укрепимся и будем продолжать успешно начатое дело. Что они,
правда, за дурачка вас принимают? Надеются задобрить своими
лепешками? А все оттого, что вы милостиво с ними обходились и
держали себя запросто, вот они вас теперь ни во что и не
ставят: посади свинью за стол -- она и ноги на стол.
-- Верно, верно! -- сказал Пикрохол. -- Ну да я им
покажу, истинный Бог покажу! Как ты сказал, так и поступай.
-- Только вот насчет чего я должен вас упредить, --
заметил Фанфарон. -- У нас здесь с припасами обстоит неважно,
съестного маловато. Ежели Грангузье предпримет осаду, я все
зубы себе повырву, оставлю штуки три, не больше, и пусть другие
последуют моему примеру, а то мы враз все подберем.
-- Нет, -- возразил Пикрохол, -- еды у нас предостаточно.
Зачем мы сюда пришли: нажираться или сражаться?
-- Конечно, сражаться, -- отвечал Фанфарон, -- но только
ведь на голодный желудок много не наговоришь прибауток, и где
царствует голод, там сила в опале.
-- Ну, довольно, довольно! -- сказал Пикрохол. -- Тащите
все, что они привезли.
В ту же минуту у послов были отобраны деньги, лепешки,
волы и повозки, а самих послов отослали обратно, не дав им
никакого ответа, -- им только сказали, чтобы они не подходили
близко к крепости, а почему -- -это, мол, они завтра узнают.
Так послы и вернулись, ничего не добившись, и, рассказав
Грангузье обо всем, прибавили от себя, что склонить врагов к
миру нет никакой надежды и что нужно немедленно объявлять войну
не на жизнь, а на смерть.
ГЛАВА XXXIII. О том, как некоторые учителя Пикрохола своими необдуманными советами толкнули его на чрезвычайно опасный путь
Как скоро лепешки были отобраны, к Пикрохолу явились
герцог де Шваль, граф Буян, военачальник Молокосос и сказали
ему:
-- Ваше величество! Сегодня вы у нас будете самым
счастливым, самым непобедимым государем после Александра
Македонского.
-- Наденьте шляпы, наденьте шляпы! -- сказал Пикрохол.
-- Весьма признательны, ваше величество, -- сказали они,
-- мы знаем свое место. Вот наш совет: оставьте здесь небольшой
отряд во главе с каким-нибудь военачальником, -- этот гарнизон
будет охранять крепость, которая, впрочем, представляется нам и
так достаточно защищенной благодаря естественным укреплениям, а
также благодаря крепостным стенам, возведенным по вашему
почину. Армию свою разделите на две части как вам
заблагорассудится. Одна часть обрушится на Грангузье с его
войском. В первом же бою она без труда разобьет его наголову.
Там вы сможете огрести кучу денег, -- у этого мужлана денег
уйма. У мужлана, говорим мы, ибо у благородного государя гроша
за душой никогда не бывает. Копить -- это мужицкое дело. Тем
временем другая часть двинется на Они, Сентонж, Ангумуа и
Гасконь, а также на Перигор, Медок и Ланды и, не встречая
сопротивления, займет города, замки и крепости. В Байенне, в
Сен-Жан-де-Люс и в Фуэнтеррабии вы захватите все суда и,
держась берегов Галисии и Португалии, разграбите все побережье
до самого Лиссабона, а там вы запасетесь всем, что необходимо
завоевателю. Испанцы, черт их дери, сдадутся, -- это известные
ротозеи! Вы переплывете Сивиллин пролив и там на вечную о себе
память воздвигнете два столпа, еще более величественных, чем
Геркулесовы, и пролив этот будет впредь именоваться
Пикрохоловым морем. А как пройдете Пикрохолово море, тут вам и
Барбаросса покорится...
-- Я его помилую, -- сказал Пикрохол.
-- Пожалуй, -- согласились они, -- но только он должен
креститься. Вы не преминете захватить королевства Тунисское,
Гиппское, Алжирское, Бону, Кирену, всю Барбарию. Далее вы
приберете к рукам Майорку, Менорку, Сардинию, Корсику и другие
острова морей Лигурийского и Балеарского. Держась левого
берега, вы завладеете всей Нарбоннской Галлией, Провансом,
землей аллоброгов, Генуей, Флоренцией, Луккой, а там уж и до
Рима рукой подать. Бедный господин папа умрет от страха.
