, и теперь он следовал за Рейнсом.
   Это спасло ему жизнь.
   Они выбежали за поворот - и остановились в растерянности.  Крик  явно
доносился отсюда. Но это снова был тупик, и никого не было  перед  ними,
лишь на полу расплывалось пятно непонятной жидкости. Кровь? Или сконден-
сировавшаяся влага?
   И Рейнс, как несколько минут назад Бомс, посмотрел вверх: откуда  это
натекло?
   Он увидел то же, что видели перед ним уже  два  человека  на  Ярости:
жуткую, словно  из  кошмарного  сна,  морду,  окровавленную  и  покрытую
слизью. Увидел переплетение щупалец и бессильно свисавшие оттуда, из са-
мой середины клубка, человеческие ноги.
   А в следующий миг Чужой, все  еще  продолжая  удерживать  тело  своей
прежней жертвы, ринулся на Рейнса сверху.
   - Беги! - только и успел крикнуть Рейнс. Это было его последнее осоз-
нанное слово. Все остальное потонуло в стоне, криках, небытии...
   Нет, Голик не побежал, но не от храбрости - он просто оцепенел,  врос
в пол. И только когда одно из щупалец случайным движением хлестнуло  его
по лбу, сбивая наземь, когда в лицо ему ударила кровь  Рейнса,  фонтаном
хлынувшая из разорванных артерий,- лишь тогда оцепенение покинуло его. С
душераздирающим визгом, в котором уже не оставалось ничего  человеческо-
го, он даже не побежал, а пополз по коридору, извиваясь, словно  раздав-
ленный червяк.
   Чужой мог настигнуть его одним броском. Но ему было не по силам  пог-
лотить тела жертв одновременно. Поэтому пара щупалец, все еще цеплявших-
ся за потолочный люк, напряглась, разбухая мышцами,- и  легко  вздернула
наверх свою слизистую тушу вместе с двойной добычей.
   С двумя человеческими трупами...
   20
   Только один уголок в тюрьме Рипли с некоторым основанием  могла  счи-
тать своим. Госпиталь. Во всяком случае, ей  было  официально  приказано
находиться здесь, а всех остальных, столь же официально, приказано  сюда
не пускать. Значит, есть надежда, что никто не потревожит ее - по  край-
ней мере, за те короткие минуты, которые требуются для прослушивания.
   Рипли едва не падала от усталости. Разжав  руки,  она  словно  бревно
уронила андроида на пол (ничего, ему не больно) и,  достав  инструменты,
тут же принялась за дело - не дав  себе  передышки,  спеша  все  успеть,
прежде чем силы окончательно оставят ее. Предшествовавшая катастрофа от-
части облегчила ей работу: подключения к аудиосистеме находились на  ле-
вой стороне головы робота, а теперь они волею судьбы  оказались  очищены
от квази-плоти. Вскоре несколько проводов соединяли изуродованное  нежи-
вое лицо и компьютер "черного ящика".
   Рипли облизала пересохшие губы. Потом она нажала нужную клавишу  -  и
тут же опустилась на койку, чтобы использовать для отдыха хоть несколько
минут.
   Дребезжащий звон наполнил помещение отсека.
   И Бишоп, очнувшись от очередной своей смерти,  открыл  глаза.  Нет  -
один глаз...
   Способен ли робот говорить? Или его электронный  мозг  пострадал  еще
сильнее, чем тело?
   Забыв об усталости, Рипли подалась вперед.
   - Эй!..- негромко позвала она.
   Страшное освежеванное лицо медленно повернулось к ней.
   - Рипли? - ответил знакомый голос, глубокий и с хрипотцой. Он  звучал
абсолютно спокойно - так, как если бы они увиделись после короткой  раз-
луки. Словно и не лежали между их этим и  последним  разговором  борьба,
победа, гибель товарищей, невообразимое количество миль пространства...
   - Здравствуй, Бишоп. Как ты себя чувствуешь?
   - Ноги болят...- робот усмехнулся остатками рта. Он,  конечно,  знал,
что никаких ног у него теперь нет.
   - Мне очень жаль...- неловко произнесла Рипли.
   - Ничего, это уже не имеет значения.
   Бишоп все-таки говорил с трудом - будто  выталкивал  из  себя  фразы.
Очевидно, система воспроизведения речи действительно оказалась поврежде-
на. Надо было спешить.
   - А как себя чувствуешь ты? Мне нравится твоя новая прическа...

   Медленно поднявшись, единственная рука андроида  указала  на  обритую
кожу головы Рипли.
   - Я - в порядке, Бишоп... Скажи, ты можешь прокрутить мне то, что на-
ходится в черном ящике?
   - Нет проблем...- робот на минуту умолк, словно  сосредоточиваясь,  а
затем внутри его что-то коротко прозвенело.- Есть! - возвестил он.
   - Что случилось на "Сулако"? Отчего пришлось катапультировать шлюпку?
- склонившись над ним, Рипли с нарочитой четкостью выговаривала слова.
   Бишоп снова ненадолго замолк. Затем из его искалеченных  губ  полился
ровный гул - ритмичная работа могучего организма  космического  корабля.
Потом этот гул прорезало шипение, скрежет...
   - Стасис нарушен. Пожар в криогенном  отделении.  Повторяю:  пожар  в
криогенном отделении. Всему экипажу собраться  в  спасательных  шлюпках.
Повторяю...
   Бишоп теперь говорил не своим голосом: это был приятный голос молодой
женщины, неуместно спокойный на фоне слышимого лязга и грохота. Не сразу
Рипли поняла, что робот просто воспроизводит  стандартную  запись  кора-
бельной системы оповещения.
   - И в чем же причина? Почему начался пожар?
   - Проводка...- сказал Бишоп уже собственным, но явно угасающим  голо-
сом.
   Рипли нахмурилась:
   - Скажи, а сенсорные датчики ничего не зафиксировали? Например, како-
го-нибудь движения в анабиозной камере?
   - Очень темно, Рипли...- голос Бишопа звучал будто издали.
   - Но ты можешь хоть что-нибудь рассмотреть  в  этой  темноте,  Бишоп?
Скажи мне, был ли Чужой на борту? Был? - В отчаянии Рипли почти кричала,
прижимаясь губами прямо к самому уху лежащего.
   Пауза. Правый глаз робота скашивается на нее.
   - ДА! - ответил андроид в полную силу, громко и  почти  торжественно.
На миг Рипли даже показалось, что она разговаривает с Дилоном  в  момент
его проповеди.
   - Он остался на "Сулако" или прилетел с нами? - голос Рипли  невольно
дрогнул, хотя она уже не сомневалась в ответе.
   - ОН ВСЕ ВРЕМЯ БЫЛ С НАМИ,- и вновь в голосе Бишопа прозвучала  кова-
ная медь, и вновь Рипли вспомнила о Пресвитере.
   - Компания знает? - спросила она уже без всякой надежды.
   - Компания знает все. Может быть,  кроме  событий  последних  двадца-
ти-тридцати минут на "Сулако". Все данные шли на бортовой  компьютер,  и
через каждые полчаса автоматически следовал очередной сеанс связи...
   Бишоп словно исчерпал всю свою энергию: на последних словах голос его
снова начал глохнуть.
   - У меня есть к тебе просьба, Рипли.- Чтобы разобрать, что  он  гово-
рит, уже приходилось напрягать слух.- Отключи меня...
   - Ты уверен? - Рипли глянула на него с затаенной скорбью.
   - Да. Меня еще могут починить, но я уже никогда  не  смогу  работать,
как прежде. А зачем тогда я? - Бишоп помедлил.Лучше уж я буду... никем.
   Пожалуй, робот не мог лучше передать понятие  "смерть".  Правое  веко
его опустилось. Фотоэлемент уничтоженного  глаза  продолжал  еще  гореть
оранжевым светом.
   - Прощай, Бишоп,- прошептала Рипли. И нажала на кнопку отключения.
   Единственная рука взметнулась и затрепетала в почти человеческой аго-
нии. Через несколько секунд она замерла - и сразу, одновременно с  этим,
погас оранжевый огонек.
   И тут же Рипли настороженно обернулась, вскочила,  спешно  задергивая
полупрозрачную занавесь, отгораживающую ее койко-блок.  В  коридоре,  по
направлению к дверям, слышались торопливые шаги множества ног,  взволно-
ванные голоса, какой-то не то стон, не то визг...
   Кто-то спешил к медицинскому отсеку.
   21
   Они ввалились в дверь слитной массой - и сначала было  не  разобрать,
кто это, сколько их и какова цель их прихода. Однако вскоре  выяснилось,
что двое - это были Дилон и Смит - полунесут-полутащат третьего.  Третий
был весь заляпан кровью, лица его не разобрать, но оно, должно быть, ис-
кажено смертельным ужасом: он отчаянно и как-то  по-растительному  бесс-
мысленно бился в зажавших его тисках рук и визжал, визжал не переставая,
будто он не человек, а  испортившийся  механизм,  способный  производить
только визг.
   Сразу же за этой тройкой, неловко согнувшись, спешил врач. Он, должно
быть, на ходу пытался произвести осмотр. А еще дальше, отставая на  шаг,
шествовал директор Эндрюс. Он никуда не спешил и никого не пробовал  ос-
матривать.
   - Не я, не я! - вопил Голик,  вырываясь  из  растерянных,  но  цепких
объятий своих сопровождающих.- Я не делал этого, нет, не делал!
   - "Этого" - чего? - холодно спросил Эндрюс.
   - Ничего! - Голик, которого уже было уложили на койку, дернулся  так,
что слетел с нее на пол.- Я никого не...
   - А кого ты - да? - Эндрюс,  похоже,  испытывал  какое-то  садистское
удовлетворение от допроса в такой форме.
   - Никого! Я не убивал их, нет, нет! Это не я! Это... это дракон!  Ог-
ромный дракон, он сидит на потолке, он откусывает головы, никто не  смо-
жет устоять против него, не я, не я...Голик  задохнулся  от  нахлынувших
жутких воспоминаний. Дальнейшую его речь трудно было разобрать, она  по-
теряла контуры осмысленности. Голик стонал,  выл  и  плакал,  размазывая
дрожащей рукой по лицу кровь, грязь и слезы. Директор с  неудовольствием
вынужден был отступиться от него.
   - Да он окончательно спятил! - в досаде Эндрюс сплюнул прямо на пол.-
Его надо просто на цепь посадить, как взбесившуюся собаку,  пока  он  не
перекусал тут всех.
   При этих словах Дилон бросил взгляд на Эндрюса, но ничего не сказал.
   - Так точно, сэр, он абсолютно сумасшедший,- охотно подхватил  Смит.-
И нужно действительно принять срочные меры, чтобы..
   В ответ по нему словно выпалили из двух стволов:
   - Заткни свою поганую пасть, ты, Восемьдесят Пять!
   - Нет никаких оснований ни для паники, ни для  ваших  "срочных  мер",
мистер Смит! -  сухо  отчеканил  директор.  Действительно,  для  полного
счастья ему только паники и не хватало в этой ситуации. Однако в  то  же
время заключенным и впрямь следовало показать, что администрация контро-
лирует положение. Причем показать это нужно прямо сейчас.
   - Мистер Клеменс!
   - Да, сэр?
   - Будьте добры, сделайте укол этому идиоту.
   Клеменс замер в недоумении: в этот миг он уже вонзил  иглу  в  предп-
лечье Голика и теперь как раз вводил ему в вену успокаивающую смесь.  Но
директору просто необходимо было отдать какое-нибудь распоряжение.
   - Обождите. Сейчас, когда успокоительное уже начало  действовать,  но
еще не привело его в полную отключку, мы можем узнать, что  случилось  с
братьями,- проговорил Дилон.- Ты слышишь меня, Ян? Где  Бомс,  вы  нашли
его? А что случилось с Рейнсом?
   Дилон не кричал, он говорил тем проникновенным шепотом,  которым  ему
так хорошо удавалось убеждать людей. Кажется, это подействовало:  Голик,
который только что трясся и икал от страха, вдруг как-то притих, в  гла-
зах его появилось осмысленное выражение.
   Но в тот самый момент, когда он уже почти готов был заговорить, тиши-
ну прорезал металлический голос Эндрюса:
   - Слушай, преподобный, ну что ты рассчитываешь от него услышать, черт
возьми вас обоих?! Надо сформировать поисковую бригаду, может, она  хоть
что-то найдет... Судя по всему, этот подонок просто  убил  их  обоих.  И
Бомса, и Рейнса. А теперь весьма талантливо разыгрывает перед нами поме-
шательство!
   Он наклонился над койкой, удавьим взглядом впившись  в  зрачки  вновь
онемевшего Голика.
   - Ну что? Так это все и было, да? А ну-ка, выкладывай, избавь нас  от
лишней работы!
   И тут Голика вновь прорвало. Он повалился на кровать, скуля и  дерга-
ясь в судорогах возобновившегося приступа.
   Дилон медленно выпрямился. Огонь полыхал в его глазах за стеклами оч-
ков, а на лице застыла маска ярости. Он мог бы  сказать,  что  с  Бомсом
приключилась беда еще в тот момент, когда и Голик, и Рейнс находились  в
круге свечей. Но он не пошел по пути предъявления доказательств.
   - Вам это не известно. Возможно, Ян обманывал вас - как и вы его,  но
он никогда не говорил неправды МНЕ! Может быть,  он  сумасшедший,  может
быть, он негодяй - но он не лжец! И я не советовал  бы  вам  обвинять  в
убийстве или во лжи кого-нибудь из моей паствы, если  вы  не  уверены  в
этом!
   - Что-о?
   Они стояли друг против друга - два вождя, два лидера, два мира,  оди-
наково опасных и беспощадных. Клеменс и Смит боялись пошевелиться,  нут-
ром ощутив, что любое движение может спровоцировать взрыв. Только безум-
ные причитания, доносившиеся из уст бьющегося на койке Голика,  нарушали
молчание.
   Внезапно рядом с Пресвитером и директором со звонким шорохом  раздви-
нулась пластиковая занавеска - и оба одновременно  повернули  головы  на
звук.
   - Нет, он не лжец. К сожалению, он говорит правду.
   В образовавшемся проеме стояла Рипли. Она кивнула в сторону койки:
   - Мне нужно бы поговорить с ним об этом... драконе, как он  его  наз-
вал.
   - Да ничего вам не нужно, лейтенант! - в голосе Эндрюса досада смеши-
валась с облегчением.- И ни с кем вы не будете  разговаривать!  Меня  не
интересует ваша точка зрения, поскольку вы не знаете подоплеки событий.-
Директор небрежно указал пальцем на Голика: - Вам неизвестно,  что  этот
человек - убийца.- (Он говорил о Голике так, словно того не было рядом с
ним.)- Причем убийца со стажем. Во время своей прошлой  деятельности  он
убил, если не ошибаюсь, пятерых,  проявив  при  этом  немалую  изобрета-
тельность и совершенно зверскую жестокость. Не так ли, мистер Дилон?
   Пресвитер угрюмо кивнул.
   - Шестерых,- уточнил он с неохотой.
   Эндрюс снова указал на Голика:
   - К тому же разговор с ним в ближайшее время  вообще  невозможен.  Он
спит! Да, Голик действительно уже не слышал их разговора. Он расслаблено
растянулся на одеяле - проникший в кровь наркотизатор сделал свое дело.
   - Так что, поскольку в госпитале теперь находится  этот  бандит,  мое
вам распоряжение, лейтенант: быстро собирайте свои вещи и...

   Рипли встретилась взглядом с Эндрюсом, и что-то было в ее взгляде та-
кое, что заставило директора замолчать, не окончив фразу.
   - Тогда я буду говорить с вами,- сказала она.
   22
   Она сидела в директорском кабинете, занимая то же кресло,  в  котором
незадолго до этого расположился Клеменс. Как и во время разговора с Кле-
менсом, за спиной директора высился  Смит.  Только  на  этот  раз  перед
участниками беседы не был выставлен кофейный напиток.
   При мысли об этом Эндрюс ухмыльнулся. Ничего, не велика птица...

   А вообще-то, если вдуматься, они - два сапога пара:  медик  и  эта...
лейтенант. Оба с претензией на высоколобность, оба абсолютно  не  предс-
тавляют (хотя Клеменс мог бы себе представить!), как вписываются их пла-
ны во внутреннюю жизнь тюрьмы. Вдобавок оба одержимы схожей манией.
   Правда, у Клеменса данная мания выражена в менее отчетливой форме,  и
вообще, похоже, этой формой его заразила лично мадам  Лейтенант.  И  он,
надо полагать, оказался особо  восприимчив  к  подобной  заразе.  Совсем
свихнулся бедняга в наших условиях. Да и не мудрено,  по  правде  сказат
ь...
   - Итак, насколько я вас понял, лейтенант, имеет место быть некая здо-
ровенная тварь - клыки, щупальца, кислота вместо крови и  тому  подобные
прелести, которая путешествует вместе с вами  сквозь  космос  и  убивает
все, до чего дотянется. Одним словом, очень неприятная картина получает-
ся.- Эндрюс говорил, с некоторым трудом заставляя себя сохранять серьез-
ность.- Это верно?
   - Да, вы правильно поняли меня, господин директор,- ровно  произнесла
Рипли.
   Эндрюс почесал голову, после чего внимательно осмотрел свои ногти.
   - И вы думаете, я поверю вам на слово? - спросил он предельно саркас-
тически.
   Женщина пожала плечами:
   - Я не прошу верить моим словами. Поверьте фактам. То, что  произошло
за последний час...
   Директор снова с увлечением поскреб голову, как будто у него не  было
более важного занятия.
   - Факты - вещь упрямая, лейтенант. Поэтому иногда их даже притягивают
за уши. Сдается мне, так вы сейчас и поступаете. Все произошедшее вполне
можно объяснить в реалиях тюремного бытия - и объяснить куда лучше,  чем
с привлечением зубастокислотнопопотолкулазающего да еще головоотрывающе-
го монстра, о котором, по правде, никто ничего и никогда не слышал.

   Сложносоставные слова директор произносил с особым вкусом, явно  вос-
хищаясь собственным остроумием.
   - Ну, хорошо. Предположим,- я сказал "предположим"! -  я  приму  вашу
версию событий. И что же вы предлагаете делать?
   Рипли сдержалась. Не в ее интересах было обострять конфликт. Быть мо-
жет, этот непробиваемый служака все же сумеет оценить нависшую над всеми
опасность? Не враг же он сам себе...
   - У вас есть оружие? - спросила она, не сомневаясь  в  утвердительном
ответе.
   - Нет,- коротко отрубил директор.
   Рипли вздернула брови. Кажется, повторялась история  с  аудиопристав-
кой.
   - У вас тюрьма особо строгого режима,- раздельно произнесла  она.-  И
вы говорите мне, что у вас нет оружия?!
   - Вот именно - тюрьма,- медленно свирепея, Эндрюс навалился грудью на
стол.- А также единственный пригодный для жизни оазис на  всей  планете.
Убежать отсюда нельзя - некуда бежать. Перебить тюремную  администрацию?
Это, в принципе, возможно, но продуктов жизнеобеспечения хватает пример-
но на шесть земных месяцев. И пополнить запас здесь неоткуда.  Мы  нахо-
димся в глубокой космической заднице, лейтенант, более глубокой, чем  вы
можете себе представить... По истечении шестимесячного  срока  прилетает
очередной корабль с припасами, и если что-то не в порядке,  им  даже  не
нужно будет высаживать десант. Они просто не разгрузятся - и через очень
короткое время оставшиеся в живых бунтари приползут к ним на брюхе.  Ко-
нечно, можно захватить этот корабль, но вот его-то экипаж отменно воору-
жен. Одолеть их, следовательно, можно только с оружием. Нет оружия - нет
"тока в сети". Значит, не будет и бунта (хотя бы с  целью  вооружиться),
не будет и попыткии захвата. Вам все понятно?
   - Ясно...- Рипли пусто глянула на Эндрюса.- Значит, чтобы вас всех не
перебили...
   - Вот именно. Вы уловили самую суть.
   И все же она не могла поверить, что все проиграно окончательно.
   - Ну хоть что-нибудь у вас есть? Например, для личной обороны? Писто-
лет там, или я уж и не знаю...
   Директор задумался не надолго.
   - Ну... вообще-то в нашей столовой есть кухонные ножи. Да и у  заклю-
ченных, если поискать, ножи найдутся. (Рипли вздрогнула:  ей  вспомнился
нож в руках Грегора в момент сцены на свалке.) Хотя мы их и изымаем.  Но
это, как я понимаю, вас не устроит.
   - Тогда нам хана,- со спокойствием отчаяния произнесла  Рипли,  уста-
вившись директору в лицо.
   По правде сказать, она употребила другое слово.
   - Нет, это ВАМ хана! - Эндрюс тоже высказался более  крепко.  Вскочив
из-за стола, он стоял посреди комнаты и орал, наливаясь темной кровью:
   - Лейтенант Рипли, отныне вы не имеете права покидать территорию гос-
питаля! Даже не самого госпиталя: там сейчас находится ваш собрат по об-
щению с драконами - а бокса изолятора, где положено находиться  инфекци-
онным больным. Будем считать, что вы больны... холерой. Да, особой  пси-
хической холерой, которая вызывает галлюцинации, заразные  для  окружаю-
щих. Надеюсь, там вы окажетесь в безопасности от хищных  зверей!  Мистер
Смит проводит вас. Ну как, пойдете сами или прикажете вас тащить?
   Аарон уже встал за ее спиной, готовый выполнить любое приказание  ди-
ректора.
   Рипли покорно поднялась. Ей было уже все равно.
   - Не трудитесь, я иду.
   - Ну вот и хорошо. Умница.
   На выходе Рипли обернулась.
   - Прощайте, господин директор,- сказала она, сделав ударение на  пер-
вом слове.
   - Я тоже надеюсь, что мы больше не увидимся  до  прилета  спасателей,
господин лейтенант,- ответил Эндрюс, имея в виду  совершенно  иное,  чем
Рипли, и даже не вдумываясь в значение ее слов.
   Оставшись один, директор потянулся к столу и открыл потайное  отделе-
ние. Внутри стояла небольшая бутыль с неразбавленным  медицинским  спир-
том. Сделав хороший глоток прямо из горлышка, Эндрюс крякнул и некоторое
время стоял, задерживая дыхание, чтобы не обжечь носоглотку.
   - Будем надеяться, что половым путем эта драконья холера не передает-
ся,- пробормотал он минуту спустя уже гораздо более успокоенным голосом.
- Потому что если так - храни Господь нашего ветеринара!
   23
   ...Громко и неясно заговорил интерком. Рипли даже не повернула  голо-
вы, зато Клеменс приподнялся, подошел к устройству и,  выслушав  сообще-
ние, ответно сказал что-то в микрофон. Потом он вернулся к Рипли, сидев-
шей на своей кровати.
   - Директор Эндрюс извещает всех, что через пять минут начнется  общее
собрание. Правда, нас с тобой это не касается.
   Рипли устало повела плечом:
   - Ну, что же...
   Они находились, конечно, не в тесной каморке изолятора, а в  основном
помещении госпиталя: Клеменс сразу же дал понять Смиту, куда именно тому
следует засунуть свои предложения насчет того, где полагается разместить
его подопечную. Но и сам госпиталь тоже отнюдь не отличался простором.
   - Ты о чем думаешь? - врач внимательно посмотрел на Рипли.
   - Почему ты об этом спросил? - она подняла на него глаза.
   - Ну, не знаю... Просто недавно ты проявляла  бешеную  активность,  а
теперь...
   Внезапная мысль вдруг посетила Рипли. Она пружинисто встала на ноги.
   - Скажи, как ты думаешь - можно отсюда бежать?
   В удивлении Клеменс круто поднял бровь:
   - "Отсюда" - это с планеты?
   - Да.
   - Вот на этот вопрос я отвечу совершенно однозначно. Разумеется, нет!
Не пешком же идти сквозь космос... Раз в  полгода  прилетает  корабль  с
провизией.
   - И это все?
   - Все.
   - Черт...- Рипли опустилась на прежнее место. Выходит, Эндрюс все-та-
ки говорил правду.
   - Я слышал, скоро за тобой придет внеочередной рейс,- сказал  Клеменс
с явным намерением утешить.
   - "Скоро" - это как? - спросила Рипли без особой надежды.
   - Не знаю...- в раздумье врач выпятил губы.- Просто до  этого  к  нам
никто никогда... не спешил.
   - Понятно,- голова Рипли снова склонилась.
   - Ты мне не расскажешь, о чем ты говорила с Эндрюсом?
   Спрашивая это, врач не очень рассчитывал на положительный  ответ.  Он
оказался прав.
   - Нет. Пусть здесь останется хоть один человек, не  думающий,  что  я
спятила.
   - Ага... Ты имеешь в виду меня?
   - Кого же еще...
   Несколько секунд врач размышлял.
   - Ну, это совсем не обязательно... Я достаточно узнал о  тебе,  чтобы
не сомневаться в абсолютной устойчивости твоей психики. Потом, я  и  сам
ведь что-то видел.
   Приступ сухого, нехорошего кашля вдруг сотряс тело Рипли,  и  Клеменс
настороженно прислушался.
   - Как ты себя чувствуешь?
   - Да не очень...- Рипли уже сумела удержать кашель и теперь выглядела
по-прежнему.- Горло что-то болит... живот... И вот  здесь  -  тоже  боли
т...- Взяв обеими руками кисть Клеменса, она прижала  ее  к  собственной
груди.
   - О! - сказал врач с чувством.- Локализация последней боли  мне  осо-
бенно нравится.- Мгновение он обдумывал свои действия, но потом  чувство
долга взяло верх.- Однако давай все-таки сперва займемся твоей хворобой.
Что-то не нравится мне этот кашель... Я  предлагаю  лечебный  укол.  Мой
особый коктейль персонального изобретения!  -  сказал  он  с  профессио-
нальной гордостью, отошел в сторону и загремел инструментами.
   В этот момент на кровати соседнего койко-блока зашевелился, приходя в
себя, Голик. Они оба забыли о нем. Его лицо, покрытое маской  из  запек-
шейся крови - своей и Рейнса, пятном виднелось сквозь полупрозрачный за-
навес. Врач в свое время только и смог удостовериться, что ранение голо-
вы у Голика несерьезное и не требует хирургического вмешательства. Но ни
обработать рану, ни даже смыть  кровяную  корку  ему  не  удалось:  даже
сквозь наркотический сон Голик при малейшем прикосновении судорожно дер-
гался и начинал отбиваться, не приходя в сознание.
   А теперь, просыпаясь, он медленно ворочался на испачканном покрывале,
и в глазах его уже отсутствовал леденящий ужас. С  его  места  ему  были
видны оба - Клеменс и Рипли.
   - Ты замужем? - спросил он ни с того ни с сего.
   Женщина только покосилась на него, не ответив. Ей никак не  удавалось
вспомнить: был ли он на свалке?
   - Тебе надо замуж... Надо рожать детей...
   Клеменс тоже покосился в сторону Голика. Не следует ли  прервать  его
рассуждения? Вроде бы пока ничего особенного он не говорит, но врач  уже
имел опыт общения с этим типом.
   Голик отодвинул занавеску.
   - У меня было много хороших девушек... Там, тогда, еще до Ярости...
   Теперь Рипли были видны кисти его рук. Они нервно сжимались и  разжи-
мались какими-то странными движениями: не то  оглаживая  что-то,  не  то
терзая.
   - Они любили меня... Во всяком случае, какое-то время.
   Наступило молчание. Было слышно, как звенит стекло о металл:  Клеменс
готовил шприц к уколу.
   - Ты тоже умрешь!..- провозгласил Голик совершенно неожиданно. И Рип-
ли увидела, как при этих словах его пальцы одновременно  сжались  хищным
движением, словно перехватывая чью-то шею.
   - Ну, достаточно,- сказал Клеменс негромко, но тоном, не сулящим  ни-
чего хорошего.
   Он задернул перед носом Голика занавеску, не подозревая, что тем  са-
мым опять спасает ему жизнь.
   Рипли облокотилась на стену, с трудом  сдерживая  вновь  подступающий
кашель. Когда врач подошел к ней, она уже справилась с собой.
   - Ну, как дела?
   - Что? - будто не поняв вопроса, спросила Рипли и улыбнулась.  Улыбка
вышла слегка принужденной.
   - С тобой все в порядке?
   - Да.
   Клеменс обломил одну из ампул, которые он держал в руке, поднес к ней
шприц.
   - По-моему, ты мне лжешь,- сказал он тихо, чтобы не  услышал  Голик.-
Причем делаешь это абсолютно напрасно.
   - А по-моему, лжешь ты. И тоже напрасно.- Рипли  говорила  еще  тише.
Клеменсу самому пришлось напрячь слух.- Как-то ты сказал мне, что я нес-
колько раз подряд уклонилась от ответа. А о себе что  скажешь?  Ты  ведь
тоже уклонился, когда я спросила тебя, каким образом тебе досталось  та-
кое завидное назначение. И повторно уклонился, когда был тебе задан воп-
рос о татуировке - вот об этой.- Она коснулась пальцем его затылка.- Мо-
жет быть, хоть сейчас ты мне расскажешь правду?
   Клеменс надолго задумался, позабыв об уколе. Наконец он принял  реше-
ние:
   - В общем-то ты права. Я должен был рассказать об  этом  раньше...  И
рассказал бы, клянусь, если бы не боялся тебя потерять!
   Он тяжело дышал, крупные капли пота выступали у него на лбу, словно у
человека, собственноручно подписывающего себе приговор.

