О'Картиа.
- Нет... Здесь чувствуется семитический элемент. Это согласуется с их
алфавитом.
Ван Саравак облизнул губы.
- Попробуй классические языки, - хрипло предложил он. - Может, нам
удастся обнаружить, где эта история сошла с ума?
- Локверисне латина? - Опять в ответ молчание. - Элленидейс?
Генерал ап Сеорн дернулся и, сощурившись, раздул усы.
- Хеллена? - требовательно спросил он. - Ирн Парфиа?
Эверард покачал головой.
- По крайней мере, о греческом они слышали, - медленно сказал он и
произнес еще несколько слов по-гречески, но ему никто не ответил.
Ап Сеорн прорычал что-то одному из своих людей, тот поклонился и
вышел. Воцарилось молчание.
Эверард вдруг обнаружил, что будущее его больше не страшит. Да, он
попал в переделку, смерть стоит у него за плечами, но что бы с ним ни
случилось, все это сущая ерунда по сравнению с тем, что произошло со всем
миром.
"Боже милостивый! Со всем мирозданием!"
С этим было трудно смириться. Перед его мысленным взором поплыли
картины Земли, которую он знал, - ее широкие равнины, высокие горы и
гордые города. Как живой, встал перед ним отец, и он вспомнил, как в
детстве отец, смеясь, подбрасывал его высоко вверх. И мать... Они прожили
неплохую жизнь.
А еще там была девушка, с которой он познакомился в колледже, самая
прекрасная девчонка из всех - любой парень гордился бы возможностью
прогуляться с ней, даже под дождем... Берни Ааронсон - и ночные беседы за
кружкой пива, в табачном дыму... Фил Брэкни, который под пулеметным огнем
вытащил его с поля боя во Франции... Чарли и Мэри Уиткомб - и крепкий чай
у горящего камина в викторианском Лондоне; Кит и Синтия Денисон в их
нью-йоркском хромированном гнездышке; Джон Сандоваль среди рыжеватых скал
Аризоны... Собака, которая когда-то у него была... Суровые терцины Данте и
гремящие шекспировские строки, великолепие Йоркского собора и мост
"Золотые Ворота"... Господи, там была целая человеческая жизнь и жизни
тех, кого он знал, - миллиарды людей, которые трудились, страдали,
смеялись и уходили во прах, чтобы уступить место своим сыновьям... Всего
этого никогда не было.
Подавленный масштабами катастрофы, которых он так и не смог до конца
осознать, Эверард только покачал головой.
Солдаты принесли карту и разложили ее на столе. Ап Сеорн повелительно
махнул рукой, и Эверард с ван Сараваком склонились над ней.
Да, это было изображение Земли в меркаторовой проекции, правда, как
подсказывала им зрительная память, довольно грубое. Континенты и острова
были раскрашены в разные цвета, но границы между государствами проходили
по-другому.
- Ты можешь прочесть эти названия, Пит?
- Буквы древнееврейские - можно попробовать, - сказал венерианин и
начал читать вслух. Ап Сеорн ворчливо его поправлял.
Северная Америка вплоть до Колумбии называлась Инис ир Афаллон -
по-видимому, одно государство, разделенное на штаты. Крупнейшей страной
Южной Америки была Хай Бразил; кроме нее там имелось несколько небольших
государств с индейскими названиями. Австралазия, Индонезия, Борнео, Бирма,
восток Индии и почти все тихоокеанские острова принадлежали Хиндураджу.
Афганистан и остальная часть Индии назывались Пенджабом. Китай, Корея,
Япония и восток Сибири входили в состав государства Хань. Остальная Россия
принадлежала Литторну, который захватывал и большую часть Европы.
Британские острова назывались Бриттис, Франция и Нидерланды - Галлис,
Пиренейский полуостров - Кельтин. Центральная Европа и Балканы были
разделены на множество небольших государств, носивших в большинстве своем
гуннские названия. Швейцария и Австрия составляли Гельвецию, Италия
называлась Симберленд, Скандинавский полуостров был разделен почти
посередине: северная часть называлась Свеа, южная - Готланд. Северная
Африка представляла собой, по-видимому, конфедерацию, простиравшуюся от
Сенегала до Суэца, а на юге доходившую почти до экватора; она называлась
Карфагалан. Южная часть континента состояла из мелких государств, многие
из которых носили явно африканские названия. Ближний Восток включал Парфию
и Аравию.
