Но нельзя ожидать, что Антонио заинтересуется жалкой неэлегантной
иностранкой, когда ясно, что другие девушки лезут из кожи вон, чтобы
встретиться с ним.
Она решительно стянула ненавистное розовое платье и открыла дверь
огромного гардероба, внутри которого скромный запас ее платьев совершенно
потерялся. Какое из них можно было бы надеть? Какое не было ни ношенным,
ни вышедшим из моды и не старило ее?
Кроме тех нарядов, которыми снабдила ее Селеста, оставалось только
два: темно-синее кремпленовое, хотя и было современным, но скорее
повседневное, и бархатное абрикосового цвета, купленное уже несколько лет
назад, которое она надевала только на вечеринки. Она выбрала бархатное,
потому что неизвестно куда они пойдут, а оно годилось для любого места.
Платье было очень простым по фасону, с низким круглым вырезом и рукавами в
три четверти, с расклешенной юбкой до лодыжек. Она причесала волосы и
оставила их распущенными и увидела, что те блестят под теплым светом бра
над ее трюмо. Теперь, по крайней мере, она чувствовала, что похожа на ту
Эмму Максвелл, которой была до болезни и до расставанья со своей старой
жизнью.
Она нервно вышла из спальни и обрадовалась, увидев, что глаза Антонио
расширились от изумления, затем чудесным образом их взгляд смягчился.
- Эмма, - произнес он с сомнением.
Графиня уставилась на нее.
- Ну, Эмма, вы выглядите так привлекательно! - Ее выражение было
таким же изумленным как и у Антонио и девушка подумала какая у нее до
этого, должно быть, была ужасная внешность.
- Я хорошо выгляжу? - спросила она, наслаждаясь своим триумфом после
неловкости за обедом.
Антонио взял ее за руку.
- Вы выглядите прелестно, - сказал он, тепло улыбаясь. - Ну, а
теперь, куда бы вы хотели пойти?
Они отправились в маленький ночной клуб, который, хотя и был дорогим,
как подумала Эмма, тем не менее оказался приятным местом, где музыка
звучала тихо и ритмично, кабаре было отличным, а ударник с солистом
образовывали замечательный дуэт.
Они вернулись в Палаццо около половины второго уставшие и довольные и
даже Эмма, казалось, перестала чувствовать себя несчастной девочкой, какой
была до этого. Так как было уже поздно, Антонио простился с ней у ступенек
лестницы, ведущей на второй этаж и мягко поцеловал прежде чем сказать
arrivederci.
Эмма медленно поднялась по ступенькам, лениво думая о том, как было
бы хорошо забраться сейчас в постель. Ноги болели от танцев, а вино,
которое они пили, казалось, слегка вскружило ей голову. Лестница была
длинной и бесконечной, она решительно схватилась за перила, улыбнувшись
при мысли о том, что такое простое дело может оказаться таким
утомительным.
Услышав внизу какой-то звук, она посмотрела в его направлении, но все
было погружено в темноту, глубокая чернота заполняла широкий зал внизу, и
она подумала, каким таинственным он казался ночью по сравнению с ясным
днем.
Задрожав, она невольно ускорила шаг задыхаясь от чувства, что там
внизу кто-то есть, кто-то наблюдает за ней. Она споткнулась и перепрыгивая
через ступеньки, побежала оставшуюся часть лестницы. Добравшись до верха,
она толкнула дверь, ведущую к меблированным апартаментам и увидела, что
там горит свет, хотя внутри никого не было.
Она закрыла дверь, нащупала ключ и повернула его в замке. Затем села
на стул и перевела дыхание. Вероятно, она вела себя глупо, как настоящая
дура, но после такого дня, это было уже чересчур.
Распрямив плечи, она пошла к двери своей спальни и с благодарностью
вошла в нее. Эмма настороженно осмотрелась, но все было так, как
оставалось до ухода, и она облегченно вздохнула.
Девушка быстро разделась и забралась в постель. Она слышала слабый
шорох воды в канале, мягко плескавшейся у стен Палаццо, и ее веки устало
сомкнулись. Должно быть, она спала некоторое время, потому что ее разбудил
стук. Она открыла глаза, недоумевая, что происходит. Затем вспомнила. Она
закрыла дверь, а граф Чезаре и Селеста, наверно, к тому времени еще не
вернулись домой.