   - Это долгая, тяжелая история...
   Клеменс снова запнулся. Но когда он, наконец, заговорил,  его  голосу
мог бы позавидовать ушедший в небытие Бишоп: из него напрочь исчезли все
эмоции.
   - Я был самым способным студентом на  медицинском  факультете  нашего
университета. Ты не поверишь, но профессора буквально дрались  за  право
называться моим Учителем. Довольно рано я пристрастился к  наркотикам  -
это случается с врачами гораздо чаще, чем  готов  официально  признаться
любой из них. Тут все перемешивается:  сверхнагрузки,  вид  человеческих
страданий, доступность наркотических средств - морфий, алкоголь в чистом
виде... А самое худшее - кастовая уверенность медиков в том,  что  любой
врачебный препарат сохраняет покорность тебе, что ты властвуешь над ним,
а не он над тобой. Самообман... Скажи, тебе действительно хочется дослу-
шать эту длинную и бездарную мелодраму?
   Рипли коротко кивнула:
   - Ничего. Я выдержу.
   - Ну, воля твоя. Короче, несмотря на все это, меня все равно  считали
молодым гением, врачом будущего и так далее, в том же духе. Причем, ска-
жу тебе честно, считали не зря! Но как-то раз, уже на первом  году  моей
самостоятельной практики, случилось то, чего не могло  не  случиться.  Я
как раз отбывал 36-часовое врачебное дежурство - знаешь, такое бывает  у
молодых медиков: им специально устраивают проверки на прочность.  Короче
говоря, "чтоб служба медом не казалась..." Ну и, как ты уже  догадалась,
все эти тридцать шесть часов я провел "под кайфом", да еще и спирт хлес-
тал, словно лошадь - воду... А  когда  я  проснулся,  мне  рассказали...
Именно рассказали, сам я не помню ничего, хотя участвовал во  всех  этих
событиях и, возможно, даже и не совершил ошибок...- Он перевел  дыхание:
- В общем, на ближайшем заводе произошел взрыв, и к нам в больницу  при-
везли свыше сотни пострадавших. Тридцать человек из них погибли. По офи-
циальной версии из-за того, что я назначил им неправильную дозу болеуто-
ляющего. Возможно, конечно, что  они  умерли  от  последствий  взрыва...
Впрочем, одно другому не мешает. Я оказался в положении стрелочника, ко-
торый во всем виноват. Я и был виноват, наверное...
   На губах Клеменса мелькнула легкая усмешка.
   - Вот так я и получил семь лет. И считаю, что еще легко отделался.
   Усмешка сменилась гримасой, похожей на оскал.
   - Во всяком случае, от морфия меня отучили,- резко закончил он.
   - Ты сидел здесь?
   Врач ответил, не повернувшись к Рипли. Казалось, он,  впав  в  транс,
разговаривает сам с собой, и этот вопрос  он,  наверное,  воспринял  как
прозвучавший изнутри.
   - Да... Поэтому я хорошо знаю этих ребят. Когда они решили остаться -
остался и я. По  крайней  мере,  среди  изгоев  я  сам  себя  изгоем  не
чувствую. А приличного назначения мне бы все равно не получить...
   И - все. Бесстрастность исчезла из голоса. Клеменс встряхнул головой,
словно сбрасывая оцепенение.
   - Ну что? - он посмотрел на Рипли затравленным взглядом.Теперь, когда
ты узнала все это, позволишь ли ты мне сделать вот эту инъекцию?
   Вместо ответа Рипли, закатав рукав куртки,  протянула  ему  руку  для
укола. Торопясь, врач поднес к коже старинный игольчатый  шприц.  Пальцы
его слегка дрожали.
   - А теперь я тоже расскажу тебе мою собственную тайну, Клеменс.  Слу-
шай...
   Она вдруг остановилась, почуяв неладное. Трудно сказать, зрение, слух
или острый запах чужой плоти предупреждали ее об опасности.

   Запах чужой плоти...
   Чужой...
   В это время Голик уже мелко трясся отчаянной дрожью в своем блоке. Он
раньше всех заметил, как из квадрата вентиляционного хода  под  потолком
бесшумно опустилась на жгутах щупалец  громадная  туша,  бесформенная  и
вместе с тем сохраняющая какое-то жуткое изящество. Дикий страх чуть  не
швырнул его с воплем к выходу, но инстинкт самосохранения сработал безо-
шибочно, пригвоздив к месту и сковав ужасом готовую заорать глотку. Лишь
высокий, беспомощный писк срывался с его закушенных губ, но  он,  должно
быть, оказался неслышим для чудовища, воспринимавшего звуки в  ином  ре-
гистре.
   А Клеменс так ничего и не успел  понять.  Он  даже  не  заметил,  как
сквозь клеенчатый занавес проступил силуэт взметнувшейся на дыбы  твари,
он стоял к занавесу спиной. Затем пленка раздалась в стороны  звездчатым
отверстием, пропуская рванувшегося вперед Чужого; страшные клыки впились
Клеменсу в голову, щупальца охватили плечи... А мгновение спустя из про-
давленного виска хлынула кровь - и лицо врача стало мертвым еще до того,
как на нем проявилось удивление. И Чужой вздернул вверх и перебросил че-
рез стенку блока уже лишь тело Клеменса, а не его самого.
   Задетый случайным ударом, инструментальный столик взмыл до потолка  и
пронесся по всему госпиталю, расшвыривая по  сторонам  свое  содержимое,
словно бомба - осколки.
   Обработанным движением Рипли упала на четвереньки, перекатом ушла  от
просвистевшего в воздухе щупальца и поднялась уже по другую сторону бло-
ка - но второе щупальце слепым взмахом подсекло  ее  под  колени,  снова
сбивая с ног.
   Коротко простонав, Рипли рухнула на пол. "Все. Конец",- тупо и безна-
дежно пронеслось у нее в голове. Чужой был уже рядом.
   Раньше ей тоже раз-другой приходилось видеть его столь же близко,  но
тогда у нее в руках было оружие и весь контакт занимал доли секунды. Ус-
пеешь выстрелить - живи дальше, не успеешь... А теперь ей  явно  не  ус-
петь. Да и нечем "успевать": руки ее пусты.
   Чужой на этот раз почему-то медлил. Отстраненно, словно речь шла не о
ней, Рипли подумала, что вряд ли вообще кто-либо в мире  видел  то,  что
сейчас наблюдает она. Слишком уж мгновенно обычно проходит атака.
   С тем же неживым металлическим скрипом, который столько раз  слышался
ей в ночных кошмарах, распахнулась многозубая пасть -  с  клыков  капала
вязкая слюна... Рипли отшатнулась, бледнея, отчетливо поняв, что  это  -
последнее, что она видит в жизни.
   Страшная голова придвинулась вплотную. С  булькающим  звуком  челюсти
раскрылись еще шире - что-то зашевелилось в темных глубинах пасти. Язык?
Рипли почему-то представилось, что язык Чужого будет похож  на  змеиный:
тонкое двуострое жало, трепещущее от вожделения близкой добычи.
   Нет, это был не язык...
   То, что выдвинулось из недр Чужого, не имело вообще никаких аналогов.
Она уже видела это - матка Чужих пыталась достать  ее,  Рипли,  засевшую
внутри тяжелого погрузчика...
   Медленно, словно исследуя, выдвинувшийся "поршень"  покачивался  вле-
во-вправо, едва не касаясь щеки Рипли. Женщине лишь нечеловеческим  уси-
лием удавалось сдерживать крик.
   Но она все-таки закричала, когда на конце "поршня"  вдруг  раскрылась
пасть (маленькие, но смертельно острые клыки, тоже омываемые  слюной)  и
бусинки глаз впились в Рипли с неумолимой, завораживающей злобой...
   Одновременно с ее криком из маленькой  пасти  раздался  пронзительный
визг  -  далекий  предтеча  скрежещущего  крика,   издаваемого   большим
монстром. А потом...
   А потом внутренняя пасть нехотя втянулась в недра большой пасти и ис-
чезла в ней. И Чужой с явной неохотой попятился, развернулся -  и  через
мгновение его щупальца уже заструились в направлении потолочного люка.
   Рипли еще успела рассмотреть, как неожиданно быстро слизистая громада
исчезает в отверстии над ее головой, унося с собой тело Клеменса.
   В оцепеневшей руке врача все еще был намертво зажат шприц.
   24
   ...Коридоры, коридоры, поворот за поворотом, двери, лестницы, люки, и
из каждого люка, из каждого колодца вентиляции может грозить  опасность.
Рипли бежала почти наугад: Клеменс ведь так и не сказал ей,  где  должно
проходить это общее собрание. Теперь уже и не  скажет...  Одна  надежда,
что все помещения этого класса должны находиться примерно в одном месте,
на одном уровне. В крайнем случае - на соседних.  И  тогда,  если  найти
путь к столовой...
   По крайней мере, эту дорогу она запомнила хорошо, хотя  проходила  по
ней лишь однажды...

   - Итак, мы снова, согласно нашему правилу, даем беспристрастную оцен-
ку событиям, чтобы лишить почвы возникающие слухи.- Эндрюс выдержал пау-
зу.- Факты таковы. Как вы уже знаете, сегодня  после  обеда  заключенный
Мэрфи погиб в 18-й шахте. Следствием было установлено, что гибель  прои-
зошла исключительно из-за собственной неосторожности  самого  Мэрфи.  Он
слишком приблизился к воздухозаборнику вентиляторной системы и был  всо-
сан туда.
   Директор вполне сознательно прибегнул к первоначальной версии. Прихо-
дилось рисковать, учитывая то, что кто-нибудь мог и прослышать о подлин-
ном направлении воздушного потока. Только бы Клеменс не  вздумал  развя-
зать язык!
   - В связи с этим не будет лишним напомнить, что последний  инструктаж
по технике безопасности имел место совсем недавно. Кроме того,  все  вы,
включая Мэрфи, проработали в наших условиях не один год  и  знают,  куда
можно соваться, а куда нет. Мне бы не хотелось, чтобы  вслед  за  первым
ротозейством еще кто-нибудь...
   Ближайший из заключенных тоскливо вздохнул и  демонстративно  выложил
на столик перед собой какую-то раскрытую книжку. Чтение не являлось  на-
сущной потребностью на Ярости, просто как иначе избавиться от директорс-
кого занудства?..
   Продолжая речь, Эндрюс подошел к заключенному и захлопнул книгу столь
же демонстративно, как она была открыта. При этом он заметил, что  текст
был повернут вверх ногами. Впрочем, прервать чтение ему надлежало в  лю-
бом случае - действительно ли заключенный читал или только притворялся.
   Однако вывод для себя директор все же сделал. Похоже, он в самом деле
перегнул палку, пытаясь придать собранию рутинную форму.
   - ...Час назад на уровне 21 был обнаружен заключенный Голик, находив-
шийся в очень странном, почти невменяемом состоянии. Рядом  с  ним  была
лужа крови. Причем, судя по всему, кровь принадлежала не ему, хотя Голик
действительно получил легкое ранение. Заключенные Бомс и Рейнс...
   Эндрюс знал, что должно было произойти на уровне 21,- знал, хотя  ему
и не полагалось. До него доходила информация о тайных собраниях в  "Очи-
щающем кольце" (или как его там называют?). Слухи темные, противоречивые
- однако он сразу вспомнил о них, увидев возле места  происшествия  нео-
конченный круг из свечных огарков.
   Неужели самосуд? Или... или и того похуже - религиозное  жертвоприно-
шение? Эх, Пресвитер, Пресвитер...
   - ...Бомс и Рейнс до сих пор не найдены. Так что не исключен вариант,
что заключенный Голик причастен к их исчезновению и, будем говорить пря-
мо, убийству. Да, убийству - по меньшей мере одного из них.  Потому  что
человек, который потерял столько крови, чтобы образовалась  такая  лужа,
просто не мог выжить...
   В этом месте заместитель директора, стоявший возле самой входной две-
ри, услышал где-то вдали дробный топот бегущих ног: сперва еле  различи-
мый, но быстро приближающийся. Кто бежит? И с какой вестью?  Явно  не  с
хорошей. Вроде бы все здесь... (Об оставшихся в госпитале Смит  попросту
забыл)...
   Сказать, что ли, Эндрюсу? Но тот ведь очень не любит, когда его  пре-
рывают... С другой стороны, не  рассердится  ли  он  еще  больше,  когда
кто-то сейчас ввалится с очередной сенсацией? А если рассердится, то  на
кого: на вошедшего или на него, Смита? Трудно определить...
   За этими рассуждениями заместитель пропустил момент, когда еще  можно
было вмешаться. Выйти же за дверь и самому встретить бегущего  ему  даже
не пришло в голову.
   - Следовательно, мы должны  организовать  поиск.  Добровольцам  будет
назначена премия в виде...
   Эндрюс говорил, а в мозгу его непрерывно крутилась мысль:  кто  стоит
за этим? Сам Голик? Крайне маловероятно: злоба есть, а ума нехватка. Ди-
лон? Ох, как не хотелось бы верить...
   Может быть, тот, кто сейчас вызовется добровольцем?
   Или вообще все вместе - если это коллективный сговор?
   При мысли об этом по спине Эндрюса потек холодный пот. Вот так и  бы-
вает: провел с людьми многие годы, а в какой-то момент оказывается,  что
совершенно неспособен определить мотивы их поступков. Мало ли какие идеи
могут прийти в мозги, изуродованные многолетним  заключением?  В  мозги,
многие из которых были "со сдвигом" изначально?
   Но что бы ни думал директор, голос его звучал по-прежнему  властно  и
уверенно.
   - Джентльмены, мне очень жаль, что у нас возникли дополнительные зат-
руднения. Но я надеюсь, что мы сможем все вместе их  преодолеть  и  дож-
даться спасательного отряда, который должен прибыть за лейтенантом  Рип-
ли. Заодно, думаю, спасатели помогут нам разобраться с нашими внутренни-
ми проблемами. (Да, это был верный ход  -  напомнить,  что  подкрепление
явится спустя считанные дни, а не месяцы.) Итак, есть ли добровольцы?
   Таковых не оказалось, и Эндрюс, пожалуй, был этому даже рад.
   - Ну хорошо. Добровольцами назначаются...
   Взгляд Эндрюса цепко прошелся по лицам. Многие, не выдержав, опустили
глаза.
   И тут за его спиной с грохотом распахнулась дверь.
   В проеме стояла лейтенант Рипли, задыхающаяся  от  быстрого  бега,  в
наспех накинутой, сбившейся на одно плечо куртке.
   - Он здесь! - выкрикнула она, даже не дав себе  времени  восстановить
дыхание.
   - Прекратите болтовню! - рявкнул директор, сдерживаясь  из  последних
сил.
   - Говорю вам, он здесь! - голос Рипли зазвенел.
   - Кто здесь, кто, кто? - прошло гудение по рядам заключенных.
   Некоторые из них, возможно, уже знали о бредовых словах Голика насчет
дракона.
   Эндрюс зажмурился на миг. Терпение его лопнуло, как лопается скрипич-
ная струна. И плевать ему теперь на все: на публичное неуважение, явлен-
ное лейтенантскому званию на глазах заключенных, на сверхсекретный  при-
каз "сверху", даже на последние остатки того мужского такта к представи-
телям слабого пола, что еще сохранялись в нем...
   - Аарон! Эту дуру скрути, оттащи ее в изолятор и запри там  к  чертям
собачьим!
   Наконец-то получив недвусмысленный  приказ,  Смит  ринулся  вперед  и
схватил женщину за руки. Она попыталась сопротивляться - и тут же  поня-
ла, что Смит все-таки тюремный офицер, что он силен,  обучен  приемам  и
что у него не вырвешься.
   И тут...
   Это произошло на глазах у всех.
   Сверху, из вентиляционной шахты (эти шахты пронизывали все  помещения
тюрьмы словно дырки - кусок сыра), с немыслимым, закладыващим  уши  воем
обрушилось нечто. Даже те, кто еще не слышал Голика, сразу  вспомнили  о
драконе -  будто  материализовались  смутные  детские  ужасы,  вызванные
страшными сказками.
   Был директор - и нет директора. Только его ноги, стремительно увлека-
емые вверх, исчезли в потолочном отверстии.
   И тогда раздался дикий крик, перекрывывший даже звуки, издаваемые чу-
довищем. Но это кричал не Эндрюс.
   Кричали все остальные - два с лишним десятка людей. Кричали  все  ра-
зом, мечась по помещению, бесцельно шарахаясь от  выхода,  вскакивая  на
столы...
   На полу, медленно собираясь из струящихся сверху ручейков,  расплыва-
лась кровавая лужа...
   25
   Все были перепуганы до одури. Какое-то подобие порядка удалось навес-
ти лишь через четверть часа.
   Как ни странно, быстрее прочих оправился Голик. Когда он, не в  силах
оставаться один, примчался в помещение общего собрания вслед  за  Рипли,
на него тяжело было смотреть. Но узнав о происшедшем,  он  как-то  вдруг
разом пришел в себя. Видимо, больше всего Голик нуждался в подтверждении
реальности своей встречи. Он уж и сам было поверил, что по  его  грешную
душу являлась какая-то нечисть из межзвездного ада. И теперь, когда  вы-
яснилось, что это вполне реальный  зверь,  чудовище  из  плоти  и  крови
(пусть даже эта кровь и кислотная), у него немедленно отлегло от сердца.
   - Что же нам теперь делать? - рассуждал  он,  бодро  вытирая  ветошью
кровь директора, пока остальные испуганно жались в кучи: кто  на  столе,
кто под столом.- Мы должны, как это  называется...  организоваться.  Да,
да, мы должны организоваться! И кто же теперь у нас будет командовать?
   Аарон Смит отлепился от стены:
   - Ну конечно, двух мнений об этом быть не может. По положению я явля-
юсь заместителем директора, а значит, после его гибели командование  ав-
томатически переходит ко мне.
   Его речь оставляла странное впечатление. Вроде бы говорил он абсолют-
но бесспорные вещи и держался при этом достаточно солидно, но некий  от-
тенок неуверенности звучал в его голосе, усиливаясь с каждым словом. По-
хоже, он сам чувствовал шаткость своих позиций.
   И действительно - Голик тут же злобно ощерился. Он уже  давно,  сразу
после того как объяснения Рипли принесли ему спокойствие,  смыл  с  лица
кровяную корку; лишь слегка еще сочилась кровью  небольшая  ссадина  над
правым виском. Но от этого его лицо не стало более приятным.
   - Подумать только - Восемьдесят Пять будет командовать!  Эндрюс,  не-
бось, на том свете сейчас со смеха покатывается, услышав об этом!
   - Не называй меня так! - попытался прикрикнуть на него Смит.
   - Да? А как же тебя теперь называть? Может быть, "господин директор"?
- Голик оскалился еще неприятнее.- Впрочем, как тебя  ни  называй,  хрен
редьки не слаще. Нам сейчас нужен командир не для официальной бумажки, а
чтобы спасти наши шкуры. Так что ты - в пролете!
   - Ну, хорошо...- Аарон Смит хрустнул пальцами,-  хорошо,  я  признаю:
мне не по силам заменить Эндрюса. Он, кстати, был хороший человек, и зря
вы всегда с ним так...
   - Восемьдесят Пять, мы не желаем слушать это дерьмо! - отчетливо ска-
зал кто-то со стороны.
   Толпа уже успела преодолеть первый страх и теперь сгрудилась  плотной
массой, щетинясь колючими взглядами.
   В поисках поддержки Смит повернулся в Дилону:
   - Преподобный?..
   - Что, собственно, ты хочешь от меня?  -  Дилон  выглядел  совершенно
спокойным.- Если ты хочешь, чтобы я согласился с  тем,  что  Эндрюс  был
неплох как директор, - пожалуй, я готов это признать. А если тебя обиде-
ло бранное слово - ты, наверно, его ни разу прежде не слышал? -  то  вы-
нужден разочаровать. Он,Дилон указал на кого-то  пальцем,-  имеет  право
говорить "дерьмо". Это не оскорбляет величия Господа.
   - Ну ладно...
   Смит глубоко засунул руки в карманы и отвернулся от всех, чтобы никто
не видел его лица. Казалось, что он плачет.
   И тут Дилон высказал предположение, удивившее многих:
   - Сестра! А как насчет тебя? Ведь ты же заканчивала офицерские  курсы
или что еще там, у тебя есть звание... Не принять ли командование тебе?
   Голик, присевший было на ближайший из стульев, подскочил так,  словно
сидение под ним раскалилось.
   - Что?! Она? Баба? Какого хрена она? Валяй ты командуй!
   - Нет! - Дилон скрестил руки на груди.- Никогда. Я не рожден командо-
вать светскими делами. Я буду заботиться лишь о душах моих братьев, пока
светские дела станет вершить кто-то другой. Это тоже немало!
   Рипли выступила вперед. Как она понимала, большинство было  внутренне
готово выслушать ее распоряжения. Однако Голик все еще не сдался.
   - И что же нужно этому зверю? - Он смотрел на нее с  той  же  злобной
усмешкой, что и минуту назад - на Смита. Но Рипли выдержала его взгляд.
   - Прежде всего - пища.
   - Пища... Так что же, он теперь будет пытаться сожрать всех нас?
   -Да,- коротко ответила Рипли.
   Голик нервно мерил шагами комнату.
   - Господи! Ну как клево, а?! И что мы можем сделать, чтобы  он  пода-
вился раньше, чем набьет брюхо?
   Пожалуй, это хорошо, что именно Голик задал этот вопрос. Рипли  пони-
мала, что все-таки довольно многие в этой толпе  не  захотят  ей  подчи-
ниться, даже если на ее стороне окажется авторитет Пресвитера. Но ведь и
самые упрямые жаждут жизни и пойдут за всяким, кто готов  им  эту  жизнь
спасти!
   - Насколько я знаю, у вас нет оружия.- Это был не вопрос, а утвержде-
ние.
   - Это смотря против кого, сестричка! - из  руки  Голика  с  негромким
щелчком показалось лезвие: это открылся пружинный  нож.  Голик  крутанул
его в пальцах - не то угрожая, не то всерьез веря, что четыре дюйма ста-
ли помогут в схватке с грозным хищником, - затем сложил и спрятал обрат-
но в карман.
   - Он не такой, как я видела раньше...- Рипли говорила медленно, восс-
танавливая перед внутренним зрением внешность Чужого, - более жесткий  с
виду кожный покров, иная манера передвижения... Не такой, но ведет  себя
схожим образом. А все остальные экземпляры, которых я видела раньше, бо-
ялись огня.Рипли вздохнула.- Вот, пожалуй, и все, что я  могу  посовето-
вать.

   Сказав это, она сразу почувствовала, что совершила ошибку.  По  толпе
прошел глухой ропот: люди ждали более конкретных рецептов, более  гаран-
тированного спасения.
   - Мы можем загерметизировать какой-нибудь  сектор  тюрьмы,  перекрыть
туда любой доступ? - Рипли поспешила исправить впечатление.
   Ответил ей не кто иной, как Смит. Пожалуй,  его  рано  сбрасывать  со
счетов: как-никак, он заместитель директора и может обладать сведениями,
недоступными рядовому заключенному, пусть тот и знает здесь все  ходы  и
выходы.
   - Навряд ли.... У нас здесь около пятисот шахт, квадратные мили  тон-
нелей, причем кое-где переборки обветшали, так что между секторами зияют
дыры.
   "Даже не квадратные, а КУБИЧЕСКИЕ мили, - уточнила Рипли  про  себя.-
Чужой обладает свободой движений по вертикали... Да, эта затея не  прой-
дет".
   - А мониторы? - с внезапной надеждой Рипли указала на экран, располо-
женный сразу над входом.- Мы могли бы проследить его перемещения!
   И тут же она догадалась, каков будет ответ. Смит лишь  подтвердил  ее
опасения:
   - Система видеосвязи не работает.
   - Восемьдесят Пять хочет сказать...- Голик, про которого она уже  за-
была, снова выдвинулся вперед.
   - Не называй меня так! - возмущенно выкрикнул Смит, но Голик проигно-
рировал это.
   - ...хочет сказать, что у нас здесь не оплот цивилизации, так  его  и
растак! Нет оружия... Нет видео...  мороженого  тоже  нет,  как  это  ни
странно! А еще здесь нет презервативов и нет женщин - кроме одной,  мать
ее! Здесь есть только дерьмо! Да что с ней  говорить?!  -  Голик,  вновь
грязно выругавшись, повернулся к остальной аудитории в ожидании поддерж-
ки. Но люди вокруг угрюмо молчали. И ему пришлось продолжать: - Ведь это
же она, она притащила сюда эту нечисть! Может, ей первой оторвать  голо-
ву, не дожидаясь, пока это сделает зверь?!
   - А ну-ка заткнись! - негромко скомандовал Дилон.
   Голик резко повернулся, и пальцы его судорожно метнулись  к  карману.
Дилон спокойно шагнул к нему. Руки его были пусты, но Голик поспешно от-
дернул свою руку, так и не достав оружие.
   - Запомните все. Если мы здесь и примемся отрывать друг другу головы,
то начну это дело я.- Дилон говорил все так же тихо, с убийственным спо-
койствием, от которого по коже пробирал мороз.А ты запомни кое-что  пер-
сонально, Ян. Первая голова в этом списке будет твоя!
   Голик облизал пересохшие губы и отступил, смешавшись с остальными.
   26
   Рипли держала в руках план тюрьмы, сверяя его с хитросплетением  про-
ходов. Кое-что явно не совпадало. За десятки  лет  существования  тюрьмы
накопилась масса отличий от генерального плана: здесь  закрыли  переход,
там, наоборот, убрали заграждение...
   - Что это? - спросила она.
   Высунувшись из-за ее плеча, Смит посмотрел сначала на план, потом ту-
да, куда указывал палец Рипли.
   - Это вентиляционная шахта.
   - Вижу, что не труба канализации! - Рипли ощутила, как  мимовольно  в
ней закручивается пружина раздражения.- Я имею в виду - куда она идет?
   Смит задумчиво поскреб в затылке:
   - Кажется... Да, точно, от госпиталя к столовой.
   Первоначально выход из шахты был перекрыт  металлической  сеткой,  но
теперь в ней зияла метровая дыра. Когда это случилось? Может быть,  годы
назад? Рипли напрягла зрение, всматриваясь.
   Петли сетки были изъедены ржавчиной, но в местах  облома  поблескивал
свежий, не подвергшийся коррозии металл. И кое-где на внутренней поверх-
ности повисли, тягуче стекая вниз, капли вязкой, студенистой слизи.
   Сетка была прорвана недавно.
   Рипли стиснула зубы:
   - Ну что ж, тогда первым делом мы проверим этот проход, а потом...
   Смит изумленно уставился на нее:
   - Послушай, здесь общий километраж тоннелей - за неделю не  обшаришь!
Ты что, их все решила прочесывать?
   - Нет. Но он где-то здесь, неподалеку,- в голосе Рипли не было и тени
сомнения.
   - С чего ты взяла?
   Вместо ответа Рипли заглянула в отверстие, зачем-то  тронула  пальцем
один из комочков слизи и тут же вытерла руку о комбинезон.
   - Я знаю...- наконец проговорила она.- Он далеко не уйдет. Он  -  как
лев...
   - Как лев? - Смит в недоумении захлопал глазами.
   - Лев никогда не уходит далеко от стада зебр, которыми он  кормится,-
бесстрастно пояснила Рипли.- Ну что ж, давай проверим? - она легко  под-
тянулась, почти целиком исчезнув в шахте. Но Смит вовсе не горел желани-
ем последовать за ней:
   - Эй, знаешь ли, лазить тут в темноте, когда эта  тварь  где-то  рядо
м...
   - Ну так обеспечьте освещение! - Рипли оглянулась через  плечо:  -  У
вас есть фонарики?
   Смит минуту помедлил.
   - Фонарики-то есть...- он смущенно опустил глаза.
   - Так в чем вопрос?
   - Но нет батареек,- закончил Смит с еще большим смущением.
   - А факелы? Мы можем добыть огонь? - по лбу Рипли пролегли поперечные
складки: раздражение нарастало с каждой минутой.  В  обыденной  ситуации
такая беспомощьность взрослого мужчины вызывала бы смех,  но  сейчас  им
всем было не до веселья.
   - Не знаю...
   - Так можем или нет? Большинство людей вообще-то умели это делать еще
с каменного века!
   Смит вспыхнул от подступившей обиды:
   - Слушай, не надо уж так саркастически-то!
   - Ты думаешь, это доставляет мне удовольствие? Ну  хорошо,  попробуем
рассуждать иначе. У вас здесь налажено производство:  выплавка  металла,
литье, да и просто отопление станции ведь энергии требует... Где хранит-
ся горючее? Сколько? В каком оно виде: жидкое, твердое?
   И тут лицо Смита просветлело. Он понял наконец, чего от него хотят...
   27
   Гулко, со стоном лязгнула пружина громадного, под стать двери, замка.
Широкие створки раздвинулись, открывая потайную кладовку.

