пытаясь вспомнить, когда их туда привезли. Он же положил тело миссис
Берне на койку, разве не так? "Постой еще минутку". Даже здесь, в
холодном полуподвале, он вспотел. На койке лежал маленький белый сверток
- без сомнения, малыш Гриффенов.
Но этого не могло быть. Он лежал в другой камере, с де Соузой.
- А ну постой, - сказал он вслух. - Что за ерунда?
Ему хотелось запереть двери, вернуться в офис и открыть новую
бутылку, но он толкнул дверь камеры и шагнул внутрь. Могло быть только
одно объяснение - кто-то из помощников зашел сюда и зачем-то поменял
тела местами... Но нет, они никогда не ходили сюда без него... Он увидел
прядь светлых волос Кристины Берне, выбившуюся из-под простыни. Только
что простыня была тщательно обернута вокруг ее головы.
Он отшатнулся к двери, уже не в силах находиться здесь, и только на
пороге оглянулся. Все тела как-то неуловимо изменили положение, пока он
стоял к ним спиной. Он попятился, и тут из-под простыни на койке
показалась безволосая головка младенца - гротескная пародия на рождение.
Хардести выпрыгнул в темный коридор. Хотя он ничего толком не видел,
у него было дикое чувство, что все тела в камере двигались, как только
он поворачивался спиной, и если он пробудет там еще немного, они
потянутся к нему, как магниты.
Из крайней камеры, где никого не было, послышался сухой звук, похожий
на хихиканье. Хардести трясущимися руками схватил ключ, кое-как открыл
металлическую дверь и вывалился наружу, захлопнув дверь за собой.
Записи Эдварда
Глава 12
Дон подошел к окну и в тревоге оглядел заснеженную Хэйвен-лэйн - они
должны были прийти уже пятнадцать минут назад. Если Сирс повез их на
машине, они могли и опоздать, продираясь сквозь сугробы, но по крайней
мере были в безопасности. Если же они пошли пешком, Грегори мог
обернуться кем-нибудь и приблизиться к ним.
Дон отвернулся от окна.
- Хочешь кофе? - спросил он Питера Бернса.
- Нет, я в порядке. Они еще не идут?
- Нет. Но они придут.
- Ужасная ночь. Еще хуже, чем раньше.
- Д уверен, они скоро явятся. Отец ничего не сказал, когда ты ушел из
дома под Рождество?
- Нет, - у Питера был очень несчастный вид. - Он.., по-моему, он даже
не заметил, что я ушел. Дон вернулся к окну и всмотрелся в снежную даль.
- Кто-то едет.
Питер подошел и встал рядом.
- Да. Это они. Остановились.
- Мистер Джеймс что, живет у мистера Готорна?
- Они так решили. Так безопаснее, - они смотрели, как Сирс и Рики
вышли из машины и направились к дому.
- Я хочу вам кое-что сказать, - сказал Питер, и Дон повернулся к
нему. - Хорошо, что вы приехали.
- Питер, если мы успели что-то предпринять, то только благодаря тебе.
- Спасибо, - тихо сказал парень, и Дон понял, что если им и суждено
что-то сделать, то только вместе.
- Входите, - сказал он двум старикам. - Питер уже здесь. Вы не
замерзли, Рики?
Рики покачал головой.
- Более или менее, Дон. Что вы хотели нам сказать?
- Я хотел, чтобы вы послушали записи моего дяди. Давайте помогу вам
снять пальто.
Через минуту он уже вел их по коридору.
- Я немало поработал, прежде чем нашел нужные ленты. Дядя не
подписывал коробки, - он открыл дверь в кабинет. - Вот почему здесь
такой беспорядок.
Коробки с лентами и катушки загромождали пол и стопками лежали на
столе. Сирс снял со стула коробки и сел. Рики и Питер уселись на
складные стулья у стены.
Дон подошел к столу.
- Я думаю, у дяди Эдварда была какая-то картотека, но я ничего не
нашел. Пришлось перерыть все, пока я нашел ленты Мур. Если я еще буду
писать, мне не придется изобретать сюжеты. Дядя наворотил тут больше,
чем Вудворд и Бернстейн.
- Во всяком случае вы их нашли, - Сирс вытянул ноги, сбив еще одну
пирамиду коробок.
- Давайте послушаем.
- Напитки на столе. Они вам понадобятся. Выпейте, - пока Рики с
Сирсом наливали себе виски, а Питер открывал коку, Дон налаживал дядины
магнитофоны.
