- "Один и один", Скрытник. Если только ты не хочешь, чтобы я поставил
больше...
- Конечно, нет, - сказал Дрэкс. - Мне нравится крупная игра. Как-то
никогда не могу насытиться. Ну, - он начал сдавать, - поехали.
И внезапно беспокойство оставило Бонда. Он страстно захотел так
проучить эту волосатую обезьяну, чтобы Дрэкс навсегда запомнил последнюю
ночь своего шулерства в "Блэйдзе". Бонд напрочь забыл о "Мунрейкере".
Это было частное дело двух мужчин.
Наблюдая, как небрежно Дрэкс смотрит вниз, на поверхность портсигара,
холодной памятью отщелкивая масть и значение карт, отражавшихся в нем,
Бонд отринул все сожаления, очистился от стыда за то, что должно было
произойти, и настроился на игру. Он сел поудобнее, вынул изо рта тонкую
сигару, положил ее на край медной пепельницы и потянулся к кофе,
оказавшемся очень крепким. Потом он пригубил бренди, сделал глоток
побольше и посмотрел на М. Тот коротко улыбнулся.
- Надеюсь, вам понравится, - сказал он. - Это из подвалов Ротшильда в
Коньяке. Сто лет назад один из них завещал нам по баррелю в год до
скончания века. Даже во время войны они укрывали для нас бочки и в 1945
прислали все скопом. С тех пор мы и пьем двойные порции. А теперь, - он
собрал свои карты, - пора заняться игрой.
Бонд взял свои. Они были так себе. Чистые две с половиной взятки,
масти распределены равномерно. Он потянулся за сигарой, сделал последнюю
затяжку и потушил. - Три трефовых, - сказал Дрэкс.
Бонд пасовал.
Четыре трефы от Мейера.
М. пасовал.
Хм, подумал Бонд. У него нет карт для игры. Знает, что у партнера
чистые взятки. М. мог бы сделать неплохую заявку, например, на черви, но
не сделает. Следовательно, они получат свои трефы.
И получили, выбив один козырь у Бонда. У М., как оказалось, были не
слабые черви, а длинная масть бубен, за исключением короля, который
объявился у Мейера и был бы изъят. Того, что было у Дрэкса, едва хватило
на три трефы. Мейер взял остальные.
Ладно, подумал Бонд, нам повезло, что игры не было.
Им и дальше везло. Сделав, в свою очередь, сдачу, Бонд заявил игру
без козыря, и с помощью М. они взяли больше, чем объявили. На сдаче
Мейера им досталось пять бубен без одной, а в очередь М. тот заявил
четыре пики, и с тремя мелкими козырями Бонда и марьяжем другой масти
они выполнили контракт.
Первый роббер был в их пользу. Дрэкс казался расстроенным. Он потерял
900 фунтов, и карта не шла.
- Стоит ли менять места? - спросил он. - Какой смысл начинать все
заново?
М. улыбнулся Бонду. Им пришла в голову одна мысль. Дрэкс хочет
сохранить свою очередь сдавать. Бонд пожал плечами.
- Мы не возражаем, - сказал М. - Эти места нас вполне устраивают.
- Тогда поехали, - оживился Дрэкс.
И не без оснований. В следующей игре они с Мейером сделали малый шлем
в пиках, что потребовало двух поразительных "прорезей", гладко
проделанных Дрэксом с множеством ужимок и шумных комментариев на тему
удачи.
- Скрытник, это потрясающе, - искренне удивился Мейер. Как ты это
делаешь?
Бонд решил, что пора сделать выпад.
- Память, - сказал он.
Дрэкс резко повернулся к нему.
- Что вы хотите сказать? Какое отношение имеет память к
"прорезыванию"?
- Я хотел добавить: и чувство карты, - гладко продолжил Бонд. - Это
два свойства истинно великих игроков. - А, - медленно отозвался Дрэкс, -
понятно. - Он снял карты для Бонда, и, сдавая, тот чувствовал, что за
ним наблюдают.
Игра шла ровно. М. сделал "контру" против неосторожного объявления
Мейера на четыре пики, и тот остался без двух, но в следующую игру Дрэкс
успешно осуществил "три без козыря", и вновь выигрыш Бонда испарился.
- Кто-нибудь хочет выпить? - спросил М. - Джеймс, шампанского? Вторая
бутылка всегда вкуснее.
- Охотно.
Остальные заказали виски с содовой.
Дрэкс повернулся к Бонду.
