- Да неужели? Но послушай, это значит, что мы обязаны выполнить
все их распоряжения практически по любому поводу. Ты хочешь сказать,
будто старший курсант может диктовать мне, как делать пробор в моей
прическе?
- Совершенно точно: ты произнес именно те слова, которые выбрал
для иллюстрации лейтенант фон Риттер. Старший курсант не имеет права
приказать тебе нарушить устав - он не может приказать ударить капитана
и не может приказать тебе покорно стоять, чтобы ему было удобно дать
тебе по физиономии. Но его права ограничиваются всего лишь этим.
Лейтенант фон Риттер пояснил, что старший курсант обязан
руководствоваться здравым смыслом и благоразумием и что правила
поведения за столом относятся, несомненно, к этой категории. Затем
приказал мне явиться к Динко и доложить ему.
- Динко торжествовал?
- Ничуть. - Текс наморщил лоб и посмотрел на Мэтта озадаченным
взглядом. И вот что странно. Динко отнесся к этому случаю, будто
преподал мне урок в геометрии. Он сказал, что теперь, когда я убедился
в законности его распоряжений, он хочет объяснить мне, почему счел
необходимым научить меня правильно есть пирог. Динко даже сказал, что
понимает, будто я могу рассматривать этот приказ как недозволенное
вмешательство в мою личную жизнь. Я ответил, что у меня уже больше нет
личной жизни. На это Динко возразил, сказав, что личная жизнь у меня
есть, просто некоторое время она будет микроскопической.
- Затем он принялся объяснять причину, побудившую его заняться
моим поведением за столом. Офицер Патрульной Службы, по его словам,
может общаться с представителями самых разных слоев общества; если
хозяйка дома, куда пригласили офицера, ест с ножа, тогда и офицер
должен поступать так же.
- Ну что ж, это понятно.
- Далее он сказал, что кандидаты приезжают в Хэйуорт Холл
отовсюду. Некоторые из них воспитаны в семьях и обществах, где хорошие
манеры требуют, чтобы все ели из одного блюда, пальцами... как это
принято у мусульман. Однако существуют общепринятые правила, которые
считаются нормальными среди высших слоев общества.
- Глупости! - возразил Мэтт. - Я сам видел, как губернатор Айовы
закусывал, держа в одной руке сосиску, в другой кусок пирога.
- Наверняка это был не официальный банкет, отмахнулся Текс. -
Нет, Мэтт, мне кажется, что Динко прав. Он говорил, что само по себе
поведение за столом или то, как я ем пирог, - не так уж важно, однако
это все складывается в общее воспитание, умение держать себя:
например, нельзя говорить о смерти на Марсе или в разговоре с
марсианином.
- Неужели? - удивился Мэтт.
- По крайней мере, так сказал Динко. Он добавил, что со временем
я научусь, как он выразился, "есть пирог вилкой" при самых разных
обстоятельствах и на любой планете. И на этом наш разговор закончился.
- Значит, он занимался нравоучениями весь вечер?
- Ну что ты, минут десять.
- Тогда почему я не мог тебя найти? Я зашел в твою комнату перед
самым отбоем, и ты все еще не вернулся.
- Я все еще сидел в комнате у Динко.
- Чем же ты занимался?
- Видишь ли, - Текс выглядел смущенным, - я писал. Динко попросил
меня написать фразу "я всегда буду есть пирог вилкой" две тысячи раз.
Текс и Мэтт решили осмотреть весь корабль и действительно
побывали на всех палубах, открытых для посещения. Однако машинное
отделение было заперто, и вооруженный часовой не пустил их в
штурманскую рубку. Они попытались снова заглянуть в иллюминаторы
комнаты отдыха, но обнаружили, что там был уже установлен порядок:
сержант, стоящий у входа на эту палубу, спрашивал у каждого курсанта,
является ли это посещение комнаты отдыха первым, и если тот отвечал,
что уже смотрел через иллюминаторы, сержант не позволял ему
задерживаться в отсеке.
