судиться с Юрием; но легко было предвидеть, кто из двух будет оправдан
на этом суде - богатый ли Иван или безземельный Юрий? Все князья ордынс-
кие, говорит летописец, оправили князя Ивана Михайловича и с честию от-
пустили его в Тверь, а Юрий остался в Орде. В 1408 году поднялась вражда
между князем Иваном Михайловичем и племянником его Иваном Борисовичем,
которому он до сих пор покровительствовал: услыхав о приближении дяди с
войском к Кашину, Иван Борисович бежал в Москву, но мать его отвезена
была пленницею в Тверь, и в Кашине сели наместники великого князя тверс-
кого, т. е., как надобно полагать, в той части Кашина, которою владел
Иван Борисович, ибо тут же сказано, что князь Иван Михайлович заключил
мир с братом своим, Василием кашинским. Мир этот, однако, продолжался не
более трех лет: в 1412 году встало опять между братьями нелюбье великое,
по выражению летописца: князь Иван Михайлович тверской велел схватить
брата своего Василия Михайловича кашинского вместе с женою, боярами и
слугами; княгиню велел отвезти в Тверь, а самого Василия Михайловича в
Старицу; но при переправе через реку Тмаку, когда все провожатые сошли с
лошадей, князь в одном терлике, без кивера погнал свою лошадь вброд, пе-
реправился через реку и потом поскакал по неезжалым дорогам; в одном се-
ле посчастливилось ему найти преданного человека, который заботился об
нем, укрывал в лесу, перенимал вести и, улучив наконец удобное время,
убежал с князем в Москву.
В это самое время явился из Орды в Тверь посол лютый звать князя Ива-
на к хану; тот поехал, но еще прежде него отправился в Орду из Москвы
брат его Василий, прежде и возвратился и, пользуясь отсутствием старшего
брата, попытался было овладеть Кашином с татарами; но князь Иван Борисо-
вич с тверскою заставою (гарнизоном) не пустил его в город. Это показы-
вает, во-первых, что Василий успел склонить хана на свою сторону, ибо
тот дал ему татар в помощь, во-вторых, видим, что князь Иван Борисович
помирился уже с старшим дядею и действовал за него, против младшего.
Скоро перемена хана в Орде переменила и дела тверские: враждебный князю
Ивану Михайловичу хан Зелени-Салтан был убит, и преемник его отпустил
тверского князя с честию и пожалованием.
Этим оканчиваются известия о тверских делах в княжение Василия Димит-
риевича. Дела ордынские и литовские мешали московскому князю пользо-
ваться тверскими усобицами; сначала князь Иван Михайлович был в союзе с
Москвою и послал полки свои на помощь Василию Димитриевичу против Витов-
та к реке Плаве; но тут московский князь скрыл свои переговоры с Витов-
том от князей и воевод тверских; кроме того, в договорной грамоте с ли-
товским князем написал имя тверского великого князя ниже имен родных
братьев своих Димитриевичей, вследствие чего тверичи с гневом ушли до-
мой, и князь их с тех пор перестал помогать Москве 26. Несмотря на то,
однако, он не смел и думать об открытой борьбе с Москвою. Опасение
тверского князя затронуть могущественную Москву видно из того, что когда
Эдигей во время осады Москвы послал звать его к себе на помощь с войс-
ком, то князь Иван показал вид, что послушался приказа, и поехал к Эди-
гею, только один, без войска; а потом под предлогом болезни возвратился
с дороги. Современники считали этот поступок тверского князя мастерским
делом; вот что говорит летописец: "Таковым коварством перемудрова, ни
Эдигея разгнева, ни князю великому погруби, обоим обоего избежа; се же
створи уменски, паче же истински".
