преодолев два лестничных марша, ведущих к отделам моды и прессы, сва-
лился с легким сердечным приступом..
- Так держать! - Вскричал Нунн. - Вечером все образуется..
Когда они примчались к буфету, выстроенному специально для торжес-
твенного случая, у Ноббса кололо в боку и болел живот, а отставание от
графика возросло до девяти минут..
- Ешьте же, Ноббс, - задыхаясь вымолвил Нунн, когда Чиддингфолд
подскочил с "максимально вероятной закусочной нагрузкой" - тремя бока-
лами шампанского, четырьмя чашками чая, пятью сандвичами, двумя экле-
рами и наполеоном. - Посмотрим... Посмотрим, можно ли это прогло-
тить... За пять с половиной минут..
Шумная была трапеза. Каждый прилагал все усилия, чтобы не задыхать-
ся и не пыхтеть, но воздух так и гудел от грома топочущих ног в даль-
них коридорах, пока остальные участники забега преодолевали дистанцию
и один за другим вваливались в комнату. Мужчины напряженно и нетерпе-
ливо спрашивали друг друга: "куда же, к дьяволу, запропастился у них
туалет?" Из угла, где комнатные растения образовали густую зеленую
стенку, явственно доносились забористые словечки, смех и звон бьющего-
ся стекла. Это веселились шестеро лаборантов, которых посадили в за-
гончик для прессы, поручив испытать прочность загородки на швыряние
бутылками и сандвичами..
В конце концов держащегося за живот Ноббса спешно выпроводили из
института и запихнули в автомобиль, а упавшего сэра Прествика нашли и
отправили в больницу..
- Сами виноваты, Прествик, - мягко упрекнул его Пошлак, провожая
носилки до дверей. - Вечно вы стараетесь, взваливаете на себя непо-
сильное бремя, правда ведь? Гости попарно разошлись, а сотрудники ин-
ститута повалились на стулья, отыскивая их методом случайного отбора.
Над разбитым стеклом, над объедками сандвичей, над явными отпечатками
двух телес, над модельной туфлей, застрявшей в бетоне, и несколькими
десятками протрезвевших кибернетиков нависла гробовая тишина..
- Очень здорово! - Сказал наконец Нунн..
Никто ничего не ответил..
- Чем хуже генеральная репетиция, - хлопнув себя по колену, продол-
жал Нунн, - тем лучше премьера. Так говорили в драматическом кружке
нашего гарнизона..
Чиддингфолд встал и чуть приметно повертел головой, чтобы охватить
взором все общество..
- Благодарю вас, - сказал он..
Уголки его губ благородно изогнулись в вымученной улыбке, подобно
двум раненым героям войны, вставшим при звуке государственного гимна..
Г л а в а 3 0
К третьей главе Роу изменил название романа на "слушайте все, ос-
трить буду", а рассказ повел от первого лица, Рика Роо. Было в фамилии
"Роо" нечто такое, что вызывало в душе Роу отклик, своеобразное эхо
солидарности, что ли - он никак не мог точно определить свое ощущение.
Во всяком случае, вовсе не было неожиданностью, что Роо все излагал
подчеркнуто разговорным языком, каким хотел бы писать сам роу..
"Фу-ты ну-ты, и наползли же они на меня, - отпечатал роу, - этот
жалкий слизняк Фиддингчайлд и Нунопулос - ходячий покойник - и давай
жрать и ржать, пить и бить, кутить и шутить, и так всю дорогу, пока мы
обедали. Я уж не говорю об Анне-стерве, великой княгине Анна-феме, ца-
рице всех подонков. Уверяю тебя, парень: для меня единственным утеше-
нием за тем сволочным столом была Нина, скромница, умница Нина, она
смотрела на меня во все глаза, и это ужасно щекотало мое самолюбие.
Стоило ей взять меня взглядом на крючок, как сразу захотелось, чтобы
голос у меня взыграл на манер окарина (небольшой глиняный или фарфоро-
вый музыкальный инструмент, по звучанию близкий к флейте) в медленном
блюзе и взвился, точно дым сигарет на хорошей вечеринке к исходу ночи,
- а если я говорю "исход ночи", парень, значит, я имею в виду разгар
веселья..
Я еще не описал Нину, что о ней напишешь, если она - чудо всех
стран света, макро-Нина! Пагода запада, восторг востока, вьюга с юга,
а темперамент более чем северный. И уж кто-кто, а она умеет показать
товар лицом..
