- Зелотта в Нью-Йорке.
- У него там неплохая компания, - ухмыльнулся я. -
Нью-Йорк полон людей, которые не убивали Ланцио. Вот если бы
он оказался в Канавине, тогда другое дело.
- Но может быть, он и здесь.
- Он не может быть одновременно в двух местах.
- Но, может быть, он приехал сюда. Я не знаю, какие у вас
сведения о Зелотте, но он ненавидел Ланцио более чем... -
Малфи пожал плечами. - Он ненавидел его смертельно. Берин
часто говорил мне об этом. Около месяца назад Зелотта
возвратился в Нью-Йорк. Он пришел и попросил у меня работу. Я
не дал ему работы, потому что он уже был ни на что не похож.
Выпивка окончательно погубила его. Кроме того, я помнил, что,
может быть, он хочет устроиться в "Церковном дворе" для того,
чтобы иметь возможность добраться до Ланцио. Потом я слышал,
что Вукчич устроил его на работу в один ресторан, но он исчез
через неделю.
Он опять пожал плечами.
- Это все. Я рассказал об этом миссис Ланцио и мистеру
Лигетту, и они сказали, что я должен передать это мистеру
Вулфу.
- Ну что ж, много обязан. Я все расскажу Вулфу. Вы все еще
хотите встретиться с ним утром?
Он ответил утвердительно. В этот момент я заметил, что
Вулф поманил меня, и я направился к нему. Он объявил, что
пора уходить. Я вышел в холл, забрал наши шляпы и, позевывая,
ждал, пока Вулф со всеми распрощается. Когда мы двинулись, он
вдруг остановил меня:
- Кстати, Арчи. Дай этим людям каждому по доллару. Это
премия за хорошую память.
Я оделил обоих зеленожакетчиков деньгами и мы вышли во
двор.
В наших апартаментах зевота совсем одолела меня.
- Может быть, это и забавно, но, если я ложусь около
четырех часов утра, то почему-то не высыпаюсь...
Я замолчал, потому что заметил нечто совершенно
необычайное. Он даже не собирался расстегивать свой жилет.
Вместо этого он вместился в кресло с таким видом, будто
собирался сидеть в нем всю ночь.
- Не собираетесь ли вы насиловать свой мозг до глубокой
ночи? Разве мы мало сделали на сегодняшний вечер?
- Нет, - сказал он угрюмо. - Но придется сделать еще
кое-что. Я договорился с Серваном, что он пригласит всех
поваров и официантов "Парадиза" сюда, как только они
освободятся. Они будут здесь примерно через четверть часа.
- И все эти черномазые заявятся сюда? Их ведь не менее
дюжины!
- Если под черномазыми ты подразумеваешь людей с черной
кожей, то да.
Я встал.
- Слушайте, босс. Поверьте мне, вы только теряете время.
Эти черномазые не помогут вам. Если у них было что сказать
они рассказали бы это шерифу, когда он допрашивал их. Самое
лучшее - дождаться шерифа и Толмана, передать им рассказ
миссис Кейн, и пусть они действуют.
Вулф усмехнулся:
- Они появятся в восемь часов. Услышат эту историю и не
поверят ни единому слову. Хотя бы потому, что она китаянка. А
кроме того, если даже поверят, то вСе равно не освободят
Берина от подозрения, поскольку эта история не объясняет
сделанных им ошибок при дегустации. После этого они примутся
за негров. Бог знает, как они будут действовать, но вряд ли
они кончат воевать с неграми до полуночи четверга, когда наш
поезд двинется по направлению к Нью-Йорку. Да и кроме того,
они могут все равно ничего не вскрыть.
- Кстати, может быть, они умнее нас. Можетели вы мне
сказать: как вы узнали, что она прищемила палец дверью в
столовой?
- Я и не знал этого. Я знал только, что она заявила
Толману, что все время находилась на улице. Кроме того, я
знал, что она прищемила палец. Когда же она заявила, что
прищемила его входной дверью, я знал, что это неправда. А
поскольку она что-то скрывает, значит это что-то является
важным. После этого я и пустил в ход доказательства, которые
мы сфабриковали.
- Которые я сфабриковал. - Я уселся. - Рано или поздно вы
доблефуетесь. Какая же, ради Ьсего святого, была причина у
этого черномазого убивать Ланцио?
