Главная · Поиск книг · Поступления книг · Top 40 · Форумы · Ссылки · Читатели

Настройка текста
Перенос строк


    Прохождения игр    
Demon's Souls |#13| Storm King
Demon's Souls |#11| Мaneater part 2
Demon's Souls |#10| Мaneater (part 1)
Demon's Souls |#9| Heart of surprises

Другие игры...


liveinternet.ru: показано число просмотров за 24 часа, посетителей за 24 часа и за сегодня
Rambler's Top100
Лирика - Сэлинджер Д. Весь текст 359.5 Kb

Над пропастью во ржи

Предыдущая страница Следующая страница
1  2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 ... 31
все равно зашел попрощаться.
     - Садись вон туда, мальчик, - сказал старый Спенсер.  Он  показал  на
кровать.
     Я сел на кровать.
     - Как ваш грипп, сэр?
     - Знаешь, мой мальчик, если бы я себя чувствовал лучше,  пришлось  бы
послать за доктором! - Старик сам себя рассмешил. Он  стал  хихикать,  как
сумасшедший. Наконец отдышался и спросил: -  А  почему  ты  не  на  матче?
Кажется, сегодня финал?
     - Да. Но я только что вернулся из Нью-Йорка с фехтовальной командой.
     Господи, ну и постель! Настоящий камень!
     Он вдруг напустил на себя страшную строгость - я знал, что так будет.
     - Значит, ты уходишь он нас? - спрашивает.
     - Да, сэр, похоже на то.
     Тут он начал качать головой. В жизни не видел, чтобы человек  столько
времени подряд мог качать головой. Не поймешь, оттого Лион качает головой,
что задумался, или просто потому, что он же совсем старикашка и  ни  хрена
не понимает.
     - А о чем с тобой говорил доктор Термер, мой мальчик? Я слыхал, что у
вас был долгий разговор.
     - Да, был. Поговорили. Я просидел у него в кабинете часа два, если не
больше.
     - Что же он тебе сказал?
     - Ну... всякое. Что жизнь - это честная игра. И что  надо  играть  по
правилам. Он хорошо говорил. То есть ничего особенного он не  сказал.  Все
насчет того же, что жизнь - это игра и всякое такое. Да вы сами знаете.
     - Но жизнь _д_е_й_с_т_в_и_т_е_л_ь_н_о_ игра, мой  мальчик,  и  играть
надо по правилам.
     - Да, сэр. Знаю. Я все это знаю.
     Тоже сравнили! Хорошая игра! Попадаешь  в  ту  партию,  где  классные
игроки, - тогда ладно, куда ни шло, тут действительно игра. А если попасть
на _д_р_у_г_у_ю_ сторону, где одни мазилы, - какая уж тут игра?  Ни  черта
похожего. Никакой игры не выйдет.
     - А доктор Термер уже  написал  твоим  родителям?  -  спросил  старик
Спенсер.
     - Нет, он собирается написать им в понедельник.
     - А та сам им ничего не сообщил?
     - Нет, сэр, я им ничего не сообщил, увижу их в среду  вечером,  когда
приеду домой.
     - Как же, по-твоему, они отнесутся к этому известию?
     - Как сказать... Рассердятся,  наверно,  -  говорю.  -  Должно  быть,
рассердятся. Ведь я уже в четвертой школе учусь.
     И я тряхнул головой. Это у меня привычка такая.
     - Эх! - говорю. Это тоже привычка -  говорить  "Эх!"  или  "Ух  ты!",
отчасти потому, что у меня не хватает слов, а отчасти потому, что я иногда
веду себя не по возрасту. Мне тогда было шестнадцать,  а  теперь  мне  уже
семнадцать, но иногда я так держусь, будто мне лет тринадцать, не  больше.
Ужасно нелепо выходит, особенно потому, что во мне шесть футов с половиной
дюйма, да и волосы у меня с проседью. Это правда. У меня на одной стороне,
справа, миллион седых  волос.  С  самого  детства.  И  все-таки  иногда  я
держусь, будто мне лет двенадцать. Так  про  меня  все  говорят,  особенно
отец. Отчасти это верно, но не совсем. А люди всегда думают, что они  тебя
видят насквозь. Мне-то наплевать, хотя тоска берет, когда тебя  поучают  -
веди себя как взрослый. Иногда я веду себя так, будто я куда старше  своих
лет, но этого-то люди не замечают. Вообще ни черта они не замечают.
     Старый Спенсер опять начал качать головой. И при этом ковырял в носу.
Он старался делать вид, будто потирает нос, но на самом деле он весь палец
туда запустил. Наверно, он думал, что это можно, потому что,  кроме  меня,
никого тут не было. Мне-то все равно, хоть и противно видеть, как ковыряют
в носу.
     Потом он заговорил:
     - Я имел честь познакомиться с твоей матушкой и с твоим отцом,  когда
они приезжали побеседовать с доктором Термером несколько недель назад. Они
изумительные люди.