Что касается пассажирских палуб, юноши быстро увидели, что одна
ничем не отличается от другой. Бортовые освежители заинтересовали их
своей необычной и хитроумной конструкцией, необходимой для нормального
функционирования в космическом пространстве. Однако четыре часа - это
слишком много, чтобы затратить на осмотр душей и сантехники; через
некоторое время друзья отыскали спокойное место и в первый раз
испытали наиболее характерную черту космических полетов - их
монотонность.
Наконец из корабельных динамиков донеслось: "Приготовиться к
ускорению, которое начнется через десять минут."
Юноши, вытянувшиеся на поролоновых матах и пристегнутые ремнями к
палубе, почувствовали продолжительные толчки включенных тяговых
двигателей, затем последовало длительное ожидание и, наконец, едва
заметный толчок.
- Это нас присоединили к причальному тросу, - заметил сержант,
расположившийся недалеко от Мэтта. - Теперь они подтянут нас к себе.
Ждать придется недолго.
Еще через десять минут последовала громкая команда: "Попалубно,
одна за другой, высадить пассажиров."
- Отстегнуться! скомандовал сержант и встал у люка. Переход
пассажиров с одного корабля на другой - длительный процесс, потому что
они были соединены всего одним шлюзом. Группа курсантов, в которой
находился Мэтт, ждала, пока перейдут на борт учебного корабля четыре
палубы, расположенные перед ними, и лишь после этого поднялись по
лестнице на седьмую палубу. Там был открыт люк, но за ним вместо
пустоты космического пространства виднелась гофрированная труба шести
футов в диаметре. По ее середине был протянут трос. Вдоль троса,
быстро перебирая руками, двигались курсанты, в невесомости
напоминающие обезьян.
Когда пришла его очередь, Мэтт схватился за трос и потянул себя
вперед. В пятидесяти футах за воздушным шлюзом гофрированная труба
внезапно открывалась в другой отсек, и Мэтт оказался внутри своего
нового дома, ПРК "Рэндольф".
VI. ЧТЕНИЕ, ПИСЬМО И АРИФМЕТИКА
Патрульный ракетный корабль "Рэндольф" был в свое время мощным и
современным космическим крейсером. Его длина составляла 900 футов, а
диаметр - 200. Теперь, будучи учебным кораблем, его масса - шестьдесят
тысяч тонн - была достаточно скромной.
"Рэндольф" висел в космическом пространстве на расстоянии десяти
миль от станции Терры и двигался по одной орбите со станцией. Если бы
"Рэндольф" оставался под влиянием их взаимного притяжения, он начал бы
медленно двигаться по орбите вокруг космической станции, масса которой
была в десять раз больше: однако в целях безопасности кораблей, то и
дело подлетающих к станции и покидающих ее, учебный корабль
удерживался на постоянном расстоянии от станции.
Осуществить это было несложно. Масса Земли составляет шесть
биллионов триллионов тонн; масса космической станции Терры одна
стомиллионбиллионная от массы Земли - всего шестьсот тысяч тонн. "Вес"
учебного корабля "Рэндольф", расположенного в десяти милях от
космической станции, по отношению к ней равняется приблизительно одной
тридцатой унции, что соответствует на Земле весу масла на половине
бутерброда.
Оказавшись внутри "Рэндольфа", Мэтт осмотрелся по сторонам.
Отсек, в котором он находился, был клиновидной формы и ярко
освещенным. Группы молодых курсантов направлялись к выходу из отсека в
сопровождении старших с черными повязками на рукавах. Один старший
курсант двигался к Мэтту с непринужденной грацией человека,
чувствующего себя в невесомости как рыба в воде.
- Девятнадцатый взвод! Кто из вас командир?
- Я, сэр, - поднял руку Мэтт. - Я командир взвода.
Старший курсант остановил его рукой, держась второй за трос,
вдоль которого двигался Мэтт.
Я освобождаю вас от исполнения обязанностей командира, сэр, -
сказал он. - Но пока прошу оставаться рядом и помочь мне собрать
курсантов взвода. Вы, наверно, знаете всех в лицо?
- Думаю, что да, - ответил Мэтт не очень уверенно.
