освещенное рядом окон в эркерах с обеих сторон. Пятнадцатью метрами выше,
через зал тянулась, словно хребет, потолочная балка с отходящими к
гранитным стенам дубовыми ребрами. С потолка свисали две большие люстры из
сварного железа с горящими в канделябрах свечами.
Они поднялись на тронное возвышение в трех метрах над полом зала.
Перед ними находился огромный золоченый королевский трон.
Бром провел их вокруг края возвышения к трону. Там гвардейцы
расположились по обеим сторонам трона, а Катарина, сделав последние
полшага, встала, стройная и гордая, перед троном, глядя на множество
людей, собравшихся внизу.
Это множество выглядело образчиками всех слоев населения. Они
заполнили Большой зал от лестницы тронного возвышения до тройных дверей в
противоположном конце зала.
Впереди находились двенадцать великих вельмож, сидевших полукругом в
деревянных креслах в четырех метрах от ступенек трона.
За ними стояли сорок-пятьдесят пожилых людей в коричневых и серых
одеждах с бархатными воротниками и маленьких квадратных фетровых шляпах.
На их обширные животы спадали серебряные или золотые цепи. Бюргеры,
подумал про себя Род, местные купцы, чиновники, мастера гильдий -
буржуазия.
Позади них находились черные с капюшонами рясы духовенства, а за ними
- серовато-коричневого цвета латанная одежда крестьянства, большая часть
которого, Род не сомневался, была прислана с замковой кухни. Таким
образом, на общем суде присутствовали представители всех классов и
сословий.
Но в центре крестьян стояло четверо солдат в зелено-золотом - цветах
королевы - а между ними стояли двое крестьян один молодой, другой старый,
оба выглядевшие перетрусившими и перепуганными почти на грани паники,
вертевшие в мозолистых руках шляпы. У старикана была длинная седая борода,
юнец же был чисто выбрит. Оба были в серовато-коричневых рубахах из грубой
ткани, тот же самый материал обвязывал их ноги, служа им брюками. Рядом с
ними стоял священник, выглядевший почти столь же не в своей тарелке, как и
они.
Все глаза смотрели на королеву. Катарина очень хорошо это сознавала:
она выпрямилась еще сильнее, чтобы казаться еще хоть ненамного повыше и
сохраняла свою позу пока в зале не воцарилась мертвая тишина. Затем она
медленно села, и Бром уселся по-турецки у ее ног. Тупые концы пик глухо
стукнули о камень, когда Род и трое других гвардейцев стали "вольно",
оставив пики под углом в двадцать градусов.
По залу прогремел голос Брома.
- Кто в сей день предстанет перед королевой?
Вперед шагнул герольд с пергаментным свитком и зачитал список из
двадцати петиций. Первой была петиция вельмож, последней - петиция
дюреровских крестьян.
Наступил миг потрясенного молчания, затем старый герцог Логайр с
ревом вскочил на ноги.
- Показания! Вы так сильно нуждаетесь в показаниях, что ставите эту
деревенщину впереди своих высочайших вельмож?
- Милорд, - окрысилась Катарина, - вы забываете свое положение при
дворе.
- Нет, это вы забываете! Это вы забываете уважение к традициям и все
законы, с детства усвоенные вами от вашего отца!
Старый лорд вытянулся во весь рост, пылая гневом.
- Никогда, - прогремел он, - старый король не обесчестил бы так своих
вассалов!
- Открой глаза, старик! - голос Катарины был холоден и надменен. - Я
бы хотела, чтобы мой отец был все еще жив, но он умер, и теперь царствую
я!
- Царствуешь! - губы Логайра скривились в кислой усмешке. - То не
царствование, но тирания!
Потрясенный зал умолк. Затем все нарастая, по рядам присутствующих
пополз шепот: "Измена! Измена-измена-измена-измена!"
Первым заговорил Бром О'Берин.