Тверской князь боялся князя московского наравне с ханом татарским;
это всего лучше показывает значение Москвы при сыне Донского; несмотря
на то, Василий Димитриевич не мог еще смотреть на хана как только на
равного себе владетеля, не мог совершенно избавиться от зависимости ор-
дынской. Мы видели, что в начале своего княжения московский князь ездил
в Орду искать благосклонности Тохтамыша, с ярлыком которого овладел Ниж-
ним. Между тем летописи говорят о нападениях татар на Рязань: два раза
пустошили они это пограничное с степью княжество безнаказанно, в третий
были побиты князем Олегом; в 1391 году Тохтамыш послал какого-то цареви-
ча Бектута, которому удалось взять Вятку, перебить и попленить ее жите-
лей; как видно, этот поход был предпринят с целию отомстить вятчанам за
их ушкуйничество. Более важных предприятий нельзя было ожидать со сторо-
ны Тохтамыша, потому что к смятениям внутренним присоединялась еще
борьба с Тамерланом. В конце XIV века для Азии повторились времена Чин-
гисхановы: сын небогатого чагатайского князька, Тимур, или Тамерлан, на-
чал в половине XIV века поприще свое мелким грабежом и разбоями, а в
1371 году владел уже землями от Каспийского моря до Маньчжурии. Ему был
обязан Тохтамыш престолом Кипчакским, но не хотел быть благодарным и во-
оружился против Тамерлана. В 1395 году на берегах Терека Тохтамыш потер-
пел поражение и принужден был спасаться бегством в лесах болгарских, а
Тамерлан вошел в русские пределы, взял Елец, пленил его князя, опустошил
окрестную страну. Нападение не было нечаянное, и Василий Димитриевич
имел время приготовиться: он собрал большое войско и стал на границе
своего княжества, на берегу Оки. Но он не дождался врага; простоявши 15
дней в земле Рязанской, опустошивши оба берега Дона, Тамерлан вышел из
русских пределов в тот самый день, когда москвичи встретили образ бого-
родицы, принесенный из Владимира.
После разгрома Тамерланова Золотая Орда долго не была опасна московс-
кому князю; в продолжение 12 лет летописец раза три упоминает только о
пограничных сшибках хищнических отрядов татарских с рязанцами, причем
успех большею частию оставался на стороне последних. Несколько ханов пе-
ременилось в Орде, а великий князь московский не думал не только сам ез-
дить к ним на поклон, но даже не посылал никого: на требование дани от-
вечал, что княжество его стало бедно людьми, не на ком взять выхода,
тогда как татарская дань с двух сох по рублю шла в казну великокняжес-
кую. Наконец, обращение с татарами переменилось в областях московских:
над послами и гостями ордынскими начали смеяться и мстить им за прежнее
разными притеснениями. В это время, как во время Мамаево, всеми делами в
Орде заведовал князь Эдигей; долго терпел он презрительное обращение
московского князя с бывшими повелителями; наконец решился напомнить ему
о себе. Но, подобно Тохтамышу, и Эдигей не осмелился явно напасть на
Москву, встретиться в чистом поле с ее полками; только от хитрости и
тайны ждал он успеха; дал знать великому князю, что хан со всею Ордою
идет на Витовта, а сам с необыкновенною скоростию устремился к Москве.
Василий Димитриевич, застигнутый врасплох, оставил защищать Москву дядю
Владимира Андреевича да братьев своих Андрея и Петра Димитриевичей, а
сам с княгинею и детьми уехал в Кострому. Жители Москвы смутились, от
страха побежали в разные стороны, не заботясь об имении, чем воспользо-
вались разбойники и воры и наполнили руки свои богатством. Посады были
уже выжжены, когда явились татары Эдигеевы и со всех сторон облегли го-
род. Остановившись у Москвы, Эдигей разослал в разные стороны отряды,
которые опустошили Переяславль, Ростов, Дмитров, Серпухов, Верею, Новго-
род Нижний, Городец, Клин; много народу погибло от татар, много и от
жестокого холоду и вьюг. Тридцатичетырехтысячный отряд послан был в по-
гоню за великим князем, ноне успел догнать его. Между тем Эдигей стоял
спокойно под Кремлем; сберегая людей и помня неудачу Тохтамышеву, он не
делал приступов, а хотел зимовать и принудить к сдаче голодом; уже месяц
стоял Эдигей под Москвою, как вдруг пришла к нему весть из Орды от хана,
чтоб шел немедленно домой, потому что какой-то царевич напал на хана.
