раз!
- Да, а сегодня ночью будет сто первый, и, значит, последний! Оттого
и готовится нечто необыкновенное. Взгляни-ка!
Яльмар взглянул на стол. Там стоял домик из картона; окна были осве-
щены, и все оловянные солдатики держали ружья на караул. Жених с невес-
той задумчиво сидели на полу, прислонившись к ножке стола; да, им было о
чем задуматься! Оле-Лукойе, нарядившись в бабушкину черную юбку, обвен-
чал их.
Затем молодые получили подарки, но от угощения отказались: они были
сыты своей любовью.
- Что ж, поедем теперь На дачу или отправимся за границу? - спросил
молодой.
На совет пригласили опытную путешественницу ласточку и старую курицу,
которая уже пять раз была наседкой. Ласточка рассказала о теплых краях,
где зреют сочные, тяжелые кисти винограда, где воздух так мягок, а горы
расцвечены такими красками, о каких здесь и понятия не имеют.
- Зато там нет нашей кудрявой капусты! - сказала курица. - Раз я со
всеми своими цыплятами провела лето в деревне; там была целая куча пес-
ку, в котором мы могли рыться и копаться сколько угодно! А еще нам был
открыт вход в огород с капустой! Ах, какая она была зеленая! Не знаю,
что может быть красивее!
- Да ведь качаны похожи, как две капли воды! - сказала ласточка. - К
тому же здесь так часто бывает дурная погода.
- Ну, к этому можно привыкнуть! - сказала курица.
- А какой тут холод! Того и гляди, замерзнешь! Ужасно холодно!
- То-то и хорошо для капусты! - сказала курица. - Да, в конце-то кон-
цов, и у нас бывает тепло! Ведь четыре года тому назад лето стояло у нас
целых пять недель! Да какая жарища-то была! Все задыхались! Кстати ска-
зать, у нас нет ядовитых тварей, как у вас там! Нет и разбойников! Надо
быть отщепенцем, чтобы не находить нашу страну самой лучшей в мире! Та-
кой недостоин и жить в ней! - Тут курица заплакала. - Я ведь тоже путе-
шествовала, как же! Целых двенадцать миль проехала в бочонке! И никакого
удовольствия нет в путешествии!
- Да, курица-особа вполне достойная! - сказала кукла Берта. - Мне то-
же вовсе не нравится ездить по горам - то вверх, то вниз! Нет, мы перее-
дем на дачу в деревню, где есть песочная куча, и будем гулять в огороде
с капустой.
На том и порешили. Суббота
- А сегодня будешь рассказывать? - спросил Яльмар, как только Оле-Лу-
койе уложил его в постель.
- Сегодня некогда! - ответил Оле и раскрыл над мальчиком свой краси-
вый зонтик. - Погляди-ка вот на этих китайцев!
Зонтик был похож на большую китайскую чашу, расписанную голубыми де-
ревьями и узенькими мостиками, на которых стояли маленькие китайцы и ки-
вали головами.
- Сегодня надо будет принарядить к завтрашнему дню весь мир! - про-
должал Оле. - Завтра ведь праздник, воскресенье! Мне надо пойти на коло-
кольню - посмотреть, вычистили ли церковные карлики все колокола, не то
они плохо будут звонить завтра; потом надо в поле - посмотреть, смел ли
ветер пыль с травы и листьев. Самая же трудная работа еще впереди: надо
снять с неба и перечистить все звезды. Я собираю их в свой передник, но
приходится ведь нумеровать каждую звезду и каждую дырочку, где она сиде-
ла, чтобы потом каждую поставить на свое место, иначе они не будут дер-
жаться и ПОСЫПАЮТСЯ с неба одна за другой!
- Послушайте-ка вы, господин Оле-Лукойе! - сказал вдруг висевший на
стене старый портрет. - Я прадедушка Яльмара и очень вам признателен за
то, что вы рассказываете мальчику сказки; но вы не должны извращать его
понятий. Звезды нельзя снимать с неба и чистить. Звезды - такие же не-
бесные тела, как наша Земля, тем-то они и хороши!
- Спасибо тебе, прадедушка! - отвечал Оле-Лукойе. - Спасибо! Ты -
глава фамилии, родоначальник, но я все-таки постарше тебя! Я старый
язычник; римляне и греки звали меня богом сновидений! Я имел и имею вход
в знатнейшие дома и знаю, как обходиться и с большими и с малыми. Можешь
теперь рассказывать сам!
