Полыхнуло пламя. Сухой тростник яростно затрещал. Огонь побежал в обе
стороны, взяв обоих двуногих в кольцо.
Глаза Шийлы расширились от страха и потрясения. Это стало для Римо
подтверждением его правоты. Единственным животным, подчинившим себе
огонь, был человек. Ее борьба с сигаретными окурками и отказ пользо-
ваться простой кухонной плитой подсказали Римо, что Шийла боится огня.
Она отпрыгнула от языков пламени. Теперь она была загнана в угол: с
трех сторон ее окружал огонь, перед ней стоял Римо.
Она кинулась на Римо. Римо сделал почти незаметное движение туловищем,
которое обмануло ее. Он попытался вернуться к огню, но ему не хватило
прыти. Она зацепила его рукой за ногу, и он рухнул в грязь. Она прыгнула
ему на спину. Римо чувствовал, что сейчас ему в шею вонзятся ее когти.
Без паники, отлично сознавая свои шансы. Римо вскочил и бросился к ог-
ню. У самого огня Шийла Файнберг спрыгнула с него и попятилась. Ее глаза
горели ненавистью. Их разделял какой-то десяток футов.
- Огонь не сможет гореть вечно,- прошипела она.- А потом ты подохнешь!
Ты все равно не сможешь от меня убежать.
- Не делай скороспелых выводов,- посоветовал ей Римо.- В этом-то и бе-
да с вами, кошками: вы очень торопитесь. Теперь слово за мной.
Шийла уже трижды прыгала на него, и он изучил ее повадку. Она нападала
с поднятыми руками, пригнутой головой, неприкрытым животом. Настал мо-
мент наказать ее за то, что она не помнит о собственном животе, иначе
она окончательно его измотает.
Римо вырвался из огненного кольца и описал вокруг Шийлы круг. Остано-
вился он в том месте, где у него за спиной не оказалось огня, как бы
приглашая ее напасть.
Шийла отозвалась на приглашение. Бросок ее выглядел точно так же, как
прежде. Римо сделал кувырок и ударил ее обоими каблуками в живот.
Шийла взмыла в воздух. Еще в полете она, как кошка, перевернулась, го-
товясь приземлиться на ноги.
Однако вместо этого она напоролась на острый стебель тростника, кото-
рый проткнул ей живот, как копье. Римо наблюдал, словно в замедленном
кино, как тело Шийлы Файнберг нанизывается на стебель, не уступающий по
твердости бамбуку. Стебель вышел у нее из спины, запачканный кровью, с
кусками внутренностей.
Она умирала, но в ее взгляде не было боли, а только изумление, как у
неумеющих размышлять животных, сталкивающихся с реальностью собственной
смерти.
Римо встал на ноги и подошел к Шийле Файнберг.
Она поманила его рукой. Рука дергалась, как у мима, подражающего робо-
ту.
- Мне надо тебе кое-что сказать,- прошипела она.- Иди сюда.
Римо опустился перед Шийлой на колени, собираясь выслушать исповедь.
Она разинула рот и едва не вцепилась ему в глотку. Однако стреми-
тельность была уже далеко не та. Жизнь покидала ее, а вместе с ней и
умение убивать. Римо просто отодвинулся, и зубы лязгнули, ухватив воз-
дух. Она ткнулась лицом в землю.
Римо встал и дождался, пока она испустит дух.
- Прости, дорогая, но иначе было нельзя,- напутствовал он ее.
На него тут же навалилась страшная усталость, подобная волне, захлес-
тывающей пловца. Ему захотелось погрузиться в отдых, в сон, а очнувшись,
опять заняться совершенствованием тела по системе Синанджу. Однако спер-
ва он должен было кое в чем разобраться, иначе ему никогда в жизни не
будет покоя.
Огонь погас, но поле еще тлело, когда несколько минут спустя на него
заехал джип со Смитом и Чиуном. Работник аэропортовской конторы по найму
машин вспомнил блондинку с клеткой и доходчиво растолковал им, как
доехать до фермы.
Римо стоял спиной к ним. Перед ним лежало навзничь нагое тело Шийлы
Файнберг. Дыра у нее в животе была теперь шире, руки Римо были залиты
кровью.
Увидев Чиуна, Римо улыбнулся.
- Вы не ранены?- спросил Смит.
- Я в порядке. Она не была беременна,- сказал Римо и побрел к дому,
чтобы умыться.
