из них после боя. Он приобрел известность как врач наемников
даже в Париже и зашил множество дырок от пуль, извлек из их
тел бесчисленное количество осколков от снарядов. Когда у них
возникала проблема со здоровьем или нужно было провериться,
они обычно приезжали в его парижскую клинику. Если дела у них
были в порядке, деньжата водились, они щедро расплачивались
долларами. Если нет, он забывал прислать им счет, что вовсе
не характерно для французских врачей.
Шеннон вошел в вестибюль гостиницы и подошел к портье,
чтобы забрать ключ от номера. Старик дежурил за стойкой.
- А, месье, вам тут звонил один человек из Лондона. Целый
день. Оставил послание.
Старик просунул в окошечко сложенный листок бумаги. Текст
был написан корявым старческим почерком, очевидно диктовали
по буквам. В записке было всего два слова "Берегись Харриса".
Она была подписана фамилией одного независимого журналиста,
которого он знал со времен войн в Африке и который жил в
Лондоне.
- К вам еще гость, месье. Он ждет в салоне. Старик указал
рукой в сторону маленькой комнаты, смежной с вестибюлем, и
через открытую дверь Шеннон увидел человека примерно одного с
ним возраста, одетого в мышиного цвета униформу лондонского
бизнесмена, который пристально смотрел на него, сидя в
кресле. Ни та легкость, с которой он вскочил на ноги как
только Шеннон вошел в салон, ни внушительная ширина плеч не
соответствовали облику лондонского бизнесмена. Шеннону
доводилось раньше видеть таких людей. Они всегда представляли
пожилых и богатых хозяев.
- Мистер Шеннон?
- Да.
- Мое имя Харрис. Уолтер Харрис.
- Вы хотели меня видеть?
- Я уже два часа жду только ради этого. Мы можем
побеседовать здесь или пройдем в ваш номер?
- Можно и здесь. Старик не понимает по-английски.
Мужчины уселись друг напротив друга. Эндин откинулся назад
и положил ногу на ногу. Достал пачку сигарет и протянул
Шеннону. Шеннон покачал головой, потянулся за собственной
пачкой в нагрудный карман, потом передумал.
- Насколько я понимаю, вы наемник, мистер Шеннон?
- Да.
- На самом деле мне вас рекомендовали. Я представляю
группу лондонских бизнесменов. Нам нужно выполнить одну
работу. Что-то вроде особого задания. Для этого требуется
человек, знакомый с военным делом, который может выехать в
другую страну, не вызывая подозрений. Кроме того, это должен
быть человек, который способен составить грамотный отчет обо
всем, что там увидит, проанализирует военную ситуацию и не
станет распространяться по этому поводу.
- Я не наемный убийца, - коротко заметил Шеннон.
- Нам это не нужно, - сказал Эндин.
- Хорошо, тогда в чем заключается задание и какова оплата
- спросил Шеннон. Он решил не терять времени попусту. Этого
человека вряд ли смутит, если он будет называть вещи своими
именами. Эндин слегка улыбнулся.
- Прежде всего, вам придется приехать в Лондон для
инструктажа. Мы оплатим ваш проезд и накладные расходы, даже
если в результате вы не примете наше предложение.
- Почему в Лондоне? Почему не здесь? - спросил Шеннон.
Эндин выпустил длинную струю дыма.
- Там карты и некоторые заинтересованные лица,- сказал он.
- Я не хотел везти их сюда. Кроме того, мне нужно будет
посоветоваться с партнерами, доложить им, согласитесь вы или
нет, как уж там дело обернется.
В наступившей тишине Эндин вытащил из кармана пачку
французских банкнот.
- Полторы тысячи франков, - сказал он. - Около 120
английских фунтов. Этого хватит на билет на самолет до
Лондона, прямой или обратный, как вам будет угодно, и на
оплату суточного пребывания в гостинице. Если вы откажетесь
от предложения, выслушав его, получите еще 100 фунтов в
качестве компенсации за беспокойство. Если примете
предложение - обсудим дальнейшее вознаграждение.
Шеннон кивнул.
- Хорошо. Я согласен выслушать вас в Лондоне.
Когда?
