они с Тэллоном были единственными англичанами на объекте. Вэллэнс
человек осторожный, профессия к тому обязывает. Он решил, что создание
Ракеты - самое серьезное из всего, что происходит сейчас в Англии, и,
никому не говоря, внедрил Галу Брэнд в окружение Дрэкса и как-то устроил
так, что она стала его личной секретаршей. На объекте находится с самого
начала. Судя по ее рапортам, ничего подозрительного там не происходило.
О Дрэксе говорит, что замечательный шеф, если не обращать внимания на
его манеры, и прекрасный организатор. Сначала он пытался за ней
ухаживать, несмотря на ее отговорки о наличии жениха, но после того, как
она дала понять, что может защитить себя, - а она, конечно же, может, -
он сдался, и теперь, по ее словам, у них совершенно дружеские отношения.
Естественно, она знала Тэллона, но у того семья и четверо детей, и за
восемнадцать месяцев совместной работы он лишь два раза по-отцовски
свозил ее в кино. Так она, во всяком случае, говорит. Что касается
убийцы, которого звали Эгон Барч, он был специалистом по электронике, и
она едва знала его в лицо.
- А что говорят его друзья?
- Тот, кто жил с ним в одной комнате, подтверждает, что Барч
помешался от любви к Брэнд и винил в своем неуспехе "этого англичанина".
Говорит, что в последнее время Барч был мрачен, неразговорчив и что его
не удивляет то, что случилось.
- Звучит убедительно, - сказал Бонд. - Один из этих истериков,
которые, чуть что, хватаются за пулемет. Что думает Вэллэнс?
- Он пока не уверен, - ответил М. - Его главная забота сейчас - как
защитить девицу от газетчиков, чтобы не рухнула легенда. Они,
разумеется, тут как тут. Информация пойдет в дневных выпусках. Жаждут
заполучить фотографию девушки. Вэллэнс слепил одну, более-менее похожую
на всех девушек сразу, и пошлет им ее сегодня вечером. К счастью,
репортерам к ней не пробиться. Родственников и друзей попросили не
развеивать дымовой завесы. Дознание сегодня, и Вэллэнс надеется, что
вечером дело закроют официально, а в газетах оно затухнет из-за
недостатка материала.
- А что с пробным запуском?
- Соответствует расписанию. Назначен на полдень в пятницу. Они
поставят учебную боеголовку и выстрелят вертикально, наполнив баки на
три четверти. Цель - в Северном море чуть повыше 52 градуса широты, к
северу от линии, соединяющей Гаагу и Вашингтон. Подробную информацию
вечером в четверг даст премьер-министр.
М. замолчал и повернулся к окну. Бонд услышал, как где-то часы бьют
четыре четверти. Час дня. Неужели он снова опоздает на ланч? Вот если бы
М. перестал совать нос в дела других департаментов, он мог бы быстро
перекусить и отправиться покупать "Бентли". Он тихонько пошевелился. М.
сделал пол-оборота к столу и посмотрел на Бонда.
- Больше всего обеспокоены происшедшим люди из Министерства ресурсов.
Тэллон был их лучшим работником. Все это время его отчеты были
кристально чисты. И вдруг вчера после полудня он звонит помощнику
заместителя министра и говорит, что происходит что-то неладное. Просит
на десять утра сегодня аудиенции у самого министра. По телефону сказать
больше ничего не может. И через несколько часов, пожалуйста, его
убивают. Вот вам еще одно странное совпадение.
- Да уж, - согласился Бонд. - Но почему бы им не закрыть объект и не
назначить всестороннее разбирательство? В конце концов, эта штука
слишком серьезна, чтобы рисковать.
- Сегодня утром Кабинет собирался как раз по этому поводу, - сказал
М., - и премьер-министр задал самоочевидный вопрос. Какие доказательства
могут быть представлены о попытке или даже намерении саботировать
строительство Ракеты? Никаких! Есть только неопределенные опасения, лишь
в последние двадцать четыре часа вызванные неясным сообщением Тэллона и
двойным убийством. Все согласились, что пока нет ни крупицы
доказательств, - а их пока нет, оба инцидента могут быть отнесены на
счет чудовищного нервного напряжения, вызванного предстартовой горячкой.