- Возможно, его наняли. - Вулф поморщился. - К сожалению,
в этом случае дело усложняется.
- Ну, для вас это не так страшно, - я махнул рукой. -
Очень скоро они будут здесь. Я выстрою их перед вами в ряд.
Вы произнесете перед ними маленькую речь о гражданских правах
и о том, как нехорошо брать у посторонних, находясь на
государственной службе. После этого вы спросите, кто заколол
Ланцио. Кто-то поднимет руку, и вам остается только спросить,
кто дал ему деньги и сколько...
- Может быть, так и будет, - он усмехнулся. - Ты знаешь, я
достаточно терпелив, но на сегодня хватит. Давай, приведи их
сюда.
Я двинулся в вестибюль и открыл дверь. Однако вместо
ожидаемых африканцев я обнаружил там Дину Ланцио. Она бросила
на меня томный взгляд и сказала:
- Я очень сожалею, что беспокою вас так поздно, но, может
быть, я могу видеть мистера Вулфа?
Я попросил ее подождать и вернулся в комнату.
- Миссис Ланцио желает видеть вас.
Вулф скривился.
- Что за надоедливая женщина! Введи ее.
Глава 9
Я сидел, ждал и слушал. Вулф медленно и методично
поглаживал свои щеки и подбородок. Это служило верным
признаком того, что он раздражен, но внимателен. Дина Ланцио
уселась в кресло перед ним, так что глаза ее были в тени.
- Я относительно Марко, - сказала она.
- Ну, и что вы хотите сказать относительно Марко? .
- Вы так грубы, - она слегка улыбнулась. - Вы знаете, что
мы, женщины, не ходим прямой дорогой, а предпочитаем
извилистые пути. Хотелось бы мне знать, какого вы
представления о женщинах, подобных мне.
- Не могу сказать вам ничего определенного. Вы что,
особый род женщины?
Она кивнула.
- Думаю, что так. - Она слегка пошевелилась. - Это делает
мою жизнь более живой, но не всегда удобной. А в конце... Я
не знаю, что будет в конце. Но сейчас я беспокоюсь о Марко,
потому что вы подозреваете его в убийстве моего мужа.
Вулф даже отнял руку от подбородка.
- Чепуха!
- Нет, нет. Он так думает.
- Почему? Это вы ему так сказали?
- Нет. И я обижена. - Она замолчала, потом наклонилась
вперед, склонив голову на сторону. - Мистер Вулф, почему вы
так грубы со мной? Что вы имеете против меня? Вчера, когда я
рассказала вам о разговоре с Филиппом относительно мышьяка...
и теперь, когда я говорю о Марко...
Она откинулась назад.
- Марко сказал мне однажды, когда-то давно, что вы не
любите женщин.
Вулф покачал головой.
- Опять могу сказать, что вы говорите чепуху. Не люблю
женщин? Женщины так же, как и мужчины, достаточно
разнообразны и отрицать это бессмысленно. Но Марко Вукчич мой
друг. Вы были его женой, и вы бросили его. Я не люблю вас.
- Это было так давно, - она всплеснула руками. Затем
повела плечами. - А между прочим, теперь я здесь от имени
Марко.
- Вы имеете в виду, что это он послал вас?
- Нет. Я пришла сама. Известно, что вы собираетесь
доказать невиновность Берина в убийстве моего мужа. Как вы
можете это сделать, не обвинив Марко? Берин сказал, что
Филипп был живой в столовой, когда он ушел. Марко сказал, что
его не было, когда он входил. Если это не Берин, значит,
Марко. А потом, вы спросили Марко сегодня, он ли пригласил
меня танцевать и он ли включил радио. Может быть только одна
причина, почему вы спрашивали его об этом - вы подозреваете,
что он включил радио, чтобы заглушить шум, который мог
донестись из столовой, когда он... если там что-нибудь
случится.
- Значит, это Марко сказал вам, что я спрашивал его про
радио?
- Да. - Она улыбнулась. - Он подумал, что я должна это
знать. Видите ли, он умеет прощать то, чего вы не прощаете.
