потрескалась и местами слезла вообще, а дверь, казалось, не
открывали годами. Однако над ней на мокрых кирпичах - белые
цифры облупились настолько, что почти и не разобрать, - был
нанесен нужный мне номер. Я постучал в дверь. Никакого ответа,
лишь откуда-то сверху доносился будничный грохот большого
города да дождь барабанил по капотам и крышам машин у меня за
спиной. Я не верил, что кто-нибудь отзовется на мой стук, не
верил, что там за дверью есть кто-то, кто мог бы отозваться.
Но я ошибся. Ручка повернулась, дверь открылась, и на
пороге вырос черноволосый молодой человек в белой спецовке;
над нагрудным кармашком спецовки красными нитками было вышито
имя Дон, а в руке он держал номер "Спортс иллюстрейтед".
- Привет, - сказал он. - Заходите. Ну и погодка!
И я вошел. Мы очутились в тесной, не больше десяти
квадратных метров, комнатушке без окон, освещенной лампами
дневного света; там был письменный стол, вращающееся кресло и
три облезлых дубовых стула с прямыми спинками. На стене висел
фирменный календарь "Братьев Бийки" и несколько фотографий -
улыбающиеся шоферы и грузчики у вереницы фирменных грузовиков.
- Ну, мистер, - сказал человек в спецовке, садясь за стол,
- так чем можем служить? Перевозки? Хранение?..
Я ответил, что мне нужен Рюб Прайен, в глубине души
опасаясь, что он посмотрит на меня с недоумением; однако он
спросил мою фамилию, набрал номер и, показав подбородком в
сторону крючков на стене, предложил:
- Повесьте плащ и шляпу. - Затем в телефон: - Мистер Морли
спрашивает мистера Прайена. - Выслушав ответ, сказал: -
Хорошо, - и повесил трубку.
- Сейчас он придет. Чувствуйте себя как дома...
С этими словами молодой человек откинулся в кресле и
углубился в свой журнал.
Я сидел и старался представить себе, что же будет дальше,
однако зацепиться было совершенно не за что, и я принялся
разглядывать развешанные по стенам фотографии. Одна из них
была подписана: "Наша команда, 1921", и на ней был изображен
фургон фирмы "Бийки", старый-престарый фургон с колесами на
спицах и литыми резиновыми шинами; половина "команды" носила
роскошные усы.
Справа от меня щелкнула дверь, заделанная заподлицо со
стеной. Я обернулся на звук - и обратил внимание, что с нашей
стороны ручки нет и в помине. Появился Рюб, придержал дверь
ногой, чтоб не закрылась. На нем были чистые холщовые штаны и
белая, с открытым воротом футболка.
- Ну что, нашли нас? - Он протянул мне руку. - Привет, Сай.
Рад вас видеть.
- Спасибо. Как видите, нашел. Невзирая на маскировку.
- Собственно, это даже не маскировка. - Он поманил меня и,
когда мы вошли, отпустил дверь; она негромко лязгнула, и я
сообразил, что это окрашенный металл. Мы оказались в коротком
коридорчике с бетонным полом, лицом к лицу с зелеными
эмалированными дверями лифтов, и Рюб протянул из-за моего
плеча руку, чтобы нажать кнопку. - Здание такое, каким оно
было на протяжении многих лет. Во всяком случае, снаружи. Еще
десять месяцев назад здесь действительно находилась фирма по
перевозкам и хранению, этакое семейное дело. Мы купили эту
фирму и до сих пор занимаемся понемногу и перевозками и
хранением в небольшом отгороженном помещении - ровно столько,
чтобы сохранить видимость...
Дверь лифта скользнула в сторону, мы вошли в кабину, и Рюб
нажал кнопку "6". Все остальные кнопки, кроме "1", были
заклеены грязной лентой.
- Прежних работников, кто постарше, отправили на пенсию,
других постепенно заменили нашими людьми. Меня, например,
"наняли", и мне пришлось с месяц поработать такелажником. Едва
не помер...Рюб улыбнулся хорошей, открытой улыбкой, на которую
я невольно ответил. - Потом мы чуть повысили тарифы - немного,
совсем чуть-чуть. И клиенты, как правило, стали обращаться к
конкурирующей фирме. Тем не менее все выглядит по-прежнему.