     - Да, конечно. Они хорошие.
     "Изумительные". Ненавижу это слово! Ужасная пошлятина.  Мутит,  когда
слышишь такие слова.
     И вдруг у старого Спенсера стало такое лицо, будто он  сейчас  скажет
что-то очень хорошее,  умное.  Он  выпрямился  в  кресле,  сел  поудобнее.
Оказалось, ложная тревога. Просто он взял журнал с колен  и  хотел  кинуть
его на кровать, где я сидел. И не попал. Кровать была  в  двух  дюймах  от
него, а он все равно не попал.  Пришлось  мне  встать,  поднять  журнал  и
положить на кровать. И вдруг  мне  захотелось  бежать  к  чертям  из  этой
комнаты. Я чувствовал, сейчас начнется жуткая проповедь.  Вообще-то  я  не
возражаю, пусть  говорит,  но  чтобы  тебя  отчитывали,  а  кругом  воняло
лекарствами и старый Спенсер сидел перед тобой в пижаме и халате - это  уж
слишком. Не хотелось слушать.
     Тут и началось.
     - Что ты с собой  делаешь,  мальчик?  -  сказал  старый  Спенсер.  Он
заговорил очень строго, так он раньше не разговаривал. - Сколько предметов
ты сдавал в этой четверти?
     - Пять, сэр.
     - Пять. А сколько завалил?
     - Четыре. - Я поерзал на кровати. На  такой  жесткой  кровати  я  еще
никогда в жизни не сидел. Английский я хорошо  сдал,  потому  что  я  учил
Беовульфа и "Лорд Рэндал, мой сын" и всю эту штуку еще в Хуттонской школе.
Английским мне приходилось заниматься, только когда задавали сочинения.
     Он меня даже не слушал. Он никогда не слушал, что ему говорили.
     - Я провалил тебя по истории, потому  что  ты  совершенно  ничего  не
учил.
     - Понимаю, сэр. Отлично понимаю. Что вам было делать?
     - Совершенно ничего не учил! - повторял он.  Меня  злит,  когда  люди
повторяют то, с чем ты  _с_р_а_з_у_  согласился.  А  он  и  в  третий  раз
повторил: - Совершенно ничего не учил! Сомневаюсь, открывал ли ты  учебник
хоть раз за всю четверть. Открывал? Только говори правду, мальчик!
     - Нет, я, конечно, просматривал его раза два, - говорю.  Не  хотелось
его обижать. Он был помешан на своей истории.
     - Ах, просматривал? - сказал он очень ядовито. - Твоя,  с  позволения
сказать, экзаменационная работа вон там, на полке.  Сверху,  на  тетрадях.
Дай ее сюда, пожалуйста!
     Это было ужасное свинство с его стороны, но я взял  свою  тетрадку  и
подал ему - больше ничего делать не оставалось. Потом я опять сел  на  эту
бетонную кровать. Вы себе представить не можете, как я жалел, что зашел  к
нему проститься!
     Он держал мою тетрадь, как навозную лепешку или еще что похуже.
     - Мы проходили Египет с четвертого ноября по второе декабря, - сказал
он. - Ты сам выбрал эту тему для экзаменационной работы. Не угодно ли тебе
послушать, что ты написал?
     - Да нет, сэр, не стоит, - говорю.
     А он все равно стал читать. Уж если  преподаватель  решил  что-нибудь
сделать, его не остановишь. Все равно сделает по-своему.
     - "Египтяне были древней расой кавказского происхождения, обитавшей в
одной из северных областей  Африки.  Она,  как  известно,  является  самым
большим материком в восточном полушарии".
     И я должен был сидеть  и  слушать  эту  несусветную  чушь.  Свинство,
честное слово.
     - "В наше  время  мы  интересуемся  египтянами  по  многим  причинам.
Современная наука все еще добивается  ответа  на  вопрос  -  какие  тайные
составы употребляли египтяне, бальзамируя своих покойников, чтобы их  лица
не сгнивали в течение многих  веков.  Эта  таинственная  загадка  все  еще
бросает вызов современной науке двадцатого века".
     Он замолчал и положил мою тетрадку. Я почти что ненавидел его  в  эту
минуту.
     - Твой, так сказать, экскурс в науку на этом кончается, -  проговорил
он тем же ядовитым голосом. Никогда бы не подумал,  что  в  таком  древнем
старикашке столько яду. - Но ты еще сделал внизу небольшую приписку  лично
мне, - добавил он.
     - Да-да, помню, помню! - сказал я. Я заторопился, чтобы он  хоть  это
не читал вслух. Куда там - разве  его  остановишь!  Из  него  прямо  искры
сыпались!
     - "Дорогой мистер Спенсер! - Он читал ужасно громко. - Вот все, что я
знаю про египтян. Меня они почему-то не очень интересуют, хотя Вы  читаете
про них очень хорошо. Ничего, если Вы меня провалите, - я  все  равно  уже
провалился  по  другим  предметам,  кроме   английского.   Уважающий   вас