Осажденные ничего не знали об этом, и когда Эдигей прислал к ним с мир-
ными предложениями, то они с радостию заплатили ему три тысячи рублей за
отступление; Эдигей поспешно поднялся и вышел из русских пределов, взяв-
ши по дороге Рязань (1408 г.).
Но и после нашествия Эдигеева московский князь три года не ездил в
Орду сам и не посылал туда ни родственников своих, ни бояр больших;
только в 1412 году, когда новый хан Зелени-Салтан (Джелаледдин Султан),
сын Тохтамыша, дал изгнанным нижегородским князьям ярлык на их отчину,
Василий Димитриевич поехал в Орду с большим богатством и со всеми своими
вельможами. Это последнее известие об отношениях Москвы к Орде в княже-
ние Василия Димитриевича; после встречаем только известия о нападениях
татарских на пограничные с степью русские области: в 1410 году татары
напали нечаянно на Рязань, но были отбиты и потеряли добычу; в 1414 они
воевали по Задонью, взяли Елец и убили тамошнего князя; в 1422 году они
прогнаны были из области Одоевской; в 1424 году хан Куидадат вошел в
Одоевскую область, простоял здесь три недели и отправился к Рязани; но
вдесь встречен был русскими войсками и поражен.
Опаснее была Литва. Когда еще в 1386 году Василий Димитриевич спасал-
ся бегством из Орды от Тохтамыша, то, разумеется, не мог бежать прямою
дорогою, а направлял путь к западным странам, свободным от татарского
влияния; сначала он укрывался в Молдавии, а оттуда пробирался в Москву
чрез литовские владения; известия разногласят насчет того, где именно
Василий встретился с Витовтом, ведшим тогда борьбу с Ягайлом; но соглас-
ны в том, что молодой московский князь дал или принужден был дать Кейс-
тутову сыну слово жениться на его дочери Софии. Слово было сдержано, как
только Василий стал великим князем: в 1390 году трое бояр великокняжес-
ких привезли невесту в Москву из-за моря, от немцев, по выражению лето-
писца, т. е. из владений Ордена, где жил тогда Витовт. Но эта близкая
родственная связь не принесла Москве никакой пользы, когда Витовт, поми-
рившись с Ягайлом, стал великим князем литовским и начал стремиться к
увеличению своих владений, ибо это увеличение единственно могло произой-
ти чрез покорение областей Руси Восточной.
Сначала Орден не давал Витовту досуга обратить свое внимание на вос-
ток; великий магистр Конрад фон Юнгинген хотел воспользоваться борьбою
между Ягайлом и младшим братом его, Свидригайлом Олгердовичем витебским
(который, по обычаю, отдался под покровительство Ордена), и в 1394 году
осадил Вильну. Но, несмотря на многочисленность осаждавших, их ис-
кусство, опытность вождей, превосходную по тому времени артиллерию,
осажденные отбивались с таким мужеством, что магистр, потеряв треть
войска, множество лошадей и снарядов, принужден был снять осаду и заклю-
чить мир с Витовтом, чтоб только беспрепятственно выйти из Литвы. Мир с
немцами дал Витовту возможность обратить внимание на восток и примыслить
важную волость Смоленскую. В Смоленске происходила в это время сильная
усобица между князем Юрием Святославичем и братьями его за уделы и за
то, что ни один брат не хотел служить другому. Князь Юрий был принужден
уехать из Смоленска к тестю своему князю Олегу рязанскому, а Витовт спе-
шил воспользоваться этим обстоятельством, ибо удаление Юрия не примирило
остальных Святославичей; литовский князь распустил слух, что идет на та-
тар, - вместо того вдруг явился под Смоленском. Один из князей, Глеб
Святославич, выехал к нему навстречу с небольшою дружиною, был принят с
честию, отпущен с миром, причем Витовт велел сказать остальным князьям:
"Чтоб вам, всем князьям братьям, выехать ко мне с любовию, по охранной
грамоте (по опасу); слышал я, что между вами нет единства и вражда
большая; так если будет между вами какой спор, то вы сошлитесь на меня
как на третьего, и я вас рассужу справедливо". Смоленские князья обрадо-
вались, что нашелся беспристрастный третий судья, который рассудит их по
всей справедливости и разделит им вотчину по жребию: все они собрались и