Дело идет, пришлось даже приобрести два новых фургона. Чертову
уйму барахла вывезли отсюда в этих закрытых фургонах -
собственно, все нутро здания. И, пожалуй, еще больше ввезли...
Зеленая дверь открылась, и мы вышли с коридор. Здесь все
было отчетливо новое, все как в любом современном учреждении:
покрытые пластиковой плиткой, натертые полы и свет, падающий
сквозь окна в потолке; бежевые крашенные стены и черные
стрелки - указатели направлений и номеров комнат; свернутые
пожарные шланги под стеклом; кое-где фонтанчики с питьевой
водой; пронумерованные двери заподлицо со стеной, и у каждой
двери черно-белые пластмассовые таблички. Проходя мимо, я
читал эти таблички в надежде узнать хоть что-нибудь, но на них
стояли только ничего не говорящие мне фамилии: м-р У. O'Нил,
м-р В. Зальян, мисс К. Вич...
Рюб показал рукой на очередную дверь; пластмассовая
табличка сбоку гласила: "Отдел найма".
- Придется начать отсюда: анкеты, налоги, удержания,
страховка и так далее. Без всей этой ерунды даже мы обойтись
не можем... - Он открыл дверь, уступая мне дорогу, и мы
очутились в небольшой приемной, наполовину занятой большим
столом; за столом сидела девушка и печатала на машинке. -
Роза, это Саймон Морли, наш новый сотрудник. Знакомьтесь, Сай,
это Роза Макаби.
Мы поздоровались, и Рюб спросил:
- Сколько вам потребуется. Роза? Примерно полчаса?
Она ответила, что минут двадцать пять. Рюб сказал, что он
вернется за мной, и удалился.
- Сюда, пожалуйста, мистер Морли. - Девушка открыла еще
одну дверь и провела меня в соседний кабинет, без окна и почти
без мебели; свет шел сверху через проем в потолке. - Садитесь,
пожалуйста. - Я подошел к столу и сел во вращающееся кресло. -
Анкеты все здесь. - Она открыла ящик и вынула штук
шесть-восемь скрепленных вместе анкет разных цветов и
размеров. Сняла скрепку и разложила их под настольной лампой,
включив ее свободной рукой. - Вот они. Заполните все подряд,
мистер Морли; сначала эту, длинную. Вот вам ручка. - Она
подала мне шариковую ручку. - Это не должно занять у вас
слишком много времени. Если что будет неясно, позовите меня. -
Она показала кивком на маленький столик около моего кресла;
крышка столика была украшена сложным узором - инкрустацией по
дереву, и на ней, точно в центре, расположился белый телефон.
Девушка улыбнулась и вышла, прикрыв за собой дверь. Я взял
ручку и огляделся. У стены напротив стоял зеленый картотечный
шкаф, за спиной у меня висело зеркало, а справа у двери
небольшая акварель в рамке - крытый мост, сделано неплохо, но
в общем заурядно. Больше смотреть оказалось не на что, и я
сосредоточил свое внимание на бумагах, разложенных под
настольной лампой; тут были формы для удержания налогов,
страховки на возможную госпитализацию и все такое прочее.
Придвинул к себе длинную анкету, озаглавленную "Листок по
учету кадров", и начал заполнять ее. В первый пункт я вписал
свою фамилию и имя, затем место рождения: Гэри, штат Индиана;
день рождения: 11 марта 1942 года - и еще успел подумать:
"Неужели кто-нибудь будет все это читать?.." На столике у
самого моего локтя вдруг зазвонил телефон, я повернулся в
кресле, поднял трубку - и по спине у меня невольно пробежал
холодок: телефон был зеленый. А ведь только что, минуту назад,
он был белым - я твердо помнил это, но тем не менее теперь он
стал зеленым.
- Да? - сказал я в трубку.
- Мистер Морли, за вами пришел мистер Прайен. Вы уже
заканчиваете?
- Заканчиваю? Да я только начал!.. Последовала секундная
пауза.
- То есть как это - только начали? Мистер Морли, вы сидите
там уже... - она помолчала, будто сверяясь с часами, - уже
больше двадцати минут.
Я не знал, что и сказать.
- Вы ошибаетесь, мисс Макаби. Я только-только начал...