Чиун засеменил за ним, ступая с ним в ногу.
- Гляжу я на тебя,- раздалось у Римо из-за спины.- Ну и жирен ты, ну и
жирен!
- Знаю, папочка,- сказал Римо.- Я кое-чему научился.
- Впервые в жизни! Знаешь ли ты, как я потратился на свечи?
Римо остановился и оглянулся на Чиуна.
- Для траурного ритуала? Мне кое-что известно о Синанджу, папочка. Я
знаю, что так оплакивают только кровь родного человека.
- Твоя жизнь настолько не имела цены, что я решил таким путем ускорить
твою смерть,- сварливо проскрипел Чиун.- А ты взял и не умер. Зря я тра-
тил деньги на свечи.
- Ничего, мы возместим тебе расходы. А знаешь, Чиун, даже если я нику-
да не гожусь, тебе все-таки повезло, что у тебя есть сын - я. Здорово,
должно быть, иметь сына!
- Здорово иметь хорошего сына,- ответил Чиун.- Иметь такого сына, как
ты,- все равно, что не иметь никакого. Ты совершенно ничего не сообра-
жаешь, Римо.
- К тому же я жирен. Этого тоже не забывай.
К моменту появления Римо на веранде Смит закончил осмотр женского тру-
па.
- Это Шийла Файнберг?- спросил он.
- Она самая,- ответил Римо.
Смит кивнул.
- Что ж, по крайней мере она перестанет делать из людей тигров. Вы
случайно не узнали у нее имен тех, которые по-прежнему остаются в Босто-
не?
- Нет,- сказал Римо.
- Тогда после возвращения вы их быстро устраните. Теперь, когда вы
знаете их повадки, это не составит для вас труда.
- Я туда не вернусь, Смитти,- сказал Римо.
- Но они все еще там. И все еще убивают.
- Скоро перестанут. Скоро им крышка.
- Вы так уверены?
- Уверен. Я же сказал: она не была беременна.
На этом Римо прекратил всякие разговоры. Он хранил молчание, пока джип
вез их на аэродром, где дожидался частный самолет Смита.
Только в самолете Чиун осторожно обратился к нему:
- Она менялась в обратную сторону?
Римо кивнул и спросил:
- Как ты догадался?
- Ее тело утратило прежнюю гибкость. Это существо уже не могло дви-
гаться так, как то, которое утащило тебя на прошлой неделе из санатория.
- Ты прав, папочка,- сказал Римо.- Ее рвало. Она решила, что это утре-
нняя тошнота, свидетельствующая о беременности, но причина была в дру-
гом. Ее организм отторгал привнесенные изменения. Менялись ее формы, она
была уже не такой сильной. Она была на пути назад.
- Значит, остальные, те, что в Бостоне, тоже пройдут этот путь...
- Правильно. Поэтому мы можем оставить их в покое.
К ним подсел Смит. Чиун сказал:
- Но попытка была неплохой. Если бы можно было справиться с отторже-
нием и получить немного этой НКД...
- ДНК,- сказал Смит.
- Ну, да. У вас, кстати, не найдется?
- Нет.
- Не сможете достать для нас бутылочку?
- Вряд ли ее продают бутылками. Зачем вам?
- Последнее время я усиленно практикуюсь в терпимом отношении к низшим
народностям. Если вы обратили внимание, я давно не напоминал вам, что вы
белые. Это - часть моей новой программы терпимого отношения к низшим ми-
ра сего. Если бы мы раздобыли этой ДНК, можно было бы превратить в жел-
тых всех белых и черных. Потом мы бы подняли их умственный уровень до
корейского, а потом еще выше - до северокорейского. Улавливаете?
- Пока да,- сказал Смит.
- В конце концов мы бы всех северокорейцев превратили в лучших из лю-
дей, какие когда-либо появлялись на земле,- по образцу одного-единствен-
ного уроженца Синанджу. Вы только вообразите такое чудо, император!
- Точно, Смитти,- подхватил Римо.- Пораскиньте мозгами. Четыре мил-
лиарда Чиунов!
- Я не смогу достать ДНК,- поспешно ответил Смит.
- Он согласен и на центрифугу,- со смехом сказал Римо.
Чиун высказался в том смысле, что какой бы ни была его терпимость, бе-
лым свойственно отказываться от хороших предложений, даже если речь идет
о последнем для них шансе улучшить свою породу.
