- Возможно, я тоже буду молиться о гадальщике, - сказал он. - Но
только для того, чтобы боги вознаградили его и в будущем воплощении он
стал бы, ну, хоть дворцовым слугой!
- Тише, а то разбудишь отца настоятеля, - предупредил Фудзивара
Нарихира.
- Дело в том, что я не собирался ехать в Хэйан так рано, - начал
Юкинари. - Я хотел прибыть к твоему родовому празднику - дню святилища
Касуга.
- Да это же первый день Обезьяны, и до него еще по меньшей мере
две луны! - воскликнул Нарихира.
- Но случилось совершенно неожиданное и неслыханное происшествие.
Ты знаешь, что живем мы у самого побережья и часто наблюдаем морские
осенние бури.
- Когда-нибудь я приеду к тебе полюбоваться морем и мы там сложим
по две-три танка в честь волн и красивых рыбачек, - пообещал Нарихира.
- И непременно чтобы был дымок от солеварен.
- Насчет красавиц рыбачек ничего тебе не скажу, иногда мне
кажется, что их придумал какой-нибудь древний поэт, а может, двести
лет назад они еще и водились. Дымок от солеварен будет непременно, -
усмехнулся Юкинари. - Но соблаговоли, Нарихира-сама, дослушать до
конца. Мы любовались кипящим морем и увидели попавшее в бурю корейское
судно. Должно быть, оно сбилось с пути и два дня пыталось подойти к
берегу, но наконец стало тонуть. Отец приказал рыбакам выйти на лодках
в море, чтобы спасти хоть кого-нибудь, но все, кто был на этом судне,
утонули. Очевидно, плохо молились богу Фунадама-сама. Рыбаки вытащили
из воды - угадай, кого!
- Если все люди утонули... - нерешительно начал Нарихира. -
Животное какое-нибудь? Собаку?
- Кошку!
- Кошку?!
- Кошку! Да еще какую! Нарихира-сама, клянусь тебе, что у самого
императора нет такой красавицы!
- Можно подумать, что у него так уж их много! Да придворных кошек,
мне кажется, можно на пальцах пересчитать. Правда, их могло быть и
больше, но он уже роздал самым знатным придворным несколько маленьких
котят.
- Когда госпожу кошку обсушили и согрели, отец приласкал ее и
велел надеть ей красивый ошейник. А потом позвал меня и сказал - сын,
собирайся в дорогу, я знаю, что ты давно хотел ехать в Хэйан ко двору
государя, и вот замечательный случай! Видишь ли, Нарихира-сама, отец
сразу все придумал и рассчитал. Моя сестра Йоко служит у госпожи
Кокидэн...
- Можешь не продолжать! - воскликнул Нарихира. - Государь совсем
недавно женился на этой красавице, окружил ее новыми придворными
дамами и поселил ее во дворце Кокидэн! Он часто бывает там, и если
твоя сестра вовремя вынесет на руках красивую кошку, судьба ее
обеспечена! Возможно даже, что государь действительно обратит на нее
внимание и приблизит ее к себе. Это было бы неслыханной удачей для
всей вашей семьи!
- Ты прав, именно это и сказал мне отец. Он также велел обращаться
с госпожой кошкой почтительно, потому что она предназначена развлекать
самого государя. Вот почему мы посадили в носилки дочку нашего повара
Норико, а ей за пазуху поместили госпожу кошку. Вот почему мы в такое
неподходящее время двинулись в путь.
- Жаль только, что ты можешь опоздать к восьмому дню Нового года,
- заметил Нарихира.
- Почему, Нарихира-сама?
- Потому что именно в этот день государь присваивает фрейлинам
более высокие звания! Вот было бы кстати... Впрочем, и так все это
замечательно, и ты обязательно прикажешь своей Норико принести госпожу
кошку, но что же было с гадальщиком?
- С гадальщиком? Гадальщик, можно сказать, кинулся под копыта
моему коню, чтобы заставить меня переменить направление пути! Но это
было утром, мы свернули с дороги и вскоре оказались в небольшой
усадьбе. Отродясь я не видывал такой жуткой развалины! А какая там
была вонь!
