них знаем, ставят перед нами проблему. У них есть галактические двигатели,
так что, логически рассуждая, мы можем ожидать их визита в любое
мгновенье... И когда посещение это произойдет, мы окажемся в весьма
нелегкой ситуации.
- Не хочешь ли ты сказать, - спросил Мюллер, - что речь идет о том,
чтобы нам установить дружеские отношения с другим видом разумных существ в
нашей галактике до того, как прибудут гости?
- Вот именно.
- Теперь мне следует выпить, - заявил Мюллер. Бордман указал рукой.
Мюллер нацедил себе из крана сосуда крепкий коктейль. Он оторвал глаза от
Бордмана и взял со стола кубик видеозаписи.
Вот уже два столетия человек исследовал космос, так и не находя
следов собратьев. На небосводе достаточно планетных систем, благодаря
которым существует вероятность появления жизни. Процесс планетогенеза не
является чем-то необычным, и большинство систем насчитывает от пяти до
десяти планет, причем размеры некоторых, масса и плотность параметров
делают возможным наличие атмосферы и не мешают эволюции жизни.
Определенное количество таких планет находится в орбитальной зоне, и
потому населены живыми творениями, и эта галактика сущий рай для зоологов.
И однако в быстрой хаотической экспансии за пределы солнечной системы
люди наткнулись на следы некогда существовавших созданий, наделенных
разумом. В руинах невообразимо древних цивилизаций звери теперь устраивали
логова. На Лемносе и других планетах были найдены развалины городов,
пострадавших от атмосферных воздействий. Космос оказался раем и для
археологов. Появились новые направления в науке. Люди пытались воссоздать
жизнь обществ, исчезнувших до того, как в человеческом сознании родилась
концепция пирамиды.
И однако какая-то странная гибель поджидала все разумные расы
галактики. Очевидно существовали они давно, что не сохранились даже их
деградировавшие потомки. Ниневия и Тир просто исчезли без следа.
Но галактика обширна, и человек не прекращает поисков своих
космических товарищей, влекомый смесью любопытства и тревоги. И хотя
использование эффектов подпространства сделало возможным быстрые перелеты
в любую точку в пределах нашей вселенной, обученного персонала и
звездолетов не хватало, чтобы справиться с всей бездной задач, которые
возникают при поиске. Столетия назад вторглись в галактику, человечество
до сих пор делает открытия, причем зачастую сравнительно недалеко от
матери земли. Звезда Бета Гидры-4 - эта система из семи планет, и было
установлено, что на четвертой из них существует вид разумных существ.
Никто еще не высаживался там. Все возможности проникновения
старательно изучили, чтобы избежать непредвиденных последствий от
поспешного контакта с жителями Беты Гидры-4. Наблюдения производили сквозь
слой облаков. Специальная аппаратура замеряла степень активности планеты с
поразительной точностью. Установили - энергия, излучаемая Гидрой,
достигает нескольких миллионов киловатт в час. Составили карты с
обозначением населенных пунктов на планете и вычислили примерную плотность
населения. Установили уровень развития промышленности. Гидряне все еще не
вышли в космическое пространство. Этому мешал слой облаков вокруг планеты.
Трудно надеяться, что существа, не видевшие звезд, мечтали достичь их.
Мюллер был посвящен в дискуссии яростных совещаний, которые
последовали после обнаружения гидрян. Он знал, почему на них наложен
карантин, и если карантин решили нарушить, то о серьезным причинам.
человечество, не будучи уверенно в умении установить взаимопонимание с
существами другой культуры, явно желало как можно дольше держаться вдалеке
от гидрян. Но теперь ситуация изменилась.
- Как это будет выглядеть? - спросил Мюллер. - Экспедиция?
- Да.
- Когда?
- Очевидно, на следующий год.
Мюллер насторожился.
- Кто будет руководить?
- Может быть, и ты, Дик.
- Почему "может быть"?
- А вдруг ты не захочешь.