   - Пр-рошу! - Смит королевским жестом указал на ряд бочонков,  выстро-
енных вдоль задней стены.- Вот здесь я все и держу. И близко, и  сохран-
но. Неплохо придумано, а?
   Он явно напрашивался на похвалу. Рипли  не  замедлила  оправдать  его
ожидания.
   - Здорово...- сказала она, вполне убедительно изобразив  восхищение.-
Так что нам теперь с этим делать? Наверно,  будем  перетаскивать  отсюда
все, да?
   - Правильно,- Смит приосанился.- Значит, Дэвид, Рипли,  вы  тут  пока
начинаете, а я пойду позову остальных.
   - Хорошо, Восемьдесят Пять,- ответил Дэвид. Это был тот самый пожилой
скуластый арестант, на которого Рипли обратила внимание в  столовой.  За
последний час, присмотревшись к нему, Рипли убедилась в необоснованности
своих прежних подозрений: Дэвид был спокоен, надежен и, судя  по  всему,
неглуп.
   Вот и сейчас свое согласие он выразил с нарочитой покорностью,  но  в
глазах у него мелькнули озорные чертики.
   Смит, собиравшийся выходить, замер, словно окаменев. Потом повернулся
к Дэвиду.
   - И пожалуйста,- проговорил он умоляюще, - не называй меня "Восемьде-
сят Пять"!
   - Хорошо, Восемьдесят Пять,- повторил Дэвид с той же  внешней  покор-
ностью и с теми же чертиками в глазах.
   Рипли поспешно спрятала улыбку, но Смит так и не понял, что его вновь
назвали ненавистным ему прозвищем. Удовлетворенно кивнув, он  переступил
порог.
   Дэвид внимательно посмотрел ему вслед.
   - Так и не дошло,- констатировал он. Рипли улыбнулась уже открыто.
   Дэвид взялся за первую из емкостей, наклонил ее и покатил на ребре  к
выходу. Но пока руки его занимались этой работой, сознание, должно быть,
все еще вертелось вокруг разговора со Смитом.
   - Ты смотри, шестерка, а распоряжается...- протянул он задумчиво.- Ты
уж, сестренка, укажи ему на его место. А то он нам тут всем  накомандует
- будь здоров!
   Рипли понизила голос:
   - Успеется, Дэвид. Лучше ты  мне  скажи:  что  означает  "Восемьдесят
Пять"?
   Ее собеседник усмехнулся.
   - Ну да, ты не знаешь, ты же нездешняя... Ребятам как-то раз  удалось
заглянуть в его личное дело. Восемьдесят  пять  -  это  коэффициент  его
умственного развития - IQ, или как там его называют...
   При этом известии Рипли даже присвистнула. К работе в космосе  вообще
не допускались люди, показавшие данный коэффициент ниже ста двадцати  (у
нее самой он равнялся ста сорока восьми). Человеку же,  получившему  ре-
зультат аналогичный показателю Смита, при нормальных условиях трудно бы-
ло бы рассчитывать даже на место в ассенизационной бригаде.
   Да, прав был Эндрюс: Ярость - дыра, из самых худших, что может быть.
   Задумавшись, Рипли споткнулась обо что-то - и бочка загрохотала,  ва-
лясь набок.
   - Эй, осторожней! - в голосе Дэвида  звучал  неподдельный  испуг.-  Я
как-то раз видел, как такой бочонок взорвался...  семнадцать  недель  не
могли пожар потушить!
   Вдвоем они выволокли тяжеленную емкость с горючим в коридор.  Но  это
было даже не полдела: перед ними лежал еще долгий путь к ванне металлоп-
риемника...
   Рипли присмотрела это место еще минут сорок назад, когда Смит куда-то
пропал в поисках карты, а она с Дилоном и  еще  несколькими  арестантами
осматривала окрестности.
   - Это что? - спросила она тогда.
   - Так, ничего особенного - емкость для приема металла. Над нами печь.
   - Там дальше есть ход?
   - За металлоприемником? Нет, глухая скала. Туда раньше хотели атомный
заряд бросить, чтобы образовать пространство для застройки, но не разре-
шили "сверху". Сказали, радиационный фон образуется уж очень высокий...
   - Брось! - пророкотал из-за ее спины голос Дилона,  внимательно  слу-
шавшего эти пояснения.- Кто там о нашем здоровье стал  бы  заботиться...
Просто посчитали ненужным расширять тюрьму, и все!

   Проход к  металлоприемнику  должна  была  загораживать  автоматически
опускающаяся сверху стальная плита. Сейчас она  как  раз  была  поднята.
Став прямо под ней, Рипли посмотрела вверх,  оценивая  толщину  металла.
Изрядно! Около двух метров прочнейшей брони...
   - Значит...- медленно проговорила она, еще боясь поверить самой себе.
- Значит, если кто-нибудь окажется закрыт там, выхода ему уже не будет?
   Стоящие сзади нее замерли, скованные единой мыслью.
   - Совершенно верно! - потрясенно сказал  Дилон,  опомнившийся  раньше
других.
   - Только в печь, мать его!
   28
   И вот теперь бочки со снятыми крышками были выставлены в заранее  оп-
ределенных местах. Осталось только наклонить их -  и  горючее,  струясь,
разольется по полу. Но тут и возникла заминка.
   Рипли не поняла сути этой заминки. Увидев, что  никто  не  шевелится,
она пожала плечами и сама двинулась к бочке. Но тут на ее пути  оказался
Дилон.
   - Давай окончательно проясним  твой  план,-  сказал  он,  словно  ему
что-то еще было неясно.- Ты  собираешься  выкурить  его,  выжечь  огнем,
словно крысу из норы, так? Чтобы единственный путь отхода у него был вот
этот - к ванне металлоприемника... А потом закрыть эту дверь и  оставить
там его взаперти. Правильно я тебя понимаю?
   - Ну, в общем, да. Только незачем его оставлять в ванне, даже за  та-
кой дверью. Когда он будет заперт, мы загрузим  в  печь  несколько  тонн
олова - и поджарим его! Чтобы уж он наверняка не вырвался...
   Рипли промолчала об истинной причине, по которой она желала  устроить
Чужому "огненное крещение". Дело было не в том, что  он  мог  вырваться.
Просто очень уж интересуется им всемогущая Компания; и слишком зловещими
выглядят иные ее планы, чтобы дать ей возможность приплюсовать  к  своим
ресурсам это чудовищное существо...
   Некоторое время Дилон, сощурившись, смотрел на Рипли.
   - А почему ты так уверена, что мы будем тебе помогать? -  спросил  он
загадочно.- Почему ты решила, что мы  будем  рисковать  своими  жизнями,
чтобы осуществить твой план?
   Рипли вздрогнула. На миг ей показалось, что Дилон видит ее насквозь -
до самых потаенных глубин души. И там, в этих темных недрах, таилась не-
кая мысль, столь холодная и безжалостная, что  Рипли  не  решалась  даже
признаться в ней самой себе, не то что произнести вслух...
   Чужой не должен дожить до прилета спасателей. Его надлежит  убить.  И
это - задача первоочередной важности, по значению своему много превосхо-
дящая даже задачу спасения тех, кто сейчас настороженно прислушивался  к
их спору.
   Итак, главное - уничтожить Чужого, а не спасти от его злобы людей.
   Впервые Рипли осмелилась додумать эту мысль до конца.  Но  додумав  -
обрела особую твердость. Уж во всяком случае во  время  этой  охоты  она
постарается подвергнуть себя большему риску, чем кто бы то ни было!
   - Ваша жизнь уже в опасности,- сказала она без  всяких  сомнений.-  И
вопрос состоит именно в том, чтобы этой опасности избежать.
   Неизвестно, поверил ли ей Дилон. Он продолжал стоять в свободной  по-
зе, облокотившись на длинную рукоять швабры. Стоял и  смотрел  на  Рипли
испытующим взглядом. И швабра в его руке на миг напомнила ей епископа.
   А потом он подал знак - и бочки были наклонены.
   Какое-то веселое оживление овладело заключенными, какая-то жажда дея-
тельности - столь же неожиданная, насколько неожиданным был и  предшест-
вующий ступор. Торопясь, они швабрами разгоняли маслянистую, дурно  пах-
нущую жидкость по самым труднодоступным уголкам  тоннелей  -  чтобы  она
ровным слоем покрыла весь пол. Только тогда,  если  эта  горючая  пленка
вспыхнет, от нее будет негде укрыться, не отсидеться где-нибудь за попе-
речной балкой. Даже Голик не отставал от всех. Захваченный общим ажиота-
жем, он лихо выплеснул из одного почти уже опустошненого бочонка остаток
содержимого в очередную щель, а потом, без труда приподняв его,  сбросил
вниз, в короткий вертикальный колодец, соединяющий соседние уровни.
   - Потише! - с неудовольствием сказал случившийся при этом Дэвид.
   - В чем дело, папаша?
   - Тоже мне, папашу нашел! Будь у меня такой сынок, я бы  давно  пове-
сился... Не очень-то расшвыривайся этой тарой, даже если  она  вроде  бы
пуста. Там, если хоть на донышке чуть-чуть осталось -  хватит  мощности,
чтобы тебя в клочья разодрать.
   - Ладно, не учи ученого! От сотрясения эта  фигня  не  взрывается,  а
спичку я туда не бросал!
   И Голик, лихо, как винтовку, вскинув швабру на плечо, трусцой  напра-
вился туда, где, как ему казалось, его присутствие было необходимо.
   - Да, так-то оно так, но все-таки...- Дэвид склонился над  краем  ко-
лодца, одной рукой удерживаясь за вбитую в него скобу.  Внезапно  ступни
его поехали по ставшему вдруг скользким полу. Пытаясь сохранить равнове-
сие, он взмахнул свободной рукой - и зажатый в ней  предмет,  вырвавшись
из пальцев, исчез в провале вслед за бочонком.
   - О, дьявол! - выдохнул Дэвид.
   В этот миг едва не реализовалось его недавнее предсказание.  Выпавший
предмет был зажигательной шашкой - именно с помощью таких шашек  предпо-
лагалось зажечь горючее, когда настанет условленный момент. Если  в  бо-
чонке осталось хоть немного содержимого...
   Дэвид вновь перегнулся через край. Пуст ли бочонок, не было видно, но
шашка лежала рядом с ним на боку. Слава Всевышнему, она ударилась об пол
не капсюлем.
   Несколько секунд Дэвид стоял размышляя. Можно, конечно,  вернуться  к
Восемьдесят Пять, рассказать ему, что случилось,  попросить  новую  шашк
у... Но ведь тот так выпятит грудь, столько возомнит о себе... Дэвиду  и
самому было обидно: он был назначен одним из  поджигальщиков,  а  поджи-
гальщиков всего трое: не каждому доверят детонаторы. Ему же,  единствен-
ному из них, Рипли вручила еще  и  фонарик  (Восемьдесят  Пять  все-таки
расстарался, нашел несколько батареек).
   Выходит, он не только со своей обязанностью не справился, но вдобавок
едва не устроил катастрофу... Неловко получается.
   Вспомнив о фонарике, Дэвид направил вниз луч. Вдоль одной из стен ко-
лодца сверху донизу тянулся ряд скоб,  образуя  лестницу.  Метров  шесть
всего... Пустяки!

   - ...Итак, всем все ясно? Не поджигать, пока я не подам сигнал.  Сиг-
нал будет вот такой...- и Смит дважды мигнул фонариком. Один из  пригод-
ных к употреблению фонарей он оставил у себя.- Ну, поняли?
   - Да уж поняли, Восемьдесят Пять. У нас у всех, слава богу, IQ не ме-
нее сотни,- ответил ему кто-то с издевкой.
   Рипли пристально вгляделась в ответившего, но не узнала его. Голова и
пол-лица у него были обмотаны чистой тряпицей. Где же это его  так  уго-
раздило? Весьма возможно, что это один из тех, кто подвернулся под  руку
Дилону - тогда, на свалке... А может быть, не  только  Дилону...  Уж  не
Грегор ли это? Впрочем, сейчас не время и не место это уточнять.
   Заключенный с перебинтованной головой вздрогнул, потупился  и  быстро
отступил в тень. Да, Грегор!
   ...Смит мужественно проглотил  оскорбление.  Повернувшись  к  Грегору
спиной, он зашагал прочь, крича куда-то в глубину коридора:

   - Дэвид! Где ты там? Смотри, поджигать будем только по сигналу...
   Дэвид тем временем уже спустился вниз и теперь изо всех  сил  тянулся
за шашкой. Ширина колодца не позволяла ему развернуться.

   Это забрало у него так много усилий и внимания, что он даже не  заме-
тил бокового вентиляционного хода, проходящего сквозь одну из стенок ко-
лодца. Ход этот был забран густой сеткой - но в ней, как и в сетке между
столовой и госпиталем, зияла обширная дыра. А по  прутьям  -  опять-таки
как и на той сетке - по прутьям тягуче сползали капли  студенистой  жид-
кости, разъедая по пути хлопья ржавчины...

   - ...Тебе, наверное, очень не хватает Клеменса? - спросил  Дилон,  не
переставая орудовать шваброй.
   Рипли не отставала от него, но при этих словах она прекратила работу.
   - Почему ты так говоришь?
   Дилон усмехнулся с некоторой иронией:
   - Ну, мне почему-то показалось, что вы были очень близки. Я ошибаюсь?
   - Господи! - Рипли с силой хватила шваброй об пол  и  вдруг  закашля-
лась.- Ты что, в замочную скважину подглядывал?
   - Нет, но...- Дилон удовлетворенно кивнул, услышав подтверждение сво-
их мыслей.- Ну, так я и думал...
   Больше он не возвращался к этой теме.
   А Рипли между тем с трудом сумела прервать приступ кашля, сотрясавше-
го ее тело. Теперь оно отзывалось такими приступами  на  любую  нагрузку
выше средней. Только воспаления легких ей еще не хватало!
   - Дэвид! - Смит остановился возле колодца. Затем пожал плечами, огля-
делся по сторонам и пошел искать дальше.
   Услышав этот крик, Дэвид заторопился. Наконец ему  удалось,  едва  не
вывернув плечо, сперва потянуть к себе детонатор  кончиками  пальцев,  а
потом и зажать его в ладони. Но во второй руке Дэвид держал  фонарик,  и
поэтому он, чтобы освободить полностью хоть одну кисть  для  подъема  по
лестнице, сунул шашку себе в зубы.
   Карабкаясь наверх, он не увидел, как из бокового лаза над ним медлен-
но выдвинулась нечто, загораживая свет. Только какой-то незнакомый, уду-
шающе-кислый запах ударил ему по ноздрям, и Дэвид поморщился:
   - Господи, ну и вонища...
   ...Когда клыки Чужого впились Дэвиду в голову  и  шею,  он  несколько
мгновений не позволял себе вскрикнуть, даже сквозь звенящую боль  помня,
что он сжимает во рту. Но человеческие силы имеют свой предел, и  вскоре
Дэвид утратил контроль над мышцами.
   Предсмертный крик разомкнул его челюсти - и детонатор, ничем уже  бо-
лее не удерживаемый, устремился вниз в свободном падении.
   ...Менее секунды требуется предмету, падающему с высоты неполных шес-
ти метров, чтобы достичь нижней точки своей траектории. Еще никто из ра-
ботающих даже не успел поднять голову, среагировав на  крик;  но  Чужой,
удерживая свою очередную добычу, уже успел втянуть ее в тот  же  боковой
ход, откуда только что вылез (ход этот не был  обозначен  на  устаревших
тюремных планах), когда шашка упала прямо в лужу горючего, натекшего  из
сброшенной в колодец бочки. Упала капсюлем вниз - и столб  огня,  взмет-
нувшийся вертикально по стволу колодца, достиг следующего уровня.
   - Я же сказал - зажигать только по сигналу! - возмущенно крикнул Смит
при виде первого отблеска пламени.
   Самое худшее было не в том, что горючее вспыхнуло чуть раньше времени
- это бы еще полбеды... Но его пленка еще не  распределилась  равномерно
по всей поверхности коридоров: кое-где сохранились натекшие лужи, не  до
конца опустошенные бочки... Все это создавало дополнительную  концентра-
цию массы, способной не только гореть, но и взрываться. А в зоне взрывов
сейчас находились люди.
   Рипли опомнилась раньше всех.
   - Ложись! - выкрикнула она.
   И сама первой обрушилась ничком, в падении увлекая за собой ближайше-
го из стоящих рядом с ней. Кажется, это был Смит. Рипли потом сама удив-
лялась тому, как могла его свалить. Видимо, силы ее в этот миг  удесяте-
рились.
   Огненный шар взрыва пронесся вдоль коридора, опалив одежду  на  упав-
ших. За ним последовал еще один. И еще. Рипли увидела, как летят во  все
стороны содранные со стен листы обшивки, летит чья-то  рука,  оторванная
вместе с плечом и частью туловища...
   - Живей! живей! уходим! - командовал Дилон, глядя на  поднявшуюся  до
потолка огненную волну, легко вздымавшую на  своем  гребне  многопудовые
обломки балок вперемешку с человеческими трупами.
   Сам он, однако, не уходил, а подталкивал бегущих, направлял  их  отс-
тупление в сторону не затронутого огнем прохода, чтобы отход не  превра-
тился в паническое бегство утратившего разум людского стада.
   Таким же образом он наравне со всеми пытался подтолкнуть к  выходу  и
Рипли. Но она досадливо стряхнула его руку и встала рядом с ним.
   Из стены пламени с диким воем вырвался какой-то человек,  уже  и  сам
полыхающий, словно факел. Он бежал не разбирая  дороги.  Рипли  кинулась
было к нему, но Дилон удержал ее.
   - Брось, он обречен! - крикнул он ей в самое ухо,  перекрывая  гул  и
вопли.- Сейчас о живых думать надо!
   Они оставались на своем месте до конца - как капитан звездолета оста-
ется в командирской рубке. Лишь убедившись, что сзади не осталось никого
из живых, Рипли и Дилон одновременно бросились бежать от наступающей ог-
ненной лавины.
   - Где здесь у вас система пожаротушения? - прохрипела Рипли на бегу.
   - К ней и веду тебя, сестра! Сейчас, еще немного - и мы поможем ребя-
там!
   Поворот, еще поворот - и вот перед ними повисла тянущаяся от  потолка
цепь, внизу увенчанная железной петлей  кольцеобразной  рукоятки.  Дилон
вцепился в нее, рванул на себя - со скрежетом потянулась зубчатая  пере-
дача сверху...
   Но только когда Рипли, повиснув на рукояти рядом с Дилоном, присоеди-
нила свой вес и свою силу, проржавевший  механизм  сработал,  и  сверху,
сбоку, со всех сторон на горящие коридоры из скрытых  раструбов  ударили
струи воды.
   ЧАСТЬ ВТОРАЯ
   1
   На тушение пожара не потребовалось семнадцать суток. Даже  семнадцати
часов не потребовалось: к счастью, большая часть горючего  все  же  была
распределена тонким слоем и в результате огонь нигде не набрал достаточ-
ной мощи, чтобы воспламенить несущие конструкции. Да  и  воды  оказалось
вдоволь - поверхность Ярости покрывал ледовый панцирь, так что  "аварий-
ные резервуары" были полны.
   Те томительно долгие часы, во время которых  автоматика  тюрьмы  вела
бой с пламенем, люди пересидели в одном из дальних тоннелей,  прижавшись
друг к другу, как волчата в логове. И даже после того как клубы  пара  и
пронзительное шипение возвестили о том, что огонь  побежден,  далеко  не
сразу они решились покинуть свое убежище...
   Люди потерянно шли коридорами, перебираясь с  уровня  на  уровень.  В
этот момент они походили на бесцельно слоняющихся по руинам жителей  го-
рода, разрушенного внезапной бомбардировкой. Впрочем,  их  мир  действи-
тельно был разрушен, и гораздо сильнее, чем это могла сделать любая бом-
бежка.
   Что-то еще дотлевало, запах угарного чада щипал ноздри. Многие за не-
имением респираторов прижимали к лицу обрывки смоченной водой материи.
   - Дилон, смотри! Еще один...
   Подойдя вплотную, Пресвитер склонился над обугленным телом.
   - Да, еще один...- тихо подтвердил он.
   - Кто это?
   - Не знаю...- Дилон выразительно глянул  на  спрашивающего.  Опознать
обгоревший труп действительно не представлялось возможным.
   - Итого уже десять.
   Сзади подъехала  тележка,  которую  тащили  сразу  трое  заключенных.
Раньше ее использовали для перевозки руды, но сейчас на ней громоздились
мертвые тела - черные, изуродованные...
   - Это последний? - негромко спросил Смит.
   На сей раз Пресвитер уже не скрывал раздражения:
   - Ты считать-то умеешь? Сколько нас осталось, не сосчитал сразу?
   - Не подумал как-то...- Смит виновато потупился.
   - А зря! Тебе думать надо... Хотя бы раз-другой за  сутки...  Послед-
ний, последний, не суетись.
   Дилон наскоро пробормотал слова молитвы, отдавая покойнику  последний
долг. Потом он сделал шаг к ближайшей стене  и  опустился  на  корточки,
прижимаясь к ней плечом, словно силы вдруг оставили его.
   Рипли села на пол рядом с ним. Она тоже была как в воду опущенная.  И
тут же, почти одновременно, вплотную к ним на пол опустился Смит.
   Постепенно к образовавшейся группе подходили остальные из  уцелевших,
один подавленнее другого. Лишь Голик был столь же резок, зол и почти ве-
сел, как и до пожара.
   - Ну, здорово, мать твою! - начал он еще на подходе.
   - Ты о чем? - безразлично спросила Рипли.
   - Я говорю - здорово сработал твой план! Р-раз - и все мы  по  уши  в
дерьме. А теперь-то что делать?!
   - Может, он погиб при взрыве... зверь этот, - предположил кто-то  без
особой надежды.
   - Ну да, жди, как же! Он последним здесь погибнет, позже нас всех.
   Мысли в голове Рипли струились медленно, как воды спокойной реки. Во-
обще-то нужно было продолжать выполнять прежний  план:  найти  уцелевшие
запасы горючего, если таковые остались...
   Но было совершенно ясно, что теперь, после всего происшедшего, заклю-
ченных на эту идею уже не подвигнуть.
   Однако что делать, если это - единственный путь к спасению?
   Рипли уже собралась наконец с духом, чтобы высказать назревшую у  нее
мысль вслух. Однако стоило ей приоткрыть губы - и тут же  лютый  приступ
кашля согнул ее пополам.
   - Как ты себя чувствуешь? - обеспокоенно спросил Дилон.
   Рипли не ответила, потому что именно в этот момент она пыталась проа-
нализировать свои ощущения. Кажется... Да, несомненно -  теперь  во  рту
стоял солоноватый привкус крови.
   - Слушай, да ...ть нам на ее самочувствие! Давай все-таки решим,  что
нам делать теперь?! - голос Голика сорвался на визг.

   Дилон уже собирался ему ответить в надлежащем духе, но не успел.  От-
вет дал один из сидящих рядом, Кевин Мэллоу:
   - Послушай, вон стенка рядом, пойди и прошиби ее лбом, если тебе  де-
лать что-то не терпится. Не хочешь? Ну так не мешай думать.
   - Еще один мыслитель нашелся...- Голик вскочил и заметался по коридо-
ру.- Ох, как мне все это надоело, Господи...
   Дилон перевел взгляд на Рипли:
   - А ты что скажешь?
   - Я... я пойду лягу в диагностер, - произнесла она еле слышно.

