миллиарда миль вероятность того, что робот-пилот сумеет привести свой
корабль в сферу действия радиоконтроля, была очень мала.
Разумеется, мы попытаемся сделать это, -- продолжал коммодор. -- Если
корабль с роботом-пилотом прибудет к месту назначения, я сразу сообщу вам.
-- Он повернулся к Клюгеру. -- Капитан, у нас мало времени. Жду вашего
ответа.
Клюгер посмотрел на врача. -- Доктор, почему вы возражаете против этой
половины "джи"? Я читал о шимпанзе, которая выдержала очень высокую
перегрузку в течение удивительно длительного времени.
-- Да, но это шимпанзе, а не человек.
-- Какую нагрузку выдержала эта шимпанзе, доктор? -- выпалил Джо.
-- Три с половиной "джи" в течение двадцати семи суток.
-- Вот это да! А в каком она была состоянии после окончания испытаний?
-- Она умерла, -- пробормотал врач. Клюгер взглянул на диаграмму,
посмотрел на Джо, затем повернулся к коммодору.
-- Мы готовы на ускорение в три с половиной "джи", сэр, -- сказал он.
-- Тогда за работу. Быстро в медчасть. У вас очень мало времени, --
кивнул командующий.
Через сорок семь минут их укладывали в антигравитационные ванны
разведывательного космического корабля "Саламандра". Он был пристыкован к
станции, Клюгер и Эпплеби со своими сопровождающими прошли по стыковочному
туннелю внутрь корабля. Джо чувствовал себя слабым после тщательной
обработки обеззараживающими растворами, а также десятка различных инъекций.
"Хорошо, -- подумал он, -- что старт корабля будет произведен автоматически,
без участия пилотов".
Разведывательный корабль был построен для полетов при очень высоких
ускорениях, и ручки управления, а также контрольные приборы находились прямо
над антигравитационными ваннами, так что "Саламандрой" можно будет управлять
одними пальцами, не поднимая рук из жидкости, в которую будут погружены тела
пилотов. Врач со своим ассистентом укладывал в ванную Клюгера, а два других
медицинских специалиста занимались Джо. Один из них спросил:
"Костюм хорошо облегает тело? Нигде нет складок?"
-- По-моему, все в порядке.
-- Я все-таки проверю. -- Он провел рукой по телу Эпплеби, затем
закрепил его растяжками, как и подобает, быть закрепленным человеку, который
будет находиться в одном положении на протяжении нескольких дней.
-- Левый сосок рядом с вашим ртом содержит воду, а два справа
соответственно глюкозу и бульон.
-- Только жидкая пища?
Врач, паривший в воздухе в состоянии невесомости повернулся к нему и
заметил: "Твердая пища вам не понадобится, это, во-первых, во-вторых, вы
сами ее не захотите, и, в третьих, ее нельзя принимать в полете с таким
ускорением. И глотайте как можно осторожнее"
-- Мне уже приходилось летать, хотя и не с такими высокими "джи".
-- Да, я знаю. И все-таки будьте поосторожнее. Каждая
антигравитационная ванна была наполнена жидкостью, более плотной, чем вода.
Они были затянуты резиновыми полотнищами, пристегнутыми к краям ванн. Во
время полета с постоянным ускорением оба пилота будут плавать в этой
жидкости, что будет снижать влияние непомерной силы тяжести. Поскольку
сейчас "Саламандра" неподвижно висела в космическом пространстве, в ней
господствовало состояние невесомости, так что полотнища выполняли
дополнительную функцию -- они не позволяли жидкости покинуть ванны. Техники
закрепили тело Джо, затем поместили его шею и затылок в специальный
воротник, подогнанный по его индивидуальным размерам.
Врач наклонился над Джо и внимательно осмотрел его.
-- Все в порядке?
-- Да.
-- Еще раз напоминаю о том, что глотать нужно осторожно и не торопясь.
-- Врач повернулся к Клюгеру. -- Мы закончили, капитан. Разрешите покинуть
корабль?
-- Да. Спасибо, доктор.