И Оле-Лукойе ушел, взяв под мышку свой зонтик.
- Ну, уж нельзя и высказать своего мнения! - сказал старый портрет.
Тут Яльмар проснулся. Воскресенье
- Добрый вечер! - сказал Оле-Лукойе.
Яльмар кивнул ему, вскочил и повернул прадедушкин портрет лицом к
стене, чтобы он опять не вмешался в разговор.
- А теперь ты расскажи мне историю про пять зеленых горошин, родив-
шихся в одном стручке, про петушиную ногу, которая ухаживала за куриной
ногой, и про штопальную иглу, что воображала себя швейной иголкой.
- Ну нет, хорошенького понемножку! - сказал ОлеЛукойе. - Я лучше по-
кажу тебе кое-что. Я покажу тебе своего брата, его тоже зовут Оле-Луко-
йе. Но он знает только две сказки: одна бесподобно хороша, а другая так
ужасна, что... да нет, невозможно даже и сказать как!
Тут Оле-Лукойе приподнял Яльмара, поднес его к окну и сказал:
- Сейчас ты увидишь моего брата, другого Оле-Лукойе. Кафтан на нем
весь расшит серебром, что твой гусарский мундир; за плечами развевается
черный бархатный плащ! Гляди, как он скачет!
И Яльмар увидел, как мчался во весь опор другой ОлеЛукойе и сажал к
себе на лошадь и старых и малых. Одних он сажал перед собою, других по-
зади; но сначала каждого спрашивал:
- Какие у тебя отметки за поведение?
- Хорошие! - отвечали все.
- Покажи-ка! - говорил он.
Приходилось показывать; и вот тех, у кого были отличные или хорошие
отметки, он сажал впереди себя и рассказывал им чудесную сказку, а тех,
у кого были посредственные или плохие, - позади себя, и эти должны были
слушать страшную сказку. Они тряслись от страха, плакали и хотели спрыг-
нуть с лошади, да не могли-они сразу крепко прирарастали к седлу.
- А я ничуть не боюсь его! - сказал Яльмар.
- Да и нечего бояться! - сказал Оле. - Смотри только, чтобы у тебя
всегда были хорошие отметки!
- Вот это поучительно! - пробормотал прадедушкин портрет. - Все-таки,
значит, не мешает иногда высказать свое мнение.
Он был очень доволен.
Вот вся история об Оле-Лукойе! А вечером пусть он сам расскажет тебе
еще что-нибудь.
ПРИНЦЕССА НА ГОРОШИНЕ
Жил-был принц, он хотел взять себе в жены принцессу, да только нас-
тоящую принцессу. Вот он и объехал весь свет, искал такую, да повсюду
было что-то не то; принцесс было полно, а вот настоящие ли они, этого он
никак не мог распознать до конца, всегда с ними было что-то не в поряд-
ке. Вот и воротился он домой и очень горевал: уж так ему хотелось насто-
ящую принцессу.
Как-то ввечеру разыгралась страшная буря; сверкала молния, гремел
гром, дождь лил как из ведра, ужас что такое! И вдруг в городские ворота
постучали, и старый король пошел отворять.
У ворот стояла принцесса. Боже мой, на кого она была похожа от дождя
и непогоды! Вода стекала с ее волос и платья, стекала прямо в носки баш-
маков и вытекала из пяток, а она говорила, что она настоящая принцесса.
"Ну, это мы разузнаем!" - подумала старая королева, но ничего не ска-
зала, а пошла в опочивальню, сняла с кровати все тюфяки и подушки и по-
ложила на доски горошину, а потом взяла двадцать тюфяков и положила их
на горошину, а на тюфяки еще двадцать перин из гагачьего пуха.
На этой постели и уложили на ночь принцессу.
Утром ее спросили, как ей спалось.
- Ах, ужасно плохо! - отвечала принцесса. - Я всю ночь не сомкнула
глаз. Бог знает, что там у меня было в постели! Я лежала на чем-то твер-
дом, и теперь у меня все тело в синяках! Это просто ужас что такое!
Тут все поняли, что перед ними настоящая принцесса. Еще бы, она по-
чувствовала горошину через двадцать тюфяков и двадцать перин из га-
гачьего пуха! Такой нежной может быть только настоящая принцесса.