   - Что?!
   - Мне плохо... Мне очень плохо. Пожалуйста, не спрашивайте меня  сей-
час ни о чем...
   Дилон сощурился, вглядываясь Рипли в лицо.
   - Да, вид у тебя паршивый... Действительно, сходи проверь, в чем  де-
ло.
   Рипли поднялась и медленно, заплетающимися шагами направилась в  сто-
рону госпиталя.
   Голик посмотрел ей вслед, и его снова прорвало:
   - Слушай, преподобный, я слова против тебя не скажу, но с ней ты явно
перехватываешь через край! "Выглядит она паршиво", видишь ли... В  гробу
я иметь хотел, как она выглядит! Повторяю уже в сто первый раз: что  нам
теперь делать?!
   Смит сидел между Дилоном и Кевином. Это, наверное, и придало ему  ре-
шимости.
   - Слушай, ты, мразь, я тебе вот как врежу сейчас! - начал он,  подни-
маясь.- От тебя одна паника!
   - Па-аника? - Голик усмехнулся своей знаменитой  скалящейся  улыбкой,
на всякий случай, впрочем, слегка отступив.- Это для тебя слишком  слож-
ное слово, кретин, ты его и написать-то  не  сможешь!  Для  этого  нужно
иметь IQ хотя бы 86!
   - Ах ты...
   Смит задохнулся от возмущения и бросился на Голика.
   И тут Дилон, внезапно вскочив, ухватил обоих за плечи и  рванул  так,
что они отлетели в разные стороны, как мячики.
   - Да заткнитесь вы оба! - крикнул он так, что у находящихся поблизос-
ти заложило уши.
   Впервые в его голосе сквозило почти отчаяние - и это было столь  нео-
жиданно и страшно, что ни Смит, ни Голик даже не подумали как-то  возра-
жать.
   - Заткнитесь! Все! Без вас тошно!
   Дилон бережно огладил свои руки: тыльную сторону запястий ему опалило
при взрыве. И тут он словно очнулся. Теперь перед паствой стоял  прежний
Пресвитер. И все взгляды сразу устремились к нему.
   - Ян! Ты очень много шумишь. Наверное, ты лучше всех нас знаешь,  как
выйти из этой ситуации, да? Ну-ка, изложи свои предложения!
   Голик обескураженно развел руками:
   - У меня никаких идей нет...
   - Я почему-то так и думал. Поэтому моя  тебе  рекомендация:  последуй
совету Кевина насчет битья головой о стену. И если еще хоть  слово  ска-
жешь - мы все тебе поможем выполнить этот совет!
   Дилон перевел дыхание.
   - А ты что думаешь, Кевин?
   - Может быть, нам наружу выйти? - предложил тот, пожав плечами.
   Дилон посмотрел на Смита, но тот изо всех сил замотал головой:
   - Да ты хоть соображаешь, что говоришь?! Там сейчас знаешь какой  мо-
роз?! А у нас - ни обуви, ни теплой одежды... Даже  та  одежда,  что  на
нас, мокрая насквозь. Так что...
   - Эндрюс не сказал тебе, сколько времени осталось до прилета спасате-
лей? - прервал его Дилон.
   Смит снова мотнул головой:
   - Нет, не сказал. Да он и сам вряд ли знал это в  точности.  Но  даже
если они поторопятся - как минимум несколько десятков часов.
   - Ясно...- Дилон ненадолго задумался.- Нет, этот  вариант  не  пройде
т... Это - еще более верное самоубийство.
   - Так что же нам, сидеть и ждать, пока нас всех сожрут, да? - выкрик-
нул со своего места Голик и поспешно отскочил назад.
   Но Пресвитер даже не посмотрел в его сторону.
   - Слушай меня внимательно...- он положил руку на плечо Кевина.- Ты  -
обойди всех братьев, что сейчас расположились дальше по  коридору  и  не
слышат нас. Скажи каждому: через полчаса все собираемся возле печи.
   Другой рукой он приобнял Смита:
   - А ты - следуй за ней в госпиталь. Не отходи от нее ни на шаг.  Учти
- головой за нее отвечаешь!
   Смит быстро кивнул:
   - Я понял, преподобный...
   2
   Сбросив одежду, Рипли с трудом забралась в бокс диагностера и, закрыв
за собой прозрачную дверь, легла на спину. Мягкая подстилка тут же охва-
тила ее тело, навевая дрему. Лишь через несколько минут она  сообразила,
что сам агрегат еще не был включен. Значит, сейчас вновь предстоит  под-
ниматься, брести к пульту...
   Хлопнула входная дверь. Рипли вскинула голову. В госпиталь зашел  Во-
семьдесят Пять. Нет, Аарон Смит. Теперь ей стоило некоторых усилий назы-
вать его так, даже про себя.
   "Аарон Смит..." - мысленно повторила она несколько раз, чтобы не оши-
биться.
   - Извини, я не хотел тебя напугать,- неловко сказал  он.Просто...  не
надо сейчас ходить одной, ладно? Видишь ли, многие на тебя обозлены...
   Рипли потянулась было за комбинезоном, но рука ее упала, словно нали-
тая свинцом. Впрочем, действительно,- до того ли им теперь? Все они ныне
товарищи по несчастью...
   - Я могу чем-то помочь? - спросил Смит еще более неловко.  Он  стара-
тельно уставился в другую сторону.
   - Да, Аарон. Спасибо. Включи, пожалуйста, пульт. Во-он на  ту  кнопку
нажать...
   Палец Смита утопил нужную кнопку-  и  диагностер  негромко  чирикнул,
загружаясь.
   - Так, готово. Что мне делать дальше? - Смит смотрел на тускло светя-
щийся дисплей.
   - Включи общее сканирование.
   - Вот эту клавишу?
   - Да.
   Снова чирикнуло - и экран погас.
   - Темно что-то...- Аарон оглянулся через плечо и тут же отвел глаза.
   - Подожди, пока окончится цикл...
   Некоторое время они оба молчали. Рипли первая нарушила тишину.
   - Скажи, Аарон... Ты по здешним правилам считаешься  "братом"  -  или
нет?
   Смит нервно хихикнул:
   - Пожалуй, нет... Да я, в общем, и не рвался приблизиться к ихней Ве-
ре: я с детских лет всем этим сыт по горло. Меня, видишь ли,  угораздило
родиться в религиозной семье. Вот и  имечко  мне  библейское  дали...  В
честь древнего... этого... пророка или апостола какого-то.
   Смит вновь напряженно хихикнул, потом задумался.
   - А знаешь, сейчас я даже жалею, что в свое время не... Только что  я
Дилона машинально назвал "преподобным". Он ни слова не сказал -  понима-
ет, что не время и не место для конфликта. Но так  покосился  недобро...
Мол, знай свой шесток: ты с нами, но не наш. Обидно это...
   На этом разговор их был прерван. Диагностический компьютер вновь  из-
дал чирикающий звук. Дисплей его осветился, и на нем проступило  изобра-
жение, очень слабое и нечеткое.
   - Плохо видно что-то...
   - Увеличь мощность сигнала.
   После некоторых стараний Смиту это удалось. Лежа в  боксе,  Рипли  не
могла как следует рассмотреть экран, но она заметила,  что  предметы  на
нем приобрели четкую форму.
   - Смотри, смотри! - прошептала она.
   Смит беспокойно шевельнулся в своем кресле:
   - Эй, знаешь, я в анатомии не очень...
   Рипли улыбнулась через силу:
   - А тебе и не надо "очень". Общий тон здоровой ткани - серый. Кости -
чуть темнее. Ты ищи черные пятна - следы  внутренних  кровотечений.  Или
белую полосу на темно-сером фоне - это будет перелом кости. Еще  возмож-
но...
   Рипли на минуту запнулась, не решаясь сказать.
   - А еще возможно наличие в организме чужеродной ткани. Она тоже будет
обозначена белым цветом,- произнесла она наконец почти спокойно.
   Сказав это, она тут же заметила, как вдруг  окаменели  плечи  Аарона,
напрягся его бритый затылок.
   - Что там? - Рипли приподнялась. Она уже знала ответ...
   - Он в тебе,- без выражения сказал Смит.
   - Этого... этого не может быть! - Рипли цеплялась за последнюю надеж-
ду.- На что он похож?
   - Ужас, ужас...- Смит не отрывался от экрана. Перед его глазами  мед-
ленно раскрывалась и закрывалась крошечная, но уже клыкастая пасть, тем-
нели провалы глаз, вяло подрагивали кончики щупалец...
   Несколько секунд Рипли лежала неподвижно. Потом  она  вновь  овладела
собой.
   - Я должна его увидеть,- проговорила она ровным голосом.Нажми клавишу
паузы.
   Смит медленно поднялся, загораживая от нее экран.
   - Может лучше не надо, а? - протянул он робко, почти по-детски.
   - Я сказала - нажми паузу!
   Нехотя Смит повиновался. Затем он шагнул в сторону, глядя на Рипли  с
почти суеверным страхом.
   Огромным усилием воли Рипли заставила себя не сразу броситься к дисп-
лею. Сначала она села, оделась, медленно посчитала  до  ста,  успокаивая
гул шумящей в ушах крови.
   Затем она несколько секунд всматривалась в экран, моргая от  напряже-
ния. А потом поднялась, аккуратно взяла за ножку тяжелый табурет, на ко-
тором только что сидела, - и экран брызнул осколками дымчатого стекла.
   Диагностер издал предсмертный вопль - взвизгнул, проскрежетал, словно
только что показанный им Чужой подал голос изнутри. А потом одновременно
погасли все огоньки, горевшие на табло.
   - Мне очень жаль...- вполне искренне произнес Смит.
   Рипли быстро взглянула на него. А потом пружинисто поднялась,  словно
забыв о только что валившей ее с ног немощи.
   Срок ее уже отмерен, но это тело пока что принадлежит ей. И  оно  еще
послужит.
   - Идем! - сказала она решительно.
   - Куда?
   - Отведешь меня к главному компьютеру...
   3
   Предполагалось, что Смит должен охранять Рипли, но роли незаметно пе-
ременились. Даже больше чем переменились: в присутствии Рипли он  ощущал
себя кем-то вроде арестанта под конвоем. Наконец они дошли до так  назы-
ваемого "компьютерного зала". Теперь там находилась только одна ЭВМ, при
помощи которой координировалась вся жизнь тюрьмы и осуществлялась  связь
с внешним миром.
   Рядом с главным компьютером Смит чувствовал себя куда увереннее,  чем
в медотсеке. По крайней мере, это была привычная ему территория.
   - По какому каналу осуществляется связь со  спасателями?  -  спросила
Рипли.
   Смит не назвал ей этот канал. Сев за компьютер, он сам набрал  нужный
код и обернулся в ожидании дальнейших распоряжений.
   - Ну-ка, подготовь сообщение! - приказала Рипли командным голосом.
   И вновь Смит повиновался беспрекословно, хотя происходящее  нравилось
ему все меньше и меньше. Пальцы его легли на клавиатуру.  Теперь  доста-
точно нажать "ввод" - и в космос уйдут первые строки.
   - Что сообщать-то? - спросил он достаточно независимым тоном.
   - Сообщи им...- Рипли глубоко вздохнула. - Сообщи им, что у  нас  все
здесь заражено... Что Чужих на Ярости несметное количество, что  мы  за-
баррикадировались на пункте управления и держимся из последних  сил.  Но
что нам никак не продержаться до прилета спасателей.
   Смит, не прикасаясь к пульту, пристально смотрел на Рипли.
   - Надеюсь, ты шутишь? - наконец спросил он.
   Рипли покачала головой:
   - Задача ясна? Выполняй!
   Но магия собственной правоты, позволяющая подчинять чужую волю, оста-
вила ее. Аарон различил в голосе Рипли какой-то дальний отголосок неуве-
ренности и тут же, не дав себе времени передумать, ударил по клавиатуре,
стирая всю набранную информацию.
   - Ты что, с ума сошла?! Я не стану такое передавать! Ведь тогда  они,
чего доброго, не прилетят вовсе!
   - Вот именно,- устало кивнула Рипли. В глубине души  она  кляла  себя
последними словами за то, что не догадалась минуту назад  запомнить  уже
набранный код, понадеявшись на покорность Смита.
   - Нет, ты, видать, и впрямь сошла с ума! - вскочив из-за  компьютера,
Смит смотрел на нее с ужасом.-  Ты  что,  не  понимаешь,  что  это  наша
единственная надежда - спасатели?! Наша - да и твоя, если на  то  пошло!
Только они могут убить эту тварь! Не знаю, но, может  быть,  они  сумеют
помочь и тебе. Заморозят тебя, уложат в анабиоз, или  сделают  операцию,
или что-то там еще...
   - Ты не понимаешь, Аарон...- Рипли говорила, уже чувствуя, что все ее
доводы бесполезны, что все они сейчас разобьются о стену упрямства.
   - Ты не понимаешь... Этот организм, если способен к размножению, -  а
тот, который во мне, способен! - пострашнее ядерной бомбы. Будучи забро-
шен на какую-либо планету, он за считанные  месяцы  полностью  уничтожит
все живое. Вот поэтому Компания пойдет на все, чтобы сохранить  его  для
себя, для своего отдела биологического оружия... Ну, понял  теперь?  Так
что им нельзя сюда прилетать!
   - Да иди ты знаешь куда! - Смит отшатнулся от Рипли в ужасе.Мне,  ко-
нечно, очень жаль, что в тебе эта штука, но...
   - Спасибо и за это! - горько произнесла Рипли.
   - Но! Если ты считаешь, что тебе все равно конец  и  тогда  лучше  уж
умереть красиво, считай это только для себя, ясно?! Тебе, как  я  понял,
плевать на жизнь заключенных. Ну что ж, мне, по правде, тоже. Но меня  -
спасут! Я поклялся сам себе, что я выйду из этой переделки живым. И  эту
клятву я выполню, гори оно все ясным огнем!
   - Да, я понимаю...- вкрадчиво произнесла Рипли.- Скажи, у  тебя  есть
жена, ребенок?
   - Есть! - тут же откликнулся Аарон.- Жена и дочка. Три года.
   - Вот видишь...- Рипли тяжело было играть в такую игру, но раз уж она
решил отказаться от помощи, приходилось идти на обман.  Тем  более,  что
это даже не обман, а лишь некоторое опережение событий.- Я понимаю, тебе
на это трудно решиться. Ну что ж, скажи мне шифр, и я сделаю все сама...
   Казалось, еще немного - и Смит сдастся. Но тут он встряхнул  головой,
словно избавляясь от наваждения.
   - Нет, нет, прекрати это! Ничего я тебе не скажу!
   В ярости Рипли схватила его за отвороты  куртки,  попыталась  встрях-
нуть...- Ты понимаешь кретин, Восемьдесят Пять, что это необходимо  сде-
лать, понимаешь или?!. - Она чуть не плакала от собственного бессилия.
   Это была разрядка бешенства, последний его всплеск. Смит  освободился
без особого труда. Рипли обмякла в его руках, и он бережно опустил ее  в
кресло.
   Стоя над ней, он неуклюже переминался с ноги на ногу.
   - Эй, брось ты это... Не надо! Давай лучше думать, как нам со  зверем
справиться. А вообще, ты не обижайся, я против тебя ничего  не  имею.  Я
даже думаю, что ты нормальный человек...
   Губы Рипли тронула улыбка.
   - Да, нормальный! Несмотря на то, что в тебе сидит эта вот  мерзость!
- выпалил Смит почти с вызовом.
   У Рипли уже не было сил спорить с ним.
   - Ну что ж, благодарю...- устало прошептала она.
   И снова они замолчали, избегая смотреть друг на друга.
   - У тебя есть какие-нибудь идеи? - спросил наконец Аарон.
   - Не знаю...- Рипли тяжело поднялась с кресла.-  Может  быть,  поищу,
найду его... Посмотрю, так ли он умен, как кажется.
   Смиту показалось, что он ослышался:
   - Ты что, пойдешь искать его? Одна?!
   - Да,- Рипли уже выходила из зала, продолжая говорить на ходу - слов-
но не со Смитом, а сама с собой,- я  примерно  представляю,  где  искать
его...- Ее уже не было видно, только голос доносился из-за поворота тон-
неля.- Он где-то внизу... В подвале...
   - Да вся эта тюрьма - огромный подвал! - запоздало крикнул Смит вслед
Рипли.
   Не получив ответа, он злобно выругался и опять надолго замолк.
   Некоторое время Смит бессмысленно смотрел экран, не осознавая, что по
нему пробегают строчки. Потом эта информация как-то вдруг дошла  до  его
сознания - и он резко наклонился вперед, впившись взглядом в дисплей.
   "Вас поняли...- вещала бегущая стрелка,- информация, касающаяся  ней-
росканирования, принята к сведению... Десантный бот, на котором  следуют
также врачи и представители административных властей, идя в максимальном
скоростном режиме, прибывает уже через два часа после  момента  сообщени
я... Крайне важно, чтобы все это время лейтенант Рипли находилась в гос-
питале... Подтвердите получение приказа... Подтвердите получение  прика-
за... Подтвердите..."
   Последняя фраза, без конца повторяясь, заполняла  уже  всю  свободную
часть экрана, прежде чем Смит догадался ввести подтверждение.
   4
   На нижних ярусах еще, оказывается, работала кое-какая  автоматика.  С
натужным скрипом перед Рипли поднялась вертикальная створка двери,  отк-
рывая запутанный лабиринт ходов. На что же настроен ее датчик: на сотря-
сение? на массу определенной величины? на тепло человеческого тела?
   И реагирует он только на человека - или на Чужого тоже?
   ...Это был даже не лабиринт, лишенный вообще всякой планировки,-  это
был хаос. Рипли подумала о пещере: такая же беспорядочная сеть тоннелей,
боковых отпорков, скрытых под ногами коварных ловушек в виде  замаскиро-
ванных самой природой вертикальных провалов и  трещин...  Только  вместо
сталагмитов от пола до потолка шел частый лес металлических  конструкций
- столь частый, что местами приходилось протискиваться боком.  И  словно
чтобы углубить сходство, по конструкциям стекала вода, как это бывает  в
настоящих пещерах.
   Луч фонарика прокладывал во тьме огненную дорожку, делая мрак  вокруг
еще более непроницаемым. Едва ли кто-нибудь бывал здесь  последние  пять
лет, тем более - в одиночку. Рипли тоже никогда не решилась бы пойти од-
на в эти казематы. Но теперь она искала не жизни, а смерти.
   Ей трудно было дать себе отчет в том, почему она ищет  Чужого  именно
здесь. Что-то вело ее на этот уровень, притягивая как магнитом. Быть мо-
жет, тайную работу выполняло ее подсознание, за столь  долгий  срок  уже
присмотревшееся к Чужим и лучше разума знающее, где их легче  встретить?
Или же теперь между ней и этим странным исчадием Вселенной возникла  не-
кая таинственная связь?
   Не то, не то... Если эта связь и реальна, то нить ее соединяет не Чу-
жого и Человека - а Чужого и Чужого! Взрослую особь - с  тем  зародышем,
который Рипли носит в себе...
   "Где ты... где ты сейчас, именно тогда, когда ты мне нужен?.." - Рип-
ли пыталась прокричать эти слова, но вместо крика с ее губ сорвался  ше-
пот. Легкие  отказывались  повиноваться  ей,  с  затруднением  пропуская
сквозь себя влажный, тяжелый от испарений  воздух.  Только  ли  в  одной
влажности дело - или дыханию мешает растущий комочек чужой жизни, угнез-
дившийся в ее грудной клетке?

   Теперь Рипли уже не обходила участки, затопленные струящейся из  неп-
лотно завинченных вентилей водой, а шла напрямик.  Ноги  ее  погружались
где по щиколотку, где по колено, плеск далеко разносился  по  коридорам,
но она не слышала ничего, кроме звуков собственного тяжелого дыхания.
   Осознав это, она подобрала длинный и тяжелый обломок железного  прута
и, звонко колотя им по встречным трубам, продолжала путь.
   - Где же ты? Не бойся меня! Я ведь теперь, можно сказать, член семьи!
   И тут она услышала.
   Услышала мокрые, хлюпающие звуки чего-то большого, поспешно перемеща-
ющегося по затопленному полу. Но звук этот направлялся не к  ней,  а  от
нее. А потом...
   А потом где-то далеко впереди, в той стороне, где только  что  стихло
хлюпание, протяжно лязгнув, поднялась решетчатая  створка.  Точь-в-точь,
как она поднялась перед Рипли при входе в подвал.
   - Значит, на тебя тоже реагирует автоматика...- сказала Рипли вслух.
   Она побежала, задыхаясь от быстрого бега. Только когда сноп света за-
лил желтым сиянием эту самую створку, находившуюся на этот раз  под  по-
толком тоннеля, Рипли остановилась, а затем осторожно стала продвигаться
вперед.
   - Ты так давно заполняешь мою жизнь, что в ней уже ничего, кроме  те-
бя, и не осталось. Все, что я помню,- связано с тобой, зверь. Все, что я
делаю,- связано с тобой еще больше... И теперь ты, зверь, должен вернуть
мне долг...
   И тут в ее груди отчетливо шевельнулось, запульсировало чужое  расту-
щее тело.
   - Что, чуешь близость своего сородича? Потерпи, недолго уже...
   Обращаясь к пожирающему ее изнутри зародышу, Рипли чувствовала однов-
ременно ужас и какую-то стыдную радость и почти облегчение от того,  что
неопределенности пришел конец и все решится здесь и сейчас, в  ближайшие
секунды.
   Наверное, что-то вроде этого ощущает роженица при шевелении  плода  в
самом конце беременности... Рипли сжала зубы: вот это - то чувство -  ей
не будет дано испытать.
   "Тебе нужно замуж... Нужно рожать  детей..."  -  говорил  ей  недавно
маньяк-убийца. Но не быть ей матерью, и не ребенка она вынашивает...
   Луч фонаря высветил впереди что-то приземистое, раскоряченное.
   Слизистым блеском сверкнул купол головы в желтоватом свете... Он?!
   - Теперь сделай кое-что для меня! Это будет тебе  совсем  несложно...
Просто сделай то, что ты обычно делаешь с людьми!
   И, широко размахнувшись, Рипли обрушила свое оружие на куполообразный
череп.
   И тут случилось неожиданное. Череп со звоном проломился -  и  из  от-
верстия хлынула ржавая вода.
   Потому что это был не череп, а выгнутое колено трубы. И не слизь пок-
рывала его, а капли конденсированной влаги. Причудливая пляска  света  и
теней обманула Рипли, заставив принять какую-то металлическую  конструк-
цию за живого, алчущего крови монстра.
   Но как же звук поднявшейся створки? И как же зародыш, бьющийся теперь
в груди, словно второе сердце?!
   Рипли стремительно повернулась кругом.
   Шипя словно тысяча змей, за ее спиной поднялся Чужой. Растягивая  щу-
пальца, он вздыбливался все выше и выше,  нависая  над  Рипли,  пока  не
уперся головой в потолок яруса.
   Ладонь Рипли разжалась - и прут, грохоча, покатился по полу.
   Она шагнула к Чужому с голыми руками, даже без этого  импровизирован-
ного оружия.
   Но Чужой не принял вызов. Точнее, это был никакой не вызов,  а  пища,
которая сама идет в пасть - но и пищи он не принял...
   Огромная туша, еще больше выросшая с того момента, как  Рипли  видела
ее в последний раз, повернулась с непостижимой легкостью, словно балери-
на на пуантах, - и исчезла во тьме.
   Несколько секунд еще было слышно мокрое шлепанье, потом и оно стихло.
   5
   Дилон с пожарным топором на плече расхаживал взад-вперед возле  входа
в литейный цех. Услышав за своей  спиной  звуки  перемещения,  он  резко
обернулся, занес свое оружие - обоюдоострое лезвие сверкнуло, чертя  по-
лукруг... Но так и не опустилось.
   Перед Дилоном стояла Рипли.
   - Убивать меня вовсе необязательно,- сказала она с непонятным безраз-
личием.
   Дилон опустил свою секиру. Он был всерьез рассержен.
   - Что ты здесь делаешь, черт возьми?! Ты должна лежать в госпитале.
   Рипли отрицательно качнула головой:
   - Госпиталь мне уже не поможет. Чужой - внутри меня!
   - Что?!
   - Ты слышал, что...
   Дилону потребовалось всего несколько секунд, чтобы осмыслить эту  ин-
формацию.
   - Ты хочешь сказать...
   - Да! - Рипли посмотрела ему в глаза и прочла в них понимание.

