считался солдатом по найму, в худшем-наемным убийцей. Беда в
том, что после того, как ты стал наемником, назад пути нет. И
вопрос не в том, что нельзя устроиться на работу в какую-
нибудь фирму. Можно, если приспичит, в конце концов под чужим
именем. Да и не забираясь так высоко, всегда можно было бы
наняться на работу шофером грузовика, охранником или, если уж
совсем припрет, чернорабочим. Главная проблема заключалась в
том, чтобы с этой работой смириться. Сидеть в конторе,
выполняя приказы какого-то недоноска в темно-сером костюме,
смотреть с тоской в окно и вспоминать заросли джунглей,
раскидистые пальмы, запах пота и пороха, натужные крики
людей, перетаскивающих джип через переправу, металлический
привкус страха по рту перед началом атаки и дикую,
безудержную радость от того, что остался в живых после.
Помнить все это и вновь засесть за бухгалтерские книги, а по
вечерам втискиваться в переполненную загородную электричку
просто невозможно. Он знал, что сживет себя со света, если
такому суждено будет случиться. Потому что Африка кусает,
словно муха це-це, и, однажды попав в кровь, ее яд не выходит
до конца жизни.
Итак, он лежал на кровати и курил, гадая, где бы раздобыть
очередную работу.
Глава пятая
Саймон Эндин понимал, что где-нибудь в Лондоне наверняка
можно раздобыть информацию, в том числе имя и адрес
первоклассного наемника. Главная проблема чаще всего
заключается в том, где начать поиски и к кому обращаться.
После часа размышлений за чашкой кофе в своем кабинете он
вышел и, взяв такси, отправился на Флит Стрит. Через
приятеля, работающего в редакции одной из центральных
лондонских газет, он проник в архив газетных материалов и
рассказал сотруднику хранилища, какая именно тема его
интересует. Следующие два часа он провел, изучая архивные
папки, содержащие все вырезки из британской прессы за
последние десять лет, касающиеся наемников. Там были статьи о
Катанге, Конго, Йемене, Вьетнаме, Камбодже, Лаосе, Судане,
Нигерии и Руанде, краткие сообщения, комментарии,
редакционные статьи, обзорные материалы и фотографии. Он
прочитал все, уделяя особое внимание фамилиям авторов.
На этом этапе он не пытался узнать имя наемника. В любом
случае упоминалось слишком много имен, псевдонимов, кличек,
прозвищ, и он прекрасно понимал, что многие из них вымышлены.
Он искал имя специалиста по наемникам, литератора или
журналиста, чьи материалы достаточно убедительно
свидетельствовали о том, что автор хорошо разбирается в
предмете, умело ориентируется в лабиринте противоречивых
сведений о сомнительных и истинных подвигах, вынося на суд
читателей продуманное, взвешенное суждение. К концу второго
часа он уже знал нужное имя, хотя никогда раньше не слышал о
существовании этого человека.
Три статьи, вышедшие за последние три года, были написаны
в одном стиле, характерном для англичанина или американца.
Автор, судя по всему, знал, о чем пишет, и упоминал наемников
самых разных национальностей, обходясь без излишнего
восхваления и сенсационных подробностей их карьеры, от
которых должны были мурашки по спине ползать. Эндин записал
фамилию журналиста и названия трех газет, в которых были
напечатаны статьи, факт, скорее всего означающий, что автор
нигде не числится постоянно.
Следующий звонок приятелю в редакцию позволил выяснить
адрес репортера. Он жил в маленькой квартирке на северной
окраине Лондона.
Уже. темнело, когда Эндин вывел свой "корветт" из
подземного гаража здания "МэнКона" и направился на север, в
гости к журналисту. В квартире было темно, и никто не ответил
на звонок в дверь. Эндин надеялся, что владелец квартиры не
уехал надолго за границу, и это подтвердила женщина, живущая
на первом этаже. Он с радостью отметил, что дом был совсем
небольшой и не шикарный, можно было надеяться, что репортер
испытывает нужду в деньгах, как это обычно бывает с теми, кто
трудится на вольных хлебах. Он решил вернуться утром.
