Главная · Поиск книг · Поступления книг · Top 40 · Форумы · Ссылки · Читатели

Настройка текста
Перенос строк


    Прохождения игр    
Demon's Souls |#14| Flamelurker
Demon's Souls |#13| Storm King
Demon's Souls |#12| Old Monk & Old Hero
Demon's Souls |#11| Мaneater part 2

Другие игры...


liveinternet.ru: показано число просмотров за 24 часа, посетителей за 24 часа и за сегодня
Rambler's Top100
Проза - Стендаль Весь текст 1110.7 Kb

Красное и черное

Предыдущая страница Следующая страница
1 ... 36 37 38 39 40 41 42  43 44 45 46 47 48 49 ... 95
ба ей не удалось стащить.
   - А муж твой что делает? - спросил Жюльен.
   - Пишет, у него там какие-то сделки с крестьянами.
   Но пробило уже восемь часов, и в доме поднялась обычная утренняя суе-
та. Не покажись г-жа де Реналь, ее стали бы искать повсюду. Ей  пришлось
покинуть Жюльена. Но скоро она опять появилась и, пренебрегая всякой ос-
торожностью, принесла ему чашку кофе: она боялась только одного - как бы
он у нее не умер с голоду. После завтрака ей удалось привести детей  под
окна комнаты г-жи Дервиль. Он нашел, что они очень выросли, но ему пока-
залось, что они как-то погрубели, а может быть, это  он  сам  изменился.
Г-жа де Реналь заговорила с ними о  Жюльене.  Старший  очень  дружелюбно
вспоминал о своем наставнике и сожалел о нем, но оба младшие, как оказа-
лось, почти совсем забыли его.
   Г-н де Реналь не выходил из дому в это утро: он без конца бегал вверх
и вниз по лестнице и сновал по всему дому,  занятый  своими  сделками  с
крестьянами, которым он продавал картофель. До самого обеда  у  г-жи  де
Реналь не нашлось ни одной минутки, чтобы навестить своего узника. Когда
позвонили к обеду и подали на стол, ей пришло в голову стащить для  него
тарелку горячего супа. И вот в ту самую минуту, когда она тихонько  под-
ходила к двери его комнаты, осторожно неся тарелку с  супом,  она  вдруг
столкнулась лицом к лицу с тем самым  лакеем,  который  утром  припрятал
лестницу. Он также тихонько крался по коридору и как будто  прислушивал-
ся. Должно быть, Жюльен неосторожно разгуливал у себя в  комнате.  Лакей
удалился, несколько сконфуженный. Госпожа де  Реналь  спокойно  вошла  к
Жюльену; эта встреча с лакеем очень напугала его.
   - Ты боишься, - сказала она ему, - а я сейчас готова встретить  любую
опасность и глазом не моргну. Я только одного боюсь: той  минуты,  когда
останусь одна, после того как ты уедешь. - И она бегом выбежала из  ком-
наты.
   - Ах! - воскликнул восхищенный Жюльен - Только одни муки раскаяния  и
страшат эту удивительную душу!
   Наконец наступил вечер. Г-н де Реналь отправился в Казино.
   Жена его заявила, что у нее ужаснейшая мигрень, и ушла  к  себе;  она
поторопилась отослать Элизу и, едва та ушла, тотчас же  вскочила,  чтобы
выпустить Жюльена.
   Оказалось, что он в самом деле умирает от голода. Г-жа де Реналь отп-
равилась в буфетную за хлебом. Вдруг Жюльен услыхал громкий  крик.  Г-жа
де Реналь вернулась и рассказала ему, что она в темноте подошла к  буфе-
ту, куда убирали хлеб, и едва протянула руку, как наткнулась на  женское
плечо. Оказалось, что это Элиза, и ее-то крик и слышал Жюльен.
   - Что она там делала?
   - Наверно, таскала конфеты или подглядывала за нами, -  отвечала  ему
г-жа де Реналь с полнейшим равнодушием. - Но я, к счастью, нашла  паштет
и большой хлебец.
   - А тут что у тебя? - сказал Жюльен, показывая на карманы ее передни-
ка.
   Госпожа де Реналь совсем забыла, что они у нее с самого обеда  набиты
хлебом.
   Жюльен сжал ее в объятиях: никогда еще  она  не  казалась  ему  такой
прекрасной. "Даже в Париже, - смутно пронеслось у него в голове,  -  ни-
когда я не встречу такую благородную душу!" Эта  ее  неловкость,  свиде-
тельствующая о том, что она не привыкла к такого рода ухищрениям,  соче-