Она быстро выскользнула из кровати, поспешно натянула халат и,
чувствуя себя довольно глупо, пересекла гостиную и отперла дверь.
Селеста промчалась мимо нее, окутав Эмму волной дорогих духов. Граф
Чезаре подождал пока Эмма повернулась и последовала за мачехой, вошел,
закрыл дверь и на мгновение тяжело прислонился к ней.
Какое-то предчувствие беды заставило Эмму оглянуться, и ее глаза
расширились от ужаса. Граф был ранен, кровь текла из его плеча, а на
безукоризненно белой рубашке алело пятно.
- Что случилось? - Эмма не задумывалась над тем, что делает. Ее
профессиональная реакция быстро проявила себя и она бросилась к Видалу,
помогая ему стянуть пиджак, причинив как можно меньше боли.
Но графу Чезаре не нужна была ее помощь.
- Приведите Джулио, - приказал он скрипя зубами, так как движение
рукой открыло рану. - Не занимайтесь тем, чего не понимаете!
- О, но я понимаю... - начала Эмма, но ее тут же оборвала Селеста.
- Делай как сказал граф, - приказала она сердито. - Не спорь!
Эмма сжала губы, с отчаяньем взглянув на изорванную плоть, которая
обнажилась теперь, когда Чезаре с трудом расстегнул рубашку, и побежала
через комнату в сторону кухни. Она знала, что рану надо зашивать и знала,
что графу необходима помощь врача - кого-то, кто способен справиться с
ранением такого рода, но он позвал только Джулио. Что мог сделать Джулио?
И как вообще это случилось?
Джулио помог своему хозяину дойти до спальни и дверь закрылась перед
лицом трех женщин ибо теперь к ним присоединилась Анна. Старая графиня не
проснулась, что при данных обстоятельствах было к лучшему.
Эмма закурила сигарету и взглянула на Селесту.
- Как... Я хочу сказать, что случилось?
Селеста небрежно сбросила накидку и глубоко затянулась сигаретой. Она
казалась бледной и обеспокоенной и Эмма подумала, что впервые видит
Селесту в таком состоянии. Она видела ее в гневе много раз, но никогда не
видела такой нервной.
Селеста покачала головой.
- Это произошло так быстро, - сказала она будто разговаривала сама с
собой. - Мы только вошли в нижний зал, как этот человек бросился на графа
Чезаре сзади. Я не могла даже закричать. Я онемела от ужаса. Они боролись,
но было так темно... и у напавшего был нож, в то время как Видал... - она
задрожала. - Это было ужасно! И так бессмысленно!
- Вор, - твердо сказала Анна, складывая руки на груди.
Эмма нахмурилась.
- В нижнем зале нет ничего, что могло бы привлечь вора, - возразила
она, вспомнив свое собственное чувство - такое отчетливое - приближающейся
опасности, когда поднималась по лестнице.
Но если это было так, и она подсознательно почувствовала приближение
беды, что делал этот человек? Если это был простой вор, то у него было
достаточно времени, чтобы скрыться между ее прибытием и гораздо более
поздним возвращением графа Чезаре и ее мачехи. В этом не было смысла. В
зале никого не было, так что этот человек ждал Чезаре. Но почему?
Ее мозг не мог найти причину и она в отчаянии сдалась. Казалось,
существует слишком много такого, что она не понимает. Как, например,
неожиданное отсутствие графа сегодня, нет уже вчера, днем, потому что уже
занимался рассвет следующего дня.
Селеста обратила свой взгляд на падчерицу, глаза ее были холодными.
Она погасила сигарету, затем подняла накидку и сказала.
- Пойдем, Эмма, я хочу поговорить с тобой.
Эмма могла догадаться о чем. Ее временная отсрочка закончилась.
- Но граф... - начала она, посмотрев на Анну.
- Анна даст нам знать, если понадобится наша помощь, - сказала
Селеста, - не так ли, Анна?
Анна пожала широкими плечами.
