- Ну, так в чем же дело? Чего тебе бояться?
Гек еще не успел решить этого вопроса, ум у него медленно работал,
как его втолкнули вместе с Томом в гостиную вдовы Дуглас. Мистер Джонс
оставил тележку у крыльца и вошел вслед за ними.
Гостиная была великолепно освещена, и в ней собрались все, кто только
имел какой-нибудь вес в городишке. Тэтчеры были здесь, Гарперы, Роджер-
сы, тетя Полли, Сид, Мэри, пастор, редактор местной газеты и еще много
народа, все разодетые попраздничному. Вдова встретила мальчиков так лас-
ково, как только можно было встретить гостей, явившихся в таком виде:
они с ног до головы были выпачканы в глине и закапаны свечным салом. Те-
тя Полли вся покраснела от стыда и, грозно нахмурившись, покачала голо-
вой. И все же мальчики чувствовали себя, куда хуже остальных гостей.
Мистер Джонс сказал:
- Том еще не заходил домой, я уже было думал, что не найду его, как
вдруг встретился с ними у моих дверей и сейчас же привел их сюда.
- И отлично сделали, - сказала вдова. - Идемте со мной, дети.
Она повела их в спальню и сказала:
- Теперь умойтесь и переоденьтесь. Вот вам два новых костюма, рубаш-
ки, носки, - все, что нужно. Это костюмы Гека. Нет, не благодари, Гек,
мистер Джонс купил один, а я другой. Но они вам обоим годятся. Одевай-
тесь. Мы вас подождем, а вы приведите себя в порядок и приходите вниз.
И она ушла.
ГЛАВА XXXIV
Гек сказал:
- Том, можно удрать через окно, если найдется веревка. Окно не очень
высоко от земли.
- Глупости, для чего это нам удирать?
- Да ведь я не привык к такой компании. Мне ни за что не выдержать. Я
вниз не пойду, так и знай.
- Да будет тебе! Вот еще пустяки. Я же не боюсь ни капельки. И ты не
бойся, ведь я с тобой буду.
Появился Сид.
- Том, - сказал он, - тетя весь день тебя дожидалась. Мэри приготови-
ла твой воскресный костюм и все из-за тебя беспокоилась. Послушайте, что
это у вас все платье в глине и закапано свечкой?
- Вот что, сударь, не лезь не в свое дело. Ты лучше скажи, что это у
вас тут затевается?
- Просто вечеринка у вдовы, как обыкновенно. Сегодня - в честь вал-
лийца с сыновьями, за то, что они ее спасли тогда ночью. А если хочешь,
я тебе могу кое-что рассказать.
- Ну, что?
- Вот что: мистер Джонс собирается нынче вечером удивить всю публику,
а я слышал, как он рассказывал по секрету тете Полли, да теперь это уж
не секрет. Все давно знают, и вдова тоже, хоть и делает вид, будто ей
ничего не известно. Оттого и мистер Джонс непременно хотел, чтобы Гек
был тут, без Гека у них ничего не выйдет, понимаешь?
- Какой секрет, насчет чего?
- Насчет Гека, что это он выследил бандитов. Мистер Джонс воображает,
будто удивит всех своим сюрпризом, а помоему, никто даже и не почешется.
Сид радостно захихикал.
- Сид, это ты всем сказал?
- А тебе не все равно кто? Знают - и ладно.
- Сид, только один человек во всем городе способен на такую гадость -
это ты. Если бы ты был на месте Гека, ты бы живо скатился с горы и нико-
му даже не пикнул про бандитов, Только и можешь делать гадости, а ведь
не любишь, когда других хвалят за что-нибудь хорошее. Вот, получай и не
благодари, не надо.
И Том, оттаскав Сида за уши, пинками выпроводил егоза дверь.
- Ступай, жалуйся тете Полли, если хватит храбрости, тогда завтра еще
получишь.
Через несколько минут гости вдовы сидели за столом и ужинали, а для
детей были поставлены маленькие столики у стены, по обычаю тех мест и
того времени. Настала пора, и мистер Джонс в коротенькой речи поблагода-
рил вдову за честь, которую она оказала ему и его сыновьям, и объявил
торжественно, что есть один человек, чья скромность...