Принц взял ее в жены, ведь теперь-то он знал, что берет за себя нас-
тоящую принцессу, а горошина попала в кунсткамеру, где ее можно видеть и
поныне, если только никто ее не стащил.
Знайте, что это правдивая история!
СТОЙКИЙ ОЛОВЯННЫЙ СОЛДАТИК
Было когда-то на свете двадцать пять оловянных солдатиков, все
братья, потому что родились от старой оловянной ложки. Ружье на плече,
смотрят прямо перед собой, а мундир-то какой великолепный - красный с
синим! Лежали они в коробке, и когда крышку сняли, первое, что они услы-
шали, было:
- Ой, оловянные солдатики!
Это закричал маленький мальчик и захлопал в ладоши. Их подарили ему
на день рождения, и он сейчас же расставил их на столе.
Все Солдатики оказались совершенно одинаковые, и только
один-единственный был немножко не такой, как все: у него была только од-
на нога, потому что отливали его последним, и олова не хватило. Но и на
одной ноге он стоял так же твердо, как остальные на двух, и вот с ним-то
и приключится замечательная история.
На столе, где очутились солдатики, стояло много других игрушек, но
самым приметным был красивый дворец из картона. Сквозь маленькие окна
можно было заглянуть прямо в залы. Перед дворцом, вокруг маленького зер-
кальца, которое изображало озеро, стояли деревца, а по озеру плавали
восковые лебеди и гляделись в него.
Все это было куда как мило, но милее всего была девушка, стоявшая в
дверях замка. Она тоже была вырезана из бумаги, но юбочка на ней была из
тончайшего батиста; через плечо у нее шла узенькая голубая ленточка,
будто шарф, а на груди сверкала блестка не меньше головы самой девушки.
Девушка стояла на одной ноге, вытянув перед собой руки, - она была тан-
цовщица, - а другую вскинула так высоко, что оловянный солдатик и не ви-
дел ее, а потому решил, что она тоже одноногая, как и он.
"Вот бы мне такую жену! - подумал он. - Только она, видать, из знат-
ных, живет во дворце, а у меня всего-то и есть, что коробка, да и то нас
в ней целых двадцать пять солдат, не место ей там! Но познакомиться мож-
но!"
И он притаился за табакеркой, которая стояла тут же на столе. Отсюда
он отлично видел прелестную танцовщицу.
Вечером всех остальных оловянных солдатиков, кроме него одного, вод-
ворили в коробку, и люди в доме легли спать. А игрушки сами стали играть
- и в гости, и в войну, и в бал. Оловянные солдатики ворошились в короб-
ке - ведь им тоже хотелось играть, - да не могли поднять крышку. Щелкун-
чик кувыркался, грифель плясал по доске. Поднялся такой шум и гам, что
канарейка проснулась да как засвистит, и не просто, а стихами! Не трога-
лись с места только оловянный солдатик да танцовщица. Она по-прежнему
стояла на одном носке, протянув руки вперед, а он браво стоял на своей
единственной ноге и не сводил с нее глаз.
Вот пробило двенадцать, и - щелк! - крышка табакерки отскочила,
только в ней оказался не табак, нет, а маленький черный тролль. Табакер-
ка-то была с фокусом.
- Оловянный солдатик, - сказал тролль, - не смотри куда не надо!
Но оловянный солдатик сделал вид, будто не слышит.
- Ну погоди же, вот наступит утро! - сказал тролль.
И наступило утро; встали дети, и оловянного солдатика поставили на
подоконник. Вдруг, по милости ли тролля, или от сквозняка, окно как рас-
пахнется, и солдатик как полетит вниз головой с третьего этажа! Это был
ужасный полет. Солдатик взбросил негу в воздух, воткнулся каской и шты-
ком между камнями мостовой, да так и застрял вниз головой.
Мальчик и служанка сейчас же выбежали искать его, но никак не могли
увидеть, хотя чуть не наступали на него ногами. Крикни он им: "Я тут!" -
они, наверное, и нашли бы его, да только не пристало солдату кричать во
все горло - ведь на нем был мундир.
Начал накрапывать дождь, капли падали все чаще, и наконец хлынул нас-
тоящий ливень. Когда он кончился, пришли двое уличных мальчишек.
- Гляди-ка! - сказал один. - Вон оловянный солдатик! Давай отправим
