Университета. Но исключают -- за организацию противоправительственной
студенческой сходки. Значит, младший брат цареубийцы подбивает студентов к
неповиновению? Что' бы он получил у нас? Да безусловно расстрел! (а
остальным по двадцать пять и по десять!) А его исключают из Университета.
Какая жестокость! Да еще и ссылают... Сахалин? *(4) Нет, в семейное поместье
Кокушкино, куда он на лето всё равно едет. Он хочет работать -- ему дают
возможность... валить лес в тайге? Нет, заниматься юридической практикой в
Самаре, при этом участвовать в нелегальных кружках. После этого -- сдать
экстерном за Петербургский университет. (А как же с анкетами? Куда же
смотрит спецчасть?)
И вот через несколько лет этот самый молодой революционер арестован на
том, что создал в столице "Союз борьбы за освобождение" -- не меньше!
неоднократно держал к рабочим "возмутительные" речи, писал листовки. Его
пытали, морили? Нет, ему создали режим, содействующий умственной работе. В
петербургской следственной тюрьме, где он просидел год и куда передавали ему
десятки нужных книг, он написал бо'льшую часть "Развития капитализма в
России", а кроме того пересылал -- легально, через прокуратуру! --
"Экономические этюды" в марксистский журнал "Новое слов". В тюрьме он
получал платный обед по заказанной диете, молоко, минеральную воду из
аптеки, три раза в неделю домашние передачи. (Как и Троцкий в Петропавловске
мог переносить на бумагу первый проект теории перманентной революции.)
Но потом-то его расстреляли по приговору тройки? Нет, даже тюрьмы не
дали, сослали. В Якутию, на всю жизнь?? Нет, в благодатный Минусинский край,
и на три года. Его везут туда в наручниках? в вагон-заке? О, нет! Он едет
как вольный, он три дня беспрепятственно ходит еще по Петербургу, потом и по
Москве, ему же надо оставить конспиративные инструкции, установить связи,
провести совещание остающихся революционеров. Ему разрешено и в ссылку ехать
за собственный счёт -- это значит, вместе с вольными пассажирами, ни одного
этапа, ни одной пересыльной тюрьмы ни по пути в Сибирь, ни на обратной
конечно дороге, Ленин не изведал никогда. Потом в Красноярске ему еще надо
поработать в библиотеке два месяца, чтобы закончить "Развитие капитализма",
и книга эта, написанная ссыльным, появляется в печати безо всякого
затруднения со стороны цензуры (ну-ка, возьмите на нашу мерку)! Но на какие
же средства он живёт в далеком селе, ведь он не найдёт себе работы? А он
попросил казённое содержание, ему платят выше потребностей. Нельзя было
создать условий лучших, чем Ленину в его единственной ссылке. При
исключительной дешевизне здоровая пища, изобилие мяса (баран на неделю),
молока, овощей, неограниченное удовольствие охоты (недоволен своей собакой,
ему всерьёз собираются прислать собаку из Петербурга, кусают на охоте комары
-- заказывает лайковые перчатки), излечился от желудочных и других болезней
юности, быстро располнел. Никаких обязанностей, службы, повинностей, да даже
и женщины его не напрягаются: за 2 рубля с полтиной в месяц 15-летняя
крестьянская девочка выполняла их семье всю чёрную работу. Ленин не нуждался
ни в каком литературном заработке, отказывался от петербургских предложений
взять платную литературную работу -- печатал и писал только то, что могло
ему создать литературное имя.
Он отбыл ссылку (мог бы и "убежать" без затруднения, из осмотрительности
не стал). Ему автоматически продлили? сделали вечную? Зачем же, это было бы
противозаконно. Ему разрешено жить во Пскове, только ехать в столицу нельзя.
Но он едет в Ригу, Смоленск. За ним не следят. Тогда со своим другом
(Мартовым) он везёт корзину нелегальной литературы в столицу -- и везёт
прямо через Царское Село, где особенно сильный контроль (это они с Мартовым
перемудрили). В Петербурге его берут. Правда, корзины при нём уже нет, есть
непроявленное химическое письмо Плеханову, где весь план создания "Искры" --
но такими хлопотами жандармы себя не утруждают: три недели арестованный -- в
камере, а письмо -- в их руках и остается непроявленным.
