кать партнера по игре в шары..
Г л а в а 2 2
Роу стал писать роман заново. "Глава 1, - отпечатал он.. - Н е з а-
б ы в а е м ы е м е л о ч и"..
"С террасы донесся крик. Заслоняясь рукой от полыхающих, почти ося-
заемых лучей полуденного средиземноморского солнца, Рик взглянул
вверх..
Рик Роо был высокий... Но широкие плечи создавали впечатление, буд-
то перед нами человек среднего роста. Его можно было назвать красивым,
но сам Рик этого о себе не думал. Черты его лица были почти классичес-
ки правильными, но рот насмешливо кривился, наделяя скульптурное лицо
одухотворяющей человечностью. В сущности, рот даже впечатлял. Белизна
ровных зубов подчеркивала и без того сильный загар, а губы, твердые,
но чувственные, контрастировали с носом аскета. Когда Рик щурился в
полыхающих, почти осязаемых лучах полуденного солнца, его голубые гла-
за напоминали два аквамарина в замшевом ювелирном футляре. Мохнатые
рыжевато-медные брови были приподняты, точно удивленные и шокированные
соседством двух аквамаринов. Волосы, тоже рыжевато-медные, были под-
стрижены ежиком, тоненькие рыжевато-медные волоски блестели на руке,
поднятой для защиты от полыхающих, почти осязаемых полуденных лучей..
На Рике была выцветшая голубая сорочка, вид у нее был такой, будто
ее долго вымачивали в соленой воде. Сорочка была заправлена в светлые
парусиновые брюки с узким кожаным ремнем. Пряжка на ремне была прос-
тая, обыкновенный медный прямоугольник, - такими затягивают ремни за-
саленных брюк тысячи загорелых молодых людей, коротающих время на на-
бережных средиземноморских портов..
Что обращало на себя внимание, так это обувь. Дешевенькие поношен-
ные тапочки из голубой парусины. Шнурки когда-то были белыми, но утра-
тили первоначальный цвет, и на правой ноге серый шнурок стал темнее,
чем на левой. Подметки были веревочные и неизвестно почему казалось,
будто они перепачканы дегтем..
Заслоняясь рукой от света, Рик почувствовал шероховатость своих
пальцев на загорелом лбу. Пальцы были длинные - удивительно длинные и
тонкие для такого рослого человека.. Коротко обрезанные квадратные
ногти поблескивали точно перламутр, который Рик видел, когда нырял с
края острова..
Пальцы росли из крепких ладоней хорошей формы, с рыжевато-медными
волосками на тыльной стороне, а плотные, жилистые запястья соединяли
кисти с мускулистыми руками.. Каждая ладонь заканчивалась четырьмя
пальцами и отстоящим пятым, большим..."
Роу остановился. Конечно, многое еще надо сказать, прежде чем с Ри-
ком будет покончено: о количестве пуговиц на сорочке, о толщине волос-
ков на груди, о размере обуви, о том, как застегиваются у него брюки -
на пуговицы или на молнию. Но, может быть, лучше пока пропустить все
это и перейти к следующему куску, а не то Роу утеряет нить повествова-
ния..
"Крик донесся с террасы, на которую глазел Рик..
Терраса, мощеная, усеянная кустами и декоративными вазами, занимала
примерно полакра. Находилась она на вершине обрыва, покрытого высохшей
травой, осыпью камней, карликовой бугенвилией и флоксами; обрыв круто
спускался к морю.. Внизу несколько полевых цветков боролись с сухостью
почвы, отстаивая свое право на убогое существование. Эти скудные цве-
товые пятна дополнялись лишь несколькими жестянками из под консервов
да кожурой от апельсинов, разбросанной там и сям на сером фоне гальки
и темнозеленом, почти черном фоне водорослей..
От моря вверх вилась тропинка, кружила в бугенвилиях, то исчезая за
скалой, то вновь появляясь на открытом месте.. Тропинка пролегала по
дну широкого оврага, который врезался в обрыв между двумя столбами
скал - исполинскими фермами, которые издали казались пятнами умбры на
лице утеса, но по существу были исполинскими фермами. Пейзаж напоминал
лунный - нависшие скалы, нагромождение камней, сухая почва, и повсюду
куда ни кинешь взгляд, пятна бугенвилии..
