воздействия на его холодную логику. В этом, как и во многом другом, он
представлял занятную противоположность своему более страстному брату Антону.
[Братья были постоянными членами группы, которая в 1880--1890-х гг. почти
ежедневно собиралась в кафе напротив университета, и первоначально состояла из
журналистов и бизнесменов, которых постепенно вытеснили бывшие ученики и
студенты Менгера. Именно через этот кружок, по крайней мере до своей отставки
из университета, Менгер сохранял контакт, а отчасти и влияние на текущие дела.
Контраст между двумя братьями хорошо изобразил один из самых выдающихся
учеников Менгера Рудольф Сигхарт. Rudolf Sieghart, Die letzten Jahrzehnte
einer Grosmacht (Berlin: Ullstein, 1932), p. 21. "Братья Менгеры были странной
и необычной парой: с одной стороны Карл, основатель австрийской школы
экономической теории, открывший психоэкономический принцип предельной
полезности, учитель кронпринца Рудольфа, журналист в молодости, хорошо
изучивший большой мир и готовый отвернуться от него, революционер в своей
области, но скорее консерватор в политике; с другой стороны Антон, несветский,
постепенно терявший интерес к собственной области -- гражданскому праву и
администрации, и вовлекавшийся в область социальных проблем и в рассуждения о
роли государства в их решении, страстно увлеченный проблемами социализма. Вот
Карл, мастер ясного и общедоступного изложения, бесстрастный на манер Ранке; а
вот Антон, довольно темный писатель, которого привлекали все формы проявления
социальных проблем -- в гражданском праве, в экономике и политической жизни. У
Карла Менгера я научился знанию методологии экономической мысли, а влияние
Антона Менгера сказалось в выборе проблем, которые занимали меня."] Но
поколения студентов помнят Менгера как одного из лучших преподавателей
университета [Необычайно велико число людей, которые в то или иное время
принадлежали к узкому кругу учеников Менгера, а позднее оставили след в
общественной жизни Австрии. К именам тех, которые уже упоминались в тексте,
можно добавить еще следующие имена людей, сделавших тот или иной вклад в
литературу по техническим проблемам экономической теории: Карл Адлер, Стефан
Бауэр, Мориц Дуб, Маркус Эттингер, Макс Гарр, Виктор Гратц, И. фон
Грубер-Меннингер, А. Красни, Д. Сигхарт, Вильгельм Розенберг, Герман
Шварцвальд, У. Швидланд, Н. Кунвальд, Эрнст Сейлер и Ричард Торнвальд.], и
благодаря этому он оказывал столь большое косвенное влияние на общественную
жизнь Австрии. [Но через своего брата Макса, который многие годы входил в
Совет Австрийской империи, и через различных знакомых по кафе, Менгер довольно
долгое время оказывал существенное влияние на политические и экономические
взгляды либерально настроенных немецких депутатов палаты представителей.] Во
всех воспоминаниях согласно превозносится прозрачная ясность изложения. Можно
привести здесь как характерный пример следующее впечатление молодого
американского экономиста, который посещал лекции Менгера зимой 1892--1893
годов. "Профессор Менгер достаточно молод в свои 53 года. На лекциях он редко
обращается к своим заметкам, разве что нужно уточнить цитату или дату.
Кажется, что мысли приходят к нему прямо по ходу лекции, и он выражает их
языком столь ясным и простым, и сопровождает настолько уместными жестами, что
слушать его просто одно удовольствие. Студент чувствует, что его не погоняют,
но ведут к выводам, и когда они достигнуты, то возникают в уме не как нечто
навязанное извне, но как естественный результат собственного размышления.