И как же кончается вся эта самовольная отлучка из Пскова? Двадцатью
годами каторги, как у нас? Нет, этими тремя неделями ареста! После чего его
и вовсе уже отпускают -- поездить по России, подготовить центры
распространения "Искры", потом -- и за границу, налаживать само издание
("полиция не видит препятствий" выдать ему заграничный паспорт)!
Да что там! Он и из эмиграции пришлёт в Россию в энциклопедию ("Гранат")
статью о Марксе! и здесь она будет напечатана. *(5) Да и не она одна!
Наконец, он ведёт подрывную работу из австрийского местечка близ самой
русской границы -- и не посылают же секретных молодцов -- выкрасть его и
привезти живьём. А ничего бы не стоило.
Вот так можно проследить слабость и нерешительность царских преследований
на любом крупном социал-демократе (а на Сталине бы -- особенно, но там
вкрадываются дополнительные подозрения). Вот у Каменева при обыске в Москве
в 1904 г. отобрана "компрометирующая переписка". На допросе он отказывается
от объяснений. И всё. И высылается... по месту жительства родителей.
Правда, эсеров преследовали значительно круче. Но как -- круче? Разве мал
был криминал у Гершуни (арестованного в 1903)? у Савинкова (в 1906)? Они
руководили убийствами крупнейших лиц империи. Но -- не казнили их. А потом
попустили сбежать Марию Спиридонову, в упор ухлопавшую генерала
Луженовского, усмирителя крестьянского тамбовского восстания, -- тоже
казнить не решились, послали на каторгу. *(6) А ну бы в 1921 г. у нас
подавителя тамбовского (же!) крестьянского восстания застрелила
семнадцатилетняя гимназистка! -- сколько бы тысяч гимназистов и
интеллигентов тут же было бы без суда расстреляно в волне "ответного"
красного террора?
За мятеж во флоте (в Свеаборге) -- расстрелы? Нет, ссылка.
А как наказывали студентов (за большую демонстрацию в Петербурге в 1901
году), вспоминает Иванов-Разумник: в петербургской тюрьме -- как
студенческий пикник: хохот, хоровые песни, свободное хождение из камеры в
камеру. Иванов-Разумник даже имел наглость проситься у начальника тюрьмы
сходить на спектакль гастролирующего Художественного Театра -- билет
пропадал! А потом ему присудили "ссылку" -- по его выбору в Симферополь, и
он с рюкзаком бродил по всему Крыму.
Ариадна Тыркова о том же времени пишет: "Мы были подследственные, и режим
был не строгий". Жандармские офицеры предлагали им обеды из лучшего
ресторана Додона. По свидетельству неутомимо-допытчивого Бурцева
"петербургские тюрьмы были много человечнее европейских".
Леонида Андреева за написание призыва к московским рабочим поднять
вооружённое (!) восстание для свержения (!) самодержавия... держали в камере
целых 15 суток! (ему и самому казалось, что -- мало, и он добавлял три
недели). Вот записи из его дневника тех дней: *(7)
"Одиночка! Ничего, не так скверно. Устраиваю постель, придвигаю табурет,
лампу, кладу папиросы, грушу... Читаю, ем грушу -- совсем как дома... И
весело. Именно весело." -- "Милостивый государь! А, милостивый государь!" --
зовет его в кормушку надзиратель. Много книг. Записки из соседних камер.
В общем, Андреев признал, что в смысле помещения и питания жизнь в камере
была у него лучше, чем та, которую он вёл студентом.
В это время Горький в Трубецком бастионе написал "Дети солнца".
