альпийских лугов нет и в помине. А все это они вам наобещают. И никто не
может понять, зачем лунатики врут. Если им сказать, что они врут - начи-
нают обижаться. Особенно у них развито сельское хозяйство. Огромные моря
Плодородия. Вот бы Фарбера туда. Лиза, вы помните доктора Фарбера? Дол-
говязый такой...
- С пятого этажа? - спросила горничная.
- Да, с пятого. Вот где ему раздолье. Никаких проблем с урожаем: хошь
пшеницу сей, хошь бобы, результат один. Где он сейчас? Хороший мужик,
только странный немного. Да, - Варгин замолчал.
- Не понимаю, - сказала горничная, - шутите вы или нет.
- Я сам уже не понимаю. Видите, какая смешная планета. Но есть у нее
и обратная сторона, безжизненная, с гигантскими перепадами температуры.
Вся в трещинах, в пыли. На ней не только никого нет, но и не было. Скуч-
ная там обстановка, потому что света белого с нее не видно. Ну ничего,
не грустите, Лиза, придут и туда лунатики, перепашут все, перероют,
счастливая жизнь начнется. Вот тогда возьмете отпуск и всей семьей на
Луну, отдыхать, здоровье поправлять.
- Нет у меня семьи, - засмеялась горничная.
- Будет, - успокоил Варгин.
Горничная Лиза встала, поправила передник.
- Ой, мне же еще столько сделать надо. Я пойду, спасибо за чай-кофе.
- Она собрала посуду и вышла.
Варгин вернулся к отчету о командировке. Несколько часов подряд он
пытался привести в порядок впечатления, но ничего не получалось. Выходи-
ло как-то занудно и неправдоподобно. Чего-то не хватало. Уверенности не
хватает, подумал Варгин, вот дрянь и получается. Он смял все написанное
и посмотрел на часы - шел двенадцатый час. Варгин набрал номер Кэтрин.
- Алло, - услышал он голос Кэтрин.
- Это я звоню.
В трубке молчание.
- Это я, Варгин.
- Я поняла, - сказала Кэтрин холодным голосом.
Так, опять начинается, подумал Варгин, и спросил:
- Что опять случилось? Ты просила, я звоню.
- Ах, извините, я вас оторвала от важных дел.
- Где ты была?
- У Глоба.
- Ну...
- ...
- Что он тебе наговорил?
- Вы - несчастный шпион. Наконец мне стало ясно, для чего я вам нуж-
на.
- Так, все ясно, - сказал Варгин. - Сиди дома и никуда не уходи.
- Не смейте ко мне приходить, - закричала Кэтрин. - Я вас на порог не
пущу.
- Только попробуй. - Варгин положил трубку, быстро собрался и вышел
из отеля.
* * *
- Значит, Бычок - это и есть Ремо Гвалта? - спросил Фарбер.
- Это так же верно, как то, что Карлик и Фарбер - одно и то же лицо.
Только Фарбер был нормальным отдыхающим, а Карлик, извиняюсь, дикарь,
быдло, грязь, - пояснил Хлыщ.
Фарбер пыхтел как автоклав, переваривая обрушенную на него информа-
цию. Ирония судьбы: оторванные от жизни дикари понимали в событиях, про-
исходящих на Санатории, гораздо больше, чем он, Фарбер, человек, который
мог свободно передвигаться, говорить с кем угодно, смотреть, куда захо-
чет. Слепец, подумал Фарбер и сказал:
- Сверху прачечная, снизу синхрофазотрон, а что в ответе получается?
Бр-р-р...
- Невесело получается, - подтвердил Корень.
Было уже поздно, но дикари не спали. Не спали оттого, что наконец по-
явилась хоть какая-то надежда. В блоке установилась лихорадочная атмос-
фера. Корень с трудом сохранял спокойствие. Последние три недели непре-
рывных издевательств, бессонницы и ожидания вестей измотали и его.
- А что Желудь, что с ним? - спросил Фарбер.
- Аварийный останов, - сказал Хлыщ и многозначительно повертел
пальцем у виска. - Раньше был толковый мужик, слесарь-рационализатор.
- Больной он, давно уже, - подтвердил Корень и поправил Желудю ворот-
ник.
Тот спал.
- Счастливчик, - сказал Серый.
- Я не понимаю одного, - перешел на шепот Фарбер, - почему они меня к
вам поместили?
