Рекс Стаут
Охота за матерью
Перевела с английского К.О.Добролюбская
1
Дверной звонок раздался сразу после одиннадцати, во вторник в начале
июня, я вышел в холл, посмотрел сквозь стеклянную, прозрачную только с
моей стороны панель и увидел то, а, скорее, ту, кого и ожидал увидеть:
женщину с удлиненным лицом, с немного слишком большими серыми глазами, с
чуть-чуть более тонкой фигурой, чем требовалось по самым высоким оцен-
кам. Я знал, кто она, поскольку во второй половине дня понедельника она
нам звонила, и мы условились о встрече. Мне была знакома ее внешность,
потому что я несколько раз видел ее в театрах и ресторанах.
Кроме того, я достаточно много знал о ней, в чем мне, отчасти помогла
печать, отчасти - слухи. Поэтому я мог кратко проинформировать Ниро Вул-
фа, не прибегая ни к каким поискам. Это была вдова Ричарда Вэлдона, пи-
сателя, умершего около девяти месяцев назад - он утонул в чьем-то плава-
тельном бассейне в Винчестере - после чего четыре его книги стали бест-
селлерами, а одна - "Никогда не мечтай снова" - вышла тиражом более од-
ного миллиона экземпляров по цене пять долларов девяносто пять центов, и
поэтому счет от частного детектива не должен был волновать нашу посети-
тельницу.
Пять или шесть лет тому назад Ниро Вулф прочитал "Никогда не мечтай
снова" и сразу же избавился от этой книги, отдав ее в библиотеку. Но за-
хотел достать последнюю книгу Вэлдона "Его собственный образ", и вскоре
она заняла место на книжной полке Ниро Вулфа. Это и послужило причиной
того, что теперь он приподнял свою тушу со стула - я ввел миссис Вэлдон
в кабинет, а Вулф продолжал стоять, пока она не села в красное кожаное
кресло, стоявшее у письменного стола. Я направился к своему столу и сел,
не ожидая услышать ничего любопытного. Миссис Вэлдон сообщила по телефо-
ну, что хочет всего лишь проконсультироваться с Вулфом о чем-то сугубо
личном, но сейчас по ее виду я бы не сказал, что ее ограбили или причи-
нили какой-то вред. Скорее всего, речь пойдет о чем-то ординарном, вроде
анонимного письма или исчезнувшего родственника. Поставив сумочку на
подлокотник, она огляделась.
Взгляд ее больших серых глаз на мгновение остановился на мне, потом
она повернулась к Вулфу и сказала:
- Моему мужу понравилась бы эта комната.
- Миссис, - сказал Вулф, - а мне понравилась одна из его книг, но с
оговорками. Сколько ему было, когда он умер?
- Сорок два.
- А сколько лет вам?
Этот вопрос предназначался мне. Все дело в том, что у Вулфа есть три
убеждения: а) враждебное отношение Вулфа к женщинам лишает его возмож-
ности что-нибудь понять даже в простеньких экземплярах; б) мне достаточ-
но провести хотя бы час с любой из них, чтобы дать точное определение; и
в) чтобы не затруднять себя, нужно задать женщине несколько резких и не-
уместных вопросов. А его любимый вопрос: "Сколько вам лет?" Как женщина
на него прореагирует - это и позволит верно судить о ней.
Люси Вэлдон выбрала наиболее верное решение. Она улыбнулась и сказа-
ла:
- Достаточно много, даже слишком. Двадцать шесть. Это настолько мно-
го, что можно определить: ты нуждаешься в помощи... поэтому я и здесь.
То, что я намереваюсь рассказать, сугубо... сугубо конфиденциально, -
она взглянула на меня. Вулф кивнул:
- Так всегда говорят. Такова наша профессия. Но мои уши - это уши
мистера Гудвина, а его уши - мои. А что касается конфиденциальности, то
я не думаю, что преступление, которое вы совершили, было чересчур
серьезным.
Она улыбнулась снова. Правда, улыбка лишь мелькнула и тут же исчезла,
но все же это была улыбка.
- Нет, речь идет не о преступлении. Я хочу, чтобы вы нашли для меня
одного человека. Дело немного... как бы это сказать... необычно. В моем
доме находится ребенок, а я хотела бы узнать, кто его мать. Как я уже
говорила, все это строго конфиденциально. Но для некоторых это все-таки
не тайна. Моя служанка и кухарка в курсе дела, кроме них - мой адвокат и
двое моих друзей. И это все, поскольку я не уверена что оставлю ребенка
у себя.