Ван Саравак поднял глаза полные слез.
Ап Сеорн что-то прорычал и ткнул пальцем в сторону карты. Он хотел
знать, откуда они.
Эверард пожал плечами и показал вверх. Сказать правду он все равно не
мог. Патрульные решили утверждать, что прилетели с другой планеты,
поскольку в этом мире вряд ли знали о космических полетах.
Ап Сеорн сказал что-то полицейскому, тот в ответ кивнул. Пленников
отвели назад в камеру.
3
- Ну и что теперь? - Ван Саравак тяжело опустился на койку и
уставился в пол.
- Будем им подыгрывать. - Эверард помрачнел. - Любым способом нужно
добраться до роллера и бежать отсюда. Когда освободимся, тогда и
разберемся, что к чему.
- Но что здесь произошло?
- Я же сказал, не знаю! На первый взгляд, что-то случилось с
греко-римским миром, и победили кельты, но я не могу понять, что именно.
Эверард прошелся по камере. У него созревала печальная догадка.
- Вспомни основные теоретические положения, - начал он. - Каждое
событие - результат взаимодействия множества факторов, а не следствие
единственной причины. Поэтому-то изменить историю так трудно. Если я
отправлюсь, скажем, в средние века и застрелю одного из голландских
предков ФДР [Франклин Делано Рузвельт, президент США], он все равно
родится в конце девятнадцатого века, потому что его гены и он сам
сформированы целым миром предков, - произойдет компенсация. Но время от
времени случаются ключевые события. В какой-то точке переплетается такое
множество мировых линий, что этот узел определяет все будущее в целом... И
вот, где-то в прошлом, кто-то зачем-то разрубил такой узел.
- Не будет голубых вечеров возле канала, - бормотал ван Саравак, -
нет больше Города Вечерней Звезды, нет виноградников Афродиты, нет... Ты
знаешь, что на Венере у меня была сестра?
- Заткнись! - Эверард едва не сорвался на крик. - Знаю. К черту все
это. Нужно думать о другом...
- Слушай, - помолчав, продолжал он, - и Патруль, и данеллиане пока
вычеркнуты из истории. (Не спрашивай, почему они не вычеркнуты навсегда,
почему мы, вернувшись из прошлого, впервые попадаем в измененное будущее.
Мы здесь, вот и все.) Но, как бы то ни было, управления и курорты Патруля,
находившиеся до ключевой точки, должны уцелеть. А это - несколько сот
агентов, которых можно собрать.
- Если нам удастся туда вернуться...
- Тогда мы сможем найти это ключевое событие и предотвратить
вмешательство в историю, в чем бы оно ни состояло. Мы сделаем это!
- Прекрасная мысль. Но...
Снаружи послышались шаги. В замке щелкнул ключ. Пленники отступили к
стене. Затем ван Саравак внезапно просиял и, шаркнув ногой, галантно
поклонился. Эверард изумленно разинул рот.
Девушка, которую сопровождали трое солдат, была сногсшибательна:
высокая, с гривой медно-красных волос, ниспадавших до тонкой талии,
зелеными глазами, сиявшими на прекрасном лице, вобравшем в себя красоту не
одного поколения ирландок... Длинное белое платье облегало фигуру, словно
сошедшую сюда со стен Трои. Эверард уже заметил, что здесь пользуются
косметикой, но девушка в ней не нуждалась. Он не обратил внимания ни на
золотые и янтарные украшения, ни на пистолеты охранников.
Смущенно улыбнувшись, девушка спросила:
- Вы меня понимаете? Здесь решили, что вам, возможно, знаком
греческий.
Она говорила скорее на классическом, чем на современном языке.
Эверард, которому довелось как-то поработать в Александрии, не без
некоторого напряжения разобрал то, что она сказала.