- Надо оживить игру. Давайте пари на сотню, что мы сейчас выиграем. -
Он только что сдал, и карты аккуратными кучками лежали на столе.
Бонд взглянул на него. Поврежденный глаз горел, здоровый был ледяным.
Капли пота выступили на крыльях большого носа. Он подумал, что это
проверка, и решил оставить Дрэкса в сомнениях. Пусть этот проигрыш будет
поводом для предстоящего повышения ставок.
- В вашу сдачу? - спросил он с улыбкой. - Ну, - он будто взвешивал
шансы, - давайте. И на следующую игру тоже.
- Пожалуйста, - нетерпеливо сказал Дрэкс, - если вам охота сорить
деньгами.
- Похоже, что вы очень уверены в исходе этой игры, небрежно отметил
Бонд, беря карты, действительно, неважные, так что ему нечем было
ответить, когда Дрэкс заявил "без козыря", кроме как "контра". Но блеф
не имел успеха, Мейер заявил "две без козыря", и Бонд почувствовал
облегчение, когда М., не имея длинной масти, пасовал. Дрэкс оставил "две
без козыря" и выполнил контракт.
- Благодарю, - сказал он с явным удовольствием и тщательно записал
свой счет. - Теперь посмотрим, вернете ли вы свои деньги.
К сожалению Бонда, денег он не вернул. Карты шли противникам, и,
объявив "три черви", те выиграли игру. Дрэкс был очень доволен. Глотнув
виски с содовой, он вытер лицо своим огромным платком.
- Господь на стороне крупных армий, - весело сказал он.
- Чтобы играть, нужно иметь карты. Хотите еще или достаточно?
Принесли шампанское для Бонда. Выпив бокал, он налил снова.
- Хорошо, - голос сел, - сто фунтов на две следующие игры.
И благополучно проиграл их обе, и роббер тоже. В минусе у него
значились уже полторы тысячи фунтов, но, выпив еще бокал, он заявил:
- Чтобы не мелочиться, давайте удвоим ставки на следующий роббер.
Согласны?
Дрэкс, который только что сдал и уже видел свои карты, облизнул губы
и посмотрел на Бонда, плохо справлявшегося с зажигалкой.
- Принято, - ответил он быстро. - Сто фунтов за сто очков и тысяча за
роббер. - Тут он позволил себе нотку спортивного благородства - Бонд
ведь все равно не мог уже аннулировать пари. - Но должен сказать, что у
меня тут очень приличные карты. Вы настаиваете?
- Настаиваю, - хрипло сказал Бонд, беря свои. - Я ведь предложил
пари, не так ли?
- Чудесно, - удовлетворенно произнес Дрэкс. - Три без козыря.
Он взял четыре.
Тут, к облегчению Бонда, карты повернулись к нему лицом. Он объявил и
выполнил малый шлем, и на следующей сдаче М. сделал "три без козыря".
Бонд ухмыльнулся в потное лицо Дрэкса. Тот сердито грыз ноготь.
- Крупные армии! - подбавил Бонд. Дрэкс пробормотал что-то и
углубился в подсчеты.
Бонд посмотрел на М. Тот подносил спичку к своей второй сигаре за
вечер, что было неслыханной вольностью.
- Боюсь, это последний мой роббер, - сказал Бонд. Завтра рано
вставать. Надеюсь, вы меня извините.
М. взглянул на часы.
- Уже за полночь, - сказал он. - Как вы, Мейер?
Бедный Мейер, который молчал весь вечер и производил впечатление
человека, попавшего в клетку к двум тиграм, обрадовался шансу вернуться
в свою спокойную квартирку в Олбэни, к милой сердцу коллекции табакерок.
- С меня довольно, адмирал, - быстро ответил он. - А ты, Скрытник?
Готов в постельку?
Дрэкс не ответил. Подняв глаза от счета, он посмотрел на Бонда,
отметив влажный лоб, запятую волос, неряшливо упавшую на правую бровь,
алкогольный туман в серого-лубых глазах.
- Мне не нравится счет. Он скучный. Я понимаю, вы выиграли сотню или
две и хотите выйти из игры. Пожалуйста. Но как насчет прощального
фейерверка? Утроим ставки на последний роббер? "Пятнадцать и
пятнадцать"? Исторический матч. Играем?
Бонд помедлил с ответом. Он хотел, чтобы Дрэксу запомнились все
подробности этого роббера, все слова, все жесты.
- Ну, - поторопил Дрэкс. - Играем?
