Ягайлом и Витовтом и пробыл в цепях около девяти лет: только в 1418 году
он был освобожден острожским князем и убежал в Венгрию. Но заключение
Свидригайла не могло положить конца волнениям в Литве и Руси, ибо эти
волнения зависели не от личности одного человека, но от взаимных отноше-
ний двух или трех народов, приведенных в неожиданную связь одним случай-
ным обстоятельством. Следя за отношениями московского князя к литовско-
му, мы видели обширные честолюбивые замыслы последнего: примыслив важную
волость Смоленскую, Витовт хотел сделать то же с Новгородом и Псковом,
хотел посадить своего хана в Кипчаке и с его помощию подчинить себе
Москву; но этот могущественный и честолюбивый князь был не иное что, как
вассал двоюродного брата своего, короля польского: мог ли Витовт терпе-
ливо сносить такое положение, могли ли терпеливо сносить его Литва и
Русь? В 1398 году королева Ядвига прислала к Витовту письмо, в котором
говорилось, что Ягайло отдал ей княжества Литовское и Русское в вено,
вследствие чего она имеет право на ежегодную дань от них. Витовт собрал
сейм в Вильне и предложил боярам литовским и русским вопрос: "Считают ли
они себя подданными короны Польской в такой степени, что обязаны платить
дань королеве?" Все единогласно отвечали: "Мы не подданные Польши ни под
каким видом; мы всегда были вольны, наши предки никогда полякам дани не
платили, не будем и мы платить, останемся при нашей прежней вольности".
После этого поляки больше уже не толковали о дани. Но Витовт и бояре его
не могли забыть этой попытки со стороны Польши и должны были подумать о
том, как бы высвободиться и из-под номинального подчинения. Однажды на
обеде, данном по случаю заключения мира с Орденом, бояре провозгласили
тост за Витовта, короля литовского и русского, и просили его, чтоб он
позволил всегда так величать себя. Витовт на этот раз притворился скром-
ником и отвечал, что не смеет еще почитать себя достойным такого высоко-
го титула. Королем литовским и русским могли провозглашать его вельможи,
потому что еще в 1396 году древняя собственная Русь, или Киевская об-
ласть, лишилась своего великого князя Скиргайла-Ивана и соединилась
опять с Литвою. Но если князь литовско-русский с своими боярами хотел
независимости от Польши, то вельможи польские старались всеми силами со-
единить неразрывно Литву и Русь с своим государством: в 1401 году на Ви-
ленском сейме в присутствии Ягайла и Витовта было определено, что по
смерти Витовта Литва и Русь возвращаются снова под власть Ягайла; по
смерти же королевской ни Литва без Польши не выбирает великого князя, ни
Польша без Литвы не выбирает короля: оба народа имеют общих врагов и
друзей. Ходили слухи еще об одном пункте договора, а именно что по смер-
ти Ягайла престол польский переходит к Витовту. В 1413 году связь с
Польшею была еще более скреплена на сейме Городельском: дворянство ли-
товское сравнено в правах с дворянством польским, за исключением, одна-
ко, православных.
Последний пункт показывал ясно, как мало прочности было для будущего
в этой связи Литвы с Польшею; но пока она еще не рушилась, и первым важ-
ным следствием ее для Восточной Европы было сокрушение Немецкого ордена.
В конце XIV века Витовт, чтобы заняться делами на востоке, хотел жить в
мире с немцами и даже отдал им на жертву Жмудь, упорно державшуюся язы-
чества. В 1399 году, пользуясь прибытием заграничных крестоносцев, в том
числе Карла, герцога лотарингского, великий магистр выступил на Жмудь,
жители которой одни не могли сопротивляться немцам и принуждены были
принять подданство и крещение; некоторые из них, однако, по примеру ста-
рых пруссов убежали в Литву. Когда Орден неотступно требовал их выдачи у
Витовта, то последний отвечал: "Вы, верно, хотите, чтоб я всем жмудинам
за раз велел возвратиться в их землю? Хорошо; но знайте, что эти люди
самые горячие приверженцы независимости, которую вы отняли у их земля-
ков; никто лучше их не защитит ее". Угроза Витовта скоро исполнилась:
восстание вспыхнуло во всей Жмуди, толпы вышли из лесов и ударили на но-
вопостроенные замки орденские, сожгли их, изрубили гарнизоны, начальни-
ков, рыцарей, духовных побрали в неволю, после чего отправлены были пос-
лы к Витовту с просьбою, чтоб он взял Жмудь под свою власть. Витовт сог-
ласился; жмудины разослали всюду грамоты с жалобою на Орден: "Выслушайте
нас, угнетенных, измученных, выслушайте нас, князья духовные и светские!