- Завтра, - ответил Эндин и поднялся. - Прилетайте в любое
время дня и останавливайтесь в отеле "Пост Хауз" на
Хейверсток Хилл. Я закажу вам номер сегодня вечером, когда
вернусь. В девять утра послезавтра я звоню вам в номер и
назначаю встречу на более поздний час тем же утром. Понятно?
Шеннон кивнул и подобрал со стола пачку франков. -
Заказывайте номер на имя Брауна. Кейта Брауна, - сказал он.
Человек, назвавшийся Харрисом, вышел из гостиницы и
направился вниз по склону холма в поисках такси.
Он не видел причины для того, чтобы рассказывать Шеннону,
как этим же днем, раньше, он провел три часа за беседой с
другим наемником, человеком по имени Шарль Ру. Он не стал
также говорить, как решил для себя, несмотря на очевидную
готовность француза, что Ру не подходит для этого дела. Он
покинул его квартиру, туманно пообещав связаться с ним снова
и сообщить о принятом решении.
Через двадцать четыре часа Шеннон стоял у окна спальни в
отеле "Пост Хауз", глядя на дождь и ползущие вверх по
Хейверсток Хилл автобусы, направляющиеся от Кэмден Тауна
дальше к Хемпстеду и на окраины.
Он прилетел этим утром на первом самолете, по своему
паспорту, выданному на имя Кейта Брауна. Уже давно ему
пришлось обзавестись фальшивым паспортом, используя обычный
метод, популярный в кругах наемников. В конце 1967 года он
оказался с Черным Жаком Шраммом в Букаву, в окружении, после
многомесячной осады, конголезской армией. В конце концов, так
и не сдавшись, но истратив почти все боеприпасы, наемники
оставили конголезский город, расположенный на берегу озера,
перешли по мосту в соседнюю Руанду и разрешили себя
разоружить, при условии соблюдения гарантий, обговоренных
Международным Красным Крестом, хотя сам Красный Крест никак
не мог обеспечить их соблюдение.
После этого, почти полгода, они сидели без дела в лагере
для интернированных лиц в Кигали, пока Красный Крест и
правительство Руанды торговались по поводу их репатриации в
Европу. Президент Конго Мобуту требовал, чтобы их прислали
ему для казни, но наемники пригрозили, что если будет принято
такое решение, они голыми руками сметут руандийскую армию,
вернут свое оружие и пробьются домой самостоятельно.
Руандийское правительство благоразумно решило, что
подобное весьма возможно.
Когда, наконец, было принято решение отправить их обратно
в Европу, лагерь посетил британский консул и спокойно сказал
шести британским наемникам, что ему придется конфисковать их
паспорта. Они так же спокойно объяснили ему, что потеряли все
документы при переправе через озеро в Букаву. После прибытия
в Лондон Шеннону и остальным было объявлено от лица Форин
Офис, что с каждого из них причитается по 350 фунтов
стерлингов за оплату авиауслуг, и что новые паспорта (9) им
уже никогда не выдадут.
Перед отъездом из лагеря их всех сфотографировали, сняли
отпечатки пальцев и записали фамилии. Кроме того, им пришлось
подписать документ, согласно которому им запрещалось впредь
когда-либо ступать на африканский континент. Копии этого
документа должны были быть разосланы всем правительствам
африканских государств. Реакцию наемников нетрудна было
предугадать. Все они заросли густыми бородами и усами,
нестриженные волосы спускались до плеч, после долгих месяцев
в лагере, где пользоваться ножницами было категорически
запрещено, чтобы они не могли применить их не по назначению.
Таким образом, на фотография узнать их было невозможно. Потом
они поменялись отпечатками пальцев я фамилиями. В результате
на каждом документе, удостоверяющем личность, было имя
одного, отпечатки другого и фотография третьего. В конце
концов они подписали обязательства навсегда покинуть Африку
именами вроде: Себастьян Уитабикс и Недди Сигуд.