   - Когда ты обнаружила это? - спросил Дилон резко.
   - Только что, во время сканирования.- Рипли говорила медленно,  тихо,
но это не смягчало жуткого смысла ее слов.
   - Я обнаружила еще кое-что, куда более значительное. Это - не  беспо-
лая особь и заурядный хищник вроде того, что затаился  сейчас  где-то  в
переходах. Это - матка. Я видела ее во взрослом состоянии и ошибиться не
могу...
   Дилон быстро глянул по сторонам: не подслушивает ли их кто-нибудь  из
братьев? Никого не обнаружив, он снова повернулся к Рипли:
   - Говори.
   - А матка, как ты сам понимаешь, откладывает яйца. Скоро у нас  будут
тысячи таких, как он.
   Дилон пристально смотрел на Рипли сквозь стекла очков.
   - Если ты раньше рассказывала нам  правду,  то  по-лучается  какая-то
ерунда. Как она попала внутрь тебя?
   - Я не знаю...- Рипли устало прислонилась к стене.- Я говорила вам ту
правду, которую знала, а не ту, которая есть. Знание мое неполно...  Что
мы можем сказать об их размножении, об анатомии их организма?  Быть  мо-
жет, у матки, уже лишившейся яйцеклада, еще оставалось  два-три  яйца  в
полости тела. И тогда потом, в гиберсне, когда некому было за этим прос-
ледить... А возможно... Впрочем, не знаю.
   Эта речь потребовала от Рипли так много сил, что снова заговорить она
смогла не сразу.
   - В любом случае у меня мало времени. Сама я не смогу сделать то, что
должна. А ОН - не захотел этого сделать...
   Рипли вновь посмотрела прямо в зрачки Дилону:
   - Одна надежда, что поможешь мне ты.
   - О чем ты говоришь? - переспросил Пресвитер настороженно. Он,  похо-
же, и сам обо всем догадался.
   - Ты должен помочь мне... Убей нас!
   - "Нас"?
   - Да. Меня и... матку. Пойми, я все равно уже конченый человек. Я  не
смогу с ней справиться - да и никто не сможет...
   Дилон опустил взгляд на свою руку - могучую руку, лежащую на  рукояти
оружия. Конечно, это оружие почти бессильно против Чужого, но против че-
ловека...
   - И теперь единственное, что в наших силах,- пресечь ее род. Та,  что
внутри меня, - она должна умереть, чтобы не погибли тысячи людей. А воз-
можно - даже миллионы... Для этого кто-то должен убить меня. Ты  сможешь
это сделать?!
   - Не волнуйся! - с загадочной  улыбкой  проговорил  Пресвитер,  снова
вскидывая на плечо топор.- Я смогу сделать это. Это у меня хорошо  полу-
чается!
   Рипли огляделась по сторонам и подошла к решетке. Несколько  лет  на-
зад, когда на Ярости была настоящая тюрьма, это заграждение должно  было
перекрывать коридор при попытке бунта или побега.  Но  теперь  она  была
отодвинута в сторону.
   Разведя руки, Рипли взялась за холодные прутья и прижалась к  решетке
грудью. Сзади было слышны шаги Пресвитера. Вот он подошел вплотную,  вот
отступил, примериваясь...
   "Говорят, в древности женщинам, прежде чем  отправить  их  на  плаху,
состригали локоны, чтобы длинные пряди, падающие на шею,  не  затрудняли
работу палача... Мне ничего не надо состригать".
   Рипли говорила сама для себя, чтобы заглушить в себе страх,  неуправ-
ляемую жажду жизни. Мелкие слезы стекали по ее щекам, но она была увере-
на, что Дилон этого уже не узнает.
   "И еще говорят, что им затыкали уши пробками из свечного воска -  для
того, чтобы жертва не рванулась, услышав, как палач подходит к ней. Я не
рванусь..."
   Шагов уже не было - Пресвитер стал рядом. Теперь  он,  наверное,  как
раз поднимал топор.
   "И не надо речей... не надо проповеди... Ничего теперь не надо!"
   Рипли вдруг поняла, что ее жизнь сейчас оборвется - вот  именно  сей-
час, в этот миг. Топор уже занесен, он идет вниз, молнией рассекая  воз-
дух.
   Боли она конечно же не почувствует. И звук удара вряд ли успеет услы-
шать.
   ...Она действительно не почувствовала боли. Но удар расслышать смогла
- звонкий лязг металла по металлу...
   Лезвие топора врезалось в решетку рядом с ней с такой силой, что глу-
боко промяло железные прутья.
   Сначала Рипли посмотрела на топор, потом перевела взгляд на Дилона.
   - Что это значит? - спросила она.
   Дилон, не отвечая, уставился в пол.
   - Ты что, промахнулся? - Рипли  была  сама  удивлена  тем,  насколько
твердо звучит ее голос.
   Только после повторного вопроса Пресвитер осмелился посмотреть в гла-
за Рипли.
   Нет, Дилон не промахнулся! Лоб его усеивали крупные  бисеринки  пота,
эбеновая кожа приобрела пепельно-серый оттенок. Рипли никогда раньше  не
видела, как бледнеют негры. Вообще, он выглядел  так,  словно  мгновение
назад ему предстояло не убить, а быть убитым.
   - Нет... нет, ты знаешь, сестра... так нельзя,- забормотал он  тороп-
ливо, каким-то жалко-оправдывающимся тоном, словно и впрямь был виноват.
- Эта штуковина... эта тварь погубила уже половину моих братьев. Нет! Во
всяком случае, пока он жив - должна жить и ты.
   - Мне и самой хотелось бы его пережить, Дилон. Но что же делать...
   Шумно вздохнув, Дилон отер рукавом пот с лица. Рипли показалось,  что
при этом он еще и украдкой промокнул глаза - чего, конечно, быть не мог-
ло.
   - Пока зверь жив, ты не умрешь,- сказал он уже спокойно.- Это  -  мое
последнее слово!
   - Можно подумать, что раньше тебе никого не приходилось убивать.
   Рипли все еще сохраняла спокойствие. Но мгновение спустя  ей  уже  не
хватило сил на это спокойствие. Дальнейшее ей запомнилось плохо.  Кажет-
ся, она бросилась на Пресвитера, как в свое время - на  Смита.  Кажется,
она осыпала его градом бессмысленных оскорблений и  упреков  (запомнился
лишь один из них: "Ты, макака черная, почему ты не  убил  меня,  как  ты
посмел это сделать?!"). Некоторое время Дилон, ошеломленный ее натиском,
молча терпел все это, но вскоре рывком освободился - и уже сам зажал  ее
в стальном захвате, сковав движения.
   - А ну прекрати истерику! - крикнул он. И продолжил чуть слышно,  ще-
коча дыханием ухо:
   - Слушай меня, сестра... Ты слишком рано сочла  себя  обреченной.  Не
рвись умереть красиво! Возможно, твоя миссия еще не завершена.
   - Не надо утешать меня, Дилон,- опомнившись, Рипли прекратила  сопро-
тивляться и Пресвитер сам отпустил ее.- Я не ребенок, чтобы манить  меня
пустой надеждой... И я отлично понимаю, что мне конец.
   Дилон досадливо поморщился.
   - Все-то ты понимаешь... Так пойми еще кое-что: вместо того чтобы от-
давать свою жизнь задаром, ты имеешь возможность взять  за  нее  хорошую
цену...
   - Какую цену? - Рипли попыталась сосредоточиться. Наконец ей это уда-
лось.
   - Какую? Жизнь этого ублюдка! Быть может, ты именно в теперешнем сво-
ем состоянии поможешь нам расправиться с ним. Если он  действительно  не
может тебя убить - у нас появляется шанс загнать его в ловушку!
   Дилон снова вошел в образ Пресвитера. Да он, собственно, и не выходил
из него никогда: лишь в состоянии полубреда  Рипли  могло  померещиться,
что он превратился в рядового заключенного, озабоченного только спасени-
ем собственной шкуры.
   Она вдруг поняла, что у литейного цеха Дилон тоже оказался не случай-
но. Неужели он все еще вынашивает какой-то план?
   - Вот ты только что говорила о человечестве, сестра. Пойми же, ты,  и
только ты одна имеешь возможность оказать ему  последнюю  услугу!  Итак,
что ты выбираешь, сестра? Дезертируешь ли ты в смерть - или вместе с на-
ми постараешься избавить мир от Зверя Из Бездны?
   Рипли слушала его завороженно. Даже существо,  угнездившееся  под  ее
ребрами, замерло, словно ожидая решения.
   - Хорошо. Так - я согласна, Дилон. Но давай договоримся  сразу  же  и
твердо. Сначала - он. Потом - я. Сразу же, как только мы прикончим  зве-
ря, ты убьешь меня. Обещаешь?
   - Да! - ответил Дилон с той же загадочной улыбкой.- Никаких  проблем.
Я возьму твою жизнь быстро и без боли.
   Его ладонь с какой-то болезненной нежностью погладила  плавный  изгиб
топорища.
   - В конце концов, это - то немногое, что я сумею сделать  наверняка,-
проговорил он тихо.
   6
   Когда все уцелевшие начали собираться вместе, постепенно  стекаясь  к
цеху, Рипли окончательно уверилась, что свой план Пресвитер составил за-
годя.
   - Давайте действовать - потому что в бездействии, сидя на собственных
задницах, вы все пропадете! А так у нас  еще  есть  возможность  спастис
ь...- говорил он.
   Смит явился к цеху позже всех и сразу включился в дискуссию.
   - Возможность?! Если мы что и можем еще сделать, так это сидеть и  не
дергаться до прихода спасателей! Может быть, эта тварь наелась и ближай-
шие часы будет переваривать жратву, может...
   - А может быть - она решит переварить кого-нибудь еще, если  не  всех
сразу! - прервал его Дилон.- И никто из нас не застрахован от того, что-
бы через час не стать этой самой жратвой. Через четверть часа. Или  даже
через секунду - вот в этот самый миг!
   При этих словах все боязливо сгрудились, озираясь по сторонам. Увы, в
этом помещении тоже хватало вентиляционных каналов и незапертых  дверей,
из которых в любую минуту могла высунуться клыкастая морда.
   - Поэтому единственный выход для нас - убить гадину! - выкрикнул  Ди-
лон, перекрикивая зародившийся было ропот.
   И снова именно Смит прервал Пресвитера:
   - Убить? Уже пытались его убить огнем, и что по-лучилось? Вы как зна-
ете, а я не буду в этом участвовать! В конце концов у меня жена и...
   - Да на тебя плевать, Восемьдесят Пять. У тебя же нет Веры! -  сказал
Дилон, даже не повернув головы.- Ты - не брат, ты не один из нас.  Ты  -
работник Компании!
   Аарон так и замер с приоткрытым ртом. Но он  еще  не  собирался  сда-
ваться.
   - Да? Ну и что же плохого в том, что я работник Компании, а не... Ко-
роче - не преступник? Вы говорите, что я тупой? Ну, пускай так...  Но  я
все же оказался достаточно умен, чтобы не попасть сюда!
   - Тебе не кажется, что ты все-таки попал именно сюда? - впервые пода-
ла голос Рипли. Смит попросту не обратил внимание на ее слова.
   - Да! - с вызовом повторил он.- Я достаточно умен, чтобы не  получить
пожизненное, как все вы! И я, между прочим, вышел в офицерский состав, я
командовал вами - пусть и под началом Эндрюса!
   Дальше ему продолжить не удалось. Люди вокруг угрожающе зашевелились,
и, хотя Смит действительно не был наделен высокими  умственными  способ-
ностями, он все же понял, что замолчать ему будет гораздо  полезней  для
здоровья.
   - Ну, хорошо, хорошо,- спокойно продолжил Дилон. Казалось, он заранее
предусмотрел такие возражения и ему даже на  руку,  что  их  высказывает
Смит, а не один из братьев.- Итак, кто хочет, может присоединиться к Во-
семьдесят Пять в его сидении на заднице...
   - Да, я тоже намерен сидеть на своей заднице! - не выдержал Голик.- Я
намерен именно сидеть на заднице, а не заниматься авантюрами!
   - Я же сказал - хорошо! - теперь Дилон говорил уже  опасно  спокойным
голосом.- Валяй, продолжай беречь свою задницу, раз это  лучшее,  что  у
тебя есть. Да, ведь я совсем забыл: у тебя же заключен персональный  до-
говор с Господом Богом. Ты у нас бессмертен, ты будешь жить вечно, прав-
да?
   Голик потупился.
   - Н-ну? - Пресвитер обвел взглядом присутствующих, и всем показалось,
что они заглянули в жерло орудия.- Кто еще согласен с мистером Голиком и
мистером Восемьдесят Пять?
   Все неловко молчали.
   - Ладно...- Дилон презрительно сплюнул, попав  при  этом  на  ботинок
Смита.- Все вы бабы. Не женщины, а именно бабы. Женщина - вот! - широким
жестом он указал на Рипли.- Вот с ней мы и пойдем воевать. Вдвоем!  Жен-
щина и мужчина. А вы...
   В наступившей тишине раздался голос Кевина:
   - Эй, ребята, а мы-то что себе думаем? Может, кто-то и впрямь собрал-
ся жить вечно? Лично я - нет!
   Кевин высказался подчеркнуто расплывчато: он, видимо, и  сам  еще  до
конца не определился, на чьей он стороне. Поэтому его  слова,  наверное,
не переломили бы испуганного упорства остальных. Но тут с места  вскочил
еще кто-то и все посмотрели на него.
   - Я с вами, ребята. Я тоже пойду убивать его! - прохрипел  он  севшим
голосом.- Да, у меня есть к этому зверю и личные счеты! Он  убил,  среди
прочих, и моего друга...
   Взгляд Рипли упал на перевязанную голову вскочившего, и она с удивле-
нием поняла, что это - Грегор. Ай да красавчик!
   - И одного из моих друзей тоже! Значит, и я с вами!  -  поднялся  еще
один. Кажется, его фамилия была Морс, но Рипли еще не знала их всех - ни
в лицо, ни по имени. Возможно, и не успеет узнать...
   Тогда как по команде начали подниматься и все остальные. Голик, мгно-
венно оценив ситуацию, встал одним из первых. Восемьдесят Пять (на  этот
раз Рипли не сделала для себя мысленной поправки) некоторое  время  про-
должал сидеть, намереваясь "сохранить лицо". Но вскоре он остался в оди-
ночестве.
   - Черт возьми! - воскликнул кто-то.
   - Эх, оружие бы нам, братцы! А без оружия - как? Чистое самоубийство!
   - И впрямь самоубийство,- осторожно поддержали его со стороны.

   - Может лучше действительно подождать,  пока  прибудут  представители
Компании с огнеметами, автоматами и прочей фигней? Вот они пусть и  уби-
вают его!
   Рипли осознала, что наступает критический момент: еще немного - и все
вернется "на круги своя". Значит, наступило время вмешаться и ей.
   - Все не так просто, как вы думаете... Они-то как раз вообще не соби-
раются его убивать!
   Ее слова произвели эффект разорвавшейся бомбы. Даже те,  кто  был  на
стороне Рипли, были ошарашены.
   - Не мели ерунды, сестра...- недоверчиво протянул Морс.
   - Как это - не собираются убивать? А что же с ним делать-то?
   - А вот так...- Рипли села, глядя на Морса и остальных снизу  вверх.-
Дело в том, что он им нужен. Очень нужен. Нужен куда больше, чем вы. Так
что если кого они и убьют, так это именно вас - просто за то, что вы ви-
дели его. Как нежелательных свидетелей. Ясно?
   - Это безумие какое-то! - Смит в последний раз попытался  переключить
внимание на себя.- Она просто повредилась рассудком! Никто вас не убьет!
   - Не "вас", а "нас", Восемьдесят Пять! - тут же поправила его Рипли.-
Ты ведь тоже "нежелательный свидетель"! Или  ты  рассчитываешь,  что  их
растрогает твой рассказ о жене и ребенке? Знаешь, лучше  уж  Чужому  эту
историю расскажи!
   Увидев, что Смит попросту смят, уничтожен этой фразой, Рипли  продол-
жала:
   - Давно, еще на "Ностроме", когда мы только узнали про это  существо,
мы сразу сообщили все Компании. И что мы получили в результате? "Продол-
жайте выполнять свое задание!" Оказалось, что ради Чужого можно  пренеб-
речь жизнью экипажа. А потом...Она закашлялась.- потом пренебрегли  жиз-
нями всего личного состава "звездных коммандос"...- Кашель все еще душил
ее, и она с трудом подавила приступ.- Почему же вы думаете, что для  вас
будет сделано исключение? Кто вы для них? Жалкая кучка арестантов,  ищу-
щих свой путь к Богу где-то вдалеке, в анальной дыре обитаемой  Галакти-
ки... Вы что, всерьез верите, что фигурируете в их глобальных планах?
   -...Твою мать! - потрясенно ругнулся кто-то прямо над ухом.  И  Рипли
почувствовала - ей верят.- Для Компании вы - никто. Меньше, чем  дерьмо,
меньше, чем мусор. Им плевать на вас. Плевать им и на ваших друзей,  ко-
торые погибли здесь... Не в первый раз они идут по трупам!
   Ее слушали так, как никогда не слушали даже Пресвитера.  Сам  Пресви-
тер, впрочем, находился здесь же, и топор в его руке многообещающе  поб-
лескивал. Но эта предосторожность оказалась  излишней:  Рипли  полностью
владела ситуацией, даже Смит не посмел сказать ни слова против.
   Только когда она смолкла, один из слушателей решился подать голос:
   - И каков же твой план?
   Дилон ответил вместо Рипли, прежде чем она успела открыть рот:
   - Все - почти как прежде... У нас все  еще  сохранился  запас  олова.
Значит, нужно заманить Чужого в ванну, перекрыть вход - и утопить в  ки-
пящем металле!
   - Хорошая смерть! Ох и покрутится он напоследок! - со злорадным  удо-
вольствием произнес Кевин.
   - Да... Это все равно, что живьем в  ад  попасть...-  с  мечтательным
злорадством протянул Грегор.
   Инстинкт самосохранения заставил Голика нахмурить  лоб,  выискивая  в
этом плане изъяны.
   - Ну, выглядит все это хорошо... Но чего ради  он  туда  побежит?  Ты
что, снова собираешься выкуривать его какой-то адской смесью,  преподоб-
ный? - наконец сказал он.
   Дилон молча покачал головой.
   - Ага... И то слава Богу - второго пожара мы не переживем,сказал  Го-
лик с явным облегчением.- Но тогда что же все-таки? Что  заманит  его  в
металлоприемник?
   Рипли почувствовала, что это надлежит объяснять уже ей:
   - Ты сказал - заманит... Вот именно. А что приманивает?  Приманка...-
она горько вздохнула.
   Голик быстро глянул на нее - будто ударил взглядом наотмашь.  И  про-
должал, демонстративно обращаясь не к ней, а к Дилону:
   - Так. Ну и что же будет приманкой?
   Вместо ответа Дилон все так же молча,  неотрывно  продолжал  смотреть
ему в глаза сквозь простую оправу очков.
   - А-а-а, дьявол! - буквально взвыл Голик, подпрыгивая  на  месте.  Он
догадался.
   И все остальные тоже догадались одновременно с ним. А  догадавшись  -
молча переглянулись, скованные ужасом.
   7
   Приманкой может быть не "что", а "кто". В их условиях - только  живое
человеческое тело.
   - ...Огонь у нас тоже будет,- убеждал Дилон, мерно  расхаживая  перед
своей паствой.- Да, огонь у нас будет, но на сей раз не в виде  горящего
потока, а в виде факелов. И не позади зверя теперь он  будет  пылать,  а
позади каждого из нас, прикрывая отход. Так что...
   Дилон выдержал паузу.
   - Так что мы выходим отнюдь не на верную смерть. Да, мы  отправляемся
на опасное дело, и при неудаче каждому и впрямь грозит гибель.  Но  это,
согласитесь, не одно и то же!
   - Слушай, преподобный,- не удержался кто-то от вопроса.- Вот бежим мы
в сторону ванны, он гонится за нами, остальные братья закрывают  боковые
проходы, чтобы ему было некуда свернуть, - это все ясно. Но ты мне  ска-
жи, как ты думаешь провести  последний  этап?  Кто  его  заманит  непос-
редственно в тупик, в металлоприемник?  Среди  нас  все-таки  есть  один
смертник, да?
   - Это уже не твоя забота, брат,- отвечал Пресвитер с какой-то  ласко-
вой угрозой.- Можешь мне поверить - все продумано. Все  -  до  последней
мелочи!
   - А...- начал было, но сразу осекся тот же голос.
   - Что еще? - переспросил Дилон с увеличивающейся долей угрозы.

   - Да нет, ничего. Просто я подумал: чтобы приготовить расплав,  уйдет
не меньше часа. Он за это время не пробьется? Ну, дверь  толстая  -  так
через потолок... Найдет, чего доброго, лаз где-нибудь под печью...
   Дилон усмехнулся:
   - На этот счет можешь не волноваться. Мы с Морсом и Кевином,  устано-
вили печь на нагрев уже давно. Задолго до того, как вас, умников, угова-
ривать начали...
   По рядам сидящих прошел короткий смешок, выражавший  скорее  восхище-
ние, чем что-либо иное.
   Внезапно еще один из сидящих робко поднял руку,  словно  школьник  на
уроке.
   - В чем дело? - Дилон всмотрелся. Лицо у того было измазано сажей,  -
видно, еще не отмылся после пожара. Поэтому Пресвитер опознал его только
по необычной, гражданского вида, кепке. Это был Дуглас Уинтерборн, самый
младший из заключенных. Он попал в тюрьму непосредственно перед ее  рас-
формированием, а попав - сразу же примкнул к исповедующим Веру, так  как
больше чем кто-либо нуждался в духовной поддержке. Тогда ему было  всего
семнадцать лет и он выглядел как "мальчик из приличной семьи", по ошибке
попавший к уголовникам. Да, в сущности, он и  был  таким...  С  тех  пор
прошли годы, но для старожилов колонии он так и оставался "сынком".
   - Так в чем дело, Дуг? - спросил Дилон с едва уловимой теплотой.
   - Вот ты говоришь, что у нас будут факелы...- "ты" он говорил  Дилону
еще с некоторой запинкой, воспринимая его  как  старшего,-  но  скажи...
скажи, ты уверен, что факел поможет?
   Ответа напряженно ждали все. Дуглас явно попал в самое больное место.
   - Видишь ли, Уинтерборн...- Дилон словно просмаковал благородно  зву-
чащую фамилию.- Говорят, что убиенные на поле брани сразу  же  предстают
перед престолом Господа... Так что тот из нас, кто умрет, держа  горящий
факел в руке, никогда не увидит полыхания адского огня. А это ведь очень
возможно, несмотря даже на Веру, - если вспомнить, какую жизнь мы прожи-
ли...
   Голос Дилона окреп.
   - Во всяком случае, сам себе я не мог бы  пожелать  лучшего  конца...
Ну, понял меня, малыш?- Он легонько сдвинул Дугласу козырек кепки с бро-
вей на глаза.- Все мы умрем... Вопрос только в том, как мы покинем  этот
мир: стоя, как люди, или на коленях, умоляя о пощаде?
   Все не отрываясь смотрели на Дилона.
   - Нет! Мой Бог - Бог молитвы, а не мольбы! Я никогда не молил - нико-
го и ни о чем! Никогда меня никто не щадил, не помогал, не давал  ничего
бескорыстно... Так что к дьяволу этого зверя! Будем бороться!
   - Будем бороться! - хором подхватили все.
   В руках у Пресвитера все еще был топор. Но теперь он  вновь  напомнил
Рипли посох епископа...
   8
   - Ладно! Чего уж... все равно помирать!
   Кто сказал это? Рипли не успела рассмотреть... Но кто бы это ни  был,
он выразил общее мнение.
   Дилон и Рипли украдкой следили за Голиком, ожидая с его стороны  оче-
редной выходки. И эта выходка действительно  последовала,  но  была  она
все-таки неожиданна. Во всяком случае, для Рипли.
   До отказа растянув губы в улыбке-оскале, Голик вдруг рванул ворот ро-
бы (пахнуло запахом прелой ткани и несвежего тела) так,  что  посыпались
пуговицы. На волосатой груди сквозь слой  грязи  виднелась  непристойная
татуировка.
   - Эх-ма! Раз живем - раз умираем! - все еще держа на лице жуткую  ух-
мылку, он бесшабашно-отчаянным движением бросил шапку об  пол.-  Ну  так
поджарим же наконец эту падлу! Преподобный - раздавай факелы!
   Рипли с облегчением перевела дух. Однако Дилон, похоже,  не  разделял
ее чувств:
   - Смотри у меня, Ян... Вспыхнул - так гори, а не прогорай!
   И - как это уже было недавно - всех разом  охватила  неистовая  жажда
деятельности. Люди с грохотом переворачивали пустые бочонки, ища  в  них
остатки горючего, а потом рвали на полосы  одежду  и  простыни.  Обмотав
этими лоскутами железные стержни, они пропитывали образовавшуюся  матер-
чатую обмотку оставшимся топливом. Вскоре у каждого был факел, а в  углу
горкой высились запасные. Впрочем, было еще неясно, удастся ли ими  вос-
пользоваться...
   С нарастающим удивлением и даже испугом Смит смотрел на всю эту  под-
готовку.
   - О идиоты... Боже мой, какие кретины! - он обхватил руками голову  и
опасливо отодвинулся в темный угол от греха подальше.
   - А ну, проверьте, как закрывается створка! - Рипли показала на  бро-
нированную дверь над металлоприемником.
   - Вот рубильник. А механизм подключен через бустерную систему  -  ви-
дишь, мощный поршень здесь...- ответил Морс.- Не вручную же опускать та-
кую тяжесть!
   Рипли с подозрением посмотрела на поршень:
   - Когда вы в последний раз пользовались этой системой?
   Морс задумался.
   - Да лет пять назад, а то и все шесть. Но не больше!
   - Не больше! - подозрения Рипли усилились.- Гидравлика точно  работа-
ет? Ты уверен в этом?
   - Точно здесь вообще ничего не работает. Прими это к сведению! - ска-
зал Дилон, неслышно возникнув откуда-то сбоку.- Так что  во  всех  своих
выкладках тебе придется учитывать данный факт. А именно  -  возможность,
что какой-нибудь механизм в нужный момент не сработает и весь план  пой-
дет насмарку.
   Дилон внимательно смотрел на Рипли.
   - Ну как - не передумала? - спросил он в высшей степени серьезно.
   Рипли легонько улыбнулась. Или ей только показалось это?
   - А разве можно сейчас передумать, преподобный?
   Вопрос этот явно не требовал ответа - и Пресвитер кивнул, соглашаясь.
   9
   - Значит, повторяем в последний раз...
   Рипли тяжело вздохнула. У нее не было полной уверенности, что  каждый
участник предстоящих событий правильно запомнил свою  роль.  Еще  меньше
было уверенности, что кто-нибудь не дрогнет, не ошибется второпях или  с
перепугу. О надежности техники, как уже было ясно, говорить не  приходи-
лось...
   С другой стороны Дилон прав: время поджимает. Нужно действовать, пока
сомнения не охладили энтузиазм их микроармии...
   - Заманиваем сюда. Потом - ты включаешь рубильник, приводящий в  дви-
жение поршень гидравлики. Зверь оказывается в ванне, за  ним  опускается
дверь. Потом кто-то из ребят польет его сверху оловом - и все!  Ему  ко-
нец,- быстро и убедительно говорил Дилон.
   - А если кто-нибудь допустит ошибку? - вновь не удержалась от вопроса
Рипли, хотя она тысячу раз понимала, что лучше ей промолчать. Но слишком
уж многое было поставлено на карту...
   Дилон снял очки. Аккуратно сложив их, спрятал в карман.
   - Тогда нам конец,- сказал он тоном, не оставляющим никаких сомнений.
- У нас только один шанс! Возможности повторить все это не будет...
   Рипли кивнула. К ее немалому облегчению, спокойно и твердо,  без  ма-
лейших колебаний кивнули также Морс и Кевин. Они явно решились  идти  до
конца...
   Рипли не знала, почему Пресвитер выделил себе в  ближайшие  помощники
именно эту пару, как будто ничем не отличающуюся от остальных. Но,  зна-
чит, были у него какие-то основания, а подсказал ли их прошлый опыт  или
интуиция - все равно...
   И, похоже, он не ошибся в выборе.
   - Итак: рубильник - поршень - створка двери... А потом...Дилон поднял
глаза на Рипли.- А потом ты на несколько секунд останешься с ним  наеди-
не,- сказал он ровным голосом, как нечто само собой разумеющееся.
   - Ясно,- для Рипли этот факт тоже разумелся сам собой.- На  меня  мо-
жешь положиться. Ребята, только вы не подведите, ладно?
   - Надеюсь, ты все-таки не ошиблась в том, что он не хочет  тебя  сож-
рать,- когда Дилон говорил это, на лице его не дрогнул ни единый мускул,
- потому что ты, и только ты, будешь преграждать ему путь, пока  опуска-
ется створка. Здесь уже не будет никаких других  дверей,  которые  можно
запереть заранее, никаких дополнительных заслонов.
   - Ясно,- повторила Рипли.- Я тоже на это надеюсь...
   И тут же подумала: а достаточно ли обоснована ее  надежда?  Да,  один
раз Чужой пощадил ее... Даже два раза. Но тогда ему ничего не  угрожало,
да и сыт он был...
   А теперь, когда вопрос встанет не о пище, а о самом его существовании
- будет ли его реакция прежней?..
   И тут Рипли оборвала свою мысль. Нет, так не пойдет! Тогда  уж  лучше
было и не затевать весь этот план...
   А сейчас он не просто затеян - осуществляется!
   И возможностей для отступления уже нет. Поздно отступать...
   "К тому же...- Рипли с трудом воскрешала в памяти общеобразовательный
курс биологии,- к тому же такой вариант имеет обоснование и  с  биологи-
ческой точки зрения... Везде и всегда бесполые  особи  представляют  для
природы неизмеримо меньшую ценность, чем матка - королева,  как  ее  еще
называют у муравьев и термитов. Вообще самый смысл  их  существования  -
дать матке жить и размножаться, плодить новые поколения. Ради этой  цели
любой из бесполых не колеблясь отдаст собственную жизнь.
   Уничтожить матку, спасая себя, -  немыслимый,  невозможный  поступок!
Весь инстинкт вида, все законы эволюции должны восстать против него!
   Так бывает у общественных насекомых на Земле. Нечто подобное, как вы-
яснилось, имеет место и в других мирах...
   Отчего вдруг в случае с Чужим все окажется иначе?!
   А пускай даже так! В конце-то концов..."
   - В конце-концов, я ничего не теряю...  -  эти  слова  Рипли,  должно
быть, помимо своей воли произнесла вслух, потому что Дилон вдруг  быстро
взглянул на нее:
   - Что?
   - Я ничего не теряю... Быть может, это для меня даже  лучше  -  ТАКАЯ
смерть...
   Дилон скривил уголок рта:
   - Сестра, ты опять рвешься умереть красиво... Ты - ничего не теряешь.
Теряем - мы! И то самое человечество, о котором ты так хорошо говорила.
   И Рипли поняла, что он снова прав. А еще она поняла, что именно он  -
Пресвитер - сейчас является главным. И по опыту, и по  решимости,  и  по
способности оценить обстановку.
   Да и не Пресвитер он теперь, не просто духовный вождь - а ВОЖДЬ вооб-
ще. Да, именно с большой буквы.
   - Хорошо. Я буду стоять в проеме, пока не запрется дверь. А  где  бу-
дешь стоять ты, Дилон?
   - Я буду рядом, - последовал немедленный ответ.
   И снова Рипли поняла больше, чем Дилон сказал вслух. Теперь он не мо-
жет положиться даже на ее волю и решимость. И в случае чего  -  лишь  он
может заступить дорогу зверю, хотя на нем и не лежит табу, спасающее  от
клыков и щупалец.
   - А где будут в это время остальные?
   - Они тоже будут неподалеку, сестра...  И  будут  свои-ми  молитвами,
своим умением и силой рук своих способствовать успеху нашего дела.
   И снова Морс и Кевин кивнули в ответ.
   Военный совет завершился. Пришло время действовать.
   10
   Трое шли тоннелем. Было так темно, что даже горящие факелы в их руках
отгрызали от стены мрака считанные метры освещенного пространства.
   - Мне это не нравится! - вдруг сказал Голик без всякого видимого  по-
вода.
   Качнувшись, остановились два соседних факела.
   - Что именно?
   - Все!
   Было видно, как усмехнулся один из идущих:  красноватый  свет  живого
пламени блеснул на его ровных резцах.
   - Ладно, чего уж там... Пожалуй, ты  лучше  стань  здесь.  Будешь  на
подхвате.
   - Мне не нравится, что эта штука будет бегать по темным тоннелям в то
же время, что и мы,- упрямо повторил Голик.  Зубы  его  выбивали  мелкую
дробь.
   По неофициальной "табели о рангах" его спутники имели  менее  высокий
статус, чем он сам. Во всяком случае, они не принадлежали к миру профес-
сиональной преступности, "воров в  законе".  (Правда,  отношения  внутри
Братства не признавали воровскую "табель" - но все же от нее  оставались
какие-то понятия, въевшиеся в плоть и кровь, в подсознание...)
   Однако теперь ценностная установка рухнула - и в образовавшемся хаосе
отчетливо проступила извечная трусость "блатарей".
   Двое, не сговариваясь, посмотрели на Голика с нескрываемым  презрени-
ем.
   - Ну, тебе же сказано - оставайся здесь. Это какой тоннель? Б? Значит
я, в случае чего, буду бежать по нему, заманивая тварь к ванне. Ты - бе-
ги по соседнему, если она туда сунется. А Ян  будет  за  нами  закрывать
двери. Это дело как раз по нему...
   Они тронулись вперед.
   Оставшись на месте, Голик ощупал дверь. Толстый лист стали с  окошком
армированного бронестекла наверху гарантировал  качественную  защиту:  в
свое время двери изготовлялись с таким расчетом, чтобы  уверенно  проти-
востоять натиску не одной пары дюжих рук, обладающих вдобавок искусством
взлома...
   Эта дверь, как и большинство дверей на этом уровне, была одностворча-
той. Створка опускалась сверху, мягко скользя по проему вдоль направляю-
щих.
   Точнее, это она должна была скользить мягко. Но направляющие заржаве-
ли, и дверь двигалась с немалым трудом, хотя все-таки двигалась.  Однако
удастся ли закрыть ее быстро?
   - Эй, ребята! - Голик вновь высунулся в коридор.
   - Ну что там еще?
   Двое, уже отошедшие десятка на три шагов, остановились:
   - А если все будет не так, как задумалось? Если мы заблудимся или еще
что?
   Один из силуэтов, черный на фоне красных отблесков,  отчетливо  пожал
плечами. Потом оба продолжили свой свой путь.
   - Ребята, ребята! Обождите!
   Они удалялись, не оборачиваясь. Потом свет  раздвоился:  видимо,  оба
как раз приблизились к проходу, соединяющему соседние тоннели. Теперь им
предстояло разойтись.
   - Это она все придумала! Мне это не нравится! - продолжал кричать Го-
лик:
   И тут он нашел отговорку, казавшуюся ему великолепной.
   - Ребята! Смотрите! - Голик повис на двери,  демонстративно  прилагая
много больше усилий, чем надо было, чтобы ее закрыть.
   - Моя дверь не закрывается! По-моему, дело дрянь, а? Давайте еще  раз
подумаем, как нам выпутаться из этого  положения!  -  голос  его  звучал
фальшиво, но ему вряд ли поверили бы, даже прояви он  большее  актерское
мастерство.
   Огоньки снова задержались, но лишь на миг.
   - Что он говорит?..- донеслось до Голика чуть слышно.
   - Какая разница...- ответил второй голос.
   Потом раздался смех.
   А еще через секунду один из огоньков двинулся в сторону, миновал раз-
вилку и исчез.
   11
   Человек шел по тоннелю. Теперь он был один: поиски заставили  рассре-
доточиться ранее  компактную  группу.  Человек  громко  отсчитывал  шаги
вслух. Отчасти чтобы привлечь внимание Чужого (конечно, он при этом  на-
деялся разглядеть хищника раньше, чем тот подберется на необходимое  для
броска расстояние), а отчасти - просто чтобы успокоить себя самого.
   -  ...девяносто  семь...  девяносто  восемь...  девяность   девять...
Сколько там дальше?... Тысяча... тьфу, черт! Сто... сто один...  сто  дв
а...
   Внезапно до его слуха донесся какой-то  короткий  удивленный  вскрик,
сразу оборвавшийся.
   - Что за чертовщина?! - он встал как вкопанный.