- Когда мне было восемнадцать лет, - сказал Мюллер, - мы с одной
девушкой гуляли в лесу, на Земле. Любили друг друга, это было для меня не
впервые, но зато впервые когда получилось как надо... Потом мы лежали на
спине, любуясь звездами, и тогда я сказал ей, что отправлюсь туда, чтобы
ходить по этим звездам. Она ответила: "Ох, Дик, как это прекрасно! Любой
юнец говорит так, глядя на звезды". Еще я сказал, что собираюсь наделать
открытий, что я знаю, я всегда буду впереди. Я был весьма красноречив.
есть вещи, которые мы способны говорить в восемнадцатилетнем возрасте.
- Есть вещи, которые мы способны делать лишь в восемнадцатилетнем
возрасте, - заметил Бордман. - Ну, Дик, теперь тебе пятьдесят, верно? И ты
гуляешь по звездам. И тебе кажется, что ты Бог?
- Временами.
- И ты хочешь отправиться на Бету Гидры-4?
- Ты знаешь - хочу.
- Один?
Мюллер онемел и немного погодя переспросил:
- Один?
- Мы запрограммировали все это дело и пришли к выводу, что посылка
туда нескольких людей была бы грубейшей ошибкой. Гидряне не особенно
хорошо относятся к нашим наблюдательным зондам. Мы не можем начать с
углубления в их психику, так как ни разу еще не имели дело с чужой
психологией. Но нам кажется, что наиболее верным... принимая во внимание
как возможные потери в людях, так и шок, каким это могло бы оказаться для
совершенно неведомой нам культуры... выслать одного посланца Земли с
добрыми целями, умного и крепкого человека, который прошел уже не одну
пробу огнем. Возможно, человек этот будет четвертован через тридцать
секунд. С другой же стороны, если ему удастся наладить взаимопонимание, то
он совершит нечто уникальное в истории человечества. Ты можешь выбирать.
- И каким ты представляешь шансы на успех? - спросил Мюллер.
- Из расчетов вытекает, что есть только один шанс на шестьдесят пять
выбраться из этого в невредимости, Дик. Не забывай, что планету трудно
назвать землеподобной, там требуются приспособления для поддержания жизни.
И можно наткнуться на враждебное отношение. Один шанс.
- Не самое худшее.
- В любом случае не пошел бы при таких условиях, - сказал Бордман.
- Ты нет, а я бы пошел.
Мюллер осушил стакан. Выполнение этой миссии означает бессмертную
славу. Неудача - смерть. Бывает худший приговор судьбы, чем гибель, когда
ты несешь флаг человечества в иные миры.
Вернулась Марта. Она была мокрая и поблескивающая. Груди ее ритмично
вздрагивали - небольшие холмики плоти. С тем же успехом она может быть
четырнадцатилетней девушкой, подумал Мюллер, глядя на ее узкие бедра и
небольшие ягодицы. Бордман протянул ей сушилку. Уже сухая, она сняла с
полки свое платье.
- Это было изумительно, - сообщила она. - Дик, что случилось? Ты
выглядишь так... как ошарашенный. Тебе плохо?
- Мне превосходно.
- Так в чем дело? Мистер Бордман сделал мне предложение.
- Можешь сказать - какое, Дик. Мы не собираемся делать из этого
тайны.
- Будет высадка на Бету Гидры-4, - хрипло сказал Мюллер, - один
человек. Только как это будет выглядеть, Чарльз? Корабль на парковой
орбите и спуск в капсуле с запасом горючего для возвращения?
- Именно.
Марта сказала:
- Дик, это безумие. Не делай этого. Ты будешь жалеть до конца жизни.
- Смерть будет скорой, если что-либо не удастся.
- Нет, послушай, временами у меня бывает ясновидение. Я могу
предвидеть будущее, Дик. - Нервно посмеиваясь, Марта перестала играть роль
холодной и уравновешенной. - Если ты отправишься туда, то не умрешь, как
мне кажется. Но и не видится мне, чтобы ты остался жив. Поклянись, что не
полетишь туда, Дик!
- Официально ты еще не принял этого предложения, - заметил Бордман.