Реакция Шеннона на требование Форин Офис была не менее
очевидной. Так как у него оставался "потерянный" паспорт, он
продолжая им пользоваться и ездил куда котел, пока не истек
срок его годности. После этого он предпринял необходимые
шаги, чтобы выписать себе новый документ в паспортном отделе,
как и положено. только на основании свидетельства о рождении,
копию которого он получил обычным порядком в Сомерсет Хауз
(10) за пять шиллингов, выданным на имя ребенка,
скончавшегося от менингита в Ярмуте приблизительно в то же
время, когда родился Шеннон. (11)
Прибыв утром в Лондон он связался с журналистом, которого
встречал в Африке, и выяснил, каким, образом Уолтер Харрис на
него вышел, Поблагодарив журналиста за рекомендацию, спросил,
не знает ли тот какое-нибудь агентство, занимающееся частным
сыском. Позже он посетил эту контору и оставил задаток в
двадцать фунтов, пообещав позвонить на следующее утро и дать
новые указания.
Эндин позвонил в гостиницу, как и обещал, ровно в девять,
и его соединили с номером мистера Брауна.
- На Слоан Авеню есть жилой дом, под названием Челси
Клойстерс, - начал он без вступления.- Я снял квартиру 317
для нашей беседы. Ждите в вестибюле дома, пока я не появлюсь.
Ключ у меня. Пожалуйста, будьте там ровно в одиннадцать.
Он положил трубку. Шеннон записал адрес и, достав записную
книжку, набрал номер сыскного агентства.
- Мне нужно, чтобы ваш человек был в вестибюле дома Челси
Клойстерс на Слоан Авеню в десять пятнадцать, - сказал он. -
Лучше, если он будет на колесах.
- У него есть мотоцикл, - ответил начальник агентства.
Час спустя Шеннон встретился с человеком из агентства в
вестибюле дома. К его удивлению им оказался молодой парень
лет двадцати, с длинными волосами. Шеннон подозрительно
оглядел его.
- Вы знакомы с работой? - спросил он. Парень кивнул. Он
весь светился энтузиазмом, и Шеннону оставалось только
надеяться, что этот энтузиазм подкреплен хоть толикой умения.
- В таком случае, оставьте защитный шлем на мотоцикле, -
велел он. - Люди, приходящие сюда, не носят шлемов. Садитесь
и читайте газету.
У парня газеты не оказалось, и Шеннон дал ему свою.
- Я буду сидеть в другом конце вестибюля. Около
одиннадцати придет человек, кивнет мне, и мы вместе
отправимся к лифту. Постарайтесь запомнить этого человека. Он
выйдет приблизительно через час. К этому моменту вы должны
находиться на другой стороне улицы, у мотоцикла, в шлеме,
делая вид, что исправляете неполадку. Понятно?
- Да, я все понял.
- Человек либо сядет в собственный автомобиль,
припаркованный рядом, в этом случае нужно запомнить номер
машины, либо возьмет такси. В любом случае, следуйте за ним и
выясните, куда он направляется. Сидите у него на хвосте до
того момента, пока он не прибудет на конечный пункт своего
назначения.
Парень впитал в себя инструкции и занял место в углу
вестибюля, прикрывшись газетой.
Портье нахмурился, но оставил его в покое. Ему приходилось
присутствовать при кое-каких встречах, происходящих напротив
его стойки.
Через сорок минут в подъезд вошел Саймон Эндин. Шеннон
обратил внимание, что он отпустил такси и надеялся, что
мальчишка тоже это заметил. Он поднялся с места и кивнул
вошедшему, но Эндин прошел мимо него и нажал кнопку вызова
лифта. Шеннон последовал за ним и краем глаза заметил, как
парень уставился на них поверх газеты.
"Боже мой", - подумал про себя Шеннон и промямлил что-то
насчет дурной погоды, чтобы человек, называвший себя
Харрисом, не посмотрел ненароком в дальний конец вестибюля.
Усевшись в кресло в квартире 317, Эндин открыл свой
портфель и извлек оттуда карту. Расправив ее, предложил
Шеннону взглянуть. Шеннон затратил на изучение карты три
минуты и запомнил все детали. После этого Эндин приступил к
инструктажу.
Рассказ представлял собой искусную смесь правды и вымысла.
Эндин продолжал утверждать, что представляет консорциум
британских бизнесменов, которые в той или иной степени вели
дела с Зангаро, и все без исключения, включая отошедших от
дел, пострадали от президента Кимбы.
Затем он углубился в историю республики от провозглашения
независимости и далее, и то, что он говорил, было правдой, в
основном взятой из его собственного доклада сэру Джеймсу
