был отдать предыдущие два-три года, обеспечили его уникальную готовность
участвовать в решении специфически австрийских проблем. Он, конечно же, всегда
интересовался вопросами денег. Последняя глава в Grundsatze и разделы в
Untersuchungen uber die Methode содержат важные результаты, особенно для
вопроса о происхождении денег. Следует также отметить, что среди
многочисленных рецензий, которые Менгер, особенно в молодости, писал для
ежедневных газет, в 1873 году были две, в которых подробнейшим образом
рассматривались Essays Д.Е. Кэрне о воздействии, оказываемом открытием новых
месторождений золота, и в некоторых отношениях позднейшие взгляды Менгера
тесно связаны с идеями Кэрне. [Эти статьи появились в Wiener Abendpost
(приложение к Wiener Zeitung) 30 апреля и 19 июня 1873 года. Как и все другие
ранние журналистские работы Менгера, они опубликованы анонимно. <Ссылки на
работу Cairnes, Essays Toward a Solution of the Gold Problem, которая была
опубликована как Essays in Political Economy: Theoretical and Applied (London:
Macmillan, 1873). -- амер. изд.>] Хотя уже ранние работы Менгера, в
особенности намеченная им концепция различных степеней "ликвидности" разных
благ как фундамент для понимания функции денег, обеспечили бы ему почетное
место в истории монетарных доктрин, его главным вкладом в центральную проблему
ценности денег явилась только его последняя большая публикация. До публикации
двадцать лет спустя работы профессора Мизеса [Ludwig von Mises, Theorie des
Geldes und der Umlaufsmittel, op. cit. -- амер. изд.], которая прямо
продолжала работу Менгера, эта статья оставалась главным вкладом австрийской
школы в теорию денег. Стоит немного задержаться на вопросе о сущности этого
вклада, поскольку этом вопросе много недоразумений. Часто полагают, что вклад
австрийцев состоял только в несколько механической попытке применить принцип
предельной полезности к проблеме ценности денег. Но это не так. Главное
достижение австрийцев в этой области заключается в последовательном
использовании при развитии теории денег субъективистского или
индивидуалистического подхода, который и в самом деле лежит в основе анализа с
позиций предельной полезности, но обладает при этом гораздо более широким и
более универсальным значением. Это достижение является прямой заслугой
Менгера. Его изложение смысла различных концепций ценности денег, причин
изменения и возможности измерения этой ценности, все это, как мне
представляется, представляет значительный прогресс сравнительно с традиционной
количественной теорией, основанной на истолковании агрегатных и средних
величин. И даже там, где, как в случае с обычным для него различением между
"внешней" и "внутренней" ценностью денег (innere und auserer Tauschwert),
используемые термины несколько вводят в заблуждение -- различение, вопреки
терминологии, относится не к различным видам ценности, но к различным силам,
действующим на цены -- базовая постановка проблемы поразительно современна.
[Истолкование менгеровской теории денег как теории неравновесия в условиях
неопределенности см. у Erich Streissler, "Menger's Theory of Money and
Uncertainty", в Hicks and Weber, op. cit., pp. 164--189. -- амер. изд.]
Список основных работ Менгера, появившихся при его жизни, резко обрывается на
публикациях 1892 года. [В дополнение к уже отмеченным, в том же году появилась
французская статья "La Monnaie Mesure de la Valeur", in the Revue d'Economie
Politique, vol. 6, 1892, и английская "On the Origin of Money" in the Economic
Journal, vol. 2, 1892, pp. 239--255.] В оставшиеся ему три десятилетия жизни
он опубликовал только ряд небольших статей, список которых можно найти в
библиографии в конце последнего тома собрания сочинений [cм. репринтное
издание LSE, описанное в этой главе, прим. 1 -- амер. изд.]. Еще несколько лет
темой этих публикаций оставались вопросы денег. Из них особого упоминания
заслуживают лекция о Das Goldagio und der heutige Stand der Valutareform
<1893> [cм. Gesammelte Werke, op. cit., vol. 4, pp. 308--324], статья о
деньгах и чеканке монет в Австрии после 1857 года в Osterreichische
Staatsworterbuch <1897>, и, в особенности, тщательно обновленное переиздание
статьи о деньгах в четвертом томе второго издания Handworterbuch der
Staatswissenschaften <1900> [репринт той же статьи в томе 4 третьего издания
Handworterbuch <1909> отличается от статьи во втором издании только небольшими
стилистическими деталями]. Последние публикации относятся, большей частью, к
жанру рецензий, биографических заметок или предисловий к работам его учеников.