- Ничего не надо, мадам, - сказала она без всякого выражения. -
Джулио справится сам. - Она слегка улыбнулась Эмме. - Спокойной ночи,
синьорина, мадам.
Селеста, взбешенная, пересекла комнату, раз и навсегда решив, что,
как только она станет графиней Чезаре, Анне придется уйти. Эмма беспомощно
развела руками и последовала за ней. Она чувствовала невероятную
усталость, и ее совсем не радовала мысль о выяснении отношений с Селестой
в столь поздний час. Кроме всего, она ужасно волновалась о графе. Раны
такого рода могут легко привести к инфекции, а чтобы это предотвратить
необходимы были антибиотики. У Джулио наверняка нет необходимых знаний,
подумала она с тревогой.
В огромной спальне, отведенной Селесте, мало что говорило о том
месте, где они жили. Стулья и шкафчики были завалены вещами Селесты -
трюмо трещало под весом косметики и духов, которыми она непрерывно
пользовалась, чтобы сохранить цвет лица и мягкость кожи, Селесте нужна
была служанка и у нее была таковая до тех пор, пока она не поняла, что
Эмма может послужить более чем удачной заменой.
- Ну, а теперь, - сказала она, когда дверь за ними закрылась, - ты
знаешь, почему я хочу поговорить с тобой? Не так ли?
Эмма вздохнула.
- Могу догадаться.
- Не старайся казаться дерзкой. Вспомни, что у меня есть способ
заставить тебя пожалеть о том, что ты пошла против меня!
- О, Селеста! - воскликнула Эмма. - Я так хотела выйти куда-нибудь из
этого дома сегодня. И когда граф Чезаре пригласил меня... - ее голос
отказался подчиняться ей.
- Ты дождаться не могла, чтобы поехать куда-нибудь с ним! - рявкнула
Селеста. - Не воображай, что можешь обмануть меня, Эмма. Я знаю тебя
слишком хорошо! Боюсь, что тебя видно насквозь, а еще прекрасно видно, что
ты воображаешь будто влюбилась в Видала!
- Влюбилась! - эхом повторила Эмма. - Не будь такой глупой!
- Я не глупая, - возразила Селеста с мрачной улыбкой. - Я много раз
видела, как девочки-подростки влюбляются в пожилых мужчин, а Видалу еще
далеко до этого возраста. О, я не виню тебя. - Селеста потянулась за
сигаретой. - Увидев его, я удивилась не меньше, чем ты. Фактически, думаю,
что даже если бы он не был графом Чезаре, я все равно хотела бы выйти за
него замуж. Я действительно думаю, что впервые влюбилась!
Эмма отвернулась.
- Это все?
- Нет, черт тебя возьми, не все! Я еще не закончила. Я хочу, чтобы ты
знала, что если ты еще раз попытаешься сделать то, что сделала сегодня, я
найду способ унизить тебя так, что ты пожалеешь, что вообще появилась на
свет, поверь мне!
- О, Селеста! - Эмма сжалась. - Если дошло до этого, то почему ты не
найдешь какую-нибудь причину, чтобы отослать меня домой?
Селеста покачала головой.
- Нет. Это не пойдет. Сейчас нет стоящей причины, которую я могла бы
отыскать, чтобы абсолютно убедить графиню. Она уже знает и разделяет мои
надежды на этот брак, и думаю, что она пригласила Антонио, чтобы
уравновесить ситуацию. Она поверила, благодаря моему поведению, что я ни
за что на свете не захотела бы расстаться с моей любимой маленькой
падчерицей. Но так как она, так же как и я, видит чего ты добиваешься в
том, что касается графа Чезаре, то в качестве замены нашла Антонио!
Эмма резко повернулась к Селесте, ее щеки пылали.
- Не может быть, чтобы ты говорила серьезно.
- О, но так оно и есть. Графиня, может быть, и стара, но в здравом
уме. И так как она знает о пристрастии графа к противоположному полу, а
тем более, когда ему предлагают на тарелочке... ну, он мужчина, и в конце
концов ничто человеческое ему не чуждо! - Она жестоко улыбнулась. - Бедная
маленькая Эмма! - насмешливо произнесла она. - Не могла же ты серьезно
воображать, что такой мужчина как он, может заинтересоваться тобой!