талась в ней с истинным мужеством, присущим человеку,  который  способен
содрогнуться только перед опасностью иного рода,  и  опасностью  гораздо
более страшной, но только в ином смысле.
   Жюльен ужинал с большим аппетитом,  а  подруга  его  подшучивала  над
простотой угощения - ей было страшно позволить себе перейти на серьезный
тон, - как вдруг кто-то с силой рванул дверь. Это был г-н де Реналь.
   - Что вы там заперлись? - кричал он ей.
   Жюльен едва успел спрятаться под диван.
   - Как так? Вы совсем одеты! - сказал г-н де Реналь, входя. - Вы  ужи-
наете и заперлись на ключ!
   В обычный день этот вопрос, заданный со всей  супружеской  резкостью,
привел бы в замешательство г-жу де Реналь, но сейчас она знала, что сто-
ит мужу только чуть-чуть нагнуться - и он увидит Жюльена, ибо г-н де Ре-
наль уселся как раз на тот стул, на котором  только  что  сидел  Жюльен,
прямо напротив дивана.
   Мигрень послужила оправданием всему. Тогда он начал пространно  расс-
казывать ей, каким образом ему удалось выиграть партию на бильярде в Ка-
зино, - "да, партию в девятнадцать франков, представь  себе!  -  говорил
он, и вдруг она заметила на стуле, в трех шагах от них,  шляпу  Жюльена.
Она словно обрела еще больше хладнокровия: спокойно  начала  раздеваться
и, улучив момент, быстро прошла позади мужа и кинула свое платье на стул
со шляпой.
   Наконец г-н де Реналь удалился. Она попросила Жюльена еще раз расска-
зать ей, как он жил в семинарии.
   - Вчера я тебя не слушала: ты говорил, а я только и  думала,  как  бы
мне собраться с духом и прогнать тебя.
   Сегодня ей даже и в голову не приходило  остерегаться.  Они  говорили
очень громко, и было, наверно, уже часа два ночи, как вдруг  их  прервал
неистовый стук в дверь. Это опять был г-н де Реналь.
   - Откройте сейчас же! К нам забрались воры! - кричал  он.  -  Сен-Жан
нынче утром нашел их лестницу.
   - Вот и конец всему! - воскликнула г-жа де Реналь, бросаясь в объятия
Жюльена. - Он убьет нас обоих, он не верит в воров. А  я  умру  в  твоих
объятиях, и умру такая счастливая, какой никогда не была в жизни.
   Она ни слова не отвечала мужу, который бушевал за дверью, и  страстно
целовала Жюльена.
   - Спаси мать Станислава, - сказал он ей,  приказывая  взглядом.  -  Я
прыгну во двор из окна уборной и убегу через сад;  собаки  меня  узнали.
Сверни в узел мою одежду и брось в сад, как только будет возможно. А по-
ка пускай ломает дверь. Главное, никаких признаний: запрещаю  тебе  это.
Пусть уж лучше подозревает, лишь бы не знал наверно.
   - Ты разобьешься насмерть! - вот все, что она сказала, больше она  ни
о чем не тревожилась.
   Она подошла вместе с ним к окну уборной, потом не спеша спрятала  его
одежду. И только после этого она, наконец, отворила мужу, который  прямо
кипел от ярости. Он осмотрел комнату, затем уборную и, не сказав ни сло-
ва, ушел. Одежда Жюльена полетела из окна; он поймал ее и стремглав бро-
сился бежать к нижней террасе сада, в сторону Ду.
   Вдруг около его уха просвистела пуля, и тотчас же позади загремел ру-
жейный выстрел.
   "Это не господин де Реналь, - подумал Жюльен - Он слишком плохо стре-
ляет". Собаки бежали рядом с ним, не лая. Вторая пуля, видимо,  перебила
лапу одной из собак, потому что она жалобно завизжала. Жюльен перескочил
через ограду, пробежал вдоль нее шагов пятьдесят  и  бросился  бежать  в
противоположном направлении Он услышал  перекликавшиеся  голоса  и  ясно
разглядел  своего  врага-лакея,  который  стрелял  из  ружья;   какой-то
крестьянин по ту сторону сада тоже принялся стрелять,  но  в  это  время
Жюльен уже стоял на берегу Ду и одевался.
   Через час он был уже на расстоянии лье от Верьера, на дороге в  Жене-
ву. "Если у них действительно есть подозрения, -  думал  Жюльен,  -  они
бросятся ловить меня по дороге в Париж".
 