- Знаю, - сказал Мюллер. Он поднялся из кресла и подошел к Марте. Он
сильно прижал Марту к себе. Она поглядела на него с угрозой. Тогда он
чмокнул ее в кончик носа и мочку левого уха... Она вырвалась из его
объятий так стремительно, что чуть не упала Бордману на колени.
Мюллер сказал:
- Вы знаете, каким будет мой ответ.
В тот день после полудня один из роботов проник до зоны "Ф". У них
еще достаточно трудностей впереди, подумал Мюллер, но долго это не
продлится. Этак не успею я оглядеться, как они окажутся уже в самом центре
лабиринта.
4
- Вот он, - сказал Раулинс. - Наконец-то!
Объективы робота транслировали изображение человека в лабиринте.
Мюллер стоял, скрестив руки на груди. Крупный, загорелый мужчина с
выступающим подбородком и широким носом.
Раулинс включил звуковой канал и услышал, как Мюллер сказал:
- А, робот, привет! Чего тебе здесь надо то меня?
Робот не ответил. Не стал отвечать и Раулинс, хотя и мог отозваться.
Стоя перед центральным пультом, он немного наклонился, чтобы лучше видеть.
Уставшие глаза подергивались. Они потеряли уже около ста роботов. Но все
же им повезло, если учесть, что возможности блуждания по лабиринту были
чуть ли не бесконечными. Счастьем этим они были обязаны тому, что умело
пользовались помощью, которую оказывал им установленный на корабле
компьютер, и используя целый набор совершенных сенсорных датчиков, поэтому
избежали наиболее очевидных ловушек. И вот теперь добрались до цели.
Раулинс падал от усталости. Он совсем не спал ночь. Хостин отправился
спать. Немного позже и Бордман. Несколько членов экипажа несли службу на
центральном и на борту, но Раулинс был единственным штатским среди них.
Он прикидывал, могло ли обнаружение Мюллера произойти в его
дежурство. Скорее всего нет. Бордман заявил бы, что новичок у руля в столь
важную минуту все бы испортил. Они оставили его на дежурстве, и он
продвинул робота на несколько метров дальше, и вот смотрел прямо на
Мюллера.
Он присматривался к его лицу.
Но ничего не говорило о страданиях. Мюллер прожил столько лет в
одиночестве, неужели это не наложило отпечатка? Однако он увидел
спокойное, чуть ли не каменное лицо уравновешенного сильного немолодого
мужчины. Мюллер поседел, одежда его была потрепана, было видно, что ее уже
стирали.
- Что тебе здесь нужно? - спрашивал Мюллер у робота. - Кто тебя
прислал? Почему ты не уходишь?
Раулинс не посмел ответить. Он не знал, какой гамбит был запланирован
Бордманом на этот момент. И побежал к палатке Бордмана.
Бордман лежал под куполом жизнеобеспечивающей системы. В конце концов
лет ему было под восемьдесят - хотя никто бы их ему не дал - а
единственным способом борьбы со старостью является подключение на каждую
ночь к регенерирующей системе.
Раулинс задержался, смущенный своим вторжением в то время когда
старик спал, оплетенный сетью устройств. К его лбу были прикреплены лентой
два электрода, которые гарантировали правильную и здоровую работу зон
мозга во время сна, очищая сознание от ядовитых субстанций после дневной
усталости. Сверхзвуковой фильтр очищал от примесей артерии. Распределение
гормонов регулировала причудливая паутина, размещенная на груди. Все это
было подключено к корабельному мозгу и контролировалось им. В обрамлении
сложной системы жизнеобеспечения Бордман производил впечатление восковой
куклы.
Можно ли его сейчас разбудить без опасных последствий? - встревожился
Раулинс.
Раулинс предпочитал не рисковать. И включил ближайший аппарат связи с
центральной.
- Сон для Чарльза Бордмана, - распорядился он. - Пусть ему приснится,
что мы отыскали Мюллера. И что он должен проснуться немедленно. Ну Чарльз,