   За десятки коридоров от него Дилон, услышав  отголосок  этого  звука,
удивленно вскинул голову:
   - Кто-нибудь сейчас что-то слышал?
   Но те, кто был рядом с ним, не подтвердили его догадки.
   - Да нет, вроде бы ничего... Тебе померещилось, преподобный!

   Человек сделал несколько осторожных шагов. Заглянул за  поворот  -  и
обомлел.
   Багровый свет от его факела и багровый свет впереди, от чьего-то  чу-
жого факела, лежащего на полу. А между этими двумя световыми пятнами...
   Какое-то жуткое, невообразимое существо будто танцует страшную  пляс-
ку, переминаясь на нескольких парах щупалец. Чем-то оно походит на дино-
завра (как изображают их на картинках в  энциклопедическом  атласе),  на
осьминога, на гигантского паука. И звуки, звуки - чирикающий стон, скре-
жет, почти хихиканье.
   Словно шел, шел по пещере - и вдруг увидел перед  собой  ворота  ада.
Дьявол во плоти! И смердит, как от дьявола...
   Показалось или нет (трудно было разобрать в пляшущих тенях)  -  будто
бы на полу, рядом с факелом, простерлось человеческое тело?
   - Эй, ты, сука! - человек шагнул вперед.- А ну, давай ко мне!

   И его факел, прочертив в воздухе пылающую дугу,  обрушился  на  спину
твари. Издав почти человеческий визг, Чужой шарахнулся в сторону.

   - Началось! - уверенно сказал Дилон. Его соседи снова ничего не услы-
шали.

   Лишь секунду спустя человек сообразил, что метнув факел, он лишил се-
бя единственной защиты.
   Кошмарная морда, чем-то неуловимо похожая на карикатурное изображение
человеческого лица: бинокулярный взгляд, мощные, но короткие челюсти, не
такая уж маленькая емкость мозга, - потянулась к нему, но громадные зубы
со звуком сомкнувшегося капкана щелкнули в пустоте.
   Упавший факел продолжал лежать на полу, над ним трепетали языки  пла-
мени - и Чужой, стремясь избежать их, плохо рассчитал бросок.
   От звука захлопнувшихся челюстей в желудке возникла неприятная пусто-
та. К счастью для себя, человек сумел превозмочь панику. И уже не  страх
звучал в его крике, когда он, повернувшись, с воплем бросился по коридо-
ру.
   - А-а-а! Он гонится за мной! Я веду его, веду его,  веду...  Эй,  кто
там у двери - будь наготове! План вступил в решающую фазу!
   12
   Это была самая настоящая облава - несмотря на то, что загонщики бежа-
ли впереди дичи, поскольку именно дичь была опасна для них, а не они для
нее.
   Первый из загонщиков, лишившись огненного  прикрытия,  несся  уже  из
последних сил. Кровь стучала у него в ушах, сердце, казалось, было гото-
во разорваться.
   А где-то сзади, постепенно нарастая, близился шум погони - удары  щу-
палец, то звонкие, то глухие, в зависимости от того, приходились они  по
цементированному полу или по гулким плитам потолка и верхней  части  сте
н...
   Чужой винтом бежал по тоннелю, словно следуя вдоль невидимых нарезов.
Для него не существовало верха или низа, и там, где человек  обегал  ка-
кое-либо препятствие, теряя темп, - там  зверь  буквально  обтекал  его,
прокладывая путь сбоку или сверху, ни на миг не сбросив скорости.
   Внезапно топот как-то разом обозначился совсем близко и  человек  по-
нял, что погоня подходит к концу. Тогда он выхватил нож, отлично понимая
бессмысленность этого поступка:
   - Он догоняет меня... Он уже совсем близко!
   - Остынь! - раздался неожиданно спокойный голос.- Это не он бежит  за
тобой. Это я бегу за тобой, дубина!
   Голос принадлежал его напарнику. Едва  осознав  это,  человек  мешком
осел на пол.
   - А где...- он не сразу смог заговорить.- Где тварь?
   Напарник усмехнулся:
   - Бежит по соседнему коридору. Бояться нечего - я захлопнул за  тобой
дверь. А там... там, похоже, кто-то уже перехватил эстафету.
   И действительно, звук погони, сопровождающийся таким же диким криком,
уходил дальше, в сторону металлоприемника.
   Новый загонщик, видимо, тоже вопил не только от страха, а  с  двойной
целью: лишний раз привлечь внимание преследователя и позволить своим то-
варищам, караулящим у дверей впереди, проследить маршрут своего бегства.
   - Ну, пошли...- опираясь на плечо напарника, упавший с трудом поднял-
ся на ноги,- пошли туда...
   И они, почти обнявшись, заспешили по направлению к печи, чтобы  когда
вновь настанет их черед, снова принять участие в смертельной гонке.
   13
   В возникшей сумятице трудно было различить систему. Сквозь дым и  ко-
леблющийся свет факелов было видно, как снуют по коридорам люди, крича и
ругаясь на бегу, как с железным звоном захлопываются двери, становясь на
фиксаторы...
   Но хаотичным все это казалось  лишь  со  стороны.  Мало-помалу  Чужой
приближался к уготованной ему ловушке.  И  с  каждым  новым  смертельным
марш-броском у него оставалось все меньше и меньше возможностей для отс-
тупления...
   Сам зверь этого не замечал. Не замечали и рядовые загонщики.
   Лишь Дилон и Рипли могли видеть, что план их осуществляется  успешно.
Рипли не сходила с места, безотлучно находясь близ металлоприемника:  ее
вмешательство потребуется лишь на последней стадии. Совершенно ни к  че-
му, чтобы Чужой засек ее раньше времени.
   Дилон же, наоборот, участвовал в облаве  наравне  со  всеми,  и  даже
больше всех. Но бегая, понукая отстающих и размахивая полыхающим факелом
перед мордой чудовища, он при этом ухитрялся еще и следить за  постоянно
меняющейся обстановкой.
   Рипли и сама считалась офицером - причем считалась  отнюдь  не  номи-
нально: во время учебы она прошла хорошую подготовку, а жизнь научила ее
еще большему. Однако уже в который раз ей приходила в голову мысль,  что
человека, равного Дилону, на ее пути просто не попадалось. Впрочем, выс-
шие офицерские звания в космофлоте обычно получают деятели вроде  Эндрю-
са... Причем - это в лучшем случае!
   Потому что в худшем - это и вовсе люди типа Восемьдесят Пять...

   - Эй, ты, падаль, давай сюда-а-а-а! - донесся далекий вопль.
   - Восточное крыло. Седьмой тоннель, - спокойно констатировал Дилон. И
замер, вслушиваясь в продолжающиеся крики.
   - А-а-а! Он убьет меня, братья, скоре-е-ей! - орал на ходу бегущий.
   - Кевин, готов? - негромко спросил Пресвитер.
   - Готов.
   - Внимание...
   Крича уже что-то совсем бессвязное, отмахиваясь  факелом  от  несущей
сзади смерти, загонщик выскочил в дверное отверстие -  и  тут  же  Кевин
опустил за ним створку. Щелкнули фиксаторы.
   - Есть! - торжествующе улыбаясь, Кевин повернулся к Дилону.  Тот  без
слов показал ему большой палец.
   В следующий миг что-то с такой силой ударилось о дверь  с  противопо-
ложной стороны, что Кевин подскочил в испуге. Несколько человек  вскрик-
нули одновременно, но их крик перекрыл леденящий душу вопль, доносящийся
из запретного коридора.
   - А он здорово рассердился,- бесстрастно констатировал Дилон.  Кевин,
устыдившись своего испуга, торопливо кивнул.
   - Ну, ничего, пусть позлится...- в глазах Дилона мелькнул  непонятный
огонек.- Ему осталось жить не так уж долго. Так пусть хоть последние ми-
нуты жизни его мучает злоба и страх!
   Вокруг Пресвитера собралось несколько человек,  ожидающих  дальнейших
указаний. Среди них он вдруг заметил Голика. Этот-то как здесь оказался?
   - Так. Ты,- Дилон ткнул пальцем в того, кто только что играл роль жи-
вой приманки,- ты отдыхай пока что. Остальные - за мной! Теперь на  оче-
реди тоннель номер шесть!
   14
   ...Голик бегал и орал вместе со всеми, изо всех сил изображая  актив-
нейшую деятельность, но при всем при этом держался  подальше  от  места,
где ему могла грозить реальная опасность.
   Но это была не война с четко обозначенной линией фронта - и,  пытаясь
избежать опасности, он вдруг оказался к ней вплотную.
   Это было, когда они,  как  им  показалось,  успешно  провели  монстра
сквозь шестой тоннель. Голик в компании еще нескольких человек  как  раз
шел в сторону следующего - пятого - коридора, как вдруг из одной двери в
стене тоннеля со свистящим шипением, какое издает струя воздуха,  бьющая
в космическое пространство сквозь пробитую обшивку  звездолета,  на  них
надвинулась голова монстра с открытой для атаки пастью...
   Эта дверь в спешке осталась незамеченной - потому и незапертой.

   Отчего же Чужой не бросился на них сразу? Трудно сказать... Возможно,
он проявил нерешительность при виде компактной группы людей?
   Или же в смутное, неразвитое сознание монстра каким-то  образом  про-
никла мысль, что он уже не преследователь, а преследуемый  -  даже  если
внешне все выглядит наоборот? Так или  иначе,  он  дал  людям  несколько
мгновений. И за эти короткие секунды Голик вдруг не  разумом,  а  телом,
понял, что единственное спасение сейчас - не бежать, а идти на сближение
с опасностью.
   И тело его вытянулось  в  прыжке,  который  сделал  бы  честь  любому
спортсмену.
   На лету вцепившись в ручку двери, Голик повис на ней всем телом  -  и
створка, ударив опешившего Чужого по носу, встала на  фиксаторы  раньше,
чем тот успел перейти в атаку.
   - Все! Дверь закрыта...- сказав это,  Голик  вдруг  ощутил,  с  какой
яростью колотится о металл и бронестекло могучее существо, оставшееся  в
тоннеле, и похолодел при мысли, что могло его ждать при  секундном  про-
медлении.
   - ...Во всяком случае, надеюсь на это,- закончил он вдруг севшим  го-
лосом.
   Остальные смотрели на него округлившимися глазами.
   - Да ты герой, оказывается, брат...- протянул один из его  товарищей.
Голик скромно потупился. Он отнюдь не собирался сообщать кому бы  то  ни
было, что на сей раз на него сработала не храбрость, а все тот  же  инс-
тинкт самосохранения.
   И сработал именно потому, что он был развит у него сильнее всех  про-
чих чувств, вместе взятых.
   - Некогда восхищаться друг другом, братья! - вступил в  разговор  Ди-
лон, бог весть как оказавшийся рядом.- Пошли! Пока он жив, наше дело еще
не завершено!
   Выкрикнув это, он первым устремился к очередному тоннелю.
   На сей раз Голику не удалось под шумок улизнуть в сторону: Дилон  все
время, не скрываясь, посматривал на него. Впрочем Голик,  будучи  и  сам
загипнотизирован представлением о собственном героизме, некоторое  время
и вел себя соответственно.
   Более того - сперва он даже попытался "работать под полководца".  Это
проявилось в тот момент, когда во время очередной бешеной гонки  (кажет-
ся, это было уже в третьем тоннеле) он столкнулся с Уинтерборном.
   - Что ты делаешь? - злобно выкрикнул Голик.
   - А что?
   - Ножницы ты как держишь? - Голик указал на зажатые  в  руке  Дугласа
большие портняжные ножницы, взятые им в мастерской.
   Сведенные вместе концы ножниц, словно клинок, упирались Голику в  жи-
вот.
   - А что? - отупело повторил юноша. Он был слишком напуган, чтобы  со-
ображать.
   Вырвав у него из рук импровизированное оружие, Голик перевернул его и
снова вложил в оцепеневшую руку Дугласа. Теперь наружу торчали  не  ост-
рия, а закругленные кольца рукояток.
   - Вот так и держи, урод! Иначе...- Голик замолк, прислушиваясь к  то-
му, что происходило в оцепленном тоннеле.
   - Иначе? - безучастно переспросил Дуглас Уинтерборн. Он был явно не в
себе.
   Голик дико уставился на него:
   - Иначе убьешь кого-нибудь, ты, чудо в перьях! - точным движением  он
сдвинул Дугласу на глаза козырек его знаменитой кепочки.- А так  если  и
пропорешь кому-нибудь брюхо, так только себе. Невелика потеря!
   Потом снова был какой-то провал в памяти, заполненный криками, звоном
железа, сумасшедшим бегом... Когда Голик опомнился, он уже  стоял  возле
той самой двери, сквозь которую должен выскочить из тоннеля загонщик.
   Это был уже тоннель №2. Второй - и предпоследний перед ловушкой...
   Итак, не миновала его все-таки чаша сия...
   Голик ощупал дверь. Все повторилось как вначале, как повторяется дур-
ной сон. Дверь двигалась, но двигалась с трудом,  со  скрипом,  и  рыжие
хлопья ржавчины осыпались из пазов, будто снег.
   И снова - проклятый вопрос. Удастся ли спустить ее быстро, одним дви-
жением?!
   А где-то далеко, в глубине тоннеля, уже мелькнул факельный свет, раз-
дались крики...
   Началась очередная смертельная пробежка. Если повезет, если все  пра-
вильно рассчитано - то, кроме этой, такая пробежка будет всего одна.
   Но трудно опустить поржавевшую створку. И негде укрыться при неудаче.
   - Л-ладно...- прошептал Голик. Он принял решение.
   Тот, кто бежал по тоннелю №2, голося и размахивая горящей палкой, еще
издали увидел, как исчез впереди  справа  узкий  прямоугольник  тусклого
света. Увидел, но не понял смысла этого.
   Но Чужой тоже заметил исчезновение света - и  вот  он-то  все  понял,
мгновенно оценил значение этого факта нечеловеческим  разумом  или  инс-
тинктом. А оценив - заметался в поисках выхода.
   ...Вся сила задуманного плана была в его мгновенности, в моментальной
смене цели. Чужой должен считанные  секунды  промедлить  перед  запертой
дверью - и тут же ему будет явлена новая мишень для атаки в дальнем кон-
це коридора.
   Потому что надежно запереть тоннель, перекрыв  в  нем  абсолютно  все
входы и выходы, было невозможно. В конце концов, нерешенной - и нерешае-
мой! - осталась проблема все тех же вентиляционных люков...
   Загодя обезопасив себя (во всяком случае, так  ему  казалось),  Голик
сквозь бронированное окошко напряженно всматривался в прорезанную искор-
кой факела тьму. Вроде бы ничего не видно...
   Может быть, стекло слишком мутное?
   Но именно потому, что стекло было мутным, Голик  кое-что  увидел.  Он
увидел медленно надвигающуюся на него пасть, двойной ряд зубов.
   Он еще успел понять, что это отражение, успел обернуться, успел  зак-
ричать...
   А человек, в отчаянии ударившийся всем телом о запертую дверь изнутри
тоннеля, увидел, как прямо в лицо ему брызнули струи  крови  и  кислоты,
полетели клочья мяса - но, не долетев,  страшная  смесь  размазалась  по
разделявшему их бронестеклу.
   И он понял, что Ян Голик перехитрил сам себя.
   А кроме того, он понял - Чужой ушел из оцепления...
   15
   Для всех остальных это было совершенной неожиданностью.
   Чем ближе к ванне, тем проще было организовывать облаву, тем смелее и
даже беспечней становились действия людей. В самом начале они были расс-
редоточены, рассеяны по дальним коридорам - а теперь они собрались вмес-
те и успех от скоординированных усилий был куда выше.
   За это пришлось платить - и платить кровью...
   В противоположном конце того же коридора, где  находился  Голик,  был
еще один человек. Когда Чужой, расправившись с Яном, бросился к  нему  -
он не только не обратился в бегство, но и не поднял факел для защиты.
   Он попросту ничего не понял, точнее - не поверил сам себе.
   - Ты что здесь делаешь?! - крикнул он скорее с удивлением, чем с  ис-
пугом.- Тебя не должно здесь быть! Ты же заперт!
   Со все возрастающим изумлением он рассматривал несущееся к нему чудо-
вище.
   "Бежит, как таракан",- мелькнула в его  мозгу  совершенно  неуместная
мысль. И действительно, Чужой в движении гораздо больше напоминал  испо-
линское насекомое, чем теплокровного хищника.
   И только в последний миг, когда до зверя оставались считанные  метры,
человек сообразил, чем закончится их встреча. Но даже  не  успел  повер-
нуться.
   Хищник налетел на него как смерч и, даже не замедляя бега,  растерзал
его на ходу одним движением головы. Вновь пол и стены коридора  окрасила
багровая жидкость, перемешанная с брызгами кислоты.
   В следующий миг Чужой, наращивая  скорость,  пролетел  сквозь  перек-
рестье тоннелей. И тут его увидели сразу несколько человек.

   - Как это могло случиться?! - потрясенно крикнул Дилон.
   Рипли опомнилась первой:
   - Не время гадать об этом, брат! Что нам теперь делать?
   Пресвитер сделал шаг вперед, но тут же споткнулся обо что-то.  Накло-
нился, всматриваясь.
   Споткнулся он, оказывается, о чьи-то ноги, торчащие  из  густой  тени
между пустыми бочками. И сейчас эти ноги поспешно втягивались обратно  в
тень.
   - Ну-ка, кто еще там?
   Поняв, что обнаружен, из пространства между  бочками  поднялся  Смит.
Лицо его было исковеркано страхом, но Дилон не сказал ему ни слова упре-
ка.
   - Что нам делать? Давай решать быстро, пока этот ублюдок не ушел черт
знает куда, - снова выкрикнула Рипли.
   Но Дилон уже не смотрел на нее, как не смотрел и на Аарона.
   - Решать тут нечего. Надо просто бежать по коридору, уводя  за  собой
зверя. Вот и все! Просто, как дважды два -  шестнадцать...-  По-прежнему
без единого упрека он скомандовал Смиту:- Стань у той двери, Восемьдесят
Пять!
   - Есть, сэр!- не задумываясь выпалил тот. Он не заметил оскорбления -
или же побоялся заметить. Впрочем, Пресвитер и не думал его оскорблять.
   Схватив один из запасных факелов, Дилон с места перешел на  бег.  Вот
он уже достиг перекрестья, быстро оглянулся по сторонам - и исчез в  том
самом ответвлении, где минутой раньше скрылся Чужой.