В голосе ее нетрудно было почувствовать сдержанное
раздражение.
- Будьте добры, заканчивайте, мистер Морли. У мистера
Прайена назначен прием к директору.
Телефон замолчал, и я медленно положил трубку. Неужели я в
самом деле мог замечтаться на целых двадцать минут? Я вновь
взялся за анкету, которую начал заполнять, - и тут же в ужасе
вскочил на ноги; кресло отлетело назад и с треском въехало в
стену. Ибо в анкете против пунктов, следующих за фамилией,
местом и днем рождения, было вписано имя моего отца: Эрл
Гейвин Морли; место и год его рождения: Манси, штат Индиана,
1908; девичья фамилия моей матери: Стронг; мои увлечения:
графика и фотография; полный перечень мест моей прежней
работы, начиная с фирмы "Нэфф и Картер" в Буффало. И все
другие анкеты, все до одной, были заполнены, как и эта, и
несомненно моим собственным почерком. Просто невозможно, чтобы
я проделал все это сам того не ведая, но так оно и было. Никак
не верится, что я провел здесь двадцать минут, - но,
по-видимому, провел. И белый телефон - я снова поглядел на
него - оставался все еще зеленым. Волосы у меня на шее
пошевеливались, пытаясь встать дыбом, и желудок судорожно
сжался от страха.
Потом я опомнился. Я не заполнял этих анкет, я был
совершенно уверен, что не заполнял! Я провел в этой комнате
самое большее три-четыре минуты, и в этом я тоже был
совершенно уверен. Я прищурился, глядя в раздумье поверх
стола, и тут обратил внимание на акварель на стене. Никакого
моста теперь не было, а была гора, заросшая сосновым лесом, с
заснеженной вершиной, - и я рассмеялся в открытую, страх
окончательно исчез. Дверь отворилась, и в комнату вошел Рюб
Прайен.
- Ну как, закончили? Что случилось?
- Послушайте, Рюб, какого черта вы все это затеяли? - Я
стоял и улыбался ему; он приблизился к столу. - Зачем вам
понадобилось уверять меня, будто я провел здесь двадцать
минут?
- Но вы действительно провели здесь двадцать минут.
- И картинка эта, - я кивком показал на нее, - тем временем
стала вместо моста горой?
- Картинка? - Рюб стоял у стола и, повернувшись, взглянул
на акварель с озадаченным видом. - На ней всегда была гора...
- И телефон всегда был зеленый, да, Рюб? Он посмотрел на
телефон.
- Ну да, насколько я помню, всегда. Я медленно покачал
головой, не переставая улыбаться.
- Не выйдет, Рюб. Я пробыл тут от силы пять минут. - Я
показал рукой на бумажки, разбросанные по столу. - И их я не
заполнял, пусть почерк и очень похож на мой - все равно не
заполнял...
Рюб с минуту смотрел на меня через стол, и в глазах у него
читалась озабоченность. Потом он сказал:
- Что если я поклянусь вам, Сай, что вы пробыли тут... - он
бросил взгляд на часы, - чуть меньше двадцати пяти минут?
- Вы соврете.
- А если Роза тоже поклянется?
Я только покачал головой. Затем неожиданно присел возле
телефонного столика и заглянул под крышку. Там висел белый
аппарат - трубку удерживала от падения изогнутая медная дужка,
рядом с ней была прикреплена маленькая железная коробочка, я
от этой коробочки вниз, по внутренней стороне ножки, тянулись
два провода. Я нажал на край крышки столика, где-то в
инкрустации сдвинулась филенка, белый телефон выкатился
наверх, а зеленый скользнул вниз, на поддерживающую дужку. Я
поднял взгляд на Рюба - теперь и он улыбался и через плечо
жестом приглашал кого-то из соседней комнаты.
Вошел мужчина без пиджака, молодой, темноволосый, с тонкими
подстриженными усиками. Рюб представил нас друг другу: "Доктор
Оскар Россоф - Саймон Морли". Мы поздоровались, доктор
протянул мне руку через стол, я подал ему свою, но, вместо
того чтобы пожать ее, он пальцами взял меня за кисть и нащупал
пульс. Спустя минуту он заявил:
- Пульс почти нормальный и еще замедляется. Хорошо. - Он