Большевистская верхушка издала о себе довольно бесстыдную саморекламу под
видом 41-го тома энциклопедии "Гранат" -- "Деятели СССР и Октябрьской
Революции. -- Автобиографии и биографии." Какую из них ни читай, поразишься,
сравнимо с нашими мерками, насколько безнаказанно сходила им их
революционная работа. И, в частности, насколько благоприятные были условия
их тюремных заключений. Вот Красин: "Сиденье в Таганке всегда вспоминал с
большим удовольствием. После первых же допросов жандармы оставили его в
покое (да почему же? -- А. С.), и он посвятил весь свой невольный досуг
самой упорной работе: изучил немецкий язык, прочёл в оригинале почти все
сочинения Шиллера и Гёте, познакомился с Шопенгауэром и Кантом,
проштудировал логику Милля, психологию Бундта..." и т.д. Для ссылки --
Красин избирает Иркутск, то есть, столицу Сибири, самый культурный город её.
Радек в Варшавской тюрьме, 1906 г.: "сел на полгода, провел их
великолепно, изучая русский язык, читая Ленина, Плеханова, Маркса, в тюрьме
написал первую статью (о профдвижении)... и был ужасно горд, когда получил
(сидя в тюрьме) номер журнала Каутского со своей статьей".
Или наоборот, Семашко: "заключение (Москва, 1895) было необычайно
тяжелым": после трехмесячного сидения в тюрьме выслан на три года... в свой
родной город Елец!
Славу "ужасной русской Бастилии" и создавали на Западе такие размякшие в
тюрьме, как Парвус, своими напыщенно-сантиментальными приукрашенными
воспоминаниями -- в месть царизму.
Всю ту же линию можно проследить и на лицах мелких, на тысячах отдельных
биографий.
Вот у меня под рукой энциклопедия, правда некстати -- литературная, да
еще старая (1932 год), "с ошибками". Пока этих "ошибок" еще не вытравили,
беру наудачу букву "К".
Карпенко-Карый. Будучи секретарём городской полиции (!) в Елисаветграде,
снабжал революционеров паспортами! (Про себя переводим на наш язык: работник
паспортного отдела снабжал паспортами подпольную организацию!) За это он...
повешен? Нет, сослан на... 5 (пять) лет.. на свой собственный хутор! То
есть, на дачу. Стал писателем.
Кириллов В. Т. Участвовал в революционном движении черноморских моряков.
Расстрелян? Вечная каторга? Нет, три года ссылки в Усть-Сысольск. Стал
писателем.
Касаткин И. М. Сидя в тюрьме, писал рассказы, а газеты печатали их! (У
нас и отсидевший-то не печатается.)
Карпову Евтихию после двух (!) ссылок доверили руководить императорским
Александринским театром и театром Суворина. (У нас бы его во-первых в
столице не прописали, во-вторых, спецчасть не приняла бы даже суфлёром.)
Кржижановский в самый разгул столыпинской реакции вернулся из ссылки и
(оставаясь членом подпольного ЦК) беспрепятственно приступил к инженерной
деятельности. (У нас бы счастлив был, устроившись слесарем МТС!)
Хотя Крыленко в "Литературную энциклопедию" не попал, но на букву "К"
справедливо вспомнить и его. За всё своё революционное кипение он трижды
"счастливо избежал ареста", *(8) а шесть раз арестованный, отсидел [[всего]]
14 месяцев. В 1907 году (опять-таки год реакции) обвинялся: в агитации в
войсках и участии в военной организации -- и Военно-Окружным (!) судом
оправдан! В 1915 г. "за уклонение от военной службы" (а он -- офицер и идёт
война!) этот будущий главковерх (и убийца другого главковерха) наказан тем,
что... послан во фронтовую (нисколько не штрафную) часть! (Так царское
правительство предполагало и победить немцев и одновременно пригасить
революцию...) И вот в тени его неподрезанных прокурорских крыл пятнадцать
лет тянулись приговоренные в стольких процессах получать свою пулю в
затылок.
И в ту же самую "столыпинскую реакцию" кутаисский губернатор В. А.
Старосельский, который прямо снабжал революционеров паспортами и оружием,
выдавал им планы полиции и правительственных войск -- отделался как бы не
двумя неделями заключения. *(9)
Переведи на наш язык, у кого воображения хватает!
В эту самую полосу "реакции" [легально] выходит большевистский