- Он просто включал аппарат и записывал все, что говорит человек. Не
только во время специальных бесед, но и во время обеда или просмотра
телевизора - ему были важны любые реплики. А иногда человека, которым он
занимался, оставляли наедине с включенным магнитофоном. Я дам вам
прослушать эту запись.
Дон нажал на кнопку и комнату заполнил голос Эдварда Вандерли,
исходящий из больших колонок над столом.
- Так он бил вас из-за денег, которые вы тратили на уроки?
Ответил голос девушки:
- Нет. Он просто меня бил.
- Что вы сейчас об этом думаете?
Молчание. Потом другой голос сказал:
- Может, нальете мне чего-нибудь? Мне трудно говорить об этом.
- Конечно, я понимаю. Кампари с содой?
- Вы помните. Как мило.
- Я сейчас.
Шум отодвигаемого стула, шаги. Хлопнула дверь. За время паузы Дон
поглядел на Рики и Сирса.
Они напряженно вслушивались в шуршание ленты.
- Мои старые друзья, вы слышите меня? - это был другой голос, старше,
суше. - Я приветствую вас.
- Это Ева, - сказал Сирс. - Ева Галли.
Его лицо выражало не страх, а гнев. Рики Готорн съежился, будто от
холода.
- Мы расстались так внезапно, что я хочу напомнить вам, что не забыла
вас. Тебя, дорогой Рики, и тебя Сирс - каким ты стал важным! И тебя,
красавчик Льюис. Как хорошо, что ты меня слышишь! Ты ведь так и не
узнаешь, что ты увидел бы в комнате той девочки, если бы не послал туда
жену, а зашел туда сам. И старина Джон - заранее спасибо за чудесный
вечер. Я очень на нем повеселюсь и оставлю вам небольшой подарок в залог
будущих встреч.
Дон снял катушку.
- Не говорите пока ничего. Только слушайте.
Он поставил другую катушку и нажал кнопку.
Голос Эдварда Вандерли:
- Не хотите ли передохнуть? Я могу сделать ленч.
- Пожалуйста. Я посижу тут и посмотрю на ваши книги.
Когда Эдвард вышел, в колонках вновь зазвучал голос Евы Галли.
- Привет, мои старые друзья! О, с вами мой молодой друг?
- Это я, - сказал Дон.
- С вами Дон Вандерли? Дон, я рада буду снова тебя увидеть. Я навещу
вас всех и лично поблагодарю за все хорошее, что вы для меня сделали. Я
приготовила для вас кое-что необычное, - после этого она стала говорить
медленно, отдельными фразами.
- Я покажу вам места, где вы никогда не были.
Я увижу, как жизнь уходит из вас, капля за каплей.
Я посмотрю, как вы будете подыхать. Как клопы.
Дон нажал "стоп".
- Есть еще одна лента, но, я думаю, вы поняли, зачем я пригласил вас
сюда.
Рики весь дрожал.
- Она знала. Она знала, что мы соберемся здесь.., и будем ее слушать.
Ее угрозы.
- Но она говорила с Льюисом и Джоном, - заметил Сирс. - Значит, она
знала не все.
- Значит так. Она не предсказывает, а только хорошо организовывает.
Она думала, что вы прослушаете это сразу же после смерти моего дяди. Что
я тут же приеду. Когда этого не случилось, она в годовщину дядиной
смерти убила Джона Джеффри.
Тут я действительно приехал, как и предусматривалось ее планом.
- И мы этому помогли, - сказал Рики.
- Думаю, она и вызывала ваши сны. Она хотела, чтобы мы все собрались
здесь, и она могла бы покончить с нами постепенно. А теперь послушайте
последнюю ленту, - он поставил катушку.
В колонках заговорил переливчатый южный голос:
- Дон. Разве мы не хорошо проводили время? Разве мы не любили друг
друга? Я очень не хотела покидать тебя - у меня разрывалось сердце,
когда я уехала из Беркли. Помнишь запах горящих листьев, когда ты
провожал меня домой, и как вдалеке лаяла собака? Это было так
замечательно. Дон. И какой чудесный роман ты из этого сделал! Я
гордилась тобой. Теперь ты снова близко ко мне, и я хочу тебя видеть. Я
хочу, чтобы ты увидел все, что я хочу тебе показать, - не все эти
истории про Тэкера Мартина и Х.Х.Х., а настоящую...