Вулф нахмурился, что было неудивительно:
- Я не специалист по детям, мадам.
- Конечно, я понимаю. Дело не в том. Я хочу... но прежде я должна вам
все рассказать. Я получила его две недели назад, в воскресенье, двадца-
того мая. Позвонил телефон, я ответила, и голос в трубке сообщил, что в
моем вестибюле кое-что лежит... И там на полу я нашла сверток из одеяла.
Я взяла его, а в комнате обнаружила приколотый к одеялу листок бумаги, -
она открыла сумочку и вынула из нее листок.
К этому моменту я был уже рядом с ней, взял записку - достаточно было
одного взгляда, чтобы прочитать ее и протянуть Вулфу, но я обошел его
письменный стол, изучая записку. Это был листок размером четыре на шесть
обычной дешевой бумаги. Записка из пяти кривых строчек, напечатанных на
детском гектографе, была кратка и лаконична:
Миссис Ричард Вэлдон
Этот ребенок для вас
Потому что мальчик должен
Жить в доме
Отца
В углу листка были две дырочки от булавки. Вулф положил записку на
стол, повернулся к посетительнице и спросил:
- Это правда?
- Я не знаю. Разве я могу знать? Но, может быть, и правда.
- Может быть, или маловероятно?
- Думаю, что возможно, - она закрыла сумочку и положила ее на прежнее
место.- Я считаю, что такое вполне могло случиться, - она опустила руку
с обручальным кольцом. Взгляд ее остановился на мне, потом возвратился к
Вулфу. - Но вы отдаете себе отчет в том, что все сказанное должно ос-
таться между нами?
- Конечно.
- Хорошо... Я расскажу вам все, потому что хочу, чтобы вы все поняли.
Мы с Диком поженились два года тому назад. Да, два года исполнится в
следующем месяце. Мы были влюблены друг в друга, я все еще так думаю. Но
для меня много значило и то, что он был знаменитостью, а я при нем -
миссис Ричард Вэлдон.
А для него много значило... то, кем я была. А я была из известной
семьи Армстед. Я не знала, насколько это важно для него, пока мы не по-
женились, но он так и не понял, что мне до смерти надоело быть Армстед,
- она перевела дыхание. - До нашей свадьбы у него была репутация Дон Жу-
ана, но, как это часто бывает, все оказалось преувеличенным. В течение
двух месяцев мы были полностью...
Она замолчала и закрыла глаза, но через секунду продолжила:
- Для меня не существовало ничего, кроме нас двоих. И для него, я ду-
маю, тоже. Я уверена в этом. Но потом... я не знаю, что произошло, но
все изменилось. В течение последнего года его жизни, возможно, у него и
была женщина, а может и две или дюжина... я ничего не знаю точно. Но я
уверена, это могло быть. А ребенок... как вам сказать? Вполне мог быть.
Понимаете?
- Пока да, - Вулф кивнул. - Но что вас интересует больше всего?
- Ребенок Я собиралась иметь одного или двух... в самом деле, и Дик
хотел, но я решила подождать. Отложила это на потом. И вот... ребенок
есть, он у меня, - она показала на записку, лежащую на столе Вулфа. - Я
думаю, что в записке все совершенно верно. Мальчик должен жить в доме
своего отца, должен носить его имя. Но вопрос в том, был ли Ричард его
отцом? - Она снова повернула руку с кольцом. - Вот так.
Вулф вздохнул.
- Такой вопрос разрешить не удастся, разве вы не знаете. Гомер гово-
рил: "Ни один человек не может быть уверенным, кто его отец". И Шекспир
подтверждал: "Мудр тот отец, который знает своего ребенка". Я не смогу
помочь вам, мадам. Да и никто не сможет.
Она улыбнулась:
- Конечно же, вы можете мне помочь. Не в ваших силах доказать, что
именно Дик отец ребенка. Но вы ведь можете выяснить, кто положил младен-
ца ко мне в вестибюль и, кто его мать. А потом... - она открыла сумочку.