Бонд посмотрел прямо в холодный левый глаз на горящем лице и
отчетливо проговорил:
- Сто пятьдесят фунтов за сто очков и тысяча пятьсот за роббер.
Играем.
Глава 7
ЛОВКОСТЬ РУК
Cа столом установилось молчание. Его взволнованно прервал Мейер:
- Послушай, Скрытник, я в этом не участвую. - Он видел, что это
частное пари с Бондом, но хотел дать понять Дрэксу, что нервничает. Он
боялся, что сделает ошибку, которая будет дорого стоить его партнеру.
- Не будь смешным, Макс, - хрипло ответил Дрэкс. - Играй себе. Это
тебя не касается. Просто мы с нашим отчаянным другом заключили маленькое
пари. Успокойся. Мой сдача, адмирал.
М. снял карты, и игра началась.
Бонд рукой, неожиданно вполне твердой, зажег сигарету. Он был
спокоен. Он точно знал, что надо делать, и был рад, что решающий момент
наступил.
На мгновенье ему показалось, что позади толпятся призраки, заглядывая
в карты через плечо. Показалось, что они дружелюбны, что одобряют
расправу, которую ему предстояло осуществить. Он улыбнулся, поймав себя
на том, что мысленно говорит этой компании ушедших из жизни игроков; все
будет, как надо.
Шумовой фон знаменитой игровой комнаты ворвался в его мысли. Он
огляделся. В середине зала, под центральной люстрой, несколько зрителей
наблюдали за игрой в покер. "Ставлю сотню", "И сотню", "И еще сто",
"Сейчас посмотрю" и крик триумфа, сопровождаемый гулом комментариев.
Издалека слышался стук лопатки крупье, сгребающей жетоны для игры в
железку. Поближе, в этом конце зала, были еще три стола для бриджа, от
которых к цилиндрическому своду потолка сочились сигарные и сигаретные
дымки.
Почти каждую ночь в продолжение уже полутора сотен лет здесь все то
же, подумал он. Те же возгласы победы и неудачи, те же азартные лица,
тот же запах табака. Для Бонда, который любил игру, это был самый
волнующий спектакль в мире. Он еще раз осмотрелся, чтобы все запомнить,
и повернулся к столу.
Он взял карты, и глаза его сверкнули. Впервые на сдаче Дрэкса он
получил по-настоящему сильную карту: семь пик с четырьмя старшими,
червонного туза и бубновых туза и короля. Он посмотрел на Дрэкса.
Достались ли ему с Мейером трефы? Даже если так, заявка Бонда будет
выше. Рискнет ли Дрэкс "контрой"? Бонд ждал.
- Пас, - сказал Дрэкс, с трудом скрывая горечь своего знания карт
Бонда.
- Четыре пики, - заявил Бонд.
Три паса, и с помощью М. они взяли пять.
Сто пятьдесят очков под чертой, сто - над.
- Фу, - вздохнул кто-то за плечом Бонда. Это Бэзилдон, кончив свою
игру, пришел поинтересоваться, как дела на чужих полях сражений.
Он взял таблицу счета Бонда.
- Однако... Похоже, что первенство у вас. Какие ставки? Бонд
предоставил отвечать Дрэксу. Он был рад приходу Бэзилдона. Как раз
вовремя. Дрэкс снял голубую колоду.
Бонд соединил половинки и положил колоду перед собой на край стола.
- Пятнадцать и пятнадцать, от меня налево, - сказал Дрэкс.
Бэзилдон задержал дыхание. - Парень хотел наиграться, и я пошел ему
навстречу, а теперь, пожалуйста, ему идут все карты...
Через стол М. заметил белый платок в руках Бонда. Его глаза сузились.
Бонд вытер лицо, кинул взгляд в сторону Дрэкса и Мейера, и вот платок
уже в его кармане, а в руках голубая колода. Бонд начал сдавать.
- Чертовски высокая ставка, - сказал Бэзилдон. - Однажды у нас уже
была ставка в тысячу в бридже, но это было во время игрового бума, перед
первой мировой войной. Надеюсь, никто не будет обижен. - Он
действительно имел это в виду: слишком высокие ставки в частной игре,
как правило, приводили к неприятностям. Он обошел стол и остановился
между М. и Дрэксом.
Завершив сдачу, Бонд с некоторым беспокойством взял свои карты. У
него были всего лишь пять треф, со старшим тузом, дамой и десяткой, и
восемь маленьких бубен во главе с дамой. Все верно. Ловушка расставлена.
Он почти ощутил, как напрягся Дрэкс, снова и снова просматривая
