другого выхода.
- Очень хорошо, синьорина. Это меня очень радует. Я не привык иметь
дело с импульсивными подростками, которые бросаются мне на шею.
- О! О! - Эмма не находила слов для ответа, и чувствовала, что
предательские слезы снова выступили на глазах. Она отвернулась от него,
спустилась вниз в каюту и не покидала ее на протяжении оставшейся части
пути.
У Селесты был очень раздражающий день. Головная боль, беспокоившая ее
во сне и заставившая ее проснуться в таком подавленном состоянии, быстро
исчезла после двух таблеток, принесенных ей служанкой с чашкой утреннего
кофе. Селеста никогда не испытывала такого внезапного облегчения и одарив
служанку снисходительной улыбкой, сказала:
- Ты можешь наполнить мне ванну, Анна. Я чувствую себя довольно
хорошо и думаю, что в конце концов, составлю графу компанию.
На лице Анны не было никаких эмоций.
- К сожалению, сеньор граф уже покинул Палаццо, - спокойно
проговорила она. - Невозможно, чтобы мадам присоединилась к нему.
У Селесты мелькнуло подозрение, что служанка наслаждается ролью
советчицы. Ее голос тут же стал резким:
- Не понимаю! Мы с сеньором графом должны были отправиться на пикник
сегодня утром. Не мог же он поехать один!
Анна покачала головой.
- Нет, мадам. Синьорина Эмма поехала с ним. Они покинули Палаццо
почти час назад.
Пальцы Селесты с ярко красными наманикюренными ногтями судорожно
вцепились в покрывало, но она сумела сдержать приступ ярости, охватившей
ее.
- Понятно, - произнесла она спокойно. - В таком случае, хорошо, Анна.
Но ты все равно можешь наполнить мне ванну. Я не могу лежать здесь целый
день, и мне интересно осмотреть Венецию.
Анна подняла темные брови.
- Si, si, мадам, - ответила она, и с неохотой наполнила огромную
ванну, и добавила пену, которую указала Селеста.
- Это все, - злорадно улыбнулась Селеста. Анна вежливо кивнула и
удалилась.
Но успех Селесты с Анной ни в коем случае не успокоил ту ярость,
которая все еще бушевала в ее груди при мысли о том, что Эмма будет
наедине с графом Чезаре целый день. Как она осмелилась? Внутри Селесты все
кипело. Не может быть, чтобы он интересовался таким ничтожеством как Эмма.
Селеста не сомневалась в своей собственной красоте и знала, что рядом с
ней светлые волосы и бледное лицо падчерицы казались бесцветными и
безжизненными.
И все же, временами, даже Селеста замечала ее более теплую и более
интересную натуру, и немного боялась, что вскоре, когда она постареет, а
Эмма достигнет расцвета, они поменяются местами. Но она была уверена, что
когда наступит это время, жизнь Эммы и ее собственная разойдутся навсегда.
Днем Селеста отдыхала, затем стала готовиться к возвращению графа
Чезаре и падчерицы. Важно, чтобы Чезаре не заметил, что его отсутствие
как-то задело ее. Но Эмма узнает остроту ее языка за то, что посмела
ослушаться и не посчиталась с указаниями, которые она дала относительно
графа.
Ближе к вечеру в Палаццо приехал молодой человек. Селеста отдыхала в
лоджии, ее напускное спокойствие было только лицевой стороной,
предназначенной для графини, в то время как глаза и уши настороженно ждали
приближения моторной лодки.
Молодого человека представили ей как Антонио Венкаре, двоюродного
брата графа Чезаре и сына дочери графини Джузеппины. Он был не таким
высоким как граф, но имел очень привлекательную внешность без признаков
женственности. По оценкам Селесты ему было года двадцать три, и пристально
посмотрев на графиню, она догадалась, что должно быть, старая женщина
неожиданно пригласила этого молодого человека ради Эммы. В конце концов,
она не меньше Селесты желала, чтобы граф женился на ее крестнице, а Эмма
мешала им обеим.
Если это было действительно так, а Селеста была почти уверена в этом,
это был интересный план, который она всем сердцем одобряла.