Х_о_л_д_е_н_ К_о_л_ф_и_л_д".
     Тут он положил мою треклятую тетрадку и посмотрел на меня так,  будто
сделал мне сухую в пинг-понг. Никогда не проще ему, что  он  прочитал  эту
чушь вслух. Если б он написал такое, я бы ни за что не прочел, слово  даю.
А главное, добавил-то я эту проклятую приписку, чтобы ему не было  неловко
меня проваливать.
     - Ты сердишься, что я тебя провалил, мой мальчик? - спросил он.
     - Что вы, сэр, ничуть! - говорю. Хоть бы он  перестал  называть  меня
"мой мальчик", черт подери!
     Он бросил мою тетрадку на  кровать.  Но,  конечно,  опять  не  попал.
Пришлось мне вставать и подымать ее. Я ее положил  на  "Атлантик  мансли".
Вот еще, охота была поминутно нагибаться.
     - А что бы ты сделал на моем месте? - спросил  он.  -  Только  говори
правду, мой мальчик.
     Да, видно, ему было здорово не по себе оттого, что он меня  провалил.
Тут, конечно, я принялся наворачивать. Говорил, что я умственно  отсталый,
вообще кретин, что я сам на его месте поступил  бы  точно  так  же  и  что
многие не понимают, до чего трудно быть  преподавателем.  И  все  в  таком
роде. Словом, наворачивал как надо.
     Но самое смешное, что думал-то я все время о другом. Сам наворачиваю,
а сам думаю про другое. Живу я в Нью-Йорке, и думал  я  про  тот  пруд,  в
Центральном  парке,  у  Южного  выхода:  замерзает  он  или  нет,  а  если
замерзает, куда деваются утки? Я не мог себе  представить,  куда  деваются
утки, когда пруд покрывается льдом  и  промерзает  насквозь.  Может  быть,
подъезжает грузовик и увозит их куда-нибудь в зоопарк? А может, они просто
улетают?
     Все-таки у меня это хорошо  выходит.  Я  хочу  сказать,  что  я  могу
наворачивать что попало старику Спенсеру, а сам  в  это  время  думаю  про
уток. Занятно выходит, но когда разговариваешь  с  преподавателем,  думать
вообще не надо. И вдруг он меня перебил. Он всегда перебивает.
     - Скажи, а что ты по этому поводу  думаешь,  мой  мальчик?  Интересно
было бы знать. Весьма интересно.
     - Это насчет того, что меня вытурили из Пэнси? - спрашиваю.  Хоть  бы
он запахнул свой дурацкий халат. Смотреть противно.
     - Если я не ошибаюсь, у тебя были те же затруднения  и  в  Хуттонской
школе, и в Элктон-хилле?
     Он это сказал не только ядовито, но и как-то противно.
     - Никаких затруднений в Элктон-хилле у меня не было, - говорю. - Я не
проваливался, ничего такого. Просто ушел - и все.
     - Разреши спросить - почему?
     - Почему? Да это  длинная  история,  сэр.  Все  это  вообще  довольно
сложно.
     Ужасно не хотелось рассказывать ему - что да как.  Все  равно  он  бы
ничего не понял. Не по его это части. А ушел  я  из  Элктон-хилла  главным
образом потому, что там была одна сплошная липа. Все делалось напоказ - не
продохнешь. Например, их директор, мистер Хаас. Такого подлого притворщика
я в жизни не встречал. В десять раз хуже старика Термера. По воскресеньям,
например, этот чертов Хаас ходил  и  жал  ручки  всем  родителям,  которые
приезжали. И до того мил, до того вежлив - просто картинка. Но не со всеми
он одинаково  здоровался  -  у  некоторых  ребят  родители  были  попроще,
победнее. Вы бы посмотрели, как  он,  например,  здоровался  с  родителями
моего соседа по комнате. Понимаете, если у кого мать  толстая  или  смешно
одета, а отец ходит в костюме с ужасно высокими плечами и башмаки  на  нем
старомодные, черные с белым, тут этот самый Хаас только протягивал им  два
пальца и притворно улыбался, а потом как начнет  разговаривать  с  другими
родителями - полчаса разливается! Не выношу я  этого.  Злость  берет.  Так
злюсь, что с ума можно спятить. Ненавижу я этот проклятый Элктон-хилл.
     Старый Спенсер меня спросил о чем-то, но я не расслышал. Я все  думал
об этом Хаасе.
     - Что вы сказали, сэр? - говорю.
     - Но ты хоть _о_г_о_р_ч_е_н, что тебе приходится покидать Пэнси?
     - Да, конечно, немножко огорчен. Конечно...  но  все-таки  не  очень.
Предыдущая страница Следующая страница
1  2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 ... 31
Ваша оценка:
Комментарий:
  Подпись:
(Чтобы комментарии всегда подписывались Вашим именем, можете зарегистрироваться в Клубе читателей)
  Сайт:
 
Комментарии (14)

Реклама