Последняя опубликованная статья представляет собой некролог его ученику
Б°м-Баверку ["Eugen von Bohm-Bawerk", Almanach der kaiserlichen Akademie der
Wissenschaften, 1915, in Gesammelte Werke, op. cit., vol. 3, pp. 293--307 --
амер. изд.], который умер в 1914 году.
Причина этого прекращения внешней активности ясна. Менгер решил полностью
сконцентрироваться на главной выбранной для себя задаче -- на долго
откладываемой систематической работе по экономической теории, а также на
всестороннем исследовании природы и методов социальных наук в общем. На
завершение этой работы была направлена большая часть его энергии; в конце
1890-х годов он предполагал осуществить публикацию в ближайшем будущем, и
существенные части работы были уже определенно готовы. Но его интересы и
размах исследований продолжали расширяться. Он счел необходимым вторгнуться в
другие дисциплины. Философия, психология и этнография [чтобы представить
влиятельность Менгера отметим, что его идеи были внедрены в антропологию
Ричардом Торнвалдом, одним из его студентов] требовали все большего времени, а
публикация работы все откладывалась. В 1903 году, в сравнительно раннем
возрасте 63 лет он даже оставил кафедру, чтобы иметь возможность полностью
посвятить себя работе. [В результате почти все позднейшие представители
австрийской школы ("третье поколение"), такие как профессора Ганс Майер,
Людвиг фон Мизес и Джозеф Шумпетер были учениками не Менгера, но Б°м-Баверка
или Визера.] Но результаты не удовлетворяли его, и он продолжал работать в
усиливающемся одиночестве старости, и умер в 1921 году, дожив до почтенного
возраста -- 81 год. Просмотр рукописей показал, что в какой-то момент
значительная часть работы должно быть была готовой к публикации. Но даже когда
силы начали покидать его, он продолжал пересматривать и переиначивать рукописи
столь основательно, что было бы очень трудной, а может быть и невыполнимой
задачей восстановить целое. Некоторые материалы, имеющие отношение к предмету
Grundsatze и частично предназначенные для нового издания, были включены его
сыном в новое издание работы, опубликованное в 1923 году. [Carl Menger,
Grundsatze der Volkswirtrschaftslehre, Zweite Auflage mit einem Gekeitwort von
Richard Schuller aus dem Nachlas herusgegeben von Karl Menger, op. cit.
Рассмотрение всех изменений и дополнений, сделанных в этом издании, можно
найти у F.X. Weis, "Zur zweiten Auflage von Carl Mengers Grundsatzen",
Zeitschrift fur Volkwirtschaft und Sozialpolitik, N.S., vol. 4, 1924.] Гораздо
большая часть материалов осталась, однако, в форме обширных и неупорядоченных
рукописей, которые можно было бы сделать доступными для читателей только
долгим и терпеливым трудом очень искусного редактора. В настоящее время, во
всяком случае, результаты последних трудов Менгера следует считать
утраченными. [В 1985 году незадолго до своей смерти Карл Менгер мл. почти
закончил биографию своего отца, и семья Менгер, следуя его распоряжению,
доверила завершение рукописи профессору Альберту Цлабингеру, директору
института Карла Менгера в Вене. Кроме того, коллекция рукописей Карла Менгера
была недавно приобретена университетом Дьюка. -- амер. изд.]