Орден не ищет душ наших для бога, он ищет земель наших для себя; он нас
довел до того, что мы должны или ходить по миру, или разбойничать, чтобы
было чем жить. Как они после того смеют называть себя братьями, как сме-
ют крестить? Кто хочет других умывать, должен быть сам чист. Правда, что
пруссы покрещены; но они так же ничего не смыслят в вере, как и прежде:
когда войдут с рыцарями в чужую землю, то поступают хуже турок, и чем
злее свирепствуют, тем больше похвал получают от Ордена. Все плоды земли
нашей и улья пчелиные рыцари у нас забрали; не дают нам ни зверя бить,
ни рыбы ловить, ни торговать с соседями; что год, увозили детей наших к
себе в заложники; старшин наших завезли в Пруссию, других со всем родом
огнем сожгли; сестер и дочерей наших силой увлекли - а еще крест святой
на платье носят! Сжальтесь над нами! Мы просим крещения, но вспомните,
что мы люди же, сотворенные по образу и подобию божию, а не звери ка-
кие... От всей души хотим быть христианами, но хотим креститься водою, а
не кровию".
Началась война. Рыцари, пользуясь отсутствием Витовта к брату в Кра-
ков, опустошили окрестности Гродна, за что Жмудь взяла Мемель; два раза
потом сильное орденское войско опустошало Литву; Витовт отплатил рыцарям
опустошением Пруссии; с обеих сторон, впрочем, не сделали ничего важного
и заключили перемирие, а в 1404 году вечный мир. Витовт принужден был
спешить заключением мира с Орденом, потому что должен был обратить вни-
мание свое на отношения к Северо-Восточной Руси; он уступил опять Жмудь
рыцарям, обязавшись даже в случае сопротивления жмудинов помогать Ордену
при их покорении. Несмотря на это. Жмудь не думала покоряться добро-
вольно. Когда орденские и Витовтовы войска входили в ее области, жители
преклонялись на время перед силою, но потом восставали опять. "Немало у
нас (говорили они) прелатов, ксендзов и тому подобных людей, которые от-
бирают у нас шерсть и молоко, а в учении христианском не наставляют
нас". Между тем Витовт, управившись на востоке, начал думать, как бы
опять овладеть Жмудью, стал поддерживать жителей ее в их восстаниях,
следствием чего были новые войны Польши и Литвы с Орденом. В 1410 году
Витовт соединился с Ягайлом и встретил орденское войско под Грюнвальдом:
у рыцарей было 83000 войска, у Витовта и Ягайла - 163000, между которыми
находились русские полки: смоленский, полоцкий, витебский, киевский,
пинский и другие. В начале битвы успех был в стороне рыцарей; но отчаян-
ное мужество русских смоленских полков, выдержавших натиск немцев, дало
возможность Витовту поправить дело: рыцари потерпели страшное поражение,
потеряли великого магистра Ульриха фон Юнгингена, более 40000 убитыми и
15000 взятыми в плен вместе со всем обозом. Грюнвальдская битва была од-
на из тех битв, которые решают судьбы народов: слава и сила Ордена по-
гибли в ней окончательно, покорители разъединенных пруссов встретили
громадное ополчение из трех соединенных народов Восточной Европы, пред
которым силы, мужество, искусство рыцарей оказались недостаточными; во-
енное братство, существовавшее для борьбы, не имело более ни средств, ни
цели для борьбы; силы его поникли пред соединенными силами трех народов
христианских, в ополчении врагов Ордена не приносилось более языческих
жертв, в нем раздавалась христианская молитва: "Богородице, дево, радуй-
ся!" Орден был предоставлен собственным средствам: потерянные силы не
восполнялись более толпами рыцарей из разных краев Европы, потому что
Орден не вел более войн с неверными, следовательно, существование его
становилось уже бесцельным, ненужным, и существование это после Грюн-
вальдской битвы представляет только продолжительную агонию.