-- Ну, счастливо. -- Доктор со своими помощниками исчез в стыковочном
коридоре, тщательно задраив за собой люк.
В центре управления отсутствовали иллюминаторы, да в них и не было
необходимости. Приборная панель, расположенная перед лицом Эпплеби, состояла
из множества дисплеев, экранов и указателей. У его лба находился окуляр
коелостата -- инструмента, состоящего из зеркала, непрерывно двигающегося с
помощью часового механизма на оси параллельной оси их корабля, и второго
зеркала, направленного на то небесное тело, которое было программой полета
введение в бортовой компьютер. На панели вспыхнул зеленый свет --
стыковочный туннель отделился от "Саламандры". Клюгер взглянул в зеркало над
их головами -- там отражалось лицо Джо.
-- Какова готовность, второй?
-- До старта семь минут. Механизмы в исправности. Факельный конвертор
разогрет. Корабль готов к старту.
-- Проверим систему ориентации. -- Окуляр коелостата Клюгера опустился
к его глазам. -- Проверьте меня, Джо, -- сказал он через несколько секунд.
-- Слушаюсь, сэр. -- Палец Эпплеби нажал на кнопку, и теперь его окуляр
придвинулся к глазам. Точно на перекрестии звездного прицела находились
совмещенные изображения трех звезд. -- Все идеально, капитан.
-- Запросите разрешение на старт.
-- "Саламандра" -- центр управления. Прошу разрешения на вылет к
Прозерпине. Автоматический взлет по программе компьютера. Система проверена,
всюду зеленые огни.
-- Центр управления -- "Саламандра". Взлет разрешаю. Счастливо!
--Разрешение получено, капитан. Еще три минуты. -- Джо мрачно подумал,
что к этому времени он мог бы находиться на середине пути к Земле. Черт
побери, почему все эти спасательные экспедиции поручают военным?
Когда на экране указатель времени миновал последние тридцать секунд,
мысли о несостоявшемся отпуске покинули его. Джо овладела какая-то
непередаваемая, ликующая радость -- он снова мчался в звездные дали!
Он летел, неважно куда, но летел! В то мгновение, когда из дюз корабля
вылетел ослепительный пучок факела, он продолжал улыбаться.
И тут на него обрушилась сила тяжести. При трех с половиной "джи" его
тело весило шестьсот тридцать футов -- ровно в три с половиной раза больше
своего нормального веса. Джо казалось, что на него навалили мешки с песком;
он не мог дышать, чувствовал себя совершенно беспомощным. Сила тяжести
прижала шею к защитному воротнику, было трудно открыть глаза. Он попытался
расслабить мышцы, позволить жидкости, в которой плавало его тело,
поддерживать его. Обычно, когда сила тяжести многократно увеличивалась в
считанные минуты и секунды старта, пилоты напрягали мышцы, сопротивляясь
резко возросшему весу, но при длительном полете необходимо расслабиться. Джо
дышал неглубоко и часто; атмосфера В кабине состояла, из чистого кислорода,
и такого дыхания было достаточно для снабжения тела живительным газом. К
тому же он просто не мог заставить себя дышать глубже. Джо чувствовал, как
сердце с трудом гонит заметно потяжелевшую кровь по кровеносным сосудам,
сузившимся от непомерной нагрузки. "Я и не предполагал, что полет при
непрерывном ускорении в три с половиной силы земного притяжения окажется
таким мучительным, -- подумал он, -- я не выдержу". Однажды ему пришлось
испытать четырехкратное ускорение в течение девяти минут, но Джо уже
позабыл, насколько ужасно оно было.
-- Джо! Джо!
Эпплеби с трудом поднял свинцовые веки и попытался тряхнуть головой.
-- Слушаю, капитан.
Джо посмотрел в зеркало на командира. Кожные ткани на лице Клюгера
сползли вниз, и оно напоминало улыбающийся череп -- так выглядят лица
пилотов при высоком ускорении.
-- Проверьте ориентацию кораблю!
Джо поднял руки к поверхности жидкости, заполнявшей ванну, и пальцами,
которые отказывались повиноваться, коснулся ручек прибора.
-- Прямо по курсу, капитан.