- Конечно, понимаю, - торопливо ответил он, глотая окончания слов.
- Что ты там бормочешь? - требовательно спросил ван Саравак.
- Это древнегреческий, - ответил Эверард.
- Что и следовало ожидать! - Глаза венерианина блестели, недавнего
отчаяния как не бывало.
Эверард назвался и представил своего товарища. Девушка сказала, что
ее зовут Дейрдре Мак-Морн.
- Нет! - простонал ван Саравак. - Это уж слишком. Мэнс, немедленно
научи меня греческому!
- Помолчи, - попросил Эверард. - Мне не до шуток.
- Но я ведь тоже хочу с ней пообщаться!
Эверард перестал обращать на него внимание и предложил девушке сесть.
Сам он устроился рядом, а его напарник в отчаянии метался вокруг них.
Охранники держали оружие наготове.
- Неужели на греческом еще говорят? - спросил Эверард.
- Только в Парфии, да и там он сильно искажен, - ответила Дейрдре. -
А я занимаюсь классической филологией. Саоранн Синит ап Сеорн - мой дядя,
и он попросил меня, если удастся, поговорить с вами. В Афаллоне мало кто
знает язык Аттики.
- Что ж... - Эверард невольно улыбнулся, - я очень признателен вашему
дяде.
Она посерьезнела.
- Откуда вы? И как вышло, что из всех существующих языков вы знаете
только греческий?
- Я знаю и латынь.
- Латынь? - Она нахмурилась. - Это ведь язык римлян? Боюсь, здесь о
нем почти никто не знает.
- Греческого достаточно, - твердо сказал Эверард.
- Но вы так и не ответили, откуда вы? - настойчиво повторила девушка.
Эверард пожал плечами.
- С нами тут обошлись не очень любезно...
- Мне очень жаль. - Она казалась искренней. - Но люди сейчас так
взвинчены... Особенно при нынешней международной обстановке. И когда вы
появились прямо из воздуха...
Эверард кивнул. Международная обстановка? Знакомые слова, хотя и не
очень приятные.
- Что вы имеете в виду? - спросил он.
- Разве вы не знаете? Вот-вот начнется война между Хай Бразил и
Хиндураджем, мы беспокоимся о последствиях. Когда воюют великие державы...
- Великие? Но, если судить по карте, Афаллон тоже не очень мал.
- Силы нашей конфедерации подорваны еще двести лет назад в
изнурительной войне с Литторном. Из-за бесконечных разногласий штатов
невозможно выработать единую политику... - Дейрдре посмотрела ему в глаза.
- Почему вы этого не знаете?
Эверард проглотил комок.
- Мы из другого мира.
- Что?
- Из другого мира. Наша планета (нет, по-гречески это "странник")...
Наше небесное тело вращается вокруг Сириуса. Так мы называем одну
звезду...
- Но... что вы имеете в виду? Мир, связанный со звездой?
- Неужели вы не знаете? Звезды - это такие же солнца.
Дейрдре отшатнулась, сделав пальцем какой-то знак.
- Великий Ваал, охрани нас, - прошептала она. - Или вы безумцы,
или... Звезды прикреплены к хрустальной сфере.
"Нет!"
- Какие блуждающие звезды вам известны? - медленно спросил Эверард. -
Марс, Венера и...
- Этих названий я не знаю. Если вы говорите о Молохе, Ашторет и
других, это, конечно, миры вроде нашего, и они также связаны с Солнцем...
На одном обитают души мертвых, другой населен ведьмами, третий...
"Все это наряду с паровыми автомобилями!" Потрясенный, Эверард
выдавил из себя улыбку.
- Раз вы мне не верите, то кто же мы по-вашему?
Дейрдре взглянула на него широко открытыми глазами.
- Должно быть, вы - колдуны.
Ответить на это было нечем. Эверард задал еще несколько вопросов, но
узнал не слишком много. Этот город назывался Катувеллаунан и был
промышленным и торговым центром. Дейрдре полагала, что в нем живет около
двух миллионов человек, а во всем Афаллоне - миллионов пятьдесят. Сказать
точнее она не могла - переписей здесь не проводили.
