народу и сказать им, чтоб расходились по домам. Те отвечали: "Пусть свя-
титель прикажет своей стороне разойтись, а мы здесь своим, по его бла-
гословению, приказываем то же самое", и таким образом все разошлись.
Мы видели, как дорого поплатились новгородцы за своих ушкуйников при
Димитрии Донском; это заставляло их строго смотреть, чтоб шайки людей,
обремененных долгами, холопей, рабов не собирались в их волостях и не
отправлялись разбойничать на Волгу; это же повело и к ссоре Новгорода со
Псковом в 1390 году. Пошли новгородцы с войском ко Пскову под предводи-
тельством князя Семена Олгердовича и стали на Солце. Но тут явились к
ним послы псковские и заключили мир с обязательством не вступаться за
должников, холопей и рабов, которые ходили на Волгу, но выдавать их. Уш-
куйничество, впрочем, не прекратилось: под следующим же годом встречаем
известие, что новгородцы, устюжане и другие собрались и пошли в насадах
и ушкуях рекою Вяткою и Камою, взяли Жукотин, Казань, выплыли потом на
Волгу и пограбили всех гостей. Не прекратилась и вражда Новгорода со
Псковом: в 1394 году новгородцы пошли с войском ко Пскову и стояли под
ним 8 дней; был у них бой с псковичами, где они потерпели неудачу и при-
нуждены были ночью бежать домой, побросавши свои стенобитные орудия;
вследствие этого-то неудачного похода свергнут был, как видно, посадник
Осип Захарович. Несмотря, однако, на свое торжество, псковичи не хотели
продолжать войны с старшим братом и отправили послов в Новгород; но на
этот раз послы возвратились без мира; через два года явились в Новгород
новые знатные послы из Пскова и били челом владыке Иоанну: "Чтоб ты,
господин, благословил детей своих Великий Новгород, чтобы господин наш
Великий Новгород нелюбье нам отдал и принял бы нас в старину". Владыка
благословил детей своих: "Вы бы, дети, мое благословение приняли, пско-
вичам нелюбье отдали и свою братью младшую приняли по старине; потому
что, дети, видите, уже последнее время приходит, надобно христианам быть
заодно". Новгородцы послушались и заключили мир по старине.
Но если после этого не было войны между Новгородом и Псковом, зато не
было и единодушного союза между ними, какого желал владыка; и после
псковский летописец постоянно жалуется, что новгородцы не помогают пско-
вичам. Отношения между старшим и младшим братом были таковы, что они не
могли действовать заодно; но этот недостаток единства между ними прола-
гал московским князьям путь к усилению своей власти, к собранию Русской
земли. Действительно, по словам новгородского владыки, приходило теперь
последнее время, но последнее время для особного существования Новгоро-
да, Пскова и других русских волостей. Угрожаемый немцами и Литвою, ос-
тавляемый без помощи Новгородом, Псков необходимо должен был обратиться
к сильному князю московскому, который теперь имел возможность заняться
его делами, оборонить отчину св. Ольги, и вот с последнего года XIV века
во Пскове происходит важная перемена: он начинает принимать князей от
руки великого князя московского. Таким образом, сын Донского примыслил
богатые волости на берегах Оки и Волги, утвердил свое влияние во Пскове,
заставил новгородцев держать свое княжение честно и грозно, потому что
грозил постоянно их богатым колониям заволоцким. Рязань и Тверь, слабые,
волнуемые усобицами, не могли и думать о борьбе с Москвою, но все более
и более подчинялись ее влиянию. В 1402 году великий князь московский Ва-
силий от имени всех родичей - дяди Владимира Андреевича и троих родных
братьев - Юрия, Андрея и Петра - заключил договор с великим князем ря-
занским Федором Ольговичем. В этом договоре московский князь делит своих
родичей на два разряда - братьев младших (князь Владимир Андреевич и