Назначение обрыва было ясно: он служил опорой террасе, откуда до-
несся крик..."
Роу опять остановился. Силы небесные, он едва приступил к пейзажу.
Он не упомянул о том, что виднеется вдали. Он не сказал, какого цвета
море. Он не назвал даже месяца, когда происходит действие, ни словом
не обмолвился, куда смотрит обрыв - на север, юг, запад или восток. Он
еще не пустил в ход запаса цинний, азалий, робинзоний, форсайтий, цве-
тущих панглоссов, гиацинтий, гнилушек, львиных зевов, а ведь все это у
него наготове. Но ничего. Позднее он еще вернется сюда и на досуге все
насадит. А сейчас важно не потерять темпа повествования..
"...Пейзаж поблескивал в полыхающих, почти осязаемых лучах полуден-
ного солнца..
Опять этот крик. Поглядев вверх, Рик увидел, что кричит девушка,
стоящая на террасе. Нина плешков. Даже разделявшие их четверть мили не
мешали Рику видеть, что она красива.. Тоненькая, с высокими острыми
грудями. Волосы цвета дубленой кожи падали на загорелые плечи. В осле-
пительном свете солнца губы казались очень красными, а лукавые глаза
под изящно очерченными темными бровями были зеленые. У девушки были
нежный подбородок, задорный носик и высокие острые скулы. Юношески
стройным бедрам чисто по-женски противоречила блузка, распахнутая неб-
режно, но широко..
Уши были маленькие, но твердые. Локти на стыках плеча и предплечья
казались чуть ли не мальчишескими"..
Роу снова остановился. Колени, щиколотки, пальцы рук, пальцы ног,
ключицы, пупок - ничего еще не описано. Не говоря уже об одежде. Ни
слова о росте, об особых приметах!! Волнует она его как женщина или
нет? Если ничего об этом не написать, все читатели немедленно сделают
вывод, что у нее узловатые колени, или три больших пальца на руке, или
пупок не на месте! Но неважно. Надо подбавить немного действия, а уж
тогда, учитывая, какую массу материала предстоит еще втиснуть, будет
виден конец первой главы..
Он сходил за чашкой чаю, затем отпечатал последние строчки:
"С террасы донесся крик. В прозрачном неподвижном воздухе каждый
звук слышался отчетливо"..
Вообще-то и в первый раз все было идеально слышно, но ведь нельзя
же быстро реагировать, когда столько еще осталось объяснить, столько
написать..
" - Пора обедать! - Крикнула Нина..
А полыхающие, почти осязаемые лучи полуденного солнца продолжали
палить"..
Г л а в а 2 3
- Да, - произнес роу, но по зрелом размышлении нашел, что это зву-
чит как-то безответственно, и выразился иначе. - Да-а-а-а, - произнес
он..
- Я к тому, - сказал Мак-Интош, - что в институте многие зарятся на
новый корпус. Это уж точно. Говорят, целая группа - чем меньше имен,
тем меньше неприятностей - собирается устроить там колоссальную ор-
гию..
- Да, я слыхал..
- Им это, конечно, так просто с рук не сойдет. Говорят, Нунн вне
себя от ярости. Однако тут поневоле призадумаешься. А ведь как там
можно развернуться, в новом корпусе, будь у меня время! Эх, хоть бы на
недельку-другую избавиться от самаритянской программы! Говорил я вам о
своей идее - запрограммировать машину на сочинение порнографических
романов? Так вот, иногда я спрашиваю себя, нельзя ли составить такую
программу, чтобы машины взяли на себя львиную долю сексуальных функций
человека. Это сэкономило бы массу труда..
- Да, - произнес роу. - Да..
- По крайней мере на ранних стадиях. По такому же принципу можно
также запрограммировать машины на то, чтобы делали первые ходы разго-
вора двух людей в самом начале знакомства. Это ведь стандартно, как
дебюты в шахматах.. Можно выбрать гамбит, потом уйти заваривать чай, а
машина пусть играет; вернувшись, вы включаетесь в разговор, когда он
становится интересным..
- Да, - произнес роу..