-- Клянусь честью, я не стану целовать ему туфлю, --
сказал Пикрохол.
-- Завоевав Италию, вы предаете разграблению Неаполь,
Калабрию, Апулию, Сицилию, а заодно и Мальту. Желал бы я
видеть, как эти несчастные рыцаришки, бывшие родосцы, станут с
вами сражаться, посмотрел бы я, из какого они теста сделаны!
-- Я бы с удовольствием проехал оттуда в Лорето, --
сказал Пикрохол.
-- Нет, нет, -- сказали они, -- это на обратном пути. Мы
лучше возьмем Крит, Кипр, Родос, Кикладские острова и ударим на
Морею. Вот мы ее уже, слава Тебе Господи, заняли. И тогда
берегись, Иерусалим, ибо могуществу султана далеко до вашего!
-- Я тогда вновь построю храм Соломона, -- сказал
Пикрохол.
-- Нет, погодите немного, -- возразили они. -- Не будьте
столь поспешны в своих решениях. Знаете, что говорил Октавиан
Август? Festina lente { Торопись не спеша (лат.)}. Вам
предстоит сперва занять Малую Азию, Карию, Ликию, Памфилию,
Киликию, Дидию, Фригию, Мизию, Вифинию, Сарды, Адалию,
Самагерию, Кастамун, Лугу, Себасту -- до самого Евфрата.
-- А Вавилон и гору Синай мы увидим? -- спросил Пикрохол.
-- Пока не для чего, -- отвечали они. -- Мало вам разве
переплыть Гирканское море и промчаться по двум Армениям и трем
Аравиям?
-- Честное слово, мы спятили! -- воскликнул Пикрохол. --
Горе нам, горе!
-- Что такое? -- спросили они.
-- А что мы будем пить в этих пустынях? Говорят, Юлиан
Август умер там от жажды со всем своим воинством.
-- Мы все предусмотрели, -- сказали они. -- На Сирийском
море у вас девять тысяч четырнадцать больших кораблей с грузом
лучшего в мире вина. Все они приплывают в Яффу. Туда же согнано
два миллиона двести тысяч верблюдов и тысяча шестьсот слонов,
которых вы захватите на охоте в окрестностях Сиджильмассы, как
скоро войдете в Ливию, а кроме того, все караваны, идущие в
Мекку, будут ваши. Неужели они не снабдят вас вином в
достаточном количестве?
-- Пожалуй, -- сказал Пикрохол, -- но только у нас не
будет холодного вина.
-- Тьфу, пропасть! -- вскричали они. -- Герой,
завоеватель, претендент и кандидат на мировое владычество не
может постоянно пользоваться всеми удобствами. Скажите спасибо,
что вы и ваши солдаты целыми и невредимыми добрались до Тигра!
-- А что делает в это время та наша армия, которая
разбила этого поганого забулдыгу Грангузье?
-- Она тоже не дремлет, -- отвечали они, -- сейчас мы ее
догоним. Она завоевала для вас Бретань, Нормандию, Фландрию,
Эно, Брабант, Артуа, Голландию и Зеландию. Она перешла Рейн по
трупам швейцарцев и ландскнехтов, а часть ее покорила
Люксембург, Лотарингию, Шампань и Савойю -- вплоть до Лиона, и
здесь она встретилась с вашими легионами, возвращавшимися домой
после побед на Средиземном море. Обе армии воссоединились в
Богемии, опустошив предварительно Швабию, Вюртемберг, Баварию,
Австрию, Моравию и Штирию. Затем они сообща нанесли
сокрушительный удар Любеку, Норвегии, Швеции, Дании, Готланду,
Гренландии, Исландии -- до самого Ледовитого моря. Вслед за тем
они заняли Оркадские острова и подчинили себе Шотландию, Англию
и Ирландию. Далее, переплыв Песчаное море и пройдя Сарматию,
они разгромили и покорили Пруссию, Польшу, Литву, Россию,
Валахию, Трансильванию, Венгрию, Болгарию, Турцию и теперь
находятся в Константинополе.
-- Скорей и мы туда! -- воскликнул Пикрохол. -- Я хочу
быть также императором Трапезундским. И не перебить ли нам всех
этих собак -- турок и магометан?
-- А почему бы, черт возьми, нам этого не сделать? --
сказали они. -- Имущество же их и земли вы разладите тем, кто
вам честно служил.