Она с энтузиазмом приветствовала Антонио, задала ему несколько
вопросов о нем самом и о карьере, которую он для себя планировал. Антонио
был удивлен ее интересом, потому что она выглядела особенно привлекательно
в обтягивающем платье из зеленого шифона, подчеркивавшем совершенство ее
фигуры и великолепие золотисто-рыжих волос.
- Мой отец - судовладелец, - объяснил он, улыбаясь. - У него много
кораблей и как только я окончу колледж, то начну заниматься делом, вы
понимаете?
Его английский был не настолько хорошим, как у графа Чезаре, но
акцент был приятным и Селеста с удовлетворением подумала, что ему будет
легко очаровать неопытную Эмму.
Графиня оставила их вдвоем и отправилась похлопотать о дневном чае,
привычка, которую она переняла у своих английских друзей, и моторная лодка
почти незамеченной причалила к ступенькам внизу.
Эмма выпрыгнула из нее, оставив Чезаре разбираться с вещами и
побежала вверх по ступенькам к своей комнате. Ее щеки пылали, а глаза
горели. Она резко остановилась, увидев мачеху и красивого молодого
итальянца, входивших в лоджию. Их внимание мгновенно обратилось к ней. Она
не знала, что непривычный бег вверх по стольким ступенькам вызвал на ее
щеках здоровый румянец, придав ее обычно бледным чертам необычную живость,
а огонь, горевший в глазах осветил ее лицо ярким сиянием.
- О! - удивленно вскрикнула она, а рука автоматически прикоснулась к
горлу, так как она пыталась восстановить дыхание.
Глаза Селесты были холодными, но губы улыбались, когда она
произнесла:
- А, ты вернулась, Эмма. Как видишь у нас гость. Это двоюродный брат
графа Чезаре, Антонио Венкаре. Антонио, это моя падчерица Эмма Максвелл.
Антонио с вежливой уверенностью, которую он приобрел за несколько лет
общения с женщинами, галантно взял руку Эммы и поднес ее к губам. Затем
увидев, что девушка покраснела еще больше, произнес:
- Рад с вами познакомиться, синьорина. Нечасто этот палаццо украшает
присутствие двух таких очаровательных леди.
- Очень красиво сказано, - раздался насмешливый голос, Эмма
напряглась и резко выдернула руку, и тут же поняла, что ее реакция на
графа Чезаре не укрылась от глаз Селесты.
- Buon pomeriggio, Чезаре, - сказал Антонио, улыбаясь сарказму своего
брата. - Полагаю, ты хорошо провел день.
Чезаре пожал плечами и посмотрел на Селесту.
- А, cara, - пробормотал он. - Надеюсь, тебе лучше?
Селеста подошла к нему и по-хозяйски взяла за руку.
- Намного, намного лучше, дорогой, - ответила она тепло улыбаясь. -
Но я скучала по тебе. - Она состроила игривую гримасу. - Но я рада, что ты
взял Эмму с собой. Ей было бы скучно здесь одной. - Она бросила взгляд на
свою падчерицу, которая, казалось, была занята тем, что сплетала и
расплетала пальцы. - Ну, а теперь здесь Антонио, так что Эмма, наверно, не
будет одинока.
Антонио слегка поклонился.
- Я буду рад сопровождать синьорину Эмму, куда бы она не пожелала.
Чезаре вдруг наскучило все происходившее.
- Не говори раньше времени, брат мой, - сказал он. - Дай синьорине
время узнать тебя. Она англичанка, а англичанкам нужно время, чтобы все
обдумать. Они не... как бы это сказать?.. Не такие порывистые, как мы,
итальянцы.
Эмма быстро посмотрела на них.
- Не надо обо мне беспокоиться, - поспешно перебила она.
- Не будь такой, Эмма, - мягко сказала Селеста. - Антонио подумает,
что ты ужасно бестактна.
Эмма никогда еще не чувствовала такую неловкость и замешательство и
беспомощно пожав плечами, убежала в свою комнату, предоставив Селесте
строить любые подлые планы, какие только могли прийти в ее сообразительный
ум. Именно в это мгновение ей было все равно, что устроит Селеста. Ей было
необходимо побыть одной, несколько божественных минут в одиночестве, чтобы
вновь обрести утраченное достоинство и самоуважение.