Он выключил магнитофон.
- Альма Моубли. Не думаю, что вам нужно слушать до конца.
- Зачем она это делает? - спросил Питер.
- Пытается убедить нас в своем всемогуществе. Чтобы мы боялись. Но
эти пленки как раз доказывают, что она не всемогуща. Она может
ошибаться. Значит, ее можно одолеть.
- Ладно, пора домой, - сказал Рики. - Я имею в виду, домой к Рики.
Пока прочие духи не захотели, чтобы мы и их послушали.
Внезапно ему ответил Питер Берне:
- Мистер Сирс, извините, но вы зря говорите с таким сарказмом. Вы бы
не вели себя так, если бы сами видели их - видели, как они кого-то
убивают.
Дон ждал, что Сирс обрушится на юношу, но он молча допил виски и
повернулся к Питеру.
- Я видел их. Я знал Еву Галли и видел, как она ожила после смерти. И
я знаю существо, убившее твою мать, и его младшего брата, который держал
тебя. Очень давно, когда он был еще обычным школьником, я пытался спасти
его от Грегори, как ты свою мать, и не смог.
И, как ты, я слышал этот внутренний голос, который пытался меня
заворожить. - Он встал и продолжал: - Я уже старик и говорю так, как я
привык. Иногда я бываю груб. Но я надеюсь, ты проживешь с мое и сможешь
понять причины этого, - он улыбнулся Питеру. - Сам будешь таким.
"Если мне понадобится адвокат, - подумал Дон, - то только такой".
Питер, казалось, понял и ответил улыбкой.
- Не знаю, получится ли у меня.
Оставшись один, Дон вернулся к магнитофону. Голос Альмы Моубли таился
внутри, в катушке блестящей пленки.
Он нажал кнопку.
- ..Жизнь. Я покажу тебе все - у тебя ведь такая хорошая интуиция,
лучше, чем у них всех. Даже Флоренс де Пейсер заинтересовалась тобой. Но
что толку? Я, как и твоя Рэчел Варни, живу здесь с тех пор, когда этот
континент освещали только жалкие костры, когда американцы ходили в
шкурах и перьях, и даже тогда наши расы ненавидели друг друга. Вы, люди,
внешне так горделивы и самоуверенны, а в глубине трусливы и скрываете
все даже от самих себя. По правде говоря, мы ненавидим вас просто
потому, что вы нам надоели. Мы могли переморить вас тысячи лет назад, но
добровольно жили по глухим углам, довольствуясь мелкими омутами. Мы
предпочитали обитать в вашем воображении, потому что только там вы
интересны.
Дон, боюсь, что ты недооцениваешь нас. Как можно бороться с облаком,
со сном, с поэмой? Ты наделен богатым воображением и, когда ты видишь
нас, ты всегда видишь что-то, извлеченное из его тайников. Но при всем
при этом мы реальны, так же реальны, как ножи и пули - ведь и они могут
быть орудием воображения, - и если мы пугаем, то пугаем до смерти. Вы
все умрете, Дон. Сперва твой дядя, потом Льюис. Потом Сирс, потом Рики
и, наконец, ты. Умрут все, кто захочет вам помочь.
Фактически ты уже мертв. Тебе конец. И Милберну тоже, - теперь южный
акцент пропал; исчезла даже женственность. Это был совершенно
нечеловеческий голос - Я разрушу этот город, Дон. Мои друзья вырвут из
него душу и разгрызут зубами его голые кости.
Наступило шуршащее молчание. Дон выключил машину и снял катушку.
Потом перенес все коробки в комнату и одну за другой кинул в камин, где
они чернели и превращались в липкую черную смолу на поленьях. Одна за
другой. Если бы Альма увидела его, она бы рассмеялась.
"Ты уже мертв, Дональд".
- Черта с два, - сказал он вслух. Альма десятки лет смеялась над
ними, умело дирижируя их трагедиями, прячась под чужими личинами и
выжидая момента, чтобы наброситься.
"Тебе конец и Милберну тоже".
- Если мы не покончим с тобой раньше, - сказал он в камин. - Если не
застрелим рысь.
III
ПОСЛЕДНИЙ ИЗ КЛУБА ЧЕПУХИ
Как можно бороться с облаком, со сном, с поэмой?
Альма Моубли
"А что такое невинность?" - спросил Нарцисс друга.
"Это значит думать, что в твоей жизни могут быть тайны, - ответил