В то время, как орден Тевтонский в Пруссии оканчивал борьбу свою с
Литвою, другая половина его, орден Меченосцев в Ливонии, продолжала
борьбу со Псковом и Новгородом, В 1406 году, по возвращении псковичей с
войны литовской, из-под Полоцка, магистр ливонский пришел со всею силою
и ходил две недели по их волости: но известно, что значило тогда ходить
по чужой волости. Жители пригорода Велья выехали в числе 150 человек же-
лезной рати, помолились богу и св. Михаилу и ударили на немцев; поганые
не выдержали и обратились в бегство, потерявши много людей и знамя; а из
вельян никто не был не только убит, но даже и ранен; одного только немцы
взяли в плен, но и тот убежал. Это было в августе месяце; в октябре
псковичи подняли всю свою волость и пошли на Немецкую землю, подстерегли
немецкую рать, убили у нее 20 человек да 7 взяли живых; потом пошли за
Новый городок, встретили другую немецкую рать, ударили и на нее, убили
315 немцев, потеряли своих 34 человека и возвратились домой с большою
добычею. В следующем году приехал во Псков брат великого князя московс-
кого Константин; первым делом его было послать слугу своего в Новгород
на добро Пскову, просить помощи на немцев; новгородцы, однако, отказа-
лись, не помогли псковичам ни словом, ни делом. Тогда князь Константин,
будучи юн верстою, по выражению летописца, но совершен умом, поднявши
всю область Псковскую и пригороды, пошел воевать за Нарову; повоевали
много погостов, взяли много добычи; со времен князей Довмонта и Давыда
псковичи не бывали еще так далеко в Немецкой земле. Благополучно возвра-
тились псковичи из похода; но скоро князь Константин уехал от них, и де-
ла переменились; магистр пришел ко Пскову со всею немецкою силою; пско-
вичи вышли к нему навстречу, четыре дня стояли неприятели друг против
друга и бились об реку; немцы не отважились перейти ее и пошли уже на-
зад, как псковичи, ободренные этим отступлением, перешли реку в погна-
лись за ними; тогда немцы оборотились и нанесли им сильное поражение на
Логозовицком поле, убили трех посадников, множество бояр и сельских лю-
дей, всего 700 человек; немцам победа стоила также дорого, и они не мог-
ли воспользоваться ею. Это побоище, по словам летописца, было так же
сильно, как Ледовое и Раковорское. В то же самое время другая рать
псковская потерпела неудачу за Наровою, принуждена была бросить свои
лодки и бежать от неприятеля. Псковский летописец при этом продолжает
жаловаться на новгородцев: они взяли князя из Литвы, говорит он, все
псковичам наперекор, вложил им дьявол злые мысли в сердце - водить друж-
бу с Литвою и немцами, а псковичам не помогают ни словом, ни делом. В
следующем 1408 году магистр пришел опять со всею силою на Псковскую во-
лость, ходил по ней две недели, но безуспешно, осаждал Велье; потом
встречаем известие о новом неудачном набеге немцев на Велье и о неудач-
ном походе псковичей на Немецкую землю. В 1409 году новое нашествие нем-
цев, опять без важных последствий, кроме поражения псковских охочих лю-
дей. Наконец, в 1410 году псковские посадники и бояре съехались с рыца-
рями у Киремпе и заключили мир по старине, на псковской воле; в 1417 в
Ригу приехал посол великокняжеский с двумя псковскими сановниками, и
заключили договор о свободной торговле и непропуске врагов Ордена чрез
псковские, а псковских - чрез орденские владения; в обидах положено ис-
кать управы судом, а не мечом; великий князь Василий в этой грамоте на-
зывается великим королем московским, императором русским. В 1420 году
немецкие послы съехались с новгородскими на реке Нарове и заключили веч-