Исходя из текущей внешнеполитической ситуации, было решено, что, чем
скорее Ракета упрочит нашу роль в мире, тем лучше для нас и, - М. пожал
плечами, - и для мира тоже, все согласились также, что аргументы против
запуска не могут перевесить тысячу аргументов за него. Министру ресурсов
пришлось сдаться, но он не хуже нас с вами знает, какой победой для
русских был бы саботаж Ракеты буквально перед запуском. Если они
преуспеют в этом, весь проект может лечь на полку. На объекте работают
пятьдесят немцев. У любого из них в русском плену могут найтись близкие,
жизнь которых можно использовать как залог. - М. помолчал. Посмотрел в
потолок. Вернулся взглядом к Бонду.
- После заседания Кабинета министр просил меня зайти к нему. Он
сказал, что, по меньшей мере, должен немедленно заместить Тэллона.
Преемник должен в совершенстве знать немецкий, быть специалистом по
саботажу и иметь большой опыт работы с нашими русскими друзьями. Пятый
отдел разведки выдвинул три кандидатуры) все они в настоящий момент на
задании и - могут быть высвобождены через несколько часов. Тут министр
спросил моего мнения. Я его изложил. Он переговорил с премьер-министром,
и множество бюрократических препон было преодолено.
Бонд резко вскинул голову и возмущенно взглянул в серые безжалостные
глаза.
- Итак, - ровно сказал М., - сэр Хьюго Дрэкс уже уведомлен о вашем
назначении и сегодня вечером ожидает вас к ужину.
Глава 10
АГЕНТ СПЕЦИАЛЬНОГО ОТДЕЛА
A шесть часов вечера того же майского вторника Джеймс Бонд гнал
"Бентли" по прямому отрезку дуврской дороги на въезде в Мейдстон, и хотя
езда требовала внимания, он разрешил себе вспомнить свой день с того
момента, как покинул кабинет М. Кратко проинформировав секретаршу и
быстренько пообедав в столовой, он спустился в гараж и велел механику
ради Господа Бога поторопиться и доставить "Бентли", с полными баками, к
его дому не позже чем в четыре часа. Затем на такси он примчался в
Скотланд-Ярд, где на два пятнадцать была назначена встреча с помощником
комиссара Вэллэнсом. Внутренние дворики и тупики Ярда наводили, как
всегда, на мысль о тюрьме. Лампы дневного света в холодном коридоре
обескровили лицо сержанта, который проверял его пропуск. Столь же
полуживой была и физиономия констебля, проводившего его вверх по
недлинной лестнице и тускло освещенному коридору, в который выходило
множество дверей без опознавательных знаков. Спокойная средних лет
женщина с глазами человека, который все уже видел, вышла в приемную и
сообщила, что помощник комиссара Вэллэнс освободится через пять минут.
Бонд подошел к окну и выглянул в серый дворик. Какой-то констебль,
словно голый без привычной каски, пересек двор, жуя сэндвич с чем-то
розовым между двумя половинками булки. Было тихо, шум уличного движения
по Уайтхолл и Набережной едва долетал сюда. Бонд приуныл. Он на чужой
территории.
Он оторван от своих людей, от привычной рутины Службы. Здесь, в этой
приемной, он просто не на своем месте. Сюда приходят только преступники,
информаторы, да еще влиятельные чины, тщетно старающиеся замять дело о
превышении скорости или убедить Вэллэнса, что их сыновья вовсе не
гомосексуалисты. Непричастному человеку нечего делать в приемной
Специального отдела. Здесь либо обвиняют, либо защищаются.
Наконец женщина вышла снова и пригласила его войти. Он потушил
сигарету о крышку жестянки от сигарет "Плейер", которые служат
пепельницами во всех правительственных конторах, и пошел за ней через
коридор.
Большая веселая комната с не по сезону разожженным камином после
убожества приемной показалась трюком, вроде сигареты, предложенной в
гестапо.
