кои-то веки приходится иметь дело с важной персоной, поэтому он не полез к
нашему новому знакомому обниматься и обнюхиваться, а смирно присел в углу.
Да и мне самому захотелось стать таким же светским господином, дабы не
ударить в грязь лицом. Но я решил не поддаваться: специально заготовленный
для нашей встречи образ великовозрастного столичного балбеса казался мне
приятным и полезным, к тому же он потакал жалким остаткам каких-то
рудиментарных низменных инстинктов - мне с детства отчаянно хотелось
нахамить какому-нибудь важному дяде вроде сэра Андагумы. Поэтому я лучезарно
улыбнулся коменданту:
- Вообще-то приветствовать нас - удовольствие весьма и весьма
сомнительное, сэр! Так что если вы действительно рады... Знаете, на вашем
месте я бы непременно проконсультировался с хорошим знахарем! - С этими
словами я прошествовал к окну, уселся на подоконник и отчаянно зевнул, даже
не потрудившись прикрыть рот рукой. Нумминорих придал своей обаятельной роже
максимально наглое выражение и тоже взгромоздился на подоконик, благо в
кабинете коменданта было два окна - и два подоконника, соответственно. Сэр
Капук Андагума и бровью не повел - можно было подумать, что за годы своей
жизни в Гугланде он успел смириться с мыслью, что из столицы до его владений
добираются только законченные хамы. Он невозмутимо развернул свое кресло
таким образом, чтобы не сидеть к нам спиной и принялся наглядно
демонстрировать нам свое гостеприимство.
- Вы удивительно быстро добрались сюда из Ехо, господа. Жаль, что вы не
послали мне зов за пару часов до приезда: в этом случае вы смогли бы принять
ванну и переодеться, не изнуряя себя утомительным ожиданием.
- Да уж, этот поступок не свидетельствует о нашей сообразительности! -
Рассмеялся я. - Что ж, значит немного поизнуряем себя "утомительным
ожиданием" - так нам и надо! Скажите только: а у вас принято совмещать это
самое ожидание с приемом внутрь разнообразных напитков вроде камры?
- Разумеется. - Комендант изобразил на своем лице выражение такого
искреннего счастья, словно с детства мечтал угостить нас камрой, и вот
сбылось, наконец-то! В кабинете тут же появилась какая-то шустрая леди
неопределенной наружности и засуетилась возле стола. Через несколько секунд
на столе стояло такое количество подносов, словно у этой непостижимой дамы
была как минимум дюжина рук. Она отошла на несколько шагов, критически
оглядела произошедшие на столе перемены, удовлетворенно кивнула и исчезла за
дверью.
- Сэр Макс, сэр Кута, прошу вас. - Сэр Капук Андагума не поленился
привстать с кресла, чтобы пригласить нас подвинуться поближе. Мы спрыгнули с
только что согретых нашими задами подоконников и устроились в креслах
напротив нашего гостеприимного хозяина.
- Считается, что мы должны выяснить, что за фигня творится с вашими
подопечными, сэр Андагума. - Весело сообщил я, придвигая к себе кружку с
камрой. Сделал глоток и скорчил недовольную рожу - надо сказать, это
получилось у меня довольно неискренне: вообще-то напиток был вполне хорош.
Немного хуже, чем в "Обжоре Бунбе", но значительно лучше, чем сомнительная
субстанция, приготовленная по так называемому "классическому дворцовому
рецепту", которой вынуждено ежедневно давиться наше многострадальное
Величество в своем замке Рулх - очевидно, династии Гуригов с самого начала
катастрофически не повезло с поваром, а со временем это успело стать
традицией...
- Вам не понравилось? - Озабоченно спросил комендант.
- Да нет, ничего страшного. - Снисходительно откликнулся я. - И вообще,
Магистры с ней, с вашей камрой! Вы мне лучше вот что скажите: вы-то сами
догадываетесь, почему ваши заключенные внезапно стали такими шустрыми и
повадились шастать по болотам вместо того, чтобы спокойно ждать конца своего
срока? У вас же здесь нет ребят, осужденных пожизненно, и вообще сюда
попадают сравнительно ненадолго: на дюжину лет, не больше. Я не ошибаюсь?