князь Юрий Димитриевич) и братьев меньших (князья Андрей и Петр Димитри-
евичи). Великий князь рязанский обязывается держать великого князя мос-
ковского старшим братом, младших его братьев равными себе братьями,
меньших братьев младшими. Обязывается не приставать к татарам; выговари-
вает себе право отправлять посла (киличея) в Орду с подарками, право
принять у себя татарского посла с честию для добра христианского; но при
этом обязывается давать знать в Москву, если вздумает послать киличея,
равно как передавать в Москву все вести ордынские. "А отдалится от нас
Орда, тогда тебе с нами учинить по думе", - прибавляет великий князь
московский. Не раз было упомянуто о наследственной вражде между великими
князьями - рязанским и пронским; московский князь ставит себя посредни-
ком между ними и вносит в договор следующее условие: "С князем великим
Иваном Владимировичем (пронским) взять любовь по прежним грамотам, а ес-
ли учинится между вас какая обида, то вам послать бояр своих для решения
спора, если же они не решат, то третий (судья) им митрополит: кого мит-
рополит обвинит, тот и должен отдать обидное; а не отдаст, то я, великий
князь Василий Димитриевич, заставлю его исправиться". Московский князь
обязывает рязанского помириться с князьями новосильским и торусским по
прежним грамотам и жить с ними без обиды, потому что те князья один че-
ловек с московским. Если случится у этих князей спор с князем рязанским
о земле или о воде, то решают его бояре, высланные с обеих сторон; если
же бояре не уладятся, то избирают третьего судью, приговор которого при-
водится в исполнение князем московским. Если князь литовский Витовт за-
хочет любви с князем рязанским, то последний может взять с ним любовь,
но только по думе с князем московским, как будет годно. Но, несмотря на
посредничество московского князя, вражда между князьями рязанским и
пронским не стихла: в 1408 году князь Иван Владимирович пронский пришел
нечаянно с татарами и выгнал из Рязани князя Федора Ольговича, который
бежал за Оку. Московский князь послал на помощь к изгнанному воевод ко-
ломенского и муромского с тамошними полками; на реке Смядве встретились
они с пронским князем и были разбиты: коломенский воевода был убит, му-
ромский взят в плен. Несмотря, однако, на эту победу, пронский князь ус-
тупил Рязань опять Федору, вероятно вследствие угроз князя московского.
В 1399 году умер тверской князь Михаил, последний опасный соперник
московского князя. Договорная грамота его с сыном Донского дошла до нас:
в ней отношения князя тверского к московскому и его братьям не определе-
ны родовыми счетами: Михаил называется просто братом Василия. Тверской
князь обязывается за себя, за детей своих, за внучат и за племянников не
искать ни Москвы, ни великого княжения Владимирского, ни Великого Новго-
рода; обязывается быть заодно с московским князем на татар, на литву, на
немцев и ляхов. Если на московских князей нападут татары, литва, немцы
или поляки и сам Василий с братьями сядет на коня, то Михаил обязан пос-
лать к ним на помощь двоих сыновей да двоих племянников, оставив у себя
одного сына; если же татары, литва или немцы нападут на Тверское кня-
жество, то московский князь обязан сам идти на помощь к Михаилу с своею
братьею. Эта разница в обязательствах объясняется старостию Михаила от-
носительно Василия. Тверской князь обязан объявить Витовту литовскому,
что он один человек с московским князем. К Орде тверскому князю путь
чист, равно его детям, внучатам и людям. В первый раз московский князь
упоминает о князьях, которых ему или его младшей братье бог поручил: ес-
ли кто-нибудь из них отъедет к тверскому князю, то последний не может
вступаться в их вотчины: они остаются за московским князем.