Говорят, что кто регулярно ходит на лекции профессора Менгера, тому не нужна
дополнительная подготовка к выпускным экзаменам по политической экономии, и я
готов верить этому. Я редко, а может быть и никогда не слушал лектора,
обладающего таким же даром соединять ясность и простоту изложения с
философской широтой воззрений. Его лекции крайне редко бывают недоступны самым
посредственным студентам, и при этом они всегда поучительны для самых
одаренных." [Henry R. Seager, "Economics at Berlin and Vienna", Journal of
Political Economy, vol. 1, 1893, pp. 236--262, esp. p. 255, переиздано автором
в Labor and Economic Essays (New York: Harper, 1931)] Особенно живые
воспоминания сохранили его студенты о сочувственном и тщательном изложении
истории экономических учений, а мимеографированные копии его лекций по
государственным финансам студенты пытались раздобыть для подготовки к
экзаменам еще двадцать лет спустя после его отставки.
Но лучше всего его великий дар учителя раскрывался на семинарах, которые
собирали узкий круг наиболее развитых студентов, а также тех, кто уже давно
защитил свои докторские диссертации. Иногда при обсуждении практических
вопросов семинар уподоблялся парламентским слушаниям, и один из участников
должен был выступать pro, а другой -- contra. Однако чаще основой долгих
дискуссий был тщательно подготовленный одним из слушателей доклад. Как
правило, Менгер предоставлял дискутировать студентам, но зато он с бесконечным
терпением помогал им готовить выступления. Мало того, что он предоставил в
полное пользование студентам свою библиотеку, и даже покупал для них особенно
нужные книги, но он по много раз прочитывал с ними рукопись, обсуждая не
только главную тему ее, но даже "обучая их приемам красноречия и технике
дыхания" [см. Viktor Gratz, "Carl Menger", Neues Wiener Tagblatt, February 17,
1921].
Новичкам поначалу бывало нелегко установить близкие отношения с Менгером. Но
как только тот обнаруживал в студенте особый талант и включал его в избранный
круг участников семинара, он начинал, не жалея сил, помогать студенту в
работе. Общение с участниками семинара не ограничивалось академическими
дискуссиями. Он часто приглашал семинар на воскресные поездки за город, либо
брал отдельных студентов на рыбалку. Рыбалка явно была единственным его
развлечением. Но и сюда, как во все, что делал, он вносил дух науки, пытаясь
овладеть каждым приемом ловли и быть в курсе литературы о рыбалке.
Было бы трудно вообразить Менгера страстно увлеченным чем-либо, что так или
иначе не было связано с господствующим делом его жизни, с изучением
экономической теории. Но было и еще одно дело, которому он отдавался столь же
полно: собирание и сохранение библиотеки. Экономический раздел этой библиотеки
должен быть отнесен к трем или четырем лучшим собраниям, когда-либо
принадлежавшим частному лицу. [В статье в International Encyclopedia of the
Social Sciences Хайек пишет, что в 1911 году Менгер оценивал величину
библиотеки примерно в 25 тыс. томов. -- амер. изд.] Но помимо экономических
книг, там были почти столь же богатые коллекции этнографической и философской
литературы. После его смерти большая часть этой библиотеки, включая весь
экономический раздел, отправилась в Японию, и сейчас сохраняется как отдельное
собрание в библиотеке школы экономической теории в Токио (теперь университет
Хитоцубаши). Только в экономическом разделе опубликованного каталога
насчитывается более 20 тыс. наименований. [Включающие несколько портретов
Менгера Katalog der Carl Menger-Bibliothek in der Handelsuniversitat Tokyo,
Erster Teil, Sozialwissenchaften (Tokyo: Bibliothek der Handelsuniversitat,
1926), и Katalog der Carl Menger-Bibliothek in der Hitotsubashi Universitat,
vol. 2 (Tokyo: Bibliothek der Hitotsubashi University, 1955). Профессор Emil
Kauder в двух эссе "Menger and his Library", в Economic Review, Hitotsubashi
University, vol. 10, 1959, и "Aus Mengers nachgelassenen Papieren", в
Weltwirtschaftliches Archiv, vol. 89, 1962, анализирует рукописные заметки на
полях некоторых книг из Менгеровской библиотеки, бросающие некоторый свет на
развитие ряда его идей.С его помощью библиотека университета Хитоцубаши в 1961
