приветствовали как своего пророка. А вокруг них со всех сторон возвышалась
метрополия Форста - огромное здание, свидетельствующее о величии братства
Космического Единства.
Старый толстый венерианин, если Лазарус не перепутал, его звали,
кажется, Мандштейн, пожал ему руку, сунув при этом книгу.
- Это "Книга Лазаруса", - сказал он торжественно. - Описание вашей
жизни и ваших деяний.
- И моей смерти?
- Да, и вашей смерти!
- Вам придется теперь выпустить новое издание этой книги, - заметил
пророк. Он уже почувствовал в своем теле жизненные силы и не мог понять,
как за время такого длительного сна не деградировали, не атрофировались
его мышцы. Не мог он понять и того, как ему удалось встать, ходить среди
людей, говорить с ними...
Сейчас он был один со своими сторонниками. Через несколько дней они
заберут его с собой на Венеру, где он должен будет жить в искусственных
условиях. Форст предложил ему стать венерианином, но Лазарус не дал пока
окончательного ответа - он не мог сразу решиться и превратиться в существо
с жабрами. Ему необходимо обо всем основательно подумать. Мир, в который
он так неожиданно вернулся, очень здорово отличался от мира, который он
покинул несколько десятилетий назад.
Да, прошло более шестидесяти лет. И как оказалось, Форст взял под
свой контроль половину планеты, а то и больше. И он придерживался того же
направления, что и в восьмидесятых годах прошлого столетия, когда Лазарус
начал отдаляться от него. Форст проводил тогда политику соединения
религиозного движения с наукой: ловкие трюки с кобальтовыми реакторами,
песнопениями о спектрах и электронах, сдобренные изрядной дозой
спиритизма. Но в целом это была вера, основанная на реальностях бытия с
обещаниями удлиненной, а в будущем и вечной жизни... Когда же движение
окрепло, Форст стал действовать более решительно, устраивая своих
сторонников в парламент и наблюдательные комиссии. Затем он прибрал к
рукам банки, предприятия, больницы, страховые общества и подобные
организации.
Лазарус был не согласен с капиталистическими проявлениями политики
Форста и протестовал против превращения Братства в большой концерн. Но
Форст отклонил его аргументы.
- Все идет по плану, - сказал он. - Но это не соответствует нашим
религиозным воззрениям.
Лазарус не мог примириться с мыслью, что цель оправдывает средства.
Он в тайне стал собирать своих единомышленников, формально сохраняя
верность Братству. Время учения у Форста не прошло даром, теперь он хорошо
понимал, как надо основывать учение. И он провозгласил царство вечной
Гармонии, снабдил своих последователей зелеными рясами, символикой,
молитвами и песнопениями. К сожалению, нельзя было утверждать, что
основанное им движение приобрело больший размах по сравнению с движением
Форста, но, во всяком случае, оно стало представлять определенную
опасность поскольку уже ежемесячно принимало в свои ряды несколько сот
новых членов.
А однажды ночью, это случилось в 2090 году, в его дом проникли люди в
голубых рясах. Что произошло потом, он не знал. В его сознании оказался
большой пробел, и только здесь, в Санта-Фе, он вновь обрел способность
мыслить.
Ему сказали, что сейчас уже 2152 год и что за это время его
сторонники приобрели большое влияние на Венере.
Мандштейн спросил его:
- Вы позволите себя изменить?
- Я еще не знаю. Взвешиваю все за и против.
- Вам трудно будет жить на Венере, если вы не изменитесь.
- Может быть, я мог бы остаться здесь на Земле, - заметил Лазарус.
- Вряд ли это возможно. У нас здесь нет никакого базиса. На Земле мы
- лишь незначительная секта, а число наших сторонников не превышает здесь
и миллиона. Хочу заметить также, что ваше прибытие на Венеру будет иметь
огромный пропагандистский эффект. Многие люди начнут интересоваться нашим
движением. Кроме того, вы должны понимать, что великодушие Форста имеет
свои границы. Если наше движение начнет укрепляться на Земле, он не
примирится с этим.