Мой отдых был прерван стуком в дверь. Я вышел в вестибюль,
прикрыв за собой дверь комнаты Вулфа. Зрелище, представшее
перед моими глазами в холле, было великолепным. Похоже, что
здесь собралась половина Гарлема. Я предложил им всем войти и
провел в мою комнату.
- Придется вам подождать здесь, мои мальчики. У мистера
Вулфа посетитель. Рассаживайтесь куда-нибудь. Садитесь на
постель. Это моя, хотя мне редко приходится ею пользоваться.
Я оставил их там и вернулся обратно, чтобы посмотреть, как
Вулф расправляется с женщиной, которую не любит. Когда я
вошел и уселся, они даже не взглянули на меня. Она говорила.
- ...Но я не знаю ничего, кроме того, что уже рассказала
вам вчера. Конечно, я знаю, что есть и другие возможности,
кроме Берина и Марко. Как вы говорили, кто-то мог войти в
столовую через террасу.
- Что ж, это возможно. Но подождите немного, миссис
Ланцио. Вы хотите сказать, что, когда Марко рассказал вам о
моем вопросе относительно радио, вы испугались, что я с
подозрением думаю, что будто бы он включил радио, чтобы
облегчить себе возможность убить вашего мужа?
- Конечно... - Она заколебалась. - Не совсем так. Марко не
испугался. Но, во всяком случае, он рассказал мне об этом.
Очевидно, это было у него на уме. Тогда и я пошла сюда, чтобы
узнать, подозреваете ли вы его или нет.
- Значит, вы пришли, чтобы защитить его? Или, может быть,
увериться, что я не сделал каких-либо других выводов из
ответов относительно радио?
- Нет. - Она улыбнулась. - Вы не должны сердиться на меня,
мистер Вулф. Почему я должна интересоваться другими выводами?
Вулф недоверчиво покачал головой.
- Может быть, может быть, мадам. Но простите меня - в
другой раз я с удовольствием побеседовал бы с вами еще, но
сейчас уже полночь, а в соседней комнате меня ждут люди,
также имеющие что сказать. Разрешите мне закончить. Проясним,
так сказать, обстановку. Во-первых, я ничего не имею против
женщин вообще. Я знаю Марко Вукчича и до, и после вашей
женитьбы. Я видел, как он переменился. Вот почему я не могу
одобрить ваш внезапный и повышенный интерес к его судьбе.
Очень непорядочно приучать человека к наркотикам, но еще
чудовищнее, сделав это, внезапно лишить его возможности
принимать их и дальше. А наркотическое влияние исходит из
каждого вашего жеста, ваших губ и ваших глаз, ваших движений.
Я вижу вас насквозь - вы увидели Марко и захотели приобщить
его к своей коллекции. Вы обволокли его своими миазмами, вы
добились, что он мог дышать только атмосферой вашего
присутствия - а затем, повинуясь капризу, без каких-либо
оснований бросили его.
Она только захлопала ресницами.
- Но я уже сказала вам, что у меня не совсем обычная
натура.
- Еще раз простите, но я не закончил. Да, я ошибся, когда
сказал - каприз. Это был просто холодный расчет. Вы пришли к
Ланцио, человеку вдвое старше вас, потому, что он был На
подъеме, не духовном, а материальном. Один дьявол знает,
почему вы не нашли в это время человека более обеспеченного и
стоящего неизмеримо выше Ланцио. Нью-Йорк представляет для
этого обширное поле деятельности.
Он пожал плечами.
- Я подозреваю, что дело в уровне интеллигентности. На
большее вы были просто не способны. Вы это чувствовали
инстинктивно. Вы как лунатик. Даже не видя, он инстинктивно
выбирает безопасный путь там, где зрячий и здравомыслящий
человек сломает себе шею.
Он сел поудобнее и сцепил пальцы на животе.
- Я не подозреваю Марко в убийстве вашего мужа, хотя и не
отрицаю, что он имел для этого все возможности. Я еще не
изучил до конца все выводы, которые можно сделать из
разговора относительно радио. Что вы еще хотите сказать?
- Все, что вы сказали... - Ее руки поднялись и опять упали
на подлокотники кресла. - Я не могу... это все Марко сказал
вам обо мне?
- Марко не упоминал ваше имя в течение последних пяти лет.
Что вы еще хотите знать?
Она явно была взволнована: ее грудь высоко поднималась от