Потребовалось целых пять минут, чтобы Бонд оживился и понял, что
Ронни Вэллэкс рад его видеть, что ему наплевать на междепартаментские
склоки и что все, чего он хочет, это чтобы Бонд защитил Ракету и вытащил
из переделки его сотрудницу.
Вэллэнс был человек с большим тактом. Сначала он заговорил о М., и с
таким пониманием и искренностью, что заслужил дружбу Бонда еще до того,
как зашла речь о деле. Лавируя по оживленным улицам Мейдстона, Бонд
думал, что своим тактом Вэллэнс обязан двадцати годам стараний не
наступить на хвост Военной разведке, работы в полицейской форме и
общения с невежественными политиками и оскорбленными дипломатами.
Когда Бонд ушел от него через четверть часа, оба они знали, что
приобрели союзника. Вэллэнс оценил Бонда и понял, что в его лице Гале
обеспечена защита и помощь; кроме того, ему понравились профессиональный
подход к заданию и полное отсутствие соперничества со Специальным
отделом. Что касается Бонда, то он был доволен тем, что узнал об агенте
Вэллэнса, и больше не чувствовал себя одиноким, зная, что за спиной у
него Вэллэнс и его отдел.
Он покинул Скотланд-Ярд с ощущением того, что выполнил первый завет
генерала Клаузевица: обеспечил себе надежный тыл.
Заход в Министерство ресурсов ничего не прибавил к тому, что Бонд уже
знал. Он просмотрел личное дело Тэллона и его отчеты. Первое была
лаконичным - вся жизнь в военной разведке и сфере безопасности, а
последние живописали картину очень бойкой и хорошо отлаженной
технической организации - два-три случая пьянства, одна мелкая кража,
несколько вендетт с драками и умеренным кровопусканием, но в целом -
сработавшаяся команда профессионалов. Потом он потратил еще полчаса в
лаборатории Министерства с профессором Тройном, толстеньким, лохматым,
внешне неинтересным человечком, который был одним из лучших в мире
специалистов по управляемым ракетам и в прошлом году выдвигался на
Нобелевскую премию по разделу физики. Профессор подошел к стене,
увешанной картами, и потянул шнур перед одной из них. Бонду предстала
диаграмма штуки, похожей на "В-2", но с более мощным оперением.
- Поскольку, - произнес профессор, - вы ничего не знаете о ракетах, я
не стану забивать вам голову техническими подробностями. "Мунрейкер",
как вздумалось назвать ее Дрэксу, - это одноступенчатая ракета.
Используя для подъема все горючее, она приземляется в цель. Для
сравнения: траектория "В-2" больше напоминала оную ружейной пули, высшая
точка ее 200-мильного полета достигала семидесяти миль. Горючим служила
легковоспламеняющаяся смесь спирта и жидкого кислорода, разбавленная
водой с тем, чтобы не сжечь малоуглеродистую сталь, из которой только и
мог быть изготовлен двигатель. Сейчас имеются гораздо более эффективные
составы горючего, но до сих пор мы не могли их использовать все по той
же причине: температура их горения столь высока, что сгорает самая
крепкая сталь.
Профессор сделал паузу и ткнул пальцем в грудь Бонда.
- Все, дорогой мой, что вам нужно знать об этой ракете, это то, что
благодаря колумбиту Дрэкса, точка плавления которого - 3500 градусов по
стоградусной шкале, в то время как у сплава, из которого изготавливался
"В-2", это 1300 градусов, так вот, благодаря колумбиту мы смогли
задействовать одно из новейших горючих, не опасаясь сжечь двигатель.
Фактически, - он значительно посмотрел на Бонда, - мы используем фтор и
водород.
- Неужели, - откликнулся Бонд.
Во взгляде профессора мелькнуло недоверие.
- Итак, мы надеемся достичь скорости примерно в 1500 миль в час и
подъема по вертикали на 1000 миль. Что обеспечит нам радиус действия в
4000 миль и сделает достижимой любую европейскую столицу. Это нелишне, -
сухо добавил он, - в известных обстоятельствах. Но ученых больше радует