Саймон Эндин нажал на кнопку звонка рядом с табличкой, на
которой была написана фамилия журналиста, в восемь часов на
следующее утро, и через полминуты из динамика под
металлической решеткой в стене рядом с подъездом послышалось
шипенье и прозвучал голос: "Да".
- Доброе утро, - сказал Эндин, склонившись к решетке, -
моя фамилия Харрис. Уолтер Харрис. Я - бизнесмен. Нельзя ли
перекинуться с вами парой слов?
Дверь подъезда открылась, и он поднялся на пятый этаж, где
дверь в квартиру была распахнута. В проеме стоял человек, к
которому он пришел. Когда они уселись в гостиной, Эндин
перешел непосредственно к делу.
- Я бизнесмен, работаю в Сити, - он начал уверенно врать.
- Пришел сюда, как представитель консорциума друзей,
объединенных по одному принципу. У всех есть деловые интересы
в одном государстве Западной Африки.
Журналист напряженно кивнул и отхлебнул кофе.
- Недавно появились настойчивые сообщения о том, что там
намечается государственный переворот. Президент
придерживается умеренных взглядов, человек вполне разумный,
судя по тому, как там идут дела, и очень популярный в народе.
Один из моих деловых партнеров узнал от своего подчиненного,
что переворот, если он произойдет когда-нибудь, будет делом
рук коммунистов. Вы меня понимаете?
- Да, продолжайте.
- Ну, возникает ощущение, что только незначительная часть
армии выступит в поддержку переворота, если, конечно, все не
произойдет настолько внезапно, что возникнет сумятица и
ситуация полностью выйдет из-под контроля. Иными
словами, оказавшись перед свершившимся фактом, основная
часть армии может согласиться перейти на сторону новой
власти, коль скоро станет ясно, что переворот удался.
Но если попытка окажется не настолько успешной, большинство
армии, как нам всем кажется, выступит в поддержку президента.
Вам, вероятно, известно, что, как показывает практика, все
зависит от двадцати часов, следующих за переворотом.
- Какое это имеет ко мне отношение? - спросил журналист.
- Сейчас поясню, - сказал Эндин. - Согласно общему мнению,
для успеха переворота, заговорщикам необходимо сначала убить
президента. Если он останется в живых, переворот может
провалиться, если вообще произойдет, и все будет в порядке.
Таким образом, вопрос о дворцовой безопасности приобретает
все более важное значение. Мы связывались с друзьями из Форин
Офис, но они полагают, что о посылке профессионального
британского офицера в качестве советника по безопасности во
дворце и его окрестностях не может быть и речи.
- Ну, и?.. - репортер в очередной раз отхлебнул кофе и
прикурил сигарету. Он отметил про себя, что его гость весьма
гладко излагает, пожалуй, даже слишком гладко.
- Ну, и президент, таким образом, готов воспользоваться
услугами профессионального военного, в качестве советника,
согласно контракту, по всем вопросам, касающимся личной
безопасности. Он ищет человека, который мог бы отправиться на
место, произвести полный, подробный осмотр дворца и служб
безопасности и заделать все возможные прорехи в организации
охраны президента. По-моему, такие люди, хорошие солдаты,
совсем не обязательно сражающиеся под флагом своей
собственной страны, называются наемниками.
Журналист несколько раз кивнул. Он подозревал, что
история, которую поведал ему человек, назвавшийся Харрисом,
несколько не соответствует действительности. С одной стороны,
если и вправду речь шла о службе безопасности во дворце,
британское правительство не стало бы возражать против посылки
эксперта-советника по этому вопросу. С другой стороны, по
адресу Слоан Стрит, 22 в Лондоне находилась весьма
процветающая фирма, именуемая "Уотчгард Интернейшенл",
специализирующаяся как раз по этой части.
Он в нескольких фразах указал на это Харрису. Тот
абсолютно не смутился.
- Ах, - сказал он, - очевидно, мне следовало быть с вами
чуть более откровенным.
- Это не помешало бы, - отозвался журналист.