-- Так подсказывает здравый смысл и так должно быть по
справедливости, -- заметил Пикрохол. -- Жалую вам Карманию,
Сирию и всю Палестину.
-- Ах, ваше величество, как вы щедры! -- сказали они. --
Премного вам благодарны! Дай Бог вам благоденствовать вечно!
На этом совете присутствовал старый дворянин, по имени
Эхефрон, человек многоопытный, закаленный в боях; послушав
такие речи, он сказал:
-- Я очень боюсь, что все это предприятие кончится так
же, как известный рассказ о кувшине с молоком, при помощи
которого один сапожник мечтал разбогатеть. Кувшин разбился, и
он остался голодным. Чего вы добьетесь этими славными победами?
Каков будет конец ваших трудов и походов?
-- Конец будет таков, -- отвечал Пикрохол, -- что по
возвращении мы как следует отдохнем.
Эхефрон же ему на это сказал:
-- Ну, а если почему-нибудь не вернетесь? Ведь путь
опасен и долог. Не лучше ли нам отдохнуть теперь же,
отказавшись от всех этих похождений?
-- Вот уж, ей-Богу, чудак! -- воскликнул Буян. -- Давайте
в таком случае забьемся в уголок, поближе к камину, будем весь
свой век вместе с женами низать жемчуг или же прясть, как
Сарданапал. "Кто не подвергает себя опасности, тот ни коня, ни
осла не добудет", -- сказал Соломон.
-- А Морольф ему на это ответил: "Кто подвергает себя
слишком большой опасности, тот и коня и осла потеряет", --
возразил Эхефрон.
-- Довольно, пойдем дальше, -- сказал Пикрохол. -- Я
боюсь только этих чертовых легионов Грангузье. Что, если, пока
мы будем в Месопотамии, они ударят нам в тыл? Что нам тогда
делать?
-- Очень просто, -- отвечал Молокосос. -- Вам стоит
только послать московитам краткий, но грозный указ -- и в тот
же миг под ваши знамена станет четыреста пятьдесят тысяч
отборных бойцов. Эх, назначили бы туда меня вашим наместником,
-- у них бы лоб на глаза вылез! Растопчу, растреплю, разгромлю,
растрясу, разнесу, расшибу!
-- Полно, полно! -- сказал Пикрохол. -- Время не ждет!
Все, кто мне предан, за мной!
ГЛАВА XXXIV. О том., как Гаргантюа оставил Париж, чтобы защищать свое отечество,
и как Гимнаст встретился с неприятелем
В эту самую пору Гаргантюа, тотчас по прочтении отцовского
письма выехавший из Парижа на своей громадной кобыле, миновал
уже мост Нонен, а вместе с Гаргантюа и Понократ, Гимнаст и
Эвдемон, которые, чтобы не отставать от него, взяли себе
почтовых лошадей. Обоз с его книгами и философическими
приборами двигался со скоростью обыкновенной.
Прибыв в Парилье, Гаргантюа узнал от хуторянина Гуге, что
Пикрохол, укрепившись в Ларош-Клермо, выслал многочисленное
войско под предводительством военачальника Трипе захватить леса
Вед и Вогодри, что войско это обобрало до нитки всех и вся --
вплоть до самой давильни Бильяр -- и что совершаемые им
злодеяния представляют собой нечто невиданное и неслыханное.
Гаргантюа был всем этим так напуган, что не знал, как быть и
что придумать. Понократ, однако ж, посоветовал ему направить
путь к сеньору де Лавогюйону, старинному их Другу и союзнику,
который-де может дать более точные сведения, и они, нимало не
медля, к нему и отправились; он же выразил полную готовность
прийти им на помощь и высказал мнение, что прежде надобно
послать кого-нибудь на разведки, дабы тот обследовал местность
и установил, где именно находится неприятель, а затем уже,
глядя по обстоятельствам, начать действовать. Отправиться в
разведку вызвался Гимнаст, и тут же было решено, что для пользы
дела он возьмет с собой человека, который хорошо знает здесь
все дороги, тропинки и речки.
Итак, Гимнаст выехал вместе с Вертопрахом, Лавогюйоновым
конюшим, и они, оставшись незамеченными, произвели разведку во
всех направлениях. Гаргантюа тем временем отдохнул, малость