Лазарус вздохнул:
- Вы правы. Будет лучше, если я позволю себя изменить. После этого я
поеду на Венеру и посмотрю, чего вы там добились.
- Вы будете приятно удивлены, - уверил его Мандштейн.
Лазаруса оставили одного, так как в этот первый день у него было
достаточно переживаний, и он принялся изучать свое писание, все более и
более удивляясь роли мученика, которая ему приписывалась. "Им, видимо,
очень неприятно, что я вдруг воскрес", - подумал Лазарус.
Пока он находился в больнице Братства, Форст его не навещал, но зато
пришел некто по имени Кирби, престарелый форстер, представившийся как
координатор Западного полушария и ближайший помощник Форста.
- Я вступил в Братство еще до вашего исчезновения, - сказал Кирби. -
Вы когда-нибудь слышали обо мне?
- Кажется, нет.
- Да, в те времена я был еще малой фигурой. Поэтому, вполне возможно,
что вы никогда не слышали моего имени. Но я надеюсь, вы вспомните, не
встречались ли мы с вами где-нибудь. Моя память загружена событиями
последних шестидесяти лет, а ваша - нет. Вы должны помнить то время так же
хорошо, как будто это было вчера.
- Да, у меня очень хорошая память, - ответил Лазарус. - И я заверяю
вас, что совершенно с вами незнаком.
- Странно, и я вас совершенно не знал в то время.
Воскресший пожал плечами:
- У меня были разногласия с Форстом. Вскоре они стали настолько
острыми и неразрешимыми, что я отошел от него. Основал орден лазаристов.
Мое движение находилось в самом зародыше, когда я исчез. А теперь я здесь.
Вы, кажется, не верите всему этому?
- Может быть, кто-то сыграл шутку с моей памятью, - отвечал Кирби, -
но мне очень хотелось бы, чтобы я вспомнил вас.
Лазарус откинулся на подушки, которыми был обложен, и уставился на
зеленые пробковые стены. Приборы, проверяющие его жизненные силы, гудели,
в воздухе резко пахло дезинфицирующими веществами. Кирби выглядел необычно
старым, и Лазарус невольно спросил себя, какие достижения форстеровской
науки позволяют жить этому человеку до сих пор.
Кирби спросил:
- Надеюсь, вы поняли, что оставаться на Земле вам нельзя, не так ли?
- Да.
- Жизнь на Венере покажется вам очень неудобной, если вы не позволите
себя изменить. Мы сделаем это для вас. А за операцией могут наблюдать ваши
сторонники. Я уже говорил об этом с Мандштейном. Вы согласны?
- Да, - сказал Лазарус. - Мне кажется - другого выхода нет.
Операция по превращению Лазаруса в венерианина была назначена на
следующий день. Его несколько пугало, что она будет происходить на глазах
у многих людей, но, с другой стороны, это была возможность показать, что
он принадлежит не только самому себе, но и обществу лазаристов.
Его предупредили: процесс превращения продлится несколько месяцев. В
него будут вмонтированы специальные жабры, чтобы он мог дышать ядовитым
воздухом Венеры.
Лазарус покорился своей судьбе. Его прооперировали, привели в более
или менее нормальный вид. Когда его силы были восстановлены, стали
готовить к поездке.
Наконец его посетил Форст, весь сгорбленный, похожий на мумию, но тем
не менее все такой же величавый:
- Да будет вам известно, что я не имею никакого отношения к вашему
похищению. Это сделали слишком ретивые мои приверженцы, действовавшие на
свой страх и риск.
- Конечно.
- Я человек снисходительный, уважаю взгляды других людей и понимаю:
мой путь не единственный. Я давно сожалею, что нам так и не удалось
наладить контакт с Венерой. Когда вы там обоснуетесь, не откажитесь
обменяться со мной мнениями по этому поводу.