Фудзивара Нарихира удивленно приподнял красивые брови, и Юкинари
опомнился. Такое восклицание было не к лицу молодому придворному, и
юноша принялся исправлять ошибку.
- Была особенная прелесть в сломанных воротах, от которых уцелели
только столбы, в одряхлевших ступеньках, в утративших блеск полах и
перильцах, - как можно более мечтательно и задумчиво сказал он. - Все
заросло высокой полынью. Обвалилась ограда, водяные травы заглушили
пруд. И мне показалось, что с этой старой усадьбой связана чья-то
печальная судьба. Там могла жить в одиночестве дама, которую бросил
возлюбленный...
Юкинари замолчал, исподлобья глянув на собеседника - одобряет ли
тот его поэтическую речь? Нарихира одобрительно кивал.
- Хозяев и слуг там не было уже много лет, один только старый
привратник... по-моему, не в своем уме, потому что поздравлял нас всех
подряд с праздником Звезд, а был, как на смех, первый день Свиньи...
Старый привратник отвел нас в один из павильонов, где еще уцелела
крыша, - переждать положенное время. Пока мои кэраи играли в сугороку
и в го, я отправился побродить по усадьбе. И погляди, что я нашел!
Юкинари вынул из-за пазухи сверток, размотал бледно-зеленый шелк и
достал лист бумаги. Нарихира взял этот лист, прочитал написанные на
нем строки и с подозрением взглянул на Юкинари.
- Странная же попалась тебе находка! - сказал он. - Бумага
замечательная, такую розовую бумагу делают в Митиноку из коры
бересклета. Почерк... знаешь, как называют такой почерк в Китае?
- Знаю! "Поющая кисть и танцующая тушь"!
- Если судить по замечательному почерку, это натура незаурядная.
Жаль только, что она, как и все женщины, обречена писать только
японскими знаками. А подлинное совершенство почерка и натуры
проявляется только в китайских иероглифах. Возможно, она и рисует
неплохо. Хотел бы я посмотреть на женщину, которая написала эти знаки!
- А я - так лишь об этом и мечтаю! - пылко признался Юкинари. -
Жаль, что танка без последних строчек...
- Скажи лучше - только две первых!
- Да, но ты вслушайся в эти строчки!
"Приди - на твою любовь
отвечу такой любовью,
что звезды..."
- Кстати, это, возможно, особая хитрость - оставить такие стихи
как бы недописанными, - заметил Нарихира. - Очень утонченный ход! Надо
будет попробовать в переписке с моей новой подругой - знаешь, кто это?
Дама из свиты самой государыни! Она уже дважды приглашала меня в свои
покои! Ей это наверняка очень понравится. "...отвечу такой любовью,
что звезды..." Слушай, в самом деле - это очень изысканно!
Представляю, как она будет показывать мое письмо подругам!.. Возможно,
даже самой государыне!.. Знаешь, Юкинари-сама, если эта блистательная
мысль принесет такие плоды, то я уж о тебе позабочусь! Скоро день
Весеннего назначения - если ты хочешь получить хорошую должность в
провинции, считай, что она - твоя!
- Да я только что из провинции! Дай мне хоть год пожить при дворе!
- воскликнул Юкинари. - А если я действительно удостоюсь твоей
благодарности, то помоги мне в другом!
- Отец настоятель зашевелился! - предупредил Нарихира.
Молодые люди замерли.
Настоятель, очевидно, и впрямь заснул. Он сполз вдоль стены и
свернулся клубочком за полированным столиком. Нарихира подвинулся к
нему поближе и вгляделся в морщинистое загорелое лицо.
- В такую погоду горячий обильный ужин и подогретое вино кого
угодно уложат спать, - объяснил он. - Да мы еще обсуждали всякие
заковыристые вопросы. После такой беседы я буду при дворе блистать
знаниями! Ну, какой же помощи ты ждешь от меня?
- Помоги мне найти эту женщину! - и Юкинари указал глазами на лист
розовой бумаги из Митиноку.
Нарихира уставился на него как на безумца.
- Где же, по-твоему, я буду ее искать? - изумленно спросил он. -
Мы же ничего не знаем о ней! Скажи мне хоть, из какого она дома!
