городом. Впрочем, и после, когда в городе находился князь, назначение
посадника не изъято было совершенно из-под его влияния: князь избирал
посадника вместе с городом. Если посадник сперва был назначаем князем,
то срок отправления его должности, естественно, зависел от воли князя;
впоследствии, когда посадник стал чиновником городовым, то он сменялся
по воле города, смотря по обстоятельствам, мы видели, что посадники пос-
тоянно сменяются вследствие смены князей, вследствие торжества той или
другой стороны, причем иногда старые посадники вступают снова в долж-
ность настоящих, или степенных. Один только раз встретили мы указание,
что при избрании в посадники при всех равных обстоятельствах обращалось
внимание на старшинство: так, в 1211 году Твердислав уступил посадни-
чество Димитрию Якуничу, потому что последний был страше его. Иногда ви-
дим, что посадник, сверженный в Новгороде, шел посадничать в пригород,
причем случалось, что пригорожане не принимали его, опять, вероятно, по
отношениям своим к городским партиям; но при этом легко заметить, что
посадники избираются обыкновенно из одного известного круга боярских фа-
милий. Все вышесказанное о превращении посадника из чиновника княжеского
в городового объясняется примером тысяцкого. Тысяцкий существует везде
подле князя в качестве его чиновника; в летописи встречаем известия, что
такой-то князь дал тысячу такому-то из своих приближенных: в Новгороде и
этот чиновник вместе с посадником стал подлежать народному избранию.
Если право сопоставлять с князем посадника не могло быть уступлено
Новгороду Ярославом I, произошло во времена позднейшие, то нельзя отнес-
ти ко временам Ярослава I и других условий, встречаемых в договорных
новгородских грамотах с великими князьями, например: "Из Суздальской
земли тебе Новгорода не рядить и волостей не раздавать", или: "А на Ни-
зу, князь, новгородца не судить", ибо мы знаем, что Мономах рядил Новго-
род, судил новгородцев и раздавал волости из Киева. К этому должно при-
бавить еще, что сами новгородцы, требуя от великих князей клятвы в соб-
людении вышеозначенных условий и приводя в пример прежних князей, давав-
ших подобную клятву, нигде, однако, не упоминают имени Ярослава I. При-
веденное обстоятельство тем более важно, что в других случаях новгородцы
именно указывают на грамоты Ярославовы. О содержании этих грамот мы
должны заключить по обстоятельствам, в которых они упоминаются. В 1228
году новгородцы поссорились с князем своим Ярославом Всеволодовичем за
то, что он поступил не по грамотам Ярославовым, а именно, наложил новую
пошлину и посылал судей по волостям. На следующий год прибыл к ним князь
Михаил и целовал крест на всех грамотах Ярославовых, вследствие сего
тотчас же сделал финансовое распоряжение, а именно дал свободу смердам
на пять лет не платить дани. В 1230 году Ярослав, снова призванный, ус-
тупил новгородцам и целовал крест на всех грамотах Ярославовых. В 1339
году, когда великий князь Иоанн Данилович прислал требовать у новгород-
цев ханского запроса, то они отвечали: "Того у нас не бывало от начала
мира, и ты, князь, целовал крест к Новгороду по старой пошлине и по
Ярославовым грамотам". Вот все случаи, где новгородцы упоминают о грамо-
тах Ярославовых. Видя, что во всех этих случаях дело идет о финансовых
льготах, можно заключать, что льготные грамоты Ярославовы касались
только финансовых постановлений, и точно, в летописи встречаем известие,
что новгородцы получили подобную грамоту от Ярослава I. В одной только
Степенной книге сказано, что Ярослав I дал новгородцам позволение брать
из его племени себе князя, какого захотят. Но, во-первых, новгородцы ни-
когда не упоминают об этом праве, полученном ими от Ярослава I, например
когда они не хотели принять к себе Святополкова сына на место любимого
ими Мстислава, то им прежде всего следовало бы указать на это право, но
они молчат о нем, а указывают другие причины, именно уход Святополка от
них и распоряжение великого князя Всеволода. Во-вторых, в летописях чи-
таем, что новгородцы освобождены прежними князьями, прадедами князей, а
не Ярославом, что потом подтверждается и в самой Степенной книге. Сооб-
ражая все обстоятельства, можно с вероятностию положить, что особенности
в быту Новгорода произошли мало-помалу, вследствие известных историчес-
ких условий, а не вследствие пожалования Ярославова, о котором, кроме
Степенной книги, не знает ни одна летопись.