Распределение Тверских волостей между сыновьями, сделанное князем Ми-
хаилом, замечательно, и здесь ясно обнаруживается намерение завещателя
увеличить волость старшего брата пред волостями младших, чтоб сделать
восстание последних и усобицы невозможными: старший сын Михаила, Иван,
получил Тверь с семью городами, а двое других сыновей, Василий и Федор,
- только по два города; притом можно думать, что в Кашинском же уделе
второго сына, Василия Михайловича, помещен был и внук Михайлов Иван, сын
умершего при жизни отцовой Бориса Михайловича. Мы видели упорную борьбу
Михаила с Дмитрием московским, которая обличила большую энергию в тверс-
ком князе; мы видели также стремление Михаила подчинить себе Кашинское
княжество; это стремление увенчалось успехом, несмотря на сопротивление
Москвы, ибо мы видим Кашин во власти Михаила, и он завещает этот город
второму сыну своему Василию. Мир, господствовавший в Тверских волостях в
продолжение 25 лет по окончании борьбы с Москвою, дал Михаилу досуг об-
ратить свою деятельность на устроение внутреннего наряда; и автор сказа-
ния о его смерти говорит, что в княжение его разбойники, воры и ябедники
исчезли, корчемники, мытари и торговые злые тамги истребились, о насили-
ях и грабежах нигде не было слышно; вообще о Михаиле встречаем в летопи-
сях такой отзыв: был он крепок, сановит и смышлен, взор имел грозный и
дивный.
Новый тверской князь Иван Михайлович, по обычаю, немедленно же хотел
воспользоваться полученными от отца средствами для приведения в свою во-
лю младших братьев. Тверские бояре великокняжеские начали обижать
удельных князей. Василий Михайлович кашинский пришел к своей матери, ве-
ликой княгине Евдокии и стал говорить ей: "Бояре брата нашего крестное
целование к нам сложили, тогда как они клялись отцу нашему - хотеть нам
добра". Великая княгиня тотчас же отправила своих бояр с боярами младших
сыновей к старшему, которому они должны были сказать: "Господин князь
великий! вопреки грамоте отца нашего, бояре твои сложили к нам крестное
целование, и ты б, господин князь великий, пожаловал, велел своим боярам
крестное целование держать по грамотам отца нашего". Но Иван велел им
прямо сказать, что бояре тверские сложили к ним крестное целование по
его приказу, и начал с тех пор сердиться на мать, братьев и племянника.
Но мать последнего, вдова Бориса Михайловича, родом смольнянка, взяла
сына, боярина Воронца и явилась в Тверь к великому князю с оправданием,
что она не посылала своих бояр вместе с другими удельными. Эта лукавая
лесть, по выражению летописца, понравилась Ивану; он отнял у брата Васи-
лия кашинского Луское озеро и отдал его племяннику Ивану Борисовичу.
Тщетно Василий чрез владыку тверского Арсения просил у брата общего су-
да: тот велел отвечать ему: "Суда тебе не дам". Скоро Иван успел примыс-
лить новую волость к своей отчине: в 1402 году умер двоюродный брат его
Иван Всеволодович холмекий и мимо родного брата Юрия отказал свой удел
сыну великого князя Александру; в следующем году этот Александр выгнал
дядю Василия Михайловича из Кашина; тот убежал в Москву, и великий князь
успел на этот раз помирить его с старшим братом; но чрез год, когда ка-
шинский князь приехал за чем-то в Тверь к старшему брату, то последний
велел схватить его вместе с боярами; двоюродный брат их Юрий Всеволодо-
вич, боясь такой же участи, убежал в Москву; неизвестно, что заставило
Ивана выпустить своего пленника и поцеловать с ним крест; но через месяц
кашинский князь был уже в Москве, и тверские наместники сидели в Кашине,
угнетая его жителей продажами и грабежом. Дела литовские мешали московс-
кому великому князю вступиться в усобицу тверских князей. Как видно, он
дал изгнанному Василию Михайловичу Переяславль в кормление; но когда
явился из Литвы более важный для Москвы выходец, князь Александр Нелюб,
то великий князь Василий отдал Переяславль ему; вероятно, это самое обс-
тоятельство заставило кашинского князя вступить в переговоры с старшим
братом своим, Иваном тверским, который возвратил ему Кашин.
Между тем Юрий Всеволодович холмский все жил в Москве и вдруг в 1407
году поехал в Орду искать великого княжения Тверского под двоюродным
братом своим Иваном. Последний, узнав об этом, также отправился в Орду