- Сыграй нам, Рик, - пискнула Анна-стерва..
Не помню, успел ли я сообщить, что я пианист, исполнитель блюзов.
Да вы и сами могли бы догадаться. У меня это недурно получается, если
говорить откровенно. Так меня уверяют. Самому-то трудно судить..
- Да, сыграй нам, - елейно подхватил Нунополос..
- Когда запретят все войны, - ответил я..
- При чем тут войны? - Взвизгнула Анна-стерва..
- Молчание пушек - лучшая музыка, - прошептал я..
- Не очень-то красиво, скажем прямо, впутывать во все политику, -
возмутилась Анна-стерва. - Говори прямо, голубушка, говори квадратно,
можешь говорить даже кубически.. Лично меня всегда тянуло на кубу..
Я скис. Все они - сплошная липа, хоть липовый чай заваривай; впро-
чем кто станет заваривать чай из Нунополоса и Анны-стервы? Еще проне-
сет, чего доброго..
- Сыграй для меня, Рик, - мягко попросила макро-Нина..
Я посмотрел на нее. Она хорошо смотрелась..
- Только для тебя, Нина..
Я подскочил к пианино и открыл крышку. Мне улыбнулись восемьдесят
восемь маленьких друзей. Черные и белые вперемежку - в этой забегалов-
ке нет сегрегации. Я взял два или три мягких блюзовых аккорда, только
для того чтобы сообщить моим добрым друзьям, что я вернулся в родные
края, а потом рванул "старье берем". Играл я быстро, но не слишком
быстро, чеканные звуки вытягивались в бесконечно текущую дорогу, такты
грохотали по шпалам, как старинный паровоз.. Мы с черными и белыми
друзьями выбрались из тональности "ля" и ураганом перешли в ми-минор.
Я знал только одно: лихо получалось. Оседлал я "старье берем", как па-
рящего орла, и бедное измученное сердце у меня аж зашлось от радости.
Я забыл про Нунополоса, Фиддингчайлда и Анну-стерву. Забыл даже про
Нину... Пока не увидел, что она стоит рядом со мной возле пианино и
глаза у нее сияют точно звезды. Красноречивые были глаза. Они умоляли:
"ах, Рик, давай вместе. Здорово будет, Рик"..
Вот я и кивнул ей, и мы начали вместе. Ее голос рванул по шпалам со
мной бок о бок. - Старье берем!!
- Старье берем!!
- Старье берем!!
- Старье берем!!
- Давай, давай, давай, старуха! - Крикнул я. И она дала, дала, да-
ла..
- Старье берем!!
- Старье берем!!
- Старье берем!!
Голос ее впивался в меня кандалами. А мои аккорды оставляли на ней
следы, как поцелуй. Вот это жизнь!!
- Старье берем!!
- Старье берем!!
- Подсыпь еще!!
- Подсыпь еще!!
Мы закруглились и глянули друг на друга, точно впервые увидели, а
может, так оно и было..
- Ну и ну, парень! - Сказала она..
- Не нукай, не запрягла, - сострил я и сразу увидел, что она любит
слушать остроты не меньше, чем я острить.. Потому то мы и стали самой
неразлучной парочкой-перестарочкой к западу от голд-хок род"..
Роу дал отбой при помощи бесстрастной точки и уставился на нее,
точно впервые увидел, а может так оно и было. Он глянул на двадцать
шесть своих маленьких друзей - клавишей, не говоря уж о сумасшедшей
точке, или апострофе, или запятой, и прочих двоеточий, рад был позна-
комиться, SI VIS расем N'еSт рRIе Nа RоJоN, пусть даже она и набор-
но-пишущая, но кому какое дело, если на тебя снизу вверх смотрят двад-
цать шесть сияющих пластмассовых мордашек и говорят: "наше вам с кис-
точкой"....
- Ладно, ваша взяла, - сказал Роу двадцати шести маленьким друзьям.
- Вас двадцать шесть, а я один, придется капитулировать безоговорочно.
Клянусь, больше я вас и пальцем не трону..
Г л а в а 3 1
День пламенел. Час пробил. Близилась роковая минута..