- Сердце разрывается при мысли, что новый корпус будет простаивать
зря, когда дел такая уйма. Предположим - этой идеей я обязан моему
доброму другу Голдвассеру, - что все системы этики окостенели и, сле-
довательно, все операции внутри такой системы может выполнять вычисли-
тельная машина.. Я бы тогда занялся построением цепей и выяснил, что
произойдет, если какая-нибудь окостеневшая система, допустим, христи-
анская, столкнется с другой окостеневшей системой, допустим, либераль-
но-агностической. И что произойдет, если две машины, основанные на
двух разных и взаимоисключающих программах, попытаются совместно выра-
ботать третью..
Эх, роу, роу, роу! Неужто вас не влечет поразмыслить о великих сфе-
рах жизни, которые давно окостенели, где вся деятельность сводится к
манипуляции с конечным количеством переменных? Какая жалость, роу, ка-
кой ужас! Эти обширные леса окаменелостей - законные наши владения.
Беспомощные, они ждут, чтобы их взяли под благословенную эгиду компе-
тентной, доброй вычислительной машины..
Возьмите область религиозных обрядов. Какой кибернетик, обозревая
практику ритуалов, не возблагодарит бога за такой подарок? Когда нам
предложат составить программу автоматизации культа - а лет через
пять-десять так оно и будет, - мы, разумеется, выступим с рекомендаци-
ей, чтобы все службы во всех церквах страны совершала бы одна цен-
тральная машина; она же станет сочинять проповеди, логически развивая
любую заданную тему в рамках, указанных англиканской или католической
церковью, тогда можно будет не опасаться ереси. А лет через пятнад-
цать-двадцать мы примемся за программирование молитв. И темы, и эмоции
их вмещаются в довольно узкий диапазон..
- Ах, - произнес роу, - если уж говорить о молитвах, между машиной
и человеком существует большая разница..
- Точно. Машина справится куда лучше. Она не станет вымаливать то,
чего не следует, или отвлекаться от молебствия..
- Да-а-а-а. Но если слова произносит вычислительная машина, это
совсем не то....
- Ну, не знаю. Если слова "боже, храни королеву и министров ее"
окажут хоть какое-то воздействие на правительство, не так уж важно,
кто или что их произнесет, верно??
- Да-а-а, это понятно. Но если слова произносит человек, он их и
подразумевает..
- Машина тоже. Во всяком случае, только чертовски сложная вычисли-
тельная машина способна произносить слова, не подразумевая их. Да и
вообще, что мы подразумеваем под словом "подразумевать"? Если надо вы-
яснить, действительно ли данная персона или машина подразумевает слова
"боже, храни королеву и министров ее", мы приглядываемся, не сопровож-
дает ли она эти слова неискренней или иронической ухмылкой. Мы наводим
справки, не состоит ли она в коммунистической партии. Следим, не пере-
дает ли она в это время записочки на предмет обеда или совокупления.
Если она выдержала все эти проверки, каким еще способом установишь,
подразумевается ли то, что говорится? Во всяком случае, в моем отделе
все вычислительные машины молились бы с величайшей искренностью и сос-
редоточенностью. Преданные они, мои крошки..
- Да-а-а-а. Но вы, надо полагать, не верите в бога, способного ус-
лышать молитву и откликнуться на нее??
- Это меня не касается. Мое дело - обеспечить молебствие: добиться
наивысшего качества при минимальной затрате труда..
- Но, Мак-Инэош, если вы такой циник, то в чем, по-вашему, разница
между человеком и вычислительной машиной??
- Не могу ответить с полной уверенностью, роу. Я склонен отмести
так называемую "душу". Думается мне, со временем мы научим машины вос-
торгаться музыкой Баха или красотой другой машины, отличать хорошие
сонеты от плохих и выражать повышенные чувства при виде маттерхорна
(гора в альпах на границе Швейцарии и италии) или заката. Речь идет
вовсе не о способности к отбору; машину можно запрограммировать на от-
бор рациональный, иррациональный, случайный, а также на сочетание этих
трех принципов, точь-в-точь как у человека. Некоторые, правда, счита-
ют, что у человека большую роль играют убеждения, вера. Но я не думаю,
что это так уж важно. Скажите машине, что небо зеленое, и она вам по-