- Если бы я знал!.. Но я должен найти ее, Нарихира-сама. Она самой
судьбой предназначена именно мне! То, что я нашел ее стихи, знак нашей
связи. И я уверен, что в Хэйане обязательно встречу ее.
- Логика в твоих словах есть, - подумав, решил Нарихира. -
Государь собирает при своем дворе самых талантливых поэтесс. В свите у
каждой из его супруг или наложниц есть одаренные дамы, с которыми
приятно переписываться. Но, Юкинари-сама, подумай - что, если
написавшая эти стихи дама дурна собой, как бог Кацураги? А ты будешь
страстно добиваться встречи в ней и, пожалуй, добьешься! Вообрази себе
только, что ночью за створками ситоми тебя встречает косоглазое чудище
с набеленным лицом, шершавой кожей и порыжевшими накладными волосами!
И не смотри на меня так - можно подумать, ты не знал, что у половины
наших придворных дам волосы накладные! Юкинари-сама, уж мы-то,
придворные, сколько раз на этом обжигались! Узнаешь - привезли
новенькую, все только и говорят про ее талант, про ее вкус! Посылаешь
ей письмо, она отвечает. Еще письмо - еще ответ. Понемногу дело
близится к свиданию. А ведь ты до решающей минуты не имеешь
возможности посмотреть ей в лицо. Ты можешь разве что понюхать ее
рукава, когда они высунутся из-за церемониального занавеса, и оценить
ее вкус по части ароматов!
- Погоди, погоди, Нарихира-сама! - еле остановил Юкинари
разбушевавшегося приятеля. - Знаешь, что сказал один мудрый человек?
Пусть у дамы будут косые глаза, брови шириной во весь лоб и
приплюснутый нос - лишь бы ротик был приятный, подбородок - круглый, и
голос ушей не оскорблял! Но шутки шутками, а ты ведь не понял в этих
стихах главного. Так что написала их - действительно редкостная
красавица.
- С чего ты взял? - недовольно спросил Нарихира.
- Да ведь только женщина, уверенная в своей красоте, будет так
звать возлюбленного!
- Значит, по-твоему...
- У нее длинные черные волосы, сверкающая челка до самых бровей,
белая без всяких притираний и нежная, как лепесток, кожа!
- И округлый подбородок?
- И округлый подбородок!
- О три сокровища святого Будды! Интересные вещи вычитал ты в этих
неоконченных стихах! - сердито сказал не привыкший, чтобы ему
перечили, Нарихира. Его замечательные черные брови сошлись над
переносицей.
Минамото Юкинари тоже недовольно сдвинул брови.
- Я буду искать и найду эту женщину даже без твоей помощи! -
отрубил он. - Она зовет возлюбленного - ну так я и буду ее
возлюбленным! Я готов ответить на ее призыв! Когда я встречу ее в
Хэйане и покажу ей эти стихи, мы вместе посмеемся над теми, кто не
сумел их понять.
- Впервые слышу такое нелепое объяснение в любви, - съязвил
Нарихира. - Ладно бы еще в стихах! Стихи и не то стерпят. К тому же
если танка получится удачной, ее можно записать и прочитать потом в
приличном обществе.
- Вот ты и пиши стихи для приличного общества! - воскликнул
выведенный из себя Юкинари.
Старенький настоятель зашевелился и забормотал что-то себе под
нос. Оба молодых человека, мгновенно присмирев, склонились над ним,
пытаясь понять, спит он еще или они ненароком его разбудили.
- Мужчина не должен отдавать женщине свою силу... - с закрытыми
глазами сообщил им настоятель. - Он должен взять ее силу... и с этой
целью иметь как можно больше женщин... не менее десяти...
Юкинари и Нарихира озадаченно переглянулись.
- Услышал сквозь сон твои крики и признания, - укоризненно сказал
Нарихира.
- Может быть, ему снится женщина? - предположил Юкинари.
Нарихира пожал плечами и встал.
- Отец настоятель, если вдуматься, прав, - сказал он. - Этому даже
наставники мальчиков учат. В сношении с женщиной считай себя золотым
слитком, а ее - глиняным черепком, возьми ее силу, но не делись с ней
своей! Ты слишком много сейчас пообещал этой невероятной женщине.