В этот день Нунн отложил в сторону клюшки и фехтовальные маски, и
встал, и принял бразды правления. На всем поле в то утро царила нер-
возность и отчаянная сумятица последних приготовлений. Только Нунн был
спокоен и безмятежен: человек, рожденный повелевать и командовать бит-
вой, дождался наконец своего азенкура (азенкур - селение во франции,
где в 1415 г. Английские войска под командованием Генриха V нанесли
французам тяжелое поражение). Тревожное ожидание и поиски стратегии
остались позади. Решения приняты; теперь пусть хлопочут подчиненные,
приводя их в исполнение. Утро Нунн провел за игрой в гольф. Днем, ког-
да он приехал в институт после восемнадцати партий альпари и нетороп-
ливого ленча, над главным входом уже красовался навес, а впереди на
улице уже был расстелен ковер. Все это Нунн осмотрел досконально, пре-
бывая в приятном расположении духа. Когда он проходил под открытыми
окнами нового корпуса, в нос ему шибануло нитроэмалью от четырех кар-
тонных вычислительных машин, которые были установлены тем же утром в
отчаянной попытке заполнить пустынные акры лаборатории. Нунн улыбнул-
ся. У себя в приемной он застал мисс Фрам; она срочно звонила слесарю,
чтобы тот пришел устранить громоподобный рык, внезапно начавшийся в
трубах августейшей уборной. Вид у мисс Фрам был усталый и слегка
взвинченный. Нунн пристально поглядел на нее, преисполненный жалости к
ее тяжким трудам, связанным с честью находиться от него в вассальной
зависимости. И осчастливил ее словом одобрения..
- Очень здорово, - сказал он..
В своем кабинете он задержался перед шкафом, где стояли серебряные
кубки, выигранные им при катании на салазках, стрельбе по глиняным го-
лубям, игре в теннис и хоккей, а также при ужении на муху. Неторопливо
осмотрев их, он препоручил свою душу верховному командующему, которому
верил всем сердцем, чьим нерассуждающим и покорным слугой был всегда и
во всем..
- О Чиддингфолд, - произнес он молитву, - опора моего существа и
оправдание всей моей жизни, Чиддингфолдни мне и этот день..
Сквозь замочную скважину он заглянул в кабинет чиддингфолда, желая
удостовериться, что его молитва услышана. И действительно, Чиддингфолд
был на месте - массивная голова подперта руками, губы готовы искри-
виться в любезной улыбке при виде первого же вошедшего, локти прочно
покоятся на полированной крышке стола - директор директоров, плоть от
плоти института, отрада всех сотрудников, вечный и неизменный, если не
считать того, что сегодня он облачился в парадный костюм. Не приходи-
лось сомневаться, что чиддингфолд по-прежнему был таинственным источ-
ником власти и могущества, а он, Нунн, по-прежнему оставался узаконен-
ным каналом, по которому текли эти власть и могущество, изменяя облик
всего мира. Славный день пройдет своим чередом, триумфально и неотвра-
тимо. Простые, но решительные меры предосторожности, продуманные Нун-
ном, чтобы обезвредить зловещую угрозу, нависшую над церемонией, выб-
раны правильно..
Нунн подвел черту под благочестивыми размышлениями. Он выпрямился,
постучал, вошел в дверь..
- Добрый день, директор, - сказал он. - Время не ждет.. Час настал.
Мне кажется, все мы готовы, не так ли? Надеюсь, пока я играл в гольф,
не было никаких чп? Очень здорово.. По моему,можно потихоньку топать в
конференц-зал на маленький междусобойчик с начальниками отделов..
Чиддингфолд склонил голову, и они потопали потихоньку, и Нунна сно-
ва охватила благоговейная радость при мысли, что власть, нисходящая к
нему от Чиддингфолда, чудотворно действует даже на самого Чиддингфол-
да..
В конференц-зале их ждали собравшиеся начальники отделов, чопорно
сидевшие в парадных костюмах. Ребус накрутила себе какой-то невообра-
зимый перманент, и лицо ее выглядело неудачным, наспех сделанным при-
веском к нему. Миссис плашков все репетировала внутреннюю невидимую
улыбку, не сознавая, что при каждой такой попытке на губах у нее приз-
раком возникает улыбка видимая. Голдвассер все прокашливался.. Часы
показывали половину третьего..
- Добрый день, - с застенчивой улыбкой поздоровался Чиддингфолд. Он
опустил свое массивное тело на стул во главе стола, подпер голову ру-
ками и погрузился в неизбывное молчание..