Что касается до внешнего вида русского города в описываемое время, то
он обыкновенно состоял из нескольких частей: первую, главную, существен-
ную часть составлял собственно город, огороженное стенами пространство;
впоследствии времени около города образуются новые поселения, которые
также обводятся стенами; отсюда город получает двойные укрепления: город
внутренний (днешний) и город наружный (окольный, кромный), внутренний
город носил также название детинца, внешний - острога; поселения, распо-
ложенные около главного города, или детинца, назывались nepeдгopoдueм.
Стены бывали каменные и деревянные (преимущественно) с дощатыми забора-
лами, башнями (вежами) и воротами, которые носили названия или по поло-
жению в известную сторону, например Восточные, или по украшениям, напри-
мер Золотые, Серебряные, или по тем частям города, к которым прилегали,
по их народонаселению, например в Киеве были ворота Жидовские, Лядские,
или по церквам, которые находились в башнях над воротами или, быть мо-
жет, даже по образам, или наконец по каким-нибудь другим обстоя-
тельствам, например Водяные в новгородском Детинце, выводящие к реке, и
т. п. Упоминаются два вала, и место, находящееся между ними, носит наз-
вание болонья. Передгородие разделялось на концы, концы - на улицы. Го-
родское строение было тогда исключительно деревянное, церкви были камен-
ные и деревянные; что касается до количества церквей в городах, то в
Новгороде с 1054 года по 1229 построено было 69 церквей, из которых 15
были, наверно, деревянные, ибо о них или прямо сказано так или сказано,
что они были срублены; из остальных о некоторых прямо сказано, что они
были каменные, о других же ничего не сказано; в число 69 включены и
церкви монастырские; нельзя думать, чтобы до 1054 года находилось уже
очень много церквей в Новгороде; это количество церквей во втором по бо-
гатству (после Киева) русском городе может дать нам приблизительное по-
нятие о количестве церквей в Киеве. Из городных построек летописи упоми-
нают о мостах деревянных, которые разбирались; Новгородская летопись
упоминает о построении мостов через Волхов; в Киеве Владимир Мономах
устроил мост через Днепр в 1115 г. Из общественных зданий в городе па-
мятники упоминают о тюрьмах или погребах: о постройке их узнаем, во-пер-
вых, то, что у них были окна (небольшие оконцы): дружина Изяславова со-
ветовала этому князю подозвать заточенного Всеслава полоцкого к оконцу
его тюрьмы и убить; описывая освобождение Игоря Ольговича из тюрьмы, ле-
тописец говорит, что великий князь Изяслав приказал "над ним поруб розо-
имати, и тако выяша из поруба вельми больнаго и несоша у келью". В Сте-
пенной книге при описании чудес св. Бориса и Глеба читаем, что великий
князь Святополк Изяславич посадил двух человек в тюрьму без исследования
вины их, по клевете, и, посадивши, позабыл о них. Они молились св. Бори-
су и Глебу, и в одну ночь - "дверем сущим погребным заключенным, лестви-
цы же вне лежащи извлечены", - один из узников чудесным образом освобо-
дился от оков и, явившись в церковь, рассказал всем об этом; отправились
к тюрьме - "и видеша ключи неврежены и замок, лествицу ж, по ней же вос-
ходят и исходят, вне лежащу". Каждый город имел торговые площади, торги,
торговища; из летописи известно, что торги производились по пятницам.