- Можешь не шептаться, - сказал Хлыщ. - Если Желудь уснул, его ни од-
ной пушкой не разбудишь. Поместили сюда, потому что все вокруг перепол-
нено. Кроме того, они помешаны на идее повсеместного постоянства. Воз-
никла дыра - заполнить ее.
- Но ведь я про землянина вам рассказал, - возразил Фарбер.
- Эх, Карлик, Карлик, не понимаешь ты всей специфики. Сюда войти мож-
но, а выйти - никак, - объяснил Серый. - Они уверены: отсюда выбраться
невозможно. И они правы.
- А как же Бычок? - спросил Фарбер.
- Ха, Бычок, это же невероятнейшая комбинация обстоятельств. Такое
раз в жизни бывает. Бычок сам вероятность прикидывал. Нужно, чтобы сов-
пало, - Хлыщ стал загибать пальцы, - во-первых, коридорный заболел,
во-вторых, назначили вместо него лопуха, в-третьих, чтобы смена караула
задержалась, в-четвертых, вывоз чистого белья попал на смену, в-пятых,
чтобы тюки в машине брезентом накрыли, а для этого нужно, чтобы дождик
пошел. Итого, мало получается. Мы три года ждали, пока эта комбинация не
состоялась. Документики нарисовали. Художник в соседнем блоке, к
счастью, заметь, оказался. Вот так и бежал Бычок, под брезентом. Второй
раз такой номер не пройдет.
Скрипнула дверца смотрового окошечка на двери. Послышался голос кори-
дорного:
- Ну народ, с жиру бесится! Нет, ты посмотри, - неизвестно к кому об-
ращаясь, говорил он, - разрешили им спать, спите. Нет, не хотят они
спать, хотят интересные беседы при свечах вести. Наговоритесь еще,
братья по разуму, времени хватит. Еще так наговоритесь, самим тошно ста-
нет, кусаться начнете, как тараканы друг друга перекусаете.
- Мы не спим, ладно. А вот ты чего не спишь, коридорная крыса? - ска-
зал Хлыщ.
- Пользуешься, Хлыщ, ты моей добротой, - мягко отвечал коридорный. -
Люблю я тебя, собаку, грешным делом. А ну, как я тебя пожалею, а всех
остальных заставлю до утра зарядку делать? Что запоешь тогда, доброде-
тельный человек? Но я, может быть, тоже не лишен этой самой добродетели.
Ты думаешь, коридорный - сволочь, административный восторг среди безза-
щитных проявляет? Вы что же думаете, я тут ради собственного удо-
вольствия торчу, с вами подвальным перегаром дышу, ем, можно сказать, из
одной миски? Вместо этого мог бы отдыхать как все остальные, по Санато-
риуму прогуливаться, женщин любить, нарзаном баловаться.
- Что это он? - оглянувшись на дикарей, спросил Хлыщ.
- Не поймешь ты, Хлыщ, и братия твоя не поймет. Я бы мог давно работу
чистенькую найти и вкушать плоды. Не могу я уйти, не могу, потому что
нет у меня уверенности, что толкового на мое место поставят. Кретина ка-
кого-нибудь найдут, кретин на такую работу всегда найдется. Он вас быст-
ро или замордует до смерти, или проворонит. Проворонит, как пить дать
проворонит, ротозей. Нельзя этого допустить. Не дай бог. Вы же все раз-
рушите, потому что нет у вас даже понятия о нравственности и ответствен-
ности, потому что дикари вы.
Хлыщ хотел что-то сказать, но Корень знаком показал, чтобы тот мол-
чал. Коридорный, не встречая видимого сопротивления со стороны обитате-
лей блока, захлопнул дверцу и ушел.
- Вот черт, как он неслышно подобрался-то, - удивился Серый. - Поос-
торожнее надо быть. Ишь, зараза какой выискался, демократ подвальный.
- Карлик, - окликнул Серый, - как он выглядит, землянин?
- Нормально выглядит. Хороший мужик, - коротко ответил Фарбер.
Он был занят какими-то своими мыслями.
- Ладно, давайте спать, - предложил Корень.
В блоке наконец стало тихо. Слышно было, как посапывал Желудь. Ко-
рень, засыпая, думал, что хорошо бы все еще раз обмозговать. А вот Кар-
лик лежа не мог думать. Точнее, он думал, но только об одном - долго ли
ему еще спать на этой короткой кушетке. Хлыщ размышлял над странным
признанием коридорного. Серый просто глядел на потолок, где в желтом
свете загаженной лампочки извивались, словно кобры под музыку, длинные
нити паутины.