   16
   Гигантский организм завода-тюрьмы все еще продолжал  жить,  выполнять
свои функции. Он был столь велик и сложен, что даже взрыв, пожар, полное
отсутствие управления оказали на него то же действие, которое  оказывает
раковая опухоль - но не пуля в висок.
   Безнадежно изувеченная, медленно умирающая система пока что продолжа-
ла жить. Главный компьютер сортировал поступающую информацию, посылал на
имя директора сообщения, которые никто и никогда не прочтет, сам отдавал
приказы автоматическим системам, работающим без постоянного контроля  со
стороны человека...
   Поэтому вогнутые тарелки радаров, расположенных на внешней поверхнос-
ти планеты, засекли приближающийся космический  корабль  сразу  же,  как
только он показался в пределах досягаемости.
   Тут же к нему протянулся невидимый пульсирующий луч наводки,  который
должен был облегчить действия космонавигаторов. Одновременно с этим  со-
общение о приближении корабля было послано на включенный экран дисплея.
   Но никто не ответил на это сообщение, так же как и на запросы, ежеми-
нутно поступающие с борта по каналам внеочередной связи.
   ...Звездолет опускался медленно, осторожно, словно океанский корабль,
входящий в речной фарватер. Когда до  поверхности  оставались  считанные
десятки метров, были включены реактивные двигатели.
   Тонкие сфокусированные струи выхлопа били отвесно вниз, сметая  зале-
деневший снег с бетона посадочной площадки. Их мощность была столь вели-
ка, что даже бешеная атмосфера Ярости не могла помешать посадке.
   17
   Сперва Смит вел себя должным образом. Но, когда он услышал звук приб-
лижающейся погони, когда сквозь стук бегущих шагов и  хрип  напряженного
дыхания до него донесся пронзительный, леденящий душу  вопль  Чужого,  -
нервы его не выдержали.
   - Нет! Нет! - закричал он и бросился прочь, закрыв лицо руками.
   С силой, которую она сама от себя не ожидала, Рипли,  схватив  Аарона
за отвороты куртки, припечатала его лопатками к стене.
   - Встань на место! - коротко и страшно приказала она.
   Освободив одну руку, она отвесила ему пощечину, прерывая истерику.
   - О'кей! - сразу же согласился Смит. Теперь эта женщина казалась  ему
страшнее Чужого.
   Он повернулся к проходу, но опоздал. Точнее, не опоздал -  просто  не
успел отреагировать.
   ...Дилон вылетел из темноты тоннеля, намного опередив своего  пресле-
дователя. Развернувшись с неуловимой грацией, он успел вцепиться в ручку
и повис на ней всей тяжестью тела. Дверь пошла вниз гильотинным движени-
ем...
   Но Чужой был рядом. Просвет под дверью оказался слишком мал  для  его
массивного тела - однако передняя рука-щупальце, проснувшись  в  коридор
над самым порогом, заструилась гибкими извивами, нащупывая ноги Дилона.
   В этот миг Дилон рванул так, что, казалось,  мышцы  его  не  выдержат
этого усилия. Но не выдержала мускулатура щупальца...
   Нижняя кромка двери, словно она и вправду являлась  ножом  гильотины,
начисто перерезала плотный и толстый живой шланг.
   Срубленное щупальце вялыми движениями извивалось на полу, как  обезг-
лавленная змея. Оно все еще осталось опасным - да ведь и настоящая змея,
даже будучи убитой наповал, все еще сохраняет возможность вонзить в свою
жертву ядоносные зубы рефлекторным сокращением челюстей.
   Дилон поспешно отшагнул назад, опасаясь, что щупальце слепо обовьется
вокруг его щиколотки, мазнет сочащейся из раны едкой жидкостью.
   Попадая на пол, эта жидкость дымилась, распространяя удушливый  запах
кислоты.
   Аарон Смит будто превратился в соляной столб. Он замер совершенно не-
подвижно, отвесив челюсть. На его брюках темным пятном обозначилась мок-
рая полоса, а между ступнями широко расставленных ног расплывалась лужа.
   И снова Пресвитер ни словом, ни взглядом не упрекнул Смита. Рипли то-
же промолчала. Но тут он сам осознал, что здесь ему не место.
   Повернувшись на сто восемьдесят градусов, Аарон бесцельно побрел  ку-
да-то. На каждом шагу он спотыкался, словно лунатик или человек под гип-
нозом.
   Никто не пытался его удержать. Незачем это было, да и некогда.
   Теперь Чужой был замкнут в последнем из тоннелей. Дальше путь ему был
один - в металлоприемник, под жгучие струи льющегося сверху олова.  Если
опять все не испортит дурацкая случайность.
   Увы, как показывал опыт, это вполне могло произойти...
   18
   Теперь все решали не минуты - секунды. Неверный шаг,  невовремя  сор-
вавшееся с языка слово, дрогнувшая рука - вот от каких  мелочей  зависел
сейчас исход сражения. Сражения, которое решает многое, очень многое.  И
не только на этой планете.
   А можно ли предусмотреть все мелочи? Особенно если не  знаешь  о  них
заранее...
   Ход к ванне был открыт, все остальные  пути  перегорожены.  Несколько
пар глаз уставились на Рипли. Теперь снова именно ей  надлежало  принять
окончательное решение.
   Рипли глубоко вдохнула спертый воздух.
   - Давай! - хрипло выкрикнула она.
   Мужские руки тут же ухватились за свободный конец  перекинутой  через
блок веревки - другой ее конец был закреплен на двери. Наспех  сооружен-
ная система блоков заменяла дистанционное управление.
   И дверь медленно поползла вверх.
   - Ну что там? - долетел до Рипли настороженный шепот.
   - Молчи! - тут же шикнули на спрашивающего.
   Рипли внимательно вглядывалась в тьму тоннеля №2. Где-то  там,  всего
за несколько шагов от нее, таился Чужой.
   Но пока что он не спешил покинуть свое ненадежное убежище из  металла
и пластика. Неужели он все-таки заподозрил ловушку?
   А если так, то, может быть, он куда разумней, чем кажется? Не  исклю-
чено...
   С другой стороны, как совместить разум с повадками хищного зверя?
   Рипли мысленно выругалась. Вот уж  совершенно  излишние  рассуждения!
Разумен он или нет - этот вопрос сейчас не имеет ни прямого, ни  косвен-
ного отношения к стоящей перед ней задаче.
   А задача эта - прежняя. Уничтожить!
   Раньше ей уже приходилось это делать.  Сейчас  тоже  не  должно  быть
осечки.
   - Ну, иди же, иди...- беззвучно шептали ее губы.
   И, словно откликнувшись на призыв, Чужой медленно выдвинулся из  мра-
ка. Скорее всего, он тоже собирался с силами. Бока его судорожно ходили,
как у измученного животного, при движении он заметно кособочился, припа-
дая на обрубок переднего щупальца.
   Да, его - такого! - можно было и пожалеть. Вся беда в том, что он бы-
вает и другим. И уж тогда-то он сам не жалеет никого.
   Рипли осторожно повернула рукоять рубильника, включая бустер. Массив-
ная створка, нависающая над ванной, еле заметно дрогнула. Чужой как буд-
то слегка насторожился, но продолжал двигаться в прежнем направлении.
   Рипли слышала, как за ее спиной кто-то медленно втянул в себя воздух.
И тут же ладонь Пресвитера с влажным шлепком обрушилась  на  собственные
губы, задушив готовый раздасться крик.
   Но Чужой все же получил предупреждение...
   Внезапно крошечный комочек пробуждающейся жизни затрепетал,  колотясь
изнутри о ребра Рипли, забился отчаянно и целеустремленно...
   Рипли с ужасом увидела, как в такт этому биению вздрогнула,  встрепе-
нулась голова взрослого монстра, повела оскаленной мордой, выбирая  нап-
равление.
   - Молчи! - она зло и бесцельно ударила себя кулаком в грудь,  отлично
понимая, что так ей не добраться до зародыша.- Молчи, гаденыш!
   Юная матка действительно притихла, но, конечно, не от  удара.  Просто
она уже выполнила свою задачу...
   Словно подброшенное пружиной, взвилось в  воздух  огромное  уродливое
тело Чужого. Взвилось - и исчезло в потолочном люке.
   19
   - О, черт! - из последних сил крикнула Рипли.- Сколько у нас времени?
   Дилон быстрым взглядом окинул медленно ползущую вниз створку.
   - Минут пять, не больше! - сказал он торопливо.
   Еще готовя ловушку, они обратили  внимание  на  одну  закономерность:
система гидравлики работала неравномерно, медленно наращивая скорость.
   Несколько минут требовалось бустеру, чтобы сдвинуть створку  двухмет-
ровой толщины на четверть необходимого расстояния,  зато  потом  процесс
нарастал лавинообразно. И дверь обрушивалась со скоростью,  неразличимой
для человеческого глаза.
   Значит выключать рубильник больше нельзя: Чужой уже  встревожен,  его
не удастся заставить подождать в металлоприемнике эти минуты, даже  если
Рипли встанет на проходе. Нужно загнать его туда  непосредственно  перед
падением плиты!
   Процесс, вопреки их планам, стал необратимым - так бывает, когда  вы-
дернута чека гранаты. Уже нет времени перебирать  возможные  варианты  -
даже в том их ограниченном наборе, который существовал раньше.
   Рипли поняла, что сейчас ее должен скрутить долгий  и  лютый  приступ
кашля, - так бывало всегда, когда зародыш шевелился в ее плевральной по-
лости, задевая легкие.
   На сей раз она перенесла его не просто на ногах - на бегу! Он  просто
выпал из ее сознания, как выпадает из сознания идущего в  атаку  солдата
боль в отсеченной осколком руке...
   20
   Звездолет опускался на почерневшую, курящуюся паром площадку. Он кач-
нулся из стороны в сторону, но тут же замер - посадочные опоры  стабили-
заторов обрели сцепление.
   Люки были открыты еще до того, как произошел контакт с грунтом. Высы-
павшие из них десантники сразу распределили обязанности: одни кинулись к
высящимся неподалеку производственным корпусам (медленно торили  дорогу,
по грудь увязая в снегу), другие выдвигали трап.
   По трапу спускался кто-то, не похожий на десантников: немолодой,  без
всякой выправки, закутан до глаз в меха...
   Очевидно, предполагалось, что он спустится медленно, с  достоинством,
а потом будет ждать, пока ему расчистят тропу. Но он так спешил, что ему
было не до церемоний.
   Бегом перепрыгивая через ступени, он пронесся по трапу, обежал  заст-
рявших в снегу солдат и, вспарывая белоснежную целину, с черепашьей ско-
ростью заторопился ко входу.
   21
   Все смешалось. Теперь - впервые за все время - Чужой не только по су-
ти, но и по форме оказался в роли преследуемого. Он несся, спешно  меняя
уровни, а следом за ним бежали люди.
   Погоня эта была бы бесплодной, так как изначальные скоростные качест-
ва беглеца и преследователей были несопоставимы.  Однако  тут  сказались
преимущества обдуманной организации любого дела.
   Хищник исчерпал свои силы гораздо в большей степени, чем  настигающие
его люди. Незадолго до этого они действовали слаженным коллективом, сме-
няя друг друга в роли загонщиков, и в результате каждый из них  полу-чил
свою долю отдыха, передышки. Древняя, мудрая, еще со времен охотников на
мамонтов отработанная тактика. Настолько отработанная,  что  теперь  она
выполнялась уже на уровне подсознания, без предварительной договореннос-
ти.
   Но даже такой - загнанный, отступающий - Чужой был еще  опасен.  И  в
этом преследователям пришлось убедиться.
   ...Держа в руках обломок трубы, Кевин вскарабкался по лестнице. Перед
ним было довольно обширное помещение, до  середины  человеческого  роста
заполненное удушливой смесью дыма и водяных паров - следствиями  недавно
отбушевавшего пожара.
   - Вот дьявол! - Кевин выставил перед собой трубу.
   В зыбких, медленно оседающих клубах вполне мог укрыться не один  хищ-
ник, а целая дюжина.
   - Где ты, тварь?! Вылазь! Живо!
   Кевин вслепую несколько раз махнул трубой над полом.  Тяжело  вороча-
лись, рассекаемые железом серые пласты смога.
   Он столько внимания уделил тому, что находилось ниже уровня его глаз,
что вспомнил о привычке Чужого атаковать сверху, когда было уже поздно.
   Щупальца затаившегося на потолочной балке зверя оплели  его,  рванули
вверх, к оскаленным клыкам...
   Впрочем, Чужой тоже был не в лучшей форме, поэтому он  почти  промах-
нулся. Захват пришелся не на голову и шею, а поперек туловища.
   Кевин захрипел: кричать не было сил, кинжалы зубов  пронзили  грудную
клетку. Но в руках сила еще оставалась.
   Раз за разом он обрушивал свое оружие на слизистое тело  Чужого,  как
рыцарь из сказок обрушивает железную булаву на дракона.  Он  чувствовал,
как после каждого удара все больше и больше слабеет захват.
   К сожалению, руки его слабели еще быстрее...
   После очередного удара тяжелая  труба  вырвалась  из  его  цепенеющих
пальцев и с грохотом обрушилась вниз. В месте ее падения, как  по  водам
стоячего пруда, по пелене тумана пошли круги.
   Этот грохот привлек внимание Дилона.
   - Кевин! - Пресвитер не взбежал - взлетел наверх. Кошачьим  движением
он взметнул огромный топор - но так и замер с занесенным оружием.
   Перед ним, мерно раскачиваясь, страшным маятником свисали  с  потолка
два намертво сцепившихся в схватке тела - Кевина и Чужого.
   Как тут рубить? По кому угодишь  отточенным  до  смертельной  остроты
лезвием?
   Добро бы хоть светло было... Но перед глазами - полумрак,  скрадываю-
щий контуры.
   И Дилон бросил топор. Обеими руками он вцепился в свисающие ноги  Ке-
вина и изо всех сил рванул вниз.
   То ли Чужой не был к этому готов, то ли с него уже было достаточно  -
но он разжал щупальца.
   Два человека упали на пол - тяжесть Кевина опрокинула Дилона. Если бы
Чужой продолжил атаку, Пресвитер был бы обречен.
   Но зверь, не принимая боя, втянул свое тело  обратно,  пытаясь  снова
закрепиться на балке. Однако он так раскачал себя во время  предшествую-
щей возни, что его присоски сорвались.
   Он рухнул вниз со странным звуком:  словно  шлепнулась  куча  студня.
Рухнул и исчез в тумане, все еще окутывающем помещение.
   Когда Рипли, следовавшая за Дилоном, взобралась по лестнице, она уви-
дела, что Пресвитер сидит, держа на коленях голову Кевина.
   - Не умирай, друг...
   Голос Дилона дрожал. Видно, не простые отношения связывали его с уми-
рающим.
   - Да ты и не умрешь... Никто ведь не умирает навсегда!
   Кевин еще смотрел осмысленно, еще пытался что-то сказать. Но  тут  из
его рта вдруг хлынула струйка крови, глаза остановились.
   - Брось его, брось его! - прошептала Рипли, заметившая  это  первой.-
Дилон! Брось его, он мертв!
   Она как бы возвращала Дилону его же слова, сказанные в момент  начала
пожара ей.
   Неизвестно, сумел бы Пресвитер опомниться сразу или нет,  но  тут  из
тумана, в двух шагах от них, выдвинулась голова Чужого - и Дилон,  оста-
вив тело Кевина, зашарил по полу в поисках топора.
   И снова Чужой не принял боя, хотя на сей  раз  его  шансы  были  явно
предпочтительнее.
   Может быть, побоялся атаковать двоих? Едва ли...
   Вернее всего, дело было в том, что прямо перед ним находилась  Рипли.
Узнал? Не нападает?
   Значит, все-таки сработал тот самый инстинкт?
   И снова надежда опять вспыхнула в Рипли, когда она увидела,  как  Чу-
жой, попятившись, ускользнул в тот самый люк, через который  только  что
проникли они с Дилоном.
   - Он ушел вниз! К ванне!
   Дилон согласно кивнул.
   - Быстро за ним!
   Рипли и Пресвитер (он так и не успел отыскать топор) кинулись вниз по
лестнице.
   22
   Аарон Смит сидел прямо на полу в компьютерном зале, уткнув подбородок
в колени. Он не смотрел на дисплей. Крупные слезы текли  по  его  щекам,
оставляя дорожки на измазанной копотью коже.

   - Будь ты проклят! - он всхлипнул почти по-детски.- Будь ты  проклят,
ублюдок чертов! - Смит и сам не знал, кого  он  имеет  в  виду:  Чужого,
Пресвитера, может быть, даже Эндрюса, который так невовремя погиб, взва-
лив на него непомерную ответственность.
   Может быть, даже самого себя...
   Эх, не все ли равно...
   - Восемьдесят Пять...- с каким-то навязчивым мазохизмом прошептал  он
ненавистное прозвище.- Тупица, бездарь, кретин безмозглый... Трус...
   Отчетливо хлопнула дверь. Но он даже не поднял взгляда:  ну  кто  там
может быть? Очередные свидетели его позора?
   Нет, на сей раз это было не так...
   Когда Аарон осознал, что прибыли спасатели, которых он уже и не  чаял
дождаться, он вскочил, почувствовав невыразимое облегчение.

   - Господи! Какое счастье, что вы наконец пришли, ребята!
   Один из спасателей направился к нему.
   - Лейтенант Восемьдесят Пять...- начал рапортовать Смит, не  замечая,
что прикладывает руку к "пустой" голове.
   - Что?!
   - Виноват, сэр! - он испуганно вздрогнул.- Докладывает лейтенант  Аа-
рон Смит, личный номер 47013...
   23
   Гонка продолжалась. Она переходила с этажа на этаж, с уровня на  уро-
вень, из коридора в коридор - без передышки, беспощадно...
   Бывают такие моменты, когда на карту поставлено все. И тогда -  воис-
тину все приходится швырять в мешанину игры. Последние минуты, последние
доводы, последние силы... Последние патроны... жизни  последних  бойцов,
своих или вражеских...
   И тогда - не до тонкостей, не до соблюдения правил.
   Не до стратегии.
   И не до жалости...
   Потому что все участники событий воочию видят подступающую гибель.  И
необычные права получают тогда их вожаки, необычные нити соединяют их  с
теми, кого они посылают на смерть.
   Те, кто уцелеет, будут скованы потом особыми узами духовного родства,
дружбой особой цены.
   Те же, кто не уцелеет...
   - А-а-а! Помоги-и-те!
   Это кричал Дуглас Уинтерборн, во все лопатки удирая по коридору.

   - Не останавливайся! Беги прямо, малыш!
   Дилон стоял перед дверью, готовясь захлопнуть ее, как  только  Дуглас
добежит до него. Он ничем уже не мог ему помочь - не мог даже загородить
собой, на секунду отсрочив смерть.
   Что делать... Такой уж вышел расклад. Видно, и младшему из них теперь
предстояло испить свою долю горького напитка.
   - Помогите, помогите же, он догоняет меня!
   Чужой действительно настигал юношу, приближаясь с каждым прыжком.
   - Не оборачивайся! Не смотри на него!
   Дуглас уже хрипел, задыхаясь от быстрого бега. Ноги еще  могли  нести
его, но легким больше не хватало воздуха.
   - Беги прямо! Только не оборачивайся!
   Но он уже не мог бежать, хотя оставалось ему совсем немного. На расс-
тоянии вытянутой руки от Дилона Уинтерборн рухнул, сбитый с ног ударом в
спину. Отчетливо хрустнули кости. Он, наверное, был мертв еще  до  того,
как коснулся земли.
   И Чужой, перескочив через упавшего, бросился  к  в  дверям.  Но  тоже
опоздал.
   Дилон, стиснув зубы, опустил створку с такой неистовой силой, что по-
пади под удар второе щупальце Чужого - ему бы тоже не уцелеть.
   Но щупальце не сунулось под дверь.  А  вот  лужа  крови  просочилась,
расплылась алым пятном по полу.
   - Скверные дела вершим мы с тобой, сестра...-  глухо  сказал  Дилон.-
Может, без нас все пошло бы еще хуже, но...
   Он не договорил.
   - Но это не снимает с нас ответственности,- окончила его мысль Рипли.
   Слышно было, как по ту сторону двери Чужой осторожно  пробует  металл
на прочность. В его движениях уже не было прежней силы.
   - Так ты хотел сказать...
   - Да, именно так...
   - Ну что ж, значит таков наш путь... Пошли, пока он не нашел выход.
   24
   Десантник, который подошел к Смиту, похоже, возглавлял всю  операцию.
Должно быть, это был старший офицер - но на нем был стандартный скафандр
высокой защиты, без знаков различия, облегавший  тело  словно  рыцарские
латы.
   В лицо офицеру Смит взглянул только раз - и больше не решился. Он  не
сразу смог определить причину своего испуга. Но  определив  -  ужаснулся
вдвойне.
   Прозрачное забрало шлема офицер сразу же поднял на лоб. На глазах  же
у него были выпуклые черные очки-"консервы", а нижнюю челюсть  закрывала
пластиковая бляха подшлемного ремня.
   И все эти атрибуты - особенно защитные очки, которые, примыкая к заб-
ралу, фантастически меняли лицевой угол,- делали анфас офицера почти не-
отличимым от Чужого.
   Сходство было настолько велико, что когда офицер разомкнул губы,  Аа-
рон невольно пригнулся, словно ожидая струю кислоты в упор.
   - Где лейтенант Рипли? - раздельно спросил десантник.- Она еще жива?
   Смит торопливо закивал.
   - Жива, жива. По крайне мере, была жива несколько минут назад.
   - Где она? -раздался другой голос.
   У двери стояла еще одна фигура. По-видимому, человек только  что  во-
шел: на его меховой одежде искрились алмазные крупицы снега.
   Смит мгновенно понял, что это и есть главный начальник.
   - Она... она где-то внизу, возле печи.
   - Одна? - быстро спросил Незнакомец.
   - Нет, с несколькими заключенными...- Смит замялся и добавил, сам  не
зная к чему:- Нас осталось совсем мало, сэр...
   - Что она там делает? Вы получили наше извещение? Как вы вообще  пос-
мели его ослушаться, лейтенант? - вопросы прозвучали как пулеметная оче-
редь.
   Из всех них Смит предпочел ответить лишь на первый -  самый  безопас-
ный, как ему показалось.
   - Они пытаются загнать туда зверя, сэр!
   - О Боже!
   Неожиданно сильными пальцами начальник сжал плечо Смита, как клешней:
   - Веди! Веди нас туда немедленно, лейтенант!
   И тут же, тоном ниже:
   - Если с ней что-то случилось...
   Голос зловеще умолк, и Смит предпочел не развивать эту тему.
   Быстрыми шагами они спускались по ярусам: впереди - Смит с нескольки-
ми десантниками (автоматы наготове, приклады у живота), дюжина остальных
десантников выстроила полукольцо, в центре которого передвигался  штатс-
кий.
   Да, с таким эскортом Чужого можно было не опасаться!
   25
   Чужой тогда все-таки сумел найти выход. Это удалось ему  в  последний
раз, но он снова успел пролить кровь.
   Двое заключенных караулили соседние тоннели. Они были  готовы  отсечь
зверю путь к отступлению, но их обманул звук, неверным эхом преломивший-
ся в бесчисленных резонаторах.
   Каждый из них захлопнул свою дверь, а затем они  рванулись  навстречу
друг другу, будучи оба абсолютно уверены, что  бегут  по  ходу  движения
монстра. Факелов не было ни у того, ни у другого - запас их  вышел.  Бег
происходил в почти абсолютной темноте, поэтому они столкнулись,  врезав-
шись друг в друга на полной скорости.
   Сила соударения была столь велика, что обоих швырнуло наземь.  Вполне
естественно, что оба одновременно подумали об одном и том же.
   Зверь! Конечно, это зверь обошел их во мраке - и вот теперь он  стоит
над ними, растянув в оскале пасть...
   Сначала каждый слышал лишь  свой  собственный  -  как  ему  казалось,
предсмертный - крик. Но никакой ужас не может длиться бесконечно, и нем-
ного погодя стало возможным различить не только пронзительный вопль  Чу-
жого, но и вполне человеческую речь.
   - Нет, нет, не трогай меня, уйди от меня, ради Господа!
   Тьма в коридоре не была совсем уж непроницаемой - вдалеке горел  ого-
нек люминесцентного светильника, освещая выход к одному из цехов.  Когда
оба были на ногах, они загораживали другу другу этот источник света,  но
теперь...
   Первое, что удалось рассмотреть в темноте, был бинт -  белая  повязка
на голове одного из них.
   - Грегор?!
   - Да!!!
   Оба захлебнулись в припадке нервного смеха.
   - Господи Боже, ну ты даешь! Я думал, что ты - этот зверь чертов!
   - А я думал - что ты! Только вот когда повязку рассмотрел...
   Они недоверчиво щупали друг друга, словно осязание могло помочь  там,
где спасовало зрение.
   - Ну ты и напугал меня - я чуть не обделался!
   - Да, по запаху чувствую!
   И снова  двое  взрослых  мужчин  хохотали,  сидя  на  полу,  упиваясь
счастьем внезапного спасения. Словно теперь с ними ничего не могло  слу-
читься, словно реальной опасности уже больше не существовало.
   А опасность эта была по-прежнему рядом.
   Совсем рядом...
   Какое-то неясных очертаний тело в прыжке пронеслось между ними.  Лишь
на мгновение оно коснулось земли - но этого мгновения хватило, чтобы на-
нести два быстрых удара. И смех прекратился.
   Грегор упал сразу. Он был убит наповал. А его приятель медленно  осе-
дал, хватаясь за перерезанное горло, из которого вместо слов  раздавался
хрип.
   В глазах его остывало изумление. До последней минуты он не мог  пове-
рить, что это случилось именно с ним.
   26
   Тела этих двоих остались неповрежденными: у Чужого уже не  было  цели
рвать, терзать, уродовать свои жертвы. И тем более - ему было не до еды.
   Сейчас главной, да и единственной его целью являлось  бегство.  И  он
успел бы скрыться в галерее переходов, если бы  на  крики  не  примчался
Морс с факелом в руке.
   Ему пришлось дважды ударить Чужого, серьезно обжечь его, чтобы  выну-
дить к атаке.
   Ярость монстра все еще была неодолима, и его сила далеко превосходила
человеческую. Пока в руках у Морса был факел, ему удавалось держать зве-
ря на расстоянии. Но скоро тот оттеснил человека в узкий и  низкий  про-
ход, где можно было перемещаться только стоя на четвереньках.
   В этом положении факел был бесполезен - и  Морс  швырнул  его  назад,
обеспечивая себе выигрыш в несколько секунд, после чего бросился вперед,
передвигаясь почти ползком.
   Сознательно или нет - он вел преследователя в сторону металлоприемни-
ка.
   Трудно поверить, но все эти события, уместившие в себя три человечес-
кие жизни, продлились всего несколько минут! Тяжелая стальная плита про-
должала медленно опускаться.
   Чужой быстро настигал Морса. Одно из щупалец даже захлестнулось  было
на лодыжке - но сорвалось, утащив с собой башмак.
   Потолок стал выше, и можно было попытаться  выпрямиться.  Однако  для
этого нужно было хоть на метр оторваться от преследователя.
   А увеличить дистанцию не удавалось.
   Внезапно Морс за что-то зацепился и растянулся во весь рост. В отчая-
нии он поднял глаза, уже готовый увидеть свою смерть.
   Но увидел он человеческую фигуру, стоящую над ним. Фигуру женщины.
   - Рипли!
   И Чужой тоже увидел ее. Он замер, почти касаясь ног Морса.
   - Ступай назад! - спокойно сказала Рипли Морсу.
   Тот не стал дожидаться повторения. Вскочив, пробежал  мимо  Чужого  -
никогда бы раньше не решился так приблизиться! - и юркнул  в  тот  самый
проход, из которого только что появился.
   Чужой зашипел почти жалобно и рванулся к выходу.  Но  единственная  в
помещении дверь уже захлопнулась за Морсом, а до потолочного люка Чужому
- в его теперешнем состоянии, с обрубленным щупальцем -  было  не  дотя-
нуться.
   Они находились прямо перед металлоприемником...
   27
   В правой руке у Рипли был железный прут, в левой - факел.
   Последний из запасных - больше факелов уже не оставалось.
   - Эй ты, тварь, жри меня! - она ткнула в Чужого факелом  и  услышала,
как шкварчит его плоть.
   - Жри меня! На!
   Но Чужой не мог причинить ей вреда, даже спасая свою жизнь. Он кружил
по полу, всеми силами стараясь уклониться от схватки, но Рипли неотступ-
но преследовала его.
   - А-а, сволочь, не нравится?! Получай! - удары сыпались один  за  од-
ним.- За Ребекку! За Клеменса!
   Рипли пыталась загнать зверя в темный проем, ведущий к ванне. В  сущ-
ности, это был наиболее естественный путь отступления.
   Но должно быть именно поэтому Чужой заподозрил подвох. Он  не  спешил
нырнуть в, казалось бы, столь заманчивую темноту.
   - За всех, кого ты сожрал, тварь!
   От хлесткого удара зверь метнулся вперед - и замер на  пороге  ванны,
нерешительно поводя головой.
   - А это - напоследок - за меня!
   Теперь Чужой развернулся мордой к Рипли, но клыки в  ход  не  пускал.
Его щупальца извивались над полом, стараясь  подсечь  женщину  за  ноги,
свалить, отпихнуть в сторону.
   - Ну ты, сволочь! Иди туда, иди! - Рипли быстро переступала, не давая
себя схватить.- Иди, я сказала! Слышишь?!
   Невероятным усилием ей удалось оттеснить зверя под створку. Теперь он
был ограничен в движении с двух сторон. По бокам - стены, впереди - Рип-
ли, а сзади...
   Сзади - сам металлоприемник. Туда его и надо загнать. Правда,  и  те-
перь он, скорее всего,  обречен:  когда  гидравлика  наконец  сработает,
створка раздавит своей многотонной тяжестью все, что находится под ней.
   Рипли при этом тоже оказалась бы раздавленной, но сейчас  это  ее  не
интересовало. Но точно ли погибнет Чужой? Не хватит ли в его теле резер-
вов на последний стремительный бросок?
   28
   - Вот сюда, сэр,- сказал Смит, указывая на проем под ногами.
   Взявшись за поручни, он первым шагнул в квадратное отверстие, нащупы-
вая ступней лестницу. На секунду он забавно повис,  удерживаясь  руками,
потом вскарабкался обратно.
   - Лестницы нет, сэр! - испуганно доложил он.
   - Как это - нет?!! - широкий луч фонаря ушел  вниз,  прорезая  тьму.-
Действительно нет...
   - Это все ихние штучки, сэр! - от гнева Смит стал багровым.Это она  и
этот черномазый! Лестница была, сэр, они ее убрали!
   - Сколько здесь? - спросил штатский у офицера.
   Тот пожал плечами:
   - Метров восемь.
   Офицер уже знал, чего от него потребуют. И это  не  приводило  его  в
восторг.
   - Капитан! Пока ищут лестницу, пусть несколько ваших  людей  спрыгнут
вниз и обеспечат безопасность лейтенанту Рипли!
   Офицер обвел своих подчиненных глазами. Приказа не было, но  один  из
них тут же молодцевато шагнул вперед, примерился и прыгнул.
   Грохот, стон...
   Кто-то посветил фонарями вниз: десантник сидел на полу, ощупывая  го-
лень.
   - Кажется, я сломал ногу! - крикнул он. Лицо его было искажено  мучи-
тельной болью.
   - Вы тоже прыгать будете, чтобы обезопасить лейтенанта Рипли, сэр?  -
спросил офицер у штатского. Произнеся предельно почтительно всю фразу, в
последнее слово он вложил столько яда, что ему позавидовала бы  гремучая
змея.
   В глазах штатского сверкнули недобрые огоньки.
   - Ну что вы стали как бараны? - повернулся он к  солдатам.Живо  ищите
лестницу! Возьмите с верхнего яруса. Мы только что проходили там...
   За лестницей побежали.
   29
   На сей раз Чужой окончательно выбрал цель - оружие в руках Рипли. Щу-
пальца его свивались жгутами, словно лассо рассекая воздух
   Вскоре ему удалось зацепить железный прут и выдернуть его из  пальцев
Рипли. Тогда она обеими руками перехватила факел.
   - Н-на, чудовище! Получай!
   Все это время зародыш в теле Рипли не подавал признаков жизни, словно
замер в испуге. Возможно, так оно и было...
   Но скорее всего, он прислушивался к организму Рипли, который  работал
уже на пределе. Ее сердце не выдержало бы новой, пусть  даже  самой  ма-
ленькой, нагрузки.
   Эмбрион же, по-видимому, еще не был способен к  самостоятельному  су-
ществованию, и, ловя биотоки мозга по односторонней телепатической  свя-
зи, юная матка сознавала: умри Рипли - ей не выжить тоже...
   Так земной паразит  никогда  не  доводит  своего  хозяина  до  смерти
раньше, чем сам достигнет стадии метаморфозы.
   - Ступай в ванну, тварь!
   - Рипли! - раздался голос Дилона.- Рипли, у нас больше нет времени!
   Никто не ответил ему...
   Дилон слышал шум битвы где-то под собой, но ничего  не  мог  увидеть.
Неужели...
   И тут он понял, что бой идет на последних двух метрах "ничейной  зем-
ли". Под медленно ползущей вниз стальной створкой, на самом пороге  ван-
ны.
   - Держись!!!
   Повиснув на руках, Дилон спрыгнул вниз. Ему это  удалось  лучше,  чем
десантнику.
   Истекала пятая минута...
   30
   ...Когда кольцо щупальца сомкнулось у нее на запястье,  Рипли  другой
рукой резким движением ткнула факел навстречу чудовищу.
   И Чужой, вместо того чтобы отбросить горящую палку в сторону,  рванул
ее прямо на себя.
   Шипящий свист, вой и рычание прорезали воздух. Зверь невольно взвился
на дыбы и попятился. Тем самым он наконец уступил Рипли последние драго-
ценные сантиметры.
   И когда он, опомнившись, снова послал  свое  тело  вперед,  было  уже
поздно. Рипли воспользовалась его ошибкой. Теперь она стояла прямо перед
ним, и у Чужого не было выбора. Он мог  только  броситься  вперед,  смяв
женщину...
   Но на это он пойти не мог.
   И снова щупальца стали с гудением рассекать пространство,  но  теперь
они работали не как арканы, а как бичи. Чужой бил, хлестал Рипли,  стре-
мясь причинить ей боль. Громадные зубы совсем близко, почти касаются ли-
ца...
   - Что, не смеешь?! - Рипли хрипло засмеялась. В ее хохоте звенело бе-
зумие.- Валяй, сожри меня, гадина! Сожри - и подавись!
   Ни боли, ни страха она уже не ощущала. Это  -  определения,  уместные
для живых. А Рипли слишком хорошо знала, что она уже мертва.
   Мертва...
   - Уходи оттуда! - где-то на самом краю сознания возник голос Дилона.
   - Нет!
   - Уходи немедленно! Что с тобой?!
   - Не-е-т!
   Дилон стоял в нескольких шагах у нее за спиной. Он видел, как  бесну-
ется зверь в металлоприемнике. Видел он и то, что Чужой теперь наверняка
оттеснен внутрь замкнутого пространства.
   Но можно ли сказать это о Рипли?
   Нет! Нельзя!
   Она стоит как раз под крайним обрезом опускающейся двери,  и  сейчас,
вот сейчас, страшный груз обрушится на ее голову и плечи,  ломая  кости,
расплющивая мышцы...
   - Выходи! Живо! - заорал Дилон, срывая голос.
   И словно откуда-то издали Рипли услышала свой собственный крик:
   - Нет! Нет! Нет!
   В этот момент тяжелая створка наконец пришла в движение.
   Дилон сам не понимал, как это случилось с ним. Будто невидимая огром-
ная рука толкнула его между лопаток.
   На полной скорости он проскочил под дверью и буквально вытолкнул Рип-
ли из опасной зоны, всем корпусом ударив ее в спину. Вместе, чуть не об-
нявшись, они влетели внутрь металлоприемника.
   Чужой едва успел захлопнуть пасть - иначе его клыки пропороли бы тело
Рипли.
   В этот миг, глухо ударив об пол, за их спинами обрушились  два  метра
стали.
   И наступила тьма...
   31
   Десантников поджидал неприятный сюрприз: им предстояло преодолеть еще
не меньше пяти уровней, и на всех уровнях отсутствовали лестницы.  Оста-
новить их это не могло, но задержало серьезно.
   От смущения перед лицом высокого начальства -  Смит  уже  понял,  что
этот штатский - самое высокопоставленное лицо, с которым ему  когда-либо
приходилось сталкиваться,- Аарон не знал, куда глаза девать.
   - Ну, они мне ответят...- бормотал он, полный служебного рвения.  Ка-
питан десантников презрительно усмехнулся, что странным образом  сделало
его еще более похожим на Чужого.
   А вот штатскому было не до смеха. Его лоб покрылся мелкими бисеринка-
ми пота, которые он поминутно смахивал рукавом.
   Он явно боялся опоздать...
   32
   Было слышно, как Чужой бесцельно шарит во тьме, все  время  натыкаясь
на стены. Его глаза были приспособлены к ночному зрению лучше, чем чело-
веческие, но сейчас это не могло ему помочь.
   Тьма в металлоприемнике была абсолютной, и ни одно живое существо  не
могло бы увидеть что-либо без искусственного источника света.
   Дилон ожидал, что, оказавшись в замкнутом помещении, Чужой  сразу  же
обратит свою ярость на людей,- по крайней мере, на него  лично!  Но  тот
явно искал сейчас возможность спастись, а не убить.
   Пресвитер ощутил, как обмякло тело Рипли в его объятиях.  Лишь  гулко
стучало сердце под его левой ладонью. И еще что-то билось правее и  выше
- неровно, пульсирующе...
   Вдруг тело Пресвитера снова напряглось,  заиграло  мускулами.  Потому
что где-то наверху вдруг лязгнул открывающийся замок - и  в  их  темницу
пробились отблески багрового света.
   - Ну, как вы там? - спросил человек, вставший  в  освещенном  прямоу-
гольнике раскрытой двери. Это был Морс.
   - Великолепно, остолоп! - несмотря на всю серьезность положения,  Ди-
лон не смог сдержаться.
   - Кофе со взбитыми сливками в постель, роскошные девочки...
   - Дверь! - из последних сил закричала Рипли.
   - Что?
   - Дверь! Закрой дверь!
   До Морса было почти десять метров.
   Чужой тоже понял, что это для него - последняя надежда.  Он  отчаянно
бросился на штурм стены.
   - Морс! Немедленно закрывай дверь, слышишь?! - Дилон не хотел  риско-
вать.
   - Как это?! - Морс никак не мог решиться.- Я закрою, а вы там?..
   - Закрой дверь,- раздельно произнес Пресвитер голосом, способным  пе-
реломить чужую волю.- Потом беги наверх и пускай металл. Иначе все будет
напрасным. Все! Выполняй!
   - Да...- ответил Морс словно загипнотизированный.- Я сейчас... Сейчас
я пущу олово!
   И красноватый свет исчез. Во вновь  наступившей  темноте  можно  было
расслышать, как Чужой сполз вдоль стены вниз.
   Судя по звуку, он действительно успел забраться довольно высоко.

