Вл. Степанов (Русак)
Свидетельство обвинения
Том 1: Революция и первые годы Советской власти
Декрет об отделении Церкви от государства и его выполнение.
Убийства, аресты и "просто" насилие.
Вскрытие святых мощей, разграбление, осквернение, уничтожение монас-
тырей и храмов.
Обновленцы, их судьба.
Великому подвигу мучеников Русской Православной Церкви в Советский
период посвящается эта книга.
Публикуется в России впервые. Русское книгоиздательское товарищество.
OCR Палек, 1998 г.
Аннотация
В книге известного русского исследователя истории Русской Православ-
ной церкви отца Владимира освещается широкий круг исторических событий и
систематизируется множество фактов борьбы советского государства с Русс-
кой Православной церковью.
Первый том посвящен одному из самых тяжелых этапов истории Русской
Православной церкви, последовавших сразу после революции.
Здесь собран большой фактический материал о событиях, последовавших
сразу после принятия Декрета "Об отделении церкви от государства... "; о
массовых арестах и расстрелах православных христиан и священников, о
вскрытии св. мощей, разграбление и осквернение православных святынь, а
также уничтожение или "использование" монастырей и храмов, дан анализ
деятельности обновленцев, их трагическая судьба.
ОТ АВТОРА
Каждый человек уверен, что ему есть что сказать другим людям, сказать
свое слово. Свое - не в смысле особой новизны, а в смысле "непос-
редственности обнаружения жизни", как сказал Н. Бердяев. [1]
Автор этой работы считает, что и ему есть что сказать. Это тоже не
будут какие-то свои слова, новые идеи, но он надеется, что в какой-то
мере для читателя будет новой информация, приводимая здесь. Новой пото-
му, что многое из истории нашей страны в наше время пытаются забыть,
иногда даже стереть следы того, что было. [2] Новой потому, что многие
отдельные факты, не имеющие почти никакого самостоятельного значения и
могущие "говорить" громким живым языком только на фоне других, здесь бу-
дут впервые собраны вместе и приведены в более или менее стройную систе-
му. И, наконец, новой потому, что некоторые стороны, современной жизни в
области церковно-государственных отношений совершенно скрыты для
большинства людей. [3]
Итак, речь пойдет о жизни Русской Православной Церкви в условиях со-
ветского строя. Иногда поневоле придется говорить о "живых именах", нес-
мотря на то, что это несвойственно истории (даже не то, чтобы нес-
войственно, она просто "не любит" живых имен, как сказал А. Левитин сло-
вами Карамзина, основоположники русской историографии), и несмотря на
то, что некоторым лицам, попавшим в эту "историю", не станет от этого
приятно.
Это не будет история в том глубинном философском смысле, выявляющая и
прослеживающая неисповедимые пути Провидения, осуществление в жизни про-
виденциальных целей, связь различных аспектов жизни общества в ретрос-
пективном осмыслении и т.п. Это дело будущего и людей, призванных к та-
кому осмыслению истории, - философских (и богословских) историков. Фило-
софия истории не рождается на свежей исторической почве. Нужно время.
Данная работа - значительно прозаичней, и в значительной мере представ-
ляет собой антологию фактов, мозаику исторических фактов новейшего пери-
ода истории нашей Церкви.
История Русской Церкви - тема не новая. Написана масса трудов, начи-
ная от мелких частных заметок и статен в худосочных журналах и кончая
монументальными, многотомными исследованиями общего характера и по от-
дельным вопросам (и у нас, и, особенно, на Западе).
Но весь секрет настоящего исторического момента заключается в том,
что истинное положение Церкви в Советском Союзе в значительной мере
скрыто не только от стороннего наблюдателя, но даже от рядового верующе-
го.
О нем можно догадываться, в нем можно быть уверенным, но его трудно
убедительно показать.