- Вы не ошибаетеесь. - Сухо подтвердил комендант.
- Может быть вы стали их плохо кормить? - Весело предположил я. - Или в
их камерах завелись привидения? Честно говоря, я буду рад любой версии,
которая покажется моему нчальству мало-мальски логичной: меньше всего на
свете мне сейчас хочется сидеть в ваших болотах до Последнего Дня года!
- Я понимаю. - Сочувственно согласился комендант. Ни одна черточка не
дрогнула в его лице, и даже взгляд остался вежливо равнодушным, но мое
чуткое сердце сладко замерло: я понял, что сэра Андагуму охватило
неописуемое облегчение: кажется, я был достаточно убедителен, разыгрывая
роль отупевшего от постоянного осознавания собственной важности столичного
начальника, для которого необходимость инспектировать какую-то дурацкую
каторжную тюрьму была не только противной работой вроде мытья посуды, но и
почти смертельным оскорблением...
Еще полчаса я старался продолжать в том же духе, Нумминорих косился на
меня с искренним восхищением, время от времени переходящим в легкий испуг.
Сам-то он все больше помалкивал, и правильно делал: ему врядли удалось бы
мало-мальски правдоподобно корчить из себя самодовольного идиота - явно не
его амплуа! Наконец нам сообщили, что наши комнаты готовы, и мы можем
немного почистить перышки, пока нам готовят ужин. Я с удовольствием повторил
свою глупую шутку касательно яда, который, дескать, непременно попадет в
наши тарелки, бедняга комендант сделал вид, что ему смешно, я ухватил
задремавшего в углу Друппи за мохнатое ухо, и мы с Нумминорихом отправились
приводить себя в порядок. Сначала нам пришлось довольно долго кружить по
коридорам, потом подниматься по лестнице, потом - снова спускаться, так что
я напрочь перестал ориентироваться в пространстве. На всякий случай я послал
зов Нумминориху:
"Ты запоминаешь дорогу, парень?"
"Разумеется. - Невозмутимо откликнулся он. - Было бы что запоминать!"
"Ну, значит моя жизнь в твоих руках, дружище. В случае чего тебе
придется взять меня за ручку и проводить к выходу. - Оптимистически сообщил
я. - И учти: я не шучу! Я действительно вполне способен заблудиться в этом
грешном лабиринте."
- Это потому, что ты пытаешься запомнить дорогу как все: глазами, а я
запоминаю ее носом. - Смущенно сказал Нумминорих после того, как молоденький
младший служащий распахнул перед нами тяжеленную, обитую каким-то
красноватым металлом парадную дверь гостевых покоев и ушел. - Каждый участок
пространства - особенно обитаемого - имеет свой особенный аромат. Жаль, что
ты не можешь различать эти запахи, иногда они бывают весьма изысканными!
- Действительно жаль. - Согласился я. - Но хуже всего, что я чувствую
себя совершенно беспомощным в этих грешных коридорах. Убить пару дюжин
человек - это все еще запросто, а вот выйти во двор... Разве что, если очень
повезет!
- Ничего, Макс, я тебя не брошу. - Улыбнулся Нумминорих. - Слушай, а
ничего себе комнаты, правда?
- Не совсем в моем вкусе: слишком уж монументально. - Я пожал плечами,
снисходительно оглядывая уставленный громоздкой старинной мебелью просторный
зал, в дальних углах которого обнаружились две двери, ведущие в спальни -
кажется, их размеры не уступали гостиной. - Ну да ладно, переживу - лишь бы
не выяснилось, что в Нунде всего одна ванная, да и та находится при кабинете
господина коменданта!
- Ужас какой! - Фыркнул Нумминорих, оглядываясь по сторонам. - Да нет,
Макс, двери в ванную должны быть в спальнях.
- Ну тогда пойдем, поищем. - Усмехнулся я. - Ты же у нас нюхач...
Кстати, а вода пахнет?
- Разумеется. - Удивленно ответил Нумминорих. Немного подумал и заявил
тоном эксперта: - Все в Мире как-нибудь пахнет, Макс. Я бы с удовольствием
одолжил тебе свой нос, честное слово!