Лазарус ответил:
- Я ничего не буду предпринимать против вас, Форст, я буду
прислушиваться к каждому вашему слову. Нет смысла отклонять разумные
контакты. Самое главное - чувствовать друг к другу уважение.
- Вот именно, ведь в конечном итоге у нас одни и те же цели. И мы
можем объединить наши силы.
- Со всей осторожностью?
- Да, конечно, с осторожностью.
И Форст с улыбкой вышел.
Врачи закончили работу, и Лазарус с Мандштейном в сопровождении
других лазаристов полетели на Венеру. Возвращение Лазаруса было похоже на
триумф. Правда, слово "возвращение" в данном случае можно употребить
весьма условно, поскольку он еще никогда не был на Венере.
Его приветствовали люди в зеленых рясах и с голубой кожей. Лазарус
увидел храмы лазаристов, святые иконы своего ордена. Они, его
последователи, смогли развить духовный элемент веры. Это отрадно, но он
понимал, что положение его сейчас очень тяжелое. Конечно же, в организации
имелись люди, занимавшие высокие посты, которые в душе были против
возвращения мученика по разным причинам, например из-за боязни потерять
свое положение. Вполне возможно, что они опять попытаются сделать из него
мученика.
- У нас большие успехи в работе с эсперами, - сказал Мандштейн. - В
этом отношении мы далеко обошли Форста.
- Вы уже овладели телекинетикой?
- Еще двадцать лет назад. Мы растили здесь природные таланты и
достигли поразительных результатов. Через поколение...
- Я бы с удовольствием посмотрел на них в действии.
- Мы запланировали демонстрацию их способностей, - сказал Мандштейн.
Ему продемонстрировали почти все, что могли: поджигали пень с помощью
эсперов, забрасывали каменные глыбы на расстоянии нескольких миль,
переправляли друг друга с одного места на другое в доли секунды. Все это
было очень впечатляющим. И, по всей вероятности, Братство на Земле этого
сделать не могло.
Мандштейн сиял от удовольствия, называя эсперов своими малыми детьми,
и говорил о самых разнообразных вещах, которые одновременно и удивляли, и
воодушевляли Лазаруса.
Пророк показал на серые тяжелые тучи, висевшие в небе Венеры:
- А когда настанет время лететь туда?
- Для полета к звездам мы еще не готовы, - ответил Мандштейн. - И
даже к полетам на другие планеты, хотя согласно теории это не труднее, чем
полеты на Землю и Марс. Дайте нам только время, и мы добьемся этого.
- И даже без помощи Форста? - спросил Лазарус.
Мандштейн был оскорблен:
- Без помощи Форста? А какую помощь он может нам оказать? Я же вам
сказал, что в телекинетике мы опередили его на несколько поколений.
- Но разве одними телекинетиками эту задачу можно решить? Вероятно,
он сможет помочь чем-нибудь другим. Объединение усилий форстеров и
лазаристов - вы не думаете, что эта мысль заслуживает внимания, брат
Кристофер?
Мандштейн ответил:
- Я не знал, что... - Он замолчал и улыбнулся. - Конечно, я также
считаю, что над этим стоит подумать. И я сознаюсь: мы как-то не принимали
это в расчет. Вы подсказали нам новый путь. Но я думаю, что мы поговорим с
вами об этом после того, как вы здесь немного осмотритесь.
9
После отъезда лазаристов, ученых, а также телеоператоров жизнь в
Санта-Фе вошла в свою обычную колею.
Как-то Кирби спросил Форста:
- Действительно ли существовал когда-либо некто Дэвид Лазарус, мистер
Форст?
Тот мрачно посмотрел в ответ. Форст лежал в термопластиковом коконе,
отдыхая после очередной операции.
- Вы же видели его собственными глазами, - наконец ответил он.
- Я просто видел какого-то человека, который вышел из склепа и
говорил разумные слова - я беседовал с ним с глазу на глаз. Я видел так
же, как его превратили в венерианина. Но это еще не доказывает, что данный
человек действительно Дэвид Лазарус. Такую мысль вместе с другими