Перейдя на корейский, он сообщил Римо, что это станет темой его сле-
дующей книги.
- Следующей? Где же последняя?
- Я решил не тратить на вас силы. Вы бы все равно этого не оценили.
Вот следующая книга обязательно приведет вас в чувство.
- Когда ты собираешься ее написать?- спросил Римо.
- Я бы сильно продвинулся уже сейчас, если бы не пришлось тратить
столько времени на тебя. Если ты оставишь меня в покое и будешь соблю-
дать тишину, я ее мигом закончу.
- Я буду стараться изо всех сил,- пообещал Римо.
- И, как обычно, у тебя ничего не получится,- сказал Чиун.
Уоррен Мерфи, Ричард Сэпир.
Черная кровь
У==========================================ё
| Уоррен МЕРФИ, Ричард СЭПИР |
| "ЧЕРHАЯ КРОВЬ" |
| Перевод Б. Волхонского |
| Цикл "Дестроер" |
+------------------------------------------+
| Warren Murphy, Richard Sapir |
| "Muggep blood" (1977) ("Destroyer") |
+------------------------------------------+
| Бандиты несут ужас и смерть нью-йоркской|
|бедноте. Бессильна полиция, не срабатывают|
|социальные программы, власти смотрят на|
|горе и беды людей сквозь пальцы. Последняя|
|надежда горожан - Римо Уильямс и его учи-|
|тель Чиун. |
+------------------------------------------+
| by Fantasy OCR Lab |
Т==========================================ѕ
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Сначала ей казалось, что она снова очутилась в нацистской Германии.
Черная звезда боли звенела в ее левой глазнице - там, куда бандит вот-
кнул шило. И теперь она больше ничего не видела левым глазом. Она вспом-
нила гестапо. Но это не гестаповцы: у тех были чистые ногти, они задава-
ли ясные вопросы, и вы знали, что если они получат от вас нужные им све-
дения, то боли больше не будет.
Гестаповцы хотели знать, где Герд, а она не знала, где Герд. И так им
и отвечала. А ее нынешние мучители твердят ей: "Шпарь по-мурикански".
Наверное, они имеют в виду "по-американски".
И пахнут они по-другому, эти мальчишки. У них особый запах. Она так и
сказала миссис Розенблум однажды утром в школе, где Управление полиции
Нью-Йорка проводило занятия с местными жителями. По утрам ходить по ули-
цам иногда бывает безопасно.
Полиция, которая старалась выкачать из находящегося на грани бан-
кротства города побольше денег, организовала для пожилых жителей курсы
на тему "Как вести себя при ограблении". Не надо сопротивляться, говори-
ли им. Отдайте кошелек. Лейтенант полиции показывал, как надо держать
кошелек, чтобы грабитель, не дай Бог, не подумал, будто вы не желаете с
ним расставаться.
- Я тоже чую их запах,- сказала тогда миссис Розенблум. Но тут же по-
советовала миссис Мюллер никому об этом не говорить.- Вам скажут, что
это расизм, а это плохо. В этой стране быть расистом запрещено.
Миссис Мюллер кивнула. Она не хотела быть расисткой - ведь это так
ужасно. Нацисты - те же расисты, а они были отвратительны. Она видела,
что они творили, и, как добрая христианка, не могла их одобрить. И ее
муж Герд тоже.
Им был нужен Герд. Но Герд мертв. Он мертв уже давно. Тут миссис Мюл-
лер снова почувствовала, как ее ударили ногой в грудь. Нацистов больше
нет. Это чернокожие.
Она хотела попросить черных ребят не бить ее больше ногами. Хотя бы в
грудь. Как там учили на курсах, организованных полицией? Она попыталась
вспомнить. Ее руки были связаны за спиной электрическим проводом. Нет, в
полиции не говорили, как себя вести, когда руки у вас связаны, а глаз
выколот шилом.
Полиция Нью-Йорка объясняла, как вести себя, когда вас грабят. Они не
проводили лекций для пожилых людей о том, как вести себя, когда вас уби-
вают. Может быть, если бы полицейским больше заплатили, они научили бы
стариков не только тому, как быть правильно ограбленными, но и как быть
убитыми. Эти мысли проносились в затуманенном болью мозгу миссис Мюллер,
в котором смешалось все: и нацистская Германия, и нынешняя ее убогая
квартирка.
Она хотела сказать хохочущим черным парням, чтобы они били ее куда-ни-