- Я вычислила сама... - Из сумочки она достала листок иного размера и
качества. - Доктор сказал, что двадцатого мая ребенку было четыре меся-
ца. Значит, он родился примерно двадцатого января, а был зачат примерно
двадцатого апреля прошлого года. Когда вы узнаете, кто его мать, вы смо-
жете выяснить все о ней и о Дике, чтобы удостовериться, были ли они тог-
да близки. Вы не установите, что младенец его сын, но этого будет доста-
точно. И если это все обман, Дик не отец, мне это поможет, не так ли?
Первое - узнать, кто подбросил ребенка, второе - кто его мать. А я, воз-
можно, захочу сама задать ей несколько вопросов, просто для себя. А там
посмотрим.
Вулф, откинувшись в кресле, хмуро посмотрел на нее. Все это начинало
походить на работу, от которой он отказался бы в том случае, если бы го-
ворил с клиенткой по телефону. Вулф терпеть не мог такой работы, а его
текущий счет в банке был вполне достаточен для приличного существования.
- У вас богатое воображение, - сказал он, - а я не волшебник, миссис
Вэлдон.
- Конечно, нет, но вы - лучший детектив на свете, не так ли?
- Вряд ли. Лучшим детективом может оказаться грубый, почти первобыт-
ный человек с небольшим запасом слов. Вы сказали, что ваш адвокат знает
о ребенке. Известно ли адвокату, что вы консультируетесь со мной?
- Да, но он этого не одобряет. Он считает мое желание оставить ребен-
ка у себя глупостью. Ведь о детях есть определенные законы и, согласно
им, я могу держать у себя ребенка лишь временно. Но именно поэтому я
настояла на своем. Найти мать - мое дело. Его дело - закон.
Не зная того, она попала в самую точку. Даже Вулф с его запасом слов
не выразил бы лучше свое отношение к адвокатам. Выражение его лица стало
более учтивым.
- Мне кажется, - сказал он, - что вы не совсем учли все трудности.
Расследование наверняка займет много времени, будет нелегким, дорогим и,
возможно, безрезультатным.
- Я ведь говорила, что понимаю - вы не волшебник.
- Мои услуги стоят дорого. Можете ли вы себе это позволить?
- Я получила наследство от бабушки и имею доход от книг мужа. У меня
собственный дом. - Она усмехнулась. - Если хотите взглянуть на сумму мо-
их налогов с доходов, обратитесь к моему адвокату.
- Не стоит. Дело может занять неделю, месяц, год.
- Для меня это не имеет значения. Но мой адвокат утверждает, что вре-
менное содержание незаконнорожденных может продолжаться не более месяца.
Вулф взял листок, изучил и посмотрел на миссис Вэлдон.
- Если уж вам вздумалось придти, вы должны были сделать это раньше.
- Окончательно я решила только вчера.
- Это, возможно, слишком поздно. С воскресенья двадцатого прошло
шестнадцать дней. Звонок был днем?
- Нет, вечером. Вскоре после десяти.
- Голос был мужской или женский?
- Трудно сказать. Думаю, это мог быть мужчина, подражавший голосу
женщины, или женщина, старающаяся подражать мужчине.
- У вас есть какие-нибудь предположения?
- Никаких.
- Что было сказано? Дословно.
- Я была одна. Служанка ушла. Я сняла трубку сама и ответила: "Дом
миссис Вэлдон". Голос спросил: "Это миссис Вэлдон?" Я ответила "да", и
голос сказал: "Посмотрите, в вашем вестибюле кое-что есть," и короткие
гудки. Я спустилась, увидела сверток, в нем ребенка, поднялась с ним в
комнату и позвонила доктору...
- Вы были дома весь тот день и вечер?
- Нет. Я провела уик-энд за городом и вернулась домой около восьми.
- Где это "за городом"?
- Около Вестпорта. В доме Юлиана Хафта - он издает книги моего мужа.
- Где находится Вестпорт?
Ее глаза расширились от удивления. Мои - нисколько. Незнание Вулфом
центрального района легко восполнялось атласом.
- Это Коннектикут, - сказала она. - Округ Фэрфилд.
- Когда вы оттуда уехали?
- В начале седьмого.
- На машине? На собственной?
- Да.
- С шофером?
- Нет. У меня нет шофера.
- Был ли кто-нибудь с вами в машине?
- Нет. - Она снова сделала характерный жест рукой с обручальным
кольцом. - Я понимаю, детектив вы, мистер Вулф. Но я не вижу смысла в
ваших вопросах.