* * *
В конце концов, я еще приеду сюда. Ведь не последний же на самом деле
рейс. Будет какая-нибудь командировка, а может, так прилечу, погулять.
Как это писал Фарбер: кончатся смутные времена, начнутся светлые време-
на, полные радости, местами переходящей в веселье, полные тепла и света.
Впрочем, с этим тут все и так в порядке. А может быть, начнутся темные
времена?
Варгин зашел на кухню. На столе лежала записка: "Завтрак в холо-
дильнике, разогрейте. Кофе в банке из-под чая. Ваша Кэтрин." У Варгина
защемило что-то в груди. Он подумал: ну вот, припадки нежности начались.
В сущности, сегодня, может быть, и есть настоящий рабочий день, про-
должал размышлять Варгин. Жаль, что понедельник. В понедельник хорошо
новую жизнь начинать, а не дела делать. Сегодня я наконец увижу челове-
ка, который бок о бок работал с Ремо Гвалтой. Но сначала надо будет по-
играть в кошки-мышки.
Варгин выглянул в окно. В старом дворике, заросшем тополями, на пер-
вый взгляд было пусто. Нет, не совсем пусто. В самом низу, у подъезда,
сидели две старушки. Греются на солнце. А вон, вдали, на детской площад-
ке, дяденька сидит. Что же это он в такую рань на детскую площадку при-
шел? В песочек поиграть? Нет, не играет он в песочек. Газетку он читает
и в сторону бабушек поглядывает. Ах, какие старушки интересные. Одна
встала и кричит дяденьке что-то, и пальцем грозит, чего, мол, балбес,
детскую скамеечку ломаешь? Вот и не кричит уже, а просто-таки с кулаками
набрасывается. Бойкая старушка какая. А дяденька в карман полез, и ка-
кую-то картонку вынул, и тычет ею старушке в лицо. Как же, испугалась
старушка! А ведь испугалась, совсем замолчала. Ретировалась, говоря во-
енным языком, бабушка. Разошлись старушки по домам. Вот теперь свосем
пусто во дворе стало. Только дяденька с газетой, а так никого.
Варгин оделся и вышел на лестницу. Через несколько минут сверху пос-
лышались шаги. По лестнице спускалась женщина. Варгин пропустил ее впе-
ред и последовал за ней. Внизу, при выходе, он неожиданно пристроился к
ней и по соседски спросил, не слышала ли она прогноз погоды на неделю.
Этот невинный вопрос поверг женщину в искренний глубокий транс. Она, ни-
чего не понимая, продолжала идти и слушать какой-то словесный конфитюр
ее навязчивого провожатого. Дяденька с детской площадки вначале не обра-
тил никакого внимания на парочку. Но, приглядевшись, встал, как человек,
у которого на его глазах вынимают из внутреннего кармана бумажник. Эй,
чуть не крикнул дяденька. Но тут опомнился и пошел вслед за Варгиным.
Тот, заметив, что номер не прошел, поблагодарил свою спутницу за внима-
ние и откланялся. Ну что же, подумал Варгин, это даже к лучшему, выясним
уровень профессиональной подготовки.
Варгин прибавил шагу. Выйдя на улицу, он заметил неподалеку останов-
ку. Народу было немного. Вслед за Варгиным на остановке появился и дя-
денька. Подошел троллейбус, неуклюжий как броненосец. Варгин, опередив
отдыхающих, первым вошел в заднюю дверь троллейбуса и в самый последний
момент выскочил в переднюю дверь. Троллейбус отошел, увозя дядю.
Варгин, не теряя времени, перешел на другую сторону и нырнул во двор.
Пройдя дворами и проходными подъездами, он очутился в маленькой тесной
улочке. Здесь он огляделся - кажется никого. Варгин прошел несколько де-
сятков шагов и почувствовал слежку. Совсем неплохо, оценил он, хорошая
выправка. Оглянулся и прокомментировал: это совсем другой дяденька. Бо-
гато живут, столько внимания незадачливому туристу.
До встречи с Гриолом оставалось еще много времени, и Варгин решил не
предпринимать каких-то резких действий, а спокойно идти дальше, полага-
ясь на случай. Случай вскоре представился.
На пути оказался кинотеатр с многообещающим названием "Морчалья". В
сущности, рассуждал Варгин, подходя к афишам, моя хромота значительно
облегчает им задачу. Он прочел название фильма: "Кровавый уикэнд". Вид-
но, у них тут уикэнд начинеатся в понедельник. А, была не была. Он подо-
шел к окошечку кассы и постучал. Окошечко открылось и оттуда высунулась
