Все поглядели на чиновника. Он отвернулся и наклонился за своим фак-
тографом. Вынул из него небольшой телеглаз и встал за экраном, загоражи-
вавшим его и от странной парочки, кот Тега. Телеглаз засветился зеленым
свечением, отбрасывавшим болезненный отсвет на лицо чиновника. Его само-
довольная улыбка исчезла. Он беззвучно шевелил губами, слова формирова-
лись только для того, кто наблюдал через этот телеглаз.
Тег скрыл свою способность читать по губам. Всякий тренированный Бене
Джессерит, умел читать по губам почти с любого угла, откуда они видны.
Этот человек говорил на одной из разновидностей старого галаха.
- Это доподлинно башар Тег, - сказал он. - Я произвел опознание.
Зеленый свет затанцевал на лице чиновника, когда он всматривался в
экран. Кто бы там ни связывался с ним, но этот собеседник был в возбуж-
денном состоянии, если этот дрыгающийся свет хоть что-нибудь означал.
И опять губы чиновника беззвучно зашевелились:
- Никто из нас не сомневается, что он закален против боли, и я
чувствую запах шиэра от него. Он будет...
Он вновь умолк, когда зеленый огонек опять заплясал на его лице.
- Это не отговорки, - его губы с осторожностью складывали слова ста-
рого галаха. - Вы знаете, что мы испробуем все, что только можем, но я
рекомендую, чтобы мы использовали со всей возможной энергией все другое
способы перехвата гхолы.
Зеленый огонек мигнул и погас.
Чиновник пристегнул телеглаз к поясу, повернулся к своим напарникам и
один раз кивнул.
- Т-Проба, - сказала женщина.
Они надели Пробу на голову Тега.
"Она назвала это Т-Пробой", - подумал Тег. Он поглядел на капюшон,
который они на него надели. На нем не было символа Икса.
У Тега появилось странное чувство ложной памяти, такое, будто он не
раз прежде оказывался в точно таком же плену. Не единичное ложное воспо-
минание, а навязчиво знакомое: пленник и его тюремщики - эти трое...
Проба. Он почувствовал себя опустошенным. Откуда он мог знать об этом
моменте? Он никогда лично не задействовал Пробу, но изучил ее действие
полностью. Да, Бене Джессерит часто использовал боль, но больше всего
полагался на Видящих Правду. И более того, Орден явно считал, что слиш-
ком активное использование механического оборудования может поставить
его в слишком сильную зависимость от Икса, станет знаком слабости, приз-
нанием, что Сестры не могут обойтись без презренных приспособлений. Тег
даже подозревал, что в этом отношении было нечто вроде похмелья Бутлери-
анского Джихада, мятежа против машин, которые могут воспроизводить самую
суть человеческих мыслей и воспоминаний.
Ложная память!
Логика ментата поставила вопрос: откуда мне известен этот момент? Он
знал, что никогда прежде не был пленником. Это была такая смехотворная
перемена ролей. Великий башар Тег - пленник? Он почти улыбался. Но все
равно, оставалось глубокое чувство повторения происходившего раньше.
Его тюремщики поместили колпак прямо над его головой и начали высво-
бождать медузообразные контакты, один за другим, прикрепляя их к его го-
лове. Чиновник наблюдал, как работают его подручные, проявляя легкие
признаки нетерпения на почти бесстрастном лице.
Тег провел взглядом по трем лицам. Кто из них будет выполнять роль
"друга"? Ага, понятно, та, что называется Инокессой. Прекрасненько. Тип
ли это Преподобной Черницы? Но никто из других не проявлял к ней того
уважения, какое, как слышал Тег, проявляют к этим возвращавшимся Зате-
рянным.
Однако же, это люди из Рассеяния - кроме, может быть, вот этого квад-
ратнолицего мужчины в коричневом стилсьюте. Тег старательно разглядывал
женщину - глянец седых волос, тихое спокойствие в широко расставленных
зеленых глазах, чуть выдающийся подбородок, навевавший ощущение солид-
ности и надежности. Она правильно выбрана на роль "друга". Лицо Инокессы
было самим воплощением респектабельности - лицом того, кому можно дове-
рять. Тег видел, однако, что за этим скрывается. Она из тех, кто будет
тщательно наблюдать, улавливая момент, когда нужно будет вступить в
действие. Наверняка она подготовлена, по крайней мере, Бене Джессерит.