Наиболее авторитетны свидетельства таких церковных людей, как А. Ле-
витин-Краснов, А. Солженицын, свящ. Глеб Якунин, Лев Регельсон, отец
Дмитрий Дудко, но обидно, что к их свидетельствам недостаточно внима-
тельно прислушиваются передовые люди русской церковной общественности,
близко воспринимающие трудности нашего положения...
Церковь и государство Самое знаменательное явление нашего времени -
борьба государственных начал с церковными. Борьба жестокая и открытая до
бескрайности (как в Албании или Китае, например), или жестокая и змеепо-
добно хитрая (как у нас, в Советском Союзе).
Церковь и государство. Одна из самых опасных для исследования тем в
настоящее время. [4] Интерес к "новой" истории Церкви сразу ассоциирует-
ся с обвинением в антисоветской деятельности. Автор этой работы вспоми-
нает разговор с одним архиереем Русской Церкви:
- Да, Владыка, у меня есть свои планы, личные интересы. Люблю исто-
рию. Новую.
- Смотри, будь осторожен. Вот, Дудко отец Дмитрий...
- Простите, Владыка, но... Меня привлекает история...
- Видишь ли, лукавый хитер. Он и благие дела может повернуть в неожи-
данную сторону...
Церковь и государство Самая непопулярная и самая ответственная в цер-
ковной печати тема. На одном из заседаний спецредколлегии в редакции
"Журнала Московской Патриархии", в связи с подготовкой книги "Русская
Православная Церковь" для издания на Западе в серии "Церкви современного
мира", при обсуждении содержания книги один из сотрудников высказал та-
кое замечание:
- Поскольку эта книга предназначается для западного читателя, то, ес-
тественно, нам надо учесть его интересы и запросы. А он от нас более
всего ждет обстоятельного ответа на один - единственный вопрос - об от-
ношении Церкви и государства (в проекте содержания книги этот пункт был
вообще опущен).
Председатель редколлегии принял замечание и отвел этой теме 4 (!) ма-
шинописных страницы. Это в книге объемом более 600 страниц! На этой пло-
щади только и можно, что перепечатать декрет об отделении Церкви от го-
сударства. Смешно? - Нет, трагично.
Обращаясь к многовековой истории Церкви, мы видим, как много зла при-
несло "молчание Церкви", говоря словами архиепископа д-ра Дональда Ког-
гана на приеме в ресторане "Прага" в Москве 26 сентября 1977 года.
Пора сказать правду о себе. Русская Церковь обязана ее сказать. Эту
правду о Церкви надо было говорить с самого начала. "Пора" было сказано
великим духовным человеком уже в 1917 году. [5] Но Церковь молчит. Мол-
чит Церковная власть. Упорно молчит или говорит не то, что думает, а то,
что заставляют говорить. Поэтому говорят отдельные энтузиасты, уполномо-
ченные на это совестью своей - здоровой совестью.
Можем ли мы говорить и писать об этой правде, мы, рядовые верующие и
рядовые служители? - Вопрос не риторический. В советской печати нередко
можно встретить упрек, что авторами специальных религиозно-церковных ис-
торических работ все чаще выступают люди "далекие от религиозной жизни".
[6] То, что историей Церкви занимаются люди нецерковные, упрек в ка-
кой-то мере справедливый.
А вот как быть рядовому верующему или рядовому служителю, который
все-таки не спиной стоит к Церкви? Право моральное, он, бесспорно, име-
ет. Но здесь уж жди упрека не со стороны светской, а от церковноначалия.
Да почти всегда так и бывает, потому что, вступая на путь правды, страш-
ной для советской власти, непременно заслужишь осуждение церковной влас-
ти, которая находится со светской "не только в нормальных, но даже в
сердечных отношениях", как отметил митрополит Крутицкий Ювеналий на пог-
ребении митрополита Никодима (Ротова). [7]
И тем не менее, правда должна найти выход. Она не терпит насилия над
собой. А поскольку не пишут о ней те, кто обязан это делать по их поло-
жению и сану, люди, ответственные за судьбу Церкви, то приходится писать
рядовым церковным людям.