И так далее, и тому подобное. Он раскрыл тайну об участии Гека в со-
бытиях с присущим ему драматическим мастерством, однако впечатление он
произвел далеко не такое сильное, как могло бы быть при других, более
счастливых, обстоятельствах. Тем не менее вдова очень естественно изоб-
разила изумление и наговорила Геку столько ласковых слов и так хвалила и
благодарила его, что он и думать забыл про нестерпимые мучения от нового
костюма, потому что вытерпеть общее внимание и похвалы было уже совсем
невозможно.
Вдова сказала, что хочет взять Гека на воспитание, а когда найдутся
на это деньги, она поможет ему завести какое-нибудь свое дело. Тут приш-
ла очередь Тома. Он сказал:
- Гек в деньгах не нуждается. Он и сам богат.
Только памятуя о том, как полагается вести себя в обществе, гости
смогли удержаться от поощрительного и дружного смеха при этой остроумной
шутке. Но молчание вышло довольно неловкое. Том первый нарушил его:
- У Гека есть деньги. Вы, может, не поверите, но денег у него много.
И смеяться нечего, могу вам показать. Погодите минутку.
Том выбежал за дверь. Все гости растерянно и с любопытством погляды-
вали друг на друга и вопросительно на Гека, у которого язык разом отнял-
ся.
- Сид, что такое с Томом? - спросила тетя Полли. - Э... Он... хотя от
него просто не знаешь, чего и ждать. Никогда с этим мальчишкой...
Тут вошел Том, сгибаясь в три погибели под тяжестью мешков, и тетя
Полли так и не закончила фразы. Том высыпал всю груду золотых монет на
стол со словами:
- Ну вот, что я вам говорил?! Одна половина Гека, а другая половина
моя!
От такой картины у всех гостей захватило дыхание. Они уставились на
золото и с минуту не могли выговорить ни слова. Потом все разом потребо-
вали объяснения. Том сказал, что сейчас все объяснит. Рассказ был дол-
гий, но очень интересный. Все слушали как зачарованные, не смея вставить
ни слова. Когда рассказ был окончен, мистер Джонс сказал:
- А я-то думал, что приготовил отличный сюрприз для вас всех, но те-
перь он ничего не стоит. Должен сознаться, что по сравнению с этим мой
сюрприз - сущие пустяки.
Начали считать деньги. Оказалось, что их немного больше двенадцати
тысяч долларов. Никому из присутствующих еще не приходилось видеть такой
кучи денег сразу, хотя у некоторых гостей были капиталы и побольше это-
го.
ГЛАВА XXXV
Читатель может быть уверен, что находка Тома и Гека вызвала сильное
брожение умов в захудалом городишке СентПитерсберге. Такая большая сум-
ма, да еще наличными, - просто невероятно! О ней говорили без конца, за-
видовали, восторгались, многие горожане даже повредились в рассудке, не
выдержав нездорового волнения. В городе и окрестных поселках разобрали
доска за доской все дома, где было "нечисто", вплоть до фундамента, и
даже земля под ними была вся изрыта в поисках клада - и не то что
мальчишками, а положительными, солидными людьми, далеко не мечтателями.
Куда бы ни пошли Том с Геком, за ними везде ухаживали, восхищались ими,
глазели на них. Мальчики не могли припомнить, чтобы раньше хоть кто-ни-
будь прислушивался к тому, что они говорят, а теперь люди подхватывали и
повторяли за ними каждое слово; что бы они ни сделали, все выходило у
них замечательно; они, видно, утеряли способность действовать и гово-
рить, как обыкновенные смертные; мало того, раскопали их прошлое - и да-
же там оказались налицо все признаки оригинальности и таланта. Городская
газетка напечатала их биографии.
Вдова Дуглас положила деньги Гека в банк, а судья Тэтчер по просьбе
тети Полли сделал то же самое для Тома. У каждого из мальчиков был те-
перь просто громадный доход - по доллару каждый день, а в воскресенье
полдоллара. Столько, сколько полагалось пастору, вернее, сколько ему
обещали, ибо собрать такую сумму он не мог. Времена тогда были простые -
за доллар с четвертью в неделю мальчик мог иметь стол и квартиру, мог
учиться, одеваться да еще стричься и мыться за те же деньги.