-- Отлично. Свяжитесь с Луна-сити.
Земная станция, которую они покинули совсем недавно, была закрыта
ослепительным факелом, вырывавшимся из дюз корабля, но Луна виднелась
недалеко от направления их полета. Эпплеби вызвал Центр слежения,
расположенный на ее поверхности, и получил информацию о траектории полета, а
также данные, переданные с земной станции в Центр слежения Джо повторял
цифры вслух, а Клюгер вводил их в бортовой компьютер. К своему удивлению,
Джо заметил, что за время работы он даже почти забыл о навалившейся на него
тяжести, но как только выключил систему связи, невыносимый груз снова сдавил
его тело. Джо почувствовал себя еще хуже, чем раньше. У него отчаянно болела
шея, и начало казаться, что на икре левой ноги образовалась складка. Джо
попытался пошевелить ногой и разгладить ее, но стало еще хуже.
-- Что дальше, капитан?
-- Отдыхайте, Джо. Я принимаю первую вахту.
-- Слушаюсь, сэр.
Джо попытался забыться -- насколько это возможно для человека,
погребенного под горой песчаных мешков. Все тело кричало от боли, а складка,
образовавшаяся на костюме, вызывала невыносимые страдания. Шея болела все
сильнее; судя по всему, она была повреждена во время старта. Он попытался
повернуть голову, и тут же понял, что существует всего два ее положения --
плохое и очень плохое. Закрыв глаза, Джо попытался уснуть. Десять минут
спустя он понял, ЧТО это бесполезно, потому что тело страдало от боли в шее
и левой ноге, а также от невыносимой тяжести.
-- Слушай, приятель, -- сказал Джо себе. -- Расслабься, черт побери,
иначе за время продолжительного полета с непрерывным ускорением тебе
угрожает адреналиновое истощение, и ты умрешь. Как там говорится в уставе?
"Идеальный пилот должен быть спокойным и ни о чем не тревожиться.
Жизнерадостный по своему темпераменту, он должен быть настроен
оптимистически".
-- Хватит думать о плохом, дружище! -- приказал сам себе Джо и
обратился к своему любимому предмету для размышлений -- девушкам. Такой
самогипноз всегда помогал ему во время бесчисленных миллионов миль полетов
через холод и пустоту космического пространства. Наконец он был вынужден
признать, что и воображаемый гарем отказался ему помочь. Ему не удалось
сконцентрировать на воображаемых гуриях свои мысли. Оставалось одно --
стараться переносить свои вполне реальные страдания.
Он проснулся весь в поту. Ему приснилось, что он на корабле, летящем к
Плутону с небывало высоким ускорением.
Боже мой! Он действительно на этом корабле!
Тяжесть, казалось, еще более возросла. Когда Джо поворачивал голову,
где-то в боку отдавалась острая боль. Он тяжело дышал, и по лицу катились
струйки пота. Они скатывались в глаза: Джо попытался вытереть их, но когда
попробовал поднять руку, то заметил, что рука отказывается повиноваться и
кончики пальцев онемели. Напрягая всю волю, он заставил себя поднять руку
вдоль груди и провести пальцами по глазнице; это, однако, ничуть не помогло.
Открыв глаза. Джо уставился на указатель времени, прошедшего с момента
старта, стараясь вспомнить, когда заступать на вахту. Не сразу он понял, что
уже прошло шесть с половиной часов полета. Боже мой, ведь уже давно пора
заступать на вахту! Лицо Клюгера, отражающееся в зеркале, было обезображено
страшной улыбкой; глаза его закрыты.
-- Капитан! -- крикнул Джо. Клюгер не шевельнулся. Джо протянул руку к
кнопке сигнала тревоги и тут же отдернул ее. Пусть спит, решил он.
Но кому-то нужно заниматься делами -- надо как можно быстрее прийти в
себя. Акселерометр показывал ускорение в три с половиной "джи"; приборы,
контролирующие действие факела, были в пределах нормы; указатель радиации
подрагивал где-то около десяти процентов от опасного уровня.
На экране интегрированного акселерографа а виднелись три цифры: время,