и 1963 годах мимеографировала малотиражное издание заметок к двум томам под
следующими названиями: "Carl Mengers Zusatze zu Grubsatze der
Volkwirtschaftlehre", и УCarl Mengers erster Entwurf zu seinem Hauptwerk
"Grundcatze", geschrieben als Anmerkungen zu den "Grundsatzen der
Volkwirtschaftslehre" von Karl Heinrich Rauы.<В статье в International
Encyclopedia of the Social Sciences Хайек пишет об этих примечаниях: "Недавняя
<1963> публикация примечаний от 1870 года к книге Рау дает основание для
вывода, что Менгер развил свою теорию ценностей анализируя именно это
изложение классической доктрины. В немецкой и французской экономической
литературе начала века Менгер должен был найти изобилие материала для
построения развитого анализа с позиций полезности. (В английской литературе
традиция анализа с позиций полезности сохранилась не столь хорошо.) Сейчас
появились основания считать, что среди доступных ему книг была также работа
австрийского экономиста Joseph Kudler, Die Grundlehren der Volkwirtschaft
(Vienna: Braumuller & Seidel, 1846). Среди его источников скорее всего не было
книги автора, который является наиболее тесным его предшественником -- Gossen,
Entwicklung der Gesetze des menschlichen Verkehrs (Braunschweig: Bieweg,
1854). О Госсене см. главу 15 F.A.Hayek, The Trend of Economic Thinking, op.
cit. -- амер. изд.>]
Менгеру не дано было достичь цели своих последних лет и закончить большой
трактат, который должен был увенчать его труды. Но его должно было радовать
созерцание того, как его прежние свершения дают богатейший урожай, и он до
конца сохранил сильное и неослабевающее чувство к выбранному объекту
исследований. Человек, который мог сказать, как это передают про Менгера, что
если бы у него было семь сыновей, все они занимались бы экономической теорией,
был, должно быть, необычайно счастлив в своей работе. Множество незаурядных
экономистов, которые считали честью называть его своим наставником,
свидетельствуют о наличии у него великого дара порождать подобный энтузиазм в
учениках.
-------------------------------------------------------------------------------
Приложение: Место Grundsatze Менгера в истории экономической мысли
[Опубликовано в J.R. Hicks and W. Weber, eds., Carl Menger and the Austrian
School of Economics,op. cit., pp. 1--14, и переиздано как глава 17 в Hayek,
New Studies in Philosophy, Politics, Economics and the History of Ideas
(Chicago: University of Chicago Press; London: Routledge & Kegan Paul, 1978).
В сокращенном виде опубликовано также на немецком как "Die Stellung von
Mengers 'Grundsatzen' in der Geschichte der Volkwirtschaftslehre", Seitschrift
fur Nationalokonomie, vol. 32, no. 2, 1972, pp. 3--9. -- амер. изд.]
Grundsatze появилась в 1871 году, всего лишь через 95 лет после публикации
Богатства народов, всего через 44 года после выхода в свет Принципов Рикардо,
и через каких-то 23 года после того, как Джон Стюарт Милль предложил свою
трактовку классической экономической теории. Эти интервалы нужно бы постоянно
помнить, чтобы не слишком гордиться состоянием современной экономической
теории (100 лет спустя), которой следовало бы достичь большего, чем она
достигла. В конце этого столетия, правда, произошла другая революция, которая
сместила интерес к тем аспектам экономического анализа, которым уделяли
немного внимания в начале века, в период наибольшего воздействия работ
Менгера. И все-таки в долгосрочной перспективе "микроэкономическая" стадия,
которая многим обязана Менгеру, оказалась достаточно длительной. Она заняла
более четверти тех без малого двух столетий, которые истекли со времени Адама
Смита.
Чтобы правильно понять Менгера, важно верно оценить достигнутое до него.
Ошибка думать о предшествующем периоде 1820-1870 гг. как о времени простого
господства Рикардианской ортодоксии. По крайней мере первое
после-рикардианское поколение выдвинуло множество новых идей. После того, как
концепция предельной полезности создала основу для объединения, позднейшие
поколения смогли создавать подробную и последовательную теорию, используя те
инструменты анализа, которые были накоплены как в рамках классической
традиции, завершившейся грандиозным синтезом Джона Стюарта Милля, так и, в