Судья Тэтчер возымел самое высокое мнение о Томе Сойере. Он говорил,
что обыкновенный мальчик не вывел бы его дочь из пещеры. Когда Бекки
рассказала отцу по секрету, что в школе Том выдержал ради нее порку,
судья был заметно тронут; а когда она стала заступаться за Тома и изви-
нять ложь, придуманную Томом, для того чтобы розги достались ему, а не
Бекки, судья сказал с большим чувством, что это была великодушная, бла-
городная, святая ложь, достойная стать наравне с хваленой правдой Георга
Вашингтона насчет топорика и шагать по страницам истории рядом с ней!
Бекки подумала, что никогда еще ее папа не казался таким важным и внуши-
тельным, как в тот день, когда сказал эти слова, расхаживая по ковру, и
топнул ногой. Она сейчас же побежала к Тому и рассказала ему все.
Судья Тэтчер надеялся когда-нибудь увидеть Тома великим законодателем
или великим полководцем. Он говорил, что приложит все усилия, чтобы Том
попал в Национальную военную академию, а потом изучил бы юридические на-
уки в лучшем учебном заведении страны и таким образом подготовился к той
или другой профессии, а может быть, и к обеим сразу.
Богатство Гека Финна, а может быть, и то, что он теперь находился под
опекой вдовы Дуглас, ввело его - нет, втащило его, впихнуло его - в об-
щество, и Гек терпел невыносимые муки. Прислуга вдовы одевала его и умы-
вала, причесывала и приглаживала, укладывала спать на отвратительно чис-
тые простыни, без единого пятнышка, которое он мог бы прижать к сердцу,
как старого друга. Надо было есть с тарелки, пользоваться ножом и вил-
кой, утираться салфеткой, пить из чашки; надо было учить по книжке урок,
ходить в церковь; надо было разговаривать так вежливо, что он потерял
всякий вкус к разговорам; куда ни повернись - везде решетки и кандалы
цивилизации лишали его свободы и сковывали по рукам и по ногам.
Три недели он мужественно терпел все эти невзгоды, а потом в один
прекрасный день сбежал. Сильно встревожившись, вдова двое суток разыски-
вала его повсюду. Все приняли участие в поисках; Гека искали решительно
везде, даже закидывали сети в реку, думая выловить мертвое тело. На тре-
тий день рано утром Том Сойер догадался заглянуть в пустые бочки за ста-
рой бойней и в одной из них нашел беглеца. Гек тут и ночевал; он уже ус-
пел стянуть кое-что из съестного и позавтракать, а теперь лежал, разва-
лясь, и покуривая трубку. Он был немыт, нечесан и одет в те самые лох-
мотья, которые придавали ему такой живописный вид в доброе старое время,
когда он был свободен и счастлив. Том вытащил его из бочки, рассказал,
каких он всем наделал хлопот, и потребовал, чтобы он вернулся домой. Ли-
цо Гека из спокойного и довольного сразу стало мрачным. Он сказал:
- И не говори, Том. Я уже пробовал, да не выходит, ничего не выходит,
Том. Все это мне ни к чему, да и не привык я. Вдова добрая, не обижает
меня, только порядки ее не по мне. Велит вставать каждое утро в одно и
то же время, велит умываться, сама причесывает, просто все волосы выдра-
ла; в дровяном сарае спать не позволяет; да еще надевай этот чертов кос-
тюм, а в нем просто задохнешься, воздух как будто совсем сквозь него не
проходит; и такой он, прах его побери, чистый, что ни тебе лечь, ни тебе
сесть, ни по земле поваляться; а с погреба я не скатывался лет сто! Да
еще в церковь ходи, потей там, - а я эти проповеди терпеть не могу! Мух
не лови, не разговаривай, да еще башмаки носи, не снимая, все воскре-
сенье, Обедает вдова по звонку, спать ложится по звонку, встает по звон-
ку - все у нее по порядку, где же человеку это вытерпеть!
- Да ведь и у всех то же самое, Гек!
- Том, мне до этого дела нет. Я не все, мне этого не стерпеть. Просто
как веревками связан. И еда уж очень легко достается - этак и есть сов-
сем не интересно. Рыбу ловить - спрашивайся, купаться - спрашивайся, ку-
да ни понадобится - везде спрашивайся, черт их дери. А уж ругаться
ни-ни, так что даже и разговаривать неохота - приходится лазить на чер-
дак, там отводить душу, а то просто хоть помирай. Курить вдова не позво-
ляет, орать не позволяет, зевать тоже, ни тебе потянуться, ни тебе поче-