 
   ЧАСТЬ ВТОРАЯ
   Она некрасива, потому что не нарумянена.
   Сент-Бев.
 
 
   I
   СЕЛЬСКИЕ РАЗВЛЕЧЕНИЯ
 
   О rus, quando ego le adspiciam [23]
   Гораций.
 
   - Вы, сударь, верно, почтовых дожидаетесь на Париж? - сказал ему  хо-
зяин гостиницы, куда он зашел перекусить.
   - Сегодня не удастся, - поеду завтра, я не тороплюсь, -  отвечал  ему
Жюльен.
   Он старался придать себе как нельзя более равнодушный вид; как раз  в
эту минуту подкатила почтовая карета. В ней оказалось два свободных мес-
та.
   - Как! Да это ты, дружище Фалькоз! - воскликнул путешественник, ехав-
ший из Женевы, другому, который входил в карету вслед за Жюльеном.
   - А я думал, ты устроился где-то под Лионом, - сказал  Фалькоз,  -  в
какой-нибудь пленительной долине на берегах Роны.
   - Устроился! Бегу оттуда.
   - Да что ты! Ты, Сен-Жиро, и бежишь? С этаким пресвятым  видом  и  ты
умудрился попасть в преступники! - сказал Фалькоз, рассмеявшись.
   - Да, оно, пожалуй, было бы и лучше, клянусь честью. Я бегу  от  этой
чудовищной жизни, которую ведут в провинции. Я, ты знаешь,  люблю  лесов
зеленую прохладу и сельскую тишину. Сколько раз ты упрекал меня за  этот
романтизм. Никогда в жизни я не хотел слушать эту проклятую политику,  а
она-то меня оттуда и выгнала.
   - А к какой же ты партии принадлежишь?
   - Да ни к какой решительно, - это меня и погубило. Вот тебе  вся  моя
политика: я люблю музыку, живопись. Хорошая книга для меня - целое собы-
тие. Скоро мне стукнет сорок четыре года.  Сколько  мне  осталось  жить?
Пятнадцать, двадцать - ну, тридцать лет, самое большее. Так вот!  Я  ду-
маю, лет через тридцать министры сделаются немного половчее, но уж,  ко-
нечно, это будут такие же отменно честные люди, как  и  сейчас.  История
Англии показывает мне, все равно как зеркало, все наше  будущее.  Всегда
найдется какой-нибудь король, которому захочется расширить свои прерога-
тивы, всегда мечты о депутатском кресле, слава и  сотни  тысяч  франков,
которые загребал Мирабо, будут мешать спать  провинциальным  богачам,  и
это у них называется - быть либералом и любить народ.  Жажда  попасть  в
пэры или в камер-юнкеры вечно будет подстегивать ультрароялистов. Всякий
будет стремиться стать у руля на государственном корабле, ибо за это не-
дурно платят. И неужели там так-таки никогда и не найдется скромного ма-
ленького местечка для обыкновенного путешественника?
   - Да в чем дело-то? Выкладывай, что с тобой случилось?  Должно  быть,
что-нибудь очень занятное, принимая во внимание твой невозмутимый харак-
тер: уж не последние ли выборы выгнали тебя из провинции?
   - Мои несчастья начались много раньше. Четыре года тому назад,  когда
мне было сорок, у меня было пятьсот тысяч франков, а нынче мне на четыре
года больше, денег у меня, похоже, тысяч на пятьдесят франков  поубавит-
ся, и теряю я их на продаже моего замка  Монфлери  на  Роне...  Чудесное
место...
   В Париже мне осточертела эта постоянная комедия, которую нас  застав-
ляет ломать так называемая цивилизация  девятнадцатого  века.  Я  жаждал
благодушия и простоты И вот я покупаю себе именьице в горах, над  Роной.
Красота неописуемая, лучше на всем свете не сыщешь.
   Приходский священник и мелкопоместные дворянчики, мои соседи,  ухажи-
вают за мной целых полгода, я их кормлю обедами, говорю: "Я уехал из Па-
рижа, чтобы больше за всю жизнь мою не слышать ни одного слова о полити-
ке. Как видите, я даже ни на одну газету не подписался. И чем меньше мне
почтальон писем носит, тем мне приятнее".
   Но у приходского священника, оказывается, свои виды:  вскорости  меня
начинают неотступно осаждать тысячами всяких бесцеремонных требований  и
придирок. Я собирался уделять в пользу бедняков две-три сотни франков  в
год. Нет! У меня требуют их на какие-то богоспасаемые общества - святого
Иосифа, святой Девы и так далее. Я отказываюсь - на  меня  начинают  сы-
паться всяческие поношения. А я, дурак, огорчаюсь. Я уж больше  не  могу
вылезти из дома утром и спокойно бродить себе, наслаждаясь красотой  на-
ших гор, - непременно  какая-нибудь  пакость  нарушит  мое  мечтательное
настроение и самым отвратительным образом напомнит о существовании людей
и их злобы. Ну вот, скажем, идет крестный ход с молебствием  -  люблю  я
это пение (ведь это, верно, еще греческая мелодия), - так они моих полей
не благословляют, потому что, говорит наш поп, сии поля суть поля нечес-
тивца. У старой ханжи-крестьянки пала корова. Так это, говорит,  оттого,
что она паслась возле пруда, который принадлежит  мне,  нечестивцу,  па-
рижскому философу, - и через неделю все мои рыбки плавают брюшком  вверх
отравили негашеной известью. И вот такие пакости подносятся мне  тысячью
всяческих способов Мировой судья - честный человек, но он боится за свое
место, и потому вечно я у  него  оказываюсь  неправ.  Деревенский  покой
Предыдущая страница Следующая страница
1 ... 36 37 38 39 40 41 42  43 44 45 46 47 48 49 ... 95
Ваша оценка:
Комментарий:
  Подпись:
(Чтобы комментарии всегда подписывались Вашим именем, можете зарегистрироваться в Клубе читателей)
  Сайт:
 

Реклама