"Или Преподобными Черницами".
Они закончили прикреплять контакты. Похожий на уроженца Гамму повер-
нул пульт управления Пробой в нужное положение, откуда все трое могли
наблюдать за дисплеем. Экран дисплея был закрыт от Тега.
Женщина вынула кляп изо рта Тега, подтвердив его суждение. Она будет
источником утешения. Он пошевелил языком во рту, восстанавливая ощуще-
ния. Его лицо и грудь до сих пор были чуть онемелыми от того станнера,
который поверг его наземь. Как же давно это было? Но если верить без-
молвным словам, произнесенным чиновником, Данкан ускользнул. Уроженец
Гамму поглядел на чиновника.
- Можешь начинать, Яр, - сказал чиновник.
"Яр? - подивился Тег. - Занятное имя". Звучит почти по-тлейлаксански.
Но Яр не Лицевой Танцор и не тлейлаксанский Господин. Слишком велик для
одного и нет признаков другого. Как всякий, подготовленный Орденом, Тег
был в этом абсолютно уверен.
Яр коснулся пульта управления под дисплеем Пробы.
Тег услышал свой собственный возглас боли. Ничто не приготовило его к
столь огромной боли. Они, должно быть, включили эту дьявольскую машинку
на максимум для первого воздействия. В этом и сомневаться не приходится!
Они знали, что он ментат. Ментат умел освобождать себя от некоторых тре-
бований плоти. Но это было сущей пыткой! Он не мог от этого улизнуть.
Агония сотрясала все его тело, угрожая опустошить и его сознание. Помо-
жет ли от этого прикрытие шиэра?
Боль понемногу уменьшилась и растаяла, оставив только трепещущее вос-
поминание.
И опять!
Он внезапно подумал, что, должно быть, похожие муки вызывает Спайсо-
вая Агония у Преподобной Матери. Наверняка более великой боли быть не
может. Он боролся, чтобы сохранить молчание, но слышал, как хрипит и
стонет. Все способности, которым он когда-либо учился как ментат и Бене
Джессерит, были запущены в действие, удерживая его от слов о пощаде,
обещания рассказать все, что угодно, если они только прекратят.
И опять мука сначала уменьшилась, а затем вернулась.
- Достаточно! - это женщина.
Тег шарил в памяти, вспоминая ее имя. Инокесса!
Яр брюзгливо проговорил:
- Он напичкан шиэром, которого ему хватит, по меньшей мере, на год, -
он указал на экран дисплея. - Пусто.
Тег дышал мелкими судорожными вздохами. Ну и мука! Она продолжала на-
растать, несмотря на требование Инокессы.
- Я сказала - довольно! - обрубила Инокесса.
"Какая же искренность", - подумал Тег. Он почувствовал, как боль
уменьшалась, покидая его, словно каждый нерв удаляли из тела, вытаскива-
ли прочь, словно нити вспоминаемой муки.
- То, что мы делаем - неправильно, - сказала Инокесса.
- Этот человек...
- Он такой же, как и любой другой, - возразил Яр. - Не следует ли мне
установить особый контакт к его пенису?
- Нет, пока я здесь! - сказала Инокесса.
Тег почувствовал, что почти купился на ее искренность. Последние нити
агонии покинули его тело, и он лежал с таким ощущением, словно растекся
по поверхности, его поддерживавшей. Чувство нереальности происходившего
оставалось. Он был сейчас и здесь, и не здесь. Он и раньше бывал здесь,
и не бывал.
- Им не понравится, если мы потерпим неудачу, - сказал Яр. - Ты гото-
ва предстать перед ними, потерпев еще одну неудачу?
Инокесса резко встряхнула головой. Она наклонилась так, чтобы ее лицо
оказалось в поле зрения Тега между медузообразными переплетениями кон-
тактов Пробы.
- Башар, я сожалею о том, что мы делаем. Поверь мне. Это не моя за-
тея. Умоляю тебя. Я полна отвращения. Скажи нам теперь то, что знаешь, и
позволь мне утешить тебя.
Тег улыбнулся ей. Она хороша! Он поднял взгляд на наблюдавшего чинов-
ника.