   33
   - Кто это крикнул? - быстро спросил капитан.
   - Что именно? - повернулся к нему штатский.
   Офицер закусил губу, прислушиваясь. Звуки больше не повторялись.

   - А ты? - он повернулся к Смиту.- Ты ничего не слышал?
   Смит замигал в растерянности.
   - Кто-то вдалеке действительно кричал, сэр... Что-то насчет олова.
   - Олова?! - штатский резко выпрямился.
   Смит растерялся еще больше. Неужели он что-то сказал не так?
   - Ну да, олово. У нас тут его добывают... сэр...
   - О, проклятье! - штатский хлопнул себя по лбу.- Отставить  металлоп-
риемник! Все к плавильным печам, быстро! Лейтенант, показывай дорогу!
   34
   Сейчас, когда конечная цель была достигнута и сделать уже ничего было
нельзя (во всяком случае, так представлялось Рипли), тело ее снова расс-
лабилось.
   Спокойно и даже как-то безмятежно она  опустилась  на  пол,  стараясь
пристроиться поудобней. Так сидят на лавочках  перед  собственным  домом
пенсионеры среднего достатка - сидят, до дна вычерпав меру труда...
   Рядом натужно сопел Дилон. Он, похоже, еще не смирился.
   - Зачем ты это сделал? - безразлично спросила Рипли.
   - Что я сделал?
   - Будто бы не знаешь...
   - А, это...- Дилон прислушался. Чужой, судя  по  доносящимся  звукам,
тоже еще не терял надежды выбраться. Видимо, окончательно убить  в  себе
эту надежду может только разумное существо...
   - Да ерунда... Не мог же я оставить тебя в таком положении.
   - Надо было оставить,- Рипли говорила все так же безразлично.
   Дилон снова прислушался. Щупальца прочесывали стену в поисках выхода.
   - Знаешь, говори тише, ни к чему привлекать его внимание.
   - Какая разница теперь...
   - А такая! Такая разница, что я все предусмотрел! И то, что  ты  ока-
жешься внутри ванны,- тоже...
   Дилон облизал пересохшие губы.
   - Неужели ты думаешь, что я планировал бросить тебя в этом случае?  -
спросил он напрямик.
   По правде говоря, Рипли именно так и думала. Не все ли равно, как  ей
умирать,- хотя, конечно, сгореть заживо - смерть не из лучших.  Впрочем,
какая теперь разница...
   - Какая разница...- повторила она вслух.
   Вместо ответа Дилон положил руку ей на плечо.
   - Давай. Собирайся,- сказал он тихо.
   Рипли повернулась к нему, но ничего, конечно, не увидела в абсолютном
мраке.
   - Куда еще собираться? - она закашлялась.
   - Не "куда", а "откуда". Отсюда! Мы уходим, понимаешь?
   - Как?
   И тут Рипли поняла, что он сказал. Она вскочила на ноги  так  быстро,
что ударилась обо что-то, невидимое в темноте.
   - Отсюда что, есть еще один выход?! Но тогда Чужой...
   - Почему я и говорил тебе - не кричи. Да, выход есть. И Чужой до него
не добрался. Вот он, выход, рядом с тобой!
   Зажав ладонь Рипли в своей, Дилон подвел ее к круглому отверстию при-
мерно полуметрового диаметра.
   - Придется ползти. Поторапливайся.
   - Нет,- Рипли снова уселась на пол.
   - То есть как это - нет? Сейчас здесь будет десять тонн  раскаленного
олова!
   - Я же сказала - я хочу умереть...- повторила Рипли все тем же  бесц-
ветным голосом.
   Внутри нее мерно прокатывались волны боли. Это растущий зародыш гото-
вился покинуть свою временную обитель.
   - Не трать на меня сил, Дилон. Со мной покончено. Уходи один...

   Грубо схватив Рипли за ворот куртки, Пресвитер рывком поставил ее  на
ноги.
   - А теперь слушай меня,- прошипел он со сдерживаемой яростью.- Мы до-
говорились иначе. Вот каков был наш договор: сперва умирает зверь, потом
- ты!
   Слова Дилона едва доходили до ее сознания сквозь звон крови  в  ушах.
Рипли прижала к вискам ладони. Сейчас, вот сейчас...
   Но зародыш внезапно замер. Видимо, его пора еще не наступила  -  хотя
наступит она, очевидно, в ближайшие часы.
   - И я намерен держаться уговора! - продолжил  Дилон.-  Поэтому  решай
сама. Если ты остаешься - я тоже останусь! Без тебя я отсюда не уйду...
   - Хорошо,- согласилась Рипли главным образом для того, чтобы прервать
тягостный разговор.- Ступай вперед. Я за тобой.
   Дилон хмыкнул:
   - Нет, тебе не провести меня, сестра,- он подтолкнул ее к отверстию.-
Ты иди первой. А уж я пойду за тобой.
   35
   Ползти пришлось не так уж долго, но ход несколько раз вилял. Как  там
Дилон протискивается со своим разлетом плеч?
   У Рипли вдруг возникла мысль о еще одной подоплеке  того,  почему  он
отказался идти первым. Он не только опасался, что она  не  последует  за
ним, но вдобавок не исключил для себя возможности застрять!
   И вот теперь, если его тело намертво заклинится внутри лаза, как  не-
исправный патрон - в автоматном стволе,  Рипли  окажется  впереди  него,
путь для нее останется свободным...
   - Ох, Дилон...- прошептала она, чувствуя на губах соленый привкус.
   Кровь это? Или слезы?
   - Он не последует за нами, просто не сможет...- натужно пыхтел  Дилон
сзади.- Во-первых, не найдет лаз -  его  ведь  нащупывать  надо,  причем
зная, где искать...-Уцепившись руками за край, Рипли выбралась из  люка.
Потом помогла сделать это Дилону.- А во-вторых, он не пролезет в лаз...-
Пресвитер дышал тяжело, будто на нем пахали.
   Рипли согласно кивнула:
   - Да, ты прав... Это крупный экземпляр, один из самых крупных,  кото-
рых я вообще видела.
   Здесь уже не было абсолютно темно. От раскаленного тела печи, нависа-
ющего над их головами, исходил красноватый свет. Сразу же стало жарко.
   - Мо-о-рс! - позвал Дилон.
   - Ох, елки-палки! Это вы?! - крошечная фигурка Морса выглянула  отку-
да-то сверху, и по тому, насколько она была мала, Рипли  впервые  смогла
оценить разделявшее их расстояние.
   - Смотри не облей нас металлом,- сказал Пресвитер подчеркнуто спокой-
но.- Мы поднимаемся...
   Они находились сейчас на особой "приступке",  поднимающейся  на  нес-
колько метров над дном металлоприемника. Именно туда и вел ход, предназ-
начавшийся для технического обслуживания. Сама ванна сейчас была надежно
перекрыта чем-то вроде лепестковой диафрагмы.  "Лепестки"  автоматически
раздвинутся в тот самый миг, когда сверху хлынет поток раскаленного  ме-
талла.
   Где-то там, под этой диафрагмой, сейчас находился Чужой.
   Странно - Рипли впервые за это время вспомнила про Чужого...
   Неужели они действительно сейчас расстанутся с ним навсегда?
   Вдоль высокой стены рядами тянулись трубопроводы и кабели в  изоляции
- по ним можно было при некотором умении вскарабкаться, как по лестнице.
Но до ближайшего из них еще оставалось около трех метров.
   - Ну, давай,- Дилон сцепил ладони, образуя "стремя" для ноги  Рипли.-
Подсаживаю по счету "три". Раз, два...
   "Три" ему сказать так и не довелось.
   Сам Пресвитер ничего не заметил, так как стоял к лазу спиной.
   А вот Рипли увидела. И Морс, следящий с высоты, тоже увидел.
   - Сзади! - закричал он.- Ребята, сзади! Берегись!
   В очередной раз сбылось предчувствие Рипли:  прошлое  не  остается  в
прошлом...
   Они недооценили гибкость Чужого. И вот теперь его тело, струясь, бук-
вально вытекло наружу из горловины лаза. Должно быть,  сработал  змеиный
принцип: пролезла бы голова, а гибкое сильное туловище всегда протиснет-
ся.
   - Давай! - Дилон буквально подбросил Рипли в воздух.
   Она ухватилась за ближайшую трубу, перекинула через  нее  колено  для
лучшего упора и наклонилась вниз, протягивая руку, чтобы помочь Дилону.
   Однако тот не сделал даже малейшей попытки спасти себя.  Пригнувшись,
он двинулся навстречу набегающему на него зверю.
   Оружия в руках у Дилона не было. Топор он потерял, а  ножа  не  носил
никогда.
   - Дилон! - крикнула Рипли, мгновенно поняв, что сейчас произойдет.- А
как же я? Ведь ты обещал мне...
   - Бог поможет тебе, сестра! - Пресвитер только на миг бросил взгляд в
ее сторону и больше уже не открывал его от Чужого.- А я остаюсь здесь...
ЛЕЙТЕ ОЛОВО!
   Его голос заполнил огромный цех так же, как заполнял он этот цех вче-
ра - или позавчера? - во время церемонии похорон.
   Так день или два дня назад состоялась кремация? Трудно сказать: сбил-
ся суточный ритм.
   Боже, как давно все это было...
   Последние слова Дилона были обращены к зверю:
   - Будь ты проклят, гад!
   И два тела сплелись в смертельном объятии  схватки.  Рипли,  со  всей
возможной скоростью поднимавшаяся наверх, замерла,  следя  за  последней
битвой.
   У нее не было, увы, ни малейших сомнений в конечном результате. Одна-
ко в первые секунды боя клыки и щупальца Чужого не приносили ему успеха.
   - Ага! Значит, ты только убегающих умеешь рвать,  сволочь?  Настоящий
мужчина тебе не по зубам?
   Напрягая все свои силы, Пресвитер на несколько секунд как будто  даже
сумел переломить ход боя в свою пользу. Но потом... Потом произошло  то,
что должно было произойти.
   И только увидев, что Дилон опрокинут навзничь, а Чужой, придавив  его
к земле, рвет и терзает его тело, Рипли бросила Морсу короткую команду:
   - Лей!
   Собственно, этот приказ давно уже полагалось отдать - но  Рипли  была
не в силах сделать это, пока сохранялась хоть тень надежды.  Хотя  какая
там надежда...
   - Да ведь там же...- Морс потрясенно смотрел вниз.
   - Лей! - хрипло и страшно повторила Рипли.
   36
   Олово пролилось.
   Гигантской сверкающей массой, мешаниной струй, брызг, капель, аморфно
жидких глыб оно ударилось о дно ванны.
   Жар расплавленного металла,  пролетающего  мимо,  опалил  Рипли.  Она
плотно прижалась к стене. Только через некоторое время она  смогла  гля-
нуть вниз.
   Внизу уже не было ничего.
   Тяжелая, мерно колышащаяся, безумно горячая жидкость (легкий  металл,
легкий и легкоплавкий - но все-таки металл!) скрыла, погребла под  собой
все. Где-то в ее глубине исчез Пресвитер, мертвый или умирающий, исчез и
его враг.
   ...А вот враг - не исчез! Внезапно  по  поверхности  огненного  озера
прошла рябь - и, фонтаном разбрызгивая раскаленные брызги, наружу выныр-
нула голова Чужого.
   Дико закричал наверху Морс. Ответом ему был еще более жуткий  скреже-
щущий вопль.
   Рипли смотрела вниз. Неужели он действительно  бессмертен,  неуязвим?
Неужели это и есть то самое Извечное Зло, наконец обретшее телесное воп-
лощение?!
   И тут она и  Морс  одновременно  заметили  нечто,  опровергающее  эту
мысль.
   Нет, не мистические силы двигали Чужого: тело его было страшно опале-
но, плоть слезала с него лохмотьями, от щупалец оставались жалкие обрыв-
ки, едва выдерживающие вес туловища.
   Не мистические силы - собственная живучесть. Воля к жизни, немыслимая
для любого иного существа во Вселенной.
   Пожалуй, кроме человека...
   То, что зверь вышел все-таки живым из глубин  металлоприемника,  тоже
нарушало законы природы. Олово в печи, очевидно,  не  было  доведено  до
температуры кипения. А значит...
   Какова температура расплава? Триста градусов по  Цельсию?  Четыреста?
Мало, мало...
   С трудом, цепляясь за трубы и кабели, Чужой поднимался вверх. Несмот-
ря на тяжелейшие увечья, он полз по стене все-таки быстрее, чем Рипли.
   Существо в ее груди нерешительно шевельнулось,  но  тут  же  замерло,
словно осознав, что сейчас ему слишком легко погубить собственного носи-
теля - и себя вместе с ним.
   Что-то кричал сверху Морс, но Рипли было не до  того.  Внезапно  одно
его слово - "скорее" - привлекло ее внимание.
   - Скорее! Рипли! - надрывался Морс.- Скорее, пока он не остыл!  Облей
его водой! Рукоятка сверху, прямо над тобой!
   Действительно, чуть выше головы Рипли тянулась уходящая куда-то цепь,
снабженная кольцеобразной рукояткой - такой же, как в системе  пожароту-
шения.
   Она бросила быстрый взгляд вниз. Мягкие ткани на теле  Чужого,  обго-
рев, висели клочьями, местами открывая кости скелета. Полуобнаженный че-
реп, казалось, даже светился - настолько он был раскален.
   Рипли вложила в рывок все силы и всю тяжесть  своего  тела,  повиснув
над бездной. Струи воды ударили откуда-то  из-под  потолка,  с  шипением
окутывая облаком пара оловянное озеро внизу, стену, повисшего  на  стене
обезображенного зверя...
   В этом шипении потонул предсмертный вопль Чужого. Два человека,  наб-
людавшие за ним, увидели сквозь пар, как голова его  лопнула,  словно  в
ней разорвалась граната.
   Тело некоторое время продолжало еще держаться. Потом  оно  обрушилось
вниз и, проломив образовавшуюся корку на поверхности металла, исчезло  в
расплавленном месиве.
   37
   - Кажется, мы опоздали...- сказал офицер.
   Они стояли над печью с противоположного ее края и видели  всю  сцену,
оставаясь при этом незамеченными.
   Штатский не отвечал. Он напряженно щурился, всматриваясь  во  что-то.
Вдруг лицо его просветлело:
   - Слава Богу, нет! - палец его указывал на одну из двух  человеческих
фигурок.- Она жива! Мы успели вовремя!
   Капитан быстро отдал какую-то команду, но штатский прервал  его  жес-
том.
   - Только не испугайте ее! Ради всего святого, будьте осторожней!
   "На кого же он похож?.." - Смит вдруг уверенно подумал, что он где-то
видел этого человека. Поднеся руку к глазам, он стал  смотреть  на  него
так, чтобы ладонь закрывала штатскому левую половину лица. Почему-то ему
показалось, что так он облегчит себе узнавание.
   Но в тот момент это Аарону не удалось...
   38
   Рипли висела на бездной, чувствуя, что силы оставляют ее с каждой се-
кундой.
   - Получил? Получил свое?! Ага! - Морс приплясывал наверху в дикарском
восторге.- Вот так тебе! Так тебе и надо, сволочь! - он рыдал и  смеялся
одновременно, размазывая слезы по грязному, обросшему щетиной лицу.
   - Мо-о-рс! - слабо позвала Рипли.
   Прервав хохот, он растерянно огляделся по сторонам.
   - Что?
   Но Рипли уже была не в состоянии даже просить о помощи.
   - О Господи, сестра! - к счастью, Морс  сам  заметил  ее  положение.-
Держись, я иду к тебе!
   Костеря себя на чем свет стоит, Морс заспешил к Рипли. Он  так  торо-
пился, что едва не упал вниз, оступившись. Это  задержало  его  на  нес-
колько секунд, которые едва не стали роковыми.
   Но он успел. Когда пальцы Рипли уже начали разжиматься, Морс  подхва-
тил ее под руку.
   Плечом к плечу они шли по решетчатому полу, наблюдая сквозь  перепле-
тение прутьев, как далеко внизу мерцает раскаленная масса олова.
   Было жарко, и Рипли сбросила куртку, оставшись в майке с глубоким вы-
резом. Морс, отойдя в сторону, нажал на что-то - и медленно, с  гудением
сомкнулись над ванной громадные лепестки диафрагмы.
   На какое-то время мерцание приобрело  очертания  причудливого  цветка
или многолучевой звезды. И исчезло...
   Рипли вдруг осознала, что рядом с ней только Морс. Где же остальные?
   - Ты один остался?
   Морс тяжело уронил голову.
   - Один, сестра...
   Неистовые гонки последних часов унесли жизни  их  товарищей  по  нес-
частью. В горячке никто не замечал,  как  их  становится  все  меньше  и
меньше, пока в живых не осталось трое.
   Теперь уже двое...
   Рипли тщетно пыталась воскресить в памяти картину  гибели  остальных.
Кажется, своими глазами она видела только смерть Уинтерборна и Кевина...
   Она вздрогнула, потому что одновременно с мысленным  образом  увидела
тело Кевина и глазами. Значит, именно здесь происходила эта схватка...
   Смог рассеялся, и теперь было видно, что оброненный Дилоном топор ле-
жит в двух шагах от трупа. Быть может, он еще сослужит свою службу?
   - Морс...- прошептала она пересохшими губами.
   - Что, сестра?
   - Ты сможешь... сможешь выполнить одну мою просьбу?
   Морс не колебался ни секунды:
   - Да, сестра. Все, что ты потребуешь!
   - Ты ведь даже не знаешь, что я могу потребовать...
   И снова Морс ни на миг не помедлил с ответом:
   - Все что угодно, сестра. Я весь - твой. Мои  глаза,  мои  руки,  мои
мозги - хотя от них, наверное, меньше всего толку...
   Рипли тяжело вздохнула. Существо в ее грудной клетке вдруг  испуганно
дернулось. Неужели почувствовало, что ему грозит?
   Впрочем, какая разница... Пока что матка лишена возможности  предпри-
нимать самостоятельные поступки. Решение за нее примет Рипли - и это ре-
шение уже принято...
   - Слушай, Морс... Пресвитер обещал кое-что сделать для  меня.  Теперь
он уже никогда не выполнит свое обещание...
   Морс слушал внимательно. Внезапно он  резко  вскинул  голову,  увидев
что-то за спиной Рипли.
   И она тоже обернулась, мгновенно осмыслив то, что слышала уже пример-
но полминуты.
   Резкий, отчетливый стук каблуков о железо. Шаги множества ног в  фор-
менной обуви.
   39
   Теперь Аарону было не до попыток узнать штатского. Тот остался за  их
спинами в сопровождении солдат. Смиту же было приказано  провести  отряд
на другой край печи.
   Несмотря на прямую видимость, путь этот был достаточно сложен. Поэто-
му разделявшую их сотню метров солдаты преодолевали несколько минут.
   40
   Десантники надвигались, охватывая их полукольцом. Впереди всех  шагал
Восемьдесят Пять.
   - Жив, падаль...- прошептал Морс со злобой.
   Рипли быстро окинула взглядом наступающих.
   Их много, у всех скафандры высокой защиты -  дорогая,  между  прочим,
вещь, ими даже коммандос не всегда снабжаются... В руках - автоматы. То-
же не стандарт-ные армейские - новейшей конструкции.
   Но ни единой эмблемы, никаких знаков различия на закованных в сталь и
пластик одинаковых фигурах.  Безликая,  хорошо  организованная,  сильная
своей выучкой и опытностью группа.
   Нет, это не обычные спасатели тюремной службы. И тем более -  не  ко-
манда случайного корабля, услышавшего сигнал бедствия.
   Элитное подразделение. Спецназ!
   Рипли приходилось слыхать о таких частях особого назначения, находив-
шихся на службе Компании. Эти ребята делали свое дело  быстро,  четко  и
без комплексов.
   Они никогда не делают больше того, что приказано, но при этом им  не-
ведома не только жалость, но и чувства куда более примитивные...
   Никаких сомнений. Это пришли за ней.
   41
   Теперь у Рипли снова была цель, поэтому движения ее приобрели безоши-
бочную уверенность. Когда Аарон шагнул к  ней,  успокаивающе  протягивая
руку, она пружинисто отскочила назад.
   - Не подходи.
   Смит смотрел на нее с удивлением и почти что с обидой.
   - Эй, подожди... Они хотят помочь тебе!
   - Не двигаться, я сказала! - голос Рипли был резок, словно удар хлыс-
та.
   Как ни странно, десантники повиновались. Неужели они  боятся  ее?  Ил
и... Или они боятся ЗА нее? Вернее, не за нее...
   Солдаты расступились - и в образовавшемся проходе Рипли увидела  рос-
лого человека. Не говоря ни слова, он сбросил шубу на руки своих  сопро-
вождающих и сделал шаг в ее направлении.
   Рипли попятилась, прижимаясь к Морсу, словно он мог быть ей  защитой.
Но Морс и сам дрожал...
   Губы незнакомца зашевелились:
   - Ты знаешь, кто я?
   - Да! - Рипли плюнула ему в лицо, но слюна не долетела.- Ты -  андро-
ид. Модель типа "Бишоп".
   В наступившей тишине всем было слышно, как громко охнул Смит.  Только
сейчас он понял, где он мог видеть этого начальника.
   Ну конечно же! Тот как две капли воды напоминал изувеченного робота с
борта "Сулако". Значит, вот почему его можно было узнать лишь  глядя  на
половину лица...
   Но Бишоп (или как еще его называть?) не обратил на Смита ни малейшего
внимания.
   - Нет. Я не андроид,- он качнул головой.- Я - конструктор, глава  от-
дела робототехники, принадлежащего Компании.
   - Компании, мать ее...- выругалась Рипли каким-то странным  голосом.-
Видная шишка...
   Тот молча кивнул в ответ.
   - Да. Бишоп - моя фамилия, а не название серии андроидов. Хотя  серию
назвали в мою честь.
   - Значит, ты...
   - Я - человек, который создал Бишопов.
   Говоря это, он сделал еще один осторожный шаг вперед.  Рипли  тут  же
отступила на такое же расстояние.
   - Компания прислала именно меня. Хотя я, как ты понимаешь, не мальчик
на побегушках.
   - Опять Компания...- Рипли говорила все тем же голосом - в нем содер-
жалось и презрение, и страх, и горечь одновременно.
   Бишоп проигнорировал ее тон.
   - Да, Компания. Специально, чтобы ты увидела знакомое лицо и...

   ("Даже слишком знакомое",- пробормотал Смит. Сперва он был необычайно
зол на Рипли и столь же необычайно благодарен спасателям -  хотя  бы  за
то, что они сняли с него непомерный груз страха и ответственности.
   Но сейчас он испытывал куда более сложную  гамму  чувств.  Да  полно,
спасатели ли это?!)
   - И оценила вашу заботу обо мне? - с издевкой закончила за него  Рип-
ли.
   - И оценила нашу заботу о тебе,- повторил Бишоп абсолютно  спокойно.-
Не надо иронии... Если бы ты знала, как ты важна для нас...  И  для  мен
я...
   Рипли снова плюнула - со злобой и ненавистью. Плевок  белым  комочком
повис на одежде Бишопа, но тот даже не протянул руку стереть его.
   - Я - вся? Или только то, что у меня внутри?!
   - Ты, именно ты...
   - Врешь! - холодно отрубила Рипли.
   - Не делай поспешных выводов...- Бишопа, кажется,  просто  невозможно
было вывести из себя.- Мы хотим помочь тебе... Мы извлечем его из тебя -
это не такая уж сложная операция