8
Антонио остался на обед, проходивший совсем неофициально, во время
которого Селеста единолично владела разговором. У нее еще не было
возможности поговорить с Эммой наедине, но она была уверена, что такое
время настанет. Селеста не позволит нахалке провести целый день в компании
графа без очень неприятных последствий. Но в любом случае этот день стоил
того, несмотря на довольно несчастливый конец. Утро и полуденные часы
прошли восхитительно, и, казалось, им было очень хорошо вдвоем, ситуация,
которую Эмма оценила как очень опасную.
Сегодня вечером она ела восхитительный рыбный суп, приготовленный
Анной, но не чувствовала его вкуса, а бифштекс с салатом могли бы быть
посыпаны опилками, все равно она бы этого даже не заметила. На ней было
одно из платьев, выбранных Селестой. Блеклый розовый креп, она была
уверена в этом, придавал ей ужасный вид. Волосы были стянуты на затылке
лентой и она чувствовала себя исключительно непривлекательной.
Селеста же, напротив, в своем шелковом платье королевского синего
цвета выглядела живой и волнующей. К тому же ей, казалось, доставляло
садистское удовольствие бросать в адрес падчерицы колкие замечания.
Но впервые насмешки Селесты не трогали девушку. Боль, причиненная ей
сегодня графом Чезаре, заставила Эмму с головой спрятаться в свою раковину
и ей, казалось, было безразлично, что говорит мачеха.
Когда обед был окончен, графиня встала и сказала:
- Вечер еще только начался, Чезаре. - Она улыбнулась Селесте. - Так
как вы оба в вечерних туалетах, почему бы вам не отправиться в казино? В
Лидо приятно в такой вечер как этот.
Селеста захлопала в ладоши.
- О, да, Видал! Пойдем?
Антонио был недоволен.
- Но... Бабушка! Я не в вечернем костюме и не могу пойти! Чезаре, вы,
конечно, могли бы пойти вместо этого в ночной клуб.
- Я мог бы, - сухо заметил Чезаре, закуривая мантильскую сигару, - но
не собираюсь делать этого.
- Антонио может куда-нибудь сводить Эмму, - предложила графиня, и
Эмма почувствовала себя униженной.
- О, нет... - начала она протестующе. - Я... я бы предпочла пораньше
лечь спать, если никто не возражает.
Антонио, который явно не пришел в восторг от мысли выйти на люди с
девушкой, одетой таким ужасным образом, с облегчением вздохнул, но у
графини была какая-то особая причина не сдаваться.
- Ерунда, Эмма. Вы здесь на отдыхе. Я не хочу, чтобы из-за меня вы
ложились спать так рано. Нет, Антонио, ты согласен, не так ли?
- Si, - пробормотал Антонио без энтузиазма, и щеки Эммы запылали. Она
чувствовала долгий задумчивый взгляд Чезаре, потом он неожиданно сказал:
- В таком случае идем, Селеста. У Антонио есть своя моторная лодка.
После того, как они ушли, Эмма снова попробовала протестовать, но все
было бесполезно. Графиня, когда она чего-то хотела, была очень упряма, и
Эмме ничего не оставалось, как согласиться.
- Я... я только вымою руки, - попросила она неловко и вышла из
комнаты.
В своей спальне она критически посмотрела на свое отражение в
зеркале. Неудивительно, что Антонио не хотел никуда с ней идти. Розовое
платье доходило ей до колен и бесформенно висело на бедрах. Волосы,
стянутые сзади лентой, привлекали внимание к бледности щек, подчеркнутой
цветом платья.
Девушка вздохнула и развязала ленту. Она больше не станет ходить в
таком виде. Если Селеста задумала сделать свою падчерицу как можно менее
заметной, она будет разочарована. В конце концов, если выбросить графа
Чезаре из головы, Антонио Венкаре был очень привлекательным молодым
человеком и, может быть, его компания поможет избавиться от всех
нежелательных мыслей, которые могут попытаться снова заполнить ее разум.