- Теперь, милорд Логайр, теперь ты должен пасть на колени и попросить
прощения у своей госпожи, или же ты навек будешь осужден как изменник
трону и государству!
Лицо Логайра окаменело, он вытянулся, выпрямился и, задрав
подбородок, хотел начать говорить, но Катарина опередила его, сказав тугим
дрожащим голосом:
- Никакого прощения не будет не спрошено, ни дано. Ты, милорд Логайр,
принимая во внимание оскорбления, нанесенные нашей королевской крови,
отныне изгоняешься из нашего Двора и Присутствия, чтобы никогда более к
нам не приближался.
Медленно взгляд старого герцога встретился с глазами королевы.
- Как же так, дитя? - пробормотал он, и Род неожиданно заметил в
уголках глаз старика слезы. - Дитя, неужели ты обойдешься с отцом также,
как обошлась с сыном?
Лицо Катарины стало мертвенно бледным. Она полуподнялась.
- Поспеши покинуть место сие, милорд Логайр! - голос Брома дрожал от
ярости. - Поспеши покинуть место сие, или же я спущу на тебя собак!
Взгляд Логайра медленно опустился на Брома.
- Спустишь собак? Да, ибо ты - самый верный пес нашей королевы! - он
снова поднял глаза на Катарину. - Ах, леди-леди! Я надеялся умилостивить
тебя борзым щенком, прежде чем умру.
Катарина снова села, гордо вытянувшись.
- У меня есть мастифф, милорд, и пусть мои враги берегутся!
Старик медленно кивнул, его полные горя глаза не могли оторваться от
ее лица.
- Значит, ты будешь называть меня врагом...
Катарина чуть выше вскинула подбородок.
Он круто повернулся и направился через весь зал к выходу. Толпа
расступилась перед ним, открыв широкий проход. Гвардейцы по обеим сторонам
от большой центральной двери вытянулись по стойке "смирно" и распахнули
порталы.
Герцог резко остановился на пороге и обернулся посмотреть над толпой
на Катарину. Его тяжелый старый голос в последний раз наполним зал. И
голос его был каким-то мягким, почти добрым.
- И все же прими сие от меня, королева, кою я некогда называл своей
племянницей - тебе нечего страшиться армий Логайра, пока я жив.
Секунду он постоял на пороге, не двигаясь, выдерживая взгляд
Катарины. Затем резко повернулся, взметнув полы плаща, и исчез.
Целых три вдоха в зале царило молчание, затем все поднялись, как
один, одиннадцать оставшихся Великих Лордов и двинулись гуськом по проходу
к Большой центральной двери, следуя за Логайром в изгнание.
- Так как же она решила дело двух крестьян? - спросил Векс.
Род ехал на роботе-коне по склону, за замком, "для выездки", во
всяком случае, так он сказал конюху. На самом же деле ему был необходим
совет Векса относительно того, ЧТО БЫ ВСЕ ЭТО ЗНАЧИЛО.
- О, - ответил он, - она поддержала решение приходского священника:
подобающим наказанием для паренька был брак. Старику это не слишком
понравилось, но Катарина держала туза в рукаве: парень должен будет
содержать своего тестя на старости лет. При этом старик ухмыльнулся, а
парень вышел с таким видом, словно он был не совсем уверен, в том, что он,
в конце концов, победил.
- Превосходное решение, - пробурчал Векс. - Наверное, юной леди
следует поискать карьеры в юриспруденции.
- В чем угодно, лишь бы это держало ее подальше от политики...
Славные, воистину, на этой планете закаты.
Они ехали в сторону заходящего солнца, алый шар разрисовал небо в
красновато-коричневый и золотой цвета от горизонта и почти до зенита.
- Да, - снабдил его информацией робот, - здесь закаты действительно
превосходные, благодаря густоте атмосферы, которая составляет почти одну
целую и пять десятых земной нормальности. На этой широте, однако, из-за
наклона оси, который равен...
- Да-да. Я записал все это в судовой журнал, когда мы приземлились.