- Дело в том, видите ли, что правительство Ее Величества
могло бы послать эксперта только на предмет консультации или
совета, но, если совет будет заключаться в том, что
сотрудники службы безопасности нуждаются в повышении
квалификации и должны пройти срочный курс соответствующей
подготовки, то, выражаясь политическим языком, посланец
британского правительства не наделен подобными полномочиями.
Даже если президент решит предложить этому человеку более
продолжительный контракт, в качестве своего сотрудника. Что
касается "Уотчгард", один из бывших охранников из "Спешл Эр
Сервис", работающих там, вполне сгодился бы, но если он будет
числиться в составе дворцовой охраны в то время, как вопреки
его стараниям все-таки будет предпринята попытка переворота,
возникнет проблема его участия в боевых действиях. Вы же
понимаете, что может подумать остальная Африка о человеке из
"Уотчгард", замешанном в таком деле, которую большинство этих
черных считает придатком Форин Офис. Но участие человека со
стороны, пусть не пользующегося такой же репутацией, будет,
по крайней мере, оправдано без презрительного фырканья в
адрес президента, ставшего игрушкой в руках грязных
империалистов.
- Так что вы хотите? - спросил журналист.
- Мне нужно имя хорошего наемника, - сказал Эндин. -
Человека инициативного и с головой на плечах, который готов
выполнить тяжелую работу за деньги.
-- Почему вы пришли ко мне?
- Ваше имя вспомнил один из представителей нашей группы.
Он читал статью, которую вы напечатали несколько месяцев
назад. Она показалась ему весьма убедительной.
- Я пишу, чтобы заработать себе на жизнь, - сказал
репортер.
Эндин аккуратно извлек из кармана двадцать десятифунтовых
банкнот и положил на стол.
- В таком случае, напишите для меня, - сказал он.
- Что? Статью?
- Нет, меморандум. Имена и послужной список. Можете
сделать это устно, если хотите.
- Я напишу, - сказал журналист. Он прошел в угол комнаты,
где рабочий стол, пишущая машинка и стопка чистой бумаги
представляли собой импровизированный кабинет в его
однокомнатной квартире. Заправив листок бумаги в машинку и
изредка заглядывая в сложенные рядом со столом папки, он
работал в течение пятидесяти минут. Встав со стула, он
подошел к ожидающему Эндину с тремя листками бумаги в руке и
протянул их.
- Это лучшее из существующего на сегодняшний день, старое
поколение, прошедшее Конго шесть лет назад, и новички,
пришедшие недавно. Я не упоминал тех, кому не под силу
командовать взводом. Простые исполнители вам ни к чему.
Эндин взял листки и погрузился в чтение. "ПОЛКОВНИК
ЛАМУЛИН. Бельгиец, вероятно, служил в правительственных
войсках. Прибыл в Конго в, 1964 году при Моисе Чомбе.
Возможно, с благословления бельгийского правительства.
Образовал Шестую роту коммандос и был во главе ее до 1965
года, когда передал командование Денару и отбыл.
РОБЕР ДЕНАР. Француз. Начинал со службы в полиции, а не в
армии. Служил во время раскола в Катанге, в 1961-62 годах,
по-видимому, в качестве советника в жандармерии. Уехал оттуда
после провала попытки отделения провинции и высылки Чомбе.
Руководил действиями французских наемников в Йемене, под
командованием Жака Фоккара. В 1964 году вернулся в Конго,
присоединился к Ламулину. Командовал Шестой ротой после
Ламулина до 1967 года. Принимал участие, без энтузиазма, во
втором Стэнливильском восстании ("мятеж наемников") в 1967
году. Получил тяжелое ранение в голову, рикошетом от пули,
выпущенной своими. Улетел на лечение в Родезию. Пытался
вернуться, возглавив в ноябре 1967 года вторжение наемников в
Конго, с юга Дилоло. Операция затянулась, как поговаривали, в
результате происков ЦРУ, а потом потерпела фиаско. С тех пор
Денар проживает в Париже.
ЖАК ШРАММ. Бельгиец. Плантатор, ставший наемником.
Прозвище - Черный Джек. Образовал собственный отряд из
местных жителей в Катанге, в начале 1961 года, принимал
деятельное участие в попытке отделения провинции. Одним из
последних ушел в Анголу после провала операции. Увел за собой