- Передай от меня своим хозяевам: она отлично справляется.
Лицо чиновника потемнело от прихлынувшей крови. Он угрюмо насупился.
- Задай ему максимум, Яр, - проговорил он обрывистым тенорком, не
знавшим голосовой тренировки, столь явной у Инокессы.
- Пожалуйста! - сказала Инокесса. Она выпрямилась, но продолжала
смотреть в глаза Тега.
Учителя Бене Джессерит учили Тега этому:
"Наблюдай за глазами! Наблюдай, как изменяется их фокус. Когда фокус
устремляется наружу, сознание уходит внутрь".
Он умышленно сосредоточился на ее носе. У нее не безобразное лицо.
Весьма приметное. Он погадал, что за фигура может скрываться за такими
бесформенными одеждами.
- Яр! - это голос чиновника.
Яр отрегулировал что-то на своем пульте управления и нажал кнопку.
Агония, хлынувшая в тело Тега, показала, что предыдущий уровень, конеч-
но, был меньше. С этой новой болью пришла странная ясность. Тег обнару-
жил, что почти способен отстранить свое сознание от этого вторжения. Вся
эта боль причинялась кому-то еще. Он нашел спокойную гавань, где мало
что его трогало. Вот есть боль. Даже мука.
Он принимал отчеты об этих ощущениях. Это, конечно, частично воз-
действие шиэра. Он понимал это и был благодарен.
Вмешался голос Инокессы:
- По-моему, мы его теряем. Лучше облегчить.
Ответил другой голос, но звук растаял в тишине до того, как Тег смог
разобрать слова. Он обнаружил внезапно, что у него нет якоря, чтобы за-
цепить свое сознание. Безмолвие! Ему подумалось, что он слышит, как бе-
шено колотится от страха его сердце, но не был уверен. Все вокруг было
безмолвным и неподвижным, полное спокойствие, позади которого ничего
нет.
"Жив ли я еще?"
Затем он различил стук сердца, но не был уверен, что это его
собственное сердце. Бум-бум! Бум-бум! Было ощущение движения, но никако-
го звука. Он не мог определить источник.
"Что со мной происходит?"
Сквозь тьму, на оболочке его глаз заиграли великолепием белого сияния
слова: "Я очнулся на одну треть".
- Оставь на том. Посмотрим, не сможем ли мы считать его через физи-
ческие реакции.
- Может ли он еще нас слышать?
- Не сознательно.
Ни в одном из руководств Тега не говорилось, что Проба может совер-
шать свою дьявольскую работу в присутствии шиэра. Но они называют это
Т-Пробой. Возможно ли, чтобы телесные реакции давали ключ к подавленным
мыслям? Существует ли такое, что можно выведать через снятие физиологи-
ческих данных?
И опять в уме перед глазами Тега заплясали слова: "Он до сих пор в
отключке?"
- В полной.
- Убедись в этом. Погрузи его немного глубже.
Тег постарался возвысить свое сознание над страхами.
"Я должен сохранять контроль над собой!"
Что может открыть его тело, если нет контакта с ним? Он не мог предс-
тавить, что они делают, и его мозг зарегистрировал панику, но плоть это-
го не ощущала.
"Изолировать подопытного. Погрузить в никуда, чтобы зарегистрировать
его личность".
Кто сказал это? Кто-то. Ощущение "это было" вернулось с полной силой.
"Я - ментат, - напомнил он себе. - Мой центр - это мой мозг и его ра-
бота". Он обладал опытом и воспоминаниями, на которые центр способен на-
дежно опереться.
Боль вернулась. Звуки. Громкие! Слишком громкие!
- Он опять слышит, - это голос Яра.
- Как такое может быть? - тенорок чиновника.
- Может быть, вы погрузили его слишком низко, - это голос Инокессы.
Тег постарался открыть глаза. Веки не повиновались. Тогда он припом-
нил. Они называли это Т-Пробой. Это не икшианское изобретение. Это
что-то из Рассеяния. Он мог определить, где оно проникло в его мускулы и
чувства. Похоже на то, словно посторонний человек внедряется в его
плоть, завладевая преимущественным правом на его собственные реакции. Он
позволил себе проследить за работой этого машинного вторжения.
Дьявольское устройство! Оно могло приказать ему моргнуть, пукнуть, по-