Автор этой работы рядовой служитель Церкви. Неприлично относиться
смиренно к тому, что дает Церковь, как сказал Хомяков. Церковь делает
человека обладателем Духа. И ложное самоограничение есть лишь слабость
церковного самосознания и самочувствия Святой Иоанн Златоуст призывает
даже рядовых верующих не все возлагать на одних священнослужителей, но и
самим заботиться о Церкви, как о теле, всем нам общем. [8] Глубоко наде-
емся, что ДУХ Святой не оставит нас своей благодатью и не позволит сойти
с пути, который с самого начала избран в этой работе: "Правда, только
правда, ничего, кроме правды".
Речь пойдет о духовной стороне нашего общества, в значительной мере
определяющейся религиозной жизнью. Речь пойдет о глобального масштаба
мерзостях - следствии социалистической идеологической надстройки. Речь
пойдет о невыразимых муках служителей Церкви, которые им пришлось пере-
нести от "родной" советской власти.
Налицо масса фактов, одно знакомство с которыми причиняет душевную
муку, вызываемую сердечным состраданием к тысячам мучеников, церковный
подвиг которых кощунственно забыт или подменен ложью и клеветой. Эти
жуткие факты должны были бы испепелить нашу совесть, если бы их все соб-
рать вместе и обнародовать.
Особенно варварскими, бесчеловечными были методы церковной политики
государства в довоенные годы. После войны приемы отшлифовались, приобре-
ли внешний лоск, за которым не каждый может увидеть печальную действи-
тельность. А лицевую, парадную (шоколадную, как говорят в Германии) сто-
рону государственно-церковных отношений у нас показать умеют.
Собственно, трагедия не в том, что Церковь находится в бедственном
положении: гонимое положение ее - нормально с позиции истинного смысла и
значения Церкви в мире, т.е. со стороны того, что Церковь не от мира
(сего) и никогда принята миром быть не может (это может произойти только
в том случае, когда она потеряет свою соленость, именно то, что отличает
ее от мира), а в том, что социалистическая действительность породила ве-
ликую историческую неправду (ложь). Это бедственное положение нашей
Церкви напрочь отрицается не только нашим государством, но и церковным
начальством.
В последнее время апологеты положения Церкви в Советском Союзе нашли
еще один, косвенный аргумент в защиту утверждения о чуть ли не райском
(по сравнению с западными странами, разумеется) положении Церкви в со-
ветской стране. Мол, многочисленные западные гости, делегации, туристы,
сами видят открытые двери наших храмов, заполненных верующими, могут ви-
деть богослужения, свободно совершаемые в них, монастыри, живущие нор-
мальной жизнью.
Наивные и оригинальные люди действительно удовлетворяются тем, что
видели и, ублажаемые роскошными обедами [9] и приятными подарками, на
которые Церковь не скупится, кричат: "Действительно, мы своими глазами
видели (?) свободу (?) вероисповеданий... "
"Нас, как делегацию Сербской Православной Церкви, особенно интересо-
вала религиозная жизнь, - пишет один такой гость, представитель Сербской
Церкви на Поместном Соборе Русской Православной Церкви 1945 года, - и мы
каждый день посещали московские храмы. Все виденное нами разоблачает
вражескую пропаганду. Дивные и величественные храмы, богато убранные,
полны света, отличные хоры в каждой церкви - свидетельство полной свобо-
ды, в условиях которой живет Русская Церковь". [10]
"Мы убедились, что эти слухи (об ущемлении прав верующих в нашей
стране - В.С.) не соответствуют действительности" (делегат индийского
парламента Мухаммед Юнус Салим). [11]
"Западная, в том числе и религиозная информация, лживо изображает
свободу в СССР, печатаются фотографии закрытых церквей (!), говорится,
что верующие люди преследуются. Все это - ложь! Я впервые в Советском
Союзе, один ходил по прекрасной Москве, посещал церкви, они открыты и
нет даже намека на преследование" (епископ Фраменто, Филиппины). [12]