- Спасибо, не нужно. - Вежливо отказался я. - Представляешь, как я буду
выглядеть с двумя носами? Все девушки мои!
Потом мы разбрелись по своим ванным комнатам: я решил, что мы вполне
можем пренебречь интересами безопасности и ненадолго расстаться, поскольку
здорово подозревал, что нас вообще никто не собирается убивать - ни прямо
сейчас, ни завтра, ни в финале нашего визита. В конце концов, если в Нунде
действительно творится что-то неладное, виновники происходящего безобразия
должны сделать все, чтобы "два столичных придурка", каковыми мы изо всех сил
старались казаться, благополучно вернулись домой и рассказали своему
начальству какую-нибудь успокоительную чушь, поскольку на смену убиенным
болванам непременно приедут новые - и нет никаких гарантий, что эти самые
"новые" не окажутся гораздо сообразительнее!
За ужином я так старательно клевал носом, что понемногу вошел в роль и
захотел спать по-настоящему. Нумминорих тоже позевывал - я подозревал, что
уж он-то делал это совершенно искренне: в конце концов, парень проснулся еще
на рассвете, и вообще у него был длинный трудный день. Так что когда мы
вернулись в свои апартаменты, мы оба с нежностью косились на двери, ведущие
в спальни.
- А знаешь, ты действительно можешь немного вздремнуть. - Великодушно
сказал я Нумминориху. - Все равно еще слишком рано, чтобы начинать шастать
по этому замечательному заведению.
- А какая разница - рано, или поздно - у нас же есть кофин плащ! - С
сомнением отозвался он.
- Ну, не знаю... - Я пожал плечами. - Все равно мне почему-то хочется,
чтобы во время нашей прогулки как можно больше народу смирно лежало под
одеялами. И потом, отправляться куда-то в полночь гораздо романтичнее, чем
сразу после заката...
- Логично. - Улыбнулся Нумминорих. - Ну, если так, я, пожалуй,
действительно посплю... А ты меня разбудишь?
- Разбужу, конечно. - Пообещал я. Немного подумал и рассудительно
добавил: - Я же не варенье жрать собираюсь, а работать, а такими вещами
лучше заниматься в хорошей компании.
Нумминорих вяло хихикнул и скрылся в спальне, а я уселся в уютное
старое кресло и задумался - честно говоря, до этого момента я ни разу не дал
себе труда как следует продумать наши дальнейшие действия. Я вообще
предпочитаю полагаться на импровизацию, но на сей раз мне предстояло как-то
руководить действиями бедняги Нумминориха - ох, не хотел бы я оказаться на
его месте! Для начала я перебрал самопишущие таблички с отчетами, поскольку
не очень-то помнил, указано ли там, в каких камерах сидели сбежавшие и
умершие заключенные. На мое счастье, эта ценная информация действительно там
содержалась. В частности, я выяснил, что Джуба Чебобарго сидел в камере
номер 18 восьмой линии третьего подземного этажа. "Ну что ж, с него и
начнем. - Подумал я. - В конце концов, с визита его дурно воспитанного
призрака и началась вся эта канитель. Парень исчез совсем недавно, к тому же
он - почти мой знакомый. Выясним, какой дорогой он отсюда уходил, а там
будет видно..." - "Там будет видно" - это вообще моя любимая формулировочка!
А потом мне пришло в голову, что пока Нумминорих дрыхнет, мне следует
не согревать своим задом старую мебель, а душевно пообщаться с местным
знахарем - тем самым молодым человеком, которому мой шеф в свое время помог
получить хорошо оплачиваемую работу в Нунде. В конце концов, он-то уж точно
не являлся "государственным служащим высшего ранга", а посему я вполне мог
позволить себе роскошь запустить в беднягу свой Смертный Шар и посмотреть,
что будет... На всякий случай я решил проконсультироваться с Джуффином.
Послал ему зов и быстренько изложил свои планы на вечер.
"Разговорить Киролу Тахха? Конечно, это можно. - Тут же отозвался мой