Рискованная попытка дополнить этот очерк научной карьеры рассказом о его
личности и характере была бы непозволительна для того, кто практически не
встречался с ним лично. Но поскольку нынешнее поколение экономистов почти
ничего о нем не знают, а обстоятельного литературного портрета не существует
[стоит отметить краткие очерки, оставленные Ф. фон Визером в Neue
osterreichische Biographie (Vienna: Amalthea, 1923), and Р. Цукеркандлем в
Zeitschrift fur Volkswirtschaft, Sozialpolitik und Verwaltung, vol. 19, 1911],
может быть не вовсе неуместна попытка свести воедино устную традицию Вены и
некоторые письменные свидетельства его друзей и учеников. Естестенно, что эти
воспоминания относятся только ко второй половине его жизни, когда он
устранился от активного участия в делах этого мира и погрузился в спокойную и
замкнутую жизнь ученого, которую целиком поглощали преподавание и исследования.
Впечатления молодого человека от одного из редких случаев оказаться рядом с
легендарной фигурой хорошо переданы на известной гравюре Ф. Шмутцера (F.
Schmutzer). Не исключено, что этот мастерский портрет сформировал
сохранившийся образ Менгера не в меньшей степени, чем личные воспоминания.
Нелегко забыть выполненные резкими и ясными штрихами массивную, хорошо
вылепленную голову и громадный лоб. Среднего роста [первоначально в тексте
было "высокого". В немецком варианте статьи в 1968 году Хайек пишет: "Следует
заметить, что единственное внесенное мною в текст изменение касается той
единственной детали, о которой я мог бы свидетельствовать по собственному
опыту. В исходном английском тексте я описал Карла Менгера как высокого
человека, и именно это впечатление произвел на меня этот достойный человек,
когда мы оказались рядом на церемониале Венского университета. Но все знавшие
его лучше заверили меня позднее, что он был самое большое среднего роста" --
амер. изд.], с пышными волосами и бородой -- в период расцвета Менгер должен
был производить чрезвычайно сильное впечатление.
После его отставки стало традицией, что молодые экономисты, вставшие на путь
академической карьеры, совершали паломничество в его дом. Менгер принимал
посетителей добродушно и сердечно, вовлекал в разговор о внешнем мире, который
он знал так хорошо и от которого отошел, получив от него все, чего желал. Он
сохранял несколько отстраненный, но живой интерес к развитию экономической
теории и к университетской жизни до конца своих дней и когда гаснущее зрение
смирило в нем ненасытного читателя, он заставлял визитеров рассказывать о
своей работе. В свои старческие годы он производил впечатление человека,
который после долгой активной жизни продолжает действовать не ради долга перед
самим собой или кем-либо еще, но ради чистого интеллектуального удовольствия
движения в среде, с которой сроднился. В свои последние годы он, пожалуй,
отчасти соответствовал популярному представлению об ученом, как о человеке не
от мира сего. Но это не было результатом узости сознания. Это был сознательный
выбор зрелого человека, насытившегося богатым и разнообразным опытом.
Ведь если бы Менгер желал того, у него бы не было недостатка ни в
возможностях, ни во внешних знаках отличия, чтобы стать одной из самых
влиятельных фигур в общественной жизни. В 1900 году ему предоставили
пожизненное место в верхней палате парламента Австрии. Но его мало
интересовала возможность участвовать в работе парламента. Для него мир был
скорее объектом исследования, а не действия, и только по этой причине близость
к нему доставляла Менгеру такую радость. Тщетно искать каких-либо политических
высказываний в его печатных работах.[Но теперь смотри Streissler, "Carl Menger
on Economic Policy: The Lectures to Crown Prince Rudolph", op. cit. Штрейсслер
сообщает, что "конспекты Рудольфа рисуют Менгера как чистой воды классического
либерала, который предусматривал куда меньшую роль для государства, чем даже
Адам Смит" (р. 110). -- амер. изд.] На деле он тяготел к консерватизму или
старомодному либерализму. Нельзя сказать, чтобы он вовсе не симпатизировал
движению за социальные реформы, но социальный энтузиазм никогда не оказывал