Вследствие почти исключительно деревянного строения в городах пожары
должны были быть опустошительны: в Новгороде от 1054 до 1228 года упоми-
нается одиннадцать больших пожаров: в 1097 году погорело Заречье
(он-пол) и детинец; в 1102 году погорели хоромы от ручья мимо Славна до
церкви св. Илии; в 1113 погорел он-пол и город Кромный; в 1139 погорел
торговый пол, причем сгорело 10 церквей; в 1144 погорел холм; в 1152 по-
горел весь торг с осьмью церквами и девятою Варяжскою, т. е. Латинскою;
в 1175 сгорели три церкви; в 1177 погорел Неревский конец с пятью церк-
вами; в 1181 две церкви и много дворов; в 1194 году летом в неделю на
Всех святых загорелся один двор на Ярышеве улице, и встал пожар сильный:
сгорело три церкви; потом перекинуло на Лукину улицу; на другой день
сгорело еще 10 дворов; в конце недели еще новый пожар: сгорело семь
церквей и домы большие, после чего каждый день загоралось местах в шести
и больше, так что люди не смели жить (жировать) в домах, а жили по полю;
потом погорело Городище и Людин конец; пожары продолжались от Всех свя-
тых до Успеньева дня; в том же году погорела Ладога и Руса. В 1211 году
сгорело в Новгороде 15 церквей и 4300 дворов; в 1217 погорело все За-
речье, кто вбежал в каменные церкви с имением, и те все сгорели со всем
добром своим, в Варяжской божнице сгорел весь товар немецких купцов,
церквей сгорело 15 деревянных, а у каменных сгорели верхи и притворы. Из
других городов упоминается под 1183 г. сильный пожар во Владимире Кля-
земском: сгорел почти весь город с 32-мя церквами; в 1192 году сгорела
половина города с 14 церквами; в 1198 году опять сильный пожар в том же
городе: сгорело 16 церквей и почти половина города; в 1211 году погорел
Ростов едва не весь с 15 церквами; в 1221 г. погорел весь Ярославль с 17
церквами; в 1227 погорел опять Владимир с 27 церквами, в следующем году
новый пожар: сгорели княжие хоромы и две церкви. В 1124 году сгорел поч-
ти весь Киев, одних церквей погорело около шестисот (??). В 1183 году
погорел весь Городец от молнии.
Мы сказали о внешнем виде русского города в описываемое время; теперь
должны обратить внимание на его народонаселение. Мы видели, что в горо-
дах жила дружина со своими различными подразделениями; но от этой дружи-
ны явственно различаются собственные граждане, горожане, так, например,
явственно различается дружина киевских князей и киевляне, владимирская
дружина и владимирцы; на вечах киевляне отделяются от дружины. Из кого
же состояла эта масса собственно городского народонаселения и как дели-
лась она? Современные источники указывают нам в городах людей торговых и
ремесленников, людей промышленных разного рода; о купцах не нужно приво-
дить известий: они так часто встречаются в летописи; ростовцы называют
жителей Владимира каменщиками, в Новгороде упоминается серебряник весец;
в Вышгороде упоминаются огородники с их старейшиною; очень вероятно, что
и в описываемое время, как впоследствии, люди, занимающиеся какою-нибудь
одною отраслью промышленности, жили вместе на особых местах, имея своих
старост или старейшин: название концов новгородских Плотницкий, Гончарс-
кий могут указывать на это. Встречаем известия о смердах в городах: ду-
маем, что здесь должно разуметь под смердами простых людей, черных,
чернь или даже вообще всех горожан в противоположность дружине; так, под
1152 годом читаем, что Иван Берладник осадил галицкий город Ушицу, куда
взошла засада князя Ярослава и билась крепко, но смерды стали перескаки-
вать через стенные забрала к Ивану, и перебежало их 300 человек; здесь
смерды - жители Ушицы противополагаются засаде, дружине княжеской: пос-
ледняя билась крепко против Берладника, а смерды перебегали к нему. Как
после, так и теперь, собственно городовое народонаселение делилось на
сотни, ибо кроме прямых известий, продолжаем встречать название соцких с
важным значением; понятно, какое близкое отношение к собственно городс-