- Не сомневаюсь в этом - у вас было достаточно времени.
Мэтт с чувством зависти увидел, что через несколько минут новый
командир взвода курсант Лопес - запомнил все имена курсантов в списке
взвода, тогда как Мэтту приходилось то и дело заглядывать в листок
бумаги, который он держал в руке. Мэтт еще не осознал необходимость
порядка и тщательной подготовки: его поразила легкость и
непринужденность в поведении Лопеса. Пока Мэтт показывал на членов
взвода, Лопес нырял в середину отсека и вылавливал, подобно коршуну,
заблудившихся курсантов. Скоро девятнадцатый взвод был собран у одного
из выходов, где они повисли, держась за поручни, как летучие мыши.
- Следуйте за мной, - скомандовал Лопес. - и не отставайте.
Додсон, вы будете замыкающим.
- Слушаюсь, сэр.
Они двигались по бесконечным коридорам, держась руками за
натянутый трос, через один отсек за другим, через бесчисленные люки,
опускаясь и поднимаясь. Мэтт чувствовал, что совсем заблудился.
Наконец курсант, двигавшийся перед ним, остановился. Мэтт увидел, что
взвод собрался в каком-то отсеке.
- Это - ваша столовая. Обед через несколько минут, - объяснил
Лопес.
За спиной Лопеса к стенке были прикреплены столы и скамейки.
- Я не голоден, - заметил один из курсантов, отворачиваясь в
сторону.
- В это трудно поверить, - возразил Лопес. - Прошло больше пяти
часов после вашего завтрака. Мы в той же временной зоне, как и Хэйуорт
Холл на Терре. Тогда почему же вы не голодны?
- Не знаю, сэр. При одной мысли о пище у меня пропадает аппетит.
Лопес внезапно улыбнулся, и его лицо сразу стало таким же юным,
как и у молодых курсантов.
- Я просто пошутил, парни. Как только мы отделимся от "Боливара",
главный механик придаст кораблю вращение вокруг продольной оси. Тогда
вы сможете сесть за столы на свои мягкие задницы и утихомирить свои
стонущие желудки в мире и спокойствии. У вас сразу появится аппетит. А
пока отдохните.
В отсеке появилось еще два взвода. Пока курсанты ждали, повиснув
в воздухе. Мэтт спросил Лопеса:
- А какова скорость вращения, сэр?
- У наружной обшивки корабля сила тяжести будет равна земной. Для
этого потребуется два часа, - может быть, чуть больше: однако мы
примемся за обед, как только сила тяжести позволит вам, наземным
космонавтам, разместиться за столами и приняться за суп, не рискуя
облить им себя и остальных.
- И все-таки, с какой скоростью будет вращаться корабль?
- Вы в состоянии справиться с простой математикой?
- Да, сэр. Думаю, что в состоянии.
- Так вот. "Рэндольф" имеет диаметр в двести футов и будет
вращаться вокруг главной продольной оси. Квадрат скорости на внешней
обшивке корабля, деленный на его радиус, - сколько оборотов в минуту?
На лице Мэтта появилось отсутствующее выражение.
- Господи, да не напрягайтесь вы так! - улыбнулся Лопес. -
Представьте себе, мистер Додсон, что вы на борту корабля, падающего на
поверхность планеты. Если вы не успеете сделать необходимые расчеты,
корабль разобьется. Итак, каков ответ?
- Боюсь, что мне трудно произвести эти вычисления в уме, сэр.
Лопес оглянулся вокруг.
- Ну, кто из вас может ответить на этот вопрос? - Молчание. Лопес
скорбно покачал головой. - И вам, ребята, скоро придется делать
астрогационные расчеты. Почему вы решили стать космонавтами, а не
студентами сельскохозяйственных колледжей? Ну, ладно - скорость
вращения корабля составит примерно пять и четыре десятых оборота в
минуту. В результате создается сила тяжести, равная земной, -
специально для женщин и маленьких детей. После этого скорость вращения
будет постепенно уменьшаться - день за днем, - и через месяц мы будем