Сделай милость, оставь все это в покое. Я заметил, что лучи солнца стали
кроваво-красными.
- Соответственно, - пробормотал Векс.
- Хм, да. Это возвращает нас к сути, не так ли? Что насчет еще одного
предстоящего убийства?
- Не убийства, Род - покушения.
- Ладно, покушения. Прости мне мои обозначения и переходи к делу.
Векс с минуту помолчал, подставляя данные в заранее подготовленный
- Политическая ситуация на острове Грамарий заключает в себе три
определенные фракции: одну роялистскую и две антироялистские. Роялистская
фракция состоит из королевы, ее главного советника - некоего Брома
О'Берина - духовенства, королевской армии и группы эсперов, известных под
местным именем "маги".
- А как насчет судей?
- Как я собирался сказать, государственные служащие могут быть
включены в роялистскую партию, за исключением тех чиновников, чья
продажность оставляет их противниками реформ королевы.
- Хм, да. Я забыл об этой оговорке. Ну а еще есть кто-нибудь на
стороне Плантагенетов?
- Да. Подвид Хомо Сапиенс, характеризуемый крайней карликовостью и
упоминаемый под местным названием "эльфы".
- Ну, они, кажется, во всяком случае не против нее, - пробормотал
Род.
- Антироялистские партии многозначительно не объединены своей общей
оппозицией к трону. Первая из них - аристократия, возглавляемая
двенадцатью герцогами и графами, который, в свою очередь, возглавляет
герцог Логайр. Стоит отметить, что аристократы единодушны в своей
оппозиции королеве. Такое единодушие среди аристократов феодальной
культуры совершенно беспрецедентно и, таким образом, должно
рассматриваться как аномалия.
- И откуда взялся этот странный, объединенный фронт?
- Это единодушие может быть отнесено к присутствию группы, называемой
советниками, каждый из которых служит в качестве советника одному из
двенадцати Великих Лордов. Физическая согласованность данной группы
указывает...
Род резко повернул голову, уставясь на уши робота-коня.
- Что это?
- Каждый из советников физически характеризуется сутулостью, крайней
худобой, скудными черепными волосами, бледной кожей и общим видом человека
пожилого возраста.
- Оч-чень интересно! - Род поджал губы. - Я что-то уловил здесь, но
не могу понять что.
- Такая физическая внешность характерна для крайне развитого
технологического общества, в котором взяты под контроль проблемы
долгожительства, метаболической регулировке и подверженности воздействию
ультрафиолета.
- Современная медицина и салон красоты при баре, - кивнул Род. - Но
что, по-твоему, принимается за горбатого?
- Мы можем полагать, что это часть подобострастной манеры,
применяемой данной группой. Крайности данного поведения указывают на то,
что оно не естественно для упомянутых людей.
- Финалев закон реверса, - кивнул Род. - Дальше.
- Целью роялистской фракции является увеличение мощи центральной
власти. Цель советников состоит в ее ликвидации, результатом чего должна
будет явиться такая форма организации, которая известна как воеводства.
- Которая является, - заключил Род, - своего рода анархией.
- Именно. И мы, таким образом, должны допускать возможность, что
советники могут лелеять замысел политического раскола воеводств через
приходы, дабы прийти к полной анархии.
- И потому-то они и стремятся убить Катарину.
- Точное наблюдение: ухватятся за любой шанс ликвидировать
центральную власть.
- А это означает, что она в опасности. Давай-ка возвратимся обратно в
замок.
Он натянул поводья, но Векс отказался поворачивать.
- Она не в опасности, Род, пока еще нет. Мифология данной культуры
требует, чтобы перед смертью на крыше появился призрак, известный как
баньши. А баньши не может появиться до наступления ночи.
Род посмотрел на небо. Были сумерки, на горизонте все еще виднелся
остаток пылания солнца.
- Ладно, Векс. У тебя есть еще пятнадцать минут, может быть, полчаса.
